Телепортер

Глава 8

Я сидел в кресле на веранде нашего бунгало. Надо было расслабиться. Лечение Лизы несколько выбило из колеи. На соседней веранде Дима с Вовой медитировали в позе лотоса. Ребята выработали свой ресурс до донышка. И сейчас восстанавливались. Кто то подергал за штанину.

– Деда! – Лиза говорила по английски, если бы не помощь Умника, вряд ли я ее понял, – А чего там ребята делают?

– Восстанавливаются. Они сильно потратили силу во время твоего лечения. Вон, тот что постарше, Владимир держал водяную линзу. Твое тело было сильно обожжено, и тебя нельзя было просто положить на стол.

– А второй?

– Дима, Дмитрий, он взял твою боль.

– Я помню сон. Мне было так легко. И голос. Говорил со мной.

– Голос это я. А легко тебе было потому, что Дмитрий взял себе всю твою боль, страх и отчаяние. Он пережил все это вместо тебя.

Девочка подбежала к ребятам. – Спасибо, спасибо вам! – Димка неожиданно встал и поклонился. – Это тебе спасибо. Я думал, что мой дар лишь приносит боль. Это сильно меня мучило. Теперь я знаю, что могу помогать. Спасибо тебе!

– Давайте ка к столу, – бабушка уже накрыла завтрак, – эх, жалко духовки нет. Галя столько рыбы принесла. Наглушила молнией. Я бы такой пирог сделала.

– А зачем нам духовка, – я вмешался в монолог бабули, – у нас теперь Лиза есть. Ей надо тренироваться. И ребята помогут. Вова! Помогаешь нашей новенькой, ну и профилактика пожаров на тебе. Согласен?

Наше мирное чаепитие было прервано звуком вертолетных лопастей. Гражданский вертолет в сине-белой раскраске сделал над нами круг и ушел в сторону пляжа.

– Ну вот и гости пожаловали, Номад поднялся на ноги, – пойду встречу, – бабуль, поставь кувшин кваса на вон тот стол, пожалуйста. Кто хочет послушать, можете остаться. Только чур не мешать.

На песчаной косе стоял вертолет. Рядом курил высокий мужчина. В офисном костюме он смотрелся дико на фоне голубого моря.

– Директор Ричардс, сэр, – Номад подошел к курящему, протягивая руку для пожатия.

– О, Номад! Приятно познакомиться. – названный директором, пожал руку, – где мы можем поговорить?

– Полагаю на базе будет удобнее всего. И отпустите вертолет. Обязуюсь доставить вас в любую точку планеты.

Двое уселись у стола. Директор выбрал сторону так, что бы видеть соседний стол. Оттуда то же смотрели на него во все глаза. Ричардс встал, – Мисс Элизабет! От лица агентства приношу вам извинения. Лица, допустившие эти отвратительные действия в отношении вас уже наказаны. Мне крайне неудобно за случившееся с вами. Прошу у вас прощения. – Мужчина поклонился и сел.

– Итак. – Маг смотрел слегка иронично, – что вас интересует?

– Многое, но в первую очередь ваши планы. Вы, я вижу, собираете некую команду. Что будет когда вы ее соберете?

– Мы уйдем. Минуту. – маг поднял руку, – ребята, кому интересна эта тема, посмотрите раздел "Колыбель" в файлах ваших Умников. – Что бы ответить на ваш вопрос, придется объяснить кое что. Вы готовы слушать? Отлично. Итак вселенная, наш универсум, представляет собой шар. Шар невообразимого размера. К тому же этот шар непрерывно расширяется. Предваряя вопрос, скажу, что снаружи шар окружен косной материей, хаосом. Эту материю шар поглощает, структурируя ее и расширяясь за этот счет. Механизм поглощения мы сейчас рассматривать не будем. Этот шар я называю Большой мир. Снаружи к шару большого мира прикреплены, словно икринки, маленькие шарики. Каждая из этих икринок–"Колыбель". Их задача взращивать разумные расы для Большого мира. В одной из таких "Колыбелей" мы с вами и живем. Наша "Колыбель" специализируется на взращивании антропоморфных рас. Каждая следующая раса получает время, достаточное для реализации предназначения. Как правило это двести тысяч лет. Цикл. Выполнением предназначения является выход в Большой мир группы, достаточно большой, для создания жизнеспособной колонии.

– То есть вам нужна группа…

– Да. Порядка двадцать пять, тридцать человек.

– А если кто то не захочет покидать родную планету.

– Силком я тащить никого не буду.

– Поэтому у вас такой критерий отбора. Молодые без родителей, взрослые без семьи. Несколько цинично, вы не находите?

– В отношении взрослых, возможно. Дети же… А вы спросите их, хотят ли они вернуться туда, откуда я их забрал.

– Вы разрешите мне поговорить с вашей группой?

– Разумеется.

Я смотрел, как Ричардс крутится среди моих ребят. Нет, в ребятне я был уверен. А вот Галя… В последнее время она и тренировалась с прохладцей, и задумывалась временами. Мне стало грустно. А вот и они. Сладкая парочка, блин! Мистер сиял как начищенный пятак. Галя была смущена. Крутила в руках платочек.

– Номад, – тихий голос ученицы прерывался, – я решила оставить твою группу.

– И как вы это себе представляете? – Номад поднялся со стула.

– О! Я предложил миссис Галине руку и сердце, – американец поклонился. – Я был очарован ею еще просматривая записи из тюрьмы. Теперь же, после личного знакомства, я просто сражен в самое сердце.

– А вы не боитесь, что в момент близости вас поджарит молния?

– Номад! – Галя смотрела мне прямо в глаза, – учитель, ты говорил, что можешь заглушить дар. Мы решили, что это будет наилучшим решением. Я хочу стать женщиной, которой была до встречи с тобой.

– Да будет так! – Кстати, Ричардс, куда вас отправить, после того, как все закончится?

– База Гуантаномо будет в самый раз.

– Ну что ж, приступим, – Номад положил руку на голову девушке. Крошечные молнии, что плясали в ее волосах погасли. Исчезло легкое гудение, что сопровождало ее последний год жизни. А в правой руке мага возникли три бледных кристалла. Желтый, зеленый и красный. У Ричардса отвалилась челюсть. – Ну а как вы хотели, – назидательно произнес Номад, – модули слияния работают используя силу одаренного, а силы больше нет. Это тебе, на память, – он подал женщине золотой кулон на цепочке, в виде дракона с зелеными глазами. – Это и средство связи со мной. Работать будет только в твоих руках. Прощай. Вот ваш портал. – В шаге от них, в воздухе возник черный овал. – Видеть вас обоих больше не желаю…

Мы с бабушкой пили чай на веранде. Было уже темно. Ребятня угомонилась и расползлась спать по комнатам.

– Ну чего ты вертишься, бабуля. Говори уже.

– Номадушка, как же ты живешь без веры то?

– Почему же без веры. Я верю.

– В кого же?

– В Иисуса. Только не в твоего, Маланья, а в правильного.

– Это чем же мой не правильный, – бабуля от возмущения даже подпрыгнула на стуле.

– Ну давай разбираться. Вот пошла ты в лес. По грибы там, или по ягоды. Увидела мужика на земле. Пораненый весь. Кровь у него на руках, на голове. Что делать будешь?

– Помогу конечно. Перевяжу. К людям помогу выйти…

– А пожалеешь? – Номад подобрался.

– Пожалею конечно. Как не пожалеть. Если он поранетый такой лежит.

– Ну так объясни мне, что же ты в церкви Его не жалеешь. Вот он перед тобой, раненый, кровь течет из рук, со лба… А ты вместо того, что бы пожалеть еще и ешь его. Кровь его пьешь. Ела просвирки то, вино пила? Но я тебя успокою. Этот распятый к настоящему Иисусу никакого отношения не имеет. Выдумка это поповская. Настоящий то людей рабами не звал. И баранами не считал. А то ишь. Пастыри они, пастухи то есть. А звал он окружающих братьями и сестрами. И вовсе не говорил он, что надо сперва помереть, что бы в рай попасть. Да и не в рай он звал, а в Большой мир. Предательство Иуды в чем было, знаешь? С апостолами, да с их подругами впритык квоту "Колыбели" проходили. Да Иуда сбежал с вечери. И не прошли они. Променял сияющие дали на груду монет. И вот сидит Он на троне своем один одинешенек. Как впрочем и другие. Принц Гаутама или Мухаммад. Не приняли люди их. Променяли свое предназначение на резаную разноцветную бумагу. Ты, бабушка Маланья, попробуй поговорить с Ним. Только крестик свой сними. Тем более, что сам то Иисус священным знаком почитал рыбу. И говори с ним попросту. Как с братом, например. Я то регулярно с Ним общаюсь.