Так велика моя любовь

Глава 28

Дворец Уайтхолл, с его тысячей комнат, представлял собой внушительное здание. Окружавшие его сады, в том числе и фруктовые, арены для турниров, построенные во времена правления Генриха VIII, поражали своим великолепием, особенно сейчас, когда просыпающаяся природа одевалась в свой весенний наряд. Илис, поднимавшаяся по лестнице, ведущей ко дворцу от реки, позволила себе остановиться, чтобы насладиться благоуханием цветов. Но сегодня был не тот день, когда можно надолго задерживаться. От аудиенции у королевы девушку отделяли всего несколько минут, и хотя она всеми силами пыталась сохранять спокойствие, все ее существо было охвачено тревогой. Илис уже сотни раз повторяла свою речь, и все же ей было страшно, что в тот момент, когда она предстанет перед королевой, слова разлетятся, подобно бусинкам.

Она уделила особое внимание своему туалету, так как ходили слухи, будто Елизавета ненавидит всех женщин, которым удается выглядеть лучше, чем она. Поэтому Илис надела простое бархатное платье с белым кружевным воротником, а из украшений выбрала жемчужное ожерелье с эмалью, окруженной рубинами. Тщательно уложенные волосы прикрывал небольшой чепец, который придавал ей модный и одновременно торжественный вид.

Прошла почти неделя с тех пор, как она впервые обратилась с просьбой об аудиенции, и все это время она пребывала в страшной тревоге, гадая, где сейчас Максим, и с полной ясностью представляя, где пребывает Николас.

Илис провели по длинной череде коридоров и залов, разделенных арочными дверями высотой в два человеческих роста. Наконец она оказалась в приемной, где ей предстояло ждать, когда ее вызовут в личные покои королевы. С трудом подавляя дрожь в голосе, она сообщила лорду Берли, лорду-канцлеру Елизаветы, причину своего визита. Удовлетворенный ее ответом, тот удалился, и вскоре за ней пришла фрейлина. Войдя в покои королевы, Илис заставила себя сосредоточиться. Она присела в глубоком реверансе, и Елизавета легким взмахом руки отослала всех приближенных, за исключением старой Бланш Парри, которая верно служила своей королеве с тех пор, когда та была ребенком.

— Поднимись, дай мне взглянуть на тебя, — милостиво и в то же время властно произнесла Елизавета.

Илис выпрямилась и открыто посмотрела на королеву, чей взгляд внимательно изучал девушку. Елизавета сидела в большом кресле, отделанном искусной резьбой. Каплевидные жемчужины, окруженные бриллиантами, и великолепные драгоценности, украшавшие ее огненно-рыжий парик, сверкали в солнечных лучах, струившихся из окна. Яркий парик еще сильнее оттенял бледность ее матовой кожи. Морщины на лбу, высоком и правильной формы, с бровями, выщипанными до тоненькой ниточки, выдавали возраст Елизаветы — ей было пятьдесят два года. Проницательный взгляд темно-серых глаз словно пронзал человека насквозь.

— Ты дочь сэра Рэмси Редборна, — наконец проговорила королева и улыбнулась.

Илис сразу же почувствовала себя свободнее.

— Я Илис Медслин Редборн, ваше величество, единственная дочь сэра Рэмси.

— Ты, наверное, удивлена, что я пригласила тебя в свои личные покои… — Елизавета помолчала и, дождавшись от девушки приличествующего ситуации ответа, объяснила: — Ты вызываешь жгучее любопытство у моих советников и придворных. Они постоянно о ком-то сплетничают, и я стремлюсь воспользоваться любой возможностью доставить себе удовольствие и подержать их в неведении до тех пор, пока сама все не выясню. Говорят, тебя похитил Максим Сеймур, маркиз Бредбери, увез в Гамбург и сделал своей заложницей. — Тонкие и длинные пальцы, унизанные кольцами, непрерывно двигались, что свидетельствовало о волнении королевы. — Вот негодяй! Интересно послушать, каким именно образом он представит случившееся.

Илис, до которой не раз доходили слухи о том, что королева сурово наказывает тех, кто осмелился вступить в брак без ее разрешения, благоразумно решила не сообщать об их с Максимом свадьбе. Разве Елизавета не заточила в башню леди Кэтрин Грей Сеймур за то, что та вышла замуж без разрешения, разве она спасла молодую мать от смерти? Хотя королева приговорила Максима к казни, Илис все еще надеялась, что она смягчится, что искра сожаления заставит ее отменить свой приказ. Глупо рисковать и полностью отсекать такую возможность сообщением о свадьбе. А если Максим решит, что любит Арабеллу больше, чем ее, Илис, они смогут без особых сложностей получить развод, поэтому пусть королева пока ничего не знает.

— Признаюсь, ваше величество, причиной моего похищения послужила неосведомленность слуг лорда Сеймура.

Елизавета изящной ручкой хлопнула по подлокотнику кресла и рассмеялась.

— И ты хочешь, чтобы я в это поверила? Наверняка ты влюблена в него, если пытаешься найти ему оправдания.

— Лорд Сеймур действительно очень красив. Он способен очаровать любую женщину, — заметила Илис, и королева, которой понравилась искренность девушки, кивнула. — Но как бы то ни было, эти слова может подтвердить мой дядюшка, Эдвард Стэмфорд. В ту ночь лорд Сеймур появился в Бредбери и обвинил дядюшку в том, что он с помощью лжи и наветов украл его собственность.

— Я знаю все возражения маркиза, — с полным равнодушием проговорила Елизавета. — Но до сих пор не получила ни одного доказательства его невиновности, однако довольно часто слышала напоминания о его преступлениях, причем из уст самого Эдварда Стэмфорда.

— Но ведь Эдвард получил все, чем сейчас владеет, именно благодаря своим обвинениям. Дело в том, ваше величество, что я не знаю, жив ли в настоящий момент лорд Сеймур, поэтому мне трудно сказать, сможет ли он представить вам доказательства своей невиновности. Что касается меня, то я абсолютно в этом уверена.

Королева печально вздохнула:

— Если он погибнет, все его тайны умрут вместе с ним, и его имя будет вычеркнуто из моей памяти.

— Надеюсь, он жив, ваше величество, — тихо пробормотала девушка.

Тонкие брови Елизаветы удивленно поползли вверх, и она, наклонив голову, принялась рассматривать свой шитый золотом широкий плоеный воротник.

— Как я поняла, ты пришла еще и для того, чтобы просить об освобождении ганзейского капитана, чье судно находится под арестом. Это так? — спросила королева, вновь взглянув на девушку.

— Да, ваше величество, — ответила Илис, услышав в словах Елизаветы нотку презрения.

— Как получилось, что ты просишь за ганзейца, когда все судачат о том, что именно Ганза похитила твоего отца?

— Капитан фон Райан с большим уважением относится к своим английским друзьям и никогда не совершал ничего, что пошло бы им во вред. Моего отца похитил Карр Хиллиард.

— Ты любишь капитана фон Райана? — прямо спросила королева.

— Нет, ваше величество, он мой друг, — опустив голову, пробормотала Илис.

— Говорят, что капитан фон Райан был также другом лорда Сеймура. Это правда?

Мгновение Илис колебалась. Она чувствовала на себе пристальный взгляд королевы — казалось, эта женщина способна читать чужие мысли, — поэтому решила ничего не скрывать, дабы не сердить царственную особу.

— Вы хорошо осведомлены, ваше величество.

— Не смей ехидничать, девчонка! — бросила Елизавета, удивив Илис столь резкой сменой настроения. — Я всегда стремилась к тому, чтобы все знать.

Девушка, которую опять подвергли пристальному изучению, молча ждала, когда уляжется гнев королевы.

— Что у тебя там на шее? — осведомилась Елизавета, указав на украшение.

Испугавшись, как бы ожерелье не стало еще одним поводом для возмущения, и уже сожалея, что надела его, Илис объяснила:

— Это ожерелье было на моей матери, когда ее подбросили в дом Эдварда.

Взмахом руки королева велела девушке подойти. Та выполнила приказание, и Елизавета, приподняв отделанную драгоценными камнями эмаль, стала рассматривать ее. Потом подозвала Бланш Парри. Только когда старушка остановилась возле королевы, Илис поняла, что она почти слепа.

— Вдовствующая графиня Резерфорд сейчас при дворе? — спросила Елизавета у Бланш.

— Нет, ваше величество, — тихо ответила та.

— Тогда скажи лорду Берли, чтобы он немедленно вызвал ее сюда. Уверена, Анне будет интересно узнать, что ее правнучка живет в доме сэра Рэмси.

— Графиня Резерфорд? — Королева кивнула, что подняло настоящий ураган в душе девушки. — Но как это возможно?

— Дочь и внучка Анны… как ты догадываешься, внучка — это твоя мать… их схватили и потребовали выкуп. Графиня быстро собрала нужную сумму и передала деньги похитителям. Спустя некоторое время дочь вернулась… но без ребенка. Кажется, их держали раздельно. Женщина, нанятая для ухода за малышкой, заболела и умерла, однако она так и не призналась, куда дела девочку. Единственное, что она повторяла, — что ее можно опознать по ожерелью. Через несколько лет дочь Анны умерла от сифилиса, предоставив графине самой искать девочку. Я считаю, что ты дочь пропавшей малышки. — Елизавета опять указала на ожерелье. — Эта эмаль — копия с портрета графини Резерфорд, который висит в ее доме. Я много раз видела его, поэтому могу подтвердить, что копия полностью соответствует оригиналу. Я устрою, чтобы графиня Резерфорд как можно скорее навестила тебя, — продолжала королева. — Она так же стара, как моя Бланш, у нее доброе и мужественное сердце. Не сомневаюсь, что она будет рада познакомиться с тобой. Она осталась одна, у нее никого нет. Правнучка скрасит ее одиночество.

— Буду счастлива увидеть свою прабабушку, — пробормотала Илис.

Дрожь в голосе выдавала ее волнение. При мысли, что у нее есть другие родственники, более добрые и заботливые, чем те, кого она знала, ее душа наполнилась восторгом и нетерпением.

Раздался негромкий стук. Бланш Парри открыла огромную дверь и впустила высокого бородатого и темноволосого мужчину, который торопливым шагом пересек зал. Почтительно поклонившись королеве, он что-то зашептал ей на ухо. Илис из приличия отошла в сторону. Когда мужчина выпрямился, Елизавета подала девушке знак приблизиться.

— Сэр Франсис Уолсингэм, вам будет интересно познакомиться с моей гостьей. Это дочь сэра Рэмси Редборна. Илис пришла сюда просить за арестованного ганзейского капитана.

Высокий мужчина повернулся к Илис. На его лице появи лось участливое выражение.

— Я был лично знаком с вашим отцом…

— Сэр Франсис, я все еще верю, что он жив… во всяком случае, не теряю надежды на это. Мне больно слышать, что вы говорите о нем так, словно его уже нет на свете.

— Простите меня. — Он подошел к девушке и взял ее за руки. — Его слишком долго нет среди нас, и я уже начал сомневаться, что похитители пощадят его. Я не хотел причинить вам боль.

— Сэр Франсис великолепно проявил себя на посту министра, — в задумчивости произнесла королева. — У него страсть к распутыванию всяких заговоров против меня, и иногда его находки просто поражают. Мы получили сведения, что в одной из ганзейских контор в Стиллиардсе собираются заговорщики. Когда твоего отца схватили, он занимался тем, что пытался выяснить, кто стоит у них во главе.

Услышанное ошарашило Илис.

— Мне говорили, что он отправился туда по своим личным делам, чтобы продать кое-что.

— Это был всего лишь предлог, чтобы проникнуть в контору, моя дорогая. До меня тоже доходили слухи, что он якобы обладал несметными богатствами, но не думаю, что это действительно так. — Сэр Франсис сложил за спиной руки и подошел к окну. Некоторое время он молча смотрел вдаль. — Мне сообщили, что в Стиллиардсе действительно зрел заговор против королевы. — Он повернулся к Илис. — Поэтому я должен просить вас прекратить все попытки освободить ганзейского капитана. Мне кажется, этот человек не заслуживает вашего внимания.

— Если в заговоре участвовали члены Ганзейского союза, это еще не значит, что в дело замешаны все капитаны и купцы. — Илис взывала к его чувству справедливости. — Капитан фон Райан помог нам сбежать из Любека, когда за нами охотились Карр Хиллиард и вся Ганза. У него много близких друзей-англичан. Если я позволю ему взойти на эшафот или заживо гнить в Нью-гейте, даже не попытавшись спасти его, то никогда не обрету покоя. Его единственное преступление заключается в том, что я была на его корабле, и только по этой причине капитан Сенклер захватил его судно. Простите меня, сэр Франсис, но я не могу не просить за него. Я твердо убеждена, что капитан фон Райан был арестован незаконно.

— Возможно, человек, который ждет в приемной, в состоянии прояснить этот вопрос. Уверен, вы знакомы с ним, моя дорогая. Вам будет приятно узнать, что он жив. — Он обратился к Елизавете: — Этот человек ждет вашего позволения войти, ваше величество. Я решил, что вы предпочтете сделать это тайно… решить его судьбу…

— Вот как! Этот наглец осмелился прийти сюда! Он склонил голову и теперь ждет моего приговора!.. Или прощения? — Она взмахнула рукой. — Впустите этого подлеца, и давайте послушаем, как он будет молить о пощаде!

Сэр Франсис поклонился и подошел к двери. Распахнув ее, он торжественно объявил:

— Маркиз Бредбери, ваше величество.

Сердце Илис едва не выпрыгнуло из груди от счастья. Охваченная одновременно и радостью, и тревогой, она собралась было двинуться к двери, но остановилась, когда услышала приближающиеся шаги, и заставила себя остаться на месте, испугавшись, что ее поведение покажется королеве оскорбительным. Максим вошел в комнату, но страх за мужа удержал девушку от того, чтобы броситься ему в объятия. В который раз она подумала, что в жизни не видела более красивого мужчину. На нем были черные пышные панталоны, чулки, низкие сапоги и роскошный бархатный дублет. Темная ткань подчеркивала белизну белых накрахмаленных манжет и плоеного воротника. Поверх дублета был накинут черный плащ с шелковой вышивкой по борту и по подолу. Загорелая кожа оттеняла зеленые глаза, взгляд которых сразу же устремился к Илис. Увидев девушку, Максим замер. Ни единого слова не слетело с его губ, но Илис было достаточно одного его присутствия, чтобы вновь обрести радость и успокоение.

Придя в себя, Максим повернулся, чтобы приветствовать королеву.

— Ваше величество! — поклонившись, произнес он, и его голос эхом разнесся по залу.

Взволнованная Елизавета барабанила пальцами по подлокотнику, пристально всматриваясь в блестевшие глаза маркиза. Только слепой бы не заметил, как эти двое обменялись взглядами. И хотя Елизавета не могла оценить важность и истинное значение этого безмолвного разговора, она все же отметила его у себя в памяти. А объяснение всему этому можно получить потом. Сейчас следует заняться более существенными вопросами.

— Итак, ты явился, наглец! Ты сказал, что вернешься, — и вернулся!

— Да, ваше величество, и выполнил свое обещание лучше, чем предполагал. В Любеке против вас зрел заговор, но я с корнем вырвал его сердцевину. Карр Хиллиард находится сейчас в Ньюгейтской тюрьме и ждет вашего приговора.

— Он сознался в убийстве моего агента? — с надеждой спросила Елизавета.

— Нет, ваше величество, он не убивал его, — ответил Максим. — Его убил англичанин, однако мне неизвестно его имя. Он любовник одной из ваших фрейлин.

— Что ты несешь! — возмущенно воскликнула королева. — Ладно, послушаем, что скажут об этом мои дамы! Я не потерплю измены со стороны моих приближенных!

— Мы установим личность этого человека, — пообещал Уолсингэм. — Он будет брошен в тюрьму.

— К сожалению, именно он держит в плену сэра Рэмси… — сообщил им Максим.

— Тогда надо быть осторожнее. — Елизавета обхватила подбородок тонкими пальцами и прямо посмотрела на Максима. — Что ты можешь предложить?

— Если вы заговорите об этом со своими дамами, ваше величество, — начал тот, — то можете вспугнуть его. Хотя, как меня убедили, женщина не знает, что ее так подло используют.

— Если дело обстоит именно так, — проговорила королева, — тогда надо объяснить ей всю щекотливость ее положения. Уверена, она с радостью предоставит нам необходимые сведения. Мне не терпится выяснить, кто же предатель.

— Ваше величество, вы не боитесь, что она, если действительно невиновна, разозлится на своего любовника? — предположил Максим. — Если она не сможет сдержать свои эмоции, то тем самым предупредит его.

— Мне что, взять своих фрейлин под стражу? — резко произнесла Елизавета. — Так что же ты предлагаешь?

— Распространите среди них слух, который поможет нам заманить его в ловушку, — поспешно ответил Максим. — Наполните нежные ушки своих дам сплетнями, которые возбудят у изменника интерес, но только пусть они не догадываются о своей роли. Нужно добиться, чтобы сведения дошли до него как бы случайно, чтобы ему просто пересказали подслушанный разговор.

— И какую же сплетню я должна пустить?

— У меня такое подозрение, что похититель держит сэра Рэмси исключительно ради золота, которое тот спрятал. Если до него дойдет, что мне известно, где оно, он начнет гоняться за мной и предложит обменять сэра Рэмси на золото.

— А вы не боитесь, что это может навредить моему отцу — если преступник и в самом деле заподозрит, что вам известно, где золото? — вмешалась в разговор Илис.

Максим посмотрел на жену, и его взгляд, который безмолвно обещал любовь и радость, смягчился.

— Как это может навредить, миледи?

У Илис от удовольствия запылали щеки. Разве можно прятать любовь, которая переполняет сердце?

— Если похититель решит, что вам все известно, мой отец превратится для него в обузу, и он расправится с ним.

Максим уже давно размышлял над этим вопросом, поэтому, не задумываясь, ответил:

— Он не будет спешить и сначала удостоверится, что мне действительно все известно.

— А вы не предполагаете, что сэр Рэмси уже все рассказал им и они убили его? — проговорил сэр Франсис.

Максим погрузился в размышления.

— Если похититель не предоставит нам какого-нибудь доказательства, что сэр Рэмси еще жив, — наконец сказал он, — мы отбросим осторожность, выясним у фрейлины его имя и арестуем его. Но если негодяй верит, что золото существует, он будет делать все, чтобы сохранить жизнь сэра Рэмси. Я предложу ему сделку. Думаю, сэр Рэмси будет в безопасности, пока у его похитителя есть надежда получить вознаграждение и пока он уверен в том, что живой сэр Рэмси полезнее, чем мертвый.

— Он не захочет, чтобы его опознали, — заметил сэр Франсис.

— Моя задача будет заключаться также и в том, чтобы установить его личность, — ответил Максим.

— Но ведь и ты сам окажешься в опасности, не так ли? — спросила Елизавета.

— Я приложу все усилия, чтобы не нанести ущерба своему здоровью, ваше величество, — с улыбкой заверил ее Максим.

— Уверена, ничто не доставит тебе большего наслаждения, чем схватить того, из-за кого ты столько страдал, — проговорила Елизавета и кивнула. — Я принимаю твой план и прослежу, чтобы сплетня распространилась как можно скорее.

— А как нам быть с капитаном фон Райаном? — обратился сэр Франсис к королеве.

— С капитаном фон Райаном? — встрепенулся Максим. — Что с ним случилось?

— Капитан и его команда были арестованы и заключены в Ньюгейт, — сообщил сэр Франсис. — Капитан Сенклер утверждает, что ганзеец якобы снабжает войска Пармы в Нидерландах и что, возможно, он каким-то образом причастен к похищению госпожи Редборн.

— Я единственный виноват в похищении! — заявил Максим, встревоженный таким поворотом событий.

— Странно, — насмешливо заявила Елизавета, — а госпожа Редборн утверждает, что твои люди схватили ее по ошибке.

Не обратив внимания на предостерегающий взгляд Уолсингэма, Максим принялся честно излагать факты:

— Это так, ваше величество, но я намеревался похитить свою невесту до того, как она станет фактической женой Реланда Хаксфорда. Как вам известно, до того как Эдвард Стэмфорд обвинил меня в убийстве, мы с его дочерью были помолвлены.

Максим был бы рад умолчать об этом. Он понимал, что своим признанием наносит себе вред, навлекая гнев Елизаветы сразу же после того, как она простила его. Но Николас — его давний друг, и безопасность капитана была для Максима гораздо важнее, чем собственное благополучие.

— Я послал своих людей за Арабеллой, но вместо нее они похитили госпожу Редборн. — Он искоса взглянул на королеву, чтобы определить степень ее неудовольствия, и продолжил: — Позже, в тот же день, я обратился к сэру Франсису с просьбой об аудиенции, чтобы я мог засвидетельствовать свою верность королеве и доказать непричастность к заговору.

Елизавета резко поднялась с кресла и направилась к Максиму. Ее глаза блестели от ярости.

— И ты пришел ко мне, чтобы заявить о своей невиновности, после того как запятнал свою честь грязным преступлением — похищением?

— Я думал, что люблю Арабеллу, — спокойно ответил Максим, уже не раз сталкивавшийся с проявлениями изменчивого характера королевы. Он знал, что ждет тех, кто осмелился возражать ей. — Будучи невиновным в тех преступлениях, в которых меня обвиняли, я надеялся, что придет день, когда вы своей милостью восстановите мою репутацию. — Он на секунду задумался. — Я проанализировал свои поступки и пришел к выводу, что мной двигала только ненависть к оговорившему меня Эдварду.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Елизавета, вновь опустившись в кресло.

— Что ошибался, когда считал, что люблю Арабеллу.

Очередной приступ гнева Елизаветы помешал Илис насладиться счастьем, наполнившим ее душу, когда она услышала ответ Максима.

— Глупец! Ты не стоишь моего прощения! — Она указала на девушку. — Ты похитил этого ребенка и тем самым запятнал ее имя.

— Прошу прощения, ваше величество, — осмелилась вмешаться Илис. — Если бы лорд Сеймур не похитил меня, вряд ли я бы дожила до этого дня.

Глаза королевы потемнели от гнева. Она в бешенстве посмотрела на девушку. Ничто не может оправдать наглость этой девчонки, помешавшей ей отчитывать маркиза.

— Объяснись.

— Мои родственники хотели вытянуть из меня, где отец спрятал золото. Я сбежала от них, но прежде мне пришлось пройти через множество допросов и жестокие пытки. Потом мне удалось выяснить, что один из них виновен в убийстве. Если бы не лорд Сеймур, моя тетка опять схватила бы меня и держала бы в заточении.

— Одно преступление не оправдывает другого, — возразила Елизавета. — Лорд Сеймур даже не предпринял попытки вернуть тебя домой или восстановить твою репутацию.

— Напротив, ваше величество, он именно так и поступил, — дрожащим голосом произнесла Илис, понимая, что испытывает терпение королевы и дает той повод взять ее под стражу и бросить в Тауэр. — Он оказал мне честь, защитив меня своим именем, и много раз рисковал жизнью ради моей безопасности. Я благодарна его слугам за их ошибку и считаю похищение своего рода благословением свыше.

— Гм! Это свидетельствует о том, что ты, глупышка, влюблена в этого негодяя и готова наплести что угодно в его защиту, — заявила Елизавета и перевела взгляд на Максима, с нежностью смотревшего на девушку.

Эти молодые люди, чьи взгляды светились любовью, вызывали у нее раздражение. Они вынуждали ее решать сложную задачу и оценивать их противоречивые поступки, а она так устала принимать решения. Если бы не страх, что Испания, разбив доблестные войска в Нидерландах, двинется на Англию, она бы оставила Филиппа в покое! Она до последнего момента оттягивала начало решительных действий, но ее все же вынудили выступить против Испании. Теперь, когда ей предстояло решить более простую проблему, чем начало войны, ею овладело негодование. Лорд Сеймур не посчитал необходимым испросить у нее разрешения на брак. Но с другой стороны, если учесть, что он находился слишком далеко, чтобы просить разрешения, можно отнестись к его поступку снисходительно. Наверняка он вынужден был жениться на девушке, чтобы исправить причиненное ей зло. Однако он пренебрег условностями и поэтому не заслуживает ее прощения.

Опустив руки на подлокотники, королева резко спросила:

— Что эта девочка значит для тебя, Бредбери?

Немного озадаченный ее вопросом, Максим открыто взглянул на Елизавету и признался в том, что Илис хотела скрыть:

— Она моя жена, ваше величество.

— Ты женился без моего согласия? — поддела его королева и тут же отмахнулась от его попытки объясниться. — Что ты испытываешь к ней?

— Я люблю ее, — просто произнес тот, в полной мере осознавая, к чему может привести его признание.

Уолсингэм закатил глаза, испугавшись, что сейчас услышит смертный приговор.

— Любишь! — насмешливо повторила Елизавета. — Что ты знаешь о любви? Сейчас ты восхищаешься одной, а через минуту другой? Ты мне больше нравился, когда был не женат!

Уолсингэм прижал ко рту руку, чтобы скрыть улыбку. Всем известно, что Елизавете всегда нравилось находиться в обществе самого галантного и красивого при дворе кавалера. И несмотря на годы, она не потеряла способности обращать внимание на таких мужчин, как Сеймур. Любой придворный кавалер, стоило ему жениться, сразу же настраивал ее против себя — уж такой у нее склад характера.

— Я не раз рисковал жизнью, служа вам, ваше величество, — разве это не доказывает моей любви и преданности? — проговорил Максим, заметив, что в глазах королевы появилось задумчивое выражение. — Если я готов отдать жизнь за то, чтобы спасти Илис от тех, кто угрожает ей, разве это не свидетельствует о моей любви к ней?

— Ты всегда хорошо служил мне, — призналась Елизавета. — И мне было больно думать, что ты предал меня. — Глубоко вздохнув, она наконец приняла решение: — Я отменяю свой прежний указ, Бредбери. Тебе возвращается твой титул, и можешь идти с моего благословения.

Илис радостно вскрикнула и бросилась бы Максиму на шею, если бы не увидела, что он не двинулся с места. Она поняла, что он еще не закончил свои дела. Сердце девушки тревожно забилось, ее испугало бесстрашие мужа, продолжавшего неподвижно стоять перед королевой. Расслабившись, Елизавета прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Внезапно ее глаза открылись, и она сердито уставилась на Максима.

— Ну! Что еще тебе надо? Разве тебе мало?

— А как насчет капитана фон Райана, ваше величество? — тихо спросил он.

Глаза королевы метали молнии, но спустя несколько мгновений ее взгляд потеплел, и она рассмеялась.

— Когда станет известно, что я освободила его, моя слава мудрого политика разлетится вдребезги. Твои храбрость и упорство, Бредбери, победили. Я дарую прощение твоему другу и возвращаю ему груз и корабль. А теперь оставьте меня. Я устала.