Темные узы

— Садись обратно, — пригласил он.

Сузив на него глаза, когда он похлопал по диванной подушке рядом с собой, она осталась на своем месте, стоя по другую сторону кофейного столика.

— Мне хорошо там, где я есть.

— Ты мне не доверяешь, или это ты меня боишься?

Хейли рассмеялась, а потом пожалела, что не рассмеялась, когда он посмотрел на нее.

— Ты серьезно? Ее смех заглох в горле.

— Почему ты думаешь, что нет?

— Я не знаю, Десмонд. Может быть, потому, что ты выглядишь так, будто скорее готов задушить меня, чем снова поцеловать.

— Я уже начал сомневаться, не собираешься ли ты сделать вид, что поцелуя не было.

— Он произошел. Меня смущает только одно: почему? Ты ничего не делаешь, если это тщательно не продумано.

— Я не планировал поцелуй. Мне захотелось поцеловать тебя, и я поцеловал. Тебе понравилось.

— Понравилось? — засомневалась она. Хейли чувствовала себя неловко, вспоминая их поцелуй, который они разделили.

— Хейли, мы оба взрослые люди. Я уже давно вышел из того возраста, когда стыдно говорить о поцелуях, да и о сексе, если уж на то пошло.

— Мы точно не будем говорить о сексе. Возможно, вы не считаете это постыдным, но я считаю, особенно если учесть, что я никогда не рассматривала вас в связи с этими двумя темами.

Десмонд бросил на нее взгляд уязвленной гордости.

— Даже после нашего поцелуя?

— Нет. Хейли впервые солгала, не задумываясь.

— А я — да.

— Тогда не над, — просто сказала она.

На этот раз Десмонд разразился смехом.

— Это не так просто.

— Тогда держи это при себе. Скрестив руки на груди, Хейли посмотрела на него безразличным взглядом.

— Хорошо.

Она смотрела на него с подозрением, не очень — то веря в его легкое согласие.

— Как я уже сказал, мы оба взрослые люди. Десмонд встал.

— Если я тебе не нравлюсь, то я тебе не нравлюсь. Он пожал плечами. — Ничего личного.

— Тебе не нужно объяснять, Хейли. Увидимся завтра вечером в обычное время. Доброй ночи

— Подожди. Хейли последовала за ним к двери..

— Тебе нет необходимости приходить завтра.

— Мы не можем отказаться от притворства, пока не вернемся с острова Гиллис. Я не хочу пускать все на самотек, пока мы не узнаем, есть ли там туземцы с Шергевила. Судя по тому, как Рона с тобой разговаривал, он не хотел бы ничего лучшего, чем узнать, что мы не пара.

—Хорошо, тогда, но я думаю, что до тех пор ты будешь приходить к нам каждую ночь — это лишнее. Мы не хотим, чтобы Рона или кто — то еще подумал, что у нас все слишком серьезно.

— Почему нет? Остановившись у входной двери, Десмонд бросил на нее недоуменный взгляд.

Хейли разочарованно надула губы, и ей пришлось быстро придумать ответ, кроме правды. Чем меньше времени они проводили вместе, тем лучше. Девушка может выдержать столько искушений, прежде чем сломается, и у нее было подозрение, что Десмонд рассчитывал именно на это.

— Когда ты обычно оставляешь в этой квартире своих подруг, ты приходишь к ним каждый вечер? Мы должны придерживаться твоих обычных привычек.

Десмонд одарил ее дикой ухмылкой.

— Ты знаешь об этой квартире?

— Мне рассказала мама. У меня сложилось впечатление, что она используется для ваших деловых партнеров, а не как... любовное гнездышко.

— Я бы не сказал, что это любовное гнездышко, как таковое. Я приобрел эту квартиру по разным причинам. Иногда я работаю допоздна и не хочу долго добираться до дома. Потом — деловые цели, посещение друзей и все, что может понадобиться.

— Например, чтобы ваша нынешняя любовница могла быть в вашем распоряжении?

— И это тоже.

Ублюдок ничуть не смущался, что его называют виновным в многочисленных интрижках, происходивших в квартире. А почему он должен был? Не ее дело, что происходит в квартире, когда она здесь не живет.

— Поскольку мы хотим создать впечатление, что мы достаточно близки, чтобы ты захотела, чтобы я сопровождал тебя на остров Гиллис, я думаю, что мой визит сюда каждый вечер до этого момента будет совершенно нормальным. Мы же не хотим отклоняться от схемы и вызывать подозрения?

Она была вынуждена согласиться.

— Полагаю, что нет.

— Хорошо. Тогда увидимся завтра вечером.

Хейли еще долго смотрела на дверь, когда он ушел. Почему ей казалось, что она попала в ловушку, из которой нет выхода?

Сделав шаг вперед, она заперла дверь и стала собираться в постель. Услышав пиканье телефона, на который пришли сообщения от матери, Хейли прочитала первое, в котором говорилось, что мать снова отреклась от нее, а остальные оставила непрочитанными.

Почему она потеряла контроль над собой и наговорила Гилберту? Хейли знала, почему.

— Лейтон. Ее невестка была слишком доброй и милой, чтобы позволить Гилберту уничтожить ее, не сделав попытки спасти.

Готовясь ко сну, Хейли присела на край матраса и постаралась не думать о том, как Десмонд много раз ложился на эту кровать, чтобы заняться сексом со своими многочисленными женщинами.

Пурпурно — золотистые шторы и плед подчеркивали массивную кровать — платформу из черной кожи с мягкой обивкой. Восьмиугольные тумбочки и современные золотые светильники, свисающие с потолка, должны были натолкнуть ее на мысль, что Десмонд использовал квартиру не только для деловых целей.

Скользя под шелковистыми одеялами, Хейли не могла не представить себе Десмонда. Выкинуть эту мысль из головы оказалось легче легкого.

Перевернувшись на спину, она уставилась в потолок в темноте. Ее разум превратится в кашу, если она будет думать только о Десмонде. Завтра она найдет, чем себя занять... что — нибудь, не связанное с ним... и уж точно не то, что заставит ее тысячу раз пересматривать тот поцелуй.

Как только эта мысль пришла ей в голову, ей пришлось отказаться от нее... Пусть будет тысяча и один.

Глава 20

— Что вам принести?

Отдав баристе огромный заказ, Хейли вслепую прошла к концу стойки, чтобы расплатиться. Бариста в замешательстве смотрела ей вслед. Однако опускание двадцатидолларовой купюры в банку для чаевых, похоже, успокоило женщину, и Хейли отошла в сторону, чтобы дождаться своего заказа.

Осторожно неся два подноса с горячим кофе, она пересекла улицу и направилась к офисному зданию, в котором работала до того, как Десмонд выгнал ее оттуда.

Она собиралась восстановить свои позиции, независимо от того, чего хотел Десмонд. Если бы она еще хоть один день просидела в этой квартире, она бы просто сошла с ума. Неудивительно, что поцелуй Десмонда не давал ей покоя: последние два дня она только об этом и думала.

Краем глаза она заметила одинокого мотоциклиста, который переезжал через улицу, чтобы найти место для парковки.

Зачем мотоциклисту переводить мотоцикл на другую сторону улицы? Это действие кажется ненужным. Может быть, мотоциклист — один из сотрудников Десмонда?

Остановившись у двери, Хейли продолжала смотреть в стеклянное окно, чтобы увидеть, что мотоциклист по — прежнему сидит на мотоцикле. Был ли это тот же человек, которого она видела возле жилого дома, когда уходила тридцать минут назад?

Она недостаточно разбиралась в мотоциклах, чтобы сказать, что это тот же самый мотоцикл, но на мотоциклисте был шлем того же цвета.

— Теперь ты представляешь, что за тобой едут байкеры, — вслух пожаловалась Хейли сама себе.

Почему байкер преследует ее?

Запечатлев в памяти, как выглядит мотоцикл, Хейли отошла от окна и пошла к лифту. Расправив плечи, она вышла из лифта и направилась в комнату отдыха. Бросив напитки, она взяла один себе, а другой понесла в кабинет Лукаса.

Помощник удивленно посмотрел на нее, когда она появилась в кабинете.

— Вот, пожалуйста. Я буду в своем кабинете, если понадоблюсь. С уверенностью, которой она не чувствовала, Хейли направилась к своему старому кабинету, как будто она там и была, а не уволена на прошлой неделе. Поинтересовавшись, сколько времени понадобится Лукасу, чтобы сообщить Десмонду о ее появлении, она приступила к работе, которую ей поручили выполнять удаленно.

Прошло менее пяти минут, прежде чем она услышала, как в офис вошел Десмонд.

— Что ты здесь делаешь?

— Мне надоела собственная компания, и я не виделf необходимости в том, чтобы этот офис пустовал, когда я мог бы использовать его в течение дня. Есть возражения?

— Немного.

— Кто — нибудь его использует?

— В настоящее время нет.

— Все, что вам нужно сделать, это сказать им, что я не работаю на вас, что я арендую у вас офисное помещение, что я вычла разумную цифру из своей последней зарплаты, прежде чем представить свой последний счет за работу, которую я для вас выполнила.

Десмонд обошел стол и ввел в память платежную ведомость.

— Вы считаете, что пятьсот — это разумно? Вы знаете, сколько я плачу за этот офисный комплекс?

— Я приняла во внимание, что буду пользоваться этим офисом только в течение этой недели, а сегодня вторник, так что я буду пользоваться им только четыре дня.

— Почему бы просто не работать в квартире?

— Потому что я хотела выбраться.

— Только для того, чтобы закрыться в этой комнате?

— Какая разница?

— Разница в том, что я более продуктивен в офисной атмосфере. Вы чувствуете то же самое? Я уверен, что большую часть работы вы можете выполнять удаленно, не выходя из дома.

— Это совершенно другое.

— Почему? Потому что я женщина?

— Нет, потому что если у меня возникает вопрос или мне нужно что

— то сделать, у меня есть команда, которая сделает это к концу дня, и я могу быть наготове, чтобы проконтролировать любые возникающие трудности. У меня есть множество причин, ни одна из которых не относится к вам. Могу гарантировать, что я здесь не потому, что мне одиноко.

— Я не говорила, что я одинока. Почему вас так беспокоит то, что я здесь? Потому что у меня есть разум, который может думать сам по себе, и мне не нужно быть у вас на побегушках?

— Эта фраза уже надоела.

— Почему? Потому что это правда?

— Нет. Я не ожидаю, что вы или кто — то другой будет подчиняться моим желаниям.

— А вы вроде как хотите.

— Нет, не ожидаю.

— Опять же, позвольте с вами не согласиться.

Хейли пришлось опустить взгляд на свой планшет, чтобы скрыть улыбку. Было очевидно, что Десмонд начинает раздражаться.

— Какую работу вы выполняете?

— Бухгалтерию.

— Для кого?

— Для предыдущего работодателя.

— Рона?

— Нет. Насколько мне известно, вы не знакомы ни с кем.

— Скажите мне, кто, и я скажу вам, являюсь ли я таковым.

— То, что вы знакомы, не имеет никакого отношения к работе, которую я для них делаю. Если вы не возражаете, я хочу сегодня дойти до определенного момента.

— Другими словами, мне уйти?

— Да. Спасибо за сотрудничество.

Она практически видела, как пар выходит из ушей Десмонда. Плейбой не привык к тому, что его увольняют.

Заглянув под ресницы, она увидела, что кабинет пуст. Он был настолько зол, что она готова была поспорить, что он велел своему помощнику запереть ее в офисе, когда она уйдет.

Любопытствуя, сделает ли это Десмонд, Хейли тихонько открыла свою дверь.

—... Я поместил ее в твой кабинет.

— Какого хрена Солей здесь делает?

— Она плакала, поэтому я не стал ее спрашивать. Я просто засунул ее в твой кабинет, чтобы она не попадалась на глаза.

— Может ли это дерьмо стать еще большей кашей, чем оно есть?

Любопытство Десмонда возросло, когда он с трудом понял, почему таинственная женщина так расстроена.

— Держите всех подальше, пока я не избавлюсь от нее.

Кто такая Солей? Одна из прошлых подружек Десмонда? Или нынешняя, которую Десмонд скрывал до тех пор, пока в их притворном романе не отпала необходимость?

— Тогда позвони Шакалу и выясни, как, черт возьми, она смогла от него сбежать и почему он не смог поймать ее до того, как она добралась сюда, — огрызнулся Десмонд.

— Обязательно. Голос Лукаса был таким же мрачным.

Кем бы ни был Шакал, он собирался принять на себя всю тяжесть гнева обоих мужчин.

Услышав, как открывается и закрывается дверь Десмонда, Хейли осталась стоять в алькове, пытаясь придумать, как объяснить свое внезапное появление, и одновременно прислушиваясь к движениям Лукаса за столом.

Голос Лукаса вернул ее внимание к нему от оправданий, которые она пыталась сформулировать в правдоподобную ложь.

— Где ты? ... Можешь не искать. Солей здесь, в офисе.

— Как ей удалось пройти мимо тебя?

Хейли прижалась спиной к стене, услышав, как Лукас встает из — за стола.

— В следующий раз не передавай чертову работу Максу без разрешения Десмонда. Она явилась сюда, используя те же методы, что и Макс. На твоем месте я бы лопнул, чтобы попасть сюда. Сколько времени это займет?

Хейли услышала паузу, затем голос Лукаса отдалился.

— Я сообщу Десмонду, что ты будешь здесь через десять. Я бы не стал останавливаться на красный свет. Десмонд и так раздражен.

Открыв дверь Десмонда, Хейли воспользовалась этой возможностью и поспешила вернуться в свой кабинет. Тихо закрыв за собой дверь, она подошла к окну своего кабинета, которое выходило на фасад здания. Выглядывая наружу, она наблюдала за теми, кто, как ей казалось, спешил к парадному входу.

Менее чем через четыре минуты она увидела, как рядом с тем, кого она видела утром, остановился мотоциклист. Они коротко переговорили, а затем тот, кто только что приехал, направился к входу. Мужчина вел себя уверенно, словно мог справиться с чем угодно, ничуть не испугавшись встречи с Десмондом, а просто выполняя приказ.

Хейли осталась стоять у окна, уже готовая придумать неубедительную отговорку, чтобы выйти в главный офис, когда увидела байкера, Десмонда и женщину, которую Лукас назвал Солей. С ее точки зрения, она не могла разглядеть ни одной ее черты, только то, что она держалась за руку Десмонда, казалось, смертельной хваткой.

Перед двумя мотоциклами остановился лимузин. Открыв дверь лимузина, Десмонд пропустил женщину внутрь, а сам сел в машину. Когда лимузин отъехал, мотоциклист, который зашел внутрь, завел свой мотоцикл и, сказав что — то тому, кто был там с самого утра, уехал вслед за лимузином Десмонда.

Оставшийся байкер, похоже, не собирался уходить в ближайшее время, не отворачиваясь от входа в здание.

Хейли не знала, кто эта женщина и как она связана с Десмондом, но у них была одна общая черта. За ними обоими наблюдали.

Глава 21

Хейли приехала рано утром, после того как провела ночь в тяжелом сне. Десмонд так и не появился вчера вечером, не позвонил и не сказал, что не придет.

Не в силах объяснить обиду, не дававшую ей уснуть, она напомнила себе, что их отношения были лишь притворными, и Десмонд не должен был ничего объяснять.

Ее рассуждения не умерили обиду, но заставили задуматься о другом. Эмоции, которые она испытывала, показали, насколько она была близка к тому, чтобы потерять свое сердце, если уже не потеряла. Их ночные разговоры допоздна сформировали привязанность, о которой она даже не подозревала, пока он не ушел вчера вечером.

Поскольку она никогда раньше не была в таком положении, признание чувств давало ей время, чтобы вернуть свои эмоции назад, прежде чем можно будет причинить больший вред, когда их притворные отношения закончатся. Она надеялась на это.

Выйдя из лифта, Хейли подошла к столу Лукаса.

— Доброе утро.

— Доброе утро, — ответил Лукас, не прекращая печатать.

— Десмонд сегодня здесь? У меня есть небольшой вопрос, если у него есть время. Печатание остановилось.

— Мистера Бека не будет ни сегодня, ни завтра.

— Может быть, я смогу ответить на ваш вопрос?

— Нет необходимости. Это было неважно. Но все равно спасибо.

Пройдя в свой кабинет, Хейли положила портфель и начала работать над счетом Moonbeam. Легкую работу можно было бы выполнять и из квартиры, если бы не ее буйное помешательство.

Через час, закончив работу, она оказалась в затруднительном положении. Она встала, чтобы подойти к окну, и увидела там байкера, который следил за ней вчера. Почему Десмонд следил за ней?

Вчера вечером, вернувшись в квартиру, она решила зайти в продуктовый магазин, чтобы запастись продуктами, и увидела байкера, сидящего в конце гаража. Если бы она не искала его, то не заметила бы, как он припарковался за массивной каменной колонной.

Когда она выходила из магазина, он тоже был там, и она слышала звук мотоцикла, когда заносила продукты внутрь.

Должна ли она спросить Десмонда, не следит ли он за ней? Что, если она подвергает себя опасности, предполагая, что это так?

Хейли покачала головой. В глубине души она знала, кто следит за ней. Вопрос был в том, почему, и она планировала получить ответ при первой же возможности.

Сев за письменный стол, Хейли воспользовалась компьютером, чтобы найти информацию о том, что происходит с делом Габриэля Аллертона. То, что Габриэль оказался в тюрьме, вызвало у нее чувство радости, которое она не разделяла ни с кем, кроме Нади.

Еще будучи маленькой девочкой, она чувствовала жестокую напряженность в его взгляде каждый раз, когда он приходил навестить Джорджа. Она была уверена, что Джулия тоже это чувствовала, поэтому тетя внимательно следила за ней во время его визитов.

Как бы Джулия ни была внимательна, Джордж все равно подрывал ее. Она с отвращением вздрогнула от нахлынувших на нее воспоминаний.

Одно воспоминание, в частности, будет жить в ее голове до самой смерти.

Габриэль неожиданно появился однажды, когда Джулия ушла на прием к врачу. А Амелия ушла на ночевку к подруге и до сих пор не вернулась.

Не подозревая о присутствии Габриэля, она вышла из спальни, чтобы воспользоваться бассейном. Она проплыла несколько кругов вокруг бассейна. Затем, устав, она вылезла из бассейна и увидела, что Габриэль держит ее полотенце.

В ее невинной голове не укладывалось, что его можно испугаться. Он был другом семьи, и, как бы он ей ни был неприятен, Хейли и в голову не приходило опасаться его. Теперь, после терапии и многолетней работы с трудными детьми, она знала, что такие люди, как Габриэль Аллертон, использовали эти семейные связи для поиска своих жертв и использовали их в своих интересах.

К сожалению, тогда она еще не знала об этих хитроумных уловках.

По наивности она протянула руку за полотенцем, и Габриэль стал вытирать ее насухо. Ошеломленная этим жестом, она стояла, не зная, что делать. Когда же она попыталась отстраниться, полотенце плотно обмотали вокруг нее и прижали ее тело к телу Габриэля. Прижатые к его груди руки оказались безрезультатными.

— Я сама могу вытереться, — запротестовала она.

— Не могу допустить, чтобы ты заболела.

Он был в три раза больше ее, но не это сдерживало ее. Все дело в ее происхождении, в том, что ее учили всегда быть вежливой. Вместо того чтобы попытаться вырваться из его хватки, она осталась вежливой.

Если бы это можно было повторить, она бы расцарапала ногтями десять следов на его благородном лице.

Однако повторить это было невозможно, поэтому воспоминания остались с ней на всю жизнь.

Ошеломленная поведением Габриэля, она почувствовала отвратительное прикосновение его губ к своему плечу, и только тогда сработал первобытный инстинкт, о котором она и не подозревала. Именно это спасло ее от гораздо более серьезных последствий.

— Спасибо. Этого достаточно. Мне нужно торопиться. Папа уже едет, чтобы отвезти меня домой. Я обещала посидеть с племянницей, чтобы моя сестра и ее муж могли пойти погулять. Он должен быть здесь с минуты на минуту. Она тут же освободилась.

Сняв полотенце и обертывание с шезлонга, она побежала в свою комнату. Заперев дверь в спальню, она ютилась в своей ванной, пока не услышала, как в соседнюю спальню вошла Джулия. Одевшись, она побежала к ней и рассказала о случившемся.

Джулия присела и обняла ее, позвав Джорджа в спальню. Тетя хотела, чтобы Габриэль ушел, и завязался спор о том, что она неправильно поняла весь этот инцидент. Хейли наблюдала, как тетя переходила от ярости к колебаниям, когда Джордж встал на защиту своего друга. Тетя отступила от требования немедленного отъезда Габриэля, но Джордж был против.

Хотя она и передумала разрешить Габриэлю остаться, Джулия продолжала держать ее рядом с собой. Хейли просилась домой, но Джулия умоляла ее остаться, говоря, что ей становится легче от одного ее присутствия. Разбитая, она перестала проситься домой, не желая, чтобы ее немощная тетя была несчастна.

Переломный момент наступил, когда Джулия зашла на кухню и увидела там Габриэля. На следующий день Джулия собрала вещи и сообщила, что едет в школу — интернат. Не желая уезжать, она стала плакаться тете, что не хочет ехать. Тогда Джулия призналась ей, что родители не хотят, чтобы она возвращалась домой.

Ее родители предпочли Гилберта ей. Они знали, что его нападки на нее будут только усиливаться, и, хотя он был любимцем их интернет — шоу, они не собирались портить свой успех.

После этого Хейли столкнулась с суровой реальностью: она осталась без родителей и бездомной. В отличие от своей семьи, она была замкнутым человеком, и после поступления в школу — интернат она еще больше погрузилась в себя. Бывало, что она вообще не выходила из своей комнаты, кроме как на занятия или за едой.

Если бы Надя не пыталась с ней поговорить, она бы так и не смогла постепенно раскрепоститься, чтобы завязать ту нерушимую дружбу, которая связывает их до сих пор.

Стук в дверь кабинета заставил Хейли вырваться из воспоминаний, затягивавших ее в темную яму детства.

— Войдите.

Лукас просунул голову в дверь.

— Я закончил на сегодня. Охранник спрашивает, как долго вы собираетесь оставаться.

— Я закончила. Хейли собрала свою сумочку и портфель, удалив из него результаты поиска, который она провела на компьютере.

— Могу я задать тебе вопрос, Лукас?

Вместо того чтобы уйти, Лукас шагнул дальше в комнату и придержал для нее дверь.

— Зависит от обстоятельств. Я отвечу, как смогу.

Хейли сдержанно улыбнулась.

— Боишься, что я спрошу тебя что — нибудь о Десмонде?

— Не в первый раз.

— Не сомневаюсь.

Она вышла вместе с ним за дверь, и они направились к лифту. Хейли протянула руку, чтобы нажать на кнопку обслуживания.

— Не волнуйся, дело не в Десмонде. Мне просто интересно, почему я тебе не нравлюсь. Я чем — то тебя обидела? Хейли встретила его взгляд, задавая прямой вопрос.

— Вы мне не нравитесь или нравитесь, Хейли. Я предпочитаю, чтобы моя рабочая среда была безличной. Когда я ухожу отсюда, я могу вернуться домой и не думать об этом, если только я не понадоблюсь Десмонду по работе.

В подъехавшем лифте они вошли внутрь.

— Вам не трудно оставаться такой отстраненной?

— Нет. А вам?

Ее сдержанная улыбка сменилась полноценной.

— Да, поэтому кофе и пончики, — не стесняясь, призналась она.

— И как вам это удается?

— Никак. У меня всегда не получалось заводить друзей.

— Может быть, тебе стоит попробовать поговорить с людьми, а не позволять кофе и пончикам делать это за тебя, — предложил он с начинающей появляться улыбкой.

Хейли театрально прикрыла рукой грудь.

— Я действительно должна разговаривать с людьми?

Они все еще смеялись, когда вышли из лифта. У входа Лукас остановился, когда она достала свой телефон, чтобы заказать водителя Uber. — Не задерживай меня, — сказала ему Хейли, когда он остался на месте, не двигаясь.

— Я подожду. Ночью в Квинс — Сити может быть небезопасно.

Хейли подбородком указала на одинокого мотоциклиста в нескольких футах от нее, стратегически припаркованного за вывеской здания.

— Я уверена, что тот, кого Десмонд нанял следить за мной, в случае необходимости придет на помощь.

Наблюдая за его реакцией, Хейли заметила, что Лукас не смотрел в сторону мотоциклиста.

— Вы заметили?

— Трудно не заметить, хотя мне потребовалась пару недель.

— Десмонд будет недоволен.

Лукас тоже не выглядел счастливым. Она и сама была в этом клубе. Воздержавшись от того, чтобы сообщить ему этот маленький факт, она увидела, как заказанная ею машина подъехала к обочине.

— До завтра, Лукас.

Оставив помощника Десмонда смотреть ей вслед, она сделала бойкий кивок в сторону байкера и забралась в машину. Она не оглянулась, чтобы посмотреть, последовал ли за ней мотоцикл, когда водитель отъехал.

Прикусив губу, она смотрела в окно, пока они ехали по темным улицам. Невыразимо захотелось плакать. Ей не хотелось возвращаться в одинокую квартиру, и это вызывало желание позвонить Наде, когда она приедет, чтобы развеять скуку.

Переодевшись в более удобную одежду, она приготовила себе легкий ужин, а затем засунула в пакет попкорн, который съела, включив комедийный сериал.

В двенадцать она выключила телевизор и легла спать. Чем скорее она вернется домой, тем лучше, сказала она себе. Если она так сильно скучала по Десмонду после двух дней отсутствия, то ей не хотелось знать, как это отразится на ней после того, как она проведет с ним выходные на острове Гиллис.

Одинокие годы, которые она видела впереди, выглядели достаточно мрачно, если не добавить к этому душевную боль от любви к мужчине, которого она никогда не сможет иметь. Такие женщины, как она, не обретали счастливой судьбы, они становились кошатницами.

С тобой такого никогда не случится, — ругала себя Хейли за нелепость.

У нее была аллергия на шерсть.

Глава 22

Десмонд стоял, глядя в окно квартиры и наблюдая, как гаснет свет. Достав мобильный телефон, он отправил Айс сообщение о том, что хочет поговорить.

Он как раз убирал телефон в куртку, когда дверь лимузина открылась, и президент «Хищников» сел рядом с ним.

— Не хочешь рассказать мне, как Хейли смогла понять, что за ней следят?

Ледяной взгляд Айса устремился на него в тусклом освещении.

— Некоторые из братьев могли не следить за ней.

— Какие братья? Десмонд отрезал.

— Потому что я хочу знать, кого из них следует исключить из своей платежной ведомости.

— Я позабочусь об этом.

— Как? Я позволил себе нести чушь, когда вы пустили Кинга и Шейда на мою территорию, не уведомив меня об этом. Я не собираюсь продолжать платить за защиту, которую мог бы обеспечить шестиклассник без высокой цены.

— В последнее время у нас много работы в связи со всеми сделками, происходящими в Квинс — Сити, поэтому мы вынуждены были позволить перспективным специалистам заняться Хейли. Мне трудно поручить кому

— то следить за ней, когда она только и делает, что сидит в охраняемом здании, в то время как другие братья ставят на кон свои жизни, чтобы убедиться, что мы получим свою долю от закупок наркотиков или не дадим новичкам захватить нашу территорию.

Десмонду пришлось сдержать ответ, который он собирался дать. Его нынешний образ жизни не делал его слепым к той жизни, которую он оставил позади. Одно неверное движение — и кто — то погибнет. Борьба за то, чтобы остаться на вершине, была не менее жестокой, а может быть, даже более жестокой, чем на дне.

— Кого ты собираешься поставить на Хейли? Кто бы ни занимался ее деталями, он не справляется.

— Это моя ошибка. Я позабочусь об этом. У брата и так дел по горло, да и вообще он не хотел этой работы.

— Тогда я предлагаю исключить его из моей платежной ведомости.

— Уже сделано. Ледяной взгляд Айса стал еще более смертоносным, давая Десмонду понять, что с него хватит быть мальчиком для битья для того, кто из Хищников облажался.

— Кого ты теперь к ней приставил?

— Коул, когда я буду недоступен.

Десмонд понял, почему потребовалось две попытки, чтобы заставить Айс сказать, кто был в охране Хейли.

— Коул? Шурин Макса? — спросил он, чтобы убедиться, что правильно расслышал слова Айс.

— Он самый.

— Ты хочешь, чтобы его убили?

У шурина Макса был поврежден мозг после нападения отчима. Кейси, жена Макса, пыталась развалить его организацию, чтобы попытаться защитить его.

— Я даю неделю, прежде чем меня передадут федералам.

— Коул взял себя в руки. Он подходит для этой работы. Никто не подойдет к ней ближе, чем на пять футов, и он не будет отвлекаться на

какую — нибудь задницу, проходящую мимо него.

— А что он будет делать, если все пойдет кувырком? Позвонит Кейси?

— Ему больше не нужно, чтобы кто — то присматривал за ним. Коул служил в морской пехоте, пока его отчим не попытался выбить ему мозги трубой. Не знаю, как это произошло, но он снова там. Проблема с ним теперь в том, что Кейси и Макс слишком опекают его. Это даст Коулу занятие, где они не будут следить за каждым его шагом.

— Может быть, есть веская причина, почему они все еще так опекают его. Ты думал об этом?

— Думал, но я видел, как Коул себя ведет. У Кейси и Макса полный дом детей. Он следит за ними лучше, чем Макс. У него защитная жилка длиной в милю. С Хейли ничего не случится. Коул умрет, прежде чем позволит кому — то причинить ей вред. Разве не об этом ты сучишь по ночам?

— Следи за тоном, Айс.

Айс обиженно вздохнул.

— И вообще, чего ты так завелся насчет ее защиты? Ты и с другими своими сучками ни разу не трахался. Даю тебе еще неделю, прежде чем ты призовешь меня пересадить своего мужика на другую пару сисек.

— Неважно, буду я это делать или нет. Когда я заказываю работу, я хочу, чтобы она была сделана правильно.

— Кинг думал, что у него все в порядке, а Ариэль была убита.

— «Хищники» тогда не работали на Кинга. Я не собираюсь терпеть, чтобы мне надирали задницу за чужие промахи.

Ответ Айса пронзил его, как удар молнии. В его жизни было две уязвимые области, и обе женщины теперь мертвы. Ответственность за обеих заставляла его пытаться загладить свою вину. Он не собирался добавлять Хейли в свой список. Она была невинной, втянутой в мир, о котором не имела ни малейшего представления.

— Это я все испортил. Я позволил сестре Кинга убедить меня, что она останется на ночь в доме друга, и она обещала не уходить, пока я не приеду за ней.

— Ты не знал, что она тайком уйдет, чтобы купить Кингу подарок на день рождения.

— Она хотела сделать ему сюрприз. Ариэль думала, что я скажу ему, что это за подарок. Она накопила пятьдесят долларов. Ублюдки изнасиловали и убили ее, прежде чем мы успели приехать. Знаешь, что меня больше всего разозлило?

— Не говори мне, если только ты не оставил ни одного живого, чтобы я его снял.

Десмонд продолжал говорить, представляя себе прекрасного, беззаботного ребенка, который просто хотел сделать что — то особенное для брата, которого она боготворила.

— Больше всего меня возмущает то, что они сделали с этими пятьюдесятью долларами. Я вижу это каждый раз, когда закрываю глаза, и самое больное — это то, что они сделали с нами, когда мы увидели, что они сделали. Мы собирались убить всех ублюдков. Нам было все равно, умрем ли мы, заставив их заплатить. Они недооценили нашу с Кингом реакцию на то, что они сделали.

— Не делай такой ошибки, Айс. То, что я ношу костюм и езжу на лимузине, не означает, что я не могу защитить то, что принадлежит мне, когда это необходимо. Не заставляй меня вступаться за Хейли, если что — то случится, потому что ты слишком самоуверенна в своем мужчине. Тебе не понравятся последствия, если я это сделаю.

— Сообщение получено.

Перегородка, отделяющая переднюю часть лимузина от задней, опустилась.

— Думаешь, он все же натравит на нее Коула? Льюис повернулся, чтобы посмотреть на него через плечо.

— Да, Айс уверен в своем решении, иначе он не стал бы натравливать на нее Коула. Он не совершает ошибок. Десмонд вернулся к изучению темного окна спальни Хейли.

— Тогда почему ты ему угрожал?

— Потому что я не хочу, чтобы Хейли стала его первой неудачей.

— А может быть, ты привязался к этому книжному червю?

— Нет.

— Тогда почему мы сидим у ее квартиры?

— Чтобы послать Айс еще одно сообщение.

— Что именно?

— Не облажаться. Поехали.

Лимузин выехал на пустынную улицу.

— Хочешь, я перевяжу тебе бинты, когда мы вернемся к тебе домой?

— Нет, они пока в порядке. Жанин может поменять их утром.

— Пусть машина будет там в девять. К этому времени она должна закончить собираться.

— Она уже знает?

— Я скажу ей утром.

— Боитесь, что у нее будет слишком много времени на разрушение?

— Она устроит скандал, но ничего такого, что нельзя было бы исправить несколькими ежемесячными платежами.

— Зачем так быстро с ней расставаться? Она же горячая штучка.

Он познакомился с Джанин, когда два месяца назад ездил в Грецию. Он привез ее с собой, когда их секс был на самом пике. Однако он не трахал ее с тех пор, как Хейли приехала в Квинс — Сити. Десмонд не задавал себе вопросов, почему, и почему он хотел удалить все следы ее присутствия из своего дома. Он решил отправить ее на тот свет во вторник, когда, проснувшись, обнаружил, что Джанин пытается опуститься на его член. Сбросив ее с себя, он оделся и отправился на работу. Изменить план заставила Солей, неожиданно появившаяся в его офисе.

ФБР пыталось заставить ее выдать Габриэля. Она не только не хотела этого делать, но и боялась последствий, если уступит их требованиям раскрыть какие — либо секреты Габриэля.

Она была права, опасаясь. Сфера влияния Габриэля в тюрьме распространялась и на нее, и именно поэтому это потрясло ее, заставив обратиться к нему за помощью. Он заказал убийство женщины и хотел, чтобы Солей выполнила эту работу.

Солейл не волновало то, что удар был нанесен по ее дочери, а только то, что она будет следующей на очереди, когда дело будет завершено. Эта стерва в очередной раз доказала, что в вопросах материнства ей не хватает материнских инстинктов. Ее сердце принадлежало Габриэлю с самого момента их знакомства.

Когда он работал на яхте Ивана Павлова, до него не сразу дошли слухи об интрижке, которая происходила под носом у мужа Солей, Джаспера. Он был инженером — гидротехником, работавшим на острове Клиндейл.

Десмонд и другие сотрудники делали ставки на то, что Джаспер узнает об этом, но бедняга так и не узнал, пока не стало слишком поздно. Даже когда Солей забеременела.

Он подружился с одним из рыбаков, который ежедневно привозил свежие продукты на остров Шергевил из Клиндейла. Рыбак не знал, что его сын тайком перевозит детей с их острова на Шергевил. Маленькая банда карманников обворовывала гостей Габриэля, а затем пробиралась обратно на лодку, не попадаясь на глаза своему другу — рыбаку. Матео был симпатичным мальчиком, который получал долю от детских краж. Если бы все повторилось, Десмонд рассказал бы другу о том, что происходит за его спиной, но он держался в стороне.

Во время одной из передышек его послали на берег за припасами, и он увидел, как один из детей, которых Матео привез на остров, поет на рынке.

Она отличалась от других местных детей в толпе. Понаблюдав за ней, он понял, что она была с Матео. Любопытствуя, он отвел Матео в сторону и спросил, кому принадлежит ребенок. Когда Матео ответил, что это ребенок учителя и инженера — гидротехника с их острова, он предупредил Матео, что тот не должен привозить ребенка на остров. Десмонд поверил ему на слово.

Бросив на ребенка последний взгляд, он вернулся на корабль, зная, что ребенок принадлежит Джасперу не больше, чем ему. Если он смог понять это, то для Габриэля это было лишь вопросом времени.

Он слышал шепот о владельце острова и не хотел, чтобы Матео или Джи были втянуты в противостояние, которое, как он видел, назревало.

В Квинс — Сити он видел слишком много жизней, разрушенных неверными, когда Кинг открыл стрип — бар. Они никогда не заканчивались ничем хорошим и, как правило, заканчивались кровопролитием.

Вернувшись на яхту, Десмонд выбросил ребенка из головы, когда узнал, что Аня и Иван поссорились, пока его не было. В его обязанности входило разносить еду Ани или выполнять ее просьбы, когда она хотела

что — то взять с кухни. Часто она заводила с ним разговоры, расспрашивала о тех островах, которые они посещали. Постепенно она начала ему доверять. Разозлившись на мужа, он затягивал эти разговоры, пытаясь заставить ее воспринимать его не как друга, за которого она его принимала. В его воображаемом мире Аня поняла бы, что влюблена в него, и сбежала бы с ним.

Он до сих пор не мог понять, насколько глупым и нереальным был его поступок. Аня ни словом, ни делом не подавала никаких признаков своих чувств к нему, кроме того, что она ему доверяет.

Громкие споры между Аней и Иваном, доносившиеся из их номера, вызывали у экипажа беспокойство, но он не мог вмешаться, опасаясь потерять работу или еще чего похуже. Десмонд откладывал каждую заработанную копейку, готовясь увезти Аню, как только она даст слово. Каждый день становился все более и более напряженным, пока команда не стала подпрыгивать от каждого движения Ивана, чтобы сделать его счастливым.

Глядя на темные улицы, которые он провозгласил своей империей, Десмонд мог только качать головой, думая о том, каким идиотом он был. Во всех отношениях у него не было ни единого шанса с этой красавицей. Он был гораздо моложе, неискушеннее, без будущего, но все же верил, что, как только Аня окажется вдали от Ивана, она чудесным образом вернет его чувства. Оглядываясь назад, он готовился к любому развитию событий, даже потратил часть денег, которые откладывал на побег Ани, на покупку фальшивых документов.

Человек, у которого он купил фальшивое удостоверение, выдал его на основе реального человека, погибшего за границей. После смерти всех членов семьи покойного, за исключением отца, лишившегося своего состояния, Бернард Бенсон жил на острове Шергевиль в качестве официанта. Десмонд познакомился с ним во время одной из многочисленных поездок на рынок. Не ограничившись продажей документов своего умершего сына, он сумел раздобыть их и для Ани.

По мере того как ссоры между Аней и Иваном обострялись, Десмонд постоянно находился в состоянии настороженности по отношению к ней. У Ивана был маниакальный характер, когда его воспитывали. Два члена экипажа пропали без вести, когда Айвен использовал их для транспортировки на остров. Одни решили, что они воспользовались возможностью сбежать, другие, как и он, предполагали худшее.

Находясь в напряжении, он молча готовился к побегу с корабля. Дошло до того, что он украл запасной ключ от лодки, которая доставила Ивана на остров.

Но вот что ему не удалось, так это принять во внимание старое мудрое изречение, которое он не успел выучить после смерти Ариэль, но которое теперь стало для него Евангелием. Когда строишь планы... «Не стоит оставлять в стороне от расчетов живого дракона, если живешь рядом с ним».

Приняв во внимание Ивана, он не включил в расчет Габриэля. Эта ошибка стоила Ани жизни. Десмонд не успокоится, пока не отомстит Ивану и Габриэлю.

Габриэль сидел в тюрьме, и Десмонд собирался сделать все, чтобы он там и остался. Для последней части мести ему пришлось использовать Солей, что нисколько не мучило его совесть. Эта часть плана была начата за два дня до этого и привела в действие ту роль, которую должна была сыграть Хейли.

Это и стало ударом по его практически отсутствующей совести. Он не ожидал, что ему начнет нравиться эта женщина, и не ожидал, что это влечение подорвет ту решимость, которая появилась в его жизни после смерти Ани.

Если он отступит, чтобы найти другой путь, то окажется под прицелом, и все карты, которые он тщательно собирал, рухнут на него. Слишком много жизней в Квинс — Сити будет перевернуто, если они лишатся его защиты. Он не хотел допустить, чтобы Квинс — Сити снова превратился в выгребную яму. Даже ради Хейли, которая с криком убежала бы, если бы оказалась связана с настоящим мужчиной, скрывавшимся за маской, которую он носил. Если бы он влюбился в нее, то не смог бы постоянно носить маску.

Любовь способна снять маску с уродства, скрытого от глаз, и обнажить чудовище, свободно разгуливающее среди них.

Глава 23

— Ты — кусок дерьма, Десмонд! Хейли услышала громкий крик, доносящийся изнутри дома, который она с большим трудом отыскала вчера вечером.

В нерешительности она позволила своей руке повиснуть в воздухе, вместо того чтобы нажать на дверной звонок.

— Я не собираюсь уходить. Ты привел меня сюда, ты и забирай!

Поморщившись от женского визга, Хейли решила вернуться позже... намного позже. То есть никогда.

Это была такая плохая идея. Она ненавидела конфронтацию. По шкале от одного до десяти она ставила двадцать.

На звук распахнувшейся двери она с открытым ртом уставилась на женщину, стоящую по ту сторону.

— Ты кто такая?

Ярость потрясающей женщины не отразилась на ее внешности. Это была одна из самых красивых женщин, которых Хейли когда — либо видела. Ее рост составлял не менее шести футов, а под бледно — розовой ночной рубашкой для кукол без лифчика виднелась сияющая золотистая кожа, от которой Хейли почувствовала себя немытой.

— Э... никто, — заикаясь, пролепетала Хейли, отступая от двери.

— Ошиблись адресом.

Женщина сузила глаза до щелей.

— Кого вы ищете?

— Никого. Мой водитель Uber, наверное, заехал не в тот дом.

Хейли сделала еще один шаг назад, едва не споткнувшись о низкую ступеньку, о которой она забыла.

Ее рот еще больше расширился, когда она увидела мужчину, который появился в дверях, одетый только в светло — серые треники. Она никогда не видела Десмонда в чем — либо, кроме дорогих костюмов и галстуков.

Едва не подавившись собственным языком, она сумела закрыть рот, не повредив нежные ткани.

— Что ты здесь делаешь?

Господи, дайте мне просто волшебным образом исчезнуть. Хейли никогда в жизни не была так смущена, а это о многом говорит.

— О... я... неважно. Я должна была позвонить. Извините за беспокойство.

Хейли судорожно достала мобильный телефон, чтобы вызвать водителя и увезти ее.

— Заходи в дом, пока не потеряла сознание. Джанин как раз уходила.

— Пошел ты, Десмонд! Я никуда не поеду. Это мой дом!

— Боже, пожалуйста... — снова взмолилась Хейли, глядя на выражение лица Десмонда.

— Это мой дом. Вы были гостьей. Мой самолет стоит наготове, чтобы отвезти тебя домой, Джанин. Продолжите эту истерику, и вы улетите обратно коммерческим рейсом.

В ответ на его угрозу женщина, казалось, пыталась взять под контроль свою ярость.

— Как ты можешь так со мной поступать? Я же люблю тебя. Мы можем решить наши проблемы. Бросившись в объятия Десмонда, Джанин стала осыпать поцелуями его твердую челюсть.

— Не заставляй меня уходить... Я была плохой девочкой... такой плохой... Грудь ее прижалась к обнаженной груди Десмонда, она терлась о него, как кошка, умоляющая погладить ее.

Стараясь не задохнуться от жалобных звуков, которые издавала девушка Десмонда, Хейли попросила машину. Покраснев от того, что Десмонд наблюдает за ее реакцией, а не за женщиной, умоляющей его о внимании в его объятиях, Хейли бросила на него несимпатичный взгляд.

— Откажись от машины, Хейли. Заходи в дом. Оттолкнув женщину, Десмонд схватил ее за руку и втянул между собой и женщиной, которая теперь стояла с открытым ртом от холодного поведения Десмонда.

Ловким движением руки он забрал у нее открытый телефон, чтобы отменить вызов машины. Хейли попыталась выхватить телефон обратно и была в такой же ярости, как и женщина, стоявшая у нее за спиной, от неудачной попытки, пока Десмонд не убрал телефон в карман своих тренировочных брюк.

Как бы ни была она зла, Хейли не пыталась бороться за него, несмотря на дерзкий блеск в его глазах. Она с радостью умерла бы слабачкой, чем полезла рукой в карман, где под тканью виднелись очертания его члена.

— Подожди в кабинете. Я буду там через минуту. Он указал ей направление.

Хейли почти проигнорировала приказ. Вместо этого она отошла от них и направилась по длинному коридору.

Без телефона обратный путь занял бы целую вечность, не говоря уже о том, что ей доставляло удовольствие слушать, как подружка Десмонда использует в разговоре с ним детский лепет, достойный кляпа. Когда ей вернут телефон и она позвонит Наде, она будет просто в восторге.

Проходя по длинному коридору, Хейли с интересом оглядывалась по сторонам и вынуждена была признать, что дом Десмонда просто великолепен. В коридоре не было обычных стен. Вместо этого они были сделаны из стекла, где можно было увидеть бутылки с ликером и вином, перемежающиеся с произведениями искусства, которые свидетельствовали о том, что у Десмонда были самые разнообразные вкусы — от культовых, легко узнаваемых, таких как Энди Уорхол, до более современных, таких как Фэй Бриджуотер.

Сдерживая себя, чтобы не потерять голову от созерцания картин, она посмотрела налево и увидела, по ее мнению, главную комнату. Гладкие диваны из черной кожи стояли друг напротив друга на роскошном

черно — белом ковре, придавая комнате элегантный вид, отражающий ее владельца. С потолка свисали блестящие золотые светильники, подсвеченные встраиваемым освещением открытых полок. По оценкам Хейли, одна эта комната обошлась ей дороже, чем вся обстановка во всем доме, судя по одним только гравюрам.

Перейдя в кабинет Десмонда, она поразилась разнице. Если в других частях дома все было современным, то здесь все было заполнено антиквариатом. Огромный дубовый письменный стол был массивным, как и мягкие кресла с высокими спинками, стоящие у винного шкафа со стеклянным корпусом.

Отказавшись занять одно из жестких кресел, стоявших перед столом, Хейли подошла к витрине и налила себе рюмку бренди. На пальцах одной руки можно было сосчитать, сколько раз она пила крепкий алкоголь, но сегодня она решила откупорить рюмку.

Покрутив янтарную жидкость в бокале, она слегка рассмеялась, а затем сделала глоток. Как она могла не рассмеяться? Вся ситуация была просто уморительной.

— Не могли бы вы сказать, что вас так забавляет?

Испугавшись голоса Десмонда, раздавшегося позади нее, она чуть не выронила свой бокал.

— Я думала, что вы будете гораздо дольше.

— А при чем здесь то, что я слышу ваш смех?

Вместо того чтобы придумывать ложь, она рассказала ему правду.

— Я не думаю, что тебе это покажется смешным.

— А вот ты, наоборот, находишь что — то смешным.

— Остынь, Десмонд. Это был просто небольшой смех.

— Почему бы тебе не позволить мне быть судьей и не рассказать мне анекдот?

— Ты уверена, что хочешь его услышать?

Десмонд обошел ее, налил себе бокал бренди, затем наполнил ее.

— Валяйте. Сейчас мне не помешает посмеяться, даже за свой счет.

— Мне кажется забавным, что она называла тебя папочкой, а ты выглядел так, будто это нормально. Да, ей следовало постараться, чтобы придумать что — нибудь.

Десмонд проглотил свой напиток, затем наполнил стакан наполовину. — Я недостаточно взрослый, чтобы быть ее отцом.

— Мне показалась смешной не разница в возрасте между вами, а то, как ты на нее смотрел. Вы выглядели так, будто хотели отшлепать ее.

Подавив смех, она сказала:

— Да ладно, Десмонд, успокойся. Я пыталась разрядить обстановку. Это было не так, но он этого не знал.

Находясь в необъяснимо хорошем настроении, Хейли присела в одно из мягких, как масло, кресел.

— Господи, сколько же стоят эти плохие мальчики? Мне нужен один в моей жизни

Губы Десмонда искривились в подобии улыбки.

— Двенадцать тысяч.

— Черт, значит, мне это не подходит.

Сев на другой стул, Десмонд скрестил ноги в лодыжках.

— Я знаю, что при желании ты сможешь с лихвой оплатить его.

Хейли пожала плечами, ее хорошее настроение не позволяло ей даже задумываться о том, что Десмонд знает о ее финансовом положении.

— Мне любопытно. Есть ли что — нибудь обо мне, чего вы не знаете?

— Нет.

— Гилберт был сюрпризом, — недобро заметила она, так как ее хорошее настроение начало улетучиваться.

— Идем дальше... Разве ты не должен быть с Джанин? Если ты вернешь мне мой телефон, я могу вызвать водителя.

— Ей хорошо. В данный момент чем меньше она меня видит, тем лучше. Не могли бы вы объяснить, что такого важного заставило вас приехать сюда, а не ждать, пока я приду в офис сегодня?

— Я не знал, придете ли вы сегодня. Не похоже, что вы были там последние три дня, а Лукас скорее вырежет себе язык, чем ответит на вопросы о вашем расписании.

Держа свой бокал между двумя тонкими пальцами, он продолжал смотреть на нее. С запозданием она поняла, что он ждет от нее объяснений, почему ей нужно с ним поговорить.

— Я хотела спросить, почему вы за мной следите. Сегодня я не видела ни одного, но я знаю, что не воображаю, что кто — то следил за мной.

— Откуда ты знаешь, что это за мной следят?

— Кто еще это может быть?

— Я могу предложить несколько вариантов того, почему кто — то может следить за вами. Вы одинокая женщина, живете одна, у вас может быть преследователь со времен участия в шоу ваших родителей. Могут быть и другие, более пугающие причины, например, торговцы сексом ищут свою следующую жертву, выкупают вас ради богатства вашей семьи...

Хейли осушила последнюю порцию своего бренди.

— Значит, вы не были тем человеком, который следил за мной?

Был.

— Тогда почему вы пытались меня напугать?

— Расплата.

Глава 24

Потягивая бренди, Десмонд говорил себе, что тащить Хейли наверх, чтобы выебать ей мозги до того, как за Джанин закроется дверь, — дурной тон.

Поведение его бывшей любовницы было достойно порицания, что он вынужден был признать с неохотой. Однако то, что Хейли нашла это настолько забавным, что смеялась над ним, раздражало его больше, чем попытка Джанин украсть одну из его любимых гравюр из его спальни. Он вернул ее, а затем оставил дворецкого наблюдать за тем, как она собирает оставшиеся вещи.

— Расплата? За что?

Он сузил глаза, глядя на Хейли.

— За смех? Мне очень жаль, хорошо? Просто... прости, но слышать, как взрослая женщина называет мужчину, который не является ее отцом, папой, а мужчины, которым нравится, когда их называют папой, — это как

— то странно для меня. Так что я посмеялась, ладно?

— Значит, ты знаешь, что женщины, называющие мужчин, с которыми у них интимные отношения, папочками, имеют в виду, что они заботятся о ней.

— Я понимаю. Я просто...

— Я бы никогда не назвала мужчину папочкой, — закончил он за нее. — Никогда и ни за что.

Он чуть не рассмеялся, увидев, какое неприятное лицо она сделала.

— Понятно. У тебя проблемы с отцом.

— У меня нет проблем с отцом, — огрызнулась она, выражение ее лица стало раздраженным.

Десмонд поднял свой бокал, чтобы скрыть улыбку.

— Хм... тогда сексуальные проблемы.

Ее щеки залила краснота.

— У меня тоже нет таких проблем.

— Похоже, у вас есть и то, и другое, — предположил он вслух.

— Ты меняешь тему. Она сжала свой стакан.

— Почему ты следил за мной?

— Я следил за тобой для твоей же безопасности. Теперь, возвращаясь к твоим проблемам, если ты решишь обратиться за помощью, я могу быть доступен днем или ночью.

— Ты действительно пристаешь ко мне, пока твоя девушка все еще находится в вашем доме?

— Бывшая девушка, и да.

Румянец на ее щеках исчез. Затем Хейли рывком поднялась на ноги и поставила свой бокал на маленький столик рядом с креслом, после чего протянула ему руку.

— Я бы хотела получить свой телефон обратно.

Десмонд ожидал несколько вариантов реакции на свое появление, но ее обиженный взгляд заставил его попытаться исправить положение.

— Хейли...

— Или отдай мне мой телефон, или я уйду. Я не буду стоять здесь и терпеть, когда надо мной издеваются. Когда ты стремишься к расплате, ты становишься настоящим ниндзя.

— Я не понимаю? — признался он.

Десмонду пришлось откинуть ноги назад, когда она шагнула вперед, столкнувшись с его коленями.

— Ты не очень — то деликатен. Неужели я так сильно задела твое мужское достоинство, посмеявшись над тобой, что ты решил опустить меня на ступеньку — другую ниже? У меня для тебя есть новости. Я знаю, что не отношусь к классу красавиц Джанин, но у меня есть стандарты.

Десмонд отставил свой стакан.

— Ты хочешь сказать, что трахнуть меня — это ниже твоих стандартов?

Его переполняла ярость от того, что Хейли считала его ниже себя. В памяти всплыли воспоминания о детстве, когда он был самым голодным и грязным ребенком не только в своем районе, но и во всем Квинс — Сити.

Ее глаза наполнились замешательством.

— Что? Нет, я совсем не об этом.

— Ты не смеялся надо мной?

Взяв ее за запястье, он потянул ее к себе на колени. Ее мягкая попка оказалась на его ноющем члене.

— Тебе не кажется, что я смеюсь над тобой?

Хейли попыталась соскочить с его коленей, но он схватил ее за шею и положил ее голову в лоно своего плеча.

— Давай попробуем еще раз. Меня тянет к тебе с тех пор, как мы вместе обедали. Настолько, что я был бесполезен ни для Джанин, ни для любой другой женщины, с которой я пытался быть вместе.

— Да? Она искала его глаза.

Десмонд признался ей и, наконец, самому себе в истинной причине, по которой он отчаянно пытался выгнать Джанин из своего дома.

— Да.

— О... Положив руки на его обнаженную грудь, она сделала движение, чтобы оттолкнуться от него. Но прежде чем ей это удалось, Десмонд накрыл ее рот своим. Раздвинув ее губы одним движением языка, он проник внутрь, ища тот неповторимый вкус, который могла подарить ему только она.

С тех пор как он вошел в кабинет, он выпил два бокала бренди, но ни один из них не произвел на него такого эффекта, как поцелуй с ней.

От страсти его мысли и тело закружились, он потерял из виду Джанин наверху, свои тщательно продуманные планы, все, кроме женщины в его объятиях. Он никогда раньше не терял себя в женщине, и новизна этого посылала предупреждающие сигналы в его мозг и к члену, который хотел только одного — зарыться поглубже в теплую часть тела Хейли, которая извивалась у него на коленях.

— Десмонд... мы не будем этого делать.

Чопорная бухгалтерша, пытающаяся разрядить обстановку, заставила его бороться с совестью, которая становилась все сильнее с каждым днем, проведенным в Квинс — Сити.

Сказав совести, чтобы она отвалила, он принялся за работу по переубеждению Хейли.

Издав низкий стон, он провел кончиком языка по длинной линии ее горла.

— Почему бы и нет?

— Твоя девушка здесь. Она снова попыталась оттолкнуться от него.

— Бывшая, — напомнил он ей, игриво прикусив кончик ее подбородка. — Она наверху.

— Нет, не бывшая, чертов ублюдок.

Стиснув зубы от досады, что его прервали, он неохотно отпустил Хейли.

— Ты не мог подождать, пока я уйду из дома? закричала Джанин.

Медленно поднявшись на ноги, Десмонд встретил ярость Джанин лицом к лицу.

— Все вещи собраны? Лукас на улице, ждет, чтобы отвезти тебя в аэропорт.

— И это все? Это все, что ты хочешь мне сказать?

Не испытывая угрызений совести, он не пытался успокоить ее израненные чувства. Джанин приехала в Квинс — Сити, зная, что их роман продлится лишь до тех пор, пока он этого хочет. Многочисленные предупреждения, очевидно, остались без внимания, несмотря на его постоянные уговоры, когда она требовала от него обязательств.

— Счастливого пути домой.

Губы Джанин мстительно скривились, ее взгляд упал на набухшее возбуждение, которое не могли скрыть треники.

— Я бы не стал, — предупредил он.

— Мне больше нечего терять, играя в доброту, не так ли?

Десмонд понял ее намек.

— Разозлить меня можно только ценой собственных усилий. Сколько ты готов потерять, чтобы играть в отвергнутую бывшую подружку?

— Я не ожидала, что ты выкинешь меня через пару месяцев. Джанин откинула назад свои шелковистые волосы.

— Особенно от такого простого человека. Я знала, что ты прикрываешься мной, когда задерживаешься допоздна, но брось, Десмонд, у тебя есть целый шведский стол, из которого ты можешь выбирать. Я разочарована в тебе.

Десмонд достал свой мобильный телефон и начал писать смс. Джанин побледнела.

— Что ты делаешь?

— Прекращаю выплаты, которые, как я обещал, буду давать тебе в течение следующих четырех месяцев.

— Ты не можешь этого сделать!

— Почему я не могу? Я сказал, что дам тебе деньги, только для того, чтобы проявить щедрость. Между нами нет письменного договора. Ты можешь выйти отсюда сами, или я могу тебя вынести. В любом случае, тебе пора уходить.

Еще раз взмахнув волосами, она ушла, и Десмонд вновь обратил внимание на Хейли.

— Не обращай внимания на то, что она сказала. Она вела себя как сука.

— Ей было больно! Как ты можешь безразлично относиться к ее чувствам?

Подавив растущую совесть, Десмонд не обратил внимания на ее изумленный взгляд.

— Чувства Джанин никогда не затрагивались, как и мои. У нас было взаимное соглашение, которое должно было закончиться еще месяц назад. Я ни разу не вводил ее в заблуждение.

— Тогда почему вы не покончили с этим раньше?

Десмонд небрежно пожал плечами.

— Скука.

При его легкомысленном ответе удивление Хейли исчезло, превратившись в недоумение.

— Что ты делаешь?

Он нахмурился, не понимая ее вопроса.

— Что ты имеешь в виду? Напрягшись, когда ее выражение лица стало спекулятивным, он пересел за кожаное кресло с высокой спинкой. Неужели она заметила его раненое бедро?

— Твой дом охраняется. В тот момент я предположила, что ваша девушка впустила меня внутрь. Но это не так. Это был ты, не так ли?

Он крепче вцепился в спинку стула, не в силах опровергнуть ее утверждение.

— Кому из нас ты передавал сообщение? Джанин или мне? Или ты убивал двух зайцев одним выстрелом?

— Я знала, что тебя беспокоит что — то важное, иначе ты бы сюда не пришел.

— Не надо придумывать то, чего нет.

Хейли продолжала, как будто он не говорил.

— От Джанин было труднее избавиться, чем ты предполагал, или ты думал, что я сделаю что — то из того поцелуя в машине? Поэтому ты не приходишь ко мне по вечерам? Боялся, что я буду ожидать от тебя большего на интимном уровне? Ее голос упал так низко, что ему пришлось с трудом разбирать слова.

— Ты боялся, что уродливый толстый бухгалтер влюбится в тебя после одного маленького поцелуя?

— Не говори так о себе! Обойдя стул, он сделал шаг к ней.

— Не смей прикасаться ко мне.

Десмонд остановился на месте.

— Ты совершенно неправильно понимаешь ситуацию.

Она покачала головой.

— Я так не думаю. Мне кажется, что впервые я поняла тебя совершенно правильно. Она протянула руку.

— Дай мне мой телефон.

— Я отвезу...

— Если ты все еще хочешь, чтобы я поехала с тобой завтра, дай мне мой телефон сейчас, иначе я поеду одна, и я сделаю так, что ты никогда не ступишь на остров Рона.

Отдав ей телефон, он наблюдал, как она заказывает машину, а затем направился к выходу.

— Я заеду за тобой утром. Мы выезжаем в восемь.

— Я встречу тебя в аэропорту, — возразила она.

Десмонду пришлось засунуть сцепленные в кулак руки в карманы, чтобы не дать себе труда остановить ее. Выждав несколько минут, он медленно вышел из кабинета в коридор. В доме было так тихо, что можно было услышать, как падает булавка. Персонал, который там находился, умел делать себя незаметным.

Подойдя к закрытой входной двери, он смог выглянуть и увидеть Хейли на улице. Он ждал и наблюдал за тем, как подъехала машина и она села внутрь, после чего направился наверх, чтобы принять душ.

Оказавшись лицом к стене с зеркалом во весь рост, он осторожно стянул с бедер свободные тренировочные штаны. Выбравшись из них, он осторожно размотал марлевую повязку на одном из бедер, обнажив под ней обожженную плоть. Выбросив использованный бинт в мусорное ведро, он подошел к туалету и взял коробку саранской пленки, обмотав ею рану на бедре, пока не остался доволен.

Зайдя в душ, он помылся с помощью ручной душевой лейки. После этого он применил лекарство, которое дал ему личный врач, и снова перевязал бедро. На протяжении всего времени ему удавалось не думать о Хейли.

Покончив с этим, вместо того чтобы собираться на работу, он вернулся в свой номер и налил себе еще один бокал бренди из винного шкафа, стоявшего в гостиной рядом с его спальней.

Покрутив хрустальный бокал, он поднес его к губам и наклонил бокал назад, пока спиртное не коснулось его губ. Однако он отдернул руку, не в силах заставить себя выпить.

Безудержная ненависть к себе захлестнула его до такой степени, что он уже не мог ее сдерживать. Бросив стакан в старинный винный шкаф, он разбросал осколки стекла. Вместо того чтобы поздравить себя с достижением поставленной цели, он разрушил шкаф, на приобретение которого ушли месяцы.

Опустившись на стоящий рядом стул, он закрыл лицо руками. Затем, подняв голову, он уставился на разбросанные останки. Это была не единственная вещь, к уничтожению которой он приложил руку. Он уничтожил все шансы снова сблизиться с Хейли, а ведь именно этого он и добивался, так почему же, черт возьми, он так себя чувствует?

Ты уже знаешь ответ, — не заставила себя ждать его совесть. Ты был до смерти напуган тем, что влюбился в нее. Ты не учел более серьезной проблемы.

Что именно? спросил он воображаемый голос в своем сознании. Сердце ответило ему.

Ты уже это сделал, впустил ее в свое сердце.

Глава 25

В своей спальне он закрыл дверь в гостиную с непочатой бутылкой виски. Лежа на кровати, он поднял бутылку, чтобы насмешливо подбодрить себя, а затем открыл ее и принялся надраиваться.

Выпив, он приказал себе не пересматривать события, которые он использовал как предлог, чтобы поставить неустранимый барьер между ним и Хейли.

На самом деле он оказал ей услугу. Она ни за что не захотела бы, чтобы он к ней прикоснулся, если бы знала, на что он способен. Солей, к своему ужасу, обнаружила, что в нем живет чудовище.

С тех пор как Габриэль попал в тюрьму, за ней присматривали Хищники. У Солей не было ни малейшего шанса предать Габриэля, несмотря на все угрозы ЦРУ и ФБР. Десмонд прикрывал Хищников: он хотел, чтобы Габриэль оставался там же, где и был, — за железной решеткой. Солей могла стать единственной помехой в достижении его цели.

Она была достаточно умна, чтобы понять, что он — один из немногих, кто может помочь ей добиться освобождения Габриэля. Поэтому, притворившись, что хочет вместе с ней узнать о намерениях Габриэля, он полетел с ней в Квинс — Сити, в казино «Данте». Там она рассказала ему о своем плане заручиться помощью Джинни, чтобы получить защиту ФБР. Все это время Десмонд знал, что Солей лжет сквозь зубы.

— Почему твоя дочь должна пытаться помочь тебе? Ты не пыталась помочь Джинни, когда Габриэль удерживал ее на острове Шергевил. Всплыла правда о том, что у вас с Габриэлем был роман и что он виновен в смерти Джаспера.

— О чем я не знала.

Десмонд чуть не закатил глаза от такой откровенной лжи.

— Как ты вообще собираешься подойти достаточно близко, чтобы поговорить с ней? Тебе никогда не пройти мимо Гэвина. Он решил, что будет справедливо отговорить женщину от того, что может привести только к ее смерти.

— С твоей помощью я смогу. Плача, она бросилась в его объятия.

— Ты уже однажды помог мне. Я умоляю, Десмонд. Подняв лицо к нему, она обвила его шею руками.

Ему потребовалось все силы, чтобы не зажмуриться.

— Ты спас меня в самый худший день моей жизни. И Эванджелин тоже. Если бы не ты, она бы утонула.

Напоминание о том дне заставило его отпрянуть от нее. Ночь, о которой говорила Солей, все еще жгла его: ему не удалось убить Ивана и Габриэля. Если бы он не работал в две смены, чтобы отправиться на остров, он был бы на лодке Ивана и слышал бы, как его избивали, пока он отсутствовал. Когда он вернулся со свежими припасами, персонал и Иван были в смятении из — за того, что ребенок пробрался на борт. Ивану не терпелось выяснить, что именно украл ребенок.

С того момента, как он вернулся на борт, он почувствовал, что произошло что — то ужасное. Когда он попытался расспросить нескольких членов экипажа, они в страхе разбежались.

От ужаса он схватил первое, что могло удовлетворить его любопытство, и до сих пор не может поверить, что у него хватило смелости взять жесткий диск из системы безопасности, и отправился в номер Ани. Путь ему преградила ее охрана. Их мрачные лица предостерегающе смотрели на него.

Когда он попытался объяснить, что хочет узнать, не нужно ли

чего — нибудь Ани, прежде чем уйти на ночь, ему сказали, что она улетела к себе домой.

Он вышел из номера, зная, что внутри она мертва. Он чувствовал это каждой порой своего существа.

Он вернулся в главную комнату, где разглагольствовал Иван, но обнаружил, что его уже нет. Габриэль послал за ним одну из своих лодок.

Взяв запасной ключ, который он планировал использовать при побеге с Аней, он вернулся на остров Шергевиль, намереваясь убить Ивана и всех, кто попадется ему на пути.

Заведя лодку, он увидел, как огонь, идущий от причала, освещает темное небо. Чтобы никто его не увидел, он отъехал в сторону причала, выключил свет и заглушил мотор. В этот момент Десмонд увидел, как ребенок слез с горящей лодки и начал плыть. Из громких голосов на причале он понял, что хозяин лодки мертв, а пожар был устроен, чтобы выманить ребенка.

Не сводя глаз с плывущего ребенка, он подождал, пока она замедлится, и только потом нырнул под воду. К счастью, он успел подойти к ней достаточно близко, прежде чем она погрузилась еще глубже.

Подплыв к лодке, он перевалил ее через корпус, а затем вытащил себя за борт. Затем он нашел одеяло и накрыл ее, после чего проверил пульс.

К счастью, прилив уходил в сторону Клиндейла и дрейфовал до тех пор, пока не скрылся из виду. Он уже собирался завести мотор, когда увидел, что на них чуть не налетела небольшая моторная лодка. Включив фонарик, он узнал женщину.

— Вы только что приплыли с острова Шергевиль? Я пытаюсь найти свою дочь. Вы видели маленькую девочку...

— Она у меня, — оборвал ее Десмонд. В тусклом свете он увидел ее облегченное выражение лица.

— Вы не единственный, кто ее ищет.

— Отдай ее мне. Солей приблизилась к лодке, протягивая руки.

Потянувшись вниз, он поднял потерявшего сознание ребенка, и когда он наклонился, чтобы передать его, одеяло сползло, и он увидел, что было приколото к ее макушке. Дорогая булавка стала подтверждением того, что его худшие опасения оказались правдой. Аня была мертва. Булавка всегда была приколота к ее одежде, показывая ее статус королевской особы.

Десмонд указал на булавку.

— Они ищут ее, потому что у нее есть эта булавка. Они не оставят ее в живых, если узнают, что она у нее, даже если ты ее вернешь, — предупредил он.

— Габриэль не позволит никому причинить вред моему ребенку, — возразила она.

— Габриэлю Аллертону будет все равно, трахает ли он тебя и что она его ребенок.

— Иван не оставит ее в живых.

— Габриэль Аллертон не ее отец. Джаспер...

— Мне плевать, что твой муж закрывает глаза на твою интрижку. Я сделал все, что мог. Если ты позволишь Аллертону узнать, что это она была на острове сегодня ночью, ребенок не доживет до следующего дня.

Он был потрясен, когда увидел, что она начала направлять лодку к Шергевилю, вместо того чтобы вернуться в Клиндейл.

— Леди, вы что, с ума сошли? Ты хочешь, чтобы ее убили?

— Габриэль не будет ее убивать. Я дам ему булавку.

— Вы серьезно собираетесь подвергнуть ее опасности? Ты, блядь, видела этот пожар? Это Габриэль его устроил. На причале два трупа. Десмонд понял, что не добился от нее успеха, и попробовал другую тактику. — А Габриэль знает, что она его ребенок?

Она остановила лодку.

— Эванджелин не его дочь!

— Леди, я ни черта не смыслю в генетике, но ребенок очень похож на него. Если вы попытаетесь отвезти ее туда, я буду чертовски уверен, что он знает, что это она, прежде чем позволю ему передать ее Ивану. Нет на свете ни одного мужчины или женщины, которые не знали бы о решении Габриэля не иметь детей. Если он узнает, кто она, вашему роману придет конец.

— Что же мне делать?

— Возвращайся в Клиндейл и увези ее с острова.

— Никто не покидает остров без разрешения Габриэля, ты же знаешь. Что же мне делать?

— Леди...

— Меня зовут Солей.

— Я знаю, кто ты, — огрызнулся он.

— Очевидно, тебе не трудно лгать своему мужу, так обмани Габриэля. Только сделай это до того, как он узнает, что именно она была сегодня на острове. Я бы заставил ее исчезнуть с глаз долой, если вы хотите быть уверены, что он никогда не узнает, чей она ребенок. Если ты не защитишь ее, я сделаю так, что он узнает.

— У меня есть деньги, — умоляла она.

— Если вы так уверены, что Иван убьет ее... тогда помогите мне.

Богатой стерве было наплевать на девочку. Она даже ни разу не проведала ее с тех пор, как усадила на землю.

Десмонд вспомнил, как смотрел на девочку, ее бессознательное лицо было повернуто в его сторону. Он все еще не мог прийти в себя после потери Ани, и эта детская невинность заставила его опуститься на землю. Аня любила детей. До того как она вышла замуж за Ивана, многим из них она помогла, взяв на себя их заботу. Он знал, что Аня хотела бы, чтобы он сделал. Она как будто стояла у него за плечом, защищая ребенка.

— Отведи ее домой. У тебя есть безопасное место, куда ты и твоя семья можете пойти?

— У моей матери. Но если мы с Джаспером уедем, Габриэль начнет что — то подозревать. Десмонд понял, что Солейл не собиралась покидать Габриэля.

— Скоро праздники. Это прекрасный повод отправить ее к твоей маме.

— Я могу отправить обеих своих девочек. Это покажется Габриэлю более вероятным.

— У вас есть еще одна дочь?

— Да.

— Тогда пошлите их.

—Я пошлю. Нерешительность, прозвучавшая в ее голосе, не сулила ребенку ничего хорошего.

— Хочешь сохранить Габриэль в своей жизни, тогда отправь ее. Направив фонарик на девочку, он сказал:

— Она — его гребаный образ. Как, по — твоему, он отреагирует, когда узнает, что ты его обманывала?

Наконец, до нее дошел смысл его слов.

— Я вывезу ее, как только смогу найти рейс.

— Хорошо. Я свяжусь с тобой через несколько дней, чтобы узнать, что делать дальше.

— Что ты имеешь в виду?

— Дайте мне пин — код. Я оставлю ее на хранение. Габриэль и Иван не остановятся, пока не найдут ее.

— Откуда мне знать, что я могу тебе доверять? — спросила она.

— Я могу наплевать на все и пойти своей дорогой. Я пытаюсь тебе помочь.

— Почему?

—Я не для того спас ее от утопления, чтобы позволить Ивану убить ее.

Солей сняла булавку и наклонилась над лодкой, чтобы отдать ее ему.

Они отплыли достаточно далеко от острова Шергевиль, и Десмонд завел мотор, поворачивая руль, чтобы направиться обратно к яхте Ивана.

— Подожди... Как тебя зовут?

Его голос сорвался, когда он попытался назвать имя личности, которую он купил для себя и Ани, чтобы начать новую жизнь. Он понимал, что эта жизнь была фантазией, не имевшей надежды на воплощение, но все равно было больно, как ублюдку.

— Меня зовут Гаррик.

Глава 26

Воспоминания нахлынули на него, когда он уставился в пространство. Он отбросил эти воспоминания, пока несколько месяцев назад не появился Кинг с просьбой помочь ему вывезти двух человек с острова Шергевил.

Он сохранял спокойствие, пока Кинг рассказывал ему о Гэвине, который носил кличку Жнец и принадлежал к мотоклубу «Последние всадники», чьей исполнительнице, Шейд, дочь Кинга вышла замуж.

Несмотря на дружбу с Кингом, Десмонд был намерен сохранять нейтралитет. На протяжении многих лет он молча работал над тем, чтобы уничтожить Габриэля и Ивана Павлова.

Не подозревая о том, что Кинг и Шейд дадут ему приз. Женщина, которую Кинг попросил помочь ему, была дочерью Солей, Эванджелин, которая была замужем за Гэвином, и Габриэль отказывался отпускать их, пока не найдет артефакт, украденный ею в детстве.

Десмонд задавался вопросом, что случилось с ребенком после того, как он использовал последние связи, чтобы заставить его исчезнуть. Это стоило ему каждого сэкономленного цента, но наблюдение за реакцией Ивана в тот день, когда самолет Эванджелин якобы разбился, стоило всех денег.

На следующий день после авиакатастрофы он тайком покинул яхту среди ночи. Воспользовавшись запасным ключом, он совершил последнее путешествие на остров Шергевиль и отправился в коттедж Бернарда, убив единственного человека, который мог опознать в нем Гаррика. Затем он вернулся на лодку и уплыл, затопив ее неподалеку от обитаемого острова.

У него не было выбора. Он хотел вернуться в Штаты, но, поскольку его обвиняли в убийстве, он знал, что его не скоро поймают. Он также не хотел впутывать в это дело Кинга.

Не имея выбора, он был вынужден сделать то, что поклялся никогда не делать.

Обращение к отцу оказалось горькой пилюлей, которую пришлось проглотить. Когда мать обратилась за помощью к Натаниэлю Беку, тот отрицал, что является его отцом. Будучи выходцем из богатой семьи, он ни за что не признал бы свою связь с десятидолларовой шлюхой. На все попытки взыскать алименты команда адвокатов приносила письменные показания под присягой, в которых мужчины утверждали, что являются его отцом. Они даже смогли предъявить свидетельство о браке с мужчиной, за которого она вышла замуж, будучи на третьем месяце беременности, и заявление на получение помощи, где его мать подписала, что отцом является тот недоумок, за которого она вышла замуж. К счастью для его настоящего отца, этот недоумок умер от передозировки метамфетамина, когда Десмонду было два года.

Десмонд никогда не был на расстоянии разговора с отцом, пока Натаниэль не подошел к нему на похоронах матери. К тому времени ему исполнилось пятнадцать, и он уже много лет не видел свою мать. Единственная причина, по которой он пошел на похороны, — это желание заплатить за них.

Когда отец попытался поговорить с ним, тот плюнул ему на ботинки и сказал, что если он еще раз приблизится к нему, то убьет его.

Натаниэль не обратил внимания на эту угрозу и поднял руку, чтобы телохранитель не оттащил его наглую задницу. После этого они уставились друг на друга, как две капли воды похожие друг на друга. Именно по этому сходству он так легко узнал в Эванджелин ту, что принадлежала Габриэлю Аллертону. Посторонний человек всегда может узнать другого.

Отец вручил ему визитку и велел звонить, если он когда — нибудь понадобится. Десмонд, скривив губы, ответил, что ад замерзнет раньше, чем он позвонит.

Едва спасшись от Шергевила, он с осторожностью отнесся к работе на острове, на котором оказался. Не имея денег на покупку еще одной фальшивой личности и твердо решив отомстить Ивану и Габриэлю, он решил позвонить Натаниэлю.

Через пять часов приехал отец с той же командой адвокатов, которую использовали Бексы, чтобы отрицать его отцовство. В его руках были новый паспорт и свидетельство о рождении.

Как бы ему ни хотелось сказать отцу, чтобы он забил на это дело, он согласился с документами и новой жизнью, которую ему предложили. Натаниэль сотрет все доказательства, которые могли бы связать его с прежней жизнью. Все, что от него требовалось, — это стать сыном, которого Натаниэль раньше не признавал.

Ирония ситуации, когда Натаниэль теперь хочет претендовать на него, не покидала их обоих. Взглянув на поддельное свидетельство о рождении, он увидел, что Натаниэль указан в качестве отца, и различия между именем матери и тем, которое ему дали при рождении.

В качестве Логана Майлза он никогда не смог бы отомстить Айвену и Габриэлю, но в качестве Десмонда Бека — мог.

Тот день, когда он уехал с отцом, стал поворотным моментом. Постепенно он стал уважать Натаниэля. Хотя они так и не достигли тесной связи между отцом и сыном, они достигли целей, к которым стремился каждый из них.

Натаниэль получил наследника состояния семьи Бек с приемлемой по их меркам родословной, а Десмонд смог планомерно начать подрывную деятельность против Габриэля Аллертона. Пока он не свалит его, у него не будет шансов навредить Ивану.

Годы работы на курорте и яхте не прошли даром. Они научили его действовать и органично вписываться в образ жизни, которого он был лишен с рождения. Включение Кинга в его новую жизнь потребовало деликатного обращения, продления их дружбы, которая все крепче удерживала Кинга в Квинс — Сити.

Поднеся бутылку к губам, Десмонд продолжил путь по дорожке воспоминаний.

Солей была единственной, кто мог опознать его как человека, спасшего Эванджелин из океана и ответственного за ее исчезновение в небытие. Солей было предложено пройти процедуру защиты свидетелей, но она отказалась. Десмонд не был удивлен. Когда отец попросил своего старого соседа по комнате в колледже, который был высокопоставленным чиновником в правительстве, Десмонд убедился, что единственным условием является то, что ребенок будет потерян в системе. Никто не сможет найти ее, несмотря на деньги, которые можно было бы использовать в случае провала операции.

Никто не мог найти ребенка, пока Эванджелин не защитила любимого мужчину. Заключив сделку, она обезопасила Гэвина и «Последних всадников» от судебного преследования.

Отправившись к Шергевилю по просьбе короля, он смог увидеть женщину, в которую превратился ребенок, и мужчину, за которым она была замужем. Ее внешность изменилась, как и имя.

Он не собирался помогать Джинни, не был готов показать свою руку, когда Айвен все еще оставалась недосягаемой для него, пока его не познакомили с ее мужем, Гэвином, что было еще одной причиной, по которой Кинг и «Последние всадники» пытались вернуть их на материк. Рипер был братом президента клуба.

Все его планы сгорели в прах, когда он увидел Жнеца. Этот человек выглядел так, словно прошел через муки ада, и то, что вышло на свет, было творением из кошмаров. Когда вы смотрели на Жнеца, в его глазах не было ни души, вы видели боль... боль, которую могли понять только те, кто прошел через ад. Десмонд сам прошел этот путь и, возможно, прошел бы до сих пор, если бы не Кинг.

После встречи с этой парой во плоти ему пришлось пересмотреть свой план бездействия. Каждый раз, когда он смотрел на Джинни, он видел ребенка, которого он вытащил из океана, а то, как Жнец смотрел на Джинни, когда она не смотрела, напоминало ему то, как он смотрел на Аню. Взвесив все за и против, Десмонд помог Джинни, Жнецу и «Последним Всадникам» бежать.

Предполагаемая позиция Габриэля в «Шергевиле» и «Спасении мира Ангела» давала ему преимущество, неожиданно помещая его в зону досягаемости, где он наконец — то сможет заставить Ивана заплатить за смерть Ани. Минус заключался в том, что ему придется подвергнуть опасности Джинни и Жнеца и использовать Хейли. Он отложил ее в сторону, ожидая подходящего момента, чтобы использовать ее.

Время пришло, и как бы ему ни хотелось оставить Хейли в стороне от своих махинаций, он не мог этого сделать, пока не расскажет ей всю историю и не раскроет своё уродливое прошлое. Ему придется довериться ей, а такого доверия он не оказывал никому, кроме Кинга. Он убивал, чтобы защитить свою новую личность, и не испытывал никаких угрызений совести по этому поводу. Однако никакие дозы спиртного или доводы разума не помогали ему лучше относиться к тому, что произошло внизу. Он намеренно оттолкнул Хейли, чтобы не подходить ближе, и в то же время пошел по легкому пути — избавился от Джанин.

Она была права, он убивал двух зайцев одним выстрелом. Он осушил еще четверть бутылки, его зрение стало расплывчатым.

Он мог убить мужчину, не задумываясь, но убийство женщины заставило его задуматься о том, правильно ли он поступил.

Эта сука собиралась убить свою беременную дочь.

По пьяне он сказал себе, что это все время был план Солей. Она умоляла его о сотрудничестве, чтобы подобраться к Джинни, так что он знал, что эта сучка действовала хитро, но все же поехал один и отвез ее в Трипойнт, чтобы присмотреть за ней.

Единственным условием было рассказать Джинни правду о том, что Габриэль — ее отец, и отдать ей пин — код и видеодиск, которые он забрал в ночь смерти Ани. Солей не знала, что было на диске и откуда он взялся. Десмонд сказал ей, что это заставит Джинни поверить ей, продемонстрирует добросовестную попытку заручиться поддержкой дочери и отстранит ФБР от ее дела. Он обманул ее точно так же, как она его, согласившись.

В его голове пронесся образ Солей, умоляющей его остаться в машине.

Не нужно было быть ученым — ракетчиком, чтобы понять, что она собирается дважды обмануть его. До сих пор он подыгрывал Солей: женщина, которая притворялась, что боится за свою жизнь, больше боялась жизни без Габриэля, чем того, что сделает с ней ее любовник. Она хранила все его секреты из тех соображений, что никогда не предаст его так, как Джаспер. Именно поэтому ФБР нужна была та информация, которой она располагала. Солей не нуждалась в том, чтобы Джинни торговалась за нее.

Пригнувшись на заднем сиденье машины, чтобы Джинни его не увидела, он подождал, пока Солей уйдет в дом Джинни, и вылез наружу, чтобы понаблюдать за происходящим внутри. Заглянув в окно, он увидел, как две женщины разговаривают, но не смог их услышать. Ему было совершенно наплевать, какую ложь плетет Солейл, лишь бы она отдала Джинни пин — код и видеодиск.

Внезапное открытие двери и выход Джинни заставили его отбежать в сторону дома, чтобы не попасть в поле зрения. Видя, как Солей отдает Джинне булавку и диск, он преждевременно подумал, что она действительно собирается поступить правильно по отношению к своей дочери.

Когда Джинни пошла прочь, в сторону кучи деревьев, он уже собирался выйти из укрытия. Если бы он не стоял в конце дома, где ни одна из женщин не могла его видеть, и не стоял за спиной Солей, он бы не заметил, что делала эта сука.

Подбежав к Солейл, он успел схватить пистолет, который она направила на отходящую назад Джинни, одной рукой, а другой зажал ей рот, чтобы она не закричала.

Борясь за пистолет, Солей судорожно пыталась вырваться из его рук. — Ты, чертова сука. Ты собираешься убить своего собственного внука?

По тому, как дико смотрела на него Солей, Десмонд понял, что Солей никогда не станет сотрудничать с ФБР и не прекратит попыток убить Джинни, чтобы вытащить Габриэля из тюрьмы. Тогда на него нахлынула холодность, хорошо знакомая Десмонду, несмотря на все годы жизни в высших эшелонах общества. Он опустился до уровня уличного бандита, чтобы спасти женщину, которая носила ребенка Жнеца.

Ему чертовски надоело, что зло побеждает, и хоть раз добро должно было победить, чего бы это ни стоило. Пусть так, но смерть Солей станет еще одной причиной того, что он обречен на ад.

В результате борьбы они врезались в дверь, его рука выскользнула из пистолета, и она снова стала судорожно целиться в Джинни.

Обхватив свободной рукой шею Солейл, он ударил ее своим телом в дверную коробку, а другой рукой удержал ее от крика. Затем он сделал резкий поворот и свернул ей шею.

Втащив тело Солейл через дверь, которая распахнулась, когда они врезались в нее, он положил ее внутрь, а затем пошел за сумочкой, которую Солейл уронила. Если он не увидит Джинни, он планировал донести Солейл до машины. Когда он подошел к сумочке, то услышал щелкающий звук, доносящийся изнутри.

Когда он поднял сумочку, перед глазами промелькнула вся его жизнь. Эта сука планировала взорвать тело Джинни после убийства, а улики, которые он ей дал, передала Джинни.

Услышав еще один щелчок, он рефлекторно швырнул сумочку с бомбой в открытый дверной проем и, пролетев по воздуху, бросился бежать.

Распахнув дверцу автомобиля, он почувствовал жгучую боль в ноге, когда дом взорвался, забрасывая его внутрь машины. Подняв голову, он сумел завести машину и выехать задним ходом с проезжей части, одновременно туша огонь на штанине.

Проезжая через Трипойнт, он миновал пожарные машины, направлявшиеся к горе, где стоял дом Джинни.

Допив последний глоток из бутылки с виски, он угрюмо посмотрел на свое поврежденное бедро под черным свитером. Это была единственная улика, позволяющая установить, что он находился рядом с бомбой, когда она взорвалась, и погибла Солей.

Возможно, Джинни и Риперу придется заново отстраивать дом своей мечты, но их главная мечта — совместное будущее — больше никогда не подвергнется опасности. Ни от Солей, ни от Габриэля, ни, тем более, от Ивана. Информация, которую он передал Солейл, пролила свет на то, почему они так неистово искали ее в детстве, и привела к гибели трех мужчин и удалению жителей Клиндейла.

Ему оставалось только подождать, посмотреть, что Джинни сделает с полученной информацией, и отправиться на остров Рона в эти выходные. После этого он мог отправить Хейли обратно в Канзас — Сити и больше никогда ее не видеть. Это будет проще простого, подбадривал он себя. Верно? Но почему же тогда у него было такое чувство, будто он разбил что-то бесценное?

Глава 27

Держа в переноске две чашки кофе, Хейли несла в другой руке свой чемодан, приближаясь к частному самолету Десмонда. Не обращая внимания на то, что мужчина бросил косой взгляд на идущего рядом с ней сопровождающего за то, что тот не несет ее вещи, она сосредоточила свое внимание на высоком мужчине в форме пилота, стоявшем вместе с Десмондом у открытого трапа самолета.

— Прекрасный день, не правда ли? Улыбаясь, она поставила свой чемодан на пол и взяла одну из чашек из держателя, протягивая ее пилоту.

— Я взяла еще одну. Хотела убедиться, что вы не спите. Я ненавижу летать.

Пилот улыбнулся ей в ответ.

— Вы же не из тех, кто сходит с ума, если я попадаю в турбулентность?

Она посмотрела на безоблачное небо.

— Вы их ожидаете? — спросила она с тревогой.

— Мы можем задержать полет, если...

— Я ожидаю спокойного полета, — поспешил заверить он ее, и его дружелюбное отношение сменилось уверенным профессиональным.

— Расслабьтесь, я просто пошутила. Я люблю летать. Более того, я работаю над получением лицензии пилота.

Пилот рассмеялся.

— Женщина по мою душу. Потянувшись в карман, он достал бумажник и протянул ей карточку.

— Если вам нужны какие — нибудь советы или кто — то полетит с вами, пока вы набираете часы, я смогу помочь, чем смогу. Конечно, моя плата — чашка кофе, — пошутил он.

Чувствуя, что сама, без помощи Нади, обрела нового друга, Хейли рассмеялась в ответ.

Увидев, что сопровождающий несет ее чемодан внутрь самолета, Хейли обошла мужчин и, бросив Десмонду холодный взгляд, поднялась по ступенькам.

— Увидимся, когда приземлимся, — сказала она пилоту, проходя внутрь.

Заняв одно из мест у окна, она достала iPad и начала читать, потягивая кофе. Она не подняла глаз, услышав, как в самолет вошли мужчины, и когда стюардесса закрыла трап.

Краем глаза Хейли заметила, что Десмонд занял место напротив нее, лицом в ее сторону. Хотя ее кресло было обращено вперед, она все равно могла видеть, что он держит в руке.

Когда двигатель самолета заработал, Хейли перестала притворяться, что читает.

— Я принесла кофе для пилота. Она ехидно посмотрела на Десмонда, который демонстративно сделал глоток.

— Мне он нужнее, — проворчал он.

Присмотревшись, она увидела, что Десмонд не снял солнцезащитные очки в темной оправе, которые он носил на улице, и его цвет лица был бледным.

— У тебя похмелье?

— Пока нет. Я еще работаю над этим.

— Ты пьян?

— Да.

— Тебе приходится так много работать, чтобы быть ослом?

— Мне вообще не приходится работать над этим. Это происходит само собой.

— Это точно. По крайней мере, в этом мы согласны, — с сарказмом подумала она.

Хейли сделала вид, что вернулась к чтению своей книги.

— Что ты читаешь?

— Почему бы тебе не заняться своими делами, а мне — своими, пока мы не приземлимся и не будем вынуждены играть в эту нелепую шараду?

Его брови изогнулись дугой над солнцезащитными очками.

—Почему это смешно?

— Потому что я тебя терпеть не могу.

— Не сдерживайся. Скажи мне, что ты чувствуешь на самом деле.

Хейли понимала, что он хотел сказать что — то ехидное, но она сдерживала свой гнев с тех пор, как ушла накануне, поэтому, когда выход оказался совсем рядом, она дала себе волю.

— Ты ужасный человек. Тому, как ты вел себя вчера, нет оправдания.

— Я согласен.

У нее открылся рот.

— Ты согласен?

— Да. Вчера был не самый лучший момент. Я был раздражен на себя и выместил это на Джанин и на тебе. Сегодня утром я позвонил Джанин и поговорил с ней. Она приняла мои извинения, и мы расстались как друзья, именно так я и должен был поступить вчера.

Хейли убрала iPad, когда пилот по внутренней связи объявил, что они собираются взлетать. Вместо того чтобы выглянуть в окно и понаблюдать за взлетом, она уставилась на Десмонда.

— Ну, я жду, — сказала она сквозь сжатые губы.

— Чего?

— Где мои извинения? Единственный звонок, который я получила вчера вечером, был от Лукаса, который сказал, во сколько мне сегодня быть здесь.

— Я хотел принести твои лично, и я бы уже сделал это, если бы ты не смотрела на моего пилота с укором.

— Я не...

— Ты также не принесла мне чашку кофе, в то время как вы буквально угостили им всех на планете.

— Я не...

— А я не настолько трезв, чтобы снова не выставить себя в дурацком свете, поэтому я решил подождать, пока мы не окажемся в воздухе и ты не сможешь выбросить меня из самолета.

Она не поддастся его обаянию, пообещала себе Хейли.

Не успела эта мысль прийти ей в голову, как цвет его лица из бледного превратился в серый.

— Тебе нужен рвотный мешок? Хейли повысила голос настолько, что служащий услышал ее, и он отстегнулся, чтобы взять пакет для Десмонда.

Взяв пакет, он жестом отослал мужчину.

Должно быть, его действительно тошнит, иначе Десмонд отпихнул бы служителя, прежде чем дать ему пакет.

— Кофе не поможет твоему желудку, — посоветовала она, когда он отпил из чашки еще один глоток.

— Если у тебя на борту есть какие — нибудь прозрачные жидкости, они будут легче для вашего желудка.

Десмонд поставил чашку на место.

— Кирк, принеси мне «Спрайт», — приказал он служащему.

Дождавшись, пока Кирк принесет Десмонду напиток и уйдет, она попыталась отвлечь его от тошноты в желудке.

— Его зовут Кирк? — прошептала она, не желая, чтобы мужчина услышал.

— Да. А что?

— Почему он просто не отправил нас на остров Гиллис?

Хотя она не могла видеть за темными линзами его солнцезащитных очков, губы, скривившиеся от удовольствия, были легко различимы.

— Знаешь, сколько раз мы оба слышали эту шутку?

Хейли пожала плечами.

— Я не смогла удержаться. Наклонив голову в сторону, она с облегчением отметила, что щеки Десмонда снова приобрели цвет.

— Ты сказал, что вчера был раздражен и поэтому вел себя как осел. Почему ты был так раздражен?

— Потому что мне сорок восемь лет, и мне нравится моя жизнь такой, какая она есть.

— Хорошо... — протянула она, — значит, ты вел себя так, чтобы оттолкнуть Джанин.

— Она воспринимала ваши отношения слишком серьезно, — предположила она.

— Так и было, поэтому я и порвал с ней, но мое поведение было направлено больше на себя. Я хотел вбить клин между тобой и мной.

Хейли снова смущенно повернула лицо вперед. Он понял, как изменились ее чувства к нему, и пресек ее дальнейшее увлечение.

— Ты выполнил свою миссию. Поздравляю. Могу я вернуться к чтению? Она снова достала свой iPad и начала читать.

— И это все, что ты хочешь сказать?

— Что еще ты хочешь от меня услышать? Ничего из того, что ты сказал, нельзя даже отдаленно считать извинением. Или ты хотел получить от меня заверение, что я не воспринимаю тебя всерьез в наших придуманных отношениях? Не принимаю. Удовлетворены?

Услышав его вздох разочарования, она опустила iPad.

— Десмонд, можно задать тебе личный вопрос?

— Зачем? Чтобы ты снова исказила мои слова?

— Я не искажала твои слова. Я просто прочитал между строк то, что ты сказал.

— Тогда я надеюсь, что вы читаете свою книгу с большей ясностью, чем читаете меня. Я еще достаточно пьян, чтобы мне было наплевать на то, что я джентльмен. Меня влечет к тебе...

Это поразительное признание заставило ее проследить за выражением его лица.

— И я не хочу этого. Я завожу романы с женщинами, которые знают, что у нас не будет ни постоянного будущего, ни постоянных обязательств, ни детей, ни брака. Мне не нужны моногамные отношения. Я не жду, что женщина будет мне верна, и не оправдываюсь, что не буду ей верен.

— Ты никогда не сможешь эмоционально выдержать просто сексуальную интрижку со мной без ущерба для себя, а я не хочу оказаться в положении того, кто причинит тебе боль, поэтому я и повел себя так вчера. Клин клином вышибают не для того, чтобы у тебя возникло неверное представление, а для того, чтобы укрепить мою решимость не вступать с тобой в отношения.

— Воу. Хейли насмешливо расширила глаза до предела.

— Я не буду говорить тебе, насколько высокомерным и тщеславным показалось это так называемое оправдание. Я считала Данте самым высокомерным придурком из всех, кого я когда — либо встречала, но, Боже, ты только что показал мне ошибочность моих мыслей. Ты забираешь трофей.

Ярость переполняла ее, подстегивая презрение, которое она не могла сдержать.

— Неужели женщины позволяют тебе обходиться тем дерьмом, которое ты мне впариваешь? Никаких постоянных обязательств, — подражала она ему.

— Ни детей, ни брака. Все, что я могу сказать, это слава Богу, что ты этого не делаешь. Но спасибо за предупреждение.

Она усмехнулась и вернулась к своим словам, еще не закончив ругать этого высокомерного придурка.

— Ты хоть раз подумал о том, чтобы позволить мне самой принять решение? Может быть, ты не единственный, кто не хочет никаких эмоциональных привязанностей. Или что я тоже не хочу детей? Подняв руку, она щелкнула пальцами.

— Брак для меня тоже может быть нежелателен. Откуда тебе знать, если ты, черт возьми, не спросишь? Ты просто предположил, как и во всем остальном, что касается меня. По — моему, это ты эмоционально уязвим.

Хейли понизила голос и зашипела на него, как вчера Джанин, потеряв в гневе смысл сказанного.

— Не будь такой пугливой кошкой. Я могу быть хорошей девочкой, когда захочу. Мне не нужны моногамные отношения, если ты оставляешь мне достаточно средств, когда...

— Черт, тебе не нужно меня убеждать, ты победил. Я же говорил тебе, что я слабак. Когда мы прибудем на остров, я скажу Роне, что сегодня нам не понадобятся две комнаты. Кирк, принеси мне рюмку виски.

— А? Остановившись на полуслове, Хейли пришлось повторить слова, которые она бросила Десмонду.

Десмонд безжалостно усмехнулся, намеренно не понимая ее замешательства.

— Волосы собаки, которая тебя укусила, это единственное средство, которое помогает от похмелья.

— Но... Хейли попыталась выбраться из зыбучего песка, в который она зарылась.

— У нас нет романа, — сказала она, ища более твердую почву.

Десмонд встал, и Хейли попятилась назад, боясь, что он собирается начать их роман прямо сейчас.

— Нет, пока мы не обсудим все тонкости сегодня вечером в нашей комнате. Я пойду сяду впереди с пилотом и вторым пилотом. Я сам подумываю о том, чтобы взять уроки пилотирования. Это сэкономит мне кучу денег за то, что я держу Джима в штате.

Хейли, не отрываясь, смотрела, как Десмонд идет по проходу. Он отплатил ей за то, что она так пренебрежительно о нем отозвалась, верно? Он не думал, что она согласится спать с ним в одной постели. Не может же он быть настолько сумасшедшим, верно?

Как бы Десмонд ни исказил ее слова, сегодня она будет спать одна. Если бы этот высокомерный осел попытался что — нибудь сделать, ему не пришлось бы беспокоиться о собаке, которая его укусила, его бы растерзали, если бы он попытался сделать что — нибудь смешное. Он мог бы играть в жмурки с какой — нибудь другой женщиной, которая согласилась бы на любые условия, которые он хотел бы выдвинуть.

Ей пришла в голову шальная мысль. А что, если ей удастся обыграть его в его же игре? Скажем, маленький дьяволенок, сидящий у нее на плече, прошептал ей на ухо:

Вы договорились о более выгодных для вас условиях. Она бы с удовольствием заставила его съесть свои собственные слова. Ты обязана покончить с ним, — прошептал маленький дьявол.

— Да, я должна, — прошептала она себе под нос, когда Кирк проходил мимо.

— Ты что — то сказала?

— Я выпью кислого виски, если у вас есть ингредиенты.

— Конечно. Что — нибудь еще?

Хейли увидела, что служащий держит в руках пустой стакан.

— Вы принесли еще один напиток для Десмонда?

— Да.

— Сделай для него двойную порцию. Нахально подмигнув, чего она никогда в жизни не делала, она расслабленно откинулась на спинку кресла и стала просматривать книги, которые Надя загрузила на свой iPad. Их читательские вкусы сильно различались, но Надя присылала те, которые ей действительно нравились, чтобы вдохновиться на знакомства. Просматривая названия, она нашла одну, которая должна была подойти. Если она собиралась плохо провести сегодняшний вечер, то ей понадобится любая помощь. Она хотела поставить Десмонда Бека на колени, доказать ему, что цифры — это еще не все, с чем она может справиться. Все будет просто, верно? Что может пойти не так?

Маленький чертик свалился с ее плеча, смеясь.

Все.

Глава 28

Рона ждал их, когда они вышли из самолета. Хейли рассмеялась, когда ее заключили в медвежьи объятия.

— Мы слишком давно не виделись, — сказал он, отстраняясь.

— Прошло три месяца. Ты пришел на годовщину Moonbeam, помнишь

— Три месяца — это слишком долго. Рона повернул голову, чтобы включить Десмонда в разговор.

— Думаю, я должен поблагодарить тебя за то, что ты оттащил Хейли от работы. Я уже больше года пытаюсь уговорить ее взять отпуск.

Десмонд взял протянутую для пожатия руку.

— Рад был помочь.

Хейли перекинула свою руку через руку Роны.

— Ты собираешься показать нам окрестности? Хейли обернулась на отстраненное поведение Десмонда. Создавалось впечатление, что он предпочел бы быть где — нибудь в другом месте.

Аэродром, на который они приземлились, состоял из одной

взлетно — посадочной полосы и небольшого алюминиевого здания, стоявшего в стороне. Подул теплый ветерок, и Хейли захотелось исследовать остров.

— Как поживает Надя? Когда я был в Канзас — Сити, она обещала привезти Данте и приехать в гости. Я начинаю чувствовать себя недооцененным, — пошутил он, когда они шли к старому побитому пикапу.

Взяв у Кирка багаж, Рона перегрузил два чемодана на пикап. Хейли чуть не рассмеялась, увидев выражение лица Кирка, когда чемоданы с громким стуком ударились о металлическую обшивку.

— Вы уверены? Рона недоумевая уставился на Десмонда.

— У меня много комнат.

— Я уверен. За нами заедут...

Десмонд прервал себя, когда Рона поднял ее на переднее сиденье и закрыла переднюю дверь.

Через открытое окно Хейли услышала, как Десмонд закончил фразу, стиснув челюсти.

— В воскресенье.

— Круто. Рона похлопал Десмонда по плечу.

— Тогда ты можешь сесть на заднее сиденье.

Хейли пришлось подавить хихиканье при виде выражения лица Десмонда. Ее бывший босс не привык не быть в центре внимания. Хейли это нравилось. В следующий раз, когда Рона пригласит ее куда — нибудь, она, возможно, примет его приглашение.

Рона легко поднялся за руль.

— Пристегнитесь. Дороги здесь еще в процессе разработки.

Хейли чувствовала себя так, словно с ее плеч свалился огромный груз, просто от присутствия Рона. У него было вечно хорошее настроение. Несмотря на свой геркулиновый рост, он был самым мягким человеком из всех, кого она когда — либо встречала. Если Наде или ей самой что — то требовалось для Moonbeam, Рона обязательно это делал.

— Будет немного тесновато, но мы все поместимся. Рона открыл задние двери для Кирка и пилота.

— Мило и уютно. Вы можете сесть в середине, впереди, со мной и Десмондом.

— Мои сотрудники не останутся.

Она познакомилась с ним за год до того, как перешла на работу к Десмонду. Он пытался переманить ее от работы на него. Ему бы это удалось, если бы она не заметила некоторые нелегальные источники его доходов. Хейли убедилась, что любая помощь, которую Moonbeam принимал от Роны, поступала от его легальных предприятий.

— Ваш остров прекрасен, — прокомментировала Хейли, когда они ехали по тропическому раю.

— Но не мой. Земля, на которой я построил отель, арендована на пятьдесят лет. После этого я могу договориться о своей арендной плате, а отель переходит в руки здешнего правительства. Эта договоренность устраивает нас обоих. Здесь проживает более четырех тысяч человек, а рабочих мест не так много. Я заключил несколько контрактов на то, чтобы несколько круизных судов причаливали к острову. Рабочие места, которые это дало, способствовали росту экономики, а также росту числа туристов, отдыхающих здесь. Мы поддерживаем постоянное количество туристов. Мы хотим сделать этот остров местом отдыха. Остановив грузовик, Роун окинул отель взглядом, как гордый родитель.

— Что вы думаете?

— Я думаю, тебе будет трудно сказать «прощай», когда пройдет пятьдесят лет.

— Нет. К тому времени я уже буду жить дальше. Буду гоняться за правнуками, если, конечно, найду женщину, которая согласится выйти за меня замуж.

Хейли закатила глаза. Последней проблемой Рона на земле было найти женщину, которая вышла бы за него замуж. Каждый раз, когда она видела его, у него на руках была другая женщина.

— Не стоит быть таким разборчивым, — посоветовала она, готовясь к выходу.

— В моем возрасте все хорошие женщины уже заняты, — сказал он, сдвинув брови.

— Или у нее палка в заднице. Мне нужна женщина, которая хочет как минимум пятерых детей.

— Сколько детей ты планируешь завести?

— Не пять, это точно. Хейли рассмеялась и начала открывать дверь, но обнаружила, что ее уже открывает Десмонд. Затем, прежде чем она успела выскочить, он поднял ее на ноги.

Оказаться в центре такого пристального внимания было очень приятно. Хейли захотелось ущипнуть себя.

Возьми себя в руки, — упрекнула она себя. Десмонд просто играет в заботливого бойфренда.

Зайдя вслед за Роном в отель после того, как он забрал их багаж, Хейли с восхищением огляделась вокруг. Отель был двухэтажным и окружен пальмами. Сбоку располагался длинный пляж, на котором под навесами и гамаками лежали всего несколько человек. Бирюзовая вода, сверкающая под ярким солнцем, заставила ее пообещать себе искупаться, как только они получат номер.

Обогнув стойку регистрации, Рона понес их багаж по винтовой лестнице.

Оглядевшись вокруг, Хейли почувствовала себя спокойно. В отеле не было ничего вычурного. Главная зона была выдержана в нейтральных тонах, сочетающихся с яркими цветами.

Поднявшись наверх, Рона повел их по широкому коридору в конец, где находились двойные двери. Проведя по пластиковой карте, он открыл дверь, открыв комнату, наполненную драматическим великолепием.

Прихожая была выложена блестящей кремовой плиткой. Хейли не хотела входить, боясь стереть этот блеск. Их встретил большой круглый стол с огромным букетом цветов, шампанское со льдом, поднос с фруктами и сырами.

— Черт, Рона, я, наверное, никогда не уйду, — пошутила она, проходя дальше в номер. Сбоку от входа была дверь, ведущая в главную комнату, где стояли два дивана лимонного цвета, расположенные кошачьим углом друг к другу перед окном, из которого открывался вид на пляж.

Поставив чемоданы на пол, Рона подошла к окну и стала полностью его открывать. Выйдя на открытый балкон, Хейли увидела стол и четыре стула.

— Я подумал, что мы могли бы позавтракать вместе, прежде чем я оставлю вас наедине, — сказал он, указывая на полностью накрытый стол, на котором стояло несколько накрытых блюд и стеклянный кувшин с апельсиновым соком.

— Звучит замечательно. Спасибо, Рона.

— С удовольствием. Улыбаясь, он подошел к одному из стульев и величественно жестикулировал.

— Миледи.

— Смирись, мое сердце. Улыбаясь Роне, она уловила странное выражение на его лице. Оно длилось всего секунду, но ей стало интересно, чем вызван этот виноватый взгляд.

Налив себе стакан апельсинового сока, Рона и Десмонд заняли свои места, она чуть не уронила кувшин, когда Десмонд придвинул свой стул поближе к ее, положив руку на спинку стула.

Перекладывая омлет с подноса на свою тарелку, пока мужчины накладывали себе, она почувствовала, как в кармане завибрировал мобильный телефон. Достав его, она увидела, что ей звонят с неожиданного номера.

— Извините. Поднявшись из — за стола, она нажала кнопку «Принять» и вышла в подъезд, где находилась на достаточном расстоянии от двух мужчин снаружи.

— Здравствуйте, это Хейли.

— Хейли, это Лейтон.

У нее перехватило дыхание. Ее невестка звонила только в случае плохих новостей.

— Я просто хотела поблагодарить тебя.

В голове у нее помутилось.

— За что?

— За то, что прислала Десмонда вчера вечером.

Хейли бросила взгляд на Десмонда, сидевшего на балконе.

— Я не знаю, как ты догадался послать его, но он вытащил меня из дома вчера вечером вместе с мальчиками. Я пыталась уехать от Гилберта последние полгода, но он умудряется держать одного члена вашей семьи с мальчиками всегда, когда выходит из дома. Я не собиралась оставлять своих мальчиков...

Услышав всхлипывания на другом конце провода, Хейли терпеливо ждала, когда она снова начнет говорить.

— Мы с Гилбертом ужасно поссорились прошлой ночью. Я думала, что он убьет меня, как раз перед тем, как Десмонд постучал в дверь. Он остался с Гилбертом, пока я собирала мальчиков и свои вещи. Он отвез нас в аэропорт и прилетел в Канзас — Сити. Мы остановились у Нади и Данте, пока она не поможет мне найти безопасное место для нашего проживания.

— Прости, что нагрубила тебе, рассказала то, что ты и так знаешь, когда ты сама все подстроила. Чем я могу отплатить тебе?

— Лейтон... Хейли подождала, пока Лейтон перестанет плакать.

— У тебя будет икота, если ты не перестанешь плакать, — поддразнила она.

— Слушай, я попрошу Десмонда доставить меня туда, и мы сможем решить...

— Нет, оставайся там, где ты есть. Я не хочу прерывать ваши выходные с Десмондом после того, как он так много для нас сделал. Он сказал, что тебя не будет всего три дня и что в любом случае нам будет безопаснее остаться с Надей и Данте. Тебе тоже будет небезопасно оставаться в своей квартире. Гилберт потерял ее после вечеринки в честь воссоединения.

— Я не хотела делать тебе хуже.

— Хейли, все и так было плохо. Все остальные на вечеринке не обратили внимания на то, что я была там с двумя синяками под глазами. Только ты и Десмонд беспокоились за меня. Он дал мне свой личный номер после обеда, когда ты разговаривала с мамой, и сказал, чтобы я позвонила ему, если Гилберт снова поднимет на меня руку. Но я не могла позвонить ему вчера вечером, потому что у Гилберта единственный телефон.

— Я рада, что Десмонд был рядом с тобой и мальчиками.

— Я тоже. Я не собираюсь возвращаться никогда.

— Я тебя не виню.

— Мне нужно идти. Мальчики хотят, чтобы я посмотрела с ними фильм. Я просто хотела поблагодарить тебя.

— Я передам это Десмонду. Береги себя, Лейтон.

— Обязательно. До свидания.

Отключив звонок, Хейли вернулась к столу.

— Я положил твой омлет обратно на поднос, чтобы он был теплым. Десмонд открыл верхнюю часть блюда и положил омлет обратно на ее тарелку.

Хейли положила свою руку на руку Десмонда, когда он продолжил есть.

— Спасибо.

Десмонд поднял бровь от ее мягкого тона и опустил глаза на мобильный телефон в ее руке.

— Мне не нужно гадать, кто только что звонил.

— Нет, это была Лейтон. Спасибо, что помог ей. Наклонившись в сторону, она мимолетно поцеловала его в щеку.

— Мой герой.

Десмонд покраснел, а Рона притворился, что проглотил свой тост. Хейли покачала головой, наблюдая за реакцией мужчин.

— Я бы так не сказал, — усомнился Десмонд, бросив на Рона неприличный взгляд.

— Я бы тоже не сказал, — беспечно ответил Рона.

— Ты сказала мне, что я твой герой, когда я убирал запасы в твоем продуктовом магазине.

Хейли взяла свой апельсиновый сок и наклонила его к каждому мужчине.

— Вы оба — супергерои в моей книге

.

Успокоившись, Рона поднял свой стакан.

— Мы не супергерои. Мы — рыцари, стремящиеся ублажить нашу даму.

Хейли игриво ударил Десмонда по спине, когда тот притворился, что его начинает мутить.

Встав на защиту Роны, она бросила на Десмонда осуждающий взгляд. — Прекрати. Это мило. Я, например, думаю, что это освежает то, как он со мной разговаривает. Мне хочется жить в то время, когда мужчины были обходительны с женщинами.

— Тебе бы это не понравилось, — предположил Десмонд.

— Я бы не отказалась быть королевой Гвиневрой.

— У тебя здесь есть круглый стол и два рыцаря по твоему зову.

Хейли обнаружила, что Десмонд похлопал ее по спине, когда она подавилась своим соком.

Рона рассмеялась над каламбуром. Десмонд, напротив, не нашел это забавным. Хуже того, Хейли не могла перестать смеяться над страдальческим выражением лица Десмонда.

— Если ты — королева Гвиневра, то я —

король Артур... а значит, вы оба должны выполнять мои приказы. Хейли, заканчивай завтрак. Я хочу искупаться.

— Какие у меня приказы, Ваше Величество? Заблудиться? пошутил Рона.

— Нет. Принеси мне тот поднос с сыром, который стоит у входа, а потом отправляйся в плавание по семи морям.

Глава 29

— Тебе нужно вздремнуть?

Десмонд поднял глаза от разворачивания доски с мясом.

— Нет, а что?

— Я подумала, не потому ли ты так грубо вел себя с Роной. Положив несколько сыров на свою тарелку, прежде чем обратить внимание на Хейли, он сказал

— Рона приставал к тебе в моем присутствии. Я вежливо отшил его. Если бы я повел себя иначе, он бы заподозрил неладное.

— Рона не приставал ко мне, — запротестовала она.

— Ты не настолько наивна. Когда я тебя уволил, ты без проблем назвала меня по мотивам, но когда Рона сидит здесь, говорит тебе, что ищет жену, потом спрашивает, сколько детей ты хочешь, ты отрицаешь, что он, блядь, пристает к тебе. Я назвал его. Конец истории. Тебе стоит немного подкрепиться. Я хочу исследовать остров, когда мы закончим. У нас всего два с половиной дня, чтобы выяснить, есть ли здесь кто — нибудь из жителей острова Клиндейл.

— Я закончила. Пойду переоденусь.

Десмонд продолжил есть.

Рона показал им спальни, положив перед уходом чемодан Хейли внутрь. В номере было две спальни, по одной с каждой стороны от главной комнаты. Ублюдок оставил Десмонда у другой двери.

Потеряв аппетит, он встал из — за стола и пошел в другую комнату. Быстро приняв душ и найдя в аптечке пузырек тайленола, он принял его, чтобы снять головную боль.

С темными кругами под глазами он выглядел хуже, чем Лейтон вчера вечером. Он успел поспать меньше тридцати минут после того, как напился до беспамятства, когда позвонил Айс и сообщил, что брат Хейли использует его жену как грушу для битья. Десмонд не удивился. Он ожидал, что это будет лишь вопросом времени, когда Гилберт не сможет контролировать свой характер.