Глава 3 Resurger2

В солидном почтенном джентльмене, одетом в добротный костюм для деловых встреч, с золотой цепочкой от часов, спрятанных в нижний карман жилета, и в модных лакированных ботинках едва ли можно было узнать прежнего инспектора Стрикленда. Даже его пышные усы, желтоватые снизу от табачного дыма, теперь выглядели ухоженными и соответствовали последней моде. Да, Энтони Стрикленд прекрасно умел приспосабливаться к любым условиям, что сейчас и демонстрировал во всей красе Совету директоров Общества артефакторов.

– Итак, джентльмены, у меня есть для вас важное объявление, – начал он, прохаживаясь за спиной графа Уинчестера, с которым теперь сидел рядом за столом в зале совещаний и был в равных правах. – Как вы знаете, месяц назад к нашей компании окончательно присоединилась «Астера», выкупленная у герцога Эксетера. Газолиновые двигатели. Совсем не наш профиль, между прочим. Однако граф Уинчестер прозорливо обратил внимание на тот факт, что заряженные артефактные кристаллы становятся все дороже при увеличении количества экипажей. Все потому, что возможности контор подзарядки невелики. Вместе с моим нанимателем, графом Сеймурским, мы обсудили перспективы нашего направления и составили следующий план развития на ближайшие годы. – Стрикленд обвел собравшихся взглядом и отметил, что некоторые из них слушают его куда внимательней, чем в прошлые разы. – Перво-наперво на базе «Астеры» мы запускаем исследовательскую контору по созданию комбинированных артефакто-газолиновых двигателей, использующих поровну и артефактную энергию, и двигатели внутреннего сгорания. По подсчетам наших инженеров, такие экипажи будут расходовать в четыре раза меньше артефактной энергии и при этом двигаться с прежней скоростью.

Собравшиеся зашумели. Идея соединить артефакты и двигатели внутреннего сгорания, судя по всему, показалась им бредовой, но Стрикленд и не думал спрашивать их мнение. Граф Сеймурский утвердил этот проект, и Совет директоров мог его не принять только в одном случае – если против проголосуют абсолютно все, включая графа Уинчестера. А граф Уинчестер не стал бы голосовать против, потому что ровно для того он сам и добывал блокирующий пакет акций «Астеры». По сути, это его детище… с небольшой доработкой.

– Ко всему прочему, мы разрабатываем специальную взрывоустойчивую капсулу, не мешающую артефакту работать, но защищающую пассажиров и водителя от несчастных случаев, связанных с недостаточным качеством кристаллов, – продолжил Стрикленд, и на этот раз его слова вызвали одобрительный гул – у всех еще свежи были воспоминания о прошлом скандале, когда взорвались один за другим два экипажа. – Во-вторых, по совету графа Сеймурского, мы все-таки запускаем линию эксклюзивных женских моделей. Пока у нас нет возможности предложить людям альтернативу дорогим в зарядке артефактам, станем делать упор на их престижность и респектабельность. Каждый экипаж будет собираться на заказ и оформляться под пожелание клиента и… согласно его финансовым возможностям. Третье… – Стрикленд для порядка заглянул в свой конспект. – Граф Сеймурский, пребывая в настоящее время на территории Новой Альбии, присматривает подходящие рынки сбыта и заводит деловые связи. Наши с вами соотечественники довольно консервативны, они не так часто тратят большие деньги на излишне дорогую вещь, чего не скажешь о тех, кто живет по ту сторону океана. В Новой Альбии, как известно, высший свет крайне падок на товары с высоким ценниками. И чем выше стоимость – тем лучше. Что ж, мы предложим им очень высокие ценники за действительно уникальные экипажи. Удлиненный салон, выполненный из ценных пород дерева, диваны, обитые кожей, бар с артефактным охлаждением, ручки из золота, гербы на дверях, инкрустированные… да хоть бриллиантами, кристаллы для связи, чтобы дельцы могли вести дела прямо из экипажей… Для нас – ненужная, вычурная роскошь, для миллионеров Новой Альбии – возможность продемонстрировать свое благосостояние. Уверен, при правильной постановке дел мы успеем получить серьезные прибыли, прежде чем появятся конкуренты. После сегодняшней встречи будут заложены первые два экипажа. Один отправится к мистеру Гудману в Нью-Стюарт. Граф Сеймурский договорился с ним об этом. Второй останется здесь. Мы решили, что будет вполне уместно сделать его для герцога Эксетера, уступившего нам свою долю «Астеры» за почти символическую сумму.

Стрикленд поклонился сидящему за столом герцогу, в глазах которого мелькала несвойственная ему растерянность – на такой поворот он явно не рассчитывал. Однако от подобного широкого жеста должны были выиграть решительно все. Герцог Эксетер даже после скандала оставался для многих образцом для подражания. Конечно, лучше было сделать подарок кому-нибудь из королевского семейства. Стрикленд обсуждал это с леди Кавендиш, но потом решили – монархам дарить лучше то, что уже набрало популярность и известность, а заодно прошло испытания.

– Граф Уинчестер, уступаю место вам для проведения голосования, – поклонился управляющий.

Все, что будет дальше, он знал и так. Благородные лорды – держатели акций начнут переливать из пустого в порожнее, с важным и умным видом обсуждать предложения. Потом проголосуют – кто-то за, кто-то против, и закончится все безусловным принятием всех заявленных пунктов, ведь с графом Уинчестером все уже оговорено.

Старый лис сейчас сидел смирно и не дергался, но Стрикленд не терял бдительности. Пока граф спокоен и покладист, только кто знает, в какой момент он решит перейти в наступление и не готовит ли он его уже сейчас. А что рано или поздно последует атака – в этом можно не сомневаться. Наверняка Уинчестер уже почуял, что к нему подбирается старый враг. Когда-то он одержал победу над старшим инспектором Стриклендом. Настало время взять реванш.



Домой управляющий вернулся вечером. Теперь он снимал апартаменты в престижном районе, недалеко от Даргфорд-стрит. Правда, жил по-прежнему один. Леди Кавендиш давно убеждала его нанять слугу или даже двух, но руки до этого никак не доходили, да и желания тоже не было – зачем ему слуги? Только под ногами начнут путаться. Стрикленд ограничился тем, что нашел себе приходящую домработницу, которая раз в два дня убиралась в его квартире, готовила еду, отправляла вещи в стирку и забирала их оттуда. Остальное по старой привычке он предпочитал делать сам.

Сняв пиджак, управляющий аккуратно повесил его в шкаф, а сам, ослабив узел галстука, отправился в кабинет – время близилось к вечернему общению с леди Кавендиш. Стоящий на письменном столе крупный кристалл засветился почти сразу, когда Стрикленд опустился в кресло. Он положил руки на сияющие синеватым цветом грани и закрыл глаза.

– Мое почтение, леди Кавендиш! – произнес он мысленно, увидев перед собой очаровательную девушку с необыкновенно яркими синими глазами, одетую в светлое домашнее платье. Ее длинные темные волосы сейчас были уложены в аккуратный пучок на затылке.

– Добрый вечер, мистер Стрикленд! – улыбнулась ему собеседница. – Какие у нас новости по голосованию?

– Хорошие. Как и ожидалось. Все наши идеи приняли почти без обсуждения.

– Прекрасно. У меня тоже хорошие новости. Мистер Гудман повысил стоимость контракта на персональный экипаж. Он желает… – Девушка тихо прыснула, прикрывшись ладошкой. – Он хочет, чтобы мы придумали способ раскладывания сидений-диванчиков в полноценную кровать. Говорит, что длина салона позволяет это делать, а спинки все равно мягкие. Может, предложим ему должность в нашем Обществе? Он такой выдумщик!

Почти против воли Стрикленд улыбнулся в ответ. Его не поразило и не насмешило требование клиента – он как раз хорошо понимал, зачем это нужно мистеру Гудману, и испытывал в этой связи скорее раздражение, зато его радовал тот факт, что леди Кавендиш засмеялась. Впервые, пожалуй, за эти полгода их каждодневного общения, пусть и на расстоянии. Жаль, что пришлось настолько поспешно отправить к ней Ричарда Кавендиша. Ей бы еще хоть немного побыть наедине с собой и привыкнуть. Но… игра приняла нешуточный оборот. Убийца явно не был случайным грабителем или вором, застигнутым на месте преступления.

Мистера Кавендиша ждали. И только чудом он остался жив. Между тем у Стрикленда и так слишком много дел, чтобы заниматься еще и этим расследованием. Проще тайно отправить Ричарда к Франческе – поговорят и разберутся. А те, кто покушался на убийство, пусть считают, что их жертва лежит дома при смерти.

Стрикленд подобрал подходящее детективное агентство и, оплатив им все расходы, приказал имитировать охрану квартиры на Грин-Лейн. Туда будут доставлять продукты, производить уборку, туда станет ходить врач. И все эти люди в один голос примутся рассказывать о том, что Ричард Кавендиш лежит при смерти и вот-вот отправится на тот свет.

Сложнее всего оказалось разобраться с родителями – те на следующий же день пожелали видеть сына. Пришлось поговорить с глазу на глаз с отцом Ричарда – Вильямом Кавендишем и обрисовать ему ситуацию, попросив рассказать жене заранее заготовленную версию. Надежд на то, что женщина, подобная Дарлин Кавендиш, способна держать язык за зубами и достоверно изображать убитую горем мать, не было никаких. К счастью, отец пострадавшего оказался более сообразительным и сговорчивым…

– Мистер Стрикленд? – Леди Франческа склонила голову и вопросительно посмотрела на своего управляющего.

Сказать или нет? Есть еще целых две недели. Вряд ли новости о покушении дойдут до нее так быстро. В конце концов, о том, как связаться с графом Сеймурским, знают только двое. И оба будут молчать – с мистером Максвеллом разговор уже состоялся. А какое дело Джейн Стэнли до происшествий в далеком Ландерине? Пусть еще хоть немного поживет спокойно, ведь, если недавние догадки Стрикленда верны, леди Кавендиш ждут очень непростые испытания.

– Я задумался, – тряхнул головой Стрикленд. – Не стоит ли нам поразмышлять над тем, какие направления имеет смысл оставить, а какие закрыть? К примеру, те же светочи.

– Да, мне это тоже приходило в голову, – подхватила его мысль Франческа. – В качестве уличных фонарей артефакты значительно проигрывают газовым светильникам. Еще сейчас вовсю совершенствуют электрические лампы. Они рассеивают темноту не хуже светочей и при этом намного дешевле. Но зато артефакты… Знаете, мистер Стрикленд, это же маленькое чудо. Они больше, чем просто свет, общение, экипажи. Артефакты теплые, понимаете? Я долго размышляла, почему они мне так интересны. Вот посмотрите – газовый фонарь. Там есть топливо, есть фитиль. Фонарщик зажигает фитиль, и горит свет. То же и с остальным, но не с артефактами. Их топливо – это мы сами. Подумайте. Я беру в руки светоч, и он загорается. В его пламени – частичка меня. И это мое пламя, понимаете? Это возможность быть… волшебником, как ни крамольно такое звучит. Мы все время пытались сделать магию обыденной. Но ведь так неправильно. Если магия станет частью повседневной жизни, она перестанет удивлять. Поэтому, кажется, следует закрыть производство светочей для улиц или домов. Конкуренция велика и не имеет смысла. Мы наймем мастеров литья. Будем делать произведения искусства, штучные и очень дорогие. Если их владельцы захотят – могут заряжать аккумулирующие кристаллы сами, нет – конторы заправки будут и дальше работать, хотя, наверное, их количество сократится, значит, возрастет цена одного заряда, но не беда, это даже к лучшему. А еще… до меня дошли слухи, что алмазы и рубины могут служить в качестве заготовок для некоторых видов артефактов. Пожалуй, вам стоит обсудить этот вопрос с мастерами. Пусть подумают, что именно мы можем сделать с подобными драгоценными камнями. Ювелирные украшения – еще один элемент роскоши. Почему нет? Пусть наша магия станет роскошью. Почти во всем. Обычным людям она без надобности, ну разве что амулеты для связи. Это удобно и нужно оставить. Пусть они будут по-прежнему доступными. Вынести их в отдельную компанию и отдельное производство… Поставить задачу исследователям, чтобы попробовали увеличить количество возможных контактов одного амулета с одного до нескольких без увеличения размера самого кристалла. Они должны оставаться легкими и удобными.

Деловая хватка юной леди-джентльмена приятно поражала Стрикленда. Правда, раскрылась она далеко не сразу. В первые недели, когда они по вечерам связывались через кристалл, леди Кавендиш предпочитала соглашаться со всеми идеями управляющего. Но потом Стрикленд стал предлагать заведомо негодные варианты. И девушка начала возражать. С каждым разом ее возражения становились тверже и резче, а в тоне потихоньку проявлялась уверенность, характерная для графа Сеймурского.

Тогда Стрикленд сменил тактику и начал вместо ложных идей ставить перед юной леди разные проблемы, связанные с артефактным бизнесом. И вот тогда она раскрылась в полной мере. Постепенно вечерние совещания стали приносить управляющему большое удовольствие. Гибкий, не по-женски острый ум Франчески позволял ей видеть такие возможности, о которых до сих пор никто не задумывался. В то же время, занимаясь делами Общества не как граф Сеймурский, а как леди Кавендиш, девушка постепенно обретала уверенность в своих силах. Стрикленд чувствовал воодушевление и почти отцовскую гордость, наблюдая за тем, как она оживает благодаря его стараниям. Гордость и щемящую тоску при мысли о том, что ждет эту замечательную девушку в недалеком будущем.

Бывший инспектор никогда не обращался к Франческе как к графу Сеймурскому. Только «леди Кавендиш». Ему уже приходилось пару раз встречать людей, в которых словно уживалось два разных человека, но те несчастные обычно не помнили, что творят в виде другой личности. В отличие от них, Франческа неизменно помнила себя, даже перевоплощаясь в графа Сеймурского или Джейн Стэнли. Она контролировала свои маски, вечно оставаясь за кулисами незримым кукловодом. Наверное, это было что-то на грани безумия и актерской игры. Но так не могло продолжаться долго. Стрикленд понимал это. Понимала и леди Кавендиш. Потому она согласилась наконец покинуть свое убежище, пусть и ценой переезда в другую страну.

Идея принадлежала Стрикленду. Здесь, что в Ландерине, что в Райли, бедной девочке не дали бы стать собой. Ей пришлось бы все время надевать маски. К счастью… именно к счастью случилась некрасивая история с Ричардом Кавендишем, и Стрикленд воспользовался ею, понимая, впрочем, что молодого барристера попросту подставили. Кто? Отдельный вопрос, не слишком важный по текущему времени. Однако бывший полицейский ни на мгновение не сомневался в подоплеке происходящего. Только интересы мистера Кавендиша все равно оставались второстепенными по сравнению с интересами леди Франчески.

Там, за океаном, про графа Сеймурского никто не знал. Юная леди могла начать с чистого листа. Как девушка. И жить полной жизнью, узнавая себя настоящую, становясь единым целым со своими масками. Ведь и мисс Стэнли, и граф Сеймурский были всего лишь гранями ее собственного характера. Во всяком случае, Стрикленд хотел на это надеяться. Он испытывал нечто вроде вины из-за того, что тогда, пятнадцать лет назад, сразу не понял, кто именно уцелел в страшной катастрофе. Случившееся с леди Кавендиш было и на его совести. Не увидел, не понял, не успел, не проверил. А ведь тогда она твердила одно лишь имя: «Джеймс, Джеймс, Джеймс». Имя брата, а не свое. И Стрикленд мог догадаться. Мог… но не сделал этого. И ребенок оказался заперт наедине с сумасшедшим дядей и не менее сумасшедшим слугой. К слову, Томас Флетчер как сквозь землю провалился, и это не могло не волновать. Франческа рассказала о том, чем он ей угрожал.

Закончив разговор, Стрикленд потер лоб, вытащил трубку и принялся неспешно ее набивать. Со всей этой жизнью у него оставалось не так-то много времени, чтобы предаваться любимому занятию. Курить же на бегу было вопиющим неуважением к ритуалу.

Покушение на Ричарда Кавендиша наглядно продемонстрировало, что он, Энтони Стрикленд, не справляется с таким количеством дел одновременно. Ко всему прочему ему нужен доверенный человек, который отправится в Райли и продолжит расследование пятнадцатилетней давности.

Детективные агентства помогали с некоторыми вопросами, но секреты, связанные с лордом Сеймурским, нельзя было сообщать посторонним и непроверенным людям, будь они даже профессионалами высшей лиги.

И лишь одному сыщику на свете Стрикленд мог доверить тайну – свою и мисс Кавендиш… Но решиться просить помощи у этого человека казалось… сложным делом. Увы, других вариантов судьба ему не оставила.

Загрузка...