Тайное увлечение (Пленительные мечты)

Глава 21

– Рейвен Уэст, разрешите представить вам Джереми Льюиса Сентрано, специального представителя Южно-Тихоокеанской железной дороги, – сказал Тед, указывая на сухощавого, среднего роста мужчину лет сорока.

– Очень приятно с вами познакомиться, – вежливо ответила Рейвен, стараясь не выдать своего интереса к человеку, который вполне мог оказаться тем, кто на самом деле стоял за ограблениями поездов.

– Уверяю вас, сеньорита Уэст, мне тоже очень приятно. – Сентрано учтиво склонился над рукой Рейвен и слегка коснулся ее губами.

– Называйте меня Рейвен, пожалуйста.

– Благодарю вас, Рейвен. Вы окажете мне честь, если тоже будете называть меня по имени.

– Джереми, – откликнулась она, оглядывая гостиную особняка Сентрано в Эль-Пасо, – у вас прекрасный дом.

По правде говоря, дом Джереми ее интересовал гораздо меньше, чем он сам. Он был одет в безупречный дорогой черный костюм и белую, отделанную воланами рубашку. В больших запонках и галстучной булавке искрились оправленные в золото изумруды. Темные, гладко зачесанные волосы чуть серебрились на висках, взгляд узких черных глаз был одновременно и цепким, и ускользающим.

Рейвен пришла к заключению, что хотя Джереми весьма привлекательный и, по-видимому, богатый мужчина, это не исключает его возможной принадлежности к преступному миру. То, что он богат, как Тед, не гарантирует его непричастности к ограблениям. Ее отец как раз считал Симпсона и Сентрано главными подозреваемыми, и она все еще была с этим согласна. И тот и другой имели на это время, возможность и мотив.

Теперь они оба здесь, и ей необходимо отыскать доказательства того, что либо один из них виновен, либо оба – вне подозрений. А еще ей надо поймать неуловимого Команчи Джека. Задача не из легких.

Как сделать так, чтобы эти два человека оставались вместе, она не знала. Возможно, в этом ей могла бы помочь Сейди.

Она взглянула на подругу. Сейди была все такой же хорошенькой, но немного исхудавшей и бледной. Она стояла рядом с Тедом, и ее глаза сияли от счастья. Они сияли с того самого мгновения, как Тед, заключив ее в объятия у Рио-Гранде, сделал ей предложение. С той поры они не расставались ни на минуту. Заботами Теда Сейди очень быстро восстанавливала силы и все больше становилась похожей на себя прежнюю.

Сейди была счастлива, чего нельзя было сказать о грабителях и похитителях, но Рейвен была этому только рада. Солдаты убили двух бандитов, остальные во главе с Арном попали за решетку, так что в этом случае закон восторжествовал. Золото было спасено вместе с теми двумя брусками, что украл Хэнк.

– Тед, тебе, видно, трудно приходится? – заметил Джереми, прервав размышления Рейвен.

– А в чем дело?

– Я имею в виду этих прелестных девушек Харви. Если все девушки, которые работают на железной дороге, так же неотразимы, тебе, наверное, часто приходится искать им замену?

– Признаться, да, но, с другой стороны, это прибавляет известность ресторанам Харви.

– Не сомневаюсь. Именно это обстоятельство наводит меня на мысль, не распространить ли опыт вашего специального поезда на всю железную дорогу. С этой целью я хочу совершить поездку в этом образчике роскоши и комфорта.

– А мы для этого и пустили наш поезд по рельсам Южно Тихоокеанской дороги, – обрадовано сказал Тед.

– Что, если продлить путь поезда до Сан-Антонио? У меня есть груз, который надо туда доставить, а по дороге у нас будет достаточно времени, чтобы обсудить проблему использования Южно-Тихоокеанской дороги вплоть до Калифорнии.

– Мы готовы. Можем даже захватить еще нескольких пассажиров, чтобы они получили представление о настоящих роскоши и комфорте.

– Поезда Южно-Тихоокеанской дороги тоже первоклассные, Тед, – заявил Джереми.

– Конечно, но «Монтесума» – это нечто необыкновенное. Сами увидите.

– Буду с нетерпением ждать поездки. Значит, мы договорились? Поезд пойдет до Сан-Антонио?

– Договорились. Прошу нас извинить, леди. Нам не следовало обсуждать дела на вечеринке. Особенно на вечеринке и честь вашей помолвки, Сейди.

– Ничего страшного. Я рада, что мы поедем до Сан-Антонио. Я никогда там не бывала. Я вообще никогда раньше не бывала в Техасе.

– Тогда мы постараемся, чтобы перед отъездом в Сап Антонио вы поближе познакомились с Эль-Пасо.

– С удовольствием.

– Вот и хорошо. Обсудим наши планы позже. Рейвен, мы будем рады, если и вы к нам присоединитесь.

– Спасибо, но мне не хотелось бы вам мешать.

– Что вы! Нам будет только приятно.

– Благодарю.

Рейвен облегченно вздохнула. Слава Богу, они не исключили ее из своих планов, так что у нее будет прекрасная возможность понаблюдать за своими подозреваемыми. Она даже не рассчитывала на такую удачу. В качестве девушки Харви она будет работать в «Монтесуме», и, стало быть, всю дорогу до Сан-Антонио Тед и Джереми будут всегда в поле ее зрения. Если за это время ей не удастся доказать их вину или, наоборот, невиновность, ей ничего не останется, как признать свое поражение и вернуться домой.

Довольная тем, как пока идут дела, Рейвен оглядела гостиную. Обстановка отличалась от той, что была в отеле «Монтесума», но была не менее роскошной.

Заметив взгляд Рейвен, Джереми сказал:

– Этот особняк не наше родовое гнездо, но он стал для меня домом. Моя семья живет на ранчо в Калифорнии. В очень давние времена мои предки получили большой участок земли, и с тех пор все их потомки там и живут. К счастью, у меня есть старший брат, так что я смог заняться тем, что меня интересовало. Как вы, наверное, уже поняли, это были железные дороги.

– У вас очень красиво.

– Спасибо. Мне повезло. Сюда приехала семья из Мексики, построила и обставила этот дом, а потом решила уехать обратно. Я смог купить дом вместе с обстановкой. Если учесть, что мне еще предстоит жениться, это весьма кстати. Мне не придется взваливать на себя тяжелое бремя строительства и тратить время на обустройство дома.

– Вам действительно повезло.

– Я, разумеется, за все эти годы кое-что переделал и добавил в соответствии со своим вкусом, например, купил и привез сюда предметы искусства. В общем, это место стало моим домом.

Рейвен уже видела почти весь дом днем, когда она, Тед и Сейди приехали сюда с чемоданами. Каждому из них отвели отдельные апартаменты, поскольку было решено, что они останутся в особняке Сентрано на ночь, тем более что вечеринка могла затянуться до позднего вечера.

Рейвен была немного расстроена тем, что Слейта не пригласили, но он сказал, что у него есть кое-какие дела в Эль-Пасо. Неужели он решил отделиться от них, чтобы встретиться с Команчи Джеком? Что, если она никогда больше его не увидит? Неужели то, что произошло между ними, было для него лишь ничего не значившим увлечением? Она не знала ответа, но приказала себе не думать об этом. В конце концов, он преступник, а ей надо закончить свое расследование.

Интересно, думала она, как это железнодорожный чиновник может позволить себе такой великолепный особняк? Прав да, она узнала, что он из состоятельной семьи, и это многое объясняло. Все же ей было любопытно, сколько железная дорога платит своим специальным представителям? Она пришла к выводу, что платят, видимо, неплохо, раз с виду простой дом обставлен с такой невиданной роскошью.

Всю центральную часть первого этажа занимал внутренний дворик с фонтаном из камня и дорогими редкими растениями по периметру.

Мебель была, по всей вероятности, привезена из Испании или Мексики. Вся она была изготовлена из тяжелого темного дерева и обита либо бархатом, либо парчой. Тисненые обои, заморские ковры, сверкающий хрусталь дополняли интерьер.

– Я провожу дома гораздо меньше времени, чем мне бы хотелось, – продолжал между тем Джереми. – Я все время в разъездах, но когда-нибудь выйду на пенсию и тогда смогу наслаждаться своей коллекцией произведений искусства и самим домом.

– Это будет замечательно, – согласилась Рейвен, припомнив огромные полотна в тяжелых золоченых рамах, развешанные по всему дому.

Она даже узнала несколько имен знаменитых испанских художников, таких, как Веласкес и Эль Греко. Похоже, семья Сентрано была весьма состоятельной.

– Но вам очень далеко до пенсии, – заметил Тед. – И думаю, что Южно-Тихоокеанская железная дорога не захочет отпускать такого великолепного эксперта, как вы.

– Благодарю вас за столь высокую оценку моих скромных заслуг, друг мой, но всегда найдутся люди помоложе, которые будут дышать тебе в затылок.

– Так отшвырните их со своей дороги, – рассмеялся Тед.

Джереми тоже засмеялся, но тут объявили о прибытии первых гостей.

– Я был бы весьма благодарен вам, если бы вы согласились встречать гостей вместе со мной. Я пригласил людей, работающих на железной дороге, и кое-кого из Эль-Пасо, которые, я полагаю, могут вас заинтересовать.

Джереми предложил руку Рейвен, и она отметила, какая теплая и мускулистая у него рука. Это почему-то ее удивило. Джереми казался ей холодноватым и сдержанным человеком, не отличающимся большой физической силой.

Джереми повел Рейвен вниз. За ними следом шли Сейди и Тед. Когда они уже подходили к гостям, Джереми шепнул:

– Вы так же великолепны, как мои самые любимые произведения искусства, сеньорита. Некоторые из них даже меркнут по сравнению с вами.

– Спасибо, Джереми, но боюсь, что меня вряд ли можно сравнить с шедеврами Эль Греко.

– Если бы вы служили натурой для его полотен, тогда, возможно, его работы выдержали бы сравнение с вашей естественной красотой.

– Вы, я вижу, умеете льстить женщинам.

– Я вовсе не льщу. Это правда, и она предназначена не всем женщинам, а только вам.

Прежде чем Рейвен успела ответить, они подошли к гостям. Рейвен сразу же поняла, что им представляют богатых и знатных жителей Эль-Пасо, а ей уделяют особое внимание, потому что она стоит рядом с Джереми. Она подумала о том, что многие семьи в округе, несомненно, давно пытаются женить на своих дочерях такого красивого и богатого жениха, а сейчас увидели в Рейвен угрозу их планам. Что, если эта заезжая сеньорита выхватит его у них прямо из-под носа?

Вот бы они удивились, если бы узнали, что перед ними обычная девушка Харви, которая попала сюда только благодаря помолвке своей лучшей подруги! Но никто не упоминал этого факта, и гости рассматривали Рейвен со все возрастающим вниманием.

Но она не станет смущаться. Она сделает все для того, чтобы вечеринка в честь Сейди прошла как можно лучше, и чтобы Джереми поверил в то, что она всего лишь простая девушка, которая пришла в восторг от окружавшей ее роскоши. Хорошо, что у нее было с собой черное шелковое платье, которое она надевала, когда была со Слейтом в отеле «Монтесума». В нем она нисколько не отличалась от нарядных гостей Сентрано. А Сейди прелестно выглядела в платье из бледно-розового шелка, подчеркивавшем ее нежную красоту.

К тому времени, когда прибыли последние гости, у Рейвен уже сводило скулы от улыбки. Потом Джереми пригласил ее танцевать, и она с удовольствием закружилась с ним в вальсе. Он нанял небольшой, но отличный оркестр, а музыка была просто божественна. Они кружили среди гостей, одетых в бархат, шелк и парчу. Все было прекрасно, но Рейвен не оставляло ощущение, что не хватает чего-то крайне важного.

Она не хотела признаваться себе, что ей не хватает Слейта, поэтому она улыбалась Джереми, а он смотрел на нее смеющимися темными глазами, и она подумала, что он очень привлекательный джентльмен. Как жаль, что он один из подозреваемых, а если бы не это, он вполне мог бы помочь ей забыть Слейта.

– Ваши родители, Рейвен, выбрали вам самое подходящее имя, потому что цвет ваших глаз напоминает вороново крыло.

– Спасибо. Вы пишете стихи?

– Увы, я лишен дара творчества, но ценю искусство во всех его проявлениях.

– Представьте, я тоже.

– Я так и думал. Вы и сами великолепное произведение искусства.

Джереми снова закружил ее в танце, и она увидела Теда и Сейди, которые тоже вальсировали, не отрывая друг от друга сияющих глаз. Рейвен радовалась их счастью, но ей все же было немного тревожно: вдруг Тед окажется причастным к ограблениям? Но Боже ее упаси даже намекнуть на это Сейди! Ее подруга и так уже прошла через тяжкие испытания. К тому же если она выскажет Сейди свои подозрения относительно Теда, она тем самым раскроет свое инкогнито, а для этого еще не пришло время.

– Я рад, что вы поедете с нами на «Монтесуме, – продолжал Джереми. – Это даст нам возможность лучше узнать друг друга.

– В поезде я буду работать.

– Поездка обещает быть легкой, потому что пассажиров будет мало. Так что у нас будет достаточно времени, если им этого захотите.

– Я едва вас знаю.

– Именно это я и имею в виду. Я хотел бы узнать вас как можно лучше, сеньорита Рейвен Уэст.

Рейвен покраснела. Она чувствовала себя почти виноватой за то, что думает, будто он преступник. Он явно не похож на свою семью с ранчо – такой утонченный и интеллигентный человек. Ему, конечно же, бесконечно одиноко в своем личном вагоне и в этом огромном особняке. А какие он отпускает комплименты!

– Вы так трогательно наивны, – сказал он, крепче прижимая ее к себе. – Сейчас не так-то часто увидишь, как женщина краснеет.

Словно в награду ему она снова зарделась.

– Вы меня, право, смущаете.

– Наивность не должна смущать. Насколько мне известно, девушки Харви живут в пансионах под строгим надзором.

– Да, это правда.

– И это хорошо, потому, что Запад очень опасное и жестокое место для невинных молодых девушек.

– Я знаю.

Кстати, сейчас она не была так наивна, как раньше, но ей все же было трудно объяснить даже самой себе, почему она отдалась Слейту. Это было чистым безумием, и все же это каким-то образом случилось. Можно себе представить, как Джереми был бы шокирован, узнай он об этом. Впрочем, ее жизнь его совершенно не касается.

– А на «Монтесуме» вас защищал Тед, не так ли?

– Да.

– Это хорошо. У него репутация истинного джентльмена.

– Вот как!

Рейвен показалось странным, что Джереми так волнует нравственность девушек Харви.

– Молодая испанка никогда не стала бы работать вне дома, чтобы ей не пришлось сталкиваться с грубостью, как, возможно, приходится вам в вашей работе.

– Я ничего не знаю об испанских девушках.

Разговор начал ее немного раздражать. Ей показалось, что он пытается унизить ее.

– Разумеется, но Харви очень правильно все рассчитал. Он набирает только приличных молодых леди и создает для них все условия для того, чтобы они таковыми и оставались.

– В этом вы правы.

Рейвен почувствовала себя загнанной в угол. Вот бы он удивился, если бы узнал правду! Ей даже захотелось все ему рассказать, только для того, чтобы увидеть, какое у него будет выражение лица. Значит, он считает, что все девушки Харви наивные, приличные и благопристойные. А она никогда не была благопристойной леди в понимании Джереми и не собирается становиться ею сейчас. Уже слишком поздно, да и дел у нее невпроворот. Не может же она вдруг сесть за стол и начать разливать чай!

Они сделали еще один круг по залу.

– Мне не терпится оказаться в поезде, чтобы иметь возможность проводить с вами больше времени, – сказал Джереми. – Но сейчас я хочу показать вам свои картины.

Рейвен оцепенела. Может, дело совсем не в том, приличная она девушка или нет? Может, его интересует совсем другое?

– Я уверена, что Тед и Сейди тоже захотят ими полюбоваться.

– Конечно, мы их тоже пригласим. Вас везде должен кто-нибудь сопровождать, где бы вы ни находились.

Рейвен с этим согласилась, но про себя подумала, что, если бы ее всегда и везде кто-нибудь сопровождал, она бы никогда не выбралась из Чикаго. А значит, ей и в голову не пришло бы, что этот весьма приличный господин может быть преступником. И уж конечно, она не смогла бы вообразить его на месте Слейта.

Тут ее мысли о Слейте словно материализовались, и она его увидела. Как ему удалось войти? Да ведь он опытный вор, напомнила она себе. Он стоял, небрежно прислонившись к стене, с бокалом вина в руке. Одет он был так же элегантно, как тогда в отеле «Монтесума», но вид у него был куда более опасный, тем более что он буквально сверлил взглядом спину Джереми.

Неужели он ревнует? Рейвен пришла в восторг от этой мысли и намеренно тепло улыбнулась Джереми, который тотчас расплылся в ответной улыбке.

Этого Слейт не смог выдержать. Лавируя между парами танцующих, он подошел к Джереми, похлопал его по плечу и выхватил из его объятий Рейвен. Джереми с минуту стоял ошеломленный, а потом, набычившись, направился к Рейвен, но шанса отбить ее у Слейта у него уже не было, потому, что мамаши Эль-Пасо только и ждали момента, чтобы подсунуть ему своих дочек. Пришлось Джереми вернуться к своим обязанностям хозяина, а Слейт увлек Рейвен в самую гущу танцующих.

– Что ты делала в объятиях этого мужчины? – Слейт грозно посмотрел на Рейвен и крепко прижал ее к себе.

– Во-первых, ты держишь меня слишком близко, а во-вторых, я с ним танцевала.

Попытки Рейвен вырваться оказались безуспешными.

– И как долго ты с ним танцевала?

– Не знаю. Он хозяин дома.

– Он пытается затащить тебя к себе в постель.

– Перестань, Слейт!

– Да это сразу видно. Я наблюдал за тем, как он на тебя смотрит, как обнимает. Он тебя хочет! Хочет мою женщину! Лучше ему держаться от тебя подальше, потому что я этого не потерплю. Ты меня слышишь?

– Он специальный представитель Южно-Тихоокеанской железной дороги, Слейт. Он поедет с нами в нашем поезде.

– Ну и что?

– Я девушка Харви и буду обслуживать его, как и остальных пассажиров. Так что волей-неволей нам придется общаться.

– Мне это не нравится.

– А какое это имеет значение? Ты теперь идешь своей дорогой, а я – своей. Мы с самого начала знали, что так и будет.

– Хватит болтать. Лучше почувствуй, как я близко.

Это было именно то, что она категорически не намеревалась делать. С той минуты, как он ее обнял, ее пронзило жгучее желание, удовлетворить которое мог только он.

– Я ничего не хочу чувствовать, Слейт.

– Куда отправится поезд?

– В Сан-Антонио.

– А чья это идея? – немного поразмыслив, спросил Слейт.

– У Джереми Льюиса Сентрано есть груз, который он хочет туда отправить.

– Понятно. Подожди меня минутку.

Он подвел Рейвен к стулу, усадил и направился к Теду.

Не понимая, что происходит, Рейвен, тем не менее, послушно села и стала ждать.

Слейт отвел в сторону Теда и Сейди, о чем-то довольно возбужденно с ними поговорил, потом удовлетворенно кивнул и вернулся к Рейвен. Не успела она опомниться, как они снова кружились в танце.

– Что ты затеял? – спросила Рейвен.

– Я еду с вами в Сан-Антонио.

– Что?

– Что слышала, – усмехнулся он и так сильно прижал се к себе, что она ощутила на лице его дыхание. – Ты думала, что я отпустил бы тебя так далеко с этим Сентрано, который явно имеет на тебя виды? Не получится.

– Ты поедешь в качестве пассажира?

– Нет. Работенка будет та же. Тед меня только что нанял.

– Ах, так!

Рейвен вспомнила, что Тед все еще считает Слейта Р. Каннингемом и поэтому, разумеется, рад нанять его, возможно даже ждал, что Слейт предложит именно это. Но хуже всего было то, что этот союз Теда и Слейта выглядел очень подозрительно. Если Тед все организует, а Слейт работает на него, какую же роль тогда играет во всем этом Команчи Джек?

– У нас будет много времени для того, чтобы проверни на прочность эти пульмановские полки. Их разрекламировали как самые надежные мягкие постели на колесах. Хочешь пробовать?

– Я уже попробовала.

– Что?!

– Я хотела сказать, что сплю на такой полке уже от Топики.

– Да, но ты спала одна, а я хочу это изменить. Мне понадобился лишь один раз, чтобы убедиться, какое блаженство просыпаться в твоих объятиях.

– Слейт, в купе со мной будет Сейди.

– Сомневаюсь. Тед не захочет отпускать ее от себя.

– Захочет – для приличия.

– Пусть так. А мы все равно испытаем эти полки, и все тут.

– Так ты думаешь, что мы продолжим то, с чего начали?

– Я в этом ничуть не сомневаюсь, Рейвен. И прямо сегодня ночью.

– Я ночую сегодня в этом доме.

– Думаешь, я разрешу тебе спать под одной крышей с Сентрано? И не надейся.

– Мне не нравится, когда мною распоряжаются.

– Ладно. Решай сама.

С этими словами он стал кружить ее все быстрее, пока они не оказались во внутреннем дворике, далеко от света и людей. В темном углу он прижался к ней горячими губами.

Рейвен застонала, чувствуя, как тает, понимая, что не может сказать «нет», когда он обнимает ее, а испытывает только одно желание – слиться с ним воедино.

– Еще не решила, Рейвен?

– Это нечестно. Я…

– Сеньорита Рейвен! – окликнул ее Джереми, появившись в дверях.

– Мне надо идти.

– Но только после того, как пообещаешь встретиться со мной здесь позже.

– Но, Слейт…

– Сеньорита Рейвен! – снова позвал Джереми.

– Обещай.

– Хорошо. Но только очень поздно.

– Я буду ждать.

Он опять ее поцеловал и скрылся в темноте. Чувствуя легкое головокружение, Рейвен поспешила к Джереми.

– Моя дорогая, я уже начал беспокоиться. Кто этот проходимец, который посмел завести вас сюда?

– Он работает на Теда.

– Придется поговорить с Тедом о его служащих. Такие вещи непозволительны. Вы, конечно, в этом не виноваты. Этот человек вас просто заставил, но теперь я буду за вами присматривать. Не бойтесь, я больше не позволю этому негодяю приблизиться к вам.

Рейвен промолчала. Она все еще не могла унять внутреннюю дрожь, вызванную поцелуями Слейта и вестью о том, что он будет находиться в одном поезде с ней до самого Сан-Антонио.

Глава 22

– Почему ты так долго не приходила? – Слейт жарко обнял Рейвен.

– Мне пришлось ждать, пока не разошлись все гости. Мне вообще не следовало сюда приходить. По-моему, за мной следят.

– Это Сентрано. Не беспокойся. Если он начнет тебя преследовать, я о нем позабочусь.

– Слейт, оставь его в покое. Он просто старался быть хорошим хозяином.

– Неужели ты думаешь, что я в это поверю? Ладно, у меня нет никакого желания говорить о нем. Особенно сейчас, когда ты так близко и от твоих волос восхитительно пахнет жасмином. Давай пойдем в мой номер в отеле. Это недалеко, а ночь такая чудесная.

– Я не могу просто так уйти. Что, если кто-нибудь заметит или хватится меня?

– Завтра они все будут долго спать. Ты вернешься до того, как они встанут.

Слейт потянул ее за собой, но она стала упираться. Остановившись, он посмотрел на нее, усмехнулся и поднял на руки.

– Слейт, сейчас же отпусти меня. Это похоже на похищение.

– Называй как хочешь, но я все равно уложу тебя сегодня к себе в постель.

Рейвен уперлась руками ему в плечи и почувствовала, как напряглись его мускулы. Он был таким сильным, а биение его сердца заставило и ее сердце биться быстрее. Еще секунда, и она уже не будет владеть собой. Прежде чем это случится, надо постараться вырваться. Иначе она потеряет над собой контроль.

– Тихо, не шуми, а то поднимешь на ноги весь дом, и мы не успеем выбраться отсюда.

– Я закричу.

– Неужели ты это сделаешь? Ты же знаешь, чего хочешь на самом деле. Перестань упрямиться.

– Я все же закричу.

Слейт прильнул к ее губам, целуя с такой страстью, что она чуть не задохнулась. Она почувствовала, как дрожит его тело, когда он проталкивал язык в теплую глубину ее рта. Наслаждаясь поцелуем, она прильнула к нему, все остальное уже не имело никакого значения.

Слейт, тяжело дыша, с трудом оторвался от ее губ. Большими шагами он пересек дворик и вышел в какую-то дверь, которую он, видимо, оставил открытой. Особняк Сентрано вскоре остался позади.

– Можешь опустить меня на землю, – тихо сказала Рейвен. – Я пойду с тобой. Кажется, я пойду за тобой куда угодно, стоит тебе только прикоснуться ко мне.

– Со мной происходит то же самое. Ты у меня в крови, и я ничего не могу с этим поделать, сколько бы ни пытался.

– Так ты все же хочешь от меня отделаться?

– Только не сейчас. Сначала я думал, что секс – это все, что нам нужно, но сейчас понял, что это не так. Мы предназначены друг для друга.

Рейвен пыталась сдержать охвативший ее от этого признания восторг, но не смогла. Пусть он и преступник, но он заставляет ее сердце трепетать от упоения.

– Опусти меня на землю. Обещаю вести себя тихо.

– Я не хочу. С тобой я чувствую себя таким сильным, что мог бы нести тебя на руках всю ночь напролет.

Рейвен устроилась поудобнее у него на груди. Ей нравилась его сила, нравилось чувствовать его так близко. А будущее… В очередной раз она приказала себе не думать о будущем. Сегодня ночью они будут близки в последний раз. Когда они сядут в поезд, им уже не представится возможности быть вместе: вокруг будет слишком много народу, да и она будет занята в ресторане. Он не сможет ни прижимать ее к себе, ни целовать, ни делить с ней пульмановскую полку. Да, сегодняшняя ночь станет для них, скорее всего, последней.

Было еще не очень поздно, и бары, игорные дома и дансинги в Эль-Пасо еще были открыты. Слейту пришлось опустить ее на землю, и она вспомнила, как ходила в Топике по таким заведениям, чтобы разузнать что-либо о Команчи Джеке. Так она познакомилась со Слейтом. Надо бы походить по этим барам и порасспрашивать об одноруком, прежде чем она уедет в Сан-Антонио. Хорошо бы узнать, не идет ли Команчи Джек все еще по их следу.

Она подняла глаза на Слейта. Какой он высокий, даже слишком. Но помимо ее воли ей начинал нравиться его рост.

Слейт, заметив, что она смотрит на него, усмехнулся и, обняв за талию, притянул к себе.

– Так должно быть всегда, Рейвен. Мне не нравится тайком уводить тебя из особняков или пробираться ночью в твой номер в отеле. Почему бы тебе не попросить меня жениться на тебе?

Странная нежность вдруг захлестнула ее, и она улыбнулась.

– Преступникам не следует жениться. Это было бы нечестно.

– Но я же собираюсь изменить свою жизнь.

– Да, ты уже говорил об этом. Я лишь надеюсь, что ты не собираешься меняться во всем.

– Нет, не во всем, – улыбнулся Слейт и, нагнувшись, поцеловал ее.

Потом он повел ее к отелю «Рио-Гранде» – лучшей в городе гостинице – и незаметно провел наверх, в свой номер. Когда он зажег свет в номере, он сказал:

– Как же я устал от того, что надо все время от кого-то прятаться, Рейвен. Когда я считал тебя в Топике ночной бабочкой, было гораздо легче. А теперь, когда ты стала девушкой Харви, нам приходится заботиться о твоей репутации.

– Именно поэтому я не должна находиться здесь.

– Если бы ты попросила меня жениться на тебе, я бы мог сделать из тебя честную женщину.

– Ах, Слейт, – сказала она, садясь на кровать. – Что ты собираешься делать?

– Заняться с тобой любовью.

– Я не это имела в виду, а…

– Я знаю, что ты имела в виду. Но давай пока забудем об этом. Доверься мне, и все будет хорошо. Нужно только еще немного подождать.

– Пока ты не закончишь свое дело?

– Да. Я работаю на Теда, и надо закончить то, что мы начали. Надеюсь, ты это понимаешь.

– Да, понимаю, но ты все равно остаешься преступником.

– Но в душе я не такой…

Он сел рядом с ней, взял ее за руку и ласково погладил ее нежную ладонь жестким большим пальцем.

– Какие у тебя красивые руки. В тебе вообще все прекрасно.

– Даже мой рост?

– Может, ты и коротышка, но, думаю, к этому можно привыкнуть.

– Я – коротышка?! – Рейвен выдернула руку и игриво ударила Слейта в живот. Не очень сильно, но он сделал вид, что она нанесла ему чуть ли не смертельный удар, и повалился на спину. – Это ты слишком высокий! – Она села на него верхом и заломила ему руки над головой. – У меня идеальный рост, а ты слишком высокий.

– Это нечестно, Рейвен. Ты пригвоздила меня к кровати и можешь делать со мной все, что захочешь. Мне придется согласиться с тобой, а это будет нечестно.

– Ах, нечестно! Ты назвал меня коротышкой, хотя прекрасно знаешь, что это ты слишком высокий. Сейчас же возьми свои слова обратно!

– А ты попробуй меня заставить.

– О! – Рейвен немного замялась, но потом добавила: – Хорошо, я это сделаю.

Она обвила его ноги своими, так чтобы он не смог пошевелиться, и сильнее прижала к кровати его запястья.

– Как ты собираешься заставить меня признаться, что я слишком высокий?

– А вот так, – сказала она и начала слегка покусывать его нижнюю губу.

– Ой, щекотно!

– Неужели такой пустяк может беспокоить такого большого, сильного и слишком высокого техасца, как ты?

Он пробубнил что-то в ответ, но Рейвен не могла разобрать, что именно, потому, что обводила языком его верхнюю губу с чуть отросшей над ней щетиной. Потом она стала осыпать поцелуями его щеки и глаза, прежде чем снова вернуться к губам.

Не отнимая губ от его рта, она прошептала:

– Ты такой красивый, Слейт. Я обожаю постоянно меняющийся цвет твоих глаз. Я никогда не могу угадать, станут ли они серыми или голубыми. И мне все время хочется запускать пальцы в твои густые светлые волосы. А еще я бы посмотрела, идут ли тебе усы и борода – просто так, из любопытства. Я хочу знать о тебе всё. И прикасаться к тебе, прикасаться…

– Поскольку я сейчас по твоей милости совершенно беспомощен, ты вольна делать со мной все, что захочешь. – Его голос звучал насмешливо, но глаза стали глубокого синего цвета.

– Да, ты беспомощен, и тебе придется признаться, что ты слишком высокий.

– Все еще думаешь, что сможешь меня заставить?

– Да. О да!

Она нежно поцеловала мочку его уха, а потом просунула внутрь язык. Почувствовав, как он задрожал, она торжествующе улыбнулась. Стало быть, и он неравнодушен к ее прикосновениям, как бы ни старался казаться невозмутимым. Она занялась его вторым ухом, после чего опять осыпала поцелуями его лицо.

Вдруг она остановилась и, улыбаясь, посмотрела на него:

– Почему ты перестала меня целовать?

– А потому что ты завлечешь меня туда, куда нужно тебе, и опять не признаешься, что слишком высокий.

– Я почти готов признаться в чем угодно, только бы ты меня целовала.

– Нет. Ты просто хочешь воспользоваться моей слабостью.

– По-моему, сейчас из нас двоих более сильная ты.

– Посмотрим.

Рейвен расстегнула несколько пуговиц на его рубашке и стала страстно целовать его покрытую жесткими волосками грудь, чувствуя, как гулко и часто бьется его сердце. Она расстегнула рубашку до конца и стянула ее. Его торс оказался обнаженным до самых брюк, и на сей раз дрожь пробила ее.

Оттого что она все еще держала его руки прижатыми к изголовью, мускулы под смуглой кожей напряглись и приобрели скульптурную четкость. Темные волосы, курчавившиеся на груди, редели у пупка и снова становились густыми у основания брюк. Она пропустила пальцы через волосы у него на груди, а потом начала ласкать соски до тех пор, пока они не затвердели.

– Чего ты добиваешься, Рейвен? – срывающимся голосом спросил он.

– Разве ты еще не понял? Хочу, чтобы ты признался в своем слишком высоком росте.

– Я еще к этому не готов.

– Думаешь, что сможешь еще долго это выдержать?

– Испытай меня.

Рейвен расстегнула брюки. Они оба на мгновение задержали дыхание, когда обнажилась его плоть. Он говорил неправду: он был готов. Она прикоснулась к ней, сначала осторожно, удивляясь ее размерам, потом все смелее.

Слейт застонал:

– Ты не понимаешь, что ты со мной делаешь.

– Тогда научи меня, что я должна делать.

Он накрыл ее руку своей, и вскоре она стала двигаться во все убыстряющемся темпе. От этих движений Рейвен охватила такая лихорадка, какой она до этого никогда не испытывала. Ей уже не требовались его инструкции. Он отпустил ее руку – его лоб покрылся испариной – и взглянул на нее.

Лукаво улыбнувшись, она спросила:

– Так ты слишком высокий или нет?

Слейт рассмеялся и, притянув ее к себе, перевернул на спину.

– А теперь скажи, кто слишком высокий, а кто коротышка?

– Это нечестно.

– Неужели?

– Я еще не закончила.

– Так-то оно так, но мне не терпится ласкать тебя всю. Ты сводишь меня с ума. Как ты думаешь, долго я могу такое терпеть?

– А ты бы признался, и тогда не надо было бы терпеть.

– Но я не слишком высокий, не слишком молодой, но и не слишком старый, и я это тебе докажу.

– А сколько тебе лет?

– Достаточно, чтобы подходить тебе по возрасту.

– И все же?

– Сначала скажи, сколько тебе.

– Ах, Слейт, ну почему ты такой скрытный? Мне двадцать пять. Я для тебя слишком стара?

– Идеально подходишь к моим двадцати восьми, и я сейчас намерен это доказать.

Он разделся догола, и она не могла не восхититься его длинным, худощавым телом. Он поднял ее на ноги и начал медленно раздевать, пока она не осталась в корсете и чулках. Потом оглядел ее с головы до ног и сказал:

– Может, мне на этом остановиться? Ты выглядишь очень привлекательно.

Она прижала его к себе и прошептала:

– Я чувствую себя такой слабой, глупой и распутной. А все ты виноват. Когда ты рядом, я теряю способность думать.

Он склонился над ней и поцеловал долгим глубоким поцелуем, одновременно просунув плоть ей между ног. Она застонала от нестерпимого желания.

– Ты все еще думаешь, что я слишком высокий?

– Нет. И не слишком длинный.

Он тихо засмеялся.

– И ты не коротышка. Ты подходишь мне идеально. Мне не нужна никакая другая женщина. Только ты. Только ты одна.

Он поднял ее и положил на кровать.

Рейвен проглотила слезы. Глупо так реагировать на Слейта. Он просто слишком высокий преступник из Техаса… нет, он тот мужчина, которого она жаждет, и не важно, кто он такой. Тем более что сейчас он принадлежит ей.

– Слейт, давай ни о чем другом, кроме наслаждения, которое мы можем доставить друг другу, не будем думать.

Он опять поцеловал ее и приподнял, чтобы откинуть покрывало.

Теперь уже Рейвен запрокинула руки за голову, а Слейт зажал их большой и сильной ладонью. Потом он медленно, не спеша расстегнул крючки корсета, так что в ней снова забурлила кровь. Когда обнажилась ее грудь, он наклонился и взял в рот сначала один розовый сосок, потом – другой. Она стонала и извивалась под ним, сгорая от нестерпимого желания.

Наконец он стянул корсет и раздвинул ей ноги. Опустившись чуть ниже, он прикоснулся губами к горячим пульсирующим лепесткам.

– Слейт, – простонала она.

– Все еще думаешь, что я слишком высокий?

– Нет. Нет, пожалуйста…

Его язык проник глубоко во влажную мягкую плоть. Крепко прижимая ее руки к изголовью кровати одной рукой, а другой – лаская ее грудь, он наслаждался ее вкусом, запахом, сознанием того, что ему удалось разбудить скрытую в ней страсть.

– Все еще уверена? – настаивал Слейт.

Его тело блестело от пота. Он уже едва сдерживал свое собственное желание.

– Да, Слейт, ты просто идеал, и вовсе не слишком высокий.

– Наконец-то!

Он отпустил ее руки и, встав на колени у нее между ног, приподнял ее бедра и прикоснулся концом своей напряженной плоти к влажному, полураскрытому розовому бутону.

Рейвен попыталась заставить его войти глубже, но он потребовал:

– Нет. Посмотри на меня, Рейвен.

Она взглянула на него черными горящими глазами. Светлые спутанные волосы обрамляли ее пылающее лицо.

– Я хочу видеть твои глаза, когда я…

– Слейт, пожалуйста…

– Ты всегда прекрасна, но бываешь еще прекрасней, когда больше не сдерживаешь свою страсть.

С этими словами он толчком вошел в нее, так что она вздрогнула. Его глаза потемнели, и ей показалось, что его взгляд пронзил ее. Его движения были равномерными и сильными. Она обвила его ногами и поддалась этому ритму.

Толчки становились все сильнее и сильнее, так что ей пришлось уцепиться за прутья изголовья, чтобы удержаться на месте. Напряжение росло, их тела блестели от пота. Ощущения были так сильны, что Рейвен уже не понимала, что это – боль или наслаждение заставляют ее выгибаться в отчаянной мольбе поскорее привести ее к вершине.

Рейвен слышала стоны Слейта, все убыстрявшего ритм, и поняла, что он чувствует то же самое. Она выгнула спину ему навстречу, чтобы он смог наполнить ее до самого дна.

– Рейвен, – еле отдышавшись, заявил Слейт, – после того, что произошло, ты не можешь отрицать, что принадлежишь мне.

– Это ты – мой, – прошептала она в ответ. – Ты мой неистовый техасец.

– Это ты делаешь меня неистовым. С тобой я теряю всякий контроль над собой. Это удается только тебе.

– И только ты, Слейт…

– Ну, я ведь не против. Ни один мужчина не должен ни видеть тебя такой, ни прикасаться к тебе так, как я. И если этот чертов Сентрано вообразил, что у него есть право…

– Он не имеет к нам никакого отношения.

– Но он поедет с нами в одном поезде, а ты должна будешь его обслуживать.

– Я лишь буду подавать ему еду.

– Надеюсь, только это.

– Пассажиров будет немного, так что, возможно, его будет обслуживать Сейди.

– Это мне больше по душе. Или вы можете нанять Маргариту.

– Маргариту? – Рейвен подскочила.

– Конечно. Она же в городе. Разве ты не знала? Я видел ее, пока ждал тебя. Она скучает по Сан-Антонио. Я рассказал ей о «Монтесуме», и она сказала, что лучшего способа добраться домой ей не найти.

Рейвен ушам своим не верила.

– Маргарита собирается ехать с нами в одном поезде?

– Да. Неплохая идея, правда? Она может даже перед нами выступить.

– Неплохая идея? – Рейвен отползла от Слейта и натянула простыню до подбородка. – Как ты можешь говорить такое после того, что между нами произошло?

– О чем ты говоришь?

– Ты, должно быть, подумал, как приятно и удобно будет иметь обеих своих женщин на «Монтесуме». Но у меня есть для вас сюрприз, мистер Слейт Слейтон, и…

– Погоди минутку, – прервал ее Слейт. – Ты хочешь сказать, что думаешь, будто Маргарита и я…

– Любовники!

Он расхохотался, а Рейвен не на шутку разозлилась.

– Не сходи с ума, Рейвен. Это же смешно. Представляю, как смеялась бы Маргарита, услышав такое.

– Не сомневаюсь. А теперь, извини, мне надо одеться и уйти.

Слейт схватил ее за руку.

– Не торопись. Мы с Маргаритой друзья, я тебе уже об этом говорил. Мы не любовники. Можешь сама спросить ее об этом.

– Вы оба преступники. Почему я должна верить тебе или ей?

– С чего ты взяла, что Маргарита – преступница?

– А разве она не с тобой? Разве не у нее была твоя одежда?

Он молчал, хмуро глядя на Рейвен.

– А у тебя голова неплохо варит, Рейвен. Почти как у меня. Ты все подметила и сделала свои выводы. Знаешь, я иногда думаю, кто же ты на самом деле? Я уже привык думать о тебе как о девушке Харви и забываю, что ты жадная до денег янки, которая приехала сюда, чтобы найти своего дядю. Не могу понять, как я позволил тебе так завладеть всеми моими мыслями.

– А я скажу как. Ты все еще надеешься, что я выйду за тебя замуж, получу наследство моего дяди и стану богатой. А потом ты, возможно, меня убьешь и поделишься моими деньгами с Маргаритой.

– По-моему, ты хочешь меня оскорбить, Рейвен, и мне это не нравится.

– Оскорбить тебя? Ну, ты и нахал. А пригласить Маргариту поехать с нами в одном поезде? Ты не считаешь это оскорбительным для меня?

– Я же сказал, что она просто друг.

– Так же как Джереми Сентрано собирается стать моим другом. А теперь отпусти меня.

– Не отпущу, пока мы все не выясним.

– Нам нечего выяснять. Ты пытаешься меня использовать. – Рейвен почувствовала, что слезы режут ей глаза.

– Ничего подобного. Прошу тебя, поверь мне. – Он видел, что она вот-вот расплачется. – Маргарита мой друг. Сколько раз это повторять? Но давай заключим сделку: ты будешь держаться подальше от Сентрано, а я – от Маргариты. Идет?

– Ничего не выйдет. Мы все будем в одном и том же поезде.

– Я имел в виду, что мы с тобой будем держаться подальше от их постелей.

– А у меня никогда не было намерения даже приближаться к постели Джереми.

– Зато я уверен, что у него на этот счет имеются планы.

– Я и от твоей постели буду держаться подальше.

– Не будешь. Ты просто не сможешь.

– Смогу. Во всяком случае, попытаюсь. А если я чего не захочу, никто меня не заставит, Слейт. Я сильная.

– А я не хочу, чтобы ты была сильной. Я хочу, чтобы ты таяла в моих объятиях и забывала обо всем, когда мы вместе.

Она хотела возразить, но не успела: Слейт закрыл ей рот поцелуем, заставившим затрепетать ее сердце. Однако сегодня она была настроена очень решительно: она будет сильной и не поддастся ему.

– Мне претит то, что ты со мной делаешь, и ты действительно слишком высокого роста.

– Все, что ты говоришь, – неправда. И прежде чем ты уйдешь, я докажу тебе это раз и навсегда.

И доказал.

Глава 23

Рейвен пришла к выводу, что ей все сложнее стало думать о Слейте Слейтоне как о мятном леденце, который можно взять с полки, а потом положить обратно до того времени, как он ей снова понадобится. Во-первых, он хорошо соображал, чего не умел делать леденец. А во-вторых, когда он находился рядом, не хотеть его каждую минуту было весьма нелегким делом.

Ситуация становилась опасной. Почти такой же опасной, как расследование, которое она вела. Она, видимо, зашла в тупик. Что бы она ни делала, это не срабатывало, если дело касалось Слейта. Он овладел всеми ее чувствами, изменил ее убеждения, заставил пересмотреть ценности и, более того, подвергал ее риску.

Что же ей делать? Он будет с ней в поезде всю дорогу до Сан-Антонио, а именно в это время ей надо было выявить, кто же стоит за грабежами, и поймать наконец Команчи Джека. Слейт может помешать ей, если будет все время отвлекать ее от дела. Хуже того, он, возможно, работает и на ту, и на другую сторону.

Когда Рейвен в Чикаго разрабатывала свой план, она и вообразить себе не могла, что может попасть в такую безвыходную ситуацию. К тому же она думала, что после смерти отца и жениха все ее чувства притупились, а на деле оказалось, что их разбудил не кто иной, как преступник из Техаса, которому она не смогла противостоять. Надо срочно найти способ контролировать себя, когда Слейт окажется рядом. Пора целиком сосредоточиться на расследовании, а Слейт не даст ей такую возможность.

Рейвен была одета в легкое светлое ситцевое платье; поверх него она накинула яркую цветастую шаль, которую она еще раньше купила на мексиканском базарчике. Такую же шаль она приобрела и для Сейди. В этом наряде ее принимали за девицу на один вечер, и это ей очень помогало. В течение нескольких часов она заходила в бары и меняльные конторы и задавала вопросы, но ничего нового о Команчи Джеке ей узнать так и не удалось.

Так она добралась до самых бедных кварталов города, Надо было начать с них, подумала она. Ведь в Топике и Альбукерке самую ценную информацию ей сообщили именно в таких районах. Но эти районы были опасны, и лучше бы ей держаться от них подальше. Правда, у нее в сумочке лежал отцовский «кольт», и в случае необходимости она сможет себя защитить. Пока все шло гладко. Во всяком случае, ей удавалось довольно легко отделываться от мужчин, изъявлявших желание купить ее услуги. Большинство из них, стоило ей сказать «нет», тут же возвращались к выпивке или карточной игре, но становилось поздно, а с наступлением темноты мужчины станут более настойчивы. К тому же к шести часам ей надо вернуться к поезду.

Все гости после вечеринки у Джереми прошлым вечером, как и предсказывал Слейт, спали долго, и Рейвен благополучно проскользнула рано утром в свою комнату в особняке Сентрано незамеченной. Однако она была недовольна собой: как она могла согласиться на то, чтобы продолжить отношения со Слейтом?

Рейвен ушла в город под предлогом, что перед отправлением поезда из Эль-Пасо ей необходимо сделать кое-какие покупки. Сейди сначала хотела пойти вместе с ней, но передумала: после похищения она все еще чувствовала себя неуверенно и не хотела надолго расставаться с Тедом.

Рейвен это вполне устраивало. Если бы Сейди была с ней, она не сумела бы заняться своими делами: ей надо было узнать, находится ли поблизости Команчи Джек. Если бы она нашла этому подтверждение, то могла бы спокойно отправиться на поезде в Сан-Антонио, так как была почти уверена, что Команчи Джек будет и дальше их выслеживать. Но пока что она не нашла никого, кто бы видел однорукого или признался бы в том, что видел, а ей позарез нужна была эта информация.

Она оглядела улицу. Несколько мужчин сидели на деревянных стульях перед своими лавками. Они курили, лениво перебрасываясь фразами, и наблюдали за ней. Собравшись с духом, Рейвен вошла в первый же игорный дом. В длинном полутемном помещении пахло дешевым виски.

Подойдя к бару, она положила на стойку монету.

– Виски? – спросил бармен.

Рейвен кивнула.

Когда бармен поставил перед нею стакан, она положила на стойку еще одну монету, но большего достоинства.

– Я ищу мужчину, – в который уже раз начала она свою вымышленную историю.

– У такой хорошенькой женщины, как вы, с этим не должно быть проблем, – ответил бармен, пряча монету.

– Если бы речь шла об обычном мужчине, вы были бы правы. Но этот человек – особенный, и мне очень нужно его найти. У него крюк вместо левой руки.

Бармен украдкой обвел взглядом помещение и пристально посмотрел на Рейвен:

– Леди, вам бы следовало быть поосторожней. Расспрашивать об этом человеке небезопасно.

– Значит, вы его знаете?

– Даже если бы знал, не стал бы о нем говорить.

Еще одна монета легла на стойку.

– Мне всего лишь надо узнать, видели вы его недавно где-нибудь в городе или нет.

Бармен немного замешкался, но монету взял.

– У нас здесь бывает очень много посетителей. Я не помню всех их в лицо, а имен и подавно не знаю, но если бы у человека был вместо руки крюк, я бы его запомнил.

– Так как?

– Имейте в виду, я не знаю, о ком вы говорите, но, кажется, вчера вечером, возможно, сюда и заходил человек с крюком.

– Спасибо. – Рейвен с облегчением вздохнула.

– Если кто-нибудь меня спросит, имейте в виду – я никогда вам об этом не говорил, я вообще никогда не видел ни вас, ни человека с крюком. Вы меня поняли?

– Да, разумеется. Я никому об этом не расскажу.

– Вот и умница. На вашем месте я бы забыл, что этот человек вообще существует. Что бы он ни натворил, вам следует его забыть, и как можно скорее.

– Спасибо за совет, вы очень добры. Но некоторые вещи не так-то легко забываются.

Она положила на стойку еще одну монету и, не притронувшись к виски, вышла.

Окруженный горами Эль-Пасо был важным перевалочным пунктом на пути в Калифорнию. Рейвен хотела бы здесь задержаться, но Тед и Джереми настаивали на том, чтобы непременно отправиться в путь уже сегодня. Похоже, что груз, который нужно было переправить, был не совсем обычным, и они хотели поскорее от него избавиться.

Ей еще предстоит узнать, что это за груз, но она займется этим позже. А пока она выполнила свою первую задачу: узнала, что Команчи Джек по-прежнему идет за ними по пятам, а, следовательно, и самый главный организатор грабежей тоже где-то рядом. Симпсон или Сентрано? А может, ни тот, ни другой? Однако в это она не верила. Ее отец был слишком хорошим детективом, чтобы подозревать не того человека, а все, что она до сих пор узнала, указывало именно на них.

В городе было почтовое отделение, и Рейвен направилась туда. Когда она уже подходила к почте, то увидела, как из здания выходит Слейт. Она спряталась за огромную бочку перед бакалейной лавкой, а потом осторожно выглянула из-за нее. Слейт огляделся по сторонам и быстро пошел в сторону железнодорожного вокзала.

Что он делал на почте? Отправлял телеграмму главарю? Или Команчи Джеку? А может, он был связным между ними? Ей уже приходило это в голову, когда она отправилась в одиночку в Эль-Пасо. Если это действительно так, главарь поступал очень умно: в прямых контактах с бандой грабителей его нельзя будет заподозрить.

Рейвен вдруг стало холодно. День уже не казался ей таким солнечным и теплым, как прежде. Что же прикажете думать о Слейте? Что он просто мелкий преступник, который пытается изменить свою жизнь, начав работать на Теда? Нет, это было бы слишком просто, она не могла в это поверить: уж слишком много совпадений, да и концы не сходятся с концами. Вдобавок ко всему, еще и Маргарита поедет с ними в одном поезде!

Одно хорошо: все ее подозреваемые соберутся в одном месте – как она того и хотела. Если бы только она не чувствовала себя такой одинокой, неопытной и уязвимой. Как было бы хорошо, если бы рядом были отец и Сэм, чтобы помочь ей. Но их не было, и вся тяжесть этого расследования ложится на ее плечи.

Рейвен выбралась из-за бочки и направилась к почте. Ей не потребовалось много времени, чтобы послать короткую телеграмму Теду, в которой она сообщала, что Р. Каннингем помог освободить Сейди Перкинс и сейчас снова занялся расследованием основного дела. Тед, конечно, подумает, что телеграмму отправил Слейт и что сыщик из Чикаго находится в одном поезде с ним. Если Тед главарь, он непременно расскажет ей обо всем этом.

Все было настолько запутано, что ей никак не удавалось выстроить стройную версию. Это ее слегка расстроило, и она решила зайти в лавку и купить мятных леденцов: может, они помогут ей почувствовать себя лучше.

Как же ей хотелось поскорее решить эту проблему! Она так устала оттого, что не знала, кому может доверять. Исключительно ради Сейди она надеялась доказать невиновность Теда, но это означало, что во главе преступного замысла стоял Джереми, а в это ей почему-то было трудно поверить. А возможно, всем заправлял неуловимый Команчи Джек, манипулировавший и Тедом, и Джереми. Эта версия нравилась ей больше всего, поэтому она решила хотя бы временно придерживаться именно ее.

Когда Рейвен пришла на вокзал, пассажиры уже садились в поезд. Слейт стоял у одного из вагонов. Увидев ее, он кивнул и направился к ней. Она сразу вспомнила вчерашнюю ночь, но усилием воли заставила себя не думать об этом и взяла себя в руки.

Он протянул ей пакетик с леденцами и рассмеялся, увидев такой же у нее в руке.

– Мне забрать свой, или тебе понадобятся оба, пока мы не прибудем в Сан-Антонио?

Рейвен взяла у Слейта леденцы и тоже засмеялась.

– До Сан-Антонио далеко, так что пусть они все будут у меня. Может, мне придется кого-нибудь угостить.

– Верно. Я чуть было не съел их, пока ждал тебя.

– Спасибо, Слейт, но тебе не обязательно было покупать их для меня.

– А мне захотелось. В последнее время мне все время хочется что-нибудь тебе купить. Я чуть было не купил красивую шелковую ночную рубашку с кружевами, но решил, что тебе…

– …больше понравятся леденцы.

– Правильно. Если бы ты попросила меня жениться на тебе, я бы мог покупать тебе все, не спрашивая твоего разрешения.

– Но мне пришлось бы все время гадать, не куплены ли все эти вещи на краденые деньги.

– Я сейчас работаю не на преступников, и тебе это хорошо известно.

– Знаю. Но надолго ли?

– Сейчас мы направляемся в Сан-Антонио. Если хочешь, мы можем все обсудить после того, как приедем.

– Мне лишь хочется, чтобы все было по-другому.

– О, я совсем забыл. У меня есть для тебя еще кое-что. Надо бы подождать, но мне не терпится. Давай отойдем в сторонку.

Он отвел ее за угол вокзала, где никто не мог их увидеть. Пока Слейт рылся в кармане жилета, Рейвен наблюдала за тем, как поезд готовят к отправке. Личный вагон Джереми прицепили к вагону Теда. Теперь на всем пути от Эль-Пасо до Сан-Антонио он будет последним. И на этом же пути ей предстоит завершить расследование и арестовать преступников.

– Закрой глаза, Рейвен.

– Ах, Слейт, у меня не то настроение, чтобы играть в игры.

– А на что у тебя есть настроение? Мы с тобой еще не проверили полки в пульмановском вагоне.

– И не будем проверять.

– Посмотрим. А пока закрой глаза.

– Я не хочу, чтобы ты мне еще что-нибудь дарил.

– Это тебе понравится. Давай закрывай глаза.

– Ладно. – Рейвен закрыла глаза.

– А теперь протяни руки.

– Как глупо! Что, если кто-нибудь нас увидит?

– Плевать. Протяни руки.

– Смотри, если это не золото…

Она протянула руки ладонями вверх и почувствовала какой-то тяжелый теплый предмет.

– Можешь открыть глаза, Рейвен.

Она открыла глаза и увидела тяжелую золотую цепочку с висящей на ней помятой золотой монетой – той, которая спасла ей жизнь, когда в нее выстрелил Хэнк. Слейт пробил в монете дырочку, пропустил через нее кольцо и повесил на цепочку. Рейвен была глубоко тронута. Ее глаза наполнились слезами, и она бросилась Слейту на шею.

– Спасибо, – сказала она, и, отступив, стала рассматривать подарок на свет. – А разве ты не говорил, что мне больше не понадобится талисман?

– Я думаю, что он все же тебе нужен, а сейчас – особенно. Вот почему я тебе его дарю.

Она заглянула ему в глаза: они были серыми и очень серьезными. Он выглядел обеспокоенным.

– Что-нибудь случилось?

– Разреши, я надену на тебя твой талисман. – Он осторожно обвил цепочкой ее шею и проверил, крепко ли держит застежка, потом медленно расправил ее. Золотая монета задержалась в укромной ложбинке между грудями. – Длина цепочки в самый раз. Но может, лучше спрятать ее подальше под платье, как было раньше?

Рейвен расстегнула две пуговицы и просунула монету вниз. Когда она снова посмотрела на Слейта, его глаза стали скорее синими, чем серыми. Оба почувствовали отголоски страсти, бушевавшей в них прошлой ночью.

– Ничего не могу с собой поделать, но я все время думаю о том, что произошло между нами у меня в номере, Рейвен. И сейчас я тоже тебя хочу.

Рейвен понимала, что он чувствует, но была твердо намерена придерживаться своего решения не подпускать к себе Слейта слишком близко.

– Еще раз спасибо, Слейт, за талисман, но мне не следует принимать от тебя подарки.

– Так монета ведь принадлежала тебе. К тому же ею я когда-то купил возможность увидеть, как ты раздеваешься, и разглядеть еще кое-что.

– Я это помню, но цепочка очень дорогая.

– Я просто хотел, чтобы ты не потеряла свой талисман, вот и все. Согласись, крепкая золотая цепочка надежнее носового платка.

– Ты прав, но все же она слишком дорогая.

– Носи ее на счастье и думай обо мне, когда почувствуешь ее прикосновение.

– Я же тебе сказала, что монета была только талисманом, и больше ничем.

– Да, ты говорила именно так, но разве я не могу надеяться на большее?

– Думаю, что можешь, – улыбнулась она. – Спасибо тебе.

– Не стоит благодарности. Один раз талисман тебе уже помог, даже больше – спас твою жизнь. Поэтому-то я и хотел, чтобы он снова был у тебя. У меня предчувствие, что в предстоящей поездке нам потребуется удача.

– Так что же все-таки случилось? Ты мне так и не сказал.

– Насколько мне известно, пока ничего. Но что-то меня беспокоит, и мне это очень не нравится. К тому же я выяснил, что Сентрано перевозит в Сан-Антонио серебро.

– Серебро? – удивилась Рейвен.

– Никто не должен был об этом знать, кроме владельцев железной дороги и поездной бригады, но со мной поделился Тед. Не знаю почему, но, полагаю, из-за того, что я должен охранять тебя и Сейди.

Рейвен знала ответ на этот вопрос, но ничего не сказала. Если Слейт работает на главного организатора ограблений, он мог предположить – а может, и нет, – что Тед считает его детективом из Чикаго. Рассказать об этом Слейту было рискованно, как бы ни был он озабочен ее судьбой.

– Просто Тед тебе доверяет, – наконец сказала она. – Ты считаешь, что на нас снова нападут, чтобы захватить серебре.

– Если кто-нибудь из преступников узнает, что мы везем серебро, я не сомневаюсь в том, что на нас нападут.

– А ты дашь наводку своим друзьям, не так ли?

– Под моими друзьями ты имеешь в виду преступников?

– Да.

– Значит, ты никому не доверяешь?

– Я не могу себе этого позволить.

– Может, ты и права, но мне ты всегда можешь доверять, Рейвен. Я никогда не причиню тебе вреда и сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить тебя.

– Меня и Сейди.

– Конечно же, и Сейди.

– Потому что за это тебе платит Тед.

– Нет, не поэтому. Жизнь без тебя не имеет для меня никакого смысла. Хотя ты мне и не веришь, я не стану сейчас убеждать тебя в обратном. Вернемся к нашему специальному. Он скоро отправится.

Рейвен взяла Слейта под руку, и они молча пошли к поезду.

Она не может позволить себе доверять Слейту, упрямо повторяла она про себя. Она должна оставаться хладнокровным сыщиком из Чикаго, если хочет, чтобы преступники были арестованы.

Возможно, Слейт и не станет предупреждать своих друзей-бандитов о том, что в поезде везут серебро, но если об этом знает главарь – а он должен знать, – на «Монтесуму» обязательно нападут. Ведь бандиты уже потеряли золото, которое они намеревались захватить в Нью-Мексико, так что наверняка захотят получить хотя бы серебро.

Слейт довел Рейвен до одного из спальных вагонов и, пожав ей руку, направился в начало состава. Рейвен смотрела ему вслед. Какие у него стройные и сильные ноги. И он слишком высокий. Или нет? Она тряхнула головой. Опять она думает о Слейте, хотя ее мысли должны быть заняты только делом!

Рейвен вошла в вагон и услышала, как с ней поздоровались по-испански. Маргарита!

При виде испанки сердце Рейвен больно сжалось, но, тем не менее, она улыбнулась и села рядом с Сейди на плюшевый диван. Маргарита сидела напротив.

– Рейвен, заходи и присоединяйся к нам. – В легком светло-желтом платье Сейди выглядела прелестной… и очень счастливой. – У тебя новая шаль, Рейвен? Какая красивая и не обычная. Теперь я жалею, что не пошла с тобой по магазинам. Ты и своих любимых мятных леденцов накупила!

– Не переживай. Ты не много потеряла. Смотри, что я тебе принесла. – Она достала шаль, которую припрятала для Сейди. – Это тебе.

– Ах, какое чудо! Ты просто душка, Рейвен! – Сейди поцеловала Рейвен в щеку и, встав, накинула шаль на плечи. – Ну и как я выгляжу?

– Прекрасно, – отозвалась Рейвен, радуясь тому, что Сейди так счастлива: она это заслужила, как никто другой.

– Очень красиво, – вежливо согласилась Маргарита.

– Мне жаль, что я и вам такую не купила, Маргарита, но прошу вас принять вот эту. – Рейвен хотела снять с себя шаль.

– Нет, оставьте ее себе, но спасибо за предложение. У меня дома есть похожая. Ее выткала моя бабушка на ткацком станке, которым обычно пользуются индейцы.

– Правда? – Сейди снова села рядом с Рейвен.

– Да, она делала замечательные вещи. Хотя моя родня давно живет в Техасе, мои предки, как и многие в Мексике, приехали в Америку из Испании и нередко выходили замуж за местных индейцев или женились на индианках.

– А я жила на Востоке и никогда не видела таких необычных рисунков.

– Мы унаследовали их от индейцев майя и других аборигенов. Мы очень гордимся этим наследием.

– А мы гордимся тем, чему нас научили в школе Харви, – сказала Сейди.

– Но ты еще не видела выступлений Маргариты, Сейди. Она необычайно талантлива!

– Спасибо, – тихо ответила Маргарита. – Все песни и танцы, которые я исполняю на сцене, долгие годы сохранились в моей семье и передавались из поколения в поколение.

– Это, должно быть, замечательно, – задумчиво сказала Сейди. – А вот я не имею представления о том, чем занималась моя семья.

– Почему? – спросила Маргарита.

– Сейди выросла в детском приюте, – пояснила Рейвен.

– Понимаю. Но все не так печально, поверьте мне. У вас будет прекрасная возможность создать свою семью, основать династию.

– Я никогда не думала об этом. Когда я приехала на Запад, моей семьей стали девушки Харви и моя лучшая подруга Рейвен – она практически стала моей сестрой. Потом я встретила Теда, и у меня, кроме семьи и друзей, появился будущий муж. Так что Запад оказался для меня счастливым местом, если бы не…

– Если бы тебе не пришлось выбирать между Тедом и работой в ресторанах Харви, – перебила ее Рейвен, сообразив, что Сейди собирается рассказать о похищении.

– Нет, Рейвен, не совсем так. Мы с Тедом уже обсуждали это. До тех пор, пока он будет сопровождать рейсы «Монтесумы», я могу оставаться девушкой Харви. И я этого хочу, мне нравится эта работа. К тому же я вообще привыкла работать, и пока работает Тед, и я смогу.

– Вы и правда так любите работу на железной дороге? – спросила Маргарита.

– Да. Именно поэтому меня так радует замужество. Даже когда у нас с Тедом будут дети, мы все равно сможем путешествовать по стране в его личном вагоне.

– Вижу, вам нравится такая кочевая жизнь. А вот я всегда скучаю по своему Сан-Антонио и Техасу, где бы ни была. Я человек, которого очень крепко держат его корни. А вы что скажете, Рейвен?

– Я? Мне нравится и то и другое.

– Рейвен из Чикаго, – сообщила Сейди, – но можно подумать, что она родилась на Западе, вам не кажется?

– Вам, может, и кажется, но не тому, кто здесь действительно родился. Тех, кто родился и вырос на Западе, можно легко отличить, но мы всегда готовы принять новичков. Такова традиция.

Три протяжных свистка возвестили об отправлении «Монтесумы», и через минуту поезд тронулся, постепенно набирая скорость.

– Я просто жду не дождусь, когда вернусь домой, – вздохнула Маргарита, – хотя путешествие обещает быть очень комфортабельным, – добавила она, оглядывая купе.

– Что правда, то правда, – сказала Сейди.

В этом вагоне они будут ехать только втроем. Остальные пассажиры разместились в другом вагоне, как и поездная бригада. Тед и Джереми тоже ехали отдельно – каждый в своем личном вагоне.

Когда они отъехали от Эль-Пасо, Рейвен немного расслабилась и откинулась на спинку дивана. До Сан-Антонио путь не близкий, и у нее еще будет время настроиться на деловой лад: продумать свои следующие шаги и получить необходимую информацию.

С Маргаритой надо быть поосторожнее: возможно, ей поручено следить за ней в отсутствие Слейта. Что, если они догадались, что это она – Р. Каннингем? Ведь Сейди проболталась, что она приехала из Чикаго, и кто-нибудь может вычислить, что именно там находится детективное агентство, которое нанял Тед.

Сейчас ей не хотелось об этом думать. Лучше она разберется с тем, кто такой на самом деле один слишком высокий техасец.

Глава 24

Поезд следовал на юго-восток вдоль границы между Техасом и Мексикой. Земля здесь была сухой, пыльной и бесплодной, лишь вдали на фоне неба виднелись красновато-лиловые горы. Поезд проехал, не останавливаясь, через несколько небольших приграничных городков и, свернув в сторону от Рио-Гранде, пересек горный хребет Куитман по направлению к Марфе.

Погода становилась все более жаркой, и пассажирам скоро наскучил однообразный пейзаж, простиравшийся до самого горизонта: плоская равнина, поросшая сухой травой и кактусами. Иногда был слышен вой одинокого койота или вдоль железнодорожного пути проскальзывала гремучая змея. В этих бескрайних просторах человек был особенно уязвим.

Роскошный поезд, конечно же, защищал пассажиров от этой суровой земли, но не мог защитить их от все усиливающегося чувства полной оторванности от мира. Если с поездом что-нибудь случится, они внезапно окажутся беззащитными на этих безлюдных равнинах Техаса. Даже ехавшие в поезде техасцы, казалось, были встревожены: они лучше других понимали, что смерть может грозить здесь с любой стороны.

После короткой остановки в Марфе пассажиры стали еще более раздражительными. Из вагона-салона все перешли в библиотеку, где мест оказалось недостаточно, поэтому некоторые запаслись книгами и ушли в свой спальный вагон в ожидании обеда. Поскольку главным развлечением в поезде стало принятие пищи, у шеф-повара и официанток прибавилось работы.

На Рейвен и Сейди лежала большая часть ответственности за общую атмосферу в поезде, и они чутко улавливали растущее напряжение. До Сан-Антонио, да и до любого другого города, было далеко, и Рейвен, наконец, решила обратиться за помощью к Маргарите.

Маргарита лежала на диване в их спальном вагоне с книгой в руках, откровенно наслаждаясь путешествием, которое к тому же с каждым днем приближало ее к дому.

– Извините, Маргарита, – обратилась Рейвен к певице, – вы не могли бы уделить мне несколько минут?

– Разумеется. Чем могу помочь?

– Я не знаю, заметили ли вы, но пассажиры становятся все более беспокойными и раздражительными. Мы с Сейди из кожи вон лезем, стараясь их как-то развлечь с помощью книг и вкусной еды, но мы подумали: что, если бы вы показали сегодня вечером несколько концертных номеров?

– Мне и в голову не приходило, что кто-либо может скучать. Я так просто наслаждаюсь покоем, но с радостью помогу вам. Для танцев слишком мало места, но я могу петь под гитару. Это им понравится, как вы считаете?

– Я не сомневаюсь, что это будет замечательно. И уверена, что железная дорога вам за это заплатит.

– Это совсем не обязательно. Я буду рада помочь.

– Спасибо. Мы с Сейди объявим о вашем выступлении во время обеда, так что все, кто пожелает вас послушать, смогут собраться в вагоне-салоне через час после обеда.

– Отлично. Буду ждать с нетерпением.

– Я тоже. А теперь извините, мне надо идти обратно в библиотеку.

– Какие у вас впечатления?

– Ничего подобного мне еще не приходилось видеть, земля здесь обладает какой-то странной, могущественной и мистической силой, вызывающей у всех нас неосознанное чувство тревоги.

– Вы правы, – кивнула Маргарита. – Эта земля воздействует таким же образом и на нас, уроженцев Техаса.

– Признаюсь, мне это ощущение не нравится.

– Некоторые люди не чувствуют зова Техаса, но для многих – тех, кто с ним сроднился, – Техас становится домом, как бы далеко они от него ни были. Я думаю, что со временем вы полюбите Техас так же, как я, Рейвен.

– Не знаю. Он такой огромный и безлюдный. Я гораздо лучше чувствую себя в большом городе, поэтому с нетерпением жду прибытия в Сан-Антонио. Ну, мне действительно пора возвращаться в библиотеку.

– Рейвен, я не люблю совать свой нос в чужие дела, но мне кажется, что в последнее время вы заметно сблизились со Слейтом.

– Мы работаем вместе с тех пор, как его нанял Тед, – осторожно ответила Рейвен.

– Нет, я имею в виду другое – личную близость.

Рейвен встала. Она не станет обсуждать Слейта ни с кем, особенно с Маргаритой.

– Я просто хочу, чтобы вы знали, что очень ему подходите, – настаивала Маргарита. – Ему уже давно нужна такая сильная женщина, как вы, которая умеет ему противостоять.

– А я умею?

– Во всяком случае, вы можете настоять на своем, а я еще не видела рядом со Слейтом женщины, способной на это. – Маргарита тихо засмеялась. – Я думаю, он и сам пока не разобрался, что ему с этим делать, но мне это очень нравится.

– Нравится?

– Да. Мы со Слейтом старые друзья. Возможно, когда-то нас связывало нечто большее, чем дружба, но это время давно прошло. Мы остаемся друзьями, потому что верны былым привязанностям, но к вам они отношения не имеют. Мне казалось, что вы хотели об этом узнать.

Рейвен двинулась к двери. У нее нет ни малейшего желания болтать с Маргаритой. Певица так уверена в себе. Возможно, потому, что она лет на пять старше, а может, и потому, что не сомневается в том, что Слейт принадлежит ей, а Рейвен для него всего лишь мимолетное увлечение. Так или иначе, Рейвен почувствовала себя неловко.

– Вас, вероятно, удивляет моя откровенность. Поверьте, у меня нет намерения смущать вас или Слейта. Но я хорошо знаю его и видела, как он на вас смотрит. Он сильный человек, но с той женщиной, которую выбрал, он нежен и заботлив. Он очень нуждается в том, что можете дать ему только вы, Рейвен. Как и всем нам, ему нужен друг. – Голос Маргариты неожиданно надломился, в нем слышались боль и одиночество.

Рейвен была шокирована, но ею неожиданно овладело сострадание. Она села рядом с Маргаритой и взяла ее за руку:

– Я не понимаю, что вы пытаетесь мне рассказать.

– Я просто хочу, чтобы вы знали, что я считаю вас своим другом, так же, как Слейта, и если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, дайте мне знать.

– Спасибо, хотя я все еще ничего не понимаю, но это правда, что мы со Слейтом стали друзьями. Так что в случае необходимости мы все можем рассчитывать друг на друга.

Маргарита улыбнулась с видимым облегчением.

– Это замечательно. Но я отрываю вас от работы. Как мне хочется, чтобы все поскорее закончилось, и я снова оказалась дома в Сан-Антонио.

– Что закончилось?

– Эта поездка, разумеется.

– Да. Мне тоже хочется поскорее увидеть Сан-Антонио. До вечера.

Рейвен вышла и направилась к вагону-библиотеке. Сколько же у нее прибавилось вопросов, на которые она не могла ответить! Что на самом деле хотела рассказать ей Маргарита?

Что ей было известно? Рейвен вдруг испугалась, что певица узнала, что это она – Р. Каннингем. Но как это могло случиться? Кому в голову могло прийти, что сыщик из Чикаго – женщина? Только другой женщине. От этой мысли Рейвен передернуло.

Неужели Маргарита благословляет ее союз со Слейтом? Но зачем ей это делать, если только это не весьма умная уловка, чтобы сбить ее со следа и не дать вычислить преступников? А может, она и Слейт задумали сами похитить серебро, но хотят отвести от себя подозрение?

С каждой минутой расследуемое ею дело становилось все сложнее, а у нее так и не прибавилось зацепок. Как ей узнать, кто из них преступник, если подозреваемых так много, а она одна?

Войдя в библиотеку, она задала себе еще один вопрос: куда все подевались? В библиотеке не было ни души.

– Сейди выманила всех в ресторан под предлогом, что настало время перекусить. – Слейт вышел из-за портьеры, отделявшей библиотеку от парикмахерской и душевой. – И здесь тоже никого нет.

– О! Ты меня напугал, Слейт, – сказала она, заставив себя не выдать охватившего ее волнения.

– Прости, я этого не хотел. Чувствуешь себя не в своей тарелке?

– Все немного на взводе. Думаю, на нас действует этот унылый ландшафт. Выгляни в окно. Неужели этому не будет конца? Здесь вообще есть хоть какие-нибудь города?

– Завтра утром, перед тем как свернуть на юг к Рио-Гранде и мексиканской границе, будет остановка в Марафоне.

– Наконец-то мы попадем в цивилизованный мир!

– Не совсем так, но наше путешествие оказалось не таким ужасным, как мы предполагали, ты согласна?

– Да, это так, если не считать, что у нас с Сейди минуты не было свободной.

– Знаю. Я тоже был занят. Кажется, я догадался, где они спрятали серебро.

Сердце Рейвен ёкнуло. Конечно, она права: Слейт сам охотится за серебром.

– А его как-то охраняют? Возможно, солдаты?

– Насколько я могу судить, никто не охраняет. Сентрано, видимо, считает, что неожиданная переброска груза с Южно-Тихоокеанской железной дороги в специальный поезд из Санта-Фе, каким является «Монтесума», спутает карты преступникам, орудующим в этом районе.

– Так должно было быть, но ты так не думаешь, не так ли?

– Точно не знаю, но мы в Техасе, а техасские рейнджеры не допустят, чтобы здесь что-нибудь украли.

– Полагаю, ты уверен, что они профессионалы.

– Во всяком случае, могу предположить, – усмехнулся Слейт.

– Я надеюсь, ты решил порвать с прошлым, потому что не хочешь попасть в руки рейнджеров?

– Не хочу, мэм.

– Я должна чувствовать себя в большей безопасности в Техасе?

– Ты везде должна чувствовать себя в безопасности, потому что я рядом.

Он был так близко, что Рейвен с трудом удавалось себя контролировать.

– Это твоя работа.

– Да, для этого меня нанял Тед, и я постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы мы благополучно добрались до Сан-Антонио.

– Не сомневаюсь. Между прочим, я только что разговаривала с Маргаритой.

– Как она?

– Одинока.

– Я знаю, но с этим ничего нельзя поделать.

– Надеюсь, что это не из-за меня. Я хочу сказать, что такая красивая женщина, как она, давно должна быть замужем или хотя бы помолвлена.

– Ее одиночество никак не связано ни со мной, ни с тобой. Возможно, она и была когда-то помолвлена. Но Техас – суровая страна. Может быть, ее жених был убит.

– Ты правда так думаешь?

– Я не говорю, что она была помолвлена, или что ее жених был убит. Я просто хочу сказать, что есть очень много причин, чтобы чувствовать себя одинокой в Техасе.

– Понимаю. И хотя я знаю, что когда-то вы были близки, я не могу не восхищаться ею.

– Рейвен, в моей жизни ты единственная женщина. Ты хочешь, чтобы я доказал тебе это прямо сейчас?

Он подошел так близко, что она ощутила жар его тела. Ей захотелось, чтобы он обнял ее, поцеловал, заставил забыть обо всем на свете. Но она отодвинулась от него и предупредила:

– Сюда в любой момент может кто-нибудь войти.

– Они все заняты едой.

– Даже не думай о том, чтобы прикасаться ко мне.

– Я все время об этом думаю, а вот ты, как мне кажется, думаешь об этом недостаточно.

– Неправда. То есть…

Глаза Слейта стали темно-синими.

– Поскольку мы сошлись во мнении, что я как раз такого роста, какой нужен, может, мы поговорим на тему, что я однолюб, а ты моя женщина?

– Ах, Слейт! Как бы мне хотелось в это поверить!

– Есть еще одна тема, которую нам следует обсудить.

– Какую же?

– Тему доверия.

– Только что то же самое сказала Маргарита, и это очень подозрительно.

– Ну что ты за человек! – смеясь, воскликнул Слейт. – За тобой увивается Сентрано, так что быть настороже надо мне. Вместо этого вопросы все время задаешь ты. Мне нужно гораздо больше, чем твое тело, и я готов пройти через огонь, только бы заслужить твое доверие.

– Ну, это уж слишком!

– Может быть. Но я готов. – Готов к чему?

– Доказывать.

Он начал к ней приближаться.

– Слейт, не надо!

Но он ее не слушал, а она переставала владеть собой, когда он был рядом. Все же она отлично понимала, что должна держаться от него подальше – не только физически, но и эмоционально. Она потащила его за собой к портьере, закрывавшей вход в вагон-библиотеку, и наткнулась на кого-то, кто стоял по другую сторону.

– Извините меня, – сказала она, отступая.

– Ничего страшного, – ответил Джереми и вошел в библиотеку. – Вы как всегда выглядите прелестно, Рейвен. – Тут он заметил Слейта и добавил: – Этот разбойник умеет читать?

Слейт нахмурился.

Рейвен сунула ему в руки книгу.

– Он уже уходит. Он приходил за книгой о…

– …птицах, – ответил Слейт, глянув на обложку книги, которую Рейвен взяла из шкафа наугад. – Кое-кто из пассажиров расспрашивал меня о стервятниках, сидевших на рельсах в ожидании добычи. Что-то их было больше, чем обычно.

– Правда? – откликнулся Джереми. – Это тоже входит в ваши обязанности?

– У меня много обязанностей, но главная – это проследить за тем, чтобы все, что находится в этом поезде, благополучно было доставлено до Сан-Антонио.

– Отлично.

– Я рад, что вы со мной согласны. Потому что вам вряд ли захочется спорить с техасцем.

– Джентльмен никогда не спорит, сеньор Слейтон.

– Значит, хорошо, что я не джентльмен. – С этими словами Слейт покинул вагон.

– Какой грубиян, – сказал Джереми, дождавшись, когда Слейт уйдет. – Удивляюсь, что Тед его нанял.

– Наверное, он считает, что разбойник сможет лучше защитить поезд, чем джентльмен.

– Возможно, и так, но я совершенно уверен, что нам не нужна дополнительная охрана.

– Я очень на это надеюсь, но это такая дикая и безлюдная местность.

– Моя дорогая девочка, вы напуганы. Напрасно, ведь я рядом. Джентльмен всегда надежнее, чем разбойник. Будьте уверены, я сумею вас защитить. – Он достал из внутреннего кармана жилета двухзарядный короткоствольный пистолет. – Я всегда ношу это с собой. В качестве последнего аргумента.

– Вы весьма предусмотрительны. – Рейвен была рада, что он показал ей свое оружие. Эта информация может позже оказаться бесценной. – Могу я помочь вам выбрать книгу?

– Да. А осталось что-нибудь интересное?

Пока Джереми просматривал книги, Рейвен думала о том, что только что узнала. Все пассажиры явно встревожены. Это ее удивило, потому что ничего подобного она не наблюдала на железной дороге от Топики до Лас-Вегаса. Было такое впечатление, что все чего-то ждут. Вроде того, как она ждет, какой же следующий ход сделают ее противники.

Прошлой ночью Рейвен плохо спала, вздрагивая от каждого шороха. Бандиты могут напасть в любую минуту, и она должна быть к этому готова. Ей пришлось снова носить у бедра отцовский «кольт». Возможно, это было излишне, но она чувствовала, что что-то должно произойти.

– Рейвен, – прервал ее мысли Джереми, – я надеялся, что вы пообедаете со мной в моем личном вагоне, но вижу, что у вас совсем нет времени. Что, если мы передвинем наш обед на более поздний час и пригласим Теда и Сейди? – Он достал из кармана черный шелковый платок и стер пыль с выбранной им книги.

– Это было бы замечательно, но я пригласила Маргариту выступить сегодня перед пассажирами в вагоне-салоне. Мне было бы неудобно не прийти, да и вы наверняка получите удовольствие от ее выступления. Она поет с большим чувством.

– Тогда, может быть, отложим обед на завтра?

– Хорошо.

– В таком случае я договорюсь с Тедом и Сейди.

– Буду с нетерпением ждать завтрашнего вечера, – улыбаясь, сказала Рейвен. На самом деле это прекрасная возможность побывать в личном вагоне Джереми. Она уже осмотрела вагон Теда и не нашла ничего подозрительного. Это не снимало с него обвинения, но все-таки это было очко в пользу его невиновности.

– Значит, до вечера. – Джереми взял ее руку и прижался к ней теплыми губами. – От вас пахнет просто восхитительно. Если бы вы были со мной, думаю, мне никогда не захотелось бы никакой еды.

– Если вы и дальше будете мне льстить, вы вскружите мне голову.

– Я буду этому только рад.

Рейвен снова улыбнулась и отняла руку.

– До вечера.

Джереми ушел, по-видимому, очень довольный. Без сомнения, он был очень привлекательным мужчиной и настоящим джентльменом. Она должна была бы чувствовать себя польщенной, а вместо этого ее подозрения все росли. Что-то в нем было такое, что вызывало у нее недоверие. Взять хотя бы его пистолет. Он как-то не вязался с личностью специального представителя железной дороги, но, возможно, и у Теда есть оружие. Надо бы расспросить Сейди, она-то наверняка знает.

Рейвен засунула несколько выбившихся прядей в пучок на затылке. Как же она устала! Постоянный стресс и напряжение давали себя знать. Хуже всего было то, что ей до сих пор не удалось ни за что по-настоящему зацепиться. Она не приблизилась к разгадке ни на шаг. Это приводило ее в отчаяние. Как бы поступили в подобной ситуации отец и Сэм? Может, тоже выжидали бы, как она?

Рейвен села в кресло. Она очень устала, а еще предстояло подавать пассажирам обед, а потом присутствовать на выступлении Маргариты. Слейт сказал, что завтра поезд сделает остановку в Марафоне. Может, там ей повезет больше и у нее появится какая-нибудь новая информация? По крайней мере, она сможет узнать, видели ли в городе Команчи Джека, хотя трудно было себе представить, что он может верхом передвигаться с той же скоростью, что и поезд. Но это не ее забота. Она могла бы поспорить на золотой талисман у себя на шее, что он каким-то образом появится в городе.

Рейвен задремала и проснулась оттого, что Сейди трясла ее за плечо.

– Уже проснулась, – сказала Рейвен, потягиваясь.

– Мне было жаль тебя будить, но ты кричала во сне. Ты чем-то обеспокоена? Я могу тебе чем-то помочь?

Рейвен улыбнулась. Ее подруга с каждым днем чувствовала себя все более уверенной, и она ни за что не омрачит ее вновь обретенное счастье.

– Я думаю, что это запоздалая реакция на ограбление поезда и наше похищение. Мы все так за тебя волновались.

– Я тебя понимаю. Мне тоже часто снятся кошмарные сны. Будто я все еще в плену у бандитов. Тед уверяет, что это скоро пройдет, если меня будут окружать любовь и счастье.

– Он прав. Мы все в этом нуждаемся.

– А Слейт? Мне кажется, он стал другим человеком. Как ты думаешь, после того, как ты узнала, что он вовсе не преступник, вы сможете соединить свои жизни навсегда?

– Ты хочешь знать, поженимся ли мы?

– Да. Ты не представляешь себе, как я счастлива, обручившись с Тедом.

– Я очень рада за тебя, Сейди, но Слейт совсем не похож на Теда. Я знаю, что Тед полагает, будто Слейт частный сыщик из Чикаго, но точно мы этого не знаем, поэтому я не могу до конца ему доверять.

– Слейт не похож на преступника. Могу поспорить, что, когда дело будет закончено, он все тебе объяснит. И этот момент скоро наступит.

– Хотелось бы надеяться, – согласилась Рейвен, сожалея о том, что не может открыться подруге. Незачем расстраивать Сейди или подвергать ее опасности, сказав правду о себе.

– Тебе нечего беспокоиться, Рейвен, – утешала ее между тем Сейди. – Слейт от тебя без ума. Он не сводит с тебя глаз, и я помню, каким он был в Топике. Скоро наступит день, когда он сделает тебе предложение.

– Я не уверена, надо ли мне за него выходить.

– А ты подожди. Он попросит, и тогда мы обе будем помолвлены.

– Поживем – увидим. – Рейвен еле удержалась от того, чтобы признаться Сейди, что Слейт уже сделал ей предложение, правда, весьма своеобразным способом. А теперь ждет, чтобы она сама попросилась за него замуж.

Но Сейди вряд ли поймет. Рейвен и сама не была уверена в том, что понимает. Но ведь Слейт не был похож на мужчину, с которым женщина обычно мечтает создать семью. Да и она не очень-то похожа на женщину, которая во что бы то ни стало стремится выйти замуж. Может, именно поэтому они и подходят друг другу, подумала Рейвен и даже хихикнула.

– Что тебя так рассмешило, Рейвен?

– Я просто подумала, насколько отличается то, что с нами в итоге произошло, от того, о чем мы мечтали в Топике.

– Да, но я могла бы снова пройти через что угодно ради своего дорогого Теда.

– Тебе повезло. Он идеально тебе подходит.

– И он такой джентльмен.

– Да. Между прочим, Сейди, ты не знаешь, носит ли Тед в жилете или пиджаке пистолет во время работы?

– Что? – Сейди явно была озадачена вопросом.

– Просто я подумала, что это было бы нормально, если бы представитель железной дороги был вооружен.

– Не понимаю, как тебе это могло даже прийти в голову. Тед такой мягкий человек.

– Знаю. Я думала, что, возможно, так принято.

– Принято или нет, мне неизвестно, но Тед определенно не носит при себе оружия. Я бы знала.

Рейвен кивнула. А вот Джереми носит, подумала она. Что это: предосторожность или что-то другое, более серьезное? Надо бы поскорее обыскать его личный вагон.

Желая поддразнить Сейди, она спросила:

– А как бы ты узнала, есть у Теда оружие или нет?

Сейди зарделась.

– Время от времени я совершенно без всякой причины бросаюсь ему в объятия, а он, тоже не задумываясь, прижимает меня к себе. Так что я почувствовала бы, что у него есть при себе оружие.

– Да уж наверное.

– А ты бы узнала, есть ли оно у Слейта?

– Ну, об этом все знают. Чтобы это выяснить, нам не обязательно бросаться друг другу в объятия.

– Но тебе нравится, когда он тебя обнимает?

– Боюсь, что да. Я пыталась противиться своим желаниям, но в нем что-то есть, Сейди.

– Я тебя понимаю. Не беспокойся, все, в конце концов, встанет на свои места. А теперь пошли в ресторан. Пора кормить голодную орду.

– Хорошо сказано, – отозвалась Рейвен, следуя за подругой.

Глава 25

Во второй половине следующего дня специальный поезд «Монтесума» прибыл на вокзал Южно-Тихоокеанской железной дороги в Марафоне. И хотя это был лишь небольшой городок с одной улицей, пассажиры высыпали из вагона, чтобы размять ноги и оглядеться.

Накинув яркую шаль поверх форменного платья, и, дождавшись, пока пассажиры уйдут в город, Рейвен незаметно выскользнула из поезда. Вряд ли в городе будет много мест, где она сможет узнать что-либо о Команчи Джеке, но все же стоит их обойти. В городе было всего две бакалейные лавки, и Рейвен вошла в одну из них.

Ей не потребовалось много времени, чтобы купить мятных леденцов и узнать, что хозяин не видел человека с крюком вместо руки. Это ее не удивило. В таком маленьком городке Команчи Джек, скорее всего, не будет светиться. Во второй лавке она тоже ничего не узнала.

Встретив по дороге нескольких пассажиров, которые зашли в один из баров, Рейвен немного замешкалась: девушке Харви не пристало посещать подобные заведения. Она немного погуляла, рассматривая витрины и не зная, что делать дальше.

В растерянности Рейвен посмотрела в конец улицы, ведущей к вокзалу, и вдруг заметила Слейта, который, озираясь, вошел в здание телеграфа. Кому он опять посылает сообщение? Главарю? Команчи Джеку? Ей все труднее становилось ему доверять, хотя душой и телом она все время рвалась к нему.

Не желая, чтобы Слейт заметил, что она в городе, Рейвен завернула за угол. Он и так уже, очевидно, ее подозревает, так что не стоит рисковать.

Она оказалась недалеко от кузницы, где как раз подковывали коня, и решила поговорить с кузнецом. Если Команчи Джек следовал за ними верхом, он мог сюда зайти, хотя, скорее всего, он ехал в каком-нибудь поезде Южно-Тихоокеанской компании.

Когда она подходила к кузнице, то заметила какое-то движение под ее навесом и увидела, как на свет вышел низкорослый, крепкого телосложения мужчина в широкополой шляпе. В зубах у него торчала сигара, но он остановился, бросил ее на землю и втоптал в грязь каблуком черного ковбойского сапога из шкурки ящерицы. Потом посмотрел прямо в ее сторону.

Рейвен не могла сказать точно, смотрит ли он именно на нее, потому что его лицо было в тени шляпы, но, насколько ей было известно, за спиной у нее никого не было. Так что его взгляд, совершенно очевидно, предназначался ей. После короткой паузы он отсалютовал ей левой рукой к скрылся в переулке.

Рейвен чуть было не вскрикнула: вместо левой руки у него был крюк! Это Команчи Джек! Она открыла сумочку, достала «кольт» и поспешила за одноруким, но в переулке никого не было. Рейвен огляделась. Никого. Она подергала несколько дверей, но они все оказались запертыми. Не мог же он просто испариться! Она пошла обратно, так и не найдя никаких признаков того, что Команчи Джек был здесь и она действительно его видела.

Пришлось сдаться, тем более что времени до отхода поезда оставалось совсем мало. Дойдя до кузницы, сна обратилась к кузнецу:

– Извините, не могли бы вы мне сказать, что за человек был только что у вас?

– Какой человек?

– Человек, у которого крюк вместо левой руки.

– Никогда такого не видел.

– Как же! Я только что его видела. Он исчез в конце переулка.

– У вас что – солнечный удар, леди?

– Нет, я просто хотела расспросить его про крюк. Мой… брат недавно потерял руку, и я хотела разузнать, какой у этого человека крюк и удобен ли он, – на ходу сочиняла Рейвен.

Кузнец поднял голову, пристально посмотрел на Рейвен и сказал:

– Леди, я не вчера родился. Так что ступайте обратно к своему роскошному поезду.

Рейвен покраснела. Она понимала, что ее история была не слишком правдоподобной, но решила не сдаваться:

– На самом деле он просто мне понравился, и мне захотелось с ним поговорить.

– Я ничего не знаю ни про какого человека, но если бы знал, то сказал бы, что каждый человек сам выбирает, кто ему нужен, а кто – нет. Если вы ему понадобитесь, он сам вас найдет.

– Понятно. Хотя Команчи Джек будет немного разочарован, что не встретился со мной. У меня есть для него важное сообщение.

Кузнец снова посмотрел на Рейвен, но на сей раз с большим интересом.

– Джек очень осторожен. Он вас видел, и если захочет с вами поговорить, он вас найдет.

Рейвен была довольна. Она даже не надеялась, что ее ложь сработает. Она только что получила подтверждение тому, что человек с крюком действительно Команчи Джек. Теперь это было не просто имя, а живой человек.

– Да, он меня видел. Если он снова у вас появится, передайте ему, что с ним хочет поговорить Рейвен, чтобы поручить ему кое-какое дело.

– Если увижу – передам, но он все время передвигается с места на место.

– Я понимаю. Спасибо.

Чтобы не выдать своего возбуждения, Рейвен быстрым шагом пошла к вокзалу. Она видела Команчи Джека! Все, на что она рассчитывала в этом городе, так это узнать, не видел ли его кто-нибудь. А получилось так, что она сама его увидела, и он показался ей сильным, хладнокровным и очень опасным. Ей придется быть очень осторожной, если судьба снова сведет их вместе.

Чтобы немного расслабиться, она откусила мятный леденец. Его хруст почему-то всегда ее успокаивал. Она шла по улице и улыбалась. Потом увидела Теда и Сейди. Она пошла им навстречу, но дорогу ей преградил вышедший из бакалейной лавки Джереми.

– Рейвен, я вас повсюду ищу.

– Здравствуйте, Джереми. Как поживаете?

– Спасибо, хорошо. Особенно теперь, когда я вас нашел. Я думал, что мы могли бы осмотреть достопримечательности Марафона вместе, но вы, видимо, это уже сделали. – Он с любопытством посмотрел на леденцы.

– Какие уж в этом городишке достопримечательности! Я просто прогулялась. Хотите мятный леденец?

– Нет, спасибо. Они выглядят такими липкими.

– Они немного размякли от жары, но все равно вкусные.

– Не сомневаюсь. Разрешите купить вам еще что-нибудь.

– Нет, спасибо. Давайте присоединимся к Теду и Сейди.

– С удовольствием.

По дороге Рейвен заглянула через витрину бара и увидела там Слейта. Он разговаривал с барменом, но, завидев ее с Джереми, поспешил к выходу. Рейвен оглянулась и увидела, что он наблюдает за ними. Вид у него был недовольный, но за ними он не пошел, и Рейвен была этому рада.

– Рейвен, я вижу ты накупила еще мятных леденцов, – воскликнула Сейди. – А смотри, что у меня!

В руках у Сейди был пакет жареного арахиса. Тед терпеливо чистил орехи, а Сейди отправляла их в рот порцию за порцией. Она предложила орехи Рейвен и Джереми, но они отказались.

– Спасибо, но с меня хватит леденцов, – сказала Рейвен.

– Мы с нетерпением ждем обеда, Джереми. Тед сказан мне, что ваш вагон даже еще роскошнее, чем его.

– Это просто еще один комфортабельный дом вдали от дома, но я думаю, он вам понравится.

– Я в этом уверена, – отозвалась Сейди. – А после того, как мы подадим обед всем нашим пассажирам, приятно будет расслабиться и дать обслужить себя.

– А я буду рад принять вас как самых дорогих гостей.

– Спасибо, – поблагодарила Рейвен. – Однако нам пора в вагон-ресторан, чтобы накрывать на стол, не так ли, Сейди?

– Да, опять все сначала.

– Поезд отправляется через пятнадцать минут, – добавил Тед. – После прогулки по городу у пассажиров появится аппетит.

– А они на его отсутствие никогда не жалуются, – рассмеялась Сейди.

– Это неудивительно, ведь их обслуживают такие красивые молодые леди.

– Вы заметили, как этот человек умеет польстить дамам? – рассмеялась Рейвен.

– Как же это можно не заметить? – тоже со смехом отозвалась Сейди.

У поезда они разошлись. Садясь в вагон-ресторан, Рейвен оглянулась и увидела Слейта. Она помахала ему и закрыла за собой дверь.

К тому времени, когда Рейвен и Сейди закончили подавать обед, было уже темно. Обе они устали и проголодались. После того как они сняли форменные платья и переоделись, Тед проводил их в последний вагон – личный вагон Джереми. И хотя они привыкли к роскоши «Монтесумы» и личного вагона Теда, они оказались не готовы к прямо-таки дворцовой пышности вагона Джереми.

Сказочные коллекции картин, хрусталя, скульптуры, а также роскошная мебель заполняли все стены и каждый уголок железнодорожного вагона. Одетый в черный шелковый костюм, Джереми выглядел неотразимо: джентльмен с головы до ног среди своих великолепных произведений искусства.

– Добрый вечер, друзья, – приветствовал он гостей. – Мой повар Томас приготовил для вас необыкновенный обед. Надеюсь, он вам понравится.

– У меня нет личного повара, – заметил Тед, – потому что в нашем поезде есть вагон-ресторан с отличной кухней.

– Это понятно, но Томас служит у меня так давно, я просто не знаю, что бы я без него делал. Он одновременно и мой повар, и официант, и камердинер, но он не говорит по-английски, поэтому прошу меня извинить за то, что с ним я буду говорить по-испански.

– Мы вас понимаем, – откликнулась Сейди, с изумлением оглядывая вагон. – Я даже не знаю, на что смотреть сначала. Просто глаза разбегаются. Сколько же у вас здесь сокровищ!

– Спасибо. После железной дороги, искусство – моя вторая жизнь. Но, Тед, разве нельзя сказать, что наши прекрасные леди – сами совершенные произведения искусства?

Тед хихикнул:

– Согласен, но думаю, они никому не разрешили бы спрятать их в сокровищницу.

– Да, это так, но, с другой стороны, лучшего места для по-настоящему красивой женщины, возможно, не найти. Она будет защищена, обожаема и ограждена от уродства внешнего мира.

– В общем, будет заперта в золотой клетке, – закончила его мысль Рейвен.

– Вы меня неправильно поняли, моя дорогая. Ни один мужчина не захотел бы спрятать вас навечно, а только защищать и баловать, как вы этого заслуживаете.

– Я не против того, чтобы меня баловали, – вмешалась Сейди, – но сидеть в золотой клетке я не согласна.

– Никто не смог бы посадить тебя в клетку, Сейди, – успокоил ее Тед, – но я постараюсь как можно скорее надеть тебе на палец золотое кольцо, пока ты не сбежала.

– Поскольку я бежать не собираюсь, сделать это будет нетрудно.

Все засмеялись, и Джереми провел их к столу. Мебель была вполне в стиле королевы Анны – хрупкая и очень дорогая. Было такое впечатление, что ее могли импортировать прямо из Англии, но для того, чтобы обставить всего лишь железнодорожный вагон, это было немного слишком, и Рейвен подумала, что, должно быть, ошиблась. Тем не менее, все было очень красиво и свидетельствовало о хорошем вкусе Джереми.

О вкусе говорила и еда, которую – перемена за переменой – подавал Томас. Джереми объяснил, что все это были блюда испанской и мексиканской кухни, рецепты которых передавались в его семье из поколения в поколение. Все было отменно вкусным и не уступало обильной еде, подаваемой в отеле «Монтесума».

Джереми проявил себя как щедрый и гостеприимный хозяин, и Рейвен в который раз не смогла представить себе, что он преступник. То же самое нельзя было подумать о Теде. Возможно, что более правильной является ее первоначальная версия: одного из них или обоих контролирует Команчи Джек. Но подтверждающих эту версию доказательств у нее все еще не было.

Когда обед подошел к концу, Рейвен извинилась, сказав, что ей надо попудрить носик, и отправилась в ванную комнату. К счастью, чтобы туда попасть, надо было пройти через спальню. Еще более удачно было то, что Тед и Сейди остались с Джереми.

Закрыв за собой дверь в столовую, она оказалась в маленькой гостиной с большим письменным столом и стулом с высокой спинкой. Здесь Джереми, по-видимому, работал. Она присела у стола и начала тихо выдвигать ящики. Пролистывая бумаги, она надеялась найти доказательства виновности Джереми. Ничего, кроме расписаний движения поездов и графиков, в столе не было, если только он не использовал эту информацию, чтобы организовывать грабежи. С таким же успехом она могла быть нужной для его работы в качестве специального представителя Южно-Тихоокеанской железной дороги. Потом она нашла сведения о расписании поездов дороги «Атчисон, Топика и Санта-Фе». Если бы он был главным во всех этих преступлениях, они как раз могли бы ему понадобиться. Но с другой стороны, он же собирался заключить сделку с этой веткой железной дороги, так что…

Вздохнув, она встала. Придется поискать в спальне.

Она вошла в комнату и, пораженная, остановилась на пороге. Она никогда бы не подумала, что Джереми Льюис Сентрано может быть таким чувственным человеком. Всю середину спальни занимала круглая постель, покрытая блестящим черным шелком. По стенам были развешаны шкуры экзотических животных, на полу также лежали шкуры. На одной из стен висели чучела голов разных животных, среди них – голова бизона.

Оказывается, Джереми любит не только искусство, но и охоту. Впрочем, в этой комнате не было ни одного произведения искусства. Это ее тоже удивило. Джереми очень интересный человек, но какое ей дело до того, как он обставляет свое жилье? Она здесь, чтобы найти доказательства.

Она выдвинула ящик комода и начала перебирать находившееся в нем белье, когда услышала, как дверь в гостиной открылась и снова закрылась. Рейвен сначала замерла, потом кинулась в ванную и, оставив дверь открытой, стала судорожно пудрить лицо.

– Моя дорогая, – сказал Джереми, – как мило с вашей стороны найти предлог, чтобы увидеть мою спальню.

Рейвен в тревоге подняла глаза. Она ждала, что войдет Сейди.

Джереми прислонился к косяку, внимательно изучая Рейвен.

– Вам понравилось то, что вы увидели?

– Все очень необычно.

– И только-то? Мне казалось, вы могли бы сказать и больше.

– Я не знала, что вы любите охоту.

– Охота очень похожа на коллекционирование предметов искусства. Всякая экзотика достойна того, чтобы ее собирать. Вы со мной согласны?

– Я не коллекционер, – ответила Рейвен и, быстро положив на место пуховку, нащупала в сумочке «кольт». Тяжесть пистолета вернула ей уверенность. По какой-то неизвестной ей причине присутствие Джереми вызывало у нее неловкость.

– Поэтому следует включить в коллекцию вас, моя дорогая.

– Я так не думаю.

– Подойдите ко мне. – Он протянул руку, и она осторожно взяла ее. Он повел ее к постели. – Вы очень чувственная женщина, Рейвен. Я это сразу понял, как только увидел вас. Вам лишь нужен мужчина, который разбудил бы вашу чувственность.

– Я девушка Харви.

– Разумеется. И к тому же восхитительно наивны. Но я могу это изменить. Вы хотите, чтобы я к вам прикоснулся?

– Вряд ли это будет прилично.

– Только слегка. – Он прикоснулся кончиками пальцев к вырезу на спине, открывавшему шею.

Рейвен вздрогнула.

– Вот видите. Вы откликаетесь даже на легкое прикосновение. Вы не согласитесь жить со мной в роскоши, Рейвен?

– Полагаю, это не предложение выйти за вас замуж?

Надо было как можно скорее бежать отсюда, но она не могла сделать его своим врагом, иначе не получит от него нужную ей информацию.

– Возможно, позже мы могли бы обсудить и вступление в брак. А пока я занялся бы вашим образованием и познакомил бы с самыми изысканными чудесами света. Мы бы путешествовали с вами в этом крошечном дворце и наслаждались бы всеми удовольствиями, о которых вы мечтаете в своих девичьих грезах.

Его рука скользнула вниз, легко коснувшись ее груди. Рейвен затаила дыхание, но не шелохнулась. Что бы в таком случае сделали отец и Сэм? Впрочем, в такой ситуации они никогда не могли бы оказаться.

– Скажите, что согласны жить со мной, Рейвен.

Он приподнял за подбородок ее голову и коснулся теплыми губами ее рта.

Рейвен снова вздрогнула, но заставила себя не шевелиться: слишком многое было поставлено на карту. Кроме того, он красивый мужчина, который явно старается ее соблазнить.

– Вы молчите. Я застал вас врасплох? Не думаю. Полагаю, были и другие мужчины, которых вы возбуждали, но вы сохранили себя.

– Да, для брака.

– Я боялся, что вы именно на это рассчитываете. – Он опять поцеловал ее, но на сей раз его губы немного задержались. – Ради вас я готов подумать и об этом.

– Мне лучше вернуться в столовую. Сейди уже, наверное, беспокоится.

– Нет еще. Я сказал, что хочу показать вам свои трофеи. Но на самом деле я хотел, чтобы вы оценили кое-что другое.

Он схватил ее руку и крепко прижал к ширинке брюк. То, что она ощутила под пальцами, шокировало ее.

– Чувствуете? Только подумайте, как нам будет хорошо вместе.

Рейвен попыталась вырвать руку, но он был сильнее. Обняв ее за плечи, он привлек ее к себе.

– Пожалуйста, – взмолилась Рейвен. – Мне надо идти.

– Мне нравится ваш невинный взгляд. Вы шокированы. Признайтесь, что это так.

– Да, я шокирована. Вам не следовало бы так вести себя.

– Выходите за меня замуж. Видите, как вы на меня действуете? Я не владею собой с той самой минуты, как впервые увидел вас. Я весь мир положу к вашим ногам, если вы выйдете за меня замуж и отдадите мне свое восхитительное тело.

– Пожалуйста, отпустите меня. Мне надо подумать. Все так неожиданно.

– Хорошо, Я понимаю. Вы так невинны, и вы шокированы. Я вас отпущу. Пока.

Он действительно ее отпустил, и Рейвен с облегчением сделала шаг назад.

– Надеюсь, вы скоро дадите мне ответ.

– Да, конечно.

– Как вы прекрасны! И скоро вы станете моею. – Рейвен ничего не ответила, а он, улыбнувшись, добавил: – Пожалуй, пора присоединиться к нашим гостям.

Рейвен чувствовала, как у нее горят щеки, когда они вышли из спальни. А Джереми выглядел очень довольным. Тед и Сейди посмотрели на них с удивлением, а потом Сейди постаралась как можно быстрее увести Рейвен.

Прощание было коротким, и очень скоро они уже были в вагоне Теда.

– Рейвен! Что случилось? – обеспокоенно воскликнула Сейди. – Что он сделал? Он приставал к тебе?

– Мне надо выпить, – сказала Рейвен, сев на ближайший стул.

– Виски? – раздался низкий мужской голос из темного угла.

Рейвен было вскочила, но успокоилась, когда на свет вышел Слейт.

– Ты меня напугал, Слейт.

– Он нас всех напугал.

Сейди налила в рюмку бренди и протянула ее Рейвен.

– Как ты сюда вошел? – удивился Тед.

– Это было не трудно, – отозвался Слейт. Он налил себе виски и выпил его залпом, не отрывая взгляда от Рейвен. – Почему ты не отвечаешь на вопрос Сейди?

Рейвен отпила глоток и почувствовала себя немного лучше.

– Хотите – верьте, хотите – нет, но Джереми Льюис Сентрано только что сделал мне предложение.

– Что? – вскричала Сейди.

– Неужели? – Это был Слейт.

– Что он сказал? – настаивала Сейди.

– Он ждет моего ответа.

– Я понятия не имел, что Джереми так вами увлекся, – смущенно признался Тед. – Сколько я его знаю, он всегда был убежденным холостяком.

– Видимо, Рейвен заставила его изменить свое отношение к браку, – заметила Сейди, украдкой взглянув на Слейта.

– Или он что-то замышляет, – предположил Слейт.

– Разве я совсем уж не похожа на женщину, которой мужчина может сделать предложение? – притворно обиделась Рейвен.

– О чем ты говоришь! Просто у Слейта работа такая – всех подозревать.

– А я думаю, что это еще один случай настоящей любви, – сказал Тед. – Как случилось у нас с Сейди.

– Не знаю, как это называется, но я пошла спать. Я устала, а завтра предстоит еще один длинный день.

– Но что ты собираешься делать?

– Спать.

– Я имею в виду Джереми.

– Не знаю. Я подумаю об этом завтра. – Рейвен встала и взглянула на Сейди: – Ты идешь?

Сейди задумчиво посмотрела на Теда.

– Нет, я приду попозже.

– Слейт, убедись, пожалуйста, что Рейвен благополучно доберется до своего вагона, – попросил Тед.

– Я как раз это и хотел сделать. Увидимся завтра.

Когда они вышли от Теда, вежливость тут же слетела с него.

– Что, черт возьми, происходит? Я не желаю, чтобы ты за моей спиной принимала предложения выйти замуж!

– Я была не меньше удивлена, чем все вы, Слейт. Но тебе придется признать, что Джереми – весьма привлекательный мужчина.

– Ничего подобного. И он тебе не подходит.

– Откуда ты знаешь?

– Не важно. Пошли.

– Куда мы идем?

– А как ты думаешь?

– Лично я иду в свой вагон.

– Я тоже. Давно пора испытать прочность вагонных полок.

– Слейт, Маргарита тоже спит в этом вагоне.

– Сейчас ее там нет. Она снова развлекает пассажиров в вагоне-салоне. Они ее не отпускают, так что она не скоро освободится.

– Она может вернуться в любую минуту.

– Но не раньше, чем я получу от тебя то, что мне надо.

– Слейт, это нехорошо.

Он остановился на площадке перед ее вагоном и притянул к себе.

– Если это нехорошо, скажи мне, что же такое хорошо. – Он начал целовать ее, причем все более настойчиво, так что она уже не понимала, как ей могло прийти в голову прогнать его.

Потом она подумала о том, насколько поцелуи Слейта отличались от властных поцелуев Джереми. Она помнила поцелуи Сэма – они никогда не пробуждали в ней такого трепета и всепоглощающего желания, как поцелуи Слейта. Когда же и как это случилось, что ее жених стал смутным воспоминанием, а Слейт – всепоглощающим настоящим?

– Идешь? – почти не открывая губ, спросил Слейт.

Глава 26

– Рейвен, – говорил Слейт, раздевая ее, – я еще не встречал женщины, которая так влияла бы на все стороны моей жизни.

– Скорее это ты полностью овладел всеми сторонами моей.

Слейт нежно погладил ее по лицу и распустил ее густые, шелковистые волосы, отливавшие серебром в мягком свете пульмановского вагона.

– Я прикасался к тебе, держал в объятиях, ласкал и целовал тебя, но мне всегда было этого мало. Сначала я решил, что физическое обладание тобой поможет погасить огонь, сжигавший меня с того момента, как я встретил тебя, но этого не случилось.

Рейвен не хотела прислушиваться к его признаниям. Она начала раздевать его, тихонько касаясь пальцами его разгоряченной кожи.

– Это приводило меня в замешательство, – продолжал Слейт, – не давало покоя, пока я не понял, что нас не просто влечет друг к другу физически. Мне нужно гораздо больше.

– Поцелуй меня, Слейт.

Он нежно коснулся ее губ, и от этого поцелуя у нее сжалось сердце.

Она неожиданно обмякла.

– Что случилось?

– Ничего. Просто прижми меня к себе покрепче.

Все же что-то произошло. Этот поцелуй напомнил ту нежную любовь, которую испытывали друг к другу она и Сэм. Любовь. Она вздрогнула, и Слейт прижал ее к себе, целуя ее волосы. Этого не может быть. Их со Слейтом связывало только вожделение, которое со временем наверняка пройдет. С Сэмом у них была любовь – любовь до конца жизни. Правда, в ней не было страсти – той, что она познала со Слейтом.

Но может быть, любовь и страсть сами по себе не могут быть полными, а должны дополнять друг друга? Может быть, для того, чтобы быть счастливой, ей нужно и то и другое? Она не может любить Слейта Слейтона. Или может?

Думать об этом не хотелось, особенно сейчас. Зачем ей сейчас знать правду?

– Люби меня, Слейт. Я хочу забыть все, кроме счастья быть рядом с тобой.

– Да, я буду любить тебя, но мне нужно от тебя гораздо больше. Я хочу, чтобы ты была со мной все время, делила со мной все, что бы с нами ни происходило. Ты сможешь быть моей без остатка?

– Я сейчас не хочу об этом думать. Позволь мне почувствовать наслаждение от нашей близости.

– Ты меня не слушаешь, а я говорю о том, что мне нужно больше, чем просто физическая близость с тобой. Я хочу жениться на тебе, хочу, чтобы ты разделила со мной мою жизнь, всю жизнь, а не только краткие моменты.

– А разве ты не говорил мне в Топике, что хочешь купить меня на одну ночь, а после этого каждый из нас пойдет своим путем?

– Я был дураком. Мы никогда не сможем разойтись, потому что испытываем друг к другу нечто большее, чем страсть. Ты и сама это чувствуешь, Рейвен.

– Нет, я этому не верю. Когда дело будет закончено, ты вернешься к своей прежней жизни преступника.

– Я уже говорил тебе, что откажусь от всего ради тебя, и я это сделаю. Когда же ты, наконец, мне поверишь?

– Как же я могу в это поверить?

– Попроси меня жениться на тебе.

Она оттолкнула его и повернулась спиной.

– Я тебя не хотела, Слейт. Я раньше никогда не чувствовала страсти, пока ты не разбудил ее во мне. Ты вторгся в мою жизнь и решил завладеть ею. Но я тебе этого не позволю. Ты всего-навсего слишком высокий техасский бандит, и я не могу и не собираюсь тебе подчиняться.

Он осторожно повернул ее к себе.

– Мы уже договорились, что я не слишком высокий, а теперь мы договоримся еще кое о чем.

Рейвен пробила дрожь. Она вдруг испугалась его, испугалась того, что она может почувствовать и узнать о самой себе. Но он начал осыпать нежными – такими невыносимо нежными – поцелуями ее лицо, что она, как всегда, растаяла.

Он раздел ее совсем и осторожно опустил на полку. Потом быстро разделся сам и лег рядом.

Почувствовав так близко его мускулистое тело, Рейвен тихо застонала. А когда он горячими губами стал водить по всему ее телу, в ней огнем вспыхнула страсть. Ей хотелось, чтобы в этом пламени сгорели все ее мысли. Чувствовать, а не думать – вот что она хотела. Но Слейт был так осторожен, так нежен, что возбуждал ее скорее как возлюбленный, а не как страстный любовник. Неужели Слейт ее любит? Возможно ли это? Неужели из-за любви к ней он решил изменить свою жизнь?

Рейвен раздвинула ноги, словно побуждая его войти в нее, но он продолжал свои любовные игры, заставляя ее сгорать от желания. Ее тело покрылось капельками пота.

– Слейт, пожалуйста, я больше не могу ждать.

– Я тоже хочу тебя, но ты должна понять, что я испытываю к тебе, и что ты испытываешь ко мне.

Она крепко обвила его руками и ногами, заставляя его завершить их полное слияние.

– Подожди, Рейвен. Я уже владею твоим телом. Теперь мне нужно твое доверие.

– Как я могу тебе доверять?

Он опустился на нее всем телом, но не вошел в нее. Она застонала, запустив пальцы ему в волосы.

– Не поступай так со мной. Я очень сильно тебя хочу.

– И я тебя. Но я пожертвую ради тебя всем, только бы ты доверяла мне. Ты мне веришь?

Вдруг туман в голове Рейвен стал рассеиваться. Она все так же отчаянно его хотела, но до нее стал доходить смысл его слов.

– Слейт, ты меня любишь?

– А ты мне доверяешь?

– Я не должна. Всё, чему меня когда-то учили, и чему я верила, говорит: не верь ему. Но ты был со мной, когда нас похитили, спас Сейди, и я все то время, что тебя знаю, всегда тебе доверяла. Да, возможно, я уже давно тебе доверяю, просто я этого не понимала.

– А я уже давно люблю тебя.

– Правда?

Она избегала говорить о своем несуществующем дяде. Она устала от лжи. Не важно, что думает о ней Слейт, чему верит, а чему – нет. Главное, что он любит ее. Только это имеет значение. И она действительно ему доверяет.

– Ты сомневаешься в том, что я люблю тебя?

– А ты никогда не вернешься к прежней жизни?

– Нет, если ты будешь рядом.

– Ах, Слейт! – У Рейвен словно гора свалилась с плеч. Слезы жгли ей глаза. Она улыбнулась дрожащими губами, – Я… я думаю, что тоже могу полюбить тебя.

– Думаешь?

– Ну, я не уверена.

– Сейчас я помогу тебе!

На этот раз их страсть показалась им чем-то новым и неизведанным, и когда они, одновременно достигнув экстаза, взглянули друг другу в глаза, это было вершиной того, что они чувствовали до сих пор.

В этот момент Рейвен поняла, что Слейт близок ей не только в момент их физического слияния. Теперь они были связаны какой-то невидимой и прочной нитью. Возможно, это была любовь, а может быть, она осознала, как много они значат друг для друга.

Впервые Рейвен подумала о Слейте как об отце своих будущих детей, Она представила себе крошечную копию Слейта. Мальчика или девочку, все равно. А потом она подумала о любви, и ей показалось, что ее сердце стало таким огромным, что могло бы вместить всю вселенную, но ей нужны были только Слейт и их дети.

Она его любит. Сейчас это было так очевидно. Наверное, она любила его с самого начала, но отрицала это, потому что чувствовала, что этим предает Сэма. Сэм был замечательным человеком, но он никогда не смог бы дать ей того счастья, которое так щедро дарил ей Слейт, Теперь-то она поняла, что такое настоящая любовь!

Слейт отвел влажные волосы с ее лица.

– Я люблю тебя, Рейвен. Я бы хотел быть с тобой всю жизнь, но не стану тебя торопить.

– Я тоже тебя люблю.

Он сел и внимательно на нее посмотрел:

– Ты серьезно?

– Да.

– Тогда я жду.

– Ждешь? Чего?

– Я же говорил, что жду ответа на один мой вопрос. Замужество.

Ах, как она хотела выйти за него и провести с ним остаток жизни! Но сейчас было бы нечестно просить его взять ее в жены. Она не знала, удастся ли ей остаться в живых, когда она столкнется лицом к лицу с опасностью. С прошлых времен у нее осталось дело, которое она должна завершить. Только после этого она сможет начать новую жизнь, соединив свою судьбу с судьбой Слейта.

А еще оставалось детективное агентство Каннингема. Ее отец положил столько труда – всю жизнь в конечном итоге, – чтобы создать его. Она не может просто так дать ему исчезнуть. С другой стороны, если Слейт завяжет с преступной жизнью, он останется без работы. А кто лучше бывшего преступника сможет распознавать других преступников?

Рейвен улыбнулась и прильнула к Слейту.

– Я люблю тебя, Слейт Слейтон, слишком высокий техасский преступник, но пока я не буду просить тебя жениться на мне.

– Что?

– Тебе надо закончить работу, которую ты подрядился сделать для Теда, а у меня есть обязательства перед компанией Харви.

– А еще тебе надо найти дядю.

– Это теперь не так важно. Если у тебя хватит терпения до Сан-Антонио, мы сможем обсудить наши планы, когда приедем туда.

– Независимо от того, что произойдет до того, как мы окажемся в Сан-Антонио, я все равно хочу на тебе жениться. И для этого готов пройти через что угодно.

– Но ты подождешь?

– Ты меня любишь?

– Да.

– Пока мне этого достаточно, но особым терпением я не отличаюсь.

– Я тоже не из терпеливых.

Она медленно притянула его к себе и поцеловала. Не успели они опомниться, как их снова захлестнула страсть, и они уже не могли оторваться друг от друга.

Много позже Слейт поцеловал Рейвен в лоб и сказал:

– Мне пора уходить.

– Нет, – сонно пробормотала она. – Я хочу, чтобы ты провел со мной ночь, чтобы не уходил никогда.

– Я бы тоже этого хотел, но скоро сюда придут Маргарита и Сейди.

Маргарита. Рейвен сразу проснулась.

– Ты уверен, что не любишь Маргариту?

– Я люблю Маргариту, как сестру, и не чувствую ничего похожего на то, что испытываю к тебе, поверь мне.

Рейвен все еще колебалась.

– Ну же, Рейвен, ты же сказала, что будешь мне доверять.

– Да, я тебе доверяю.

– И любишь меня?

– Да.

Она жадно его поцеловала, а потом оттолкнула.

– Тебе лучше уйти, прежде чем я решу доказать тебе, как сильно я тебя люблю.

– Так, может, мне остаться? Мужчине трудно отказаться от такого заманчивого предложения.

Рейвен тихо засмеялась:

– Как же я тебя люблю!

– И я тебя. – Слейт встал и, наклонившись, поцеловал ее. – Увидимся завтра утром.

После того как он ушел, она долго не могла заснуть, но когда услышала, что возвращаются Маргарита и Сейди, притворилась, будто спит. Она не была готова поделиться своим секретом. Ни с кем.

Ей приснился Слейт – любящий, возбужденный, но вскоре в ее сны вторгся чей-то настойчивый голос, зовущий ее по имени. Не желая просыпаться, она сопротивлялась этому голосу, но, в конце концов, открыла глаза в надежде увидеть Слейта.

В неверном свете наступившего утра она увидела склонившегося над ней незнакомого мужчину. Если бы не тонкий белый шрам на левой щеке и загар, у него было бы ничем не примечательное лицо. От него исходил запах давно немытого тела.

Крик застрял у Рейвен в горле, но она подавила желание вскочить. Вместо этого она спокойно сказала:

– Вы, наверное, ошиблись вагоном.

Мужчина ухмыльнулся, показав желтые от табака зубы.

Какое-то смутное воспоминание мелькнуло в голове Рейвен. Совсем недавно она видела кого-то, кто курил. Видение ускользнуло, но она заметила, как возле ее головы что-то блеснуло: он гладил ее по волосам. Она в ужасе скосила глаза, увидела крюк и еле сдержалась, чтобы не закричать. Это был Команчи Джек!

Он понял, что она его узнала.

– Правильно. Я тот человек, у которого крюк вместо левой руки. А ты, должно быть, Рейвен.

Она молча кивнула. «Кольт», как всегда, когда он ей нужен, лежит в сумочке, да еще на верхней полке.

– До меня дошел слух, что ты меня искала.

– Да, – прохрипела она и откашлялась.

– Какое же дело может предложить Команчи Джеку девушка Харви?

К сожалению, этот вопрос она раньше не обдумала. Она и вообразить себе не могла, что может оказаться в такой ситуации. Даже в самом диком сне ей не могло присниться, что Команчи Джек ее когда-нибудь найдет. Более того – придет к ней сам. На верхней полке лежал не только ее пистолет, но и вся ее одежда. Как ей задержать Команчи Джека, если она совершенно беззащитна? Все, что у нее есть, – это ее ум и сообразительность, и надо срочно привести их в порядок, иначе все будет потеряно.

– В поезде находится груз серебра, – наконец проговорила она. – Я хочу его украсть.

– Девушка Харви желает совершить кражу?

– Да.

– Не верю. Ты же преследуешь меня от самой Топики. Сейчас же говори правду, леди. Я хочу ее услышать, и немедленно.

Рейвен ничего не ответила. «Чему он мог бы поверить?» – лихорадочно думала она.

– Мне что, быть с тобой покруче?

Холодным крюком он погладил ее по щеке. Сердце Рейвен только что не остановилось, но она была полна решимости не выдавать своего страха.

– Я тебя не боюсь. Я не одна. Сейчас сюда придет другая девушка Харви.

На самом деле Рейвен понятия не имела, где Маргарита и Сейди. Она даже не знала, который час, но утро уже определенно наступило, и ей надо было быть в вагоне-ресторане и подавать завтрак. Что происходит? И как Команчи Джек оказался в поезде?

– Плевать я хотел на девушку Харви и на всех остальных. Мне нужна правда. Кто нанял тебя шпионить за мной?

Что бы она ни сказала, он ей не поверит. Нужно сделать что-нибудь неожиданное. Сделав глубокий вдох, она резким движением набросила ему на голову покрывало. Пока он выпутывался, она сжала обе руки в один кулак и изо всех сил ударила его по затылку. Джек рухнул на пол. Она быстро натянула халат, схватила сумочку и выхватила из нее «кольт» – как раз в тот момент, когда он сбросил покрывало.

Его рука потянулась к «кольту», висевшему у него на правом бедре. Рейвен не сомневалась в его реакции, но она уже наставила на него свое оружие.

– Неужели ты застрелишь меня, девушка Харви?

– Она, может, и нет, а я – так непременно, – раздался голос Слейта, и она увидела, что он стоит в дверях вагона, приставив дуло пистолета к спине Джека.

Рейвен на секунду отвлеклась, и ее рука дрогнула. Команчи Джек, воспользовавшись ее замешательством, бросился к окну. Слейт побоялся выстрелить, опасаясь задеть Рейвен. Бандит подтянулся и высунулся из окна в тот момент, когда Рейвен в него прицелилась, но теперь Слейт, бросившийся вслед за Джеком, оказался на линии ее выстрела. Слейт и схватил Команчи Джека за ногу, когда тот уже почти вылез из окна и собирался взобраться на крышу вагона. Слейту удалось затащить его обратно, и они начали драться, катаясь по проходу вагона. Рейвен пыталась выстрелить в Команчи Джека, но тот все время находился в движении. Силы у них, очевидно, были равные, хотя Слейт был намного выше ростом. Они то и дело ударялись о полки. Закусив губу, Рейвен наблюдала за борьбой, лихорадочно соображая, что же делать.

Когда Команчи Джек оказался рядом с ней, она ударила его по голове рукояткой «кольта», и он потерял сознание.

Слейт, шатаясь, встал.

– Спасибо. Ты справилась с этим весьма профессионально. – Тыльной стороной ладони он стер с губ кровь. – Ты вообще всегда ведешь себя в подобных ситуациях как профессионал. Это заставляет задуматься. Кто ты, черт возьми, на самом деле?

– Я могу задать тебе тот же вопрос. У тебя был отличный шанс пристрелить Джека, но ты почему-то этого не сделал.

– Я боялся, что попаду в тебя.

– Для преступника, которому следует быть метким стрелком, такие отговорки звучат смешно. Из-за тебя он чуть было не сбежал. У меня все было под контролем, пока не появился ты.

– Ты ошибаешься, а я не хотел рисковать твоей жизнью. Но, похоже, ты привыкла обращаться с оружием.

– Тебе-то какое дело до этого?

– Большое. Ты не похожа на женщину, которая просто разыскивает своего дядю. Кто ты?

– А ты кто? Приятель Команчи Джека?

Слейт сдвинул брови.

– Тебе он известен?

– Да, как и тебе, очевидно, – сказала Рейвен и направила свой «кольт» на Слейта.

– Ты что делаешь? – изумился он, и его рука автоматически скользнула вниз – туда, куда он сунул пистолет.

– Вчера вечером ты просил меня доверять тебе, Слейт. Я тебе поверила, но это было вчера. А сегодня все говорит за то, что ты работаешь на пару с Команчи Джеком.

– Что?! Как ты можешь говорить такое? Да я только что спас тебя от него.

– А меня не надо было спасать. Эта небольшая драка была затеяна тобой с целью освободить Команчи Джека, сбить меня с толку, заставить доверять тебе еще больше, а потом выпытать у меня нужную тебе информацию. Не вышло.

– Какое-то безумие! Кто ты?

– Это не имеет значения. А теперь свяжи своего сообщника и не сомневайся, что, если придется, я могу быть очень решительной.

– Мой сообщник? Я считал его твоим сообщником.

– Что?! Не смеши меня.

Но реплика Слейта все-таки сбила ее с толку, и она вдруг подумала, что, возможно, не права. А Слейт, воспользовавшись ее замешательством, вырвал у нее пистолет. Она хотела отнять его, но он, уперевшись ей в грудь, держал ее на расстоянии вытянутой руки.

Не спуская с Рейвен пристального взгляда, Слейт взвесил в руке тяжелый «кольт», а потом машинально провел большим пальцем по рукоятке. Неожиданно нахмурившись, он с минуту смотрел на пистолет, потом взглянул на Рейвен, и улыбка тронула его губы.

– Ну и загадала же ты мне загадку! Но я все-таки раскусил тебя, – с удовлетворением в голосе заявил он.

– Неужели? Это, вероятно, означает, что сейчас ты меня убьешь. Я единственная, кто знает правду о тебе, не так ли? Ты отнял у меня все, так что можешь забирать и мою жизнь.

– Поверь, ты нужна мне живой, Рейвен. Или мне следует называть тебя мисс Каннингем?

– О чем ты говоришь?

– Ты отлично знаешь, о чем. Твоя игра закончена.

– Понятия не имею, что ты имеешь в виду.

– Р. Каннингем. Ты сыщик из Чикаго, которого нанял Тед, разве не так?

– Конечно, нет. Я Рейвен Уэст.

– Ты Рейвен Каннингем. Вот Тед удивится!

– У тебя нет доказательств.

– На рукоятке этого пистолета выгравированы буквы Р. и К. – Рейвен Каннингем.

– Когда я купила этот пистолет для самообороны, на нем уже были эти буквы.

– Не верю, Рейвен. Ты на самом деле Р. Каннингем, и это все объясняет. Никому и в голову не могло прийти, что нанятый Тедом детектив – женщина. Довольно умно придумано. И надо признаться, это сработало.

– Все это выдумка, Слейт.

– Нет, я прав. Ты все время была рядом с Тедом, тебя никто и не думал подозревать. С меня Тед глаз не спускал и все ждал, когда я найду подозреваемых и отправлю их за решетку. А ты просто подавала еду и между делом откапывала улики. Этим объясняется и твой наряд в Топике. Чертовски умно придумано. Я давно не видел такой хорошей работы.

– Кому же об этом знать, как не тебе, преступнику.

– Да, я знаю, но не потому что я преступник.

– Нет? Ну, если я частный сыщик из Чикаго, то ты… техасский рейнджер.

– Правильно. Молодец, быстро соображаешь.

– Давай прекратим эти игры, Слейт. Мне надо идти в ресторан подавать завтрак.

– Я потому сюда и пришел. Сейди беспокоилась за тебя. Они с Маргаритой позволили тебе подольше поспать, но поскольку ты слишком долго не появлялась, Сейди начала волноваться.

– А ты пришел как раз вовремя. Неужели ты думаешь, что я поверю всем этим россказням?

– Теперь я понял, почему ты всех подозреваешь. Я рад, что наконец-то все прояснилось.

– Послушай, мы много значили друг для друга. Я тебя не выдам, если ты просто сойдешь с поезда на первой же остановке и предоставишь Команчи Джека мне.

– Я не сойду, Рейвен, я поеду до Сан-Антонио. Ты не представляешь себе, как давно мне хотелось заполучить Команчи Джека.

Носком сапога он пнул однорукого, но тот не шелохнулся.

– И ты ждешь, что я этому поверю?

– Вчера вечером ты сказала, что доверяешь мне. Так что придерживайся этой мысли, что бы ты сейчас ни думала.

Сложив руки на груди, она скептически посмотрела на него.

– Я действительно техасский рейнджер. Во всяком случае, был до того времени, как несколько месяцев назад начал следить за Команчи Джеком.

– Я верю, что ты техасец, но где твой значок рейнджера?

– Я сдал его перед тем, как уехать из Техаса. Этим я, конечно, могу вызывать подозрение, но я покидал штат и не знал, когда вернусь.

– Неубедительное объяснение.

– Зато правдивое. Что мне сейчас хочется сделать, так это подвесить Команчи Джека и смотреть, как он будет умирать. Уж я постараюсь, чтобы он умирал долго и мучительно. Я знаком с кое-какими приемами команчей. Думаю, Джек их тоже знает.

Только сейчас Рейвен начала воспринимать слова Слейта всерьез: уж слишком взволнованно он говорил.

– Почему?

– Он убил всю мою семью: отца, мать и брата. А потом сжег дотла наше ранчо.

Рейвен была потрясена. Теперь она поняла, почему в голосе Слейта было столько боли, когда он говорил о своей матери. Похоже, он говорит правду. Может, он и в самом деле техасский рейнджер и тоже на стороне закона, как и она? Неужели Команчи Джек отнял у Слейта семью, так же как и у нее?

– Зачем было Команчи Джеку убивать твою семью?

– Мой старший брат Том тоже был рейнджером. Он арестовал Джека, посадил его в тюрьму и поехал навестить родителей. Я в это время был в Сан-Антонио. А Команчи Джек сбежал, и когда я приехал на ранчо, все уже было кончено. Он убил всех, но перед этим отрезал каждому левую руку.

– Зачем? – содрогнулась Рейвен.

– Когда Том арестовывал Джека, ему веревкой оторвало левую руку.

– Какой ужас!

– Да, но это правда. Теперь ты знаешь про меня все. Настала твоя очередь рассказывать.

– Ладно, доверюсь тебе. Я действительно Р. Каннингем, а пистолет принадлежал моему отцу Роберту Каннингему – владельцу детективного агентства. Я сначала помогала отцу, а потом возглавила агентство. Я была помолвлена с единственным, кроме меня, сотрудником – Сэмом Фэрфилдом.

– Ты была помолвлена?

– Да.

– Ты его любила?

– Да.

– Понимаю.

– Ничего ты не понимаешь. То, что я чувствовала к Сэму, была любовь, но она была совсем не такой, какую я узнала с тобой. Впрочем, это к моей истории не относится.

– Я так не думаю.

Рейвен не стала спорить, а продолжила свой рассказ:

– Владельцы железнодорожной ветки «Атчисон, Топика и Санта-Фе», а также Южно-Тихоокеанской дороги наняли агентство Каннингема для расследования целой серии грабежей в поездах, следовавших из Канзаса в Техас. Для нас это было возможностью расширить наше дело за пределы Чикаго. Сэм поехал на Запад первым и был убит. Нам сообщили, что на месте преступления был замечен однорукий человек, но никого не арестовали. Мой отец пришел в бешенство. Он поехал туда и тоже был убит. Снова никто не был арестован, но однорукого и в тот день видели в городе.

– Стало быть, ты приехала сюда, чтобы найти этого человека и свершить правосудие?

– Верно.

– И ты меня нашла, – зловеще произнес Команчи Джек, садясь и направляя свой «кольт» на Рейвен. – Команчи научили меня, что молчаливый человек узнает гораздо больше, чем болтун.

– Положи пистолет, – скомандовал Слейт. – Ты не сможешь сбежать с поезда.

– Это вы не сможете. Вы уже мертвецы, как и все остальные, так что я могу признаться в том, что сделал. Я убил их всех, как они того и заслуживали. Я потерял руку из-за Слейтона. Никто не может безнаказанно причинить вред Команчи Джеку. А Каннингем пытался воспрепятствовать моему делу и тоже поплатился за это.

– Сдавайся, Джек, – сказала Рейвен.

Как они могли так опрометчиво увлечься разговором и забыть про бандита?

– Я с удовольствием избавлюсь еще от одного Слейтона, – ничуть не смущаясь, продолжал Джек, – чтобы закончить то, что я начал на их ранчо. А ты, девушка Харви, оказалась свидетелем, и хотя мне даже жаль, но придется выкинуть тебя из окна.

– Пожалуйста, не надо, – взмолилась Рейвен, пытаясь отвлечь внимание Джека.

Тогда у Слейта, может быть, будет шанс попытаться что-нибудь сделать.

– Проси не проси, а я…

Слейт бросился Джеку под ноги, и тот, отчаянно ругаясь, упал, а потом попытался встать и снова нацелить пистолет на Рейвен. Но Слейт его опередил: хотя Джеку и удалось подняться, но его пистолет оказался у Слейта.

– Рейвен, – сказал он, бросая ей «кольт», – держи его под прицелом, пока я буду его связывать. Хочу узнать, что они собираются сделать с серебром.

– Ничего ты не узнаешь.

– Посмотрим. Ты и так уже наполовину мертвец, так что не жди пощады. Мы хотим знать, кто стоит за грабежами на железной дороге от Канзаса до Техаса и когда они собираются напасть на поезд, чтобы украсть серебро.

– От меня вы ничего не узнаете.

– Если тебе нечего сказать, у нас нет причины оставлять тебя в живых. – Слейт закончил связывать Джека простынями, достал из-за голенища сапога нож и приставил его к горлу бандита. – Говори.

Глава 27

Поезд начал замедлять ход, оповещая свистком о своем прибытии на станцию. Слейт и Рейвен озабоченно переглянулись.

– Станция Драйден, – сказал Слейт.

– Сюда кто угодно может зайти, – заметила Рейвен. – Я ведь так и не пришла в вагон-ресторан, так что с минуты на минуту здесь могут появиться Сейди и Маргарита. Надо где-то спрятать Команчи Джека, но где?

– Сейчас самый подходящий момент, другого такого не будет. Все пассажиры уйдут в город, так что я оттащу его в багажный вагон и там спрячу.

– Неплохая идея. Я тебе помогу.

– Да. Ты будешь открывать двери, и смотреть, нет ли кого. Но сначала я заткну ему рот. – Слейт сорвал с головы Джека повязку и крепко завязал ему рот.

– Но я же не одета! – вдруг опомнилась Рейвен.

– Накинь на себя что-нибудь, а я позабочусь, чтобы Джек на тебя не пялился. Не трать время на нижнее белье.

– Хорошо. – Рейвен надела сорочку и форменное платье, решив не надевать фартук. – Я готова.

Она осторожно открыла дверь. Перекинув извивавшегося Команчи Джека через плечо, Слейт подошел к двери. Они подождали, пока поезд остановится и пассажиры выйдут на перрон, и направились в багажный вагон, находившийся в голове поезда.

Переход из вагона в вагон был довольно рискованным, особенно по платформам между ними, тем более что Слейт и Рейвен не хотели, чтобы их кто-нибудь увидел. Им все еще не удалось узнать, на кого работает Команчи Джек и есть ли у него в поезде сообщник, поэтому не стоило вызывать подозрений.

В библиотеке они остановились, и Рейвен выглянула в окно, чтобы посмотреть, не идет ли кто-либо к поезду. Она увидела Джереми и сделала Слейту знак спрятаться. Тот проскользнул за портьеру в парикмахерский салон, где его не могли увидеть.

Джереми тем временем зашел в какую-то лавку, и они снова пустились в путь по вагонам, пока не дошли до багажного. Там Слейт сбросил Команчи Джека на пол и спрятал его за большим ящиком.

– Рейвен, тебе лучше вернуться в ресторан, а то тебя, наверное, уже ищут. А я позабочусь о Джеке.

– Надо узнать, кому предназначается груз серебра.

– Я его допрошу, но не раньше, чем поезд снова тронется.

– Хорошо. Я вернусь, как только смогу.

Теперь, когда Команчи Джек был пойман, Рейвен очень не хотелось оставлять его без присмотра. Ее немного беспокоило то, что бандита будет сторожить Слейт. У нее ведь все-таки нет доказательств того, что Слейт действительно техасский рейнджер. Она будет ему доверять, как обещала, но только до определенной степени.

Рейвен решила не ходить в вагон-ресторан: время завтрака давно прошло, а Сейди наверняка отправилась в город с Тедом. Она вернулась в свой спальный вагон, положила «кольт» в сумочку и закуталась в свою цветастую шаль.

Драйден был обычным маленьким и пыльным техасским городком, но в городе был телеграф, и именно туда Рейвен и направилась. Связи ее отца как главы детективного агентства давали ей возможность удостовериться в правдивости рассказа Слейта. Пока она ему доверяет, но на карту было поставлено слишком многое, чтобы она рисковала, не узнав, кем на самом деле является Слейт.

На телеграфе никого не было, и у нее не заняло много времени, чтобы запросить сведения о Слейте. Телеграмма была зашифрована, а ответ должен был поступить на имя Р. Каннингема в Дель-Рио. Теперь ей ничего не оставалось, как продолжать доверять Слейту.

Рейвен вышла из здания телеграфа и огляделась. Кто-то махал ей с другой стороны улицы. Это был Джереми, который спешил к ней с каким-то пакетом в руке. Она совсем некстати вспомнила, что вчера он сделал ей предложение. Как же давно это было, да и было ли? Восторженное выражение лица Джереми убедило ее в том, что все же было.

В пакете у него оказалась целая дюжина мятных леденцов.

– Это вам. Я вспомнил, что вы очень любите их.

– Спасибо, но, право же, это лишнее.

– Не стоит благодарности. Я не видел вас за завтраком.

– Признаюсь, я проспала, а Сейди меня не разбудила. Пожалела.

– Она правильно сделала. Наверное, поняла, что после вчерашнего вечера вы были немного возбуждены.

– Я не рассказывала ей о том, что было.

Он взял ее под руку.

– Я разделяю вашу сдержанность, но это только вопрос времени. Скоро весь мир узнает о нас, моя дорогая. Это будет такое удовольствие представлять вас всем в качестве моей жены.

– Но я пока не приняла ваше предложение.

– Я понимаю, что вам надо привыкнуть к этой мысли, но не заставляйте меня ждать слишком долго.

– Не буду.

– Вот и славно. А вон Тед и Сейди. Пойдем к ним?

– Давайте.

Увидев их, Сейди воскликнула:

– Рейвен, я никогда не видела, чтобы ты так крепко спала. Ты здорова?

– Да, я просто немного устала от такого долгого путешествия, но ты должна была меня разбудить. Извини, что тебе пришлось одной подавать завтрак.

– Ничего страшного. Я рада, что дала тебе поспать, но надеюсь, что во время ленча ты мне поможешь.

– Непременно.

К сожалению, когда Рейвен, наконец, отделалась от Джереми, уже настало время ленча, и ей не удалось вернуться к Слейту в багажный вагон. Но поезд уже шел полным ходом, и она надеялась, что Слейт появится с минуты на минуту с необходимой им информацией.

Поезд приближался к мексиканской границе и довольно большому пограничному городу Дель-Рио. Оттуда дорога сворачивала на восток, в Техас, и дальше шла до Сан-Антонио.

Подавая ленч, Рейвен вела себя довольно рассеянно, так что Сейди спросила:

– Что с тобой, Рейвен? Я еще никогда не видела тебя такой невнимательной.

– Что-то я сегодня никак не могу проснуться, – солгала Рейвен, хотя ей очень хотелось сказать Сейди правду. Подавать пассажирам ленч сейчас, когда Слейт допрашивает Команчи Джека, казалось ей не слишком интересным занятием. Но почему Слейта так долго нет? Может, Джек отказывается говорить?

– Не важно. Мы уже почти всех обслужили. Просто я немного за тебя беспокоюсь. Это из-за Джереми, да?

– Ума не приложу, что мне с ним делать.

– Очень просто. Ты же сама знаешь, что он не тот человек, который тебя интересует, пусть он даже очень красив и сказочно богат.

– Но я так мало знаю о Слейте.

– Узнаешь со временем. Тед очень ему доверяет.

– Знаю. – Но можно ли доверять Теду?

Как раз в тот момент, когда из ресторана ушел последний пассажир, в вагон вошла Маргарита и села за столик. Сейди приняла у нее заказ и ушла на кухню, а Маргарита подозвала к себе Рейвен.

– Ты крепко спала прошлой ночью.

– Да.

– Я застелила твою постель.

– Извини, что оставила ее в таком виде, но, увидев, что проспала, я очень заторопилась и не успела привести ее в порядок.

– Понимаю. Странно, что не все простыни оказались на месте.

Рейвен побледнела.

– Наверное, проводник забрал их.

– Возможно. – Маргарита пристально взглянула на Рейвен. – Если тебе нужна помощь, скажи. Знаешь, после Дель-Рио поезд свернет на восток, и граница останется позади.

– Да, мне уже об этом говорили.

– Я рада, что Слейт охраняет поезд, потому что это будет последнее место, где бандиты могут безнаказанно напасть.

– Почему?

– Граница так близко, что они без труда смогут оказаться на другой стороне. А в Техасе они станут легкой добычей для техасских рейнджеров.

– Понятно. Ты права, хорошо, что Слейт нас охраняет, но полагаю, с поездом ничего не случится, потому, что он идет не по обычному расписанию Южно-Тихоокеанской дороги.

– Я рада, что ты так думаешь. А вот и мой ленч. Спасибо, Сейди.

Рейвен поспешила отойти, чтобы Маргарита не увидела, как она смущена. То, о чем говорила Маргарита, было разумно: в Техасе бандитам будет гораздо труднее скрываться, так что, по всей вероятности, они нападут либо перед, либо сразу после Дель-Рио. Надо срочно поговорить со Слейтом. Возможно, им уже не нужна информация Команчи Джека. Он признался в убийствах, а показаний техасского рейнджера и частного детектива будет достаточно, чтобы вздернуть его на виселице.

– Рейвен, – рассмеялась Сейди, – ты опять где-то витаешь. Почему бы тебе не уйти? Я обслужу Маргариту, не волнуйся.

– Спасибо. Извини, мне нужно о многом подумать.

– Понимаю. Но помни, что любовь – это единственное, что имеет значение.

– Запомню. Увидимся позже.

Рейвен направилась прямиком в багажный вагон. Слейта так долго не было, что она уже начала беспокоиться, не случилось ли чего. Что, если Команчи Джеку удалось каким-то образом освободиться и напасть на Слейта? Может, даже убить его?

Пассажиры сидели в вагоне-салоне и глазели в окна, чтобы не пропустить момент, когда покажутся Рио-Гранде и мексиканская граница. Несколько человек читали в библиотеке и прекрасно обходились без услуг Рейвен. Сейди и Рейвен решили, что не надо все время стараться развлекать пассажиров, и оставили открытыми книжные шкафы. Оказалось, что так удобнее всем.

Перед багажным вагоном Рейвен остановилась, убедилась, что ее никто не заметил, и проскользнула внутрь. В вагоне было сумрачно и тихо. Она достала из сумочки пистолет.

– Слейт?

– Я здесь.

Почувствовав огромное облегчение, Рейвен зашла за ящик, где она оставила Слейта и Команчи Джека. Бандит сидел у стены с опущенной головой, а его подбородок бился о грудь в такт движению поезда. Он, видимо, был без сознания.

– Что это с ним?

– Вырубился от боли.

– От боли?

– Черт побери, Рейвен, я пытаюсь выбить из него хоть какую-нибудь информацию.

– Ты его пытал?

– А как еще получить информацию? Вежливыми просьбами от Команчи Джека ничего не добьешься.

– Нет, конечно. Просто я не ожидала… И я не вижу никаких следов пыток.

– Я кое-чему научился у команчей.

– Но хоть что-нибудь он сказал?

– Ничего, будь он проклят! Никогда бы не подумал, что он будет так упрямиться.

– Знаешь, у меня появилась одна идея, но давай выйдем и обсудим ее на платформе. Я не хочу, чтобы он очнулся и услышал, о чем мы говорим.

– Он еще долго не очнется, если только не заставить его это сделать, но я согласен: рисковать не стоит.

На платформе их обдало горячим и пыльным ветром. Рейвен прислонилась к стенке вагона и посмотрела на Слейта. У него был усталый и разочарованный вид.

– Ты заполучил человека, которого искал, Слейт. А дальше тебе не обязательно мне помогать. Теперь это мое дело.

– Что?

– Ты преследовал Команчи Джека, и я тоже. Но как ты знаешь, Тед нанял агентство Каннингема, чтобы выяснить, кто стоит за грабежами поездов. В память об отце и женихе я должна закончить то, что начали они. Кроме того, моему, агентству очень нужен гонорар, который полагается за расследование.

– А в агентстве осталась только ты?

– Я единственная оставшаяся в живых, и я твердо намерена довести дело до конца, чтобы отец и Сэм погибли не напрасно.

– Ты, должно быть, очень их любила.

– Да.

Что-то сжалось у нее в груди, а глаза наполнились слезами. Ей всегда будет их не хватать.

– Я понимаю, что ты чувствуешь. Никто никогда не может заменить тех, кого любишь, это так.

– Я понимаю, как тяжело ты переживаешь потерю своей семьи, но ты поймал убийцу. Ты сделал то, для чего уехал из Техаса, и можешь арестовать Команчи Джека прямо сейчас.

– Да, ты права, я получил, что хотел. Но и гораздо больше того. До того, как я встретил тебя, я думал лишь о мести. Но потом моя жизнь приобрела другой смысл. Когда Тед рассказал мне о кражах в поездах, о частном сыщике, о похищении Сейди, я почувствовал, что меня это тоже касается. Я теперь ни за что не отступлю и останусь с тобой до конца. К тому же и я тебе нужен.

– Это как понимать?

– Ты же не думаешь, что сможешь справиться со всем в одиночку?

– Если бы в Чикаго мне было известно то, о чем я узнала сейчас, все могло бы пойти по-другому, но мне не приходилось заниматься расследованием такого дела, как это. Я работала большую часть времени в офисе, а это совсем другое.

– Для новичка ты поработала неплохо.

– Спасибо, но я еще не поймала того, кто стоит за всем этим.

– А кто он, как ты думаешь?

Рейвен замялась. Насколько она все же может доверять Слейту? Она же не знает точно, рейнджер ли он на самом деле или работает на главаря. И он не вытащил из Джека никакой информации. Это тоже подозрительно.

– Не знаю. Но мы можем узнать, нападут ли преступники, чтобы похитить серебро. Ведь число людей, знающих о серебре, очень ограниченно.

– Да, и главные подозреваемые – это Тед и Джереми, не так ли?

Рейвен снова замялась. Слейт был очень сметлив, а может, принадлежал к банде похитителей. Но она решила ему доверять, а сердце подсказывало ей, что он не может работать на преступников.

– Да, я слежу именно за этими двумя мужчинами. Их подозревали и мой отец, и Сэм. Насколько мне известно, Команчи Джек работал на организатора грабежей, потому-то я и хотела, чтобы он раскололся.

– Он вряд ли заговорит, а убивать его я не хочу. Я добьюсь, чтобы он предстал перед судом.

– Я вот о чем подумала, Слейт. Может, нам сейчас и не нужна его информация.

– Нет?

– Ты, возможно, уже знаешь об этом, потому что ты из этих мест. Маргарита рассказала мне, что после Дель-Рио поезд свернет на восток и поедет в сторону Сан-Антонио через Техас. Она предположила, что опытные преступники не станут ждать этого момента, а нападут, когда поезд будет ближе всего к мексиканской границе.

– Маргарита очень умна, и кое-чему научилась у моего брата. Она права. Мне эта мысль тоже приходила в голову.

– А какое отношение имела Маргарита к твоему брату?

– Они были помолвлены. Их свадьба должна была состояться этим летом. Они долгое время были возлюбленными, пока не решили пожениться.

– Мне очень жаль, Слейт. Так вот почему Маргарита такая грустная.

– Она поэтому повсюду ездит со мной в погоне за Команчи Джеком. Когда мы встретились в Топике, она убедила меня в том, что может появляться в тех местах, куда мне нет доступа, чтобы собирать информацию о Джеке. И она ни за что не хотела возвращаться домой, пока не свершится правосудие. Она любила моих родителей как своих собственных.

– А ты уже рассказал ей о Команчи Джеке?

– Нет, и не стану, пока все не закончится. Она захочет его увидеть, но время для этого еще не настало. Мы не знаем, едет ли в этом поезде кто-либо из сообщников Джека или он работает в одиночку. Я не хочу ставить под угрозу жизнь Маргариты.

– Возможно, она уже обо всем догадалась. Мне кажется, что она вообще знает гораздо больше о том, что происходит в поезде, чем мы думаем. Сказала же она мне про Дель-Рио.

– Ты, скорее всего, права, но давай не будем вмешивать ее до тех пор, пока нам не понадобится ее помощь.

– Хорошо. А что будем делать дальше?

– Разумно было бы предположить, что если преступники нападут, то это произойдет либо до Дель-Рио, либо сразу после него.

– Согласна.

– На то, чтобы посадить в поезд рейнджеров, времени нет.

– А как насчет шерифа в Дель-Рио?

– А какие у нас есть доказательства?

– Никаких. К тому же железная дорога поставила условие: расследование должно происходить без лишнего шума и огласки.

– Значит, нам придется действовать самостоятельно.

– А в крайнем случае прибегнуть к помощи Маргариты и Сейди.

– Да. Я поговорю с машинистом и обеспечу его «винчестером» и дополнительными патронами, а ты все время держи свой «кольт» при себе. Я знаю, что у Маргариты есть короткоствольный пистолет, с которым она не расстается.

– Этого мало. Надо что-то еще.

– Я буду пытаться вытянуть что-либо из Команчи Джека. А ты понаблюдай за пассажирами, не ведет ли себя кто-нибудь из них подозрительно. Больше мы ничего пока не можем сделать. Но если – или когда – бандиты нападут, мы должны реагировать молниеносно. В этом залог успеха.

– Поняла. Пойду наблюдать за пассажирами.

– Рейвен, – сказал Слейт, обняв ее, – и вот еще что. Не рискуй. Я не переживу, если потеряю и тебя.

– Я хотела сказать то же самое тебе. Мы их обязательно поймаем, но я хочу, чтобы ты был жив, когда мы прибудем в Сан-Антонио.

– Ни за что не упущу такой возможности.

Он поцеловал ее и вернулся в багажный вагон.

Рейвен задержалась на платформе, размышляя о том, как близки они стали со Слейтом и как легко могут потерять друг друга. Главным в их отношениях было доверие. Они могли рассчитывать только друг на друга, особенно теперь, когда дело приняло по-настоящему опасный оборот.

Она украдкой наблюдала за пассажирами в вагоне-салоне, но за весь день ничего необычного не произошло. Может, они ошибаются, наконец, решила она, чувствуя, что больше не выдержит напряжения. Может, бандиты вовсе и не думают нападать? Но в это ей как-то не очень верилось.

Длинный летний день, наконец, прошел, солнце уже клонилось к закату, и настало время обеда. Мысли Рейвен были далеко, и она никак не могла сосредоточиться на обслуживании пассажиров. Она все время ошибалась, путала заказы, и Сейди снова забеспокоилась. Тед и Джереми тоже пристально за ней следили, и вежливость давалась ей с трудом. Ей отчаянно хотелось быть со Слейтом, но она уговаривала себя, что должна вести себя, как обычно, чтобы не вызвать подозрений.

Поезд, наконец, прибыл в Дель-Рио, и Рейвен вздохнула с облегчением. Время обеда закончилось, и она была свободна. Теперь можно заняться делом. Она быстро переоделась, сменив форменную одежду на простое серое платье, которое так часто служило ей прикрытием. Взяв сумочку с «кольтом» и патронами, она сошла с поезда.

Она будет готова к нападению бандитов после отправления поезда из Дель-Рио, но до этого ей нужно сделать еще кое-что. Она зашла на телеграф и спросила у клерка:

– Есть телеграмма для Р. Каннингема?

Телеграфист протянул ей листок.

– Спасибо. – Когда она брала телеграмму, ее рука слегка дрожала.

Она вышла на улицу. В ней боролись противоречивые чувства: она и боялась, и горела желанием, немедленно прочесть текст. Если окажется, что Слейт вовсе не рейнджер, она не перенесет такого предательства. Но она должна доверять ему, и доверие начинается с чтения телеграммы.

«Слейт Слейтон – техасский рейнджер, – стояло в телеграмме. – Сейчас в отпуске. Сообщите его местонахождение». Рейвен чуть не расплакалась. Слейт говорил правду. Недаром их тянуло друг к другу: у них так много общего. Он просил доверять ему, и она прислушалась к тому, что подсказывало ей сердце. Как же она была счастлива!

Рейвен хотела положить телеграмму в сумочку, но передумала. Сохранять ее было опасно. Ее может увидеть Слейт, и он не простит ей, если узнает, что она наводила о нем справки. Она разорвала телеграмму на мелкие клочки и развеяла по ветру.

Рейвен захотелось тут же побежать к Слейту, броситься ему на шею и умолять, чтобы он женился на ней.

Но сейчас не время: сначала надо завершить начатое. Поезд скоро отправится, и если преступники действительно собираются напасть, они сделают это, как только поезд отъедет на несколько миль от города. Надо быстрее возвращаться и позаботиться о том, чтобы спрятать Маргариту и Сейди в безопасном месте.

Она уже шла к поезду, когда заметила какое-то движение возле последнего вагона – личного вагона Джереми. Из окна высунулась рука с черным платком. Три взмаха – и рука исчезла. Как странно. Не сигнал ли это?

Поезд неожиданно тронулся и начал быстро набирать скорость. Рейвен оглянулась: еще не все пассажиры успели сесть. Даже камердинер Джереми Томас, обвешанный покупками, вприпрыжку бежал за поездом. Что происходит? Может, у машиниста часы не в порядке? Но что бы ни случилось, ей отставать нельзя.

Рейвен побежала. Локомотив уже проехал мимо вокзала.

Она припустила изо всех сил.

Прыгнув на подножку первого же вагона, проходившего мимо, она схватилась за поручни и… зацепилась юбкой. Она чуть было не упала мимо платформы. Пока поезд на большой скорости покидал Дель-Рио, она крепко держалась за поручни, чтобы не упасть. Ее сердце бешено колотилось от пережитого потрясения.

Потом она заметила, что лежит на платформе багажного вагона. Теперь она находится недалеко от Слейта, а значит, ей больше ничего не грозит. Она медленно встала и, убедившись, что не подвернула лодыжку, осторожно нажала на ручку двери, но та неожиданно с треском распахнулась, и чья-то рука рванула ее внутрь и швырнула о стенку вагона.

В вагоне было темно, и она не разглядела, кто это был.

– Слейт?

Вместо ответа в горло ей впился холодный металлический крюк.

Глава 28

– У меня есть веская причина, чтобы прямо сейчас вырвать тебе глотку, – сказал Команчи Джек.

– Будет слишком много крови, – прошептала она, не двигаясь и еле дыша.

– Вот что я тебе скажу, девушка Харви: ты здорово струсила.

– Просто ты меня напугал.

– Так и должно быть. Будь у меня время, я показал бы тебе, что такое настоящий страх, но убить такую женщину, как ты, было бы оскорблением Великого Духа. Если бы только у меня было время прежде съесть твое сердце, то, так или иначе, я не стал бы этого делать. Так что живи. Свяжите ее, ребята, – добавил он и толкнул ее в кучку людей в масках.

Они быстро и умело заткнули ей рот и связали веревкой. Хотя Рейвен и напрягла мышцы, когда ее связывали, веревки все равно врезались ей в тело, когда она расслабилась. Очевидно, эта уловка, которой научил ее отец, годилась только для мускулистых мужчин. Ей она не помогла.

Ее толкнули в слабо освещенный угол вагона. Команчи Джек подошел к ней и посмотрел на нее в упор, но она не отвела взгляда. У всех бандитов было по два шестизарядных пистолета и полные патронташи.

Команчи Джек пнул Рейвен носком ковбойского сапога.

– Мы собираемся захватить серебро. Будешь сидеть тихо, останешься жива. Если развяжешь веревку и попытаешься помешать нам, смерть ждет тебя и тех, кто будет с тобой.

Закрыв маской половину лица, Команчи Джек сделал знак своим сообщникам, и они гуськом вышли из вагона. Стало неожиданно тихо, только монотонно стучали колеса по рельсам, и Рейвен подумала, как хорошо было бы задремать под этот стук.

Она в безопасности, так почему бы не позволить Команчи Джеку и его хозяину захватить это чертово серебро? Ведь у нее теперь есть для чего жить.

А где же Слейт? – неожиданно вспомнила она. Он же был с Команчи Джеком, когда того освободили его сообщники. Неужели они его убили? Нет, в это она не может поверить. Слейт, видимо, ненадолго оставил Джека одного, чтобы заняться другими делами. Да, именно так все и произошло. Он где-нибудь в поезде.

Раз Слейт в безопасности, а у нее впереди так много радостного, непростительно рисковать жизнью теперь, Она будет тихо лежать, пока ее не освободят.

Но правда ли, что Слейт сейчас в безопасности? И что случилось с другими пассажирами?

Нельзя допустить, чтобы они пострадали. Команчи Джек – опасный и жестокий человек. Если у нее есть хотя бы малейший шанс освободиться, она должна им воспользоваться. Если она не поможет людям, как ей жить дальше? Смерть отца, Сэма, семьи Слейта должна быть отомщена: Команчи Джек и его хозяин предстанут перед правосудием. Это сделать нелегко, ей придется рисковать своей жизнью. А разве она не рисковала все то время, как уехала из Чикаго? Правда, тогда ей нечего было терять…

Слейт ее поймет. Он рейнджер и знает, что такое риск. Они потому так хорошо подходят друг другу, что оба не пасуют перед опасностью, если того требует дело.

Впрочем, сейчас она чувствовала себя полной дурой. Как она допустила, чтобы ее поймал Команчи Джек? Каким образом преступники узнали, где находится Джек, и как им удалось проникнуть в вагон? Непонятно. Она так старалась быть осторожной, готовой ко всему и вот тебе на – лежит связанная, а Слейт куда-то исчез.

Она попробовала ослабить веревку, но, как ни напрягалась, у нее ничего не получилось. Вонючая от пота тряпка, закрывавшая ей рот, мешала дышать. Наверное, то же чувствовала Сейди, когда ее взяли в заложники.

Она не собирается сдаваться. Есть люди, которым она нужна. Она сделала еще одну попытку освободиться и почувствовала, как золотой талисман, который подарил ей Слейт, скользнул по коже. Раз она его не потеряла, у нее остается надежда на удачу.

Тихий стон заставил ее встрепенуться. Она прислушалась.

Стон повторился.

В вагоне был еще кто-то. Слейт? Может, он ранен? Она хотела крикнуть, но рот был слишком крепко завязан. Тогда она попыталась двинуться в ту сторону, откуда доносился стон, но бандиты связали ее слишком крепко.

Стоны продолжались, и Рейвен испугалась. Вдруг этот человек умирает? А если это Слейт?

Она лежала на боку. Ее руки за спиной и щиколотки были связаны одной веревкой. С большим трудом она поползла, извиваясь словно червяк. Она ползла очень медленно, тем более что ей приходилось огибать коробки и чемоданы. Очень скоро она вся покрылась потом и остановилась, чтобы отдышаться.

Стоны раздавались уже совсем близко.

Она проползла чуть дальше и уперлась в большой ящик. Сколько же у нее займет времени, и каких будет стоить усилий, чтобы его обогнуть?

Что все же происходит в поезде? Куда все подевались?

Вдруг кто-то схватил ее за плечо и сорвал с лица тряпку.

– Рейвен?

– Слейт!

– Что случилось?

– Команчи Джек и его банда схватили меня, связали и оставили здесь. Сейчас они грабят поезд.

– Знаю. Погоди минутку… Сейчас я тебя развяжу.

Речь Слейта была невнятной, руки дрожали.

– Что они с тобой сделали?

– Они решили, что я мертв.

– Слейт, они в тебя стреляли?

– Нет, они раскроили мне череп. Видно, здорово. У меня в глазах все двоится.

– Не двигайся. Ты серьезно ранен.

– Ничего. Надо их остановить.

– Они застали тебя врасплох?

– Да. Банда Джека, видимо, села в поезд в Дель-Рио. Не успел я опомниться, как они ворвались сюда, сбили меня с ног, освободили Джека, а потом нанесли мне, как они считали, смертельный удар. Все это они проделали без малейшего звука, в полной тишине, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Я еще была у вокзала, когда поезд неожиданно тронулся. Чтобы не отстать, я побежала и прыгнула в первый же проходивший мимо меня вагон. Это оказался багажный. Остальное ты знаешь.

– Мне уже лучше, хотя голова все еще болит. Повернись, я развяжу веревку.

– Надо что-то делать, и срочно.

– Знаю.

– Слейт, – немного замявшись, сказала она, когда он развязал ее, – я получила подтверждение в Дель-Рио, что ты техасский рейнджер, но они хотят знать, где ты.

– Не сомневаюсь. А ты, значит, мне не поверила.

– Поверила и верю. Но в дело вовлечено столько людей, что я не имела права рисковать.

– Теперь ты знаешь. Что-нибудь изменилось?

– Да. Как только все будет сделано, у нас с тобой будет об этом длинный разговор.

Дверь внезапно отворилась, и в вагон вбежали Маргарита и Сейди.

– Слейт? – позвала Маргарита.

– Я здесь.

– Ты в порядке?

– Да. У нас была небольшая стычка с Команчи Джеком. – Слейт продолжал массировать щиколотки Рейвен.

– Что? Ты его, наконец, нашел?

– Мы тебе ничего не сказали, но мы захватили его сегодня утром.

– Почему вы мне об этом не сказали? Ты же знаешь, Слейт, как я хотела, чтобы он предстал перед судом.

– Знаю, но сейчас разворачиваются еще кое-какие события.

– Я догадывалась об этом.

– О чем вы говорите? – вмешалась Сейди. – Сейчас грабят поезд!

– Нам это известно, – спокойно ответил Слейт. – Сейчас не время все объяснять, но в этом замешан Команчи Джек, а мы используем его, чтобы к нам в сети попалась более крупная рыба.

– А кто такой Команчи Джек? – не поняла Сейди.

– Это он грабит поезд. Ты видела его в лагере преступников: у него крюк вместо левой руки.

– Его надо остановить!

– Это мы как раз и собираемся сделать. Маргарита, мне очень жаль, что меня застали врасплох, и банда Команчи Джека освободила его.

– Мне все равно. Главное, что ты остался жив.

Поезд неожиданно стал замедлять ход.

– Теперь настало наше время, – сказал Слейт. – К поезду на лошадях приближается подкрепление бандитов. Надо их разогнать и не допустить, чтобы банда Команчи Джека смогла от нас улизнуть.

– Это я возьму на себя, – сказала Рейвен, – но хотелось бы знать, где находится серебро.

– В одном из личных вагонов, – тихо сказала Маргарита. Все взглянули на нее с удивлением, и она добавила: – С того момента, как Слейт рассказал мне о серебре, я очень внимательно за всем наблюдала и думаю, что серебро находится именно там.

– Я предполагал, что оно в багажном вагоне.

– Если бы оно было здесь, то и бандиты были бы здесь же.

– Логично.

– Я беспокоюсь за пассажиров, – сказала Рейвен. – По-моему, надо отцепить вагон с серебром от поезда. Слейт, ты сможешь отцепить два последних вагона? А я пойду освобожу машиниста и разгоню лошадей бандитов.

– Мы с Сейди пойдем с тобой, – заявила Маргарита.

– Нет, это слишком опасно.

Маргарита продемонстрировала свой пистолет, чтобы доказать, что она настроена решительно.

– У нас с Сейди здесь слишком много поставлено на карту. Мы пойдем с тобой.

– Да, – поддержала ее Сейди. – Вы спасли мне жизнь в Нью-Мексико. Теперь моя очередь помочь тебе и Теду.

– Хорошо, – согласилась Рейвен. – Ваша помощь мне пригодится. Слейт, если нам удастся оторваться, встретимся в вагоне у Теда. Иначе…

– Я пойду по крышам, а вы не упускайте из виду бандитов, идет?

– Не беспокойся. Мы справимся. Правда, Маргарита, Сейди?

Обе улыбнулись довольно мрачно.

– Желаю удачи, – сказал Слейт и добавил: – Тебе понадобится пистолет, Сейди. Вот, возьми. Команчи Джек был так уверен, что я мертв, что оставил мне оружие.

– Мне никогда не приходилось стрелять, – призналась Сейди, – но я не дам уйти бандитам, которые причинили нам столько зла.

– Все очень просто: целишься и нажимаешь на курок. – Слейт оглянулся на Рейвен, прижал ее к себе, поцеловал и вышел на платформу.

Рейвен повернулась к Сейди и Маргарите:

– Я не хочу подвергать вас опасности, но машиниста, по всей вероятности, держат под прицелом, и я не знаю, сколько там бандитов.

– Первой пойду я, – заявила Маргарита и направилась в сторону локомотива. – Я прикинусь такой напуганной и беспомощной, что собью их с толку и отвлеку.

Когда Маргарита вышла из вагона, Сейди тихо спросила:

– А она-то почему имеет зуб на Команчи Джека?

– Он убил ее жениха.

– Вот как! Теперь у нас еще больше причин поймать его.

Все трое присели на платформе, спрятавшись за штабелем дров для топки, который за время пути от Канзаса до Техаса значительно уменьшился и за ним был виден локомотив. Поезд все больше замедлял ход и наконец, заскрежетав тормозами, остановился.

– Пошли! – скомандовала Маргарита и прыгнула на платформу с дровами. Рейвен и Сейди последовали за ней.

Маргарита направилась к локомотиву, а Рейвен и Сейди на время спрятались. Как и предполагал Слейт, несколько всадников с запасными лошадями на поводу приближались к поезду. Этих людей надо было остановить, но на таком расстоянии застрелить их было невозможно.

Рейвен и Сейди немного подождали, чтобы дать Маргарите время либо застать бандитов врасплох, либо самой оказаться в беде, потом прыгнули в кабину локомотива, воспользовавшись тем, что за скрежетом тормозов их не было слышно.

Машинист стоял у рычагов управления, а кочегар лежал на полу без сознания. Маргарита, угрожая пистолетом, заставила двух бандитов повернуться так, что они оказались спиной к Рейвен и Сейди. Миниатюрной женщине, видимо, удалось их одурачить.

Рейвен дала знак Сейди, и они подползли к бандитам, одного из которых Рейвен ударила рукояткой «кольта» по голове. Сейди одновременно сделала то же самое с другим, правда, ударив его дулом. Маргарита же, на случай если удары оказались бы недостаточно сильными, держала обоих преступников под прицелом, но это было лишним: бандиты без сознания повалились на пол.

– Хорошая работа, – похвалила Маргарита.

– Это ты хорошо сработала.

– Мне даже не верится, что я свалила этого человека, – удивилась Сейди. – Я стукнула его что было силы. Но мы ведь не убили их?

Маргарита приложила руку к виску каждого из бандитов.

– Нет, они живы, хотя и не заслуживают этого.

– Слава Богу! – облегченно вздохнула Сейди. – Я не стала бы никого убивать, но сделала бы все, чтобы защитить Теда и своих друзей.

– Если было бы возможно убедить их, что три женщины могут их обезоружить или даже убить, нам бы не пришлось бить их по голове, – сказала Рейвен.

– В этом-то вся проблема. – Маргарита нагнулась, чтобы подобрать пистолеты, выпавшие из рук преступников. – Мужчины, как правило, начинают принимать женщин всерьез только тогда, когда становится уже слишком поздно.

Маргарита бросила один из пистолетов машинисту, который направил его на валявшихся без сознания бандитов. Другой она оставила себе.

Сейди заметила, что кочегар приходит в себя, и помогла ему подняться.

– Нас прислал Слейт, – обратилась Рейвен к машинисту. – Он сказал, что здесь есть «винчестер».

– Он вон там.

– Спасибо. Нас они тоже застали врасплох, но мы их поймаем.

Рейвен взяла в руки винчестер и, хорошенько прицелившись, стала стрелять под ноги лошадям без всадников. Те в испуге шарахались и вставали на дыбы от страха, так что бандиты едва их удерживали.

Рейвен перезарядила ружье и стреляла до тех пор, пока все лошади не умчались прочь. Бандиты, испугавшись, что пули могут попасть и в них, бросились врассыпную.

– Думаю, они больше не вернутся, – сказала Рейвен, – но на всякий случай винчестер я оставлю здесь.

– Не беспокойтесь, – ответил машинист, – больше они сюда не сунутся, а эти двое тоже от нас не уйдут.

– Это хорошо, но нам нужно от вас еще кое-что.

– Что угодно. Никому не позволено грабить «Монтесуму».

– Мы с вами согласны. И этих бандитов нельзя упустить. Но чтобы остановить ограбление, нам потребуется ваша помощь. Мы вернемся в поезд, а вы подождите две минуты, чтобы мы успели отцепить два последних вагона, а потом снова трогайтесь в путь.

– Можете на нас рассчитывать. Идите, леди, спасите поезд, и железная дорога будет вам благодарна по гроб жизни.

Женщины вернулись в поезд тем же путем, как из него выбирались. Теперь, когда поезд стоял, было очень тихо. Стрельбы не было слышно. Пока они шли по вагонам, они не встретили ни одного пассажира.

В библиотеке все книги были выброшены из шкафов на пол, по ним явно прошлись грязные сапоги преступников. Пассажиров не было. Напряжение и беспокойство женщин росло. Перед тем как войти в вагон-салон, они остановились на платформе, чтобы передохнуть. Потом, собравшись с силами, открыли дверь салона.

Здесь-то они и нашли пассажиров, по крайней мере, тех, которые успели сесть в Дель-Рио. Часть пассажиров сидели на стульях, для других место оставалось только на полу. Было тесно, но стояла мертвая тишина. Рейвен заметила, что кое-кто лишился своих драгоценностей. Преступников в вагоне не было.

– Все в порядке? – спросила она.

Узнав девушек Харви, все заговорили разом. Что они говорили, понять было невозможно, но, похоже, никто из них не был ранен. Рейвен, Сейди и Маргарита пробирались сквозь толпу, успокаивая напуганных людей. Добравшись до другого конца вагона, Рейвен крикнула:

– Если вы проявите спокойствие и выдержку, мы постараемся как можно скорее все уладить. – Она вовсе не чувствовала себя такой уверенной, какой казалась, но надеялась, что все же немного подбодрила наиболее отчаявшихся.

Неожиданно поезд тронулся: две минуты, видимо, прошли. Женщины тут же покинули вагон и, прыгая с одной платформы на другую, миновали несколько спальных вагонов, пока не достигли последнего. Рванув дверь, они вошли и остолбенели.

Слейта держали на прицеле двое бандитов, стоявших спиной к женщинам. Поезд со скрежетом дернулся еще раз и начал движение.

Нельзя было терять ни секунды. Пробираясь вдоль прохода вагона, женщины держали пистолеты наготове. Сделав глубокий вдох, Маргарита произнесла:

– Сложите оружие, джентльмены. Вы под прицелом.

И в доказательство своих слов она послала пулю, пролетевшую между бандитами. Они дернулись, но все еще целились в Слейта.

– Если вы сейчас же не бросите оружие, я с удовольствием пристрелю вас обоих, – добавила Рейвен.

– Я тоже. – Это была Сейди.

Преступники заколебались. Оружие было направлено на Слейта с двух сторон, но сзади были женщины. Один из бандитов быстро обернулся и выстрелил наугад в направлении голосов.

Маргарита успела выстрелить первой. Бандит схватился за плечо, выронив пистолет. Второй не стал дожидаться выстрела, положил на пол оружие и поднял руки.

– Так-то лучше, – опуская «кольт», сказала Маргарита.

Поезд уже набирал скорость.

– Быстрее! – крикнул Слейт, прыгая на платформу вагона Теда.

– Прыгайте, – скомандовала Маргарита. – Я займусь этими двумя, а вы нужны Слейту. Постарайтесь не упустить Команчи Джека.

Рейвен и Сейди пробежали вдоль вагона и прыгнули через все увеличивавшееся расстояние между вагонами. Слейт поймал их обеих и крепко прижал к себе.

– Вы готовы?

– Они захватили моего Теда?

– Он, наверное, в одном из этих вагонов.

– Тогда я готова. За него я пойду на смерть.

– Что ж, вперед, леди.

Глава 29

Они ворвались в личный вагон Теда, но гостиная была пуста. Они осторожно переходили из одного помещения в другое, проверяя, нет ли там бандитов, которые могли бы неожиданно напасть на них сзади.

Было слышно, как поезд удаляется от них все дальше. Это означало, что они остались с бандитами в двух отцепленных вагонах один на один посреди пустынных просторов Техаса. Либо они победят, либо преступники их убьют и заберут серебро. Все это должно было свершиться здесь и в самое короткое время: отступать или ждать помощи было неоткуда.

Проверив пустой вагон Теда, они вышли на платформу. Было тихо. Даже слишком тихо. Они ворвались в вагон Джереми с оружием наготове, но и там было тихо и пусто. Они прошли почти через весь вагон, не встретив никого, и, наконец, добрались до спальни.

Команчи Джек держал под прицелом Теда и Джереми. Дорогой восточный ковер был откинут в сторону, и трое преступников доставали из-под пола слитки серебра и бросали их на платформу позади вагона.

– Бросай оружие, – приказал Команчи Джек, – или я продырявлю этих господ.

Рейвен и Слейт замешкались, но Сейди сразу же бросила пистолет на пол.

– Вы двое – тоже.

Пришлось Слейту и Рейвен тоже положить оружие на пол.

– А теперь подойди сюда. – Джек кивнул в сторону Сейди.

– Нет, – вмешалась Рейвен. – Возьмите меня вместо нее.

Но Джек не слушал Рейвен, а в упор смотрел на Сейди:

– Подойди сюда, или ты знаешь, что я сделаю с этими людьми.

Сейди подошла вплотную к Джеку, готовая на все, чтобы спасти Теда.

Джек схватил Сейди и приставил ей к виску «кольт».

– Теперь у меня лучший из всех возможных заложников.

– Отпусти ее, – взмолился Тед. – Я останусь твоим заложником, а ее отпусти.

Команчи Джек и бровью не повел.

– Пожалуйста, отпусти Сейди, – настаивал Тед. – Она этого не вынесет. Ей уже и так пришлось пережить слишком много.

– Я тоже прошу, – добавил Джереми. – Я буду твоим заложником. Отпусти Сейди.

В первый раз за все время Рейвен поверила в то, что Тед невиновен: не мог он так искусно притворяться. Джереми тоже предложил себя в заложники, но не первым и не так убедительно. Правда, он не был влюблен в Сейди.

– Заткнитесь оба, – приказал Команчи Джек. – Я взял в заложники кого хотел, и она останется со мной.

Мысли Рейвен работали с лихорадочной быстротой. Неужели за всеми грабежами на самом деле стоял Команчи Джек? Похоже, что Тед и Джереми ни при чем. Или это всего лишь уловка, чтобы скрыть, кто именно главарь? Надо выяснить это прямо сейчас, чего бы ей это ни стоило.

Она внимательно посмотрела сначала на Теда, потом на Джереми. У последнего из нагрудного кармана торчал черный шелковый платок. Она вспомнила этот платок. Накануне он его доставал в библиотеке, чтобы стереть пыль с книги, а сегодня подавал им знаки из окна своего вагона как раз перед тем, как поезд раньше времени отправился из Дель-Рио. Уж не он ли и есть тот, кого она ищет? Рейвен пристально посмотрела на Джереми.

Он это заметил.

– Мне очень жаль, Рейвен. Скоро эта неприятная история закончится. Зря вы вмешались, леди.

– Я пытался ей помешать, – сказал Команчи Джек, – и оставил ее связанной в багажном вагоне, но ей удалось освободиться.

– Я знаю, но ее ты не должен был трогать.

– Кого хочу, того и трогаю, – огрызнулся Джек.

Джереми ничего не ответил.

Рейвен все же не верилось в вину Джереми. Кто угодно мог подавать сигналы из окна вагона. И все же… Тед был так искренен, так переживал за судьбу Сейди. А Джереми…

Рейвен заметила, что Сейди сильно оцарапала руку, так что из раны течет кровь.

– Тед, – сказала она, – дайте, пожалуйста, Сейди свой носовой платок. Надо перевязать ей руку.

Тед достал из кармана белый платок и протянул его Рейвен.

Но Команчи Джек оттолкнул руку Теда.

– Это всего лишь царапина.

– Но у нее кровь течет.

– Оставь ее в покое, а то ей же будет хуже. – И Джек сильно сжал пораненную руку Сейди.

Тед положил платок в карман, но Рейвен уже увидела то, что ей было нужно: у Теда был белый платок, а у Джереми – черный, но это еще не было доказательством. Надо еще больше надавить, пока бандиты не выгрузили все серебро и не ускакали, оставив ее в неведении, кто же все-таки за всем этим стоит.

Надо заставить либо Теда, либо Джереми сознаться, или ей придется довольствоваться тем, что все это дело рук одного Команчи Джека.

– Я думаю вам, бандитам, следует знать, что среди нас есть техасский рейнджер, – заявила Рейвен.

Тед и Джереми были явно в шоке от этого заявления, а бандиты, достававшие серебро, немного замешкались, но Команчи Джек велел им пошевеливаться.

– Ты хочешь нас запугать, девушка Харви?

– Просто я хочу, чтобы вы знали, что Слейт Слейтон – техасский рейнджер. Он уже давно заподозрил неладное, и велел мне отправить телеграмму из Дель-Рио. Подкрепление будет здесь с минуты на минуту.

– Один человек – одно дело, – расхохотался Команчи Джек. – Так, кажется, принято у рейнджеров. Никакого подкрепления не будет. Ты просто нас пугаешь.

– А я думал, что Слейт из Чикаго, – в недоумении сказал Тед. – Кто же тогда…

Джереми тоже выглядел смущенным и озабоченным.

– Нет, я не из Чикаго, – ответил Слейт. – Я уже давно выслеживаю Команчи Джека. Он убил моих родителей и брата.

– Они заслужили свою смерть, – буркнул Джек. – Из-за Тома Слейтона я потерял руку.

– Я считал, что рейнджеры всегда наготове, – сказал Джереми, холодно глядя на Слейта. – Предполагается, что вы должны защищать нас.

– Нет, это обязанность Рейвен.

– Что?! – одновременно воскликнули Тед и Джереми.

– Это она – сыщик из Чикаго. И она же послала телеграмму из Дель-Рио, требуя подкрепления.

– Рейвен! – вскричал Тед. – Но я думал… То есть… Она женщина!

– Рейвен – девушка Харви, – более спокойно сказал Джереми. – Если это какая-то уловка, чтобы сбить с толку Команчи Джека, я не думаю, что она сработает. Вам придется предпринять что-либо более действенное, чтобы спасти нас.

– Все, что я сказал, – правда, – невозмутимо ответил Слейт. – И если детективное агентство Каннингема запрашивает подкрепление, можете быть уверены, оно его получит.

Команчи Джек явно забеспокоился. Он крепче сжал руку Сейди и приказал своим подельникам:

– Поторопитесь, ребята. Может, рейнджеры и впрямь появятся, и тогда я не знаю, что нас ждет. Мы не можем позволить им арестовать нас. На сей раз нам грозит виселица.

– Вот это верно, – подтвердила Рейвен. – Команчи Джек убил двух сотрудников моего агентства, так что у меня тоже есть причина свести с ним счеты.

– Рейвен? – недоуменно спросила Сейди. – Неужели ты частный сыщик?

– Да.

– И ты не ищешь своего дядю?

– Нет. Прости, что наврала тебе. Но дело, как видишь, опасное, и я не хотела подвергать тебя риску.

– Просто не верится.

– Ты очень мне помогла, Сейди. Не знаю, смогла бы я так далеко продвинуться в своем деле без тебя.

– Подумать только, я помогла распутать такое важное дело!

– Заткнитесь! – громко скомандовал Джек. – Меня тошнит от всех вас. А вы пошевеливайтесь. Бросайте серебро на платформу!

– Тебе зачтется, Команчи Джек, – сказала Рейвен, – если ты скажешь нам, кто твой босс. Нам надо знать имя того, кто стоит за ограблениями поездов.

– Кто мой босс! – глумливо воскликнул Джек. – Да я сам себе хозяин, никто не смеет мне указывать!

– У тебя должен быть тайный агент в железнодорожной компании, который сообщает тебе информацию. Назови его. Назови прежде, чем прибудут мои люди, и мы постараемся, чтобы ты остался жив. Иначе тебя повесят, и ты это знаешь.

Команчи Джека прошиб пот.

– С нас хватит этого серебра. Пора сматываться.

– У вас нет лошадей. Мы их всех распугали, а машинист больше не подпустит их к поезду.

Джек стал дико озираться.

Неожиданно Джереми выхватил короткоствольный пистолет и направил его на Теда.

– Ты идиот, Джек! Выгляни в окно! Сюда возвращаются двое наших с запасными лошадьми!

Восторг Рейвен оттого, что она, наконец, узнала, кто главарь, длился недолго. Она с тоской посмотрела на свой «кольт», который ей пришлось бросить на пол. Она была уверена, что Слейт тоже смотрит на свое оружие и ждет подходящего момента, чтобы схватить его.

Команчи Джек подтолкнул Сейди к двери вагона, выглянул наружу и увидел двух всадников, ведущих на поводу двух лошадей.

– Ты прав, – сказал он, успокаиваясь.

– Ты попался на удочку Рейвен, – отчитал его Джереми. – Она профессионал, в этом нет сомнения. Она даже меня сумела одурачить. Но сейчас это не имеет значения.

– Джереми, как ты мог оказаться замешанным в ограблениях? – недоумевал Тед. – Это невероятно…

– Это ты невероятно наивен, Тед. Как ты думаешь, почему пришлось убить тех двух детективов из агентства Каннингема? Они сумели сузить круг подозреваемых до нас с тобой.

– Нас?

– Вы подозревали Теда? – в шоке спросила Сейди.

– Боюсь, что так.

– Но ты никогда мне об этом не говорила.

– Я не хотела подвергать тебя опасности. К тому же я надеялась, что смогу доказать невиновность Теда.

– Если бы ты меня спросила, я бы сказала, что он не имеет к ограблениям никакого отношения.

– Ты именно так и сказала бы, но мне были нужны доказательства. Это был единственный способ изобличить того, кто за ними стоял, и дать возможность тебе и Теду быть счастливыми.

– Понимаю. Я ценю все, что ты для нас сделала. Просто если бы я знала обо всем этом раньше, то, возможно, смогла бы тебе помочь.

– Ты и помогла, даже больше, чем думаешь. Но самое главное – это то, что мы знаем, что Тед невиновен, и вы можете быть счастливы вместе.

– Они точно будут вместе до конца своих дней, потому, что этот конец наступит очень скоро, – цинично рассмеялся Джереми.

– О чем это вы? – Рейвен тянула время, не спуская глаз со своего пистолета.

– Как жаль, что Каннингем не прислал еще одного человека, мы бы и его схватили. А Теда осудили бы, если бы я припрятал в его личном вагоне кое-какие доказательства его виновности. К сожалению, Рейвен сумела обвести вокруг пальца не только меня, но и всех остальных. Признаться, это было очень умно – прикинуться девушкой Харви.

– Спасибо за комплимент. Если вы сдадитесь добровольно, приговор может быть смягчен.

– И не подумаю. Мы заберем серебро и двинемся к границе. А вы, сеньорита Рейвен, поедете с нами. Спустя несколько дней я вернусь обратно и расскажу, что мне удалось сбежать от преступников, которые взяли меня в заложники. К тому времени все вы будете уже мертвы, так что свидетельствовать против меня не сможете. Но вы, Рейвен, не вернетесь вместе со мной. Я запру вас на отдаленном мексиканском ранчо, и вы будете живы до тех пор, пока не надоедите мне.

– Я поеду с вами, только если вы пообещаете оставить в живых всех остальных.

– Вы не в том положении, чтобы диктовать условия. Все козыри у меня. Что касается вашего техасского рейнджера, то его я убью с особым удовольствием. Я зол на него за то, что он помог изобличить меня. Думаю, что и Команчи Джек не прочь увидеть его мертвым.

– Да, – подтвердил Джек, – и всех остальных тоже.

– А убивать я начну с Сейди, – продолжал Джереми.

Он вырвал девушку из рук Джека и приставил к ее голове пистолет.

Не помня себя, Тед набросился на Джереми. Раздался выстрел, и Тед упал, истекая кровью.

– Тед! – закричала Сейди и, вырвавшись из рук Джереми, бросилась к нему.

Это была именно та возможность, на которую рассчитывали Рейвен и Слейт. Они схватили с пола свои пистолеты, и началась перестрелка, потому что бандиты решили воспользоваться переполохом, чтобы скрыться. Слейт и Рейвен стреляли, защищая Теда и Сейди, но Джереми и Команчи Джек уже отступили к двери, а бандиты прикрывали их градом пуль.

Рейвен и Слейт отстреливались. Одному из преступников пуля попала в живот, и он, скорчившись, упал. Джереми и Джек, а за ними еще два бандита выскочили из поезда.

Перезарядив пистолеты, Слейт и Рейвен подбежали к открытой двери. Один из преступников уже пытался оседлать лошадь, но Слейт свалил его метким выстрелом. Обезумевшая лошадь ускакала прочь. Другого бандита пуля Рейвен сразила как раз в тот момент, когда он хотел последовать за Джереми, Джеком и еще двумя преступниками.

– Стреляй прицельно, – сквозь зубы процедил Слейт.

– Я это и делаю.

Первая пуля Слейта попала в Команчи Джека, но не остановила его. Ответным выстрелом Джек задел плечо Слейта. Слейт выстрелил снова, и на этот раз Джек завалился на бок, тщетно стараясь удержаться в седле. Его крюк попал под подпругу, Джек вывалился из седла, но на землю не упал.

Крюк скользнул ниже и впился в живот лошади. От боли она взвилась на дыбы, а потом помчалась галопом, потащив Джека по земле и ударяя копытами по его голове и телу.

– Жить он не будет, – хладнокровно заметил Слейт, – а более подходящей смерти для него и не придумаешь.

Но Рейвен его не слушала. Она целилась в Джереми – человека, который приказал убить ее отца и жениха. Если она не может его арестовать, она, по крайней мере, не даст ему убивать и дальше. Стараясь быть абсолютно спокойной, она стала медленно нажимать на курок. Джереми выстрелил первым, но промахнулся, а потом дернулся и замертво свалился на землю, когда его настигла пуля Рейвен.

– Другие ушли слишком далеко! – крикнула Рейвен.

– Поэтому-то я принес вот это. – Поддерживаемый Сейди, Тед вышел на платформу. Он потерял много крови и был бледен, но оставался на ногах и держал охотничье ружье Джереми. – Отойдите в сторону. Я сейчас уложу тех двоих.

Бандиты отстреливались, но их пули не долетали до цели. Тед стрелял до тех пор, пока оба бандита не свалились на землю. Потом он сник и потерял сознание.

– О нет! – закричала Сейди, подхватывая его. Слейт проверил рану Теда и успокоил Сейди:

– С ним все будет в порядке. Пуля прошла навылет, но надо остановить кровотечение. Можешь перевязать его своей нижней юбкой?

– Конечно. Но ты уверен, что он не умрет?

– Мы потом отвезем его к доктору. Он сильный и будет жить.

Глаза Сейди наполнились слезами.

– Не плачь. Постарайся остановить кровь.

Сейди вытерла слезы и занялась Тедом.

– Надо бы проверить бандитов, – тихо сказала Рейвен Слейту. – Если кто-нибудь из них жив, надо их арестовать.

Тот, что лежал недалеко от поезда, был жив. Другой – мертв. Команчи Джека видно не было. Они подошли к Джереми, лежавшему на земле. Слейт перевернул его носком сапога.

Глаза Джереми блеснули в последний раз.

– Вы, Рейвен, должны были стать моим самым ценным произведением искусства, – прохрипел он. Из уголка его рта текла струйка крови.

– Слейт, он жив.

– Ему недолго осталось.

– Наклонись ко мне, – прохрипел Джереми.

Слейт присел на корточки.

– Хочешь сделать последнее признание?

– Да. Вот это. – Выхватив нож, он замахнулся.

Рейвен выстрелила и убила Джереми, прежде чем тот успел вонзить нож в сердце Слейта. От звука собственного выстрела ее передернуло: она только что убила человека, виновного в смерти отца. У нее закружилась голова, и ей показалось, что силы оставляют ее. Она убила. Это было ужасно, но она не могла допустить, чтобы умер Слейт.

Слейт прижал ее к себе, и она зарылась лицом ему в грудь.

– Все хорошо. Я знаю, ты не хотела его убивать, но у тебя не было другого выхода.

Неожиданно они услышали топот копыт. Слейт поднял глаза и увидел, что это скачет лошадь Джека.

– Отвернись, Рейвен. Не стоит смотреть на то, что осталось от Команчи Джека.

– А я и не хочу смотреть. Он был чудовищем.

– И получил то, что заслужил. Ты уверена, что хочешь проверить остальных бандитов? Я и сам справлюсь.

– Нет, я пойду с тобой. Я хочу видеть все до конца. Они были подельниками Джека и Джереми.

Оба преступника были мертвы: их прикончил Тед. Рейвен и Слейт вернулись к поезду.

– Я вызову рейнджеров, чтобы они все здесь расчистили. На счету бандитов немало преступлений, и их всех необходимо опознать.

– Я рада, что ими займутся власти, – вздохнула Рейвен.

Тед выглядел немного лучше, а Сейди – более спокойной, потому что ей удалось остановить кровотечение.

– Что вы обнаружили? – спросил Тед.

– Все они мертвы, кроме того, который лежит около поезда.

– Его придется показать врачу.

– Выражаю вам официальную признательность за то, что вы предотвратили ограбление, Рейвен, Слейт. Но если вы думаете, что ваша работа окончена, вы ошибаетесь.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я уверен, что железная дорога захочет продлить контракт с детективным агентством Каннингема. Наш поезд идет до самой Калифорнии, и нам нужен такой опытный человек, как вы, Рейвен.

– Я рада, что вы довольны моей службой, но прежде чем я приму какое-либо решение, я должна посоветоваться со Слейтом.

– Рейвен, – сказала Сейди, – мы с Тедом собираемся пожениться в Монтесуме и хотим, чтобы ты и Слейт были нашими свидетелями. Вы согласны?

– Конечно, – разом ответили те.

– Это чудесное место для медового месяца. – Сейди посмотрела на Рейвен и Слейта и многозначительно добавила: – Для любой пары.

Кажется, ее подруга решила заняться сватовством, подумала Рейвен, с любовью взглянув на нее. Она отвела Слейта в сторону.

– Может, сейчас и не самое подходящее время для такого разговора, Слейт, но, прежде чем ты ввяжешься в еще какое-нибудь опасное дело, тебе лучше жениться на мне. Тогда я смогу быть уверенной, что ты проживешь долгую жизнь.

– Опасное для кого? По-моему, это тебе нужна защита.

– Признаюсь, ты мне очень помог. К тому же я привыкла, что ты всегда рядом. Так что, почему бы тебе не жениться на мне?

– Наконец-то леди просит. Да, но при одном условии.

– Условии?

– Пусть Тед наймет детективное агентство Каннингема и Слейтон.

– Ах, Слейт, так это же замечательно!

Рейвен обняла его за шею, и он поднял ее на руках высоко в воздух.

– Означает ли это, что ты, наконец, согласилась с тем, что я не слишком высокий?

– Пусть только кто-нибудь посмеет сказать такое! Я. всегда говорила, что мы идеально подходим друг другу по росту.

Слейт рассмеялся и скрепил их соглашение поцелуем.