Я вернулась в дом и взялась за вышивку. Стёпа сказал, что вертолёт прилетит послезавтра, а это значило, что нам привезут батарейки для фонарей и дизель для электрогенератора. Я уже соскучилась по свету… Стёпа говорил, что в городе он есть всегда…
Стёпа…
Я поняла, что не видела его с того самого момента, как они вернулись, и Рома прижал меня к стене. Если Стёпка это увидел… Он же прибьёт золотого мальчика! Я быстро воткнула иголку в канву и поспешила на улицу, где на самом деле начались нешуточные разборки.
Ну почему эти двое вели себя, как петухи?
Поганка лесная!
Я могла понять Стёпку — он ревновал, но Рома-то зачем всячески доводил его и вызывал на конфликт? Надеялся, что ему это поможет поскорее вернуться домой?
— Хотя бы пальцем к ней ещё раз прикоснёшься, я тебя закопаю под ёлочкой! Понял? — возмущался Стёпа, но рук пока не распускал.
— Я не пальцем… Я рукой… И кое-чем другим. Ну… пальцем это как-то по-детски, тебе так не кажется?
Идиот!
Нарывался специально. На что Рома рассчитывал? Что его покалечат тут, и отец пришлёт спасательный вертолёт?! Так ведь он даже не узнает об умирающем сыне.
Вот дурачина!
— Успокойтесь! — подала я голос, чтобы видели, что я тут
— А вот и наша королева! — деланно ухмыльнулся Рома и получил кулаком в челюсть.
— Стёпа! — закричала я. — С ума тут посходили совсем?
Я спешно сбежала с крыльца и встала между ними двоими. Мне почему-то в эту секунду больше всего было жаль Рому: не привык парень к таким условиям жизни, чувствует себя чужим, вот и помешался на скандалах.
Ему бы помочь, дать понять, что зла мы ему не желаем… Вот только слушать и слышать — совершенно разные вещи.
— Стёп, ты иди лучше в казарму… А я потом приду к тебе. Ладно? И мы поговорим! Пожалуйста-а-а!
— взмолилась я, взывая к голосу его разума.
— Я тебя с ним не оставлю, — наотрез отказался он, но, видимо, понял, что я такой ответ не приму, поэтому опустил голову. — Да делайте вы что хотите…
Стёпа угнёл. Я вернулась в дом и взяла кусок марли с перекисью. Когда вышла, Рома уже сидел на крыльце, запустив в волосы пятерню.
— Твой Женишок зек, что ли?
— Зек? — переспросила я и полила перекись на марлю. Сделала несколько шагов к Роме и присела рядом с ним.
— Ну… заключённый? Или он мусор, который следит за ними?
— Му сор? — снова задала я вопрос, не понимая, о чём он, вообще.
— Мент… Спросил бы, из какой ты деревни, но тут глушь куща покруче… В общем, ладно… Забей.
Мне стало немного обидно, но я проигнорировала его слова. В конце концов, ничего плохого в том, что я не знаю городских «жаргонов» нет.
— Стёпа рабочий. Тут база по переработке леса… — ответила я и осторожно поднесла марлю к лицу Ромы, вытирая кровь с уголка губ.
— Почему ты тогда сказала про казармы? В казармах заключённые или военные живут…
— База! Стёпа столько раз меня поправлял, а я снова запамятовала, — ответила я.
Я осторожно вытерла кровь и заметила, что Рома смотрит на меня как-то иначе, раньше так точно не смотрел. Наши взгляды переплелись в необъяснимом ритме беззвучного общения, словно мы знакомились друг с другом без слов, а затем он ухватил меня за запястье, не отпуская руку от своего лица, и его зрачки стали шире. Внизу живота начали бегать мурашки, щекоча внутренности.
— А вот и я, — услышала я голос отца и одёрнула руку, которую Рома в ту же секунду отпустил.
— Ну как дела? — спросила я взволнованным голосом.
— Да как сказать… Умное зверьё нынче пошло, капканы обходят. Оно хорошо для них, а нам что кушать-то. Ладно, вертолёт с провизией прилетит скоро. Протянем…
Я улыбнулась уголками губ. И свет снова будет… А ещё мне привезут новые книги. Я уже мечтала об этом мгновении. Так хотелось почитать что-нибудь новенькое.
— А что тут снова произошло? — посмотрел отец на взъерошенного, как воробей, Рому.
— Женишок её считает, что я на сестру могу глаз положить… И не только глаз… — ответил Рома.
— Я тебе по хребтине-то хорошо пройдусь за не только глаз! Обидели парня почём зря, а я ему обещал баньку сегодня с каплями хвои устроить. Вы это… в поселение сходите, и ты, Ромка, извинись! И вертайтесь вместе! Я помощника из-за месячного гостя терять не хочу. Стёпа парень хороший, работящий.
Слова отца звучали, как гордость и напоминали мне приговор. Словно он уже для меня жениха выбрал в самом деле. Если раньше я могла отреагировать иначе, то сейчас стало вдруг неприятно. Не готова я была перейти со Стёпкой на другой уровень отношений… Наверное…
— Я могла бы сходить в поселение одна… — начала я, желая побыть хоть немного в одиночестве.
— Нет! Я пойду с Тайгиней! Вдруг на неё медведь накинется! — оживился Рома, явно заметив шанс узнать дорогу на волю. Вот только ему там никто не скажет, где вертолёт садится. Отец наверняка уже об этом позаботился.
— Ты же первый убежишь в кусты… — иронично ответила я своему «защитнику» и пошла в сенки за своей шалью.