Тайны подводной войны. 1914–1945

«Все познается в сравнении» – эта общеизвестная истина, к сожалению, крайне редко используется в качестве метода исторического исследования, когда речь заходит об оценке действий нашего подводного флота в годы минувшей войны. Обычно все попытки сравнить наш флот с иностранными пресекаются ссылками на несопоставимость условий боевой деятельности отечественных и зарубежных подводников. Вместе с тем понятно, что условия борьбы были далеко не единственным фактором, влиявшим на действия подводных сил и достигнутые ими результаты. Не менее важной представляется «техническая составляющая». Техника нашего подводного флота достаточно критически оценивалась в послевоенных специсследованиях, однако полностью представить степень различия между нашими и союзными субмаринами можно только взглянув на чужую технику глазами друг друга. Прекрасный аналитический материал по данному вопросу содержится в материалах по боевым походам подводной лодки «Тайгрис» в октябре 1941 года, на борту которой находился представитель СФ капитан-лейтенант М.А. Бибеев, и советской подводной лодки «М-34», на которой в сентябре того же года выходил представитель Ройял Нейви кэптен Джон Фокс (John Fawkes).

«декабря 1941 г.

Английские ПЛПЛ, действующие в составе БПЛ СФ.

1. ПЛ. «ТАЙГРИС» 2. ПЛ. «ТРАЙДЕНТ»

Построенные в 1939 г. типа «Тетис»

Водоизмещение – 1090/1340; Скорость – 20/9[97]

Вооружение ПЛ ПЛ.

1. Торпедное вооружение.

Торпедное вооружение состоит из 10 торпедных аппаратов, расположенных:

В носу прочного корпуса 6 торпедных аппаратов

В носу в надстройке 2 торпедных аппарата

В надстройке около рубки 2 торпедных аппарата

В корме торпедных аппаратов нет.

Запас торпед – 16 (53 см)[98]

Стрельба беспузырная. Торпедные аппараты волнорезов не имеют.

2. Минного вооружения нет[99].

3. Артиллерийское вооружение.

Состоит из одной пушки 100 мм (102-мм. – М.М.), установленной впереди рубки (по типу ПЛ «К»), и двух пулеметов системы «Льюис», установленных на мостике.

Для выхода артиллерийского расчета имеется специальный арт. люк. Подача снарядов к орудию производится вручную через арт. люк. Для первых выстрелов имеются около пушки кранцы.

4. Перископы.

Перископов на ПЛ два, длина 9,5 метра[100]. Носовой перископ зенитный. Диаметр около 220 мм, с большим полем зрения и с двумя окулярами.

Перископ имеет диаметр, азимутальный круг с делениями от 0° до 360°. Переключатель для увеличения расположен в ручке перископа. Верхняя головка перископа диаметром около 80–85 мм.

Кормовой перископ командирский. Дальномера не имеет. Азимутальный круг с делениями от 0° до 360°. Переключатель для увеличения также в ручке перископа. Диаметр трубы около 160 мм. Верхняя головка перископа имеет диаметр около 60–65 мм.

Фото-аппаратов к перископам нет.

Перископы находятся в ЦП. Перископы вращаются легко без всякого усилия. Подъем и опускание перископов гидравлический (масло) бесшумно.

5. Аккумуляторная батарея.

Состоит из трех групп, из 112 элементов в группе, всего 336 элементов.

Аккумуляторные ямы герметичные, система вентиляции аккумуляторной батареи общеямовая.

В надводном положении при ходе под дизелем, воздух, подходящий к дизелям, проходит через аккумуляторную яму.

Приборов зажигания[101] водорода на ПЛ нет. Срок службы аккумуляторной батареи определяется не более 1,5–2 годами.

Во время похода ПЛ обогревается электрогрелками.

6. Дизеля и электромоторы.

Дизеля двухтактные, бескомпрессорные, 6-цилиндровые, мощность [по] 1240 НР (л.с. – М.М.). Кроме главных электромоторов имеются два электромотора экономического хода[102].

7. Топливо.

Запас топлива 130 тонн в цистернах прочного корпуса.

8. Пресная вода.

Запас пресной воды 16 тонн, вода расходуется без ограничения. Имеются цистерны для дистиллированной воды.

9. Рули.

Носовые и кормовые горизонтальные рули имеют клапанную конструкцию. Носовые рули в надводном положении закидываются вверх и имеют стальные тросы для отвода минрепов.

Приводы НГР, КГР (носовых и кормовых горизонтальных рулей. – М.М.) и вертикального руля работают совершенно бесшумно.

Сетепрорезателей подлодки не имеют.

10. Спасательные устройства.

Во втором и четвертом отсеках имеются спасательные камеры. Индивидуально спасательные приборы системы “Девис”, имеется устройство для выстреливания с ПЛ дымовых сигнальных ракет из подводного положения.

11. Мостик.

Мостик на ПЛ открытый, на мостике имеется штурвал дистанционного управления вертикальным рулем, на корме мостика установлены два машинных валиковых телеграфа, которые используются только при входах в бухты и швартовке. На телеграфе стоят два человека. Мостик высокий, на большой волне не заливается из-за особой конструкции обводов носовой части ПЛ.

12. Рубка.

В рубке никаких приборов и механизмов нет. Рубка представляет из себя трубу с трапом для выхода из ПЛ на мостик. Верхний и нижний люки меньше диаметром и легче, чем на наших ПЛ ПЛ.

13. Система погружения и всплытия.

Цистерны главного балласта кингстонов не имеют, кроме средней цистерны (18 т). Вентиляция главного балласта открывается гидравликой. Главный балласт продувается трубонасосом низкого давления. После продувания средней цистерны сразу пускаются дизеля на винт.

14. Приборов регенерации на ПЛ нет.

15. Гидро-акустика.

Звуко-подводной связи на ПЛ нет.

Шумопеленгаторная станция[103] установлена в центральном посту. Приборы очень чувствительные, показания точные. Гидро-акустиков на ПЛ три человека, имеют хорошую подготовку и большой стаж работы (один из акустиков на ПЛ имеет стаж 11 лет). Во время торпедной атаки на ШП слушают два акустика, быстро и точно дают пеленг объекта, определяют тип корабля и его скорость по числу оборотов винта.

16. Связь.

Связь с отсеками телефонная. Переговорных труб на ПЛ нет. Для радиоприема из-под воды имеется выдвижная телескопическая мачта (поднимается гидравликой) с изолированной антенной, которая выдвигается выше перископов.

17. Обмундирование.

Теплое обмундирование состоит: шерстяное нижнее белье, белые шерстяные свитера, кальсоны, носки и чулки. Темно-синие шерстяные шлемы и шарфы. Сверху шерстяного командный состав носит свое положенное обмундирование и прорезиновый непромокаемый темно-желтого цвета плащ с капюшоном.

Обувь кожаная или резиновые сапоги.

Матросы сверх шерстяного обмундирования носят синие комбинезоны (полученные у нас). Ботинки, низкие кожаные или резиновые сапоги. Имеют все грубошерстные темно-желтого цвета пальто-реглан с капюшоном.

18. Постельные принадлежности.

На ПЛ по числу личного состава койки и диваны с кожаными матрацами и подушками. Командный состав имеет по четыре белых шерстяных одеяла, матросы тоже, но качество одеял грубое.

19. Питание.

Питание разнообразное, в основном консервы. Блюда острые и вкусные. Хлеб, мясо и овощи получают на базе БПЛ. При стоянке ПЛ ПЛ в базе команда питается в столовой БПЛ. На ПЛ имеется продовольственная кладовая и ледник для скоропортящихся продуктов.

Прием пищи на походе: Утренний завтрак для команды – 7 ч, второй завтрак – 11 ч 30 м., обед – 16 ч, вечерний чай – 19 ч 30 м.

Для командного состава прием пищи сдвигается на 1 час позднее, младшие командиры имеют свою кают-компанию.

20. Личный состав.

Командного состава на ПЛ – 6 человек

Командир ПЛ,

1-й офицер,

навигатор,

торпедо-офицер,

инженер,

врач.

Рядовой состав – 60 человек с младшими командирами и в большинстве старослужащие.

По специальностям:

Сигнальщики, рулевые, акустики, радисты, комендоры, мотористы, электрики, трюмные, торпедисты, строевые.

21. Организация.

Команда разделена на три вахты, вахтенная служба несется в три смены по 2 часа, сменяются в четные часы. Офицеры вахту несут по 2 часа, сменяются в нечетные часы.

На походе на мостике находится: вахтенный командир и четыре наблюдателя, три человека ведут наблюдение в носовых секторах, а четвертый наблюдает в кормовом секторе. Наблюдатели состоят из акустиков, сигнальщиков и комендоров.

На мостик во время похода никто не выходит, так как курят в лодке, во всех отсеках установлены пепельницы, уборные в лодке просторные и работают хорошо.

Погружение производится по сигналу: два ревуна, остальные команды голосом. В подводном положении ПЛ управляется носовыми и кормовыми горизонтальными рулями. Кормовыми рулями управляют лоцман и рулевые. На управление носовыми рулями привлекаются другие специалисты.

Погружением и всплытием ПЛ ведает 1-й офицер (пом. командира). Перископная глубина ПЛ 33 фута. На этой глубине ПЛ управляется хорошо и при большой волне.

На подводном ходу в лодке полная тишина. Механизмы и все приводы устройств работают бесшумно. Двери на переборках закрываются по особому приказанию.

Поход ПЛ «Трайдент». 18/X в море в район Кильдина на торпедные атаки по СКР «Смерч» и арт. стрельбы по щиту.

ПЛ вышла из «Полярное» в 9 час. 30 мин., пришла в район, погрузилась и начала маневрировать для выхода в атаку по СКР. ПЛ произвела три атаки без выпуска торпед. Момент залпов ПЛ показывала выпуском сигнальных дымовых ракет. Залпы производились с дистанции 10–12 кб. При[104] = 120°. Все атаки скрытые. С СКР во время атак подлодку не видели. После залпа командир уходил на глубину 60 фут. и через 15 минут всплывал под перископ, осматривал горизонт и всплывал. Курс и скорость СКР командир определил без ошибок.

Метод выхода в атаку такой же, как у нас. С большой дистанции командир от пеленга отворачивал на 90, с малой дистанции – на 60.

Метод торпедной стрельбы – последовательный выпуск торпед с временными интервалами (имеется специальная таблица). Для торпедной стрельбы имеется специальный прибор вычислитель, таблиц торпедной стрельбы на ПЛ нет[105]. Для получения угла упреждения и угла встречи пользуются приборами, состоящими из кругов скорости торпеды и скорости корабля.

При торпедной атаке уделяется большое внимание скрытности. В основном командир ориентируется по акустике. На больших дистанциях командир пользуется зенитным перископом очень осторожно, поднимая его на короткое время, который имеет больше поле зрения и большое увеличение и дальномер.

Перед подъемом перископа стопорит ход.

Со средних дистанций командир пользуется командирским перископом, поднимая его на короткое время.

Во время торпедной атаки офицер навигатор на особом целлулоидном планшете ведет прокладку.

Артиллерийская стрельба по щиту не состоялась.

Командир после торпедных атак провел учение по тренировке арт. расчетов. Погрузился и, маневрируя на условный объект, объявил арт. тревогу, всплыл, арт. расчет вышел через арт. люк, произвели три выстрела и снова погрузились на перископную глубину. С момента объявления арт. тревоги до момента погружения ПЛ на перископную глубину прошло 1 мин. 15 сек.

При возвращении в «Полярное» на мостике находились вахтенный командир и четыре наблюдателя, был обнаружен неизвестный самолет на большой высоте, ПЛ погрузилась. На перископной глубине командир опознал, что это самолет противника (это подтвердили английские летчики, которые находились на ПЛО). ПЛ погрузилась на 60 фут и через 15–20 мин. всплыла и пошла на базу.

Поход ПЛ «Тайгрис» на позицию в район «Норд-кап» (имеется в виду м. Нордкап. – М.М.) 6/X по 15/X – 41 г.[106]

11/X 8 час. 15 мин. Командир обнаружил два ТР в охранении двух ТЩ. Вышел в атаку в 10 час. 15 мин., выпустив 4 торпеды с дистанции 13 кб. Торпеды в цель не попали. Командир считал, что торпеды, вероятно, прошли под килем транспорта. После залпа ПЛ погрузилась на глубину и всплыла через 30 мин.

14/X в 11 ч. 40 м. Обнаружил 3 ТР, в охранении 4 ТЩ и 2 самолета. Вышел в атаку в 12 час. 05 мин., выпустил 5 торпед, слышали сильные взрывы. Через 4 минуты после залпа на ПЛ в течение часа было сброшено 12 глубинных бомб. ПЛ погрузилась на 150 фут и на этой глубине находилась около 1,5 часа[107].

Командир в атаку выходил ориентируясь на данных акустики. Перед подъемом перископа стопорили ход. При нахождении на позиции командир большое внимание уделял скрытности ПЛ.

п. п. Капитан 1-го ранга Воеводин

ОЦВМА, ф. 32, д. 5532, л. 114–117.

1. В 17 часов 2 августа 1941 г. выйти в операцию. Район действия согласно прилагаемой при сем схеме.

2. Переход подводной лодки совершить абсолютно скрытно. Маршрут следования согласно схеме.

3. Обстановка. Район действия минирован. Несется дневной и ночной дозор катерами и самолетами. Движение кораблей днем наблюдается редко. Вероятно движение преимущественно ночью.

4. Задача подводной лодки. Форсировать МЗ-М (минное заграждение. – М.М.) и линию дозора противника, подойти непосредственно к Констанце с целью уничтожения боевых кораблей и транспортов противника, входящих и выходящих как днем, так и ночью.

5. Указания по выполнению поставленной задачи. Использование оружия не ограничено. Установка глубины торпед 2–3 м. Прибор Обри – ноль.

С приходом в район действий в начале дня 4 августа провести разведку на себя и в тот же день подойти к Констанце. Используя висение на перископе, пребывание подводной лодки без хода, экономя электроэнергию (управление рулями вручную), добиться производства зарядки аккумуляторной батареи один раз в 2 суток. Для зарядки отходить в свободный район действия подводной лодки.

6. Отход из района действия после выполнения задачи или по истечении срока пребывания в море. Возвращение прежними курсами.

7. Связь по действующей схеме связи. До окончания операции радиопереговоры подводной лодке запрещаются. На прием подводной лодке работать нормально для получения приказаний по обстановке.

При возвращении в базу донесение о своем месте дать при пересечении меридиана 31°.

Командир 2-й бригады подводных лодок ЧФ

капитан 1-го ранга М.Г. Соловьев

Комиссар 2-й бригады подводных лодок ЧФ

полковой комиссар А.А. Павлинский

Начальник штаба 2-й бригады подводных лодок ЧФ

капитан 3-го ранга А.С. Куделя».

ОЦВМА, ф. 118, д. 1427, л. 12.

18 сентября… В 17 час. 03 мин. вышел из Балаклавской бухты. Готовность № 2. Ветер северо-западный. Море 3 балла. Видимость хорошая. Курс 180°, ход 10,5 узла.

В 18 час. 42 мин. по пеленгу 118° силуэт, дистанция – 40–45 кб.

В 18 час. 51 мин. в силуэте опознана подводная лодка. Дан полный ход, приготовлен левый торпедный аппарат к выстрелу.

В 18 час. 56 мин. опознал подводную лодку типа «Д»[109]. Подводная лодка обменялась опознавательными с сопровождавшим меня катером.

В 19 час. 20 мин. курс 275°, ход 10,5 узла. Подводная лодка скрылась по пеленгу 100°.

19 сентября. В 5 час. 35 мин. погрузился на глубину 25 м. Ход 3 узла, курс 266°.

В 7 часов всплыл на перископную глубину. Горизонт и воздух чист. Видимость хорошая. Волна от северо-востока 3–4 балла. Облачно. Горизонт и воздух осматривается через каждые 10–15 минут.

В 20 час. 18 мин. всплыл в крейсерское положение. Готовность № 2. Курс 266°, ход 10,5 узла. Винт-зарядка. Ветер северо-восточный, 5–6 баллов. Море 5 баллов. Видимость 5–7 кб.

20 сентября. В 5 час. 21 мин. погрузился на глубину 25 м. Курс 270° ход 3 узла.

В 7 час. 30 мин. всплыл на перископную глубину. Видимость 3–5 кб, по пеленгу 270° открылся берег.

В 7 час. 50 мин. курс 23°, ход 3 узла. На 3-узловом ходу на перископной глубине подводную лодку невозможно удержать, даже если она имеет отрицательную плавучесть. Поэтому периодически погружаюсь на глубину 15–20 м или ложусь на грунт. Всплываю на перископную глубину через 20–30 минут с ходом 4 узла.

В 20 час. 25 мин. Всплыл в крейсерское положение. Начал зарядку аккумуляторной батареи.

21 сентября. В 4 часа 56 мин. погрузился на глубину 20 м. Курс 270°, ход 3 узла.

В 5 час. 12 мин. слышен удар о грунт. Застопорил электромотор. Дал ход назад. Слышно трение о корпус, похоже на минрепы или сети. Застопорил электромотор. Трение продолжается, подводная лодка разворачивается вправо.

В 5 час. 30 мин. всплыл в позиционное положение. Осмотрел корпус и поверхность воды вокруг подводной лодки. Ничего не обнаружил. В 5 час. 40 мин. Лег на грунт. Глубина 28 м.

В 6 час. 58 мин. всплыл на перископную глубину. Горизонт чист. Видимость хорошая. Волна 2–3 балла.

В 8 час. 20 мин. по пеленгу 1° в дистанции 40–45 кб силуэты двух транспортов. Боевая тревога. Торпедные аппараты приготовлены к выстрелу[110].

В 8 час. 54 мин. произвел выстрел из левого торпедного аппарата по танкеру водоизмещением 5–6 тысяч т, идущему переменным курсом совместно с транспортом в охранении катеров-охотников и эскадренного миноносца типа «Королева Мария».

После выстрела подводная лодка всплыла на 4 м. Перед выстрелом подводная лодка имела ход 4 узла. Эскадренный миноносец и 1 катер шли курсами на подводную лодку. Заполнена система быстрого погружения.

В 8 час. 54, 8 мин. прямо по носу слышен взрыв[111], подводная лодка ушла на глубину 28 м. Циркуляция влево.

В 8 час. 55, 5 мин. 2 взрыва прямо над подводной лодкой. Курс 270°. Остановлен электромотор, гирокомпас; управление рулями переведено вручную.

До 9 час. 23 мин. продолжается бомбежка подводной лодки. 3-й взрыв особенно силен (лодка вздрагивает всем корпусом, в отсеках все в порядке). Сброшено 6 бомб[112].

В 15 часов прекращено бомбометание[113]. Сброшено 36 бомб. Отбой боевой тревоги. Отдраены переборки.

20 час. 37 мин. всплыл в крейсерское положение. Курс 90°, ход 10,5 узла. Винт-зарядка. Готовность № 2. Ветер северо-восточный, 1 балл. Море – штиль. Видимость 7–8 кб. Возвращаюсь в базу[114].

22 сентября. В 4 часа 30 мин. курс 32°, ход 10,5 узла. В 5 час. 48 мин. погрузился на глубину 20 м. Курс 82°. Ход 3 узла.

В 20 час. 36 мин. всплыли в крейсерское положение. Ход 10,5 узла. Винт-зарядка. Курс 95°. Ветер от северо-востока, 1 балл. Море – штиль. Видимость 4–5 кб. Готовность № 2.

23 сентября. В 6 час. 24 мин. встречены катером «МО-139». Следуем рекомендованными курсами в базу…[115]

Командир подводной лодки «М-34»

Выводы командования

1. В 8 час. 20 мин. 21 сентября обнаружил 2 транспорта противника, идущих в охранении эскадренного миноносца и 2 сторожевых катеров переменными курсами. В 8 час. 54 мин. атаковал головной танкер водоизмещением 5000–6000 т одной торпедой с дистанции 5–7 кб. Взрыв торпеды был услышан через 45–48 секунд. Место потопления ш = 28°44′, д = 43°59′5''.

2. В перископ потопления транспорта не наблюдал, подвергся преследованию эскадренного миноносца и сторожевых катеров. Преследование подводной лодки и бомбежка производились с 8 час. 56 мин. до 15 час. 00 мин. Сброшено 36 бомб.

3. В 11 час. 25 мин., воспользовавшись случаем, поднял перископ для осмотра, – перископ был поврежден в результате взрыва глубинных бомб; видимости нет, обстановку уточнить невозможно.

4. В результате бомбежки вышли из строя перископ, дифферентовочная помпа, несколько амперметров, дифферентометр в рубке, плафоны и колпаки освещения и разбита посуда.

5. Сбрасываемые глубинные бомбы, предположительно весом 25 кг, разрывы которых были на небольшой дистанции, подводная лодка выдерживает хорошо, главные механизмы и корпус не повреждены.

6. Безнаказанность и уход подводной лодки от преследования после такого числа сброшенных на нее бомб желательно в печати не опубликовывать, дабы не вызывать у противника необходимости сбрасывать бомбы большего веса.

7. Противник бомбит неорганизованно.

8. После залпа подводная лодка не удержала глубину и подвсплыла на 4 м. При каждом возвращении с позиции необходимо выгружать торпеды и проверять приборы беспузырной торпедной стрельбы в подводном положении, производя замеры принимаемой воды при залпе.

9. Подтверждается наличие створа к югу от м. Тузла. Истинное направление 297–117° южного фарватера у Тузла, которого корабли при следовании строго придерживаются.

10. При выходе транспорта из фарватера у Тузла для подводных лодок создается достаточно благоприятная обстановка для прорыва охранения и атаки транспорта или кораблей охраны.

11. Задачу подводная лодка выполнила. Личный состав действовал отлично.

12. Командир и личный состав заслуживают поощрения.

Командир 2-й бригады подводных лодок ЧФ

капитан 1-го ранга М.Г. Соловьев

Военком 2-й бригады подводных лодок ЧФ

полковой комиссар А.А. Павлинский

ОЦВМА, ф. 118, д. 1436, л. 52–60.

25 сентября 1941 г.

У меня имеются следующие замечания за время пребывания на позиции на ПЛ «М-34».

Прежде всего мои замечания будут очень откровенными и, поскольку я имею много друзей на наших лодках, я уверен, что никто из них на мои замечания обижаться не будет. Мои замечания будут касаться, главным образом, разницы в несении патрульной службы английскими подводными лодками и подлодками Советского Союза, которые, несомненно, работают в разных условиях.

Первое, что мне кинулось в глаза, покидая базу, это – наличие дерева на мостике и в надстройке, как-то: спасательные пояса, крюк, деревянный трап. Все это на английских подлодках в военное время снято и хранится на базе подводных лодок. По моему мнению, это наиболее опасно для подводной лодки, если она подвергается бомбардировке, так как деревянные предметы могут всплывать и обнаруживать местонахождение ПЛ[116].

Я был удивлен, что подводная лодка не погрузилась сразу выйдя из базы для дифферентовки, а также, чтобы принять часть балласта цистерны главного балласта. Я знаю, что подлодка удифферентовалась в бухте за день до выхода в море, однако, когда подлодка погрузилась в 5 часов следующего утра, поддифферентовка заняла некоторое время. Если бы подводной лодке пришлось быстро уйти под воду, в случае встречи с противником, то она оказалась бы недостаточно удифферентованной для выхода в атаку.

Я также был удивлен, что ПЛ в дневное время шла прямым курсом, не делая зигзагов. Я считаю, что ПЛ, покидая и возвращаясь в базу, не должна идти прямым курсом, а идти зигзагообразно. Зигзаг должен быть мелким. Английские ПЛ всегда ходят зигзагообразным курсом днем и даже в светлые ночи. Если ПЛ пр-ка действуют и будут действовать в водах Черного моря, то несомненно они будут оперировать у ваших баз, так же как ваши ПЛ оперируют у баз пр-ка, для ПЛ пр-ка не будет никакой трудности выйти в атаку на корабль, идущий прямым курсом. Этот вопрос касается не только русских ПЛ ПЛ, но также и надводных кораблей. Я и коммандер Эмброуз не раз наблюдали как ваши корабли ходят прямым курсом, поэтому и делали свои замечания[117].

По моему мнению, служба наблюдения на ПЛ за все время нахождения ПЛ в море неслась хорошо.

Ночной прицел, установленный на мостике прост по своему обращению и хорош. Я считаю, что освещение репитера в боевой рубке слишком яркое. На английских ПЛ ПЛ на репитерах установлены реостаты, позволяющие увеличивать или уменьшать освещение последних.

Вскоре, после выхода из базы на небольшом расстоянии была обнаружена ПЛ типа «Д», о пребывании которой в этом районе командиру ПЛ не было известно. Я считаю, что он должен был быть извещен и в особенности, если в районе ваших баз оперируют ПЛ противника.

В результате вибрации обломалось ограждение горизонтальных рулей и, ударяясь о корпус, производило много шума. Однако, этот недостаток вскоре был ликвидирован[118]. По моему мнению, пользование надводным гальюном в военное время представляет большую опасность. Если потребуется произвести срочное погружение, а в гальюне кто-либо находится, то погружение займет больше времени. На английских ПЛ категорически запрещено пользоваться надводным гальюном в военное время.

По моему мнению, на ПЛ типа «М» должно быть 3 строевых командира, ибо эти ПЛ используются на наиболее ответственных позициях в районах мелких вод и несение вахты в 2 смены очень трудно для командного состава. Особенно устает командир ПЛ. Кроме этого, для 3-го командира была бы хорошая практика. Он получил бы больше практики на ПЛ типа «М», чем, допустим, 6-й командир на ПЛ типа «Д». На следующий день перед рассветом мы погрузились.

Я считаю, что команда хорошо знает свое дело, хорошо выполняла свои обязанности во время погружения, а также во время подводного хода. По моему мнению, работа моторов вертикального и горизонтального рулей, мотора подъема перископа и в особенности дифферентовочная помпа производят много шума. На английских ПЛ давным-давно отказались от дифферентовочной системы. Если нужно удифферентовать ПЛ, то вода принимается или откачивается непосредственно за борт и никогда не перекачивается из одной дифферентной цистерны в другую.

Я считаю, что при нахождении ПЛ на позиции, а также при переходах в подводном положении, вентиляция цистерн (кроме цистерн главного балласта при погружении) не должна производиться наружу, а должна производиться внутрь ПЛ.

На вашей ПЛ регенерация воздуха очень хорошая и, по моему мнению, гораздо лучше, чем на английских ПЛ. Я очень бы хотел получить описание на русском языке вашей системы регенерации воздуха, чтобы послать своему адмиралтейству.

По моему мнению, гидроакустика на ПЛ недостаточно хорошая и не отвечает своим требованиям, я надеюсь, что ваши ПЛ будут снабжены английскими гидроакустическими приборами «Асдик»[119]. Тренировка слухачей шумопеленгаторов на этом приборе занимает очень мало времени, хотя для тренировки ЗПС требуется очень много времени, но она на ПЛ не столь существенна.

По моему мнению, имея недостаточно хорошие шумопеленгаторы, время всплытия с безопасной глубины на перископную глубину должно быть сокращено до минимума.

Я считаю, что система внутренней сигнализации и особенно на такой маленькой лодке, как «М», не совсем удачна. Слишком много звонков и ревунов, в то время, как можно было бы передавать голосом. На английских подводных лодках, как правило, имеется только два звуковых сигнала – боевая тревога и срочное погружение. Если ПЛ находится на перископной глубине и ей нужно уйти на большую глубину на английских лодках дается тот же сигнал, что и для срочного погружения.

Утром 21 сентября был обнаружен конвой из 2-х кораблей, который шел в сопровождении эсминца и двух катеров. Был дан сигнал боевой тревоги. Во время атаки я находился в центральном посту. Наблюдая за азимутальном кругом перископа, репитером [гироскопа] и глубиной хода ПЛ, я имел точное представление о производимой атаке.

Мне кажется, что лодка не была достаточно хорошо удифферентована, так как во время атаки долгое время работала дифферентовочная помпа, за шумом которой трудно было слышать приказания командира.

Атака была трудной, так как корабли шли зигзагом и имели охранение. Я считаю, что командир ПЛ занял очень хорошую позицию для атаки и атаковал с расстояния 5-т кабельтовых. В 08:54 был дан залп. Все были спокойны и находились на своих местах.

Командир лодки поднимал перископ на большом ходу (по меньшей мере 4 узла) и я уверен, что перископ ПЛ был обнаружен как раз перед выстрелом. Однако, это не была вина командира, ибо он должен был смотреть в перископ, и ПЛ должна была иметь больший ход, так как она была недостаточно хорошо удифферентована. Возможно, что дифферентовка лодки изменилась после приготовления торпедных аппаратов к выстрелу[120].

Я считаю, что командир должен был выпустить не одну, а 2 торпеды.

После выстрела подлодка привсплыла. Возможно, недостаточно хорошо отработала система БТС. Была заполнена цистерна быстрого погружения и ПЛ ушла на глубину. В момент залпа командир ПЛ видел, что на лодку шли эсминец и катер.

После атаки командир лег на курс вест, чтобы оторваться от места атаки, уйти ближе к берегу и тем самым ввести в заблуждение атакующие ПЛ корабли.

Спустя 45 секунд после выстрела послышался взрыв. Возможно это был взрыв торпеды, попавшей в цель, ибо он отличался от последующих взрывов сброшенных глубинных бомб. Я считаю, что, если торпеда не попала, мы бы услышали ее взрыв при падении на грунт, пройдя свою дистанцию. Английские ПЛ зачастую, при выстреле нескольких торпед, слышат взрывы торпед, попавших в цель и спустя некоторое время взрывы остальных торпед, при падении их на грунт.

После первого взрыва командир ПЛ лег на грунт и остановил работу всех механизмов. В лодке не было никаких шумов, стояла абсолютная тишина и мы слышали шум винтов катера и эсминца, проходивших как раз над нами и сбрасывающих глубинные бомбы. Бомбы рвались очень близко и, по моему мнению, это были малые глубинные бомбы, поставленные на небольшую глубину. Одна бомба разорвалась над боевой рубкой. Погасло несколько лампочек, на мою голову посыпалось стекло, поврежден перископ и дифферентовочная помпа, вышло из строя много амперметров и вольтметров. Я не стану перечислять всех повреждений, ибо командир ПЛ наверняка доложил Вам более подробно.

Во время бомбардировки, как командный состав, так и рядовой состав, были совершенно спокойны и вели себя очень хорошо.

Поведение личного состава ПЛ «М-34» может являться хорошим примером для личного состава всех ваших ПЛ.

Обращаясь к командиру ПЛ со смехом я сказал, что это хороший урок. Командир ПЛ спросил меня: «Что бы предприняла английская ПЛ, если бы она оказалась в таком положении?» Я сказал, что, по моему мнению, поскольку ПЛ была обнаружена, нельзя было оставаться на месте, а во что бы то ни стало надо оторваться от места атаки и уходить. Я был уверен, что мы могли это сделать не будучи обнаружены. Я считал, что идти к берегу, ложиться на грунт и выжидать ночи было бы не совсем правильным решением. По-моему, нужно было оторваться от противника и следовать на ост. Я порекомендовал командиру никаких цистерн не вентилировать наружу, не пускать никаких помп и перевести управление вертикальным и горизонтальными рулями вручную, идти на ост под одним мотором малым ходом. Командир ПЛ спросил меня, рекомендую ли я открыть клапана вентиляции цистерн главного балласта. Он, по всей вероятности, читал мою беседу, где рекомендовалось открывать клапана вентиляции цистерн главного балласта во время бомбардировки. Однако, в моей беседе я имел в виду только полуторакорпусные и двухкорпусные лодки и, конечно, это ни в коей мере не относится к однокорпусным лодкам.

Командир лодки последовал моим советам и мы начали отрываться от противника. Хотя после и было слышно много разрывов глубинных бомб, однако они не рвались так близко от нас, как раньше.

Я понимал, что наш курс отхода был очень близок от минного поля и я не был уверен, что показания магнитного компаса верны. Я знал, что до этого ПЛ подвергалась размагничиванию, после чего было произведено уничтожение девиации магнитного компаса. Я знаю ряд случаев, когда после бомбардировки глубинными бомбами на ряде английских ПЛ ПЛ показания магнитных компасов были неправильные. Хотя в данном случае магнитный компас и мог быть поврежден, однако поскольку нужно было знать курс точно, я порекомендовал командиру ПЛ включить гирокомпас[121]. Я был уверен, что работа гирокомпаса не будет выслушиваться снаружи, хотя он и производил бы небольшие шумы внутри ПЛ, Командир ПЛ сначала не хотел включать гирокомпас, но после моего объяснения, что все командиры английских ПЛ в первое время войны имели такое же мнение, как и командир ПЛ «М-34» и что они всегда старались выключать сперри[122]. Однако, им сейчас приказано не останавливать работу гирокомпаса, ибо на произведенных ряде экспериментов мы убедились, что шум работы сперри не может быть выслушан при работе одного мотора на малом ходу. После этого командир ПЛ приказал включить гирокомпас.

Скоро же после этого корабль противника прошел малым ходом прямо над нами, однако он нас не обнаружил и сбросил свои бомбы на некотором расстоянии от нас. После этого я был уверен, что мы уйдем без дальнейших повреждений.

В 13.15 корабль пр-ка прошел довольно близко от нас, и я был уверен, что это было случайно и он не знал нашего места, ибо он сбросил бомбы через некоторый промежуток времени после того, как мы его слышали, и что эти бомбы были сброшены кораблями противника, охотившимися за нами, которые они бросали через каждые 30 минут или час. Этим они хотели заставить нас думать, что они все еще нас преследуют и чтобы заставить лодку лежать на грунте. С момента отрыва от грунта и до момента всплытия в надводное положение ПЛ все время шла со скоростью 2 узла, иногда давала 4.

Мы уходили все дальше и дальше от места атаки корабля противника и всплыли, примерно, в 9 часов вечера на расстоянии около 30 миль от места атаки.

Если бы перископ не был бы поврежден, я бы посоветовал командиру ПЛ всплыть под перископ, посмотреть на горизонт, чтобы убедить себя, что поблизости никаких охотников нет и что бомбы рвутся на большом расстоянии от нас. Я бы рекомендовал каждому командиру ПЛ, если он оторвется от противника, то через некоторое время привсплыть под перископ, чтобы убедиться что его не преследуют. Будучи уверен, что за ним не охотятся, командир ПЛ и команда будут себя чувствовать более спокойно. Посмотреть в перископ, при первой возможности, необходимо, т. к. это имеет большое моральное значение для к-ра ПЛ и если ПЛ находится в подводном положении и слышит взрывы глубинных бомб, командир будет всегда думать, что его преследуют.

Около 14 часов вечера я пошел в дизельный отсек и сказал несколько слов на русском ломаном языке находящейся там команде, которая чувствовала себя хорошо, были все в веселом настроении. Утром 22 сентября я имел небольшую беседу со свободной от вахты командой, во время которой мне было задано ряд вопросов.

Поведение командного и личного состава во время бомбардировки было очень хорошее.

Уроки даны.

1-й урок: русские ПЛ будут[123] переносить глубинные бомбы. В начале противник бросал на нас малые глубинные бомбы, однако, по моему мнению, позже они сбрасывали более крупные бомбы.

Я считаю, что необходимо держать в большом секрете то, что малые глубинные бомбы, рвавшиеся вблизи ПЛ, не принесли ей больших разрушений, ибо если это дойдет до пр-ка, он может отказаться от малых глубинных бомб и применять только крупные[124].

2-й урок: Бесполезно бросать малые глубинные бомбы по подлодке по одной бомбе. Глубинные бомбы должны быть крупные и сбрасываться группами с различной установкой глубины. При разрыве одной глубинной бомбы ПЛ, получив сотрясение, быстро приходит в нормальное положение. Однако, при разрыве одновременно несколько глубинных бомб на разной глубине, ПЛ получает сильные сотрясения, причиняющие большие разрушения.

ПЛ очень трудно уничтожить глубинными бомбами, и английские противолодочные корабли никогда не бросают менее 5 бомб сразу. Иногда бросают 12 и даже больше с разной установкой глубины.

3-й урок: Противник делает совершенно правильно, когда охотится за ПЛ в р-не ее обнаружения до темноты (бомбы были слышны по меньшей мере в течение 8 часов после начала бомбардировки) и, возможно, что противник в этом р-не имеет противолодочные корабли, ожидающие всплытия ПЛ в ночное время. ПЛ должны помнить это и должны отрываться и уходить с места, где они подвергались бомбардировке.

4-й урок: Сразу, сейчас сделать ваши ПЛ бесшумными невозможно, но можно довести шумы до минимума путем перехода на ручное управление рулями, с включенным гирокомпасом, идти малым ходом под одним мотором. В таком положении ПЛ выслушать трудно. Примером может служить ПЛ «М-34». Опыт также показал, что управление горизонтальными и вертикальными рулями вручную не выматывает рулевых.

Я рекомендовал бы, если это возможно, приспособить подъем перископа вручную, т. к. в настоящее время мотор подъема перископа на ваших ПЛ остается почти единственным механизмом, который в данный момент обесшумить нельзя[125]. Я также рекомендовал бы, если это возможно, поскорее поставить на резиновые амортизаторы все наиболее важные приборы, как-то: амперметры, вольтметры, глубомеры и т. д. Всегда иметь один глубомер выключенным.

Надо ожидать, что ваши ПЛ будут иметь в дальнейшем более серьезные повреждения, но не надо бояться этого, ибо конструкция русских подводных лодок показывает, что они могут переносить глубинные бомбы.

5-й урок: Если ПЛ попала подходящая цель и она вышла в атаку, не надо жалеть торпед, а надо выпускать столько в залпе, сколько позволяет конструкция торпедных аппаратов и надо считаться с возможностью всплытия ПЛ в момент залпа. Мне говорили, что вы не имеете недостатка в торпедах[126]. Мое мнение, не жалея торпед, если подвернулась возможность, посылай во врага все, что ты можешь[127].

6-й урок: Позиция, на которой находилась ПЛ «М-34», является такой позицией, на которой ПЛ ПЛ всегда могут встретить цель. Я хотел бы побеседовать с командиром 2-й БПЛ, капитаном 1-го ранга Соловьевым, об использовании ваших ПЛ ПЛ на данной позиции в дальнейшем, как на наиболее ответственном участке коммуникации врага.

Я очень благодарен капитану 1-го ранга Соловьеву за то, что он предоставил мне возможность выйти на эту позицию, а также очень благодарен командиру ПЛ «М-34», капитан-лейтенанту Голованову, его командирам и команде за их большую любезность и хорошее отношение ко мне, как к пассажиру на их боевой и очень чистой ПЛ.

Кэптен Фокс

Переводчик старший лейтенант Тарасов

ОЦВМА, ф. 32, д. 5532, л. 282–291.

«сентября 1941 г.[128]

18-го сентября с.г. кэптену Фоксу была предоставлена возможность выйти на подлодке «М-34» на позицию в районе Констанца.

В 2 часа 30 мин. кэптен Фокс, по приглашению командира 2-й бригады ПЛ капитана 1-го ранга тов. Соловьева, прибыл на бригаду, где он был ознакомлен с задачами, поставленными ПЛ и с обстановкой в р-не позиции.

Кэптен Фокс был очень благодарен командованию бригады и командованию ЧФ за предоставленную ему возможность выйти на такую ответственную позицию. Он ожидал, что ему будет предоставлена возможность выйти на позицию в р-не нашей Г[лавной] Б[азы] или вспомогательных баз и не мог ожидать, что он выйдет на позицию в р-не Констанцы.

В 16 час. 30 мин. кэптен Фокс с командиром Бригады прибыли в Балаклаву и в 17 часов ПЛ отдала швартовы.

При выходе из Балаклавы кэптен Фокс обратился к командиру ПЛ капитан-лейтенанту Голованову с вопросом: «Почему у нас не убраны спасательные круги и не убран деревянный настил на мостике?» Командир ПЛ ответил, что пока ПЛ не подвергалась бомбардировке и поэтому для ПЛ не предоставлялось никакой опасности.

Кэптен Фокс сообщил, что на английских ПЛ все деревянные предметы, могущие всплыть, убраны.

Покинув базу, лодка в сопровождении катера шла прямым курсом. По этому поводу кэптен Фокс заявил, что он не хочет критиковать действия командира ПЛ, однако ПЛ не должна идти прямым курсом, а должна идти зигзагом.

Спустя некоторое время, наша ПЛ встретилась с ПЛ типа «Д». Командир ПЛ не был предупрежден о возможности встречи с одной из наших лодок в этом районе и он знал позицию для атаки.

Однако, был послан катер для опознавания подлодки, после чего было выяснено, что это была наша подлодка типа «Д». Кэптен Фокс поинтересовался вопросом, известно ли командиру подлодки о наличии здесь еще одной нашей лодки? Командир лодки ответил, что ему это неизвестно, однако я перевел, что командиру подлодки было известно о пребывании в этом районе нашей лодки[129].

По мнению Фокса, наши подлодки при выходе до базы должны погружаться для дифферентовки пройдя в подводном положении некоторое расстояние, всплыть и следовать на свою позицию зигзагообразным курсом.

Перед выходом в море, на носовые горизонтальные рули были наварены «усы», предупреждающие возможность захвата минрепа горизонтальными рулями. Один из этих «усов» с правого борта оторвался и когда подлодка погрузилась при вибрации, он все время стучал о корпус лодки.

Ночью после всплытия был послан один из бойцов, который совсем отломал «ус», после чего стука уже не было. Однако, когда погрузились утром, оказался и второй «ус» обломан с левого борта, который производил подобный же шум, и в ночь на 21 сентября с.г. этот «ус» тоже был обломан.

21 сентября, перед рассветом, лодка погрузилась в районе позиции и пошла на грунт, после чего послышался шум по бортам на надстройке и снизу. Создалось впечатление, что подлодка попала в сети. Подлодка всплыла, был произведен осмотр, никаких сетей не оказалось. По мнению Фокса, это был шум, произведенный трением подлодки о грунт, при развороте ее течением. Однако, Фокс считал совершенно правильным действия командира подлодки, что он всплыл, чтобы осмотреть подлодку.

С восходом солнца лодка всплыла под перископ, легла на курс и начала приближаться к району Констанцы. Командир подлодки наблюдал в перископ и обнаружил идущие корабли. Был дан сигнал боевой тревоги, после чего кэптен Фокс направился в центральный пост. Командир лодки сообщил Фоксу, что идет конвой, состоящий из 2 кораблей, эскортируемых двумя катерами-охотниками и одним ЭМ, типа «Мария».

Командир подлодки начал занимать позицию для атаки. Фокс же, не будучи в состоянии следить через перископ, начал наблюдать за действием командира, показанием репитера и глубомера. По его словам, он имел полное представление о проводимой командиром атаке.

Примерно в 8 час. 54 мин. была выпущена торпеда. Находясь во втором отсеке, я засек время по часам и примерно через 45–46 секунд послышался сильный взрыв, от которого содрогнулась лодка. Примерно через 30–40 секунд после этого взрыва катера и ЭМ начали забрасывать лодку глубинными бомбами. Бомбы рвались над лодкой и вокруг лодки. Подлодка ушла на глубину 29 метров, так как глубина моря в этом месте не превышала 30–31 метр. Лодка коснулась грунта. Командир лодки, после выпуска торпеды, хотел было направиться по направлению берега, чтобы ввести в заблуждение катера и ЭМ противника. Однако, он обратился к кэптену Фоксу с вопросом: «Что сделала бы английская лодка, оказавшись в подобном положении?» Кэптен Фокс ответил, что он рекомендует перевести управление горизонтальных и вертикальных рулей вручную, дать самый малый ход и стараться оторваться от места бомбардировки. Он порекомендовал лечь на курс отхода, т. е. направиться не по направлению берега, а направиться по направлению моря.

Командир лодки последовал совету кэптена Фокса. Работа всех механизмов была выключена, управление рулями переведено вручную и работал только один мотор на малом ходу. Лодка легла на курс примерно 90–95°.

Позади лодки продолжали раздаваться взрывы глубинных бомб. Кэптен Фокс порекомендовал командиру лодки включить выключенный им ранее гирокомпас, ибо он уверен, что шум гирокомпаса не будет слышен за шумом работающего винта. Гирокомпас был включен. Это предположение Фокс обосновал тем, что обычно после бомбардировки магнитный компас показывает неверно, иногда врет до 180° и, чтобы быть уверенным в своем курсе, надо иметь включенным гирокомпас.

Пройдя несколько минут, мы услышали над лодкой шум винта проходящего ЭМ, который периодически останавливался и вслушивался. Однако работа винта на малом ходу и работа гирокомпаса, по всей вероятности, не была обнаружена, ибо он над нами не сбросил ни одной бомбы.

Мы продолжали отрываться от места бомбардировки. Примерно через час, недалеко от лодки послышались взрывы двух глубинных бомб и, по мнению Фокса, эти бомбы бросались с целью заставить лодку держаться на грунте, ибо, как он говорит, лодка ими не была обнаружена.

Примерно через каждый час мы позади лодки слышали взрывы глубинных бомб. По мнению кэптена Фокса, они производили бомбардировку места, где была произведена атака танкера. Однако эти бомбы были более крупного калибра, чем первые бомбы, сброшенные на подлодку. По всей вероятности, к месту были вызваны катера-охотники, которые и забрасывали место глубинными бомбами. Бомбардировка подлодки началась примерно в 8 час. 55 мин., и последние взрывы бомб мы слышали в 17 часов вечера, будучи уже на большом расстоянии от места атаки.

Во время бомбардировки Фокс не показал никакой растерянности, хотя, как он говорил после, он был очень сильно напуган. Он считает, что офицерский состав должен своим поведением показывать пример личному составу.

Примерно через час после бомбардировки кэптен Фокс зашел в отсек и обратился к личному составу, находящемуся там, с вопросом, как они себя чувствуют? Все были в бодром настроении и находились на своих местах. По мнению Фокса, поведение личного состава и командного состава во время бомбардировки было очень хорошее. Он заявил командиру лодки, что каждый находился на своем месте и выполнял порученную ему работу.

Примерно в 18 часов лодка всплыла под перископ, чтобы посмотреть, что происходит на горизонте. Однако через перископ ничего не было видно постольку, поскольку последний был выведен из строя.

Кэптен Фокс попросил разрешения командира подлодки побеседовать с личным составом, свободным от вахты. Командир лодки разрешил. Кэптену Фоксу был задан ряд вопросов практического характера, в частности, о поведении английских подводников во время бомбардировки. На все эти вопросы он отвечал с охотой.

На вопрос, какие цели в этой войне ставит перед собой Гитлер, Фокс ответил, что основной его целью является завоевание всего мира и подчинение всех народов «высшей» немецкой расе. «Вот почему, говорит Фокс, мы, несмотря на различие систем сейчас боремся с общим врагом – гитлеризмом».

Фокс пришел к выводу, что одним из недостатков наших подлодок и, в частности, подлодки типа «М» является их шумливость. Работа дифферентовочной помпы на подлодке типа «М» своим шумом производила на Фокса удручающее впечатление, и когда ему сообщили, что в результате бомбардировки помпа вышла из строя, он остался очень доволен.

Работа электромотора вертикального руля производит также очень сильный шум и он назвал издаваемый мотором звук, – звуком «умирающей коровы».

Шум мотора подъема перископа тоже производит шум, который может быть легко запеленгован. Фокс приходит к выводу, что подлодки типа «М» можно обесшумить путем перевода управления вертикальных и горизонтальных рулей вручную, не пользоваться дифферентовочной помпой, а пользоваться воздухом и, по его мнению, возможно сделать приспособление подъема перископа вручную.

Кэптен Фокс считает одним из очень крупных недостатков как на надводных кораблях, так и на подлодках – это следование прямым курсом. По его мнению, подлодки противника находятся на позиции в районе нашей базы и им не представляет абсолютно никакой трудности провести атаку по подлодкам и надводным кораблям, идущим по прямому курсу, хотя бы даже в охранении катеров-охотников.

23 сентября, при подходе к маяку Ай-Тодор, мы обнаружили идущий пароход «Днепр» в сопровождении тральщика и двух катеров. «Днепр» шел прямым курсом. Кэптен Фокс просто был возмущен и заявил: «Не сегодня, так завтра вы будете проучены, потеряете одну подлодку или транспорт, однако, это будет поздно». По его мнению, лучше принять меры предосторожности раньше, чем потерять одну единицу флота[130].

Кэптен Фокс просил меня сообщить командиру бригады подводных лодок, чтобы последний сообщил Военному совету ЧФ или же непосредственно адмиралу Майлсу[131] в Москву о том, что сделал ли, что-либо полезное кэптен Фокс для наших подлодок. Он сам не может, как он говорит, сообщить своему адмиралтейству о пользе своей работы здесь, ибо он не знает имеется ли какая-нибудь польза или же нет, а просто он просит, чтобы наше командование непосредственно сообщило об этом адмиралу Майлсу.

В 10 часов 23 сентября подлодка[132] прибыла в Балаклаву, где была встречена командиром и военкомом бригады. Кэптен Фокс присутствовал на завтраке, где было также командование дивизиона и бригады подлодок.

Кэптен Фокс обещал командиру бригады подлодок написать ему донесение о всех замеченных недостатках и хороших сторонах наших подлодок и личного состава. Однако, он просил, чтобы все недостатки, упомянутые им, рассматривались, как лично его мнение и все советы, которые он даст в своем рапорте, рассматривались бы как практические указания, полученные из опыта английских подлодок. Все, что можно применить на наших подлодках, может быть использовано, а что наше командование считает неверным, – оставлять без внимания.

По мнению Фокса, нашей подлодке типа «М» необходимо добавить одного строевого командира, так как исключительно трудно командиру лодки нести вахту службы и командовать подлодкой.

У кэптена Фокса очень превратное понятие о наших военкомах подлодок. Он считает, что каждый человек, находящийся на подлодке, должен находиться на том или ином посту и что лучше иметь лишнего сигнальщика, чем иметь комиссара лодки.

Переводчик старший лейтенант Тарасов

29 сентября 1941 г.

Диаграмма, приложенная к схеме[133], рассматривает пребывание двух подводных лодок в течение одного месяца на важной линии коммуникации противника между болгарскими портами и Констанцей.

Некоторые корабли противника идут по маршруту Констанца в устье Дуная, но их не так много, и я предпочел бы взять лодки с позиции у Сулины и использовать к югу от Констанцы.

Прилагаемая диаграмма рассматривает использование на позиции 6 ПЛ типа «М» и 3 ПЛ типа «Щ» и позиция остается без лодок только (исключая зарядку батареи) в течение одной ночи, когда ПЛ покидает позицию, ибо на следующее утро прибывает заменяющая ПЛ.

Из первой схемы можно видеть использование пяти ПЛ типа «М». Каждая ПЛ получает 13 дней в базе и 7 дней в море.

Предположим, что одна из лодок временно выйдет из строя, однако несение позиционной службы может быть выполнено четырьмя ПЛ, но с таким расчетом, что ПЛ будут находиться 9 дней в базе и 7 в море.

Если одна ПЛ выйдет из строя, несение позиционной службы на недолгое время могут выполнять три типа «Щ» с таким расчетом, что они будут 9 дней в базе и 9 дней в море.

Замечания о позициях. Кажется, наилучшей позицией является позиция между Мангалия и Констанца[134], и я бы имел одну лодку здесь. ПЛ, идущие на эти позиции, могут использовать фарватер против Тузлы и при оставлении позиции они могут уходить либо этим же фарватером, либо фарватером, находящимся против Констанцы[135].

Если ПЛ уходит с позиции, используя фарватер против Тузлы ночью, она может пройти вблизи ПЛ, идущей ей на смену. Однако это не будет играть значения, так как каждая ПЛ будет предупреждена о возможности встречи ПЛ в эту ночь в данном районе, а также им должно быть приказано не атаковать ПЛ в этом районе.

Между базой и входным фарватером на позицию уходящая и возвращающаяся ПЛ должны идти разными маршрутами, так как в случае преждевременного ухода с позиции (допустим, использовали торпеды) они могут встретиться на пути.

Я бы посоветовал использовать лодки, упомянутые во второй схеме, на позиции к югу от Мангалии, если это не слишком близко к болгарской границе.

ПЛ подходят на позицию и уходят с позиции к югу от Мангалии.

Если использовать указанную выше позицию нельзя, я бы посоветовал использовать ПЛ, указанные в первой схеме, между Констанцей и Тузла, а указанные ПЛ во второй схеме – между Тузла и Мангалия. В этом случае все лодки должны использовать фарватер против Тузлы. В этом случае одну из схем нужно передвинуть на два дня, во избежание прибытия на позицию одновременно двух лодок.

Если между Констанца и Мангалия оперируют две ПЛ, фарватер использовался бы очень часто, и было бы необходимо приказать ПЛ не атаковать подводные лодки во всем этом районе. Это не будет играть роли, ибо основной задачей их является атака кораблей противника, а также противник имеет мало ПЛ в этом районе.

Прилагается схема действия ЭМ в этом районе[136].

Задачей этой операции является атака линии коммуникации конвоев противника между Констанца и Мангалия в ночное время эсминцами.

Операция, возможно, немного опасная для эсминцев, но я считаю, что она оправдает себя по следующим причинам:

1. Конвои противника в настоящее время следуют на линии Мангалия – Констанца без каких-либо помех, кроме подводных лодок.

2. Эта операция будет иметь очень большой моральный эффект на врага, даже в том случае, если не будет потоплено ни одного корабля противника, а эсминец получает повреждения.

Эта операция может остановить движение конвоев противника на некоторое время, ибо они не будут знать, когда такая же операция повторится.

3. Кроме этого эта операция имела бы большую моральную поддержку для наших ПЛ ПЛ, действующих в этом районе. Я знаю из опыта, что известие о действии своих надводных кораблей, иногда приходящих в район действия своих подводных лодок и атакуя здесь корабли противника, очень обадривает[137] ПЛ. Кроме того, противолодочные корабли противника не чувствовали бы себя в безопасности[138].

Подобные операции очень часто проводились английскими крейсерами и эсминцами у южного побережья Норвегии, несмотря на наличие крупных воздушных сил противника в Ставангере.

Прежде чем начать эту операцию, надо приказать своим ПЛ покинуть этот район на ночь или же уйти ближе к берегу противника, лечь на грунт и не атаковать никаких кораблей в течение этой ночи. Если ПЛ уходят к берегу противника, эсминцам должно быть приказано не атаковывать подводных лодок в этом районе.

Предположим, что темное время суток продолжается с 20 до 6 часов, и что если эсминцы идут со скоростью 25 узлов (кроме района между Мангалия и Констанца, где они могут идти малым ходом), расстояние, которое должны пройти эсминцы, идущие курсом, который я рекомендовал бы, около 480 миль.

Эсминцы покидают Севастополь около 15 часов и идут со скоростью 25 узлов 120 миль в северо-западном направлении, как бы направляясь в Одессу. В 20 часов, с наступлением темноты, ложатся на курс зюйд-вест по направлению к Констанце, что составит еще 120 миль и они прибудут в район Констанцы в 01:00. Расстояние от Констанцы до Мангалии около 25 миль, которое они могут покрыть к 03:00 или же ранее, если они никого не встретят.

Если эсминцы никого не обнаружили и сами не были обнаружены, я бы посоветовал дать по Мангалии несколько залпов для того, чтобы обратить на себя внимание противника.

В 03:00 эсминцы направляются в Севастополь и к 06:00 (начало рассвета) будут в расстоянии 75 миль от берегов противника. Им потребуется пройти еще около 150 миль (6 часов при скорости 25 узлов). Если это потребуется и будет возможно, для сопровождения эсминцев могут быть посланы истребители на этот участок пути.

Если эсминцы могут идти со скоростью больше 25 узлов, операция займет меньше времени, и они к началу рассвета, таким образом, будут дальше от берегов противника.

Переводчик старший лейтенант Тарасов[139]

ОЦВМА, ф. 32, д. 5532, л. 262–266.

6 сентября 1941 года

Сообщаю характеристики и некоторые данные о деятельности членов английской военно-морской миссии и английских представителей в СССР.

Коммандер Уайберд – член военно-морской миссии в Москве. Родился в 1904 г[оду]. Окончил военно-морское училище. Уайберд достаточно (хорошо) владеет русским языком (говорит, читает, пишет). Русский язык изучал вначале в Лондоне, а затем в 1933 г[оду] в течение 9 месяцев в Таллине (раньше Таллин являлся местом подготовки английских и американских разведчиков русского направления). Для практики в языке и знакомства со страной и обычаями Уайберд в 1935 г[оду] был в СССР под видом туриста.

До назначения в Москву работал в адмиралтействе. Себя рекомендует штабным офицером.

Уайберд является опытным разведчиком. Очень любознателен, но умеет держаться, действуя с толком. Знает хорошо советский флот, поэтому интересуется больше политическими и другими вопросами.

Находясь, например, в конце июля в течение двух дней на Архангельском аэродроме (где он ожидал миссию кэптена Бевана[141]), все время стремился прогуляться по его территории. При осмотре нашего эсминца «Сокрушительный» Уайберд также больше всех проявлял любопытство.

Со всеми прибывающими офицерами Уайберд подолгу беседует и инструктирует их. Заметно, что после этих бесед английские офицеры становятся более замкнутыми и недоверчивыми.

Коммандер Уайберд находился в Севастополе (с 11 по 21 [августа 19] 41 г.) исключительно для организации и направления разведывательной работы прибывших сюда офицеров – кэптена Фокса и коммандера Эмброуза. Держал он себя очень высокомерно, все его разговоры носили ярко выраженный антисоветский характер и безусловно оказывали влияние на окружающих офицеров.

Уайберд, например, заявил, что его и других английских офицеров держат в Севастополе, как в тюрьме, как на Лубянке, [им] никуда нельзя ходить.

Он также высказывал свое неудовольствие сводками Информбюро и некоторыми мероприятиями советских органов («Почему держат народ в полном неведении о действительном положении на фронтах – захвачен или нет тот или иной город немцами», «Почему отобрали радиоприемники» и т. п.).

Уайберд, очевидно, имеет особые полномочия, так как английские офицеры, с которыми он встречается при своих поездках в Архангельск и Севастополь, даже выше чином, его побаиваются и выполняют его приказания беспрекословно.

Прибывающие английские офицеры становятся информаторами коммандера Уайберда и осуществляют с ним связь, используя для этого шифр.

Уайберд знал бывшего военно-морского атташе в Англии Чикунского и осведомлялся, где таковой сейчас находится[142]. Знал он также бывшего секретаря военно-морского атташе в Англии тов. Костринского.

Выводы

Коммандер Уайберд – квалифицированный разведчик, имеющий солидный стаж работы в этой области и хорошую подготовку.

Имея дипломатическую визу и являясь членом военной миссии, использует свое положение для организации разведывательной сети в нашей стране.

За коммандером Уайбердом необходимо установить тщательное наблюдение.

Кэптен Фокс, возраст – 37 лет. По специальности – подводник, штабной офицер. В СССР впервые. Молодой, малоопытный разведчик. Знает немецкий язык, проявляет большой интерес к нашему флоту. В разговорах пытается узнать, где и какие у нас строятся и строились корабли и какова их судьба (например, линкора, строящегося в Николаеве). Также очень интересуется укреплениями Севастополя, советской авиацией и другими сведениями (личный состав, условия службы и пр.). Вопросы задает довольно наивно.

Неоднократно подчеркивал, что он прибыл в СССР только для работы на кораблях, для оказания помощи и консультации, что он – «боже меня упаси» – не разведчик и ничего с этим «темным» делом общего не имеет.

Однако после беседы с коммандером Уайбердом Фокс стал просить себе отдельную комнату в штабе и частную квартиру в городе. Его прежние разговоры о службе на кораблях сменились на доводы о необходимости быть больше на берегу как старшему из офицеров, которому необходимо иметь связь со штабом и разговаривать со своими коллегами.

По мнению командира подлодки «С-33»[143], кэптен Фокс является весьма посредственным офицером-подводником или в течение продолжительного времени на лодках не плавал (его наивные вопросы, передвижение по палубе корабля и пр.). По заданию коммандера Уайберда кэптен Фокс поставил перед командованием Черноморского флота ряд вопросов, в которые входили данные о портах и базах флота, список кораблей, деятельность ЧФ и пр.

Фокс имеет связь шифром с Уайбердом и военно-морским командованием в Александрии.

Коммандер Эмброуз, 36 лет. Друг коммандера Уайберда, с которым вместе изучал русский язык в Лондоне, а затем – в Таллине.

Эмброуз по натуре ленив и, по первому впечатлению, нелюбопытен. Послан в СССР, по-видимому, лишь потому, что знает (хотя и слабо) русский язык и готовился на русском направлении.

Эмброуз очень недоволен системой продвижения в английском флоте. Работает в паре с кэптеном Фоксом.

Лейтенант-коммандер Пауэлл. Выдает себя за знатока по размагничиванию кораблей. На самом деле является лишь узким специалистом в области трального дела.

Пауэлл, имея специальные задания от коммандера Уайберда, стремился под всевозможными предлогами остаться дольше в Севастополе.

По мнению наших инженеров, соприкасавшихся по работе с лейтенантом-коммандером Пауэллом, он старается как можно больше выведать сведений об организации минно-тральной службы в нашем флоте. Пауэлл вылетел в Москву 28 августа.

Выводы:

Кэптен Фокс, коммандер Эмброуз и лейтенант-коммандер Пауэлл присланы в Советский Союз для разведывательной работы.

Перечисленные офицеры и непосредственно Фокс и Пауэлл стремятся установить в Севастополе нелегальные связи. За их деятельностью необходимо установить тщательное наблюдение.

Начальник 1-го управления НКВМФ

Военком 1-го управления НКВМФ

полковой комиссар Петров

ЦА ФСБ РФ.

25 сентября 1941 года.

Оставшиеся на Черноморском флоте представители английской военно-морской миссии Фокс и Эмброуз продолжают усиленно заниматься разведывательной работой. Путем личного наблюдения и бесед с командным составом они пытаются подробно выяснить: какое вооружение на том или другом корабле, их тактические и ходовые качества и т. д.

Эмброуз, находясь на э[с]м[инце] «Бодрый», проявлял значительный интерес к организации службы на корабле, тактико-техническим данным вооружения и боевому управлению кораблей. Особенно Эмброуз интересовался 37-мм автоматами и, узнав, что это наши отечественные, сказал: «Какое замечательное оружие вы, русские, научились строить» – и как бы между прочим спросил о скорострельности орудий.

В беседах с командным составом Эмброуз интересуется партийностью и религиозными убеждениями. Старается доказать, что «коммунизм навязывается Советским Союзом другим странам независимо от желания народа».

Фокс проявляет интерес к штату подлодок и их тактическим свойствам. Посетив ПЛ «Щ», Фокс задавал следующие вопросы:

1. Штат личного состава лодок.

2. Надводная и подводная максимальная скорость лодок, а также экономические скорости.

3. Количество элементов аккумуляторных батарей и их емкость.

4. Наличие на ПЛ гидроакустических установок.

5. Способы использования торпедного оружия.

6. Наличие на подлодках амортизаторов как средства борьбы при атаках подлодок глубинными бомбами.

7. Назначение на подлодках приборов «К-5»[144].

На вопросы командного состава об английском подводном флоте Фокс отвечает охотно, но заметно избегает давать точные данные о подводных лодках.

Большой интерес Фокс проявляет к подлодкам типа «М». Когда ему была предоставлена возможность посетить подлодку, он после ее осмотра заявил: «Не принимайте это за комплимент, однако таких лодок, как “М”, я еще никогда не видел. Эта лодка является лучшим, что я когда-либо видел».

Крупным недостатком наших подлодок, по мнению Фокса, является чрезмерная шумность моторов и особенно механизмов подъема перископа.

Фокс систематически выражает возмущение неправильным его использованием и жалуется на то, что ему не дана возможность близко познакомиться с командирами штаба флота, что он мало знаком с общей обстановкой на Черноморском театре.

Однажды Фокс даже заявил, что если в ближайшие дни его не начнут использовать, то он сообщит адмиралтейству об отзыве из Советского Союза, так как в таком положении он не оправдывает своего назначения.

По мнению Фокса, в недалеком будущем надо ожидать крупных событий на Черноморском театре. В подтверждение этого он сослался на концентрацию большого количества итало-немецких войск в болгарских портах и на турецко-болгарской границе, которое предназначено для десанта на побережье Черного моря и для непосредственного нападения на Турцию[145].

Во время разбора оперативной сводки о концентрации войск в болгарских портах Бургасе и Варне Фокс возбужденно спросил: «Почему вы не можете бомбардировать болгарские порты?!» Когда ему ответили, что Болгария против нас не воюет[146], Фокс сказал: «Мы иногда тоже делали подобные ошибки, не хотели нарушать нейтралитет. Вы должны были давно выступить против Болгарии. Англичане были глупыми, когда позволяли Гитлеру делать то, что он захочет. Русские же еще глупее. Давно нужно было Бургас и Варну разбомбить. Вы об этом пожалеете».

Обращаясь к одному из командиров, Фокс просил заострить внимание командования Черноморского флота на следующих обстоятельствах: «Пока существует Черноморский флот, десантные операции с моря маловероятны, но к этому готовиться надо. Прежде чем начать эту операцию, немцы предпримут активные действия против морских баз и флота. Сильные операции немцев против баз явятся первым сигналом начала десантных операций. Будьте готовы к отражению сильных налетов авиации противника. Надо ожидать, что основной ударной силой против флота будет немецкая авиация. Пикирующие бомбардировщики представляют большую опасность для флота».

В беседе по вопросу политики Турции Фокс ответил, что Турция занимает сейчас выжидательную позицию и поэтому служит «и вашим и нашим».

По мнению Фокса, Англия и СССР своими действиями в Турции должны опередить Германию.

О действиях английского флота в случае вторжения Германии в Турцию Фокс сказал: «В случае нападения Германии на Турцию действия английского флота будут зависеть от поведения Турции. Если Турция окажет сопротивление Германии, то английские самолеты могут использовать турецкие аэродромы и, действуя против немецких войск, поддерживать английский морской флот. Если же Турция предоставит свою территорию немецким войскам, действия английского флота, не имея поддержки с воздуха, будут затруднены, так как в Средиземном море сейчас нет ни одного авианосца».

Начальник 3-го управления ВМФ СССР

дивизионный комиссар Петров

ЦА ФСБ РФ.

Приведенные документы не оставляют сомнений в том, что в 1941 году наши подводные силы значительно отставали от английских и, по-видимому, других зарубежных по техническому уровню и в области тактики. И если в области последней нам удалось добиться в ходе войны заметных сдвигов в лучшую сторону, то сменить «матчасть» оказалось совершенно нереальной задачей. На завершающем этапе войны именно морально устаревшая и изношенная техника являлась главным тормозом в развитии и внедрении новых тактических приемов, совершенно необходимых хотя бы для сохранения установившегося баланса между нашими подводными силами и вражеской ПЛО. Без решения данной проблемы техническое отставание наших ПЛ постоянно увеличивалось, что явилось главной причиной заметного снижения успешности их торпедных атак в третьем периоде войны.

Горько сознавать тот факт, что во многом похожая ситуация имеет место в наших Вооруженных силах и в настоящее время. Даже в борьбе с иррегулярными бандформированиями российская армия не обладает качественным техническим перевесом, что неизбежно приводит к покрытию «разницы» за счет жизней военнослужащих. Сколько же еще нужно уроков, чтобы те, кому «положено», поняли, что эффективно может воевать только армия, состоящая из профессионалов, оснащенных современным оружием? Доживем ли мы до того дня, когда они хоть на минуту забудут о себе и им станет «за державу обидно»?