Сын целителя

Глава 3

Опять понедельник! Не хочу! Еще и тревога какая-то нарастает. Из-за алгебры? Да, тянуть нечего, поговорю сегодня с Викой. Если не ей, то в семье точно кому-то помощь потребуется. Маме, папе, дедушке. Я не ленивый, просто алгебра в жизни мне точно не пригодится!

Как раз первый урок Вики – геометрия. С геометрией у меня немного лучше. Именно, что немного. Хорошо, что не вызвала. После звонка задерживаюсь, жду, пока все выйдут. Вика собирает принадлежности, подхожу.

- Давайте помогу отнести?

- Спасибо, тут и нести-то нечего. Спросить что-то хочешь? – Догадливая!

- Да, есть один вопрос. Мы можем с вами заключить соглашение?

- Чтобы я тебя не спрашивала на уроках? – Да она мои мысли читает!

- Понимаете, у меня не хватает времени на всё, приходится выбирать что важнее. Я считаю, что важнее помогать больным людям. Вы со мной согласны?

Когда-то у меня хорошо получалось убеждать. Потом родители стали запрещать мне использовать это для личных целей. А я, честный идиот, дал слово. Вот и почти разучился.

Вика уселась обратно на стул. Смотрит на меня задумчиво.

- Да, мне говорили, что тебя не нужно слишком перегружать, – кто это интересно обо мне позаботился? - Но мне кажется, те, кто ставит незаслуженные оценки, оказывают тебе плохую услугу. В школе ученик должен получать знания. Знание – самое дорогое, что есть в мире. Люди платят за это деньги, вам предлагается их получить бесплатно. А ты платишь своим трудом за то, чтобы не получать знания. Тебе не кажется, что в этой схеме что-то не так? Мне то, что хотел предложить? Говори, я слушаю.

Предлагать ей свои услуги, как я понимаю, нет смысла. И дар убеждения куда-то подевался, как назло.

- Я никому не плачу ни за что. Если меня просят помочь – помогаю, даже если этот человек для меня ничего не сделал. И вам я никогда не откажу, даже если Вы будете ставить мне двойки. Вы меня не поняли, к сожалению. Я говорил совсем о другом.

Поворачиваюсь к двери. Сейчас позовёт! Два шага успел сделать.

- Горка! Нельзя так с женщиной! Тем более с учительницей, последнее слово должно остаться за ней!

Она еще и издевается!

- Я могла бы заниматься с тобой дополнительно, но раз ты жалуешься на нехватку времени, - ненадолго задумалась. – Буду уделять тебе повышенное внимание на уроках. Обещаю двойки за прошлый материал не ставить, но новый усваивать тебе придётся. Я поняла твою точку зрения, но не согласна с ней. Никогда нельзя быть до конца в чём-то уверенным, всё в жизни пригодится. Знания лишними не бывают.

Напросился. Как я могу усваивать новый, если он взаимосвязан со старым? Это не история или литература.

- Виктория Валентиновна, я всегда уверен в том, что говорю. Хотите о себе узнать? У вас будет двое детей – мальчик и девочка. Андрей и Таисия. А муж ваш на местном телевиденье будет работать.

- Предсказатель? – улыбается Вика. – С цыганками тебе пока соперничать сложно. Они сначала о том, что было говорят.

- Могу и о том, что было, – приходится напрячься. Иногда получается, иногда нет. Не понимаю, от чего это зависит. – Лето. Вы стоите на .., что-то типа причала. Нет, просто мостки для рыбалки. Плачете. Из-за парня, который ушел к подруге. Думаете, прыгнуть или нет в воду, плавать вы так и не научились.

- Беру свои слова обратно, - Вика уже не улыбается. – О цыганках. Двойки я тебе ставить не буду. Потому что будешь учить. С такими способностями тебе это не сложно.

Да уж, вот и договорись с такой! Выхожу из класса и сталкиваюсь с Костей. По его виду сразу понимаю – предчувствия меня не обманули.

- Виктор Андреевич?

- Да, Егорка, сыпь по всему лицу пошла. Смотреть страшно, – на дядю Костю тоже лучше не смотреть.

- Я зайду в учительскую, отпрошусь, - вздыхаю.

- Уже договорился, поехали.

Ехали молча. Что теперь говорить. Также молча заходим в палату. Пациент лежит с видом умирающего лебедя. Увидев меня, чуть встрепенулся. Я ожидал, что будет выступать с обвинениями, но не угадал. Смотрит с надеждой. Вид действительно впечатляющий: напоминает Франкенштейна. Поднимаю было руку, опускаю назад. Бесполезно. Но почему-то отлегло. Не чувствую опасности положения, значит закончится хорошо. Странное ощущение. Как такое может закончиться хорошо?

- Ну что? Это ведь пройдёт? Правда? – Не дождался, пока я заговорю, пациент.

- Не уверен. Но мы что-нибудь придумаем, - и сразу выхожу, оставляя больного размышлять над таким непонятным ответом.

- Отцу звонил? – спрашиваю вышедшего следом Костю.

- Нет еще. Ничего не можешь сделать?

- Нет. Никто не сможет. Другое решение нужно искать. Денег ему заплатить. Или закопать – рассказывают, что в 90-е годы все проблемы решали очень просто. Пулю в лобешник и все дела.

Костя достал телефон – звонить отцу. Мне ему сказать нечего, поднимаюсь на этаж – навестить больную. Ассоль в палате нет. Вообще никого нет. Опускаюсь вниз – в игровую комнату. Точно, здесь. И не только она – мест нет свободных. И дети и взрослые. Щелкаю рубильником, отключая все игрушки.

- Почему нарушаем график лечения? Или тут все здоровые? Всех на выписку нафик! – Таким злым меня они еще не видели. Разбежались как тараканы. Быстрые, точно выписывать пора.

- Горка, ты что буянишь? – Сергей, уролог, не спеша идёт по коридору. С перекура.

- Да вот вижу, что без отца некому за порядком следить. Что больные, что врачи – расслабились. Вернётся – посоветую уволить половину, чтобы оставшиеся больше работой дорожили, – иду на выход мимо врача, застывшего с открытым ртом. Привыкли видеть во мне вежливого мальчика.

Настроение пропало окончательно, какое там лечение. И дома делать нечего и в школу не вернешься. Стою на ступеньках.

- Егорка! – Тетя Мая. Единственная, к кому у меня нет раздражения. Она работает по призванию, а не за деньги.

- Что случилось?

- Мальчик один у меня под вопросом. Диагноз не подтверждается. Можешь посмотреть?

- Хорошо, - другому врачу отказал бы. Мая знает, что я не вижу как отец, но использует любой шанс. А остальные будут ждать его приезда, чтобы получить указания. Слишком он добрый, пока тетя Марина была – поддерживала дисциплину. Теперь некому.

Мальчик оказался почти взрослым парнем. Лет шестнадцать точно есть. Смотрит настороженно.

- Что за диагноз?

- Энтероколит. Но немного по симптоматике …, - начинает Мая.

- Вы правы. Диагноз ошибочный. Точно не могу сказать, но мне кажется, нужно щитовидку проверить.

Не могу объяснить, как я вижу. Сам не понимаю, чувствую и все. Различают люди иногда чувства у других: страх, раздражение, обиду. А я чувствую, где очаг болезни. Но редко. Сейчас вот почувствовал.

- Если по анализам смотреть, - задумалась тетя Мая, - некоторое подозрение есть. Жаль, у нас эндокринолога нет. Придётся ждать Сашу.

Это она отца так до сих пор называет. Интересно, у них что-то было? Дети у неё на отца, по-моему, не похожи.

- Завтра приедет, - мрачно информирую её.

В школу утром опять не пошел. Никто и не настаивал – все в курсе событий. Ждём с Костей отца. Сделать и он ничего не сделает, но решать вопрос нужно. Костя поехал в аэропорт, встречать, я пока занялся больными. Ассоль на этот раз в палате.

- Привет. Как ты? – По ней понятно, что почти здорова, можно и выписывать.

- Спасибо, хорошо. А почему ты меня не лечил дальше?

- Занят другими больными был, более сложными. А ты хотела, чтобы я? – Заигрывает?

- У тебя лучше получалось, быстрее. А можешь у меня убрать родимое пятно? Вот тут, - показывает сквозь пижаму на боку, в районе аппендикса.

- Давай попробую. Ложись.

Пятнышко скорее символическое, не сразу и заметишь. На минуту делов. Другой раз я возможно и воспользовался бы возможностью. Погладить, найти еще что полечить. Но сегодня мысли о другом: как выкручиваться из ситуации. Отец тоже ничего не сможет сделать, деньги не помогут. Не был бы он иностранец, да еще и будущий президент, блин! Точно чувствую, что его выберут. Что же делать?

- Не получается? – Ассоль вывела меня из оцепенения. Задумался, положив руку ей на живот.

- Всё! Принимай работу. С тебя поцелуй!

- Да? – Стрельнула игриво глазками. – А не много?

- Если много, давай сделаю, как было.

- Нет! Согласна! – И добавляет уже шепотом. – Не при всех же!

Оглядываюсь. Две девочки, чуть старше Ассоль, быстро отводят взгляды.

- Ладно. Должна будешь.

Иду к кабинету отца, чувствую, что он рядом. Не ошибся – сталкиваемся в коридоре. Молча прижимаюсь к нему, чувствую вину. Не нужно было соглашаться.

- Не вини себя, с любым могло случиться, - правильно понял меня отец.

- Чувствовал я, что нельзя, и всё равно согласился, - вздыхаю.

Заходим в кабинет. Костя с виноватым видом устраивается в уголку.

- Егор, как думаешь, Аня или Кузьмич справятся? – советуется отец.

- Нет. Никто не справится. Это как метка, она должна была быть. А я вот случайно попался. Не у нас так в другом месте было бы то же самое, - сколько раз я уже попадаю в такие неприятности?

- А если без мистики. Что будем делать? Есть варианты? – судя по голосу, у бати вариантов пока нет.

- Кроме как позвонить Андрею ничего в голову не приходит, – нехотя подкидываю идею.

- Андрею? Масону? Думаешь, он сможет помочь?

- Если он не сможет, то точно никто больше. Просто …, - замолчал. Думаю, говорить или нет. Такое предчувствие, что будет когда-то еще хуже. И тогда помощь этого масона ой, как пригодилась бы. Но …. Это будет касаться больше меня, чем отца. Как-нибудь выкручусь сам.

- Говори уж. Не время загадки загадывать.

- Мне так кажется…. Нет, не так. Я знаю, что нам понадобился бы этот долг позже. Когда будет еще хуже. А мы его сейчас используем.

- Думаешь, второй раз он нам откажется помочь? Сын то его никогда полностью здоров не будет, – логично заметил отец.

- Петю мы больше не увидим. Я чувствовал, что последний раз его вижу. С ним может что-то случиться, тогда мы отцу больше не понадобимся.

- Тогда тем более нужно использовать сейчас эту возможность. Будем жить сегодняшним днем, - отец решительно достает телефон. После короткого разговора с улыбкой смотрит на меня.

- Вот и всё. Лечу в Москву, думаю, уладим дело.

- Я с тобой? – надеюсь, что откажет. Нечего мне там делать.

- Нет, сам справлюсь. Рассказывай, как в клинике дела.

- Плохо. Никто работать не хочет, зачем ты их держишь. Я про врачей. Толку с них никакого, все равно сам всех лечишь.

- Зря ты так, сам я бы столько больных не осилил. Так что толк с них есть, и немаленький. Расслабились, это возможно. Вот разберусь с этой проблемой и начну гайки закручивать.

Ага! Кажется, я это уже слышал. Со счёта сбился сколько раз.

Из Москвы отец вернулся только утром. Мы в школу собирались как раз. Довольный, значит договорился. Я, впрочем, не сомневался, что так будет. В школу не хочу, но в этом вопросе батя принципиален – никаких прогулов.

Как назло опять алгебра. Три раза в неделю! Ужас, зачем вот столько? Вначале Вика на примере показывает, как решать уравнение. Сначала то, что в кавычках, умножение, деление, сложение, вычитание. Ну порядок я как бы и помнил.

- Колесов! Давай теперь ты попробуй! – Не забыла свое обещание уделять мне повышенное внимание.

С трудом, больше на интуиции, смог решить правильно. Даже вспотел от напряжения.

- Ну вот! Можешь, когда захочешь. Садись, четыре.

Класс недовольно загудел. Четверка за правильно решение? Без подсказок?

- Четыре – потому что медленно решал. А уравнение довольно простое, вы с закрытыми глазами такие должны решать, – поясняет Вика.

Конечно, для тебя простое! А у нас полкласса его решить не сможет, сколько ни объясняй. Посмотрю, как в конце четверти будешь ставить двойки. Директор на ковёр вызовет, раком поставит. Не умеешь учить, раз в классе двойки! Кому нужна низкая успеваемость в отчетах.

В класс заглядывает завуч. Начинаю собирать тетрадки.

- Виктория Валентиновна, я у вас Колесова похищу.

Вика недовольно повела плечом, но возражать не посмела. Да не буду я потом ссылаться, что не дослушал материал до конца. Уже смирился, что придется учить честно. Да и права она, если хорошо подумать. Есть у меня предчувствие, что не всю жизнь буду медициной заниматься.

- Егорушка, тут такое дело, - прикрыв двери класса, начинает завуч. – Ко мне сестра приехала, хотела в клинику к отцу твоему попасть, но никак. Посмотришь?

Киваю. Куда я денусь? Завуч обидчивая и мстительная. Это на вид она добренькая, а вдруг что не по ней…. Но мне верит, если скажу что не смогу вылечить – слова не скажет. И уговаривать не будет, как Костя. К тому же следующий урок физика, которую я тоже терпеть не могу. Вот и протяну время, сколько мне нужно!

Через два дня, вернувшись из школы, узнаю, что забрали нашего пострадавшего. Попросили забыть, что он у нас был. Эх, всегда бы так легко решались вопросы! Обедаю и собираюсь в клинику. Если Ассоль не выписали нужно должок с неё получить! Где там Марик, он что – не пойдёт со мной? Нахожу его лежащим спальне. Отвернулся к стенке.

- Марк! Ты что, заболел?

- Отстань! – Голос не больной, скорее обиженный.

- Что случилось, братишка? Колись, давай! – присаживаюсь рядом.

- Угу, братишка…, я для вас чужой… Таня вон про меня сочиняет …всякое ….. – чуть ли не слёзы. Да, пожалуй, и правда слёзы. Вот же блин! Таньке нужно втык сделать. Взрослого почти пацана до слёз довела.

- Так пойдём, побьем её! Она тоже чужая, приемная, если по-твоему рассуждать, – не умею я утешать.

- В смысле приемная? – удивленно повернулся Марик. Полоски влаги на щеках.

- В прямом смысле. Её удочерили совсем маленькой. Я сам недавно узнал. Никто про это не вспоминает. И про тебя никто никогда не думает, родной ты или приемный. Брат и всё. Если бы ты сейчас не сказал, то я и не вспомнил. А сочинять больше не будет – я с ней поговорю. Иди, умывайся и пойдём в клинику. Мне там одна девчонка поцелуй должна, хочешь – тебе передам? Мне для брата не жалко.

- Не надо, сам найду себе, - опять отвернулся Марк.

- Ну, хочешь я тебя поцелую? Как брата!

- Дурак! Иди ты! – вскочил Марик и без тапочек умчался в ванную. Я так и не понял, ждать мне его или нет. Послонялся немного, зашел на кухню, выпил апельсинового сока. Уже решил идти сам, когда Марк спускается вниз.

- Ну что, мы идём? – Успокоился уже. Но с Таней мне нужно не забыть разобраться.

Ассоль, оказывается, уже выписали. Ничего, она местная, где-нибудь пересечемся. Нужно пока кого-то другого присмотреть. Лечить сегодня нельзя – отец запретил нам кроме субботы работать. А вот просто общаться – можно. Зашел в игровую, присматриваюсь.

- Егор, будете играть? – Это мне на Вы? Охренеть! Мальчишка, которого я лечил, всего года на два младше меня. За автоматом игровым сидит, у них на него очередь.

- Нет, спасибо, играй. Как самочувствие?

- Нормально, - осторожно отвечает. Боится что выпишут. Детдомовский, им тут лучше, и учиться не нужно.

Никого не высмотрел из симпатичных девочек, пойду по палатам прогуляюсь. Видел, ведь: были неплохие очаровашки!

- Ты что слоняешься? – перехватил на лестнице отец.

- Да, это, вот, девочку знакомую искал.

- С девочками в школе дружи, тут пациентки – никаких отношений. Раз ты тут, пошли со мной. Китаец лечиться приехал, миллиардер. Сам явился, без предварительной договоренности. Посмотришь, скажешь – стоит ли браться.

Китаец оказался довольно молодым для миллиардера. Сорока еще нет. Без переводчика, хорошо говорит на английском. Отец за последнее время подучил язык, а я пока не особо. Почти ничего не понимаю из их беседы.

- Что скажешь? – Обратился ко мне батя через некоторое время.

- Ничего не чувствую. Не тёмный, никакой опасности. Бери с него больше – миллионов пятьдесят. Болезнь смертельная?

- Все болезни смертельные, вопрос только во времени. Рассеянный склероз. Может лечиться и в другом месте, но долго и не факт, что успешно. За пятьдесят миллионов точно в другое место поедет.

- Ну хоть один миллион сдери с него! Не согласится – фиг с ним! Желающих толпы, - настаиваю я. Китаец настороженно пытается понять, о чём мы беседуем.

- Хорошо, убедил! Дальше я сам, забирай Марка и чешите домой – уроки делать! Я ведь сказал – в учебные дни не появляться!

Вот с врачами бы так жестко вёл себя! Бурчу про себя. Где этого Марка искать? Легче позвонить – телефоны нам, наконец, разрешили иметь.

- Марк, делаем ноги! Отец злой, придет – будет уроки проверять. Встречаемся на выходе.

Таня должна уже вернуться, пойду втык ей делать. Когда еще возможность будет старшую сестру повоспитывать!