Темный дом

Глава 10

Стингерс-Крик, Северный Техас, 1982 год

— Ох и надерет же сегодня мой сыночек задницу кое-кому, — весело сказала Ванда. — И отлично. Пусть знают Дюка Роулинза. Хрен им всем в сумку, а не победу! — Она расхохоталась.

Дюк недовольно засопел.

Выйдя из машины, Ванда нагнулась, чтобы заправить джинсы, вылезшие из оранжевых сапог на высоченных шпильках, затем, выпрямившись, подтянула их и посмотрела на Дюка. Тот уже стоял рядом с ней, одетый в новенькую футбольную форму.

— Ну и круто же ты у меня выглядишь. — Ванда прищелкнула языком.

Дюк подошел к машине и, достав наплечники и свитер, натянул на себя.

— Видали? Команда «Пумы», номер пятьдесят восемь, — сказала Ванда. Она впервые видела сына в форме. — Послушай, а что ты собираешься на поле делать? За что я, собственно говоря, заплатила тридцать зеленых?

— Я бросаю мяч и слежу за тем, чтобы центральный защитник противника не блокировал нашего.

— Замечательно. Буду во все глаза следить только за твоей игрой. — Она ткнула пальцем в грудь Дюка.

Дюк посмотрел мимо матери, на другую семью, приехавшую на футбол и празднично одетую. Отец стоял рядом с сыном, улыбаясь и положив руку ему на плечо.

— Дюк, погляди-ка на группу поддержки. Какие милашки, — сказала Ванда.

В углу парковки группа девочек-подростков, расположившись полукругом, репетировали танцевальные движения, сопровождая их веселыми приветствиями. Неподалеку от них Дюк увидел гимнастку. Она стояла на одной ноге, вытянув вторую вверх и прижимая ее руками к плечу. Рядом с ней стояли еще несколько девочек-гимнасток, подпрыгивая с ноги на ногу. Дюк с такой же презрительной усмешкой, как у Ванды, несколько минут разглядывал их, затем повернулся к ней. Увидев его лицо, она нахмурилась.

— Перестань! Не смотри так, — проговорила она и шлепнула Дюка по руке.

У входа на стадион в клубах сигаретного дыма стояли двое мужчин.

— Кого я вижу! — сказал один другому. — Наша Ванда-сосулька прибыла.

— Где? — обернулся второй. — Точно, она. Не знаешь, с кем она сейчас потеет?

— Да черт его знает, кто ее охаживает. Наверное, тот, у кого ничего получше нет.

Они неестественно громко захохотали и стали хлопать друг друга по плечам.

В это время Дюк как раз приближался к стадиону. Проходя между ними, он выкрикнул:

— А ну посторонись! — и ткнул обоих мужчин локтями в животы. Они разом перестали смеяться, подались назад, пропуская его, затем переглянулись и покачали головами.

— Весь в Ванду, сучий сын. Ублюдок, — прошептал первый.

— А ведь ему всего двенадцать, — сказал его приятель. — Что же из него дальше будет?

Сначала Дюк направился на площадку для взвешивания, а оттуда к своей матери, уже сидевшей на трибуне стадиона, рядом с Джефом Риггзом. До окончания первого матча оставалось несколько минут. С поля прибежал Донни, радостный, мокрый, с красным счастливым лицом.

— Задал мой костлявый им сегодня жару, — довольно произнес Джеф, поворачиваясь к Ванде. — Ну что, упарился? — Он повернулся к сыну, провел ладонью по своему лысому сверкающему черепу, смахивая капельки пота с приплюснутой макушки, и громко пукнул.

Ванда отстранилась от него.

— Молодец, Донни. Значит, ты сегодня герой «Малышей»? — спросила она.

— Это я в «Малышах» играю, — поправил ее Дюк. — Он играет в «Лилипутах».

Ванда снова повернулась к Джефу и улыбнулась.

— Дюк обещал мне сегодня забить гол, — сказала она.

— Да ладно тебе, мам, — рассмеялся он. — Ничего я тебе не обещал.

Джеф посмотрел на него.

— Пора тебе на поле. Гляди, твои уже собираются. Удачи, сынок.

— Все, я пошел. — Дюк схватил шлем и побежал вниз, к своей команде.

Ванда не стала пересаживаться поближе — осталась сидеть рядом с Джефом. От края поля ее отделяло пять рядов скамеек, на которых сидели родители учеников. Они смеялись, улыбались и шутили, показывая друг другу своих детей, выстроившихся на поле. Ванда, нахмурившись, разглядывала бледные красные пятна и шелушащуюся кожу на своих ногах. Вытянув правую ногу из сапога и нагнувшись, она осмотрела пятку, покрытую толстой потрескавшейся коркой, и увидела на ней маленькие пятнышки крови. Сильно нажав на край пятки, она выдавила кусочек шляпки от гвоздя, насупив брови, оглядела ее и бросила под скамейку. Вдоль скамеек шла Кристел Бьюкнен, невысокая худущая крашеная блондинка, с жесткими как проволока волосами и лицом, на котором лежал толстый слой пудры. Правой рукой она беспрестанно поправляла прическу, на мизинце левой у нее болтался пакетик с пластиковой бутылочкой охлажденного кофе и двумя тонкими белыми стаканчиками. Кристел остановилась возле Ванды и опустилась на скамейку рядом с ней.

— Здравствуй, Ванда, — сказала она улыбаясь. — Дюк играет сегодня?

Ванда с любопытством оглядела ее:

— Мне говорили, что ты добрая католичка.

Улыбка застыла на лице Кристел.

— Но только я тебе не Мария Магдалина, — продолжала Ванда.

— За что ты меня так? Я просто села рядом, — залепетала Кристел.

— Не надо меня лечить, — злобно сказала Ванда. — У тебя на физиономии написано, что ты охотишься за всякими заблудшими овечками. О старичках заботишься, о детишках печешься, женщин падших на путь истинный возвращаешь. Да? Слышь, Кристел, ты мне тут пургу не гони, ты мне не Господь и не Спаситель. Ступай отсюда.

Кристел медленно поднялась, опустила голову и сочувственно посмотрела на Ванду.

— Похоже, тебя уже ничто не исправит.

— Вот и чеши своей дорогой. Как придешь домой, передай привет мистеру Бьюкенену.

Ванда никогда не встречала его, ей просто очень захотелось уязвить женское самолюбие Кристел. Та вспыхнула, но Ванда уже не смотрела на нее, внимание ее было привлечено происходящим на поле.

Игра только-только началась. Центровой «Смельчаков» перехватил мяч и передал его защитнику, одновременно преградив путь нападающему «Малышей». В это время защитник рванулся было вперед, но путь ему преградил защитник «Малышей», невысокий толстый мальчишка, сбил с ног и повалил на землю. От удара мяч вылетел из рук защитника и покатился по полю. Раздался свисток судьи. Игра продолжилась с того, что все игроки попа́дали в кучу и начали, толкаясь и запутываясь, выдирать друг у друга мяч.

В перерыве между таймами Ванда посмотрела на верхнее табло — «Пантеры» вели со счетом в одно очко. Она перевела взгляд на поле и сразу же заметила Дюка — он, широко расставив ноги, стоял, наклонившись над мячом. По обеим сторонам от него выстроились линии игроков. «Давай на ворота! — орал Дюку защитник. — Давай же!» Дюк, не разгибаясь, бросил мяч назад, своему полузащитнику. В ту же секунду центральный защитник «Пантер» бросился вперед и, оттолкнув Дюка, вцепился в их полузащитника. Полузащитник выпустил мяч из рук, его сразу же подхватил центральный защитник и бросился с ним на землю. Все игроки попадали на него, пытаясь выхватить мяч. Снова раздался свисток судьи. Полузащитник повернулся к Дюку и одобрительно процедил сквозь зубы: «Нормально сыграл. Молодец, пацан». Но Дюк его не слышал, взгляд его был устремлен в спину убегающего центрального защитника «Пантер». Дюк погнался за ним, постепенно набирая скорость. За несколько шагов до центрального защитника он согнулся, нацеливаясь шлемом ему в почки.

— Молодец, Дюк! Вперед! — закричала Ванда и сразу же осеклась, поняв свою ошибку. Остальные родители разом повернулись и посмотрели на нее.

Удар пришелся как раз туда, куда и рассчитывал Дюк. В тишине стадиона раздался дикий крик центрального защитника. Схватившись за поясницу, мальчик рухнул на землю. Его мать, сидевшая в третьем ряду, вскочила и побежала вниз, на поле. Раздался резкий свисток судьи, в воздух взлетел желтый флаг и опустился к ногам Дюка.

— С поля! Убирайся! — орал судья, тыча пальцем то в Дюка, то в сторону трибун.

Дюк с полминуты отрешенно смотрел на него, затем неторопливой трусцой побежал к трибунам. У дорожки его встретил тренер и, ткнув пальцем в грудь, тихо проговорил:

— Форму — снять. Садись на скамейку и жди конца матча.

На поле мать защитника пробиралась сквозь толпу игроков к своему сыну. Тренер подбежал к судье и начал что-то ему говорить.

— И слушать тебя не хочу, — отмахивался судья.

— Майк, я с тобой полностью согласен, но пойми…

Судья оборвал его:

— Это ты пойми. Твой Дюк — форменный придурок. Ударить мальчишку по почкам только за то, что тот обозвал его…

— Майк, но он же прекрасно играет. Ты же сам видел. И знаешь его историю.

Они повернулись к трибунам и увидели, как Ванда шагает по проходу, подталкивая в спину Дюка.

— Вот достается же бедному пареньку. — Тренер вздохнул.