Святой остров

Глава тринадцатая ДОЗОРНЫЕ

День с утра заладился пасмурный. С материка набежали тучи, закрыв большую часть неба. Только вдалеке, у горизонта, синел овальный прорыв, сквозь который в море лились золотые солнечные лучи.

Непогоды ради Папа расщедрилась и произвела подъем на час позже обычного. Археологи то ли с недосыпу, то ли по причине хмурого утра сонными мухами ползали по раскопу, не торопясь начать работу.

Парни лениво ковыряли каменистый грунт кирками, и только грозное предупреждение мадам Пастуховой, что вот еще три минуты такого труда и рукоять кирки разобьется о чью-нибудь спину, возымело действие. Ритм киркования ускорился, сопровождаемый тихой, но крепкой бранью новоявленных «рабов».

Бетси проснулась довольно поздно. Как ни странно, если учесть бурно проведенную ночь, чувствовала она себя отдохнувшей и свежей. К завтраку на берегу мисс МакДугал выйти не пожелала, и Валентин, взявший на себя заботу о раненой, исполнил обязанности стюарда.

Взглянув на непроницаемое лицо капитана, баронесса невольно покраснела. Как это она могла забыть вчера о его присутствии на борту. Интересно, что он слышал? И что при этом подумал? Элизабет вспомнила о своем перевоплощении в львицу. Да. Рычание новоявленной Сехмет вполне могло произвести неизгладимое впечатление на того, кто находился поблизости.

– Ну как, Лизок, твоя нога? – встретила ее на берегу Арина Панкратовна.

– Спасибо, все в норме.

– А чего ж тогда хромаешь? – подозрительно прищурила глаз ученая дама. – Не заставляй меня нервничать. Или натрудила где?

Пастухова легонько пихнула Бетси в бок и противно захихикала.

«Точно она вчера нас видела, когда мы стояли на палубе».

– Знаешь, – доверительно сообщила доцент, склонившись к уху коллеги, – мой план, кажись, действует. Можешь не переживать. Двое твоих vozdyhatelej нейтрализованы. На завтрак оба не явились. Вон твой журналисток только нос показать изволил…

Из «мужской» палатки и правда выполз на четвереньках Гор. Встав во весь рост, Енски-младший сладко потянулся. На лице его блуждала мечтательно-самодовольная улыбка. Завидев обеих археологинь, он по-шутовски низко раскланялся с ними. Затем послал Бетси выразительный взор, исполненный скорби и презрения, и отправился к морю умываться, громко напевая при этом на итальянском языке песенку герцога из оперы «Риголетто»: «L'Donna e mobile».

Со свежим полотенцем наперевес к нему тут же поспешила Яна Градова. По ее бледному лицу и темным кругам под глазами нетрудно было догадаться, что эта ночь для девушки тоже прошла беспокойно. Подлетев к плещущемуся в воде юноше, Яна с разбегу повисла у него на шее и впилась ему прямо в губы долгим поцелуем. Сделано это было явно в расчете на зрителей. Бетси только улыбнулась столь прямолинейной и непосредственной декларации своих прав на мужчину. В другое время это ее, возможно, и задело бы. Но не сегодня утром.

– И у Саньки тоже все о'кей, – удовлетворенно муркнула Папа.

Они прошли на раскоп. Там пока не было ничего любопытного.

Несколько веков, прошедшие со времени начала освоения острова русскими, не прошли для этого археологического объекта бесследно. Строительство, ведшееся на Змеином, коренным образом изменило облик древней Левке. Доступными для раскопок остались лишь некоторые участки, находящиеся вблизи морских обрывов. Остальная территория давно застроена всевозможными зданиями и техническими сооружениями. Прямо на том месте, где некогда красовался храм Ахилла, еще в XIX веке был воздвигнут маяк. Северовосточная, низменная часть острова, покрыта бетонными плитами и асфальтом.

На откуп ученым отданы лишь береговая линия да морскос дно вокруг острова Змеиный. Да и то со скрипом.

Исследования береговой линии показали, что в этом месте находится мощный культурный слой на расстоянии до десяти метров вдоль берега и около полутора метров вглубь. Самые распространенные находки, достающиеся археологам, это скопления самой разнообразной керамики. Ну, еще может встретиться пара монет. И никакого намека на золото, драгоценную утварь, многочисленные мраморные алтари, о которых упоминали античные авторы, писавшие о храме Ахилла на острове Левке.

Неудивительно потому, что открытие змеиноостровской крипты внесло определенную панику в ряды ученой дружины. Настолько оно было сенсационным.

И своевременным – потому как военным уже просто надоело, что прямо под самым их носом снуют туда-сюда гражданские лица. Командование округа уже готовило представление на имя министра обороны с просьбой свернуть археологические раскопки на важном стратегическом объекте. Но…

Так что есть на небе боги, покровительствующие археологам!

Бетси и Папа внимательно изучили керамическую мелочь, собравшуюся в лотке. Осколки черно– и краснофигурной керамики, фрагменты керамид с невысоким бортиком, покрытых красным блестящим лаком. На некоторых из них можно было рассмотреть знаки в виде линий, кружочков, буквы А и X. Век IV-III до Рождества Христова.

Негусто! Если не считать найденной Гором амфоры, то похвастаться нечем.

Пора было заняться криптой.

Оставив за себя старшим Александра Мягкова, которому из-за непогоды и травмы Элизабет нечем было заняться, Арина Панкратовна в сопровождении коллеги из Великобритании отправилась исследовать свою Трою.

Баронесса прихватила с собой ноутбук с ручным сканером и еще кое-какие хитрые штучки из своего снаряжения.

За ними снова попытался увязаться Гор, предложивший помощь «несчастной калеке, которой трудно будет скакать по скалам». Мисс МакДугал было задумалась, но Папа решительно отстранила журналиста, заявив, что сама она, слава Богу, на здоровье не жалуется. И силенкой Всевышний тоже не обделил. Так что в случае необходимости увечная сможет опереться на ее хрупкое женское плечо.

– Ну что тебе, сынок, неймется? Глянь, сколько вокруг работы. Возьми в руки кирку, помаши чуток. Здоровее будешь. Да и твоя дама может заскучать без своего рыцаря! А мы уж сами, бабским коллективом управимся.

Когда они отошли на некоторое расстояние, Бетси сказала Пастуховой, что Гор вполне мог бы им пригодиться в качестве фотографа. Она видела его работы. Это первоклассная, высокопрофессиональная съемка.

– Успеется, – резонно отрезала Папа. – Давай сперва сами осмотримся. Там и так места мало, чтобы устраивать толчею.

Спускаться по круто стоящей лестнице с больной ногой было непросто. Бетси несколько раз останавливалась, потому что рана давала о себе знать. Уже внизу девушка осмотрела повязку. На ней выступило большое темно-красное пятно.

Наверное, все-таки не стоило ей сегодня геройствовать. Вполне могла бы полежать денек-другой в постели, чтобы рана окончательно зажила. Соответствующий уход обеспечат. Она в этом ничуть не сомневалась. Каких-либо причин особенно торопиться у нее нет. Экспедиция только началась.

И все же некое внутреннее чувство бередило надоедливым червем душу, заставляя ему безоговорочно повиноваться. Беспокойный голос повелевал Бетси идти в таинственное подземное святилище. А своему внутреннему голосу девушка доверяла.

В крипте все было точно таким же, как и позавчера. И что тут могло измениться? Разве вот появился легкий запах горелого дерева и жареного мяса. Или вновь чудится? Обычная обонятельная галлюцинация. В ее болезненном состоянии неудивительно. Все эти антибиотики и успокоительное до добра не доведут. Вон Папа ничего подобного не ощущает. Нормально функционирующий здоровый организм.

Арина Панкратовна расставила по углам четыре мощных фонаря, поставив пятый в центре святилища прямо на сруб колодца. Таким образом, в помещении стало достаточно светло. Мигом улетучилась вся таинственность и загадочность. Обычный объект для археологических исследований.

Извлекши из бездонного кармана своей полувоенной формы карандаш и тетрадь, мадам Пастухова примостилась на камне возле одного из угловых фонарей и принялась делать черновые записи. Это рабочая тетрадь. Документ, так сказать, внутреннего пользования. Потом нужно будет надлежащим образом оформить еще и официальный «Дневник археологических раскопок крипты на острове Змеиный». Туда попадет уже тщательно продуманная и отфильтрованная информация.

Почину для они произвели фотографирование и обмеры объекта. Потом Арина Панкратовна вошла в роль Пикассо, пытаясь с помощью карандаша запечатлеть внешний вид крипты на бумаге. Дело у нее шло небыстро. Окаянный карандаш вес время норовил сломаться или выскользнуть из ее толстеньких, как сосиски, пальцев.

Бетси, вполуха внимая ворчанию начальницы экспедиции, достала и принялась настраивать свои приборы.

Для начала с помощью сканера она проверила предварительные догадки и выводы, сделанные ею во время первого посещения. Так и есть, она не ошиблась. Бронзовые изделия изготовлены приблизительно в девятом веке до Рождества Христова.

Но отчего они так хорошо сохранились? Загадка. Потом настал черед того, что девушка в шутку называла снаряжением «Охотников за привидениями». Как она в свое время потешалась над неуклюжестью и чересчур богатой фантазией авторов этого забавного фильма. Если бы кто ей сказал, что не пройдет и пяти лет, как она сама будет сканировать помещения на предмет наличия в них паранормальных явлений, Бетси бы рассмеялась шутнику прямо в лицо и посоветовала обратиться к психиатру. Так в принципе она и поступила, когда Джунковский преподнес ей небольшую шкатулку с микрорадаром на внешней стороне крышки и со шкалой на внутренней. Иван Петрович на полном серьезе заявил, что это прибор для обнаружения привидений. Точнее, аномальных биополей…

Посмотрим, посмотрим, сколько мертвецов здесь скрывается!.. Бетси откинула крышку и щелкнула тумблером на панели аппарата.

Стрелку прибора зашкалило до самой крайней отметки, что свидетельствовало о наличии в крипте мощной биоэнергетики. И здесь Элизабет не ошиблась. Но она и вообразить не могла такого высокого уровня «паранормальности». Агрегат заурчал, зашипел и вырубился. Мисс МакДугал попыталась его потрясти, постучать по нему кулаком. Ничего не помогало. Чуду техники пришел конец.

– Да брось ты его, – донесся до нее насмешливый голос. – Что он тебе покажет такого, что ты не видела?

Бетси резко обернулась, и прибор выпал у нее из рук.

На месте древнего кострища ярко полыхал огонь. Между двумя бронзовыми стержнями висел вертел, на котором подрумянивался козий окорок. Котелок так и стоял на полу. Но теперь он был до краев наполнен жирной похлебкой, над которой поднимался ароматный парок. Иллюзия была до того полной, что девушка, вдохнув одуряюще вкусный запах, немедленно захотела есть.

На камне возле костра сидел НЕКТО, одетый в древнегреческий хитон и красный гиматий, заколотый на плече золотой фибулой. Он помешал варево в котле ложкой, потом снял пробу и удовлетворенно крякнул. Потом повернулся к Элизабет.

– Ну вот и свиделись, малышка! – поприветствовал ее «гид» из Археологического музея. – Хайре!

– И тебе радоваться! – механически ответила девушка, судорожно сглотнув слюну.

«Ну вот и последствия ранения начинают сказываться. Сейчас, чего доброго, снова в обморок упаду…»

Молодая баронесса затравленно огляделась. Вот и Папа сидит как ни в чем не бывало, делая зарисовки с натуры в рабочей тетради.

– Миссис Пастухова! – окликнула ее Элизабет. Тщетно. Никакой реакции!

– Она тебя не слышит, – пояснил Балафре. – А меня не видит. Мы вообще находимся с ней в разных измерениях. Время для твоей спутницы остановилось.

– Бред, – попыталась убедить себя мисс МакДугал. – Я просто больна. Это все из-за раны.

Отчего-то насмешник ей не поверил. Наверное, сказано было совсем не убедительно.

Вот он снова нацепил свою любимую снисходительную ухмылочку.

– Ну почему же так сразу и бред? Разве мой подарок не лежит у тебя в верхнем ящике стола? Рядом с перстнем Алкиния…

– А вы откуда знаете? – дернулась Бетси. – И вообще, может быть, наконец соизволите представиться? А то ведете себя не как джентльмен. Внезапно появляетесь, столь же внезапно исчезаете. Прямо-таки Чеширский кот какой-то!

– Кем-кем, но котом меня еще не называли, – озаботился златокудрый Балафре.

Он встал – и выпрямился во весь рост. На миг показалось, что головой незнакомец упирается в самый потолок пещеры. Но это был только эффект освещения, производимый костром. Горящие фонари куда-то улетучились. В помещении светилось только пламя у колодца.

– Назвать себя, говоришь? – медленно молвил странный парень. – Мне казалось, ты достаточно сообразительна. Иначе бы не была обладательницей кольца моего друга Алкиния. Им не может владеть кто попало. Кольцо само выбирает себе хозяина.

– Бред! Бред! Мне его подарили! – раздраженно возра-зила девушка.

– Это все равно. Ладно… Когда-то люди называли меня Ахиллом, сыном Пелея. Потом Владыкой Белого острова. Понтархом. Видишь, сколько имен. Выбирай любое, какое понравится. Можешь звать меня так, как в музее: «Гидом».

«Мы оба бредим. Я и моя галлюцинация».

– Не веришь! – утвердительно тряхнул золотыми кудрями парень в красном гиматии. – Послушай. У меня, у нас совершенно нет времени. Близится Великий Выход. Ты должна мне поверить, довериться и помочь…

Он прижал руки к груди в умоляющем жесте. Девушка никак не прореагировала.

– Что ж, время еще есть. Оно уже истончилось, как долго употребляемый нож. Но еще немного осталось. Я не хочу приказывать, хоть имею на то право, будучи Владыкой Левке. Какие еще доказательства необходимы, чтобы ты поверила мне умом и сердцем?

Взгляд молодого человека остановился на се раненой ноге. И снова лукавая улыбка.

– Сними это, – приказал он, ткнув пальцем в окровавленную повязку.

– Ага, – кивнула Бетси. – Ты хочешь, чтобы у меня открылась рана и я истекла кровью? Спасибо!

– Не бойся! – В голосе парня зазвенел металл. – Беру твою боль на себя. Снимай!

Бетси, как сомнамбула, повиновалась. С трудом развязав морской узел, которым Валентин затянул бинт, она протянула порыжевшую от крови повязку тому, кто назвался Ахиллом.

– Нет! – отрицательно покачал головой тот. – Не мне, но священному жертвенному огню ты должна подарить свою кровь. Брось повязку на жертвенник!

И парень в красном гиматии указал в сторону треножника.

Все так же механически, не осознавая, что делает, девушка подошла к жертвеннику и швырнула в пламя снятую с ноги повязку.

– Повторяй за мной: «Молю Ахилла, Владыку острова Левке, Понтарха, даровать мне милость и исцеление».

Пересохшими губами Бетси повторила древнегреческие слова молитвы.

– Будь по сему! – торжественно возгласил парень-призрак, когда под сводами отзвучало последнее слово просьбы. – Сейчас прощай. Но обязательно приходи сюда снова, чтобы встретиться с Дозорными! Мы будем ждать.

…Иллюзия исчезла. Вокруг снова было запорошенное пылью веков помещение Крипты. Все так же тыкала карандашом в тетрадный лист упорная Папа. И не было ни костра, ни котелка с похлебкой, ни самоуверенного Балафре-зазнайки в красном гиматии с золотой фибулой.

Как не было и окровавленной повязки у нее на ноге. И раны, оставленной зубами-бритвами катрана.

Ни даже шрама на ее месте…

Бетси бессильно осела на пол.

«Не может быть!!! Бред!..»

– Арина Панкратовна! – слабо позвала она.

– Ась?! – отозвалась доцент. – Что случилось, Лизок? Тебе дурно?!

– Да, что-то голова закружилась.

– Ох ты Господи! – всполошилась Пастухова. – Мигом наверх! Живо!! Ты как, выберешься сама или тебе помочь? Как твоя нога?

– Мне кажется… Я уже… Вроде как справилась…

В лагере царило какое-то бурное, даже болезненное оживление. Археологи носились по берегу, выделывая ногами и руками причудливые па. Олег Добров стоял на голове, а обычно невозмутимый Мягков вертелся колесом.

– Нет, я с них прямо угораю! – возмутилась Папа. – Ты пашешь как проклятая, а они тут на голове ходят. Ишь спортсмены-разрядники! Всем стоять!!!

– Ой, Арина Панкратовна, миленькая! – подлетели к ней с двух сторон близняшки. – Тут такое! Такое!

Они сделали огромные глаза, и стало понятно, что произошло и впрямь нечто неординарное.

– Ну, что такое?! – заторопила девушек научная руководительница. – Не заставляйте меня нервничать! Пожар? Потоп?

– Да что вы!

Оказалось, снова отличился Гор.

Взяв в руки кирку, он решил застолбить свой собственный участок. Поэтому отошел к самому краю берега, прямо под нависающую сверху скалу. Поначалу работа не ладилась. Юноша за своей журналистской работой потерял былую сноровку, годами отшлифовывавшуюся в археологических экспедициях, где он бывал с отцом. Потом он сумел войти в нормальный ритм, и дело пошло. Сил придавала здоровая злость на Папу, на Бетси, на неведомого спонсора, по милости которого он очутился на этом диком островке.

Дюйм за дюймом он врубался в скальную породу. Как вдруг кирка провалилась в пустоту. Енски-младший ковырнул влево, вправо. На два фута по окружности было то же самое. Пустота.

Гор начал действовать осторожнее. Удары умело ложились, очерчивая неправильный эллипс.

Показалась глина. Журналист в сердцах сплюнул и выругался. Надо же. Обманка! Обычная пустота в породе. Парень стукнул киркой в центр дыры, и металл вновь стукнулся обо что-то твердое. Пусть. Не привыкать. Будем продолжать в том же духе.

Однако продолжения в том же духе не получилось. Очередной удар отколол осколок, по своей структуре не похожий на привычные для этой местности осадочные породы, переслаивающиеся кварцитовыми песчаниками и кварцевыми конгломератами. Подняв его, англичанин с удивлением и восторгом констатировал, что это мрамор.

Дальше он стал действовать ножом и – в нарушение всех существующих археологических методик – руками.

Вот из-под глины обнажилась полукруглая, колоннообразная поверхность, покрытая резьбой. Гор остановился передохнуть, вытер со лба обильно выступивший пот.

Возникла мысль, что неплохо было бы разделить честь открытия с кем-нибудь близким. Эх, была бы тут Бетси… Но она, кажется, уже сделала свой выбор. Что ж, пусть пеняет на себя!

И парень позвал Яну Градову. Та, взглянув на мраморное чудо, едва не хлопнулась в обморок от возбуждения и восторга.

Вместе они освободили из многовекового плена невысокую, метра в полтора, колонну, имевшую около метра в диаметре. Сбегав за водой, студентка отмыла мрамор от грязи, и глазам молодых людей предстал великолепный рельеф, изображающий крылатого грифона или, скорее, огромного змея-дракона. Рельеф обрамляли каннелюры, а сверху шел профилированный валик с небольшим уступом. Судя по всему, подобные рельефы располагались по кругу по всей поверхности колонны.

Раскапывать дальше они не стали, решив подождать руководителя экспедиции. А пока устроили всеобщую презентацию и веселье.

– Круглый алтарь, – авторитетно заявила Папа. – Примерно конца второго – начала третьего века нашей эры. Ты как считаешь, Лизок?

Бетси согласилась с мнением старшей коллеги, но добавила, что полностью атрибутировать находку можно будет только после ее полной расчистки.

В праздничной суматохе все забыли о ней, о ее ране, и девушка тихонько побрела на яхту, чтобы осмыслить происшедшее с ней в крипте.

Событие, мягко говоря, не вписывалось в рамки обыденного. Но хорошо ложилось в схему того, что в разговоре с Мережко девушка охарактеризовала как «сакральную археологию». Исчезнувший храм… Таинственное подземное святилище-караульная (так она стала называть крипту после упоминания призрака о неких Дозорных). Алтарь с драконом. Призрак…

На трапе ее догнал Гор.

– Что с тобой? – пристально посмотрел ей в глаза парень.

Бетси поразило то, что виновник торжества не остался пожинать лавры, а отправился за ней. Поддавшись мгновенному порыву, она тепло и благодарно поцеловала Гора в щеку. Все-таки хорошо, что рядом есть друг, на плечо которого можно опереться вот в таких случаях.

Она схватила парня за руку и потащила в свою каюту.

Там Элизабет поведала журналисту обо всех странных событиях последних дней. Естественно, что Енски-младший ей не поверил. Он участливо посмотрел на девушку, попытался нащупать ее пульс и поинтересовался состоянием здоровья Бетси.

Та только хмыкнула и продемонстрировала ему iscelenie – последний довод.

Увидев совершенно гладкую и здоровую кожу на том месте, где еще вчера у девушки была ужасная рана, Гор превратился в апостола Фому, ощупавшего раны Христовы, или в Савла, поднявшегося после падения с лошади Павлом.

– Что будем делать? – деловито осведомился он.

Бетси обрадовало это его «будем». Парень хотел быть в ее команде. И она предложила ему наведаться под вечер в крипту. Вдвоем.

Посвящать в тайну Алексея Мережко девушка пока не решилась. Она уже давно не путала свои личные отношения с деловыми. За короткую «взрослую» жизнь Бетси успела прийти к неутешительным выводам, что красивые парни приходят и уходят, а Наука, а Археология остается.

– И вот еще что, – добавила мисс МакДугал. – Ты пока никому не говори о моем… э-э-э… чудесном исцелении. Помоги-ка лучше наложить свежую повязку. И налей полбокала красного вина…

Человек (человек ли, в этом Бетси никак не могла определиться) в красном гиматии оказался на своем месте. Он полностью сосредоточился на жарком, тыкая в него бронзовым ножом и поливая из ритона вином.

Элизабет толкнула Гора в бок. Видит ли он?

Журналист обалдело кивнул.

– Хайре… Понтарх, – последнее слово далось с трудом. Балафре повернулся и приветливо осклабился. «Что-то не то у него с улыбкой, – констатировала мисс МакДугал. – Язвительности поубавилось, что ли?»

– Хайре, – ответил мужчина у костра. «И с голосом не в порядке. Хрипловат. Наверное, простыл в сыром помещении».

– Рад тебя видеть, Алкиний, – призрак махнул рукой Гору. – Давненько ты к нам не наведывался, клянусь рыбьими потрохами!

Англичанин, удивленный подобным обращением, не нашелся с ответом и только вежливо поклонился.

– Вот мы и пришли, Понтарх, как ты и говорил.

Златокудрый неловко пожал плечами и скорчил кислую физиономию.

– Я не Понтарх. Пелид отдыхает. Нынче мой черед стоять в дозоре. Клянусь рыбьими потрохами.

– Тогда кто же ты? – спросила Элизабет.

– Некогда меня звали Аяксом, – прохрипел призрак. «Час от часу не легче! Да что ж они все, на одно лицо?»

– Зачем мы вам понадобились?

Назвавшийся Аяксом (он же Балафре Второй) почесал в затылке.

– Знаешь, красавица, я не мастак говорить. Мое ремесло – война. Клянусь рыбьими потрохами! Погодите. Скоро мне сменяться. Вот придет Патрокл, он вам все как есть объяснит. Он у нас говорун, Патрокл-то! Почти не уступает в красноречии самому Пелиду.

Запрокинув голову, Аякс захохотал. Грубо, громко, по-мужски. Бетси как-то сразу поверила, что перед ней другой человек в той же «оболочке». Ну не мог ее знакомец «гид» вот так от души смеяться. Он бы снова одарил собеседников своей надменно-снисходительной ухмылочкой.

– Послушайте, – обратился к нему Гор. – А как там… ну, сами понимаете… На том свете?

– Да ты че, Алкиний? – удивленно пробасил призрак. – Какой тот свет? Мы же здесь, в Дозоре. Пока исполняем долг, нам нет места в Аиде.

Внезапно он застыл, словно к чему-то прислушиваясь.

– Ага, вот и Патрокл на подходе. Ладно, друзья, прощайте! Еще свидимся. Клянусь рыбьими потрохами!!

Аякс махнул им рукой. Силуэт призрака на мгновение стал расплывчатым, но вскоре снова обрел четкие очертания.

– Хайре! – молвил мужчина в красном гиматии ласковым, мелодичным голосом. – Я Патрокл, сын Менстия.

– Радоваться и тебе, Менетид, – ответила Элизабет. Патрокл пристально вгляделся в Гора.

– Послушай, эфеб, ты случайно не родственник Алкиния?

Журналист покачал головой и развел руками.

– Великий Дионис, до чего же похож! Надо будет попросить Пелида, чтобы он покопался в твоей родословной. Это сходство неспроста. Если ты не из Посвященных, то вряд ли бы смог видеть нас, Дозорных. Как не видят те двое, которые вот уже два часа топчутся наверху, пытаясь проследить за вами.

«Что такое? – всполошилась Бетси. – Какие двое? Может, кто из экспедиции? Например, тем же близнецам стало любопытно, чем это занимаются двое иностранцев в крипте».

– Итак, – решительно сказала она вслух. – Зачем мы вам понадобились?

– Кажется, Пелид упоминал о Великом Выходе? – Призрак посмотрел на девушку и, уловив ее утвердительный кивок, продолжил.

…В свое время владыка олимпийцев Зевс вступил в борьбу с чудовищным змеем Тифоном, порождением Геи и Тартара. После жестокой и кровавой битвы тварь была низвергнута в тартар. Но все дело в том, что окончательно убить Тифона не удалось. Как и сами великие боги, чудище бессмертно. Время от времени оно пытается выйти на поверхность Земли, чтобы уничтожить богов и все человечество.

Олимпийцы наложили сильные заклятия, не позволяющие Тифону прорваться из тартара наверх. Однако есть несколько мест, не подвластных чарам богов. Сама Гея воспротивилась насилию над собственным детищем и решила помочь ему. По ее воле возникло несколько «колодцев»-выходов, через которые змей может выбраться из преисподней.

Тогда Зевс создал отряд Дозорных, куда вошли самые отважные и сильные воины. Кронид заключил договор со своим братом Аидом, и владыка царства мертвых согласился отпустить из своих владений тех людей, на которых пал выбор Тучегонителя. В задачу Дозорных входит охранять «колодцы» и не дать Тифону выйти.

Один из таких постов находится испокон веков здесь, на Белом острове. Причем самый ответственный, ибо Левке – наиболее слабое место в цепи «колодцев». Не случайно же его называют еще и Фидониси, то есть Змеиным.

Сюда по воле Зевса среброногая Фетида перенесла прах своего сына Ахилла, возродившегося на Левке к новой жизни и ставшего владыкой Понта Эвксинского. Здесь же Пелид собрал своих наиболее близких друзей, чтобы противостоять чудовищу.

Век за веком тянется их нелегкая служба. Несколько раз Дозорные успешно пресекали происки Тифона. В чем им помогали живые люди – Посвященные. Без них призрачные воины просто не справились бы.

У Тифона есть две ипостаси – материальная и идеальная. С последней божественные часовые совладать в состоянии – Аид снабдил их соответствующим оружием. Но вот с материальным воплощением змея им сражаться нелегко.

– Через три дня начнется Великий Выход. Воспользовавшись полным солнечным затмением, Тифон попытается вырваться наружу. Семь веков копил он силы. И вот теперь Дозорные снова нуждаются в помощи Посвященных…

– А мы здесь при чем? – удивился Гор.

– У вас перстень Алкиния, эфеб. Это знак принадлежности к Посвященным. Он сам выбирает себе хозяина. И вот он привел вас сюда, на Левке.

– И как вы себе представляете это наше… сотрудничество?

– Нам понадобятся трое. – Патрокл оценивающе посмотрел на Элизабет. – И лучше бы мужчин покрепче. Конечно, Пелида может устроить и твоя помощь, красавица. Ему не привыкать находиться в женском обличье. Клянусь Дионисом! Но все же мужское тело больше приспособлено для боя. В нужное время мы войдем в вас и вашими руками сразимся с Тифоном.

– Э, нет! – запротестовал Енски-младший. – Я так не согласен. Видел подобные штучки в голливудских фильмах –«ужасах». Сначала войдете в тело, потом вытесните наше собственное сознание и все! Спасибо! Спасайте мир без меня!

– Стыдись, эфеб! – возмущенно воскликнул человек в красном гиматии. – Ты говоришь не с презренным колдуном, а с воином! Понятно? С воином!! Вы останетесь сами собой. Мы лишь на время наделим вас теми качествами, которых у вас нет для битвы с врагом, подобным Тифону: вторым зрением, сокровенным знанием, способностью видеть незримое, свободно перемещаться в эфире. Вы будете слышать у себя в головах наши голоса, наши советы. И больше ничего.

– И этого по горло хватит, чтобы в Бедлам угодить, – проворчал молодой журналист.

– Вы уверены, что мы справимся? – перебила приятеля мисс МакДугал.

– Пелид верит в вас.

– Нам можно подумать?

– Думайте, но недолго. Осталось всего три дня. И помните, что без вашего добровольного согласия мы не сможем воплотиться физически и победить.

– Ага, прямо как вампиры, – злорадно закивал Гор. – Психическо-энергетические вампиры.

– Прощайте, Посвященные, мне пора. Полночь прошла. Опасность на сегодня миновала.

И призрак растворился во тьме. Костер также потух. Даже искорка не пробегала в угольях.

Англичане выбрались на поверхность.

– Ну, что ты на все это скажешь? – поинтересовалась у парня Бетси.

– Веселенькая была прогулочка… – констатировал тот. – Есть над чем помозговать.

– Времени нет. Ты же слышал, что сказал Патрокл… В кустах, росших поблизости, раздался подозрительный шорох.

– Ну-ка постой! – шикнула на друга девушка и уже громче, адресуясь к тому, кто прятался в ночи: – Кто это там?! Выходите!

Ответа не последовало.

– Это, наверное, свиньи, – высказал предположение Гор. – Шастают тут повсюду, как ночные коты.

Журналист подобрал с земли увесистый камень и швырнул в сторону кустов. Оттуда донеслось жалобное хрюканье. Два темных силуэта шарахнулись в разные стороны и трусцой припустили прочь.

– Я же тебе говорил, – удовлетворенно хихикнул Енски-младший. – Поделом им. Будут знать, как срывать важные мероприятия. Не добавить ли?

– Пойдем-ка лучше в лагерь. Уже поздно.

«Как-то странно они бежали, эти свиньи. Подбрасывая задние ноги. Словно с перебитым хребтом».