Тайны загробного мира. Духи, привидения, голоса

Древний Египет

В стране великих пирамид умершего представляли как существо, погруженное в глубокий сон, но по-прежнему нуждающееся в пище, питье и домашней утвари. В «Текстах пирамид» говорится: «Поднимись, возьми себе свой хлеб, соедини свои кости, встань на ноги… поднимись к этому своему хлебу, не подверженному порче, и к своему пиву некиснущему», «Отец мой, подымись со своего левого бока и повернись на правый к этой свежей воде, которую я тебе принес. Твои кости не разрушаются, твоя плоть не болит, твои члены не отделятся от тебя».

Таким образом, если смерть — лишь сон и умерший продолжает жить, то нельзя допустить каких-то телесных повреждений. Отсюда идея о необходимости сохранения тела для будущей жизни, которая воплотилась в науке мумификации и строительстве гробниц. По более поздним представлениям, покойнику помимо потребностей в пище и напитках необходимо выходить из могилы на дневной свет и взлетать на небо к богам. Это желание испытывает уже не тело умершего, а незримый человеческий элемент, который может либо находиться в могиле, либо удаляться из нее куда угодно.

Существо, представлявшее собой душу человека и душу богов, именовалось Ба. Оно мыслилось как нечто существующее только после смерти человека и изображалось как птица с человеческой головой. В Древнем царстве Египта Ба считалось элементом, в какой-то степени оживляющим мумию умершего. Вместе с тем, Ба могло покидать гробницу, а затем возвращаться к тому, чьей душой оно было. Во времена Рамессидов Ба изображалось в «Книге мертвых» сидящим на дереве близ гробницы, пьющим воду из пруда, спускающимся в гробницу к телу, с которым оно было связано. Иначе говоря, более или менее постоянным местом пребывания Ба была гробница умершего.

Боги тоже имели свои души Ба, а у бога Pa их было целых семь. Иногда один бог считался душой другого бога. Так, например, Ра иногда именуется в текстах душой бога Нуна, бог умерших в Мемфисе Сокар — душой бога Осириса и т. д. Звезды также рассматривались как души богов, например Орион — душа Осириса.

Древние египтяне также верили в мистическую сущность под названием Ка. При всей многозначности и расплывчатости этого понятия имелось одно его определение, очень важное для египтян, — «двойник». Уже в гробницах вельмож Древнего царства были обнаружены каменные или деревянные изваяния умершего, по сути, «заместители» мумии, которые в случае ее уничтожения или повреждения должны были служить убежищем для Ка умершего и источником его жизненной силы. Участь Ка после смерти зависела от участи тела: он может погибнуть от голода и жажды, если при погребении покойник не будет снабжен всем необходимым. Помимо этого, он может быть съеден загробными существами, если его не защитят магические формулы. Если же об умершем как следует позаботиться — мумифицировать его или сделать статую, — то Ка может намного пережить усопшего.

Еще одним из проявлений человеческой сущности считалась тень человека. Тень (шу) упоминается в «Текстах пирамид», правда, это представление более позднее, оно вошло в обиход текстов со времен Среднего царства.

Государства Двуречья

Если вера египтян в продолжение достойной жизни после смерти проявилась в бальзамировании тел, сооружении гробниц в пирамидах или скалах, то месопотамские похороны были довольно просты. Конечно, и здесь видны социальные различия в более или менее изысканной форме погребения. К примеру, лишь самым благородным покойникам клали в могилу пищу, чашу для напитков и различные вещи, которые умершие любили при жизни. Большие гробницы, в которых были погребены некоторые ассирийские цари, — явление исключительное.

Загробный мир был для вавилонян царством теней, где едят лишь глину и пыль и где вечно страдают от жажды. Поэтому вавилоняне придавали большое значение возлияниям и прочим жертвам, предназначенным для ушедших в мир иной. Наследник, согласно древним обычаям, был обязан чтить умерших предков. Вот почему каждый вавилонянин желал иметь собственного или хотя бы приемного сына, ибо лишь в этом случае — не считая тех, кто героически погиб в бою, — пребывание в царстве мертвых было сравнительно комфортным. А вот на справедливое решение загробного суда люди Двуречья не рассчитывали.

Существовало в загробном мире еще одно место под названием Иркалла. Но и эта обитель — не наказание для души, а просто конечная остановка. Туда попадают все, за исключением мифологических героев, поэтому выглядит это место довольно скучно. Согласно вавилонской мифологии, в Иркалле обретаются все усопшие; у них еще есть тела, но они неумолимо разлагаются и истлевают. Чтобы достичь конечного пункта назначения, сначала надо пройти через семь врат. Стражники, стоящие у входа в каждые врата, зорко следят за тем, чтобы человек не отклонялся от заданного пути.

За последними вратами никакого рая нет — в огромном темном пространстве все питаются той самой пылью и тленом. Нет и дьявольского слуги, который будет истязать пришедшего и подвергать пыткам. Вполне возможно, что вавилоняне считали это место своеобразной моделью параллельного мира, который отличается от мира живых.

Древняя Греция

В изложении Гомера царство Аида представляет собой суровое обиталище теней, черную подземную бездну, вечную ночь с шумящими водами Океана. В этом скорбном мире ревут адские реки, в которых отражаются голые мертвые деревья и бледные цветы, обитают жуткие чудища и казнятся преступные титаны. Словом, в нем есть все, что угодно, только не утешение! Даже боги страшатся клятв именами подземных потоков.

Однако такое унылое представление просуществовало недолго. Для большинства греков было слишком очевидно, что все люди разные и у них не может быть одинаковых жребиев. Правда, ахейцы так и не поднялись до мысли о нравственном воздаянии, поскольку не имели твердых понятий о добре и зле. Поэтому, естественно, среди заслуг, выдвигающих человека на место героя, оказались доблесть, мужество, решительность и т. п. Уже Одиссей, видя в Эребе тень Геракла, понимает, что тот «вкушает блаженство» среди богов. Так древний культ героев оказывается мостом к пониманию посмертной справедливости. Параллельно возникает учение о светлом Элизиуме на блаженных островах, куда уносятся герои. С другой стороны, появляются первые представления и о загробном воздаянии за зло. Подземные духи карают за ложную клятву, а пес Цербер, Тантал и Сизиф, описанные Одиссеем, стали первыми символами посмертной Немезиды в античном мире.

По некоторым версиям, тени умерших живут в могилах, подземных пещерах или глубоких разломах, где они могут принимать вид змей, мышей, летучих мышей, но никогда не могут вновь превращаться в людей. По другой легенде, души царей-жрецов обитают в определенной зримой форме на островах мертвых. Третья точка зрения была такова: тени мертвых снова могут стать людьми, если они войдут в бобы, орехи или рыбу, которые будут съедены их будущими матерями. По четвертому поверью, тени умерших уходят далеко на север, где никогда не светит солнце, и иногда возвращаются в виде оплодотворяющих дождей.

Пятая версия: тени мертвых путешествуют далеко на запад, где солнце садится в океан и существует мир духов, похожий на обычный мир. Шестая точка зрения гласит, что мертвые получают наказание в зависимости от того, как они прожили свою жизнь. К этому варианту орфики (участники религиозных мистерий) в свое время добавили теорию метемпсихоза, или переселения душ, причем сам процесс переселения можно в некоторой степени контролировать, используя соответствующие магические формулы.

И все же в традиционных воззрениях Аид — юдоль скорби. Поэтому неудивительно, что греки ненавидели смерть и любили жизнь, «сладкую», «сладостно-милую». «С жизнью, по мне, не сравнится ничто», — говорит Одиссею живой Ахилл в Илиаде. А после гибели герой высказывается еще яснее:

Само погребение было необходимо для того, чтобы умерший, переправившись через реку в жилище Аида, мог достигнуть успокоения — непогребенных оттуда просто изгоняли. Отказ в погребении считался самым страшным наказанием. С другой стороны, непогребение родственника или воина, погибшего на поле боя, каралось смертью.

И все же греческая культура развивалась настолько быстро и многосторонне, что в итоге пришла к практическому, рациональному пониманию судьбы личности. Вместе с развитием личной и гражданской свободы в греческих полисах появились иные взгляды на природу человека, весьма сходные с духом восточных культур. В образованном обществе эти взгляды получили одно общее направление, имеющее заметный восточный характер: тело человека считали сложением стихий, а душу возводили к высшему мировому началу, с которым она по смерти должна соединиться как часть с целым. Таким образом, старые представления о посмертной участи души стали терять свой смысл: Аид разрушался, а с ним исчезали и тени умерших. Представления об Аиде удерживались только среди простого народа, но именно они и слились впоследствии с христианскими догматами.

Поскольку в гомеровских поэмах герои проявляют свою индивидуальность, она же сказывается и на характере их смерти. Один из примеров — Ахилл, наиболее яркая личность среди гомеровских персонажей. Поскольку герой уверен, что смерть даст ему вечную славу, он готов бесстрашно и открыто идти навстречу своей судьбе. Но когда возникает опасность бесславной гибели, отношение героя к судьбе меняется разительно. Теперь он ропщет на судьбу и богов, обвиняя их в обмане.

Вскоре греческая культура создает новый вариант благочестия во избежание тяжких мучений после смерти — таинства, или мистерии, из которых наиболее известны Элевсинские. Одним из их важнейших аспектов был мистический, утверждающий торжество жизни, победу ее над смертью и возможность, пройдя через очищение, соприкоснуться с тайной бытия посредством откровения. В более поздние периоды появилась идея вторичного рождения.

Древняя Иудея

Представления древних евреев о загробной жизни человека отражают два основных взгляда. Согласно первому, личность после смерти погибает: Бог создал человека «из праха земного и вдунул в лице его дыхание жизни…» (Книга Бытия 2,7). После смерти это дыхание жизни остается, представляя собой лишь безличную силу, общую для всех людей и животных. Иными словами, дыхание возвращается к Богу, а личность, как его конкретная форма, исчезает. Из этого следует пожелание: «Итак, иди, ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим… Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости» (Книга Екклезиаста 9:7; 9:10).

Согласно другому воззрению, человеческая душа продолжает существование после смерти, но мир, в который она попадает, темен и безрадостен, это страна «сени смертной и мрака», «каков есть мрак тени смертной, где нет устройства, где темно, как самая тьма» (Книга Иова 10: 21–22).

Был у евреев и свой ад, правда, скромнее, чем у других народов. Зато там все скрупулезно измерено и подсчитано. В нем 40 тысяч входов, он в 60 раз больше рая и в 3600 раз больше Земли, поскольку существует в некоем параллельном мире. Геенна огненная тоже состоит из семи кругов. В каждом предлагается стандартный набор наказаний: огонь, град из камней, прогрызающие тело черви, щель со скорпионами и вмерзание в лед. Душа, как правило, проходит весь круг мучений. Уровни ада различаются степенью страданий: в каждом следующем круге они в 61 раз тяжелее, чем в предыдущем. В ад попадает всякий, нарушивший предписания Торы, а степень нарушения определяется небесным судом.

Возможно, иудейский ад не самый впечатляющий, но зато самый гуманный. В него попадает почти каждый, поскольку соблюдать все указания священных книг практически невозможно. Однако срок содержания душ в преисподней, как правило, не превышает года. Очистившись, они отправляются в рай.

Самым суровым местом оказывается ад христианский. Согласно официальной доктрине, он вечен. Правда, христианские мистики не теряют надежды: они считают, что гордыня Сатаны будет сломлена адскими муками через 50 тысяч лет — тогда он обратится за милостью к Богу и будет прощен. Впрочем, некоторые оптимисты утверждают, что Сатана будет помилован, как только обратится на восток и начнет повторять: «Господи, прости меня, помраченную сущность».

Буддизм

Из-за отсутствия в этой религии определенного божества или группы существ, призванных управлять судьбой и судить о наших деяниях, любой человек в итоге сталкивается с тем, что называют кармой. По сути, мы сами управляем собственной судьбой, устраивая свою жизнь и совершая те или иные поступки. Есть в буддизме и ад, который называется Наракой. Это место включает в себя несколько царств, мрачность и жестокость которых обусловлены кармой попадающих туда людей. Самый страшный из «кругов» именуется Авичи. Он представляет собой массивную кубическую структуру, скрытую глубоко под землей. Для того чтобы оказаться в этом ужасном месте, требуется совершить один из пяти смертных грехов, например убийство собственных родителей или праведника.

Авичи отличается от других подобных мест: душа человека попадает туда лишь на время. Возможно, ей предстоит провести там тысячи лет, пока деяния его кармы не будут искуплены и она не возродится в следующих веках. Случается, что в Авичи и умирают, возрождаясь после этого в том же самом жутком месте. И все же, в отличие от ада, Авичи не является способом духовного наказания — это лишь один из путей духовного очищения. Срок пребывания в буддийской Нараке зависит от поведения грешника. Чем скорее он очистит свою карму, тем быстрее освободится. Срок может варьироваться от одного дня до сотен тысяч лет.

А вот в японском буддизме властитель смерти Эмма стал Бодхисаттвой, помогающим умершим. Его царство не рассматривается как ад или чистилище, но в общепринятой религии является местом отдыха между инкарнациями. Японские буддисты верили, что шесть царств имеют точку соприкосновения. Она служит воротами, через которые можно перейти из одного царства в другое. Считается также, что царства людей и животных находятся в постоянном контакте, но наши ограниченные духовные способности не позволяют воспринять эту взаимосвязь.

Потусторонний мир населен множеством духов. Одни из них могущественны, а другие слабы. У всех разные судьбы, в том числе может быть и великое предназначение. Большинство из них похожи на нас, они хороши или плохи до определенной степени, но в основном они пытаются сделать лучшее, что могут. Многие из них счастливы, а многие очень печальны. Некоторые чувствуют себя покинутыми, а некоторые ищут власти. Очень хорошие — это те, которые создали для себя божественное предназначение, в том числе Будды и Бодхисаттвы. В нашем царстве они отражаются в таких индивидуальностях, как Далай Лама, Махатма Ганди, Альберт Швейцер, мать Тереза.

Некоторые из них злые, но сильные, они отражены в нашем царстве такими людьми, как Иосиф Сталин, Саддам Хусейн, Адольф Гитлер, Бенито Муссолини и теми, кто их тайно финансировал. Этот же уровень существования населяют существа, которых обидели в этой или в одной из прошлых жизней и которые способны таким же образом повлиять на ныне живущих людей. В наших многочисленных прошлых воплощениях все мы успели побывать либо купцами-обманщиками, либо правителями или политиками, которые плохо обращались со своими подданными или избирателями. Мы побывали богатыми, которые угнетали бедных, или бедными, которые устраивали кровавые революции, мы были солдатами, которые сжигали дома, убивали жителей покоренных городов и их детей, и т. д. Таким образом, у каждого из нас есть кармические долги.

Теперь же те существа, которым мы задолжали, если только за это время они не стали просветленными или не приобрели великую силу добра, являются нашими врагами и мечтают отомстить. Они только и ждут подходящего случая, чтобы обрушить на нас свою месть, и при возможности они это делают самыми разнообразными способами.

Существуют также наги, или духи воды, которых мы обидели в этой или предыдущих жизнях, облегчив свою нужду в их чистые воды или загрязнив их другим способом. Существуют земные боги, чьи священные места мы сознательно или неосознанно осквернили. Существуют духи земли, которых мы обидели, соорудив постройки в неправильном месте. Существуют лесные духи, чьи деревья мы срубили, и пр. Все это приводит к болезням, несчастным случаям или неудачным обстоятельствам в нашей жизни. Традиционный буддизм, и в особенности японский, стремится к умиротворению этих существ путем подношений и выражения сочувствия. Существуют различные методы успокоения обиженных духов и предотвращения их нежелательных действий.

Древний Китай

Китайские представления о душе могут показаться расплывчатыми и противоречивыми, но для самих китайцев они были весьма практичными и даже удобными. Дело в том, что понятие души в китайской культуре было самым тесным образом связано с традиционным жизненным укладом и позволяло разрешать всевозможные конфликты.

Согласно классической версии, человек наделен двумя видами душ — Хунь и По, которые представляют светлое начало, Ян, и темное — Инь (обычно считалось, что в человеке наличествуют три души Хунь и семь — По). С глубокой древности китайцы верили, что после смерти человека тяжелая, или плотская, душа остается с телом в могиле и попадает в подземное царство Желтого источника, тогда как легкая и бессмертная душа Хунь возносится на небеса.

По концепции трех душ, одна душа обитает в табличке с именем человека на семейном алтаре, вторая витает в могиле, а третья попадает в ад или на небеса. В некоторых случаях допускалось, что у человека только одна душа. Так, во время беременности будущая мать и ее родственники должны были заботиться о том, чтобы не причинить вред душе зародыша, что грозило будущему ребенку физическим увечьем.

Древние китайцы верили, что душа человека после смерти переселяется в обитель духов. О том, как это выглядело, можно судить по изображению на шелковом полотнище из погребения Мавандуй I (168 год до н. э.). Это картины подземной пучины, которая населена рыбами, змеями, рогатыми зверями и где также изображен Атлант, поддерживающий Землю. Есть там и небесное царство, в котором между Солнцем и Луной восседает прародительница человеческого рода. Душа усопшей (в этой могиле была похоронена знатная женщина) возносится на небо с помощью драконов, протянутых с небес лент и различных существ, оберегающих ее от посягательства злых сил.

В Средние века под влиянием буддизма китайцы пришли к идее чистилища, в котором душа человека отбывает наказание за совершенные при жизни прегрешения. Изображение адских мук стало в период позднего Средневековья одной из популярнейших тем народной иконографии. В представлении китайцев ад состоял из десяти кругов, или, точнее, инстанций, поскольку ад в Китае, как всякое публичное учреждение, мыслился по образцу чиновничьей канцелярии. В первой инстанции определялось наказание, уготованное для души в стенах чистилища, в последней — ее судьба в следующем рождении (душа могла переродиться в одном из шести состояний — от святых небожителей до зверей и растений). Считалось, что накануне перерождения адские власти давали душам напиток забвения, который отнимал у них память о прошлой жизни.

В Северном и Восточном Китае владыкой ада считался Дунъюэ-дади (Великий император Восточного пика) — бог горы Тайшань, под которой, согласно распространенному поверью, и помещался сам ад. В Сычуани и Южном Китае в этой роли фигурировал Фэнду-дади — Великий император горы Фэнду. Однако среди простого люда более важное значение имел всемилостивый Бодхисаттва Дицзан-вану, у которого можно было просить заступничества.

Надо заметить, что не все уходящие в мир иной были обречены томиться в круге перерождений. Души особо выдающихся людей попадали в сонм богов, управлявших Вселенной. Наконец, в народном сознании бытовал и третий образ потустороннего мира — рай, соотносившийся либо с буддистским представлением о царстве Чистой земли, либо с даосским мотивом обители бессмертных небожителей Сянь. Дополнительный смысл этой картине придавало толкование безумия или одержимости как «потери души».

Подобная оценка аномальных психических состояний свидетельствовала о том, что для китайцев душа человека (точнее, его «светлая», бессмертная душа) воплощала не просто его жизнь, но и социальное бытие. Таким образом, характерное для китайской культуры понимание личности как совокупности ее социальных функций перекликалось с представлением о множественности душ в человеке.

Отношения с различными категориями духов имели неодинаковую природу. Так, души предков являлись естественными покровителями рода и забота о них была святым долгом потомков. Богам поклонялись, рассчитывая на ответные услуги с их стороны. От злых духов откупались как от докучливых и опасных чужаков. Наконец, к буддийским святым — лоханям (архатам) и даосским сяням — почти не обращались с молитвами и просьбами, поскольку те собственными силами достигли блаженства и не нуждались ни в чьей помощи.

В конце концов вера в загробную жизнь привела к тому, что правители Китая стали заблаговременно заботиться о благополучии в ином мире, пользуясь услугами своих советников и слуг. При погребении знатных лиц наряду с быками, баранами, собаками и свиньями в жертву приносили рабов, которых закапывали живыми в землю или сжигали. Например, когда в царстве Цинь в VII веке до н. э. скончался правитель Мугун, вместе с ним были погребены живьем 177 человек, и среди них — три представителя благородных фамилий. Здесь же захоронили изделия из нефрита и бронзы, включая оружие, ценные украшения, конную упряжь, которые, как считалось, могли пригодиться сановнику и в потустороннем мире.

Загробная жизнь, как и земная, определялась положением человека: чем богаче был он на земле, тем пышнее обставлял свое потустороннее существование. Разумеется, лучше всех на том свете устраивался император, а также члены его семьи. По издавна существовавшим в Китае обычаям, сооружение усыпальницы для императора начиналось (как ранее в Египте) уже в первые годы его царствования и, как правило, продолжалось на протяжении всего правления. Поэтому нет ничего удивительного в том, что императорские могилы сооружались с большим размахом и мало чем отличались от настоящих дворцов.

Если при жизни император был женат, он, естественно, нуждался в присутствии супруги и на том свете. Отсюда возник обычай заживо погребать жен вместе с умершими мужьями. Например, с императором Шихуанди, жившим в III веке до н. э., были захоронены все те его жены, у которых не было детей. Впоследствии этот варварский обычай был несколько смягчен.

Примерно с середины I тысячелетия до н. э. человеческие жертвоприношения почти прекратились и с высокопоставленными покойниками в могилу стали опускать глиняные фигурки, а также изображения, вырезанные из бумаги. К примеру, при вскрытии старинного некрополя Танг археологи нашли ниши, наполненные древними статуями, а также коридор, на стенах которого были изображены хранители некрополя. Еще одно ответвление китайских верований — Диюй, вобравшее в себя буддистские и другие религиозные представления. Сходство Диюй с Накарой, о котором упоминалось выше, заключается в наличии сразу нескольких адов. Отличие же состоит в том, что Диюй — это огромный подземный лабиринт, в котором в каждом аду есть свои собственные уровни. По сути, это лишь место временного пребывания, но побывать там придется всем без исключения.

Судилища каждого ада охраняются судьями и стражниками, которые подвергают мучеников самым немыслимым наказаниям. Например, Гора Ножей полностью оправдывала свое название. Грешники вынуждены карабкаться по ступеням, усеянным острыми лезвиями, нанося себе раны и истекая кровью. Есть там и своеобразная «мясорубка», а еще Царство льда, где человек замерзает насмерть. Прежде чем умереть во второй раз, несчастный возрождается в образе, угодном подземному царству. И повторяться это может бесчисленное количество раз, до тех пор пока душа грешника не очистится и ему не будет позволено возродиться в существе более высокого порядка.

Зороастризм

Вероятно, в наши дни не все хорошо знакомы с зороастризмом, а между тем когда-то это была одна из самых популярных религий на планете. Согласно этому учению, душа человека после смерти попадала либо на небеса, либо в преисподнюю, но прежде она должна была пересечь Мост Чинват, или Судный Мост. Для тех, кто при жизни не грешил, мост не представлял особой трудности: души беспрепятственно продвигались вперед прямиком в царство Песен, где обретали мир и покой. А вот для грешников по мере их продвижения мост сужался до толщины бритвенного лезвия. Затем на их пути вставала уродливая старуха, которая истязала несчастных до тех пор, пока они не упадут с моста в мрачную пучину царства Лжи.

Царство Лжи — прообраз самых ужасных и отвратительных кошмаров. Под непрекращающимися пытками оказавшиеся там грешники поедают протухшую еду и гнилую плоть. Несмотря на присутствие большого количества людей, каждый заключенный в царстве Лжи испытывает невыносимое одиночество. Однако, как и Авичи, царство Лжи — не окончательное место пребывания грешной души. В конечном итоге грешник, раскаявшись в содеянном при жизни, отправляется в царство Песен.

Верования славян

У наших далеких предков существовали два варианта представления о жизни после смерти. Это реинкарнация и переход на небо (один из вариантов — отождествление покойников со звездами), а также идея о перевоплощении душ умерших в животных или растения. Такие мотивы нередко встречаются в народном творчестве. К примеру, в сказке «О злой мачехе» погубленная падчерица после смерти прорастает кустом калины. Прохожие делают из этой калины дудочку, которая сама играет и рассказывает о злодеянии.

Или такой пример: до сегодняшнего дня сохранилась традиция сажать деревце рядом с могилкой, так как считается, что в нем поселится душа умершего. А в волынском Полесье бытовало верование, что иногда Бог в наказание за грехи вселяет душу умершего человека в тело животного. Ментальность народа, его историческая память отразилась и в поговорке: «Родится на смерть, а умирает на жизнь». Недаром много веков над погребением строили курганы, рядом с умершим складывали посуду и оружие, поскольку полагали, что это понадобится человеку «на том свете».

У славян довольно долго сохранялся патриархально-родовой строй с характерным для него культом почитания предков. Их душам полагалось обитать в раю. «Рай» — дохристианское общеславянское слово, означавшее нечто вроде прекрасного сада. И поныне в белорусском и украинском языках сохранились слова «вырай», «вирий» — место, куда осенью улетают птицы и где обитают умершие.

Слово «пекло» — тоже дохристианское, оно означало подземный мир, где горят души злых людей. Покойников подразделяли на две категории: чистых и нечистых. Чистые — это умершие «пристойной» смертью; таких почитали и называли «родителями» безотносительно к возрасту и полу (кстати, до сих пор существует традиция посещения кладбища в определенные «родительские дни»). Нечистых покойников называли «мертвяками»: к ним относились самоубийцы, утопленники, пьяницы и т. п. Таких боялись, полагая, что они могут оживать и вредить людям. Подобно тому как первобытные люди калечили трупы своих врагов, русские крестьяне еще в XIX веке пробивали тело подозрительного покойника осиновыми кольями или вбивали зуб от бороны в голову, чтобы помешать ему выйти из могилы в виде упыря (вампира). Славянский фольклор изобилует рассказами о «живых мертвецах», губящих людей либо в наказание за причиненное зло, либо по собственной природе. Предания о таких упырях-вампирах дошли до начала нашего столетия.

Чтобы попасть в языческий рай славян, не требовалось искупления грехов и запаса добрых дел. Туда попадали все, независимо от образа жизни и социального положения. У славян не было альтернативы «рай — ад» в соответствии с добродетельностью человека при жизни. Единственным препятствием, из-за которого душа умершего могла не попасть в рай, являлось неисполнение родственниками или соплеменниками покойного надлежащих погребальных обрядов — и тогда душа его была обречена на одинокое скитание по земле.

Божеством царства мертвых считался Велес — пастырь душ на вечнозеленых райских лугах. После крещения Руси христианская концепция рая легко заменила собой прежние представления о загробном мире, может быть, в силу их разрозненности, бессистемности. Можно сказать, что христианское учение о жизни души после смерти тела органично соединилось в народном сознании с древними языческими представлениями о загробном мире, дополнив их идеей посмертного воздаяния и изменив способ погребения.

Иногда славяне представляли рай не на небе, а на земле, где-то далеко за морем. Так, согласно украинским преданиям, вырий — теплая страна, лежащая далеко на востоке у самого моря, куда скрывались на зиму птицы, насекомые и гадюки. Много веков на Руси ходило сказание о Макарийских островах, где реки — медовые и молочные, а берега — кисельные. Эти острова лежали тоже где-то далеко на юге или на востоке.

В сказаниях многих народов, близких к славянам, упоминают чудесный мост, по которому могут пройти лишь души добрых, мужественных и справедливых. По мнению ученых, представление о подобном мосте существовало и у славян — позже его назвали Млечным путем. Самые праведные люди без помех попадают по нему прямо в Светлый Мир. Обманщики, насильники и убийцы падают со звездного моста вниз — во мрак и холод Нижнего Мира. А иным, успевшим натворить в земной жизни и хорошее, и дурное, перейти через мост поможет верный друг — Черная Собака.

Некоторые исследователи иначе описывают дорогу «на тот свет»: реку Смородину можно перейти по Калинову Мосту — образ этот хорошо известен нам из русских волшебных сказок. Как уже упоминалось выше, представление о мосте, ведущем на тот свет, есть и у других народов. Так, германцы верили, что для того, чтобы попасть в Вальхаллу (рай воинов), нужно пройти по радуге — мосту Бифрост. Иранцы считали, что путь в рай лежит через мост Чинват.

По другой версии, путь «на тот свет» равен пути на небо. В славянских сказках распространен мотив такого пути в виде дерева. Герой русской сказки, например, лезет на дуб и по нему взбирается на небо. Дуб у языческих славян — священное дерево, связанное с культом предков, с воплощением душ умерших. Таким образом, если человек жил по правде, то после смерти он должен преодолеть некий путь (Калинов мост, Млечный путь, залезть на дерево), после чего он окажется в вырие-рае, где все есть и где жизнь прекрасна. В этом идеальном мире предок либо будет продолжать жить, либо, возможно, впоследствии вернется в явь, то есть в земной мир.

Помимо этого, славяне верили во влияние звезд на судьбу человека, ибо, как считалось, со звездами связано наше жизненное начало. У каждого — своя звезда. С рождением она появляется на небосводе. Со смертью либо она падает, либо туда уходит дух умершего, что определяется его действиями на земле, особенно в последний период жизни.

Загробный мир в исламе

Как и многие религии мира, ислам проповедует веру в вечную жизнь (ахират). Мусульмане верят, что сначала человек вкусит смерть, как вкусил рождение, затем он попадет в загробную жизнь: проведет ее спокойно или же в муках, а затем настанет Судный день и Аллах всех воскресит. И лишь после этого решится, куда попадет воскрешенный человек. Согласно мусульманским традициям, человеку еще при жизни следует готовиться к переходу в потусторонний мир. Чтобы попасть в рай, требуется совершать благие поступки.

Мусульманина, находящегося при смерти, кладут на спину таким образом, чтобы его ступни были направлены в сторону Мекки. Над умирающим проводятся особые обряды с участием духовных лиц, читается «Калимат-шахадат», чтобы он слышал каждое слово. Рядом с умирающим не следует плакать или громко разговаривать.

Загробный мир в исламе делится на рай (джанна) и ад (джаханнам). Хороший человек после смерти попадает в рай, негодяй, соответственно, — в ад. У мусульман пребывание в раю вечно. В аду же грешники-мусульмане могут находиться 80 лет и даже больше, испытывая жестокие и унизительные наказания за свои грехи. Однако рано или поздно Аллах смилостивится над ними и проведет в рай.

В отличие от христианства, в исламе деление на грешников и праведников осуществляется по несколько иному принципу. Согласно христианской религии, все люди по природе своей грешны, но некоторые могут преодолеть (искупить) это и стать праведниками. Ислам же утверждает, что праведники и грешники — это совершенно разные люди. Считается, что человек умирает так, как он прожил свою жизнь. Если мусульманин вел праведный образ жизни и соблюдал все предписания Шариата, то ему суждено покинуть этот мир спокойно и легко. Тогда как смерть грешника будет сопровождаться муками и страданиями.

Согласно мусульманской традиции, тайны рая и ада были открыты пророку Мухаммеду еще при жизни: ангел Джебраил как-то ночью провел его по джаннату и адской бездне джаханнам. Первое, что увидел Мухаммед, попав в джаханнам, — это души, подвешенные демонами за губы на раскаленные крюки. В рот им вползали змеи, разрывавшие внутренности и выползавшие через задний проход. На вопрос Мухаммеда: «Кто это?» — Джебраил ответил: «Это тираны и те, кто покушался на имущество сирот».

Во втором из семи кругов джаханнам помещались лжесвидетели и злоязычные: их подвешивали за язык. Тех, кто пренебрегал омовением и молитвой, помещали в третий круг — там их сажали на клубки змей и скорпионов, а лица превращали в собачьи или свиные головы. Затем Мухаммед увидел людей, умолявших спасти их от жажды. Бесы подносили им кубки с питьем, но, когда те отпивали зелье, с их лиц сходило мясо, а обожженные внутренности вываливались через задний проход. Так наказывали тех, кто пил вино.

В пятом круге терзались женщины, не скрывавшие своих лиц перед мужчинами, предавшие своих мужей или занимавшиеся «профессиональным плачем» на поминках за деньги. Их подвешивали за интимные части тела. Шестой круг ада вмещал в себя прелюбодеев. Одних сжигали заживо в печах, другие мучительно истекали кипящим гноем из половых органов. При этом стояла такая вонь, что сбегались все адские собаки и драли грешников на куски, потому что не могли перенести этот ужасный запах. В седьмом, последнем круге ада помещались те, кто не почитал родителей, пренебрегал обетом молитвы или несправедливо убивал. Их распинали на раскаленных столбах, бичевали огненными бичами и обезглавливали горящими ножами.

Лейтмотивом наказаний в джаханнаме можно считать принцип «ненадолго станет лучше, перед тем как станет еще хуже». Например, сначала грешнику сжигают всю кожу, затем она восстанавливается, а затем подвергается пытке огнем снова. Вообще огонь играет там одну из ведущих ролей: несчастный должен пройти через огонь, носить одежду, сотканную из пламени, ему выжигают внутренние органы и все прочее в том же духе. Последнему, кого ждет наказание (опять же в зависимости от прижизненных деяний), предстоит, стоя на раскаленных углях, следить за котлом, в котором варятся мозги предыдущих жертв.

Грешные мусульмане будут мучиться в джаханнаме долго, может быть, несколько сотен лет, но после Судного дня тоже обретут счастье. В аду же останутся лишь неверные: только отъявленные грешники и злодеи попадают в джаханнам навечно, а самым страшным грехом считается язычество, многобожие или поклонение иному богу.

Если мысленно подняться над вышеописанной адской мозаикой, картина получается весьма своеобразной. Сразу заметны особенности культур, породивших собственную преисподнюю. Так, в буддизме в первую очередь наказывают тех, кто приносит страдания людям и животным, а в христианстве — тех, кто не проявляет милосердия. Между этими подходами большая разница. Буддист действует пассивно, не проявляя агрессии. В свою очередь, позиция христианина активна, он сам предлагает себя в помощь. Если в христианстве основой мира считается Любовь, то в буддизме — Пустота. Поэтому буддист, достигший высокой степени самосовершенствования, даже совершая великие подвиги добродетели, не должен испытывать никаких эмоций, ведь для него они, как и все остальное, всего лишь иллюзия, не имеющая ничего общего с истинной сущностью человека.

Известное сходство можно увидеть между исламом и иудаизмом. Обе религии во главу угла ставят строгое следование религиозным предписаниям. Отличие лишь в их количестве. Если мусульманин в среднем должен соблюдать 10–20 обязательных правил, то у истинного иудея их не меньше сотни.

Ритуалы индейцев Центральной Америки

По верованиям древних индейцев, загробный мир так же реален, как и мир земной. Любой человек сотворен богом и отправлен в этот мир. Человек рожден безгрешным, он подобен нежному цветку, драгоценному камню. В своей жизни он должен стремиться совершать только добрые дела. Если же он ведет неправильную жизнь, то будет наказан за это после смерти.

Представления об аде у древних индейцев не было. Они верили, что после смерти грешник должен искупить свои грехи, работая в доме бога. Там он будет испытывать муки ровно год, а затем отправится в вечное жилище мертвых (преисподнюю). Владыка преисподней — Миктлантекутли. Рядом с ним всегда находится его супруга Миктлансиуатль.

Индейцы покойных почитали. По их верованиям, умерший покидал этот земной мир и продолжал свою жизнь в другом. Насколько для человека был важен загробный мир, можно судить по постройкам древних городов ацтеков, инков и майя.

Древние майя в городах строили ритуальные тропы. Их называли «белыми путями». Это были абсолютно прямые мостовые, которые связывали крупные культовые строения — так называемые Большие дома — с малыми храмами. Самая длинная из этих дорог тянется на 99 км и соединяет города Коба и Якусана. Эти дороги предназначались для перевозки покойников на кладбища. Один из исследователей писал, что «белая дорога мертвых» поражает воображение, так как «она прямая как стрела и гладкая, как линейка». Дорога нигде не сворачивает, а словно прорезает равнину, пока не достигнет святилища.

Когда человек умирал, то, по верованиям древних индейцев, он совершал путь в страну мертвых. Когда душа достигала края мира, ей надлежало отправиться сначала на небо в дом бога, а затем спуститься вниз в преисподнюю.

Индейцы считали, что, если человек много грешил, ему надлежало искупить свои грехи в доме бога. Тому, кто в жизни предавался плотским утехам, надлежало терзать свое тело колючками — острые шипы насквозь пронзали тело грешника. Тот же, кто говорил дурные слова, дважды в день обязан был протягивать ивовую лозу сквозь язык и уши. Этим он расплачивался за все злые выражения и оскорбления, что когда-либо слетали с его языка и которыми он навредил своим ближним.

Чтобы умерший благополучно достиг Страны мертвых, ему на грудь клали специальный пергамент. Он должен был оберегать душу, когда она, покинув дом бога, шла трудным путем в вечную обитель мертвых Шикомемиктлан. На этом пути душе встречались две сталкивающиеся горы, которые преграждали путь. Затем душу на дороге поджидал гигантский змей. Миновав змея, душа проходила мимо логова огромной зеленой ящерицы.

Пройти этот путь душе очень трудно, но ее будет сопровождать собака. Ацтеки верили, что собака, принесенная в жертву на могиле покойного, поможет ему справиться со всеми трудностями и опасностями, подстерегающими на подземном пути.

Над умершим совершали погребальный обряд. Индейцы считали, что если не сделать этого и не произнести положенных слов, то душа не сможет достигнуть обители мертвых, а будет вечно блуждать неприкаянной.