Тамерлан

ГЛАВА О ШИХАБАДДИН МУБАРАКЕ ТАМИМИ И О ЕГО ПОКОРНОСТИ И ОСЛУШАНИИ

Дело было такое. Упомянутый Шихабаддин был правителем одной области, расположенной вдоль берега реки Джамда; он много имел подчиненных ему лиц и приближенных, а равно бесчисленное количество орудий, боевых припасов и всякого имущества. Когда принц рода человеческого, отпрыск великого эмира, Пир Мухаммад-бахадур, достиг перед этим границ Мултана, то Шихабаддин удостоился облобызать его ноги и получить обильные милости, и особенное внимание, и ласковое отношение. Он некоторое время хорошо старался исполнять свои обязанности службы, находясь в свите Пир Мухаммада. Когда же он возвратился к себе, то его голову охватила одурь неповиновения, и эта порочная мысль проложила путь в его мозгу. Он возгордился недоступностью и естественною укрепленностью своей страны, а равно - поддержкою в этом отношении реки. Но на берегу реки небытия он построил свой дом, и как бы вода ни служила причиною жизни, она стерла его с лица земли.

Когда его хаканское величество узнал об ослушании этого злополучного человека, он в пятницу первого числа месяца мухаррама отдал приказ, чтобы эмир Шайх Нураддин-бахадур. облако коня которого, источая дождь крови, делает поле битвы зарослями красных тюльпанов, а форма кинжала которого, как серп, срезает поросль вражеской жизни, с десятитысячным войском отправился против владения Шихабаддина и своим светлым умом и отменным старанием довел до удовлетворительного исполнения это важное дело. Эмирский сын Шайх Нураддин, повинуясь высочайшему приказу, сопутствуемый всей своей кавалерией быстро, как ветер, облетающий мир, и, как молния, освещающая его, отправился в путь.

К тому времени, когда он достиг подступов к владениям Шихабаддина, последний уже прорыл глубокий ров и воздвиг высокую стену и, укрепившись, начал военные действия. Произошло такое сражение, что и сказать невозможно.

Когда феникс солнца скрылся за горою Каф, а серебристый сокол дня укрылся в гнезде ночного мрака и черный ворон ночи взял под крыло золотое яйцо небосвода, Шихабаддин устроил с одной стороны водного пространства ночное нападение на войско его величества. Произошла жестокая битва, пламя которой высоко поднялось вверх. Эмир Шайх Нураддин произвел жаркие атаки и совершил ряд последовательных храбрых ударов по неприятелю. Войска Шихабаддина, подобно рыбам, выброшенным на берег, затрепетали и, как полузарезанные птицы, уже не увидели для себя никакого спасения. Много их было перебито. Так как высоко поднялся от блеска мечей поток погибели, то не было возможности переплыть его кораблю жизни. Некоторые просто бросились в кровожадные волны и, избежав пучины войны и битвы, нашли убежище в водовороте реки. В эту ночь личные пажи его величества, вроде Мансура, Бивараджа чухра пажа и их братьев, на месте битвы и на поле чести и славы проявили совершеннейшие подвиги воинской доблести и получили ранения саблями и стрелами. Когда его хаканское величество изволил остановиться в районе этой области, он особенно по-царски обласкал раненых и вручил им роскошные платья и другие дорогие подарки. В эту же ночь Шихабаддин со своими подчиненными, собрав двести судов, сел на них и побежал в направлении Уджа, одного из городов Индостана. Эмир Шайх Нураддин во исполнение высочайших распоряжений пустился его преследовать по реке Джамд, в то же время он продолжал воевать и истребил множество индусов. От крови убитых река Инд - как говорится у арабов - превзошла все пределы своего многоводия. Когда суда Шихабаддина приблизились к Мултану, войска принца Пир Мухаммад-бахадура и его эмиров и принца Сулайман-шах-бахадура предприняли против него военную операцию, захватили на реке все суда с неприятелем и отомстили ему саблями. В тот злополучный день Шихабаддин бросил в реку свою жену и ребенка, а сам, спасая свою жизнь от этой ужасной пучины, бросился к берегу. Когда всё это было счастливо завершено и государь освободился от бремени этого тяжелого и важного дела, августейшие знамена, укрепленные победными и неодолимыми корейскими стихами, направились к осуществлению высочайшей цели и заветного желания.

В воскресенье двадцать четвертого числа месяца мухаррама его величество соизволил остановиться на берегу реки Чинара против стен крепости. Охранителем его была божественная милость, проявляемая с утра до вечера в качестве караульного поста побежденного войска, а передовым постом - божественная помощь, с утра до вечера благоприятствующая и доброжелательная ему. Против упомянутой крепости воды рек Джамда и Чинара сливаются вместе и от всплесков их волн наблюдается как бы стечение двух морей и перед проникновенным взором проносится одно из чудес божественного величия. Это река, глубокая и беспредельная, это море, безмерно всё затопляющее, по сравнению с которым реки Тигр и Евфрат кажутся озерками, а Сейхун и Джейхун - родниками.

В среду двадцать седьмого числа того же месяца сплоченные и многочисленные, как муравьи, войсковые части по высочайшему повелению, соответствовавшему предопределению всевышнего Аллаха, навели через эту широкую реку мост, свидетельствующий о большом усердии, а также о предусмотрительном, солидном, необычайно поразительном и сообразительном уме, являющемся образцом целеустремленности, так что и видавшее виды око не могло, и представить себе такой мост даже и во сне, в зеркале воображения. Пока вращается блестящее зеркало солнца и луны, никакая энергичная рука не создала бы этого, а что касается прежних государей, то никто из них не оказался в состоянии переправиться через эту глубокую реку, исключая падишаха Тармаширина, который перешел через нее, однако без сооружения моста. Всякое же трудное дело, которое бывает в поле благословенного хаканского зрения, легко делается. Всякое большое предприятие, на которое обращает внимание светозарная мысль его величества, становится осуществленным благодаря мастерской божественного могущества; все великие цели и желания наилегчайшим образом приводяться через это в исполнение. Основание всего этого покоилось на высокой энергии и чистой вере сего счастливого монарха.

Когда его величество соизволил переправиться по вышеназванному мосту и зонт балдахина убежища победы своей верхушкой коснулся апогея солнца и луны, он на другой день выступил отсюда. Счастье руководило передовыми частями победоносной армии его величества, а помощь вечного господа поддерживала тыл. Победные знамена остановились на берег} реки Талмина против города.

В связи с этим сейиды, ученые теологи, владетели и раджи этого города направились к августейшему местопребыванию, где удостоились счастья облобызать ковер его величества. Каждый сообразно степени своего достоинства и ранга был безмерно и особенно обласкан. В тот же день его величество перешел реку и в пятницу двадцать девятого числа месяца мухаррама остановился на той стороне реки, пока не переправилась вся его армия. В первый день месяца сафара 801 года (13 октября 1398 г.) равнина, находящаяся в районе крепости Талмина, покрылась разбитыми палатками с центром, занятым знаменами и войсковыми значками. Счастливый государь наложил на город Талмина контрибуцию за пощаду от расправы в два лака скота. Великие же сейиды, кои суть листья и плоды чистого дерева пророческого достоинства и пророческой миссии Мухаммада и достойны почета й величия, равно свет очей людей истинной веры, обладатели точного знания и уважаемые ученые теологи, кои своими фетвами осуществляют постановления божественного закона господина посланников, Мухаммада, - да почиют над ним наилучшие благословения! - были освобождены от сего, поощрены, избавлены и учинены «тарханами», удостоившись награждения дорогими халатами. Сущность заключается в том, что его величество, поступая так по отношению к этим двум высоким сословиям сейидов и ученых теологов, держался, во-первых, таких слов, оказывая им уважение: «Скажи: в награду за это я прошу у вас только любви к ближним» и, во-вторых, украшая их почетным платьем следовал словам: «Поистине боятся Аллаха из рабов его лишь ученые». Всё это было осуществлено им с наивозможной полнотой. Во всяком случае в отношении почета и уважения к обеим категориям людей, из коих одни из семейства посла Аллаха, а другие - наследники пророков, внимание благороднейшего ума его величества проявляет в высшей степени похвальные старания. Да воздаст им Аллах лучшие из воздаяний в этом мире и в будущей жизни! Из того наличия, которое именуется абсолютной пощадой, для некоторых она получилась, для некоторых осталась в сфере задержки.

В это время подошла вся остальная армия и явилась нужда в зерновом хлебе. Последовал письменный приказ его величества, что повсюду, где найдут зерно, пусть его возьмут. Ночью, когда настроение вселенной изменилось под действием неожиданно появившегося мрака и глаз времени потемнел под влиянием матери бесовского наваждения, войска под предлогом реквизиции зернового хлеба неожиданно ворвались в город, подожгли дома, стали всё грабить и захватывать пленных. Запрещено было делать это лишь в отношении сейидов и ученых теологов, а все прочие не были избавлены от подобного. Ко всему этому до августейшего сведения было доведено, что группа главарей племён и начальствующих лиц в окрестностях Талмина явилась к принцу Пир Мухаммад-бахадуру с выражением повиновения и покорности, а после того, выпустив из вида истинную широкую дорогу, избрала темный путь ослушания. Последовал приказ его величества, коему повинуется вселенная, чтобы эмир Шах Малик и Шайх Мухаммад Ику Тимур с десятитысячным, войском произвели набег на тот район, где находятся все эти ослушники, и подвергли расправе этот народ, оказавший сопротивление слугам принца Пир Мухаммада, раскрывший в сердце путь злонамеренности и опоясавшийся поясом упорства. Названные эмиры вследствие этого выступили походом в ту сторону. Взметаемая их быстрыми, как ветер, конями пыль неслась от голов к самому небу. Кинжалами, ужасными, как у Марса, и отмеченными несчастливым знаком Сатурна и изрыгающими пламя мечами, избирающими целью бунт, было послано в адскую геенну из этой счастливой жизни две тысячи индусов; их тела стали пищею диких зверей и птиц. Жен и детей их взяли в плен. После этого эмиры поспешили в высочайшую ставку с огромной добычей и неисчислимыми драгоценностями. Ниспровергнув во прах тело злонамеренного врага и поднявши знамена с арабским лозунгом: «Помощь велика и победа очевидна», в субботу седьмого сафара его величество выступил из Талмина. Рок сопутствовал хаканской решительности, а судьба сопровождала его в его твердом намерении. На следующий день в районе Джаля, который расположен на берегу реки Байах, его величество соизволил остановиться против местности Шахнаваз; Байах же есть большая река, пучину которой даже мысль не может перейти без участия божественной помощи, а воображение без соединения с предопределением не в состоянии выбраться из ее водоворота. На этой остановке довели до высочайшего ведения, что некто, по имени Нусрат из Тамими, с отрядом около двух тысяч человек устроил на воде в местности Джал крепость. Воды было много, подобно дарованиям чистых по природе людей, глубина которых не видна, и подобно территории, на которую распространяется щедрость благородных, столь широкой, что само предопределение не могло создать такой площади. Его величество тотчас сел на коня, объезжающего вселенную, и подошел с победоносным войском к берегам того озера, на котором была крепость Нусрата; построил центр и фланги армии. На правом фланге были принц Шайх Нураддин и эмир Аллахдад, на левом - эмир Шах Малик и эмир Шайх Мухаммад Ику Тимур; в центре армии находился Султан Али «таваджи» с хорасанской пехотой. Нусрат подошел к берегу озера с тремястами индусов и остановился против победоносного войска. Произошло жестокое сражение. Али Султан «таваджи» выполнил в этом бою все правила мужества и отваги, проявив воинское искусство и храбрость. Во время битвы он твердо держался на своем месте, так что вместе с другими оказался раненым. Сражение таким образом упорно продолжалось, пока эмир Шайх Нураддин и Аллахдад по той же самой воде и грязи не зашли в тыл врагам. Они уничтожили много неприятелей, сделав их головы как бы пучками волос своих копий, принесли их на территорию убежища вселенной. Что стало с злополучным Нусратом - неизвестно: не то он спасся бегством, не то был убит в этой битве. Таково свойство день ото дня увеличивающегося счастья его величества; с тех пор как свеча этого счастья возжжена, всякий, как мотылек, летит к ней; с тех пор как кипарис сада его величия высоко поднялся вверх, всякий, отвернувшийся от повиновения его величеству, падает. В понедельник девятого числа упомянутого месяца победоносные войска, вспомоществуемые счастьем и сопровождаемые удачею, прошли через это озеро Джал, через тину и грязь, где дорога была чрезвычайно плохая, и даже конь его величества, качествами подобный Бураку пророка, не легко совершал этот путь, а быстроходные племенные скакуны с трудом двигались.

Остановились в местности Шахнаваз. Шахнаваз есть большое селение. Жители его были побеждены. У них было множество амбаров с зерновым хлебом, так что всё войско взяло этот хлеб, но всё же еще много осталось нетронутых амбаров. В этом месте некоторые из эмиров, переправившись через реку Байах, отправились преследовать отряд сторонников Нусрата, который спасался бегством после битвы. Некоторые из мятежников были настигнуты и ограблены. Было захвачено при этом много добычи. Его хаканское величество оставался в этом месте два дня. Затем последовал его приказ, чтобы сожгли оставшиеся с зерном амбары, дабы индусы-гебры не могли им воспользоваться.

В четверг двенадцатого числа упомянутого месяца сафара мирозавоевательные знамена выступили из Шахнаваза и сделали остановку на берегу реки Байах против деревни Джанджан, где к тому времени была собрана вся ставка и обоз. Светозарная мысль о старании прославить слово божие и забота об обязательном религиозном предписании о священной войне были обращены в дело. Мироуправительное намерение погасить пламя многобожья и уничтожить основы идолопоклонства сократилось. Войска в течение двух дней перешли реку Байах; некоторые сели на суда, а некоторые, подобно крокодилам, переправились вплавь; так что войска следовали от берега по воде непрерывно на протяжении приблизительно одного фарсанга. Благодаря всяческому скотью его величества все благополучно выбрались из этих пучин на берег спасения. Божественная помощь - есть хранитель человека, небесное покровительство - его близкий и друг!

В этот день особое доверенное лицо по имени Хири Малик из слуг принца Шахруха прибыл из Герата в августейший лагерь и доставил его величеству известия о благополучии упомянутой бесподобной личности, призираемой благостным взором всевышнего господа. Вследствие этого у его величества появилось, как блестящие Плеяды, радостное настроение и возникли причины надеяться на счастливые успехи.

На другой день, в пятницу тринадцатого числа месяца сафара, принц Пир Мухаммад-бахадур прибыл из Мултана и в этом месте удостоился счастья поцеловать ноги хаканского величества. В субботу четырнадцатого числа, переправившись через реку Байх, остановились в местности Джанджан; в этой деревне оставались в течение четырех дней. Во вторник семнадцатого сафара принц Пир Мухаммад-бахадур, который является начальной заставкой книги о мирозавоевании и именным шифром на указе миродержавия, в этом месте дал пир, поднеся его величеству драгоценные подарки, состоящие из арабских коней, золотых поясов, седел, блюд, кувшинов и кружек для питья, которые все были сделаны из золота и серебра, а равно девять традиционных дорогих предметов и разные платья, так что канцелярские чиновники и писцы в течение двух дней составляли подробную опись всем этим вещам. В тот день его хаканское величество все эти подарки, предметы и вещи из золота и серебра, разного рода одежду соизволил подарить эмирам, везирам и ближайшим слугам августейшего порога сообразно степени и достоинству каждого из них. Все от получения царских подарков стали рудниками довольства и морем искания помощи его величества, соделавшись пайщиками в распределении изобилия драгоценных даров. Великий ум счастливого монарха считает этот мир и всё, что в нем, лишь воображаемой точкой и ничтожной пылинкой, заметной в лучах солнца. В отношении же щедрости и тороватости…

Указанием на справедливость этого является то, что поскольку воины принца Пир Мухаммад-бахадура испытали в этом походе много лишений и их кони в этот дождливый сезон покалечились, так что многие воины остались пешими, его величество в этот день подарил тридцать тысяч лошадей; все стали кавалеристам и получили полное удовольствие. Молодая ветвь надежд, когда возникает из лика сокровенного в человеке, то благодаря обилию облаков хаканской щедрости и великодушию становится зеленой и свежею. Ветка же любого возмущения, произрастающая и солончака злополучия, под сильным ветром государева гнев увядает.

Из указаний божественной милости в отношении достоинств сего специального государева раба, счастливых детей, подчиненных и слуг следует отметить то, что принц рода человеческого Пир Мухаммад-бахадур отстал в столь дождливый сезон, когда слон в руках и ногах его становился растерянным, как мошка в когтях ветра, а гора от той великой грязи и сырости, что свойственны этому сезону, бывала соломой, поднимаемой и опускаемой сильным ветром, и самый бурный порыв ветра не осмеливался пронестись в это время, а огненная молния увязав в той грязи. В столь опасном положении все противники его величества и разного рода его враги, выступавшие против нею. теперь решили сделать это в отношении упомянутого принца Войска последнего погрузились в волны потопа, мучительная горесть и душераздирающие мысли стали собеседниками их сердец, и отряд отчаяния ворвался в их груди. Вдруг солнце августейшего знамени взошло над теми окрестностями с востока могущества творца по его слову: «Будь! - и стало так». Мрак бывшего до сего положения осветился сиянием лучей лица покорителя мира. Прибывшая помощь царственною внушительностью и величием произвела такой грандиозный шум, что у врагов опустились руки и ноги лишились выносливости и стойкости, чтобы идти по определенному пути. Вследствие этого принц Пир Махаммад-бахадур с своим войском и со всеми подчиненными ему лицами благополучно выбрался из этого потопа бедствия и из того опасного места. Ветерки безопасности донеслись с луга его желания до обоняния его сердца; зефир сердечного удовольствия начал веять из отдушины счастья. Это благоприятное стечение обстоятельств все признали за источник царственного чуда, проявленного его величеством.

После этого, выступив из местности Джанджан, его величество сделал остановку в месте Сихвал. В пятницу двадцатого числа месяца сафара он выступил из селения Сихвал и достиг остановки Асван, где оставался один день. Выступившие оттуда на другой день мирозавоевательные знамена бросили тень на остановке Химивал. Во время часовой остановки его величество поспешил отправиться с десятитысячным отрядом кавалерии в направлении города Аджудана. Эмир Шах Малик и Даулат Тимур «таваджи» были оставлены при ставке в обозе, чтобы отправиться с последним дорогою на Дибальбур. На другой день в понедельник двадцать третьего числа, когда был сделан ночной переход из Химиваля, солнце счастья взошло над городом Аджуданом. До этого шейх Мунаввар, который в подлинном смысле слова был зловещим, и шейх Сад, бывший по существу дела злополучным человеком, оба из числа внуков шейха Нураддина, сбивши с правого пути и с честной дороги жителей этого города, побудили их покинуть его и сделали их своими последователями и спутниками. Все они бежали в Битнир, в один из городов Индии. Некоторые из них, сопутствуя зловещему шейху Мунаввару, отправились в Дели, а некоторые сейиды и ученые теологи, для которых божественная помощь стала другом и счастливая звезда надзирала за ними с твердым упованием на великодушие его хаканского величества, счастливого монарха, остались жить на своей родине. Когда вечное счастье и благополучие направилось на территории могущества и величия и к цели безопасности и упования и от пыли, поднятой кортежем мирозавоевателя, просветлел глаз надежд, они удостоились особой бесценной высочайшей ласки и безграничных милостей его величества. Его величество по своей совершенной милости сделал начальниками этого города отличающегося знанием шариата Маулана Насираддин Омара малкита, который лишь внешностью был похож на человека, а в действительности под этой человеческой внешностью были скрыты качества ангела, и сына Хаджа Махмуд Шихаба, который тоже отличался добронравием, всё для того, чтобы эти лица охраняли интересы и наблюдали поведение жителей, бедных и неимущих этой области, и не допускали, чтобы проходящие войсковые части причиняли им несчастья и огорчения. Действительно, по милости творца - да будет он прославлен и возвеличен! - все обитатели и жители этой местности остались благополучны и безопасны от ударов низвергающего горы и сокрушающего слонов войска и никакой вред и несчастье не коснулись этого верно направленного населения. Те же люди, которые ушли из Аджудана с вышеназванными шейхами, все были перебиты, ограблены и захвачены в плен, так что те шейхи имели лишь внешность чистых, а внутреннее их содержание было темное. Хотя имя одного было Мунаввар, а другого - Сад, однако зрение их духовного руководительства было лишено света прозорливости и поверхность их души была скрыта от взора счастливой звезды. Ни сердца их не восприняли аромата от дыхания садов тесной дружбы суфийского братства, ни головы их не привыкли к привлечениям миром святости приверженцев суфизма в свое присутствие.

Да, очи веры и истинные руководители на пути суфийского совершенствования, кои попрали свою душу и тело и вычеркнули свое имя из списка живых, приносят в жертву мусульман свое имущество и жизнь, и, будучи непоколебимы и тверды в стадии упования на господню милость, берут весь мир под свое покровительство.