Таинственная гостья

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Сидя возле вечернего костра, Мэг не отрывала глаз от языков пламени, лишь бы только не смотреть в сторону Трея. Сколько бы он ни был увлечен разговором с другими гостями, она все время чувствовала, что он следит за ней — и сейчас, и до этого, во время ужина. Он не сказал ей ни единого слова, ни разу не подошел к ней, и она была этому очень рада. Разве нет? «Конечно, рада!» — не очень убедительно уверяла себя Маргарет. У нее была определенная цель приезда, и она должна сделать то, что запланировала, и уехать. Только работа. И ничего больше. Ей совсем не до этого сексуального ковбоя, к которому она вдруг начала испытывать неодолимую тягу. Но ничего, с собой она справится. Но у нее осталось всего четыре с половиной дня для того, чтобы получить нужную информацию. Возможно, она была не права, дав свое согласие. И ей будет трудно. Когда босс предложил ей эту тему, она сказала, что ребенком часто бывала на ранчо. Конечно, она преувеличила. Но ведь она не вчера родилась и кое-что знала и о Большой Долине, и о Золотом Дне. А вот ее тетушка Джеральдина очень обрадовалась, что у Мэг появилась такая возможность. Она сказала что-то вроде: «Отличный шанс вернуться к своим корням…»

«Вернуться к своим корням… — пробормотала Мэг. — Спасибо, тетя, за совет…»

— Я привел к вам кое-кого, чтобы вы познакомились.

Мэг повернула голову и увидела, что рядом с ней стоит Трей вместе с миниатюрной белокурой женщиной. Подружка Трея? Или даже больше — жена? Нет, этого не могло быть. Тогда бы Трей не пытался поцеловать ее. Надо надеяться, что не пытался бы, если бы был женат. С другой стороны, а почему бы и нет? Разве понятия «ковбой» и «Казанова» несовместимы?

Женщина протянула Маргарет руку:

— Привет, меня зовут Элли. Я — жена Чака.

Мэг пожала ее руку, думая про себя: «Элли, жена Чака. Чака, а не Трея…»

— Вы преподаете верховую езду, — сказала Маргарет вслух, — не так ли? А Чак — это тот человек, что привез лошадей?

— Точно. Надеюсь, вам у нас нравится?

— О, даже очень, — улыбнулась Маргарет. — Здесь так мирно и тихо, но и трудиться приходится, — добавила Маргарет и слегка поморщилась, вспоминая те ощущения, которые испытала после урока верховой езды. Она не могла сказать, что это занятие доставило ей удовольствие, и была уверена, что вряд ли доставит. — Вы будете вести урок завтра?

Трей проводил Элли к пустующему рядом с Мэг месту и обратился к Мэг:

— Вы чувствуете себя лучше?

Маргарет не знала, что ответить: тело все еще ныло после утренней езды. И даже ванна не принесла того облегчения, которое обещал Трей. Но она рассчитывала, что второй урок пройдет более удачно, чем первый. К тому же если вести его будет не Трей, а Элли.

— Лучше будет ответить на этот вопрос завтра утром, — с кислой улыбкой сказала она.

Элли рассмеялась:

— Ну что ж, вполне оптимистично. А завтрашний урок буду вести я. Обычно это моя работа. Но наша секретарша уехала на пару дней, и ее некем было заменить, кроме меня. Но завтра я надеюсь вернуться к своим непосредственным обязанностям.

— Так поэтому сегодня утром урок вел Трей? — сказала Мэг.

Элли посмотрела на Трея с усмешкой.

— Да уж, и надо заметить, что для него это не самое любимое занятие.

— А у вас в этом деле большой опыт? — спросила Мэг у Элли.

— О, да. Для меня это с детства любимое занятие, — улыбнулась Элли, — а как насчет вас?

— Сегодня утром впервые оказалась в седле.

— Ну ничего, — Элли снова добродушно улыбнулась, а потом посмотрела на Трея с таким выражением лица, словно собиралась показать ему язык. — Не требуется много времени, чтобы приобрести этот навык.

— Элли участвовала в конных соревнованиях, пока не променяла их на семейную жизнь, — ехидно произнес Трей.

— Действительно? — Мэг с интересом посмотрела на Элли и добавила: — Ну, тогда вы, наверное, знаете, о чем говорите.

— Можно и так сказать, — ответила Элли, — но не слушайте Трея, он любит приврать. Я, кстати, познакомилась с Чаком на соревнованиях, но не замужество стало причиной моего ухода из спорта, я просто поняла, что слишком долго этим занималась и пора делать что-то другое, переключиться на другую работу. Пришло мое время уходить на пенсию, так сказать.

— Вы не похожи на человека, которому пора на пенсию, — заметила Маргарет. Элли была, по предположению Мэг, ее ровесницей, а сама Мэг еще не собиралась ни увольняться, ни уходить на пенсию — даже в переносном смысле слова.

— Извините, Мэг, сказал Трей, предлагая руку Элли, чтобы помочь ей подняться, — но у нас еще кое-какие дела на ранчо, так что придется вас оставить.

Элли простонала:

— Что? Опять работать? Ой-ой-ой! — Она повернулась к Маргарет: — Приятно было познакомиться, буду рада увидеть вас завтра на тренировке.

— Спасибо, я тоже буду ждать этого с нетерпением, — пообещала Мэг.

Когда они ушли, Мэг решила пообщаться с некоторыми работниками и гостями ранчо. Ей было жаль, что она не может проникнуть в главный дом ранчо и узнать, что там происходит. Но, если повезет, она узнает то, что ей нужно, немного позже. И еще она должна переговорить с владельцем ранчо, Бафордом Бранниганом. Но для начала нужно его найти. Как только представится случай, она спросит о нем у кого-нибудь. А до тех пор придется подождать.

— Ну, и какие идеи, кто бы это мог быть? Кто из наших гостей засланный журналом корреспондент? — спросил Трей после того, как в подробностях пересказал всем присутствующим разговор с Девом.

Пит в раздумье поскреб пальцами затылок.

— Есть у меня одно предположение…

Трей нетерпеливо спросил:

— Кто?

— Его фамилия Эмери. Зовут Ричард. Я думаю, это может быть он. Эмери был вечером у костра, я с ним даже немного поговорил о том о сем.

Просмотрев список гостей, Трей нашел нужное имя.

— Он из штата Иллинойс. По крайней мере он так сказал. Но это можно проверить по его документам. А журнал издается в Чикаго. Может быть, это и совпадение. Что заставляет тебя думать, что он тот самый журналист?

Пит, хмыкнув, покачал головой:

— Думаю, ты все поймешь, если сам с ним пообщаешься.

— Он новичок? Ладно, разберемся… — Трей еще раз просмотрел список и снова остановился на Ричарде Эмери. — Если это он, то мы покажем ему, что представляет собой наше ранчо. И он уедет отсюда со статьей, в которой будет написано, что это место достойно пяти звезд. Спасибо, Пит.

Пит, сняв шляпу, галантно поклонился:

— Рад был помочь.

— И скажи остальным парням, — добавил Трей, обращаясь к Питу, — чтобы были все время начеку, держали глаза и уши открытыми. То же самое касается и присутствующих. От этого зависит наше будущее.

Когда все сотрудники ушли и остались только Элли и Чак, Трей откинулся на спинку стула и без особой уверенности протянул:

— У нас есть отличный шанс прославить ранчо.

Чак присел рядом с женой и, приобняв ее, сказал:

— Я не знаю, такая ли уж это хорошая идея…

Элли кивнула, соглашаясь.

— Но почему мы считаем, что именно этот Ричард Эмери репортер? Им может быть любой из гостей.

— А я уверен, что это он, — возразил Трей, опершись руками о стол. — Да, нет никаких очевидных доказательств, но он подходит лучше всех. И, кстати, я сейчас вспомнил, что он был на уроке езды сегодня утром. И говорит он, словно пишет, и очень уж рвется в седло.

Элли взглянула на Чака и пожала плечами:

— Да, это разумное объяснение. — У нее была способность говорить так, что сложно было понять, шутит она или говорит всерьез. — Но разве не нужно следить и за остальными? А вдруг ты ошибаешься?

Поднимаясь из-за стола, Трей взял свою шляпу.

— Учти, я отлично разбираюсь в людях. Иначе я бы не смог быть в этом бизнесе!

Честно говоря, сам Трей не очень был уверен в своей способности видеть людей насквозь. Чего стоит, например, история с Мэг: Разве она до сих пор не является для него загадкой?

— Так или иначе, ранчо ведь в прекрасном состоянии, нам не о чем беспокоиться, — заметил Чак. — И гости счастливы, разве нет?

— Надеюсь, что это так, — ответил Трей, а Элли, соглашаясь с мужем, кивнула головой. — Я только хочу перестраховаться и быть уверенным в том, что мы дадим этому парню правильное представление о нашем ранчо.

— Но ты замечательно работаешь и так, наш младший братик, — усмехнулся Чак, — можешь не беспокоиться. И если ранчо получит высокую оценку, пусть это будет честная оценка, а не заработанная втиранием очков.

— Я согласился бы с тобой, но…

— Ну ладно, хватит об этом, — сказал Чак, поднимаясь на ноги. — Дев говорил что-нибудь о Джеймсе Роберте Стейтоне?

— Нет, — усмехнувшись, ответил Трей, — он только сказал, что ждет известий от адвоката, но пока — тишина.

Чак кивнул и, собираясь уходить вместе с Элли, сказал:

— В любом случае хорошо, что этим занимается Дев. Не знаю, что и как он делает, но за ним наше ранчо как за каменной стеной.

— У него наверняка есть какие-то связи и свои козырные карты, только вряд ли мы узнаем об этом, — согласился Трей.

Когда Чак и Элли ушли, Трей еще на какое-то время задержался, думая о том, что их ранчо не помешала бы сейчас хорошая реклама — хвалебная статья известнейшего журнала. И чтобы добиться этого, Трей был готов на все. И на лесть, и на обман. Ранчо, по его мнению, того стоило. А вот все остальное отступало на второй план.

Хотя тело еще болело после утренней тренировки, Мэг, направляясь к своему номеру, решила, что сегодняшний день прошел не зря. Особенно вечер. Она познакомилась с Элли. Узнала немного о ее личной жизни, о том, как она встретилась со своим мужем на соревнованиях. Очень романтично и может быть полезной информацией.

— О чем это вы призадумались?

Мэг вздрогнула от неожиданности, а узнав голос, и вовсе растерялась:

— Я… просто думала… так, ни о чем, — запинаясь, ответила она. Трей был так близко от нее, что Мэг казалось, она разучится дышать. — Спасибо, что познакомили меня с Элли. С ней было очень приятно пообщаться.

Трей шел рядом с Маргарет, подстроившись под ее шаг.

— Ну о чем вы говорите, Мэг! Для нас очень важно поддерживать дружеские отношения с теми, кто к нам приезжает.

У Маргарет снова сбилось дыхание. «Дружеские отношения, — думала она, — а я почему-то не потрудилась ограничиться дружескими отношениями, не остановив этого ковбоя, когда он хотел поцеловать меня». Когда они подошли к дверям ее номера, Маргарет с натянутой улыбкой произнесла:

— А в штате Техас все ковбои такие же дружелюбные, как вы?

Мэг поняла, что влипла по уши, что ей грозят одни только неприятности, когда Трей, вытянув вперед руку, провел пальцем по ее подбородку.

— Вряд ли вам стоит на это надеяться, — прошептал он.

Они стояли друг против друга, казалось, целую вечность. Мэг была готова поклясться, что он чувствует, как громко бьется ее сердце, но она ничего не могла сделать, чтобы заглушить этот стук.

— По… почему нет? — выдавила она из себя.

Его горячее дыхание обжигало ее лицо, она вынуждена была прислониться к двери, чтобы не упасть. Дрожь пронзала ее тело, окутывая слабостью и истомой. Надо было взять себя в руки и следить за дыханием. «Вдохнуть, выдохнуть», — командовала себе Маргарет. Трей, продолжая пристально смотреть в ее глаза, протянул руку и снял с нее очки.

— Можно мне называть вас Марго?

— Марго?

Он кивнул.

— Так можно? — спросил он шепотом.

— Ммм… «Мэг» было бы лучше.

— Хорошо, пусть будет Мэг, — согласился он, и от того, как он это сказал, сердце у Маргарет заколотилось еще сильнее.

— Холодно, Мэг?

Холодно? Как ей могло быть холодно рядом с ним? Не в силах ответить, она отрицательно покачала головой. Она чувствовала себя так, словно была объята пламенем.

— Не холодно — значит, жарко, — усмехнулся Трей. Маргарет закрыла глаза и кивнула. Тогда он сделал шаг назад и сказал: — Да, и мне тоже. — И не произнеся больше ни слова, спустился с крыльца и исчез в ночи. Мэг вдохнула полной грудью и шумно выдохнула. Смогла бы она сопротивляться обаянию этого ковбоя, если бы он не ушел?

— Где вы были? — спросил Трей у Маргарет поздним утром следующего дня. — Вы пропустили урок верховой езды.

Закрыв дверцу автомобиля, из которого она только что вышла, Маргарет удивленно посмотрела на Трея:

— Я разговаривала с Элли прежде, чем уехать. Она сказала, что секретарша еще не вернулась и она снова не сможет провести урок. Урок должны были проводить вы?

— Я не хуже Элли, — сказал он. Его больше волновал вопрос, куда ездила Маргарет, чем затянувшееся отсутствие их секретаря. Он не скрывал, что обижен. — Элли не сказала мне о том, что вы куда-то поедете.

— Возможно, она забыла, — пожала плечами Маргарет, достав сумку, стоявшую на заднем сиденье машины. — Я спросила у нее, как лучше доехать до Сан-Антонио, и она не только объяснила мне дорогу, но и дала адрес самого лучшего магазина, где я могла бы купить подходящие ботинки для конных прогулок. — Она показала взглядом на сумку, которую держала в руках. — Я думаю, их стоило купить до того, как снова сяду на лошадь.

— Но я мог бы сопровождать вас, а заодно показать окрестности Сан-Антонио, там есть очень красивые места.

— Спасибо, но мне не хотелось вас беспокоить.

Трей только было хотел сказать, что это нисколько его бы не обеспокоило, но остановился. Его мучил вопрос: что с ним происходит? Раньше его никогда не волновало, где находится и как проводит время женщина, которая ему нравится. Даже когда он встречался с какой-нибудь барышней, его не заботило, что она делает, когда его нет рядом. И тем более его не должно волновать, как Маргарет проводит свое время. Она к тому же не его подружка, а просто гость ранчо. «Ну вот, в этом все и дело, — поторопился успокоить себя Трей, — она гость ранчо, и я просто беспокоюсь, хорошо ли она провела время. Точно так же я беспокоился бы и о других гостях», — слукавил он перед собой.

— Ну, что же, — заметил Трей, — раз вы купили специальные ботинки, сейчас самое время для частного урока.

Маргарет удивленно, почти испуганно взглянула на ковбоя:

— А вы разве сейчас не заняты?

— Нет. И чем быстрее мы приступим к тренировке, тем быстрее вы научитесь держаться в седле так же великолепно, как Элли.

Маргарет громко рассмеялась, давая понять, что это невозможно. Но через несколько секунд она сказала более серьезно:

— Я была бы счастлива, если бы у меня получилось хоть немного. Мастерство Элли для меня недостижимый идеал.

Трей, внимательно глядя на нее, думал о том, что, если бы не странная манера одеваться, от Маргарет невозможно было бы отвести взгляд.

— Ну, что же. Тогда идите переоденьтесь для тренировки, а я пока подготовлю лошадей, — сказал он. — Я буду ждать вас около загона.

Трею не нужно было много времени, чтобы подготовить двух лошадок для тренировки. Это была лошадь Трея — Искушение и лошадь для Маргарет — опять Лунный Свет.

Мэг. Когда вчера вечером он назвал ее так, ее имя показалось ему слаще меда, нежнее лепестка розы, мелодичнее любой музыки. И он почти потерял контроль после того, как она задрожала от его прикосновения. Собственно, многие женщины были бы не против, если бы он вздумал их поцеловать. Трей был уверен, что многие не стали бы сопротивляться, но только не Мэг. Она была другая. И ему это нравилось. И еще, несмотря на то что она не одевалась подобно женщинам, стремящимся показать свою страстность и сексуальность, Трей готов был поспорить, что Мэг на самом деле и страстна и сексуальна.

— Разве у тебя нет никаких дел, босс?

Трей обернулся и увидел, что за его спиной стоит Пит.

— Я переделал уже множество дел. И решил немного передохнуть.

— А как насчет того, чтобы следить за тем гостем, как бишь его? Ричард Эмери?

— А как ты думаешь, что я делаю?

Пит хихикнул:

— Все что угодно, только не это, потому как я его что-то здесь не вижу. Как можно следить за ним, если его здесь даже нет?

Отвернувшись от спорщика, Трей нахмурился:

— И почему ты думаешь, что я за ним не слежу?

На сей раз Пит не сдержался от хохота. Раскаты его смеха испугали нескольких лошадей.

— Ты проводишь слишком много времени с этой мисс Чейстен. Неужели она тебя охмурила? Ха-ха-ха…

Трей растерялся, не зная, как поступить: честно признаться или отпираться до конца? Но если он признается насчет Маргарет, то Пит будет дразнить его потом до бесконечности, еще и другим расскажет. С другой стороны, чтобы убедить Пита в обратном, понадобится слишком много времени, так просто тот явно не сдастся, и чем горячее Трей будет убеждать его в своем равнодушии, тем упорнее Пит будет настаивать на обратном.

Не зная, как поступить, Трей просто лениво пожал плечами.

— Значит, я мыслю правильно, — сделал вывод Пит, едва сдерживаясь от смеха.

Трею хотелось закричать от злости. «Что же это такое? — думал он. — Что это я раскис, ей-богу, как кисейная барышня!» Резко повернувшись к Питу, Трей дружески похлопал его по плечу, и усмехнулся:

— Знаешь, для меня не имеет никакого значения, что ты думаешь.

— Ладно, только ты всегда умел обходиться с женщинами и пользовался у них успехом, не так ли?

Трей снова усмехнулся:

— Вот именно, Пит. Все правильно.

И тут же к Трею подступили мрачные мысли. Если он так неотразим и с легкостью завоевывает внимание дам, почему с Маргарет дальше поцелуя дело не пошло? Если он хотел обладать женщиной, он с легкостью этого добивался. А вот провести ночь с Маргарет казалось вряд ли возможным. Он-то этого хотел. Но хотела ли она? Трей мечтал о том, чтобы коснуться ее губ, он сходил с ума от желания. Так почему не добивался того, чего хотел? Разве дело только в том, что Маргарет не отвечает взаимностью? Если он подключит все свое обаяние, это можно быстро исправить. Тогда в чем проблема? Только в том, убеждал он себя, что как минимум до Рождества у него не будет времени на личную жизнь, надо благоустраивать ранчо. А когда выдастся свободная минутка, он решит, что делать со своими гормонами. И к этому времени Маргарет будет очень далеко. Она покинет ранчо… и его сердце тоже. Ведь даже крепкая любовь не всегда побеждает расстояние, а километры быстро убивают простое увлечение.

— Напоминаю, объект вашего внимания приближается, — хохотнул Пит.

Трей повернулся и увидел, что к нему идет Мэг. И опять на ней эта дурацкая одежда. Да, она сняла свое цветастое платье. Но зато на ней гигантская футболка, которая была бы великовата даже вышибале в самом неспокойном баре штата Техас.

— Ладно, Пит, все, что от тебя требуется, — проследить, чтобы наш журналист был счастлив, — по-деловому сказал Трей, — а я позабочусь о мисс Чейстен.

— Да уж, готов держать пари, что ты о ней позаботишься, — пробормотал Пит, уходя.

— Ну что, вы готовы? — спросил Трей у Маргарет, когда она подошла к нему.

— Не так, как вчера, — пожала плечами Мэг.

— Тогда давайте заниматься, чтобы преуспеть больше, чем вчера, — нетерпеливо сказал Трей. — Вы сможете самостоятельно забраться на лошадь?

Мэг закусила губу, и Трей, глядя на нее, едва не потерял контроль над собой. Он не мог отвести от нее взгляд. Как она сейчас сексуальна!

Мэг глубоко вздохнула и, пожав плечами, произнесла:

— Я могу попытаться.

— Давайте, — выдавил из себя Трей, — у вас все получится!

С первой попытки ей, конечно, не удалось. Но зато на второй раз она изящно и довольно легко оседлала лошадь. В ее взгляде было явное удовольствие, и этот почти детский восторг насмешил Трея. Он подошел к своей лошади и, вспрыгнув на нее, сказал:

— Я бы хотел проследить, как вы проедете по кругу.

Маргарет напряглась, с ее лица исчезла торжествующая улыбка, уступив место сосредоточенности. Осторожничая, она направила Лунный Свет по кругу, и лошадь покорно начала вышагивать. Только спустя несколько минут Мэг справилась со своим волнением и усмехнулась. На ее щеках снова заиграл румянец, а от мертвенной бледности не осталось и следа.

— А вы знаете, это даже забавно, — сказала она Трею, едущему поодаль от нее. У нее еще не хватало смелости для того, чтобы развернуться к Трею вполоборота, она даже не могла заставить себя просто повернуть голову, но тем не менее уже могла говорить, преодолев оцепенение. Это напоминало то, как обучают водить машину. Поначалу любой, кто садится за руль, вцепившись в него, смотрит только перед собой, не в силах перевести взгляд даже на зеркало заднего вида, не говоря уж об общении с теми, кто сидит в машине. А со временем начинающий водитель уже держит руль спокойно, не вцепившись в него, как в спасательный круг, непринужденно разговаривает с пассажирами и без паники отрывает взгляд от дороги, чтобы поглядеть в зеркала. То же самое происходит и в верховой езде. Пока все внимание сосредоточено на том, чтобы удержаться в седле и медленно, но все-таки ехать, ни на что другое не хватает ни сил, ни решительности. Как только немного освоишься в седле, становится проще и со всем остальным. Всегда главное — начать, не испугавшись трудностей.

Трей усмехнулся. «Если и дальше так пойдут дела, она будет держаться в седле не хуже любого другого гостя», — подумал он, а вслух сказал:

— А теперь, мисс Чейстен, попробуйте ехать быстрее. Наблюдайте за мной, а затем сделайте то же самое!

Маргарет, внимательно проследив за действиями Трея, все в точности повторила, не без испуга заметив, что лошадь ускорила бег.

— Ощущение, будто на машине едешь по вспаханному полю. За ухабом ухаб, — прокомментировала она свои впечатления.

После того как они сделали несколько кругов, Трей показал, как нужно обуздать лошадь, снова переведя ее на шаг.

— Ну что ж, результаты налицо, у вас получается гораздо лучше, — заверил он Маргарет.

Она с вызовом посмотрела на него:

— Тогда давайте сделаем еще одну попытку. Показывайте, как ехать, а я за вами!

— О, как вы разгорячились! — усмехнулся Трей. — А еще совсем недавно даже стоять рядом с лошадью боялись.

Трей снова пришпорил коня, демонстрируя Мэг свое умение. И, как и в первый раз, она быстро справилась с задачей, скача прямо за Треем.

— Я даже не знаю, какими словами это назвать, — задыхаясь от волнения и усталости, произнесла Маргарет, когда они остановились, — такое чувство, словно… словно скачешь вместе с лошадью, будто бы сам тоже прилагаешь усилия для того, чтобы скакать. Это удивительно… Вы меня понимаете? Впрочем, о чем я? Конечно же, понимаете…

— То ли еще будет, когда вы поскачете галопом, — рассмеялся он. — К сожалению, на ранчо нет места, чтобы устраивать такие гонки, но, когда мы отправимся на общую конную прогулку, вы сможете испытать незабываемое ощущение почти полета.

— О, теперь я действительно с нетерпением жду этой поездки. — Маргарет робко улыбнулась. — А ведь прежде я боялась лошадей, мне и подойти к ним было страшно, что правда, то правда. Я уж не говорю о неприятных ощущениях после того, как в первый раз посидишь в седле…

Трей кивнул:

— Эти ощущения могут быть и сегодня, если вы не примете горячую ванну перед ужином. — Спрыгнув с лошади, он подошел к Маргарет, которая еще сидела в седле. — Но сначала мы должны снять с лошадей седла и устроить этим славным животным небольшую чистку, иначе Элли с ума сойдет, узнав, что мы оставили лошадей потными.

Мэг кивнула. Она была серьезна и сосредоточенна, и Трей понял, что у нее не хватает решимости самостоятельно спрыгнуть с лошади.

— Нуждаетесь в помощи? — спросил он.

Она посмотрела на него внимательно, даже оценивающе, словно решая, нуждается она в его помощи или нет, и потом резко замотала головой.

— Думаю, что на сей раз смогу справиться сама, без посторонней помощи.

Трей был разочарован. Но в то же время и доволен: ему предстояло занятное зрелище. То, как Маргарет грациозно и плавно раскачивалась, пытаясь перекинуть одну ногу через седло, чтобы спрыгнуть, щекотало нервы и доставляло удовольствие.

— Что же, неплохо, — послышался голос Элли, подошедшей к ограждению. — Я всегда знала, что из Трея мог бы выйти отличный тренер.

— Мы уже заканчиваем урок, — сказал Трей, помогая Маргарет взять лошадь под уздцы, чтобы отвести ее в конюшню.

— Я помогу, — Элли с легкостью и грацией кошки перепрыгнула через забор. — Если ты не возражаешь, конечно, — прошептала она с усмешкой, когда поравнялась с Треем.

Он предупреждающе посмотрел на нее, давая понять: «Не стоит шутить со мной, совсем не стоит!», и сказал:

— Почему бы тебе не поухаживать за моей лошадью? — Он передал ей поводья. — А я тем временем схожу в дом и принесу банку с волшебной исцеляющей мазью. — Прищурившись, он посмотрел на Маргарет, идущую впереди, словно хотел как рентгеном просветить ее фигуру, надежно укрытую под необъятной одеждой. — Эта мазь кому-то может очень сильно пригодиться. — Он усмехнулся, заметив, что Мэг оглянулась, и, подмигнув ей, сказал: — С помощью одного зелья мы вас очень быстро вылечим.

Идя к дому, Трей обнаружил, что ему понравилось тренировать Мэг. Он скептически относился к урокам верховой езды, считал, что это абсолютно не его призвание, но быть учителем мисс Чейстен ему понравилось. Несмотря на ее первоначальные страх и волнение, она довольно непринужденно держалась в седле. Его очаровывало каждое ее движение, любой, даже самый незначительный жест. Слава богу, хорошо, что по долгу тренерской работы он и должен был пристально наблюдать за каждым ее шагом, предупреждая неверные действия и нежелательные последствия. В противном случае ему было бы сложно справиться с собой и заставить себя не засматриваться на начинающую наездницу, обаяние которой было безграничным. «Бесконечно прекрасна!» — так он мог бы сказать о своей подопечной.

— Это ранчо считается преуспевающим, не так ли? — спросила Мэг, обтирая бока лошади, как показала Элли. — Оно довольно большое, но каждому гостю уделяется достаточно времени, и так много всяких мероприятий.

— Да, мы, конечно, стараемся, чтобы здесь все было идеально, — ответила Элли, не отрываясь от чистки лошади Трея. — Но хотелось бы, чтобы у нас было больше постояльцев, чем сейчас. Несколько хороших слов в журнальной публикации могли бы поднять наш рейтинг, и дела быстрей пошли бы в гору.

Мэг, услышав это, задержала дыхание. «Что сказать? Как себя вести? Как прореагировать? — возникал один вопрос за другим. — Я должна, — решила для себя Маргарет, — сказать что-то нейтральное, чтобы Элли ничего не заподозрила. И промолчать тоже нельзя, будет выглядеть подозрительно…»

— Публикация в журнале? — наконец выговорила Маргарет. — Вы собираетесь дать о себе информацию в какой-то журнал?

— Нет, — Элли улыбнулась, — есть один журнал, который пишет о всяких местах отдыха, курортах, советуя людям, где лучше отдохнуть. В этом журнале работают независимые журналисты-эксперты. Они приезжают инкогнито, а потом пишут статью. И от этой статьи зависит популярность того места, о котором она написана.

— И?.. — пожала плечами Мэг, постаравшись изобразить на лице обычную вежливую заинтересованность.

— Мы узнали, что и к нам приехал журналист, — пояснила Элли, — Дев сообщил нам недавно. Хорошо бы статья оказалась положительной, у нас было бы больше посетителей, а значит, увеличились бы возможности развиваться и совершенствоваться.

Мэг, едва справляясь с волнением, только и смогла спросить:

— И кто репортер?

— Трей абсолютно уверен, что это Ричард Эмери. Я с ним согласна. Этот мужчина очень загадочный. Он задает так много вопросов!

У Маргарет словно камень с души свалился, она глубоко вздохнула и улыбнулась. Значит, она хорошо играет свою роль. Никто и не подозревает о цели ее пребывания на этом ранчо. «Благослови Бог этого господина Эмери, — подумала Мэг, — за то, что он такой любознательный. И хорошо, что я была осторожна и не вызвала никаких подозрений».

Однако есть один вопрос, ответ на который она хотела бы узнать. Возможно, сейчас для этого очень подходящий момент.

— А что относительно… — Она не успела договорить.

— Эй, Элли! Ты здесь? — громко позвал мужской голос.

Мэг, как и Элли, оглянулась, посмотрев в сторону дверей. На пороге стоял один из работников ранчо.

— Я здесь, — отозвалась Элли, — а что случилось?

— Трей зовет тебя, ему нужна твоя помощь в доме, — сказал мужчина.

Элли пожала плечами, с улыбкой посмотрела на Мэг и крикнула:

— Сейчас приду! — И, вновь повернувшись к Мэг, спросила: — Вы сможете закончить без меня?

— Попробую, — пообещала Мэг, забирая щетку из ее рук.

В том, чтобы вычистить лошадь, она не видела никакой проблемы. Совершенный пустяк по сравнению с верховой ездой. Ясно, что, когда она ведет себя спокойно и не нервничает, лошадь тоже спокойна. Вычистив один бок лошади, Маргарет приступила к другому. Физический труд ее успокаивал. Она всегда занималась какой-нибудь физической работой, когда одолевало беспокойство. Легче всего от него избавиться, если приняться за стирку, или мытье полов, или… чистку лошади. Несмотря на то, что Маргарет любила свою профессиональную работу, именно монотонные физические усилия способны были успокоить ее нервы, тогда как работа забирала все силы без остатка, держала в постоянном напряжении. И Маргарет периодически чувствовала необходимость в каникулах, в отдыхе. Она работала в журнале уже шесть лет. И прошла нелегкий карьерный путь от простого регистратора до журналиста. Теперь у нее был шанс, что ее возьмут в штат. Добиться этого было нелегко, желающих стать постоянным сотрудником этого издания всегда было великое множество. И борьба за место отнимала у Маргарет много сил. В каждую свою работу она вкладывала частичку себя, но надеялась, что ее труды не напрасны, что ее усилия, а часто и сверхусилия, принесут достойные плоды. Закончив работу и внимательно оглядывая лошадь со всех сторон, Мэг пробормотала:

— И что изменилось? Стоило ли это вообще делать?

— Только если это доставило вам удовольствие.

Мэг вскрикнула от испуга, и лошадь, нервно дернувшись, сделала шаг назад. Прежде чем Мэг успела прийти в себя и отскочить, чьи-то сильные руки отодвинули ее от лошади, притянули к себе и прижали к груди.

— Проклятье! Я не думал, что испугаю вас.

Заглянув в синие глаза мужчины, прижимавшего ее к себе, Мэг глубоко вздохнула и проговорила жалобно:

— Да, испугали, нельзя так тихо подкрадываться к людям, вставать у них за спиной, а потом неожиданно что-то говорить. Между прочим, лошадь могла меня лягнуть…

— Нет, она бы не успела, я вовремя отодвинул вас от нее…

— Ладно, я уже успокоилась. Со мной все в порядке. Можете меня отпустить, и я пойду.

— А я почему-то не уверен, что вы уже успокоились, — сказал Трей с хрипотцой. Дыхание у него было такое неровное, что скорее это ему следовало успокоиться, а не ей.

Трей продолжал держать Мэг в своих объятиях, и ей вдруг показалось, что вдох, который она сделала, был последним в ее жизни. Она уже не контролировала свое тело, не чувствовала его и как будто не могла им управлять. А Трей еще крепче прижал ее и склонил голову к ее голове. Собравшись с силами, Мэг выставила вперед руку и, упираясь ею в грудь мужчины, попыталась отодвинуть его.

— Что-то не так? — спросил он, состроив невинную гримасу.

— Ничего.

Мэг тщетно пыталась успокоиться. До того как приехала на это ранчо, она была абсолютно равнодушна к мужчинам. Нет, она, конечно, иногда встречалась с молодыми людьми, но встречи и романы были кратковременными. Мэг была уверена в том, что она бесчувственная особа. Ни мужчины сами по себе, ни их объятия, ни их поцелуи не вызывали в ней трепета и волнения. А сейчас все было по-другому. Даже на случайное соприкосновение с Треем ее тело моментально реагировало дрожью; еще издали заметив его, Мэг начинала паниковать и терять самообладание, а его губы, похоже, способны были свести ее с ума.

— Мэг!

Она вздрогнула от того, как ласково и нежно он произнес ее имя. Но в то же время, словно почувствовав опасность, сделала шаг назад. Он в ответ шагнул к ней. Со стороны это, наверное, было похоже на медленный своеобразный танец. Партнерша делает шаг назад, партнер — шаг вперед. В конце концов они соединяются и уже вместе кружатся в танце…

— Я не собирался и не собираюсь делать ничего плохого, — прошептал Трей.

Маргарет покачала головой, не в состоянии отвечать.

— Это подразумевает, что вы верите мне? — спросил он с усмешкой. — Или вы думаете, что я лгу?

Мэг не знала, что она подразумевала. Ясно было лишь то, что одному из них точно грозит опасность, а значит, ей нужно как можно скорее уйти. И еще, судя по прошлым отношениям с мужчинами, она знала, что они часто разочаровывались в ней, но обычно она разочаровывалась первой. В них и в себе. И ей не хотелось, чтобы это случилось еще раз. А сейчас к тому же на карту поставлена и ее работа, и она не могла рисковать. Ей надо вернуться в свой номер, отсидеться там до ужина, после ужина постараться уснуть, а потом, когда закончится неделя, ей нужно будет покинуть это ранчо, уехать с той же пустотой в сердце, с какой она и приехала сюда. К этому она по крайней мере привыкла и знала, что такое состояние не принесет ей никаких — ни приятных, ни плохих — сюрпризов.

— Я не собираюсь опрокидывать вас на стог сена и позволять себе всякие вольности, — продолжал Трей, — я только хочу… — Его пристальный взгляд словно приковал ее к месту, и Мэг не находила в себе сил ни пошевелиться, ни сделать хотя бы шаг к выходу. — Только поцелуй, Мэг. Ничего больше. Я клянусь.

Могла ли она позволить себе нарушить размеренную и давным-давно спланированную жизнь? Ответа не нашлось. Закрыв глаза, она попыталась набраться храбрости для того, чтобы или согласиться, или бежать сломя голову. Трей, видимо расценив ее закрытые глаза как сигнал к действию, обхватил ладонями ее лицо. Она не решилась открыть глаза, замерев в ожидании, которое затянулось, как ей казалось, на часы. Он словно чего-то выжидал, прежде чем поцеловать ее, может быть, давал ей возможность передумать. Она уже приготовилась испытать обычное разочарование, пустоту.

Но едва он коснулся ее, как по всему ее телу пробежал обжигающий жар. Время остановилось, весь мир исчез. Не было ничего, кроме них двоих, кроме его губ, ее губ. В какой-то момент Мэг показалось, что она сейчас задохнется или в буквальном смысле воспламенится и сгорит. Чувствуя слабость и истому во всем теле, она прижалась к его груди, обхватила его за шею. Его руки, нежно касаясь ее, опустились с лица по шее к плечам, и, обняв за талию, он прижал ее к себе еще крепче, так, что она чувствовала, как бьется его сердце.

Она не знала, сколько времени прошло, как долго продолжался их поцелуй. Но когда, оторвавшись от ее губ, он начал покрывать поцелуями ее шею, она поняла значение и смысл страсти, испытала это сейчас впервые.

— Мы не должны делать этого, — прошептала она, поскольку начала медленно возвращаться к действительности, а разум начал побеждать чувства.

— Я знаю, — ответил он, его дыхание было таким же прерывистым, как и ее.

— Кто-нибудь мог…

Она не успела договорить, потому что он снова завладел ее губами, запечатлев на них второй поцелуй. Его руки нежно поглаживали ее спину, лаская и возбуждая, и Маргарет снова почувствовала испепеляющий огонь страсти во всем теле.

— Боже мой, Мэг, ты сводишь меня с ума, — сказал он, когда наконец медленно и с неохотой выпустил ее из своих объятий.

Она вглядывалась в его глаза, затуманенные страстью, точно такой, какая, она это знала, была и в ее глазах.

— Трей, мы не можем… Я не могу…

— Тшш, — сказал он и снова поцеловал ее, с такой мягкостью и нежностью, что Мэг захотелось плакать. — Я ведь просил только поцелуй, и все. А теперь… — его улыбка была печальной, — я должен отпустить тебя, потому что…

— …потому что больше между нами ничего не может и не должно быть, — закончила она за него.

Он ответил не сразу, и возникшая тишина напугала ее.

— Я не должен был допускать этого, извини, — наконец сказал он, и ее сердце едва не разорвалось оттого, что она увидела сожаление в его глазах. Что ответить ему? Он ведь даже не догадывается, как много значит для нее этот поцелуй и что он ей открыл. На этот раз она не была разочарована, но, по-видимому, был разочарован он.

— Мне нужно пойти и принять душ, чтобы не было тех же последствий от верховой езды, что вчера, — выдавила из себя Маргарет.

Она повернулась, чтобы уйти, но Трей успел взять ее за руку.

— Извини, Мэг, я подразумевал, что мне жаль…

Она выдернула свою руку и, взмахнув ею, велела ему замолчать.

— Не волнуйся. — Ей не хотелось, чтобы он извинялся за то, в чем не виноват. Дело только в ней. Видимо, она в чем-то неполноценна, раз не может поддерживать долгие отношения с мужчинами. Точно так же, как ее мать. Наверное, ее отец совсем не любил ни свою жену, ни свою дочь, раз оставил семью, когда Маргарет было два года. И Мэг часто мучил вопрос: как долго оставался бы с ними отчим, если бы ее мать не умерла?

«Не надо думать об этом сейчас», — сказала себе Мэг и, улыбнувшись Трею как можно беспечнее, поспешила уйти.