Тайны трех океанов

Эпилог

БЕЗУСЛОВНО, на дне морей и океанов находятся затонувшие города и поселения. Археологические раскопки ведутся в наши дни на дне Средиземного, Карибского, Азовского, Черного морей, и в будущем предстоят новые открытия. Но все они находятся в районе прибрежного мелководья — шельфа, а не в глубинах океана.

ВЕРОЯТНО, первобытные люди заселили Австралию, Америку, часть Океании, Британские и многие другие острова по сухопутным «мостам» и островам, ныне исчезнувшим.

МАЛОВЕРОЯТНО, что в древности, после окончания ледникового периода, на дно опустились большие участки суши, населенные людьми, достигшими высокой степени развития культуры, — маловероятно, но НЕ невозможно! История науки знает очень много примеров того, как оказывались правильными, казалось бы, самые фантастические и маловероятные гипотезы (никто не хотел верить, что древние тексты линейного письма Б, найденные на острове Крит и в Микенах, написаны на греческом языке — и все же именно эта гипотеза оказалась правильной!).

Проверка правильности той или иной гипотезы будет осуществлена археологами-подводниками. До проведения же тщательных исследований мы можем говорить лишь о степени достоверности этих гипотез.

Пока на дне Берингова пролива и Чукотского моря не удалось найти следов первобытных колумбов, заселявших Америку многие тысячи лет назад через Берингию. Это означает, что ее существование, доказанное геологами и океанографами, еще не говорит о том, что она могла служить сухопутным «мостом» из Азии в Новый Свет. Поэтому о Берингии «исторической» (а не только геологической) мы можем говорить лишь предположительно, это — не доказанный факт, а лишь научная гипотеза, хотя правомерность ее большинством американистов не ставится под сомнение.

Весьма вероятна — и все-таки не достоверна! — гипотеза о том, что заселение пятого континента шло через «мосты суши», острова и островки, ныне исчезнувшие. И опять-таки на дне Торресова пролива и индонезийских морей не удалось обнаружить следов первобытного человека. Наука о Земле свидетельствует, что на месте нынешних проливов и морей существовала суша, объединявшая Австралию, Новую Гвинею и Тасманию воедино, а индонезийские острова входили в состав Азиатского материка. Распад Сахула и Сунды начался очень давно, сорок миллионов лет назад, когда на планете еще не было не только «хомо сапиенса», но и предков его: неандертальцев и питекантропов. И поэтому ряд австраловедов считает, что заселение пятого континента не могло идти по суше. Однако большинство специалистов наших дней склоняется к мысли о том, что во времена последнего оледенения очертания берегов и распределение моря и суши были в этом районе земного шара иными, чем ныне, и если не единый сухопутный «мост», то многочисленные «мостики» могли связывать Австралию с землями, лежащими к северу от нее, и этими «мостиками» пользовался человек, заселяя пятый континент. Это гипотеза, обладающая высокой степенью достоверности. Но отнюдь не доказанный факт.

Гораздо менее достоверна гипотеза о Тасманиде, через которую первобытные люди проникли на остров Тасмания и даже в Новую Зеландию: ведь погружение суши в этом районе началось многие миллионы лет назад. И тем не менее многие загадки коренного населения Тасмании и древнейших жителей Новой Зеландии и островов Чатем могут быть объяснены гипотезой о Тасманиде, если не большом материке, то отдельных участках суши, островов, отмелей, гор, которые помогли темнокожим людям проникнуть на острова Океании. Это же относится и к Меланезиде, Гайотиде, Гавайиде, Микронезиде, Полинезиде — причем степень достоверности существования этих затонувших земель во времена рождения человечества — а тем более начала заселения Океании — убывает в том порядке, в котором мы их назвали: более вероятна гипотеза о Меланезиде и очень маловероятна — о Полинезиде.

Еще более проблематично существование островов и даже целых материков, ныне исчезнувших, не только во времена древнейшего расселения человечества, но и в ту эпоху, когда в отдельных районах нашей планеты кончился каменный век и началось развитие цивилизаций в Египте, Двуречье, долине Инда, на острове Крит, в Малой Азии. Вероятность того, что эти цивилизации обязаны своим происхождением более ранним цивилизациям Атлантиды и Лемурии, опустившимся на дно Атлантического и Индийского океанов, а тем более «цивилизации Антарктиды», уплывшей ныне к Южному полюсу, близка к нулю. И еще ближе к нулю степень вероятности существования Пацифиды, остатком культуры которой является цивилизация острова Пасхи.

Близка к нулю — но не равна ему! Любая гипотеза, какой бы маловероятной она ни была, имеет право на существование, если только сторонники ее прямо предупреждают о гипотетичности и проблематичности защищаемой гипотезы, а не стремятся выдать ее за последнее слово истины, а все косвенные свидетельства и недостаточные доказательства — за достоверные факты науки, будь то наука о Земле или наука о человеке.

Контакт и взаимопроникновение этих наук только-только начинаются. Океанография, геология и другие науки о Земле привыкли оперировать промежутками времени, масштабы которых несоизмеримы с масштабами наук о человеке, будь то история, археология и даже антропология, которой удалось проследить судьбу предков современного человека на протяжении более полутора миллионов лет. И уже первые исследования археологов-подводников позволили решать не только исторические, но и геологические проблемы, например вопросы датировки опускания участков суши в Черном море и Средиземноморье.

«Дело в том, что геологическая история Средиземного и Черного морей достаточно изучена и ясна в своих основных чертах, — пишут В. Д. Блаватский и Г. А. Кошеленко в книге „Открытие затонувшего мира“. — Однако геология со своими методами может оперировать только очень большими отрезками времени, поэтому когда речь заходит о прошлом этих бассейнов уже в историческое время, эта наука в значительной мере бессильна. Спорная проблема решалась двояко: одни ученые были склонны предполагать местное понижение береговой полосы, другие, наоборот, — поднятие или колебание поверхности моря».

В начале нашего века Фокион Негрис, горный инженер и министр финансов Греции, выступил с гипотезой, согласно которой памятники античной культуры, ныне находящиеся на дне Средиземного и Черного морей, затоплены потому, что уровень воды в этих морях постоянно повышается. (Например, уровень поверхности вод Средиземного моря в VIII веке до нашей эры был на три с половиной метра ниже современного.) Главным аргументом Негриса были древние молы, погруженные на дно; исследуя их, греческий ученый установил, что они не доходят до современного берега на целых 20–30 метров. И отсюда он сделал вывод: этот разрыв образовался в результате затопления морем низких участков суши.

Однако аргументы Негриса были признаны неубедительными президентом Французского геологического общества Кайе, который обратил внимание, на то, что и молы, и другие части портовых сооружений под водой оказались без верхних частей. В силу этого «каким способом можем мы убедиться, что эти сооружения были захвачены морем, когда их части, предназначенные красоваться на воздухе, отсутствуют? Это замечание применяется ко всем потопленным развалинам вообще. Для того чтобы констатировалась очевидная трансгрессия моря, необходимо найти под водою хотя бы части верхушек, которые предназначены были находиться над водою. В действительности некоторые считают частями, бывшими на воздухе, те части, которые всегда находились ниже поверхности воды и были установлены в воде с самого начала сооружения, — писал Кайе. — Когда вы найдете цельную набережную, с ее верхнею площадкой и парапетами под водой, я буду с вами согласен; но невозможно прийти к какому-либо заключению из факта нахождения в воде остатков какой-либо набережной стенки».

Вслед за Негрисом и Кайе в дискуссию включился русский инженер Л. П. Колли, пионер отечественной подводной археологии. Он выдвинул иное объяснение: отдельные участки суши в Средиземноморье и Причерноморье опустились — и монументальные сооружения оказались под водой. И для доказательства своей гипотезы провел успешные раскопки под водой в районе Феодосийской бухты (о них мы рассказывали в третьей части нашей книги).

За период, прошедший со времени исследований Л. П. Колли, геологи и океанографы не раз обращались к помощи археологов и получали от них данные, которые позволяли датировать время того или иного изменения лика нашей планеты. Вот характерный пример. В 1951 году в Трудах Института океанологии АН СССР была опубликована статья В. Г. Буданова «О поднятии берегов Приморья». В ней приводились убедительные данные о том, что в районе Советского Приморья когда-то море занимало гораздо бóльшую площадь. Буданов считал, что причиной изменения береговой линии является медленное поднятие суши в этом районе. Возможно и другое объяснение: уровень Мирового океана был прежде более высок, а сейчас воды отступили, обнажив участки суши, ранее покрытые водой. Но какая бы из гипотез ни была правильной, необходимо было выяснить, когда произошло это изменение берегов Приморья и с какой скоростью оно происходило. «К сожалению, до сих пор нам известны только качественные характеристики движения и неизвестна его абсолютная скорость», — констатировал Буданов.

Ответить на этот вопрос смог другой советский геолог, Г. С. Ганешин, с помощью… данных археологии. Еще в прошлом веке были открыты первые стоянки первобытных людей, населявших Приморский край. К настоящему времени археологам известно множество таких стоянок на побережьях Амурского и Уссурийского заливов. Характерная их черта — огромные раковинные кучи, следы древних обитателей Приморья, в которых, кроме раковин, имеются фрагменты керамики, наконечники для стрел из вулканического стекла — обсидиана, каменные топоры и другие предметы, изготовленные людьми новокаменного века — неолита.

Вполне естественно, что жители Приморья располагали свои стоянки возле морского берега и не относили добытые раковины в глубь материка. Однако целый ряд раковинных куч находится не возле берега, а в нескольких километрах от него, причем не только на равнине, но и на террасовых уступах высотой до 10 метров. И в этих «кухонных остатках» археологи нашли такие же предметы и орудия, как и в тех, что находятся на берегу моря. Значит, они принадлежат одному и тому же народу.

«Естественно предположить, — пишет Г. С. Ганешин в статье „О скорости регрессии береговой линии Амурского залива“, — что неолитические поселения, от которых сохранились „кухонные остатки“ в виде раковинных куч, в прошлом располагались на берегу моря, но в результате регрессии моря оказались на большом удалении от современной береговой линии. Начало формирования прибрежно-морских низменностей относится ко времени начала регрессии. Их образование продолжается и в настоящее время».

Когда же жили «создатели раковинных куч» в Приморье? Известный советский археолог А. П. Окладников относит их культуру к новокаменному веку. В древних хрониках есть упоминание о племенах «сушень» и «илоу», живших в Приморье, с которыми можно отождествить племена «раковинных куч». Жили они здесь примерно 3000–4000 лет назад. Значит, именно тогда начали образовываться прибрежно-морские низменности Приморья. А геологические данные о высоте прибрежно-морских равнин в сочетании с археологическими и историческими данными о времени, прошедшем с момента начала их образования, позволяют, говоря словами Г. С. Ганешина, «определить скорость регрессии береговой линии западного побережья Амурского залива в 3–7 см в столетие. За 3000–4000 лет образовалась терраса высотой 1–2 м».

Как видите, науки о человеке сослужили хорошую службу геологам, изучающим Советское Приморье. Точно так же помогают они воскрешать геологическую историю Японских островов. Поселения эпохи неолита расположены здесь, как правило, по берегам бухт и заливов Японского моря и Тихого океана. Однако археологи находят ряд подобных «морских» поселений, удаленных от моря на 10, 20, даже 25 километров. Японские геологи Р. Токи и К. Ойяма показали, основываясь не только на геологических, но и археологических данных, что когда-то на месте равнины Канто в районе нынешнего Токио существовал обширный залив. Его площадь постепенно уменьшалась, уровень океана понижался, вода отступала, бухты заносились речными осадками. Остатки поселений неолита как бы отмечают очертания древних заливов, и чем ближе к берегу современного моря, тем более «молоды» керамика и другие предметы культуры людей новокаменного века — своеобразные «вехи» времени не только для археолога, но и для геолога и океанографа!

Археология, по словам специалистов, оказала существенную помощь естественным наукам, дав им «четвертое измерение» — время. Ибо она открыла простор для изучения физических и иных явлений, происходивших тысячу, десять тысяч, сто тысяч, миллион лет назад. Нет сомнения в том, что океанография оказывает большую помощь археологии — и эта помощь с каждым годом становится все более «масштабной» и значительной. Но очень может быть, что в недалеком будущем и археология в свою очередь начнет оказывать помощь наукам о Земле, дав им более точную и дифференцированную шкалу измерения времени. Если в зоне шельфа, а тем более на дне океанских глубин будут открыты остатки древних сооружений или следы человеческой деятельности, это заставит геологов и океанографов пересмотреть заново многие датировки опускания суши в разных концах нашей планеты.

Дело в том, что среди ученых, будь то океанографы, геологи или геофизики, нет единодушия в таком важнейшем вопросе, как происхождение и возраст океанов. Многие авторитетные исследователи за рубежом и в нашей стране (к их числу принадлежат геолог П. Н. Кропоткин, геофизик В. А. Магницкий, геоморфолог О. К. Леонтьев и др.) полагают, что все современные океаны — «первичны», они образовались едва ли не тогда, когда начала формироваться кора нашей планеты, то есть 3,5–4 миллиарда лет назад. Естественно, что за этот колоссальный промежуток времени происходили изменения в очертаниях океанов, в распределении суши и моря. И все же, по мнению сторонников гипотезы «первичности океанов», эти изменения не были столь велики, чтобы на месте нынешних «подводных стран» когда-то были «надводные страны», а тем более целые материки — Гондвана, Атлантида, Пацифида. Напротив, не океан наступал на сушу, заливая эти материки, а суша наступала на океан, или, как пишет О. К. Леонтьев в своей книге «Дно океана», направленность развития геологической истории нашей планеты находит отражение «в последовательном сокращении площади океанов», причем «эта направленность — одновременно и необратимость процесса развития».

Однако ряд крупных иностранных и советских ученых (таких, как член-корреспондент АН СССР В. В. Белоусов, профессор Д. Г. Панов и др.) полагает, что процесс этот все же «обратим»: океан мог «наступать» на сушу, и суша, в свою очередь, могла занимать пространства, ныне покрытые океаном. «На месте обширных платформ в пределах океанов могла распространяться суша, пережившая в смене геологических периодов сложные и неоднократные изменения», — пишет Д. Г. Панов в книге «Происхождение материков и океанов», относя время гибели больших участков суши в океанах к предшествующей, мезозойской, эре. По мнению профессора Панова, «в мезозойское время начался новый этап в развитии поверхности Земли, этап, ознаменовавшийся раздроблением и погружением больших пространств былой суши, — этап роста и расширения океанов. Он сопровождался глубоким погружением и раздроблением былой суши, образованием глубоких океанических впадин на ее месте».

Мезозойская эра началась около 225 миллионов лет назад и окончилась за 70 миллионов лет до наших дней. На смену ей пришла новая, кайнозойская эра. Человек, появился в ее конце, в четвертичном периоде, около полутора-двух миллионов лет назад. Некоторые геологи и океанографы считают, что именно в это время окончательно сформировался нынешний облик планеты и ее океанов. «Еще в начале четвертичного времени в Атлантическом океане, а может быть, и в других океанах были высоко подняты над уровнем моря современные океанические хребты, а среди глубоких морских впадин на месте гайотов выделялись многочисленные острова. Благодаря этому океаны имели сложнорасчлененный вид и распадались на ряд отдельных морей, разделенных то перемычками суши, то архипелагами мелких островов, — пишет Панов. — Новые движения океанического дна, скорее всего связанные с общим поднятием материков, привели к оживлению изменений дна океанов. Отдельные острова и океанические хребты стали опускаться. Разрушалась и уходила под уровень океана старая суша. Менялась в связи с этим картина распределения растений и животных, а может быть, и менялось расселение народов. В течение всего четвертичного периода с остановками и задержками шло разрушение и погружение остатков былой суши на месте океанических хребтов и поднятий. Ушла под уровень океана „Атлантида“, скрылась под водами Индийского океана разрушенная суша „Лемурия“, а в просторах Тихого океана глубоко ушла под воду суша в Полинезии и Меланезии… В результате очертания материков и океанов приобрели современные и так хорошо знакомые нам черты».

Как видите, датировки ученых весьма различаются по масштабам времени — от миллиардов лет до нескольких тысячелетий, от времен, когда на Земле только-только стала зарождаться жизнь, и до времен становления «человека разумного» и даже появления первых цивилизаций. Ведь факты (какими бы многочисленными и достоверными они ни были), добытые геофизиками, океанографами, геологами, геоморфологами, можно истолковывать по-разному, в зависимости от того, к какой «школе» принадлежит тот или иной исследователь, считает ли он океаны первичными или же нет. А точных, так сказать, «стопроцентных» датировок ученые пока что, к сожалению, не имеют.

Представители наук о человеке располагают множеством фактов, говорящих о том, что в сокровищнице фольклора самых разных народов хранятся предания о «потопах» и других катастрофах, в результате которых на дно морей и океанов ушли поселения, города и большие участки суши. Насколько далеко в глубь веков уходят «преданья старины глубокой»? Способна ли человеческая память, передавая из поколения в поколение воспоминания о прошлом, донести до нас свидетельства о событиях, случившихся триста, пятьсот, тысячу, десять тысяч лет назад?

У одного из племен, обитающих на юго-востоке Австралийского материка, была записана легенда о возникновении залива Макдонелл. Когда-то, говорит легенда, на месте залива простиралась покрытая прекрасными лугами и лесами суша; злой колдун, разгневавшись, наслал морские воды, и они затопили землю. Теперь на ее месте — залив. Данные океанографии и геологии подтверждают правоту легенды. Действительно, во времена ледникового периода здесь была суша. Но ведь минуло по крайней мере десять тысяч лет со времени окончания последнего оледенения. Неужели от предков современных австралийцев, свидетелей образования залива Макдонелл, до наших дней дошли воспоминания о тех днях, пусть и облеченные в фантастические образы?

Еще более поразительны предания полинезийцев, говорящие о гибели «Большой Земли» в волнах Тихого океана, — ведь, если верить данным океанографии и геологии, крупные участки суши ушли на дно в те далекие времена, когда на нашей планете еще не появился человек разумный! Разумеется, это можно объяснить случайным совпадением. Но возможно и другое объяснение: последние изменения рельефа Пацифики происходили на глазах людей, древних обитателей островов Океании. И, быть может, не геология и океанография должны «указывать» многие даты, а наоборот, науки о человеке помогут датировать многие спорные вопросы наук о Земле.

Приведем характерный пример. В Австралии, вблизи Кейлора (16 километров к северо-западу от Мельбурна), был найден череп древнего человека. Геологи, основываясь на залегании пласта, в котором находился череп (это была одна из трех террас реки Марибирнонг), датировали его возраст 100–150 тысячелетиями. Однако антропологи никак не могли согласиться с такой датировкой — она противоречила всем данным наук о человеке. Тогда австралийский геолог Э. Гилл заново пересмотрел датировку речных террас. И действительно, оказалось, что антропологи правы, — терраса, в которой был обнаружен череп из Кейлора, образовалась не 100–150 тысяч лет назад, а 13–16 тысячелетий до нашей эры. Прежде представители наук о человеке считали, что науки о Земле располагают бесспорными и непререкаемыми данными. Но ведь и океанография, и геология находятся сейчас в состоянии роста, заново пересматриваются многие, казалось бы, раз и навсегда решенные вопросы. Быть может, существенные изменения в недалеком будущем будут внесены и в один из кардинальнейших вопросов геологии и океанографии — вопрос о датировке, о древности событий, изменявших лик нашей планеты? А науки о человеке, в свою очередь, «занизят» возраст первых поселений и древнейших цивилизаций — ведь благодаря исследованиям английского антрополога Дж. Лики возраст предков человека увеличился почти в два раза — теперь считается доказанным, что они появились на Земле не миллион, а 1 700 000 лет назад! Не исключена возможность, что будущие открытия подводных археологов заставят пересмотреть датировки и наук о Земле, и наук о человеке, — представители геологии и океанографии «омолодят» события, а антропологи, этнографы, историки, лингвисты, наоборот, разработают более «древнюю» датировку — и тогда разрыв между геологической историей и историей человечества не будет так велик, как это мы видим сейчас?

Если подтвердится сообщение об открытии подводного города в Тихом океане, неподалеку от побережья Перу, находящегося на огромной глубине, это будет означать новую эру подводно-археологических исследований — не только в районе прибрежного мелководья, но и океанских пучин. И тогда, несомненно, появятся археологические мезоскафы и батискафы — аппараты, которые современные ученые используют пока что лишь для изучения фауны и рельефа дна морей и океанов. Вполне вероятно, что «населено» древними людьми было лишь прибрежное мелководье, а материковые склоны и глубоководье океанов и морей были всегда «необитаемы» и там не удастся обнаружить следы былого пребывания человека. Но и в этом случае в зоне мелководья исследователей ожидает много открытий. Надежду внушают опыты, начатые французскими, американскими, советскими учеными, которые начинают осваивать прибрежное мелководье и создавать «хомо акватикуса» — «человека водного», для которого жизнь под водой становится родной стихией. Наряду с космонавтами мы гордимся и океанавтами (прочтите, например, книгу знаменитого Жака-Ива Кусто «Мир без солнца», изданную Гидрометеоиздатом в 1969 году, которая рассказывает о том, как впервые в истории человечества 8 океанавтов прожили целый месяц в подводном городке). Несомненно, что океанавты откроют множество следов пребывания древнего человека в зоне мелководья — и «хомо акватикус» сделает археологические раскопки под водой столь же обычным делом, как полевые раскопки «сухопутных» археологов.

Древние города, погребенные под толщей вод, затонувшие корабли с ценным грузом, сокровища на дне озер, поселения первобытных людей, накрытые морем, — все эти находки были сделаны либо случайно, либо же благодаря тому, что в хрониках и летописях древности остались упоминания о том, что такой-то город или земля погибли, погребенные морскими волнами… А если исторических документов нет? Если они не дошли до нас или же просто некому было оставить их, ибо все население города или страны погибло? Как быть тогда? Полагаться на случай? Или же возможно отыскать какое-то иное решение, которое позволит вести целенаправленные поиски под водой?

Подводная археология — это, так сказать, «прикладная дисциплина». Ученые разработали особые методы и приемы ведения раскопок под водой, инженеры создали и продолжают создавать специальную аппаратуру для археологов-подводников. Все это — область практики. В наши дни рождается, помимо «практической», «прикладной» подводной археологии, новая научная дисциплина, возникшая на «стыке» наук о человеке и наук о Земле. Ее задача — показать, где и что следует искать на дне морей, заливов, океанов археологам-практикам.

В археологии, древней истории, этнографии, лингвистике, антропологии и в других науках о человеке есть много «белых пятен», нерешенных проблем. Если данные океанографии, геологии и иных наук о Земле говорят, что в районе обитания «загадочных народов» или «таинственных культур» происходили опускания суши, землетрясения и подобные стихийные бедствия (иными словами — земная кора здесь весьма активна), мы вправе выдвигать гипотезу о том, что данные наук о Земле могут объяснить проблемы, не решенные науками о человеке. Разумеется, лишь гипотезу — подтвердить или опровергнуть ее и должны исследования археологов под водой.

Какое название можно дать этой, так сказать, «вероятностной» дисциплине? «Теоретическая подводная археология»? Название чересчур громоздко. К тому же эта дисциплина имеет дело лишь с гипотезами (которые могут оказаться и ошибочными), а не доказанными и разработанными теориями, базирующимися на твердой почве фактов. «Атлантология» или «научная атлантология»? Но это слишком уж сужает термин (ведь дело не только и не столько в Атлантиде Платона!). Притом сам термин «атлантология» сильно скомпрометирован «антинаучными атлантологами», верней, атлантоманами, выдвигающими скороспелые построения, «обоснованные» сомнительными, устаревшими, а порой и просто-напросто вымышленными «фактами». Поиски рационального зерна (если оно имеется — это тоже надо еще проверить!) в предании, сообщенном Платоном, разумеется, входят в круг задач, решаемых новой дисциплиной, находящейся поистине еще в пеленках. Но это — лишь одна из ее задач, причем отнюдь не главная. Гораздо большее значение имеют вопросы «согласования» датировок археологических, геологических, исторических, океанографических, ибо в большинстве случаев между датами наук о человеке и наук о Земле зияет «пропасть» размером в несколько тысяч (а порой и миллионов!) лет.

«Акваархеология»? Но это слово, по существу, имеет тот же смысл, что и «подводная археология» (латинское «аква» означает «вода»). «Гипоакваархеология», то есть «гипотетическая подводная археология»? Снова слишком громоздкое название, в «три этажа».

Как видите, у молодой науки нет даже общепринятого названия. Возможно, в недалеком будущем кто-либо из исследователей — будь то археолог или этнограф, историк или геолог, океанограф или фольклорист — предложит удачное, краткое и точное название и оно войдет в обиход ученых различных специальностей. Ведь суть совсем не в названии. Уже сейчас можно утверждать, что гипотезы о затонувших землях могут принести существенную пользу в подводной «разведке» дна морей и океанов — как современным аквалангистам, так и «океанавтам» недалекого будущего. Приведем в качестве примера открытие «русской Атлантиды» — Хазариды, находящейся ныне под водами Волги и Каспия.

Еще со школьной скамьи мы знаем о «вещем Олеге», который «отмстил неразумным хазарам». Исследования русских и советских историков показали, что жителей Хазарского государства (господствовавшего когда-то почти над всею территорией Юго-Восточной Европы) нельзя назвать «неразумными». Известный русский историк-востоковед В. В. Григорьев считал хазарский народ необыкновенным явлением для эпохи средневековья, ибо, «окруженный племенами дикими и кочующими, он имел все преимущества стран образованных: устроенное правление, обширную цветущую торговлю и постоянное войско. Когда величайшее безначалие, фанатизм и глубокое невежество оспаривали друг у друга владычество над Западной Европой, держава Хазарская славилась правосудием и веротерпимостью, и гонимые за веру стекались в нее отовсюду. Как светлый метеор, ярко блистала она на мрачном горизонте Европы».

Археологи предприняли энергичные поиски следов хазарской культуры, их городов, укреплений, жилищ, но… безрезультатно. Хронисты прославляли город Итиль, столицу Хазарии, многолюдную, обширную, с дворцом, обнесенным мощной стеной. Однако нигде на берегах Волги не удавалось отыскать его руины. Да и вообще каких-либо следов хазар! Народ исчез бесследно, как сквозь землю провалился… Или, быть может, не «провалился», а просто следы хазар следует искать не в земле, а под водой?

Эту гипотезу выдвинул советский исследователь доктор исторических наук Л. Н. Гумилев. По его мысли, на дне Волги и Каспия находятся руины хазарских городов и поселений, именно там, под водой, лежит ныне столица Итиль. Ведь во времена расцвета Хазарского государства очертания Каспия были иными, да и дельта Волги занимала гораздо меньшее пространство, чем теперь.

В течение нескольких лет вел Л. Н. Гумилев поиски «волжской Атлантиды», или, вернее, Хазариды. В дельте Волги, на склоне огромного бугра была найдена наконец первая хазарская могила. В период наибольшего подъема волжских вод, в XIV веке, волны лишь омывали бугор, который, впрочем, в те времена был настоящим островом. С помощью землечерпалки со дна Волги, в центральной части ее дельты, были подняты черепки хазарских сосудов. Они находились на глубине 30 метров — гипотеза о «русской Атлантиде» подтвердилась фактами!

Но… имеют ли обломки найденной керамики отношение именно к хазарской культуре? Ряд советских ученых оспаривает это. По мнению академика Рыбакова, например, хазары были полудиким кочевым народом и не оставили, в силу этого, никаких следов поселений, а тем более городов. Найти их не удается по той простой причине, что у кочевников-хазар вовсе не было постоянных поселений (а не потому, что они находятся ныне под водой). Так что и «русская Атлантида», Хазария, также страна гипотетическая, хотя в пользу гипотезы Л. Н. Гумилева и говорят некоторые факты. Снова, в который раз, мы сталкиваемся с «вероятным» и «гипотетическим», однако такова судьба не одной только подводной археологии, но и ее «сухопутной» сестры, такова судьба многих других наук о человеке, изучающих далекое прошлое. Слишком уж много в этом прошлом «белых пятен», чтобы мы могли сейчас делать слишком категорические выводы и заключения даже о самых, казалось бы, хорошо изученных народах и цивилизациях прошлого (история античного мира, казавшаяся совершенно ясной ученым прошлого века, и открытие цивилизации Крита, греческий язык линейного письма Б — блестящий тому пример).

НЕТ СОМНЕНИЙ — ни у кого, даже самых скептически настроенных исследователей, — в том, что в прибрежных водах морей, заливов, океанов, устьев рек скрыты руины древних поселений и городов. Каждый год приносит новые открытия, археологи-подводники открывают и изучают следы пребывания человека там, где ныне простирается водная гладь.

ВЕРОЯТНО, что расселение первобытных людей облегчали «сухопутные мосты» — и с помощью этих «мостов» были заселены многие острова и даже материки. Но прямых доказательств этому нет, и поэтому Берингию, Меланезиду и другие земли, ныне затопленные водой, многие ученые целиком относят к «ведомству» геологов и океанографов, считая, что они никак не повлияли на расселение человечества. Здесь мы находимся в области гипотез, имеющих разные степени вероятности.

ПОЧТИ НЕВЕРОЯТНО, что когда-то в Индийском, Тихом, Атлантическом океане существовали большие массивы суши, заселенные многочисленными людьми, создателями древних цивилизаций. И все-таки есть шанс, пусть ничтожный, но шанс, что существовали и Пацифида, и Лемурия, и Атлантида…

Подождем, что покажут исследования под водой.