Темный свет

Глава 9

Я проснулась очень рано, но совсем не придала этому значение, выскакивая из постели. Я чувствовала, что сегодня будет хороший день. Ярко светит солнце, невосприимчивое к угрозе дождевых облаков.

Я потягиваюсь и отправляюсь на кухню завтракать, и совсем не удивлена, увидев маму, готовящую мне овсянку и ежедневный смузи.

– Доброе утро, мама! – Я лучезарно улыбаюсь. Она подозрительно смотрит на меня.

– Доброе утро, сладкая, – настороженно отвечает она. Должно быть, мое хорошее настроение кажется ей затишьем перед бурей, учитывая, с каким кислым лицом я ходила последние несколько лет. Я одариваю ее ободряющей улыбкой.

– Похоже, сегодня прекрасный день, – замечаю я. Отчего-то, когда светит солнце, мое настроение всегда улучшается. Всю неделю было пасмурно и дождливо, и настроение у меня было под стать.

– Да, похоже, – отвечает мама, ставя передо мной стакан. Я встаю, чтобы захватить хлопья, молоко и присоединяюсь к ней за завтраком.

– В общем, прошлой ночью я еще немного почитала мамин, то есть, я имею в виду Натальин дневник, – говорю я, отправляя в рот полную ложку хлопьев "Фростед Флэйкс".

– Да? – вопросительно произносит она, приподнимая бровь, и делает глоток чая.

– Да. О различных вещах. В основном, о моем восхождении. – Донна кивает, но ничего не говорит, поэтому я продолжаю: – Это правда, что меня специально растили неприметной?

Донна осторожно ставит кружку на стол и с любовью смотрит на меня.

– Милая, ты кто угодно, но только не неприметная. Ты замечательная молодая девушка.

– Ты понимаешь, что я имею в виду, – слегка раздраженная говорю я. Порой мне хочется сказать "Кончайте с этим дерьмом и расскажите мне правду!", но это будет грубо. А если серьезно, мне действительно хочется, чтобы Донна перестала ходить вокруг да около. Это сбивает с толку. – Я была околдована подобным образом, чтобы не выделяться?

– Да, пришлось так сделать. Если бы открылась твоя истинная сущность, то Темные пришли бы за тобой давным-давно. – Она продолжает ковыряться в овсянке, которая мне кажется совершенно неаппетитной.

– И существуют другие способы? Чтобы обеспечить мне безопасность?

– Да, конечно. Смузи, например. – Донна указывает на стакан, и я в ответ делаю большой глоток. – Вокруг дома защитное заклинание, и никто, желающий причинить тебе вред, сквозь него не пройдет. – Хм, довольно умно. Но что делать, когда я покидаю дом? – И естественно, вокруг тебя тоже охранное заклинание, – отвечает мама на мой невысказанный вопрос. – К сожалению, оно легко устранимое, но до сих пор защищало тебя.

Мне не хватает духу рассказать ей о том призрачном наблюдателе на стоянке. Я не хочу беспокоить Донну, да и тот призрак больше не появлялся. Может, это был обман зрения?

– Перед вознесением мне нужно сделать выбор. Как? – спрашиваю я. Должна ли я подписать какие-нибудь документы или залог моей верности кровью? Все это производит жуткое впечатление.

– Ты просто делаешь выбор. В своем сердце. Ты должна полностью быть в нем уверенна. И не колебаться.

Хм, но как… кто о нем узнает? Кажется, Наталия называла это Божественным Провидением. По моему позвоночнику пробегает дрожь.

– Она хочет, чтобы я выбрала Светлых. – Я смотрю в пустой стакан. – Наталия, – уточняю я.

– Да, это логичный выбор, – отвечает мама. – Она думала, что ты сможешь примерить Светлых и Темных, даже, несмотря на то, что последних она презирала. После того, что они сделали с твоим отцом.

– Зачем их примирять? Если она так сильно их ненавидит? – Я просто не понимаю, почему ей бы хотелось каких-либо отношений с кровожадными Темными.

– Чтобы установить мир. У Светлых нет такого влияния и ресурсов, как у Темных, у которых, к тому же, есть статус и богатство. На стороне Светлых тебе придется исполнять роль, так сказать, игрового поля. – Донна не может скрыть раздражения от этой мысли.

– Ты с этим не согласна, – замечаю я.

Прежде чем покачать головой, мама тщательно обдумывает ответ.

– Не согласна. Темные никогда не уступят Светлым. Они очень могущественны. Это принесет лишь еще больше насилия. И я не хочу, чтобы ты стала частью этой жестокости.

Донна хочет защитить меня как настоящая мать. Ее любовь ко мне искренняя. Наталия могла меня любить, но она меня не знала. У нее не оказалось времени уделить внимание моему будущему, хотя это не целиком ее вина. Как бы сильно больно мне ни было признавать, у нее были личные цели.

– Это больно? – шепчу я. Это банальный вопрос и мне почти стыдно из-за подобного беспокойства. У меня довольно высокий болевой порог, но, откровенно говоря, все сверхъестественное меня до усрачки пугает.

Донна улыбается мне тепло и с любовью.

– Не думаю, милая. Возможно, будет слегка потряхивать, но насколько я слышала, это не больно. – Уф, слава богу! Или Божественной силе? Или это одно и то же? Бог – единственная божественная сила, которую я когда-либо знала.

Прежде чем вернуться в свою комнату, я кладу тарелку с ложкой в раковину, и быстро целую маму в щеку. Она искренне за меня беспокоится, и мне ненавистно видеть ее волнения.

По крайней мере, она знает, что, как и ожидалось, я с этим справлюсь. Одной проблемой меньше.

Еще только девять утра, слишком рано, чтобы собираться, поэтому я решаю пойти в гараж, чтобы поупражняться на боксерской груше. Я надеваю розовые перчатки, которые купил мне Крис, и начинаю колотить жесткий мешок.

Груша раскачивается и сотрясается от моего штурма, и я даю волю потоку ударов, позволяя своему разуму плыть по течению множества проблем, забивающих мою голову.

Моя жизнь больше мне не принадлежит. Я появилась на свет лишь для того, чтобы спасти расу Светлых чародеев от стычек с Темными. Тем не менее, когда они мне нужны, их нигде не найти.

Действительно ли они мне нужны? На самом-то деле я довольно неплохо справлялась самостоятельно, учитывая, что была настроена на провал. Если бы не заклинание, подавляющее мои способности, могла бы я стать великим человеком?

Запал бы на меня Джаред несколько лет назад? Поступила бы я в престижный университет? Так много вопросов без ответов и нет кнопки перезагрузки, чтобы вернуться и начать все сначала теперь, когда я узнала правду.

Но если бы я знала способ все вернуть, то, скорее всего, разрушила бы свою жизнь. И, наверное, запуталась бы еще больше, чем сейчас.

Прежде чем мои уставшие руки выводят меня из задумчивости, я уже истекаю потом и выжата как лимон. Я стаскиваю перчатки и бросаю их на небольшой верстак. Не собираюсь позволить этому дерьму испортить мне день. Солнце сияет, и я встречаюсь с Дорианом. Жить настоящим. Возможно, стоить сделать это выражение своей новой мантрой.

После продолжительного горячего душа и мытья головы, выхожу в заполненную паром ванную. Еще сорок пять минут я трачу на сушку феном и выпрямление моих длинных волос, пока они не приобретают идеальную форму.

Я улыбаюсь своему отражению в зеркале. Дориан видел меня только с кудряшками, а мне кажется, что с прямыми волосами я выгляжу старше и более опытной. После долгих размышлений, я останавливаю выбор на любимой паре обтягивающих джинсов, васильковом топе и балетках.

Синий цвет великолепно оттеняет мою молочно-белую кожу, а балетки достаточно удобны и практичны как для прогулки, так и для похода в ресторан, ведь я понятия не имею, чем мы займемся. Когда я аккуратно подвожу глаза, на телефон приходит сообщение.

От Дориана, 11:16

"Где бы ты хотела встретиться?"

Хммм, отличный вопрос. Я была так поглощена подготовкой, что даже не подумала об этом.

"Если хочешь, можешь приехать ко мне".

Донна ушла в спортзал на одно из своих занятий, а Криса допоздна не будет дома. Я еще не совсем готова познакомить Дориана с родителями, и не знаю, что он вообще думает об этом.

"А мы можем встретиться в "Джамба Джус" на Вудмен Роуд?"

Хм! Как я и подозревала. Возможно, стоило сказать, что дома никого не будет, но нет смысла раздувать из мухи слона.

"Отлично. До скорого".

Я заканчиваю наносить макияж и трижды проверяю свое отражение в зеркале. Не хочу показаться слишком ждавшей это свидание, но хочу выглядеть красивой, чего, как мне кажется, добилась.

Я хватаю куртку и выхожу из дома. В машине включаю "Марун Файв" и позволяю Адаму Левину всю дорогу до Вудмена ласкать мой слух своим греховным голосом.

Когда я прибываю на место, Дориан уже сидит за небольшим столиком, все такой же поразительно восхитительный и сексуальный, каким я его и запомнила. Он поднимает на меня взгляд голодных глаз, и я почти замираю там, где стою.

К счастью, на Дориане джинсы и тонкий, облегающий джемпер темно-серого цвета, поэтому я не чувствую себя неподобающе одетой. То, как джемпер облегает его тело, необходимо объявить вне закона. Так чертовски хорошо выглядеть – это преступление.

– Габриэлла. Я скучал по тебе, – выдыхает Дориан, когда я подхожу к столику. В его глазах, внимательно осматривающих меня с ног до головы, вспыхивает одобрение с намеком на желание. Я собираюсь сесть, но Дориан поднимается быстрее, чем я это делаю. Он протягивает руку, и я медленно ее принимаю, задаваясь вопросом, почему мы здесь. – Пойдем, – говорит он, ведя меня к стеклянным дверям.

– Итак, я полагаю, что мы здесь не для того, чтобы выпить сока, – выдавливаю я из себя со смехом. Ладно, возможно мне немного обидно, что Дориан не захотел приехать ко мне, но я понимаю, что это стало бы преждевременным шагом в развитии отношений. Просто у меня иррациональный "девичий" период.

– Нет, нам не нужен сок. У меня есть все необходимое, – небрежно бросает Дориан, предпочтя проигнорировать мое ехидство. Он открывает для меня дверь машины с пассажирской стороны, и я сажусь на сиденье так изящно, как только могу.

– Так куда мы едем? – Я улыбаюсь, демонстрируя хорошее настроение, несмотря на наше приветствие.

Мы выезжаем со стоянки и вливаемся в поток машин.

– Увидишь.

Я сразу же узнаю Мемориальный Парк, как только мы к нему подъезжаем, и на моем лице расцветает широкая улыбка. Это одно из моих любимых мест для летних тусовок, и этим солнечным утром, несмотря на все еще холодный воздух, здесь гуляют толпы семей, домашних питомцев и скейтбордистов.

– Я подумал, что мы могли бы устроить пикник, – говорит Дориан. Он открывает водительскую дверь и направляется к багажнику, чтобы что-то из него вытащить. Прежде чем я успеваю схватить свою сумочку и куртку, он уже у моей двери, держит ее распахнутой, чтобы я могла выйти из машины. Дориан такой джентльмен.

В руках он держит большую плетеную корзинку и одеяло. Чувствую себя как в слащавом женском фильме, но мое сердце переполняется чувствами.

Мы спускаемся к уединенной лужайке, подальше от любопытных глаз подростков и людей постарше. Одним быстрым взмахом рук Дориан раскладывает на траве одеяло.

Когда мы садимся, Дориан начинает доставать из корзины угощения. Он все продумал! Тонкая нарезка итальянского мяса, сыра, теплый, нарезанный багет, свежая клубника и виноград, фаршированные оливки и вино.

Все выглядит так, что слюнки текут, и я снова мысленно благодарю Дориана за то, что он подумал о еде. Должно быть, он знает путь к моему сердцу.

Пока Дориан разливает вино, я раскладываю по бумажным тарелочкам небольшое количество каждого деликатеса. Эта кажется таким… милым. Обычным делом. То, что делают настоящие парочки. Я улыбаюсь, думая о такой романтической подоплеке, как бы нелепо это ни было.

– Что? – спрашивает Дориан, протягивая мне одноразовый стаканчик.

Я улыбаюсь и качаю головой.

– Ничего, правда.

Дориан кидает на меня понимающий взгляд, подталкивая высказать свое мнение. Я всегда принимаю вызов.

– Просто я думаю, как это прекрасно. Похоже на кино. Это хорошо. – Я понимаю, что румянец на моих щеках может конкурировать с красной, сочной клубникой, в которую я в этот момент вгрызаюсь.

– Да, хорошо, – задумчиво произносит Дориан, вот только звучит это больше как вопрос. – Ты никогда раньше не приходила сюда на пикник?

– Нет, на такой не приходила, – отвечаю я, а затем посмеиваюсь. – Честно говоря, большинство парней, с которыми я встречалась, посчитали бы пикником сырой хот-дог из автокафе и теплую колу!

Дориан смеется со мной, а затем одаривает долгим, изучающим взглядом, и я поеживаюсь от этого чувственного момента.

– Твои волосы. Ты что-то с ними сделала.

– Просто выпрямила. Тебе не нравится?

– Красиво. И то, как было, мне тоже нравилось. Что бы ты с ними ни делала, все красиво, Габриэлла. Ты красивая. – Я краснею от признательности и переключаю все свое внимание на напиток, делая внушительный глоток.

За обедом мы наслаждаемся звуками природы и отдаленным детским смехом. Все настолько вкусно, что мы почти все съедаем за кокетливой болтовней. Наевшись, мы ложимся рядышком, бок о бок на одеяле и нежимся в теплых солнечных лучах.

– Дориан, как ты узнал, что в прошлую субботу я ходила на вечеринку? – Я едва не забыла об этом вопросе, настолько легко было отвлечься от всего в его присутствии. Когда мы с ним вместе, то кажется, что все мысли, кроме плотских, покидают меня.

– Я не был уверен. Но был День Святого Патрика, а ты студентка колледжа. Я просто помню себя диким подростком-студентом.

– Вообще-то, это же было не так уж и давно. – От того, как звучат его слова, можно подумать, что ему шестьдесят. – И все-таки, где ты учился?

– За границей. – Больше он ничего не говорит, и мне кажется, что все оттого, что я все равно не знаю это учебное заведение. Как ни странно, но кажется, такая туманность меня успокоила. Куда пропал мой обычный скептицизм?

Дориан перекатывается на бок, опирается на локоть и смотрит на меня с вожделением в ангельских голубых глазах. Я поворачиваю к нему голову, также выявляя снедающее меня дикое желание.

Вот оно. То, чего я ждала всю неделю. Как будто прочитав мои порочные мысли, Дориан наклоняется и нежно целует меня в жаждущие губы.

Этого достаточно, чтобы мое тело затрепетало, и когда Дориан отрывается от моих губ, я не могу скрыть разочарования. Мне хочется большего. Гораздо большего.

– Ты не знаешь, как действуешь на меня, – произношу я между вдохами. Я потеряла все чувство самоконтроля и благопристойности. Я просто хочу его, и плевать, как это выглядит со стороны.

– Тогда расскажи мне, – выдыхает Дориан. Его дыхание прохладное и сладкое, и мне снова хочется поцеловать его.

– Я лучше покажу.

С этими словами я хватаю его за шелковистые черные волосы и притягиваю к своим губам. Боже, моему телу это так нужно. Ощущение его рта вдыхает в меня жизнь после нескольких таких эмоциональных дней.

Я приглашаю его проворный язычок в свой рот и снова наслаждаюсь вкусом вина и клубники, который гораздо лучше в сочетании с роскошным вкусом Дориана. Я запускаю руки в его мягкие волосы, спускаю к затылку, провожу по крепким, мощным плечам.

Но прежде чем спустить руки еще ниже, Дориан перекатывается на меня, полностью заключая меня в ловушку собственным телом. Мое возбуждение разрастается, когда я ощущаю, как его твердый член упирается мне в бедро, и я начинаю учащенно дышать.

Потемневший взгляд Дориана говорит, что весь контроль он берет на себя, и я с радостью сдаюсь.

Дориан шумно выдыхает мне в шею.

– Ммм, ты понятия не имеешь, что мне хочется с тобой сделать. – Его мягкие губы прокладывают дорожку от ключицы до подбородка. – И сейчас ты здесь, со мной, наедине. И ничего не ведаешь, – шепчет он в мое горло.

Я вся в огне и знаю, что прижавшись ко мне своим длинным, твердым как камень телом Дориан может ощутить мое учащенное сердцебиение.

Его бедро вклинивается между моих ног, к моему бедру прижимается впечатляющая эрекция. И инстинктивно приподнимаю бедра, приглашая Дориана в жар своего тела.

– Тогда сделай это, – выдыхаю я, отчаянно ловя воздух. Напряженные соски четко выделяются через тонкую ткань моего топа, и я благодарна, что Дориан это замечает.

Дориан греховно улыбается и облизывает свои восхитительные губы, а мое тело молит об ощущении влажности его языка на моей плоти.

– О, я целиком и полностью настроен, сделать это. Но не здесь. И не сейчас.

Дориан нежно целует мой правый сосок, а затем медленно потирается об него носом, вызывая во мне ноющую боль от преграды в виде лифчика и топа.

Затем он переходит к моей левой груди и повторяет свою сладостную пытку. С моих губ срывается непроизвольный стон, и рука Дориана находит мой рот, как будто он поощряет меня поддаться чувственному отклику.

Он ласкает мои губы мягкими кончиками пальцев. Я хочу, чтобы они оказались у меня во рту. Я хочу, чтобы он оказался у меня во рту.

– Я не хочу с тобой торопиться. Хочу медленно тебя мучить. Хочу наслаждаться каждой секундой, раздевая тебя, – воркует он, целуя и посасывая дорожку к моему рту.

О. Боже. Мой! Как я вообще должна на это реагировать? Я издаю смесь стонов и невнятного бормотания, прежде чем Дориан проглатывает их глубоким, страстным поцелуем.

Его мягкий язык сливается с моим в медленном, неспешном танце, его губы соединяются с моими, так идеально подходящими, словно два недостающих кусочка мозаики.

Я сдаюсь под напором его чувственной атаки, а руки опускаются обратно на траву, не в состоянии ухватиться за что-нибудь, особенно за силу воли. Я чувствую Дориана повсюду.

Он запускает руку в мои волосы, бережно поддерживая мою голову и подлаживая меня под свой ритм. Другой рукой он обхватывает меня за ягодицы.

Дориан поглаживает и сжимает мою задницу, массируя ее, когда приподнимает к своему твердому члену, заключенному в джинсы. Его тело целиком окружает и поглощает меня, но мне хочется, чтобы он еще ближе оказался ко мне.

Я медленно умираю, и лишь Дориан может остановить мое мучение.

Дориан посасывает, а затем покусывает мою нижнюю губу, а после к моему великому неудовольствию, полностью прерывает поцелуй. Он читает разочарование на моем лице и его, кажется, забавляет мой пыл.

– Скоро, – обещает он, а затем поднимается с меня и полностью встает.

Дориан невозмутим и полностью возвращает себе контроль. Я же, напротив, внешне выгляжу такой же разгоряченной и взволнованной, как и ощущаю себя внутри.

Он протягивает мне руку, чтобы помочь подняться, и вот уже через секунду я на ногах. Я приглаживаю помятую одежду, пока Дориан вытаскивает из моих волос листья. Каким-то образом мы сползли с одеяла на землю.

Мне хочется его спросить, когда же он собирается облегчить мое сексуальное неудовлетворение, являясь источником беспокойства моего тела, но Дориан протягивает мне руку, давая понять, что мне нужно вложить в нее свою ладонь.

Я так и делаю, и наслаждаюсь нежным жестом, чем-то, чего я всегда сторонилась, особенно на публике. Он сладко улыбается и мне трудно поверить, что это тот же парень, что всего лишь несколько минут назад говорил о медленном мучении меня своими сексуальными штучками.

Тот же парень, которого я чуть ли не умоляла трахнуть меня в общественном парке средь бела дня. А теперь мы идем, держась за руки, улыбаемся как лунатики, болтаем о банальных вещах, как делают все нормальные пары.

И мне это нравится, потому что мне нравится Дориан. Правда-правда нравится. Но ответит ли Дориан на эти чувства, если узнает, кем или чем я являюсь? Кто-нибудь после этого ответит на мои чувства? Будут ли у меня когда-нибудь нормальные отношения? Смогу ли я вести нормальную жизнь?

Порочность мыслей резко останавливает меня, и Дориан поворачивается, чтобы прочитать мой обеспокоенный взгляд.

– Что? – озадаченно спрашивает он.

Я вытряхиваю весь бред из головы и снова вливаюсь в прогулку, приклеив к лицу фальшивую улыбку, чтобы сохранить беззаботность нашей болтовни.

– Да ничего. Просто задумалась, что ты собираешься делать с корзинкой и одеялом, – лгу я.

Дориан знает, что я удерживаю при себе свои истинные чувства. Он всматривается в мои глаза в поисках правды. На долю секунды он хмурится и нежно, успокаивающе сжимает мою ладонь.

Прежде чем я могу задержать этот очаровательный жест, мое внимание привлекает поразительное открытие. Все тело Дориана окружает светло-голубая, похожая на облако, дымка. Она эфемерная, ангельская.

– Ох нифига себе! Ладно, либо небо жутко голубое, либо я вижу странные вещи. Что за… – Поток слов вырывается из моего рта прежде, чем я могу себя остановить, и по широко распахнутым глазам и шокированному выражению лица Дориана, я понимаю, что только, что повела себя как самая настоящая сумасшедшая. Проклятье, зрение снова сыграло со мной злую шутку!

Дориан быстро отпускает мою руку. Он, несомненно, напряжен моим странным порывом, а затем синяя дымка резко рассеивается.

Он смотрит на меня с ошеломлением, но сексуально приподнимает бровь, и я мысленно проклинаю себя, Наталию, Александра и все необъяснимые и сверхъестественные вещи.

– Ничего себе, кажется, что сегодня воздух как-то разрежен. И еще вино… Кажется, у меня кружится голова, – объясняю я, формально поднося руку к голове. Какого черта я взяла и просто разрушила такой момент?

Дориан одним пальцем приподнимает мой подбородок, чтобы встретиться с моими глазами, и заставляет меня забыть кратковременную оплошность, когда я теряюсь в его завораживающем взгляде.

Это мгновенно согревает меня изнутри, и я снова успокаиваюсь. В его глубоких озерах мерцающей небесно-голубой лазури все забыто и прощено. Дориан снова хватает мою руку, переплетает наши пальцы, как делают давнишние любовники, и мы продолжаем нашу прогулку.

Но я могу сказать, что из-за моего странного поведения он стал более напряженным, более осторожным, и я получаю мучительно-болезненный ответ на свой вопрос.

Нет, я абсолютно не могу иметь нормальные отношения.

– Мне нужно отвезти тебя домой, – бормочет Дориан, когда мы бредем обратно к оставленному одеялу. Мне хочется спросить почему, но я слишком стесняюсь это сделать. Несмотря на то, что мое тело частенько меня подводит, я тщательно стараюсь не показаться слишком напористой. Я бросаю на него насмешливый взгляд. Дориан продолжает: – Вечером у меня есть дело, вследствие чего мы не едем прямо сейчас в мой гостиничный номер. – Он озорно мне подмигивает.

Дориан знает, как сильно я его хочу, а я понимаю, что должна вести себя скромнее, но какой в этом смысл? Мы оба взрослые люди и я не могу сказать, что вот так быстро изменюсь.

"Живи мгновением", – думаю я. И даже если бы мне хотелось воспротивиться своему влечению к Дориану, смогла бы я? Всякий раз, когда он оказывается рядом, когда прикасается ко мне, все страхи и сомнения тут же улетучиваются.

Похоже, Дориан намеренно сводит меня с ума, делая так, чтобы я не могла подвергнуть сомнению тягу своего тела к нему. Но почему? И, что более важно, как?

– Я хочу, чтобы ты это услышала, – говорит Дориан, когда мы едем в Вудмен, где припаркована моя машина. Он нажимает невидимую кнопку, и гудение двигателя прерывается звуками электрической гитары и тихого, мелодичного мужского голоса.

Музыка постепенно нарастает, становясь навязчиво красивой, даже обворожительной. Я вслушиваюсь в слова, вслушиваюсь в мелодичный мужской голос. Меня омывает сопереживание. Это измученный призыв честности, похоти, боли и обмана.

– Кто это? – спрашиваю я, повернувшись к Дориану.

– Группа "Иностранная валюта". Песня называется "Подлинность". Нравится? – Дориан поворачивает голову, чтобы уловить мою реакцию.

– Да. Очень.

В этой чувственной мелодии есть послание – что-то, что пытается донести до меня Дориан. Он стоит на пороге открытия, колеблясь между признанием и неизвестностью.

Несмотря на то, что я чувствую, что его тайна добавляет ему очарования, я не могу не задаться вопросом, что же он от меня скрывает. И действительно ли я имею право давить на него и дальше?

Все еще настолько ново, но даже если все было бы не так, я бы никогда и, ни за что не рассказала ему, кем являюсь на самом деле. Что я такое на самом деле. Я никогда не смогу соответствовать модели трепещущей, беспечной молодой девушки.

Я никогда не смогу отдать ему всю себя. И из-за этого простого факта я не могу требовать всего Дориана, и не важно, что именно этого жаждет мое ноющее сердце.

Переводчики: janevkuz, inventia, chere_mou

Редактор: assail_sola