Тени Амна

32. Старые враги

Сир Рейррак помедлил немного, затем продолжил: "Роланна, теперь ты — истинная сила справедливости, и я думаю, пришло время тебе исполнить последнюю миссию. Великое зло заполучило священный артефакт. Ты уже встречалась с ним, и теперь я прошу тебя противостоять ему наконец. Фиркрааг, великий красный дракон, пребывает в Холмах Копья Ветра. Жизнь его должна оборваться, а в логове его тебе следует отыскать святейший меч-мститель. Слишком долго владел дракон сим артефактом добра. Роланна, я прошу тебя убить дракона во имя справедливости и праведности".

"Я верну клинок, ровно как и земли, которыми ныне правит дракон", — молвила Роланна. Теперь, выжив в Подземье, она полагала, что противостояние ее Айреникусу не так уж безнадежно. Мыслями она вернулась к Фиркраагу. Рано или поздно придется схлестнуться с ним. На этот раз дракон не станет для нее сюрпризом; она подготовится к сражению с ним.

"Это — огромный риск", — произнес сир Реиррак, — "но рано или поздно вопрос сей нужно решить. Иди, и да уберегут тебя силы добра".

Герои устремились к логову Фиркраага в Холмах Копья Ветра. По пути Роланна и спутники ее на протяжении нескольких часов обсуждали свою тактику в сражении с огромной рептилией. Следует изначально сотворить магическую защиту от огня и страха, вселяемого драконом в противников. Роланна, Минск и Маззи окружат дракона и атакуют его, дабы он не мог сражаться со всеми ними одновременно. Остальные тоже окружат дракона, но на более дальнем расстоянии, дабы ранить и отвлекать его заклинаниями.

У входа в логове драконья было сотворено защитное заклятие, о котором условились заранее. После чего герои ступили в пещеру, представ пред гигантским Фиркраагом.

"Вы вернулись? Зачем вы тревожите меня?" — прогремел Фиркрааг. — "Я думал, чада богов найдут, чем еще им можно заняться".

"Я вернулась, как и обещала. Твой террор должен завершиться!" — выкрикнула Роланна, отвлекая на себя внимание дракона, в то время как остальные окружали его.

"Это, как говорится, твои похороны. Я теперь, боюсь, тебе придется сполна ощутить гнев представителя старейшего рода Фаэруна. Думаешь, одной божественной крови достаточно? Очень сомневаюсь".

Магическая защита оказалась весьма эффективна против драконьего пламени, и Фиркраагу пришлось нелегко, ибо не знал он, на каком из окруживших его мучителей сосредоточить атаки. Не все пошло так, как планировали герои; они не рассчитывали, что крыльями дракон может поднимать сильнейшие порывы ветра, разметывающие их по пещере. Но в итоге с Фиркраагом было покончено, и падением его стала вопиющая самоуверенность; если бы не она, Роланна не пережила бы первой встречи с драконом. В качестве трофеев Роланна отсекла драконьи рога.

Среди драконьих сокровищ она отыскала могущественный двуручный меч. Взяв его в руки, девушка каким-то образом осознала, что оружие это предназначено ей. Позже, вернувшись в оплот Ордена, она узнала, что это — легендарный священный меч-мститель, Карсомир.

Карсомир был легендарным оружием, возможно, одним из самых могущественных, выкованных на Фаэруне, хоть история его появления и предназначение были намеренно позабыты, дабы сам меч не превосходил значимостью испытания сегодняшние. Он был наделен самой сущностью добродетели и требовал того же он паладина, надеющегося владеть им. Воистину, когда меч сей явлен миру, зло Королевств должно схорониться, ибо чары его окажутся развеяны одним лишь словом, а посулы с легкостью отринуты. Также Карсомир питал особую неприязнь к силам зла и хаоса, и подобных созданий разил с дополнительной силой.

Роланна навестила Гаррена Копье Ветра, дабы сказать ему, что Фиркраага нет больше. Его сын Таар тоже находился в хижине, и восхищенно обратился к Роланне.

"Поверить не могу, что все кончено! Ты совершила невообразимое! Меня спасла, а теперь и Фирграага прикончила… это невероятно! Честь твоя восстановлена, вне всяких сомнений, а имя твое вдохновит на подвиги будущие поколения! Ты — великая героиня; я знал это с того момента, как впервые увидел тебя. В моей книге ты отныне станешь несущей свет".

Когда Роланна вернулась в Орден, оказалось, что слово о произошедшем опередило ее. Посмотреть на то, как она передает драконьи рога сиру Рейрраку, собралась целая толпа рыцарей и новобранцев. Тот смиренно принял трофеи, после чего обратился к Роланне пред лицом всех собравшихся.

"Сегодня ты совершила легендарное деяние, Роланна. Воистину, ты — великая сила добра, и легенда грядущих лет. Не могу назвать индивида более достойного, чтобы владеть священным мстителем. Будучи в твоих руках, этот клинок пронзит сердце зла".

Роланна и остальные устремились в гостиницу "Семь Долин", что в Променаде Ваукин, дабы передохнуть.

Сон Роланны был неспокоен. На этот раз в нем не было ни Айреникуса, ни Имоен. К ней обращалась незнакомая женщина. Наутро Роланна не могла вспомнить ничего, помимо того, что та предупреждала ее о том, что девушка должна противостоять Айреникусу как ради себя, так и ради иных.

Роланна припомнила, что обещала Джахейре отправиться наряду с ней наблюдать друидический ритуал, свершаемый на рассвете. В городе практически не было дикой природы, но Джахейра вспомнила о небольшой рощице неподалеку, где им не помешают посторонние.

Хоть накануне вечером присутствовать согласились все без исключения герои, Налия и Имоен тихо ворчали, ибо не желали покидать уютную гостиницу в столь ранний час. Но все-таки все они собрались в рощице еще затемно, когда солнце не успело озарить восточный край горизонта.

"Стоп. Вы его видите?" — неожиданно вопросила Джахейра, удивив остальных. — "Приготовьтесь".

Пока герои озирались по сторонам, гадая, что увидела Джахейра, ты молвила: "Дермис! Я хочу кое-что сказать тебе!"

"У тебя все такое же острое зрение", — молвил Дермис Куртьердейл, выступая из-за деревьев наряду с несколькими иными спутниками, — "хоть выбор соратников у тебя все столь же жалкий. Неужто одного твоего предательства недостаточно, и ты должна яшкаться с убийцей? Я был о тебе лучшего мнения…"

"Молчи! Я сказала, что буду говорить сама! С этим покончено! Я больше не стану возвращаться к этому вопросу! Если будешь насаждать его вновь, я буду вынуждена покончить и с тобой!"

"Как ты была "вынуждена" покончить с Арфистами в Аткатле?"

"Да, и тебе об этом хорошо известно! Гальварей был Арфистом не более, чем древесный энт. Собственные действия сделали предательством как его самого, так и решивших последовать за ним. Он лишь использовал вес имени Арфистов, чтобы возвыситься самому. Скажи, что он предложил тебе?"

"Ты не понимаешь, что говоришь, Джахейра. Общение с этой Роланной отравило твой разум".

"Тогда это и к лучшему. Называй меня предательницей, но я всегда следовала духу Арфистов. Истинный предатель — это ты, и если бы о произошедшем стало известно, иные поняли бы это".

"Да, но о произошедшем не известно. Известно лишь, что ты расправилась со своими соратниками и примкнула к известной убийце. Свидетельств иного нет".

"Конечно же, нет. Несмотря на попытки устранить меня, ты все еще будешь настаивать на том, что для этого у тебя были весомые высоконравственные мотивы. Что с тобой случилось, Дермис? Я тебя не узнаю".

"Иногда устаешь от всего. Можно неплохо поработать, Джахейра, когда это более выгодно".

"За счет невинных. Так было всегда".

"Невинных?! Это Роланну-то ты так называешь? Она — дитя Баала! Добра она или зла, но определенно несет хаос!"

"Уж точно она принесла хаос в твою душу. А среди невинных были также Арфисты, которые думали, что умирают за правое дело. За дело Гальварея. За твое дело".

"Необходимые потери…"

"Как и потеря тебя, хоть и полагаю я, что произошла она много лет назад".

"А, самое опасное в тебе, Джахейра — острый ум. Я говорил тебе беречь его. Но не знал, что однажды сам стану его жертвой".

"Прекрати, Дермис. Я не испытываю вины, противостоя тебе или иным в сем Походе Глупцов. Вы — предатели, а не я. Мое сердце знает это".

"Уж извини, но я все-таки постою за себя!"

Дермис и остальные атаковали Джахейру и ее спутников, надеясь устранить всех свидетельств предательства идеалов Арфистов. Но Джахейра ныне превосходила своего прежнего наставника Дермиса как в боевых умениях, так и в иных областях. Дермис храбро сражался и отказался сдаться даже тогда, когда понял, что сей бой ему не выиграть. Все противники героев оказались убиты.

"Я не хотела этого. Не хотела", — с грустью молвила Джахейра, глядя на тело Дермиса. — "Правда на нашей стороне, Роланна, но почему же тогда так больно?"

"Ты знаешь ответы на подобные вопросы лучше, чем я. Посему прости, но мне не стоит произносить дежурные фразы".

"Хе, мудро. Да, не станем обращать ситуацию в плохой фарс. Возможно, я некоторое время буду пребывать в дурном расположении духа, ты ведь поймешь? Думаю, да. Спасибо".

Роланна согласилась с предложением Джахейры предать земле тела Дермиса и остальных на этом самом месте. Пусть, как утверждала сама Джахейра, она не являлась больше Арфисткой, но не хотела, чтобы слухи о расколе в сей организации продолжали распространяться. Джахейра просила спутников никому не говорить о произошедшем; она сама объяснит случившееся какому-нибудь Арфисту, которого встретит рано или поздно.

Роланна была рада тому, что Джахейра наконец осознала, что была права, противостоя Гальверею. Жаль, что для понимания себя ей пришлось покончить с бывшим наставником, Дермисом. Роланна гадала, продолжат ли Арфисты преследование Джахейры, не получая достоверных сведений из Аткатлы. Завершив погребение, герои с грустью переглянулись.

Нарушил молчание Минск, неожиданно осознав, что у него хватает ран, которыми не помешает заняться. Обернувшись к Маззи, он заявил: "Ааарх, Минску не помешает исцеление. Бедняга Бу; он всегда боялся крови".

"С благословения Арворин, может, целительные силы и придут ко мне", — отозвалась Маззи, — "но сейчас нам придется для начала перевязать раны друг другу".

"Собираешься следовать по стези паладина? Тяжелый путь, и ты поймешь, что на нем множество преград, которые не поддадутся мечу".

"Совершая благие деяния и олицетворяя собою пример для окружающих, я не вижу причины, по которой не смогу достичь желаемого. Или ты считаешь, что я не смогу следовать сему зову?"

"Аах, Бу. Минск опять думает не головой, я пятой точкой. Нет, Маззи, я всего лишь имел в виду, что пусть этот весьма тернист. Я не могу пройти его, несмотря на истовое противостояние всем воплощениям зла. Я не думаю, что кто-либо подозревает это, но… я не очень умный человек".

"Нет, Минск, будь уверен, я и помыслить о таком не могла", — заверила его Маззи, изо всех сил пытаясь не хихикнуть. — "Но сердце твое чисто, и оно проведет тебя к цели".

"Ты больше похожа на Бу, чем Минск. Он маленький, но представляет собой куда больше, чем полагает большинство людей. Зло посмотрит на тебя так же, как на Бу, и это в итоге поможет тебе".

"Минск, ты постоянно удивляешь меня. А Бу — самый милый пушистик на свете". Маззи почесала животик хомячку. "Ути-ути-ути".