Тёмная миссия. Секретная история NASA

На протяжении 80–х многие руководители НАСА и видные ученые негласно интересовались результатами независимых исследований Хогленда, но относительно Сидонии четвертьвековая позиция агентства — как и позиция мировых ученых — была неизменно язвительной. В то время как отношение руководства агентства было далеко от признания реальности Сидонии, различные лаборатории и вспомогательные подразделения НАСА часто были более открыты и сговорчивы, иногда даже предоставляли свои услуги бесплатно.

Когда интерес к проблеме Сидонии стал достигать беспрецедентного уровня, НАСА стало собирать силы, чтобы принять меры и унять любопытство. В их числе был д–р Стивен Сквайрс, протеже Карла Сагана в Корнелле. В 1988 г. Хогленд и Сквайрс приняли участие в национальных теледебатах по вопросам внеземных артефактов на Си–би–эс (CBS) в ночной новостной программе Чарли Роуза.

Во время дебатов Сквайрс сделал несколько ложных заявлений, включая упоминание набивших оскомину «опровергающих» снимков, пресловутое утверждение, что проведенные Хоглендом и Торном измерения были сделаны не на основе ортогонально исправленных данных (на самом деле они были именно на основе ортогонально исправленных данных) и что Сидония не соответствует признанным НАСА стандартам вероятного искусственного происхождения (которые нигде и никогда не публиковались).

Хогленд, которому уже была хорошо известна стандартная тактика НАСА по отвлечению внимания, опровергал Сквайрса по всем пунктам, пока Роуз не поймал последнего на самом существенном — на самом деле тот никогда не видел ни одного снимка Сидонии, сделанного «Викингом»!

На этом теледебаты практически закончились — однако не подавили сопротивления НАСА и не заставили его честно проверить результаты независимого исследования. Фактически результаты именно этой публичной дискуссии только осложнили ситуацию и усилили сопротивление со стороны НАСА.

Как рассказывает в «Монументах» Хогленд, как минимум пять различных подразделений НАСА приглашали его провести презентацию по вопросу Сидонии для сотрудников агентства. Одно из таких выступлений в Кливлендском отделении НАСА/Льюиса (теперь НАСА/Гленн) было снято на видео и позднее выпущено под названием «Марс Хогленда. Том 1».

Критики, например, Гэри Познер из журнала «Скептикал Инквайер» (в грубых личных нападках, опубликованных в этом журнале в 2001 г.) в последующие годы пытались приуменьшить значение выступлений Хогленда, обращаясь к разным людям, которые имели отношение к исследованиям и затем отказались от своих взглядов на работы Хогленда. Их возглавлял д–р Джон Клейнберг, который сегодня утверждает (по крайней мере, по словам Познера), что в выступлениях Хогленда не было ничего экстраординарного. На самом же деле первая презентация Хогленда для НАСА/Льюиса 20 марта 1990 г. была весьма примечательной.

Инженеры и ученые НАСА не только переполнили главную аудиторию НАСА вплоть до галерки — в комплексе даже были устроены специальные просмотровые комнаты для того, чтобы сотрудники на рабочих местах могли видеть презентацию по внутренней телесети. Было даже выделено определенное число «обязанных» сотрудников, которым за время, потраченное на посещение самой презентации Хогленда, полагалась компенсация.

В главной аудитории Льюиса были установлены три камеры (с операторами как для того, чтобы вести передачу во всех зданиях Центра в прямом эфире, так и для того, чтобы сделать официальную запись для архива НАСА. По запросу СМИ Джойс Бергстром из отдела по общественным связям НАСА / Льюиса в следующем обещал предоставить копии студийного качества (среди прочих и для Эй–би–си Ньюс). Вечером перед презентацией Бергстром также устроил для НАСА специальное телевизионное интервью Хогленда с д–ром Линном Бондураном, директором отдела образовательных программ НАСА / Льюиса.

Бондуран не только лично вел интервью, он также организовал профессиональную запись для последующего распространения Государственной службой телевещания США. Он попросил, чтобы Хогленд пришел во внеурочное время перед презентацией, и отвел его в зал для телеконференций с огромным логотипом НАСА/Льюиса на специальном заднике, так что во время интервью этот логотип был виден буквально в каждом кадре.

Если Хогленд был «просто еще одним обыкновенным гостем», с таким же статусом, как и любой, кого могли пригласить выступить в Льюисе, то почему ему оказали столь торжественный прием (не говоря уж о специально заказанном лимузине для доставки из аэропорта, официальном обеде с высшим руководством и обширной экскурсии в НАСА/Льюиса до презентации во второй половине дня…)? Всех ли гостей, выступающих в НАСА/Льюиса, привозят накануне вечером, чтобы дать интервью специально для Государственной службы телевещания (PBS) на фоне официального логотипа НАСА? И если присутствие эмблемы НАСА позади Хогленда во время пространного интервью об исследовании Сидонии не подразумевает одобрение, почему бы не провести интервью просто в комнате для посетителей или в любом другом, менее «идентифицируемом» месте? Бондуран не просто проводил интервью, из записи понятно, что он прочел «Монументы» от корки до корки. Директор отдела образовательных программ НАСА/Льюиса в течение двух с половиной часов задавал грамотные и очень подробные вопросы, свидетельствующие о глубоком знании не только работ Хогленда, но и работ других исследователей аномалий Марса. Он знал подробности — даже некоторые тонкости — почти десятилетних исследований Сидонии, которые велись ДиПиетро, Моленааром, Карлотто и Тораном. Вряд ли так будет себя вести просто радушный хозяин, которого на самом деле не интересуют идеи или опубликованные работы Хогленда.

Несколько месяцев спустя после выступления в НАСА/Лью- ис тот же д–р Бондуран, который так подробно интервьюировал Хогленда в марте, вновь пригласил его. На этот раз целью было проведение большого брифинга и учебного семинара для представителей различных высших учебных заведений со всей страны — и даже из штаб–квартиры самого НАСА — по «Монументам Марса». Познер в своей статье вновь пытается принизить значимость приглашения, заявляя, что это не было большим событием и мероприятие посетили «всего» пятьдесят человек.

На самом деле это было весьма значимым событием, поскольку его посетили ведущие специалисты в своей области, а для семинара НАСА/Льюис подготовили печатные пособия и справочные материалы. Поскольку это была скорее специальная сессия для преподавателей, а не общая презентация для всего учреждения, она проводилась в комнате, вмещавшей около пятидесяти человек, поэтому столько преподавателей со всей страны и пригласили.

Познер, в общем, с этим и не спорит. Он просто использует слова директора отдела международных связей НАСА/Льюиса Америко Ф. Форестьери (который даже не работал в НАСА во время описываемых событий), чтобы доказать, что Хогленд «делает небольшую натяжку», заявляя, что его второе выступление в НАСА было «важной национальной образовательной конференцией НАСА», на которой «аудитория была переполнена преподавателями и учеными, инженерами и теоретиками». При этом Форестьери, очевидно, опирается только на тот факт, что «только» пятьдесят преподавателей посетили конференцию. В чем же дело? В том, что конференция не может считаться «важной», если ее не посетит более пятидесяти человек? А если в числе этих пятидесяти — ведущие преподаватели и ученые, в том числе, из штаб–квартиры самого НАСА, то допустить, что это важное событие — это слишком? Хогленд не прав или преследует личные цели, описывая ситуацию подобным образом? Если, по логике Познера, мероприятие, которое спонсировал главный отдел НАСА, не считается «важным» потому, что его не посетило более пятидесяти человек, то не следует ли предыдущее выступление Хогленда в НАСА/Льюис, которое в главной аудитории видели вживую более тысячи ученых и инженеров и буквально тысячи — по локальной телесети, считать «главным»?

Можно возразить, что это не Познер, а Форестьери заявлял, что Хогленд делает «небольшую натяжку». Но если Познер не согласен с этим утверждением Форестьери, зачем он использует это в своей статье? Очевидно, он стремится создать впечатление, что Хогленд (как минимум) преувеличивает важность неоднократных приглашений в НАСА/Льюис. На самом же деле следует утверждать обратное — что именно Познер «делает небольшую натяжку», пытаясь хитрить по поводу значимости этого события (и роли Хогленда).

Отдел образования НАСА, в котором работал Бондуран, не только официально организовал конференцию; на ней собравшимся ученым, инженерам и преподавателям было объявлено, что эта сессия, равно как и предыдущие выступления Хогленда (в марте), записанные на видео, в будущем станут частью мини- сериала под названием «Марс Хогленда».

Очевидно, Бондуран планировал (разумеется, по распоряжению своего начальника д–ра Клинеберга), что первое интервью, сделанное в ночь перед сессией, на фоне логотипа НАСА/Льюис, войдет в эту программу. Хогденд, как и все присутствовавшие на конференции, был удивлен этим сообщением, поскольку он совершенно не был посвящен в эти планы.

После объявления Бондурана процесс создания сериала продолжался без привлечения Хогленда (за исключением предоставления некоторых снимков и графики). Это была стопроцентная продукция НАСА/Льюис, которая готовилась к эфиру 6 января 1991 г. Затем, чуть менее чем за три недели до назначенной даты, 13 декабря 1990 г., Бондуран сообщил Хогленду плохие новости. По словам Хогленда, он «совершенно расстроенным голосом» мрачно заявил, что планировавшемуся сериалу «Марс Хогленда» перекрыли кислород, и его вызвали для доклада в штаб–квартиру НАСА в Вашингтоне с пленками, записями и графикой для программы. Когда Хогленд спросил, что случилось, Бондуран рассказал, что в Лаборатории реактивных двигателей каким- то образом «прознали про сериал» и устроили по этому поводу скандал в штаб–квартире. Позднее Хогленд получил подтверждение этой информации из источников в самой штаб–квартире.

Что же произошло?

Вероятно, проблемы начались с «Миссии Энтерпрайз» (Enterprise Mission). В начале 90–х Хогленд начал свой собственный образовательный проект в Вашингтоне (округ Колумбия) в старших классах школы в Данбаре (Dunbar Senior High). Беззастенчиво позаимствовав мотив сериала «Звездный путь» у своего друга Жене Родденберри, проект U. S. S. Dunbar Хогленд и его коллеги помышляли для того, чтобы стимулировать интерес к науке учеников этой на 50% чернокожей городской школы, сфокусировав их исследования на различных космических проблемах из сферы деятельности НАСА — например, телескоп «Хаббл», миссия «Магеллан» на Венеру, Марс. Эксперимент в Данбаре (расположенном прямо под Капитолийским холмом), послуживший прототипом для Национальной программы, должен был прояснить противоречивые вопросы, возникающие вокруг Лица и самой Сидонии.

Этот образовательный проект, при посильном участии местных общественных добровольцев (в том числе, Кейт Морган из телепрограммы «Эй–би–си Ньюс» и всех членов ее семьи) впоследствии получил награду в номинации «Луч света» от собственного фонда президента Буша (41) с одноименным названием. Программа привлекла внимание Белого дома, и после нескольких месяцев переговоров U. S. S. Dunbar в октябре 1990 г. получила шанс пригласить своего самого важного визитера — Барбару Буш, Первую леди США. Хогленд быстро отослал запись визита (снятую самими студентами) Бондурану и предложил включить ее в завершающую часть «Марса Хогленда», поскольку там были ссылки на эксперимент в Вашингтоне, упоминавшийся в «ночном» интервью, которое Бондуран брал за месяц до этого.

Однако это только подлило масла в огонь. Похоже, упоминание о случайном появлении Первой леди, супруги Президента США, на проекте Хогленда, как бы одобрявшей идеи об искусственном происхождении развалин в Сидонии, было уж слишком для сотрудников Лаборатории реактивных двигателей. Вероятно, по этой же причине официальное представление Хогленда, которое 20 марта делал Клинберг, загадочным образом исчезло из официальной версии презентационной видеоленты НАСА/Льюис (в том числе и с копии, которую намного позже предоставили «Эй–би–си Ньюс»). Причина, по версии технического отдела Льюиса, заключалась в «одновременном выходе из строя все трех видеокамер». Таким же загадочным образом они включились, когда Хогленд начал говорить.

В конце концов, Бондуран предоставил в НАСА/Льюис сериал, уменьшенный до получасовой программы с «говорящими головами», где также имелся «сбалансированный ответ» такой непредубежденной личности, как Майкл Карр (тот, кто, по сведениям двух «внутренних» источников в НАСА, «зарубил» более пространную версию сериала). Это не имело ничего общего с «плохим техническим качеством», как позднее будут заявлять в штаб–квартире НАСА. Все дело в том, что, как пишет в «Монументах» Хогленд, все происходившее на самом деле свидетельствует о правоте Хогленда, а не Познера. Хогленд совершенно не преувеличивал важность своего выступления в НАСА/Льюис, и, вероятнее всего, он был на полпути к официальному одобрению своей работы НАСА/Льюисом, пока не вмешалась Лаборатория реактивных двигателей.

Все это произошло вскоре после следующей цепочки событий — выступление Хогленда в учреждениях НАСА, публикация «Послания Сидонии», своеобразное одобрение работы Хогленда различными организациями, связанными с Бушем–старшим; а затем дело приняло нежелательный оборот.

НАСА, его различные субагентства и учреждения в ответ на нарастающую волну запросов общественности и Конгресса по поводу Сидонии противопоставляли саркастическую риторику и даже откровенные фальсификации. Когда Хогленд и Эрол Торан рискнули обратиться с запросом в Конгресс, чтобы сделать фотосъемку Сидонии приоритетной задачей для следующей программы «Марс Обсервер», ответ не заставил себя ждать. Казалось, НАСА стремится избежать проверки гипотезы Сидонии любой ценой. В ответ на письма и запросы, в том числе и от конгрессмена Роберта Роя, председателя комитета Палаты представителей по науке, космосу и технологиям, выпускались различные документы, сделанные, вероятно, по образцу шедевра Карла Сагана в журнале «Parade». Помимо обычных ложных заявлений о существовании «опровергающих» фотографий Лица, появилось несколько более пространных официальных ответов.

Самый выдающийся из них — анонимный документ из НАСА, озаглавленный «Технический обзор монументов Марса». Он стал первым в череде аналогичных заявлений учреждений и отделов НАСА и использовался агентством в ответах официальным и частным лицам как основание для того, чтобы не делать фотографирование Сидонии приоритетом. Д–р Стэнли МакДэниэл, специалист по эпистемологии, заслуженный профессор Государственного университета в Сономе, в своей книге «Очет МакДэниэла» по этому поводу сказал:

«Этот меморандум не может серьезно рассматриваться как надежный научный ответ. Он относится только к небольшой части утверждений одной работы (популярной книги, не являющейся строго научным докладом). Вопросы, на которые этот меморандум отвечает, вырваны из контекста, в целом неверно интерпретированы, а сделанные заключения поверхностны и некорректны. Хотя документ характеризуется как технический отчет, он не заслуживает такого названия ни по каким критериям. Использование его в качестве официальной информации, которую НАСА предоставило в ответ на запрос конгрессмена, дает серьезные основания усомниться в честности агентства в данном вопросе». В конце концов, МакДэниэл выяснил, что автором этого документа является Пол Лоумен, геолог из Центра космических полетов Годдарда. То, что у него не хватило мужества открыто подтвердить свое авторство, наводит на определенные размышления.

Отмена сериала «Марс Хогленда», снятого PBS, положило начало новым, более обостренным отношениям между НАСА, Хоглендом и независимыми исследователями. Предположительно это имело какое- то отношение к новому направлению — программе НАСА «Марс Обсервер», которая следовала за «Викингом».