/Робин/
Вместо того, чтобы продолжать расследование, я шёл в театр. Словно приехал развлекаться. Но ушлый мэр считал, что новый шериф для начала обязан осмотреть владения. Будто в этом захолустье есть на что смотреть…
Кирсан лично вызвался сопровождать меня в поездке и весь день разливался соловьем, льстил, вызнавал подробности моей службы и подготавливал почву для предложения взятки. В том, что оно может поступить, я не сомневался, потому всем видом давал понять, что мне это не интересно. Я прибыл сюда для того, чтобы выяснить, по какой причине последний этап строительства железной дороги к границе с Фернраном до сих пор не завершён. По планам, здесь уже должны вовсю ходить торговые эшелоны.
– Уверяю вас, представление не оставит вас равнодушным, – заверил меня Кирсан с фирменной улыбкой политика на губах.
Внешне он производил приятное впечатление. Ухоженный мужчина лет пятидесяти в дорогом однобортном костюме, поверх которого надето удлинённое пальто. По такому поводу и я нарядился, хотя от оружия не отказался, меч привычно оттягивал пояс. Но всё равно меня не покидало плохое предчувствие в присутствии мэра. В нём так и чувствовалось двуличие, но так можно сказать о любом политике.
– Не сомневаюсь, – сдержанно отозвался я, скользя равнодушным взглядом по фойе театра.
Внутри оказалось вполне сносно. Новый ремонт, бежевые стены подсвечены газовыми лампами, выполненными в виде свечей. Шаги глушили бордового цвета ковры. Судя по всему, заведение весьма популярно, потому как помещение с каждой минутой наполнялось народом.
Служащий театра в темно-синем костюме подошёл к мэру, почтительно склонил перед ним голову и пригласил нас следовать за ним. Миновав несколько просторных коридоров, стены которых украшали искусные картины, мы поднялись на второй этаж. Мэра ожидала роскошная ложа, расположенная прямо напротив сцены.
– Вы так и не сообщили, по какой причине задерживается строительство, – отметил я, когда служащий театра оставил нас с мэром наедине.
Охрана Кирсана заняла пост в коридоре у дверей. Мы же расположились в деревянных креслах, обитых бордовым бархатом, между которыми находился круглый столик для напитков и закусок.
– Если бы я мог однозначно ответить на этот вопрос, – посетовал Кирсан, экспрессивно направив кулак в свою распахнутую ладонь. – Первые три месяца строительство шло по плану, но стоило нам приступить к вырубке леса, как начали происходить различные неприятности. То сломается буровая установка, то пропадёт взрывчатка, то дерево не так упадет. А не так давно половина строительной площадки взорвалась. Нам мешают… Мы называем его Мститель, но выяснить личность этого мерзавца за полгода так и не удалось.
– Каковы его мотивы?
– Здесь всё кристально ясно. Он требует остановить строительство.
– Как же он требует, если вы ни разу его не видели? – скучающим тоном поинтересовался я.
Глупо опираться на информацию от заинтересованного лица.
– После первого взрыва он оставил записку с требованием, – Кирсан тяжело вздохнул, вскинув руки в стороны.
Дверь приоткрылась. Склонив рыжую голову, в ложу вошла служащая театра с подносом в руках. Совсем молоденькая, наверное, ей не было и восемнадцати.
– Проходи, Джоанна, – добродушно пригласил мэр.
Девушка чуть расслабилась и проследовала к столику, чтобы поставить на него поднос.
– Гроттель унеси, я не пью, – попросил он чуть уныло, взглянув на меня вопросительно.
– Я уж тем более. Служба, – указал на металлический значок шерифа на груди.
Девушка послушно забрала бутылку, стрельнув в меня взглядом зеленых глазах, в глубине которых я отчетливо различил неприязнь.
– Мариан сегодня выступает? – спросил мэр, обратив взгляд к залу, где только что притушили свет.
– Да, сейчас выйдет, – тоненьким голоском сообщила девушка и попятилась к выходу.
Я проводил её взглядом, прикидывая про себя причины такого отношения, и не глядел на сцену. Может, в городе не рады представителям власти? Все мысли выбило из головы, когда слуха коснулся нежный напев. Я обернулся, подавшись вперёд, и увидел её…
Девушка замерла по центру сцены. Невыносимо печальная и нереально прекрасная. Блестящие пряди рыжим золотом стекали по её плечам. Зелёный шёлк обхватывал стройное тело, словно вторая кожа, подчёркивая все достоинства и скрывая так много, что в душе поднималась досада. Голову девушки венчал серебристый венец, сияя так же ярко, как и её глаза. Красавица пела, возведя руки к парящему над ней фонарю, изображающему луну, с её ладоней сыпались алые лепестки цветов. Нежный голос, казалось, проникает в сердце, в самую душу, наполняя её необъяснимым трепетом. Я сидел, замерев, и раз за разом оглядывал прекрасную незнакомку, не в состоянии оторвать от неё взгляда. И отмер только, когда под громкие аплодисменты она покинула сцену.
– Кто она? – хриплым шёпотом спросил я у тоже только отмершего мэра.
– Мариан. Истинная жемчужина этого города, – на губах мэра мелькнула хищная улыбка.
Но в этот момент я был не в состоянии оценивать причины подобной гримасы. Сейчас мыслями и помыслами владела одна единственная девушка, и будь я проклят, если она не станет моей сегодня же.
С этой секунды внезапное задание заиграло новыми красками.