Та самая ночь

Глава пятая

— Я вовсе не избегаю тебя, — уверенно произнесла Бесс.

Однако что-то в ее взгляде подсказывало Коннору, что она кривит душой. На самом деле она не хочет иметь с ним ничего общего. И чтобы понять это, не нужно быть семи пядей во лбу. Ведь стоило ему войти в комнату, как она тут же, придумав какой-нибудь незначительный предлог, выходила из нее.

Впрочем ничего удивительного, все семь лет он вел себя, как последняя свинья. Мужчина не имеет права вести себя подобным образом. Для начала он воспользовался романтической наивностью Бесс. Гормонам удалось взять вверх над его разумом, и он потерял контроль над собой. Столь долго подавляемое желание, к несчастью, прорвалось наружу. Он считал, что все произошло исключительно по его вине, и это не давало ему покоя.

Коннор отлично помнил, как он отвез Бесс домой, высадил ее у порога и, не сказав ни слова, уехал. Он не позвонил ей на следующий день, чтобы узнать, как она себя чувствует. Даже не счел нужным встретиться с ней, чтобы поговорить о том, какие у них будут теперь отношения.

Вместо этого он, как последний трус, перестал появляться у них дома до тех пор, пока она не уехала обратно в университет. Да и потом, поджав хвост, продолжал прятаться от нее. Вероятно, он подспудно надеялся, что ситуация разрешится сама собой и их отношения снова станут такими, какими были прежде. Как бы не так! Наоборот, они полностью отдалились друг от друга и стали избегать встреч.

Множество раз Коннор ругал себя за то, что не смог найти нужного подхода к Бесс. Шестым чувством он догадывался, что ему необходимо, во что бы то ни стало, вывести ее из этого спокойно-холодного состояния. Пусть лучше она кричит, сердится, пусть даже ударит его или… рыдая, бросится ему на грудь. Смех или слезы, что угодно… Любые человеческие эмоции устроили бы его. Это было бы знаком, что он небезразличен ей.

— Нет? — возмутился Коннор. — А как в таком случае можно назвать то, что в течение семи лет наши случайные встречи напоминали столкновения однополюсных магнитов.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Прекрасно понимаешь! Раньше, когда я приходил к вам, ты летела вниз по лестнице, чтобы поговорить со мной. Ты всегда просила меня съездить в магазин или уговаривала остаться у вас, чтобы посмотреть кино по телевизору. А потом была ночь в моей машине, и после этого… стоило мне появиться у вас, как ты тотчас исчезала, будто тебя ветром сдувало. Ты даже переехала в Калифорнию, чтобы у тебя был приличный повод не приезжать домой без острой необходимости.

Она хмыкнула, но глаза ее при этом не смеялись.

— Коннор, у тебя буйная фантазия. Ты все выдумал. Я переехала в Калифорнию, потому что хотела специализироваться в кинобизнесе, а, как тебе известно, Калифорния, как раз и есть столица кинобизнеса.

— Ой ли? — с сомнением спросил он и подошел к ней чуть ближе. — Может быть, ты решила специализироваться в кинобизнесе именно потому, что этим нельзя заниматься здесь?

Бесс не стала иронизировать, над его предположением, она лишь молча убрала руки с края стола и сложила их под грудью. От этого непроизвольного движения шелковая кофточка натянулась и немножко разошлась на груди. Коннор неожиданно увидел высокую, полную грудь с глубокой ложбинкой посередине. От этой картины во рту у него пересохло. Бесс перехватила его взгляд и быстро поправила блузку.

— Коннор, я люблю свою работу, и мне нравится жить в Лос-Анджелесе. И я совершенно не собираюсь ничего тебе объяснять или доказывать. Если ты закончил со своими вопросами о прошлом и убедился, что оно никак не связано с настоящим, мы можем закрыть эту тему. Я думаю, что нам пора выработать набор правил, которыми мы оба будем руководствоваться, пока живем в этом доме.

— Набор правил? — Он недовольно скривился. — Что, собственно, ты имеешь в виду?

— Правило номер один: я первая иду в душ утром!

— С какой стати?

— Это дом моего брата, и я женщина, — ответила она с каменным выражением лица.

С трудом, сдерживая смех, Коннор кивнул:

— Согласен, но есть проблема.

— Какая?

— Сегодня утром, например, я встал раньше тебя. И что мне делать в таком случае? Должен ли я ждать, пока ты проснешься и первой сходишь в ванну, или все-таки мне позволено будет сходить в туалет до тебя?

Она нахмурилась.

— Хорошо. Если ты встанешь раньше меня, то можешь сходить в душ, но, как только я проснусь, ты должен уступить его мне.

— Договорились. Следующее правило?

— Правило номер два! Еда! Ты сегодня приготовил очень вкусный завтрак. Я тебе благодарна за это. Однако впредь каждый будет готовить только для себя. Приглашать другого можно, но вовсе не обязательно.

— Идет. А как быть в том случае, если я, скажем, вздумаю заказать пиццу или китайскую еду. Должен ли я спрашивать тебя, не хочешь ли ты присоединиться ко мне?

С важным видом Бесс ответила:

— Я думаю, среди воспитанных людей принято интересоваться мнением другого человека, но тоже не обязательно.

— Понял! Что-нибудь еще?

Она подумала несколько минут, а потом отрицательно помотала головой:

— На данный момент я больше ничего не могу придумать. Если потом возникнет еще какая-нибудь проблема, мы внесем соответствующие добавления в правила.

— Годится, — пробормотал Коннор и засунул руки в карманы джинсов. — А кто моет посуду?

— Ты, — не задумываясь ни на минуту, ответила Бесс, после чего развернулась на каблуках и вышла из кухни.

Коннор с удовольствием следил за тем, как она шла, слегка покачивая бедрами. Когда она скрылась из глаз, он повернулся к раковине и включил воду. Он с самого начала был готов к тому, что ему придется все время мыть посуду.

Поскольку Бесс на несколько дней застряла в Кристалл-Спринге, она решила позвонить своим школьным подругам и встретиться с ними. Из всех ее подружек дома оказались только две: Джеки и Гэйл, а все остальные разъехались кто куда. Она редко разговаривала с ними. Обычно, пару раз в год, на праздники, она просила свою секретаршу отправить им открытки. Все новости о своих старых друзьях Бесс узнавала от матери, которая частенько напоминала ей, что нужно поздравить ту или иную девочку с днем рождения или со свадьбой. Поэтому, набирая номер телефона, она не представляла, как они отнесутся к ее звонку. К счастью, ни Джеки, ни Гэйл не обижались на нее и искренне обрадовались, узнав, что она приехала домой погостить. Они быстро договорились встретиться в среду вечером в баре, чтобы поболтать и потанцевать.

Бесс вдруг подумала, что она уже сто лет не ходила никуда просто потанцевать или посидеть с друзьями. Похоже, что последний раз это было еще до переезда в Лос-Анджелес. Конечно, там полным-полно разных баров и клубов, но она ходила туда только для того, чтобы встретиться с тем или иным важным клиентом и обсудить с ним возникшие проблемы.

Все складывалось вполне удачно, оставалось только придумать, кто ее подвезет до бара. Видимо, все-таки придется обратиться с просьбой к Коннору.

Бесс вышла из своей комнаты и отправилась на кухню. Но Коннора там не оказалось. Вымытая и вытертая посуда была аккуратно расставлена на полке над раковиной.

Не оказалось его и в столовой и в гостиной. Она поднялась на второй этаж и постучалась в дверь спальни Коннора.

Никто не откликнулся, и тогда Бесс громко крикнула:

— Коннор! Ты здесь?

— Да, я здесь, — раздалось из противоположного конца коридора, оттуда, где раньше находилась комната Ника. После того, как родители переехали в другой дом, ее брат с Карен устроились в родительской спальне, а комната Ника превратилась в склад ненужных вещей.

Когда Бесс подошла и распахнула дверь, Коннор стоял у дальней стены и держал в руках большую коробку с разными призами Ника, а возле его ног уже собралась целая куча старого барахла.

— Привет! — воскликнул он, вытирая руки о штаны.

— Привет! Что это ты делаешь?

— Ты случайно не знаешь, как ребята собираются использовать эту комнату? — задал он встречный вопрос.

Она посмотрела по сторонам. На стенах остались следы от кнопок, которыми Ник прикалывал миллион разных постеров. Весь пол был заляпан темными пятнами неизвестного происхождения.

— Понятия не имею. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что мне кажется, здесь можно сделать отличную детскую. Как ты думаешь?

Вопрос озадачил ее.

— Не знаю, уж больно здесь грязно и противно пахнет.

Коннор захохотал.

— Наверняка это воняют грязные спортивные носки Ника. Но все несложно исправить. Серьезно. — Он стоял около нее, оглядывая комнату. — Нужно снять старый ковер, перекрасить стены, повесить подходящие для детской комнаты занавески и поставить новую мебель… По-моему, получится все отлично. Мне кажется, это будет замечательным подарком к их возвращению. Что скажешь?

— И кто же способен осилить такую работу? — с сомнением в голосе полюбопытствовала она.

Он самоуверенно улыбнулся:

— Дорогая, ты, кажется, забыла, с кем имеешь дело. Наша с твоим братом компания, как раз и занимается подобным бизнесом. И девяносто пять процентов времени мы с Ником сами работаем вместе с нашими рабочими. — Он шутливо толкнул ее локтем. — Рискни и доверься мне!

Бесс не сомневалась, что брат с невесткой будут очень рады. Им, безусловно, уже в самое ближайшее время понадобится детская комната.

Улыбнувшись, она пожала плечами:

— Делай, что хочешь. Я уверена, что Карен и Ник будут тебе благодарны.

Она повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку.

— Подожди! Я думал, может быть, ты поможешь мне?

Этого Бесс уже не могла выдержать. Она не возражала, чтобы Коннор сам сделал ремонт. Он специалист и, конечно, все сделает как нельзя лучше, но она-то здесь при чем?

— Нет, — резко ответила Бесс.

— Почему? Это было бы здорово. Ты помогла бы мне выбрать краску и занавески. Не говоря уже о колыбели, пеленальном столике и о других нужных вещах. Я абсолютно ничего не понимаю в этом.

Почему Коннор полагает, что она должна во всем этом разбираться?

Бесс почувствовала, что бледнеет. В глазах появились слезы. Только бы он ничего не заметил! Чтобы отвлечь его, она спросила:

— Ты что, не работаешь на этой неделе?

— Зимой у нас всегда мало работы, — ответил Коннор. — Иначе Ник не уехал бы на две недели. Нам надо сделать небольшой ремонт в нескольких домах, но ребята вполне могут пару дней обойтись и без меня. В этом и заключается преимущество хозяина компании, — добавил он с самоуверенной улыбкой.

Бесс казалось, что время остановилось. У нее заболела голова, в ушах зазвенело. Если бы Коннор не держал бы ее за руку, она, возможно, упала бы на пол.

— Ну, не знаю…

— Мне действительно нужна твоя помощь, Бесс. Я не уверен, что смогу справиться без тебя, а мне очень хочется все сделать до возвращения Ника.

Что-то в его взгляде заставило ее уступить. Видит бог, она не хотела заниматься этим. Однако Коннор прав: для Карен и Ника рождение ребенка — большое событие. Пора начинать привыкать к мысли о ребенке.

Тяжело вздохнув, Бесс согласилась и заставила себя добавить:

— Хорошо. Мне все равно нечего делать, пока я здесь. И еще. У меня к тебе просьба. Я договорилась с подругами встретиться в среду вечером в баре «Лонгнек», но у меня, как ты понимаешь, нет машины. Не сможешь ли ты подкинуть меня туда? — Она замолчала, а потом торопливо добавила: — Если тебе сложно, ничего страшного, я попрошу еще кого-нибудь подвезти меня или возьму такси.

— Никаких проблем! — с готовностью заверил ее Коннор. — Я сам уже забыл, когда последний раз был в «Лонгнеке», и с удовольствием посижу там и выпью пивка. Ты только скажи мне заранее, в котором часу тебе надо там быть. Хорошо?

— Хорошо! — кивнула Бесс и вышла из комнаты.

Она спустилась вниз и закрылась в ванной комнате. Вылив в нее чуть ли не полбутылки средства для пены, включила воду и стала раздеваться.

Запахло лавандой. Бесс налила себе полный бокала красного вина и поставила его на специальный столик возле ванны.

Вот я и в раю, грустно подумала Бесс, когда погрузилась в ароматную горячую воду. Надо успокоиться, так что никаких мыслей о Конноре! Она стала думать о прошедшей свадьбе, о родителях, о сумасшедшей работе, которая ждала ее по возвращении в Лос-Анджелес.

Понемногу молодая женщина расслабилась, и глаза ее сами собой начали закрываться…