Тайна спортивного клуба

Глава IV Театр в подвале

Генеральные репетиции ребята не любили. Все перед спектаклем нервничали, психовали, раздражались. У юных актеров даже был неписаный закон: если поссорились на генеральной, то ссора не считается.

Вам знаком день генеральной репетиции? Если да, то вы знаете, как валится из рук реквизит, как становятся неудобными костюмы и маски, как вылетают из головы все наизусть вытверженные слова, как в одну секунду забывается все, чего с таким трудом добивались на остальных репетициях. Почему-то именно на генеральной вылезают все недостатки спектакля и все проколы с оформлением.

Эта генеральная была точно такая же. Больше всех, конечно, нервничала Маша:

— Витя, мы же договаривались, что ты уходишь за кулисы в ту сторону, а не в эту!

— Люда, ты пропустила полсцены! Соберитесь же в конце концов! Такое впечатление, что это первая репетиция, а не последняя!

— Эти слова, Наташа, ты говоришь Королю, а не Принцессе! Неужели так тяжело запомнить?

— Король! Еще не отыграли половину, а посмотри, на что похожа твоя мантия! Курица ощипанная, а не король! Сколько раз тебе говорить — садись аккуратнее!

— Сашка позже всех начал репетировать, а делает лучше нас! Вы что, хотите весь день проторчать на генеральной?

— Тошка! Сейчас ты включаешь фонограмму! Где музыка? Уснул ты там, что ли?

Нет, Антон не уснул. Он просто задумался. Интересно, чем же все-таки занимается спортклуб? Нет, это не следствие! Из-за спектакля на целых два дня оставлять спортклуб в покое! Да за это время они вообще смоются, в другой подвал переедут! Да за два дня что угодно можно успеть!

— Тошка! Быстро включаешь и быстро выходишь на сцену! Ты что, издеваешься?

Антон торопливо нажал клавишу на магнитофоне и выскочил на сцену, чтобы петь песенку про дорогу. Но музыки не было. Не было через полминуты, не было через две.

— Антон! Где музыка?

— Да я включил!

— Шнур, наверное, из розетки выдернулся! — предположила Люда.

— Саш! Посмотри!

— Да нормальный шнур. Индикатор светится.

— Значит, ленту зажевало! На «стоп» нажми!

— Тут же «запись» включена! — вдруг заорал Сашка. — Тошка все стер!

Быстрый щелчок клавиш, и толпа ребят вокруг магнитофона.

— Прокрути назад!

— Чего крутить? Чистенькая ленточка! Никакой фонограммы!

— Что же делать? Там инструменталка! Наташка на пианино играла, Вадька — на гитаре!

— А Вадьки нет! И никто больше на гитаре не умеет!

Молчали только Маша и Антон. Тошка потому, что он был виноват, а Маша потому, что все эти возгласы были бессмысленны. Фонограмма испорчена. Испорчена на очень важном месте. Нужно восстанавливать, переписывать, короче, тратить на нее оставшиеся полдня.

— Маш! Что делать? Гитары нет!

— Будем без гитары, — вздохнула Маша. — С одним фортепиано.

— Опять мне играть! — возмутилась Наташка. — Тошка! Я тебя убью!

— Убивай, — покорно согласился Антон.

— Ты что — дальтоник? Нужно нажать синюю кнопку, а ты красную нажимаешь!

— Я не посмотрел.

— Как это не посмотрел? Первую попавшуюся нажал?

— Ага.

— «Ага»! — передразнила Наташка. — Вот и играй теперь сам!

— Я не умею на пианино!

— А ты первые попавшиеся клавиши нажимай, — ехидно посоветовала Людка.

— Я, конечно, не обижаюсь…

— Еще бы ты обижался! — перебил Сашка.

— Я, конечно, не обижаюсь, — повысил голос Антон. — Но можно было бы и повежливее!

— А ты с нами вежливо? Ты вежливо? Вместо того чтобы отдыхать перед спектаклем, будем теперь фонограмму переписывать, а потом снова репетировать!

— Вредитель!

— Бандит!

— Бестолочь!

Тошка только вздыхал.

— Маш! Скажи ему!

— А чего ему говорить? Пойдемте фонограмму записывать. Потом будем продолжать репетицию.

Девчонки ушли к Наташке писать фонограмму, а мальчишки остались поправлять декорации.

Витька участие в ругани почти не принимал, но сейчас спокойно попросил Антона:

— Тошка, ты уж посиди в сторонке.

— Почему это?

— Потому что декорацию поломать можешь.

— Это точно! — подхватил Славка. — А декорации переделывать — это не фонограмму переписывать! Одного дня не хватит!

Антон обиженно отошел от мальчишек. Он так и проскучал в углу до возвращения девчонок.

Одно фортепиано слушалось, конечно, беднее, чем с гитарой. Но Наташка постаралась. Фонограмма была чистенькая, без единой фальшивой нотки.

Антон тоже теперь старался. И слова не забывал, и песню про дорогу громче всех пел.

Ребята быстренько прошли оставшуюся часть спектакля, и Маша напоследок сделала вывод:

— Отвратительно! Все просто отвратительно.

— Не расстраивайся! Это всегда так, — успокоила ее Люда.

— Будем надеяться, что завтра мы сыграем лучше.

Спектакль прошел отлично. Так хорошо ребята еще не выступали ни разу. Даже Антон, который вечно что-нибудь путал или забывал слова, на этот раз ничего не забыл и не перепутал.

Ребята выступали на лестничной площадке четвертого этажа. Квартиры Маши и мальчишек служили кулисами. Они располагались очень удобно, друг напротив друга.

В зале, на лестничном марше. Маша сразу разглядела домоуправа Аллу Алексеевну. Она приветливо улыбалась ребятам.

Участкового не было долго. Он появился только под конец спектакля, сразу пробрался к Алле Алексеевне, о чем-то с ней переговорил, широко улыбнулся и успокоенно присел на свободный стул.

— Пригнитесь, молодой человек, — шепотом попросила его тетя Лариса. — Не видно ничего.

Его длинная фигура перекрывала зрителям сцену.

— Ох, извините, — участковый быстро снял с головы милицейскую фуражку и пригнулся.

По окончании спектакля в подвал пошли все: ребята, Алла Алексеевна, участковый и родители.

И домоуправ, и участковый быстро и охотно дали добро на выбранный ребятами отсек. Алла Алексеевна даже пообещала недельки через две прислать слесаря врезать замок, а участковый согласился предупредить о театре парней из спортклуба.

Ребята были в восторге и уже по-хозяйски, весело рассматривали свое новое помещение. Только родители хранили недовольное молчание. Им подвал не понравился.

— Лучше бы вы в квартирах репетировали, — сказала Машина мама. — Ни к чему все это.

— А у нас так всегда, — улыбнулся дядя Андрей, папа Антона и Славки, — все лучшее — детям. А что лучшее в нашей стране? Конечно, подвалы.

— Вы бы лучше детям нормальное помещение выделили, — поддержала его тетя Лариса, обращаясь к Алле Алексеевне.

— Это очень даже хорошее помещение, — немного обиделась домоуправ. — Знаете, сколько платит за аренду спортклуб? А ребятам домоуправление предоставляет площадь бесплатно.

— И вам на том спасибо, — нахмурившись, вздохнула тетя Лариса. — Кстати, что это за спортклуб у нас объявился?

— Обычный спортивный клуб «Сокол». Недавно открылся.

Больше Алла Алексеевна ничего о спортклубе не знала.

— Хотите узнать больше, познакомьтесь с ними, — посоветовала она тете Ларисе.

— Да я уже знакома. Поэтому и не хочу, чтобы мои сыновья сталкивались с ними каждый день.

— А зачем им сталкиваться? Театр будет находиться в одном конце подвала, а спортклуб — в другом. Так что соседи они дальние, — успокоила ее домоуправ.

Маша уже забыла о том, что недавно голосовала «против». Она радовалась. Это было первое настоящее репетиционное, помещение. И ее радость не могли омрачить какие-то парни из спортклуба. Поэтому она охотно поддержала Аллу Алексеевну:

— Не волнуйтесь, тетя Лариса, мы сними ссориться не будем.

На следующий же день ребята занялись обустройством своего помещения.

Девчонки сметали мусор, мальчишки делали скамейки. Доски для скамеек отдал дядя Андрей.

Когда-то он хотел мастерить из этих досок стеллаж для книг, но столяр из него получился плохой. Он только испортил две-три доски, отшиб себе молотком палец и чуть не уронил на голову тете Ларисе предполагаемую полку, примеряя ее к стене.

После нескольких неудачных попыток подступиться к стеллажу доски были вынесены на балкон и забыты, а теперь вот пригодились.

Вадик, как заправский столяр, держал во рту гвозди и молча сбивал доски. Антон сидел рядом, давая советы. Вадик наконец не выдержал, выплюнул гвозди и сказал Тошке:

— Займись чем-нибудь полезным. Не стой над душой.

Антон обиделся и пошел давать советы девчонкам, но те только демонстративно подняли пыль своими вениками и с хохотом проводили закашлявшегося советчика.

Славка и Маша тащили в подвал небольшой столик. Его отдала Светкина мама.

Столик был старый, с обшарпанной крышкой и предназначался для дачи, но ребятам он казался настоящим сокровищем, о котором они и не мечтали.

Отсек потихоньку приобретал уют.

— Двери бы покрасить надо, — сказала Наташка. — И обои на стены поклеить.

— Обои отвалятся, здесь сыро, — возразил Вадик. — А дверь покрасить можно. Я спрошу у папы краску.

Настроение у всех было приподнятое. Скажи сейчас ребятам, что в отсеке можно поселиться навсегда, и они бы с радостью согласились.

— Антон! Прибей с этой стороны крючок на дверь! — попросила Маша. — Пока еще Алла Алексеевна слесаря пришлет, чтобы замок врезать!

Тошка покрутил в руках крючок и мстительно заявил Вадику:

— Давай-ка молоток! Это поважнее, чем твои скамейки!

— Мои? — возмутился Вадик. — Я их и для тебя делаю, между прочим! Нужен молоток — сходи домой и возьми!

— Только без ссор, — предупредила Света. — Тошка! Второй молоток в сумке, чего ты пристал к Вадику?

Антон отыскал молоток и попробовал, как Вадик, взять гвозди в рот. Железо неприятно кислило. Тошка быстро выплюнул гвозди и оглянулся. Вадик заметил его движения и презрительно хмыкнул.

Антон насупился и повернулся к нему спиной. Гвоздь послушно вошел в деревяшку двери только до половины. Тошка рассердился и изо всех сил грохнул молотком по шляпке. Гвоздь согнулся пополам.

Вот черт! У Вадика так не получается. У него все ровненько, все шляпки на своем месте, даже красиво.

Тошка оглядел свою работу. Тут о красоте, конечно, речь не идет.

А гвоздь, между прочим, сидит крепко. Можно так и оставить.

Для прочности Антон еще пару раз ударил молотком по согнутому гвоздю. Отлично! Теперь второй.

Второй гвоздь вошел по самую шляпку, но крючок повис как-то косо. Это тоже не страшно. Главное, чтобы держался.

Антон еще с полчаса колдовал над крючком, зло огрызаясь на всех, кто мешал его работе:

— Что вы шмыгаете туда-сюда? Из-за вас криво выходит! Нельзя на месте посидеть!

— Все работают, не ты один, — заметил Славка, вынося ведро с мусором.

— Вот сейчас как дам по лбу! Гляди, как из-за тебя все перекосилось!

— Из-за меня? — удивился Славка.

— А из-за кого же? Ну-ка, отойди, я закрыть попробую. Мне все мешали, и за результат я не отвечаю. Переделывать не буду, я устал!

— Хватит концерты устраивать, Тошка, — сказал Вадик. — Не умеешь — не берись, я сделаю.

— Один ты у нас все умеешь, — язвительно ответил Антон.

— Я этого не говорил!

Тошка накинул крючок на петлю и гордо оглядел ребят:

— Я тоже гвозди забивать умею, не большая наука!

Только он это сказал, как крючок с треском отскочил от двери и, звякнув, упал к его ногам. Дверь распахнулась. На пороге стоял знакомый громила из спортклуба:

— Что за бурная деятельность? — грубо спросил он, закрывая собой весь дверной проем. — Что вы здесь делаете, малявки?

Он заметил Сашку и прищурился:

— И ты тут? Мало в прошлый раз досталось? Могу добавить.

— Нам домоуправление разрешило, — храбро выступила вперед Маша. — Здесь будет детский театр!

Громила расхохотался:

— А цирка не будет? Мне плевать на ваше домоуправление!

— Вас должен был участковый предупредить, — снова начала Маша.

— Никто меня не предупреждал! — перебил ее громила. — И на участкового мне тоже плевать! Чтобы вас здесь завтра же не было!

Про участкового он, наверное, соврал. Участковый произвел на него нужное впечатление. Больше он с ребятами спорить не стал, хлопнул дверью и ушел к своему отсеку.

Праздничное настроение испортилось. У всех и сразу. Ребята переглянулись. Больше отсек не казался им уютным.

— Чего раскисли? — нарушила молчание Маша. — Это наше помещение. Нам его выделили. Ничего они сделать не смогут. Только пусть попробуют нас выселить!

Она говорила это, а у самой в душе оставался очень неприятный осадок. Ей хотелось сейчас признать правоту родителей и спокойно переместиться обратно в квартиру.

Но если она так поступит, значит, сдастся, а это не дело. В конце концов, справедливость на их стороне.

Работа больше не клеилась. Вадик продолжал стучать молотком, Наташка снова взялась за веник, но остальные стояли или сидели молча.

— Может, хватит на сегодня? — спросила Света.

— Хватит, — согласилась Маша, попробовав бодро улыбнуться. — Завтра продолжим. Все уже устали. Пошли по домам!

— Маш, помоги мне решить задачу, — попросил Антон, когда они поднялись на свой этаж.

— Тащи учебник, — кивнула Маша.

За Антоном, как всегда, увязался Славка.

Он любил бывать у Маши, потому что там был Пушок.

Славка мечтая о своей собаке, но пока не было своей, обожал играть с Машиной болонкой.

Маша быстро написала Тошке решение и спросила мальчишек:

— Что будем делать со спортклубом?

— А что с ним делать? — пожал плечами Славка.

— У меня есть прекрасное предложение, — сказал Антон. — Давайте уйдем из этого подвала. Зачем он нам?

— И пусть этот громила думает, что мы его испугались, — насмешливо закончила Маша.

Тошке смутился: опять его уличили в трусости.

— Тогда, может, привести участкового, он же обещал с ними поговорить.

— Это предложение уже получше, — признала Маша. — Еще?

— Еще есть предложение натравить на них Пушка! — засмеялся Славка. — Смотри, как он здорово в рукав вцепился! Этот парень быстро из подвала убежит! Да, Пух?

Пушок, играя, дергал Славку за рукав рубашки и рычал.

— Не до смеха, Славка, — хмуро заметил Антон.

— Почему не до смеха? — спросил Славка. — Ты, что ли, смеяться запретил?

И Славка побежал от Пушка в другую комнату. Пушок со звонким лаем помчался за ним.

— Тут что-то не то, — сказала мама.

— Где? — рассеянно спросил Антон.

— В этом спортклубе.

— Почему?

— Потому что мы им не мешаем, а они хотят нас выселить. А что это значит?

— Что значит?

— Значит, что они не хотят соседей. А это очень-очень странно. Мы — в одном конце подвала, они — в другом. Мы их не видим, и они нас тоже. Но им зачем-то нужен весь подвал.

— Ничего им не нужно! — крикнул из другой комнаты Славка. — Они на весь подвал не претендуют! Они у себя в отсеке давным-давно дверь стальную поставили и амбразуры цементом заделали, я проверял!

— Ценные сведения, — сказала Маша. — Зачем заделывать амбразуры цементом?

— Чтобы не дуло! — засмеялся Славка.

— Значит, весь подвал им не нужен. Тогда еще больше вопросов.

— Почему? — никак не мог понять хода ее мысли Антон.

— Да потому что поставил стальную дверь и сиди за ней. Безопасность полная. Тренажеры мы не раскрутим и баловаться в их отсеке не будем. Зачем же нас выгонять из подвала?

— Боятся, что мы взломаем стальную дверь, — сказал Славка.

— Вот-вот. Больше никакого объяснения не придумаешь. А дело не в этом. Тут точно какая-то тайна.

— Никакой тайны, — поморщился Тошка. Только тайн в этом подвале недоставало! — Этот громила просто дурак. Злит его, что он платит за помещение, а мы — нет.

— Он этого знать не может, — покачала головой Маша. — Может, наши родители платят?

— А если он спрашивал у домоуправа?

— Ему плевать на домоуправление, слышал? Они получили нужные бумаги и больше в домоуправлении не появлялись, это точно. Сомневаешься, можем спросить у Аллы Алексеевны.

— Ему и на участкового плевать, — вздохнул Антон. — Рушится вся наша защита.

— А защита нам не для того, чтобы при первой же стычке бежать и жаловаться, — сказала Маша. — Сначала попробуем справиться с ними своими силами.

— Как это? — изумился Славка. — Пойдем бить этого парня?

— Зачем кого-то бить?

Тошка вздохнул с облегчением. Меньше всего на свете он хотел драться с громилой из спортклуба.

Да и как такая драка будет выглядеть? Этот «качок» уложит всех одной левой. Или правой. Это не имеет значения. А он там не один. Ст ребят мокрое место останется.

— У меня есть предложение получше, — продолжала Маша. — Нужно побольше узнать об этом спортклубе, ну и о парне тоже. Кто он такой?

— А где мы это узнаем?

— Наверное, в городском спорткомитете.

— Хорошая мысль, только кто нас там ждет? — усмехнулся Антон.

— Никто не ждет, но попробовать можно.

Тошка пожал плечами.

— А не лучше ли спокойно поговорить с этим громилой? — спросил Славка.

— Ты с ним будешь разговаривать? — разозлился Антон. — Лично я не буду!

— А ты трус!

— Я — трус? Да если бы я в этот подвал не полез, вы бы вообще ничего про спортклуб не знали!

Тошка выпалил последние слова и подумал, что и вправду он во всем виноват. Не согласись он тогда на спор с Сашкой, и не было бы всей этой кутерьмы с подвалом. Спортклуб не слышно ни не видно. Никто даже не заметил, когда они дверь ставили.

— Так что ты эту кашу заварил, — угадала его мысли Маша. — А теперь расхлебывать не хочешь.

— Вот еще! Я, что ли, про помещение для театра придумал?

— Хватит спорить. Вы как хотите, а я этот спортклуб в покое теперь не оставлю. Почему это им можно над нами издеваться? Я тоже умею действовать на нервы!

— И я умею! — заорал Славка. — А ты, Тошка, в этом вообще спец, мама скажет!

Антон замолчал. Комплимент, конечно, скользкий, но в данной ситуации он прозвучал чуть ли не как похвала.

— Согласен, — наконец улыбнулся он. — Согласен мотать нервы спортклубу.

— Тогда начнем. Первая и главная задача — не покидать наше помещение.

— Как это — не покидать? — снова испугался Антон. — Дежурить там круглые сутки, что ли?

— Тошка, ты тупой, — вздохнула Маша. — Я говорю, что мы не должны уходить из нашего отсека. Если мы снова переселимся в квартиры, они поймут, что нас можно запугать. Там теперь наш театр, и мы оттуда не уйдем.

— Да, — согласился Славка. — Зря мы, что ли, весь день на уборку потратили? Между прочим, мама обещала отдать нам кресло!

— Какое кресло?

— Старое. Которое в спальне стоит. Они с папой новые кресла покупают.

— Кресло — это хорошо, — обрадовалась Маша. — Для репетиций пригодится. А я зато половичок нашла! У входа постелим. Скоро дожди пойдут, на улице грязно будет, нечего грязь по театру растаскивать.

Антон смотрел на них как на сумасшедших. Только что говорили о странностях спортклуба, а теперь как ни в чем не бывало обсуждают, какой половичок постелить у порога. Зачем? Чтобы громила ноги вытирал, когда в очередной раз запугивать придет?