Так угодно судьбе

6

Неспешно обходя отделы престижного универмага, подруги не затрагивали больше щекотливую тему предстоящей свадьбы Джины и Доминика. С упоением Сандра примеряла то платье для коктейля, то пушистый свитер, то кружевной корсет, не отдавая предпочтения ни одной из этих чудесных вещей. Наблюдая за подругой, Джина откровенно скучала. В конце концов, изобразив на лице вымученную улыбку, она сказала:

— Знаешь, Санди, пожалуй, я больше не могу себе позволить так бесцельно тратить время. К тому же я немного утомилась, поэтому еду домой.

— Постой, Джина! — Сандра даже остановилась. — Ты что, действительно хочешь бросить меня здесь? Как это некрасиво с твоей стороны! Вчера я, пожертвовав моим и Майкла спокойствием, утешала, обхаживала тебя, а ты?..

— Санди, я признательна тебе за дружеское участие, ценю все твои жертвы, но я вправду очень хочу домой…

— И конечно же сразу бросишься к телефону. «Ник, любимый, ах, как я переживала, ах, как я не спала всю ночь!» — передразнила ее Сандра, чувствуя, что ей начинает надоедать быть вечной нянькой для своей занудливой и неискушенной в вопросах любви подруги.

— Нет, даю тебе слово, что этого не будет, — заверила ее Джина. — Наверное, ты права, дома мне делать нечего. Лучше поеду к отцу. Я обещала навестить его в этот уик-энд… Ну, я побежала!

Джина подставила Сандре щеку для поцелуя, махнула ей рукой и с облегчением поспешила к выходу. Сандра проводила ее взглядом, в котором читался упрек. Но, в конце концов, Джина сама способна отвечать за свои поступки, не девочка уже. И если ей так нравится роль наседки, пусть носится со своим драгоценным Домиником, пока не надоест ему окончательно!

Десять минут спустя Джина поймала такси и, сев в машину, глубоко вздохнула. Впервые за истекшие сутки она осталась наедине со своими чувствами и мыслями. За окнами мелькали зеркальные витрины магазинов, подъезды домов, тротуары с многочисленными пешеходами.

Безучастно глядя на улицу сквозь окно такси, Джина думала о том, что с удовольствием вернулась бы и высказала Сандре все, что о ней думает. Что подруга себе позволяет? Почему считает, что в праве учить ее, Джину, что следует делать, а что нет?

Но все же она дорожила их дружбой и не позволяла себе опускаться до мелочного выяснения отношений, хотя порой именно этого ей хотелось больше всего. Сандра знала Джину давно, они вместе учились в колледже, а затем и в университете. С юных лет обе были полными антиподами. Сандра всегда придирчиво следила за новинками косметики и моды. Вокруг нее постоянно вились кавалеры, готовые на любые жертвы ради одного лишь знака внимания прекрасной блондинки. Сандра знала это и позволяла воздыхателям иногда совершать маленькие глупости ради своей забавы. Джину возмущало поведение подруги, хотя в тайне она завидовала ее безрассудству.

Джина не раз размышляла над тем, почему Бог дает женщине либо ум, либо красоту. Но раз уж Господь наделил кого-то красотой — естественно, в ущерб умственным способностям, — то и «украшать» себя дополнительно не стоит. А если наоборот, то тем более — душевная красота ценится превыше всего. Себя Джина не считала красавицей в угоду своей теории и не скрывала этого. В свое время даже бравировала тем, что не похожа на девушек «с обложки», заявляя всем, кто бросал на нее оценивающие и презрительные взгляды, что ее духовный мир во сто крат богаче, чем у всех красоток, вместе взятых.

В тайне же от всех Джина мечтала стать прекрасным лебедем, трезво понимая, что скорее всего навсегда останется гадким утенком. Еще в детстве, увидев сына приятелей своих родителей, хорошенького, темноволосого мальчика в ярком мексиканском пончо, которое так подчеркивало глубину его серых глаз, она раз и навсегда решила, что добьется его внимания и любви. Так, сам того не подозревая, Доминик стал объектом честолюбивых планов закомплексованной Джины.

И она прилагала все усилия для достижения поставленной цели. В то время как подружки крутили романы, набираясь опыта, пусть и не всегда положительного, она училась лучше всех, готовила доклады, которые побеждали на университетских конкурсах, перечитала массу книг — только бы Доминик обратил на нее внимание. Но, к сожалению, он находил в ней лишь интересного собеседника, игнорируя ее как женщину.

Несчастная Джина дошла до того, что стала просить отца чаще приглашать в гости родителей Доминика, чтобы под разными предлогами оставаться с юношей наедине. Но и это не помогло. Доминик продолжал видеть в ней только друга. Когда же произошла трагедия с отцом Доминика, а затем умерла и его мать, Джина даже порадовалась в душе, что ей представился отличный шанс «привязать» к себе своего избранника.

Она убедила отца в том, что Доминик пропадет без его поддержки, надеясь, что ответственный и сентиментальный родитель сделает все для молодого человека. И не прогадала. Вышло, как нельзя лучше: Доминик проникся к их семье глубокой благодарностью, и теперь ей не оставалось ничего другого, как ждать подходящего момента для активного наступления. Джина отдавала себе отчет в том, что придется буквально предлагать себя Доминику, иначе тот просто не догадается, что и с ней можно обращаться так же, как с остальными, более хорошенькими и более глупыми девушками. Улучив подходящий момент, она добилась желаемого — оказалась в одной постели с Домиником… Пусть все вышло довольно банально, но цель оправдывает средства. Ее родители благословили их союз.

Джина торжествовала. На радостях даже утратила присущие ей расчетливость и осторожность. Словом, переусердствовала, суя нос во все дела Доминика, следя за каждым его шагом, вмешиваясь во все его проблемы даже тогда, когда он этому противился. Она и сама, например, понимала, что, повесив свою фотографию в кухне жениха, не вызвала тем самым у него никаких ответных эмоций, кроме раздражения, однако ничего не могла с собой поделать.

Было во всей этой истории одно немаловажное обстоятельство, которое крайне смущало Джину, но о котором она не решалась поведать даже ближайшей подруге. Мистер Брегг заблуждался, полагая, что в интимной сфере у его дочери и Доминика все в полном порядке…

Однажды Сандра сама завела беседу на волнующую Джину тему. Помнится, они сидели в одном маленьком и весьма уютном ресторанчике, атмосфера которого настраивала на откровенность.

— Послушай, Джинни, дорогая… Я ни в коем случае не хочу тебя обидеть своим вопросом, пойми меня правильно… — начала Сандра, мягко касаясь руки подруги и участливо глядя ей в глаза. — Мне кажется, что у вас с Домиником есть какие-то проблемы… ну, в сексе…

— С чего ты взяла? — вспыхнула Джина, одергивая руку и пряча взгляд. — Вовсе нет, все прекрасно!

— Я не хотела тебя задеть, поверь! — Сандре стало ясно, что она попала в точку. — Если не хочешь — не рассказывай, но с кем еще ты можешь поделиться, если не со мной, твоей самой верной подругой?

Поджав губы, Джина некоторое время размышляла, есть ли смысл отрицать то, о чем догадалась подруга. К тому же Джине давно хотелось поговорить об этом именно с Сандрой, только не было подходящего случая. Так зачем играть в кошки-мышки, когда есть возможность выговориться и получить дельный совет?

— Вообще-то, ты права, — собравшись с духом, сказала Джина. — Я давно хотела кому-нибудь рассказать…

— Кому-нибудь?! — возмутилась Сандра. — Какая же ты неблагодарная! Ты, наверное, предпочитаешь заплатить деньги психоаналитику только ради того, чтобы услышать от него, что надо больше внимания уделять возлюбленному или что необходимо просто-напросто купить пару красных чулок и масло «иланг-иланг»?

— Прости. — Джина почувствовала свою вину, и это было то, чего добивалась Сандра. — Если ты готова меня выслушать, то я расскажу тебе все… Дело в том, что я… совершенно не получаю удовольствия от близости с Ником. Я всегда думала, что воспарю к небесам, когда он только поцелует меня, но ничего подобного не происходит. Я не чувствую ничего, кроме неловкости, растерянности, даже брезгливости… У тебя не бывает такого?

— Прости, но сейчас речь идет не обо мне. Я так и знала, что с тобой случится нечто подобное. Если не ошибаюсь, Доминик у тебя первый?

— Конечно, первый! Уж кому-кому, но тебе об этом должно быть известно лучше других.

— М-да… Так чего же ты хотела? Надеюсь, ты хотя бы читала литературу по этому вопросу?

— Читала. Но все, о чем там написано, совершенно не понятно. Может, индусы или китайцы способны на такие ухищрения, может, и я могла бы принять позу крокодила, нападающего на висящую на лиане мартышку. Однако я не в состоянии переступить через свою стеснительность и даже… полностью раздеться!

— Тогда все ясно: ты слишком скованна. Все, что тебе надо, — это расслабиться! Ты же получила, что желала: мужчина твоей мечты хочет тебя, спит с тобой в одной постели… Он наконец увидел в тебе женщину!

— Но проблема в том, что он не хочет меня! Когда мы целуемся, он даже не пытается покрепче меня обнять, приласкать… Просто придерживает за плечи. Я перестаю его целовать, а он облегченно вздыхает… Да-да, именно так! А когда мы ложимся в постель, он всячески оттягивает момент близости. Никогда еще инициатива не исходила от него, все время я навязываюсь. А потом… мне неловко об этом говорить, но я даже понятия не имею, что такое оргазм!

Сандра с сожалением и с искренним сочувствием посмотрела на подругу, но не решилась ее перебить.

— А Доминик слишком долго не может кончить, — продолжила жаловаться Джина. — Я лежу, глядя в потолок, и думаю: поскорее бы все это прекратилось. Разве об этом я мечтала всю жизнь? Мне кажется, будто мы женаты тридцать лет. Что же будет потом, когда мы действительно поженимся? Неужели так будет всегда?!

— Джинни, дорогая, успокойся, — заговорила Сандра тоном профессионального психоаналитика. — То, что ты мне рассказала, очень важно. Но ты не должна отчаиваться, все наладится. Ты еще не привыкла к своему новому состоянию. Для тебя нет ничего более нового и странного, что тобой обладает мужчина. Поэтому пока ты не можешь полностью раскрыться перед ним как женщина… Думаю, нужно время, чтобы вы с Ником нашли подход друг к другу…

— Ты ничего не поняла! — воскликнула Джина. — Ник не любит меня, ему противна сама мысль, что он должен со мной спать! Если бы я чувствовала, что он хочет меня, но не знает, как доставить мне удовольствие, неужели я не нашла бы способа ему помочь! Я делала все возможное… Ну, ты понимаешь, то, о чем пишут в журналах… На него и это не произвело никакого впечатления. Мне кажется, он терпит меня только из чувства долга. Я не хочу, чтобы так было, но и не могу отказаться от Ника!

— Это очевидно, — саркастично произнесла Сандра. — А история с беременностью… Наверняка Доминик считает, что это я тебя надоумила.

— Он ничего мне не говорил по этому поводу… может, поверил, а может, просто не хотел обострять отношения. — Джина в отчаянии стукнула кулаком по столу. — Если Ник не любит меня и его воротит от одной мысли о сексе со мной, почему же он согласился жениться?

— Если мужчина не рвет отношения с женщиной, значит, она ему нравится. И нечего терзаться. Джинни, как я завидую вам с Домиником! У вас все впереди, вы будете открывать для себя друг друга постепенно, шаг за шагом… Как это романтично!

Нет, Джину не устраивало то, что советовала Сандра. Просто успокоиться! Да подруга просто не в состоянии понять ее переживаний, посочувствовать ей, поскольку сама никогда не сгорала от любви. Сандре повезло: Майкл влюбился в нее и добился ее руки и сердца. Красотке только и оставалось, что снизойти до него. В результате Майкл был безумно счастлив и благодарен ей за эту милость, а сама Сандра ловко и «бескровно» получила именно то, чего желала.

Видя, что Джина все еще пребывает в напряжении, подруга хлопнула в ладоши и неожиданно резко произнесла:

— Ладно. Если ты так мучаешься — не выходи замуж за Доминика! Разорви помолвку, и дело с концом!

— Что?! — От возмущения зрачки Джины сузились, и она перешла на зловещий шепот: — Что ты сказала? Мне отказаться от него?! Да ты понимаешь, о чем говоришь? Всю жизнь я мечтала выйти за Ника замуж, думаешь, я могу теперь вот так взять и отказаться от него? Никогда! Запомни мои слова: никогда, ни за что на свете я не откажусь от Ника, даже если он сам того пожелает!

Сандра в ужасе отпрянула. Еще ни разу она не видела свою подругу такой… взбешенной. Флегматичная Джина преподнесла сюрприз: оказывается, она способна выйти из себя! И это напугало Сандру. Люди, во власти безумной идеи, способны на все, и плохо придется тому, кто встанет у них на пути!

Выговорившись, Джина моментально успокоилась и теперь сидела, смиренно потупив глаза. Ей самой было неловко за вспышку агрессивности. Сандра ведь ни в чем не виновата. Да и кто знает, может, подруга права… По крайней мере, хочется на это надеяться. Возможно, надо быть естественнее, раскованнее. И тогда Доминик не будет гнушаться лишний раз проявить ласку.

Подъезжая к дому отца, Джина попросила водителя такси затормозить на стоянке. Она вышла из машины и увидела «кадиллак» Доминика.

Что он делает здесь в такую рань? — спросила себя Джина и ощутила, как холодок дурного предчувствия заползает в сердце.

Обычно отец принимал Доминика во время ланча, вечером или ближе к ночи, когда текущие дела не мешают обсудить бизнес. Молодой человек часто просил совета у мистера Брегга, но в выходные приезжал сюда только вместе с невестой.

Джина взбежала по ступенькам и позвонила в колокольчик. Открыла Мэри, сдержанно поприветствовав дочь хозяина.

— Где отец? — поинтересовалась Джина.

— Мистер Брегг в кабинете.

— Доминик с ним?

— Да, мистер Корсэрес приехал недавно. По-моему, у него какие-то проблемы…

— Тебя об этом не спрашивают! — бросила Джина. — Чего стоишь? Разве у тебя нет дел в кухне?

Горничная недовольно хмыкнула, демонстративно повернулась и гордо удалилась. Тем временем Джина поспешила наверх и прислушалась к разговору за дверью. Она не смогла разобрать фраз, но поняла, что Доминик чем-то не на шутку взволнован, а отец не вполне доволен тем, что слышит от него. Наверное, действительно, какие-то проблемы в бизнесе, успокоила себя Джина.

Постояв еще немного перед кабинетом, она собралась было спуститься в гостиную, выпить соку и спокойно дождаться завершения разговора. Но женское любопытство взяло верх над приличиями, и она решила воспользоваться испытанным методом.

Когда Джина была еще маленькой девочкой, она часто забиралась в нишу в соседней с кабинетом комнате и, приложив ухо к стене, слушала, о чем говорят взрослые. Она конечно же не понимала смысла их бесед, но то, что у нее есть тайна, о которой никто не догадывается, придавало ей значимости в собственных глазах.

Сейчас детская шалость могла сослужить Джине особую службу, позволив оказаться в курсе дел Доминика и отца. А это никогда не помешает…

Услышанное привело ее в оцепенение. Доминик, ее Доминик, говорит, что полюбил другую! Он хочет разорвать помолвку и просит поддержки и понимания у ее отца! Джина не верила своим ушам. Кончики ее пальцев похолодели, а по телу пробежал противный озноб. В глазах потемнело, пол под ногами качнулся. Джина упала бы, но самообладание, всегда приходящее ей на помощь в экстремальных ситуациях, не покинуло ее. Она собрала волю в кулак и снова прислушалась.

Отец советовал Доминику ничего не предпринимать, обещал, что сам все объяснит дочери. Судя по всему, разговор подходил к концу.

Не желая, чтобы о ее визите стало известно отцу, и тем более встречаться сейчас с Домиником, Джина выскочила из своего убежища, побежала в кухню, где сидела Мэри. Девушка, что-то напевая себе под нос, нарезала овощи для салата. Джина подошла к ней вплотную и торопливо зашептала:

— Послушай, Мэри, я сейчас уезжаю, но не хочу, чтобы отец знал, что я была здесь. Естественно, мистеру Корсэресу тоже совершенно незачем об этом знать. Ты меня поняла?

Мэри, скривив губы, дерзко посмотрела в глаза Джине, готовой ее разорвать, но ничего не ответила.

— А если не сделаешь так, как я велю, вылетишь отсюда как пробка из бутылки. И никто, слышишь, никто больше не возьмет тебя на работу, уж поверь моему слову!

Эти аргументы произвели на горничную должный эффект. Она энергично закивала, лепеча, что все поняла и исполнит в точности.

С белым как мел лицом Джина выскочила на улицу и кинулась искать такси, пока вышедший из дому экс-жених не заметил бы ее.

Доминик ехал, насвистывая приятную мелодию, прямиком к Нэш. Страшно подумать — он не видел ее пять часов! Интересно, что она сейчас делает? — размышлял молодой человек, улыбаясь самому себе. Может, лежит на своей ужасной, скрипучей кровати и листает журнал… А может, готовит что-нибудь вкусненькое… Мне даже неизвестно, что она любит есть, пить, сколько ложечек сахару кладет в чай… Боже, как я хочу узнать все это! Как я хочу засыпать и просыпаться рядом с ней!.. Ого! Кажется, это серьезный повод жениться. Надо же, я и не подозревал, что готов к такому шагу. Несколько дней назад я считал, что еще слишком молод, чтобы связывать себя по рукам и ногам священными узами брака… Неужели это и есть то, что называют любовью?

Доминик не заметил, как подъехал к дому той, о которой думал всю дорогу. С легкостью вбежав в подъезд, он поднялся на лифте до нужного этажа и позвонил в дверь. Нэш тут же открыла, словно все это время только и делала, что сидела под дверью и ждала его возвращения. По счастливому выражению лица Доминика она догадалась, что проблема, мучившая ее все утро, решена.

Доминик приподнял Нэш за талию и прижал к себе.

— Детка, как я соскучился! Ты не представляешь, как я спешил к тебе! — воскликнул он, кружа ее по комнате.

— Ник, постой! Ну, постой же! — Нэш, смеясь и пытаясь освободиться, упиралась кулаками в его широкую грудь. — Расскажи мне, ты поговорил с… Джиной?

— Не совсем так…

Доминик опустил ее на пол и, пряча взгляд, прошел в гостиную. Ничего не понимая, Нэш последовала за ним. Они сели рядом на диван, Доминик обнял ее за плечи. Нэш ждала, что он заговорит первым. Ей в эту минуту не хотелось ни острить, ни подшучивать над Домиником, хотя вид у того был потерянный и немного смешной.

— Видишь ли, — начал он, — я был у ее отца… Я ничего не скрыл от мистера Брегга. Это было бы нечестно по отношению к человеку, который заменил мне родителей… Он выслушал меня, и, кажется, понял. По крайней мере, мне так хочется надеяться. Знаешь, он считает, что мне не стоит больше видеться с Джиной. Честно говоря, я и сам не стремлюсь к этому… Мистер Брегг заверил меня, что поговорит с дочерью. Понимаю, что я повел себя не по-мужски…

— Нет, мистер Брегг прав, — перебила его Нэш, нежно беря за руку. — Тебе действительно не надо объясняться с Джиной. А если ты считаешь, что прячешь голову в песок, скрываешься за спиной ее отца, то это не так… Поверь мне, мистер Брегг очень мудрый человек, я все больше начинаю уважать его.

Доминик преданно посмотрел на возлюбленную и поцеловал ей руку.

— А я все больше восхищаюсь тобой и думаю, что любовь с первого взгляда все-таки существует. Мы знакомы с тобой со вчерашнего утра…

— С позавчерашней ночи, — улыбаясь уточнила Нэш.

— Да… А мне кажется, будто я знаю тебя всю жизнь! Таких, как ты, Нэш, больше не существует!

— Каких? — кокетливо спросила она.

— Ну, таких красивых, милых, нежных, ласковых… сексуальных… — начал перечислять Доминик, потихоньку запуская руку ей под кофту.

Нэш, изобразив дикую кошку, выставила ноготки и зашипела. Доминик, якобы озадаченный ее поведением, опустил руки, но в следующее мгновение набросился на расслабившуюся женщину и повалил на диван. Оба смеясь скатились на пол, задев стоящий рядом столик, с которого тут же рухнула ваза с цветами. Однако даже разлитая по полу вода, не могла помешать им отдаться страсти, захватившей их с новой, небывалой силой.

Джине было ужасно плохо и горько от того, что она услышала в доме своего отца. Туман перед глазами не рассеивался, озноб по-прежнему сотрясал тело.

Водитель такси недоверчиво покосился на странную пассажирку. Если бы не шикарная одежда и обещанная щедрая плата за проезд, он бы подумал, что везет наркоманку. Хотя среди состоятельных людей встречаются всякие…

Джине же хотелось сейчас только одного — рассказать обо всем кому-нибудь, снять с себя губительное напряжение, выплакаться, наконец! А к кому, кроме Сандры и Майкла, она могла обратиться за помощью и состраданием?

Сандра и Майкл… Только бы они были дома! — заклинала Джина. Воспользоваться телефоном даже не пришло ей в голову. Критическая ситуация напрочь выбила ее из колеи, лишив способности рационально мыслить…

Подъехав к дому друзей, Джина бросила водителю на колени двадцать долларов и выскочила из машины. Через несколько минут она уже сидела в квартире О'Брайанов, с чашечкой кофе в руках. Все еще дрожа мелкой дрожью и периодически всхлипывая, она пересказывала подслушанный разговор, комментируя его репликами о коварстве своего жениха. Выговорившись и выплакавшись, Джина погрузилась в состояние, внешне близкое к прострации. Однако одному Богу было известно, что творится в ее душе.

— А о чем я тебе все время твердила! — всплеснула руками Сандра, раскрасневшись от праведного негодования. — Ха! Доминик Корсэрес нашел свою любовь! Да я ни за что в это не поверю! Очередная интрижка. Он бросит «возлюбленную», наигравшись всласть, разве ты его не знаешь? Горбатого могила исправит.

— Но ведь он пришел к моему отцу — значит, это для него серьезно, — вяло возразила Джина, глядя перед собой.

— Естественно, серьезно. Разве можно назвать помолвку несерьезным делом? Доминик не законченный мерзавец, у него хватило совести признаться в содеянном. Что же мог ответить ему твой отец? Я только удивляюсь, почему он не спустил милашку Ника с лестницы! Я бы на его месте…

— Погоди! — прервал жену Майкл, который все это время молча наблюдал за женщинами. — Доминика можно понять… Прости, Джина, но невооруженным глазом видно, что вы с ним… немного не подходите друг другу.

— Не тебе об этом судить, — все так же безжизненно ответила Джина. — Я хотела и все еще хочу выйти за него замуж.

— Но это абсурд! — Майкл поправил очки. — Как можно так говорить, когда Доминик явно дал понять, что желает расторгнуть помолвку. Неужели ты не станешь считаться с его чувствами?

— Правда, Джинни, подумай, жизнь на этом не кончается. Отпусти его и не мучай себя, — попыталась утешить подругу Сандра и заслужила лишь гневный взгляд Джины.

Она уловила в этом взгляде те искорки неконтролируемого бешенства, которые уже видела однажды.

— Еще раз повторяю: не имеет никакого значения то, что Ник собирается от меня уйти. Я этого не хочу — и это главное! — заявила Джина, при этом глаза ее бегали из стороны в сторону. — Да, мне горько слышать от него такое, пусть и заочно… Но хочу, чтобы вы знали: я не отдам Ника никому!.. И вот, что я еще вам скажу…

Джина посмотрела на растерявшихся Сандру и Майкла, как удав на кроликов, и неестественно весело хохотнула.

— Ни Доминик, ни мой отец никогда не сообщат мне об их разговоре. Считайте, что ничего не было. Я ничего не слышала, вы ничего не знаете.

— Что ты хочешь этим сказать? — осторожно поинтересовался Майкл, но его вопрос остался без ответа.

Джина закрыла глаза и откинулась на спинку кресла, как это всегда делал мистер Брегг, когда хотел показать, что разговор окончен. Супруги переглянулись и молча вышли из гостиной.

— Думаешь, она помешалась? — шепотом спросила Сандра, вытаращив на мужа свои и без того круглые глаза.

— Кто знает… Судя по неадекватному восприятию реальности, похоже на то… Только, Санди, прошу тебя, оставь Джину в покое. Пусть она свыкнется с мыслью, что свадьбы не будет. Увидишь, все вернется на круги своя…