Телзи Амбердон

НЕ БОЛЕЕ ЧЕМ СОН

Прошло три недели, прежде чем Тэлзи вернулась к дому Робана.

Шумихи вокруг ее встречи с «призраком» было немного. Она попросила своих друзей не говорить об этом на том основании, что ее родители будут расстроены, узнай они, что их дочь подверглась серьезной опасности. Кое-кто из ребят считал постыдным держать в секрете такое волнующее приключение, но все же они согласились молчать. Официальным лицам парка огласка тоже была ни к чему. В новостях об инциденте было упомянуто лишь то, что «призрак», каким-то образом пробравшийся в парк Мелна из одного из северных природных заказников, был убит сторожевой собакой посетителя парка, и что парк тщательно обследован на случай, если туда забредут еще какие-нибудь опасные животные. Друзьям Тэлзи рассказала, что в ее «Неборезе» возникла неисправность. Сначала кар по инерции опустился на землю, а когда она выбралась, чтобы что-нибудь предпринять, сбой внезапно проявился вновь, «Неборез» поднялся вверх быстрее, чем она могла его поймать, и уплыл прочь. Обратно к Цильскому ущелью она пошла пешком, а чуть позже оказалось, что призрак напал на ее след. На следующий день, в пятидесяти километрах за границей парка, полицейский кар нашел «Неборез», и беглеца вернули хозяйке. Прежде чем покинуть парк, Тэлзи потихоньку подобрала часы Данкера и прочие предметы, которые Робан велел ей выкинуть возле своего дома.

Связать между собой растерзанного «призрака» и Робана могли только контрабандисты, доставившие ему это животное, а их совершенно не заинтересует то, что оно оказалось в конце концов растерзанным. Если кто-нибудь, кто мог быть связан с Робаном по работе над пси-машинами, узнает о его нынешнем состоянии, то сочтет повреждения разума результатом неудачного эксперимента. В этом отношении пси-машины считались устройствами ненадежными. В любом случае установить, что Тэлзи имела к этому отношение, не было никакой возможности. Как и не было в сущности никаких причин, почему она не могла в любой момент тихонько вернуться в парк Мелна, чтобы завершить начатое расследование. Для этого ей даже не пришлось бы подходить к дому ближе, чем на полкилометра.

Однако она продолжала откладывать расследование. Почему, она точно не знала. Когда наступали выходные, оказывалось, что ей просто не хочется туда ехать. Но дело Робана оставалось незаконченным. Оставлять же за собой незаконченные дела, обычно, было не в духе Тэлзи. И она убеждала себя, что займется этим на следующей неделе.

Однажды ночью ей приснился сон. Такой неуютный, влажный кошмарный сон, хотя во сне ничего особенного не происходило. Она находилась в парящем каре неподалеку от дома Робана, оглядывала его с разных сторон, и понимала, что хозяин, в свою очередь, наблюдает за ней, что он ненавидит ее за то, что она с ним сделала и дожидается случая, чтобы отомстить. Во сне, весьма здраво напомнила себе Тэлзи, такое возможно… Робан не мог помнить ни о ней, ни о том, что она сделала, он не узнал бы ее, даже если бы малявка-пси стояла прямо перед ним. Неожиданно Тэлзи осознала, что это не Робан, а сам дом наблюдает за ней с желчной злобой, и что должно случиться нечто страшное. Испугавшись, она проснулась.

Это все и решило. Проснувшись, Тэлзи недолго полежала, размышляя. Приближались очередные выходные. Она могла бы слетать в парк Мелна днем сразу после лекции и зарегистрироваться в парковом отеле. Если понадобится, у нее будет в распоряжении два полных дня, чтобы закрыть все вопросы, связанные с домом Робана. Этого времени, без сомнений, хватит вполне. Она извлечет из калеки остатки нужной ей информации, а затем проследит, чтобы кто-нибудь из представителей парковой администрации нашел достойную причину, чтобы нанести этому затворнику домашний визит. Когда обнаружится, в каком он состоянии, его отправят в клинику, и тогда Робан больше не станет тревожить ее во сне.

Однако той же ночью в номере парковой гостиницы он ее потревожил. Или не он. Тэлзи ушла отдыхать вскоре после обеда, собираясь подняться и приступить к делу пораньше, но оказалось, что совсем не хочет спать. Она включила убаюкивающую музыку, включила экранирование окна, и в затемненной комнате приблизилась к нему. Она постояла там недолго. В свете звездных скоплений парк Мелна, туманный и безбрежный, полого уходил вдаль, в сторону северных гор. Дом Робана лежал за горной складкой. Со скоростным ограничением, допустимым в парке, на то, чтобы завтра добраться до дома Робана от гостиницы, уйдет четыре часа — в два раза дольше, чем она затратила на дорогу сюда через полконтинента из колледжа Пехенрон.

Музыка нагоняла сонливость, но нервное напряжение не спадало. Прошел почти час, прежде чем девушка легла в постель и заснула, но ночь оказалась неспокойной. От неприятных сновидений остались в памяти только обрывки, когда она просыпалась. Большую часть ночи пришлось спать урывками, поскольку то и дело приходилось просыпаться. Что-то в ней не желало расслабляться. Как только девушка засыпала, и ее ментальный экран, как обычно, начинал ослабевать, то тут же нечто его внезапно и плотно закрывало, возвращая пси к изнуряющей настороженности. Когда, наконец, пришел рассвет, у нее слипались глаза, а раздражению, казалось, не будет конца. Однако холодный душ позволил раскрыть глаза окончательно, а после завтрака Тэлзи и вообще заметно посвежела.

Через десять минут этим ветреным утром поздней осени она уже была на пути к дому Робана. Парк Мелна был знаменит разнообразной и эффектной переменой цвета, охватывавшей его растительность с приближением зимы, и поток туристов сейчас был гораздо гуще, чем три недели назад. Почти всюду, куда ни посмотри, проплывали аэрокары, следуя изгибам покатого ландшафта. Как и положено по статусу, «Неборез» продвигался вперед на пограничной скорости тридцать километров в час. Девушка откинула колпак кабины. Сквозь нее просачивалось солнечное тепло, а прохладный ветер периодически трепал волосы. Ночные переживания потеряли четкость, реальность. Пришла расслабленность, ускользавшая от Тэлзи в отеле, и она испытала искушение — захотелось опустить кар на землю, чтобы, прежде чем продолжить путь, часик подремать на солнышке. Но она хотела добраться до своей цели пораньше, чтобы закончить с Робаном до вечера.

Ближе к полудню она достигла группы расположенных рядом плато шириной в километр, спускавшихся с того места, куда Цильский каньон прорезался сквозь горы к южным лесам. Там, где располагался дом Робана. Повернув в сторону дома, Тэлзи примерно через минуту вывела его на дисплей кара. Выглядел дом в точности таким, каким она запомнила его в сиянии звезд — аккуратным, элегантным, спокойным. Обслуживающий робот-садовник медленно двигался под деревьями.

Она решила ослабить свой защитный ментоэкран и мысленно прозондировать разум Робана. У нее оставалась еще большая часть дня, но остатки беспокойства заставляли проявлять повышенную осторожность. Она опустила машину за холмом, скрывшим от нее жилище Робана, с километр пролетела вверх по склону и опустила машину на землю на пороге начинающегося подлеска. С карманным телеэкраном она дошла до вершины холма, перевалила через гребень и стала спускаться, пробираясь меж стволами, пока не добралась до места, of куда могла наблюдать за домом и где сканирующие устройства не могли обнаружить наблюдателя.

Минут десять она удерживала дом и то, что его окружало, на телеэкране. Единственным признаком какой-либо деятельности был обслуживающий кибер в саду. На время он скрылся в каком-то кустарнике, затем вновь появился и стал двигаться взад-вперед по одной из лужаек. Поднявшаяся над кустарником серебристая дымка говорила о том, что включилась система полива. Наконец робот покатил к дому и остановился перед ним. В стене, открываясь, скользнула широкая дверь, и машина заехала внутрь.

Тэлзи опустила телеэкран. Она успела заглянуть в дверь, прежде чем та закрылась. Там находился крупный аэрокар. Робан, если исходить из его нынешнего состояния, должен был быть дома.

Вот теперь, решила Тэлзи, сделаем легкую, очень легкую пробу. Только чтобы убедиться, что Робан в том состоянии, в каком она его оставила, и что нет каких-нибудь непредвиденных изменений.

Прислонившись к теплому от солнца стволу высокого дерева, она закрыла глаза, затем ослабила экран вокруг своего разума, потом позволила ему полностью раскрыться. Неожиданно она ощутила рывок испуганного сопротивления, но экран остался открытым. Смешанный шепот протекавшей вокруг нее жизни начал заполнять сознание телепатки.

Казалось, все в порядке… Тогда она протянула мысленную нить в лес, к дому Робана, и на секунду прикоснулась к мысленным рисункам, которые помнила.

В сознании полыхнуло что-то похожее на крик. Не слова, ничего даже отчасти осмысленного. Тем не менее это выглядело четкой командой, отданной с такой ненавистью, будто это было проклятье. И проклинали ее, Тэлзи. Команда…

Зато краткое мгновение, когда ментоэкран сжался плотным жестким щитом, она, кажется, уловила темный, размытый, мчащийся к ней образ. А потом этот образ, ощущение наполненной ненавистью команды и прикосновение к разуму Робана разом пропали, отрезанные щитом.

Тэлзи распахнула глаза и огляделась. Долгие секунды она не шевелилась. Над головой шумели деревья, когда мимо пролетал ветер. Здесь, в мире материальной действительности, похоже, ничего не изменилось. Но с чем же она столкнулась в доме Робана?

Отзвук достиг ее ушей… раскатистый грохот взрыва. Он стихал, эхом разбегаясь по равнине.

Кажется, прилетел с юга из леса. Тэлзи недолго прислушивалась, затем продвинулась немного вперед, пока не смогла выглянуть из-за деревьев.

Отвратительные клубы желтого дыма частично укрывали то место, где стоял дом. Но и так было очевидно, что дом и сад были безжалостно уничтожены.

А это, беспомощно подумала Тэлзи, и есть ответ на ее вопрос. Правда, лишь отчасти.

К тому времени, как она вернулась к «Неборезу» и рывком оторвала его от земли, аэрокары других туристов уже осторожно подлетали к месту взрыва. Машина с рейнджерами со свистом спустилась с небес, пронеслась над нею и исчезла. Тэлзи осталась за холмом и продолжила двигаться на запад. Она была почти уверена, что кто бы ни был инициатором взрыва Робана в собственном доме, физически там не присутствовал. А лезть на рожон и разоблачать себя больше, чем она уже это сделала, не было нужды.

Робана использовали как приманку… приманку в капкане на малявку-пси. Значит, то, что приманка была уничтожена, говорит, что инициатор ловушки поверил, что пси, для которого она предназначалась, попалась. А для такой веры должны быть серьезные основания. Что бы Тэлзи теперь ни делала, ей лучше соблюдать крайнюю осторожность.

Она вернула в сознание пойманные мысленные впечатления, и внимательно их изучила.

Впечатления были кратки, но ярки и отчетливы. Девушка выявила детали, которых неосознанно не заметила, когда их ощущала. Этот инициатор — человек, он должен им быть. И все же некий оттенок уловленных мыслеформ почти заставлял предполагать инопланетное существо. Его мысли были полны высокомерия, словно этот пси чувствовал, что отличается от людей и в чем-то превосходит их. Вера в грубую силу, сопровождавшая эти ощущения, также пугала Тэлзи, как и гневный рык животного, внезапно раздавшийся рядом. Она припомнила то чувство, словно ее проклинали.

То запутанное восклицание было сообщением, не предназначавшимся для нее, и не слишком понятным. Это был, решила Тэлзи, своего рода краткий ментальный код, разработанный действующими сообща телепатами — пси-импульс, который мог нести в себе скрытое значение. Его основной смысл она могла разгадать: «Ура! Успех! Жертва поймана!» Для кого же он предназначался? Стало быть, у инициатора ловушки имелись соучастники, один или больше. Такие же, как он, кем бы они ни оказались.

И, наконец, третья составляющая, самый отчетливый участок ментальной структуры. В ней присутствовала смерть. Ее смерть. Это была команда, и Тэлзи была почти уверена, что команда адресована той мутной фигуре, которая, как ей показалась, мчалась к ней. Нечто, что могло быть крупным животным.

Ее смерть… но каким образом?

Тэлзи неуютно сглотнула. Наверно, эти люди или нелюди входили в круг, потворствовавший преступным склонностям Робана… такие умы не стали бы возражать против доставки человеческих существ в качестве дичи для охоты и убийства ради забавы. Наверное, эти преступники-пси нашли в Робане очевидные для себя достоинства. Он был точным инструментом, который мог обеспечивать их машинами, которые расширяли и усиливали их ментосилу. Его изобретательский гений находился на службе у телепата, который подбрасывал задачи, чтобы инвалид их решал в уединении парка Мелна, не зная, зачем это делает и ради чьей выгоды.

Она сделала Робана бесполезным для главаря-пси и вскоре нашла бы в бессознательных уголках разума калеки улики, указывающие на соучастников его преступлений. Но те обнаружили, что произошло. Они знали, что это — работа другого пси. Большинство воспоминаний Робана она опечатала, но оставила их в целости. Это и дало им возможность понять, что малявка-пси планирует вернуться за информацией. Преступники-пси могли уничтожить Робана сразу, но захотели избавиться от неизвестного непоседы. Поэтому и расставили капкан с разумом Робана в качестве наживки. Пси, прикоснувшись к этому разуму, захлопнет капкан. И минут двадцать назад своим легким и осторожным прикосновением Тэлзи этот капкан захлопнула.

Хорошо еще, что сразу после этого она заперла свой экран. Благодаря этому Тэлзи, вероятно, избежала того, что было ей уготовано. Но ей придется допустить возможность, что она по-прежнему пребывает в ловушке… и пока не знает, что это за ловушка.

«Неборез» делал свои тридцать километров в час над верхними плато равнины на высоте в три десятка метров над поверхностью земли. Южный лес, где находился дом, пропал из виду. Впереди выгибались горные склоны. Тэлзи направила кар в их сторону. Краем глаза она заметила, как другой кар пролетел мимо полукилометром левее. Ей захотелось последовать за ним, чтобы оставаться рядом с людьми. Тем не менее она не изменила курс «Небореза». В чужой компании она все равно в безопасности не окажется, а близость туристов может отвлечь ее внимание от опасности.

Она включила автопилот, откинулась в кресле, рассеянно глядя на горы сквозь ветровое стекло. Ощущение в момент прикосновения к разуму Робана похожей на животное жизнеформы могло быть галлюцинацией, символом направленной на нее какой-то смертельной энергии в ее собственном разуме. Пси-энергия могла убивать быстро и могла стать действенным оружием для разумов, понимающих, как ею пользоваться, и способных справиться с той грандиозной силой, которую обращали против других. Но если это была ловушка, Тэлзи могла бы интерпретировать ее иначе, а не как движущуюся тень, полупрозрачный силуэт животного, образ, нацеленный прямо в нее.

Что же это могло быть?

Тэлзи встряхнула кудряшками. Она не знала, и даже предположить не могла. Но она сможет это выяснить, ибо, в конце концов, ей придется это сделать. Правда, не сейчас.

Она посмотрела на часы. Подождем еще час. Несомненно, преступники-пси не могли опознать ее по внешности, но вреда особого не будет, если, прежде чем она предпримет какие-нибудь демаскирующие ее шаги, расстояние между ней и местом, где совсем недавно располагался дом Робана, будет побольше. Ментально им должно было показаться, словно пси исчезла, как только Тэлзи опустила свой щит. Сложность была в том, что щит не мог прикрывать ее бесконечно.

Последствия минувшей ночи, проведенной почти без сна, начали сказываться час спустя. То и дело подступали моменты сонливости и физического утомления, и девушка вдруг стала это осознавать. Рейнджеры с ближайшего своего кара снабдили бы ее стимулятором, сделай она вызов по коммуникатору, но у ее врагов могли быть не известные ей средства слежения за происходящими в парке событиями. Так что привлекать к себе внимание не следовало. Ей просто надо быть начеку до тех пор, пока ситуация не разрешится.

Задуманный ею тест был прост. Пси-щит на мгновение приоткроется, и сразу же будет закрыт. За эту секунду ее растянутое на максимум восприятие будет настроено на получение всего двух ощущений: мысленных схем телепата, устроившего ей западню, и участвовавшей в западне животной формы. Если что-нибудь из этого до сих пор находится в пределах ментального соседства, она обнаружит некоторый след, пусть даже слабый. Если же ничего не будет, можно считать, что удалось ускользнуть. Не навсегда. Пси могут определить, кто свел на нет эффективность Робана, если хорошенько поработают. Но это уже проблема другая. Если преступники-пси сейчас, равно как и она, не приготовились поймать от нее какой-нибудь сигнал, кратковременная демаскировка разума должна пройти незамеченной.

Щит раскрылся и моментально захлопнулся, пока обостренное восприятие телепатки фиксировало впечатления. Секунду Тэлзи сидела недвижно, чувствуя в себе гулкий барабанный бой страха.

Медленно она позволила вновь сформироваться в ее сознании зафиксированной картинке, словно остаточному изображению.

Темный силуэт зверя. Какого — она пока не знала. Что-то напоминавшее огромного странного бабуина: большая массивная голова, сильное тело при четырех гигантских руках-лапах.

Когда щит открылся, ей показалось, что видит зверя рядом, возле себя, трехмерного, объемного, с каждой деталью такой четкой, будто они выгравированы, хотя животное пребывало как бы в мутном небытии. Красные глазки буквально впивались в нее. И за тот краткий миг, когда разум Тэлзи был открыт, она не сомневалась, что видит, как зверь, прежде чем исчезнуть за упавшим щитом, начинает узнавать ее, начинает двигаться в ее сторону.

Что же это такое?

Гипнопроекция, внушенная ее разуму другим телепатом в момент контакта? Нечто, что она теперь должна была вырастить в своем сознании себе на погибель?

Нет, ей так не показалось. Картинка представлялась слишком реальной, слишком тревожной, зловещей, живой. Каким-то образом она увидела то, что, несомненно, там, в мутном небытии, было; размытый силуэт животного располагался где-то рядом и выглядел на редкость четким. В физическом пространстве зверюга могла находиться в сотне километров от нее, а может, в этом смысле, ее и не было теперь вовсе. Обратив свое внимание на Тэлзи, бабуин ждал, пока она укрывалась щитом, а когда получил от ее разума новое краткое впечатление, смог приблизиться… Что произойдет, когда таким вот способом он настигнет телепатку, прикоснется к ней?

Ответа на этот вопрос девушка не знала. Позволив образу угаснуть, она начала искать следы связанного с ним телепатического разума. После долгих секунд она уже знала, что в ее восприятии не запечатлелось ничего. Пси ушел. Он приготовил ловушку и натравил на нее кошмарную тварь. Затем исчез… Словно был уверен, что сделал все, что нужно, чтобы окончательно избавиться от нежелательной свидетельницы своих преступлений.

На секунду от этой мысли стало даже холоднее, чем от образа поджидавшего зверя. Но если придется иметь дело только с животным, сказала себе Тэлзи, спастись гораздо проще, нежели когда тебя преследуют разумы, подобные тому, с которым она столкнулась.

Но это животное — тоже не подарок. Ей никогда не доводилось слышать о хищниках, выслеживающих добычу по ментальным эманациям, как этот. Он мог быть обитателем какого-нибудь не изученного пока мира, которого привезли в Ядро Звездного Скопления с конкретной целью — охотиться на пси-людей, создающих проблемы для его хозяев. Зверь знал о ментальных щитах. Либо он сталкивался с подобной защитой в естественной среде обитания, либо был натренирован в ходе подготовки. Как бы там ни было, тварь, похоже, прекрасно понимала, что ей необходимо только выжидать с настороженной терпеливостью хищника, пока щит жертвы не ослабнет. Как это, в конце концов, произойдет и с ментальным щитом Тэлзи. Ибо телепатка не можете все время бодрствовать, а во сне в достаточной степени удерживать контроль, чтобы такому настойчивому и безжалостному преследователю не дать уловить активность своего мозга.

Устроенная ловушка действовала разными способами. Если бы пси реально вошла а дом Робана, то испарилась бы вместе с ним во время взрыва. Поскольку же она предварительно провела мысленную проверку, то преступники-пси натравили на нее это существо, которое либо немедленно ее уничтожит, либо вынудит поступить так, что должно выдать Тэлзи хозяевам существа. Эрго, девушка должна избавиться от бабуина прежде, чем ей придется заснуть и остаться без защиты.

Она почувствовала, как пси-энергия стала накапливаться для удара. Обыкновенный краткий и резкий всплеск пси-разряда вряд ли здесь поможет. Так что она обрушит на своего жутковатого преследователя такой мощный поток энергии, какую только сможет собрать. От черных окруживших ее тело электрических завихрений по коже побежал и мурашки. Ощущение было не из приятных, но Тэлзи позволила ему усиливаться. Если ждать дольше, то это только ухудшит положение. И поскольку преступников-пси поблизости не было, для столкновения это место подойдет ничуть не хуже прочих. «Неборез» знай себе плыл над широкой долиной к верхним пределам парка. Ветер был прохладен, впереди летело несколько туристических машин. Сейчас она видела вдалеке только три аэрокара.

Энергетический рисунок становился все плотнее, будто превращался в трепетно вибрирующую сеть молний. Телепатка собрала их воедино, нацелила словно пистолет, позволила им нарастать, пока сама не затрепетала от почти невыносимой неистовости, и резко сбросила щит.

Почти мгновенно, разглядев несущийся к ней сквозь пустоту пси-пространства темный силуэт, Тэлзи поняла, что с этим зверем молнии не справятся. Энергия обрушилась на бабуина, но не нашла уязвимого места, и поэтому ощутимо не затронула преследователя. Телепатка выпустила заряд ярости, когда силуэт бросился вперед, и наглухо закрыла щит — раньше, чем зверь смог настичь жертву… Оказалось, что она резко разворачивает «Неборез» в крутом вираже, будто пытается избежать реального столкновения. Потом раздался звук, глубокий булькающий вой, от которого девушка похолодела.

Обернувшись, она на секунду увидела его в десятке метров позади кара… Не мысленный образ, а плотное мощное тело животного, устремившегося головой вниз и растянувшегося, словно ныряло в атмосферу парка Мелна. Потом все исчезло.

Да, это — пси-создание, и его естественной добычей являются другие пси-существа, решила она. Вот почему она не смогла нанести ему энергетический удар. Этот диковинный вид развил иммунитет на подобные защитные удары и мог не обращать на них внимания. У бабуина развито чувство, при помощи которого он выслеживал и настигал разум будущей жертвы, а еще он обладал пси-способностью перебрасывать себя в пространстве, когда, благодаря мысленному контакту, знал, где искать свою жертву. Для убийства ему нужно было лишь физическое оружие — сила мощных мышц, крупные острые зубы, широкие плоские когти длинных звериных рук, которые, помнится, были от фонаря кабины всего в нескольких сантиметрах, когда их отрезало ментальным щитом. Если бы она в тот миг не свернула в сторону, тварь обрушилась бы в машину и в мгновение ока вырвала из нее жизнь.

Попытка противостоять преследователю сразу сделала ситуацию намного опаснее, чем было до этого. Управляясь с потоком смертельной энергии, Тэлзи лишилась сил, и теперь на нее накатывала какая-то заторможенность, отчасти смешанная с растущим переутомлением и растерянностью оттого, что, похоже, ей не избавиться от этой твари. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла отбросить в сторону это ощущение и привести свои мысли в некое подобие порядка.

Прыжок существа сквозь пространство, похоже, озадачил Тэлзи. И все-таки, чтобы материализоваться вновь поблизости, оно пока утратило контакт, хотя девушка не сомневалась, что ментально зверь по-прежнему очень близко. Иногда ей казалось, что ощущает его присутствие прямо за щитом. Малявка-пси получила передышку, но не более того. Вероятно, этот хищник не был даже шибко умным животным, ведь представителям вида с такими способностями и силой не требуется особых умственных возможностей, чтобы выжить в мире, где полно разумов. Но она оказалась втянутой в игру, где не она, а эта тварь устанавливала правила, и обойти их, похоже, было никак нельзя.

Спустя некоторое время после середины дня Тэлзи подогнала «Неборез» поближе к зарослям кустарника, произраставшего на склоне горы, и стала зарываться в растительность до тех пор, пока кар не скрылся окончательно из виду. Потом заглушила двигатели и выбралась из кабины, развернулась и стала продираться сквозь заросли.

Останься она сидеть в машине, заснула бы через несколько минут. Стоя на ногах, она могла выиграть хоть немного времени, чтобы найти решение. Девушка была уже близка к состоянию, чтобы вызывать парковых рейнджеров, попросить их запеленговать машину и идти на помощь. Со стимуляторами ей удалось бы продержаться без сна несколько дней.

Но в этом случае она бы навлекла на себя опасность с другой стороны. Открытый призыв о помощи с территории парка мог послужить маяком ее врагам. Необходимо было учитывать и следующую возможность: что преступники-пси настороженно ждут именно такого сигнала, означающего одно — бабуин загнал свою жертву. Тогда ее опознают в одночасье.

Но попытка в одиночку перебороть сон хотя бы еще на четверть часа могла оказаться фатальной, ведь тварь находилась рядом! Десятки раз Тэлзи была на грани провала в полусон, где окружающая реальность и пси-вселенная, казалось, перемешивались друг с другом, и резко приходила в себя от внезапно нараставшего ощущения присутствия пси-зверя.

То, что она выбралась из машины и вдохнула свежий горный воздух, слегка ее взбодрило. Девушка забралась в такой высокий регион парка, который уже был затронут надвигающейся зимой. Прошло, наверное, около получаса с тех пор, когда она видела в последний раз туристический аэрокар и вообще какие-нибудь признаки наличия людей на планете.

Тэлзи стояла, оглядываясь по сторонам и растирая ладонями руки, чтобы согреться. Находилась она над полукруглой горной впадиной меж примыкавших друг к другу гряд. Впадину заполняла коричневая трава высотой по пояс и беспорядочно растущие там и сям деревья. По дну протекал стремительный узкий поток. Кар она посадила в трех четвертях пути от западного края. Дальняя же грань представляла собой почти вертикальную скальную стену, опутанную с вершины до основания гирляндами желтых засохших лиан. Другая половина впадины по-прежнему купалась в солнечном свете, переваливавшем через вершину гряды за спиной у Тэлзи. А та, на которой она стояла, оставалась в тени.

Она вздрогнула от холода и потрясла головой, чтобы прогнать очередную волну сонливости. Казалось, ей так и не удастся сконцентрироваться на решении проблемы с пси-зверем. Мысли девушки обратились к нагретым солнцем скалам, над вершиной которых она пролетала, когда направила «Неборез» к этой небольшой долине.

Она представила, как сидит там, греясь на солнце. Картинка получилась убедительной. В своем воображении она ощущала солнечное тепло на плечах и спине, теплоту камня под собой, видела высохшую колючую растительность вокруг…

Она моргнула, глаза распахнулись. Через секунду она вернула картинку в свое сознание. Я здесь, мыслила она. Я греюсь на солнышке. Я почти уснула, клюю носом, чувствую тепло… забываю о грозящей опасности. Ветер проносится над скалами, вокруг меня шелестят кусты…

Она ослабила щит:

— Шарик, кусь-кусь, я здесь!

И снова закрылась.

Она стояла в тени западной гряды, дрожа от холода, и слушала. Высоко над головой на какой-то миг раздался шум, словно что-то тяжело ударилось о растительность на вершине гряды. Шум прекратился так же внезапно, как и начался.

Взгляд Тэлзи переместился в глубь впадины между грядами, последовал за течением речушки, выбегающей из тени, до места, где она текла меж плоских песчаных берегов, поблескивая и искрясь в лучах дневного солнца, и остановился.

А теперь я здесь, подумала она и кивнула на небольшой поток. Сижу на теплом песочке, снова подставляя беззащитное тело солнышку, укрывшись от ветра и слушая дружелюбный ток воды…

Щит приоткрылся. На секунду.

— Кусь-кусь, я здесь!

Глядя с тенистого склона, плотно закрыв щит, она во второй за сегодня раз увидела, как ее Шарик появился в парке Мелна, наполовину погрузившись в поток. Тяжелая голова качнулась из стороны в сторону, зверь прыгнул вперед, закружился на месте, огляделся, и внезапно скрылся среди деревьев. На миг Тэлзи услышала странный завывающий голос, словно усиленный смех пьяницы, злой до неистовости от потраченных впустую усилий.

Тэлзи прислонилась спиной к дереву и закрыла глаза. Тут же тяжелой влажной и предательской волной накатилась сонливость. Она встряхнула кудряшками, прогоняя дремоту.

Тьма, пришла навязчивая мысль. Тьма, черная и мрачная.

Черная, черная тьма вокруг меня, потому что я заснула, Шарик. Теперь ты можешь меня легко сцапать. Разум малявки-пси заполнился чернотой, словно порывом ветра. Щит приоткрылся.

— Шарик, ау! Я ЗДЕСЬ!

Возник полыхающий во тьме образ зверя, распахнувшего челюсти, с горящими красными глазами и огромными ручищами, раскинутыми, чтобы схватить добычу.

Щит захлопнулся.

Тэлзи, по-прежнему с закрытыми глазами, покачнулась у дерева, слушая эхо второго за сегодня взрыва. Этот был коротким, резким и чудовищно громким, будто рядом ударила в землю молния.

Она потрясла головой, открыла глаза, и посмотрела на впадину. Поверхность скалы на восточной стороне значительно изменила свой облик. На ней появилась иззубренная трещина, начинавшаяся с вершины и до половины спускавшаяся в долину. Из раскола еще выплывали клубы минеральной пыли.

Ей стало интересно, что произойдет, если нечто вроде двухсоткилограммовой туши внезапно материализуется в глубине плотной скалы. И подозревала, что произойдет нечто вроде того, что имело место только что. На этот раз Шарик не сумел улизнуть обратно в не-пространство.

— Прощай, дружище! — сказала она вслух трещине. — Я ни капли не буду по тебе скучать!

С первой частью покончено, подумала она.

Осталась вторая.

Щит, раскрываясь, истончился снова. И оставался открытым минуту, другую, третью, пока ее восприятие расширялось в поисках ощущений пси-разума, натравившего на нее своего обезьянистого дружка много, много часов назад возле дома Робана. Она искала такое сознание или похожее на него.

Но ничего не было. Никто здесь, по меньшей мере, на много километров вокруг, о малявке-пси в данный момент не думал, не уделял ей ни малейшего внимания.

Значит, нехорошие ребятки, вы меня потеряли, подумала Тэлзи. Спотыкаясь, девушка развернулась лицом к своему аэрокару — она не очень хорошо держала равновесие на каменистой земле — и стала продираться через кусты к тому месту, где оставила «Неборез». Минуту спустя она подняла машину над грядой, и повернула к югу. Колпак был опущен, и она с наслаждением млела в тепле обогревателей. Сейчас ей страшно хотелось заснуть, но нужно было сделать еще кое-что. И тогда дело будет закончено.

Часть ее разума, крохотная частичка, трансформировалась в сигнализацию, которая постоянно будет начеку против преступников-пси, что едва не поймали ее навсегда. При малейшем, самом удаленном сигнале о присутствии подобного сознания, задолго до того, как малявка-пси это осознает, ее экран сомкнётся щитом, и она будет знать, почему это случилось.

Так было необходимо. Полагать, что с врагами покончено, не было оснований. Они положились на свою западню, но та не сработала. Им не остается ничего другого, как вернуться к той ночи, когда был убит плотоядный «призрак» Робана и постараться выяснить, кто был связан с этим убийством. Насколько было в ее силах, Тэлзи себя прикрыла. Потребуется множественное зондирование сознаний служебного персонала парка, детальной проверки регистрации посетителей на пропускных станциях входа. И, в конце концов, они смогут обнаружить ниточку, ведущую к малявке-пси, которая вмешалась в их деятельность. Если бы поисками занималась она сама, на это пришлось бы затратить не больше пары недель. Придется рассчитывать, что противнику потребуется примерно такой же срок.

Тэлзи ощутила, что ее новая сигнализация готова включиться. Она протянула руку и включила автопилот, который проведет «Неборез» обратно через горы к теплым южным равнинам парка Мелна, чтобы вскоре парить вместе с другими туристическими аэрокарами. Позже, подумала она, засыпая, придется решить, что делать с этими преступниками-пси. Позже…

Телепатка мягко откинулась в кресле и моментально уснула.