Тайна Джеммы

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В воскресенье Анджело и его родственники покинули Стратмос. После полудня Джемма слышала шум вертолета, но поняла, что Анджело уехал, только когда нашла среди писем его записку:

«Вернусь в следующее воскресенье. До встречи!»

Это было все. Он даже не подписался.

Потом она услышала, что Анджело уехал в Афины, что он собирается лететь на курорт на Калосе, на тайную консультацию, чтобы изучить одну новую возможность для своего бизнеса. Джемма ожидала, что без него она испытает облегчение. Но вместо этого девушка чувствовала незнакомую ей пустоту.

Джемма даже начала подозревать, что это у нее скоро разобьется сердце. Прошлой ночью Анджело дал ей ясно понять, что никогда ее не полюбит.

Она взяла напрокат велосипед и поехала в Нексос, маленькую рыбачью деревню неподалеку от курорта.

Все столики перед местной таверной были заняты. Многие играли в триктрак. За одним из столиком Джемма увидела одетую по последней моде пару, явно с курорта. Они ели греческий салат с питой. За другим столиком, держась за руки, сидела еще одна молодая пара. И Джемме вдруг стало грустно…

Они с Анджело никогда не будут похожи на эти влюбленные пары.

Джемма отвернулась от столиков и стульев и зашла в булочную возле таверны. Она побаловала себя и купила несколько tiropites– треугольных булочек с начинкой из сыра – и бутылку минеральной воды. Сев на велосипед, она отправилась к дамбе. И уже там, устроившись, принялась за ланч, наблюдая при этом за рыбаками, которые расстилали на солнце сети.

Вокруг нее продолжалась деревенская жизнь.

Через дорогу две пожилые вдовы, с головы до ног одетые в черное, шаркая, входили во двор церкви с побеленными стенами и ярко-синим куполом. Эта церковь напомнила Джемме о том, как Пандора вчера говорила о свадьбах и о горечи Тарека. Любил ли он свою жену? Почему распался его брак?

В современном мире, с горечью подумала Джемма, любовь необязательна для брака или даже для романа. Прошлой ночью Анджело признался, что никогда не любил Мэнди. Что такое случилось с мужчинами?

Потом она подумала о нежной любви Зака к Пандоре. И у Джеммы заболело сердце. Она открыла бутылку минеральной воды и отпила большой глоток. Анджело вряд ли полюбит всем сердцем хоть кого-нибудь. Он был таким сдержанным, ни в ком не нуждался.

Интересно, один ли он сейчас? В его маленькой черной книжке наверняка полно номеров телефонов красивых женщин. Если он пожелает…

Эта мысль привела ее в уныние.

Прошлой ночью он ясно дал ей понять, что ему не грозит опасность влюбиться в нее. А она-то собиралась ему отомстить!

Какой же самонадеянной она была! Фантазировала, как она ему докажет, что он не так уж и неотразим. Что она его презирает. И даже обдумывала, как она его обольстит, заставит в себя влюбиться, а потом отвергнет. И вот она с ним встретилась и поняла: ее непродуманные планы просто абсурдны!

Джемма даже не осмеливалась его обольщать, потому что подозревала: после того, как она займется с ним любовью, уже никогда не сможет уйти. Она на всю жизнь останется женщиной Анджело Аполлонидеса.

Она стряхнула крошки и закупорила бутылку. Если она переспит с Анджело, это не поможет ей узнать, почему умерла Мэнди. Не пройдет и недели, как она покинет Стратмос… и Анджело.

Джемма в последний раз взглянула на рыбаков на берегу. Ей казалось, что они никуда не торопятся, что они довольны.

В отличие от нее.

Джемма чуть не расплакалась от жалости к себе. Она прикусила губу, пытаясь удержаться от слез, поднялась на ноги и зашагала к велосипеду. Она вернется в Окленд и будет жить дальше, как предлагала мать. Возможно, ее утешит сердечное тепло семьи и друзей, к которому она привыкла. Сегодня вечером она позвонит своему агенту, чтобы та ей подыскала очередной контракт.

Пора похоронить лже-Джемму.

В понедельник Люси вернулась к работе, а Джемма – к обычному своему расписанию. Но она не чувствовала себя спокойно. Непредсказуемая погода оказалась под стать ее настроению. Остров сотрясали порывы ветра и ливни. Но к четвергу стало тихо. В свой выходной она отправилась заниматься виндсерфингом. Было ясно и солнечно. Но не прошло и получаса, как Джемма вернулась на берег, не желая признаваться, что больше не желает заниматься виндсерфингом в одиночестве.

Она скучала по Анджело!

Отгоняя эту предательскую мысль, Джемма провела день в развлекательном центре. Персонал начал устанавливать громадную рождественскую елку, и Джемма осталась, чтобы помочь. Она вешала на елку игрушки, когда зазвонил ее сотовый телефон.

Это был Анджело.

У нее учащенно забился пульс.

– Скучаешь по мне? – весело спросил он.

– Конечно, нет, – солгала она. – Я была слишком занята, чтобы думать о тебе.

Он спросил, чем она занимается. Джемма рассказала ему об ужасной погоде, о ветрах и дожде. Она заметила, что не ожидала такого на греческом острове, и он рассмеялся.

– Скоро Рождество. Жди дождей.

– О нет! – Потом она рассказала ему о рождественской елке, которую наряжала.

– Я вернусь в воскресенье, рано утром. На Стратмосе я всегда посещаю в деревне воскресную службу. Ты поедешь со мной в это воскресенье?

Провести время с Анджело?

– Конечно. Но потом мне нужно будет вернуться на репетицию.

Если она будет и дальше видеться с Анджело, у нее разобьется сердце. Джемма знала об этом, но не могла устоять.

Так прошла неделя.

В воскресенье утром Джемме позвонила ее агент и предложила ей петь в популярном сиднейском клубе, где Джемме уже доводилось выступать. Их разговор прервал шум, который все усиливался.

Сжимая в руке сотовый телефон, Джемма выбежала из номера. Через минуту над ней пронеслась огромная тень. Джемма подняла глаза, прищурилась и увидела вертолет. Анджело вернулся!

– Я должна идти, Мейси.

– Подожди, мне нужно знать, что…

– Я не могу тебе ответить. Не сейчас. Я позвоню тебе завтра. – Она могла думать только о том, что скоро снова увидит Анджело.

Когда он пришел за ней, она сумела не выказать ту радость, которую ей доставило его возвращение. На Анджело был прекрасно сшитый костюм. Джемма надела изящное черное платье без рукавов и заплела волосы во французскую косу. Она знала, что у нее элегантный и строгий вид.

Анджело не поцеловал ее. Вместо этого он долго и пристально на нее смотрел. Наконец протянул руку и сказал:

– Идем!

Джемма взяла его за руку.

Когда они вошли в церковь, она принялась с интересом оглядываться по сторонам. Снаружи были белые стены, но, войдя, Джемма увидела множество красок. Горело около сотни тонких белых свечей. Стояли вазы с ярко-розовыми и красными цикламенами, а также огромная ваза с крокусами. На стенах – фрески святых с золотыми нимбами.

Анджело и Джемма прошли вперед. Их поманила к себе какая-то крупная женщина. Она улыбнулась Джемме и быстро заговорила с Анджело по-гречески.

Служба была долгой и непохожей на те, что Джемма посещала раньше. Жители деревни то входили, то выходили. Дети играли на полу, возле окон.

А священник вел службу нараспев по-древнегречески. В церкви чувствовался сильный запах ладана.

Потом все вышли во двор. Анджело шел рядом с Джеммой, обняв ее рукой за талию. Неподалеку, на низкой стене, сидела кошка. Джемма настороженно посмотрела на нее, потом повернула голову к Анджело.

– Я была здесь раньше?

– Я довольно часто приглашал тебя сюда, но ты не хотела.

Значит, Мэнди никогда не была с ним в этой церкви! Ну конечно, ее сестра любила спать допоздна. Она вообще предпочитала комфорт и удобную жизнь.

– А ты часто сюда приезжаешь? – Джемма переменила тему.

Он прислонился к стене. Кошка тут же подошла поближе, замурлыкала и принялась тереться о его ноги. Анджело нагнулся и погладил кошку. Джемма отшатнулась.

– Ты боишься кошек? – спросил он.

– Нет, у меня на них аллергия.

– Тогда идем! Когда я на Стратмосе, я каждое воскресенье приезжаю в эту церковь. Меня здесь крестили.

– О! Я этого не знала.

– Обычно мы не рассказываем о подобных вещах. Раньше мы с тобой вообще редко разговаривали. Я даже не знал, что у тебя аллергия на кошек. Я заметил, последние несколько недель мы разговаривали больше, чем раньше. Может быть, это из-за твоей амнезии.

Это напомнило Джемме об ее обмане. Действительно, у Мэнди никогда не было аллергии на кошек. Джемма знала, что скоро ей придется заговорить об этом. Во вторник она выступит в последний раз. А потом уедет. Навсегда.

Чтобы отвлечься, она спросила:

– Кто та женщина, с которой ты разговаривал в церкви? – Потом поспешно добавила, чтобы оправдать свое любопытство: – Она показалась мне знакомой. Она работает на курорте?

– Это Пенелопа. Ты виделась с ней, когда была здесь раньше. Может быть, к тебе начинает возвращаться память. Тебя должен осмотреть доктор Натос.

А вот этого Джемме совершенно не хотелось!

– Может быть, моей голове становится лучше. – Но ей показалось, что она его не убедила. – Кто такая Пенелопа? Вдруг мы случайно столкнемся… она сочтет меня грубой, если я не буду этого знать.

Он странно посмотрел на нее.

– Раньше это тебя мало беспокоило. У тебя почти никогда не находилось на нее времени. Когда-то она была моей гувернанткой, пока в десятилетнем возрасте меня не послали учиться в Англию.

– Ты учился в английской школе? – Теперь она поняла, почему он безупречно говорит по-английски.

– Да, моя мать думала, что так будет лучше. Мой дедушка не смог на нее повлиять.

– Тебе понравилось в Англии?

– Сначала нет, – признался он. – Слишком далеко от дома. Я плохо говорил по-английски. И поначалу мне было одиноко. Хотелось вернуться домой.

– Домой? Сюда? На курорт?

– Тогда здесь не было никакого курорта. На острове стоял дом.

Джемма окинула взглядом холм за деревней.

– Дом?

– Я снес его и построил на его месте курорт.

Что-то в голосе Анджело заставило ее сделать паузу. Она глядела на его загорелое лицо, на широкие скулы.

Джемма вздрогнула. Она многого о нем не знала. А теперь было слишком поздно.

Скоро она уедет.

Когда они вернулись, Джемма поспешила в развлекательный центр, помочь Марку с репетицией рождественского представления. Помочь просто так – она не собиралась петь в «Аполлодроме». Завтра она выступит в последний раз, а через несколько дней вернется в Окленд…

– Джемма! – Услышав свое имя, она вздрогнула.

Марк и Люси насмешливо смотрели на нее.

– Проснись! – улыбалась Люси. – Ты выглядишь так, словно оказалась в мире грез.

Джемма покраснела. Скорее, в мире кошмара.

– Извините. Чем занимаетесь?

– Вообще-то репетируем рождественское представление.

– Я помню.

– Ты можешь спеть рождественское попурри?

– Я не знаю слов, – замялась Джемма. – Может, я спою что-нибудь другое?

– Джемма не станет петь на представлении, которое состоится в Сочельник, – послышался голос Анджело, когда она вышла вперед. – Выступать будет Стелла Аргирис.

Джемма оцепенела.

– Я спросил Джемму, не заменит ли она Стеллу. – Марк жестом попросил Джемму занять свое место. – Стелла приедет только через десять дней, но многие другие артисты уже здесь.

– Мне доводилось работать с изумительной Стеллой, – прошептала Люси Джемме. – Она – кошка. Вот увидишь, у нее возникнет непреодолимое желание вцепиться когтями в нашего великолепного греческого босса.

На Джемму накатила волна боли.

– Тише, Люси! Он может тебя услышать.

Люси пожала плечами.

– Ну и что?

Да. Ну почему она не столь же беззаботна, как Люси!

Анджело строго взглянул на Джемму.

– Поспеши… у меня есть планы на сегодняшний день.

Джемма залилась румянцем. Она запела «О Holy Night».[4] Когда Джемма дошла до «звезды ярко сияют», она поняла, что совершила ошибку. В глубине души она всегда любила эту песню, но теперь ей вспомнились серебристо-белые звезды в небе над Стратмосом. Почему она не запела «Away in a Manager»?[5] По крайней мере у нее не возникло бы разрывающих душу воспоминаний.

Казалось, Анджело окаменел. Он пристально смотрел на Джемму – так, словно никогда не видел ее раньше.

Джемма опустила ресницы и спела следующую строчку. Ее голос зазвучал громче.

Когда она умолкла, наступила тишина.

– Вот это да! – вырвалось у Люси.

Джемма открыла глаза и моргнула. Стоявший за спиной у Люси Марк зааплодировал, после чего зааплодировали и танцовщики. Неподвижно стоял только Анджело. Джемма спустилась по ступенькам со сцены.

Он подошел к ней.

– Ты поешь, как ангел.

– Просто я люблю эту песню, – сказала она.

– Недавно ты спела мне «С днем рождения!», но это… это… нечто другое, – благоговейно произнес он. – Подумать только, я даже не знал, что ты так поешь! Что еще я о тебе не знал?

Джемма почувствовала головокружение.

Она была Джеммой Аллен. Но не той, за которую ее принимал Анджело, – та была Мэнди, – а настоящей Джеммой.

Она перестала контролировать собственный обман.

После репетиции Анджело и Джемма съели легкий ленч. Она переоделась, после чего они вместе отправились плавать под парусами.

Весь день прошел для Джеммы как во сне.

А вечером после ее шоу ей аплодировали горячее, чем обычно. И Джемма поняла: зрители ощутили ее энергию, восприняли ее чувства, которые она испытала благодаря тому, что провела день в обществе Анджело.

Джемма знала, что это не может продолжаться бесконечно, что все скоро закончится. Она так и не перезвонила Мейси насчет предложения поработать в Сиднее. Теперь эта вакансия наверняка занята.

После шоу Анджело повел ее ужинать к себе в пентхаус. Джемма не возражала. Это была ее последняя возможность провести время с Анджело в том «мыльном пузыре» лжи, который благодаря ей же и появился.

Они обедали, окутанные золотистой дымкой свечей, стоявших на столе. Говорили о вполне земных делах, произносили обычные слова, и при этом оба ощущали какую-то неумолимую силу.

Наконец Анджело отложил нож и вилку и сказал:

– Я не помог тебе вернуть память, не так ли? – Его глаза потемнели. – Ты напрасно вернулась на Стратмос.

Ей следовало признаться немедленно!

Но Джемма не призналась. Она волновала Анджело, и ей хотелось насладиться этим чувством еще чуть-чуть, пусть совсем немного…

– Не напрасно, – наконец сказала она. – У меня была здесь замечательная работа. И… я встретила тебя. – После чего она поспешно добавила: – Снова.

Его глаза вспыхнули. Он встал и отодвинул стул.

– Иди сюда!

Джемма знала, о чем он ее просит. Если она пойдет, то все изменится. На миг ей стало страшно.

Если она пойдет к нему… это должно будет означать, что она больше не верит, будто он погубил Мэнди.

Что Мэнди почему-то солгала.

– Иди! – повторил он.

Она медленно поднялась на ноги и обошла обеденный стол. Анджело сделал ей навстречу несколько шагов. Взял ее за руку, подвел к длинному кожаному дивану, сел и усадил ее к себе на колени.

Анджело хотел, чтобы Джемма снова улыбнулась, чтобы она была счастлива, хотел прикасаться к ней… Его желание становилось все сильнее и сильнее.

Что с ним происходит, черт возьми? Почему его так мало волнует измена Джеммы? Неделя, которую он провел в разлуке с ней, тянулась, словно тюремное заключение.

Но ведь он на собственном опыте убедился в том, что Джемма коварна и вероломна. Она уверяла, что Жан-Поль ничего для нее не значит, и Анджело хотелось ей поверить. Ему хотелось верить, что на этот раз все будет по-другому… и он старался убедить себя в том, что она изменилась.

Она отвернулась от него. Анджело видел прямую линию ее носа. Он поднял руку и убрал пряди ее волос с мягкой шеи, так соблазнительно белевшей в тусклом свете свечей.

– Попроси меня заняться с тобой любовью, – выдохнул он. – Чтобы я не нарушил обещание, которое тебе дал.

Она проглотила слюну. Повернула голову, и их взгляды встретились. В ее глазах он прочел желание, которое снедало его самого.

– Пожалуйста, займись со мной любовью, Анджело!

И тогда он коснулся губами ее гладкой кожи.

Потом она вздохнула и встала на колени. Ее тело напряглось.

Он поднял руки к ее плечам, спустил с Джеммы бретельки платья, под которым не оказалось лифчика. Увидел ее высокую грудь, темные соски. У него так громко колотилось сердце, что, казалось, этот звук эхом разносится по комнате.

Он привлек Джемму к себе, обхватил губами ее сосок и принялся ласкать его языком.

В ответ она прижалась к нему. Он быстро сбросил с нее платье и с наслаждением прикоснулся к ее обнаженной коже. Принялся гладить Джемму по спине, по ягодицам…

По ее неровному дыханию он понял, что она чувствует такое же страстное желание, как и он.

От его нежных прикосновений она ахнула, ее охватила дрожь. Потом она отшатнулась.

– Я больше не могу.

Прежде чем он успел возразить, она соскользнула с его колен и встала на колени между его бедрами. Анджело почувствовал, что она прикоснулась к застежке-молнии его брюк. Он обхватил руками ее голову.

– Нет.

Она высвободила голову, ее глаза потускнели от переживаний.

– Да.

– Нет. – Анджело терял самообладание. Он чувствовал, что, если позволит этому случиться, его мир никогда не будет таким, как прежде.

Он услышал, как Джемма расстегивает молнию. Она дотронулась до его возбужденной плоти.

– Джемма… – в отчаянии прохрипел он.

Она принялась его ласкать. Сдаваясь, он откинул голову назад и застонал.

Когда к нему прикоснулись ее теплые губы, он закрыл глаза.

– Джемма!

Она ласкала Анджело до тех пор, пока его не охватила дрожь и он не испытал такое наслаждение, какое ему еще никогда не доводилось испытывать.