Танцуя с девственницами

Глава З6

Голос в рации стал неразборчивей, он все еще просил диспетчера направить к скотному рынку «скорую помощь» и полицейских в защитном снаряжении, кинологов и специалистов для ареста агрессивного субъекта.

Бен Купер наклонился к дежурному.

– Пожалуйста, подтвердите личность подозреваемой, – произнес сержант.

– Мегги Крю.

– Хорошо, поддержка выдвигается.

– Дежурный, подозреваемая вооружена. Нам нужен бронированный автомобиль.

– Понял.

Купер и сержант переглянулись. В эдендейлском отделении не было никакого бронированного автомобиля. Ближайший патрулировал дорогу M1 в районе Честерфилда, примерно в полутора часах езды. Купер понял, что они могут опоздать.

– Сержант, напомни дежурному инспектору, что я офицер полиции с правом ношения огнестрельного оружия.

Диана Фрай проследовала за Мегги Крю по всему длинному узкому проходу между двумя торговыми площадками. С одной стороны располагались ряды стальных загончиков, в которых беспокойно мычали коровы; с другой вдоль шлакобетонной стены выстроились пластиковые бутыли с какой-то темной жидкостью, вероятно предназначенной для продажи.

Мегги остановилась, не сводя глаз с Фрай.

– Ну, Диана, наконец-то вы добились своего. Поздравляю! Влезли-таки мне в душу, как паразит, от которого я не успела избавиться.

– Мегги, вы сошли с ума. Бросьте нож!

Когда Диана увидела выражение лица Мегги, ее словно окатило холодной водой. И последние слова она произнесла немного неуверенно. Из высоких окон на них падал свет слабого, холодного солнца, в лучах которого лицо Мегги изменилось – четко выделились ободранные края кожи вокруг шрама, который бежал по щеке и уходил за линию волос. Шрам покраснел, отчего ее лицо сделалось похожим на раскаленную головешку. Внезапно Фрай поняла, что в этом узком проходе она оказалась не по своей воле, – ее заманили сюда. Они были одни среди ржавых железных ворот и нервных коров.

Мегги сжимала в руке нож со светлым стальным лезвием и черной рукояткой. Фрай отчетливо видела каждую его деталь – отметины на ручке, узкий желобок для стекания крови. Мегги держала нож прямо перед собой, словно приглашая разделить с ней удовольствие.

– Мы взяли ножи, чтобы резать шины, – пояснила она и улыбнулась. Впервые Фрай видела на лице Мегги настоящую улыбку. Но уголок ее поврежденного глаза сморщился и превратил эту улыбку в жуткое ироничное подмигивание. – Роз была бы довольна.

– Вы имеете в виду Роз Дэниелс?

– Да, Роз, – подтвердила Мегги. – Вы знали также и о Дженни Уэстон.

Она крепче сжала нож. Фрай подобралась, ее рука поползла к чехлу дубинки.

– Я рассказывала вам о Дженни Уэстон, потому что хотела, чтобы она стала для вас реальной личностью, – сказала Диана. – А не просто очередной жертвой.

– О, Дженни Уэстон была для меня реальной личностью, – усмехнулась Мегги. – Только об одном вы мне не рассказали: она была любовницей моей дочери! Так?

– Вашей дочери?

– Да. Моей дочери!

Крик Мегги отразился от тесных загонов. Телята пронзительно заверещали и бросились врассыпную, толкая друг друга в самые дальние углы своих стальных клеток. Рука Фрай скользнула к чехлу. Ручка дубинки оказалась у нее в ладони. Диана чуть надавила запястьем. Раздались свист, щелчок замка, и в полумраке внезапно блеснули шестнадцать дюймов увесистой стали.

– Стоять!

Мегги вдруг снова сделалась спокойной.

– Вы думаете, она вам понадобится? – Она по-прежнему улыбалась. – Вы же великолепно владеете рукопашным боем, разве нет?

– Откуда вам это известно?

– Вы не единственная, кто занимается этим делом. Детали биографии полицейских должным образом регистрируются. Все доступно, если есть нужные связи.

Мегги двинулась вперед, и Фрай отступила, стараясь, чтобы расстояние между ними оставалось больше длины оружия. Так ее учил инструктор: в ножевой схватке надо в первую очередь принимать в расчет, что ты можешь не уклониться от ножа.

Диана попятилась к воротам. Повернувшись слишком быстро, она не удержала равновесия, нога подвернулась, и в колено стрельнула боль. Ступня онемела почти сразу, на секунду Фрай перестала чувствовать свою правую ногу, и ей пришлось волочить ее, огибая угол загона. Мегги медленно, шаг за шагом, приближалась, пока Фрай не оказалась между полными животных загонами и пустым рингом для откормленного на убой скота, вдали от шума и толпы. Фрай рискнула бросить взгляд через плечо и увидела, что вернулась в конец прохода. Позади нее находились ворота на ринг. Мелькнула мысль, что, может быть, стоит остановиться и, положившись на удачу, попробовать отбить нож дубинкой. Но она по опыту знала, что надежнее всего тянуть время, пока не подоспеет помощь.

Во время спарринга, когда оба противника одинаково собранны и насторожены, надо наблюдать и ждать случая – первого раскрытия, которое позволит нанести удар. Движения становились ритмичными и формальными, в точности как сейчас. Но Фрай понимала, что первое раскрытие, которое она себе позволит, может оказаться для нее последним. Необходимо сосредоточиться на ноже и ни в коем случае не отвлекаться на глаза Мегги. Необходимо и дальше поддерживать разговор.

– Мегги, бросьте нож.

– Диана, вы не можете мне больше ничего сказать о воспоминаниях, – проговорила Мегги. – Я знаю, что такое воспоминания. Я знаю теперь, что Роз мертва.

– Но как она умерла, Мегги?

Мегги внезапно хлестнула по воздуху ножом где-то сбоку, даже не глядя, куда метит. Лезвие прорезало стенку одной из пластиковых бутылей, словно бумагу. Сладкий тошнотворный запах заполнил проход.

Фрай всего секунду смотрела на дыру в пластике, пока не поняла, что это попытка отвлечь ее внимание, и опять перевела взгляд на Мегги.

Она лихорадочно вспоминала все, чему ее учили. Создавать дистанцию. Использовать прикрытие. Оказывать и просить содействие. Ей придется смотреть на руки противника, оставаясь в повышенной боевой готовности. Всеми силами избегать удара ножом. Левой рукой она нащупала на двери позади себя задвижку, быстро ее открыла и проскользнула внутрь загона. Мегги снова нанесла отвлекающий удар ножом, и Фрай неуклюже, споткнувшись, отпрыгнула назад – лодыжка опять причинила ей адскую боль. Теперь они находились на самой аукционной площадке. Женщины двигались из стороны в сторону, назад и вперед, стараясь добиться преимущества и избегая сближения. Их движения отражали друг друга, и Фрай даже показалось, что Мегги тоже начала приволакивать одну ногу.

Огни приближавшихся полицейских машин замелькали сквозь деревянные перекрытия в стенах, отражаясь от ламп на потолке и от стен загона. Они искажали очертания на ринге, создавая множество новых теней, которые заплясали на рядах сидений. Можно было подумать, что целая толпа машет руками, топает ногами и переговаривается, готовая показать повернутый вниз большой палец тому, кто проиграет.

Фрай молча ругала себя. Ну почему она не надела бронежилет! Он сейчас пришелся бы так кстати! Массивный жилет стеснял ее движения, и она перестала его носить. В экипировку констеблей входила ручная дубинка – самое лучшее оружие против ножевой атаки. А ее АСП было легче спрятать, но это было оружие нападения, не предназначенное для защиты от ножа. В униформе Фрай была бы менее уязвима. Ее тонкая куртка никак не могла защитить от лезвия. Диана чувствовала себя так, словно ее грудь и живот оголены и беззащитны. Она также сознавала, что руки у нее тоже голые, а левая протянута ладонью к Мегги – классический жест защиты, которому учат в книгах по самообороне. Она почти ощущала, как в руку впивается нож, перерезая сухожилия пальцев.

– Ирония судьбы, Диана, – произнесла Мегги, – но, по-моему, вы тоже кого-то искали. И поиск может завести в довольно странные места, верно?

Они уставились друг на друга – Мегги холодно, Фрай с закипавшей злостью.

– Кого вы искали, Диана? – спросила Мегги. – Кто та женщина?

– Не ваше дело.

Фрай сделала выпад и ударила дубинкой по той руке, в которой Мегги держала нож. Но, ослепленная яростью, она допустила ошибку – забыла про свою больную ногу. Колено подвело ее, и этого было достаточно, чтобы Мегги резко отдернула руку и дубинка просвистела мимо ее запястья, не причинив никакого вреда. Прежде чем Фрай сумела выпрямиться, она мельком увидела, как сверкнула сталь, когда нож устремился прямо на нее. Она закрыла глаза всего за секунду до того, как кончик лезвия разрезал ей кожу.

Бен Купер бежал по проходу, сопровождаемый клацаньем ворот и мычанием коров. Он оглядывался по сторонам, но видел лишь ряды загонов, любопытные коровьи морды, сырой бетон и холодные лучики света из разбитой крыши. Никаких следов Дианы Фрай не было. Все, что он знал, – это что из-за его слабости она оказалась в опасности.

Снаружи командовать будет инспектор Хитченс, медики возьмут на себя задачу бороться за жизнь Тодда Уининка. Но у Купера не было времени ждать.

Заметив Бена, работник рынка указал на проход между торговыми площадками. В конце прохода по бетону разлилась лужа чего-то темного и тошнотворного, медленно стекавшая в водосток.

Вначале Диана Фрай не почувствовала боли – лишь странное ощущение открытости и незащищенности на лице, когда нож рассек кожу и холодный воздух попал к подкожным тканям. Диана отпрянула, и невероятная боль обожгла ее, по лицу потекла кровь.

Мегги не сводила с нее глаз.

– Это твоя вина, – проговорила она. – Теперь ты будешь со шрамом, как и я.

Фрай пыталась стереть рукой кровь с глаза, но та капала на челюсть и на шею. Она не исключала такого исхода схватки. Но ее тело все никак не могло справиться с потрясением – кожа вдруг оказалась вскрытой, и от этого нервная система испытывала такой шок, от которого в желудке начались спазмы и у нее совсем не осталось сил двигаться.

Бен Купер добежал до ринга и остановился в конце коридора. От обеих женщин его отделяла только высокая стальная решетка ограждения.

– Полиция! – крикнул он. – Бросьте нож!

Обе женщины, вздрогнув, повернулись к нему. И Купер увидел, как у Фрай подогнулась нога, и она упала на бетонный пол. Дубинка выскользнула из ее руки, покатившись под сиденья на краю ринга.

Диана Фрай уловила в голосе Купера панические нотки. Мегги посмотрела на Бена и с вызовом встретилась с ним глазами. Именно в этот момент Фрай поняла, что задумала Мегги. Сейчас у нее был самый опасный взгляд – взгляд человека, который решил, что его жизнь окончена. Если вы потеряли самое дорогое, то уже не важно, что еще вы сделаете. Больше ничто не имеет значения. И Мегги хотела, чтобы все шло именно так. Она не бросит нож, потому что хочет, чтобы ее пристрелили.

– Полиция! Бросьте нож! Сейчас же!

С огромным усилием Фрай приподнялась на левой руке и ударила Мегги по лодыжке здоровой ногой. Их руки и ноги сплелись, и обе упали вниз, под сиденья.

Две женщины лежали на опилках, обхватив друг дружку, словно любовники. Они были мокрыми от пота и тяжело дышали, глядя друг другу прямо в глаза. Сейчас, на таком близком расстоянии, Фрай чувствовала, как сильно от волос Мегги пахнет сигаретами. Парфюмерия больше не скрывала этот запах. Диане вдруг вспомнился стол Мегги: пепельница, телефон и нож для бумаг – всего три предмета, которые удостоились чести оказаться на почти нетронутой поверхности стола. К Мегги Крю никогда не приходили гости. Так чей же это был сигаретный пепел? Диане никогда не приходило в голову задать этот вопрос.

По ту сторону ринга к Куперу присоединились другие вооруженные. Несмотря на предупредительные крики, стрелять сейчас они не могли: женщины находились слишком близко друг к другу.

– Той ночью у Кошачьих Камней ты именно так чувствовала себя, – произнесла Фрай. – Я знаю тебя, Мегги.

Их лица были совсем рядом, и губы Фрай почти касались изуродованной щеки Мегги. Но теперь она не вздрагивала при виде шрама. Их дыхание смешалось, и Диана чувствовала, что сердца их бьются почти в унисон.

– Мегги, тебе придется или отдать мне нож, или убить меня.

Рука Мегги пошевелилась, и Фрай почувствовала прикосновение стального лезвия, острого и холодного. Мегги сильнее сжала ее шею.

Жуткие мгновения длились долго; страшно и сладко было чувствовать эту женщину в своих руках. Не в силах что-либо изменить, Фрай закрыла глаза. Ей оставалось только ждать. Ждать, когда нож снова резанет по ней; ждать, когда он войдет в ее тело.