Баязет хорошо знал о моей силе и могуществе, но когда он узнал, что я овладел крепостями Себаем и Милетом и землями им принадлежащими, а также что я разбил и рассеял войска, которые он содержал в этих крепостях, то не мог сдержать своего негодования, и наконец, уступая подстрекательству Юсуфа, Гуркоманского князя, который, избегая меня, укрылся у него, Решил объявить мне войну.
Этот государь был близок к своей гибели; Юсуф убедил вести против меня войско. Он выступил в поход с огромной армией, а кроме того, получил еще подкрепление из Египта и Сирии. Я полагал, что мне будет более выгодно разделить свои войска на три отряда, но так как победа и поражение равно скрыты под покровом Рока, то я спросил многих своих эмиров, и они дали мне совет чисто военный: «пойдем в битву», сказали они мне.
Но я хотел сначала умерить пыл Баязета. Поэтому я написал ему письмо следующего содержания: «Хвала Богу, Властителю неба и земли, покорившему моей власти большую часть 7 климатов и допустившему, чтобы владетели и повелители мира склонили выю под мое ярмо. Да будет милостив Господь к смиренному рабу, который знает пределы, предписанные ему, а не преступает их дерзкою стопою. Все знают о твоем происхождении, и неприлично человеку твоей крови выдвигать впредь надменную ногу, ибо ты мог бы низвергнуться в бездну скорби и несчастия; не поддавайся наущению тех несчастных, которые ищут тебя, чтобы преследовать свои личные цели и которые исторгнули разрушение из сна, в который оно было погружено. Берегись отворять разорению и несчастию врата твоего царства. Пришли ко мне тотчас Кара-Юсуфа, в противном случае при столкновении наших армий всё, что скрыто под покровом Рока, откроется тебе». Знатные послы отдали это письмо Баязету. Я составил сейчас же план похода в столицу Сирии. Я пошел по дороге в Эмес и Алей. Когда я прибыл в этот последний, то мне сказали, что царь Ферадж при слухе о моем походе выехал из Египта в Дамаск.
Я не мог, при всём старании, воспрепятствовать соединению войск Сирии и Египта, ибо этот султан обогнал меня, вошел в Дамаск, но и пришедши после него, я не оставил намерения овладеть этим городом.