Темная тайна

Глава 5

Сдержав ярость, Льюис скользнул по лицу девушки безразличным взглядом. В груди у него все кипело, он проклинал себя за то, что пошел у Ровены на поводу. Ведь вся его энергия предназначалась Харриет! Да и ей не следовало врываться без вызова в его кабинет.

— Ровена освободится через минуту, — продолжая работать торсом и руками, негромко ответил он.

У Харриет глаза полезли на лоб, а ноги словно приросли к полу. Не обращая на нее внимания, Ровена предавалась неистовому совокуплению. И Харриет охватила зависть: ведь уже с утра она представляла, каким станет ее следующее соитие с Льюисом! А он между тем ублажает жену, словно бы она и не резвилась вчера вечером со своим братцем.

Харриет готова была немедленно покинуть этот дом, чтобы никогда больше не встречаться с его странными обитателями, ведущими аморальную жизнь. Но стоило ей взглянуть на Льюиса, смотревшего на нее поверх головы Ровены, сидевшей к Харриет спиной, как она осознала, что стала пленницей страсти к этому мужчине. И тогда у нее возникла новая мысль — отбить его у жены.

Это открытие потрясло Харриет до глубины души. Она отдавала себе отчет в том, что это нелогично, поскольку они только раз были близки и со временем Льюис может утратить к ней интерес. Но глядя на то, как ласкают его бронзовые руки тело Ровены, Харриет прониклась решимостью любой ценой добиться своего. И главным ее оружием станет хитрость. Она обставит все так, что охотником будет себя считать Льюис.

От внимательного взгляда Льюиса не укрылась перемена в ее настроении. Неужели Харриет уйдет? Ровена демонстративно обняла его за плечи и припала головой к груди. Несомненно, таким образом она напоминала Харриет, что этот демонический брюнет — ее супруг. Льюис виновато вскинул брови: дескать, что я могу поделать?

— Я попрошу, чтобы позвонили попозже, — сказала Харриет ровным голосом.

— Замечательно, — вежливо ответил Льюис.

— Извините, не буду вам мешать, — сказала Харриет. — Мне показалось, что вы позволили мне войти. Прошу простить мне эту досадную оплошность.

— Она ушла? — уточнила Ровена, услышав, как у нее за спиной тихо закрылась дверь.

— Да, — вздохнул Льюис. — Будем надеяться, что не навсегда.

Ровена расхохоталась и выпрямила спину. Щеки ее пылали довольным румянцем, глаза весело сверкали.

— Надеюсь, ты не говорил ей, что мы не живем половой жизнью? Это было бы чересчур, даже она не клюнула бы на такую наживку.

— Разумеется, я не говорил такой ерунды. Но все же досадно, что так вышло.

Ровена томно потянулась и чмокнула его в щеку.

— А я рада! Это очень необычное ощущение. Любопытно, кто мне звонил?

Льюису на это было наплевать. Он был угнетен срывом сексуального удовлетворения и подавлен неприятным поворотом событий.

— Ступай узнай все сама, — сказал он. — Только не разговаривай с Харриет, лучше помолчи, словно бы ничего не случилось. По замыслу фильма, вы не должны обсуждать с ней интимные вопросы.

— Не беспокойся, я знаю, как себя вести.

— Послушай, Ровена! — серьезно сказал Льюис. — Если ты меня подведешь, я не прощу тебе этого. Нужно сделать все подобающим образом, иначе у нас ничего не получится. Я хочу, чтобы фильм вышел правдивым.

— Считай, что это репетиция одной из сцен будущего фильма! — Ровена рассмеялась и слезла с его колен. — Ты придешь обедать или проведешь очередную встречу с моей личной помощницей?

— После всего случившегося, — мрачно ответил Льюис, — я, пожалуй, приду к ней вечером и останусь на ночь.

Войдя в кабинет Харриет, Ровена застала помощницу за пишущей машинкой. Девушка подняла голову и как-то странно посмотрела на кинозвезду своими зелеными глазами. В ее взгляде не было ни гнева, ни ревности: он был полон жалости и сочувствия.

— Кто мне звонил? — резко спросила Ровена, задетая необычным выражением лица Харриет.

— Какой-то американец. Он не представился.

— Американец? Возможно, это мой агент. А почему вы не…

— Я пыталась вас подозвать к телефону! Но вы были заняты, — спокойно ответила Харриет.

Ровена изменилась в лице и выскочила из комнаты. Ей пришлось уединиться в спальне и по совету ее личного врача некоторое время провести в созерцании воображаемого летнего пейзажа, чтобы успокоиться. Если ей действительно звонил из Америки ее агент, он, возможно, хотел предложить ей какую-то работу, более спокойную, чем та, в которую ее вовлек Льюис. Однако это предложение вряд ли принесло бы ей желанного «Оскара».

Льюис весь день провел в своем кабинете, оставив его только раз, чтобы прогуляться по парку. Харриет видела его из окна: он задумчиво брел по дорожке, опустив голову и засунув руки в карманы брюк.

Даже его походка действовала на нее возбуждающе. Его неспешные, мягкие шаги и упругие ягодицы, обозначавшиеся под тканью, напоминали ей, каков он обнаженный. Его мускулистое тело бронзового цвета, темные волосы и карие глаза приводили Харриет в сильнейшее волнение.

На ужин подали жареного цыпленка с лимоном и эстрагоном и фруктовый шербет. Ровена ела с аппетитом, в отличие от Харриет, у которой из головы не выходил Льюис.

Крис с видимым интересом наблюдал за девушкой, с нетерпением ожидая, когда он сможет овладеть ею. Харриет наверняка станет поначалу упрямиться и возражать против грубых способов, которыми он обычно овладевал женщинами. Но в конце концов она сдастся и сделает все так, как ему нравится. От этой мысли у Криса началась эрекция. Он решил, что непременно будет снова подглядывать ночью в глазок, если Льюис вновь уединится с Харриет. Только на этот раз он не возьмет с собой Ровену.

— Ты сегодня какой-то тихий, — неожиданно сказала сестра. — Что с тобой?

— Я провел два часа в тренажерном зале и слегка устал, — с ухмылкой ответил он.

— В каком зале, если не секрет? — спросил Льюис.

— В зале Луиджи.

— Странно. Мы с ним разговаривали сегодня по телефону, однако он не сказал мне, что ты был у него.

— Но я там был, — солгал Крис, на самом деле весь день бегавший по секс-шопам и покупавший дополнительные приспособления для своих экспериментов. Имевшейся коллекции ему показалось мало для осуществления возникших у него планов.

— Хотите еще вина, Харриет? — спросил Льюис.

Она кивнула. Ей хотелось поднять себе настроение и притупить опасение, что Льюис не овладеет ею до тех пор, пока она сама не сделает встречный шаг. А как вести себя в сложившейся ситуации, Харриет не знала. Наливая вино в бокал, Льюис прошептал:

— Я приду к тебе в одиннадцать. Жди!

Трясущейся рукой она взяла бокал и поднесла его к губам, не отрывая от Льюиса взгляда. Крис внимательно наблюдал за ней, однако она этого не замечала. От него не укрылось, что Льюис что-то сказал девушке, после чего она побледнела. Похоже было, что опытный режиссер умело, шаг за шагом, овладевал чувствами наивной англичанки. Крису это все больше нравилось.

Ужин закончился в половине десятого. Харриет не стала пить кофе в гостиной и, сославшись на усталость, удалилась. Оказавшись в своей спальне, она приняла ванну с ароматической солью, натерлась лось оном, вымыла под душем голову с жасминовым шампунем, потом высушила волосы. Расчесывать их гребнем она не стала, а лишь слегка пригладила пальцами, чтобы локоны, ниспадающие на плечи, имели естественный вид.

Затем она освежилась духами «Уорт», подаренными ей Джеймсом на прошлое Рождество, и облачилась в ночную сорочку и шелковый пеньюар.

Все это заняло примерно час, но до прихода Льюиса оставалось еще тридцать минут. Их Харриет посвятила размышлениям о том, как доставить любовнику максимальное удовольствие и насладиться при этом самой.

Стук в дверь застал ее на пике фантазий. После ванны, легкого самомассажа с лосьоном и душа Харриет чувствовала приятное возбуждение. Шелк холодил горячую кожу и обострял чувства. Предвкушение блаженства незаметно стало перерастать в боль.

Льюис окинул ее восхищенным взглядом и, поцеловав в щеку, заметил вкрадчивым голосом:

— Восхитительный аромат! Я готов тебя проглотить.

Он обнажил ей плечи, а Харриет принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. Льюис покорно ждал, пока она его разденет, нежно касаясь ее бархатистой кожи и поглаживая по спине.

Когда он остался голым, она слегка подтолкнула его к кровати. Удивленно покосившись на нее, он подчинился и лег на спину, с улыбкой спросив:

— Насколько я понимаю, у тебя какой-то особый план?

— Я хочу, чтобы тебе было так же приятно, как и мне, — прошептала Харриет.

Льюис был заинтригован таким поворотом событий. Ему и в голову не приходило, что Харриет может перехватить инициативу, это стало для него приятным сюрпризом и подействовало возбуждающе. Пенис быстро увеличился и напрягся.

Харриет спустила бретельки ночной сорочки, еще больше раззадорив этим Льюиса, наблюдавшего за ее действиями потемневшими от страсти глазами, и наконец, окончательно освободившись от одежды, предстала перед ним обнаженной.

Поводя бедрами, она легла на кровать и, полюбовавшись его потрясающим фаллосом, сомкнула на головке губы. Он судорожно втянул воздух, почувствовав, как ее язычок ласкает его пест, а губы легонько его посасывают.

Приятно пораженный таким сюрпризом, Льюис потерял самообладание. И все же он нашел в себе силы не торопиться и позволить Харриет действовать как ей вздумается. Он поглаживал ее округлые ягодицы, дразнившие его взор, нежную кожу бедер и напрягшийся живот. От его прикосновений у нее по спине пробежал озноб, а стоило ему дотронуться до ее половых губ, как они стали влажными и раскрылись.

Он ввел ей во влагалище палец, и Харриет начала быстрее двигать головой, крепче сжав пенис губами. И тогда Льюис осторожно вставил другой палец в отверстие между ее матовыми полушариями. Харриет замерла от нового ощущения, но когда пальцы Льюиса начали совершать легкие приятные движения, она расслабилась и приняла эти условия любовной игры.

Льюис вскоре понял, что его терпению приходит конец и он вот-вот не выдержит нарастающего возбуждения. Он сжал руками ее талию и, мягко потянув, хрипло произнес:

— Довольно, Харриет! Я не хочу, чтобы наш вечер удовольствий закончился так быстро.

Она почувствовала восторг, осознав свою власть над ним, и неохотно и медленно подняла голову и отпустила его влажный любовный жезл. Но под конец она все же облизнула дрожащую головку, и это едва не испортило весь его план. Лишь вовремя сжав мышцы промежности, Льюис сдержал оргазм. Не осмеливаясь рисковать, он стащил с себя Харриет, вошедшую во вкус и вознамерившуюся мучить его и дальше.

— Теперь моя очередь, — шепнул он, чем привел ее в экстаз.

Льюис положил Харриет на живот и подсунул под нее две подушки, так что ее ягодицы оказались выше спины. Затем он раздвинул ей ноги и приказал замереть. Это казалось ей в данный момент невозможным, но она подчинилась, предвкушая новое острое ощущение.

Льюис достал из тумбочки вибратор и стал массировать ей промежность. Ощутив легкое покалывание между анусом и влагалищем, Харриет изогнулась и подняла зад еще выше. Льюис похлопал ее по ягодицам:

— Я же сказал: лежи спокойно!

Удивленная шлепком, Харриет замерла, и Льюис, прибавив оборотов, принялся водить вибратором по клитору. Харриет с трудом сдерживала желание усилить ощущения телодвижениями. Она корчилась, словно в агонии, но старалась оставаться неподвижной, предвкушая большее удовольствие.

Льюис внимательно наблюдал за ее поведением. Ему понравилось, что она исполняет его указания и принимает новые правила игры, все больше увлекаясь ею. Очевидно, такого ей еще не доводилось испытывать.

Дыхание Харриет становилось все громче и учащеннее, живот и спина напряглись. Ей дьявольски хотелось прижаться низом живота к подушкам и потереться о них, но она не делала этого, боясь огорчить Льюиса.

Новые и новые волны экстаза пронизывали ее тело, наполняя его приятной тяжестью. И Льюис, оценив ее покорность, решил, что пора порадовать ее дополнительной стимуляцией. Очень медленно и осторожно он ввел головку вибратора в изголодавшееся влагалище и одновременно наклонился и начал облизывать клитор.

Харриет хотелось кричать от восторга. Льюис то уменьшал, то увеличивал скорость вращения головки вибратора, доводя Харриет до полного безрассудства. Она не могла думать ни о чем, кроме прилива возбуждения и бешено пульсирующего клитора. Перед глазами возникли радужные круги.

Живот ее напрягся настолько, что слегка занемел. Она тонким голоском стала просить Льюиса позволить ей двигать корпусом, но он снова хлопнул ее по ягодицам, и она умолкла, наслаждаясь огненными ручейками, распространяющимися по жилам. Неожиданно они слились в один поток, ягодицы ее напряглись, и Льюис, угадав приближение оргазма, быстро вынул вибратор и резко вошел в нее сам, продолжая потирать клитор.

Харриет почувствовала, что она вот-вот взорвется от переполняющей ее лавы. В промежности стало нестерпимо горячо, и она закричала, громко и пронзительно, утратив над собой контроль.

Льюис начал двигаться быстрее и напористее, совершая пальцем круговые движения вокруг влажного вздрагивающего комочка. Стенки влагалища Харриет сжали его член так плотно, что он застонал и стал двигать торсом с потрясающей скоростью и мощью, заботясь исключительно о собственном удовольствии.

Оргазм Харриет достиг пика. Очутившись на гребне блаженства, она почувствовала, как сладкая конвульсия сотрясает ее с головы до ног, проникая даже в кончики пальцев. Ощущение было столь невероятным, что ей не верилось, что все это действительно происходит с ней.

На лбу и над верхней губой Льюиса выступил пот. Он с изумлением взглянул на Харриет, содрогавшуюся в оргазме, и мысленно отметил, что видит такое впервые. Ему тоже было с ней очень хорошо, как ни с кем раньше.

Уткнувшись головой в матрац, Харриет ждала, когда он произнесет какие-то хорошие слова, выразит свои чувства после совокупления. Но Льюис лишь молча лег рядом и, обняв Харриет, привлек ее к себе, поглаживая своими большими сильными ладонями.

Крис, подглядывавший в специальный глазок, пришел в жуткое возбуждение от увиденного. Однако сегодня он не собирался идти к Ровене: ему хотелось забраться в постель и думать о Харриет. Она была чрезвычайно ласкова и мила с Льюисом, продемонстрировав удивительную покорность и одновременно редкую страстность. Крису не терпелось самому овладеть ею и посмотреть, как будет себя вести англичанка с ним.

Он живо представлял, как Харриет исполняет его приказы и как он наказывает ее за ослушание. Он не ограничится легким шлепком по заднице, его любовные игры не покажутся ей забавным развлечением. Похоже, Льюис всерьез увлекся девчонкой! Крису доводилось наблюдать, как забавлялись Льюис и Ровена. С женой он вел себя не так, как с Харриет. Половой акт с Ровеной был для него таким же удовольствием, как вкусная еда или хорошее вино, но не более. Сегодня же Льюис не совладал с собой, позволил себе утонуть в пучине сладострастия. А его последующие ласки свидетельствовали об особом, нежном и заботливом, отношении к Харриет. Этого Крис не ожидал. Ситуация складывалась прелюбопытнейшая, над ней стоило хорошенько поразмышлять.

Через полчаса, когда Харриет уснула, Льюис покинул ее спальню и спустился в кабинет, откуда позвонил сценаристу Марку. Тот отозвался раздраженным и сонным голосом.

— Я хочу, чтобы ты немедленно приехал ко мне, — сказал Льюис.

— Черт подери, Льюис! Ты знаешь, который час?

— Раз днем ты все равно бездельничаешь, это не имеет значения. Приезжай, да побыстрее!

— К чему такая спешка?! — воскликнул Марк, спустя двадцать минут войдя в притихший особняк.

— Меня посетила великолепная идея, хочу поделиться ею с тобой.

— Что ж, ты босс, — сокрушенно вздохнул Марк.

— Вот именно, — улыбнулся Льюис. — Так вот, новый поворот сюжета. Переспав с единокровным братом, героиня решила соблазнить собственного мужа.

— Зачем ей это нужно, если они женаты?

— Верно. Однако она пытается соблазнить его в кабинете.

— На письменном столе? Что ж, это забавно, хотя и не оригинально.

— Хорошо, — улыбнулся Льюис, — пусть не на столе, а в кресле, в котором он сидит. Она задирает подол платья и садится мужу на колени.

— Вот это впечатляет! — оживился сценарист.

— И когда они близки к оргазму, в кабинет врывается их новая секретарша!

— Зачем? — вытаращил глаза Марк. — И даже не постучавшись?

— Хороший вопрос! Пусть в сценарии она постучится. Но, приняв невнятное бормотание героини, находящейся в экстазе, за разрешение войти, она войдет.

— Оригинально! Мне все это нравится! — улыбнулся Марк. — И что же дальше?

— Дай подумать… Пожалуй, будет лучше, если она замрет от удивления и станет наблюдать происходящее.

— Как! Образцовая секретарша застынет на месте? Это неправдоподобно! Она должна повернуться и уйти.

— Согласен — но этого не происходит! Ей, возможно, и хотелось бы так поступить, но ее завораживает эротизм этой сцены.

— И как ведет себя в такой ситуации жена?

— По-моему, она остается весьма довольна, — ответил с улыбкой Льюис. — Девушка представляет собой угрозу для семьи, жена это понимает. А как лучше продемонстрировать сопернице, что муж по-прежнему страстно любит жену? Что послужит более наглядным свидетельством его пылкой страсти, чем соитие в его кабинете? Он не в силах совладать с собой и овладевает героиней прямо в кресле! Это апофеоз!

— Да, пожалуй… Но как смогут после этого женщины смотреть друг другу в глаза?

— Им обеим будет не по себе. Жена ожидает, что секретарша смущена и подавлена, однако все оборачивается иначе. Секретарша держится спокойно и этим выводит героиню из равновесия. Понятно, Марк?

— Не совсем, — признался сценарист.

Льюис тяжело вздохнул:

— Честно говоря, мне тоже пока не все ясно. Допустим, девушка просто-напросто смирилась с реальным положением вещей и решила сделать вид, будто бы ничего особенного не случилось. Именно это и бесит героиню! Согласись, Марк, любому станет не по себе, если его ожидания не оправдаются.

— Ты полагаешь, что наша суперсекретарша созрела для такого поступка? — вскинул брови Марк.

— Да, вполне! — кивнул Льюис. — А чтобы это вы глядело на экране более убедительно, неплохо показать еще одну сцену — страстное совокупление секретарши и мужа героини. Пусть она произойдет в тот же вечер.

— Он настоящий супермен, этот супруг!

— Нет, — поморщился Льюис. — Просто мужчина с повышенной сексуальностью. Согласись, любому мужчине хотелось бы иметь в своем доме двух красавиц, жаждущих его ласк.

— Я так не считаю, — пробурчал Марк, делая заметки в блокноте. — По-моему, любая женщина норовит заткнуть соперницу за пояс даже при таком стечении обстоятельств. Ни одна красавица не потерпит рядом с собой другую, кому-то из них придется исчезнуть. Это общеизвестно.

— Такой финал меня не устроит, — задумчиво произнес Льюис. — У меня иные планы.

— Ты уже придумал финал? Мне казалось, что мы собирались не торопить события и не спеша работать над каждой новой сценой.

— Совершенно верно, — раздраженно сказал Льюис. — Однако из этого не следует, что я забыл о конечной цели. Но ты прав, старина! Возможны самые неожиданные повороты сюжета.

Марк пристально взглянул на Льюиса, однако не осмелился спросить, что происходит в его доме. Фильм действительно обещал быть весьма оригинальным.

— В котором часу мы собираемся на вечеринку в субботу? — спросил он, пряча блокнот.

— В половине девятого. Никого не приводи с собой, у нас будет свободная гостья.

— Надеюсь, она симпатичная, — ухмыльнулся Марк.

— Полагаю, она лелеет ту же надежду в отношении тебя, — расхохотался Льюис, имея в виду Харриет.

Затворив за гостем дверь, он поднялся к себе и лег спать.

На другое утро Ровена проснулась в плохом настроении. Она позже остальных появилась в столовой, с распухшим лицом и темными кругами под глазами, и заявила, что ее мучила бессонница.

— Даже снотворное не помогло!

— Тебе не помешает массаж лица, — сказал Льюис.

— Я и без тебя знаю, что выгляжу отвратительно! — огрызнулась Ровена.

— Я просто посоветовал тебе сделать массаж, он всегда успокаивал тебя. Если не возражаешь, я отлучусь на пару часов. Нужно кое с кем повидаться, подписать некоторые бумаги. А после полудня мне понадобится Харриет.

— Она-то уж точно не станет возражать, верно? — язвительно заметила Ровена, покосившись на помощницу.

— Я буду только рада, — с улыбкой сказала девушка.

Это взбесило кинозвезду.

— Если ты закончила пить кофе, — резко сказала она, — то прошу просмотреть письма от литературных агентов писателей, изъявивших желание написать мою биографию. Оставь только тех авторов, у которых имеется опыт в составлении подобных опусов. И проверь, не числятся ли они в списке моих врагов.

— У вас есть враги? — удивилась Харриет.

— Моя дорогая сестричка ведет список людей, которых она обидела, пробиваясь к вершине славы. Она боится, что в один прекрасный день ей кто-нибудь отомстит.

— Так тебе все понятно? — спросила кинозвезда.

Харриет кивнула, повернулась, чтобы уйти, и столк нулась с Льюисом, который тоже собрался покинуть столовую. Он пожал ей руку и извинился, заговорщицки подмигнув. Харриет покраснела и поспешно вы скользнула в коридор.

Ровена не заметила, как они обменялись многозначительными взглядами, но от Криса ничего не укрылось. Однако он не стал делиться своими соображениями по этому поводу с сестрой, не желая окончательно испортить ей настроение.

— Что вытаращился? — спросила она, поймав на себе его пристальный взгляд.

— Любуюсь твоим нарядом, — признался Крис.

На Ровене были короткая черная юбка, черный бюст гальтер, отделанный кружевами, и белая льняная блуза с расстегнутыми верхними пуговицами. Подобные костюмы вошли в последнее время в моду, поэтому Ровена и позволила себе такой вычурный ансамбль. К тому же он прибавлял ей сексуальности.

— Где ты был этой ночью? — спросила Ровена. — Ты был мне нужен.

— Я спал.

— Ложь! Я звонила в твою комнату, тебя там не было.

— Я не брал трубку, потому что спал.

— Разве трудно было догадаться, что ты мне понадобишься? Мне не нравится то, что здесь происходит. Я не знаю, как мне реагировать на все это, и не понимаю, что я на самом деле хочу. Я нуждаюсь в твоей поддержке. Мы всегда помогали друг другу раньше! Ты обещал, что в наших отношениях ничего не изменится.

— А мне показалось, что ты хочешь все изменить, — сказал Крис. — Ведь идея фильма и заключается в том, что ты уходишь от меня. Он задуман, чтобы нас разлучить.

— Не совсем, — мягко возразила Ровена. — Вернее сказать, этот фильм задуман, чтобы уменьшить мою зависимость от тебя.

Тело Ровены нуждалось в Крисе, в его резких, напористых движениях, граничащих с грубостью.

— По-моему, из этой затеи ничего не получится, — сказал он.

— Одно я знаю наверняка, — откровенно заявила Ровена, — эта Харриет мне осточертела. Предполагалось, что она будет беситься от ревности, а с ума схожу я.

— Это игра! Разумеется, ты ее ревнуешь, но у тебя на руках все козыри. Харриет обречена на проигрыш.

— Надеюсь, она это понимает, — сказала Ровена, затем посмотрела на брата, откровенно пожиравшего ее своими васильковыми глазами, и прошептала: — Не поднять ли нам друг другу настроение?

— Прямо здесь и сейчас?

— А почему бы и нет? Харриет работает, Льюис куда-то уехал. А до вечера я не дотерплю. Пожалуйста, Крис!

Он не мог устоять перед ней. Их сексуальная зависимость была взаимной. Но едва Крис стал прикидывать, как им лучше устроиться в столовой, он поймал себя на том, что представляет себе, что будет испытывать Харриет, если станет свидетельницей их совокупления. И у него началась эрекция.

— Встань на колени на сиденье кресла, обними спинку и выпяти зад. Тогда я смогу овладеть тобой стоя, — сказал он Ровене.

У нее пересохло во рту: быстрое соитие, связанное с риском разоблачения, возбуждало ее не меньше, чем половые акты, во время которых она позволяла ему быть ее господином.

Заняв нужную позицию, она предстала перед Крисом в столь соблазнительном виде, что он сжал ей руками бока и немедленно грубо вошел в нее. Двигая торсом, Крис наклонился к ее уху и всякий раз, когда она подавалась вперед после его очередного удара сзади, шептал:

— Ты моя, только моя! Поняла?

Эти слова еще сильнее возбудили Ровену, она принялась массировать пальцем клитор. Но в этом не было необходимости: едва Крис сжал руками ее груди, как стенки влагалища стали сокращаться.

— Я никогда не отпущу тебя! — прохрипел Крис, и сладостный оргазм сотряс тело Ровены. Дернувшись несколько раз, она бессильно уронила голову на спинку кресла.

Крис наклонился над ней и, отдышавшись, медленно отстранился и стал приводить себя в порядок.

Ощутив внутри себя пустоту, Ровена почувствовала страх. Ей захотелось, чтобы Крис вновь вошел в нее: только чувствуя во влагалище его упругий член, она обретала покой. По телу ее пробежала дрожь.

— В чем дело? — спросил Крис.

— Не знаю. Мне страшно!

— Но для волнений у тебя нет оснований! Ведь переживать должна Харриет: по сюжету она влюбляется в Льюиса.

Ровена встала и поправила юбку.

— Не говори глупости, она совершенно его не знает. Между ними исключительно плотская близость. И вообще, она не производит впечатления романтической девчонки, способной влюбиться. Она слишком рассудительна, это — воплощение английской добродетели.

— Ты заблуждаешься, но пусть тебя это не беспокоит.

— Если бы она действительно влюбилась в Льюиса, меня это не на шутку встревожило бы, — сказала Ровена и по-хозяйски потрепала Криса по голове. — Мужчинам нравится, когда в них влюбляются, это льстит их самолюбию.

— Льюис не нуждается в самоутверждении, — возразил Крис.

— Все мужчины нуждаются в этом, — улыбнулась Ровена. — Схожу-ка я проверю, чем занимается Харриет. Я была с ней излишне резка утром.

— Думаю, она не обиделась. Вполне естественно, что кинозвезда обладает несносным характером. Она знала, к кому нанимается на службу.

Он был прав. Придирки Ровены совершенно не обеспокоили Харриет: после прикосновения Льюиса, как бы случайного, она чувствовала себя великолепно. Она была не настолько наивна, чтобы возомнить, что он влюблен в нее. Однако ей было приятно, что она нравится ему и как личность, и как сексуальный партнер.

Несомненно, Льюис все больше отдалялся от Ровены. Этому отчуждению в немалой степени способствовала сама кинозвезда, не желающая порвать со своим братом. Харриет все это было на руку.

Пока она раздумывала, как ей добиться своей цели — отбить Льюиса у Ровены окончательно, сам он размышлял над тем, как вовлечь помощницу жены в осуществление своей затеи. Ему нравилось, что она оказалась темпераментным партнером в сексе. Оставалось втянуть ее в занятие им настолько, чтобы она постоянно испытывала потребность в получении удовольствия. Когда же Харриет привыкнет к полноценной и регулярной половой жизни, придет время для перехода ко второму этапу. И тогда он ее на некоторое время оставит: этого требовал сценарий.

Льюис понимал, что на это понадобятся определенные усилия, потому что ему нравилось доставлять девушке удовольствие. Но ради фильма он был готов пойти на жертву. Сюжет предусматривал постепенное погружение наивной секретарши в мир темных пороков обитателей особняка в Риджентс-Парк.

Менее всего был озабочен в данный момент Крис. Он блаженствовал. Вопреки его опасениям Ровена все сильнее привязывалась к нему, а Харриет давала богатую пищу его сексуальным фантазиям. Он знал, что со временем ему позволят потешиться с ней, так как по сюжету Ровена должна была не только наблюдать сцену их совокупления, но и участвовать в ней.

Впервые в жизни Крис ощущал умиротворение: Ровена постоянно нуждалась в нем, а впереди его ожидали острые ощущения с Харриет. Более того, его самолюбию льстило и то, что события пока разворачивались не так, как хотелось бы Льюису. А стать свидетелем краха его планов было заветной мечтой Криса.