Темные тайны

~ ~ ~

Себастиан никак не мог заснуть. Слишком многое крутилось в голове, слишком много всего произошло. Поначалу он думал, что расслабиться ему не дает стокгольмский адрес. Пожалуй, ничего удивительного: как можно заснуть, имея впереди то ли почти непостижимую возможность, то ли риск? Однако дело было не только в адресе. Существовало кое-что еще помимо потенциальных последствий письма из прошлого. Другой образ, куда более актуальный и отчетливый. Образ юноши, идущего через футбольный стадион навстречу своей смерти. Юноши, которого ему не удалось понять. За все это время. Он чувствовал, что здесь-то и кроется ошибка. Они слишком быстро начали концентрироваться на периферии вместо центра. Аксель Юханссон, Рагнар Грот, Франк Клевен — все логично. Они искали преступника.

Но совсем забыли о жертве. У Себастиана возникло ощущение, что здесь-то они и начали терять взаимосвязь. Рогер Эрикссон — юноша, являвшийся центром трагедии, — по-прежнему оставался загадкой.

Себастиан поднялся и пошел на кухню. В холодильнике все еще стояло несколько бутылок минеральной воды с бензоколонки. Он открыл одну из них и уселся за кухонный стол. Потом принес сумку и достал бумагу, ручку и оставшиеся у него материалы расследования. Бумаги и папки, которые ему наверняка следовало вернуть. Он совершенно забыл про них, да и был не из тех, кто возвращается ради того, чтобы отдать какие-то копии. Причем всегда. Напротив, он предпочитал иметь под рукой как можно больше материалов — именно для таких случаев, как сейчас. Так он работал всегда, когда, давным-давно, работал всерьез, и его порадовало, что он хотя бы не утратил привычку набивать сумку. К сожалению, материал не содержал почти ничего о Рогере. В основном отдельные бумаги, полученные из двух его школ. Себастиан отложил их в сторону, открыл в блокноте чистый лист, взял ручку и решил немного систематизировать мысли. Сверху он написал большими буквами:

СМЕНИЛ ШКОЛУ

Себастиан вырвал страницу и положил ее на дальний край стола. Ему обычно нравилось работать с опорными словами на отдельных листах, создавая таким образом простор для мыслей. Следовало прочувствовать доступные части скелета, чтобы затем посмотреть, как их можно повернуть и нарастить. Себастиан продолжил:

НИКАКИХ ДРУЗЕЙ

Ограниченность круга друзей Рогера стала для полиции одной из проблем. У него было слишком мало приятелей, о нем почти никто ничего не знал. Лиза оказалась его девушкой только понарошку, а друг детства Юхан от него отдалился. Просто-напросто одинокий человек. С одинокими людьми разбираться труднее всего.

ПОСЕЩАЛ ПСИХОЛОГА

Покойного Петера Вестина. Вероятно, чтобы хоть с кем-то поговорить. Еще больше подтверждает тезис о его одиночестве. Возможно, ему требовалось выговориться, чтобы с чем-то справиться.

НУЖДАЛСЯ В ДЕНЬГАХ

Торговля спиртным и вся история с Акселем оказались побочным следом. Но Рогер, похоже, был на многое способен ради денег. Деньги ему требовались для того, чтобы вписаться, стать равным. Особенно в новой школе, в престижной Пальмлёвской гимназии.

МАТЬ ПОЛУЧАЕТ ДЕНЬГИ ОТ ДИРЕКТОРА

Порочное отношение к деньгам, похоже, было для семьи характерным. Версия с шантажом казалась весьма вероятной. Лена знала нечто, вынуждавшее Рагнара Грота платить ей за то, чтобы это не вышло наружу. Наверняка нечто, способное нанести урон репутации школы, поскольку он и жил исключительно ради репутации школы. Единственным известным Себастиану связующим звеном между Леной и Гротом был Рогер. Из этого вытекало:

ЛЮБОВНИК ГЕЯ?

Но он быстро зачеркнул рубрику.

Этот тезис в цепи косвенных улик беспокоил его больше всего. Такие отправные точки нередко начинают слишком доминировать и способны повлиять на весь ход расследования. Сейчас же следовало мыслить свободно, не замыкаться на чем-нибудь, а рассматривать связи, не наделяя их излишним значением. Решение, как правило, кроется в мелких деталях. Он это знал, поэтому предпочел написать:

ТАЙНЫЙ ЛЮБОВНИК / ТАЙНАЯ ЛЮБОВНИЦА

Этот след тоже казался в общем-то слабоватым. Ощущение Лизы, подхваченное и усиленное Ваньей. Ощущение, которое разделял и он сам. Оно вполне могло быть их субъективным восприятием слова «тайна». То, что человек скрывает, непременно имеет отношение к сексу. Есть ли что-нибудь другое помимо ощущения, что подтверждало бы их правоту? Да, кое-что есть. Он обозначил следующую рубрику:

«ВСЕ РАЗГОВОРЫ ТОЛЬКО О СЕКСЕ»

Ведь так сказал им с Ваньей Юхан, когда они беседовали с ним возле палатки. Возможно, это важнее, чем ему показалось поначалу. Ведь, по словам Юхана, они с Рогером отдалились друг от друга именно поэтому. Это, бесспорно, свидетельствовало об интересе Рогера к сексу — столь сильном, что Юхан находил его слишком обременительным. С кем же он занимался сексом? Не с Лизой. А с кем?

ПОСЛЕДНИЙ РАЗГОВОР

Он тоже не давал Себастиану покоя — последний разговор Рогера. Когда тот в роковую пятницу звонил Юхану домой, но не застал его. Почему он не перезвонил Юхану на мобильный телефон? Одно время они склонялись к мысли, что Рогер мог просто не успеть, когда же им удалось благодаря камерам проследить его последний путь, эта мысль подтверждения не нашла. Напротив. После несостоявшегося разговора, до того как сесть в машину, Рогер довольно долго шел по городу. Следовательно, временем он располагал. Наиболее вероятным представлялось, что его дело к Юхану было не слишком важным. Возможно, он счел достаточным просто передать, что звонил. Возможно.

Себастиан достал из холодильника еще бутылку воды. Не забыл ли он чего-нибудь? Наверняка довольно многое. Он чувствовал усталость и раздражение из-за того, как трудно понять Рогера. Себастиан знал: он что-то упускает. Он принялся перелистывать школьные бумаги, школьный каталог, последние характеристики. Обнаружил только, что Рогер стал лучше успевать. Особенно по предметам Беатрис. Похоже, она хорошая учительница. Больше ничего путного найти не удалось.

Себастиан встал, чувствуя, что ему требуется выйти на воздух. Прочистить голову, взглянуть пошире. Он знал, как у него работает мыслительный процесс. Иногда проходило некоторое время, прежде чем у него возникала мысль, переворачивающая отдельные кусочки пазла и расставляющая их по своим местам. Иногда она вообще не возникала. Гарантии, как и с большинством процессов, не было.

Маклер появился около половины девятого. К этому времени Себастиан уже успел раздраженно собрать сумку и совершить еще одну прогулку. По-прежнему ничего. Мыслительный процесс в основном застопорился на той же заезженной схеме. Возможно, в тайну Рогера не проникнуть. По крайней мере, с доступным ему материалом. Маклер прибыл с широкой, чересчур радостной улыбкой, в отличном пиджаке и на большом сверкающем «мерседесе». Себастиан его сразу же возненавидел. Даже не пожал протянутую ему руку.

— Значит, вы хотите продать дом?

— Я хочу убраться отсюда как можно скорее. Давайте контракт, и я его сразу подпишу. Ведь я, кажется, все объяснил по телефону?

— Да, но, может быть, все-таки посмотрим договор?

— Этого не требуется. Вы ведь получаете процент с конечной суммы, правильно?

— Да.

— Значит, чем она выше, тем больше вы получите?

— Именно.

— Это все, что мне требуется знать. Следовательно, у вас есть стимул продать как можно дороже. Мне этого достаточно.

Себастиан кивнул маклеру и взял ручку, чтобы поставить на пунктирной линии подпись. Маклер посмотрел на него слегка скептически.

— Мне бы сперва немного осмотреть дом.

— Тогда я позвоню кому-нибудь другому. Подписывать или как?

Маклер колебался:

— А почему вы выбрали нашу фирму?

— Она оказалась первой в телефонном справочнике, у кого имелся автоответчик, где можно было оставить сообщение. Устраивает? Я могу подписывать?

Маклер самодовольно улыбнулся:

— Мне приятно это слышать. Знаете, сейчас все чаще устанавливают автоответчики, которые только тараторят о времени работы и просят клиентов перезвонить. Но я просчитал, что тогда человек может позвонить в другое место. Ведь так? Ловко, да?

Себастиан счел вопрос риторическим. Как бы то ни было, он не собирался подтверждать теории маклера, рассказывая о том, что в его случае дело именно так и обстояло.

— Я хочу сказать, что быть доступным клиенту чрезвычайно важно. Я оставлю вам в папке номер своего мобильного телефона, — продолжал маклер, не дожидаясь ответа, которого все равно бы не последовало. — Если только у вас возникнут вопросы, пожалуйста, звоните, в выходные, вечером, когда угодно, это мой принцип работы.

И, словно чтобы продемонстрировать, до какой степени он всегда доступен, его мобильный зазвонил, прежде чем маклер успел продолжить. Себастиан устало посмотрел на мужчину, о звонке которому в данный момент очень сожалел.

— Привет, дорогая, да, немного помешала… но, конечно, — маклер чуть отошел в сторону, чтобы разговаривать немного более уединенно. — Дорогая, ты справишься. Я уверен. Сейчас мне надо идти. Целую.

Маклер положил трубку и обратился к Себастиану с извиняющейся улыбкой:

— Извините, это моя девушка, она идет на интервью к работодателю. А она всегда перед этим так волнуется.

Себастиан уставился на стоящего перед ним мужчину, о котором знал уже слишком много, и начал поспешно искать внутри что-нибудь убийственное, чтобы заставить того замолчать. Желательно настолько сильное, чтобы маклер больше вообще никогда не заговорил. И тут возникло то, чего он ждал.

Мыслительный процесс.

Связь.

Кому человек звонит?

Стив Кукувинос счел эту поездку весьма странной. Он забрал мужчину с сумкой возле его дома. Тот говорил очень быстро. Ему сперва надо было доехать до Пальмлёвской гимназии, чтобы затем сразу отправиться дальше. Выходить он не собирался, просто хотел туда доехать как можно скорее.

По прибытии на место мужчина попросил Стива обнулить одометр, развернуться и поехать кратчайшим путем к мотелю возле шоссе E18. Мужчина достал карту, чтобы показать, где находится мотель, но Стив знал свой Вестерос и успокоил его. Они ехали в полном молчании, но, периодически поглядывая на пассажира, Стив видел, что тому едва удается сидеть спокойно. Его, казалось, просто распирает от радости.

Когда они стали приближаться к мотелю, мужчина передумал. Он дал Стиву название улицы и велел ехать туда. Переулок Спренггренд. Мужчина попросил, чтобы Стив доехал до самого тупика, сдал назад и припарковался. Когда Стив все это проделал, мужчина посмотрел на одометр. Там значилось неполных шесть километров. Мужчина дал Стиву свою кредитку и попросил немного подождать. Вышел из машины и почти бегом направился в сторону мотеля. Стив заглушил мотор и вышел, чтобы покурить. Он в недоумении покачал головой. Если мужчине было нужно в мотель, Стив мог бы отвезти его прямо туда. Он успел сделать всего несколько затяжек, прежде чем мужчина вернулся. Выглядел он, если можно себе такое представить, еще более взволнованным, почти бледным. В руке он держал нечто напоминавшее школьный каталог. Водитель такси узнал фотографию на обложке — та самая снобистская школа, к которой они только что подъезжали, Пальмлёвская гимназия.

Стив снова уселся в машину, и теперь мужчина захотел поехать к футбольному стадиону возле высотных домов, а потом опять к школе.

Мужчина неотрывно смотрел на одометр.

Странная, как уже говорилось, получилась поездка.

Странная поездка длиной в семнадцать километров.

Себастиан должен был понять. Если кто и мог понять, то это он. Ведь ему самому довелось пережить это в непосредственной близости. Перемену в ней, силу и мощь, появлявшиеся по мере того, как ты ее узнавал. Как тебя захватывало и тебе хотелось встретиться с ней снова.

Как Рогеру.

Рогер нуждался в ком-то. В ком-то помогавшем ему, поддерживавшем его, когда он сменил школу. В ком-то, кому он мог позвонить, когда нервничал. Когда его избили. В ком-то, кого он любил. Рогер сделал один звонок.

Но не Юхану.

А Беатрис.

В мотель Себастиан побежал, в основном поддавшись внезапному импульсу. Когда такси, сдав назад, остановилось, у него возникло ощущение, будто мотель мог оказаться более важным местом, чем он предполагал. Что Рогер шел туда не случайно, он уже бывал там раньше. Хотя и не вместе с Рагнаром Гротом. Положив школьный каталог перед женщиной в рецепции, Себастиан получил подтверждение.

О да, она здесь бывала.

Неоднократно.

Она не просто «нарост».

Она нечто значительно большее.