Телепат

Я помолчала несколько минут.

— А где луна?

— Сегодня на небе облака. Они состоят из водяного пара. Сейчас луна скрыта за облаком вон там. — Лукас указал вверх. — Видишь то более светлое и яркое место? Через несколько минут луна выйдет из- за облаков.

Я наблюдала, как луна медленно показалась из дымки. Она была крупнее, чем я ожидала, но кажется, не обжигала.

— На луне видны темные пятна. Лукас кивнул.

— Это потому, что там есть кратеры. Может быть, в другой раз я принесу телескоп и…

Его голос потонул в диком вопле. Затем послышался шум, будто кто-то ломился сквозь кусты. Я инстинктивно потянулась мыслями в поисках угрозы. В этом направлении ощущалась россыпь резких крошечных разумов птиц и мелких животных, потревоженных криком. Я двинулась дальше и нашла нагромождение четырех человеческих умов.

Адика распростерся на чьей-то груди, зажимая человеку рот.

Рофэн придавливал к земле молотящие ноги мужчины. Форж сидел рядом, глотая воздух после удара в живот.

А вот Кейден лежал лицом вниз в грязи. Его мысли переполняли детские воспоминания о сказках на Хэллоуин. Во всех этих историях охотники за душами и толпы демонических существ разгуливали по темному Внешнему миру, ловя любого, кто окажется достаточно беспечен, чтобы забрести сюда. Как раз сейчас они должны быть здесь, наблюдают за нами из-за неестественно высоких деревьев и выбирают момент для нападения. Как только они отведают нашей крови, мы станем похожими на них и будем прокляты, чтобы вечно бродить во тьме Внешки и…

Я задыхалась от ужаса, но понимала, что это ужас Кейдена, а не мой. В детстве меня не пугали истории об охотниках за душами и череде монстров, бродящих во тьме Внешнего мира. Все мои страхи перед Внешкой касались лишь ослепительно яркого Прасолнца.

Я выбралась из мыслей Кейдена и осознала, что меня держат руки Лукаса. Его голос успокаивающе бормотал мне на ухо:

— Ты в безопасности, Эмбер. Ты в безопасности. Ты в безопасности.

Постепенно я расслабилась.

— Я в норме.

Лукас закончил утешительную литанию, включил передатчик и заговорил таким жестким тоном, какого я от него прежде не слышала:

— Не объяснит ли мне кто-нибудь, что там произошло? Адика ответил с холодным бешенством:

— Мелкое животное пробежало по ноге Кейдена, и он запаниковал.

— Думаешь, ты сможешь удержать ударную группу от криков и панических побегов, пока я доставлю Эмбер обратно в улей? — Теперь в голосе Лукаса звучал горький сарказм.

— Больше никто не станет кричать. — Тон Адики угрожал последствиями любому, кто на это осмелится.

Я открыла рот, сказать, что мне пока не нужно возвращаться в улей, но решила не спорить. Лукас скажет, что в любом случае пора домой. Что мы достигли целей этого похода. Что я замерзла и устала. И он будет прав.

Лукас отпустил меня, встал, а затем снова собрался меня подхватить, но я покачала головой.

— Сейчас я могу идти.

Мы прошли по тропе, стараясь не наступать на древесные корни, и подошли к похожей на люк открытой двери в земле. Миновали ее, спустились на один лестничный пролет, и я увидела половину ударной группы, ожидающей у лифта. Я не знала, какую лекцию через передатчики устроил им Адика, но они хранили хмурое молчание.

Через минуту или две по лестнице за нашей спиной спустились Адика и еще несколько членов ударной группой. Рофэна, Форжа и Кейдена по-прежнему не было, и я сочла плохой идеей спрашивать, где они. Адика ввел нас всех в лифт и включил его. Мы быстро проехались на лифте, затем на ленте.

— Послушай меня внимательно, Эмбер, — сказал Лукас. — Это очень важно. Вскоре у тебя наступит реакция. Возможно, следующий выход будет сложнее. Я хочу, чтобы ты хотя бы раз сходила во Внешку ночью, прежде чем даже подумаешь о дневной попытке.

Когда мы вернулись в отдел, Меган ждала у лифтов. Она тревожно осмотрела меня и перевела взгляд на Лукаса.

— Эмбер дрожит.

Я взглянула на свои руки. Я не сознавала этого, но они тряслись.

На самом деле, меня всю трясло.

— Путешествие было очень хорошим, — сказал Лукас, — но утомительным. Эмбер должна отдохнуть.

Он довел меня до апартаментов. Мы зашли внутрь.

— Я остаюсь на ночь, — ровно сказал Лукас. — Адика обезумел после панического приступа Кейдена. Потребуются какие-то волнующие сплетни, чтобы его отвлечь.

Я взглянула на свои дрожащие руки.

— Надеюсь, Адика будет не слишком жесток к Кейдену. На самом деле, его крик не усложнил дело.

— Пусть Адика беспокоится о Кейдене, — заметил Лукас. — Хочешь поесть, попить или поспать?

— Я бы глотнула чего-нибудь горячего.

Мы взяли по горячему напитку, и тепло жидкости, похоже, смягчило мою дрожь. Лукас довел меня до спальни и остановился в дверях.

— Я буду в одной из твоих лишних комнат. Если понадоблюсь, просто позови. Если хочешь, я могу включить звуковую связь.

— Звуковая связь — это было бы неплохо. Он включил аудиосистему апартаментов.

— Ну вот. Сладких снов.

Лукас отправился в дальний конец моих апартаментов, а я стянула одежду и бросила на пол. Нательная броня и передатчик удостоились большего почтения — их я повесила и отложила, соответственно. Затем приглушила свет, улеглась на спальное пространство и позволила теплому воздуху окутать меня.

— Спокойной ночи, Лукас.

— Спокойной ночи, — ответил его голос.

___

* Шекспир. «Генрих V». Перевод Е. БИРУКОВОЙ

Глава 27

Я проснулась в замешательстве и резко вернулась к действительности.

— Лукас! — завопила я.

— Эмбер? — ответил его нечеткий сонный голос.

— Думаю, ты мне нужен. — Я скатилась со спального пространства.

— В одежде?

— В одежде. — Я уже натягивала платье. — Я видела сон.

— Расскажи мне. — Пока эти слова звучали через аудиосистему, Лукас уже вошел в комнату. — Вернись в спальное пространство, расслабься и попытайся вспомнить все, что сможешь.

Я сделала, как он сказал, закрыла глаза и постаралась восстановить сон.

— Я была во Внешке, в темноте. Шла с кем-то по той же тропе, что и прошлой ночью, держала кого-то за руку, но не тебя. Там был большой шар, горящий золотом. Он скакал среди веток и охотился за мной.

Я поняла, что мой голос дрожит.

— Знаю, это звучит глупо, но было страшно.

— Ты держала кого-то за руку. Опиши его.

— Это был крупный мужчина. Я не могла разглядеть его лицо в вышине.

— Мужчина говорил?

— Да, — неохотно признала я. — Он сказал, что я хорошая девочка, как и во сне с Форжем. Я совершенно уверена, что слышала тот же голос, что и тогда, более хриплый и глубокий, чем у Форжа.

— У тебя всплывают обрывки старых воспоминаний, — сказал Лукас. — Твое трехлетнее «я» гуляло с целью. Твой разум поменял день на ночь, чтобы защититься, а Прасолнце переделал в шар. Помнишь что-нибудь еще?

— Прости, ничего.

Лукас посидел в молчании. Лампы были притушены, но я видела, что он хмурится. Я хотела прочитать его мысли, но не смогла. Надо попытаться вспомнить еще что-то из моего сна.

Наконец Лукас заговорил.

— Это рискованно, но я могу попробовать усилить твои воспоминания о сне. Мне придется использовать гипноз.

— Попробуй.

Лукас достал закрытый инфовизор, постучал по нему, раскрывая во всю ширину, включил, а затем подошел к настенному дисплею.

— Я покажу тебе несколько картинок. Расслабься и смотри на

них.

Настенный дисплей загорелся вихрем огоньков. Зазвучала едва

слышная музыка, буквально на грани моего слухового порога.

— Смотри на огоньки, Эмбер, — сказал Лукас. — Расслабься, позволь себе уплыть с музыкой.

Я смотрела на меняющиеся цвета и ждала, когда вернется сон.

— Готово, — бодро сказал Лукас.

Настенный дисплей пропал. Я повернулась к Лукасу.

— Это похоже на один из тестов лотереи, когда я думала, что заснула, но не спала.

Он кивнул.

— Некоторые тесты лотереи используют гипноз. Я проговорил с тобой весь сон. Никаких деталей цели. Самое важное — это золотой шар, очевидно, символ Прасолнца. — Он помолчал. — Сейчас почти девять утра, но мы вернулись посреди ночи. Хочешь еще поспать?

— Не думаю. — Я села, слезла со спального пространства и подошла к Лукасу. — Спасибо, что помог прошлой ночью. Ты спрашивал, заработал ли ты награду. Полагаю, да. Время первого поцелуя.

Я подняла лицо, но Лукас увернулся.

— Хотел бы, — сказал он. — Но не могу.

Я почувствовала себя так, словно шла по коридору, по крепкому полу, и вдруг свалилась в шахту лифта. Я испытывала замешательство, боль и злость. Проклятие, Лукас уже во второй раз перекрывает контакт между нами. Я повернулась к нему спиной. Лукас умеет читать по лицам, а мне не хотелось, чтобы сейчас он видел мое.

За спиной послышался его голос.

— Эмбер, я только что применил к тебе гипноз. Тебе пришлось принимать мои приказы без вопросов, поэтому сейчас я не могу тебя поцеловать. Этот поцелуй мог бы иметь продолжение, а завтра ты почувствовала бы, что сделала что-то вопреки желанию. Даже сам поцелуй ты могла предложить не по своей доброй воле, а в попытке доставить мне удовольствие.

Он помолчал.

— Эмбер, ты же понимаешь это? Тебе потребуется пара часов, чтобы избавиться от последствий гипноза. Иначе получится, что я поступаю, как цель.

Я продолжала отворачиваться от него и тщательно контролировала голос.

— Конечно, понимаю.

— Прочитай меня.

— Сейчас я бы хотела позавтракать в одиночестве, — вежливо- уклончиво сказала я.

— Понято, — ответил он. — Пойду в свои апартаменты и побьюсь головой об стену.

Я услышала, как он вышел. Постояла еще немного неподвижно, лелея свою боль. Лукас бесконечно делал мне сексуальные предложения в безопасной тишине своего разума, но, похоже, не хотел, чтобы эти мысли превратились в реальность. Я сделала первый шаг в улье Футура. Я сделала первый шаг сейчас. Лукас дважды отказал мне. Ему нравится меня унижать? Чтобы он ни говорил о гипнозе, один поцелуй не имел значения.

Или имел? Мы остановились бы на поцелуе или пошли бы гораздо дальше? Я подала Лукасу сигнал именно сейчас, потому что хотела этого или под влиянием гипноза? Я считала это своим выбором, но Лукас сомневался.

Скрепя сердце я решила, что должна принять принципы Лукаса, а не злиться на него. Надо будет извиниться, когда мы увидимся в следующий раз.

Я прокляла импринтинг, гипноз и лотерею, заказала в кухонном блоке завтрак и старательно не ела его, когда заметила на столике пакет. Рассмотрев его, я поняла, что он от мамы. Разорвала упаковку и рассмеялась, обнаружив, что она прислала мне блестящую золотую утку. Помнится, Лукас упоминал о картинках золотых уток в торговом районе 500/5000 на первом уровне и о помешательстве игрушечными утками, охватившем улей.

Я взяла утку и лениво рассмотрела украшавший ее бок серебристый с золотом орнамент. В моей голове послышался странный звук, похожий на клацанье металла, а затем мужской голос. Я знала этот голос. Он принадлежал самому важному человеку на земле, и он говорил мне, что нужно сделать, чтобы доставить ему удовольствие.

Глава 28

Теперь существовало две Эмбер. Я настоящая оказалась в сферической кристальной клетке внутри своей головы. Вокруг моей темницы кружились неясные образы людей и мест. Я слышала обрывки разговоров и понимала, что некоторые слова произносятся моим голосом. Временами я осознавала, что мое тело двигается, но оно не подчинялось моим приказам.

Импринтинг активировался и передал трехлетней Эмбер управление моим мозгом и телом. Именно она смотрела моими глазами, говорила моим ртом и трогала вещи моими руками. Я чувствовала, как ее необузданные детские эмоции разрывают меня, резко переходя от радости к гневу и обратно к радости. Она делала то, чего хотел Элден. Элден будет ей доволен. Элден скажет, что она хорошая девочка.

Должно быть, Элденом звали человека, который наложил импринтинг. Что сделала маленькая Эмбер, чтобы доставить ему удовольствие? Она причинила вред людям, которых я любила? Она уже забрала меня на службу своему хозяину в другой улей?

Я ничего не могла сказать по тем редким словам и сбивчивым образам, что доходили до меня. Я пыталась поговорить с маленькой Эмбер, урезонить ее, но она, похоже, не слышала меня и даже не осознавала моего присутствия.

Совершенно измученное, отчаявшееся лицо Лукаса появилось за стенами моей тюрьмы. Я собрала все силы и попыталась взять под контроль свое тело, чтобы заговорить со своим командиром-тактиком, но не смогла. Через мгновение он исчез. Все почернело за стенами моей кристальной клетки.

Была ли эта темнота вызвана тем, что трехлетняя Эмбер закрыла глаза, или я потеряла последнюю хрупкую связь со своим телом? Я вспомнила страшные сказки об охотнике за душами. Сонмы чудовищ, сопровождающие его, обречены вечно бродить в ночных тенях Внешнего мира. Неужели и я проклята, чтобы застыть здесь во тьме навсегда?

В этот момент я почувствовала, что стены клетки сжимаются надо мной. Импринтинг заключил меня в кристальную сферу и сейчас пытался раздавить мою суть.

Лукас сделает все, чтобы снять импринтинг и отправить трехлетнюю Эмбер обратно в прошлое. Постарается освободить меня из этой клетки и вернуть мне мое тело. Я должна найти способ продержаться, забыть свой страх и бороться за существование, иначе Лукасу некого будет освобождать.

Я подумала об Элдене, прокричала свой гнев и отрицание, и стены моей кристальной тюрьмы раздвинулись. Я сосредоточилась на гневе, он придавал мне сил. Я переживу это. Верну свою жизнь и буду преследовать Элдена. Я уничтожу его, как он пытался уничтожить меня.

Глава 29

Я проснулась, открыла глаза и уставилась на потолок. С ним было что-то не так. Это не походило ни на мою спальню в отряде, ни на комнату подросткового уровня. К тому же я лежала не на спальном пространстве, а на твердой кровати.

— С возвращением. Надеюсь. Ты меня знаешь, Эмбер? Как меня зовут?

Я повернула голову и увидела Лукаса, сидевшего на стуле возле кровати. На его левой щеке красовался яркий багровый синяк. Мой командир-тактик выглядел ужасно усталым. Я попыталась понять, что происходит.

— Конечно, я тебя знаю, Лукас. Что случилось? Я потеряла сознание, когда мы были во Внешке? — Я нахмурилась. — Нет, я помню, что мы вернулись в мои апартаменты. Я увидела сон, позвала тебя и…

Я вспомнила историю с поцелуем и от смущения растеряла слова.

— Все это произошло три дня назад, — ответил Лукас. — Ты помнишь про уток?

— Три дня! — Я в шоке села. — Утки? Что? Нет.

— А как насчет посылки от матери?

— Да. Я помню посылку на столике. Должно быть, ее оставила там Ханна. Я взяла пакет и…

Я смолкла. Я открыла тот пакет и обнаружила блестящую утку. За этим последовала чернота, вызванная, должно быть, активацией импринтинга. Следующим я вспомнила долгий период кошмарных образов. Я заключена в кристальную сферу, борюсь с тем, что уничтожает мою суть.

Я решила, что выживу и верну свою жизнь. И справилась. Мгновение я наслаждалась видом белых стен, жужжанием электрического дисплея рядом с кроватью, прохладой простыни под рукой и явным запахом химии, означавшим, что я в комнате медицинского отдела.

Мир казался убедительно реальным, но мне требовалось удостовериться. Я поднесла правую руку ко рту и, прикусив указательный палец, почувствовала слабый вкус крови и оглушительно ревущую боль.

Лукас схватил меня за руку, отводя палец ото рта.

— Эмбер, что ты делаешь?

— Лукас, импринтинг включился и взял меня под контроль. Я пытаюсь понять, действительно ли пришла в себя. Помнишь, мы как- то говорили о чувстве боли у телепатов? Ты сказал, что боль кричит на всех уровнях сознания? Ты был прав. Боль совершенно реальна.

Я испустила долгий вздох. Я вернулась к реальности, но это означало, что придется встретиться с новой проблемой. Что сделало мое трехлетнее «я» с моим телом за прошедшие три дня?

С тошнотворным страхом я заставила себя задать вопрос:

— Что произошло, пока я была под контролем импринтинга?

— Когда я ушел, — начал Лукас, — отношения между нами запутались. Я подождал пару часов, пока ты отойдешь от гипноза, и вернулся, чтобы попытаться с тобой поговорить.

Я уже проверила пять стандартных чувств, теперь пришло время испытать жизненно важное шестое. Я потянулась разумом, углубилась в мысли Лукаса и нашла их поразительно медленными и понятными, по его меркам.

— Ты не смотрела на меня, — продолжал он. — И не из-за злости. Что-то было не так, словно часть тебя исчезла. На какой-то жуткий момент я подумал, что это моя вина, что я сделал страшную ошибку, применив гипноз, чтобы получить больше информации о твоем сне.

Я вздрогнула от боли в его воспоминаниях.

— Лукас, я могу тебя прочитать. Не надо объяснять.

Он был на пределе усталости, но не останавливался. Он часами ждал, пока я проснусь, и точно спланировал, что именно скажет, и сейчас настойчиво продолжал.

— Я собирался вызвать Меган и объяснить положение. Если бы она не убила меня на месте, я бы нашел глубокую шахту лифта и прыгнул туда. Но вдруг ты сказала, что заполнила требование о переводе в улей Генекс.

Лукас запустил пальцы в волосы.

— Это все прояснило. Каким-то образом цель смогла активировать твой импринтинг, пока ты была в безопасности своих апартаментов, посреди нашего отдела, под самой крепкой защитой в улье.

Он в отчаянии тряхнул головой.

— Ты вышла из своих апартаментов. Я собрался и пошел за тобой. Ты двигалась к лифтам, так что я попытался тебя остановить. Ты начала бить меня по ногам и бороться со мной.

Я виновато взглянула на его пораненное лицо.

— Это я сделала?

— Нет. Должно быть, кто-то увидел нашу драку, потому что появился Адика с ударной командой и повалил меня. К счастью, я успел объяснить ситуацию, прежде чем пострадал еще сильнее.

— Прости, — бессмысленно сказала я.

— Последовало несколько неловких минут. Ты боролась со всей ударной группой и побеждала, поскольку они не могли заставить себя применить силу к своему телепату. Наконец, я сообразил нарисовать фальшивую родинку на лице Форжа и предоставить ему убедить тебя. Эффект оказался невероятный. Ты начала звать его по имени цели, Элден, и подчинялась каждому его слову.

В памяти Лукаса я увидела, как веду себя, словно кукла, постоянно смотрю на Форжа, обожаю Форжа, подчиняюсь Форжу. При виде себя в таком состоянии я ощутила дикую смесь потрясения и бешенства, попыталась запустить пальцы в волосы и что-то в них обнаружила. Я взглянула на себя глазами Лукаса: одежда моя, знакомая, но на голове игрушечная тиара, осыпанная стеклянными кристаллами. Я высвободила ее из волос.

— Вижу, мое трехлетнее «я» любило блестящие штучки.

— Да, пока Форж отдавал тебе приказы и вознаграждал сияющими украшениями, мы держали ситуацию под контролем. К счастью, ты рассказала Форжу, что нашла в посылке утку. — Лукас в досаде сжал кулаки. — Я был дураком. Мне следовало догадаться, что эти утки не просто так появились в торговом районе 500/5000 первого уровня. Золотой и серебряный орнамент на утках — это побудительный символ, активировавший твой импринтинг. Элден рассчитывал на то, что телепат непременно посетит лучшие магазины в улье.

— Я собиралась пойти туда, но была слишком занята.

— В итоге Элден потерял терпение и заманил нас в тот парк 601/2603 на восьмидесятом уровне. Как только мы узнали, что искать, тут же обнаружили там обрывок золотого с серебром шара.

— Я смутно помню, что видела шар, когда мы там были. Но не рассматривала его. Обычно я работаю с закрытыми глазами. — Я отбросила тиару в дальний конец комнаты. — Ты не дурак, Лукас. Когда утки только появились, у тебя не было причин думать, что они имеют значение.

— Я невероятный дурак, — возразил Лукас. — Мне следовало догадаться насчет уток. И нельзя было полагать, что личная почта от твоей семьи безопасна. Мне не следовало оставлять тебя одну ни на секунду. Окажись я рядом, когда ты открыла тот пакет, понял бы, что утка — это побудительный символ. И мог бы перехватить ее прежде…

Я прервала его.

— Важно лишь то, что сейчас ты избавил меня от импринтинга.

Он ведь снят, так? Он больше не может меня контролировать?

— Импринтинг исчез, Эмбер. Он больше ничего не может с тобой сделать.

Я облизала губы, прежде чем задать следующий вопрос.

— И я… никому не причинила вреда?

Лукас понял вопрос, который я не решилась озвучить.

— Ты не убила никого из членов своей ударной групп, послав их в опасное место или застрелив их, и не сделала никаких других кошмаров, которые рисуешь в своей голове. У парней осталось несколько синяков от твоих побоев, некоторые в очень болезненных местах. Но они и так всегда покрыты синяками.

Я облегченно вздохнула. Если бы мое трехлетнее «я» убило кого- нибудь в стремлении порадовать Элдена, все говорили бы, что это не моя вина, но я все равно всю оставшуюся жизнь считала бы себя убийцей.

Я отбросила эту мысль. Этого не случилось и не случится. Мое трехлетнее «я» вернулось в прошлое, а я заняла свое место.

— Как ты снял импринтинг? Символ на утках был еще и спусковым?

Лукас покачал головой.

— Ключевой и спусковой символ отмечают начало и конец импринтинга, а значит, должны различаться.

— Ты же не сделал этого без ключа? Я не…

Я смогла прочитать Лукаса, значит, все еще оставалась телепатом, но возможно ли сказать, не поврежден ли мой мозг как-то иначе?

— Сперва нам пришлось найти ключ. Ты рассказывала мне о золотом шаре, который преследовал тебя во сне. Как только ты об этом упомянула, я решил, что он связан с ключевым символом. Учитывая наши личные отношения, с моей стороны было шокирующе непрофессионально самому испытывать на тебе гипноз, но пришлось нарушить правила. Дождись я Меган, твой сон мог забыться.

Лукас поколебался.

— И нарушив протоколы безопасности, чтобы узнать дополнительные детали о шаре, я не мог рисковать, целуя тебя.

Я пренебрежительно махнула рукой.

— Я поняла это, но не знала, что ты вычислил ключевой символ.

— Я его не вычислил, лишь получил несколько наметок для начала. Это походило на воссоздание разбитой фарфоровой чашки, когда у тебя есть лишь пара оставшихся фрагментов. Существовало множество вариантов символа, но по крайней мере, мы смогли быстро отбросить неверные.

Я видела в его голове этот мучительный процесс. Бесконечные попытки создать ключевой символ. Все те разы, когда я, подчиняясь приказу Форжа, смотрела на символ, но не отвечала. И наконец, после тяжелой работы в течение трех дней и ночей Лукас нашел правильный ответ.

— Как только мы нашли верный ключевой символ, твой импринтинг прекрасно развалился, — сказал Лукас. — Очевидно, он унес с собой искусственно наложенный страх Внешнего мира и Прасолнца, но, учитывая твой ужасный детский опыт, останется непредсказуемая доля естественного страха.

— Цель, Элден, больше не может меня контролировать. Я свободна. — Мгновение я наслаждалась этой мыслью. — Ты велел Форжу заставить меня отказаться от требования о переводе, или мне сделать это самой?

— Я бы предпочел, чтобы ты подождала, — ответил Лукас. — Элден, должно быть, обладает доступом к нижним уровням безопасности нашего ядра данных, раз смог добиться своего. Он видел твое требование и знает, что импринтинг активирован. Если ты откажешься, он увидит и это тоже.

Я нахмурилась.

— Наилучшим тактическим решением будет предоставить Элдену думать, что он полностью контролирует ситуацию, — добавил Лукас. — Конечно, наш улей не станет заниматься твоим требованием, но Элден может ожидать задержки, пока мы пытаемся уговорить тебя не уходить. Он терпеливо прождет несколько недель, радостно представляя, как ты выполняешь внушенные приказы, вызывая хаос и убеждая всех, что наш улей лучше справится без тебя.

Инстинкт требовал немедленно забрать требование о переводе, но я недовольно кивнула.

— Полагаю, это наилучший план. Лукас встал.

— Я приведу Форжа, хочу убедиться, что импринтинг не оставил никаких следов.

Он вышел из комнаты и через мгновение вернулся с Форжем и Меган.

— Эмбер, как ты себя чувствуешь? — встревоженно спросила Меган.

Я встала и улыбнулась ей.

— Успокойся, Меган. Я снова стала собой и по-прежнему могу прочитать твой разум. Снятие импринтинга не повредило моей телепатии.

Отчаянное напряжение в ее мозгу резко исчезло, и мысли устало поникли. Она явно вымоталась, хотя и не так сильно, как Лукас. За последние три жутких дня Меган проспала пару часов, но Лукас не отдыхал вовсе.

Я заставила себя повернуться к Форжу. Он выглядел смущенным, и я не осмелилась его прочитать. Со временем мне придется увидеть в его мыслях, как я действую, словно покорная рабыня, но не сейчас. Я не трусиха, но в данный момент мне слишком многим нужно заняться. Ладно, возможно, трусиха, но в любом случае, я оставлю чтение Форжа на потом.

— Форж, мы думаем, что Эмбер поправилась, — сказал Лукас. — Попробуй поиграть в куклы.

Форж нервно взглянул на меня и кашлянул.

— Сядь, Эмбер.

Я не двинулась.

— Махни мне.

Я ничего не сделала.

— Ударь Лукаса.

Я поморщилась.

Форж сделал глубокий вдох.

— Ты хорошая девочка, Эмбер.

— Я не хорошая девочка! — в бешенстве рявкнула я. Я злилась не на Форжа, сказавшего это, а на Элдена, который использовал меня, контролировал меня, владел мной.

Форж с облегчением выдохнул.

— Это действительно снова ты. Когда я увидел, что с тобой сделал агент другого улья, как превратил в послушную маленькую куклу, я захотел его убить. Я его убью.

— Мы должны не просто разобраться с Элденом, — заметил Лукас, — но и навлечь гнев Организации Объединенных Ульев на улей Генекс. Лучше всего продолжать держать Элдена в блаженном неведении. Пусть думает, что контролирует Эмбер, пока мы…

Меган прервала его.

— Лукас, не смей сейчас строить планы на будущее. Тебе надо поспать.

Лукас нахмурился.

— Мне важно…

— Нет, неважно, — резко сказала она. — Эмбер еще будет страдать от неизвестных последствий травмы. Ты с ног валишься. Все остальные в отделе тоже измучены. Нам надо восстановиться, прежде чем за что-то браться.

Я предоставила Меган спорить с Лукасом, а сама закрыла глаза и отпустила свои мысли бродить по отделу, кратко касаясь одного разума за другим. Меган была права. Казалось, все были вымотаны и зависли где-то между глубокой депрессией и полным отчаянием.

Я могла понять чувства ударной группы. Они заботились обо мне, а я — о них. Их работа — охранять меня, но против такой атаки физическая защита бесполезна. Они проводили дни в беспомощной тревоге, ожидая, смогут ли Меган и Лукас найти способ вернуть меня обратно. Я не предполагала найти такие эмоции у членов тактической группы и группы связи. И совсем не думала, что обо мне будут беспокоиться медики, ремонтники и остальной самый разный персонал, работающий на Меган. В конце концов, они меня едва знали.

Я ошибалась. Каждый разум, которого я касалась, являл собой нагромождение страхов. Мысли работников отчаянно вращались по кругу: беспокойство за меня, тревога о том, как моя потеря повредит улью, и размышления об угрозе собственному будущему.

Наш отряд телепата превращался в тесно связанную общину. Без меня отдел закроют, а штат рассеют по улью. Все они лишатся приобретенных здесь друзей. Кто-то потеряет дорогие отношения, преодолевшие обычное разделение на уровни и не способные выжить где бы то ни было в улье. И никто не сможет вновь занять такое же хорошее место. Пройдут годы, прежде чем лотерея найдет нового телепата.

Я выбралась из удушающего тумана тревог и вмешалась в спор между Меган и Лукасом.

— Меган права. Ты сможешь планировать эффективнее, если позволишь себе отдохнуть. Сам говорил мне, что Элден терпеливо прождет несколько недель, прежде чем что-либо предпринять.

Он вздохнул.

— Думаю, ты права. Меган разошлет людям сообщения, что ты поправилась, а потом я пойду посплю.

Я покачала головой.

— Лукас, похоже, все в отделе напуганы до смерти. Недостаточно, чтобы Меган сообщила им, мол, я в норме. Они должны сами это увидеть и услышать.

Я повернулась к Меган.

— Пожалуйста, пошли сообщения всем в отряде. Скажи, что Эмбер снова стала собой и собирает все подразделение на срочную встречу в парке.

Меган с сомнением посмотрела на меня.

— Эмбер, ты уверена, что сможешь с этим справиться?

— Уверена.

Меган взяла инфовизор и принялась по нему настукивать. Я не стала дожидаться, пока она закончит, просто вышла и направилась в парк. Лукас поймал меня на полпути в коридоре.

— Эмбер, я ожидал, что тебя настигнет серьезная потеря памяти, — сказал он. — Должно быть, ты потеряла воспоминания о последних трех днях, поскольку они неразрывно связаны с импринтингом. Тебе это не мешает?

Я скорчила гримасу.

— Я не помню, что делало мое тело в последние три дня, но остальное помню очень четко. Я не в замешательстве, Лукас. Я зла. И прекрасно понимаю, какой ущерб нанес Элден мне, тебе и всем в моем отделе. Он и улей Генекс дорого за это заплатят.

Лукас молчал, пока мы не миновали ворота парка.

— Не хочешь мне рассказать, что ты помнишь, Эмбер?

— Не сейчас. Возможно, никогда. Просто прими, что последние несколько дней я провела в очень темном и очень страшном месте. Сейчас я сбежала. И не хочу останавливаться на этих воспоминаниях.

Мы прошли на площадку для пикника, и я умостилась на краю стола. На потолке надо мной горели яркие огни солнц, лицо холодил искусственный ветер, а от ручья неподалеку доносился мягкий плеск воды. Пара прилетевших птиц устроились на свободной ветке и с надеждой смотрели, нет ли у меня зерен для них.

Через несколько минут начали подходить люди. Они автоматически собирались в рабочие звенья. Адика и ударная группа, Николь и подразделение связи, Эмили и тактики. Небольшие скопления медицинского, ремонтного, административного персонала, уборщики. Я заметила, что на плече у нашей садовницы сидит пара черно-белых обезьянок и перебирает ее волосы.

Как только все собрались, я взобралась на стол и взглянула на толпу. Они в мертвой тишине ожидали моих слов. Я планировала просто сообщить, мол, пришла в себя, но стоя здесь, глядя на измученные фигуры и осунувшиеся лица, поняла, что должна сказать нечто большее.

Я вспомнила, как книгарня разыгрывала сцену на голографическом поле боя, когда король призывал разгромленные войска к новому броску на врага. Именно это мне нужно сделать сейчас. Никогда прежде я не говорила речей и не имела готового текста, но мне предстояло восстановить доверие и готовность этих людей к следующему раунду битвы против Элдена.

Глава 30

Когда я оказалась в ловушке в кристаллической клетке, мне пришлось сражаться — иначе смерть. В какой-то момент борьбы я пересилила ту часть себя, что презирала носачей. Вероятно, то был отголосок родом из детства, и чувства принадлежали трехлетней Эмбер, а не мне.

Как бы то ни было, я вернулась к жизни и собиралась продолжить ее в качестве самой себя. По-прежнему должна была осторожничать, скрывая от родителей, что телепат, но здесь, в подразделении, могла воспользоваться правом применить данный мне талант. Меня очень беспокоили правила, которых следовало придерживаться телепату, но, в конечном счете, лишь одно правило имело значение, и оно относилось ко всем, телепат ты или нет. Я должна помогать, а не вредить окружающим.

Прежде я не толкала речей, и у меня не было заготовки, да она и не нужна была. Я читала мысли аудитории и видела слова, что они отчаянно жаждали услышать.

Я попыталась скопировать звонкий тон, который Генрих использовал в книгарне:

— Мы боролись с врагом и проигрывали каждую схватку. Проигрывали, потому что бились с завязанными глазами и стянутыми за спиной руками. Наш враг был безликим и безымянным, замыслы его были неведомы. Приготовления его заняли пятнадцать лет. Он подверг импринтингу трехлетнего ребенка, записав у меня в мозгу множество приказов.

Я сделала паузу.

— Три дня назад наш враг активировал программу и взял меня под контроль. Он ожидал, что нанесет сокрушительный удар, который разгромит нас в пух и прах. Да, ущерб сильный, но не смертельный. Благодаря усилиям Лукаса, Меган и всех вас, я снова в себе.

Я кивнула на стоявших рядом Лукаса и Меган, затем снова повернулась к толпе.

— Теперь мы знаем врага в лицо, знаем его имя и замысел. Его зовут Элден, он агент из улья Генекс, и он пытался завладеть истинными телепатами, подобными мне.

Следующие слова я громко прокричала:

— Попытка Элдена завладеть мной провалилась! Все поменялось. Элден охотился за мной пятнадцать лет, теперь же на охоту выхожу я. Мы.

Лица передо мной утратили свои убитые, измученные выражения. Теперь на них читалось нетерпение, даже дикий вопль раздался, должно быть от Илая:

— Верхотура!

Послышались еще вопли от ударной группы, остальные захлопали. Я подождала, когда шумиха стихнет, прежде чем снова заговорить.

— Каждый из вас сыграет свою роль в охоте. Кто-то вооружен и преследует цель, в то время как остальные помогают спланировать преследование или убедиться, что невинные очевидцы в безопасности. Кто-то лечит раны, распределяет снаряжение или занимается ремонтом. Кто-то превращает парк в особое место, полное прекрасных птиц и животных, где каждый может наслаждаться жизненно важным отдыхом. — Я многозначительно посмотрела на Ханну: — Некоторые следят за тем, чтобы телепат не был погребен под кучей собственного мусора.

Взрыв смеха.

— В чем бы ни заключалась ваша работа, — продолжала я, — вы в этом подразделении, потому что она важна, и вы одни из лучших в улье, кто может ее выполнять.

Я замолчала, сверившись с инфовизором.

— Почти полдень. Начало обязательного двадцатичетырехчасового восстановительного периода для всего подразделения. Всем нужно поспать, поскольку к завтрашнему полудню вы нужны нам полностью отдохнувшими и в состоянии боеготовности. Тогда Лукас расскажет о своих планах. Тогда начнется новая охота.

Я продолжала стоять на столе для пикника, пока толпа рассасывалась. Послав мне неуверенный взгляд, Меган развернулась и тоже ушла. Остались лишь мы с Лукасом.

Я слезла со стола.

— Я отправила всех спать, Лукас. Это и тебя касается.

Он насмешливо отсалютовал, выбрал место на берегу ручья, где трава росла гуще, и улегся. Я присела с ним рядом и наблюдала, как его разум медленно погружается в сон.

Я была единственным человеком в подразделении, кто не устал физически, и могла о многом подумать. Не столько о прошлом, но о его влиянии на настоящее и будущее. В три года меня подвергли импринтингу, и я мучилась ужасом перед Прасолнцем. На подростковом уровне мое внимание было поглощено Форжем, поскольку внешностью и родинкой он напоминал мне человека, заимпринтившего меня. Эта одержимость управляла моей жизнью пять лет, влияя на все действия и принимаемые решения.

Меня охватил страх: да приняла ли я хоть одно самостоятельное решение за всю жизнь или была лишь куклой, вылепленной по импринтингу Элдена? Нет, это глупо. Некоторые черты моей личности никакого отношения к импринтингу не имели. Он не делал меня телепатом. Не делал из меня хроническую неряху. Из-за него Форж был моей навязчивой идеей, но не это помешало мне влюбиться в Лукаса.

Так я просидела несколько часов, ментально плавая по грезам Лукаса и по спящим сознаниям остальных членов подразделения. Горстка все же бодрствовала. Николь разбудил сигнал инфовизора, потому что пора было принимать лекарства. Рофэн с улыбкой рассматривал голографическое изображение лица Эмили. София с безумной скоростью рисовала фреску, как я держу речь на столе для пикника. Меган лежала в постели без сна, волнуясь за меня.

Со стоном я подобрала инфовизор и отправила Меган сообщение. Она его прочитала, ее сознание расслабилось, а потом Меган провалилась в сон.

Через какое-то время Лукас беспокойно заворочался, его сны обернулись кошмаром, где он никак не мог найти ключ, чтобы вернуть мое истинное «я». Я уже собиралась разбудить его, когда он вдруг вскочил, огляделся, затем расслабился.

— Дурной сон, — обратился он ко мне.

— Видела.

— Ты осталась со мной, — улыбнулся Лукас.

— Я беспокоилась. Твои мысли замедлились до нормальной человеческой скорости.

— Вы с Меган были правы, мне следовало отдохнуть. Теперь я способен работать лучше.

— Я категорически запрещаю тебе любую работу до завтрашнего утра. Если словлю даже на мысли о работе, пну по ноге.

Лукас засмеялся, потом сделался серьезным и с нажимом отчеканил:

— Ты должна игнорировать импринтинг, Эмбер. Должна забыть, как он повлиял на тебя, будь то Форж или что-то еще. Если зациклишься на том, чтобы поступать строго вопреки импринтингу, уцепишься за него так же, как если бы была его рабой.

— Я уже справилась, Лукас. Меган волновалась, что я уволю всю ударную группу из-за внешности, и у нее будет ужасная проблема с поиском замены, поскольку большинство кандидатов, прошедших импринтинг по результатам последней лотереи, были выбраны по типу Форжа. Я заверила ее, что не сделала бы ничего настолько глупого и жестокого. Меня не заботит, как выглядит ударная группа. Они мои друзья.

Я помолчала.

— Нам нужно еще кое-что обсудить.

— Да?

Я набрала полную грудь воздуха и изучила мысли Лукаса, прежде чем заговорить. Больше я не рискну сеять между нами разногласия.

— Последние несколько дней я блуждала во тьме, борясь за существование. Это показало мне, насколько драгоценна жизнь. Я больше не растрачиваю себя на размышления о прошлом. Я живу будущим. Удаление моей прошивки, должно быть, не обошлось без гипнотиков или чего-то в этом роде. Не будет ли проблем как тогда, после сна? Нам не нужно быть осторожнее?

Его мозг секунду проводил экстренный многоуровневый анализ, но в итоге Лукас ухмыльнулся.

— Все протоколы строго соблюдены. Меган работала в контролируемой среде. Тебя продержали на карантине, прежде чем позволили прийти в сознание. Время первого поцелуя?

— Точно. — Я состроила гримасу. — Встает вопрос…

— О пугающем психологическом барьере, — закончил он предложение. — Ты единственная, кого я когда-либо встречал, кто может взаимодействовать со мной на социальном уровне, и ты истинный телепат. Мои шансы найти еще одну телепатическую подругу равны нулю.

Его логика гласила, что для него я буквально единственная девушка в мире. Мне невероятно льстило, что он думал обо мне в таком ключе, но это означало, что ему страшно совершить ошибку и потерять меня.

Я тоже была напугана. Я отчаянно хотела, чтобы эти отношения сработали. Надеялась, что со временем они обернутся браком и пожизненным обязательством перед человеком, мысли которого блестели и плясали как толпа на Праздник.

— Тогда лучше покончить с этим, — подытожила я.

Мы таращились друг на друга, не решаясь начать первому, а затем одновременно двинулись, столкнувшись на полпути. Я все еще читала мысли Лукаса, когда наши губы неловко встретились. Его нервное возбуждение смешалось с моим собственным, а затем его нервозность сменилась напряжением иного рода, что и во мне нашло отклик.

Я обхватила Лукаса, притягивая ближе. Он не был телепатом, но прекрасно читал язык тела, и не мог пропустить того, о чем кричало мое. Все размылось в диком водовороте эмоций, его чувства подпитывали мои, а мой отклик возвращался ему. Мы наконец прервались, чтобы глотнуть воздуха, и Лукас уставился на меня с потрясенным недоверием.

— Я ожидал, что поцелуй с тобой будет чем-то особенным, Эмбер, но это… Что произошло?

— Цепочка обратной связи, — ответила я. — Ты должен был предупредить меня, что произойдет, если я буду читать твои мысли во время поцелуя.

Доля секунды на анализ, затем Лукас рассмеялся.

— Я понятия не имел.

— Конечно, ты знал об этом, работая с Китом.

— Со всем уважением прошу отметить, я никогда не целовал Кита. А еще никогда не слышал, чтобы он упоминал о такой реакции. Возможно, Кит никогда не испытывал ничего подобного, поскольку интересовался лишь собственными чувствами. — Лукас с надеждой посмотрел на меня: — Попробуем еще раз?

— Секундочку. — Я вытащила инфовизор, затем отсоединилась от мыслей Лукаса, чтобы найти Адику. Обнаружила его крепко спящим и заколебалась. Казалось несправедливым будить беднягу звонком. Да и так ли уж необходимо? Я была у Адики в голове дюжину раз, когда он работал с системой безопасности подразделения, знала, как та функционирует, и помнила его пароли. Я пошаманила с инфовизором и отложила его.

Лукас нахмурился.

— Что ты делала с системой безопасности, Эмбер?

— Я заперла двери в парк, — улыбнулась я Лукасу и снова подключилась к нему. — Мы тут одни, за исключением всевозможных птиц и животных.

Лукас вернул мне улыбку, мы снова поцеловались и потерялись в дикой цепочке обратной связи.

Глава 31

— Ударная группа выступает, — доложил Адика.

Мне не нужно было читать мысли, чтобы ощутить реакцию ударной группы от этих слов. Второй лифт распирало от рвения парней. Когда я была во власти импринтинга, а Лукас и Меган сражались в битве за мой разум, ударники ничем не могли помочь. Теперь их испытание бездействием подошло к концу, и они могли вернуться к охоте.

Знакомый голос Лукаса зазвучал в моем передатчике:

— Тактики готовы.

Меган объявила Матиаса полностью здоровым, так что тот смог вернуться в ударную группу. Мне хотелось, чтобы с нами пошел и Лукас, но в то же время я радовалась, что он остался в безопасности в подразделении. Мы возвращались к зоне 600/2600. Последние наши вылазки сюда прошли на самом деле очень плохо, так что я понятия не имела, будет ли эта отличаться.

По каналу связи раздался напряженный голос Николь, врываясь в мои мысли:

— Связисты готовы. Статус маршрута зеленый. Я следующая. Я проверила инфовизор.

— У меня зеленый.

Лукас заговорил своим расслабленным инструктажным голосом:

— Первое, что мы сделали сегодня утром — это провели экстренное совещание всех командиров-тактиков телепатических подразделений, а также представителей промышленности, безопасности, защиты и политики улья. Захват Элдена и привлечение улья Генекс к ответственности сейчас высший стратегический приоритет нашего улья.

— Надеюсь на это, — пробормотал Адика.

— Другая хорошая новость заключается в том, что безопасники улья уверены, что Элден мог хакнуть только области с низким уровнем безопасности нашей центральной базы данных, — продолжал Лукас. — У него не может быть доступа к областям высшей секретности, содержащим записи телепатического подразделения, и он не может дешифровать наши закодированные сообщения.

— Он в принципе никогда не должен был получить доступ к чему-либо, — проворчал Адика.

— Планируется ужесточить безопасность всего нашего центрального информационного ядра, — говорил Лукас, — но все же мы не хотим, чтобы безопасники совершенно перекрыли Элдену доступ. Нам нужно держать его в уверенности, что он все еще контролирует и ситуацию, и Эмбер, пока мы охотимся на него. Другие телепатические подразделения согласны временно смириться со всеми чрезвычайными ситуациями и проверками. Если Элдену удастся проверить статус телепатического подразделения, он увидит, что наше подразделение помечено как недоступное, потому что Эмбер требуется длительное время на восстановление.

Он сделал паузу.

— Элдена весть порадует, но это значит, что люди не должны увидеть, как вы перемещаетесь по улью. Вы наденете стандартные коричневые комбинезоны техслужбы и пройдете к месту назначения через нулевой уровень. Он всегда заполнен бригадами техобслуживания, так что вы смешаетесь с толпой.

— Что за нулевой уровень? — поинтересовалась я.

— Нулевой уровень отделяет улей от промышленных уровней, — ответил Адика. Похож на гигантский промежуточный и имеет множество специальных систем.

Я застонала:

— Целый уровень в улье, а я о нем даже не подозревала! Я услышала в передатчике смех Лукаса:

— Большинство людей не знает о существовании нулевого уровня, Эмбер. Импринтинг включает лишь сведения, относящиеся к профессии человека.

Лифт остановился. Мы оказались на Пром-50. Я зачарованно смотрела, как Адика ввел код в панель управления и номер назначения лифта сменился нулем. Кабина прошла небольшое расстояние, и двери открылись.

Нулевой уровень был огромным, высотой в два раза выше нормального жилого уровня. Казалось невероятным, что я не знала о столь внушительном месте, но траволаторы шли только до первого уровня, а лифты двигались так быстро, что вы не заметите дополнительного расстояния между первым и Пром-50.

Адика провел нас к чему-то, походившему на стандартную развязку. Когда мы разместились на экспресс-ленте, я недоуменно оглянулась. Никаких стен коридора, лишь…

Вообще-то я понятия не имела о назначении половины вещей. Несколько огромных труб напомнили мне о сотом уровне, но еще были странные громадные баки размером с парк. Через смотровые окошки я смогла разглядеть что-то вроде темной жидкости.

— Что это за баки? — спросила я.

— Думаю, они часть системы рециркуляции воды, — ответил Адика.

Снова заговорил Лукас:

— Моя команда проверила все старые записи района 600/2600. Около шестнадцати лет назад там творилось что-то странное. Должно быть, когда Элден впервые прибыл в наш улей, то свил в районе 600/2600 гнездо, взломал наше центральное ядро данных и начал красть материалы и оборудование.

— Тогда проводилось какое-либо расследование? — спросил Адика.

— Подразделение Сапфир осуществило проверку, но ничего не нашло, — ответил Лукас. — Хищения Элдена были рассеяны по всем уровням, чтобы снизить шанс попасться. Как только Эмбер похитили и подвергли импринтингу, все странности резко прекратились. Мы считаем, что Элден тогда вернулся в свой родной улей. Следующие пятнадцать лет в районе 600/2600 все было спокойно. Вероятно, Элден был занят, путешествовал в другие ульи. А несколько месяцев назад…

— Ну-ка постой! — оборвала его я. — Думаешь, Элден и в других ульях подвергал импринтингу истинных телепатов?

— Из твоего описания Элдена, ему было не более двадцати лет, когда он подверг тебя импринтингу. Он не осмелился провернуть подобное еще с одним истинным телепатом в нашем улье, потому что два запроса о переводе — это уже подозрительно, но мог продолжить свою работу в других ульях, говорящих на нашем языке или языке улья Генекс.

От накатившей ярости я сжала кулаки. Возможно, есть другие люди с тайным детским импринтингом. Другие, которые могут обрести контроль над украденным у них разумом и телом. Другие, которые могли поступить на службу в улей Генекс.

— Несколько месяцев назад странности в районе 600/2600 возобновились, — продолжил доклад Лукас с того места, где я его прервала. — Элден вернулся в наш улей и поработал над активацией импринтинга Эмбер. Сейчас он уверен, что она под его контролем, поэтому прекратил работу и укрылся в гнезде. Он останется там, выждать, пока Эмбер нас измотает, и мы позволим ей перевестись в улей Генекс.

— Ему придется ждать дольше, чем он рассчитывает, — вставил Адика.

— Или намного меньше, если я верно понял, где он укрывается, — парировал Лукас. — Проведенный моей командой анализ происшествий вокруг района 600/2600 предполагает, что Элден использует не только то же самое гнездо, но и, что существенно важнее, то же оборудование, что и пятнадцать лет назад. В улье очень немного мест, где гнездо и снаряжение Элдена могли оставаться незамеченными так долго. Я уверен, что он обосновался внутри несущей колонны района.

— Что за несущая колонна? — не поняла я.

— Несущие колонны добавляют устойчивости и прочности физической структуре улья, — объяснил Лукас. — Это огромные полые колонны, установленные в фундаменте и тянущиеся до самой верхушки улья. Несущая колонна была бы идеальным местом для гнезда Элдена, поскольку последний их технический осмотр производился в 2500 году, а следующий должен быть не раньше 2550- го.

Лукас продолжил:

— Есть лишь три точки доступа для ремонтников, чтобы осмотреть сеть балок внутри несущей колонны. Одна внизу, на сотом уровне, одна на нулевом и одна на самом верху, в Пром-1. Я полагаю, что гнездо Элдена внутри несущей колонны района 600/2600 чуть выше точки входа на нулевой уровень. Прекрасное расположение для доступа к жилым и техническим уровням, а в экстренном случае у Элдена есть эвакуационный путь, который выведет его прямо к ближайшему техническому выходу во Внешку.

Адика огорченно загудел:

— Если Элден здесь, то начнет подниматься, и нам придется преследовать его пятьдесят уровней по лестницам или техническим сетям. Лукас, он знает этот путь, а мы нет.

— Я не отправляю тебя преследовать Элдена по несущей колонне, — сказал Лукас. — Почти очевидно, что он вооружен, а еще мог понаставить повсюду мин-ловушек или просто приготовить камни, чтобы свалить вам на головы. Ты станешь рядом с несущей колонной и отправишь несколько человек на лифте охранять место выхода Элдена на Пром-1. Затем нужно напугать его, чтобы он полез по несущей колонне и угодил в нашу засаду.

— Мне нравится эта тактика, — сказал Адика. — Рофэн будет отвечать за команду засады. Он возьмет с собой Илая, Матиаса и Калеба. Форж опытный скалолаз, так что мы с ним можем войти в несущую колонну. Остальные остаются за телохранителей. Мы начнем проверять пространство на наличие мин-ловушек, когда доберемся до пункта назначения на нулевом уровне.

Пейзаж вокруг снова поменялся. Огромные баки остались позади, и появилось множество странных остроконечных объектов, выкрашенных в ярко-красный. Над ними трудилось несколько ремонтных бригад.

Адика заметил, что я таращусь на остроконечные штуки.

— Эмбер, главное правило безопасности на нулевом уровне гласит: предметы, выкрашенные в ярко-красный цвет, опасны. Ты ни за что не должна к ним прикасаться.

Мы последовали дальше, проходя мимо более загадочных приспособлений разнообразной окраски, включая предупреждающий красный. Приблизившись, наконец, к цели, мы остановились у лифта. Я с сожалением смотрела, как Рофэн, Илай, Матиас и Калеб направляются к Пром-1.

— Я не смогу удержать группу Рофэна с пятьюдесятью уровнями сознаний по пути, — предупредила я.

— Не переживай, Эмбер, — успокоил Лукас. — Если Элден начнет карабкаться вверх, мы сможем доставить тебя на Пром-1 задолго до того, как он достигнет того уровня. Как бы Элден ни был хорош, он не может сравниться со скоростным лифтом.

Адика провел оставшихся еще немного и снова остановился.

— Сейчас начнем проверку на мины. Будем искать камеры, которых не должно здесь быть, или переделанные устройства. Проверим все и вся. Элден дважды играл с нами в игры в том парке. Если мы позволим ему обставить нас снова, все подадим в отставку и будем перемешивать протеин в цистернах!

Ударная группа и так была на взводе, однако от жесткого тона Адики градус напряженности поднялся еще выше. Достав электронику, они принялись сканировать площадь. Оставив их выполнять свою работу, я принялась за свою: закрыла глаза и стала искать разум, мыслящий на языке, который я не понимала.

Где-то на севере работали ремонтники, чистящие перегрузочные пункты. Я не стала задерживаться в их головах, чтобы узнать, что это такое. Надо мной подразделение гидропоников трудилось над сбором урожая. Подо мной был общественный центр, набитый детьми, мастерящими костюмы и маски на Хэллоуин.

Я потеряла счет времени и забыла, что скоро Хэллоуин. Я мысленно вернулась к Празднику. Он был несколько месяцев назад — целую жизнь назад, когда мы катились по поручню с Форжем и остальными, погружаясь в неизвестное будущее.

Я потянулась на юг, дрейфуя по разумам десяти тысяч покупателей, отмечая очертания обычного волнения и нерешительности. Чьи-то руки обхватили меня, подняли и понесли. Я и бровью не повела. Я не открывала глаз, так что мои телохранители поняли: я работаю. Они не ждали, что я как-то прокомментирую происходящее, когда перенесли мое тело как багаж в более удобное место.

— Мы перед входом в несущую колонну, — подал голос Адика. — Эмбер, есть признаки Элдена?

— Нет, — ответила я, пытаясь сдержать разочарование. — Все мысли в этой области прекрасно считываются и безобидны.

— Я полагал, что гнездо Элдена как раз над точкой входа, — сказал Лукас, — но он может быть намного выше. Рофэн, твоя группа на позиции?

— Мы снаружи точки входа в несущую колонну в Пром-1, — отозвался Рофэн, — прячемся за подходящими предупреждающими щитами. Когда появится Элден, по моей команде обстреляем его оглушающими зарядами.

— Сначала убедись, что дал ему выйти из колонны, — напомнил Лукас. — Если он упадет на сто или пятьдесят уровней вниз, то уже не ответит ни на какие вопросы. — Он помолчал. — Адика, можешь открыть эксплуатационный люк и заглянуть внутрь. Действуй очень осторожно. Внутри колонны не должно быть никаких напорных каналов или силовых кабелей, только голые балки. Остановись сразу же, как заметишь что-то подозрительное.

Прошло несколько долгих нервных минут. Я открыла глаза. Адика и Форж заглянули в отверстие, их фонари осветили колонну изнутри. Я проникла в разум Адики и увидела все его глазами, когда он сунул голову в люк.

— Ни лестниц, ни технических сетей, — произнес он. — Как ремонтные бригады смогут без них подняться по несущей колонне для проверки?

— Чертежи несущей колонны показывает стандартную серию лестниц в стене слева от вас, — отчиталась Николь.

— Чертежи неверные, — ответил Адика.

— Тогда мы определенно нашли гнездо Элдена, — сделал вывод Лукас. — Должно быть, он удалил первую пару лестниц, чтобы пресечь любопытство персонала техобслуживания насчет того, что происходит внутри колонны. Предположим, Элден поднимается туда без лестниц, в таком случае…

Адика издал слабый стон:

— В таком случае мы тоже сможем туда подняться. Тут много перекрещивающихся балок, потому подъем относительно прост, за исключением темноты и сотни уровней внизу.

Форж впервые подал голос:

— Можем сделать связку и убедиться, что равномерно закрепились по балке. Я пойду первым.

Я прочитала мысли Адики и почувствовала его неохотное согласие.

— Это лучший выход, ведь ты спец по скалолазанию, — сказал он. — Помни, когда мы обнаружим Элдена, то не должны в него стрелять. Просто укроемся и позволим ему подняться по колонне.

— Понял, — ответил Форж.

— Если пройдешь десять уровней и не обнаружишь Элдена — останавливайся, — велел Лукас. — Эмбер с телохранителями поднимутся на лифте на твой уровень, а затем она сможет возобновить поиск разума Элдена.

Минуту или две шла подготовка, включающая свет, ремни и веревки. Я перешла к мыслям Форжа, когда он проник в огромную полую колонну, и почувствовала его удовлетворение, когда он, легко балансируя на одной балке, потянулся к другой закрепить веревку. Отличный шанс продемонстрировать свои навыки и значимость Адике.

Секунду спустя Форж уже лез вверх, порхая от одной балки к другой. Приостанавливался, чтобы дать Адике время нагнать себя. Ликовал, ощущая ответ мышц, которые никогда не были такими крепкими до тяжелого режима тренировок в ударной группе. Для этого он был рожден. Вот его идеальная жизнь.

Форж качнулся к следующей балке, но резко остановился.

— Вижу над собой лестницу и что-то типа платформы через пару балок.

— Гнездо Элдена, — подытожил Лукас. — Он соорудил платформу, чтобы хранить тут вещи и спать. По-прежнему ни следа, Эмбер?

Я оставила разум Форжа и поднялась выше, ища. Кто-то думал о численности промышленной серии. Кто-то гладил мягкий пух птенцов. Кто-то проклинал отвратительное зловоние неудачного замеса в протеиновой цистерне.

— Элдена здесь нет. — Я старалась не выдать голосом горькое разочарование. — Подождем, пока он вернется?

— Если Элден ушел, сомневаюсь, что он вернется, — мрачно произнес Адика. — Он увидел запрос Эмбер на перевод четыре дня назад. Должно быть, решил, что здесь его работа сделана, и направился домой, в улей Генекс.

Голос Лукаса звучал на удивление безмятежно:

— Подымись и сними пару изображений платформы, Форж, но не касайся ее.

Платформа оказалась сделана из нескольких досок для пола, втиснутых между балками и скрепленных вместе. На ней лежали три запечатанные коробки, а также странный предмет с горящими огоньками.

— Это бомба? — спросил Форж.

— Телохранителям убрать отсюда Эмбер! — рявкнул Адика.

Меня схватили и унесли прочь на максимальной скорости. Не открывая глаз, я связалась с разумом Форжа.

— Телохранители, эвакуируйтесь в Желтую зону, используя экспресс-ленты, а не лифт, — спокойно руководил Лукас. — Адика и Форж, выметайтесь из этой колонны и следуйте за ними. Связисты, нам нужен эксперт по электронике, чтобы взглянул на эти снимки.

— Нам эвакуировать этот район улья? — задала вопрос Николь тонким от паники голосом. — Протокол эвакуации при возможном обвале несущей колонны огромен, Лукас. Нам придется вывести все десять миллионов человек из Оранжевой зоны и закрыть все сдерживающие двери, чтобы оградиться от остального улья!

— Пока нет необходимости начинать общую эвакуацию, — ответил Лукас. — Элден прибыл сюда с продуманным планом украсть телепата. Я поверю, что он установил небольшое взрывное устройство, чтобы уничтожить свое гнездо в случае обнаружения, но для него бессмысленно устанавливать бомбу, способную ликвидировать несущую колонну и вызвать массивные разрушения. Нет смысла возвращаться в улей Генекс прежде, чем наш согласится на перевод Эмбер. Возможно, ему нужно будет отдать ей дополнительные приказы.

Форж спускался по балкам, останавливаясь, чтобы помочь Адике. Я пыталась оставаться в его голове, но моя группа уже стояла на экспресс-ленте. Расстояние и, что более важно, количество разумов между мной и Форжем продолжало расти, пока я не потеряла его. Наконец я услышала знакомый механический голос:

— Внимание, приближается переборка!

Я почувствовала, как несший меня человек накренился и прыгнул с экспресс-ленты Оранжевой зоны на экспресс-ленту Желтой. Через пару минут мы оставили систему лент, перешли в укромное место между двумя баками-хранилищами, и мои телохранители обступили меня.

— Телохранители в безопасном месте в Желтой зоне.

Говорил Кейден. При звуке его голоса я автоматически проникла в разум и угодила в дымку печали.

…моя последняя вылазка с ударной группой. Я надеялся, что мы поймаем Элдена, надеялся уйти с чем-то хорошим, за что можно будет зацепиться, но не заберу с собой ничего, кроме неудачи…

…вот бы Адика снова позволил мне выйти во Внешку, дал мне шанс доказать…

В утиль, как я скажу родителям, что меня уволили из ударной группы за трусость? Мой отец…

Я вышла из головы Кейдена, стоило заговорить Адике.

— Мы с Форжем выбрались из несущей колонны, — сказал тот. — Телохранители, ожидайте нас на текущей позиции для перегруппировки. Группа Рофэна, вы тоже к нам присоединяйтесь.

— Мы получили экспертную информацию об устройстве, — отчиталась Николь. — Это не бомба, а какой-то ретранслятор.

— Это все объясняет, — безрадостно произнес Лукас. — Элден поступил именно так, как мы предполагали. Скрылся, ожидая, пока не одобрят перевод Эмбер, но не использовал свое гнездо в районе 600/2600. Он оставил устройство, чтобы ретранслировать себе информацию, и вышел во Внешку.

Секунд тридцать висела мертвая тишина.

— В утиль! — воскликнул Адика. — Зачем Элдену идти во Внешку? Если нужно выждать несколько недель, пока происходит перевод Эмбер, ему, конечно, удобнее оставаться внутри улья.

— Не забывай, Элден совершил множество вылазок во Внешку, — напомнил Лукас. — Он приспособился к условиям и всегда мог вернуться в улей, если бы что-то понадобилось для ускорения перевода Эмбер. Подозреваю, есть дополнительный стимул, удерживающий его во внешнем мире. Он ждет, что улей Генекс отправит за Эмбер самолет, который сможет забрать и его и избавить от долгого плавания.

— Защита улья может попытаться выследить Элдена, — сказал Адика, — но прочесывать огромную область ландшафта — совсем не то же самое, что патрулирование бетонной защитной полосы. Как только Элден заметит наш самолет или дроны в режиме поиска, он поймет, что мы раскрыли его план. — Он раздраженно застонал. — Талант Элдена — избегать термодатчиков всеми способами. У него даже может быть маскирующий плащ, чтобы блокировать тепло его тела и делать невидимым для радаров. Ему стоит всего лишь оставаться в укрытии, пока не закончится режим поиска, а затем направиться на побережье. Как только он выйдет к морю и позвонит в улей Генекс, чтобы за ним отправили самолет, у нас не будет никаких доказательств для Организации Объединенных Ульев.

Распахнув глаза, я вывернулась из рук Кейдена и встала.

— Мы не можем позволить Элдену сбежать. Если он вышел во Внешку, мы должны последовать за ним. Пусть он способен спрятаться от термодатчиков, но ему ни за что не укрыться от истинного телепата.

— Что ты предлагаешь, Эмбер? — спросил Лукас. — Отправить тебя во внешний мир на самолете на поиски Элдена?

— Нет. Даже если бы я могла работать с самолета, Адика прав: едва Элден увидит охоту, сразу удерет. Я считаю, нам стоит выйти во Внешку и поискать его пешком. Мы могли бы прикинуться одной из бродячих банд, о которых упоминал Рофэн.

В голосе Лукаса звучал испуг:

— Даже не думай об этом, Эмбер. Элден может быть где угодно между нашим ульем и ближайшим участком береговой линии. Охота на него может занять много дней или даже недель.

— Ты сказал, что мой импринтированный страх перед Прасолнцем снят. Естественный страх преодолеть будет легче. Если не удастся днем, то ночью во Внешке я справлюсь. А когда взойдет Прасолнце, смогу где-нибудь укрыться.

— Что означает путешествовать в темноте, — возразил Лукас, — а это очень сложно.

— Практически невозможно, — вклинился в разговор голос Рофэна. — Когда отходишь от зон отдыха, Внешка превращается в настоящую дикую местность с узкими извилистыми тропами, густо заросшими жгучими растениями и ежевикой. Чем дальше от улья, тем хуже условия. Мы не сможем путешествовать ночью, не используя свет в том объеме, который Элден не заметит издалека.

— Возможно, один из телепатов согласился бы попытаться выйти во Внешку, — предложил Адика.

— Сапфир может справится с физическими и ментальными требованиями охоты на Элдена во Внешке, — сказал Лукас, — но мы не можем оставить улей в положении, когда в случае чрезвычайной ситуации доступны только Мортон, Мира и Кит.

— Эмбер может помочь с…

Лукас прервал Адику прежде, чем тот смог закончить предложение:

— Если Сапфир будет охотится на Элдена, то Эмбер не сможет помочь с чрезвычайными ситуациями и чем-то еще. Вспомни, Элден все еще прослушивает улей с помощью своего ретранслятора. Если он обнаружит хоть малейший признак того, что наше телепатическое подразделение все еще функционирует, он поймет, что утратил контроль над Эмбер, и устремится к побережью.

Адика застонал.

— Полагаю, отключение ретранслятора тоже его спугнет. Я глубоко вздохнула.

— Тогда на Элдена должна охотится я. Мы можем сделать пару пробных выходов во Внешку и посмотреть, как хорошо я буду переносить дневной свет.

— Ты еще не можешь встретиться с Прасолнцем, Эмбер, — запротестовал Лукас. — За последние несколько дней ты получила огромную дозу и еще не восстановилась.

— Если у нас будет шанс поймать Элдена, тогда нужно сделать это немедля, — сказала я. — У нас две или три недели, пока он не стал подозревать неладное, и все это время нужно использовать, чтобы искать его во Внешке.

Молчание, затем Лукас заговорил:

— Признаю, она права. Ты вполне уверена, что хочешь попробовать, Эмбер?

Я не хотела пробовать. Должна была.

— Я не могу сидеть сиднем и дать Элдену улизнуть после всего, что он натворил. Не могу допустить, чтобы его улей продолжил похищать истинных телепатов. Я должна попытаться его выследить. Если единственный способ сделать это — выйти во Внешку под Прасолнце, так тому и быть.

Глава 32

Следующим вечером, когда, казалось, дел в подразделении было по горло, мне приказали отдохнуть, если возможно — поспать. По плану, перед полуночью должно пройти собрание, после чего последует вылазка во Внешку.

Я не могла сидеть спокойно, не говоря уже о том, чтобы спать. Голова полнилась мыслями и эмоциями, нервным ожиданием ночного выхода. Мы останемся во Внешке до рассвета, и я пойму, как много осталось от старого страха перед Прасолнцем. Я понятия не имела, просто ли испугаюсь, или меня накроет слепящая паника. Что бы я ни почувствовала, придется обуздать это, если есть хоть малейший шанс схватить Элдена.

Нарезав три круга по своим апартаментам, я направилась в тир. Тренировки с оружием я начала, паля по неподвижным мишеням из настоящего пистолета. Теперь же перешла к стрельбе из голо-пушки в книгарне по сценарию «друг-враг». Я должна была исследовать случайные локации и убивать врагов прежде, чем они убьют меня, при этом пытаясь не перестрелять собственную команду или невинных свидетелей.

Сегодняшний сценарий предполагал бой в системе вентиляции, и в итоге я набрала несчастный двадцать один процент. Когда программа закрылась и голограмма системы вентиляции исчезла, оставив лишь безликий зал вокруг, я обнаружила в дверях Адику, который придирчиво наблюдал за мной.

— Ты ужасно медленно решаешь «друг» или «враг», — произнес он, — вот почему зарабатываешь такие плохие очки, но когда наконец стреляешь, то попадаешь весьма неплохо. Конечно, свою роль играет то, что ты не можешь прочитать мысли голо-мишеней. Перед настоящим противником у тебя огромное преимущество. Надо испытать тебя на дуэли.

— Это еще что значит? Адика улыбнулся.

— Двое стреляют друг в друга на поражение. Готов спорить, ты сможешь уложить половину ударной группы. Надеюсь, нам никогда не потребуется браться за оружие в реальности, но для моей группы это будет отличной практикой. Давай дадим ей испытать себя.

— Но…

Он взял со стойки голо-пушку и полазил в настройках сценария на пульте управления. Наше окружение внезапно сменилось на ночной парк. Зажглись луны и звезды программы, давая мне достаточно света, чтобы различить темные очертания деревьев. Я дико огляделась вокруг и нырнула в ближайший куст.

— Я хотел поговорить с тобой о системе безопасности подразделения, — донесся голос Адики откуда-то из темноты. — После твоей речи в парке я вернулся к себе, чтобы отдохнуть. Пока я спал, кто-то воспользовался моими паролями доступа к системе.

Я почувствовала, что краснею.

— Я лишь хотела запереть двери парка на несколько часов.

Казалось незачем будить тебя ради этого.

— В следующий раз я предпочту, чтобы меня разбудили.

Я скользнула в разум Адики. Он стоял меж каких-то деревьев, прижимаясь к одному из них спиной. Его удивило, что я заблокировала двери, но он не хотел, чтобы я снова вмешивалась в систему безопасности подразделения.

— Прошу прощения, — сказала я. — В будущем я всегда буду звать тебя.

Адика принял мое обещание и перешел к другой проблеме.

— Также ты заблокировала мое прошение о переводе Кейдена из подразделения. Порой ты чересчур добра, Эмбер. Ты не отказалась от Фран и смотри, что случилось.

— Работа с Фран была ошибкой. Это — нет.

— Кейден должен уйти. Признаю, он казался отличным членом ударной группы, я всерьез рассматривал его на должность одного из своих заместителей, но не могу оставить его в группе после вопиющего инцидента во Внешке.

— Я хочу, чтобы сегодня ты позволил Кейдену выйти с нами во Внешку, — сказала я. — Дай ему второй шанс доказать, что он сможет столкнуться с теми условиями.

Адика вычислил мое укрытие и двинулся через деревья, чтобы беспрепятственно по мне выстрелить.

— Основная цель ударной группы — защита телепата. В моей группе не может быть человека, боящегося идти туда, куда идешь ты, Эмбер.

Я перекатилась и забралась под защиту голографической скалы прежде, чем Адика выстрелил в куст, за которым я изначально пряталась.

— Да, ударная группа защищает меня, а я защищаю их в ответ. Я не хочу вышвыривать Кейдена из-за одного мгновения слабости. Ты сам сказал, что он отличный член ударной группы. Когда ты увидел, как быстро я могу плавать, то не уволил всех, кто отстал от меня на воде.

Адика знал, что я за камнем, и старался подобраться сбоку.

— Парням просто нужны дополнительные тренировки в бассейне. Поддаться страху, приступу паники — совсем другая проблема. Это абсолютно неприемлемо для члена ударной группы.

— Вся ударная группа об этом думала, я видела. Во Внешке, в темноте, большинство испугалось, вспомнили все детские страшилки о ловце душ. Кейдену просто не повезло, что мышь, или кролик, или кто-то еще пробежался у него по ноге, когда он лежал в кустах. Многие понимали, что тоже закричали бы, случись это с ними.

Адика стал ползти по земле, скрытый от моих глаз, но как на ладони перед моим разумом. Он хотел обогнуть меня слева, пока я занята спором с ним, и выстрелить.

— Рофэн тоже просил за Кейдена, — признался он.

— Остальные не осмеливаются говорить с тобой прямо. Рофэн может. Он всю жизнь выходил во Внешку, так что ты знаешь, что он ничего там не боится.

Адика не ответил. Он приближался к цели и не хотел выдавать свое положение.

Я отползла дальше, чтобы между мной и Адикой была скала.

— Ты переживаешь, что сам бы закричал в ситуации Кейдена.

Адика немного помолчал.

— Хочешь сказать, я прятал собственный страх перед Внешкой за излишней суровостью, и мои люди со своими проблемами шли к Рофэну, а не ко мне?

Вообще-то вопрос не требовал ответа.

— Ударную группу не выбирали и не тренировали для выхода во Внешку. Им надо научиться справляться с теми условиями так же, как надо научиться плавать. Я буду очень признательна, если ты дашь Кейдену второй шанс.

Адика прижимался к дереву, решая двойную дилемму: застать меня врасплох или спорить со мной, пока я читаю его мысли.

— Хорошо, но Кейден больше не будет претендовать на должность одного из моих заместителей. Я не могу просить людей подчиняться ему после того, как им пришлось пригвоздить его к земле, чтобы заткнуть.

— Идет.

— Илай хороший парень, но слишком много ломал передо мной комедию. Лидер может прибегать к юмору, я сам использую его, чтобы успокоить команду, когда напряжение становится слишком сильным, но Илай не нашел золотой середины.

— Согласна.

— Матиас к несчастью свалился с аппендицитом, — продолжил Адика, — но я уже убедился, что его больше интересует девушка, чем карьера. Этому мальчишке нужно обуздать гормоны. Всем им. Илай со щенячьими фантазиями о тебе, Рофэн, который встречается со своей тайной возлюбленной в парке по ночам, и Форж, что сохнет по какой-то девушке с подросткового уровня. Им нужно прекратить думать о своей личной жизни и сконцентрироваться на работе.

— Тогда и тебе стоит прекратить думать о Меган. Адика поспешил перевести разговор.

— Я хочу назначить заместителей сейчас, чтобы мы с ними могли выбрать кандидатов в ударную группу «бета». Станет намного легче, когда у нас будет две полностью подготовленные группы. Я смогу давать своим людям нормальные выходные и быстро находить замену раненому члену группы.

Он стремительно пробирался через деревья к моему укрытию. Решил, что молчание не скроет его местоположение от меня, и вместо этого попытался использовать скорость. Я же тихонько лезла через кусты.

— Я склоняюсь назначить Рофэна ответственным за группу «альфа», а Форжа — за группу «бета», — сказал Адика. — Это означает, что Рофэн станет моей правой рукой и будущим преемником. Но я понимаю, что Форж твой друг.

— Форж мой друг, — возмутилась я, — но я согласна, что Рофэн — лучший командир. Он завоевал доверие людей и должен занять пост командира группы «альфа».

Услышав мой голос, Адика повернулся и пальнул в моем направлении. Я прочитала мысли в его голове и откатилась в сторону, так что выстрел просвистел мимо. Я ломанулась через кусты, спугнув голо-кролика, и рухнула на землю. Бедный голо-кролик был сражен выстрелом, а я с трудом встала на колени и открыла по Адике ответный огонь. Мгновение спустя мне попали прямо между глаз.

— Отлично! — заорал Адика. — Ты меня зацепила!

Программа свернулась, фейковый парк исчез, и на стене вспыхнули очки.

— У тебя поверхностная рана руки, а я — мертва, — заметила я.

— У меня семнадцать лет практики, — восторженно улыбнулся мне Адика. — Ты явно готова надеть оружие, когда выступит ударная группа. До выхода нет времени для новой дуэли, но вскоре нам стоит повторить.

Мы вместе направились в конференц-зал, где встретили Лукаса, Меган и Николь. И незнакомца. Мне хватило одного взгляда в его мысли, чтобы ощутить мгновенную неприязнь. Он изучил моих лидеров и буквально выставил цены за их головы.

Как только мы с Адикой сели, Лукас начал:

— Импринтинг телепатического подразделения не охватывает внешние дела улья, так что торговая палата одолжила нам эксперта, чтобы помочь с информацией на улей Генекс. Прошу, Баррет.

Баррет бросил попытки оценить Лукаса по торговой системе и заговорил. Я заставила себя слушать. Торгашная натура Баррета отталкивала, и если бы его предложили на постоянную должность в подразделении, я бы воспротивилась, но он был лишь наемником, которого вызвали снабдить нас жизненно важными знаниями.

— В настоящее время существует сто семь ульев, — рассказывал Баррет. — Все они входят и в Организацию Объединенных Ульев, и в торговую сеть, однако у нашего улья налажена торговля лишь с девятнадцатью. Отчасти это связано с географическими трудностями. Невозможно добраться до некоторых ульев и при этом избежать нарушения территориальных границ. В любом случае у нас мало потребностей в физических товарах из других ульев, поскольку мы предпочли ограничить импортные предметы роскоши в интересах роста экономической независимости.

Он сделал паузу.

— Мы торгуем кадрами еще с пятнадцатью ульями и ведем переговоры об этом с семью. У нас одинаковые языковые и социальные структуры, что облегчает проданному персоналу переход. Адаптация к новому улью может быть трудной, как ты знаешь по личному опыту, Лукас.

Я потрясенно посмотрела на Лукаса. Он точно не был из другого улья. Невозможно. Иначе я давным-давно увидела бы это в его мыслях.

— Мой отец тут совершенно ни при чем. — По голосу Лукаса было понятно, что он еле сдерживается, чтобы не выйти из себя. — Не могли бы мы остановиться на Генексе?

Отец Лукаса был из другого улья. Что ж, теперь яснее. Я не прочла это в мыслях Лукаса, потому что никогда не видела, чтобы тот вообще думал о родителях.

Баррет кивнул.

— Уместность моего комментария в том, что мы никогда не торгуем кадрами с ульем Генекс, иначе возникнут серьезные проблемы с культурной адаптацией. Также мы не обмениваемся товарами с Генексом напрямую, но кое-что оттуда получаем через вторичные сделки с другими ульями. Это означает, что любые предметы, оставленные здесь Элденом, не могут использоваться как доказательства для Организации Объединенных Ульев. Генекс просто заявит, мол, мы получили это путем законной торговли.

Он сделал паузу.

— Мы могли бы предъявить как доказательство телепатический импрингинг, но, к сожалению, он уже удален. Может, мудрее было отложить этот процесс на несколько недель, чтобы смогла присутствовать делегация из Организации Объединенных Ульев.

Баррет оставил бы меня запертой в той кристаллической клетке! Как много от истинной меня осталось бы после всего этого? И осталось бы вообще что-нибудь? Прежде, чем я успела облечь свой гнев в слова, мои лидеры синхронно разразились речью. Среди них была и Николь, но ее застенчивый голос заглушили три более громких.

— Риск повреждения мозга при чистке с последующей потерей телепатических и иных способностей увеличивается с каждым часом активного импринтинга, — говорил Лукас.

— Опасность вовлечения стольких людей в удаление импринтинга… — Меган было практически не разобрать.

— Ты считаешь, мы должны были бездействовать несколько недель? — Адика поднялся на ноги. Опершись ладонями на стол, он наклонился к встревоженному Баррету. — Если бы Эмбер исчезла, подконтрольная вражескому улью, ты только представь, как невозможно тяжело было бы выследить телепата.

Голос Адики перекрыл остальные:

— У Эмбер не просто преимущество знать о любом нашем движении до того, как мы его сделаем. У нее были месяцы, чтобы изучить все мои знания о системе безопасности улья, все пароли. Ей знакомо каждое укрытие в улье, она знает все сильные и слабые стороны всей ударной группы, всех наших тактиков и может передвигаться почти так же быстро, как мы.

Адика на секунду перевел дух.

— С оружием Эмбер также крайне опасна. Она попала в меня на первой же дуэли. Всего двум людям удавалось подобное, и оба были опытными командирами ударных групп.

Баррет оборонительно сгорбился на своем стуле.

— Очевидно, имелись веские аргументы в пользу быстрого удаления импринтинга.

Адика неторопливо занял свое место, но по-прежнему излучал угрозу. Я пристально на него смотрела. Он в самом деле имел в виду то, что сказал. Он считал меня более смертоносным противником, чем любой из его команды.

Баррет пришел в себя и снова приглушенно заговорил:

— Мы должны схватить Элдена и предъявить как доказательство Организации Объединенных Ульев. Методичный допрос заставит его подтвердить наш рассказ. Анализ микроэлементов в тканях и костях окажется еще более полезным, обеспечив запись его физического местоположения за всю жизнь. Это докажет как его принадлежность улью Генекс, так и укажет периоды времени, которые он провел на нашей территории.

Баррет улыбнулся.

— Генекс может утверждать, что устные заявления Элдена результат бреда или промывки мозгов, но доказательства физического присутствия невозможно опровергнуть. Любой, кто переведется из улья Генекс в наш, не может вернуться домой. Кадровые сделки и переводы необратимы.

— Может доказательство физического присутствия показать, посещал ли Элден другие ульи? — задала я вопрос.

— Да. — Баррет пренебрежительно отмахнулся, мол, плевать он хотел на другие ульи.

Я кивнула.

— Значит те ульи предупредят, что Элден мог подвергнуть импринтингу их будущих истинных телепатов.

— Да, — сказал Лукас. — Расследование нашего случая сделает Организацию Объединенных Ульев крайне подозрительной к любым будущим запросам о переводе истинных телепатов или других ключевых кадров. Генекс не сможет пользоваться этим способом похищения людей, как и ни один другой улей.

— Наш улей извлечет выгоду и в финансовом плане. — Лицо Баррета приняло неприятное, злорадное выражение. — Можно ожидать, что ООУ наложит суровые взыскания на Генекс, включающие значительные платежи нашему улью в качестве компенсации за их действия.

Адика сморщил лоб.

— То есть мы должны схватить Элдена и передать его ООУ? А самостоятельно с ним разобраться нельзя? Я надеялся сделать с ним кое-что неприятное.

Лукас поморщился.

— Решил поиграть в садиста, Адика? ООУ подвергнет Элдена методу распада. Если ты думал сделать ему что-то хоть отдаленно похожее, ты больной.

Я заглянула к Лукасу в голову и мгновенно о том пожалела. Метод распада означал использование всех возможных технологий, чтобы получить от кого-то информацию, независимо от физического и умственного ущерба. Чем раньше Элден умрет в процессе, тем больше ему повезет.

— Так что все зависит от того, поймаем ли мы Элдена, — подытожил Адика. — Мы закончили? Во Внешке уже темно, так что можно выходить.

Лукас глянул на Баррета, затем встал.

— Эмбер, ты готова?

Я попыталась забыть картину, с чем придется столкнуться Элдену, когда он попадется. Я никому не пожелала бы такой мучительной и продолжительной смерти, но не могла позволить Элдену и его улью сделать с другими то же, что они сделали со мной и моим подразделением.

— Да, я готова.

— Я передам ударной группе, что сбор через полчаса, — сказал Адика.

Я встала:

— И последнее. Николь, верни Баррета в торговую палату улья. И скажи им, что я не желаю видеть в своем подразделении тех, кто подделывал записи улья для продвижения по карьере.

Не став смотреть на лицо Баррета, я просто вышла из комнаты.

Глава 33

Мы с Лукасом в полном молчании пошли ко мне в квартиру. Когда мы оказались в безопасности в вестибюле, я остановилась и виновато посмотрела на него.

— Я только что уничтожила Баррету карьеру, да?

— Несомненно, — ответил Лукас. — Когда торговая палата получит твое сообщение, они перепроверят каждое действие бедного мужика. Даже если не смогут найти ничего подозрительного, все равно никогда снова не будут ему доверять.

— Думаешь, я должна позвонить Николь? Помешать ей отправить сообщение, если еще не слишком поздно?

— Ты ведь не соврала? — спросил Лукас. Я вздохнула.

— Нет. Когда Баррет думал о торговле кадрами, я уловила странные воспоминания. Он устроил несколько кадровых продаж после последней Лотереи, в том числе несколько пяти- и шестисторонних сделок, в которых менялись местами множество высококвалифицированных специалистов. В итоге каждый улей заполнил свои вакансии. Он не испортил сделку, но наш улей не получил ту выгоду, которую должен был. Баррет подделал записи, чтобы защитить свою карьеру. Он чувствует угрозу, потому что понимает, что собственный заместитель лучше него в переговорах.

Лукас пожал плечами.

— В таком случае у тебя не было выбора, только предупредить торговую палату.

— Я знаю. Рассказать торговой палате было верным решением, но… Я отдала тот приказ Николь не ради блага улья, а из личной мести. Я злилась на слова Баррета, что вы должны были оставить меня во власти импринтинга на несколько недель. Вы работали на износ, чтобы помочь мне, а он осмелился критиковать.

— Совершенно оправданный гнев, — высказался Лукас. — Преступно безответственное предложение вовлечь множество представителей Организации Объединенных Ульев в опасный процесс удаления импринтинга в экстремальных условиях.

Я инстинктивно нырнула в поток мыслей Лукаса, чтобы успеть за его стремительной речью, и поймала его за фантазиями применения на Баррете метода распада, уготованного для Элдена. Острая реакция, но Лукас злился на Баррета даже больше, чем я.

Лукас улыбнулся и вновь вернулся к полным предложениям.

— Я порадуюсь, если Баррета понизят. Надеюсь, до чистильщика протеиновых цистерн. Он может считать себя счастливчиком, что Адика не снес ему голову с плеч.

Я начала было смеяться, но оборвала себя, почувствовав наплыв очередной волны угрызений совести. Всех членов моего подразделения подвергли импринтингу, что телепаты редкие, драгоценные, и их нужно защищать. Эти постулаты влияли на все их решения и действия. По своему импринтингу Баррет должен был оценивать все и вся, и это тоже повлияло на него.

Я покачала головой.

— Я сразу почувствовала неприязнь к Баррету из-за того, что он думал о людях лишь как об объектах торговли, но все, выполняющие его работу, будут такими же. Для этого их отобрала Лотерея, и импринтинг усилил их качества. В конце концов, возможно, Адика прав.

— Уточни.

— Адика сказал, что я могу быть смертельно опасна. Быть может, он прав. Мое положение дает мне много власти, и я только что воспользовалась ею, чтобы уничтожить Баррета. — Я перешла к другой беспокоящей меня теме. — То, что Баррет сказал о твоем отце, поразило меня. Единственный раз, когда ты упоминал о своих родителях, был на Футуре. С тех пор я ни разу не видела, чтобы ты о них думал, поэтому не знала, что твоего отца продали в этот улей.

Лукас пожал плечами.

— Я редко думаю о родителях, потому что не пересекался ни с одним из них восемь лет.

— Восемь лет! — Я уставилась на него. — Я полагала, что раскол случился после Лотереи.

Лукас застонал.

— Мои родители развелись, когда мне было шесть. После этого отец не мог поддерживать связь. Мать тоже бросила меня при первой возможности. Вполне понятно. Я был непростым ребенком.

Я нахмурилась.

— Если с родителями не было контакта восемь лет, значит разрыв с матерью должен был случиться вскоре после переезда на подростковый уровень.

— Через три дня, — подтвердил Лукас. — Мне было трудно приспособиться, и я сбежал домой, как Грегас. Прискорбная ошибка. Я обнаружил, что меня не ждут в доме матери, даже как гостя.

— Мне жаль. — Я не была психологом, но пожалуй, намного лучше поняла глубокую неуверенность Лукаса. Такое сильное неприятие ребенка должно оставить шрамы.

— Давай забудем об этом, — попытался уйти от неприятной темы Лукас. — Ты верно поступила с Барретом, не дав ему в дальнейшем вредить улью, и нам нужно подготовиться к выходу во Внешку. Мы наденем специальную верхнюю одежду, так как ночь обещают довольно холодную.

Внешка! Одного этого слова было достаточно, чтобы заставить меня забыть обо всем, кроме ночной вылазки. Лукас направился к ящику в углу прихожей, вытащил две сумки с одеждой и протянул одну мне.

Я проверила его мысли. Температура во внешнем мире сильно менялась. Сейчас стало холоднее из-за чего-то, что называлось осенью. Большего мне не узнать, потому что я не подвергалась импринтингу.

Нет, поправилась я, неправда. Нужно забыть старую детскую убежденность, что импринтинг мне все расскажет. В него входили лишь факты, относящиеся к профессии. Тем, кто работал во Внешке, записывали информацию об осени. Те немногие, кто посещал Внешку по своей воле, как бродяги, по-видимому, изучали эту информацию сами. Остальная часть улья…

Я насупилась. Остальной улей намеренно держали в неведении касаемо всего, что имело отношение ко Внешке, так что люди относились к ней как к пугающему неизвестному месту. Контролировать знания — способ управлять людьми.

Войдя в спальню, я сняла одежду и натянула бронежилет. В тряпье из сумки я взопрела и стала похожа на бесформенную булку. Подумала о старой подруге Шанне с ее идеальным лицом и прической, о красивой одежде, обтягивающей ее тело подобно второй коже. Она скорее умерла бы, чем так вырядилась.

Вздохнув, я схватила с полки передатчик и вышла к Лукасу. Он был одет так же, как я, только куртку держал в руках. Мое отвращение вызвало у него смех.

— Предлагаю либо расстегнуть куртку, либо надеть ее уже во Внешке.

Я благодарно сняла куртку. Мы направились ко второму лифту и обнаружили там необычно много людей. Ударная группа была облачена в похожую на нашу спецодежду и несла поразительно большие рюкзаки, занимавшие почти столько же места, сколько и они сами.

Я указала на рюкзаки.

— Для чего все эти вещи?

— Полевое снаряжение, — ответил Адика.

Я вспомнила, как Рофэн рассказывал о лагере во Внешке.

— Мы берем с собой палатки? Адика кивнул.

— А также еду, напитки и другие запасы. Если ты сможешь приспособиться к Прасолнцу, тогда мы задержимся во Внешке. Рофэн поможет нам подготовиться, преподав урок разбивки лагеря.

Как обычно, я почувствовала панику при упоминании Прасолнца. Должно быть, Лукас заметил мое напряжение, потому что взял за руку.

— Все продумано, Эмбер. Ты полностью будешь контролировать воздействие дневного света. Можешь увидеть Прасолнце всего на секунду или не увидеть совсем. Малейшая проблема, и ты сможешь вернуться в улей за считанные минуты.

Двери лифта закрылись, и кабина стала опускаться. Я нахмурилась.

— Почему мы движемся вниз?

— Для начала мы должны спуститься, потому что подразделение защищено по полной, — ответил Адика.

Спустя уровень или два двери лифта открылись, после чего мы пару минут ехали на ленте. Странное ощущение быть с ударной группой с выключенным передатчиком, но Лукас придерживался того же правила, что и раньше. Во Внешке все разговоры должны остаться между нами.

Спрыгнув с ленты, мы направились к другому лифту. Он поднял нас к тяжелым двойным дверям выхода из улья. Мне нелегко было заставить себя пройти через них. Проблема заключалась не в том, что я выйду во Внешку ночью, а в том, что я останусь снаружи, чтобы увидеть восход Прасолнца.

Я понятия не имела, как отреагирую на такое зрелище. Удаление импринтинга должно было уменьшить мой страх, но до какого уровня? У меня остались лишь ложные воспоминания о прошлом ужасе, или я побегу, истерично вопя от кошмара наяву?

Лукас указал на странный объект в темноте прямо перед нами.

— Рофэн сегодня днем установил нам палатку.

Когда мы дошли до палатки, Лукас нырнул в отверстие и потянул меня за собой. Там оказалось даже темнее, чем снаружи. Лукас с чем- то посражался, буркнул какое-то ругательство и затем крикнул:

— Рофэн! Как мне закрыть эту штуку?

Показалась тень фигуры Рофэна, парни обменялись шепотками, затем что-то отрезало слабый свет Внешки, и все стало абсолютно черным.

— Я собираюсь включить фонарь, — предупредил Лукас. — Не волнуйся. Это не Прасолнце встало.

Внезапно вспыхнул свет, показавшийся очень ярким после черноты, и я заморгала.

— Что ты чувствуешь в этом месте? — спросил Лукас.

Я огляделась вокруг и заметила, что фонарь свисает со странного наклонного потолка.

— Это очень маленькая очень странной формы комната. Там дверь? — показала я.

— По словам нашего лагерного эксперта Рофэна, она называется полог палатки. Я его застегнул, — улыбнулся Лукас. — Здесь наш собственный маленький улей, Эмбер. Можем от всего отгородиться. От ночного неба, носа командира ударной группы, груды мышц ударников, а также от Прасолнца. Здесь ты в полной безопасности и с полным контролем.

Мое напряжение ослабло.

— Я помню, ты говорила мне, что справилась с возвращением из Футуры на самолете, потому что находилась внутри, — сказал Лукас. — Это считается?

— Пока да. Но я не могу сказать точно, как почувствую себя, когда во Внешке появится Прасолнце. — Я коснулась одной из стен палатки и ощутила под пальцами движение. — Что это за материал? Рофэн сказал, палатки из ткани, но это непохоже на ткань.

Лукас сел на пол, жестом приглашая присоединиться, и обнял меня.

— Рофэн ходил в походы с малолетства. Очевидно, есть две ветви членов Общества бродяг. Рофэн с родителями традиционалисты, предпочитают архаичные тканевые палатки и мокнут, когда идет дождь. Они свысока смотрят на нежных, любящих комфорт модернистов, которым ближе современные палатки, созданные для работников Внешки.

Он помолчал секунду.

— Несмотря на протесты Рофэна, мы с Адикой решили, что ударная группа побудет модернистами. Рофэн может принести собственную тканевую палатку, если ему так дороги неудобства.

Я выдавила смешок и чуть расслабилась.

— Так лучше, — сказал Лукас. — Это гибкоструктурная палатка, специально модифицированная под нас. Обычный материал прикреплен к внутреннему слою двойной сетки, используемой для бронежилетов. Естественно, идея Адики. Теоретически, вся ударная группа может час стрелять в палатку, а нас это нисколько не побеспокоит. Недостаток заключается в том, что палатка намного тяжелее, но я планирую позволить ударной группе выполнить всю тяжелую работу по ее переносу.

На этот раз мой смех был искренним.

— Мы выйдем во Внешку, пока еще полная темень, — говорил Лукас, — и немного понаблюдаем за рассветом. Сразу же, как ты занервничаешь, вернемся в палатку и закроем полог. У тебя будет полный контроль.

Я кивнула и поежилась.

— Ты замерзла, — заметил Лукас. — Надень куртку или попробуй вот это. — Он поднял один из кучи загадочных предметов в углу палатки и потряс его. Развернулось что-то серебряное, как праздничный плащ, но больше. — Это термомешок. Завернешься в него, и он будет удерживать тепло твоего собственного тела.

Я с сомнением потрогала материал.

— Он очень тонкий.

— Но работает. Вчера я проверил палатку и испытал термомешок.

Я кинула куртку в угол палатки и попыталась завернуться в ткань.

— Я сегодня вспоминала о старой подруге, Шанне. Как ее перекосило бы от перспективы натянуть эту одежду и выглядеть, словно мешок. А теперь я сама надеваю настоящий мешок.

— Маловероятно, что Шанна когда-нибудь присоединится к Обществу бродяг. Более насущная проблема, как Эмили справится с походами, если Рофэн заставит ее мучиться в традиционной тканевой палатке.

Я нахмурилась.

— Ты знал о Рофэне и Эмили!

— Конечно, знал. Эмили мой заместитель. Плохой из меня поведенческий аналитик, если бы я не разобрался, чего это так загадочно исчезает мой собственный зам. Не понимаю, почему они все еще скрывают свои отношения. Непохоже, чтобы телепат претендовал на Рофэна, или как? — Лукас напряженно посмотрел на меня.

Я показала ему язык.

— Рофэн не считает, что достаточно хорош для Эмили. Он лишь новичок в ударной группе, только-только после Лотереи, в то время как она старше на год и уже заместитель командира. Эмили находится в крайнем смятении из-за сложившейся ситуации.

Лукас покачал головой.

— Не понимаю, почему Рофэн переживает. У него толковая голова на плечах, а опыт пребывания в условиях Внешки дает ему огромное преимущество перед соперниками за место заместителя. Если Адика не выдвинет Рофэна своим замом в группу «альфа», я отведаю стряпню ударной группы на бивуачном костре.

— Чего?

— Рофэн собирается обучить их готовить на открытом огне. У меня в планах продержаться на протеиновых батончиках. Намного безопаснее.

Я рассмеялась.

— Ну как, теплее? Расслабляешься? — спросил Лукас.

— Ага. Термомешок, на удивление, работает. Пол палатки не похож на спальное пространство или диван, но он мягкий.

— Еще одно преимущество современных палаток над теми, что в фаворе у Рофэна. Можешь снова почитать меня?

— Да. — Я потянулась к знакомому разуму Лукаса. — Понимаю, это глупо, но когда я напугана, то склонна замыкаться внутри собственной головы.

— Понимаю. Мне очень тяжело использовать все слова в предложении. Ты достаточно расслабилась, чтобы поделиться термомешком?

— Время не совсем подходящее…

— Я лишь хочу разделить с тобой мешок. Ничего больше. — Лукас послал мне взгляд оскорбленной невинности. — Тактично укажу, что бронежилет сильно ограничивает мои действия.

— Зато мысли не ограничивает, — проворчала я. — Твои мысли вообще ничто и никогда не ограничивало. Даже в нашу первую встречу.

Я поерзала в термомешке, и ко мне присоединился Лукас.

— Вопрос. О чем я думал в нашу первую встречу? — спросил он.

— Ты восхищался моими ногами и думал, что, судя по результатам Лотереи о моих предпочтениях касательно выбора партнера, у тебя нет шансов оказаться со мной в постели.

Лукас хохотнул.

— И все равно ты меня наняла!

— Вообще-то я нашла это довольно лестным. Как ты помнишь, все время на подростковом уровне я вздыхала по Форжу, а он даже не смотрел в мою сторону. Ты был первым молодым человеком, чьи мысли я прочла, и ты нашел меня привлекательной. Мое эго аж раздулось.

Я решила его поддразнить.

— Это единственная причина, по которой ты получил работу. Ты явно не был достаточно умен для командира-тактика, и…

Поцелуй Лукаса заставил меня замолчать.

— Тогда я и понятия не имел, что ты можешь читать глубокие уровни разума, — сказал он. — Я был поражен, когда обнаружил. Попытался было контролировать свои мысли, но решил, что это будет фактически невозможно.

— Верно. Когда я кого-то читаю, то автоматически пытаюсь перевести их мысли в слова, но глубинные уровни часто дают размытые образы и эмоции. Когда ты намеренно дразнишься непристойными фантазиями — это на более высоких уровнях, подконтрольных сознанию. Большая разница.

— Захватывающе. Хотел бы я сам это испытывать.

Несколько минут мы провели молча. Я чувствовала, как постепенно расслабляюсь, разделяя с Лукасом успокаивающее тепло термомешка. Все его мысли были обо мне. Мешанина культурного любопытства к телепатии и некультурного наслаждения нашей близостью.

— Материал палатки обладает высочайшими защитными свойствами, — произнес Лукас. — Снять бронежилеты совершенно безопасно.

Я вздохнула.

— Лучше нам вести себя хорошо. Адика…

Слова запустили воспоминание. Импринтинг удалили, но я никогда не забуду свой повторяющийся сон, как Элден наказывал мне быть хорошей девочкой. Я замолчала, выбралась из термомешка и начала раздеваться.

Лукас выгнул бровь.

— Хорошее поведение отменяется?

— Лукас, я не «хорошая девочка»!

Мысли Лукаса перешли в супер-скоростной режим аналитики, затем он рассмеялся и вылез из термомешка, чтобы также разоблачиться. Затем мы оба чрезвычайно плохо себя вели и потерялись в нахлынувшей волне ответной реакции, прежде чем наконец снова влезть в бронежилеты.

Позже, лежа в объятиях Лукаса, я чувствовала себя расслабленной и спокойной. Должно быть, сейчас глубокая ночь, и я ужасно устала, но спать не могла. Не здесь, не во Внешке, не тогда, когда через несколько часов взойдет Прасолнце.

Я уснула.

Глава 34

Я проснулась и сразу почувствовала, что мне не хватает тепла Лукаса. Я в панике огляделась, ища и глазами, и разумом, и почувствовала себя глупо. Лукас больше не делил со мной термомешок, но находился буквально на расстоянии вытянутой руки, сортируя кучу оборудования в задней части палатки. Слабый свет создавал странные тени при его движении.

Он повернулся и взглянул на меня.

— А, ты проснулась. Хочешь есть? Пить? У нас есть белковые батончики, фруктовые палочки, хрустящие кексы и дынный сок.

Я села и потерла лицо.

— Меган прислала дынный сок?

Лукас снял крышку с маленького контейнера и вручил его мне. Я осторожно глотнула. Да, это был дынный сок.

— Смешно посылать его специально для меня. Я могла бы выжить и так… — Я прервалась. — Еще не рассвело?

— В данный момент стоит полная темнота, но скоро рассветет.

Как только ты оденешься, я открою палатку.

Я выбралась из мешка, вздрогнула от ледяного сквозняка, нащупала и натянула свою одежду и куртку. Мне было холодно, неловко и страшно, но с этим надо справиться. Жизненно важно поймать Элдена. Не только для блага моего улья и неизвестного числа других телепатов, на которых враг мог наложить импринтинг, но и ради моего собственного спокойствия. Если Элден сбежит, я всегда буду испытывать ноющий страх, что он вернется и найдет новый способ меня похитить.

— Готова, — сообщила я.

Или Лукас лучше разобрался с застежками палатки, или открывать ее было легче, чем закрывать. Я выглянула во тьму и не смогла увидеть луну, не говоря уже о Прасолнце. Лукас вышел, дождался меня и закрыл за нами полог палатки.

Теперь свет изнутри был отрезан, и я с трудом различала затененные очертания других палаток рядом с нашей. Я заколебалась, но Лукас взял меня за руку и отвел на подстилку.

— Где все? — спросила я.

Лукас обернул мои плечи термомешком.

— Ударная группа дежурит за деревьями. Ты достаточно расслаблена, чтобы попробовать прочитать их умы? Никто в тактической группе не знает, как истинный телепат способен работать во Внешке.

Что-то в его мыслях привлекло мое внимание.

— Если мы отправимся на охоту за Элденом, ты планируешь пойти с нами.

— Да. Пусть твои изначальные проблемы с Прасолнцем решены, со временем могут возникнуть новые. И чтение разума Элдена способно принести проблемы. Тебе потребуется поддержка эксперта, то есть моя или Меган. Моя роль включает сопровождение ударной группы при необходимости. Должность Меган — нет.

Эта новость не стала настоящим сюрпризом. Я подозревала, что Лукас будет настаивать на походе с нами, но старалась избегать этих мыслей.

— Ты присоединяешься к нам только на рутинных обходах. Он улыбнулся.

— Ты не можешь всерьез ожидать, что я останусь дома, пока ты болтаешься во Внешке в компании двадцати одного мужчины.

Я проверила мысли Лукаса и с облегчением увидела, что он шутит. Я надеялась, это знак, что он обретает веру в себя и в наши отношения.

— Попытаюсь прочесть несколько разумов, — сказала я.

Я закрыла глаза и потянулась мыслями в поисках ударной группы. Они дежурили вокруг лагеря, думая о холодном ночном воздухе, о неудобстве укрытия в густом подлеске и словах Рофэна. Он рассказал, что ходил в детстве в походы. Показал свои фотографии с семьей. Уверил, что не видел и следа охотника за душами, когда оставался во Внешке ночью.

Истории Рофэна помогли остальным членам ударной группы, но они все еще нервничали из-за темноты и отчаянно ждали восхода солнца. Я же наоборот уютно чувствовала себя ночью и боялась дневного света.

Я переместилась и нашла разум Рофэна. Нетронутые страхом перед Внешкой, его мысли излучали удовольствие на всех уровнях.

— Значит, Адика рассказал ударникам о повышениях, — заметила я.

— Рофэн получит группу альфа?

— Да.

— Благородный герой Рофэн доказал свою ценность и теперь может сделать предложение Эмили. Это станет огромным облегчением для бедной девушки.

Я рассмеялась.

— Второй заместитель. — Разум Лукаса поиграл с возможностями. — Форж постоянно на виду. Он получает группу бета. Верно?

— Верно.

Мысль о Форже заставила меня автоматически связаться с его разумом. Он находился гораздо дальше, чем я ожидала, прокладывал путь через кусты с Адикой и Кейденом. Форж радовался своему назначению заместителем главы группы, но верхние уровни его мозга тревожились, зачем он бродит в этой глуши.

Адика сказал, им необходимо попытаться пройти по нескольким тропам, чтобы узнать, можно ли путешествовать по Внешке ночью без фонарей. Но Форж полагал, дело в другом. Он был уверен, что Адика взял с собой Кейдена, чтобы проверить, способен ли тот выдержать давление Внешнего мира ночью.

Форж надеялся, что он здесь, дабы помочь Адике, если Кейден испытает новую паническую атаку, но волновался, вдруг командир проверяет и его самого.

Я оставила встревоженный разум Форжа и углубилась в мысли Кейдена. Его сжигал адреналин, отчаянное желание ухватить неожиданный последний шанс и остаться с ударной группой, решимость не проявлять слабость, что бы ни произошло.

Я передвинулась в голову Адики и обнаружила, что он проверяет и Кейдена, и себя, доводя обоих до предела хождением по случайным тропам в темноте. Ему пришлось оставить Рофэна ответственным за мою охрану, поэтому он взял с собой Форжа как второго человека, на которого можно положиться. Если он запаникует, Форж возьмет на себя ответственность за ситуацию.

Вдруг неподалеку раздался пронзительный нечеловеческий крик. Разум Адики напрягся в ответ, а рука потянулась к оружию. Мысли остальных членов ударной группы также загорелись страхом, наполняясь историями о несказанных ужасах, таящихся за пределами безопасного улья.

Я схватила передатчик, включила его и открыла рот, сказать, мол, не стоит тревожиться, но обнаружила, что Рофэн уже говорит.

— Похоже, охотничий крик лисы. Напомните мне рассказать вам о лисах. Нам они не угрожают, но едят мелких млекопитающих.

Ударная группа снова успокоилась, и послышался голос Адики:

— Я убедился, что ты был прав, Рофэн, путешествовать ночью невозможно. Мы совершенно сбились с пути и сейчас пытаемся вернуться в лагерь.

Я проверила мысли Адики и увидела, что он удовлетворен своей и Кейдена реакцией на крик. Я выключила передатчик и потянулась мыслями дальше.

— Здесь много животных. Это похоже на большой парк.

— Ты можешь читать и мысли животных тоже? — спросил Лукас. — Они менее четкие, чем мысли людей?

— Сложно сказать. У животных нет тревог, похожих на людские. Они могут думать очень резко и четко, когда голодны, напуганы или охотятся за пищей. Когда едят, они благословенно счастливы.

— Поэтому тебе так нравится кормить птиц и животных в парке? Я улыбнулась.

— Да. Я чувствую исходящую от них волну счастья.

— И поэтому ты стараешься осчастливить людей вокруг, особенно свою ударную группу?

Я состроила гримасу.

— Да. Адика думает, я слишком добра, но, возможно, правда в том, что я ужасно эгоистична и предпочитаю не испытывать горя каждый раз, когда проверяю разумы ударной группы. В любом случае, как правило, я ничем не могу им помочь. Люди очень сложны. Они могут быть несчастны, потому что лишены чего-то, но знают, что станут еще несчастнее, если получат это.

Наступила тишина, затем Лукас заговорил снова:

— Количество умов животных затруднят поиски Элдена?

— Не думаю. Они очень отличаются от людских по форме, цвету и яркости.

Я могла ощущать под нами огромную массу человеческих разумов — улей. Размытый, аморфный гул мыслей. Ближе всего слышались знакомые умы людей из моего отряда. Я уловила Меган, беспокоящуюся о том, как я отреагирую на дневной свет. Она завидовала моей близости с Лукасом и все еще сердилась, что отвергла Адику. Она знала, что должна что-то решить и дать ему четкий ответ вместо постоянно меняющихся сигналов, которые ему посылала, но…

Я поняла, что меня снова засосало в чужие эмоции и проблемы, подумала, смогу ли когда-нибудь удержаться от этой ошибки при чтении мыслей, и заставила себя выбраться из головы Меган.

— Я нашла наш отряд. Тянуться через пустоту гораздо легче, чем через забитые людьми коридоры. Моя дальность чтения, похоже, явно больше, чем внутри улья. Тебе достаточно информации?

— Это очень помогает и обнадеживает, — подтвердил Лукас. — Хочешь перекусить?

Я открыла глаза.

— Я съем фруктовую полоску.

Лукас сжевал пару хрустящих кексов, а я вяло погрызла свою полоску и нервно взглянула на небо. Возможно, это лишь мое воображение, но оно казалось немного ярче.

— Рассвет уже скоро?

— Да. Прасолнце встанет на востоке. — Лукас указал прямо перед нами. — Здесь нет коридорных указателей направления, но мне сказали, что восток в этой стороне.

Я выронила фруктовую палочку и сосредоточилась на мысли, зачем я здесь. Элден превратил меня в свою куклу, а я собираюсь преодолеть страх и сделать врага своим пленником.

— Если я научусь справляться с Прасолнцем, как ты планируешь охотиться на Элдена?

— Мы направимся к побережью, смешавшись с группами из Общества бродяг, как ты и предлагала. Рофэн говорит, для бродяг жизненно важно помогать друг другу в решении проблем, поскольку чрезвычайная помощь улья в дикой природе не действует. Это означает, что во Внешке они очень дружелюбны друг к другу и совершенно игнорируют различия между уровнями. Мы можем привлечь больше внимания, чем хотим, но позволим Рофэну вести большую часть переговоров.

Я не отрывала глаз от восточной стороны неба — сейчас она выглядела ярче.

Лукас продолжал говорить:

— Время от времени мы будем останавливаться и давать тебе сканировать разумом окружающую территорию. Если это поможет, можно ставить палатку. Надеюсь, розыски займут дни, а не недели, а потом… Это превратится в стандартную охоту, только в очень необычных условиях. Плюс, проблема, что ты не сможешь читать планы в голове Элдена.

— Не знаю, как я смогу выделить его среди бродяг, — сказала я. — Элден не похож на мои обычные цели. Он послушная домашняя пчела, только выполняет приказы другого улья. Полагаю, нам придется преследовать всех с нечитаемыми мыслями и смотреть, похожи ли они на более взрослую версию Форжа.

— Думаю, ты обнаружишь, что разум Элдена очень отличается, — возразил Лукас. — Улей Генекс, должно быть, вложил в него огромное количество информации по нескольким не связанным между собой профессиям, например, эксперт по системам данных, специалист по импринтингу и механике. А самое главное, ему требовался полный импринтинг нашего языка и мелочи вроде техники уклонения от наших патрулей-беспилотников и ловушек.

Что-то меня беспокоило. Я обязана изловить Элдена, но…

— Должно быть, вдобавок Элден научен выявлять в ребенке истинного телепата. Когда мы его поймаем, наш улей сможет узнать секрет?

Лукас покачал головой.

— Импринтинг Элдена должен быть опасно велик даже для того, чтобы покрыть необходимую информацию. Не могу поверить, что в него вложили еще и знания об анализе мозговых волн. Это было бы совершенно ненужное дополнительное бремя. Элден должен располагать способом связи с ульем Генекс, чтобы вызвать самолет, способный его забрать. Он мог воспользоваться тем же методом, дабы передать данные для анализа их экспертам.

Я подумала, что за жизнь была бы у меня, если бы мой улей мог распознавать телепатов в три года, и мгновенно испытала предательское облегчение, что улей не сможет получить эти знания от Элдена. Будущим истинным телепатам останется совершенно нормальное детство.

— Я подозреваю, что Элден пребывает на краю импринтинговой перегрузки, — продолжил Лукас. — Ты увидишь характерные признаки, когда станешь его читать.

— Значит, есть предел количеству информации, которую можно вложить? — спросила я.

— Предел не столько количеству информации, которую можно вложить, — пояснил Лукас, — сколько способности принимающего мозга с ней справиться. Выше определенного уровня мозг или лишается доступа к большим объемам информации, или перегружается, пытаясь поддерживать все связи. Наш улей старательно удерживает величину импринтинга в безопасных пределах, а также избегает проблем, связанных с наслоением множественных импринтингов, проводя процедуру лишь один раз в возрасте восемнадцати лет.

Он помедлил.

— Это означает, что дети должны провести определенное время в школе, изучая основы, прежде чем отправиться на подростковый уровень. Хотя школа в любом случае необходима. Она учит детей не только читать и распевать скрижали, но и выполнять долг и обязанности перед ульем.