Сюрприз на Мауи

ГЛАВА 1

— Деми, — шиплю я, — я не н-знаю, с-смогу ли это сделать.

Несколько секунд проходит в молчании, прежде чем раздается знакомый звук входящего звонка. Убираю телефон от уха, опускаю взгляд на экран и вижу, что моя лучшая подруга звонит по FaceTime. Я быстро отвечаю, и ее серьезное, безмятежное лицо сменяется моим слегка обезумевшим.

— Тео, все будет хорошо.

— Откуда т-ты знаешь?

— Поверь мне, у меня… — Деми замолкает и наклоняется ближе к телефону, прищуриваясь. — Ты в туалете?

Не самый подходящий момент, чтобы отвлечься.

— Да, но я им не пользуюсь, — говорю еще тише, поскольку на самом деле прячусь в ванной комнате от Эдди.

Я пришел в ее квартиру несколько минут назад и сразу же отлучился в туалет, чтобы успокоиться. После того, как я ополоснул лицо холодной водой, и это не помогло, я в панике написал сообщение Деми, а потом поддался порыву позвонить ей. Сейчас она в доме своего отца, иначе я бы начал личную напутственную речь у нас дома.

Я боюсь, что Эдди услышит наш разговор, поэтому встаю, чтобы включить вытяжной вентилятор, а затем отхожу от двери и шепчу:

— На случай, если ты не поняла, я в-вроде как схожу с ума.

— Нет, понятия не имела, — сухо шепчет Деми в ответ.

Она, как никто другой, знает, что заикание свидетельствует о моем душевном состоянии.

— Будь добр, пожалуйста, сделай несколько глубоких вдохов.

Несколько раз вдыхаю через нос и равномерно выпускаю воздух через рот — выполнение знакомого упражнения помогает мне немного успокоить нервы.

— Спасибо.

Легкая улыбка приподнимает уголки ее губ.

— В любое время, друг мой. Теперь я понимаю, почему ты нервничаешь, но для этого нет причин. Все сложится как нельзя лучше.

Я повторяю свой предыдущий вопрос:

— Откуда ты знаешь?

— Не знаю наверняка, но хотела сказать раньше, что у меня есть предчувствие. Я знаю, в глубине души, под всеми этими нервами, ты тоже это чувствуешь.

— А что, если?.. Что, если Эдди скажет?.. — Останавливаю себя. Боже, я даже не могу закончить свою мысль.

— Эдди ничего такого не скажет. — Деми поправляет очки на носу и наклоняется еще ниже. — Ты говоришь, что не уверен, сможешь ли это сделать, но я думаю, тебе следует спросить себя, хочешь ли ты все еще это сделать. Изменились ли твои причины, по которым ты желаешь этого?

У меня нет ни колебаний, ни сомнений. Никогда в жизни я не был так уверен в чем-либо.

— Конечно, я по-прежнему хочу этого. Я люблю ее, и это никогда не изменится.

— И она любит тебя. Очень сильно.

Я тоже это знаю, но это все равно не успокаивает меня.

— А что, если Эдди решит, что еще слишком рано?

— Тогда вы подождете. Но ты не будешь знать наверняка, пока не сделаешь шаг. Рискни.

Ее совет заставляет вспомнить слова Коэна, сказанные при нашей первой встрече. Кто не рискует, тот не пьет шампанское.

Эдди — величайшая награда, на которую я могу надеяться, и я готов рискнуть, если это означает, что я могу провести всю жизнь, стараясь быть достойным ее.

— Хорошо, — шепчу я.

О, боже, это происходит.

— Хорошо, — вторит моя подруга, нежно и ободряюще улыбаясь.

Прежде чем мы успеваем сказать что-то еще, с другой стороны двери раздается приглушенный голос Эдди:

— Эй, красавчик. Когда закончишь, возьмешь, пожалуйста, набор туалетных принадлежностей, который я оставила возле раковины?

Воздух покидает мои легкие, и я выдыхаю:

— К-конечно.

— Спасибо!

Она уходит, ее шаги становятся тише, и я смотрю на Деми.

— Мне нужно идти.

Она понимающе кивает.

— Веселись, будь осторожен и поверь в себя, Тео.

— Ты не будешь желать мне удачи?

— Нет, потому что она тебе не понадобится. А теперь иди за своей девушкой, тигр. — Я чувствую искреннюю поддержку через телефон. — Держи меня в курсе!

Пообещав, что так и будет, я кладу трубку и выхожу из своей временной комнаты паники.

Нахожу Эдди в ее спальне, собирающую вещи, и, как и каждый раз, когда я ее вижу, в моей груди разливается теплое чувство. Не говоря ни слова, подхожу к ней, обнимаю сзади и бросаю набор, который она просила, на кровать рядом с ее чемоданом.

Губами касаюсь ее шеи, потом поднимаюсь выше, чтобы прошептать ей на ухо:

— Привет, красавица.

По ее телу пробегает дрожь, мое влияние на нее служит причиной тепла, которое я чувствую внизу. От Эдди у меня так же кружится голова, как и в тот день, когда она налетела на меня более полутора лет назад.

— Привет. Все в порядке? Ты исчез почти сразу, как пришел.

В ее голосе нет огорчения, ей просто любопытно, и я сильнее обнимаю ее, когда сжимается мое сердце.

— Да, я просто хотел освежиться.

Эдди хмыкает и наклоняет голову набок, обдумывая, что ей еще нужно упаковать.

— Ты уже почти готова? Могу ли я как-нибудь помочь?

— Да, на самом деле, можешь. Не мог бы ты рассказать, куда мы направляемся? Любопытство убивает меня.

Я слегка усмехаюсь и игриво щипаю ее плечо.

— Хорошая попытка. Скоро все узнаешь. Я действительно не смогу это скрывать, как только мы отправимся в путь.

— Пожалуйста?

На долю секунды я почти сдаюсь; я хочу рассказать ей все, поэтому трудно отказать. С тех пор как я сообщил Эдди, что мы поедем в путешествие на весенние каникулы, она пыталась выведать у меня куда.

— Скоро, детка. Я обещаю.

Моя девушка издает драматический вздох, игриво прижимается ко мне попкой, отчего моя кровь начинает приливать к югу.

— Ты уверен, что я не смогу тебя убедить? — Ее голос хриплый, лукавый и слегка самодовольный. Она точно знает, что творит со мной.

Сдерживаю стон. Поправка: ей действительно трудно отказать. Кстати, о трудностях…

— Ты пытаешься запудрить мне мозги, чтобы я тебе рассказал?

Эдди медленно тянется к чему-то на кровати, что находится дальше всего от нас, снова прижимается ко мне задницей, и, клянусь, я чувствую легкий толчок.

— Это работает?

В ответ я опускаю руки, обхватываю ее бедра, и вместо того, чтобы отстраниться, притягиваю ближе и трусь о нее свидетельством своего желания. Она упирается руками в кровать, чтобы удержаться на ногах, и я улыбаюсь, когда она вздыхает от удовольствия.

Еще одно движение ее бедер.

— Ты пытаешься отвлечь меня, чтобы я перестала спрашивать?

Я повторяю вопрос, который она задала минуту назад:

— Это работает?

— Нет, вовсе нет. — Ее слова и то, как она прижимается ко мне в ответ, говорят об обратном.

Усмехнувшись, я легко поднимаю Эдди, разворачиваю ее и кладу на кровать, так что она лежит на спине. Склоняюсь над ней, положив руки по обе стороны от ее головы. Ее раскрасневшиеся щеки и остекленевшие глаза говорят все, что мне нужно знать.

— Мммм, — мурлычу я. — Скоро ты все узнаешь, детка. Нам пора ехать.

Эдди покусывает нижнюю губу, глядя на меня снизу вверх, и я поддаюсь искушению поцеловать ее пухлые, податливые губы.

Когда я отстраняюсь, она говорит с придыханием:

— Можно подсказку, пожалуйста?

На мгновение я задумываюсь, но она принимает решение за меня, добавив:

— Скажи мне, что ты скрываешь.

Знаю, что она не имеет в виду ничего плохого, просто ей не терпится узнать, что я задумал, но нервозность, которую я испытывал, возвращается, как только думаю о том, что на самом деле скрываю. Эдди заслуживает самого лучшего, поэтому я хочу, чтобы все прошло идеально. Кроме того, как бы сильно моя девочка ни выпрашивала подробности, ее любовь к сюрпризам означает, что в действительности она не хочет знать. Она живет ради момента, когда сюрприз предстает во всей своей красе, и наслаждается ожиданием перед великим разоблачением.

Я отбрасываю свое беспокойство на второй план и решаю преподнести ей другую правду. Отступив назад, становлюсь коленями на пол и стаскиваю с нее штаны для йоги и нижнее белье. Ее глаза расширяются от неожиданности и возбуждения, и она стонет, когда я прижимаюсь поцелуем прямо к ее клитору. Я улыбаюсь, касаясь губами ее кожи, и делаю глубокий вдох.

Застонав, говорю:

— Боже, ты так х-хорошо пахнешь. — Провожу языком по ее щелочке — легкое давление, скорее, дразнящее, чем удовлетворяющее — и закрываю глаза от наслаждения. — А на вкус ты еще лучше.

— О, господи, — вскрикивает Эдди. — Я думала, нам нужно ехать? — Ее слова звучат как вопрос, и она растягивает последнее слово, когда я прижимаюсь к ее киске носом.

Смотрю на циферблат своих часов, прежде чем снова опустить взгляд на блестящее пиршество передо мной. К счастью, мы находимся всего в десяти минутах езды от аэропорта, так что мы оба от этого выиграем.

— Да. Нам нужно прибыть где-то за тридцать минут. Как думаешь, сможешь кончить и закончить собираться в течение двадцати минут?

Не дожидаясь ее ответа, начинаю целовать ее киску с открытым ртом. Я избегаю ее клитора всего несколько минут, пока она не начинает извиваться, ее бедра приподнимаются навстречу моему рту, и чувство удовлетворения захлестывает меня. Возможно, иногда я все еще испытываю трудности со словами, но то, как мое тело говорит с ее телом, компенсирует это — мой язык определенно нашел другие способы компенсировать это. Когда, наконец, я уделяю внимание клитору Эдди, она стонет и выгибает спину на кровати.

— Да, — наконец, произносит она, тяжело дыша. — Продолжай в том же духе, и будет меньше пяти минут.

Я улыбаюсь в ее киску, покусываю, облизываю и сосу с самоотверженным рвением, не останавливаюсь до тех пор, пока Эдди не кончает и не превращается в дрожащее, бессвязное месиво. Излишне говорить, что она достаточно отвлечена. Надеюсь, приятное начало нашей тщательно спланированной поездки — позитивный признак грядущих событий.

Мы добираемся до аэропорта с запасом в пять минут.