Танковые операции

Глава II. Предыстория.

Возникновение плана операций

Доводы «за» и «против» нападения на Россию изложены в других трудах. Поэтому взаимозависимость политики и стратегии мы не рассматриваем. Но мы должны попытаться понять, как Гитлер мыслил себе победить Россию и как орган, призванный осуществлять его планы, — главное командование сухопутных сил (ОКХ) — намеревался претворять в жизнь свои замыслы, другими словами: какой стратегический план, какой план кампании лежал в основе войны. Как это почти всегда бывает (насколько мы могли установить), план войны не был зафиксирован в письменном виде. Он обсуждался у Гитлера при участии высших военных руководителей.

Командующий сухопутными силами 21 июля 1940 года узнал на совещании у Гитлера, что последний вынашивает мысль о нападении на Россию. Ему было поручено «начать разработку русской проблемы и продумать подготовку к ней». Совершенно неожиданно германскому генеральному штабу поставили задачу, которой он не занимался уже 25 лет. Не зная еще цели этой войны, генеральный штаб начал ее подготовку. Уже 26 июля 1940 года начальник отдела «Иностранные армии Востока» доложил начальнику генерального штаба основные данные для подготовки такой операции. Из них следовало, что самым благоприятным направлением развития операции при условии примыкания фланга к Балтийскому морю является московское направление, действия на котором вынудят группировку противника, расположенную на Украине и на Черноморском побережье, вести бои с перевернутым фронтом. На следующий день начальник оперативного отдела предложил создать сильную южную группировку. Однако начальник генерального штаба заявил, что он считает более целесообразным создание сильной северной группировки и намерен с самого начата планировать операцию с таким расчетом, чтобы крупные силы противника, входящие в южную группировку, были вынуждены в результате немецкого наступления от Москвы на юг вести бои с перевернутым фронтом. 29 июля начальник штаба 18-й армии, находившейся в то время на Востоке, был вызван в Берлин, где получил задание разработать план операции против России. В это время Гитлеру, который собирался начать наступление на Россию еще осенью, доложили, что сосредоточение и развертывание войск вдоль восточной границы займет от четырех до шести недель. Целью операции указывалось «разбить русскую армию или по крайней мере продвинуться в глубину русской территории настолько, чтобы исключить возможность налетов авиации противника на Берлин и Силезский промышленный район».

31 июля 1941 года Гитлер изложил свои намерения более конкретно. Он заявил, что охотнее всего начал бы наступление на Россию уже в этом году. Но этого нельзя делать, так как военные действия захватят и зиму, а пауза опасна; операция имеет смысл только в том случае, если мы разгромим русское государство одним ударом. Цель ее — уничтожение живой силы России. Одного захвата территории недостаточно. Операции должны развиваться по двум направлениям: первое — на Киев (фланг примыкает к Днепру) и второе — через Прибалтику на Москву. После этого войска, наступающие с севера и юга, соединяются. Для этих операций Гитлер считал достаточным 120 немецких дивизий. 60 дивизий оставлялись для оккупация Норвегии, Франции, Бельгии и Голландии.

1 августа 1940 года начальник штаба 18-й армии доложил Гитлеру, у которого он пользовался особым авторитетом, результаты проведенной им работы. 5 августа 1940 года эти результаты были изложены в письменном виде в «проекте операций на Востоке» — первом документе, использованном для разработки плана похода на Россию. Затем «проект» в результате появления новых соображений, изменений в политической обстановке и вмешательства Гитлера подвергся значительным изменениям. Однако основная его идея — наступление главными силами из Северной Польши и Восточной Пруссии на Москву с целью уничтожения противостоящей северной группировки войск русских — остались без изменений. Для этого прямого удара предусматривалось использовать 18 подвижных соединений и 50 пехотных дивизий, включая армию (3 танковые и 12 пехотных дивизий), предназначенную для прикрытия северного фланга войск, наступающих на Псков, Ленинград. Наступление против русских войск, находящихся на Украине, считалось неизбежным ввиду необходимости защищать нефтяные промыслы в Румынии. В связи с тем, что политическая позиция Румынии тогда еще была неясной, а также вследствие трудностей с развертыванием войск в Южной Польше, вызванных недостатком пространства, в районе южнее Припятских болот можно было сосредоточить только небольшие силы — 11 подвижных и 24 пехотные дивизии. Главной целью их наступления был Киев. Сильным резервам главного командования (8 подвижных и 36 пехотных дивизий) предстояло следовать главным образом за северной группировкой.

После овладения Москвой и северной частью России северная группировка должна была повернуть на юг и во время этого этапа кампании во взаимодействии с южной группировкой захватить Украину и в итоге выйти на линию Ростов—Горький—Архангельск.

Начальник генерального штаба сухопутных сил высказал только два второстепенных возражения. Он считал, что возможность использования территории Румынии (куда после начала войны предполагалось перебросить из Германии находившуюся наготове армию) еще не ясна и что наступление через Прибалтику на Москву следовало бы считать вспомогательной операцией. Начальнику штаба 18-й армии поручили разработать вопросы, связанные с организацией планируемой кампании. Некоторым другим высшим офицерам генерального штаба также было предложено изложить свои соображения о ведении войны против России. Мы не знаем, какое влияние они оказали на окончательный вариант плана и какой проект обсуждался в сентябре 1940 года в штабе оперативного руководства вооруженными силами.

3 сентября 1940 года первому заместителю начальника генерального штаба сухопутных сил поручили провести штабные учеши в ОКХ. 29 октября 1940 года он доложил о их результатах в докладной записке.

Наряду с этой теоретической подготовкой к восточной границе перебрасывались эшелоны войск с задачей обезопасить границу от нападения сосредоточивающихся русских войск и облегчить предстоящее развертывание; к 26 октября 1940 года переброска войск закончилась. 5 декабря 1940 года начальник генерального штаба сухопутных сил доложил Гитлеру результаты разработки плана кампании. После этого 18 декабря 1940 года главное командование вооруженных сил (ОКБ) издало директиву № 21 (план «Барбаросса»), содержавшую основные указания по ведению войны с Россией.

Военно-политическая обстановка

Между тем произошли следующие военные и политические события: Россия расширила свою территорию на север, включив в состав Советского Союза прибалтийские государства и аннексировав в июне 1940 года Бессарабию и Северную Буковину. В результате решения немецко-итальянского суда в Вене (30 августа) Румынии пришлось уступить значительную часть своей территории Венгрии. Одновременно Германия взяла на себя обязательство по обеспечению румынской границы. В Румынию, с согласия румынского правительства, двинулись усиленная танками моторизованная дивизия и «учебные» авиационные части с задачей защищать нефтяные районы Румынии от нападения третьей державы и не допустить их разрушения, а также провести подготовку условий для действий немецких и румынских войск с территории Румынии против России. В августе 1940 года военная программа Германии была перестроена с учетом возможности начала военных действий против России; вместо намеченного сокращения количества дивизий предусматривалось их увеличение до 180, в том числе 20 танковых и 17 моторизованных дивизий. Начавшаяся в конце августа «воздушная битва над Англией», которая должна была подготовить почву для вторжения в Англию, вместо успеха принесла большие потери материальной части немецкой авиации. Поэтому в конце сентября пришлось отказаться от высадки на Британские острова. В то же время число потопленных английских кораблей вследствие захвата побережья Атлантического океана немецкими войсками все увеличивалось и приняло для Англии угрожающий характер. Переговоры с Испанией о захвате Гибралтара с конца октября не продвинулись ни на шаг. 27 сентября 1940 года Германия, Италия и Япония заключили пакт с далеко идущими политическими целями. В сентябре Италия начала наступление против английских войск в Северной Африке, которое в начале декабря закончилось поражением итальянцев. На Балканах Италия также перешла в наступление и, не имея достаточных сил, напала из Албании на Грецию. Контрнаступлением греческой армии итальянцы были отброшены назад, в Албанию. Одновременно в Греции и на Крите высадились английские экспедиционные войска, ввиду чего Германия вынуждена была рассмотреть вопрос о направлении на Балканы дополнительных контингентов войск (8 дивизий).

По сравнению с летом, когда мир затаил дыхание после быстрого разгрома Франции, военно-политическое положение Германии из-за неудачного воздушного наступления на Англию, поражения итальянцев в Ливии и на Балканах, бездействия немецких сухопутных войск и напряженности германо-русских отношений значительно ухудшилось, хотя германская общественность и не сознавала этого. Вера в безусловное превосходство германской армии была непоколебима, дела с продовольствием обстояли удовлетворительно. О том, что Германия находится на пороге войны с Россией, даже в армии подозревали очень немногие. В этих условиях в первой половине декабря 1940 года следовало принять решение по важнейшим вопросам возможных операций на случай ведения войны на два фронта.

«Барбаросса»

Доклад начальника генерального штаба сухопутных сил Гитлеру от 5 декабря 1940 года посвящался почти исключительно вопросу о том, как лучше всего добиться разгрома сил Красной Армии, развернутых в западной части России. В докладе указывался известный факт, что эта часть России разделена на две половины Припятскими болотами, и поэтому предлагалось следующее. Главные силы немецких войск (две группы армий), сосредоточенных на Востоке, наступают севернее болот, в то время как южная группа армий, состоящая из немецких и румынских соединений, вторгается на Украину. В докладе указывалось на плохое состояние дорог южнее реки Припять. Лучшие шоссейные и железные дороги находятся на направлении Варшава—Москва. Поэтому для проведения широких маневров северная часть территории более благоприятна, чем южная. Начальник генерального штаба считал, что здесь можно будет нанести удар по главным силам русской армии. Противнику придется принять сражение западнее линии Днепр—Двина, иначе он не сможет защитить своих центров военной промышленности, расположенных на Украине, в Московской области и в районе Ленинграда. Фронт противника разрывается танковыми клиньями, всякое сопротивление противника на новом рубеже ликвидируется. Главный удар наносит центральная группа армий, наступающая в направлении Варшава—Москва. Конечная цель всей операции — выход на линию Волга и Архангельск. Другие варианты операции, по-видимому, не рассматривались.

Гитлер согласился с основными положениями доклада. Свою идею, высказанную 31 июля 1940 года, относительно глубокого охвата обоих флангов и окружения войск противника он, очевидно, оставил, но выдвинул новую задачу, которая сильно повлияла на операции летней кампании 1941 года. «На севере следует стремиться к окружению вражеских сил, находящихся в Прибалтике, — говорил Гитлер, — поэтому центральную группировку следует усилить настолько, чтобы ее можно было бросить на север; позже примем решение, наносить ли удар на Москву или восточнее ее. Необходимо уже при нанесении первого удара уничтожить крупные силы противника, чтобы русские не смогли образовать сплошного фронта. Наступающие войска должны продвинуться на восток на такую глубину, чтобы исключить возможность налетов русской авиации на имперскую территорию Германии, а также дать возможность германской авиации наносить удары с целью разрушения предприятий русской военной промышленности. Таким путем должен быть обеспечен разгром русской армии: русских надо лишить возможности восстановить ее».

17 декабря 1940 года начальник штаба оперативного руководства вооруженными силами доложил Гитлеру проект директивы «Барбаросса». Этот проект не был утвержден, так как в его основе лежал оперативный план ОКХ, предусматривавший нанесение главного удара через Смоленск на Москву, - план, ранее одобренный Гитлером, но не соответствовавший выдвинутому им 5 декабря намерению сначала окружить противника в Прибалтике. «Русский фронт, — говорил Гитлер, должен быть прорван главными силами по обе стороны от Припяти, крупные силы моторизованных соединений должны продвинуться на восток, а затем повернуть на юг и север. Моторизованные соединения должны повернуть на север хотя бы для того, чтобы отразить возможные контрудары противника с востока. Необходимо также быстро овладеть побережьем Балтийского моря, чтобы русский флот не мог препятствовать подвозу железной руды в Германию из Швеции по Балтийскому морю. Если русская армия быстро распадется, то центральная группировка одновременно с поворотом на север может начать наступление на Москву». Директива была переработана в этом духе; кроме того, пожелания Гитлера от 17 декабря были переданы 21 декабря 1940 года командующему сухопутными силами.

Между тем командующему сухопутными силами поступила директива № 21 (план «Барбаросса») от 18 декабря 1940 года. Она уже полностью приводилась в других трудах, поэтому мы будем цитировать из нее только те абзацы, которые имеют принципиально важное значение для разбираемых здесь операций. Согласно этой директиве германская армия должна быть готова к тому, чтобы «разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании» Далее в ней говорится: «Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено. Путем быстрого преследования должна быть достигнута линия, с которой русские военно-воздушные силы будут не в состоянии совершать налеты на имперскую территорию Германии. Конечной целью операции является создание заградительного барьера против Азиатской России по общей линии Волга— Архангельск. Таким образом, в случае необходимости последний индустриальный район, остающийся у русских на Урале, можно будет парализовать с помощью авиации».

Группе армий «Центр» была поставлена задача «наступать особо сильными танковыми и моторизованными соединениями из района Варшавы и севернее ее и раздробить силы противника в Белоруссии». Таким образом, предполагалось создать «предпосылки для поворота мощных частей подвижных войск на север с тем, чтобы во взаимодействии с Северной группой армий, наступающей из Восточной Пруссии в общем направлении на Ленинград, уничтожить силы противника, действующие в Прибалтике. Лишь после выполнения этой неотложной задачи, за которой должен последовать захват Ленинграда и Кронштадта, следует приступить к операциям по взятию Москвы — важного центра коммуникаций и военной промышленности.

И только неожиданно быстрый развал русского сопротивления мог бы оправдать постановку и выполнение этих обеих задач одновременно...

Основным силам финской армии будет поставлена задача в соответствии с продвижением немецкого северного фланга наступлением западнее или по обеим сторонам Ладожского озера сковать как можно большее количество русских войск...

Группе армий, действующей южнее Припятских болот, надлежит посредством концентрических ударов, имея основные силы на флангах, уничтожить русские войска, находящиеся на Украине, еще до выхода последних к Днепру.

С этой целью главный удар наносится из района Люблин в общем направлении на Киев...

По окончании сражений южнее и севернее Припятских болот в ходе преследования следует обеспечить выполнение следующих задач:

На юге — своевременно занять важный в военном и экономическом отношении Донецкий бассейн.

На севере быстро выйти к Москве. Захват этого города означает как в политическом, так и в экономическом отношении решающий успех, не говоря уже о том, что русские лишатся важнейшего железнодорожного узла».

Размышления

Разработанная штабом оперативного руководства вооруженных сил директива «Барбаросса» от 18 декабря 1940 года оставалась руководящим документом при проведении операции сухопутных войск в 1941 году. В связи с тем, что в апреле 1941 года боевые действия перекинулись в Сербию, силы немецкой группы армий «Юг» были уменьшены, в то время как силы русских в Галиции — увеличены. Но поскольку оперативная задача группы армий «Юг» осталась без изменений, решить ее в ходе наступления стало еще труднее. Необходимость переноса начала наступления с середины мая на 22 июня 1941 года, вызванная Балканской кампанией, не изменила оперативных задач и целей директивы «Барбаросса».

Если мы рассмотрим директиву «Барбаросса» с той точки зрения, давала ли она ОКХ достаточную основу для принятия необходимых решений, то натолкнемся на отмеченную Мольтке разницу между «целью войны» и «целью операции». «Цель войны, — писал Мольтке,— составляет не армия, а страна противника, его столица, источники средств и политическое могущество государства... Целью же операции является неприятельская армия, поскольку она обороняет предмет войны». Со времен походов короля Фридриха аксиомой при ведении войн стало то, что в качестве объекта войны определяется не географический пункт, а армия противника, на уничтожение которой в решающем сражении должны быть направлены все операции. Гитлер перед войной не оставил ни малейшего сомнения в гом, что живая сила должна быть первой целью, «объектом операции» и что «одного захвата территории недостаточно». Директива отвечала этому требованию. Достижение экономических целей считалось возможным в ходе преследования отступающего противника. Бросается в глаза, что директива содержит главным образом оперативные указания, которые являются делом полководца, ответственного за проведение операций на русском театре военных действий, то есть компетенцией командующего сухопутными силами.

31 июля 1940 года Гитлер назвал в качестве цели войны «уничтожение живой силы России». В директиве сказано осторожнее. В ней говорится о «разгроме Советской России». Позже, в августе 1941 года, Гитлер указал в качестве цели войны «окончательно вывести Россию из войны как континентального союзника Англии». Это различные формулировки, и понимать их можно по-разному. Отдавал ли себе Гитлер отчет в том, как он окончит войну? Клаузевиц, участвовавший в войне 1812 года на стороне России, берет под защиту Бонапарта, когда того упрекают в том, что он слишком далеко проник в Россию. «Россия не такая страна, которую можно действительно завоевать, т. е. оккупировать... Такая страна может быть побеждена лишь собственной слабостью и действием внутренних раздоров. Добраться же до этих слабых мест политического бытия можно лишь путем потрясения, которое проникло бы до самого сердца страны. Лишь достигнув могучим порывом самой Москвы, мог Бонапарт надеяться подорвать мужество правительства, стойкость и верность народа. В Москве надеялся он найти мир, и это была единственная разумная цель, какую он мог себе поставить в эту войну». «...Поход 1812 г. не удался потому, что неприятельское правительство оказалось твердым, а народ остался верным и стойким, т. е. потому, что он не мог удаться».

Этот вывод был сделан тогда, когда русский народ еще не пробудился в политическом отношении и с мистическим самозабвением преклонялся перед царизмом. Разве менее обоснован этот вывод в 1940 году по отношению к большевистскому государству? Окажутся ли силы молодого большевистского государства способными выдержать огромное напряжение борьбы за свое существование? Укоренился ли большевизм в России настолько, чтобы русский народ мог пойти на огромные жертвы ради защиты своей страны, или военное поражение будет означать конец большевистскому господству? Используют ли многочисленные национальные меньшинства многонационального государства возможность снова обрести независимость? И наконец, перед лицом отчаянного военного положения поставит ли Сталин, трезвый и рассудительный государственный деятель, на карту существование своего господства или согласится на переговоры? На эти вопросы военный руководитель не мог ответить. Они глубоко затрагивали политические цели войны, от ответа на них зависели также и оперативные задачи. О них в основополагающей стратегической директиве не упоминалось. Экономические цели войны также должны были быть приведены в соответствие с операциями. Их нельзя было достичь «преследованием» или «рейдами». За кадровой армией, которую, возможно, удалось бы разбить западнее линии Днепр—Двина, стояло десять миллионов мужчин призывного возраста. Конечно, их предстояло вооружить и обучить. В отличие от времен Мольтке техника, промышленность, экономика стали основой «политического могущества государства» и, тем самым, объектом войны. Их оценка и возможности их уничтожения должны были стоять в центре стратегических соображений. Разгром кадровой армии, каким бы важным ни был этот акт войны, создает только предпосылку для гораздо более длительного акта разрешения военной промышленности противника. Как следовало добиваться этой цели? В директиве «Барбаросса» указано, что захват Донецкого бассейна и промышленных районов Москвы и Ленинграда будет осуществлен в результате операций сухопутных войск. Это звучало очень оптимистично, поскольку по политическим соображениям главный удар наносился на Москву, вызывало сомнение, достаточно ли будет сил и времени также и для захвата Украины. Задача уничтожения расположенных дальше к востоку центров военной промышленности возлагалась на авиацию. Это были утопические планы. Радиус действия немецких бомбардировщиков составлял тогда 1000 километров. Даже если бы удалось достичь намеченной линии Волга-Архангельск (это исключалось за одну кампанию, т. е. за три - четыре месяца), радиус действия бомбардировщиков был бы недостаточным, чтобы вывести из строя уральскую промышленность, район Свердловска. А ведь за Свердловском не конец мира. Было известно, что с 1928 года в Сибири (в Кузнецкой области) создавался еще более мощный промышленный центр, который вместе с Уральским промышленным районом составлял 12 % всей территории России.