Темный ангел

Глава первая

По крутой тропинке среди изогнутых стволов олив поднимались две девушки. Младшая — совсем ребенок — путешествовала на спине осла, а старшая, стройная и гибкая, с тонкими чертами лица, как на старинной камее, шла рядом. Ее золотистые волосы, раздуваемые ветром, нимбом окружали ее голову.

Тропинка круто поднималась вверх по террасам, засаженным оливковыми деревьями, и была такой неровной и каменистой, что, казалось, только быстроногие козы могли подняться по ней, но Франческа Темпл была не менее легкой и подвижной, чем эти животные.

Путники добрались до ровного места, где груды камней свидетельствовали о том, что здесь когда-то стоял дом, и Франческа предложила сделать остановку.

Мы уже далеко забрались, Стейси, — сказала она. — К тому же разве не здесь заканчивается граница нашей земли?

Девочка надулась.

Я хотела подняться прямо к замку. Ты стала ленивой, Фран. Жизнь в Лондоне сделала тебя неженкой.

Ее спутница рассмеялась.

Я еще не привыкла к итальянскому солнцу, к тому же я не хочу идти в замок. Мы можем там случайно встретить маркиза, а я не одета для официального приема.

На девушке были белые брюки, запылившиеся в дороге, и легкая блузка — совсем не тот наряд, который мог бы понравиться итальянскому аристократу старой закалки. Франческа несколько раз видела маркиза, издали показавшегося ей очень строгим господином, и хотя ей рано или поздно предстояло познакомиться с ним, ей хотелось бы выглядеть лучшим образом.

От того места, где они отдыхали, тропинка поднималась еще выше по склону холма, на котором находилась деревня и замок. Все дома Кастель-Веккио теснились на небольшом участке земли вокруг старинной церкви, а замок стоял еще выше. Этидома были свидетелями тех далеких времен, когда люди старались селиться в труднодоступных местах, опасаясь пиратов, нападавших на прибрежные деревни. А теперь молодое поколение покидало дома своих предков и переселялось в шумные города на побережье, и старинные улочки стали чаще слышать шаги любопытных туристов, чем своих постоянных жителей. Но сейчас никто не нарушал покоя тихих улиц, дремавших в лучах жаркого полуденного солнца.

Замок, как считала Франческа, выглядел довольно мрачно. Его башни казались грозными и неприступными, как монументы темных событий прошлого, свидетелями которых они явились.

Девушка оглянулась вокруг и посмотрела на тот путь, который они только что проделали. Солнце ярко освещало долину внизу, и хотя стояла только ранняя весна, трава местами уже потеряла былую свежесть; лишь листья оливковых деревьев оставались нетронутыми зноем.

Дома в долине были окружены садами, а многочисленные дороги казались сверху узкими лентами, опоясывающими подножия гор, отрогов Лигурийских Апеннин, остроконечные вершины которых устремлялись к самому небу.

Внизу Франческа Темпл видела крышу «Беллависты», дома своих родителей. Девушка приехала к своей семье на каникулы после завершения курсов домашнего хозяйства, которые она посещала в Лондоне. Почти все это время она жила со своей бабушкой, но старая дама год назад умерла. Франческа давно не видела своих родителей, и теперь они стали для нее почти чужими. К тому же между ней и ее сестрой Стейси — ее полное имя было Анастасия — была большая разница в возрасте. Девочке исполнилось всего девять лет. По своей привычке выражаться сколь откровенно, столь и возвышенно, старая миссис Темпл называла ее «нежданным результатом последней вспышки умирающего огня любви». Старая дама знала, что Генри, ее единственный сын, никогда не сможет получить приличный доход от своего участка земли, поэтому прибавление семейства ей казалось излишним.

Генри был лишь отчасти виноват в своих неудачах; их земля была недостаточно плодородна, чтобы прокормить всю семью, и он держался на плаву только благодаря помощи своей матери. Она купила этот участок, потому что Стелла — мать Франчески — страдала астмой, и мягкий климат был необходим для ее здоровья. После рождения старшей дочери она тяжело болела, и свекровь взяла ребенка к себе, но, когда Стелле стало лучше, бабушка не захотела отдать внучку родителям. Стелла не возражала, втайне радуясь своему освобождению от материнских обязанностей, а Генри считал, что, отдав Франческу, он таким образом в какой-то мере отплатит своей матери за ее щедрую заботу о нем. Бабушка Франчески была наполовину итальянка, и внучку назвали в ее честь; овдовев, она стала проявлять большой интерес к тем местам, где когда-то жили родственники ее матери. Старая миссис Темпл часто приезжала в «Беллависту», но редко брала внучку с собой.

Она не жалела средств на образование Франчески и сама выбирала для нее предметы по какому-то ей одной известному плану, за одним-единственным исключением. Франческу интересовала кулинария, и она настояла на включении этого предмета в свое обучение.

Это очень полезные знания, — говорила она. — Если что-то случится с тобой, я всегда смогу заработать себе на жизнь.

Старая дама только улыбалась.

Со мной ничего не случится. Пожалуйста, можешь учиться готовить, если это тебе нравится, но все равно тебе уготована не кухня, а нечто гораздо большее.

Она часто делала подобные заявления, но Франческа пропускала их мимо ушей. Она знала, что бабушка мечтает для нее о выгодной партии, но у девушки были на этот счет другие мысли. Не желая спорить с доброй старушкой, она держала их при себе. Когда придет время, она о них расскажет.

Но тут совершенно неожиданно миссис Темпл умерла от сердечного приступа. Когда открылось ее финансовое положение, стало ясно, что она почти ничего не оставила своим наследникам. Большую часть ее доходов составляла рента, но акции, которые она покупала, оказались убыточными. Она оставила Франческе несколько сот фунтов, которые та истратила на обучение, а Генри получил «Беллависту» с условием, что после его смерти она перейдет к Франческе.

Закончив курсы, девушка приехала к родителям, ' чтобы отдохнуть перед тем, как пойти работать. Она условилась с Десмондом Уотсоном, что он вскоре присоединится к ней.

Франческа с нетерпением ждала его приезда, ведь от этого зависело ее будущее. Между ней и Десмондом установились те теплые нежные отношения, которые, как ей думалось, должны были завершиться законным браком. Девушка твердо решила найти работу, потому что хотела накопить денег к свадьбе, но она не исключала возможности продолжать работу и после этого радостного события, потому что у Десмонда было небольшое жалованье. Они еще не были помолвлены, но Франческа надеялась, что совместный отдых подарит ей наконец обручальное кольцо. Десмонд собирался побывать в «Беллависте»; благодаря восторженному рассказу Франчески о доме ее родителей, он представлял себе это место чем-то необыкновенным.

Десмонд появился в жизни девушки незадолго до смерти миссис Темпл. В глубине души неодобрявшая это знакомство, та не стала резко выступать против него, чувствуя, что прямой запрет только вызовет сопротивление со стороны Франчески, но Десмонд был не тем человеком, за которого старая дама хотела бы выдать свою внучку. Она была убеждена, что кроме внешнего очарования у этого молодого человека нет ни силы характера, ни глубоких чувств, но она хотела, чтобы Франческа сама разобралась в своем друге, пока еще не поздно. Важно было не спешить со свадьбой, поэтому бабушка постоянно твердила о том, что Франческа еще слишком молода, чтобы думать о замужестве.

Но мне уже двадцать один год, — возражала внучка. — В моем возрасте многие девушки выходят замуж.

Он думает, что ты получишь большое наследство? — напрямик спросила ее миссис Темпл.

Франческа возмутилась. Десмонд не гонится за богатым приданым, заявила она, он даже не знает, есть ли у нее деньги, и бабушка просто несправедлива к нему.

Ну, хорошо, только не совершай поспешных поступков, — вздохнула миссис Темпл. — Мне осталось жить недолго, а без тебя мне будет тяжело.

Глупости, ты проживешь еще много лет, — заявила Франческа.

Но она глубоко ошибалась…

Франческа никогда не анализировала свои чувства к Десмонду. Ей нравилось, что этот молодой человек за ней ухаживает. Десмонд был весьма привлекательным, и девушка даже считала, что любит его. Она не придавала значения тому факту, что Десмонд не затрагивал самых глубинных ее чувств. Она считала, что романтическая любовь существует только в книгах, а теплое нежное отношение к человеку вполне может стать основой для брака. Возможно, Франческа была права, и если бы события развивались так, как она этого ожидала, то выйдя замуж, она могла бы прожить всю жизнь, так и не узнав истинных вершин блаженства и глубины страсти. Но, к ее счастью, судьба распорядилась иначе.

Приехав к родителям, девушка была поражена плачевным состоянием дел в «Беллависте». Стейси, можно сказать, совсем одичала, хотя отец и научил ее читать и писать. Дом постепенно разрушался. Без помощи матери Генри теперь не мог содержать имение, к тому же Стелла постоянно болела.

Франческа сразу поняла, что пройдет немного времени, ее отец не сможет платить налоги, и тогда землю придется продать. Она лишь надеялась, что вырученной суммы ее родителям хватит на жизнь.

Стоя на границе между огромными ухоженными землями соседей и собственным заброшенным участком, девушка испытывала чувство горечи и беспокойства. Стейси тоже смутно ощущала, что ее спокойствию что-то угрожает, но объясняла это совсем иными причинами.

Я люблю Италию, — сказала она. — Мне кажется, я бы умерла, если бы мне пришлось жить в другом месте. Бабушка всегда говорила, что меня надо послать в школу в Англию. Но я не хочу ехать туда! Хорошо, что бабушка умерла и не может отправить меня в школу.

Франческа пришла в ужас от ее слов.

Как ты можешь говорить такое! Мы все очень многим обязаны бабушке, а я сильно скучаю по ней.

Но она была уже такой старой, — заметила Стейси. — Она не могла прожить долго. Я любила ее до тех пор, пока она не стала настаивать, чтобы папа отправил меня в школу.

Франческа неодобрительно посмотрела на свою сестру. В шортах и футболке, босая, с растрепанными ветром волосами, она походила на маленькую дикарку, а осел, на котором она сидела, подчеркивал это впечатление.

Она хотела, чтобы ты получила образование, а не одичала окончательно, — сказала Франческа. — Ты, страшно сказать, в кого превратилась.

Стейси наклонилась вперед и погладила уши осла.

Ну и что! — сердито воскликнула она. — Мне нравится такая жизнь.

Ты должна ходить в школу, — настаивала сестра, раздумывая о том, позволит ли Десмонд девочке, когда они поженятся, жить у них во время учебы. — Может быть, я возьму тебя с собой в Англию, когда поеду обратно.

Стейси удивленно уставилась на нее.

Возвращаться? Ты не хочешь жить здесь с нами?

Я не могу, Стейси. Мне надо зарабатывать деньги на жизнь, и возможно я скоро выйду замуж.

Стейси слезла с осла, позволив ему щипать скудную траву у тропинки.

За кого? — спросила она сестру.

За парня, с которым я познакомилась в Лондоне. Он очень хороший. Он тебе понравится.

Нет, — решительно заявила девочка. — Он все испортил. Я думала, что ты полюбишь Анжело! Тогда ты сможешь жить здесь, и тебе никогда не придется работать.

Анжело? Кто он?

Ты знаешь… ты должна была слышать о нем. Он сын маркиза. Он вернулся в замок. — Стейси кивнула в сторону замка. — Он такой красивый, Фран, словно принц из сказки.

Франческа посмотрела на строгие стены замка на холме.

Подходяще, — со смехом согласилась она. — Замок действительно похож на волшебный. Конечно, я слышала, что у маркиза есть сын, но я даже забыла, что его зовут Анжело. Нет, малышка, я не хочу выходить замуж за итальянца, да и он, наверное, уже обручен.

Я уверена, что нет, — твердо заявила Стейси. — Роза говорит, что он приехал домой, чтобы… э-э… обзавестись семьей, но она не думает, что он уже выбрал себе жену.

Ты не должна слушать сплетни прислуги, — отчитала ее Франческа. Роза была деревенской девушкой, приходившей к ним помогать по хозяйству. — Но можешь быть уверена, что если он приехал сюда, чтобы жениться, значит, у него уже есть невеста.

Франческа припомнила разные истории о сыне маркиза, знаменитом автогонщике, чемпионе прошлого года. Он был заметной личностью. Говорили, что он часто посещает казино Сан-Ремо и Монте-Карло, где ему всегда поразительно везет, что среди его любовниц много самых богатых и красивых женщин. Анжело, подумала девушка, совершенно неподходящее имя для подобного человека.

Значит, его строгий отец вызвал сына сюда, чтобы для продолжения рода Витторини женить его на какой-нибудь молоденькой невинной девушке, а когда он выполнит свой долг, то его молодая жена останется в этом суровом замке, а он сможет вернуться к своей прежней веселой жизни. Франческе стало жаль будущую жену Анжело, но без сомнения, ее с самого начала готовили к этой роли, и она не станет ждать от своего мужа чего-то другого. Союз Франчески с Десмондом будет совсем иным и будет основан на дружбе и любви; они станут вместе делить и радости и печали и никогда не расстанутся.

Я рада, что я не итальянка, — вслух сказала она.

Почему? — удивилась Стейси. — Итальянцы очень хорошие.

Ну, мне кажется, что во всяком случае, среди аристократов до сих пор принято, чтобы для блага семьи девушка выходила замуж за того мужчину, которого ей выберут родители. Обычно это связано с наследованием земли; здесь существуют брачные контракты и приданое, которые значат куда больше, чем любовь.

Ты не сможешь не влюбиться в Анжело, — упрямо заявила Стейси. — И он непременно влюбится в тебя. Ты такая красивая, Фран, и какая-то… неземная, как сказочная принцесса. Мне очень хочется, чтобы вы поженились.

Франческа рассмеялась.

Мне жаль разочаровывать тебя, дорогая, но я равнодушна к чарам итальянских мужчин, к тому же у меня есть Десмонд, который подходит мне гораздо больше, потому что он англичанин. Как ты знаешь, я поеду на уик-энд к моим друзьям в Империю, а в понедельник привезу его к нам.

Стейси сделала недовольное лицо.

Мама и папа против того, чтобы он приезжал сюда, — заявила она.

Ну почему? — воскликнула Франческа, решив, что у девочки" просто создалось неверное впечатление. — Десмонд хочет познакомиться с моей семьей, и я считаю, что сейчас самое подходящее время.

Девушка не могла поверить, что ее родители могли быть против визита Десмонда. Они никогда его не видели. Возможно, они решили, что он неподходящая пара для их дочери. Генри унаследовал от своей матери излишнее самомнение, хотя на самом деле он должен был радоваться, что дочь нашла себе приличного молодого человека.

— Может быть, он заедет завтра, — сказала Стейси.

Кто, дорогая?

Анжело, конечно.

Не лучше ли тебе называть его синьор Витторини? — предположила Франческа.

Стейси покачала головой.

Он сказал, что я могу называть его Анжело.

Франческа удивилась. Она не думала, что сын маркиза может находиться в таких дружеских отношениях с ее семьей, но дальнейшие слова сестры удивили ее еще больше.

Я часто хожу в замок. Их повар — мой большой друг. Он дает мне сладости. Анжело и раньше приезжал домой, хотя ты ни разу с ним не встречалась. Когда я была совсем маленькой, он говорил, что хотел бы иметь такого светловолосого bambino, как я.

В самом деле? — Франческе было неприятно думать, что ее младшая сестренка часто бывала в замке, хотя она знала, что в Италии между слугами и господами существовали более фамильярные отношения. Она не могла винить девочку за то, что та, где только возможно искала общения: ребенку было одиноко, ведь мать, озабоченная только своим здоровьем, уделяла ей мало внимания, а итальянцы известны своей любовью к детям.

Надеюсь, ты ничего не просила, когда бывала в замке, — сказала Франческа; ей не хотелось думать, что ее сестра могла попрошайничать.

Конечно, нет, но если Бегаю — это их повар — предлагал мне что-то вкусненькое, я не отказывалась. У них готовят такие чудесные блюда.

Из-за финансовых затруднений меню в «Беллависте» частенько бывало весьма скудным, и сестры только грустно вздохнули.

— Я думаю, что у твоих друзей будет много вкусненького, — с завистью сказала Стейси. — Мне бы так хотелось поехать с тобой.

Эти друзья, семья Кальви, пригласили Франческу к себе на вечеринку по случаю помолвки их старшего сына.

Мне очень жаль, дорогая, но там будут только взрослые.

Как бы мне хотелось быть взрослой, чтобы я могла выйти замуж за Анжело.

— Если бы ты была взрослой, ты бы этого не хотела, — довольно резко произнесла Франческа; этот итальянский Казанова, кажется, совершенно покорил ее сестру. — Если бы ты была взрослой, ты бы видела, что скрывается за этим шикарным фасадом.

А вот и нет, — упрямо сказала Стейси, не желая сознаться, что она не поняла значения последней фразы.

Вечеринку у Кальви, в действительности бывшую костюмированным балом, предложила организовать Джулия Кальви, сестра жениха, которая почерпнула свои романтические идеи из исторических романов. Вначале предложенная в шутку, ее идея была подхвачена и в конце концов воплотилась в реальность. Кальви, занимавшиеся торговлей оливковым маслом, были весьма состоятельны, и как большинство итальянцев любили веселье и развлечения.

Джулия училась вместе с Франческой в дорогой частной школе в Швейцарии, куда старая миссис Темпл посылала внучку для завершения образования, и девушки подружились. Джулия очень обрадовалась, когда узнала, что Франческа будет в Италии как раз во время празднования помолвки се брата, и настояла на том, чтобы подруга непременно приехала на торжество и обязательно в маскарадном костюме.

Франческа выбрала костюм Артемиды, или как ее называли римляне, Дианы, богини Луны, и приготовила недорогой, но весьма эффектный классический наряд. Зная, что в это время Десмонд тоже будет в Лигурии, она уговорила Джулию пригласить и его.

В предвкушении интересного события Франческа отправилась в Империю на маленьком «фиате», единственном средстве передвижения семьи Темпл. Машина, как и всё остальное в имении, носила следы длительной эксплуатации, и девушке оставалось только надеяться, что ей удастся добраться до места своего назначения без лишних проблем.

Ее путь лежал вверх по холму через деревню, мимо замка и церкви. Дальше извилистая дорога начинала спускаться вниз, проходя под скоростной автострадой, чудом современного строительного искусства, чтобы в конце концов привести на побережье.

Франческа преодолела уже почти половину пути, когда на крутом повороте машина вдруг дернулась и стала резко набирать скорость. С большим трудом девушке удалось направить машину к обочине дороги и заглушить мотор. К счастью, там лежали груды песка, которые остановили движение. Вздохнув с облегчением, Франческа откинулась на сиденье и задумалась о своем положении.

День был в самом разгаре, но, несмотря на прохладную погоду, в это время жители по обыкновению отдыхали. В этот час жизнь, казалось, замирала; магазины не открывались раньше трех часов, а на дороге стихало движение. К тому же Франческа выбрала не самую оживленную магистраль: ей не нравилась бешеная езда итальянских водителей.

Беглый осмотр машины показал, что только серьезный ремонт может заставить ее двигаться вновь. Франческа надеялась, что кто-нибудь подвезет ее, а добравшись до дома Кальви, она сможет позвонить в мастерскую и попросить забрать ее «фиат», тогда, если повезет, его смогут отремонтировать уже к понедельнику. Девушка вздохнула, подумав о предстоящих расходах. Отец будет, конечно, очень расстроен.

Она вышла из машины и осмотрелась. По обе стороны от нее возвышались крутые склоны холмов, почти лишенные растительности. Хотя эта местность называлась Ривьера-деи-Фьори, цветы здесь росли только в теплицах под пленкой.

Солнце, сиявшее с безоблачного неба, обжигало плечи девушки; на горизонте виднелась полоса моря цвета ультрамарина. В тишине доносился шум машин, мчавшихся по автостраде, но ни одна не сворачивала в ее сторону.

Девушка была уверена, что рано или поздно кто-нибудь должен появиться, и вскоре действительно услышала шум мотора. Франческа вышла на дорогу, чтобы остановить машину. Низкий спортивный автомобиль несся с такой скоростью, что девушка засомневалась, заметил ли водитель ее сигнал. Но тот все же заметил: проехав несколько десятков метров вперед, он резко развернулся и через мгновение остановился рядом. Франческа с удивлением посмотрела на странный автомобиль. Он имел обтекаемую форму и открытый верх. Это оказалась не спортивная модель, но тем не менее очень на нее походила.

Водитель выскочил из машины, не потрудившись даже открыть дверцу, и приблизился к девушке. Хотя день был теплым, он был одет в черный свитер; его глаза скрывали большие черные очки, а прядь черных волос падала на лоб. Этот человек с отличной фигурой был слишком высоким для итальянца, но глупо было надеяться, что он окажется англичанином.

У меня сломалась машина, — сказала Франческа. — Unguasto.

Я вижу, — ответил он с легким акцентом по-английски, который свидетельствовал, что он не ее соотечественник. Он окинул взглядом «фиат». — Ничего удивительного. Я бы назвал вашу машину непригодной для поездок.

Обычно она вполне надежна, — заступилась за свой автомобиль Франческа. — Мы часто ездим на ней в Империю, но на этот раз она меня подпела.

Незнакомец заглянул внутрь машины, потрогал рычаги управления.

— Да, синьорина, боюсь, что она вышла из строя, — сделал он вывод. — Вам понадобится новая коробка передач.

О Боже! — Это подтверждало ее худшие опасения. — Если вы будете проезжать мимо мастерской, не могли бы вы, синьор, попросить кого-нибудь приехать за ней?

Охотно, но что будете делать вы? Ждать их здесь? Может пройти несколько часов, пока они приедут. Даже может случиться, что вашу машину заберут только в понедельник.

Вы правы. — Франческа замолчала, подсчитывая, во сколько ей обойдется вызов такси. Тем временем незнакомец откровенно разглядывал девушку. Та же в свою очередь могла видеть только его твердый подбородок и красивой формы губы, на которых блуждала загадочная улыбка; остальную часть лица скрывали огромные очки. Внимательный взгляд незнакомца отметил хрупкую фигурку девушки, ее большие глаза, которые по контрасту с ее светлой кожей и золотистыми волосами казались почти черными, хотя на самом деле они были фиалкового цвета. Брюки и светлая рубашка с коротким рукавом подчеркивали ее почти мальчишескую фигуру, и в таком скромном костюме она выглядела очень юной. Мужчина улыбнулся.

Маленькие девочки вроде вас не должны путешествовать в одиночестве на таких старых колымагах, — произнес он.

— Я не маленькая девочка, — возмутилась Франческа. — Я уже совершеннолетняя, и я не раз ездила по этой дороге. Просто мне не повезло, что машина сломалась именно сегодня. У меня важная встреча.

Куда вы направляетесь?

В Империю. Я приглашена на уик-энд к друзьям.

— Я тоже еду в Империю. Могу подвезти вас.

Франческа с сомнением посмотрела на его необычную машину; заметив ее взгляд, незнакомец рассмеялся.

Моя последняя игрушка. Я сам проектировал ее, — с гордостью сказал он. — На заводе «Феррари» ее сделали по моему заказу. Она летит как ветер.

Девушку удивили его слова. Ей еще не приходилось встречать человека, который мог позволить себе заказать машину по собственному проекту.

Может быть, после того, что я вам сказал, вы побоитесь сесть в нее? — спросил он с легкой обидой в голосе. — Она, конечно, не похожа на ваш маленький «фиат», но зато в ней гораздо больше лошадиных сил.

Сколько бы в ней ни было лошадиных сил, она меня нисколько не пугает, — заявила Франческа не совсем уверенно, но с вызовом посмотрела на незнакомца. Она колебалась не из-за машины, а потому что совершенно не знала этого человека, который к тому же оказался итальянцем. Он понял причину ее сомнений и насмешливо улыбнулся.

Вы думаете, что я большой злой волк, который хочет съесть маленькую Красную Шапочку? — спросил он. — Не волнуйтесь, синьорина, я, как и вы, еду на вечеринку, на костюмированный бал к семейству Кальви, о котором вы, вероятно, слышали. Они дают его по случаю помолвки Альберто.

Как странно! — воскликнула Франческа. — Я действительно тоже еду туда. Джулия Кальви — моя школьная подруга.

— В самом деле? — Девушке показалось, что ее слова не явились для него новостью. — Отлично, значит можно считать, что мы познакомились. У вас, кажется, есть багаж? Хотя у меня в машине мало места, я сумею куда-нибудь его пристроить.

Он любовно похлопал по капоту машины. Было видно, что он ею очень гордится.

Вы очень любезны. — Франческа направилась к «фиату» за своим чемоданом. Не назовете ли вы свое имя, синьор?

Должен огорчить вас, синьорина, но мы едем на маскарад и не должны открывать свои имена. Поэтому я не скажу, как меня зовут, а взамен не стану спрашивать вашего имени, хотя и мог бы рискнуть угадать его.

Увлекшись этой игрой, Франческа поспешно сказала:

Пожалуйста, не надо. Однако вы видели мое лицо и, вероятно, узнаете меня.

Но вы ведь будете в маске, и я попытаюсь найти вас на балу.

Это будет интересно, — задумчиво произнесла девушка. Его предложение помогало ей выбраться из трудного положения, но она все еще колебалась. Пусть даже не назвав своего имени, этот человек представил ей своего рода рекомендации, упомянув семью Кальви до того, как о них заговорила она сама, но внутренний голос подсказывал Франческе, что этого незнакомца ей надо опасаться. Она пристально посмотрела ему в лицо, почти полностью скрытое темными очками. Они были какими-то необычными, с толстыми темными стеклами, широкими заушниками и широкой же планкой, соединяющей окуляры, и придавали своему владельцу слегка зловещий вид космического пришельца. Глаза считают зеркалом души, способным раскрыть характер человека, но Франческа была лишена возможности увидеть глаза незнакомца. Она хотела попросить его снять очки, но не могла же она при этом заявить, что хочет увидеть по его глазам, достоин ли он доверия.

Ей ничего не оставалось делать, как сосредоточить свое внимание на его губах, но кроме того, что они были красиво очерчены и чуть иронично улыбались, она больше ничего не узнала.

Ко всему прочему у незнакомца была отличная фигура — широкие плечи и узкие бедра — но это ничего не говорило о его характере, за исключением, пожалуй, того, что он занимался спортом.

Взгляд Франчески упал на его руки. Они были смуглыми и сильными, с длинными красивыми пальцами, и создавали впечатление надежности. Почему-то именно руки незнакомца успокоили девушку. Если бы они оказались белыми и изнеженными, она наверняка бы не решилась довериться этому человеку.

Он, кажется, почувствовал, что девушка мысленно оценивает его, потому что его губы скривились в язвительной улыбке, но он лишь произнес:

Жариться на солнце — не слишком приятное занятие. Может быть, поедем?

Внезапно Франческа осознала, что этот глубокий приятный голос принадлежит не юноше, а мужчине.

Да… конечно… — Она повернулась, чтобы вытащить свой чемодан из машины. Он был довольно старый и взят у матери, потому что был небольшим по размеру. Стараясь достать его с заднего сиденья, она случайно зацепилась за ручку дверцы; чемодан распахнулся, и все ее вещи высылались на дорогу.

Покраснев от смущения, она принялась собирать их и с раздражением увидела, что ее спаситель поднял ее ночную сорочку — легкомысленную вещичку из голубого нейлона — и с интересом рассматривает ее. Франческа выхватила у него из рук свою сорочку, запихнула ее в чемодан и закрыла ненадежные замки.

Лучше бы вы смотрели в другую сторону, — холодно произнесла она.

Я только хотел вам помочь, — весело сказал он. — Женское белье не представляет для меня секрета.

О, вы один из этих? — презрительно спросила девушка.

Незнакомец пожал плечами.

Не знаю, что вы имеете в виду под этими, — ответил он. — Нет, я не торгую нижним бельем, если вы об этом подумали. — Франческа решила про себя совершенно другое, и он, без сомнения, это понял. — В период широкого распространения рекламы, — продолжал он, — все так называемые женские штучки показывают по телевизору во всех подробностях. Разве не так?

Пожалуй, вы правы.

Почувствовав, что ее поставили на место, Франческа позволила незнакомцу взять у нее чемодан и заперла «фиат». Он положил ее вещи за сиденье своей машины и повернулся к девушке, протягивая ей запасную пару темных очков.

Вам лучше их надеть: дорога достаточно сильно отражает солнечные лучи.

Спасибо, у меня есть свои.

Она открыла сумочку и достала изящные голубые очки.

Совершенно неподходящие, — сказал ее спутник. — Наденьте эти. — Те очки, которые он предлагал, были простыми, с круглыми стеклами и вовсе не красивыми.

Я обойдусь без них, — запротестовала Франческа.

Делайте, как я велю, — нетерпеливо приказал он. — Иначе мы никогда не доберемся до Империи.

Он приблизился к девушке и сам надел на нее очки. От прикосновения его пальцев у Франчески по спине побежали мурашки. Она вздрогнула и довольно резко сказала:

Вы слишком настойчивы, синьор.

Некоторые женщины не хотят принимать то, что делается для их же блага, — ответил он.

Вы так думаете! — воскликнула девушка. — Ну, теперь вы довольны? — И тут ей в голову пришло имя, которое как нельзя лучше соответствовало его слегка демонической внешности… — Мефистофель! — вслух произнесла она.

Ее спутник даже отпрянул от удивления.

Почему вы назвали меня Мефистофелем? — спросил он.

Не знаю, я почему-то вспомнила этот образ

Наверное, вы — колдунья, ведь сегодня на балу я появлюсь именно в этом костюме. А может быть, между нами существует какая-то внутренняя связь?

Не думаю, — возразила Франческа, смутившись от его намека. — Мне совершенно не хочется читать ваши мысли.

В данный момент вы нашли бы их интересными, — чуть игриво заметил он.

Возможно. Во всяком случае, тот, кто предупрежден, уже вооружен. На балу мне придется избегать человека в алом. Мне не хочется встречаться с демоном — искусителем.

Вам следует знать, что от него невозможно скрыться. Позвольте мне. — Он усадил девушку в машину и пристегнул ее ремень. Когда он наклонился к ней, она опять почувствовала дрожь во всем теле.

Машина была такой низкой, что Франческе казалось, будто она сидит на земле. Игнорируя дверь, ее спутник прыгнул на место водителя и повернул ключ зажигания. Машина рванулась с места и понеслась вниз с горы так, что ветер засвистел в ушах. Дорога была извилистой и сложной; у Франчески даже дух захватывало на поворотах.

Быстрая езда кружила голову. В узком пространстве машины незнакомец сидел так близко к девушке, что почти касался бедром ее ноги, и Франческа остро ощущала его присутствие рядом с собой. Он очень сосредоточенно вел машину, зная, что любая оплошность может привести к аварии. Франческа знала, что _ итальянские водители всегда ездят на максимальной скорости, и все аварии происходят при лобовом столкновении. Ее спутник вообще пренебрегал ограничением скорости, уверенный, что в это время дня дорога будет пустынной. Только когда вместо отдельно стоящих вилл перед ними выросли высокие дома, и движение на дороге стало более интенсивным, он сбавил скорость.

Франческа вздохнула с облегчением. Она сняла очки и сунула их под приборную доску, а потом, достав из сумочки расческу, стала приводить свои волосы в порядок. На остановке у светофора ее спутник взглянул на Франческу.

Ну, что вы теперь думаете о моей машине? — спросил он.

Она великолепна, но я рада, что добралась сюда невредимой.

Я знал, что делаю, — сказал он и добавил: — Вы храбрая девушка, синьорина.

Вы намеренно испытывали мои нервы? — возмущенно спросила она.

Может быть, я хотел проверить, чего вы стоите, — ответил он.

Надеюсь, вы удовлетворены, — бросила Франческа.

Вспыхнул зеленый свет, и машина двинулась дальше.

Вполне, — заверил он ее.

Какой-то скрытый смысл его слов заставил Франческу заволноваться. Она была лишь случайной попутчицей, которую он подвез, убеждала она себя. Он намеренно хотел напугать девушку, видя в ней лишь робкую иностранку, и его удивило, что она осталась спокойной. Этот человек был волнующей личностью; в нем чувствовалась притягательная мужская сила, которая влекла Франческу к себе. Она непроизвольно отодвинулась от него подальше. Десмонд никогда не оказывал на нее такого воздействия. Вспоминая о нем, Франческа должна была откровенно признать, что его присутствие не заставляло ее сердце учащенно биться. Она считала себя влюбленной в Десмонда, не осознавая, что чувственность в ней еще не проснулась. Бабушка воспитывала ее в строгости, поэтому, когда она училась в колледже, любовные похождения ее однокурсниц не находили у нее понимания. Романтическая идеалистка, Франческа считала, что любовь — это величайшее событие, кульминацией которого должна стать первая брачная ночь. Ей казалось, что интимные отношения до свадьбы только опошляют любовь. Десмонд, придерживающийся более современных взглядов, не раз делал ей недвусмысленные намеки, но Франческа откровенно заявляла, что она предпочитает подождать. То, что он соглашался с ней, хотя многие ее знакомые предрекали обратное, подняло Десмонда в ее глазах и убедило девушку в том, что он действительно ее любит.

Теперь дорога свернула на запад от гавани, откуда оливковое масло, главный источник благосостояния этих мест, экспортировалось в разные страны. Когда машина преодолела еще один подъем, Франческа увидела высокие пальмы и рощу апельсиновых и лимонных деревьев.

У распахнутых ворот, ведущих к вилле, которую от дороги отделяли заросли цветущих кустарников, спутник Франчески остановил машину.

С вашего разрешения мы расстанемся здесь, — вежливо сказал он. — Если я подвезу вас до самых дверей, мне придется зайти в дом, а я уверен, Кальви не хотят, чтобы их отвлекали в разгар приготовлений.

Вероятно, — сдержанно ответила Франческа, не уверенная, что именно в этом была причина его отказа подъехать к дому.

С преувеличенной осторожностью он подал девушке ее чемодан.

Мне не хотелось бы, чтобы эта чудесная голубая штучка вновь оказалась на земле, — насмешливо произнес он. Франческа готова была растерзать его за эти слова.

Большое спасибо, синьор, — холодно сказала она. — Прощайте.

Не «прощайте», а до свидания. Ну да, конечно. Я еще встречусь с вами сегодня.

Непременно. — Он хитро улыбнулся. — Особенно, если учесть, что я должен получить с вас долг.

Франческа покраснела от возмущения.

Я знаю, что я перед вами в долгу, но мне казалось, что вы достаточно великодушны, чтобы не требовать плату, — сказала она.

Я потребую с вас лишь то, что вы сами согласитесь мне дать, — загадочно произнес он.

Вот как? И какова же плата за мое спасение?

Это вы узнаете со временем. — Незнакомец сел в машину и, махнув на прощание рукой, скрылся из виду.

Нахмурив брови, Франческа посмотрела ему вслед. Если на балу он позволит себе какую-нибудь вольность по отношению к ней, то получит пощечину, сердито подумала она. Тут девушка вспомнила, что с ней будет Десмонд, и хотя она не очень нуждалась в защите, ее это все же успокоило. Этот любитель быстрой езды не сможет ее преследовать. Подхватив чемодан, она направилась к вилле.