Тень огня

Глава 17 БЕСПОКОЙНАЯ НЕВЕСТА

Марита по-прежнему продолжала путешествовать на одной лошади с Михаилом. Быстро освоившись в несколько необычном положении, она практически перестала держаться за «своего воина».

Сам Сомов, пытаясь объяснить произошедшее досадное недоразумение, неоднократно пробовал поговорить с брюнеткой, однако его усилия не увенчались успехом. Оказалось, что до замужества грунзонской невесте запрещалось не только показывать лицо, но даже разговаривать со своим избранником – вдруг они поссорятся перед самой свадьбой?

«Вот уж действительно без меня меня женили!» – мысленно чертыхался обычно уравновешенный Мишка. Правда, в его случае поговорка оказалась не совсем точна – во время так называемого обручения он все-таки присутствовал. Но от этого будущему новобрачному легче не становилось. Вся эта забавная для постороннего наблюдателя (но не для самого жениха) ситуация совершенно выбила его из колеи.

А тут еще словоохотливый Дарлог совершенно не вовремя решил проявить любопытство.

– Ваше имя довольно необычно для наших мест. Оно состоит практически из одних мягких звуков, однако в нем слышится необъяснимая твердость и какая-то торжественность. Князь утверждает, что вы прибыли с края света. Это действительно так?

Расстроенному Мишке сейчас абсолютно не хотелось влезать в долгий разговор о своем сказочном, по местным понятиям, мире, и он уже собирался мягко намекнуть об этом ювелиру, но тут ему в голову пришла одна мысль…

– Не совсем. Мой мир находится за краем света, – с расстановкой ответил носитель твердо-мягкого имени. – А сюда я попал случайно. И ненадолго.

– И что там за краем? – возбужденно привстал в стременах Дарлог.

– Лучше и не вспоминать, – печально отмахнулся рассказчик. К сожалению, он не мог видеть реакции невесты на свои слова. Мало того, что она была в маске, так еще и сидела у него за спиной.

– Неужели все настолько плохо? – не отставал купец.

– А чего хорошего? Люди у нас дышат испорченным воздухом, реки наводнены ядом, по дорогам с бешеной скоростью носятся железные монстры. С одним таким столкнешься – считай, пропал. – Сомов старался припомнить больше отрицательных сторон современного ему бытия и в то же время не грешить против истины. Вольный перевод с русского на русский с учетом местного колорита вполне позволял ему описать родные края таким образом.

– Значит, вы оттуда сбежали?

– Нет. Все-таки это мой мир, и скоро я обязательно туда вернусь.

– А у нас как оказались?

– Я же сказал: совершенно случайно. Мы с друзьями повздорили со злым колдуном, и в отместку он забросил нас сюда, повелев раздобыть для него одну вещь. Как только мы ее найдем, сразу вернемся…

– Зачем? Если у вас творятся такие страсти, оставайтесь здесь!

– …а если не найдем, – не обращая внимания на реплику купца, продолжил Михаил, – погибнем мучительной смертью.

«Круто я загнул – братьям Гримм и не снилось! Может, хоть это отпугнет невесту от столь „перспективного“ жениха? Зачем ей временный муж? Хотя… кто их, грунзонок, знает? Вдруг окажется, что стать вдовой – у них мечта любой женщины. И тогда все мои труды Барбосу под хвост».

С появлением новой спутницы лохматый подопечный Михаила как-то притих. Он то и дело косился в сторону брюнетки, но никогда не подходил близко, словно ревнуя девушку к хозяину. Марита также избегала пса. Вполне возможно, что она просто боялась собак, но не хотела этого показывать.

– Да, с волшебниками лучше не связываться, – после небольшой паузы сочувственно вздохнул Дарлог.

– Теперь-то я это знаю, – продолжал «сокрушаться» чужак.

– У вас колдуны на кого больше похожи: на людей, рундайцев или огарцев? – Дотошный ювелир решил узнать всю подноготную.

– А ты черного мага вообще хоть раз видел без балахона? – задал встречный вопрос Михаил. Он знал, что коренных обитателей восточного королевства называли черными как раз из-за того, что их лица всегда закрывала тень от глубокого капюшона.

– Нет, но говорят, их взгляд леденит душу.

«Странно… Мужик, который спас нас возле стен Сунгима, наоборот, отличался чрезмерной пылкостью. Правда, только по отношению к рундайцам. Он тогда на них так посмотрел, что бедняги воспламенились».

– У нас колдунов вообще немного, и отличить их от обычных людей практически невозможно. Потому-то мы и попали в неприятную историю.

– А каким образом вас отправили в Кантилим?

– Самым распространенным. – Сомову уже надоело сочинять небылицы. – Чародей нас попросту послал!

По интонации ответа купец понял, что собеседник находится не в лучшем расположении духа и может сейчас воспользоваться методом колдуна, а потому решил отложить разговор на более благоприятное время.

«Лучше бы беглянку посадили к Марицкому! Этому парню всегда удается без труда ускользнуть из-под венца. Очередные проблемы, связанные с ним и женщинами, мы бы как-нибудь пережили. Не впервой, – размышлял Михаил, избавившись от надоеды. – А мне теперь как быть?»

Когда солнце уже клонилось к закату, дорога пошла в гору. Движение небольшого отряда сразу замедлилось.

– Мы въезжаем на Деургов хребет, – сказала волшебница, указывая вперед. – Знаешь, в чем его особенность?

– Здесь тоже живут пещерные люди? – предположил Гога.

После короткой остановки на обед Скальнов чувствовал себя все хуже и хуже. Сначала он разодрал ногу о какое-то колючее растение, прицепившееся к седлу, потом его начало знобить, а сейчас уже просто трясло от холода. Но перед девушкой он старался не показывать виду. Главное, что отношения с Руеной наладились, а остальное для него сейчас не имело особого значения.

– Не беспокойся, больше тебе не придется выслушивать небылицы про духа гор: тут нет пещер, – улыбнулась охотница. – Дело не в этом. Хребет делит весь Кантилим на две равные половины, и именно отсюда начинается зона активности огненного диска.

– Мне это мало о чем говорит. – Топор не стал пояснять, что он понимает под словом «зона».

– Южнее хребта сила любого кантилимского мага возрастает в два раза.

– Надеюсь, это не отражается на внешности самих волшебников? – с усмешкой спросил он.

– Ты о чем?

– Просто мне бы не хотелось, чтобы ты превратилась в великаншу. Твои нынешние формы мне очень даже нравятся.

– Значит, тебе нравятся только формы?! – вспыхнула Руена.

– Хочешь, чтобы я перечислил все? Пожалуйста! Меня околдовали твои чудесные глаза, в которых живет веселая искорка… Я с ума схожу от этих нежных губ… Твоя шея и плечи разжигают в моем сердце огонь страсти, а один, даже мимолетный взгляд на…

– Достаточно, – проследив, куда был направлен взгляд обожателя, остановила его волшебница. Она застегнула две верхние пуговицы на груди и строго приказала: – Смотри лучше за дорогой! Не ровен час, свернешь себе шею.

«Гном» усмехнулся про себя и вдруг почувствовал необъяснимый жар в груди.

«Что такое?!» – Парень засунул руку за пазуху и нащупал хрустальный кулон. Подарок Руены излучал мягкое тепло, которое постепенно начало распространяться по всему телу замерзающего от неожиданной хвори человека. Прошла минута, другая – и самочувствие «гнома» резко улучшилось. Гога ощутил такой прилив сил, что готов был сам нести скакуна на плечах.

Между тем уклон становился все круче, и Гравз дал команду спешиться.

– Сразу за перевалом будет деревня. Советую всем поторопиться, если не хотите ночевать в горах, – предупредил он.

В нынешней ситуации Михаил был бы только рад остаться под открытым небом. Еще в харчевне он расспросил князя о ритуале бракосочетания у грунзонцев. Все оказалось предельно просто: ни венчания, ни росписи в ЗАГСе не предусматривалось. Ночь и общая постель – вот и все, что соединяло сердца влюбленных южного королевства. «Жених поневоле» сильно сомневался, что отсутствие последней остановит Мариту. Один раз она уже едва не разделась при всех. Кто гарантирует, что этого не произойдет вторично? Пришлось ускорить шаг, помогая лошадям.

Сразу после захода солнца поднялся пронизывающий ветер, и путешественники сильно продрогли. Лишь Скальнов, которого согревал горный хрусталь, и измученный тяжкими думами Сомов не ощущали холода. Первый шел, чуть не подпрыгивая от внезапной легкости, а второй, наоборот, словно нес непосильную ношу – и оба не мерзли.

Оказавшись наконец внутри теплого двухэтажного здания, расположенного на окраине горной деревушки, люди не скрывали своей радости.

В это время года многие двигались к столице, кто по делам торговли, кто в поисках развлечений, а потому народу в харчевне набралось немало. Хозяин заведения уже собирался сказать, что новых посетителей размещать негде, но заметил княжеский медальон.

– Я прошу прощения, ваша светлость, – поклонился он князю, – у меня остановились герсы.

– Ничего страшного. Мы не собираемся ни с кем ссориться. Ужин и ночлег – вот все, что нам необходимо.

Владельцу двухэтажного дома пришлось хорошенько постараться, чтобы освободить новым клиентам четыре комнаты, две из которых до этого занимала его семья.

– А кто такие эти герсы? – поинтересовался Эдуард, когда компания поднялась на второй этаж. – Почему хозяин из-за них извиняется?

– Неприятные типы, которых лучше не задевать.

– Это еще почему? – Скальнову тоже захотелось узнать о необычных посетителях.

– Герсами у нас называют магов-недоучек с востока. Волшебники из них никудышные, зато гонору – хоть отбавляй. Севернее хребта эти горе-чародеи почти ни на что не способны, а здесь чувствуют себя сродни могучим колдунам. Вот и куражатся, задевая обычных людей. Не зря в народе говорят: герсы на постое – забудь о покое.

– Так почему же их пускают в гостиницу?

– Попробуй не пустить – устроят драку прямо на пороге. Да еще могут и дом поджечь. Чтобы поставить наглецов на место, нужен настоящий волшебник. А где его взять хозяину маленькой гостиницы?

Михаил и Марита первыми получили комнату, в которую девушка демонстративно не пустила Барбоса, захлопнув дверь перед самым его носом.

– Ты чего? Это мой пес, – скорее удивился, нежели обиделся Сомов.

Брюнетка сложила руки на груди, не промолвив ни слова.

«Опять что-то не так!»

– Ладно, пропусти. Пойду, договорюсь с ребятами, чтобы пристроили собаку у себя.

Марита отошла в сторону.

Барбоса под временную опеку взяли Марицкий и охранник, занимавшие одну комнату. Когда Сомов возвращался к себе в номер, в дверях он столкнулся с выходившей оттуда грунзонкой. Жестом поманив парня за собой, девушка направилась в обеденный зал.

«А ведь девчонка, наверное, голодная. С нами днем она не ела, утром ей тоже, скорее всего, не до того было», – подумал Сомов, догоняя невесту.

– Марита, давай подождем остальных, – предложил Мишка на лестнице.

Однако дама в маске не собиралась никого ждать. Она спустилась в харчевню и направилась прямо к столу, за которым ужинали трое молодых мужчин. Одно место оказалось свободным, и грунзонка, не спрашивая дозволения, плюхнулась на стул.

– Не понял!.. А это что за замарашка?! – возмутился один из мужиков.

– Ты что, заразная? А ну, сними тряпку! – Второй сидевший за столом протянул руку, пытаясь сдернуть маску невесты, за что сразу и поплатился: девушка схватила кувшин вина и выплеснула содержимое ему в лицо.

– Ах, так! Ну теперь я заставлю тебя при всех снять не только эту тряпку! – Клиент с «подмоченной репутацией» поднялся.

– Прошу прощения, моя невеста немного не в себе, – поспешил вмешаться Михаил.

– А она у тебя, случаем, не прокаженная? Чего от людей морду прячет? – засмеялся третий, аккуратно отложив в сторону баранью ногу.

Жених не успел и рта раскрыть, как леди в маске нахлобучила грубияну вместо шляпы тарелку, вывалив ее содержимое прямо на голову весельчаку.

«Что же ты творишь, прелесть моя ненаглядная?!» – на свой манер выругался Сомов.

– Прошу…

Извиниться второй раз ему не дали – политый вином незнакомец заехал «жениху» в ухо.

– Сейчас ты у меня попляшешь! А потом я решу, что делать с твоей ненормальной невестой. Если она окажется не слишком страшной, то, может, сперва станет моей. – Пальцы мужика заискрились, и к Сомову устремилось множество маленьких красных огоньков.

«Ну правильно, – догадался он, – именно на герсов мы и нарвались! Как будто в зале других посетителей нет».

Маг из мужичка действительно оказался никудышный: пламени из его искр не возгорелось. Огоньки погасли, не долетев всего нескольких сантиметров до жениха, который больше извиняться не собирался. Он вдруг вспомнил, что молчание – золото, и, не говоря ни слова, просто подскочил к герсу и нанес два удара. Первый – в благодарность за распухшее ухо, а второй – за угрозы в адрес девушки. Маг-недоучка медленно осел на пол и притих, не в состоянии даже пошевелиться.

– Я же говорил, что прошу прощения! – Прежний миролюбивый тон сменился грозным рычанием. Однако и это предупреждение не возымело должного действия.

Спутники горе-колдуна вскочили из-за стола и схватились за оружие. Их сабли загорелись синим огнем. И Михаил понял, что сейчас в ход пойдет другой вид магии.

«И не захочешь связываться с чародеями, все равно никуда от них не деться. Что же за страна такая: куда ни плюнь – кругом одни колдуны».

Восточные недоучки прозевали тот момент, когда в руках противника оказались меч и кинжал, как, впрочем, и начало его стремительного наступления. Опомнились они, лишь когда молниеносная атака незнакомца оставила мужиков без оружия, а сам рассерженный жених оказался между ними, приставив к горлу каждого противника острый клинок. Побежденным оставалось только растерянно моргать глазами, пытаясь сообразить, как такое могло произойти.

А заварившая всю эту кашу Марита оставалась совершенно невозмутимой. Она сидела за столом и с аппетитом жевала ту самую баранью ногу, которую отложил один из грубиянов.

– Мне продолжить, или вы все-таки примите наши извинения? – тихо спросил Михаил.

– Ребята, на вашем месте я бы остановилась на втором варианте. – В воцарившейся тишине неожиданно раздался голос Руены. – Пока у вас есть такая возможность. Наш друг обычно дважды не предлагает.

Чтобы помочь «ребятам» принять верное решение, она выпустила в них огненный шар, который по очереди облетел каждого, после чего спокойно вернулся к хозяйке и исчез.

«Ого! – мысленно присвистнул Сомов, поразившись размерам ярко-оранжевой полуметровой сферы. – Если такая взорвется, от этого домика мало что останется».

Возросшая мощь охотницы позволяла ей теперь не только увеличить габариты огненных шариков, но и управлять их движением. Герсы сразу поняли, что в зале появился настоящий маг. Посчитав трюк с «шаровой молнией» достаточно весомым аргументом, пострадавшие от жениха и невесты сочли за лучшее поужинать в другом месте. Они помогли подняться третьему и покинули зал.

– Ты чего это вдруг в драку полез? – Гога не ожидал ничего подобного от обычно уравновешенного друга.

– Рожа одного из них показалась мне знакомой. Помнишь гостя, который припечатал тебя к стенке?

– Что ж ты сразу-то не сказал? – Скальнов уже развернулся, чтобы броситься вдогонку за герсами.

– Да обознался я, – остановил его Сомов. – Хотел извиниться, а они – в драку. Ну я и…

– Спасибо, ваше могущество… – Перед Руеной возник хозяин гостиницы. – Чего изволите к ужину?

Волшебница сделала заказ на всю компанию, и к тому времени, когда в зал спустились остальные члены сунгимской команды, стол ломился от яств.

После обильного ужина Марицкому пришлось выводить пса на свежий воздух. «Эльфу» очень не хотелось выбираться на холод, но нужно было выполнять поручения Сомова. Укутавшись в бордовую накидку, Эдуард скрепя сердце покинул теплое помещение.

– Барбос, у меня шубы нет, так что бегом делай свои дела – и домой.

Лохматый зверь согласно гавкнул, дескать, все понял, и скрылся в темноте. Прошло пять минут, десять – пес не появлялся.

«Ну вот, теперь Мишка снова будет утверждать, что я ненадежный человек. Собаку и ту мне поручить нельзя! – Эдуард здорово замерз, но вернуться в гостиницу один не мог. – И где теперь искать эту нахальную зверюгу?»

Пытаясь согреться, парень засунул руки в карманы штанов и в одном из них обнаружил какую-то бумажку.

– Странно, откуда у меня в кармане взялась бумага? – спросил он сам себя вслух.

На сложенном вчетверо листе в свете фонаря Марицкий разглядел надпись: «Прочитай».

«Почерк явно женский», – не без удовлетворения заметил он, разворачивая послание. Однако записка содержала какую-то абракадабру из букв. Парень с трудом осилил нелепое сочетание слогов. И вдруг… Нет, он не увидел, а скорее почувствовал кожей постороннее присутствие. Эдуард оторвал глаза от неразгаданной шарады и обнаружил возле себя три искрящиеся тени неопределенных форм. Теперь ему стало холодно не только снаружи, но и изнутри. Листок выпал из его ослабевших рук и плавно опустился на землю.

– Кому тут жить надоело? Тебе, что ли? – спросила первая тень.

Марицкий окаменел от страха и не сумел выдавить из себя ни слова.

– Конечно, ему! Других-то здесь нет, – отозвалось второе привидение. – А вон и вызов у него под ногами валяется.

«А-А-А!!!» – мысленно кричал студент, но ни одного звука не вырвалось из его груди.

– Что ж, поможем самоубийце, – подал голос третий призрак, и вокруг «эльфа» закружился хоровод теней.

«Я не самоубийца! Чего они? – словно ребенок, обиделся Марицкий. – Не трогайте меня!»

– Сначала мы заберем твой разум и способность воспринимать боль, а дня через три вернемся за остальным. – Один из темных пришельцев решил «успокоить» скованного ужасом человека. – Тогда тебе уже ничего не будет страшно.

Когда тени приблизились к обреченному, они слились в единый искрящийся кокон, но тут вокруг «эльфа» возникла еще одна оболочка, сотканная из паутинок ярко-серого света.

– У него защитный панцирь! – в панике закричало одно из привидений.

– А нас тогда зачем вызывал? – не на шутку рассердилось другое.

– Линяем отсюда, – завершающим аккордом прозвучали слова третьего, и призраки исчезли, оставив парня наедине с его страхами. Паутинка тут же погасла.

Минут двадцать он стоял, боясь пошевелиться. Потом сделал первый осторожный шаг, второй.

«Что это было? Зачем? Откуда они взялись?» – путались мысли в голове студента. Он пытался найти хоть какое-то объяснение случившемуся.

«Призраки говорили о защитном панцире. Где я раньше о нем слышал? По-моему, что-то Гравз рассказывал, когда речь шла о княжеском медальоне… Но при чем тут я? Нет-нет… Я слышал о нем позже. Темнота, подвал, дурманящий запах какого-то напитка, странный сон. Там тоже упоминался защитный панцирь и медальон. Сейчас трудно вспомнить, голова идет кругом».

«Эльф» поискал загадочный листок на земле и не нашел.

«Не привиделось же мне все!»

В это время раздалось шуршание опавшей листвы под лапами нагулявшегося Барбоса, и довольный пес вынырнул из темноты.

– Ты почему так долго? – дрожащим голосом спросил Марицкий.

Собака весело завиляла хвостом и направилась к дому. Эдуард сразу вспомнил, что замерз, и поспешил за гулякой. Но даже в тепле, при свете масляных ламп кошмар пережитого продолжал терзать его душу. У двери в комнату Михаила он остановился и даже собирался постучать, но в самый последний момент передумал.

«Сначала надо самому во всем разобраться. Еще примут за идиота». Особенно студенту не понравились слова призраков о самоубийстве. Расскажи сейчас он все это Сомову – и тот может решить, что Эдуард принялся за старое.

– Барбос, сегодня это не твоя дверь. Пойдем ко мне.

– Ты чего сама полезла к герсам?! Зачем нужно было устраивать весь этот балаган?! – Михаил дал волю скопившемуся раздражению, когда «молодожены» остались в своей комнате одни.

Однако невеста проигнорировала вопрос жениха, совершенно не собираясь перед ним отчитываться. У нее нашлось более важное занятие…

– Нет, ты погоди расстегивать платье! Сначала ответь на мой вопрос…

Девушка оказалась на удивление послушной. Она перестала расстегивать пуговицы. Правда, вместо ее ответа в комнате прозвучал треск разрывающейся ткани. Велели не возиться с застежками – и дама освободилась от платья другим способом. А расспрашивать женщину о чем-либо, когда из одежды на ней ничего нет, кроме тряпичной маски, – верх ханжества. Сомов ханжой никогда не был…

– И все-таки, Марита, зачем ты накинулась на герсов? – Через полтора часа муж еще раз попытался выяснить мотивы ее странного поведения.

– Прежде чем выйти замуж, я должна была проверить своего воина в деле, – наконец заговорила грунзонка. Только сейчас она избавилась от маски.

– Ну и как? – спросил Сомов, ожидая похвалы.

– Воину не пристало много разговаривать. Нужно было действовать сразу, а не ждать, когда противник нанесет первый удар.

– Ну знаешь…

Утром Михаилу пришлось идти к волшебнице.

– У тебя нет какой-нибудь подходящей одежды для моей… для Мариты? Путешествовать в платье не совсем удобно.

– Бери свою Мариту, а я пока зайду к Гравзу за деньгами. На рынке мы ей что-нибудь обязательно подберем.

– Да пусть девушка с дороги еще немного поспит. Мы все на тебя примерим, вы же с ней почти одинаковые, – слегка слукавил Михаил, поскольку грунзонка была выше и чуть стройнее. – Если не возражаешь, конечно.

– О какой это девушке ты говоришь? – громкий голос Гравза заставил Сомова вздрогнуть. – Либо ты все-таки убил свою невесту, и тогда ей никакая одежда, кроме деревянной, уже не понадобится, либо она – замужняя женщина.

– Пусть будет по-вашему. – Михаил почувствовал жар на щеках. – Но этой замужней женщине нужна походная одежда, а у меня денег – ни гроша.

– Вот и славно, что у вас все обошлось без жертв, – усмехнулся князь, который с самого начала не сомневался в исходе дела, зная настойчивость грунзонок. – Правда, Дарлог?

– Конечно, – подтвердил вездесущий ювелир. Он подошел вместе с Гравзом и сейчас внимательно прислушивался к разговору.

– Ну если ты со мной согласен, то выдели парню пару золотых на дорожные расходы. – Последние два слова сунгимский повелитель выделил особо, чтобы торговец не вздумал причислить эти траты к другим статьям.

– С удовольствием, – расплылся в улыбке купец.

На две монеты им удалось приобрести три комплекта одежды. Два из них были предназначены как раз для путешествий, а третьим было платье с накидкой, купленное взамен разорванному.

Саргонт уже получил сообщение, что операция по внедрению его человека в компанию сунгимского князя прошла успешно. Теперь нужно было выждать, пока агент сумеет втереться в доверие к Михаилу и узнает сильные и слабые стороны чужака. Чародей хотел точно знать, когда потребуется оказать помощь своему тайному представителю на кантилимских играх, а когда – задействовать соответствующие рычаги, если тот вдруг начнет артачиться. Воздействие магией, как выяснилось, не приносило желаемого результата, поэтому следовало искать иные средства. Саргонт приложил указательные пальцы ко лбу и вызвал на разговор своего слугу:

«Как там наш „кролик“?»

«Вчера наблюдал его схватку с герсами, – начал докладывать Страж. – Когда маги пытались атаковать моего подзащитного простенькими заклинаниями, вокруг него возникала мощная блокирующая оболочка. Природа ее мне неизвестна, но абсолютно уверен, что защита исходит не от самого Михаила. Этот чужак – совершенно обычный человек. И все же над ним висит сильное заклятие, охраняющее в момент опасности».

«Значит, магией моего партнера убить невозможно?»

«Напрямую – нет, а вот обрушить на него кусок скалы или поджечь дом, в котором он будет спать, вполне реально».

«И на том спасибо. А кроме стычки с герсами больше не произошло ничего, заслуживающего моего внимания?»

«Пожалуй, нет», – ответил призрак.

«А что их в такую рань понесло на рынок?» – Во время контакта со Стражем Саргонт видел все, что происходило вокруг магического охранника.

«Вчера мой „кролик“ женился на какой-то нищенке и сейчас покупает ей одежду».

«Женился? Ну вот, а говоришь „ничего интересного“. Зачем ему жена? Он же не собирается оставаться тут после игр».

«А его никто и не спрашивал. Парень попался, как мышь в мышеловку».

«Объясни». – Саргонт был заинтригован.

Призрак в нескольких словах поведал хозяину о том, как Михаил обручился с грунзонкой.

«Хм… а где он ее нашел?»

Рассказ о лесных разбойниках и спасении беглянки заставил хозяина магической таверны надолго задуматься.

«Понаблюдай за этой Маритой повнимательнее, – после минутного молчания распорядился чародей. – Не нравится мне ее появление».

«Будет исполнено».

Маг прервал контакт и вызвал к себе дежурного чародея.

– Да, хозяин? – В кабинет вошел один из самых расторопных, по мнению Саргонта, учеников. Это ему в свое время было поручено привести Михаила.

– Пуарт, срочно отправь кого-нибудь в Росхин. Пусть выяснят все, что смогут, о некоей Марите, нанявшейся к Родану прачкой, а потом сбежавшей от него.

Кузену главного кантилимского мага показалось, что сегодня его подающий надежды ученик выглядел несколько иначе, однако Саргонт не придал этому особого значения. Он не считал нужным вникать в проблемы подопечных – собственных хватало.

– Будет исполнено, – почтительно ответил вошедший, чем окончательно успокоил хозяина таверны.

– Ты разузнал о магах, работающих с животными?

– Да, господин, но информация очень скудная. Если позволите, я поработаю еще день-другой.

– Выкладывай, что узнал.

– В Кантилиме обнаружено всего два чародея, умеющих подчинять своей воле животных.

– Это не то. Меня не интересуют дрессировщики. Что еще?

– Рундайцы такими видами магии не занимаются, а о черных колдунах нам мало что известно.

– Значит, ты вообще ничего не нашел?! Я недоволен тобой, Пуарт! Раньше ты никогда меня не подводил! – Саргонт повысил голос.

– Мой господин, я доложил только проверенные сведения, – попробовал оправдаться юноша. – С остальными я еще работаю. До меня, например, дошли слухи, что некоторые чародеи предгорий Апанча владеют магией превращения людей в животных.

– Даже так? – Сообщение стало новостью для хозяина таверны. – Откуда тебе это известно?

– Наши клиенты любят похвастаться друг перед другом своими подвигами. Я пересмотрел записи разговоров…

Подслушивающие устройства, подобные изобретению Эрганта, имелись на каждом столике в таверне Саргонта. Ежедневно два десятка учеников слушали не совсем трезвые россказни посетителей и записывали наиболее интересные из них. Затем «слухи» тщательно проверяли, ставили на строгий учет, а в случае необходимости – запускали в действие. В любом мире компромат имеет свою цену, которая то возрастает, то падает. Главное – не упустить момент, когда спрос на него достигнет максимума.

Посещавшие необычную таверну чародеи после стакана вина, которым каждого клиента угощали «за счет заведения», становились на редкость откровенными и рассказывали то, о чем в другой ситуации предпочли бы промолчать: о похождениях своих хозяев, о подкупе того или иного чиновника, о магических успехах или таинственных находках…

– Один из восточных магов как-то травил байки про свои приключения восточнее Огара, и в них неоднократно упоминалось о превращении людей в животных.

– Ты узнал имя этого чародея?

– Да, господин. Наши люди уже отправились по его следам. Потому-то я и просил немного времени.

– Хорошо. Как только появятся новые факты, сразу ко мне.

– Слушаюсь!

Вздохнув облегченно, юноша покинул кабинет.

Саргонт был крайне строгим учителем. В случае невыполнения заданий нерадивых учеников ждали серьезные наказания. Они были довольно изощренными, начиная от телесных и заканчивая наиболее мучительным – магическим бичеванием, когда из начинающих магов очень медленно выкачивали их энергию, после чего те три дня залечивали раны.

И даже бичевание было не самым страшным наказанием. Иногда, отправляясь на особо ответственные задания хозяина таверны, ученики попросту исчезали. Обычно это происходило перед началом работы Саргонта над очередным магическим существом, если у экспериментатора под рукой не имелось необходимого «строительного» материала.

Два дня назад так пропала одна из новых учениц. Гаруну, как звали девушку, после посещения кабинета мага никто больше не видел. И Пуарт переживал больше всех, поскольку буквально накануне он с большим трудом добился благосклонности юной волшебницы. Парень догадывался, куда могла исчезнуть его возлюбленная, особенно после того случая, когда хозяину не удалось заполучить так необходимую ему странствующую охотницу. Впервые за пять лет учебы Пуарт начал смотреть на своего преподавателя и кумира другими глазами. И в этом новом взгляде практически не осталось восхищения и почитания, зато появилась жажда мести и затаенная ненависть.

«Если моя Гаруна не вернется, я найду способ поквитаться с тобой! – поклялся он, выходя из комнаты Саргонта. – Но сначала мне необходимо выяснить, зачем тебе понадобились эти чужаки и маги, работающие с животными. Я обязательно все выясню, но вот тебе, дорогой учитель, сообщу лишь то, что посчитаю нужным сам».

Приняв такое решение, Пуарт уверенно направился к себе. Ему предстояли два выходных дня, которые одаренный ученик собирался посвятить выполнению появившегося у него плана.