Тайная история

1

Кельсер надеялся, что после исчезновения с неба Разрушителя солнце вернется, но, пройдя приличное расстояние, он, похоже, оставил свой мир позади, а вместе с ним и солнце. Здесь в небе разлилась лишь черная пустота. В конце концов Кельсеру удалось привязать слабеющий костер к навершию посоха какими-то лозами, превратив его в импровизированный факел.

Было очень непривычно пробираться по темному ландшафту с посохом, увенчанным целым костром. Однако поленья не развалились, и костер оказался не таким уж тяжелым, да и не таким уж горячим, особенно если Кельсер не заставлял его проявляться в этой реальности полностью.

Кельсера окружали растения, казавшиеся реальными на вид и на ощупь, хоть и странных разновидностей: одни с коричневато-красными листьями-ветвями, другие с широкими листьями-лопастями. Много деревьев — целые джунгли экзотических растений.

Также встречались клочья тумана. Встав на колени и всмотревшись, Кельсер различал маленьких светящихся духов — рыб и морских растений. Здесь они проявлялись над землей, хотя на другой стороне, в океане, скорее всего, скрывались на глубине. Кельсер поднял душу какого-то массивного глубоководного создания, похожего на рыбу, только величиной с дом, и ощутил, насколько оно увесистое.

Окружающий мир казался абсурдным, но такова уж в последнее время вся его жизнь. Он выбросил душу рыбины и двинулся дальше через заросли по пояс, освещая путь посохом.

Чем дальше Кельсер отходил от побережья, тем сильнее тянуло его душу. Так проявлялись узы с оставшимся позади миром. Он и без всяких экспериментов знал, что в конечном счете эта тяга возрастет настолько, что не получится двигаться дальше.

Этим можно было воспользоваться — судить по тяге, удаляется он от своего мира или просто кружит в темноте. Без дорог и каналов других способов определять направление не осталось.

Судя по тому, как тянуло душу, Кельсер продвигался прямо вперед, все дальше от родины. Неизвестно, доберется ли он на этом пути до цели, но ничего лучше придумать не удалось.

Спустя несколько дней джунгли наконец поредели. Теперь растения встречались лишь на отдельных участках, их место заняли необычные скалистые образования, похожие на глянцевые зубчатые скульптуры высотой десять футов и выше. Кельсер не знал, что о них и думать. Ему больше не попадались души рыб, будто ни в одной реальности не осталось ничего живого.

Тяга возросла настолько, что приходилось прилагать усилия, чтобы идти вперед. Кельсер забеспокоился, что будет вынужден повернуть обратно, когда наконец заметил кое-что новое.

Свет на горизонте.

2

Когда у тебя, по сути, нет тела, подкрадываться гораздо легче.

Кельсер скользил в тишине, оставив плащ, мешок и посох. Вокруг встречались растения, но он мог двигаться через них, даже не тревожа листву.

Пульсирующий свет исходил от крепости из белого камня, больше похожей на город. Свет был необычным: он не казался обжигающим и не мерцал, как пламя. Негашеная известь? Кельсер подкрался ближе и остановился возле одного из странных скалистых образований, с которого, как ветви, свисали крючковатые шипы.

Стены самой крепости слегка светились. Туман? Нет, оттенок немного другой, слишком синий. Держась в тени скал, Кельсер обогнул крепость и направился к более яркому источнику света.

Оказалось, что это огромный канат толщиной с древесный ствол. Свет в нем медленно и ритмично пульсировал и имел тот же оттенок, что и стены, только ярче. Похоже, это некий энергетический проводник. Канат тянулся вдаль, его было хорошо видно в темноте за многие мили.

Другой его конец исчезал за большими воротами крепости. Подкравшись ближе, Кельсер обнаружил тонкие линии энергии, бегущие по каменным стенам. Они разветвлялись на все более тонкие, подобно светящейся сетке вен.

Крепость оказалась высокой и внушительной, без декоративных украшений. Отдельных укреплений вокруг нее не имелось, стены были отвесными. По крыше сновали стражники. Когда один из них прошел мимо, Кельсер вжался в землю. Он мог погрузиться в нее полностью, став практически незаметным, хотя для этого требовалось вцепиться и втягиваться в нее, пока не скроется из виду все тело до макушки.

Стражники его не заметили. Выбравшись из земли, Кельсер подошел вплотную к стене крепости, приложил руку к сияющему камню и снял образ каменной стены далеко отсюда, среди незнакомой местности с поразительными зелеными растениями. Ахнув, Кельсер отдернул руку.

Это были не камни, а духи камней — такие же, как дух костра. Их перенесли сюда и выстроили из них крепость. Кельсер вдруг понял, что нечего гордиться, если сумел раздобыть себе посох и мешок.

Он снова прикоснулся к камню и оглядел зеленый пейзаж. Как раз об этом рассказывала Мэйр — о крае под ясным голубым небом.

«Другая планета, — решил он. — Не разделившая нашей участи».

На миг отвлекшись от представшего образа, Кельсер запустил пальцы в дух камня. Как ни странно, чувствовалось сопротивление. Стиснув зубы, Кельсер надавил сильнее. Ему удалось погрузить пальцы дюйма на два, не больше.

«Дело в свете», — подумал он.

Свет его отталкивал. И чем-то походил на свет душ.

Что ж, сквозь стену не проникнуть. Что дальше? Кельсер вернулся в тень поразмыслить. Попытаться пробраться через ворота? Он обошел крепость, обдумывая эту мысль, и вдруг почувствовал себя глупцом. Поспешно вернувшись к стене, он прижал руку к камню и погрузил пальцы на несколько дюймов, потом, потянувшись вверх, проделал то же самое другой рукой.

И начал подниматься по стене.

Кельсер скучал по стальному отталкиванию, однако новый метод оказался довольно эффективным. За стену можно было схватиться где угодно, и в этой форме он почти ничего не весил. Пока он сохранял сосредоточенность, подниматься было легко. Очень отвлекали видения местности с зелеными растениями. Нигде ни частички пепла.

В глубине души он всегда считал цветок Мэйр сказкой. Место выглядело странно, но привлекало нездешней красотой, так и манило к себе. К сожалению, стена все так же выталкивала его пальцы, и все внимание уходило на то, чтобы удержаться. Кельсер продвигался вверх. Насладиться роскошным видом зеленой травы и приятных холмов можно и в другой раз.

Хорошо, что на одном из верхних этажей оказалось окно, достаточно большое, чтобы в него залезть. На верху крепости от стражников так просто не скрыться. Кельсер скользнул внутрь и очутился в длинном каменном коридоре. Его освещала паутина силы, бегущая по стенам, полу и потолку.

«Видимо, энергия не дает камням испариться», — подумал Кельсер. Все души, которые он принес с собой, начали изнашиваться, однако эти камни оставались твердыми и целыми. Тонкие линии силы неким образом поддерживали духов камней и, возможно, как побочный эффект, препятствовали людям вроде Кельсера проникать сквозь стены.

Кельсер крадучись двинулся по коридору. Он не знал, что ищет, но, если сидеть снаружи и ждать, ничего не добьешься.

Из-за силы, пронизывающей это место, Кельсер по-прежнему видел образ другого мира. К своему неудовольствию, он также обнаружил, что энергия словно пропитывает его самого, смешиваясь с энергией его души, в свою очередь, уже тронутой силой Источника. На несколько коротких мгновений ему показалось, что место с зелеными растениями выглядит нормально.

По коридору разнеслось эхо голосов. Говорили на странном языке с произношением в нос. Готовый к подобному, Кельсер вылез из окна и повис снаружи.

Мимо по коридору торопливо прошли двое стражников. Выглянув, Кельсер увидел, что у них светлая кожа, на плечах длинные бело-голубые накидки и вооружены стражники пиками. Они вполне могли сойти за выходцев из какого-нибудь доминиона, если бы не их странный язык. Они говорили очень живо, и когда до Кельсера донеслись слова, ему показалось, что он может кое-что разобрать.

«Да, они говорят на языке бескрайних полей, зеленых растений — на языке земли, откуда привезли эти камни. И источник этой силы…»

−…практически уверен, что что-то заметил, господин, — сказал один стражник.

Слова дошли до Кельсера несколько странно. С одной стороны, ему казалось, что он не должен ничего понимать. С другой стороны, он в тот же миг постигал смысл.

— Как сюда мог добраться тренодиец? — огрызнулся другой стражник. — Говорю тебе, это противоречит здравому смыслу.

Стражники скрылись за дверьми в другом конце коридора. Заинтригованный, Кельсер влез обратно. Значит, стражник увидел его снаружи? На общую тревогу не похоже, так что если его и заметили, то мельком.

Кельсер взвесил мысль о бегстве, но решил последовать за стражниками. Большинство воров-новичков во время проникновения старались их избегать, однако по опыту Кельсер знал, что лучше сесть им на хвост — стражники всегда держатся вблизи самых важных ценностей.

Неизвестно, могут ли они причинить ему вред, но лучше не проверять, поэтому Кельсер соблюдал дистанцию. Покружив по коридорам, стражники исчезли за какой-то дверью. Подкравшись, Кельсер приоткрыл ее и был вознагражден видом большого зала. Небольшая группа стражников возилась с необычным устройством. В центре, ярче стен, сиял желтый драгоценный камень с кулак Кельсера. Камень окружала, удерживая на месте, решетка из золотого металла. Вся конструкция была размером с настольные часы.

Кельсер подался вперед. Этот камень… стоит целое состояние.

Дверь на противоположной стороне зала распахнулась, и несколько стражников подскочили от неожиданности, а затем отсалютовали. Вошедшее существо напоминало… ну, в целом человека. Иссохшая лысая женщина с морщинистыми губами и необычной темно-серебристой кожей слегка сияла тем же сине-белым светом, что и стены.

— В чем дело? — рявкнуло существо на языке земли зеленых растений.

Капитан стражников отсалютовал.

— Скорее всего, ложная тревога, древняя. Маод говорит, что заметил что-то снаружи.

— Выглядел как человек, древняя, — подал голос другой стражник. — Я своими глазами видел. Он ощупал стену, погрузил пальцы в камень, но получил отпор и отступил. В темноте я его потерял.

Все-таки его заметили. Проклятье. По крайней мере, им неизвестно, что он пробрался в крепость.

— Надо же, — промолвило древнее существо. — Теперь мой дар предвидения не кажется таким уж глупым, капитан? Силы Тренодии хотят присоединиться к основным событиям. Включите устройство.

У Кельсера тут же засосало под ложечкой. Чем бы ни было это устройство, для него это ничем хорошим не кончится. Развернувшись, он бросился по коридору к одному из окон. Мощный золотистый свет драгоценного камня за его спиной померк.

Кельсер ничего не почувствовал.

— Что ж, в дне пути отсюда нет никого из Тренодии, — эхом донесся голос капитана. — Все-таки тревога ложная.

Кельсер помедлил в пустом коридоре, потом осторожно подкрался обратно к двери и заглянул в зал. Стражники и иссохшее существо с недовольным видом стояли вокруг устройства.

— Я не сомневаюсь в вашем даре предвидения, древняя, — продолжал капитан, — но я полагаюсь на мои силы на границе Тренодии. Здесь нет теней.

— Возможно. — Существо прикоснулось пальцами к драгоценному камню. — А возможно, Маод ошибся насчет того, что это когнитивная тень. Пусть стражники не теряют бдительности, и на всякий случай оставь устройство включенным. Момент слишком подходящий для простого совпадения. Мне нужно поговорить с остальными Айри.

Кельсер уловил смысл слова «Айри» на языке земли зеленых растений. Оно означало возраст, и у Кельсера перед глазами вдруг возник необычный символ из четырех точек и нескольких волнистых, как речная рябь, линий.

Кельсер потряс головой, отгоняя видение. Существо направилось в его сторону. Он бросился прочь и едва успел добежать до окна и повиснуть снаружи, как существо открыло дверь и вышло в коридор.

«Новый план, — решил Кельсер. Он висел на стене, чувствуя себя абсолютно незащищенным. — Следую за непонятной дамочкой, которая тут распоряжается».

Отпустив ее немного вперед, Кельсер бесшумно отправился следом. Женщина свернула во внешний коридор крепости, упершийся в охраняемую дверь, и вошла внутрь, а Кельсер, недолго думая, вылез в очередное окно.

Нужно соблюдать осторожность. Стражники на крыше станут пристально стеречь стены, если этого уже не случилось. К несчастью, вряд ли получится миновать эту дверь так, чтобы к нему не сбежалась вся крепость. Кельсер перебрался по внешней стене к следующему окну, уже за охраняемой дверью. Оно оказалось меньше прежних и больше походило на бойницу, чем на нормальное окно, но, к счастью, вело в ту комнату, куда направилась странная женщина.

Кельсер прижался к окну и заглянул внутрь, опасно повиснув футах в пятидесяти над землей. В комнате обнаружилась целая группа иссохших существ. Они что-то обсуждали. У всех была такая же серебристая кожа, но у двоих на тон темнее, чем у остальных. Существа мало различались между собой: все они были очень старыми, мужчины — полностью лысыми, женщины — почти, все носили одинаковые отличительные одеяния белого цвета, с капюшонами и серебряной вышивкой на манжетах.

Интересно, что свет от стен в комнате казался слабее. Эффект особенно проявлялся вблизи существ, будто… они сами впитывали свет.

Кельсер наконец узнал женщину с морщинистыми губами и длинными пальцами, которую видел раньше. Ее одеяние было особенно пышно расшито серебром.

— Нужно ускорить график, — сказала она остальным. — Я не верю, что это происшествие — случайность.

— Вот еще, — возразил мужчина с чашей светящейся жидкости в руках. — Вечно ты от всего шарахаешься, Алоное. Не всякое совпадение — знак того, что кто-то зачерпнул Удачи.

— И ты не согласен с тем, что хорошо бы соблюдать осторожность? — требовательно спросила Алоное. — Мы зашли слишком далеко и потратили слишком много сил, чтобы упустить награду.

— Сосуд Охранения почти угас, — сказала другая женщина. — Приближается наше время ударить.

— Целый осколок, — отозвалась Алоное. — Наш.

— А если тот, кого заметили стражники, — посланец Разрушителя? — спросил мужчина. — Если наши планы раскрыты? Вдруг сосуд Разрушения прямо сейчас следит за нами?

Алоное, похоже, встревожилась и глянула вверх, будто ища в небе следящий взор осколка, но потом взяла себя в руки и твердо сказала:

— Я рискну.

— Мы в любом случае навлечем его гнев, — заметило еще одно существо. — Мы будем в безопасности, если один из нас вознесется к Охранению. Только тогда.

Существа замолчали, и Кельсер задумался над услышанным. Значит, осколок можно прибрать к рукам. Мутный почти мертв, но если кто-то захватит его силу, когда тот умрет…

Но Охранитель ведь сказал Кельсеру, что это невозможно? «У тебя все равно не получится ее удержать. Твоя связь со мной недостаточно сильная».

Он и сам это понял в том месте вне времени. Неужели связь между этими существами и Охранителем достаточная, чтобы забрать силу? Вряд ли. Тогда что они задумали?

— Начинаем. — Мужчина оглядел остальных. Один за другим они кивнули. — Да защитит нас Преданность. Начинаем.

— Преданность не понадобится, Эльрао, — сказала Алоное. — У вас буду я.

«Только через мой труп… — подумал Кельсер. — Вернее… что-то вроде того».

— Значит, ускоряем график. — Эльрао отпил светящейся жидкости из чаши и поднялся. — В хранилище?

Остальные кивнули, и все вместе они вышли из комнаты.

Кельсер подождал, пока они уйдут, и попытался просочиться в окно. Оно было слишком маленьким для человека, но он уже не совсем человек. Удалось на несколько дюймов погрузиться в камень и, приложив изрядное усилие, сжаться и протиснуться в щель.

Наконец он вывалился в комнату, вернув плечи на место. От всех этих ухищрений зверски разболелась голова. Кельсер уселся спиной к стене и подождал, пока боль утихнет, прежде чем тщательно обыскать комнату.

Нашлось немного: пара бутылок вина да горстка драгоценных камней в одном из ящичков. Все было настоящим, а не проявленными в этой реальности душами.

Еще одна дверь вела во внутреннюю часть крепости. Кельсер перешел в следующую комнату, предварительно убедившись, что за дверью никого нет. Эта комната оказалась спальней и выглядела более обещающей. Покопавшись в шкафах, Кельсер обнаружил несколько одеяний, какие носили иссохшие люди. И наконец на маленьком столике у камина его ждал главный куш — книга с набросками необычных символов наподобие того, что ему примерещился. Он смутно чувствовал, что может их понимать.

Да… Это была письменность, хотя большинство страниц заполняли термины, которые ему не постичь, даже если он однажды научится читать сами символы. Такие термины, как, например, «Адональсиум», «связь», «реалматическая теория».

Впрочем, на последних страницах обнаружился результат всех заметок и набросков — некое загадочное устройство в форме сферы. Ее можно было разбить, поглотить энергию и таким образом на короткий миг обрести связь с Охранением подобно тем прядям, что Кельсер видел в месте вне времени.

Вот в чем заключался их план: отправиться к месту смерти Охранителя, зарядиться с помощью устройства и поглотить силу — вознестись и занять его место.

Смело. Именно такими планами всегда восхищался Кельсер. Он наконец понял, что именно у них украдет.

3

Воровство — самая искренняя разновидность лести.

Что приносит больше удовлетворения, чем осознание того, что вещи, которыми ты владеешь, настолько заманчивые, пленительные и ценные, что другой человек пойдет на риск ради того, чтобы их заполучить? Цель жизни Кельсера состояла как раз в том, чтобы напоминать людям о ценности любимых вещей — присваивая их себе.

Его больше не привлекало мелкое воровство. Да, он прикарманил драгоценные камни из комнаты наверху, но скорее из прагматизма. После Ям Хатсина его перестала интересовать кража обычных вещей.

Теперь он крал нечто гораздо более значительное — мечты.

Выбравшись из крепости, он притаился между двумя кручеными шипами из черного камня. Стало ясно, зачем строить такое укрепление вблизи владений Охранителя и Разрушителя. Крепость обеспечивала защиту хранилища, а внутри этого хранилища скрывалась невероятная возможность, благодаря которой при благоприятных обстоятельствах из человека можно сотворить бога.

Попасть внутрь практически невозможно. У Айри есть стражники, замки, ловушки и загадочные устройства, которых Кельсер не мог ни учесть, ни предугадать. Пробраться в хранилище и обчистить его — настоящее испытание мастерства, и, скорее всего, он потерпит неудачу.

Он решил даже не пытаться.

С большими, защищенными хранилищами дело всегда обстоит так, что нельзя держать в них ценности вечно. Рано или поздно эти ценности понадобятся, и тогда у людей вроде Кельсера появляется шанс. Поэтому он ждал, готовился и строил планы.

Миновала неделя или около того — Кельсер отсчитывал дни по смене стражи. Наконец из крепости выступила экспедиция — торжественная процессия из двадцати всадников с фонарями.

«Лошади, — подумал Кельсер, стараясь не отставать в темноте. — Неожиданно».

Впрочем, даже верхом они продвигались не особенно быстро. Кельсер без труда поддерживал нужный темп, тем более что больше не уставал.

Он насчитал пятерых иссушенных древних и пятнадцать солдат. Любопытно, что все древние были одеты практически одинаково, в похожие одеяния с капюшонами. Через плечо у них висели кожаные кошели, выполненные в том же стиле, что и седельные сумки.

«Обманный маневр, — решил Кельсер. — Если кто-нибудь нападет, они разделятся, и враг не поймет, за кем гнаться».

Этим можно воспользоваться, раз уж Кельсер догадывался, кто везет связующее устройство. Алоное, властная женщина, которая, видимо, у них главная, не из тех, кто позволит власти ускользнуть из ее хилых пальцев. Она собирается стать Охранителем и не рискнет доверить устройство кому-то из собратьев. Вдруг им взбредет в голову использовать устройство самим?

Нет, оружие при ней. Оставалась только одна проблема — как его у нее забрать.

Кельсер решил не спешить. Бежали дни, процессия преодолевала милю за милей по темному ландшафту, а Кельсер держался следом и строил планы.

Воры делятся на три основных типа. Первый приставляет нож к горлу и шепчет угрозы. Второй работает под покровом ночи. И третий — цинковоязыкий… любимый тип Кельсера. Вместо ножа он пользуется суматохой, вместо того чтобы подкрадываться, действует открыто.

Лучшая разновидность воровства — когда жертва вообще не понимает, что случилось. Конечно, здорово скрыться с большим кушем, но какой в этом толк, если на следующий день в твою дверь постучит городская стража. Кельсер предпочитал удовольствоваться половиной добычи, но быть уверенным в том, что его обман не откроется еще много недель.

А верх мастерства — провернуть кражу так ловко, чтобы жертва никогда не обнаружила пропажи.

Каждую «ночь» экспедиция разбивала лагерь: скатки раскладывали тесной кучкой вокруг костра, очень похожего на тот, что лежал в мешке у Кельсера. Древние доставали банки со светом и пили из них, возвращая свечение коже. Они мало разговаривали. Казалось, эти люди не столько друзья, сколько группа аристократов, из необходимости считающих друг друга союзниками.

Каждый вечер вскоре после еды древние укладывались на скатки. Они выставляли охрану, но не спали в палатках, да и зачем им палатки? Здесь не нужно прятаться ни от дождя, ни от ветра. Вокруг лишь темнота, шелестящие растения и мертвец.

К сожалению, Кельсер не мог придумать, как добраться до оружия. Алоное спала с кошелем в руках, под наблюдением двух стражников. Каждое утро она проверяла, на месте ли оружие. Однажды утром Кельсеру удалось мельком увидеть сияющий свет внутри кошеля, и он убедился, что ее кошель не обманка.

Что ж, всему свое время. Первый шаг — посеять суматоху. Дождавшись подходящей ночи, Кельсер погрузился под землю и протолкнулся сквозь камень. Это напоминало плавание в очень вязкой грязи.

Он подобрался к месту, где Алоное устроилась на ночь, и высунул из-под земли только губы. «У Докса случился бы припадок от смеха, если бы он это увидел», — подумал Кельсер. Что ж, ему хватало самонадеянности, чтобы не бояться уязвить собственную гордость.

— Итак, — прошептал он Алоное на ее языке, — ты мечтаешь овладеть силой Охранителя. Думаешь, у тебя лучше получится сопротивляться мне?

Кельсер спрятался обратно. Под землей было темно, как ночью, но до него донеслись топот и испуганные крики. Он отплыл подальше и выставил ухо наружу.

— Это был Разрушитель! — воскликнула Алоное. — Клянусь, это, наверно, его сосуд. Он говорил со мной.

— Значит, он и правда знает, — произнес другой древний. Кельсер решил, что это Эльрао, который спорил с Алоное в крепости.

— Твои защитные чары должны были ему помешать! — вскинулась Алоное. — Ты сказала, что они не дадут ему ощутить устройство!

— У него есть способы узнать о нас и без того, чтобы почувствовать шар, Алоное, — заметила другая женщина. — Мое мастерство требует больших усилий.

— Вопрос не в том, как он нас нашел, — сказал Эльрао. — Вопрос в том, почему он нас не уничтожил.

— Сосуд Охранения еще жив, — задумчиво произнесла другая женщина. — Возможно, поэтому Разрушитель не вмешивается напрямую.

— Не нравится мне это, — проговорил Эльрао. — Думаю, нужно повернуть обратно.

— Мы все решили, — возразила Алоное. — Мы идем вперед. Не обсуждается.

Переполох в лагере мало-помалу стих, и древние вернулись к скаткам, хотя и оставили дежурить больше стражников, чем обычно. Кельсер улыбнулся и снова подплыл к голове Алоное.

— Как бы ты хотела умереть, Алоное? — прошептал он и нырнул обратно под землю.

Той ночью больше никто не заснул. На следующий день по темному ландшафту двигалась заспанная процессия. Ночью Кельсер подергал их снова. И еще. Следующая неделя превратилась для них в ад. Он нашептывал разным участникам экспедиции страшные обещания и даже гордился тем, что придумал столько способов отвлечь, испугать и поиграть на нервах. Ему не представилось возможности стащить кошель Алоное — за ним стали присматривать еще внимательнее. Зато одним утром удалось стащить кошель другого древнего, пока остальные собирали лагерь. В нем оказался лишь поддельный стеклянный шар.

Кельсер продолжал сеять раздор. К тому времени, как экспедиция добралась до джунглей с необычными деревьями, терпение древних истощилось. Они огрызались друг на друга и все меньше отдыхали утром и ночью. Половина группы не сомневалась, что нужно вернуться, но Алоное настаивала на том, что если «Разрушитель» лишь разговаривает с ними, то не в силах их остановить. Разногласия в группе нарастали, но Алоное заставила их двигаться дальше, вглубь джунглей.

Как раз этого хотел Кельсер. Он мог проходить через заросли так, будто их не было, и в густых джунглях легко держался впереди лошадей. Обогнав древних, он подготовил небольшой сюрприз и, вернувшись, обнаружил, что они снова спорят. Идеально.

Он протиснулся внутрь одного из деревьев, выставив наружу лишь руку с ножом-подарком Нажа. Когда лошади проходили мимо, Кельсер потянулся и полоснул одну по крупу.

Лошадь заржала от боли, и воцарился хаос. У древних, ехавших впереди, нервы были натянуты до предела после того, как Кельсер целую неделю пытал их своими нашептываниями. Они бросили поводья, и лошади понесли. Солдаты завопили, решив, что на них напали. Древние поскакали в разные стороны, некоторые вывалились из седел, вломившись в заросли.

Кельсер бросился через джунгли, догоняя скачущих впереди. Алоное удавалось сдерживать лошадь, но среди деревьев было еще темнее, чем на открытом месте, а фонари дико дергались из-за скачки. Кельсер проскочил мимо Алоное к тому месту, где между двумя деревьями натянул и привязал лианами свой плащ.

Когда показались первые всадники, измученные и поредевшие в числе, Кельсер взобрался на дерево и влез в плащ. Внутри плаща он прикрепил костер и пробудил его к жизни. Над головами и без того измученных древних вдруг возникла пылающая фигура.

Они завопили, решив, что до них добрался Разрушитель, и в суматохе бросились врассыпную.

Кельсер спрыгнул на землю и заскользил в темноте, держась параллельно с Алоное и стражником, который сумел не отстать от нее. Ее лошадь вскоре запуталась в зарослях. Идеально. Нырнув в сторону, Кельсер вернулся к тайнику с вещами и набросил на себя одно из найденных в крепости одеяний, а потом, цепляясь за кусты, подобрался ближе к Алоное.

Встав так, чтобы она его увидела, он позвал ее и помахал рукой. Алоное решила, что наткнулась на своих. Вместе с единственным оставшимся стражником они пустили лошадей рысью в сторону Кельсера, однако лишь больше удалились от основной группы. Кельсер увел их еще дальше, а затем растаял в темноте. Алоное и ее стражник остались в одиночестве.

Кельсер бросился через темный подлесок к остальной группе. Его фантомное сердце колотилось как бешеное.

Как же он скучал по этому ощущению.

Афера. Восторг от того, что играешь людьми, как на флейте, крутишь ими, как хочешь, сворачиваешь им мозги в трубочку. Кельсер бежал через лес, прислушиваясь к испуганным крикам, окликам солдат, фырканью и ржанию лошадей. В этом участке густого леса воцарилась дичайшая какофония.

Неподалеку один из иссушенных древних собирал солдат и своих собратьев, призывая сохранять спокойствие. Он повел их обратно, возможно, чтобы объединиться с теми, кто первыми откололись от группы.

Кельсер в том же одеянии, с украденным кошелем через плечо, улегся на землю на пути группы и подождал, пока его заметят.

— Сюда! — крикнул стражник. — Это…

Кельсер погрузился под землю, освободившись от одеяния и кошеля. Стражник завопил, когда на его глазах растаяла одна из древних.

Чуть подальше Кельсер выбрался из-под земли. Группа толпилась вокруг его вещей.

— Она распалась, древняя! — воскликнул стражник. — Я видел это собственными глазами.

— Это же одеяние Алоное, — потрясенно прошептала древняя, схватившись за сердце.

Другой древний заглянул в кошель:

— Пусто. О чем мы только думали?

— Назад, — скомандовал Эльрао. — Назад! По коням! Мы уходим. Да будет проклята Алоное и ее замысел!

Через несколько мгновений их и след простыл. Кельсер подошел к брошенному одеянию и прислушался к тому, как основная часть экспедиции спешно продирается сквозь джунгли, пытаясь избежать встречи с ним.

Покачав головой, он вернулся к Алоное и ее единственному стражнику. Они пытались следовать за основной группой по звуку. Учитывая обстоятельства, получалось у них неплохо.

Когда древняя отвернулась, Кельсер схватил стражника за шею и утащил во тьму. Стражник вырывался, но Кельсер применил удушающий прием и быстро вывел его из строя. Бесшумно оттащив тело, он вернулся и обнаружил, что древняя стоит с фонарем в руке возле лошади и отчаянно озирается по сторонам.

В джунглях воцарилась жуткая тишина.

— Эй? — окликнула она. — Эльрао? Риина?

Кельсер ждал в тени. Крики становились все более надрывными. Наконец женщина сорвала голос и, вымотавшись, тяжело опустилась на землю.

— Оставь его, — прошептал Кельсер.

Алоное подняла испуганные покрасневшие глаза. Древняя или нет, однако она до сих пор могла испытывать страх. Ее взгляд метался из стороны в сторону, но Кельсер хорошо спрятался.

— Оставь его, — повторил он.

Еще раз просить не пришлось. Дрожащая женщина кивнула, сняла кошель и вытащила из него большой стеклянный шар. Он сиял так ярко, что Кельсер немного отступил, чтобы не раскрыть себя. Да, в шаре была сила, великая сила. В нем плескалась светящаяся жидкость намного чище и ярче той, что пили древние.

Женщина пошла к лошади. В каждом ее движении сквозила усталость.

— Пешком, — скомандовал Кельсер.

Женщина обернулась, поискала его взглядом в темноте, но не увидела.

— Я… — Она облизнула морщинистые губы. — Я могла бы служить тебе, сосуд. Я…

— Прочь, — приказал Кельсер.

Вздрогнув, она отстегнула седельные сумки и вялым движением закинула их на плечо. Он ей не препятствовал. Видимо, без этих банок с сияющей жидкостью древней не выжить, а он не желал ей смерти. Просто нужно, чтобы она отстала от спутников. Встретившись, они наверняка сравнят истории и поймут, что их обвели вокруг пальца.

А возможно, и нет. Алоное побрела в джунгли. Вот бы они решили, что их и правда перехитрил Разрушитель. Кельсер дождался, пока она скрылась из виду, вышел из тени и поднял большой стеклянный шар. Похоже, его никак не открыть, только разбить.

Кельсер потряс шар, глядя на невероятный, завораживающий, жидкий свет внутри.

Давно он так не веселился.