Темный контракт. Том 2

Глава 3

Солнечный свет приятно ласкает кожу. Лучи жизнерадостно играют на росе, что покрывает листья кустов роз. Не просто роз, а крайне редких, с голубым отливом, наполненных маной, как средненький артефакт С-ранга.

Около этих роз стоит статный мужчина с голым торсом… Хотя, вглядевшись, можно понять — это старик. Седая ухоженная борода и серебристые волосы, собранные в тугой, конский хвост, об этом кричат. Но даже несмотря на преклонные года, тело мужчины крепкое и может служить объектом зависти очень многих мужчин куда моложе его. Со спокойным лицом, мужчина точными движениями подрезает куст розы, наслаждаясь моментом и своим занятием.

И что это такое? Никогда такого не было и вот опять… нужно разбираться.

— Проходите! Не стоит стоять в стороне! — голос мужчины зычный, от него дрожь пробегает по всему телу.

В первый миг я решил, что обращаются ко мне. Но уже в следующую секунду прямо сквозь меня прошли трое.

Первым уверенным шагом идёт мужчина, неуловимо похожий на старца. Разве что волосы его не такие седые, а лицо хоть и пытается сохранить бесстрастность, но внутри его так и бушуют эмоции — сияние глаз его выдаёт.

— Отец, твоя внучка Мария и представитель рода Аркуров прибыли, как ты и просил! — холод, капля раздражения и недовольство, но всё закрыто за искренним почтением.

Я запоздало перевожу взгляд на парочку рядом с говорившим и с замиранием сердца узнаю своих отца и мать. Таких юных, какими я их видел лишь только на голокарточках семейного архива.

Взгляд помимо воли сосредотачивается на матери. Я делаю шаг вперёд. Протягиваю руку… и она проходит насквозь.

Чуть ли не в испуге я отступаю.

Эта иллюзия. Морок. Не нужно забывать.

Последнее проклятие мертвеца! Или, может, не проклятье? Благословение, которого я просил? Ведь я вижу мать… Вижу свою семью.

За все свои двадцать два года жизни я видел маму лишь три раза. Три коротких дня материнского тепла. Три коротких вечера материнских сказок. Три коротких ночи, когда самый близкий человек рядом…

Мама умерла от болезни, когда мне исполнилось восемь лет. Её не смогла спасти ни медицина. Ни магия. Ни любовь отца, что был ради неё готов уничтожить мир.

И вот я её вижу перед собой. Словно живую. Великолепная молодая девушка, едва за двадцать. С горящими жизнью и радостью глазами. В лёгком платьице и сандалиях.

— Дедушка, мы прибыли за твоим благословением, как главы рода, на нашу свадьбу, — без страха, хотя и с толикой смущения поспешно выдаёт мама, будто боясь, что её перебьют.

Она сжимает ладонь моего отца с нежностью и любовью. Тот на полголовы выше её и в рабочем костюме, но в глазах то самое придурковато-возвышенное выражение, свойственное влюблённым, пусть он и пытается сохранить лицо серьёзным.

— Прошу вашего благословения, — стараясь держаться уважительно-весомо, произносит отец с лёгким акцентом, который выдаёт в нём иностранца.

— Отец, объясни хотя бы ты им, что это категорически невозможно! — говорит отец мамы. Леонид Суворов, насколько помню, нынешний глава рода Суворовых, едва сдерживает негодование: — Мало того, что всё это происходит не по правилам! Но через три месяца уже назначена свадьба Марии с Михаилом Юсуповым! Этому договору уже больше десяти лет! У нас крепкие связи с этим родом и старые договорённости.

Возмущения обрывается по одному лишь короткому жесту главы рода. Он всё так же неспешно срезал одну из роз и вдохнув аромат, обернулся к своим потомкам. В его движениях так и сквозило осознание бренности всего бытия и то, что он не только познал это, но примирился и сумел преодолеть.

— Договорённость — это хорошо! Но никакая выгода не стоит счастья моей внучки. И твоей дочери…

— Но…

И вновь хватало лишь взгляда, чтобы оборвать возражения Леонида. Вот что значит быть тем, кто хоть и готов делиться властью с сыном, но ещё остаётся во главе.

— Крепостное право давно отменили! И не нам неволить членов рода в делах душевных…

— Дедушка! Я…

Мария, моя мама, хотела обнять старика в порыве… Но тот вновь двинул бровью, показывая, что не закончил, и все замерли в ожидании слов старика.

— Вот только прежде чем сказать своё слово, я хочу знать: искренни ли ваши чувства, молодые люди?

— Конечно! — по-девичьи звонко и задорно.

— Безусловно! — выступил на полшага вперёд отец, словно защищая избранницу.

Лёгкая улыбка расколола лицо старика. Искры веселья и понимания так и лучились от него. Но вот тон оставался спокойным:

— Прекрасный порыв чувств! Признаться, я давно за вами наблюдаю… — Мария на этих словах чуть заметно смутилась и отступила за спину избранника. — И порыв юности прекрасен. Но мне нужно нечто большее, чем слова, чтобы понять: это лишь лёгкая влюблённость, навеянная горячими телами и бесконтрольными эмоциями, или искренние чувства? На основании чего мне ссориться с родом Юсуповых? Мой сын прав, у нас с ними есть уже договорённости насчёт будущего брака.

Леонид Суворов довольно кивнул, одобряя рассудительность своего отца. Лёгкой тенью он незаметно оказался за левым плечом старика, готовый в любой момент помочь. Хотя по виду глава рода мог без труда всех здесь уложить. По словам матери, в пике сил он имел ранг SS+!

— Я представитель древнего рода Аркур! Первый сын и наследник всего состояния! Обладатель пятого состояния в Британской империи и сорок третьего в мире! Маг S ранга! — чеканил слова мой отец, с достоинством и силой, как и положено при его положении. — Я готов принести клятву, что не только готов жениться на вашей внучке Марии Суворовой, но отдать жизнь за неё. Я клянусь в этом и готов зафиксировать любым уместным для вас способом.

Сухие ладони старика несколько раз отрывисто хлопнули, поддерживая такую горячность и страсть. Однако взгляд глаз всё ещё отдавал стальной холодностью, так же, как и слова:

— Достойный порыв… Но глупый и поспешный. Мне не нужны ни ваше богатство, ни тем более жизнь! Мне нужно счастье для внучки. И доказать, что вы достойны, вы можете лишь одним способом. Мария, душа моя, ты ведь понимаешь?

Мама на этих слова вздрогнула, словно от удара, а лицо её побледнело… Голос же дрожал, произнося робкое:

— Да…

— Маша? — совсем растерялся от подобного мой отец. Попытался обнять свою будущую жену, но та чуть нервно отстранилась. — Что происходит?

— Мы… мы должны… — мама нервно сглотнула, подняла взгляд и чеканно, словно бросаясь в омут, выдала: — Согласно традиции рода Суворовых, дабы просить руки представительницы моего рода, претендент должен быть достоин не только по титулу и состоянию, но и по силе. Претендент должен быть в состоянии защитить супругу… а для этого он должен победить её в бою на глазах представителей рода Суворовых.

Я аж присвистнул… Истории того, как родители заключили свои брачные отношения, я никогда не знал! Честно говоря, даже не думал, что там может быть что-то интересное.

А тут, оказывается, такой конфликт! Такая драма! Весь сок ещё в том, что мама всегда была пусть на полступени, но сильнее отца, как бы это странно ни звучало. И если у него сейчас S ранг, то у неё S+.

— Вы серьёзно? — отец аж растерялся от такой подлянки. — Бой?

— Ты был готов умереть… Но тебе нужно быть готовым ради Марии пойти на всё! — отец девушки беззастенчиво ухмылялся. — Если ты против, то просто уходи! Тебя никто не держит!

— Дорогой… — Мария легко коснулась плеча отца и улыбнулась ему. — Дед старой закалки. Он… только так он разрешит. Это нужно сделать!

Мама отошла на пару шагов и перстень её, вспыхнув зелёным огнём, превратился в артефактный кнут-лозу. Зелёную лозу с шипами, которые могли содрать мясо с человека, или вырвать конечность. Юная Суворова очень любила растения, почти как я животных, и в память о ней, даже после смерти в особняке на скале цвёл сад.

— Но… — отец до последнего не хотел лезть в безумные русские традиции.

Вот только шанса ему не дали. Мама атаковала со всей силой и сноровкой, на которую была способна. Кнут ударил и целый пласт земли фонтаном вздыбился в воздух. Отца спасли рефлексы, заставив его рывком уйти в сторону.

И тогда он решился… Мама всегда была его опорой и помогла решиться в самые сложные моменты. Вот и сейчас, глаза отца полыхнули, и он, кивнув возлюбленной, активировал свой перстень. И тут его тело покрыл полный латный доспех.

Отец был первенцем. Он владел силой рода и металл подчинялся ему. Потому он был способен подчинить себе не просто доспех, а намного большее. Я видел его в пике сил — он мог выступить против армии и победить! И сейчас он не собирался проигрывать, ведь на кону стоит очень многое.

Доспех, больше похожий на мех, весь покрытый какими-то тёмными шипами и с несколькими клинками за спиной и на боках, словно таран рванул на Марию. Он доверился матери и готов был быть в этом сражении серьёзным… по её же просьбе.

Вот только мама, словно скользя, ушла в сторону — она была быстрее и манёвреннее туши в доспехи. И с щелчком хлыст ударил вновь. Три шипа сорвало с доспеха отца, а наплечник прогнулся от силы удара.

Отец ударил в грудь кулаком и в воздух ударили с дюжину шипов на паровой тяге. Затем выхватил сразу два копья и метнул их в мать.

Резко. Чётко. Яростно.

Мама от одного увернулась, а второе сбила ударом кнута. А затем отступила на полшага в сторону — идеально вовремя, ибо с неба упал шип. После, ещё десяток. Но остальные даже близко не коснулись стремительной девушки.

Моя мама была сильна не артефактами, но родовым талантом: боевое предвидение. Она могла видеть на три-пять секунд в будущее! Потому ни одна атака не могла достичь её… И она это знала.

Княжеские рода сильнейшие, после императорского рода. Более того, их сила по причине родства зачастую завязана на основную способность Императора — манипуляция временем.

Щёлкнул кнут. Последний из шипов, попав под удар кнута, изменил траекторию и чуть не протаранил отца. Но тот уже выхватил молот из своего арсенала и отбил шип. Взрывая землю латными сапогами, он бросился вперёд.

— Не вздумайте поддаваться. Я сумею увидеть истину! — словно бы невзначай бросил Леонид Суворов, который неотрывно следил за их боем.

Лязгнул очередной клинок, вырванный захватом кнута из рук отца и откинутый в сторону, прямо к ногам патриархам рода. У отца уже почти кончилось оружие, а доспех был измят. В некоторых местах сквозь прорехи капала кровь.

И он решил пойти в последнюю атаку. В рукопашную. Отчаянный натиск и большой риск.

Мама, не получившая за бой ни одной раны, лишь раскраснелась, да волосы растрепались, сделав её ещё краше. После подобного я понимаю, почему отец так рисковал и почему не видел рядом с собой никого иного.

Она начала отступать, то и дело нанося удары по броне. Прыжок. Кульбит. Уворот… И в какой-то момент она оказалась зажата между стеной роз и беседкой.

Одной атакой предсказателя не сразить. Но вот постепенно заманить в ловушку — вполне возможно.

Массивный кулак полетел прямо в неё. Кнут свистнул, обвиваясь в несколько кругов вокруг боевой длани. Шипы впились в металл, а после и в плоть — кровь потекла. Отец дёрнул рукой, вырывая артефакт из рук матери. Но хватка была сильна: латная ладонь и кусок кнута отлетели в сторону.

Отец замахнулся снова…

— Стоп! — обрушилось на всех, словно холодный душ, слово главы рода. — Я увидел достаточно.

— Отец… — сквозь зубы зашипел Леонид Суворов. — Он же…

— Я знаю! — повысив голос всего на полтона, оборвал он возражения сына. — Хватит! Молодые люди… вы достойно показали себя. И я даю вам своё благословение! Таково моё слово!

В этот момент из глаз матери потекли слезы. Отец же просто рухнул на месте в своих искорёженных доспехах. А стоило ему их отозвать, как предстало всё избитое тело, к которому бросилась Мария.

— Свободны, — с явной неохотой, буркнул Леонид Суворов. — Слуги сейчас прибудут и помогут.

Глава рода этого уже не слушал, он уходил вглубь розария. Вот только Леонид Суворов не хотел оставлять отца и поспешил за ним. И как бы я ни хотел полюбоваться на своих молодых родителей чуть подольше, я, скрепя сердце, всё же направился за патриархами.

И не пожалел!

— Отец! Почему! — едва сдерживал крик Леонид Суворов. — Этот иностранец провалил испытание. Ты что, не видел будущее? Он так и не смог нанести решающий удар! Он оказался слабым!

— Видел… — старик вздохнул и крутанул в руках тот самый обломок перчатки отца с засевшим куском лозы от матери. — Я видел чуть дальше… Я видел перспективу, которая даёт эта связь. И они должны быть вместе.

Леонид чуть не споткнулся на этих словах. Но быстро нагнал отца.

— Видение? Снова? Что на сей раз?

Видение? А вот об этом матушка ничего не говорила… Не знала? Или, может, это способность только главы рода? Или только данного отдельного представителя?

Иногда даже в роду, в котором всё уже известно про родовой дар, может произойти неожиданная «мутация». Или же на дар может повлиять привнесение магии от другого супруга.

— То, что однажды нам понадобится помощь, и она придёт. Главное — не оттолкнуть её. Главное — не отречься от семьи…

Пронзительный взгляд ледяных глаз, казалось, обернулся прямо на меня. И я почувствовал, что меня видят.

Видят сквозь толщу годов. И из-за грани смерти.

Тьма снова накрыла меня.

Холод камня и непередаваемое ощущение руки, застрявшей внутри чего-то давно неживого. Меня аж передёрнуло от этого чувства, и я рывком вырвал руку, а сам вскочил. Тёмный склеп и лунный свет окружали меня. В руке у меня находились несколько рёбер моего прадеда.

Я посмотрел на саркофаг… тело буквально на глазах рассыпалось в прах. Всё, кроме левой руки, и… Я судорожно сглотнул.

На месте тела лежал кусок металла. Обломок перчатки, в который до сих пор впивался обрывок зелёной лозы-кнута.

— Спасибо, прадед… — протянул я чуть хрипловатым голосом.

Я могу узнать, когда мне дарят подарки, пусть и таким странным образом.

— Ты слышал? — неожиданно раздался из-за двери встревоженный голос. — Ты ведь это тоже слышал? Там кто-то говорит!

— Может, и говорит… — второй голос был больше растерянный, чем напуганный и по тону намного старше собеседника. — А может, и ветер… Не нервничай так. Сейчас всё выясним!

Демоны всех побери! Судя по голосам, говорившие гости перед входом в склеп. Он же единственный выход из него.

Конкретно меня вырубило видение…

Осторожно и быстро я переложил все вещи из могилы в сумку, которую взял именно для этого.

— Ты же видел данные сканера… Это не человек. Это не животное. Смазанные данные и с дронов, и в магическом фоне! Это призрак… — причитал всё тот же первый паникёр, не в состоянии взять себя в руки. — Нас отправили на убой! Им не жалко слуг…

— А нечего было проигрываться в карты до трусов! — зло оборвал его напарник. — Вот и иди теперь первый!

— Не пойду!

— А я говорю — пойдёшь!

Раздался звук смачного подзатыльника. Лунный свет, проникающий в гробницу, перекрыл тени. Требовалось что-то срочно делать, если я не хотел попасться. Убивать визитёров — не вариант. Это приведёт лишь к более активному расследованию, а судя по тому, что меня частично сумели засечь, то и в дальнейшем смогут отследить.

Хотя, возможно, вся маскировка рухнула как раз из-за видения. Значит, будем играть иначе.

Осунувшаяся морда на вытянутой шее первой появилась в дверном проёме. Я стоял в тени створки, потому видел визитёра, а вот он меня нет. Так же он не заметил миг, когда на его макушку опустилась костяная ладонь. А вот прикосновение он почувствовал. И замер!

Только бы не сердечный приступ… могила рядом есть, конечно, но честно говоря, жалко охранника.

Мужчина тем временем судорожно сглотнул, не спеша отправляться в духовную экскурсию к праотцам. И тогда костлявая пятерня его погладила, а я, постаравшись сделать свой голос утробным, но при этом заботливым, выдал:

— Иди ко мне, сладенький. Мне так не хватает тепла…

И слуга пошёл. Только вот не ко мне, а прочь из склепа. Судя по запаху, запустились и некоторые другие физиологические процессы. А из-за дверей склепа раздались полные ужаса вопли. Сначала их пытались перекричать судорожные вопросы второго охранника, но после и они затихли вдали.

Для верности я выждал ещё с минуту, после чего выглянул. В окрестностях было пусто. Тогда я поспешил обратно и быстро задвинул крышку саркофага. А стоило мне выйти из склепа, как монументальная створка захлопнулась сама.

— Спасибо, прадед, — со всем почтением я поклонился склепу, прежде чем растворится в ночи.