Шампанское не помогло. Настроение испортилось окончательно и бесповоротно. Какой уж тут корпоратив, какие танцы… Незаметно выскальзываю из конференц-зала. В отделе быстро надеваю модное полупальто, переобуваюсь в сапоги… Сапоги у меня — песня! Итальянские, на семисантиметровых каблуках. Ага… как раз по нашей погоде. Но модные ведь! Я их на торжественные выходы надеваю. Вот и припёрлась в них под корпоратив. Нет, так-то они устойчивые, удобные… Уговариваю себя, пока застёгиваю длинные молнии.
Всё! Спускаюсь вниз, оставляя позади пьяные счастливые крики, звон бокалов и весёлый смех… Прохожу огромные стеклянные двери и упираюсь взглядом в Мерседес, мирно стоящий в основании лестницы прямо посередине — там, где заботливые уборщики разгребли снег для нас, простых смертных служащих. Вот что за гад его так поставил, а?
Пока спускаюсь в душе закипает праведный гнев. Это мне придётся обходить чёртову тачку по сугробам?.. а что делать? Осторожно ступая на своих каблуках, чуть придерживаюсь рукой о блестящий перламутром бок, огибаю железного монстра. Конечно же, нога попадает на припорошенный тонким слоем снега лёд. Каблук подводит, и я, с грацией пьяной коровы на льду, стараюсь удержаться на ногах. Ага… Сделав корявый кульбит присаживаюсь задницей на лёд, взвываю от боли и луплю со всей свой недюжинной силы по бамперу, оказавшемуся прямо перед моим лицом.
— Что за гадство! — теперь у меня ещё и рука болит.
Мерс, обалдело моргнув бортовыми огнями, возмущённо завопил на все голоса сигналки. Млять… Я обречённо откидываюсь на спину и пялюсь в тёмное небо. Спасибо тебе, Санта! Грёбаный ты садист. В руке зажат холодный знак…
— Ты чё творишь, бешеная? Охренела?
Появившийся из ниоткуда мужик склонился надо мной. Говорит спокойно, но с шипящими нотками угрозы.
— Бляяя… так это ты знак оторвала. Ну, всё, курица, ты попала.
Придурок не делает попыток меня поднять. Да он даже не пытается помочь мне! Грациозно встаю на четвереньки. Под рукой что-то твёрдое попадается… Ёпта… каблук! От моих любименьких сапожек… Кто тут встрял, говоришь?!
Рискуя «поправить» ещё и хромовую решётку, цепляюсь за неё и поднимаюсь на ноги — в одной руке каблук, в другой — знак Мерседеса. Сдуваю со лба, ранее любовно уложенные, пряди золотых волос.
— Что ты сказал? — иду на ошалевшего мужика. — Ты, козляра ни разу не умная, какого здесь свою тачку поставил, а?
Бью его в грудь сразу каблуком и знаком.
— Я из-за тебя, мудак доморощенный, каблук сломала! Я встряла?! Я?! Встряла?! — у меня начинается истерика.
На лице мужика отражается растерянность.
— Спокойно! — он хватает меня за запястья. Но меня уже таким простеньким приёмом не остановить. Я припечатываю оставшимся каблуком целого сапога его… короче то, в чём он обут. Он взвывает, отпускает меня, и я опять заваливаюсь. Мать твою! Убью гада! Дайте только встать…
— Капитан полиции Стрельцов. Что тут у вас происходит? — серьёзный полицейский представляется мужику, пока я, охая, поднимаюсь.
— Он напал на меня! — подгребаю к ним и сразу вступаю в бой.
— Ваши документики. — вежливо просит мужик в форме.
Я моргаю и заглядываю ему за плечо. Там пакуют какого-то мужика в красном на заднее сидение полицейской машины. Когда только подъехать успели? Роюсь в сумочке и тыкаю в лицо полицейского пропуск с фоткой.
— Вот! Этот … поставил свою машину не по правилам! Перекрыл выход. Я упала. Вот! — тыкаю в лицо полицейского уже каблук. — Сломала! Видите? Зад отбила! Всё из-за него. — теперь тыкаю знаком Мерса в грудь мужика.
Полицейский переводит выразительный взгляд с меня на него. Тот сейчас взорвётся от злости.
— Да послушайте! У меня с капота кто-то знак свинтил. Вот тут машина стояла. — он машет рукой куда-то на официальную стоянку. — Я зашёл на две минуты к охране спросить, может, на камерах запись есть. Выхожу, тут эта умалишённая под передком валяется. И знак у неё в руке! Да вот же — посмотрите!
Он хватает меня за запястье руки с зажатым в кулаке знаком Мерседеса.
— Мне его Санта подарил! Понял? Пусти! — с силой вырываю руку и снова пытаюсь завалиться назад. Полицейский бдит — крепко хватает меня за грудки, не давая отбить зад в который раз.
— Санта подарил? — спрашивает как-то подозрительно вкрадчиво. — Какой Санта?
— Пьяный! Да все видели!..
— Понятно. Разберёмся. Давайте-ка прокатимся в отделение, Елизавета Романовна.
— Да с какого?! — я снова рыпаюсь. — Знак мой! Не отдам! Вы этого должны забирать, а не меня! У меня тяжкие телесные из-за него! Весь зад отбила… Хотите покажу?
— Разберёмся. — полицейский крепко перехватывает меня под локоть и тащит к машине.
Вы пробовали на одном каблуке в зимних сапогах ходить? Ещё пару раз я пытаюсь грохнуться, но полицейскому удаётся дотащить меня до машины без потерь и запихнуть на заднее сидение.
Возмущаясь и пыхча праведным гневом, упираюсь недобрым взглядом в мужика рядом. Он сидит, нахохлившись, как воробей. Белобрысый в красном костюме поворачивается ко мне с нездоровым интересом в пьяных, голубых-голубых, глазах.
— Сеня. — галантно представляется кент, будто я его спрашивала.
— Лиза. — отвечаю зачем-то.
— Тебя за что, к-красотка?
— Вот. — показываю ему знак Мерседеса и сломанный каблук.
Он тяжело вздыхает:
— А у меня — вот… — и, как-то искренне стесняясь, показывает руки в наручниках. А наручники с розовым пушком. Едрить — колотить, замес…
Моя истерика получает дополнительное дыхание. Захлёбываюсь смехом.
— Дяденьки, за что ж вы так с мужиком-то? А чё меня просто так? Я такие же хочу!
— Хошь мои? Д-дарю! — блондин с готовностью протягивает мне руки. Я, хохоча, пытаюсь сползти по сидению, а он грустно-грустно добавляет, — Только ключа нет…
— А ну тихо там, граждане нарушители! — рявкает один из полицейских и устало вытирает лицо ладонью. — Охренеть, ночка…