ПОСЛЕДНИЙ АКТ

«АЛЬПИЙСКАЯ КРЕПОСТЬ»

К началу 1945 года войска антигитлеровской коалиции перешли границы Германии. Однако Гитлер и его клика отнюдь не думали капитулировать и избавить немецкий народ от новых жертв. Напротив, они сделали все, чтобы превратить гибель третьего рейха в катастрофу для немецкого народа. 20 марта 1945 года по германскому радио был передан приказ Гитлера:

«Борьба за существование нашего народа вынуждает использовать все средства, которые могут ослабить боеспособность противника и помешать его дальнейшему продвижению… Поэтому я приказываю:

1. Разрушить на территории империи все имеющие военное значение средства транспорта и связи, промышленные объекты и центры снабжения, а также реальные ценности, которые противник может как-либо использовать для продолжения войны немедленно или же через непродолжительное время.

2. Ответственными за разрушение всех военных объектов, включая средства транспорта и связи, являются военные власти, за разрушение промышленных объектов, центров снабжения и прочих ценностей- гаулейтеры и имперские комиссары по обороне. Войскам оказывать необходимую помощь гаулейтерам и имперским комиссарам при выполнении ими этой задачи.

3. Данный приказ максимально быстро довести до сведения всех войсковых командиров; какие бы то ни было противоположные указания недействительны».

Этот безумный приказ фашистского диктатора преследовал цель превратить Германию в зону выжженной земли, где люди в течение длительного времени были бы лишены всяких основ существования.

Физическое уничтожение значительной части германской нации — вот что готовила немцам банда Гитлера в последние дни войны. Для себя же у нее на случай военного поражения Германии были особые планы. Труднодоступный район Австрийских и Баварских Альп — Зальцкаммергут — они превратили в так называемую «Альпийскую крепость».

Здесь, имея за спиной нейтральную Швейцарию, фанатики из гитлеровской элиты намеревались создать круговую оборону, блокировать нзмногие проходимые альпийские перевалы и отсиживаться до тех пор, пока, как они надеялись, советские войска и войска западных держав, встретившись, не начнут военных действий друг против друга. Тогда нацисты собирались выйти из укрытия, заключить сепаратное перемирие с западными державами и вместе с ними продолжить войну против Советского Союза. Следует сказать, что для подобных планов были основания: Гиммлер и Шелленберг еще в 1943 году установили соответствующие контакты с разведывательными службами США и Англии, а в последние месяцы войны старались по возможности расширить их.

Значение, которое придавалось «Альпийской крепости», подчеркивалось тем, что командование в ней взял на себя сам начальник главного имперского управления безопасности обергруппенфюрер СС Эрнст Кальтенбруннер. Уже в первые месяцы 1945 года он эвакуировал сюда большую часть своего управления и приказал переселиться на юг руководящим чинам полиции безопасности и СД. Любимцу Гитлера оберштурмбанфюреру СС Отто Скорцени было поручено сформировать специальный «охранный корпус СС Альпенланд». Но своего фюрера нацисты так и не дождались. 30 апреля пришла радиограмма, сообщавшая, что Гитлер покончил жизнь самоубийством.

«Альпийскую крепость», которую нацистская верхушка рассматривала как свое последнее прибежище, должны были оборонять части вермахта, отступавшие из Венгрии, с Балкан, из Италии и с запада. Кроме того, туда были переброшены парашютнодесантная дивизия и около двух тысяч солдат из отборных эсэсовских частей, поклявшихся обороняться «до последнего человека».

Под защиту вооруженной до зубов военщины стекалась нацистская знать с семьями, любовницами и домашним скарбом. Сюда прибыли оберштурмбанфюрер СС Адольф Эйхман со своей командой по уничтожению евреев, штурмбанфюрер СС д-р Вильгельем Хеттль, генерал Фабиунке, нацистские гаулейтеры обергруппенфюреры СС Август Эигрубер и Конрад Генлейн, особоуполномоченный главного имперского управления безопасности по сбыту фальшивой иностранной валюты штурмбанфюрер СС Фриц Швенд. Последний считался наиболее вероятным кандидатом на пост министра финансов и снабжени в правительстве, которое Кальтенбруннер собиралс сформировать в «Альпийской крепости».

Вместе с коричневой и черной знатью в «Альпийскую коепость» стекались накопленные ею сокровища В этот район были переброшены в конце февраля 1945 года из блока № 18/19 концлагеря Заксенхаузен и запасы фальшивых банкнотов, печатные станки, клише и специальная бумага. После воины ходило немало слухов и легенд относительно укрытых в Альпах богатств. И действительно, характер местности, где располагался штаб Кальтенбруннера, с ее остроконечными горными вершинами, спрятавшимися в ущельях глубокими горными озерами и густыми лесами, представлял идеальное место дл сооружения тайников.

Район Аусзее — последняя резервация германских нацистов в 1945 году находится между Мертвыми горами и горным массивом Дахштейн. В центре этого района, куда можно добраться только через три узких высокогорных перевала, лежит озеро Топлиц (Топлицзее). Как сейчас установлено, с осени 1944 года сюда, на небольшой клочок австрийской территории, площадью в несколько квадратных километров, граничащий с Баварией, свозились богатства, награбленные нацистской верхушкой, ценности, которые она не успела перевести за границу, и самые секретные архивы. Когда до капитуляции гитлеровской Германии оставались считанные дни, все эти сокровища были запрятаны в тщательно замаскированных штольнях или сброшены на дно глубоких горных озер. Эта операция проводилась, несомненно, по единому плану. Здесь же в одной из заброшенных горных штолен оберштурмбанфторер СС Отто Скорцени с помощью своего «охранного корпуса Альпенланд» создал огромный склад оружия и боеприпасов, которым должны были воспользоватьс банды СС, СД и «Вервольфа» [13], намеревавшиеся продолжать борьбу в подполье. Чтобы преградить посторонним допуск к складу, вход в него был взорван.

Кроме того, были распространены разного рода легенды с целью затруднить или направить по ложному пути поиски запрятанных сокровищ. Эти легенды и поныне привлекают внимание прессы в Федеративной Республике Германии и в других западных странах.

ОЧЕВИДЦЫ СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ

Между тем есть еще живые свидетели секретных мероприятий, проводившихся нацистами накануне краха третьего рейха.

В строительном управлении города Днепропетровска работает Иван Парфенович Волков. Он рассказывает;

«Мне сейчас 39 лет. Сам я житель города Клинцы Брянской области. В марте 1942 года за принадлежность к подпольной молодежной организации был схвачен немцами и отправлен в Германию. В 1943 году, после неоднократных побегов из различных концлагерей, меня под номером 59793 отправили в лагерь смерти Заксенхаузен. Там я попал в так называемую команду «Бомбозухен», которую составляли из наиболее сильных физически узников. Мы были настоящей командой смертников, потому что занимались поиском невзорвавшихся бомб, падавших на Берлин и другие крупные города гитлеровского рейха.

С мая 1944 года нас переключили на перевозку на машинах металлических ящиков весом от 30 до 100 килограммов. Позже из рассказов других заключенных нам удалось узнать, что в ящиках находились фальшивая валюта, а также золото и драгоценности, награбленные и свезенные гитлеровцами из трех лагерей — Бухенвальда, Освенцима и Заксенхаузена… Позже мы вывозили архивы из Потсдамской тюрьмы и Дортмундского криминала, а также из здания рейхстага на Александерплац в Берлине.

В конце войны машины под строгой охраной шли преимущественно на юг — в Альпы. В одну из таких поездок, находясь ночью в каком-то селении, я заметил дорожную табличку с надписью и стрелкой:

«Топлицзее». Когда машины подошли к озеру, нас заставили грузить ящики в лодки. Когда лодки вернулись, в них были одни лишь солдаты — заключенные исчезли. Они исчезли и в следующие рейсы. Мой знакомый по лагерю немецкий антифашист Рихард предупредил меня, что нас всех собираются уничтожить. Рихард помог мне попасть в партию узников, которую отправляли на секретные подземные работы. Так мне удалось спастись…»

На расстоянии нескольких тысяч километров от Волкова живет англичанин Патрик Лофтус. Он попал в плен к гитлеровцам еще в 1941 году во время битвы за Тобрук в Северной Африке. Вместе с другими двадцатью англичанами и французами ему пришлось работать на испытательной станции германского военно-морского флота на озере Топлиц. Патрик Лофтус писал в лондонской «Ивнинг ньюс»:

«Я собственными глазами наблюдал, как нацисты затопили свои сокровища в озере Топлиц. Нас, англичан, было там семеро. Однажды мы увидели, как к берегу озера подъехали четыре грузовика. Прибывшие с ними примерно двадцать эсэсовцев начали сбрасывать в озеро какие-то металлические ящики.

Мы не знали, что могло быть в этих ящиках. Солдаты делали все молча. Лишь один из них потом сказал, что по личному приказу Гитлера все военнопленные, находившиеся в районе озера Топлиц, должны быть расстреляны».

Австрийский гражданин Виктор Гайсвинклер, проживающий ныне в Бад-Аусзее, служил весной 1945 года в караульной команде на озере Топлиц. Он также видел, как нацисты затопили 24 ящика.

Сразу же после капитуляции гитлеровской Германии в район Зальцкаммергута прибыли два чиновника разведывательной службы армии США (Си-АйСи). В течение тридцати шести месяцев американцы капитан Александер и сотрудничавший с ним инженер Симон Визенталь допросили многих арестованных нацистов, изучили большое число документов и протоколов допросов: они искали следы нацистских сокровищ. Александер, который с недавних пор живет во Франции, установил, что в течение ночи незадолго до окончания войны в озере Альтаус было затоплено 6–7 ящиков по 100–180 килограммов чистого золота в каждом2. Эта акция носила название «секретная операция Нибелунги».

Симону Визенталю удалось узнать, что в марте и апреле 1945 года нацисты составили специальные акты о передаче и получении ценностей.

В своей книге «Я охотился за Эйхманом» он писал:

«После войны американцы смогли достать только один из этих актов, в котором речь шла о фондах VI управления (СД) и личных фондах Кальтенбруннера… Известно, что существовал также протокол о получении и передаче фондов Канариса [14], содержавших ценности, перечисленные на трех с половиной машинописных страницах. Во всех этих документах речь шла лишь о незначительной части того, что в конце войны и даже в последние минуты существования третьего рейха было вывезено в район Аусзее.

Важнейшим и наиболее ценным документом был список депозитариев третьего рейха. Он был составлен в свое время в четырех экземплярах, спрятанных в четырех различных местах».

ГЕНЕРАЛЬНАЯ ИНВЕНТАРИЗАЦИЯ

Итак, каждый, кто был либо свидетелем затопления нацистских сокровищ в озерах Зальцкаммергута, либо занимался выяснением их местонахождения, мог дать лишь частичные сведения. Но все сходятся на том, что именно в этот район эсэсовцы свезли большое количество награбленных ценностей и сокровищ. При сопоставлении имеющихся данных вырисовывается следующая картина.

Оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени доставил 6 мая 1945 года в «Альпийскую крепость» 22 ящика, которые были сброшены в озеро Топлиц. В каждом из них находились слитки золота общим весом 48 килограммов. Существуют противоречивые мнения о происхождении этого золота. Одни говорят, что его передал Скорцени имперский министр экономики Функ из запасов Рейхсбанка; в то же время находящиеся сейчас в Перу непосредственные участники затопления ящиков в озере Топлиц утверждают, что Скорцени привез золото из Италии и что оно было частью так называемых «сокровищ армии Роммеля», то есть ценностей, награбленных корпусом Роммеля в Тунисе и Джербе.

Командующий гитлеровской 6-й армией генерал Фабиунке, удирая с Балкан, привез в Бад-Аусзее 20 ящиков с золотыми монетами и другой валютой общей стоимостью около 5 миллионов марок, а также 4,3 миллиона немецких марок, находившихся в армейской кассе2. Что касается золотых монет, то они составляли часть так называемых «хорватских сокровищ».

Штандартенфюрер СС Иозеф Шпацил, служивший вначале в штабе оперативного района «Украина», а позднее в личном штабе Кальтенбруннера, прибыл в местечко Альтаусзее с тремя грузовиками, наполненными золотом. Его сопровождала группа бандитов-власовцев, которые, увезли в мешках ценности, награбленные на советской территории, — так называемые «сокровища преисподней».

Оберштурмбанфюрер СС Адольф Эйхман скрывался в первые дни мая 1945 года где-то севернее Альтаусзее, у горы Раухфанг. При нем находились 22 ящика с реквизированными ценностями. Предполагаемая их стоимость составляла 8 миллионов долларов.

Два неизвестных эсэсовца — гауптштурмфюрер и унтерштурмфюрер — затопили майской ночью 1945 года в озере Альтаус уже упоминавшиеся 6 — 7 ящиков чистого золота.

Отряд эсэсовцев запрятал в одной из заброшенных соляных шахт в районе Альтаусзее семь ящиков с награбленными в церквах и монастырях дароносицами, кубками и сосудами. Эти золотые вещи представляют собой огромную ценность.

Другой отряд эсэсовцев привез в Бад-Аусзее семь снарядных ящиков, наполненных драгоценностями.

Обергруппенфюрер СС и нацистский гаулейтер Эйгрубер затопил в озере Топлиц металлический ящик размером 25 X 35 сантиметров, в котором, как утверждают, среди прочих вещей находится резиновый мешочек с бриллиантами.

Штурмбанфюреры СС Вильгельм Хеттль, Бернгард Крюгер и Фриц Швенд, а также гауптштурмфюрер СС Курт Ханш, находившиеся в конце апреля 1945 года в Редль-Ципфе, имели в своем распоряжении 30 миллионов фальшивых фунтов стерлингов, значительное количество девизов и золота, полученных в ходе «операции Бернгард», а также важнейшие инструменты для производства поддельных банкнот и рецепты бумаги. Большое количество денежных знаков и неиспользованная бумага были сожжены, а несколько ящиков с фальшивыми деньгами было сброшено в реку Эннс или затоплено в озере Топлиц в ночь на 29 апреля 1945 года.

Начальник канцелярии Мартина Бормана гауптштурмфюрер СС Гельмут фон Хуммель вывез в «Альпийскую крепость» два тяжелых ящика с коллекцией монет, украденной им в австрийском монастыре Кремсмюнстер.

Главарь венгерских фашистов Ференц Салаши запрятал в Маттзее похищенный драгоценный ларец с реликвиями святого Стефана и часть венгерских королевских сокровищ, а эсэсовцы закопали где-то в неустановленном до сих пор месте австрийской провинции Бургенланд остатки золотого запаса Национального банка Венгрии. Главарь хорватских фашистов Анте Павелич, также находившийся в Аусзее, имел при себе несколько канистр из-под бензина, наполненпых золотыми монетами.

Бежавший болгарский профашистский премьерминистр Цанков тоже прятался в Аусзее. Он привез с собой секретный архив правительства и часть валютного запаса болгарского Национального банка.

Уполномоченный Гитлера по вопросам экономики в Венгрии штандартенфюрер СС Курт Бехер прибыл в район Аусзее с несколькими вагонами награбленного еврейского имущества. Среди его «личного» имущества было несколько сундуков с золотом. Эти сокровища известны криминалистам под названием «фонды Бехера». Наконец, сам шеф главного имперского управления безопасности Кальтенбруннер доставил в «Альпийскую крепость» 5 ящиков бриллиантов и других драгоценных камней, 50 килограммов чистого золота в слитках из запасов германского Рейхсбанка, 2 тысячи килограммов золота и золотых предметов в 50 ящиках, 2 миллиона швейцарских франков и коллекцию редчайших почтовых марок стоимостью около 5 миллионов золотых марок.

Разумеется, этот перечень весьма далек от полноты. Несмотря на то что в нем идет речь только о наиболее крупных секретных партиях ценностей, это были все же остатки. Основную массу сокровищ службы СД вывезли за границу. По неполным данным, опубликованным американскими властями после войны, только Гитлер, Геринг, Геббельс, Лей, Гиммлер к Риббентроп располагали в ряде государств вкладами на общую сумму 14 883 162 доллара, 465 000 фунтов стерлингов и акциями на сумму 600 000 фунтов стерлингов. Кроме того, эти политические трупы через посредство германских страховых концернов застраховали свои жизни в крупных американских, шведских, голландских и особенно швейцарских страховых компаниях на общую сумму 16 509 500 долларов. Геббельс под именем «герр Дейч»

депонировал в банках Буэнос-Айреса не меньше чем 1 850 000 долларов. Собственность Гиммлера, составлявшая около 2 миллионов долларов, была размещена в виде наличных денег и ценных бумаг главным образом в странах Южной Америки. Характерно, что нацистские бонзы предпочитали депонировать свои богатства как раз в тех государствах, куда, как правило, переводили капиталы германские финансовые монополии.

ЗАМИНИРОВАННЫЕ СОКРОВИЩА

В австрийской области Зальцкаммергут, превращенной нацистами в «Альпийскую крепость», были спрятаны и другие ценности. Еще в 1943 году фашисты начали свозить в заброшенные штольни соляных разработок у Альтаусзее произведения искусств, награбленные в Бельгии, Голландии, Польше, Франции и Чехословаиии. Сюда же они доставили множество ценных экспонатов из музеев Германии и Австрии. Все, что было собрано там, глубоко под землей, по праву можно назвать величайшей и одновременно самой жалкой художественной коллекцией всех времен: неповторимые творения человеческой культуры были похищены, свалены в кучу и обречены на гибель. В соляных копях Альтаусзее и в рудниках у Лауффена, в долине реки Траун находилось 6500 всемирно известных картин, 1500 ящиков с рукописями, миниатюры, средневековые ковровые вышивки, скульптуры, гравюры на дереве, украшения церковного и светского происхождения, сотни дорогих красивейших ковров. Карл Зибер, которого руководство СС в порядке военной мобилизации направило в Зальцкаммергут в качестве реставратора, рассказывал: «Инвентарная опись вещей, которая постоянно дополнялась, представляла собой шесть тысяч страниц текста, напечатанного на пишущей машинке через один интервал. В штольнях находились знаменитый Гентский алтарь, подлинники Микеланджело, десятки гравюр Дюрера, венская коллекция Ротшильдов, превосходные картины из галерей Неаполя и драгоценные вещи из монастыря Монте-Касино. В одном месте были сложены произведения Вермера, Тициана и Брюгхелса, рядом в разобранном виде стоял золотой Верденский алтарь.

А транспортам с произведениями искусств не было конца. Обслуживающего персонала не хватало, поэтому о квалифицированном уходе за этими сокровищами не могло быть и речи. То, что поступало с конца 1944 года, а это были главным образом ценности из Венгрии, вообще почти не учитывалось. Пожалуй, никто не может представить себе, что испытали мы, специалисты, когда весной 1945 года получили приказ подготовить полное уничтожение всех этих неповторимых произведений искусств. Я буквально потерял покой…»

Между тем среди командования «Альпийской крепости» не было единого мнения насчет дальнейшей судьбы этих художественных ценностей. Кальтенбруннер намеревался в случае необходимости использовать их как средство нажима при переговорах с государствами антигитлеровской коалиции или как предмет обмена, чтобы получить через Швейцарию оружие и продовольствие.

В то же время нацистский гаулейтер и имперский комиссар обороны в Залыдкаммергуте Эйгрубер пытался вместе с гауптштурмфюрером СС фон Хуммелем привести в исполнение приказ Гитлера и уничтожить содержимое подземного музея. По указанию Хуммеля в двадцатых числах апреля в штольни были доставлены восемь больших ящиков с надписью:

«Осторожно, мрамор, не бросать!» Мало кто знал, что в каждом из ящиков находилось по одной 750-килограммовой авиационной бомбе. Синхронный взрыв бомб должен был испепелить то, что столетиями создавали искусные руки и творческий гений человека.

Но взрыва не произошло, отказали и специально приготовленные огнеметы. И это не было ни заслугой, ни оплошностью нацистов.

ПОСЛЕДНЯЯ КУЗНИЦА ОРУЖИЯ

Гитлеровцы свезли в «Альпийскую крепость» не только золото, драгоценности, произведения искусств, иностранную валюту и фальшивые деньги. На берегу озера Топлиц находилась также их последняя кузница оружия. В этот труднодоступный район, связанный с окружающим миром одной строго контролируемой дорогой была переведена из Киля пострадавшая от бомбардировок испытательная станция военно-морского флота. Густая цепь сторожевых постов и несколько рядов проволочных заграждений надежно прикрывали территорию вокруг озера. В конфискованных гостиницах, где раньше останавливались туристы, расположились технические специалисты, в крестьянских домах и виллах, хозяева которых были выселены, разместились лаборатории и мастерские.

Под руководством инженера капитан-лейтенанта Мессермана здесь работали кильский инженер Келлер, руководитель химико-физического института д-р Детерман, инженеры Пихлер, Геренс, Майер к другие. Фронт неумолимо приближался к «Альпийской крепости». Гитлер уже покончил самоубийством, а фанатики — технические специалисты продолжали работать в поисках нового оружия, которое, по их мнению, могло бы предотвратить крах Германии.

В альпийской кузнице разрабатывались главным образом специальные артиллерийские снаряды для разрушения бетонированных фортификационных сооружений, управляемые и самонаводящиеся торпеды, подводные лодки-малютки, оснащенные торпедами и ракетами, и ракеты для запуска с подводных лодок.

Конструирование артиллерийских снарядов в основном было завершено еще в то время, когда гитлеровская Германия, упоенная первыми победами, готовилась к штурму английской крепости Гибралтар, контролирующей вход в Средиземное море. Калибр снарядов равнялся 170 миллиметрам, но они имели специальный ведущий поясок, который позволял использовать их для орудий калибра 240 миллиметров.

Длина снарядов колебалась в зависимости от калибра от 2,2 до 3,6 метра, вес — от 180 до 1000 килограммов.

Стреловидная форма стабилизаторов из листовой стали обеспечивала устойчивость снаряда на траектории в полете. Особые боеголовки давали возможность повысить пробивную способность, рассчитанную на разрушение бетонированных укрытий и бункеров казематного типа, оборудованных в горах. Одновременно усиливалось осколочное действие. Конструкция снарядов была основана на результатах исследований, проведенных инженером Гесснером с металлургических предприятий Рехлинга в Фельклингене (Саар).

Незадолго до окончания войны командование военноморского флота пыталось приспособить к ним ракетный двигатель. Характерно, что даже в 1963 году иностранные специалисты поражались тому уровню военной техники артиллерийских снарядов, — которого удалось достичь гитлеровским конструкторам.

Инженеры военно-морского флота стреляли экспериментальными торпедами со дна озера Топлиц по вершинам Мертвых гор. Они сконструировали самонаводящуюся торпеду «Т-5», получившую название «Крапивник». Здесь же были созданы и испытаны другие торпеды из «птичьей серии», такие, как «Жаворонок», «Коршун», «Фазан», «Павлин», а также торпеды типа «Форель», «Золотая рыбка», «Кит».

На озере испытывались подводные лодки-малютки, которые должны были действовать в прибрежных водах на англо-американских линиях снабжения, например человекоуправляемые спаренные торпеды типа «Акула» и «Дельфин» и подводные лодки, управляемые одним человеком, типа «Бобр», «Саламандра», «Щука». Эти подводные микрокорабли и управляемые торпеды создавались под наблюдением Отто Скорцени, итальянского фашиста князя Боргезе vi вице-адмирала Хейе. Скорцени, курировавший по приказу Гитлера работу по созданию «чудо-оружия», торопил производственников: ему не терпелось подвергнуть Нью-Йорк обстрелу ракетами с подводных лодок.

Руководство эсэсовцев почти полностью осуществляло контроль над испытательной станцией на озере Топлиц. Одним из тех, кто числился в составе руководства, был штурмбанфюрер СС Хеттль. Позднее он писал:

«В то время об озере Топлиц почти никто не знал, если не считать сотрудников переведенной из Киля испытательной станции военно-морского флота, которые начали запланированные на длительный срок испытания. Их основная задача заключалась в разработке ракет, запускаемых с лодок в подводном положении. Это дело максимально форсировалось. Я вспоминаю, что оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени был твердо убежден в возможности обстрела НьюЙорка такими ракетами…

Мы хотели доказать, что не собираемся сдаваться».

Однако к весне 1945 года ракеты, испытываемые в кузнице «чудо-оружия» на озере Топлиц, уже нз могли иметь практического значения для исхода войны. Отсутствовала реальная возможность наладить серийное производство этого оружия, к тому же у ракетных конструкторов, засевших в Альпах, не было выхода к морю. Поэтому упорство, с каким продолжалась работа, несмотря на то что до капитуляции оставались буквально считанные дни, объясняется не только фанатизмом группы нацистов. Они уже тогда поставили перед собой цель подготовить базу для послевоенного реванша. Для этого нужно было своевременно запрятать проекты «секретного оружия», чтобы они не попали в руки разведок стран антигитлеровской коалиции.

Особую заботу нацисты проявили в отношении проектов ракетного оружия и имевшегося у них сырья для производства атомных бомб Например, баки с тяжелой водой и окисью урана были спрятаны неподалеку от Хайгерлохского исследовательского центра в Южной Германии. В конце апреля 1945 года разведка США арестовала некоторых немецких физиков и после длительных допросов выведала у них, что часть тяжелой воды находится в подвале старой мельницы вблизи Хайгерлоха. Американцы изъяли эту воду и переправили в США. Кроме того, специально оснащенные американские поисковые команды обнаружили в районе Хайгерлоха полторы тонны маленьких шариков урана. Но и в данном случае речь шла лишь о жалких остатках, которые нацисты не успели запрятать в своем альпийском прибежище или вывезти в Испанию и Аргентину.

В самую последнюю минуту руководство испытательной станции военно-морского флота получило от СС приказ спрятать всю документацию, имеющую отношение к разрабатываемому оружию, поблизости от озера Топлиц. Здесь же должны были временно укрыть плоды своей работы и другие учреждения, занимавшиеся конструированием оружия. К резервации у озера Топлиц начали прибывать многочисленные строго охраняемые транспорты. С одним из них появился генерал-майор профессор Эрих Шуман, руководитель отдела исследований при верховном командовании вермахта, занимавшийся проблемой атомной бомбы. Уже упоминавшийся Симон Визенталь писал в этой связи:

«Для полноты картины следует добавить, что имелась особая группа, которая с марта по май 1945 года доставляла в район Аусзее и затем переправляла к озеру Топлиц секретные планы, чертежи, резервуары с тяжелой водой — все, что имело отношение к атомным исследованиям. Часть этого имущества была уложена в водонепроницаемые ящики и погружена на дно озера. Специальная группа отмечала на морских картах места затопления Один из очевидцев рассказывал мне позднее, что к ящикам были прикреплены проволокой деревянные шесты, которые виднелись на глубине 5–7 метров под поверхностью воды. Имелись даже планы обеспечения специальной защиты, если извлечением затопленных ящиков занялись бы посторонние; однако на это времени уже не хватило».

При затоплении делалось все возможное, чтобы после войны можно было максимально быстро и легко извлечь со дна озера запрятанное. Однако гитлеровцы находились в страшном цейтноте. Грузы, поступавшие в самый последний момент, им пришлось топить вместе с доставившими их автомашинами.

В центре озера были затоплены специальные взрывные устройства, канистры с порохом, измерительные приборы, несколько экспериментальных бомб, самолеты-снаряды «Фау-1» и ракета «Фау-2».

Ханнес Штекль, лесничий из местечка Гессл, расположенного на перешейке между озерами Топлиц и Грундл, вспоминает о последних днях гитлеровцев, действовавших в этом районе:

«Однажды мы обнаружили, что подступы к озеру Топлиц обнесены заграждениями из колючей проволоки. Жителям, под угрозой расстрела, запретили появляться в горах. Однако мы все же ухитрялись подсматривать за тем, что происходило внизу, где кончались лесные тропы и начинались отвесные скалы…

Ведь у наших охотников есть бинокли, а с близлежащих вершин очень хорошо видна котловина, в которой покоится озеро. Иногда мы наблюдали, как над зеркальной поверхностью воды вздымались фонтаны высотой с огромный дом, затем раздавался грохот, от которого сотрясались склоны гор, а в домах звенела посуда… Сотрудники станции жили в деревне, так что мы видели их часто; офицеры размещались на вилле Рота, на берегу озера Грундл. Все они обязаны были хранить молчание, а поэтому походили на буддийских монахов.

Как-то в конце апреля около двух часов ночи меня поднял с постели незнакомый капитан и приказал немедленно впрячь волов в повозку и ехать к вилле Рота. Офицер был вне себя от страха и ярости. Мой сосед Франц Растл получил такой же приказ. Когда мы подъехали к вилле, на повозки были погружены тяжелые ящики, и нам велели везти их через Гессл к озеру Топлиц, где нас уже ожидали солдаты. Они тотчас перенесли ящики на плоты и поплыли с ними к середине озера. Вскоре солдаты вернулись, но уже без ящиков. Судя по тому, сколько прошло времени, они сбросили груз недалеко от берега, там, где глубина достигает 60–80 метров. Позднее я видел, что стоявшие на берегу блокгауз и бараки испытательной станции были сровнены с землей, аппаратуру, говорят, тоже затопили в озере. Видимо, этим буддийским монахам наступали уже на пятки, а вскоре они вообще исчезли из деревни».

Жителю села Гессл Герману Штейнэггеру также пришлось перевозить таинственные грузы. После войны он рассказывал, что доставил с виллы Рота к озеру Топлиц 40 ящиков одинакового размера. Содержимое их осталось неизвестным.

В самую последнюю очередь к озеру Топлиц прибыли отправленные по приказу штурмбанфюрера СС Бернгарда Крюгера 22 ящика, на которых стояла буква «Б» с номерами от первого до двадцать второго. В них находились списки узников блока № 18/19 концлагеря Заксенхаузен, матрицы и другие принадлежности для фабрикации фальшивых денежных знаков, а по некоторым данным, также шифры к закодированным счетам в швейцарских банках, на которые нацисты депонировали выручку от сбыта фальшивой иностранной валюты, сфабрикованной в ходе «операции Бернгард». Таким образом, только озеро Топлиц поглотило около 100 ящиков, из них часть металлических закупоренных герметично.

Что касается ценностей, исчезнувших в других озерах и шахтах района «Альпийской крепости» [15], то о них пока мало что известно.

ПАРТИЗАНЫ ДЕЙСТВУЮТ

Несмотря на то что «Альпийская крепость» представляла собой хорошо укрепленный район, кишела представителями всех родов войск, а также эсэсовцами, в последние дни войны нацисты не чувствовали себя в безопасности даже здесь. Солдаты отваживались появляться на дорогах только группами, а транспорты шли в сопровождении вооруженного до зубов конвоя: в «Альпийской крепости» действовали партизаны. Команды, перевозившие ценности, находились под постоянным наблюдением партизан. Чтобы ввести их в заблуждение, эсэсовцы стали использовать для доставки своих грузов санитарные автомашины Кальтенбруннер был вынужден принять чрезвычайные меры. Он разослал многочисленные группы гестаповцев, чтобы выследить и ликвидировать участников австрийского движения Сопротивления.

Участники австрийского движения Сопротивления, советские люди, бежавшие из концентрационных лагерей, перешедшие к партизанам немецкие солдаты сплачивались вокруг нелегально действовавших групп Коммунистической партии Австрии в районах Бад-Аусзее, Обертраун, Бад-Ишль, Гмунден, Эбензее, Бад-Гойзсрн, Санкт-Вольфганг, Миттернзее и Хальштатт. В конце 1944 года насчитывалось более пятисот вооруженных партизан, которыми руководил Зепп Плисэйс, член КПА с 1934 года, участник войны в Испании. С помощью австрийских товарищей он бежал в августе 1944 года из концлагеря Дахау. Эсэсовцы бросили в погоню за ним целый полк с собаками, но Плисэйсу удалось скрыться в горах. Не успев отдохнуть после мучений, пережитых в концлагере, он начал создавать и укреплять австрийское движение Сопротивления в районе Аусзее. Его соратниками по борьбе были: коммунист Ганс Мозер, поддерживавший связи с коммунистическими группами советских военнопленных и насильственно угнанных на принудительные работы из Советского Союза; Валентин Тарра, исполнявший обязанности военного советника; столяр Карл Фельдхаммер, предоставивший в распоряжение партизан свой дом. В Бад-Гойзерне партизанской группой руководил Луис Штраубингер. В Бад-Аусзее одним из активнейших участников партизанской группы, выполнявшим особо опасные задания, был Виктор Гайевинклер. Партизанские группы, которыми командовали Густл Фрош, Эрвин Хаймерль и Ганс Графль, чуть ли не на глазах у СД и гестапо провели ряд смелых операций и взяли в плен свыше пятисот солдат и эсэсовских офицеров. Машинист локомотива Фридль Хейс со своей партизанской группой, состоявшей из железнодорожников, установил контроль за железнодорожным сообщением в Альпах. Партизанскому штабу немедленно сообщалось обо всех военных транспортах и подозрительных эшелонах с грузами.

Незадолго до окончания войны, в ночь с 8 на 9 апреля 1945 года, английская разведка направила в район Аусзее местного жителя Альбрехта Гайсвинклера, брата партизана из Бад-Аусзее, и трех других австрийцев, специально обученных диверсионным действиям. Группу должны были сбросить с парашютами на высокогорное плато между Дахштейном и Мертвыми горами, поблизости от Бад-Аусзее. Однако английский пилот сбился с пути, и четыре австрийских борца Сопротивления приземлились в сорока километрах от намеченного пункта, почти у концентрационного лагеря Эбензее.

Гестаповцы быстро обнаружили высадку десанта.

Лейтенант Хадерлейн из полицейского участка Эбензее докладывал по инстанции в Гмунден:

«Четыре неизвестных парня, судя по диалекту, три жителя Вены и один штириец, были сброшены 9 апреля 1945 года в 4 часа 30 минут утра с парашютами с вражеского самолета недалеко от Ридер Хютте. Трое из них в гражданской одежде и один в немецкой летной форме, имеют при себе взрывчатые вещества, оружие, боеприпасы и другое снаряжение.

Переночевав в Ридер Хютте, они 10 апреля около 13 часов исчезли в направлении Лангвиза. Начато преследование. О высадке направлен письменный рапорт полиции безопасности, гестапо и жандармерии Гмундена, а также сообщено всем участковым отделениям полиции безопасности и жандармским постам».

Служба безопасности подключила к поискам группы Гайсвинклера свое отделение в Линце. Но четырем мужественным австрийцам с помощью местных жителей удалось ускользнуть от преследователей, пробраться в Бад-Аусзее и связаться с действовавшими там партизанами.

Альбрехт Гайсвинклер был известен как испытанный антифашист. Уже в 1936 году он был арестован гестапо за руководство подпольной объединенной организацией социалистов и коммунистов в БадАусзее. Но даже с помощью пыток нацисты не смогли вырвать у него показаний. В 1943 году он был насильно мобилизован в армию и послан в авиационную часть, дислоцированную во Франции. Через некоторое время дезертировал и перебрался в Англию.

Здесь Альбрехт прошел специальную подготовку, чтобы принять участие в освобождении своей родины. Его знания весьма пригодились партизанам.

Фашисты очень скоро почувствовали на собственной шкуре участие Альбрехта Гайсвинклера в действиях отряда Плисэйса.

В октябре 1944 года гестапо удалось арестовать Карла Фельдхаммера. Когда его доставили в полицейский участок Бад-Аусзее, он, улучив момент, выпрыгнул из окна и бежал. Нацисты организовали массовые облавы, чтобы разыскать Фельдхаммера, ибо предполагали, что у него хранятся данные партизанской разведки относительно транспортов с сокровищами, доставленными в «Альпийскую крепость». Однако напасть на след смелого партизана гестаповцы смогли лишь в конце января 1945 года.

Он был убит из автомата гестаповским чиновником на глазах у своей беременной жены. В это же время в Линце быя казнен по обвинению в «государственной измене» австрийский партизан Ганс Мозер, который регулярно передавал штабу партизанского отряда сведения о поступавших в соляные копи награбленных произведениях искусств. Мозер сплотил вокруг себя небольшую группу отважных людей, поставивших перед собой задачу спасти эти художественные ценности. Партизан-патриот погиб, никого и ничего не выдав.

Благодаря самоотверженной борьбе партизан эсэсовцам не всегда удавалось осуществлять намеченные разрушения. Когда руководитель местной организации нацистской партии Руперт Каин приступил к взрыву штольни, в которой было собрано большое количество произведений искусств, партизанская группа совершила смелый налет, схватила и увезла Каина. Партизаны не выпускали его до самого окончания войны. В ряде мест они завалили камнями входы в штольни и таким образом помешали огнеметчикам проникнуть туда и выполнить порученное им черное дело.

Генералу Фабиунке также довелось познакомиться с партизанами. 4 мая 1945 года он приказал сжечь находившуюся в его распоряжении награбленную иностранную валюту. Генеральскую кассу сопровождал эскорт в составе отряда солдат с несколькими пулеметами и четырехствольным зенитным орудием.

Партизаны совершили дерзкий налет и захватили кассу.

Двадцать участников освободительной борьбы во главе с руководителем партизанской группы Штейгером штурмовали виллу Керри, где прятались руководители гестапо и СД, и взяли их в плен.

Партизаны, уступавшие эсэсовцам и гестаповцам в вооружении, использовали в своей тактике главным образом момент внезапности. Даже отборные отряды СС и СД под командованием Отто Скорцени, располагавшиеся в районе озера Топлиц, побаивались их действий. Накануне капитуляции Германии австрийские участники Сопротивления оттеснили нацистские отряды в глухую долину Эдернталь и перекрыли оба перевала, связывавшие ее с внешним миром. Часть бандитов в черных мундирах была вынуждена сдаться подошедшим вскоре войскам союзников, а некоторые нашли смерть, пытаясь пробиться через горы.

Между тем Кальтенбруннер все еще носился с идеей расколоть антигитлеровскую коалицию. С этой целью его доверенный штурмбанфюрер СС Хеттль в марте — апреле 1945 года несколько раз ездил в Швейцарию, чтобы расширить контакты с американской разведкой, установленные еще два года назад.

Однако переговоры, которые он вел там, слишком затягивались.

В первые дни мая 1945 года, когда в районе Аусзее уже слышалась канонада приближавшегося фронта, штаб Кальтенбруннера внезапно распался.

Те из «черного ордена», кто еще недавно клялись в «верности до конца» нацистскому режиму, требовали и приказывали вешать «трусов», дезертировавших из вермахта, в страхе метались, пытаясь спасти собственную шкуру. Они поспешно запрятали черные и серые мундиры и, воспользовавшись богатой коллекцией фальшивых документов, обратились в бегство.

Штурмбанфюрер СС Бернгард Крюгер, прихватив значительное количество ценностей и легковую автомашину, исчез в направлении швейцарской границы.

Штурмбанфюрера СС Фрица Швенда с семьей, запасшихся поддельными итальянскими паспортами, Хеттль доставил в Швейцарию. Эрнст Кальтенбруннер и его адъютант штурмбанфюрер Артур Шейдлер, облачившись в гражданские костюмы, тоже лихорадочно искали надежного убежища. Они предложили местному охотнику Мозеру любую плату — деньги, в том числе фунты стерлингов и доллары, драгоценности, — если он выведет их в безопасное место. Мозер, который, как и большинство австрийских охотников, был связан с партизанами, немедленно сообщил об этом Альбрехту Гайсвинклеру. Был разработан соответствующий план, и Мозер «принял» предложение Кальтенбруннера.

В одну из майских ночей Мозер повел обоих эсэсовских фюреров в глухой район Мертвых гор.

Кальтенбруннер, лишь незадолго до бегства запрятавший сокровища своего штаба, тащил туго набитый рюкзак. Через несколько часов хода они оказались у заброшенной сторожки на берегу маленького горного озера. Мозер вернулся обратно. С этого момента единственная тропа, которая вела от сторожки к озеру Альтаус, днем и ночью охранялась партизанами. Кальтенбруннер и его адъютант оказались в западне. Спустя несколько дней они были арестованы отрядом, состоявшим из американцев и австрийских партизан. При аресте эти некогда могущественные эсэсовцы вели себя как жалкие комедианты: совали фальшивые документы, твердили, что они врачи, ссылались при этом на Женевскую конвенцию и Устав Международного Красного Креста. Но это не помогло. Бандиты были опознаны и взяты под стражу.

После пленения эсэсовских руководителей в вилле «Керри», последней резиденции Кальтенбрункера, некоторое время продолжали жить их жены. Однажды партизан из отряда, охранявшего виллу, притащил в штаб к Альбрехту Гайсвинклеру стальной ящик. В нем находились более тысячи золотых двадцатидолларовых монет весом свыше 30 граммов каждая. На виллу была послана специальная группа.

Она обнаружила в огороде аналогичный ящик, содержимое которого составляли золотые монеты, банкноты и массивный золотой портсигар. Когда подсчитали содержимое обоих ящиков, то оказалось, что в них находилось 10 тысяч золотых монет общим весом 76 килограммов, 15 тысяч долларов и 8 тысяч швейцарских франков банкнотами. Кальтенбруннер надеялся, видимо, воспользоваться всем этим в благоприятный момент после войны. Но истории было угодно распорядиться иначе. Бывший шеф главного имперского управления безопасности оказался на скамье подсудимых в Нюрнберге и был повешен.

СТЕНА МОЛЧАНИЯ ВЗОРВАНА

МАКНЭЛЛИ ПРИНИМАЕТСЯ ЗА ДЕЛО

По мере продвижения в глубь «Альпийской крепости» американцы получали немало сообщений от местного населения, касающихся таинственных операций в районе озера Тогагац. Командование начало проявлять активный интерес к «подводному сейфу»

нацистов. Спустя несколько часов после того, как военнослужащие вермахта и эсэсовцы сбросили в озеро последние ящики, в дверь жителя горной деревни Ханнеса Штекля постучал командир специального подразделения армии США. Впоследствии Штекль рассказывал: «Не проходит и пары часов, как заявляются сюда «ами», передовой отряд. И вот уже кэптэн ихний, по-немецки говорит, вежливо вызывает меня из дому и просит показать ему то место, где происходила эта возня с ящиками. Тут же под рукой у него водолазы, и лодки надувные, и плоты. Да недолго оставались парни под водой: там, внизу, рассказывали они, совсем как в джунглях, сплошная неразбериха — стволы деревьев лежат вдоль и поперек, спускаться дальше опасно, потому что плавают они на половинной глубине и озеро это — как бы с двойным дном. Тут офицер дает всему делу отбой: мол, вернутся сюда потом, с настоящими моряками и морским водолазным имуществом. Только с тех пор не видывал я здесь больше ни одного «ами», зато скоро тут объявилась английская секретная служба: хотела разгадать эту чертовщину с ящиками, но до дна так и не добралась».

И действительно, технически хорошо оснащенная водолазная группа военно-морского флота США отказалась от попытки раскрыть тайну озера Топлиц.

Одной из причин этого была гибель одного из американских водолазов.

Вскоре в штаб главного командования англо-американских экспедиционных сил во Франкфурте-наМайне поступило тревожное донесение. Офицер американской разведки сообщал радиограммой, что им задержан капитан вермахта с грузовиком, доверху заполненным ящиками. В них пачки фунтов стерлингов.

Это известие подняло на ноги майора Джорджа Макнэлли — специалиста Си-Ай-Си по борьбе с подделкой денежных знаков. Макнэлли помчался в Австрию, в район Аусзее, чтобы на месте ознакомиться с содержимым ящиков. Их вскрыли, и оттуда посыпались пачки английских банкнотов. Сумма оказалась внушительной: 21 миллион фунтов стерлингов!

Не успели американцы сообщить о находке своим английским союзникам, как из Лондона спешно прилетели представитель Лондонского банка Гарри Ривз и трое лучших детективов Скотланд-ярда во главе с главным инспектором Радкиным.

Группа экспертов, состоявшая из представителей обеих разведок, немедленно начала розыск эсэсовских фальшивомонетчиков — участников «операции Бернгард». Этому всеми силами помогали оставшиеся в живых заключенные концлагерей из команд по изготовлению фальшивых денег. Многие из них уже тогда дали американским офицерам подробные сведения о технологии производства. Назвали имена руководителей и организаторов из нацистской службы безопасности.

Бывший узник концлагеря поляк Якоб Лаубер подробно рассказал эксперту Скотланд-ярда об «операции Бернгард» и дал полный список всех участвовавших в ней эсэсовцев, а также подневольно использовавшихся заключенных.

Почти одновременно в полицейское управление Гааги явился бывший заключенный-голландец, снял ботинок, оторвал подошву и вынул много месяцев хранившиеся под ней поддельные фунты стерлингов.

Он же составил для голландской полиции обширное сообщение о гиммлеровской операции по подделке иностранной валюты.

Документ необычайной ценности передал Макнэлли чех Оскар Скала. Он сумел, в условиях концлагеря, записать точные данные о количестве поддельных денежных знаков, а также номера выпущенных серий. Этот методично действовавший человек ежедневно вносил в свою крошечную записную книжку данные о деятельности фальшивомонетчиков. На сфотографированном с двадцатикратным увеличением банкноте Скала показал следственной комиссии ошибки, которые были характерны для фальшивомонетчиков из фашистской службы безопасности.

Полученные западными союзниками данные помогли весьма быстро обнаружить предприятия, поставлявшие эсэсовцам материалы для фабрикации фальшивых денег. Одним из них оказалась фабрика пергаментной бумаги в Дасселе. Юрисконсульт этой фирмы подтвердил автору книги, что действительно она изготовляла по приказу СД специальную бумагу и имела для этого соответствующее оборудование.

Этот факт был известен компетентным английским и американским органам.

Макнэлли и другие сотрудники следственной комиссии неизбежно должны были ознакомиться и с теми показаниями свидетелей, которыми подтверждалось, что изготовление поддельной валюты сопровождалось преступлениями в отношении узниковевреев. Материалы, обличавшие Бернгарда Крюгера, Шмида, Фрица Швенда и их шефа Шелленберга, были собраны в главной квартире англо-американских войск. Шелленберг, который к тому времени находился под стражей у англичан, имел все основания не питать радужных иллюзий: тогда крупным военным преступникам ждать пощады не приходилось.

Однако Бернгард Крюгер и его «главбух» Роберт

Шмид своевременно воспользовались поддельными документами и скрылись. Правда, у них было мало шансов остаться непойманными: их следы явно вели в оккупированные американскими войсками части Германии и Австрии. Во всяком случае, когда Макнэлли передал свой итоговый доклад о результатах проведенного им расследования во Франкфурте-на-Майне, возмездие участникам этого беспримерного преступления казалось лишь вопросом времени, зависящим только от успеха их розыска

ПРИГОВОР ВЫНЕСЕН

Международный военный трибунал в Нюрнберге, судивший «первый гарнитур» нацистских главарей за преступления против мира, военные преступления и преступления против человечности, вынес им справедливый приговор. Двенадцать из них, в том числе Кальтенбруннер, были приговорены к смертной казни, а семь других получили различные сроки тюремного заключения — от десятилетнего до пожизненного.

Нюрнбергский приговор фашистской службе безопасности был предельно ясен. СД во всей ее совокупности признавалась преступной организацией.

В обосновании приговора четко говорилось:

«Гестапо и СД использовались для целей, которые являлись согласно Уставу (Международного военного трибунала, — Ю. М.) преступными и включали преследование и истребление евреев, зверства и убийства в концентрационных лагерях, эксцессы на оккупированных территориях, проведение программы рабского труда, жестокое обращение с военнопленными и убийство их…

Рассматривая дело СД, Трибунал имеет в виду управления III, VI и VII главного имперского управления безопасности (РСХА) и всех других членов СД, в том числе всех местных представителей и агентов, почетных или каких-либо других, независимо от того, являлись ли они формально членами СС или нет.

Трибунал признает преступной согласно Уставу группу, состоящую из тек членов гестапо и СД, занимавших посты, перечисленные в предыдущем параграфе, которые вступили в организацию или оставались в ней, зная о том, что она использовалась для совершения действий, объявленных преступными в соответствии со статьей 6 Устава, или как члены организации лично принимали участие в совершении подобных преступлений. Основой для вынесения настоящего приговора является то, участвовала ли организация в совершении военных преступлений и преступлений против-человечности, связанных с войной…»

СС тоже были объявлены преступной организацией в соответствии с Уставом Международного военного трибунала.

Тем самым был в принципе вынесен приговор группенфюреру СС Вальтеру Шелленбергу и его ближайшим подручным: штандартенфюреру СС Шмиду, штурмбанфюреру СС Хеттлю, оберштурмбанфюреру СС Скорцени и штурмбанфюреру СС Крюгеру.

Однако скоро стало ясно, что планы, осуществление которых планировали заправилы СС и СД в «Альпийской крепости», отнюдь не были похоронены.

У ГЕНЕРАЛА ТЭЙЛОРА ОТКАЗЫВАЕТ ПАМЯТЬ

Приговор Международного военного трибунала должен был служить руководящим началом для всех состоявшихся позднее в Нюрнберге процессов военных преступников, ставших известными под названием «последующие процессы». На них судили виновных в тяжких преступлениях фашистских магнатов военной промышленности, врачей, юристов, министерских чиновников, генералов и высших чинов СС. Но в отличие от Нюрнбергского эти процессы велись не Международным военным трибуналом, а только американскими судами.

Одним из самых важных среди этих уголовных процессов был процесс по так называемому «делу № 11». Перед американским военным судом предстали четыре нацистских министра и семь статс-секретарей, а также ряд других высших государственных чиновников гитлеровского рейха. По названию берлинской улицы, где размещались главные фашистские министерства, процесс этот получил наименование «процесс Вильгельмштрассе». Длился он с 1948 года до апреля 1949 года.

На скамье подсудимых по «делу № 11» сидели начальник зарубежной секретной службы нацистов Вальтер Шелленберг, бывший имперский министр финансов граф Шверин фон Крозиг и вице-президент германского Рейхсбанка Эмиль Пуль. Поскольку эти обвиняемые также в решающей степени несли ответственность за начавшуюся осенью 1944 года транспортировку нацистских миллионов за границу, весь мир ожидал, что на «процессе Вильгельмштрассе» будут до конца вскрыты еще оставшиеся неясными вопросы.

Огромный аппарат американского обвинения подготовил к слушанию дела 550 тысяч документов; папки с ними занимали полки длиной 15 метров.

В качестве обвинителей были назначены известные юристы. Главным обвинителем выступал свежеиспеченный бригадный генерал американской армии Телфорд Тэйлор. Его заместителем был доктор юриспруденции Роберт М. Кемпнер. Им ассистировали американский ученый-правовик профессор Чарльз С. Лайон и доктор юриспруденции Александр Джордж Харди. Связь с соответствующими английскими органами осуществлял весьма компетентный в финансовых вопросах сын директора одного из английских банков Уильям X. Мерсер.

Но объективным наблюдателям, рассчитывавшим услышать на процессе важные разоблачения и ожидавшим, что виновный в подделке денег и связанных с нею преступлениях Шелленберг будет сурово наказан, пришлось с разочарованием покинуть Нюрнберг. В конце концов Шелленберга за его принадлежность к преступным организациям СС и СД, а также за совершенные им преступления против человечности все же приговорили… к шести годам тюремного заключения. Вице-президент германского рейхсбанка Пуль получил пять лет. Однако по поводу всего комплекса деятельности СД по фабрикации фальшивых денег и сопряженных с нею преступлений, осуществленных службой безопасности совместно с Рейхсбанком и германскими монополиями, на процессе не прозвучало ни слова! Многие считали это случайностью.

В действительности влиятельные реакционные круги и представители финансового капитала западных держав заключили с преступниками из СД и гитлеровскими генералами сделку. Вместо того чтобы на основе вынесенного в Нюрнберге приговора Международного военного трибунала покарать главарей СС и службы безопасности, с ними вступили в антикоммунистический заговор: за предоставление своего опыта и связей американской разведке им разрешили вынуть головы из уже накинутой петли. Американская секретная служба взяла к себе на службу нацистских преступников. Об этом, например, свидетельствуют следующие факты.

Доверенный Кальтенбруннера и близкий друг Эйхмана нацистский фальшивомонетчик штурмбанфюрер СС Вильгельм Хеттль не только остался совершенно безнаказанным, но и превратился в высокооплачиваемого руководителя агентов американской разведки. Более того, Си-Аи-Си воспрепятствовала выдаче Хеттля венгерскому правительству, которое официально разыскивало его как военного преступника для предания суду.

Изобличенный в многочисленных военных преступлениях фаворит Гитлера и главарь диверсантов Шелленберга оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени уже в 1947 году под кличкой Абель заключил сделку с американской секретной службой. Скорцени продал «историческому отделу» американских войск в «Кэмп кинг» свой изложенный на бумаге опыт ведения подрырной деятельности и за это получил «квитанцию о прохождении химчистки». Американцы отказались также удовлетворить требование Чехословацкой республики о выдаче Скорцени, хотя в связи с преступлениями против человечности, совершенными им в оккупированной фашистами Чехословакии, был объявлен его международный розыск.

Штурмбанфюрер СС и фальшивомонетчик Фриц Швенд — словно в насмешку! — провел в американском плену один день. Затем в течение одиннадцати месяцев он подвизался в качестве эксперта по подрывной деятельности против СССР и народной Польши в мюнхенском филиале одного из разветвлений пашингтонской секретной службы — «Спешиэл каунтри интеллидженс» (SCI). Только заступничеством американской разведки можно объяснить тот факт, что Швенд не был арестован и выдан итальянцам как убийца, разыскиваемый судом города Больцано.

Джордж Спенсер Шпитц, являвшийся одной из ключевых фигур в аппарате СД по сбыту фальшивой валюты, пристроился под крылышком у начальника американской разведки в оккупированной Баварии Чарльза Михаэлиса и пользовался его покровительством.

Главарь действовавших против Советского Союза агентов СД и главное лицо по сбыту фальшивых фунтов стерлингов Рудольф Блашке был вызволен разведкой США из исправительного лагеря и, как и его брат фальшивомонетчик Оскар Блашке, выпущен на свободу.

Тесно сотрудничавший с Шелленбергом и Скорцени гитлеровский генерал Рейнхард Гелен, начальник шпионско-диверсионного отдела «Иностранные армии Востока» в германском генеральном штабе (ОКХ), получил в 1945 году от разведки США задание создать в Западной Германии щедро финансируемую долларами антисоветскую секретную службу.

Привлеченные им в дальнейшем на службу нацисты и офицеры вермахта получили от американцев полное отпущение грехов.

Арестованный турецкой полицией специалист СД по контрабанде валюты и золота Джузеппе Беретта был освобожден из тюрьмы американским офицером Ирлом и заброшен в освобожденный Советской Армией Бухарест. Список этот можно было бы дополнить не одной сотней фактов и фамилий.

Так осуществился заговор, о котором Гиммлер, германский генеральный штаб и магнаты немецкой промышленности, используя свои не прерывавшиеся в ходе военных действий международные монополистические и агентурные связи, вели переговоры с влиятельными кругами США и Великобритании.

Сделавшись наследниками антикоммунистической политики гитлеровского рейха, западные державы пригласили к себе на службу и тех, кто считался в третьем рейхе наиболее надежным и кому в последние дни войны было поручено упрятать нацистские миллионы в безопасные места и строго блюсти тайну доверенных лиц, которым они были переданы на хранение.

Исходя из этих соображений, влиятельные представители Пентагона и реакционные политики США пустили в ход все связи, чтобы избежать нежелательных разоблачений. Вот почему американские военные трибуналы в Нюрнберге не решились преподнести общественности комплекс акций по сокрытию нацистских миллионов и уголовно наказуемому производству фальшивых денег, а также наказать виновных в совершенных при этом убийствах узников концлагерей. В самом деле, выглядело бы по меньшей мере странно, если бы в Нюрнберге вынесли приговор нацистским преступникам, которые тем временем числились в денежных ведомостях американской армии и разведки!

Действие этого заговора испытал на себе и автор, начав собирать материал для этой книги.

Прежде чем ее написать, необходимо было вьтгтснить у главы американского обвинения на «процессе Вильгельмштрассе» Тэйлора ряд вопросов в связи с всплывшими тем временем фактами. После 1950 года Тэйлор расстался со своим генеральским мундиром и вернулся к прежней гражданской юридической деятельности. К концу 1963 года он преподавал на юридическом факультете Колумбийского университета в Нью-Йорке. Ответ отставного бригадного генерала был предельно вежлив, но весьма краток.

«Сожалею, что за давностью лет не могу вспомнить каких-либо обстоятельств, связанных с Шелленбергом и фальшивомонетчиками. Полагаю, что эта часть дела находилась в ведении д-ра Роберта М Кемпнера и что ответ на Ваши вопросы Вы, вероятно, смогли бы получить от него».

Трудно было поверить Тэйлору. Разве не казалось невероятным, что юрист мог забыть суть дела, разбиравшегося на таком процессе, каким являлся «процесс Вильгельмштрассе»? Ведь самая крупная в истории подделка денежных знаков в сочетании с преступлениями против человечности не такое уж мелкое преступление, чтобы так легко запамятовать о нем!

Возникшие сомнения отнюдь не ослабли, когда стало известно, что свою карьеру Тэйлор сделал в период второй мировой войны в военной разведке американской армии. Именно во время службы в разведке он продвинулся с майора в 1942 году до бригадного генерала в 1946 году. Было ли случайным, что именно генералу американской разведывательной службы поручили возглавить обвинение на процессе против шефа нацистской секретной службы Вальтера Шелленберга? Можно констатировать, что именно под началом Тэйлора на этом процессе сформировался тот политический курс в отношении нацистских преступников, который осуществлялся реакционными кругами США впоследствии. Поэтому к высказываниям Тэйлора по данному вопросу следовало отнестись критически.

Не мог вспомнить каких-либо подробностей дела и Чарльз С Лайон, тоже преподающий ныне на юридическом факультете Нью-Йоркского университета Он сообщил автору книги:

«Я не занимался Шелленбергом. Обвинение было разделено на несколько частей, я руководил лишь одной его частью, а Роберт М. Кемпнер — другой, той, в ведении которой находилось дело Шелленберга.

Кроме того, не могу вспомнить, чтобы я слышал чтолибо об истории с подделкой денег».

Такое заявление настораживает. Ведь профессор Лайон возглавлял обвинение против хозяйственнополитических учреждений и организаций нацистского государства. А они не только активно участвовали во всех махинациях службы безопасности с фальшивой валютой, но и непосредственно помогали ей скрывать награбленные нацистами миллионные сокровища.

Оставалась надежда: может быть, что-нибудь сообщит заместитель главного обвинителя от США на «процессе Вильгельмштрассе» д-р Роберт М. Кемпнер. В 1963 году пришел ответ и от него:

«Весьма отрадно, что Вы занялись изучением дела о подделке денег. Рекомендую ознакомиться с книгами, вышедшими по этому вопросу, одна из них издана на английском языке в прошлом году. К сожалению, я не вел в Нюрнберге расследований, касающихся нацистской аферы с фальшивой валютол, которая, само собою разумеется, заинтересовала бы меня, хотя мы как обвинители, естественно, занимались убийствами, совершенными главными военными преступниками, а фальшивомонетчики не подпадали прямо под статут обвинения, применимый к военным преступникам… Александр Харди, занимавшийся делом Шелленберга на процессе, в обвинительном акте не упоминал об афере с поддельными банкнотами. По каким именно соображениям не говорилось об афере с деньгами, сказать Вам не могу».

Пришлось обратиться к профессору Харди (ныне он президент чикагской компании «Аутоматиккэнтин компани оф Америка») и задать ему вопросы насчет некоторых неясных сторон этого дела. Поежде чем привести его ответ, замечу, что в лице Харди мы опять сталкиваемся с видным представителем американской секретной службы. Во время второй мировой войны он служил в разведке военно-морского флота США — «Оффис оф нэвэл интеллидженс», откуда и был откомандирован на «процесс Вильгельмштрассе». Поэтому ответу Харди удивляться не приХодится. «Не припоминаю, — пишет он, — чтобы мне приходилось просматривать какие-либо материалы, касающиеся изготовления фальшивых денег и заслуживающих использования в каком-либо из тех дел, по которым я поддерживал обвинение. Все эти материалы находились в руках д-ра Кемпнера, и ему было бы легче ответить на Ваш вопрос, почему эти уголовные деяния не были включены в обвинительное заключение против кого-либо из подсудимых на «процессе Вильгельмштрассе»».

Итак, подведем итог: представители американского обвинения на «процессе Вильгельмштрассе», в подавляющей своей части состоявшего из офицеров секретной службы США, утверждают, что они якобы и знать не знали о том, как нацисты добывали свои сокровища, прятали их, спекулировали ими, подделывали и сбывали фальшивые денежные знаки, совершая при этом преступления и убийства. Но если это действительно так, значит, американская секретная служба еще в мае 1945 года сознательно скрыла составленный совместно с компетентными английскими органами доклад Макнэлли и пришла на выручку нацистам, утаив от американских обвинителей в Нюрнберге этот в высшей степени важный документ. Хотя в пользу такого предположения и говорит многое, есть, однако, еще один документ, хранящийся в сейфах Вашингтона Он делает мало правдоподобным подозрительное выпадение памяти у некоторых представителей американской секретной службы.

Что же это за документ?

Один из случайно уцелевших узников концлагерей, которых VI управление главного имперского управления безопасности использовало в обреченных на уничтожение командах по изготовлению фальшивой валюты, Петер Эдель, во время «процесса Вильгельмштрассе» явился в Нюрнберг и под присягой дал американскому военному трибуналу обличающие нацистских преступников показания.

«27 января 1944 года в концентрационном лагере Аушвиц [16] штурмбанфюрер СС Крюгер обязал меня выполнять работу, о характере которой я не имел тогда ни малейшего представления. В начале февраля 1944 года я вместе с несколькими другими заключенными был отправлен в концлагерь Заксенхаузен. После четырехнедельного карантина мы были переведены в блок № 18/19. Крюгер сказал нам, что в этом блоке изготовляются фальшивые деньги Он сообщил, что разглашение (в том числе и заключенным лагеря, находящимся вне этого блока) происходящего в блоке № 18/19 карается смертной казнью.

В блоке, как я узнал после своего прибытия, изготовлялись не только фальшивые деньги, но и подложные документы, паспорта и бланки удостоверений многих наций. Блок № 18/19 являлся предприятием главного имперского управления безопасности…

Всем заключенным блока с самого начала было известно, что эта особая команда, именовавшаяся на лагерном жаргоне «командой вознесения на небо», являлась командой смертников, ибо все принадлежавшие к ней заключенные были евреи или люди смешанной национальности. Мы являлись, на жаргоне эсэсовцев, «носителями тайны». Если обоих этих качеств оказалось бы недостаточно самих по себе, чтобы считать нас командой смертников, то дополнительным подтверждением и доказательством служило следующее При легкой травме, например порезе пальца, заключенных отправляли на амбулаторный прием к врачу, который не имел права обмолвиться с ними ни единым словом. Тяжелобольных не разрешалось класть в больничный барак, даже если их можно вылечить. Их ликвидировали, то есть умерщвляли.

Только благодаря неожиданно быстрому вступлению американских войск 5 мая 1945 года заключенные особой команды, которые к этому времени были переведены в лагерь Эбензее (основной лагерь Маутхаузен) в Австрии, обязаны тем, что СД не удалось привести в исполнение свои намерения

Я дал эти показания добровольно, без какого-либо вознаграждения и без принуждения или угрозы…»

Это те самые показания, которые, по словам упомянутых представителей американского обвинения, остались им неизвестны или же были забыты! Но показания эти были лично заверены 24 января 1948 года Норбертом Р. Барром из следственного отдела начальника американского трибунала по делу военных преступников, затем документ получил от американских судебных органов номер «NG-5508» и, таким образом, официально приобщен к делу. Если даже не брать в расчет, вероятно, действительно утаенный доклад Макнэлли, то уже один этот документ опровергает ставшее ныне стереотипным утверждение американцев, будто военный трибунал США ничего не знал о преступлениях эсэсовских фальшивомонетчиков в отношении узников концлагерей.

В этой связи надо подчеркнуть и еще одно заслуживающее внимания обстоятельство: этот, вне всякого сомнения, чрезвычайно важный документ не был включен в насчитывающий свыше 3800 страниц официальный протокол «процесса Вильгельмштрассе», напечатанный в государственной типографии США в 1951–1952 годах под названием «Trials of War Criminals, Case И» (тома XII–XIV). Таким образом, документ, разоблачавший фашистскую секретную службу, превратился в документ, обличающий американскую разведку.

Однако д-р Роберт Кемпнер, который просил автора книги держать его в курсе предпринятого изучения этого дела, вдруг решил попробовать поколебать неопровержимые доказательства. Он привел довод, что, когда Эдель давал свои показания, составление всех обвинительных актов в Нюрнберге, а особенно обвинительного заключения по «процессу Вильгельмштрассе», датированного 1 ноября 1947 года, уже было закончено. Но и этот аргумент при ближайшем рассмотрении не выдерживает критики. Ведь антифашист Петер Эдель своими показаниями лишь подтвердил то, что офицер американской разведки Макнэлли зафиксировал в своем протоколе еще за 24 месяца до того, как обвинение было предъявлено подсудимым на «процессе Вильгельмштрассе». Кроме того, Эдель еще 1 октября 1947 года, то есть за четыре недели до упомянутого обвинительного заключения, описал нацистские преступления, очевидцем которых он был, в своем документальном сообщении. Оно было опубликовано в популярном журнале «Вельтбюне», привлекло к себе внимание мировой общественности и, естественно, не могло остаться неизвестным американским судебным органам. Более того, оно подлежало приобщению к обвинительному акту.

Но есть и еще одно доказательство сговора между американской и нацистской секретными службами.

Еще в 1945 году вновь пристроенный к делу американской разведкой штурмбанфюрер СС Вильгельм Хеттль (он же Вальтер Хаген) подтвердил весьма важный факт. Он писал: «Для меня имело большое значение то, что моя точка зрения подкреплялась английской позицией в Нюрнберге. Я был тогда «вечным свидетелем» на различных процессах военных преступников… Я являлся очевидцем того, как американское обвинение пыталось предать Шелленберга суду трибунала за «операцию Бернгард». Ведь меня допрашивали по этому делу очень часто, а самого Шелленберга, разумеется, еще чаще. Но вдруг все вопросы, касающиеся «операции Бернгард», разом прекратились. Позднее один американский офицер (который мог это знать, так как имел возможность следить за ходом судебного разбирательства) сообщил мне, что представители английского обвинения сами просили американцев не заниматься больше расследованием аферы с фальшивыми деньгами. А для Шелленберга, сказал он, это означает, что проведение «операции Бернгард» вплоть до момента германской капитуляции будет считаться дозволенной военной хитростью».

В цепи убедительных доказательств не хватало до сих пор лишь одного звена: объяснения непосредственного мотива этого поступка. Но признание Хеттля дает и его. Империализм и война нераздельны. Преступному характеру империалистической войны соответствуют и ее преступные методы. Цель оправдывает средства — таков девиз того строя, для которого война закон. Американские судебные органы, вне всякого сомнения, чрезвычайно тщательно расследовали связанный с многочисленными убийствами комплекс вопросов о подделке валюты. Но они отказались от публичного обвинения и осуждения виновных нацистов для того, чтобы включить «бумажное оружие» в арсенал своих средств ведения подрывной войны против стран социалистического лагеря.

Здесь воочию видны двойная империалистическая мораль и прагматизм буржуазного права Как английские, так и американские законы сурово карают за подделку денежных знаков. Зато у эсэсовских бандитов, не останавливавшихся перед массовыми убийствами и превзошедшими по масштабу все известные дотоле подделки денег, нашлись влиятельные покровители в правительственных органах тех стран, которым был нанесен огромный ущерб фальшивой валютой.

Все это в конечном счете может служить лишь еще одним примером растущего влияния преступности и уголовщины на политику современных империалистических государств.

Д-р Кемпнер рекомендовал ознакомиться с выпущенной в США книгой о фальшивомонетчиках из СД. Это издание под названием «Операция Бернгард» принадлежит перу Антони Пири и вышло в НьюЙорке в 1962 году. Последовав совету, я не просто ознакомился с ним, но и шаг за шагом подверг его тщательному анализу с точки зрения фактов. И сразу стало ясно, что книга эта не что иное, как смесь лжи, полуправды и признаний. Хотя под давлением имеющегося материала Пири и вынужден признать, что изготовление фальшивых денег сопровождалось убийствами заключенных концлагерей, никаких выводов отсюда он делать не желает. Наоборот, стараясь политически и юридически лишить эти факты их обличительной силы, он прибегает к методу, несовместимому с объективным подходом к истории: дает всем прямым и косвенным виновникам преступлений произвольные псевдонимы, явно надеясь тем самым замести следы так называемого «непреодоленного прошлого». По поводу такого рода «литературных» вольностей Антони Пири счел нужным дать только следующее объяснение: «Очевидно, д-р Вильгельм Хеттль считает важным позабыть о своем прошлом.

Свою книгу «Операция Бернгард-» он выпустил под псевдонимом Вальтер Хаген и каждый раз, когда к нему в этой книге (имеется в виду американское издание. — Ю. М.) обращались по имени, ставил вместо него прочерк. Следуя его примеру, я тоже использовал псевдоним».

Однако защита нацистских преступников со стороны определенных кругов государств, объединившихся в 1949 году в агрессивный военный блок НАТО, только одна сторона дела. Другая состоит в том, что преступные нацистские методы ведения войны стали составной частью приготовлений Североатлантического блока к агрессии против социалистического лагеря.

Об этом, в частности, свидетельствует статья лейтенанта Дж. Коуглэна, опубликованная в 1951 году в канадском военном журнале «Канадиен арми джорнэл». В его статье, озаглавленной «Боевое оружие, которым пренебрегают», предпринимается попытка сделать для НАТО актуальные выводы из «операции Бернгард». Автор, например, пишет: «Если бы Гитлер летом 1940 года вместо бомб большой взрывной силы сбрасывал на Англию фальшивые фунты стерлингов, он имел бы гораздо больше шансов сохранить свой «тысячелетний рейх». Англия могла бы оказаться засыпанной огромной массой таких банкнотов.

Будем исходить из того, что один банкнот стоимостью в один фунт стерлингов весит три грамма. 400 тонн таких банкнотов потребовали бы от английского государственного банка обеспечения на сумму примерно 667 миллионов фунтов стерлингов, что лишь немного превышает общий номинал банкнотов, находившихся тогда в обращении в Англии. Если принять во внимание, что германская люфтваффе только са одну ночь сбросила на Ковентри 400 тонн бомб, приходим к выводу, что Германия в течение одной ночи могла бы удвоить количество находящихся в обращении денежных знаков Великобритании, а тем более наверняка сделать это за две или три недели!

Воздействие, оказанное этим на промышленность, было бы еще более сильным, чем фатальное падение уровня производства в Германии в период инфляции 1920–1924 годов…»

Коуглэн продолжает далее: «…некоторые могут возразить, что, хотя снаряды и дороже, их все же следует предпочесть фальшивым деньгам. Во время войны потребители часто оплачивают свои покупки в двух валютах, а именно: бумажными денежными знаками и талонами. Конечно, с самолетов можно сбрасывать также продовольственные и промтоварные талоны, подделать которые куда легче, чем банкноты фунтов стерлингов».

Именно тогда, когда появилась эта статья, в Вашингтоне из официального протокола нюрнбергского «процесса Вильгельмштрассе» изъяли данные под присягой показания немецкого антифашиста Петера Эделя.

Симптоматичен и другой факт: ко времени появления этой статьи осужденный американским военным трибуналом к шести годам тюремного заключения военный преступник Вальтер Шелленберг был выпущен из каторжной тюрьмы и без всяких затруднений получил визу на въезд в являющуюся членом НАТО Италию, где к тому времени даже не истек срок давности его преступлений, связанных с подделкой денег. В Италии Шелленберг не только не испытывал никаких неприятностей от полиции, но и, что весьма примечательно, жил на широкую ногу. Можно не ошибиться, расценив это как предупредительность со стороны всех тех, кто пожелал воспользоваться опытом Шелленберга в области подрывной деятельности и перенять его опыт для военной доктрины НАТО.

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ БЫЛ ПРАВОЙ РУКОЙ КАЛЬТЕНБРУННЕРА

Кальтенбруннера вздернули на пеньковой веревке.

Но остались живы те, кто продолжил его преступное дело. Среди них штурмбанфюрер СС Вильгельм Хеттль. Раньше он был правой рукой Кальтенбруннера, а после войны поселился — и конечно, не случайно! неподалеку от озера Топлиц в Австрии.

Будучи человеком «хорошо информированным» и мастером дезинформации, Хеттль под псевдонимом Вальтер Хаген взялся за перо и превратился в «писателя». Он пытается реабилитировать осужденную в Нюрнберге как преступную организацию службу безопасности а заодно набить цену и себе, как всегда преследуя прежде всего личную выгоду. Хеттль рассчитывает сделать неплохой бизнес на своих воспоминаниях об адской кухне СД. При этом он, разумеется, скрывает больше, чем говорит.

Свое выступление на писательском поприще ближайший подручный Кальтенбруннера начал с мало удавшейся фальсификации собственной биографии.

После того как его псевдоним был раскрыт, он продиктовал для одного широко распространенного справочного издания следующие данные о своей персоне:

родился 19 марта 1915 года в Вене; доктор философии, литератор, административный директор частной гимназии в Бад-Аусзее; до 1938 года учитель; вел «исследовательскую деятельность по заданию германской исследовательской организации».

Награды:

Железный крест II степени, военная медаль за участие во второй мировой войне; любимое занятие — коллекционирование старинных гравюр; адрес: Альтаусзее, Пухен № 36, Бартльхоф.

Здесь кое-что верно, но именно кое-что. Например то, что до 1964 года Хеттль, будучи владельцем гимназии в Бад-Аусзее, занимался воспитанием юношества, а также преподавал… историю! Однако надо отметить, что там он постепенно приобрел в собственность земельные участки, школьные здания, дома и даже целый школьный интернат. Этой собственностью он владел вместе со своим компаньоном — некиим д-ром Германом Оберашером, который, находясь в далеком Тегеране, играл роль попечителя школы в Аусзее.

Если приглядеться к персоне Оберашера поближе, то выяснится, что, будучи гауптштурмфюрером СС, он после окончания войны с поддельными документами бежал на Ближний Восток и воспользовался спрятанными там нацистскими ценностями, к которым приобщился и Хеттль. Но это был не единственный источник обогащения Хеттля. Оказав своей жене щедрую финансовую поддержку, он сумел обеспечить ей выгодный пост члена правления пронацистского издательства «Нибелунген-ферлаг» (Вена — Линц), в котором также вышла первая книга Хеттля «Тайный фронт». Он издал эту книгу также под псевдонимом Вальтер Хаген.

Все эти операции разыскиваемого военного преступника заставили западную прессу заинтересоваться источниками его финансовых средств. Учитывая, сколь близко расположено озеро Топлиц от местожительства Хеттля, даже западноберлинская газета «Телеграф» не могла обойти вопрос о том, откуда у него берутся деньги на такие дорогостоящие постройки, как частная школа, а также на содержание не менее дорогостоящего интерната. Газета отмечала, что источники этих средств никогда по-настоящему не выяснялись. Газета писала, что, по одной версии, Хеттль еще до конца войны переправил большие запасы валюты в швейцарские банки, а по другой, иронически замечала она, очевидно, обнаружил неподалеку от своего дома «сокровища Нибелунгов».

Не подлежит сомнению тот факт, что Хеттль — один из тех грабителей и бандитов, которые неслыханно обогатились во время войны и особенно в последние ее дни. Удирая из Будапешта от Советской Армии, он украл из дома коммерсанта Лайоша, где находилась его штаб-квартира, много ценностей. В их числе: две гравюры Дюрера, коллекция старинных гравюр, полотна известных голландских мастеров, дорогой фарфор, гобелены, серебряные столовые приборы Для перевозки одних только будапештских «трофеев» Хеттля потребовалось несколько грузовых автомашин. Все это подтверждено данными под присягой показаниями очевидцев. Однако со свойственным ему цинизмом Хеттль в биографии охарактеризовал свои грабительские действия благозвучным термином «коллекционирование».

А теперь давайте посмотрим, что это за «германская исследовательская организация», в которой Хеттль подвизался с 1938 года.

Это не что иное, как гиммлеровская служба безопасности. О том, что Хеттль находился на службе СД, доказывает заполненная им анкета, обнаруженная в архиве главного имперского управления безопасности.

Факты говорят и о другом, сразу после войны Хеттль определился в американскую разведку А вскоре гамбургский журнал «Шпигель» писал о нем: «Едва ли есть сейчас в Западной Европе хоть одна тайная разведывательная организация, с которой у этого человека не было бы прямого или косвенного контакта или от которой он прямо или косвенно не получал бы различные суммы».

Как уже говорилось, Хеттль называет себя в автобиографии «литератором». Действительно, в своих писаниях он подозрительно много места уделяет золоту, оружию и документам, запрятанным службой безопасности. Делает он это неспроста. Его цель: дезинформировать общественность, направить поиски и расследования на ложный путь. В своей книге «Тайный фронт», выпущенной в 1950 году штутгартским издательством «Веритас», Хеттль пишет:

«Транспортная колонна, которая должна была доставить фальшивые денежные знаки из концентрационного лагеря Эбензее, где они в последнее время печатались, в Тироль, не смогла достигнуть места назначения из-за пробок на дорогах. Поэтому, не долго думая, груз сбросили с грузовиков в озеро Траун».

Хеттль-Хаген упоминает о подделке денег лишь мимоходом, и это вполне понятно. Ведь он играл в ней руководящую роль, а в то время, когда писал книгу, срок давности данного преступления еще не истек. Хеттль сознательно дезориентирует читателя: фальшивые деньги никогда не изготовлялись в концлагере Эбензее; кроме того, груз был сброшен вовсе не в озеро Траун, а, как указано в докладе Макнэлли от июля 1952 года, в Энс и частично в Топлиц.

Спустя два года, в 1952 году, швейцарское издательство «Нептун-ферлаг», которому Хеттль предоставил материалы, выпустило в свет фальсифицирующую историю книгу Эберхарда Фродейна «Чудооружие- фальшивые деньги». Кстати, это издательство уже давно специализируется на выпуске «мемуаров» заправил фашистской секретной службы.

Лживая стряпня была преподнесена читателю с подзаголовком: «Написано на основе фактов». Сам поставщик материала для этого «романа» Хеттль фигурировал в нем под именем д-ра Остермана, а разыскиваемый в Италии эсэсовский убийца Фриц Швенд — под псевдонимом Бернтер.

Однако, как только в мае 1955 года истек срок давности привлечения к суду за фабрикацию фальшивой валюты, Хеттль сразу же выбросил на рынок свой товар — книгу «Операция Бернгард». На этот раз он получил гонорар от издательства «Вельзермюльферлаг Фрич унд Дузль» в австрийском городе Вельс. Оно тоже выполняет «литературные» задания старых нацистов и неофашистов, имеющие целью ввести в заблуждение мировую общественность. Для характеристики этого издательства достаточно сказать, что оно, в частности, выпустило недавно книгу, в которой поднимается на щит фашистский террорист эсэсовец Отто Скорцени, разыскиваемый в Австрии как убийца и военный преступник.

В книге «Операция Вернгард» Хеттль предпринимает наиболее наглую попытку фальсифицировать как свое прошлое, так и деятельность службы безопасности. Хеттль клевещет на узников концлагерей, которых под страхом смерти заставляли изготавливать фальшивые деньги, и в конечном счете пытается возложить на них ответственность за это преступление.

«Для «операции Бернгард» впервые использовались заключенные концлагерей, в результате чего она и приобрела одиозную репутацию зловещей тайны, — лжет сей «теоретик» фальшивомонетного дела. — Крюгер отобрал в концлагерях уже имевших судимости фальшивомонетчиков, которые находились там с начала войны, будучи подвергнуты так называемому превентивному заключению. Он также использовал и других профессиональных преступников. Таким образом, практическое осуществление этой операции все больше переходило в руки профессиональных фальшивомонетчиков».

Далее Хеттль, стремясь опорочить узников концлагерей, подневольно работавших в команде по изготовлению фальшивых денег, заявляет, будто он вместе с Бернгардом Крюгером добился награждения заключенных медалью «За военные заслуги». Он пишет буквально следующее: «Однако, к счастью, Кальтенбруннер обладал чувством юмора. Он вызвал меня к себе и цинично поздравил с тем, что по случаю 9 ноября 1943 года мне удалось добиться награждения евреев, находящихся в концлагерях. Мне за это ничего не сделали, а 12 заключенных, в том числе трое евреев, получили медали».

Наконец, Хеттль категорически отрицает, что заключенных, принадлежавших к команде по выпуску фальшивых денег, уничтожали: «Ни один из заключенных, имевших отношение к «операции Бернгард», не был убит».

Такая грубая ложь преподносится читателям в Западной Германии, Италии, Франции, Англии, Финляндии, Швейцарии и США за их собственные деньги! Бросается в глаза, что «свой основанный на фактах рассказ о величайшей в истории подделке денег» (как указывается в книге) Хеттль стремился издать именно в тех странах, народы которых особенно сильно пострадали от махинаций фальшивомонетчиков, а именно в Италии, Франции, Англии и Швейцарии.

Произошло именно то, на что рассчитывал Хеттль.

Жаждущая сенсаций пресса ряда капиталистических государств сделала рекламу его омерзительной писанине. Приложили к этому руку, например, такие австрийские газеты, как «Винер вохенаусгабе», «Бильдтелеграф», «Арбейтерцейтунг» и «Кроненцейтунг».

Однако гонораров, получаемых за издание своих литературных поделок, Хеттлю явно не хватало.

В октябре 1963 года он сделал попытку воспользоваться теми художественными полотнами, которые, как уже говорилось, были им вывезены из Будапешта. Эти картины находились в штольнях в районе Аусзее. Хеттль предложил хозяину дома, из подвалов которого можно было проникнуть в подземный лабиринт, крупную сумму денег. Однако австрийские антифашисты сорвали этот хитро задуманный план.

После того как автору этой книги в декабре 1963 года удалось доказать австрийской прокуратуре, что в показаниях, данных под присягой в связи с процессом Эйхмана, Хеттль сообщил о себе ложные данные, от бывшего штурмбанфюрера СС начали отворачиваться те, кто пользовался его услугами и оказывал ему финансовую поддержку. Хеттлю пришлось объявить о банкротстве своего частного учебного комбината. Но он предусмотрительно позаботился вовремя изъять свой капитал из этого предприятия и перевести его в движимые ценности, а кредиторам оставил долги на сумму в 15 миллионов шиллингов.

Все это указывало на то, что Хеттль намерен покинуть «Альпийскую крепость». Однако несомненно права венская газета «Курир», писавшая 17 февраля 1964 года, что «экс-владелец школы д-р Хеттль, несмотря на потерю своего заведения, отнюдь не стал бедняком. Гонорары, которые он получает за свои книги, в том числе за «Операцию Бернгард»… позволят ему, во всяком случае первое время, не пойти ко дну».

ХОДКИЙ ТОВАР И ЕГО ПОКУПАТЕЛИ

В Австрии — этом нейтральном государстве — антифашистам все же удалось привлечь к судебной ответственности некоторых потерявших совесть журналистов, распространявших ложь, сфабрикованную Хеттлем и иже с ним. Другое дело — Западная Германия.

В этом государстве можно без всякого риска воскрешать воспоминания о нацистском прошлом и восхвалять режим третьего рейха.

Орган крупной западногерманской буржуазии — дюссельдорфская газета «Индустрикурир» писала 24 декабря 1952 года: «Во время второй мировой войны имела место крупная афера по изготовлению поддельных денег. Она была связана с именем рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера как шефа гестапо и СД.

В лагере Заксенхаузен около Ораниенбурга, то есть у самых ворот Берлина, он сконцентрировал наиболее опытных фальшивомонетчиков, отбывавших наказание в каторжных тюрьмах».

Гиммлер давно сгнил в земле, а потому «Индустрикурир» охотно возлагает на него всю вину или, вернее сказать, только часть вины. Ведь остальная, и большая, часть вины фальшивомонетчиков из СД по образцу, данному Хеттлем, вновь приписывается каким-то «уголовникам», собранным в концлагере Заксенхаузен.

Эту клевету на узников концлагерей повторяет и гамбургский журнал «Шпигель». Он пишет, что команда, занимавшаяся изготовлением фальшивых денег, состояла «из заключенных концлагерей: искусных граверов, графиков и самых ловких фальшивомонетчиков. Этой уголовной элитой и воспользовалось главное имперское управление безопасности, которое вынашивало мысль о подрыве валюты западных держав, особенно Англии, при помощи фальшивых денежных знаков».

Таким образом, и в данном случае вина гиммлеровской службы безопасности перекладывается на какую-то вымышленную «уголовную элиту».

«Шпигель» лишь бегло упоминает о том, с какой целью предприняла СД фабрикацию фальшивых денег, и вообще обходит вопрос о местонахождении припрятанных нацистских миллионов. Зато в том же номере журнала помещено стоящее несколько десятков тысяч марок рекламное объявление «ИГ Фарбспиндустри» — монополии, которая в нацистские времена немало нажилась на финансовых махинациях.

Следует иметь в виду, что публикация такими монополиями, как «ИГ Фарбениндустри», своих рекламных объявлений в периодической печати является одной из форм подкупа западногерманских журналов и газет.

Не отстает от «Шпигеля» и иллюстрированный журнал «Штерн». В рекламно поданной серии статей он оправдывает эсэсовских садистов, которые обращались с узниками особой команды в Заксенхаузене, и лагере Редль-Ципф как с рабами и хладнокровно умертвляли их вспрыскиванием яда. Чтобы заранее исключить судебное преследование виновников этих преступлений, журнал заменил их имена, обершарфюрер СД Герберт Марок превратился в некоего Шумана, обершарфюрер СД Гейнц Вебер — в Венгера, а гауптшарфюрер СД Фриц Вернер — в Курта Вернера.

Западногерманская пресса не заинтересована в разоблачении эсэсовских преступников. Это хорошо видно на примере гамбургского журналиста ГансаУльриха фон Климбурга. Начиная с 1957 года он пытается вскрыть на страницах печати преступления против человечности, связанные с эсэсовской акцией по изготовлению фальшивой валюты. Климбургу удалось разыскать не только австрийские судебные протоколы, но и найти свидетелей — главным образом бывших заключенных концлагерей — очевидцев преступлений СС. В течение четырех с лишним месяцев фон Климбург безуспешно предлагал свой разоблачительный материал различным органам западногерманской печати, ходил из редакции в редакцию.

Вот что он рассказывает: «Сначала я обратился со своим материалом в издательство Акселя Шпрингера (»Б ильд», «Гамбургер абендблатт», «Вельт», «Вельт ам зонтаг», «Кристаль» и другие). Поначалу ко мне проявили живой интерес, но потом от публикации отказались. Затем предложил его в журнал «Штерн»

(Гамбург), который на первых порах, казалось, тоже заинтересовался, но после нескольких недель ожидания получил и от него отказ. Безуспешными оказались, к сожалению, и мои обращения в журнал «Ревю» (Мюнхен) и в некоторые ведущие агентства печати».

Так западногерманский публицист натолкнулся на стену молчания потому, что хотел сказать правду, а в боннском государстве на нее спроса нет. Зато двери редакций, закрывавшиеся перед ним, широко распахнуты для всякого рода бывших нацистов, желающих поделиться с западногерманской общественностью своими воспоминаниями. Можно ли при этом говорить о «случайности»? Если в Западной Германии, с одной стороны, обливают грязью и поносят лиц, подвергавшихся при нацизме преследованиям по политическим и расовым причинам, оскверняют память узников, убитых в концлагерях, а с другой — позволяют убийцам из Заксенхаузена, Освенцима, Бухенвальда и Эбензее наслаждаться свободой, то это не «случайность», а система! И если после многочисленных политических скандалов, разыгравшихся в последнее время в Федеративной Республике Германии даже западногерманская общественность начинает задавать вопрос, почему так «плохо» подбирают министров, статс-секретарей, генеральных прокуроров, генералов и судей, то на это можно ответить: режиму, который не отказался от планов войны против других народов, нужны министры и прочие высокие чины с фашистским прошлым.

Назначение бывших гитлеровцев на посты, позволяющие им вершить в Западной Германии судьбы множества людей, не случайность, а закономерность.

Это следствие тождества антикоммунистической внешней политики гитлеровского рейха и клерикально-милитаристской Федеративной Республики Германии.

ЗАПАДНОГЕРМАНСКАЯ «КОЗА КОСТРА»

«ДЕГУССА» И БОМБА

20 лет — срок не малый. За это время нацистским преступникам удалось уничтожить многие улики.

Однако окончательно замести следы грязных дел трудно: слишком велики размеры награбленных «черным орденом» сокровищ.

Давайте еще раз вернемся к совещанию в Страсбурге и вспомним, какие решения приняли на нем представители германского монополистического капитала и нацистской верхушки. Там говорилось: надежно припрятать награбленные ценности; осуществить после войны финансирование германских монополий; продолжать на замаскированных военных предприятиях производство оружия; финансировать в послевоенный период нацистские подпольные организации; пристроить влиятельных нацистов в качестве «экспертов» и «специалистов» в различные концерны.

Ныне, спустя двадцать с лишним лет, можно сопоставить сформулированные в «Мезон руж» цели с западногерманской действительностью. Анализ сущности явлений и их взаимосвязи позволяет сделать неоспоримый вывод: государственно-монополистическая система боннского государства наследница гитлеровского режима. Решения, принятые в Страсбурге, дали свои плоды. Это, в частности, хорошо видно на примере западногерманского концерна «ДЕГУССА».

В 1943–1945 годах заводы и административные здания концерна сильно пострадали от бомбардировок англо-американской авиации. Но уже в 19491950 годах «ДЕГУССА» вновь достиг довоенного уровня производства. В то время как проведенная в Западной Германии сепаратная реформа в 10 раз уменьшила сбережения простых немцев, акционеры «ДЕГУССА» сохранили нажитые на войне прибыли и огромные состояния, поскольку за каждую акцию в 1000 рейхсмарок получили акцию в 1000 западных марок. За период с 1950 до 1959 год их годовые дивиденды возросли с 5 до 17 процентов. За девять лет акционерный капитал концерна увеличился с 76,5 миллиона марок до 122,8 миллиона и к 1964 году достиг 155 миллионов марок.

«Экономическое чудо» снизошло на концерн после того, как он пустил в ход припрятанные запасы золота и валюты. Конечно, в переплавленном золоте трудно опознать зубы и коронки узников концлагерей.

Как уже говорилось, в 1944–1945 годах значительная часть золотого и валютного запаса гитлеровского рейха просочилась в Швейцарию. Поэтому концерн «ДЕГУССА» основал в Цюрихе после войны дочернюю акционерную компанию под ничего не говорящим названием «Лейкон-АГ». Во взаимодействии с швейцарскими банками «Швайцерише банкгезельшафт», «Швайцерише кредитанштальт» и «Швайцеришер банкферайн» это акционерное общество должно было, как указано в официальном справочнике, представлять зарубежные интересы «ДЕГУССА» [17]. Но в швейцарском справочнике акционерных обществ говорится, что «Лейкон-АГ» — совладелец собственности концерна также и в ФРГ. За всеми этими туманными формулировками скрывается одно: задача «Лейкон-АГ» — распоряжаться переправленными за границу нацистскими миллионами и обеспечить их перевод в Западную Германию, чтобы там, в соответствии с уже известными решениями, передать в руки твердо определенных лиц и кругов.

Кто же призван руководить этими сложными операциями? Генеральным директором «ДЕГУССА» является доктор юриспруденции Феликс-Александр Прентцель. Свою карьеру он начал в специальном отделе концерна «ИГ Фарбениндустри». Этот отдел, зашифрованный под ничего не говорящим названием «Бюро NW7», щедро субсидировал гитлеровские подрывные организации во многих странах, успешно сотрудничал с начальником нацистской зарубежной секретной службы группенфюрером СС Шелленбергом. Фамилию Прентцель можно и сегодня встретить в списке членов наблюдательного совета концерна «ИГ Фарбениндустри». После создания боннского сепаратного государства Прентцель ряд лет занимал пост начальника управления в министерстве экономики ФРГ.

Рядом с Прентцелем в наблюдательном совете «ДЕГУССА» — целая галерея гитлеровских руководителей военной промышленности. Видное место среди них занимают представители концерна «ИГ Фарбениндустри» и «Дрезднер банк АГ», в свое время обслуживавшего эсэсовцев. К их числу принадлежит, например, председатель западногерманской комиссии по атомным делам профессор Виннакер — один из заправил преступного концерна «-ИГ Фарбениндустри». Рядом с ним в наблюдательном совете «ДЕГУССА» восседает награжденный «Рыцарским крестом к кресту за военные заслуги» бывший высокопоставленный чиновник гитлеровского министерства вооружения и военной промышленности профессор Карл Вурстер. Теперь он вице-президент Союза западногерманской химической промышленности и удостоен высшей награды боннского государства.

Председатель наблюдательного совета «ДЕГУССА» Карл Гец представляет интересы страховой компании «Аллианц», а также «Мюнхенского страхового акционерного общества», в котором руководящую роль играет связанный с нацистскими финансовыми махинациями бывший сотрудник экономического отдела VI управления главного имперского управления безопасности д-р Руперти. Для полноты картины укажем, что в нацистские времена «Мюнхенское страховое общество» вносило щедрые пожертвования в эсэсовский фонд и завоевало прочное место в кругу «друзей рейхсфюрера СС» Гиммлера. Разумеется, и «ДЕГУССА» имеет своего представителя в «Мюнхенском страховом обществе». В наблюдательном совете «ДЕГУССА» Карл Гец представляет «Гамбургер дейч-зюдамериканише банк», а «ДЕГУССА», на основе взаимности, представлен в этом банке директором концерна Робертом Хиртом.

В «ДЕГУССА» подвизается директором и Герман Хюббе — один из сотрудников ведомства Шелленберга.

Одним словом, как только берешься начертить схему финансовых и других связей западногерманских монополий, так в центре ее неизменно оказывается «ДЕГУССА».

Но этот концерн не просто накапливал и перекачивал стекавшиеся к нему нацистское золото и доходы от валютных спекуляций. Еще во время войны он приступил к производству средств массового уничтожения.

«ДЕГУССА» принадлежало 42,5 процента капитала его дочерней компании «ДЕГЕШ» (сокращенное наименование от «Дейче гезельшафт фюр шедлингсбекемпфунг») , из которой концерн извлекал до 200 процентов годовой прибыли. Что касается фирмы «ДЕГЕШ», которая официально производила средства для борьбы с сельскохозяйственными вредителями, то ей принадлежала монополия на поставку эсэсовцам синильной кислоты, известной под названием «Циклон Б» — страшного газа, которым в одном только Освенциме было отравлено свыше миллиона человек. Итак, концерн «ДЕГУССА» наживался не только на ограблении своих жертв, но и на их массовом уничтожении.

И наконец, «ДЕГУССА» принадлежал к числу тех находившихся под особой заботой Гитлера концернов, которые уже в последние годы войны должны были приступить к производству атомных бомб. Известно, что по приказу имперского министра хозяйства Вальтера Функа начиная с 1942 года из всех оккупированных вермахтом стран для концерна «ДЕГУССА» изымалось сырье, необходимое для получения урана. Заготовку этого сырья Функ характеризовал как дело, имеющее «важное значение для ведения войны». К сожалению, эта роль концерна «ДЕГУССА» в производстве «чудо-оругкия» до сих пор не привлекла к себе должного внимания.

Ученый-физик профессор Сэмюэл Гоудсмит, научный советник руководителя работ по созданию американской атомной бомбы генерала секретной службы США Лесли Р. Гровса, основательно изучивший в 1914–1945 годах состояние германских атомных исследований, писал 24 марта 1964 года автору книги: «В своем труде «Миссия «Алсос» я, как полагаю, отчетливо показал, что немецкие ученые недостаточно сознавали необходимость использосать помощь промышленности для реализации своей программы (создания атомной бомбы. Ю. М.).

Единственным промышленным предприятием, которое было привлечено к ее осуществлению, являлся «ДЕГУССА». Он вырабатывал уран в виде твердых блоков, между тем как раньше тот выпускался только в порошке. Однако у меня сложилось впечатление, что это участие промышленности не имело особенно большой срочности, ибо производство твердого урана было осуществлено в рамках программы довольно поздно, думаю, что только в начале 1944 года. Разумеется, и от норвежской промышленности потребовали улучшить производство тяжелой воды…»

Однако о тайном проекте создания германской атомной бомбы, которым с 1944 года занималось министерство вооружения и военной промышленности, после 1945 года упоминалось подозрительно мало.

Это, несомненно, объяснялось тем, что «ДЕГУССА»- старался сохранить в тайне все имевшие к нему отношение планы. Концерну было необходимо продолжать атомные исследования преимуществент « за границей и подготовить почву для создания западногерманского ядерного оружия. В пользу такого утверждения говорят следующие факты.

«ДЕГУССА» поддерживал тесный контакт с группой гитлеровских физиков-ядерников, объединившихся вокруг некоего Деккера, который, прихватив с собой многие материалы проведенных ранее исследований, сбежал после войны в Аргентину. В обмен на поставки машинного оборудования концерну «ДЕГУССА» удалось в послевоенные годы добиться того, что аргентинская комиссия по атомной энергии передала концерну несколько тонн уранового концентрата.

Еще более полезными оказались связи «ДЕГУССА» с франкистской Испанией, установленные в довоенный период и значительно укрепившиеся благодаря размещению германских капиталов в этой стране. Здесь, на Пиренейском полуострове, «ДЕГУССА» объединился с ведущей урановой компанией. Тем самым западногерманский концерн шаг за шагом обеспечил себе контроль не только за добычей урана в Испании, но и за переработкой урановой руды. Франко стал поставщиком сырья для готовящегося производства ядерного оружия в ФРГ.

Кроме того, испанская комиссия по атомной энергии за 100 миллионов марок продала концерну «ДЕГУССА» разработанную при активном участии бежавших к Франко немецких атомщиков технологию производства дешевого урана-235.

Вернувшийся из США в Западную Германию профессор Пауль Гартек окружен непроницаемой стеной молчания. И это не случайно. Уже в 1939 году он принадлежал к числу тех свежеиспеченных фашистских докторов-химиков, которые при поддержке командования вермахта выдвигали идею создания «урановых бомб». Во время войны Гартек экспериментировал с использованием тяжелой воды для изготовления атомных бомб и специализировался на выделении урана-235 методом центрифугирования. Тайна вокруг его имени и деятельности поддерживается в ФРГ столь строго, что даже авторитетный западногерманский справочник об ученых вынужден признать, что никаких сведений о Гартеке сообщить не может.

Строго засекречена в боннском государстве и деятельность бывшего начальника научного отдела верховного командования вермахта генерал-майора профессора Эриха Шумана. Он многие годы опекал атомные эксперименты гитлеровских ученых, а в конце войны позаботился о том, чтобы секретные планы производства нового вида оружия своевременно исчезли. Как Пауль Гартек, так и Эрих Шуман поддерживают тесные связи с концерном «ДЕГУССА».

На результаты атомных исследований, ведущихся в Западной Германии, обратила внимание общественности английская газета «Файненшл тайме».

Она писала в октябре 1960 года, что с тех пор, как концерн «ДЕГУССА» стал работать над методом дешевого получения урана-235, его акции поднялись на 275 процентов. А ведь уран-235-исходный продукт для изготовления как урановых, так и плутониевых бомб!

В адрес концерна посыпались многочисленные вопросы, вызванные этим тревожным сообщением.

Девять дней «ДЕГУССА» молчал. На десятый бывшему гитлеровскому министериаль-диригенту, а ныне генеральному директору концерна Прентцелю пришлось заявить, что «ДЕГУССА» совместно с боннским министерством по атомным делам, комиссией по вопросам атомной энергии и концерном «-АЭГ»

конструирует ультрагазовую центрифугу, модель которой создана в конце 1960 года. Чтобы успокоить взволнованную общественность, Прентцель добавил, что принцип этой центрифуги не представляет сопсй ничего нового и известен уже в течение двадцати лет. то есть с 1940 года.

Это признание имеет исключительно важное значение. Оно показывает, что в ФРГ ведутся серьезные работы над созданием оружия массового уничтожения. Прентцель, еще в секретной службе концерна «ИГ Фарбениндустри» научившийся держать язык за зубами, попытался это ловко завуалировать.

Ведь «ДЕГУССА», соблюдая строгую секретность, уже запатентовал два вновь созданных метода получения урана, и в боннском государстве эти патенты занесены в категорию «подлежащих хранению в тайне». Примечательно, что и американское правительство, находившееся тогда в состоянии предвыборной борьбы, проявило заинтересованность: помогло замять эту историю и не допустить разглашения дальнейших подробностей.

С тех пор заказы, которые получает дочернее предприятие концерна «ДЕГУССА» компания «НУКЕМ» (»Н уклеархеми унд металлурги гезельшафт») в Вольфганге (Ханау), включившаяся в выполнение атомной программы боннского правительства, «сильно возросли и на ближайшие годы гарантируют полную занятость персонала».

Цитата эта взята из годового отчета компании за 1962/63 год Заказы, полученные «НУКЕМ», говорится далее в отчете, потребовали увеличения ее штатов на 30 процентов и значительных финансовых дотаций со стороны «ДЕГУССА». Однако возникшие расходы на расширение производства в значительной части уже покрыты «оплаченными исследовательскими заказами», а также «поставкой готовой продукции».

Боннское правительство и генералитет мечтают оснастить бундесвер атомным оружием. С помощью концерна «ДЕГУССА» они создали важные материально-технические предпосылки для того, чтобы обойти наложенные на ФРГ ограничения в области вооружений и против воли своих партнеров по НАТО начать самостоятельное производство оружия массового уничтожения.

На эту тревожную перспективу обратил внимание в 1963 году в своем докладе «О состоянии европейской безопасности» голландский парламентский деятель Дуйнстен.

По мнению комитета по вопросам обороны и вооружения Западноевропейского союза, тайное производство атомного оружия в Западной Германии вполне возможно. Констатация этого содержится в заключительном докладе указанного комитета, предсгавленном собравшейся в ноябре 1963 года в Париже ассамблее Западноевропейского союза. В этом документе следующим образом оценивается значение сверхускорителя для получения урана-235, к изготовлению которого ФРГ приступила в 1960 году:

« С тех пор работы ведутся в строжайшей тайне. Метод центрифугирования мог бы послужить основой для работы более мелких секретных предприятий по производству ядерного оружия, которым не требуется большое количество урана и которые были бы в состоянии изготовлять западногерманское термоядерное оружие».

Учитывая все эти факты, можно прийти к выводу, что концерн «ДЕГУССА» принадлежит к числу главных наследников атомных проектов нацистов, а также требующихся для их осуществления нацистских сокровищ. Будь Гитлер жив, он имен бы все основания сделать нынешних директоров «ДЕГУССА» своими «вервиртшафтсфюрерами». Но поскольку труп фюрера сгнил на мусорной свалке истерии, им приходится довольствоваться похвалой лишь второго нацистского «гарнитура»- тех, кто ныне принадлежит к боннской «элите», носит ордена ФРГ и осыпан прочими милостями.

История с «ДЕГУССА» типична для показа преемственности между гитлеровским рейхом и боннским государством, но не единична. Среди восьми наиболее крупных групп концернов в Западной Германии наряду с «ДЕГУССА» имеется еще целый ряд монополий, которые замешаны в тайных махинациях нацистов. Таковы, например, компании — преемницы «ИГ Фарбениндустри», а также концерны Круппа и Сименса.

Сопоставив все это с задачами, поставленными в августе 1944 года на совещании в Страсбурге, можно констатировать: основные линии политики Бонна — и по существу и по тому, кем она осуществляется, — напоминают обанкротившуюся политику Гитлера.

А поскольку западногерманское государство считает себя наследником гитлеровского рейха, то оно желает получить причитающиеся ему по завещанию нацистские сокровища.

КУДА ЖЕ УТЕКЛО ЗОЛОТО?

К концу войны в руках немногих гитлеровцев, посвященных в тайну «черного ордена», оказались сказочные богатства. Они прошли через руки тысяч немцев и иностранцев, которые должны были переправить их за границу или надежно укрыть на территории Германии. Валюта и другие ценности переходили из рук в руки, перечислялись на текущие счета фиктивных лиц, но круг заговорщиков — владельцев этих сокровищ — оставался все тем же.

Иногда, правда, нацистские крезы теряли точное представление о судьбе отдельных частей своего богатства и местонахождении доверенных лиц, которым было поручено хранить его, иногда не сходился итог, но хищений почти не было.

Находящийся ныне на службе Бонна главарь эсэсовских агентов Хеттль-Хаген позаботился о том, чтобы сокровища «черного ордена» не распылялись.

Изданием своей книги «Операция Бернгард» он дал понять своим бывшим сообщникам, чтобы они сдали порученные им на хранение ценности в боннскую казну.

В своей книге Хеттль делает упрек некоему бывшему нацистскому агенту. «Возникает вопрос, — пишет Хеттль, — не следует ли дать отчет федеральному министерству финансов или вновь созданной политической секретной службе Федеративной Республики Германии (имеется в виду «Федеральная разведывательная служба», возглавляемая бывшим гитлеровским генералом Геленом, который является также и начальником Хеттля. — КЗ. М.). Ведь речь идет как-никак о нескольких сотнях тысяч фунтов стерлингов».

Намек был недвусмыслен. А результат его остался неизвестен.

Впрочем, то, что нацистам пришлось занести в графу «потери», фигурировало у властей США и Англии в графе «приход». Дело в том, что правительства Соединенных Штатов, Великобритании и Франции создали еще в январе 1946 года так называемый межсоюзнический орган по репарациям и возврату захваченного гитлеровцами золота. В Парижском соглашении этой трехсторонней комиссии от 14 января 1946 года говорится, в частности, что «правительства Соединенных Штатов Америки, Франции и Великобритании предпримут в соответственно оккупируемых ими зонах Германии все необходимые для этого меры».

Комиссия эта могла бы компетентно высказаться насчет того, где же находятся богатства, награбленные нацистами у многих европейских народов. Хотя народы имеют право потребовать от нее отчета, комиссия до сих пор отмалчивается. Правда, в 1946 году представитель французского правительства в комиссии на вопрос о местонахождении и количестве захваченного гитлеровцами золота ответил, что в оккупированной Германии, Швейцарии и Швеции обнаружено примерно 277 тысяч килограммов золота.

Автор этой книги интересовался местонахождением нескольких больших партий трофейного золота (конфискация которого, как правило, производилась офицерами войск США и сотрудниками американской секретной службы без соблюдения формальностей) и обратился за консультацией в трехстороннюю комиссию, надеясь получить от нее нужные сведения. Тщетно. Ответ был вежлив, но уклончив.

Однако имеются неопровержимые факты, свидетельствующие о неблаговидных делах сотрудников американской и английской секретных служб. Так, офицеры Си-Ай-Си Чарльз Михаэлис и Эрик Тимм изъяли из фондов СД в Каунзертале 80 килограммов золота. Те же самые офицеры в июне 1945 года конфисковали у эсэсовца фальшивомонетчика Оскара Блашке 3000 французских золотых монет так называемых «наполеондоров», а также большое количество изделий из платины. Капитан армии США Деджнер конфисковал в Бад-Аусзее обнаруженные у Кальтенбруннера и генерала Фабиунке 76 килограммов золота, в том числе 19 тысяч золотых монет. Американские офицеры захватили часть так называемой «греческой кассы» СД — 500 французских золотых монет, главным образом «наполеондоров». 215-е отделение Си-Аи-Си отобрало 25 июня 1945 года у штандартенфюрера СС Курта Бехера 357 золотых монет.

Дальнейшая судьба этой части награбленного «черным орденом» золота неизвестна.

Примеры того, когда о существовании захваченных американцами ценностей известно, а о том, где они находятся, нет сведений, — не исключение.

Можно было бы привести и такой факт. Еще в конце февраля 1945 года казначей нацистов Вальтер Функ приказал спрятать в шахте калийных копей «Кайзерода», расположенных в отрогах гор Рен, около города Меркерс, огромное количество золота и драгоценностей из фондов Рейхсбанка. Директор имперских железных дорог Томе вместе с вооруженными до зубов эсэсовцами наблюдал, как особая команда переносила драгоценный груз в шахту. Но клад недолго пролежал под землей. Вступившие в этот район американцы уже в начале апреля 1945 года, установив строгую охрану, начали работы по извлечению спрятанных ценностей. Какое значение придавалось этой операции, видно хотя бы из того, что руководство ее осуществлением взял на себя сам главнокомандующий американскими войсками в Европе генерал Дуайт Эйзенхауэр. Из соображений секретности американцы привлекали к работе немцев только в исключительных случаях, да и то так, чтобы много они увидеть не могли. Но один из местных жителей, участвовавший в раскопках, все же стал свидетелем того, как заокеанские дельцы в военных мундирах отправили значительную часть драгоценного груза в направлении Франкфурта-наМайне.

Сейчас трудно сказать, куда утекло золото — в карманы жадных до добычи американских офицеров, в казну американской армии и неконтролируемые фонды секретной службы США, в запасы молчаливой трехсторонней комиссии или же послужило для золотой инъекции, стимулировавшей в 1948 году жизнедеятельность западногерманской промышленности по «плану Маршалла».

Молчание трехсторонней комиссии и входящих в ее состав представителей правительств западных держав в конечном счете помогает западногерманским империалистам избегнуть контроля над операциями с утаенными частями сокровищ «черного ордена». Не случайно и другое: те, кто первым наложил руку на гитлеровский золотой клад, стали первыми, а потом и самыми ревностными защитниками и поборниками ремилитаризации Западной Германии.

ПРЕСТУПНИКИ ЗАБЕСПОКОИЛИСЬ

17 июля 1959 года на уединенном горном озере Топлиц местные жители заметили плот. Сначала они подумали, что это просто западногерманские туристы, которые захотели осмотреть озеро. Догадка была почти верна. Вскоре над плотом появился рекламный щит гамбургского иллюстрированного журнала «Штерн».

На берегу, где до этого не разрешалось устраивать кемпинги, теперь расположилась группа репортеров редакции «Штерна». Они разбили палатку, устроили импровизированную стоянку для автомашин и даже развесили дорожные знаки. Филиал ре?…кции «Штерн» расположился на земле австрийского федерального лесничества как у себя дома.

В состав экспедиции, которую финансировал издатель журнала Герд Буцериус — депутат бундестага от ХДС (он выделил на нее 25 тысяч марок), входил также представитель министерства внутренних дел западногерманской земли Гессен, что придавало экспедиции полуофициальный характер. Репортеры «Штерна» сообщали каждому встречному, что намерены вырвать у озера Топлиц тайну спрятанных на его дне сокровищ, вскрыть его «подводный сейф».

Руководителем группы и главным «следопытом», жаждущим найти сенсационный материал для журнала, был некий Вольфганг Леде. Вплоть до конца войны он служил в гитлеровском военно-морском флоте.

Что же привело журналистов «Штерна» сюда, к подводному хранилищу сокровищ эсэсовской службы безопасности? Прежде всего — погоня за сенсацией.

В течение трех лет, как утверждал Леде, он шел по следам эсэсовской банды фальшивомонетчиков.

Многие месяцы разыскивал уцелевших очевидцев их преступлений в Южной Америке (Перу), в Испании, Австрии, Италии, Югославии и Швейцарии.

Если верить Леде, он опросил сотни людей. По каким-то причинам, которые он не счел нужным объяснить подробнее, ему будто бы дали ценные указания сам главный инспектор Скотланд-ярда Радкин и один бывший высокопоставленный сотрудник английской разведки. По словам Леде, он, словно по мановению волшебного жезла, разыскал даже возглавлявшего сбыт фальшивых эсэсовских денег Фрица Швенда, скрывавшегося в Перу под подложными польскими документами на имя Венчеслава Тури. Швенд якобы передал Леде пачки фотокопий писем и воспоминаний, а также продиктовал ему страницы показаний. Изложение результатов всех этих расследований, по утверждению Леде, составило не менее 3600 страниц. Всэ эти данные наводили на мысль, что именно озеро Топлиц стало могилой всех нацистских сокровищ.

Прошло десять дней поисков, и на дне озера были обнаружены первые семь ящиков, а спустя две недели вытащен один из них. В нем оказались поддельные фунты стерлингов — плоды «операции Бернгард». В последующие дни с 80-метровой глубины извлекали остальные ящики. Но фальшивые фунты стерлингов представляли для экспедиции столь малый интерес, что их даже не пересчитали, а просто передали австрийским властям [18]. Тем временем «Штерн» под заголовком «Денег — куры не клюют» опубликовал серию сенсационных репортажей.

И хотя участники экспедиции получили несколько анонимных угрожающих писем (на конвертах стояли западногерманские почтовые штемпели), все шло более или менее тихо и мирно. Правда, кто-то ночью перерезал канат парома, но вскоре его удалось починить.

Однажды из озера был извлечен необычных размеров металлический ящик с надписью: «В9». Он весил около ста килограммов, был особенно тщательно заколочен и набит до самого верха. Содержимое произвело сенсацию: в ящике хранились секретные документы главного имперского управления безопасности. Вскоре «Штерн» поместил на своих страницах напечатанное жирным шрифтом сообщение:

«Вот уже несколько недель озеро Тогошц привлекает к себе внимание всего мира. Это произошло с того дня, когда сотрудники «Штерна» извлекли с 80-метровой глубины первый ящик с фальшивыми фунтами стерлингов, с того дня, когда они обнаружили последние доказательства для нашего документального репортажа «Денег — куры не клюют», а именно: поддельные купюры, при помощи которых эсэсовцы хотели выиграть войну и которые должны были бесследно исчезнуть в озере Топлиц. Но следы этой величайшей операции по подделке денег замести не удалось. Уйма купюр лежит сейчас на берегах озера Топлиц и в сейфах австрийской полиции.

Кроме того, из озера была извлечена самая крупная из всех имевших до сих пор место находок: секретные документы СС, касающиеся подделки валюты.

Они содержат точные данные об агентах, изготовителях, поставщиках — о всех тех, кто в 1945 году надеялся нырнуть в неизвестность.

«Когда вытащили большой ящик, — сообщил нам репортер «Штерна» Леде, мы думали, что в нем снова деньги… Отбили молотком проржавевшую крышку и увидели перед собой… документы! Подробные приказы агентам СС на голландском, норвежском, английском и немецком языке. Директивы насчет диверсионных актов, взрыва вражеских судов, аэродромов и других объектов. Дневники производства фальшивых денег. Сотни секретных документов».

Однако в своем наспех составленном сенсационном сообщении «Штерн» не упомянул, что на дне озера были найдены опытные подводные ракеты последних типов, изготовленные в гитлеровской кузнице «чудо-оружия». Кроме того, Леде, как он заявил, видел на дне рядом с разбитым ящиком золотые монеты. Так или иначе, но все свидетельствовало о том, что экспедиция «Штерна» вплотную подобралась к остаткам нацистского клада.

Сообщения, распространяемые журналом, по-настоящему взбудоражили тех, кто выражал свой страх перед раскрытием тайны озера Топлиц лишь одними угрожающими письмами. Нервозность стала заметна даже в конторах некоторых западногерманских концернов. Теперь заинтересованные лица стали предпринимать отчаянные усилия, чтобы по возможности не допустить полного раскрытия тайны. Понятно, что особенно заволновались в Западной Германии те, кто присвоил большую или меньшую часть эсэсовских сокровищ и тем заложил основу для собственного «экономического чуда».

В качестве характерного представителя этой группы можно назвать Курта Бехера. В тридцатых годах он был безвестным и малосостоятельным лицом. Во время войны ему удалось дослужиться до чина штандартенфюрера СС и стать экономическим уполномоченным Гиммлера в оккупированной Венгрии. После войны он внезапно объявился в Бремене в качестве влиятельного владельца трех экспортно-импортных фирм с личным состоянием в 140 миллионов марок. Узнав о необычной находке в озере, Бехер сразу связался со своим бывшим телохранителем Вилли Мильке. Бывший эсэсовец Мильке давно сменил профессию громилы автоматчика на профессию адвоката и на этот раз без кровопускания добился для Бехера важных результатов.

Беспокойство охватило и проживающего в своей фешенебельной вилле в Верхней Баварии доктора юриспруденции Гельмута фон Хуммеля. Никто из его соседей не подозревал, что этот бандит, будучи гауптштурмфюрером СС, по приказу Гитлера и Бормана уничтожал в штольнях Аусзее замечательные культурные ценности. Наоборот, среди баварской интеллигенции Хуммель считался знатоком изящных искусств, человеком светским и тонким. Окружавшие Хуммеля, конечно, не знали, что в последние дни войны он исчез, прихватив с собой украденный из австрийского монастыря сундук с антикварными золотыми монетами. Вчерашний грабитель превратился в боннском государстве в весьма преуспевающего мюнхенского адвоката и председателя наблюдательного совета видной акционерной компании.

Можно себе представить, как подействовало на «благородного» Хуммеля сообщение о возможной находке в озере Топлиц списка тех лиц, которым было доверено хранение сокровищ эсэсовцев! То же самое можно сказать и о крупном акционере Джордже Спенсере Шпитце. Этот господин, по сведениям штурмбанфюрера СС Швенда, к концу войны имел в своих руках почти два миллиона фальшивых фунтов стерлингов и при помощи их «оздоровил» мюнхенский банкирский дом «Ленц унд К°»! Кроме того, Шпитц приобрел игорные дома на острове Зильт, в Нойенаре, Бад-Дюркхайме, БаденБадене и Констанце.

Господам из боннской «элиты», собирающимся по ночам за рулеткой и карточными столами, нет дела до того, откуда взялся капитал у бывшего агента СД Шпитца. Вець в казино политика делается чаще, чем в западногерманском парламенте. Кроме того, Шпитц не раз имел случай высказать кое-кому из власть имущих свои опасения по поводу той цепной реакции, которую могут вызвать находки в озере Топлиц. Следует иметь в виду и то, что боннские деятели заинтересованы в том, чтобы многочисленные игорные дома Шпитца, а следовательно, вложенные в них деньги приносили жирные доходы. Ведь налоги с них текут в государственную казну и помогают раздувать военный бюджет Федеративной Республики Германии.

Через банкирский дом «Ленц унд К°» Шпитц связан с дочерними предприятиями концерна «АГРОБ» в Испании, Бельгии и Канаде. Не менее тесные контакты у Шпитца и с банком «Маффай унд К°», один из директоров которого, Беккер, еще в 1927 году принимал участие в операции рейхсвера по подделке советских червонцев.

Находок на дне Топлицзее побаивается и Франц Хайлер — бывший эсэсовский генерал главного имперского управления безопасности Он тоже погрел руки на фальшивой валюте. После войны Хайлер приложил большие усилия, чтобы скрыть происхождение первоначального капитала основанной им экспортной фирмы, а потому записал принадлежащие ему земельные участки и дома на имя жены.

Те же опасения испытывает и эсэсовский бандит Генрих Торнес, открывший на присвоенные деньги самое крупное в Мюнхене «Бюро экономической консультации».

Перечислить всех бандитов из СД, замешанных в подделке и сбыте фальшивой валюты и ныне преуспевающих в Западной Германии, невозможно.

Их несколько сотен. Достаточно сказать, что в ФРГ насчитывается около 800 фирм, вызывающих острое подозрение, что их первоначальный капитал позаимствован из средств нацистской службы безопасности.

Обнаруженные в озере Топлиц документы СД всполошили бывших гитлеровцев, нашедших убежище в Испании. К ним относятся: авиаконструктор Клаудиус Дорнье, открывший в Мадриде, согласно страсбургским решениям, фирму «Офисина текника» по постройке военных самолетов; любимец Гитлера оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени; штандартенфюрер СС Эйген Дольман; бывший риббентроповский посланник Георг Гислинг; аргентинский экс-диктатор Перон.

Особая тревога охватила обосновавшегося в Малаге авиаконструктора и авиапромышленника Вилли Мессершмитта. И на это были причины: с помощью СД он еще до разгрома рейха сумел перевести капитал и техническую документацию в Испанию В 1951 году создал конструкторское бюро и вскоре начал поставлять Франко новые типы военных самолетов, за что каудильо наградил его «Большим испанским крестом».

Известие о находке в озере Топлиц произвело в кругах западногерманских промышленных концернов и банковских монополий эффект разорвавшейся бомбы. И это не удивительно. Ведь видные посты в них занимают бывшие ответственные сотрудники Шелленберга, а также те, кто в течение многих лет был тесно связан с эсэсовской верхушкой. Таковы, например- штурмбанфюрер СС и агент СД Генрих Бютефиш (ныне он заместитель председателя наблюдательного совета концерна «Рур-хеми АГ») ; агент СД и начальник уже упоминавшегося отдела подрывной деятельности концерна «ИГ Фарбениндустри» Макс Ильгнер (предосторожности ради переселился в Швейцарию) и другие лица В дирекции концерна «ДЕГУССА» после получения первых сообщений с Топлицзее были даже введены круглосуточные дежурства.

Боссам западногерманских страховых компаний Эрнсту Руперти — одному из самых ловких спекулянтов фальшивой монетой — и его компаньону нацистских времен Герберту Воршу показалось, что они слишком дешево застраховали свои капиталы.

Серьезно забеспокоился, например, 70-летний Эмиль Пуль, занимающий в боннском государстве ответственные посты в таких банках, как «Дрезднер банк ИГ», «Гамбургер кредитбанк АГ» и другие.

В свое время Пуль принимал в рейхсбанк от эсэсовцев награбленное ими золото.

Охватила паника и Германа Хюббе — бывшего агента СД, а ныне директора «Гамбургер дейч-зюдамериканише банк АГ».

Тревожные чувства испытал кое-кто и в боннском государственном аппарате.

Известно, что в Соединенных Штатах Америки существует «Коза ностра» конспиративная террористическая организация преступников. Ее боссы и посредники, скрывающиеся под респектабельными вывесками своих контор, проникли в мир «большого бизнеса» — промышленности, банков, страховых обществ, транспорта, гостиничного дела и игорных домов, стали своими людьми в высшем долларовом обществе. Они выдвигают и продвигают на высокие посты угодных им политиков, подкупают правительственных чиновников, насаждают в американском государственном аппарате своих людей.

Подобная «Коза ностра» имеется и в Западной Германии. Бывшие агенты СД, которым поручено хранение сокровищ «черного ордена», объединились и солидаризировались. Они занимают ключевые посты во многих отраслях хозяйства, в банковских и страховых монополиях ФРГ. Ими насыщен боннский государственный аппарат. Бывшие штурмовики, как, например, председатель бундестага Герстенмайер и нынешний министр иностранных дел ФРГ Шредер, бывшие активные нацисты типа Оберлендера, Крафта, Крюгера, Френкеля, Глобке и Леммера прочно обосновались на западногерманской политической сцене, стали высшими правительственными чиновниками, судьями, прокурорами, депутатами бундестага, статс-секретарями и министрами боннского кабинета. Согласно страсбургским решениям, «второй гарнитур» штлсрсгцзв устремился вверх, поддерживаемый темы же закулисными силами, которые в свое время избрали «фюрера» и сделали его своим орудием. Вместо черных, коричневых и зеленоватых мундиров эти лица носят теперь черный фрак или отлично сшитые костюмы респектабельных деловых людей. Представители западногерманского финансового капитала и боннского государственно-монополистического аппарата неразрывно связаны с хорошо организованным преступным миром бывших заплечных дел мастеров Гиммлера.

Они взаимно покрывают друг друга.

Поэтому не приходится удивляться следующему факту. По данным авторитетного члена американской комиссии по расследованию военных преступлений, только лишь в западногерманской «Федеральной разведывательной службе», возглавляемой гитлеровским генералом Рейнхардом Геленом, подЕизается не менее 4 тысяч бывших офицеров СС и СД. Это означает, что в боннскую секретную службу влился почти весь основной аппарат бывшей имперской службы безопасности. Подобное же положение в западногерманской юстиции, полиции, бундесвере, пограничных войсках и административных учреждениях.

Боннские министерства буквально заполонили так называемые специалисты, верой и правдой служившие СД. В министерстве экономики о судьбе припрятанных нацистских миллионов позаботился министериаль-диригент Прентцель. В 1959 году должность статс-секретаря в министерстве финансов занял бывший гауптштурмфюрер СС доктор юриспруденции Карл Мария Хеттлаге тот самый Хеттлаге, который играл руководящую роль в гитлеровском министерстве вооружения и военной промышленности. В свое время он содействовал Вернеру фон Брауну в производстве рэкет «Фау». Ныне зтот преступник занят предоставлением многомиллионных заказов известным монополистическим группам, наживающимся на милитаризации Западной Германии. Только одно осталось неизменным: Хеттлаге по-прежнему жонглирует миллионами, выполняя задания германских милитаристов.

Для таких, как Прентцель, Хеттлаге и других, выловленные в озере Топлиц документы представляли дамоклов меч. Поэтому спевшаяся шайка эсэсовских преступников, создавшая западногерманскую «Коза ностра», принялась за дело, чтобы предотвратить разоблачения.

Принадлежащий к партии Аденауэра и награжденный в 1956 году «Большим федеральным крестом за заслуги» издатель «Штерна» Герд Буцериус внезапно приказал прекратить поиски сброшенных нацистами в озеро Топлиц ящиков.

16 августа 1959 года на озере Топлиц снова воцарился покой.

Обычно хорошо информированная газета «Линцер фольксблатт» писала в этой связи 1 сентября 1959 года: «Список доверенных лиц (намеченных на тайном совещании в Страсбурге. — Ю. М.) был по приказу Кальтенбруннера похоронен на дне Топлицзее. Видные промышленники Федеративной Республики Германии добились от «Штерна» того, чего не смогли добиться Аденауэр и Шредер (тогда министр внутренних дел ФРГ. — Ю. М.)».

По поводу прекращения поисков экспедиции «Штерна» высказался и бывший штурмбанфюрер СС Фриц Швенд (он же д-р Федерико Вендиг) — один из немногих, кому хорошо известно, что именно лежит на дне озера Топлиц. Он писал, тревожась за судьбу извлеченного со дна озера ящика с документами: «Самое важное — все эти документы.

Если знать номера тайных текущих счетов, удастся определить, кто из фюреров третьего рейха еще остался в живых… Имеется много бывших нацистов, занимающих ныне важные посты в правительствах Западной Германии и Австрии. Они противодействуют поискам 40 ящиков в озере Топлиц, и это легко объяснить: в ящиках скрыты тайны, которые способны погубить не одну послевоенную карьеру».

Но как бы важны ни были документы, таящиеся под водной гладью озера, нас интересует в первую очередь судьба тех секретных материалов, которые извлечены со дна Топлицзее.

Что же произошло с содержимым этого ящика7 Если свести воедино скупые опубликованные факты, вырисовывается следующая картина.

Входивший в состав экспедиции «Штерна» советник министерства внутренних дел западногерманской земли Гессен Адольф Вениг проявил подозрительный интерес именно к документам. Стало известно, что «вскрытие ящиков и осмотр находившихся в них материалов производились отнюдь не столь официально, как это утверждалось. Не все ящики вскрывались в присутствии (австрийской. — Ю. М.) жандармерии и представителей (австрийского. Ю. М.) министерства внутренних дел. Часто содержимое ящиков сначала просматривали сотрудники «Штерна». Они же уклонились от ответа на вопрос: обнаружены ли ими среди документов главного имперского управления безопасности материалы, компрометирующие лиц, занимающих ныне в Западной Германии высокие посты?

Боннские органы, как полагают, добились от австрийских властей отчета о конфискованных эсэсовских документах, и часть их уже находится в западногерманских секретных архивах. Сообщения эти никем не были опровергнуты.

Компетентные австрийские органы даже не опубликовали описи конфискованных ими документов, несмотря на требования органа Коммунистической партии Австрии газеты «Фолькгштимме». Министерство внутренних дел Австрии до сих пор категорически отказывает всем, кто хотел бы ознакомиться с содержанием материалов СД.

Автор этой книги послал австрийскому министерству запрос с просьбой разрешить просмотреть документы, извлеченные со дна озера Топлиц.

12 декабря 1963 года пришел ответ. В нем говорилось, что найденные документы переданы австрийской государственной полиции и в настоящее время находятся у нее. В ознакомлении с материалами было отказано.

А теперь вернемся немного назад и вспомним, что писал журнал «Штерн» в своих репортажах под шапкой «Денег — куры не клюют». «Штерн» похвалился, что в его руках находятся «точные данные об агентах… всех тех, кто в 1945 году надеялся нырнуть в неизвестность». Во вступлении к репортажам говорилось: «Когда закончилась война, огромные суммы денег остались в руках немногих. Они основали банки, издательства, открыли ателье мод, роскошные отели. Эти люди и сегодня живут среди нас. Когда репортеры «Штерна» напали на их след, они стали предлагать в качестве взяток немалые ценности: кофейную плантацию в Гватемале, виллу на Химзее, комфортабельный дом в любой части света, а под конец-любую сумму денег. Но все их усилия оказались тщетны».

Автором статей был Михаэль Хорбах, а материал поставлял Вольфганг Леде. Все афишные тумбы в городах Западной Германии были заклеены плакатами, рекламировавшими сенсационные материалы «Штерна».

Но тот, кто не дал сбить себя с толку рекламной шумихой, а тщательно анализировал приводившиеся журналом факты, не мог не заметить, что в некоторых существенных пунктах репортаж представлял собой явную фальсификацию. Например, вместо подлинных имен сотрудников СД в большинстве случаев фигурировали их псевдонимы. Вставал вопрос: какую же цель преследовал журнал, используя этот прием? Не было ли это пособничеством эсэсовским преступникам, проживающим в Западной Германии и Австрии? И действительно, вопреки широковещательным обещаниям «Штерна», сотрудники Хорбах и Леде предпочли не публиковать всех результатов расследования и не вступать в конфликт с всесильной подпольной армией нацистской службы безопасности. К тому же, как заявил автору этой книги в своем письме из Лимы бывший штурмбанфюрер СД Фриц Швенд, Леде целыми часами расспрашивал его о деятельности гиммлеровской секретной службы. Более того, Швенд сделал ценное признание. Он писал, что «Леде получил от Шпитца и Ленца взятку, загреб кучу денег».

Итак, западногерманский читатель получил за свои деньги заведомо недоброкачественный товар.

Но западногерманская «Коза ностра» осталась недовольна даже таким фальсифицированным репортажем. Она потребовала, чтобы его вообще прекратили печатать. Вскоре Михаэль Хорбах был уволен из «Штерна», а Леде, у которого имелись влиятельные покровители, заткнули рот взятками и высокими гонорарами. Теперь он приобрел прекрасный участок в двух километрах от озера Топлиц и выступил с серией гнусных статей против стран социализма. Что касается издателя «Штерна» Буцериуса, то за репортаж об озере Топлиц он впал в немилость руководителей ХДС, в феврале 1962 года был вынужден отказаться от своего мандата депутата бундестага и выйти из аденауэровской партии.

Там, где правят деньги, и только деньги, западногерманская «Коза ностра» может без помех продолжать свои темные махинации.

Репортаж «Штерна» по замыслу его авторов и издателей не ставил цель разоблачить гитлеровскую службу безопасности и выяснить судьбу награбленных нацистами миллионов. Об этом свидетельствует пример с Фрицем Швендом, который являлся для журнала главным источником информации и был одним из немногих эсэсовских бандитов, фигурирующим в этом репортаже под настоящей фамилией.

После войны Швенд был изобличен как убийца и заочно приговорен итальянским судом присяжных к 20 годам тюремного заключения. С помощью американской секретной службы и баварской полиции ему в 1946 году удалось бежать через Испанию в далекое Перу. Эта страна стала надежным прибежищем для беглых нацистов, ибо она не присоединилась к международному соглашению о сотрудничестве полиции ряда государств в розысках преступников. Воспользовавшись изготовленными СД фальшивыми документами, Швенд стал на первых порах именоваться Венчеславом Тури и даже выдавать себя за еврея, подвергнувшегося нацистским преследованиям. Но это только на первых порах.

Вскоре «Штерн», вероятно в благодарность за предоставленные журналу сведения, предпринял довольно прозрачную кампанию по реабилитации этого нацистского преступника. Вина Швенда была перевалена на его адъютанта Главана. Боннское генеральное консульство в Милане даже обратилось в итальянский суд с просьбой о пересмотре дела и отмене приговора, вынесенного убийце Швенду.

История Швенда — доказательство того, сколь длинна и могущественна рука западногерманской «Коза ностра».

Швенд уже давно является генеральным представителем ряда крупных западногерманских компаний в Перу, например автомобильных заводов «Фольксвагенверке». Однако продажа автомашин не единственное его занятие. Он не гнушается контрабандным ввозом в Перу оружия для борьбы против трудящихся и профсоюзов латиноамериканских стран.

Почему так уверенно чувствует себя Швенд?

Только ли потому, что его усадьба обнесена высокой каменной стеной с надписью: «Злые собаки»? Нет.

Он знает: его покрывает боннская организация преступников, являющихся видными представителями клерикально-милитаристского режима, господствующего в Федеративной Республике Германии. Они не бросают на произвол судьбы бежавших за границу коллег.

Щупальца боннской «Коза ностра» протянулись во многие страны капиталистического мира. Члены этой банды политических преступников используют в своих целях многочисленные официальные и полуофициальные каналы западногерманского государства, его экономические и политические организации.

В ФРГ действуют свыше 400 официально разрешенных боннскими властями союзов бывших эсэсовцев, выпускающих более 16 периодических изданий. Эти организации установили связь со своими собратьями на Ближнем Востоке, в Азии, Испании, Португалии, Латинской Америке.

Даже американская секретная служба была вынуждена признать после войны, что ей не удалось выявить и обезвредить подпольную агентурную сеть СД в Центральной и Южной Америке, усиленную нацистами непосредственно перед крахом рейха.

Все это свидетельствует о том, что проявленная американскими судьями в Нюрнберге «гуманность» по отношению к военным преступникам привела к сговору, угрожающему делу мира и демократии.

ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ!

Несмотря на то что заинтересованным лицам удалось пресечь опубликование нежелательных для них сведений в печати, кое-какие факты все же стали достоянием общественности.

Поэтому наследники бандитов из СД стали предпринимать попытки либо помешать поискам в озере Топлиц, либо самим извлечь из него материалы, которые могут скомпрометировать их или пролить свет на судьбу сокровищ «черного ордена».

Уже через несколько недель после окончания войны местные жители заметили в районе озера каких-то подозрительных лиц, вооруженных кирками и лопатами. Они что-то искали в окрестностях озера, а иногда спускались под воду и извлекали какие-то странные предметы и контейнеры. Когда представители Си-Ай-Си прибыли на место происшествия, неизвестных и след простыл.

В феврале 1946 года, менее чем через год после безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии, на берегу Топлицзее нашли два трупа. Полиция установила личность убитых: инженеры Майер и Пихлер из Линца. На трупе Пихлера не было ран, только на пальцах засохла кровь. Майеру кто-то острым предметом вспорол живот.

Неподалеку от бивака Майера и Пихлера был обнаружен заправленный горючим самолет типа «Физелер Шторх», который вплоть до мая 1945 года совершал полеты между главной ставкой Гитлера и эсэсовским бастионом в Аусзее, а также использовался для перевозки ценностей. Местные жители опознали в Пихлере бывшего пилота этого самолета.

Удалось установить, что Пихлер и Майер числились в списках морской экспериментальной базы на озере Топлиц. Причина их гибели так и не была выяснена, хотя по некоторым признакам можно было предположить, что убийство совершено по политическим мотивам и в нем замешан кто-то третий.

В 1949 году шестеро в комбинезонах — как впоследствии выяснилось, нацисты из подпольной организации — в течение десяти часов на глазах у австрийских жандармов и представителей американских оккупационных властей, пользуясь водолазными приспособлениями, извлекли из озера Альтаус четыре ящика, погрузили их на грузовики и уехали.

В 1950 году в районе озера Топлиц появились еще два бывших нациста: инженер Келлер и Герт Геренс — оба из Гамбурга, в прошлом сотрудники находившейся здесь экспериментальной базы. Геренс при подозрительных обстоятельствах сорвался с обрыва и разбился. Предположили убийство. Келлера арестовали, но вскоре освободили, так как никаких улик против него не оказалось. Довольно часто видели вблизи озера Топлиц и инженера Детермана из Гамбурга, также принадлежавшего к персоналу нацистской экспериментальной базы.

В 1952 году на берегу озера нашли трупы двух мужчин, убитых выстрелами в спину. Следствие показало, что это были эсэсовцы — члены команды, которая сбрасывала ящики в озеро2.

Через год в окрестностях озера появился богатый американец, выдававший себя за сотрудника журнала «Ридерс дайджест». Он заявил, что хочет найти следы «операции Бернгард». Поскольку заокеанский следопыт был довольно пассивен и предпочитал вместо поисков выслушивать рассказы «очевидцев» в трактире, то с ним ничего не произошло. Для фашистской подпольной организации он не представлял опасности.

Едва американец покинул район озера, как там, держа в тайне имя заказчика, начали работы водолазы из Граца.

Заметная активизация искателей клада и его хранителей наблюдалась в 1954 году. Недалеко от Альтаусзее лесорубы обнаружили яму. Около нее разбитый ящик. Он был пуст. Четыре года спустя при аналогичных обстоятельствах нашли еще два пустых ящика. На этот раз около них был обнаружен бесшумный пистолет.

Симон Визенталь, бывший доверенный человек Си-Ай-Си и один из охотников за «бухгалтером смерти» Адольфом Эйхманом, писал в этой связи:

«Все эти поисковые группы отнюдь не состояли из дилетантов. Они были оснащены миноискателями, ибо спрятанные контейнеры представляли собой металлические ящики. Жандармерия терялась в догадках. Время от времени большей частью в труднопроходимой местности находили открытые штольни, по которым было видно, что они разрыты недавно.

Но кроме этих поисковых групп (нацистского. — Ю. М.) подпольного движения здесь, естественно, действовали и любители, которые обычно прибывали в район Аусзее в субботу, нагруженные рюкзаками, лопатами и кирками».

Визенталь в своей книге приводит веские доказательства того, что бывшие фюреры СС и СД в течение ряда лет после войны финансировались за счет сокровищ, спрятанных в районе Аусзее и Топлицзее.

В том же 1954 году район озера Топлиц пытался приобрести в собственность западногерманский игорный дом из Баден-Бадена, маскировавший свое намерение заманчивым для австрийского правительства обещанием увеличить тем самым приток сюда иностранных туристов. Небезынтересно, что этот игорный дом является дочерним предприятием мюнхенского банка «Ленц унд К°» (о нем говорилось выше), первоначальный капитал которого составили несколько тысяч поддельных фунтов стерлингов.

Через год недалеко от озера Топлиц снова нашли труп. Убитым оказался инженер Майер. Местные жители сообщили, что ночью они видели в этом районе сигнальные огни. Можно предположить, что Майер вел поиски на основе имевшегося у него плач т местности, был при этом кем-то замечен и, как пчсала западноберлинская газета «Телеграф», «устранен при таинственных обстоятельствах».

Имен людей, убитых при «таинственных обстоятельствах», можно было бы привести не один десяток. Поэтому жители района этого озера стали поговаривать о проклятии, якобы тяготеющем над нацистским кладом. Но никакой мистики тут не было.

Бросалось в глаза, что почти все ищущие нацистское золото прибывали из Гамбурга, Висбадена, Баден-Бадена, Мюнхена, то есть из ФРГ — соседнего с нейтральной Австрией государства. Вызывает удивление другое, то, что австрийские власти и органы безопасности столь беспечно давали разрешение на поиски в районе озер Топлиц и Альтаус.

Характерен, например, такой факт. В 1962 году западногерманская группа бывших эсэсовских офицеров через венского адвоката Максимилиана Манфреда добивалась от австрийских властей разрешения вести в этом районе поисковые работы. Этого же хотели и австрийские заинтересованные лица. Однако предпочтение было отдано западногерманским претендентам.

Осенью 1963 года озеро Топлиц вновь привлекло к себе внимание мировой общественности. Поводом послужил опять мертвец!

Холодной ночью с 5 на 6 октября 19-летний мюнхенский спортсмен-водолаз Альфред Эгнер с тайно доставленной на озеро надувной лодки погрузрлся в темные воды и не выплыл. Австрийская полиция узнала об этом только через день от родителей погибшего, которых известил один из компаньонов ГЗгнера.

Поскольку было слишком очевидно, что следы преступников ведут на территорию соседнего западногерманского государства, а точнее, в резиденцию боннской секретной службы, австрийская полиция была вынуждена произвести расследование. Оно показало, что вместе с Эгнером на озеро прибыли и другие лица. В частности, агент боннской разведки Георг Фрайбергер.

Биография Фрайбергера объясняет его особый интерес к озеру Топлиц. В прошлом он был видным сотрудником нацистской СД. 15 июня 1940 года пытался совершить диверсию на одном из швейцарских аэродромов. Его арестовали, судили и приговорили к смертной казни, которая позднее была заменена пожизненным заключением. В 1952 году по ходатайству боннского правительства швейцарские власти отпустили Фрайбергера в Западную Германию. Там он принял активное участие в создании неофашистской партии и под видом зажиточного владельца типографии принялся за старое ремесло. На этот раз он уже действовал по заданию гзнерала Гелена.

Другой участник тайной операции на озере — Гейнц Шмидт перед своей поездкой в район Топлица расспрашивал у Леде о местонахождении ящиков. Фрайбергер, Шмидт и еще несколько темных личностей завербовали водолаза Эгнера, заплатив ему аванс.

В середине октября 1963 года триста австрийских жандармов, вооруженных скорострельными автоматами и оснащенных радиоаппаратурой, оцепили район озера Топлиц, закрыв в него доступ посторонним. Прибывшим сюда из 70 стран журналистам разрешалось приближаться к озеру только по специальному разрешению и под особым контролем.

Целеустремленность и активность австрийских властей, с которыми они принялись за дело, были отнюдь не по вкусу определенным кругам ФРГ.

И скоро на страницах газет, издаваемых западногерманским концерном Акселя Шпрингера, появились заголовки: «Подумайте о последствиях», «Кто ищет золото, рискует жизнью». Газета «Бильд-цейтунг»

прямо писала: «Неизвестные лица прислали в редакцию магнитофонную ленту, на которой записан ультиматум: немедленно прекратить подъемные работы». Когда же австрийские власти не поддались шантажу, «Бильд-цейтунг» заявила: «У водолазов на Топлицзее нет шансов на успех, а каждый день работ стоит 6500 марок». Более того, пресса Шпрингера стала распространять слухи, что затопленные в озере ящики минированы. Так как угрозы не возымели желаемого действия, их стали направлять в адрес отдельных лиц, австрийских антифашистов, содействовавших проведению поисков в озере. Один из них, Альбрехт Гайсвинклер, писал о наглеющих нацистах: «Они действуют из подполья и применяют любые средства, чтобы сорвать начатое дело.

Их вмешательство начинается с попыток подкупа и доходит до неприкрытой угрозы убийством».

Несмотря на то что австрийские власти проводили операцию в спешке (в том году рано наступила альпийская зима), она все же принесла некоторый успех.

Был найден труп Эгнера. Вскрытие ничего не показало, хотя и имелось подозрение в убийстве.

Сигнальная нейлоновая веревка Огнера оказалась перерезанной. Полиция хотела допросить Фрайбергера и Шмидта, но они отказались предстать пере т австрийским судом. Будучи допрошены в Западной Германии, оба дали противоречивые показание.

Фрайбергер говорил, что разыскивались секретные документы, а Шмидт золото. Поскольку мюнхенская полиция сообщила, что «дело приобретает политический оттенок», можно было с уверенностью сказать, что в боннском государстве оно рано или поздно будет положено под сукно.

Со дна озера извлекли 18 ящиков с фальшивыми английскими банкнотами, а также 34 клише для их печатания.

Водолазы нашли части ракетного двигателя, снаряды, детали различных приспособлений для запуска ракет. Им удалось разглядеть под водой очертания двух больших предметов, которые нельзя было поднять на поверхность.

Кроме того, по настоянию антифашиста Гейнца Ригеля из Карлсруэ (ФРГ), выступившего на специальной пресс-конференции, австрийские власти признали, что в горных штольнях района Аусзее удалось обнаружить 1151 картину из числа тех, которые были похищены нацистами в Венгрии. Лишь после этого Австрия передала Венгерской Народной Республике 141 произведение искусства, вывезенное гитлеровцами из музеев Будапешта.

Операция на озере Топлиц длилась с 23 октября до 7 декабря 1963 года и стоила (в пересчете на марки) примерно 200 тысяч. Поиски были организованы так, что можно было ожидать лишь частичных успехов. Техническая оснащенность водолазов оказалась недостаточной. Кроме того, многие из них не имели опыта. Поэтому удалось обследовать всего лишь 12 процентов площади озера, составляющей около 500 тысяч квадратных метров. К тому же подводные телекамеры и зонды применялись раздельно, между тем только их комбинированное применение могло бы дать максимальный эффект.

Попутно выявились и другие примечательные обстоятельства, о которых стоит упомянуть.

Например, начальник органов безопасности района Аусзее старший правительственный советник Урай оказался настолько скомпрометированным фашистом, что после войны американцы некоторое время даже держали его в лагере для военных преступников в Глазенбахе.

У водолазов венской фирмы «Лестин унд К°» каким-то подозрительным образом прямо из рук выскользнул и безвозвратно исчез на илистом дне озера Топлиц ящик, в котором, как уже было установлено, находились секретные документы СД.

В то время как австрийская полиция, раздраженная выступлением западногерманского гражданина Гейнца Ригеля на пресс-конференции, выслала его из Австрии, комиссия по проведению работ на озере Топлиц допустила в качестве «официальных наблюдателей» двух иностранцев. Это были служащие баварской полиции, то есть представители Бонна.

В это же время, как потом сообщалось, в Зальцбурге (Австрия) внезапно появился Отто Скорцени, официально разыскиваемый австрийской полицией.

Бывший эсэсовский офицер Макс Грубер, который, по его признанию, участвовал в операции по затоплению в озере нацистских ценностей и документов, вдруг опроверг свои показания, данные австрийской полиции. Иностранные корреспонденты, встретившиеся с Грубером, говорили, что он запуган, как будто на него оказывал кто-то давление.

Принимая во внимание все эти обстоятельства, понятен тот вздох облегчения, который издала реакционная западноберлинская газета «Дер абенд», заявив 2 декабря 1963 года, что «в результате 35-дневных поисков легенда о сокровищах озера Топлиц разрушена».

Надо отметить, однако, что в австрийской операции было много пробелов. В то время как все усилия концентрировались на поисках в озере предполагаемых шифров к тайным текущим счетам эсэсовской элиты в швейцарских банках, полиция Авст» рии не сочла нужным допросить того человека, который мог дать ценнейшие сведения о том, где и кем хранятся награбленные «черным орденом» богатства.

Этот человек — ближайший друг Шелленберга, бывший начальник хозяйственного отдела VI управления главного имперского управления безопасности штандартенфюрер СС Роберт Шмид, ведавший эсэсовскими финансами. После десятилетних поисков мне удалось установить, что он живет в Вене, и отнюдь не нелегально, хотя и старается привлекать к себе поменьше внимания. Этот бывший видный эсэсовец известен австрийской государственной полиции, ибо он до 1964 года являлся директором акционерного общества по строительству машин, котлов и вагонов (»З иммеринг-Грац-Паукер АГ») .

Шмид — ключевая фигура в системе изготовления фальшивой валюты и ее сбыта, хранения и переброски нацистских миллионов за границу. Его место на скамье подсудимых, а не в особняке на венской улице Терезиенгассе, 17. Надо прижать этого эсэсовского бандита к стенке и заставить его заговорить. Лишь тогда можно рассчитывать на полный успех в поисках нацистских разбойничьих сокровищ и документов СД.

НАЦИСТСКОЕ ПОДПОЛЬЕ В ДЕЙСТВИИ

Основная масса сокровищ «черного ордена» уже давно извлечена со дна озер или глубоких штолен.

Награбленное у народов Европы золото пульсирует в финансовых артериях многих капиталистических стран, а особенно боннского государства. Оно используется для того, чтобы заметать следы преступлений старых и готовить новые.

В этой связи типична история бывшего оберштурмфюрера СС Ганса Вальтера Цех-Нентвица.

После войны он под именем Иоахима Нансена занимал в Дюссельдорфе должность легационного советника 1-го класса и начальника паспортного бюро земли Северный Рейн-Вестфалия, а на деньги, приобретенные из темных источников, купил фабрику в Ремагене.

Цех-Нентвиц бывал частым гсстем в Рендорфе — резиденции Конрада Аденауэра — и обращался на «ты» с тогдашним статс-секретарем ведомства федерального канцлера Гансом Мария Глобке. Однажды полиция арестовала Цех-Нентвица. Это случилось после того, как на одном из публичных процессов было названо его имя в связи с массовыми убийствами. На первых порах Цех-Нентвиц не смог помешать расследованию совершенных им преступлений. Было доказано, что, будучи оберштурмфюрером 2-го эскадрона 2-го кавалерийского полка СС, Цех-Нентвиц собственноручно убивал евреев.

В районе Пинска, в Припятских болотах и вблизи Барановичей он возглавлял команду СС, расстрелявшую 5200 евреев из Польши и Советского Союза.

Во время процесса Цех-Нентвиц был немногословен и держался с завидным спокойствием. Прокурор потребовал высшей меры наказания: пожизненного заключения. Однако Брауншвейгский суд присяжных вынес иной, более мягкий приговор: четыре года тюрьмы.

Но Цех-Нентвиц не отсидел и этого срока. На следующий день после вынесения приговора камера № 14 в Реннельбергской следственной тюрьме, куда он был помещен, оказалась пустой. Эсэсовский преступник скрылся, несмотря на семь массивных стальных дверей, чугунные ворота и многочисленную охрану.

Как потом выяснилось, в ночь на 22 апреля 1964 года убийца покинул камеру в тщательно выутюженном костюме. Тюремный надзиратель Дитер Цееман, тоже человек с нацистским прошлым, даже проводил его. Выйдя из ворот тюрьмы, преступник очутился в объятиях одной из своих любовницМаргит Штайнхойер. Цех-Нентвица ждали несколько господ в штатском. Все они, не торопясь, уселись в белый «мерседес» и направились на аэродром Клаусхайде около Нордхорна. Здесь ЦехНентвиц предъявил паспорт на свое действительное имя и без затруднений прошел таможенный осмотр.

Все это происходило несмотря на то, что фотографии преступника были помещены во время процесса в ряде газет, выходящих большим тиражом. Самолет одного из сообщников Цех-Нентвица стоял готовый к взлету. Машина сделала несколько кругов над спящим Бонном, а затем взяла курс на юг. ЦехНентвиц и его подружка благополучно приземлились в Базеле. Эсэсовский бандит направился в швейцарский банк и снял со своего текущего счета крупную сумму в иностранной валюте.

Боннские власти подозрительно медлили с объявлением международного розыска беглого преступника, а тем временем Цех-Нентвиц через Афины и Бейрут летел в Каир. Там он и был через неделю обнаружен, но не полицией, а… двумя западногерманскими репортерами. Преступник принял журналистов в одном из самых дорогих и фешенебельных отелей и охотно дал интервью. С наглой ухмылкой он заявил: «Я мог бы в любой момент покинуть тюрьму во фраке. О подробностях моего побега я, по вполне понятным причинам, рассказать не могу. Но вы еще увидите, что и другим тоже помогут! У нас очень хорошо поставлена информация или, лучше сказать, контакты».

Когда гамбургские репортеры спросили ЦехНентвица о характере подпольной организации, оказывающей помощь бывшим эсэсовцам, он ответил:

«Это заинтересованная группа бывших офицеров, она поддерживается руководящими силами западногерманского хозяйства». Цех-Нентвиц подтвердил, что эта подпольная группа имеет свои явки в некоторых европейских государствах, но «конечные точки» маршрутов беглых эсэсовцев находятся за пределами Европы. Сам Цех-Нентвиц через Эфиопию отправился в Южно-Африканскую Республику, политический климат которой он нашел вполне для себя подходящим.

Итак, этот международный скандал ясно показал, что приспешники Гитлера и их доверенные лица занимают ключевые позиции в боннском государственном аппарате. Вот где дают себя знать бандитские сокровища! А если по каким-либо причинам не удается вовремя оградить нацистских преступников от суда и приговора, то на помощь им текут достаточно крупные суммы для подкупа тюремщиков, на приобретение документов, авиационных билетов, а то и самолетов. При этом западногерманские власти обычно заявляют, что не имеют возможности принять действенные меры. На деле они намеренно оставляют вне поля зрения явные следы, непосредственно ведущие к закулисным лицам и кругам, к тем, кто финансирует фашистское подполье, к тем, о ком с циничной откровенностью говорил ЦехНентвиц. Один из них — его сообщник Курт Бехер.

Он носил мундир штандартенфюрера СС и столь же энергично, как и Цех-Нентвиц, убивал. Ныне Курт Бехер является бременским миллионером и принадлежит к «руководящим силам западногерманского хозяйства». [19]

Скандальное дело Цех-Нентвица — случай не единичный. Из Западной Германии беспрепятственно «бегут» тысячи эсэсовских бандитов. Среди тех, кто при активном содействии и финансовой помощи нацистского подполья устремился в дальние края, были оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени, бежавший из лагеря для интернированных нацистов и затем окопавшийся в Испании; ныне вздернутый на виселицу убийца миллионов евреев Адольф Эйхман; бежавшие в Южную Америку врач-убийца гауптштурмфюрер СС Йозеф Менгеле; закоренелый преступник Герхард Боне, а также многие другие.

Тех же, кто, будучи пойман и посажен на скамью подсудимых, начинает давать показания, западногерманская «Коза ностра» беспощадно убирает.

Стоило Карлу Эриху Вагнеру, врачу из Бухенвальда, занимавшемуся изготовлением сувениров из татуированной кожи убитых узников, начать давать показания, как на другой день он был найден мертвым в своей камере. Эсэсовского фюрера Гневуха, сознавшегося в том, что он вместе со своим начальником оберштурмбанфюрером СС Германом Рауффом удушил в газовых камерах 90 тысяч человек, тюремщики тоже нашли без признаков жизни. То же самое произошло с оберштурмбанфюрером Хефле, виновным в массовом уничтожении польских граждан. Этот длинный список убийств, совершенных из боязни разоблачений, можно было бы продолжить.

Характерно, что тюремное начальство характеризовало все эти случаи как «самоубийства заключенных».

Особенное внимание общественности привлекли к себе аналогичные «самоубийства» гестаповского палача Эвальда Петерса в феврале 1964 года, а также штандартенфюрера СС Вернера Хейде (он же профессор Заваде) и его подручного Фридриха Тильмана.

Бывшему офицеру СС Петерсу Эвальду удалось пробраться на пост чиновника секретной «группы безопасности Бонн». В течение нескольких месяцев он руководил личной охраной нынешнего канцлера ФРГ Людвига Эрхарда. Однако доказательства его участия в массовых убийствах были слишком убедительны, а потому его пришлось арестовать. Эвальд просидел в камере следственной тюрьмы всего несколько часов, а потом, при невыясненных обстоятельствах, испустил дух. Западногерманская печать замолчала подробности этого очередного «самоубийства». Было, однако, очевидным, что кто-то очень заинтересован в том, чтобы Эвальд не заговорил.

Недаром французская газета «Либерасьон» писала:

«Лучше один неудобный мертвец, чем необходимость реорганизации всей полицейской службы Бонна, в которой свили себе гнездо нацисты».

Так или иначе, Петере замолк навеки. Он не выдаст своих сообщников, подвизающихся в западногерманской тайной и уголовной полиции, а также в «федеральной пограничной охране». Ему заткнули рот, точно так же как и Хейде и Тильману, чтобы имена других преступников и их хозяев остались неизвестными.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что почти все бежавшие из Западной Германии эсэсовцы или гитлеровские преступники, ставшие жертвой своих сообщников, имели прямое или косвенное отношение к нацистским сокровищам.

Так, например, штандартенфюрер СС Хейде после войны дважды испытал на себе благотворное действие денег из нацистской казны. В гитлеровские времена Хейде с гордостью носил «кольцо с черепом» и руководил осуществлением варварской программы «эутназии» «умерщвления из милосердия», что означало систематическое уничтожение людей, объявленных неизлечимо больными или неполноценными. В июле 1947 года эсэсовские сообщники первый раз спасли Хейде, когда его с транспортом заключенных отправляли в тюрьму во Франкфуртна-Майне. Эсэсовское подполье снабдило его новенькими документами на имя доктора медицины Фрица Заваде и деньгами, на которые он выстроил себе в Фленсбурге на улице Вальтер-Флекс-вег, 16, красивый дом. В дальнейшем ему более семи тысяч раз приходилось выполнять роль медицинского эксперта фленсбургской прокуратуры, западногерманских судов и различных других официальных органов.

Многие профессора медицины, федеральные судьи, высшие чиновники очень скоро узнали, кто скрывается под именем доктора Заваде. Но они хранили заговор молчания. И только в 1959 году ХейдеЗаваде был изобличен, арестован и заключен в следственную тюрьму.

В 1963 году «Коза костра» попробовала вызволить его из Лимбургской тюрьмы. Для этого она воспользовалась услугами франкфуртского адвоката Шиндлера. Некий Викке, служивший тайным связным лицом, на первых порах получил для организации побега 1000 марок; в случае удачи ему было обещано еще 20 тысяч. Но на сей раз тюремный надзиратель вовремя обнаружил в камере Хейде-Заваде подробную инструкцию насчет бегства, копию расписания смены постов охраны, миниатюрный радиоаппарат и отмычку. Озлобленный неуклюжей работой своих «спасителей», Хейде-Заваде стал грозить «выложить» все на процессе. Тем временем его перевели в более надежную тюрьму, где отсиживали срок два осужденных эсэсовских бандита: Штриппель и Бааб.

Они выполняли обязанности санитаров при тюремном враче, а также другие поручения по внутритюремной службе.

Февральским днем 1964 года Хейде-Заваде лежал на полу своей камеры мертвым. Это случилось всего за несколько часов до того, как в Лимбургском суде присяжных должен был начаться процесс по его делу. А до этого в Кельне «выбросился» из окна восьмого этажа Тильман — другой обвиняемый по тому же делу. Кельнская уголовная полиция, не слишком усердствовавшая в расследовании инцидента, сообщила: «Покончил ли Тильман самоубийством, пока еще не выяснено». Исчез и еще один человек, который слишком много знал. 26 февраля 1964 года из Кильского фиорда у мола Тирпица выловили труп министра культов земли ШлезвигГольштейн Эдо Остерло, который многие годы покрывал Хейде-Заваде.

За неделю до этого, 19 февраля 1964 года, лондонская газета «Дейли мейл» опубликовала статью своего боннского корреспондента Джорджа Вайна.

Он писал о том, кто стоит за подобными «загадочными» дрлами: «По всему миру (исключая, разумеется, социалистические страны — Ю. М.) рассеяны сотни, вероятно, тысячи бывших эсэсовцев и бывших фанатиков-нацистов. Они связаны друг с другом заговором ради спасения собственной шкуры.

Эти люди проживают в Каире, Буэнос-Айресе, в Ирландии. Их можно найти даже в полиции и официальных органах Западной Германии. А их пособников всюду. Ведь у каждого, кто был активным нацистом, есть что скрывать. Они принадлежат к тем закулисным лицам, которые действуют, чтобы помочь своим сообщникам уйти от правосудия, скрыться за границу или остаться неопознанными. Под носом у западных союзников были переправлены из Германии в Испанию, Южную Америку и на Ближний Восток руководящие нацисты, в том числе Адольф Эйхман и, вероятно, также заместитель Гитлера Мартин Борман… Закулисные лица брали для этого средства из эсэсовских денег, депонированных в Швейцарии, и из «добровольных» взносов».

Английский журналист прав. К сожалению, — возможно, с оглядкой на западногерманского партнера Великобритании по НАТО — он не назвал имен этих закулисных лиц — пособников эсэсовских преступников. Хотя даже западногерманская газета «Зюддейче цейтунг» сочла необходимым заметить, что «товарищество бывших» вновь стало в Западной Германии «товариществом власть имущих».

Однако власть имущими и влиятельными «бывшие» сделались не в последнюю очередь благодаря оставшимся им в наследство сокровищам «черного срдена». На деньги из этого фонда они нанимают убийц, совершающих приговор тайного суда — «'фемы», содержат мастерские по подделке паспортов и других документов, финансируют боннские разведывательные органы, неофашистские ячейки и свыше 123 явных правоэкстремистских групп и партий в Западной Германии.

Сведения об этом, разумеется, просачиваются в печать ФРГ лишь от случая к случаю. Так, например, прежде чем шпионско-террористическая организация бывшего гитлеровского генерала Гелена была в 1956 году окончательно включена в боннский государственный аппарат под названием «Федеральная разведывательная служба», западногерманские промышленники вложили в нее около 10 миллионов марок. Не бескорыстно, конечно! Участие агентов Гелена в истории с озером Топлиц достаточно ясно говорит, что это была взаимовыгодная сделка.

Еще один пример. Когда американский фальсификатор истории Дэвид Л. Хоггэн написал книгу «Вынужденная война», в которой пытался снять с гитлеровской Германии вину за развязывание второй мировой войны, эту литературную поделку сразу купили в ФРГ. Более того, в середине 1956 года ей присудили премию в 10 тысяч марок. Спрашивается: откуда взялись эти деньги? Ответ на этот вопрос дал председатель западногерманского «Общества поощрения исторических исследований» Ганс Рицдорф.

Он заявил от имени общества: «Много денег поступило от крупных промышленников, не пожелавших назвать свои имена». Многое становится ясным, если заглянуть в дюссельдорфский справочник. Оказывается, что «историческое» общество основано бывшим бригаденфюрером СС, обладателем «Золотого значка» гитлеровской партии.

Действующие за кулисами организаторы нацистского подполья соблюдают строгую конспирацию.

Сотканная ими сеть включает в себя тех, кто находится у рычагов управления боннским государством.

Она охватывает построенные из стекла и бетона здания правлений концернов, и кабинеты высших должностных лиц, и мастерские подложных документов, и, казалось бы, надежно запертые тюремные камеры.

О той опасности, которую несут западногерманскому населению бывшие нацисты и их организации, писал председатель Государственного совета ГДР Вальтер Ульбрихт в своем письме канцлеру ФРГ Людвигу Эрхарду: «Допустим, что Вы правы и действительно нуждаетесь в реваншистских целях и агрессивной политике, чтобы приобрести голоса, но это означало бы, что дело в Западной Германии обстоит плохо, очень плохо. Это значило бы, что идущее вот уже ряд лет в Западной Германии соревнование между правительством и всеми представленными в парламенте партиями, кто превзойдет реваншистские организации в отношении шовинизма и духа реваншизма, уже создало грозную ситуацию, которая вскоре может привести к открытому фашизму. На то, что эта опасность действительно существует в Западной Германии, указывают многие примеры, такие, как дело Цех-Нентвица. Они доказывают, что государственный аппарат, во главе которого Вы стоите, сверху донизу пронизан людьми, которые в большей мере проводят в жизнь приказы безответственных фашистских подпольных организаций, нежели указания правительства. Не припоминаете ли Вы, господин профессор Эрхард, что совершенно такие же явления имели место в последние годы Веймарской республики? «

ПОДДЕЛКА ДОЛЛАРОВ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

НОВАЯ «ОПЕРАЦИЯ БЕРНГАРД»?

У «Сиккрет сервис» — той части секретной службы США, которой поручена охрана доллара от подделок, хватает забот. Поначалу ее весьма мало заинтересовало сообщение о том, что в Вене в марте 1964 года были конфискованы 20 фальшивых фунтов стерлингов, изготовленных фашистской службой безопасности, и в связи с этим арестованы три человека. Пусть беспокоятся наши английские коллеги, решили американцы.

Но сотрудники вашингтонской «Сикрет сервис» сразу потеряли покой, когда обнаружили, что в обращении появляется все больше и больше поддельных долларов. Так, в первые послевоенные годы общая сумма изымавшихся полицией и банками фальшивых долларовых банкнотов равнялась примерно 60 тысячам долларов в год, а в 1963 году она возросла до 3400000 долларов. В 1963/64 бюджетном году в США было обнаружено поддельных банкнотов на сумму 7 200 000 долларов. Иными словами, после войны сумма только одних обнаруженных в денежном обращении фальшивых долларов увеличилась в 20 раз, а если брать по среднегодовой сумме, то в 120 раз. При отсм надо лметь в виду, что официально изъятые долларовые фальшивки, как свидетельствует опыт, составляют лишь часть находящихся в денежном обращении. К тому же, по мнению видных сотрудников «Сикрет сервис», следует рассчитывать на дальнейшее увеличение числа поддельных долларов. Эта волна фальшивок подрывает и без того уже поколебленное доверие к доллару.

Перед американскими агентами «Сикрет сервис» встал вопрос: не является ли все это плодами новой «операции Бернгард»? Стали интересоваться судьбой босса фальшивомонетчиков штурмбанфюрера СС Бернгарда Крюгера.

В мае 1945 года он исчез. Майор американской секретной службы Джордж Макнэлли совместно с сотрудниками Скотланд-ярда разыскивал следы Крюгера в течение нескольких лет. В 1952 году в своем заключительном докладе Макнэлли писал:

«О главаре фальшивомонетчиков Крюгере данных нет, несмотря на концентрированные усилия, предпринимавшиеся для его розыска полицией полудюжины государств».

Год спустя английский историк Джеральд Рейтлинджер, запросив Скотланд-ярд о результатах розыска Крюгера, пришел к выводу, что найти его так и не удалось2.

«Интерпол» распространил в 61 стране фото с приметами Крюгера. Но и это не дало результатов.

Розыски Крюгера, которые предпринял автор книги, прежде всего натолкнулись на труднопроходимую чащу противоречивых легенд. Одни говорили о том, что Крюгер в конце войны пробрался через Швейцарию в Италию, другие — 'что он крупный банкир в Буэнос-Айресе, третьи — что он совершенно нищим умер в Багдаде.

Но все это неверно. После капитуляции гитлеровской Германии Крюгер находился в Западной Германии, точнее, в английской оккупационной зоне.

В то самое время, когда англо-американские эксперты обследовали фабрику пергамента в Ханемюле, которая тоннами поставляла эсэсовским фальшивомонетчикам необходимую бумагу, в каморке под лестницей сидел калькулятор этого предприятия.

Калькулятором был Крюгер. Он просидел в этом убежище до 1955 года — до тех пор, пока не истек срок давности для привлечения его к суду за подделку денег.

Но не только англо-американские власти разыскивали Крюгера за его преступления против человечности, принадлежность к преступным организациям СС и СД и многолетнюю подделку валюты.

Согласно статье 146/47 действующего и ныне в ФРГ германского уголовного кодекса, за фабрикацию фальшивых денег Крюгер подлежал преданию и западногерманскому суду. Словом, он вполне созрел для тюрьмы. Но Крюгера пощадили: он даже считал, что может рискнуть пройти денацификацию, нагло солгав комиссии, что был всего-навсего «техническим референтом и начальником технического отдела в VI управлении главного имперского управления безопасности».

Поскольку Крюгер имел в Западной Германии даже прописку, ни английским оккупационным властям, ни привлеченному ими на помощь «Интерполу» при тщательном расследовании не представляло большого труда найти его. Тот факт, что за десять лет, прошедшие с 1945 года до истечения срока давности за подделку денег, западногерманская полиция не надела на Крюгера наручники и не препроводила его в следственную тюрьму, приводит к выводу, что и здесь весьма состоятельные западногерманские круги простерли свою ограждающую длань над этим преступником, действовавшим в интересах германского империализма.

Но все это бледнеет в сравнении с тем, что произошло в 1957 году. В федеральное ведомство по уголовным делам, которое поддерживает тесный контакт с «Интерполом», поступило письменное ходатайство о приеме на службу. Под ним стояла подпись… бывшего штурмбанфюрера СД Бернгарда Крюгера. Однако никакого политического скандала не последовало. Ходатайство, как положено, рассмотрели и вежливо отклонили. Федеральное ведомство по уголовным делам не решилось принять на службу разыскиваемого по всему миру нацистского преступника, но и не возбудило против него судебного преследования. И это понятно: ведь в федеральном ведомстве немало людей с таким же прошлым, как у Крюгера. Очевидно, поэтому он и решил обратиться туда с просьбой о своем дальнейшем использовании.

Выходящая во Франкфурте-на-Майне газета «Абендпост» в сообщении под заголовком «Когда-то перед ним дрожал Английский банк» 3 мая 1957 года сочувственно писала: «Гитлеровский фальшивомонетчик хочет служить в федеральном ведомстве по уголовным делам, но еще и по сей день на международных черных рынках обращаются банкноты, изготовленные на «предприятии» Крюгера. После войны, рассказывает Крюгер, одна великая держава предложила ему работать на нее. Какая именно, он не уточнил. Он отверг это предложение. Но в Западгой Германии особым способностям этого человека, который заставлял дрожать Английский банк, применения не нашли. Ходатайство Крюгера о приеме на службу в федеральное ведомство по уголовным делам было отклонено. Ему с грустью приходится констатировать: «Думаю, что они могли бы у меня кое-чему поучиться».

Трудно, конечно, сказать, в какой мере использовало боннское уголовное ведомство «школу» Крюгера. Но ясно одно: он остался идолом всех фальшивомонетчиков мира, гроссмейстером тех уголовников, которые занимаются подделкой денег в больших масштабах. Нельзя упускать из виду, что в ряде капиталистических стран благодаря заинтересованным неофашистам и гангстерским синдикатам стали известны организационно-технические детали фальшивомонетной практики Крюгера. Какую роль при этом играл он сам, пока не выяснено. Примечательно, что Крюгер стал проявлять явное беспокойство, когда узнал, что его преступления не забыты и не погашены сроком давности в Германской Демократической Республике и в других странах. Он покинул Дассель и поселился в пригороде Штутгарта Корнталь, преднамеренно распространив слух, что уехал за границу.

В январе 1964 года автор этой книги передал прокуратуре в Людвигсбурге собранный им в других странах и подкрепленный свидетельскими показаниями обвинительный материал против Крюгера.

Он был препровожден руководителю центрального бюро при обер-прокуроре Кельна по расследованию национал-социалистских преступлений в концентрационных лагерях. Эта процедура заняла много драгоценного времени, что было выгодно преступнику.

Затем выяснилось, что обер-прокурор Кельна не желает заниматься делом Крюгера. Служитель боннской Фемиды заявил: «Поскольку данное дело не связано с рассматриваемыми нами делами, оно передано в прокуратуру Геттингена».

Однако материал, изобличающий Крюгера, просочился в печать и стал достоянием общественности.

Лишь спустя 60 дней прокуратура земельного суда в Геттингене начала запоздалое следствие против босса эсэсовских фальшивомонетчиков Бернгарда Крюгера по обвинению в убийствах, совершенных им в концлагере Заксенхаузен.

В ходе этого расследования, если только оно будет вестись как положено, придется неизбежно столкнуться с тем фактом, что весной 1945 года Крюгер отпечатал несколько тысяч банкнотов, поддельных долларов, а следовательно, имел в своих руках специальные клише и располагал секретными данными о методе их изготовления.

ФАКТЫ НАСТОРАЖИВАЮТ

Куда же делось оборудование, при помощи которого эсэсовцы изготавливали фальшивые доллары? Куда исчезла вся техническая документация? Даже неофашистское издательство «Нептун-ферлаг» в предисловии к выпущенной в 1952 году книге «Чудо-оружие — фальшивые деньги» признавало: «Клише и рецепты бумаги для изготовления долларов исчезли». Между тем установлено, что все эти материалы находились в конце войны в руках офицеров СД. Несомненно, агенты нацистской службы безопасности не только сохранили значительные запасы фальшивых фунтов стерлингов, чтобы в первые послевоенные годы финансировать фашистские подпольные организации, но и приступили к изготовлению поддельных долларов, чтобы покрыть огромные финансовые потребности фашистской «пятой колонны» во многих странах.

Недаром американской, английской и французской полиции уже в 1949 году неоднократно пришлось регистрировать появление в обращении фальшивых долларов. В тревожном сообщении, поступившем в августе 1949 года из Лондона, говорилось:

«Как заявляют здесь, фальшивомонетчики используют клише, применявшиеся нацистами во время войны для изготовления поддельных долларовых банкнотов. Если после окончания войны… клише, применявшиеся для подделки валюты других государств, найдены, то клише для изготовления фальшивых долларов обнаружить не удалось. Фальшивомонетчики, принадлежащие к охватывающей весь мир организации, пустили в обращение огромное количество банкнотов номинальной ценности от 20 до 500 долларов. Их невозможно отличить от подлинных.

По секретным данным «Сикрет сервис», появление поддельных долларов отмечалось в период с 1947 по 1949 год почти одновременно во Франции, Бельгии, Нидерландах, Швейцарии, Австрии, Финляндии, Норвегии, а также в самих США.

В Вене при попытке распространения долларовых фальшивок был арестован некий Оберндорфер, сменивший германское гражданство на английское.

После допроса Б американской тайной полиции он попросил отвести его в номер отеля и там во время обыска, воспользовавшись удобным моментом, выбросился из окна. Мировая общественность так и не узнала, что до 1945 года Оберндорфер принадлежал к гиммлеровской службе безопасности. Так прервалась нить доказательств, изобличающих ныне действующих фальшивомонетчиков.

Вскоре «Сикрет сервис» с помощью «Интерпола» обнаружила неподалеку от Марселя подпольную мастерскую фальшивомонетчиков и запас готовой поддельной валюты на сумму 234 миллиона долларов.

Но самих «мастеров» схватить не удалось. Инструменты, станки и рецепты бумаги они успели спрятать в надежном месте.

Пять лет спустя, в 1954 году, обычно весьма несловоохотливый Скотланд-ярд вновь сообщил, что он разыскивает склад фальшивых долларов на сумму от трех до пяти миллионов долларов. При попытке пустить их в обращение был арестован англичанин. Полиция предполагала, что они были напечатаны на континенте.

Одно из последних сообщений о появлении фальшивых долларов поступило из Франции в 1963 году.

На 3-м Международном конгрессе по борьбе с подделкой денег, в котором приняли участие полицейские и банковские специалисты 38 стран, с тревогой отмечался рост количества фальшивых денег, находящихся в обращении после второй мировой войны. Один из видных специалистов по валюте, Антон Адлер, констатировав этот тревожный факт, заявил, что подделка денежных знаков стала большим бизнесом, поставленным на широкую ногу.

Он сказал: «До войны существовали небольшие группы фальшивомонетчиков, пользовавшиеся примитивным инструментом. Теперь мы имеем дело с крупными, щедро финансируемыми международными бандами, которые имеют возможность обеспечить себя хорошо оборудованными типографиями».

Таким образом, было подтверждено, что уголовники всех видов и оттенков уже давно сумели воспользоваться опытом эсэсовских фальшивомонетчиков и перешли к серийному и высококачественному производству поддельных денег.

Другим подтверждением этого факта служит следующее: наиболее часто обнаруживаемые фальшивые долларовые купюры имеют, как правило, ту же номинальную стоимость (а именно 5, 10, 20, 50 и 100 долларов), что и те долларовые знаки, в подделке которых СД приобрела немалый опыт.

Кроме того, в традициях секретной службы германского империализма частично или полностью использовать для выпуска фальшивых денег предприятия, расположенные в других странах, чтобы тем самым уменьшить риск разоблачения. Так, в начале двадцатых годов полковник генерального штаба рейхсвера Макс Бауэр пытался перебазировать изготовление поддельных денег в Венгрию.

Что касается гитлеровской Германии, то здесь тайное фабричное производство банкнотов гарантировалось тем, что оно осуществлялось в изолированных от внешнего мира концентрационных лагерях, а заключенных, причастных к нему, уничтожали.

Другая типичная черта германской империалистической секретной службы: для «выковывания» своего «бумажного оружия» она постоянно сотрудничает с крайне правыми, террористическими и профашистскими кругами. Во времена Веймарской республики это были помещичьи, фашистско-контрреволюционные круги Венгрии. В период второй мировой войны — изменники и профашистские элементы из стран Северной, Западной и Южной Европы, а в шестидесятые годы — оасовцы.

До сих пор главным прибежищем фальшивомонетчиков служат преимущественно Франция и Испания. В 1963 году в Барселоне по требованию «Интерпола» была раскрыта мастерская по изготовлению фальшивых денег, которой заправляли бывшие нацисты. Этот факт весьма примечателен, ибо он свидетельствует о преступной деятельности эсэсовцев, которым Испания предоставила убежище и возможность вести подрывную деятельность.

Говоря о растущей подделке долларов, нельзя упускать из виду, что почти весь аппарат СД по сбыту фальшивых денег уцелел. Лица, занимавшиеся этим черным делом, остались безнаказанными, а это, естественно, поощряет их заниматься столь доходным ремеслом. Например, такие видные фальшивомонетчики из СД, как Хюббе, Карнац и Мидль, а также эсэсовский казначей Пуль, после 1945 года заняли влиятельные должности в банках и высших органах финансовых компаний Западной Германии.

Не случайно, что область распространения фальшивых долларовых банкнотов в значительной мере совпадает с теми странами, в которых аппарат СД в свое время сбывал и пускал в обращение поддельные фунты стерлингов. «Сикрет сервис» установила, что за период с 1946 по 1963 год сообщения об обнаружении фальшивых долларов поступали из Франции, Нидерландов, Швейцарии, Бельгии, Турции, Греции, Норвегии, Финляндии, Швеции и Австрии.

Западногерманские газеты не раз сообщали о появлении поддельных долларов также и в ФРГ Все эти факты чсно говорят: глава о подпольных денежных операциях и производстве фальшивой валюты в целях финансирования существующих ныне неофашистских организаций еще не закончена. Недаром американский майор Макнэлли закончил свой доклад о нацистских фальшивомонетчиках словами «Для англичан и для нас самих «операция Бернгард»

была тем делом, которое грозило нам опасностью и которое может повториться».

Американские военные трибуналы, следуя политике западных держав в отношении эсэсовских преступников, главарей и агентов СД, а также кх сакулисных покровителей, пренебрегли возможностью пресечь козни гитлеровских последышей, оставили их безнаказанными.

Поэтому награбленные сокровища эсэсовского «черного ордена» и их «бумажное оружие» — фальшивые деньги продолжают служить целям, противоречащим интересам народов и угрожающим делу мира.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги