Тень змеи (СИ)

Часть 16

Глава тридцать вторая. Искупление

Сидя за своим рабочим столом, я непринуждённо перебирал и подписывал документы. Роль каге одной из великих наций предполагала собой помимо руководства шиноби, ещё и работу с тоннами проходящей через мои руки макулатуры. А учитывая сложившуюся в селении не простую ситуацию, дел такого рода у меня теперь было навалом.

Значительную часть я, конечно, скинул на Карин и бывших помощников прошлой Хокаге, но всё равно мне приходилось очень много времени просиживать в своём кабинете. Масштабная стройка, которую я затеял, тратила колоссальные экономические ресурсы деревни. Помимо найма профессиональных рабочих, приходилось самолично договариваться также и о поставках в селение материалов и продовольствия. Во время последнего вторжения, значительная часть из которых сгорела или пришла в негодность по другим причинам.

Экономисты, отдел которых уже также был отстроен, рвали на себе волосы от моего разбазаривания казны, из-за чего всячески пытались заблокировать мои проекты по укреплению деревни. Впрочем, меня это всё равно не останавливало, я планировал превратить Коноху в неприступную цитадель, с поправкой на местные реалии.

Самые дорогие материалы, высокооплачиваемые специалисты проектировщики и мастера защитных техник. Каждый день я обязательно выделял время из своего забитого графика на то, чтобы лично проверить проделанную ими работу. Коноха всё ещё оставалась одной из богатейших селений этого мира, и я не собирался экономить на её защищённости.

Конечно же, не обходилось и без эксцессов. В селении всё ещё оставались люди недовольные мной на посту их лидера. В открытую выступать против меня смелости у них не хватало, но мутить воду можно и по-другому. Так, например, лидеры кланов Абураме и Инузука действовали мне на нервы, всячески вставляя палки в колёса моей внутренней политике деревни. В конце концов, мне это всё-таки надоело, и я решил поговорить с ними.

Дверь в мою канцелярию открылась, и внутрь вошли Шиби Абураме и Цуме Инузука в сопровождении двух членов анбу.

— Видеть Вы пожелали нас, господин Шестой Хокаге? — заговорил глава клана Абураме, выходя вперёд. Сложно было сказать, что этот человек испытывает какую-либо неприязнь лично ко мне.

Цуме молчала, хотя по ней всё прекрасно было видно. Она даже не пыталась, а возможно и не умела скрывать свои эмоции. Взгляд, каким на меня смотрела эта женщина, был мне прекрасно знаком. Впрочем, понять её было можно, учитывая, что именно я прикончил её сына.

Подписав очередной лист бумаги, я отложил ручку в сторону, после чего поприветствовал двух дзёнинов скрытого листа:

— Рад, что вы так скоро нашли время для встречи со мной, — сыронизировал я, прекрасно зная, что анбу сопроводили их ко мне против воли. Цуме заскрежетала зубами, но смогла сдержаться и не ответила на эту издёвку. По Шиби же было всё также ничего не ясно. — Да, я хотел поговорить с вами обоими.

— И о чём же Вы хотели поговорить? — взяв себя в руки, задала вопрос представительница Инузука.

Два стоявших за их спинами амбала, явно нервировали дзёнинов, поэтому я дал отмашку и они покинули кабинет, встав с другой стороны двери. На удивление, бывшие члены Корня и стали теми, на кого я мог опереться в селении. Данзо идеально привил им верность Листу, а потому они готовы исполнить любой приказ Хокаге, что было мне только на руку.

— Вы двое явно недовольны, что я занял этот кабинет. — заговорив, я показал руками на помещение занимаемое главой селения. — И я вас в этом не виню, вы вправе злиться на меня и даже возможно желать моей смерти. Но ваше противодействие моему правлению не только серьёзно осложняет проводимую мной политику, но и ситуацию Конохи в целом. Вы оба занимаете не последние роли в своих кланах, а потому должны понимать, что иногда нужно поступиться своими принципами ради общей цели.

— Да что ты понимаешь! — всё-таки не выдержала Цуме, дав волю своим эмоциям. — Ты убил моего сына и думаешь, что я смогу спокойно смотреть на то, как ты не только спокойно шастаешь по Конохе, но ещё и устанавливаешь здесь свои порядки? Никогда, слышишь? Я тебя никогда не прощу! Рано или поздно я заставлю заплатить тебя за то, что ты сделал с Кибой!

— Согласен я с Цуме, — подал свой голос Шиби, — не можем мы простить тебя, Учиха Саске. Сейчас ты силён и мы не станем с тобой сражаться, но положения в Конохе добиться тебе не позволим.

Разъярённая волчица — это первая ассоциация, возникающая в голове при взгляде на лидера клана Инузука. И в противовес ей, абсолютно лишённый человеческих эмоций Абураме. Два противоположных человека объединились против меня по одной причине, желания моей смерти за убийство сына. Какая ирония.

— Вижу, вы оба настроены серьёзно, — задумчиво заговорил я, проигнорировав их угрозы, — как же мне вас переубедить? Хотя знаете, — серьезно продолжил я, — я ведь мог бы воскресить ваших наследников…

— Что? — я увидел на лице Цуме гамму эмоций. Здесь были неверие, надежда, а потом всё это перевоплотилось в ещё большую ярость. — Ублюдок, ты смеешь издеваться над нами?

— Права Цуме, — не знаю, как я это определил, но Шиби определённо разозлился, — невозможно такое. Лжёшь ты, дабы чувства наши задеть сильнее.

Ощутив как ситуация между нами стала стремительно накаляться, я обрушил на стол свою ладонь, создав грохот, который заставил их опомниться. На внезапный шум через дверь заглянул один из анбу, но увидев, что со мной всё в порядке вновь её прикрыл.

— Говоря о возможности воскресить человека, я не лгал, — продолжил я как не в чём небывало, — это возможно. Вы даже знакомы с этой техникой.

— О риннегане Пейна говоришь ты сейчас, — смекнул Шиби, — но риннегана при тебе не наблюдаю я. Как ты собрался использовать технику Пейна без глаз его могущественных?

— Не спорю, сейчас я не в состоянии использовать эту технику воскрешения, — согласился я с ним, — но в скором времени у меня появится возможность заполучить риннеган и тогда я готов исправить свою ошибку. Разумеется, только в том случае, если вы прекратите мешать мне.

— Ты лжёшь, — неуверенно сказала Цуме, — риннеган очень редкая мутация. Других с такими глазами нет. Ты просто пытаешься убедить нас, пользуясь тем, что мы готовы ухватиться за любую возможность вернуть тех, кого ты убил!

— Резон в словах Цуме слышу я, — поддержал её Шиби.

Как всё-таки с ними сложно, я уже начинал сомневаться в успехе своей идеи, но отступать сейчас было уже поздно, и я решил давить до конца.

— Я не стану вдаваться в подробности, но вскоре эта техника станет мне подвластна. А потому я во второй раз предлагаю вам сделку, отступите сейчас и я воскрешу Кибу и Шино. Или же продолжайте деятельность против меня, но в таком случае не надейтесь, что вновь увидите их живыми. Так что решайте, — твёрдо сказал я, глядя в их лица, — вы согласны или нет?

Они долго ничего не говорили, продолжая сверлить меня взглядами и не в состоянии дать сразу чёткий ответ. Я их не торопил и в итоге вообще выпроводил, дав время на раздумья. В том, что они согласятся, сомнений у меня не было, но если всё же они действительно откажутся, я приготовил запасной план. В крайнем случае, два готовых гроба сейчас только и ждут, чтобы я призвал их. Думаю после того, как они пообщаются с живыми мертвецами, находящимися под моим контролем, уж точно пойдут на всё, чтобы увидеть их живыми. Самый действенный способ добиться желаемого, это играть на человеческих чувствах. Для кого-то это неприемлемо, но ради достижения своих целей, я готов использовать что угодно. Именно те, для кого не существует таких рамок, и получают всё, что пожелают.

<center>***</center>

Мне вновь пришлось отложить перо. В этот раз меня почтила своим присутствием Карин. Член анбу, стороживший с той стороны дверь моего кабинета, услышав приказ впустить девушку, отошёл, позволяя моей верной приспешнице войти.

— Карин, рад тебя видеть, — поприветствовал я её, с удовольствием пройдясь взглядом по открытым ножкам девушки. Она вновь надела эти короткие шортики.

— Саске, я принесла кое-что, что может тебя заинтересовать, — довольная моей реакцией на её появление, произнесла Карин, — в архивах Корня были найдены запечатывающие техники клана Узумаки.

Она продемонстрировала мне пару свитков, которые я с интересом развернул.

— Карин, насколько мне известно, ты также являешься их потомком. — задумчиво произнёс я, не сильно понимая в том, что было написано в свитках. Всё-таки, Саске хоть и использовал запечатывающие техники, когда например, скрывал тонны колюще-режущих железок, являвшийся его арсеналом, но больше предпочитал техники именно убийственной направленности. И я также следовал этим путём.

— Да, — призналась девушка, — моя мать была из клана Узумаки.

— Это может быть интересно, — сделал я вид, что идея только сейчас пришла мне в голову, — я вряд ли смогу многого добиться в этой области. Но ты, Карин, обладаешь нужными генами…

— Хочешь, чтобы я начала изучать запечатывающие техники Узумаки? — удивилась Карин. — Но ведь, я никогда раньше не практиковалась в данном направлении. А эти техники не могут освоить даже опытные специалисты в фуиндзюцу.

Выйдя из-за своего рабочего стола, я подошёл к девушке и коснулся её нежной щеки. Она непроизвольно закусила губу, после чего вдруг резко сблизилась, и наши губы слились в поцелуе. Дальнейшие разговоры нам не требовались, сейчас мы хотели с ней одного.

Не отрываясь от меня, Карин толкнула меня назад, заставив упереться в собственный рабочий стол. Её руки наглым образом стали пролезать в мои штаны. Я не отставал, расстёгивая пуговицы на её сиреневой блузке. В какой-то момент она отстранилась, после чего ремень на моих брюках потерпел поражение от аккуратных пальчиков девушки. А в следующее мгновение я уже смотрел на красные волосы девушки сверху вниз, пока сама Карин, сдёрнув раздражавшие её брюки, приступала к делу.

Глава тридцать третья. Имя

Над столицей страны Молний росли чёрные столбы из дыма. Город пылал в огне мятежа. Улицы заполонили спасающиеся и сражающиеся друг с другом люди. Мародёрство и насилие царило в домах местных жителей. Всюду встречались убитые и те, кого убивают. Крики о помощи и рыдания перебивались дьявольским смехом. Звуки анархии, неукоснительно следующие за падением привычных порядков.

Шион видел всё это. Сколько уже погибли по его вине и сколько ещё погибнет? Безоружных и беззащитных, слабых и сильных, виновных и безвинных. Их было много и будет ещё больше.

Что он чувствовал, наблюдая за этим? Шион представлял себе все эти лица, но не испытывал ничего. Совесть? Он не знал, что скрывало в себе это слово. Всё, чего он хотел это открыть миру правду. Стереть те иллюзии, в которые себя загнали люди. Лицемерие и жестокость, теперь все они видели то, что представляют из себя на самом деле. В этом бывший жрец видел своё предназначение.

Он заставит прозреть их.

Шион находился в одном из убежищ, принадлежавших культу «Прозревших» и наблюдал. Его тело расположилось на каменном троне, специально оборудованном для него. Его зрачки непрерывно перемещались по орбите обоих глаз. Он видел всё.

Военные конфликты всюду, куда бы он не обратил свой взор. Разнилась только степень развития этих столкновений. Где-то всё ещё только начиналось, строились заговоры, устранялись его агенты, стремящиеся показать людям правду. В той же столице страны Молнии наконец-то они добились своей цели, организовав мятеж, который правительство не сумело сходу подавить. Сыграло свою роль то, что в отсутствие дайме, знать просто не сумела нормально сплотиться из-за вечной грызни между собой. Но теперь они видят последствия своей бесконечной жадности.

Страна Молний пала первой из великих стран, окончательно погрязнув в гражданской войне. В такой ситуации, шиноби скрытого Облака не решились встревать. Сказалось отсутствие централизованной власти, которую они могли бы поддержать и исчезновение собственного Райкаге, без которого такого серьёзного решения принять было просто некому.

Помимо Молний, уже какое-то время продолжали полыхать ряд мелких стран, также павшие в пучину интриг его культа.

Шион наблюдал за всем. Видел даже то, как безуспешно его пытаются выследить. Долгое время его продолжают преследовать, несмотря на всю бессмысленность этого. Его забавляла их настырность. Но пока он сам не захочет с ними встретиться, пытаться бесполезно.

И всё же, было кое-что необъяснимое, то, что ускользало от его всепроникающего зрения. Это был человек, чья жизнь после определённого момента переставала просматриваться. Нечто неизвестное туманило его всеведенье, из-за чего его сила просто отказывалась ему что-то показывать.

Это злило бывшего жреца, привыкшего, что от его взгляда ни что никогда не ускользало. Злило и настораживало, ибо предсказать в такой ситуации, что-либо было очень сложно. Временные нити, взаимодействуя с тем человеком, искажались невероятным образом, образуя хаос в видимой им картине. Словно слепая зона, которой никогда у провидца ранее не было.

Глаза Шиона расслабились, что было заметно по опускающимся векам и прекратившим своё движение зрачкам. Он направил свою ладонь в сторону полупустого фужера с кроваво-красной жидкостью и поймал его в полёте. После чего отпил кисло-сладкий напиток.

Двое слуг, хранивших его покой, заметно оживились, после чего один из них с подобострастием к нему обратился:

— Провидец, мы с нетерпением ждём ваших дальнейших указаний.

Шион равнодушно мазнул по нему взглядом и немного подумав, произнёс:

— Пригласите ко мне — Кэло.

Второй слуга тут же вышел из зала, в котором сейчас находился Шион. Провидец тем временем сделал ещё один глоток из фужера, продолжая думать о чём-то своём. Слуга готовый в любой момент исполнить любой его приказ, в ожидании стоял у двери.

Бывшего жреца беспокоила ситуация, сложившаяся в стране Огня. Именно в этом государстве его приспешники столкнулись с сильнейшим противодействием. Хуже того, всё, что он видел ранее, и на чём строил свои дальнейшие планы, рушилось, из-за влияния человека, который был его слепой зоной. Начиная со страны Горячих Источников, когда его агенты провалились и были уничтожены армией вторгнувшегося соседнего государства, всё шло совсем не по его видению.

Ситуацию усугубляла другая сила, чьи агенты нападали на его людей по всему миру, стремясь выведать местоположение лидера «Прозревших». Опасная сила, чьи планы на дальнейший мировой порядок шли вразрез с его собственным виденьем. Он видел то, что они сделают в одном из вариаций будущего и это полностью противоречило тому, к чему стремился сам провидиц.

От раздумий его отвлёк пришёдший Кэло. Шион допил остатки вина и, манипулируя гравитацией фужера, вернул его на место.

— Вы звали меня, господин Шион? — невинно улыбаясь, спросил молодой беловолосый парень.

Провидца не обманывала его внешность, в отличие от других людей, его было невозможно ей обмануть. Он нашёл его почти сразу же, как сам покинул свою страну. Тогда это был всего лишь мелкий, действительно ещё невинный мальчик, но то, что разглядел в нём провидиц, заинтересовало его. Шион легко смог заслужить его доверие, а позже и верность, просто потому что знал, чего на самом деле желал этот малец. Он умело использовал свою внешность, мог лгать в лицо любому, скрывая свою истинную сущность.

— Кэло, — обратился к нему провидец, — ты ведь уже закончил с теми двумя?

— Да, господин, — склонив немного свою голову, ответил, парень, — их сила в Вашем распоряжении. Желаете этим воспользоваться?

Шион склонил голову и посмотрел прямо в глаза Кэло. От этого взгляда по телу парня пробежали мурашки, он непроизвольно дернулся, но продолжал удерживать на лице свою извечную улыбку, хотя прекрасно знал, что перед ним мог не притворяться. Просто парень уже настолько привык это делать, что так чувствовал себя естественнее, чем когда открывал окружавшим своё истинное лицо.

Взгляд человека, сидевшего перед ним, подавлял и одновременно восхищал Кэло. Он ощущал невероятное могущество смотревших на него глаз. Силу, которой невозможно противостоять. И власть над событиями, на которые благодаря ним, мог влиять Шион.

— Я хочу, чтобы ты отправился в страну Звука, — ровным голосом произнёс провидец, — Найди и убей кое-кого для меня.

— Кто он, этот человек? — во взгляде Кэло проступил интерес. — Чью жизнь мне предстоит оборвать?

Провидиц откинулся на свой трон, и с силой сжав подлокотники, по которым пошли трещины произнёс:

— Его имя — Учиха Саске.