12. ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ В КУЛЬТУРЕ
12.1. Культура и пространство
12.1.1. Культура в пространстве и культурные пространства
Пространство по–разному понималось философами, физиками, математиками и трактовалось ими как некое вместилище, пустота, наполняемая сгустками материи, вещами и их отношениями. В земном, чувственном мире все действительно находится в определенном трехмерном пространстве, а с учетом временной координаты – четырехмерном. И то, что мы называем культурой, тоже находится в нем. На Земле пространственность реализуется как разнообразие геокосмической и географически ландшафтной реальности, особые протяженности, объемы, площади, разнообразие. И это чрезвычайно важно по отношению к культуре, а точнее к культурам, возникающим и развивающимся в конкретных физико–географических условиях.
Многие особенности культурной жизни обусловлены рельефом местности, ландшафтом и протяженностью территории. В истории культуры известны цивилизации различного типа: речные, морские, океанические, горные, степные, лесные, пустынные. Казалось бы, все это связано лишь с природными факторами. Но от них во многом зависит организация жизни, хозяйственный уклад, тип жилищ, способы сообщения, кулинарные предпочтения и технологии, верования, т. е. характер и формы культуры в целом. Так, бескрайность просторов или, наоборот, пространственная стесненность, зажатость, в значительной степени определяют своеобразие культур, их ценности и формы выражения.
Наряду с этим в жизни общества формируется то, что именуют социальным пространством – различные сложно организованные системы отношений, в которых и протекает жизнь людей. Это социальное пространство практически всегда социокультурно. Культура, возникая и развиваясь, порождает и изменяет те пространства, которые не совпадают полностью ни с физико–космическими, ни с физико–географическими, ни даже с собственно социальными пространствами, хотя с последними они связаны теснейшим образом.
Пространство, которое мы называем культурным, имеет не только внешние контуры, оно «расположено» в духовном мире социума и личности. Этот пространственный пласт, или объем, особенно важен, так как воздействует на мотивацию поведения людей.
Культурное пространство взаимодействует с географическим, экономическим, политическим, этническим, лингвистическим и информационным пространствами. Оно, как и все перечисленные, имеет свою специфику, особую конфигурацию и архитектонику, способы трансляции и динамику изменений.
Но что же все–таки представляет собой культурное пространство в отличие от пространств, в которых находится культура и с которыми она взаимодействует?
Культурное пространство – это поле (по аналогии с физическими полями), порождаемое взаимодействиями и воздействиями ценностей культуры и их систем.
Ценности культуры как специфические отношения между людьми, воплощаются, опредмечиваются в различных носителях и создают своеобразную духовную атмосферу. Если в архитектуре, скульптуре, музыке или словесности, а главное – в поступках людей так или иначе действительно воплощены вера, любовь, честь, красота, порядочность, вкус и т. д., то появляется пространственно–эмоциональная насыщенность, аура добра и милосердия, порядочности, благородства и изящества. Другими словами, появляется атмосфера, воздействующая на людей, которые живут в ней. Например, архитектура Санкт–Петербурга – это не просто красивые дома, а ансамбли, улицы, площади, в которых сконцентрированы ценности культуры.
Разумеется, из этого не следует, что все люди или даже большинство живущих в подобной концентрированной культурной среде соответствуют ей. Но благодаря пространственной концентрации ценностей культуры возможности духовного совершенствования и культурного развития явно расширяются. И не только возможности духовного совершенствования, но и тенденции к облагораживанию среды, или, по крайней мере, к сохранению культуры.
Несмотря на то что культура может распространяться повсеместно, она все же локализуется в так называемых центрах культуры, достигая там необычайной выразительности и действенности. Существует множество примеров такой исторической локализации. Это культура и Древнего Египта, и Древней Греции, и Парижа с его уникальной ролью культурной столицы не только Франции, но и всей Европы. Места локализации культуры постоянно меняются.
Но до сих пор, несмотря на то что цивилизация обеспечила колоссальные возможности для более равномерного, чем раньше, культурного развития, в различных точках планеты все еще остаются культурные центры и провинции. Причем там, где в наибольшей мере концентрируются овеществленные ценности культуры, чаще всего обострены и антикультурные процессы. Каждый из нас живет в определенном культурном пространстве, а точнее пространствах. Это связано с тем, что разные системы ценностей (их ансамбли) создают разные культурные пространства, которые взаимодействуют друг с другом, будучи частями более или менее целостного культурного пространства региона, страны, города, места.
12.1.2. Архитектоника культурного пространства
Пространство является жизненной и социокультурной сферой общества, «вместилищем» культурных процессов, главным фактором человеческого бытия. Культурное пространство имеет территориальную протяженность, в нем очерчены контуры культурных центров и периферии, столицы и провинции, городских и сельских поселений.
Россия – грандиозный культурный ансамбль народов, объединенных общим гражданством и территорией проживания. Культурное пространство объединяет эти народы, создавая неповторимый узор самобытных культур, сохраняя их уникальность и увеличивая притягательную силу энергетически мощной ауры. Культурное пространство включает ареал распространения национально–этнических языков, традиционные формы бытового и хозяйственного уклада. В нем сохраняются рецепты народной кухни, приемы воспитания детей, архитектурные и художественные памятники, региональные центры народного и профессионального искусства, религиозные конфессии, природные заповедники и исторические ландшафты, города–музеи и университетские комплексы науки и образования, места памятных исторических событий.
Культурное пространство России многомерно и не поддается унификации, ибо культура не может существовать как одномерная, универсальная, одинаковая для всех эпох и народов. Это противоречит ее природе и сущности, поэтому она сопротивляется всяким экспериментам, даже если их инициаторы исходят из благих побуждений.
Культура всегда существует как «дробное множество», объединенное в целостную систему, где все регионы взаимозависимы и дополняют друг друга.
Культурное пространство может выполнять собирательную функцию, т. е. способствовать объединению и сплочению нации, государства, всех социальных сил. Но возможна и другая модель, когда культурное пространство уменьшает «силы притяжения» между регионами, делая их обособленными и замкнутыми. Эта «рассеивающая» функция культуры значительно ослабляет и тормозит возможность интеграции народов и их стремление к взаимопониманию.
В России процесс социального реформирования и модернизации оказал существенное воздействие на состояние и перспективы развития культуры. Одни сферы распались, другие лишились государственной поддержки и должны были «выживать» самостоятельно, третьи приобрели новый статус и приоритет. Пока еще трудно предсказать, какими будут последствия этих перемен, их влияние на ценностные ориентации людей, особенно молодежи. Культура вышла из–под жесткого идеологического контроля, но попала в тиски финансовой зависимости.
Динамика культуры получила импульс для реализации плюралистической модели развития. Культурное пространство органично сочетает в себе историческую преемственность, непрерывность и дискретность. Оно создано многовековой деятельностью человека и напоминает «Древо Жизни», имеющее глубокие корни и разветвленную крону. В определенном смысле культурное пространство подобно природе, в которой многообразие сочетаний бесконечно.
Множественность проявляется во всех формах культуры, даже в языке, где преобладают общие понятия, словарный запас и грамматика, но при этом существует масса диалектов, сленгов, арго, особых смыслов и интонаций. Соединение всеобщего и особенного, подобного и единичного становится основой многообразия и многоликости культурного пространства.
Но было бы неправильно представлять культурное пространство в виде «лоскутного одеяла», где каждый кусочек имеет свою форму и окрашен в свой цвет. При всем разнообразии оно имеет общую конфигурацию, благодаря которой выполняет свое предназначение. Дискретность регионов вписывается в общий объем и архитектонику культурного пространства. Разнообразие отдельных местностей создает их неповторимый колорит и уникальность.
Изоляционизм так же опасен, как и унификация, стирающая своеобразие культур. Искусственное разъединение сужает сферу культурного пространства, нанося непоправимый вред духовному развитию народов и поколений. Культурные контакты – это живой диалог культур, который осуществляется повсеместно и по разным поводам, в будни и праздники, поскольку его основой является взаимный интерес к культуре и стремление людей к пониманию и взаимодействию.
Но такой диалог не всегда возникает стихийно. Он требует особого внимания, отношения и поддержки, объяснения различий между культурами и преодоления высокомерного возвеличивания одних культур и пренебрежения к другим. Иначе может начаться конфликт культур, который увеличивается в объеме, как снежный ком, и захватывает все новые и новые сферы общественной и личной жизни. Разделение культурного пространства на «своих» и «чужих» вызывает взаимную неприязнь, склоки, ссоры и ослабление сотрудничества. Отношения между народами могут стать такими, что спровоцируют социальную и психологическую агрессию.
Поэтому значение культурной политики, всемерно содействующей диалогу культур, очень велико.
В каждом регионе, будь то Север или Юг, Запад или Восток, культурное пространство имеет свои центры притяжения и ареал влияния. Это выражается в стиле застройки городов и сельских поселений, в укладе жизни, соблюдении обычаев и ритуалов, способе проведения праздников и встреч, в общении, интересах, предпочтениях и ценностях.
Исторически Санкт–Петербург сложился как многонациональный город, и каждый этнос внес свой вклад в создание общего «петербургского» стиля. Ю. М. Лотман в статье «Символика Петербурга и проблемы семиотики города» пишет о множественности образов и сравнений: русский Амстердам, русская Венеция, город А. С. Пушкина и Н. Гоголя, Ф. М. Достоевского и А. Блока;А. А. Ахматовой и И. Бродского… Петербург – это императорская резиденция и «колыбель революции», мужественный герой Блокады и центр науки, культуры, искусства. И все эти разные «города» объединены общим культурным пространством.
Ю. М. Лотман удивительно точно писал об этом:
Петербург сделался городом культурно–семиотических контрастов, и это послужило почвой для исключительно интенсивной интеллектуальной жизни. Петербург по праву может считаться уникальным явлением мировой цивилизации.[362]
Не менее интересный подход к описанию целостного пластически–пространственного образа Петербурга предложил М. С. Каган.[363] Он отмечает, что Петербург с самого начала развивался как взаимосвязь четырех главных подсистем: Улица—Площадь—Парк (сад, сквер) – Река (канал). В этом заключен ансамблевый принцип организации культурного пространства города.
Д. С. Лихачев обратил внимание на то, что для пространственной структуры Петербурга характерно сочетание трех уровней горизонтальной протяженности:
♥ уровня воды в реках;
♥ уровня набережных, улиц, проспектов;
♥ уровня приблизительно одинаковых по высоте крыш домов.
В поэтическом пространстве Петербурга Ю. М. Лотман отметил две особенности: призрачность и театральность. Они поддерживаются уникальным петербургским колоритом, мягкой цветовой гаммой, сочетанием водной магистрали Невы с многочисленными каналами, сезоном Белых ночей и удивительными закатами.
Театральность воплощена в архитектурных ансамблях исторического центра и кольце пригородов, органично дополняющих общее впечатление. Город воспринимается как огромная сцена, на которой разворачиваются праздничные спектакли и повседневная жизнь. Театральность требует от петербуржцев постоянного внимания к своей внешности, создает атмосферу праздничности и внутреннего протеста против неопрятности, запущенности, вульгарности и пошлости. Культурное пространство формирует тип горожанина и особый петербуржский стиль жизни: восприимчивость к классическому искусству, деликатность, веротерпимость, отсутствие национальной и социальной спеси, чувство собственного достоинства и преданная любовь к городу, к своей стране.
Культурное пространство страны – это «Дом», среда повседневного обитания людей. В нем они живут, работают, ходят за покупками, занимаются спортом, отдыхают, общаются между собой, учат детей, посещают храмы и театры.
Людям нравится, когда этот «Дом» прочный, надежный и безопасный, открытый, добрый и теплый, красивый и интересный.
Культурное пространство как «Дом» выполняет сакральную функцию защиты от невзгод, где человек может найти помощь и поддержку. Эта атмосфера соучастия и сочувствия особенно необходима человеку. Недаром многие так хорошо отзываются о приветливости петербуржцев–ленинградцев, которая стала знаком городской культуры.
Культурное пространство – это не только родные места и памятники культуры, но и чувство «родственной» близости населяющих его людей. Образы культурного пространства как «семейного гнезда», спасительного ковчега прочно укоренились в народном самосознании.
Духовная оторванность от «Дома», утрата связи и близости с ним даже при сохранении места жительства порождает чувство «бездомности».
В петербургском журнале «Ступени» были опубликованы «материалы Круглого стола», посвященного проблеме «Дома». В выступлениях обсуждалось несколько моделей, с помощью которых можно описать специфику организации жизни в культурном пространстве. Приведем некоторые из них.
«Дом–очаг». В таком доме нет места бездействию и лени, так как очаг нужно постоянно поддерживать и заботиться о нем. Он дает человеку приют и отдых, защиту и пропитание, общение и право быть самим собой.
Идея культурного пространства как домашнего очага есть у всех народов мира. И сейчас эта идея – построить «Дом» как универсальное здание нашего микро–и макрокосмоса – близка многим.
«Дом–очаг» – пока далекий идеал, но достичь его можно, хотя бы в пределах родного дома, края или города как малой родины.
«Дом–крепость». Его главным назначением является охрана культурного пространства от внешних влияний и посягательств. В его основе заложен архетип врага, который может нарушить покой, нанести вред, унизить достоинство. Поэтому главная забота обитателей такого дома – возведение крепостных стен, установка сторожевых постов, смотровых башен и пограничных полос. Идея «железного занавеса» тоже выражает архетип «Дома–крепости».
«Дом–тюрьма». Еще более отчужденная модель культурного, а скорее даже антикультурного, пространства. Его двери плотно заперты, и все обитатели живут в «запечатанном пространстве». Жизнь в этом «Доме» заторможена, труд бессмыслен, очаг не греет. Сила и диктат сторожей удерживают всех вместе. В таком пространстве все подвержены страху, постоянно ожидают коварства и предательства.
«Дом–кладбище». Также безрадостная модель. Из этого дома ушла жизнь, «отлетела» душа, погас очаг. Всюду тьма, грязь, разруха и запустение. Человек в таком пространстве чувствует бессмысленность своего существования, он одинок и бессилен. Тоска и уныние парализуют его волю и желание действовать. Покой и лень порождают равнодушие ко всему, человек влачит существование, находясь между жизнью и смертью.
«Дом–вокзал». Эта модель выражает отношение к культурному пространству как к временному пристанищу, укрытию во время скитаний.
Это «казенный дом», где лишь пользуются услугами, не внося ничего своего. Человек здесь только пребывает, а не живет полноценной жизнью. Он подчиняется заранее установленному порядку, зная, что его нарушение приведет к расплате. Ожидание перемен и желание покинуть временный приют определяют душевное состояние человека.
«Сумасшедший дом». Такой тип пространства, и вряд ли культурного, тоже заслуживает внимания. В нем есть относительный порядок, но его отличительной особенностью будет одиночество. В таком доме каждый слышит только сам себя и не способен к диалогу. В нем угасает очаг, дающий тепло, потому что никто не заботится об общем благе.
«Дом–келья». Это своеобразное одиночество и заточение. Созданное пространство намеренно отгорожено от внешнего мира. Люди довольствуются малым, все их помыслы направлены на служение идее личного духовного совершенствования и творчества. Такое пространство мало трогают бури и невзгоды, происходящие за его пределами. Больше всего ценится покой и возможность погружаться в привычные занятия и размышления.
«Дом–чаша». Воплощает стремление людей максимально насытить пространство многочисленными вещами, как полезными, так и бесполезными. Накопительство, стремление не отстать от других, «быть как все» делают дом холодным и временным пристанищем, так как никто не проявляет заботы о духовном благополучии.
«Дом как любовь». Это наиболее точное отражение самого главного назначения культурного пространства. Важен не только тот материал, из которого строится дом, но и те духовно–душевные отношения, которые дают возможность ощутить радость бытия. Такой дом начинают строить «с крыши», т. е. тех духовных ценностей, которые обеспечивают взаимное притяжение людей.
«Дом как любовь» определяет весь спектр человеческих отношений: к природе и материальному обустройству жизни, детям и старикам, историческим традициям и современному новаторству. Он выявляет духовные потенциалы человека и способствует их реализации. Культурное пространство должно быть «овеяно» любовным отношением, только тогда оно становится желанным.
Возможно, «Дом как любовь» – это и есть «дом как культура». Строят его сами люди, и от того, действительно ли этот дом – культура, зависит и мироощущение и поведение не только тех, кто его строил, но и тех, кто в этом процессе не участвовал, однако попал в это пространство. Культурное пространство – это своеобразное зеркало, которое отражает множественные модели «Дома». Некоторые из них весьма прочно укоренились в жизни, другие мелькают пунктиром, третьи вообще стали призрачными тенями прошлого.
«Дом» может быть богатым и бедным, ухоженным и запущенным, желанным и нелюбимым, добрым и злым, теплым и холодным, открытым и закрытым. Все зависит от насыщенности культурного пространства ценностями и динамики перемен.
Поверхностный прагматизм и вульгарный материализм нанесли большой ущерб культурному пространству России, вызвав распространение примитивизма и варварства. Разрушение городских и сельских храмов, осквернение исторических памятников, опрощение и засорение русского языка, беспорядочность застройки, загубленные водоемы и мертвые ландшафты, уничтожение старинных жилых кварталов, пренебрежение к русским национальным истокам и традициям народной культуры – все это нанесло колоссальный ущерб культурному пространству России. Потребуется немало сил и времени для его восстановления.
Культурное пространство – это национальное достояние России, и каждый несет ответственность за его сохранение и развитие. Преодоление социально–политических барьеров и усиление культурных контактов может стать основой процесса интеграции, постижения культурных ценностей как необходимого условия человеческого существования.
Культурное пространство и страны, и региона, и культурного центра изменяется. Будучи весьма динамичным в своем развитии, оно зависит от наших усилий, воздействий и взаимодействий.
12.1.3. Динамизм пространства и культурные контакты
В культурном пространстве возникают волны культурных контактов, исходящие из внешних или внутренних регионов. Византийская, татаро–монгольская, французская, германская, американская, турецкая, китайская, японская и иные волны влияний оставили заметный след в культурном пространстве России. Они могут затрагивать, казалось бы, автономные области, будь то мода на одежду, новинки техники, реклама товара, «заморские» продукты, породы собак, оформление офиса или городские вывески. Но в любом случае они меняют облик культурного пространства.
Вторжение иных культур всегда сопровождается целым комплексом перемен, то более кратковременных, то более длительных. Иногда со временем многие заимствования начинают восприниматься как собственные достижения.
В силу целостности культуры любые влияния не проходят бесследно, а влекут за собой немало изменений в других, казалось бы, отдаленных сферах культуры, изменяя образ мысли и жизни, создавая новые черты в облике человека.
Новая волна культуры, вторгаясь в традиционное культурное пространство, производит существенные перемены, меняя систему ценностей.
При контакте двух разнородных культурных пространств возможны следующие варианты перемен.
1. Утрата народом своей культуры под влиянием другой, располагающей либо большим авторитетом; либо более значительными средствами воздействия, либо особой привлекательностью, которая соответствует уже сложившимся ожиданиям и установкам. Этот процесс может протекать спокойно, постепенно меняя культурное пространство традиционной и самобытной культуры.
Но может быть и другая ситуация, когда предпочтения новых ценностей оттесняют собственную культуру на второй план. Это приводит к «отчуждению» и смене ценностей, утрате связи с историческими «корнями».
2. Под натиском новой культуры в культурном пространстве активизируются силы противодействия и защиты традиционной основы этнической самобытности, появляются призывы к борьбе с иноземным влиянием и утверждаются идеи «почвенничества». Примером могут быть идеи «западников» и «славянофилов».
3. Под влиянием культуры–донора в культурном пространстве возникают новые ориентации. Они меняют некоторые ценности, но сохраняют общий самобытный облик данной культуры. Например, такие частичные перемены произошли в культурном пространстве Японии.
4. Культурные контакты могут порождать возникновение совершенно новых культурных форм, которых не было ни в одной из взаимодействующих культур.
Процесс изменения, происходящий при контакте двух и более культур, в американской культурной антропологии был назван «аккультурацией» (Р. Линтон, М. Мид, М. Херсковиц). Этот термин широко используется в эмпирических исследованиях.
В последние годы возросло число исследований, посвященных изучению процессов «японизации», «русификации», «африканизации», «европеизации» и т. д. Причем исследовались формы заимствований и включений в европейскую или американскую культуру музыки, скульптуры, живописи других народов и постепенное расширение культурного пространства, возникновение принципиально нового культурного синтеза. Примером таких влияний могут быть распространение джаза, техники японской борьбы и индийской йоги.
Динамизм культурного пространства не исчерпывается лишь внешними влияниями и контактами. Культурное пространство постоянно меняет свои очертания, расширяется или сужается, насыщается новыми ценностями и культурными символами, освобождается от устаревшего, отжившего свой исторический срокивтожевремя реанимирует, реставрирует, возрождает «седую старину».
Оно никогда не остается пустым, и рассуждения о «вакууме» ценностей не отражают реальности, просто на смену прежним ориентирам приходят новые.
Культурное пространство «пульсирует» и «дышит», как живой организм. Оно обладает «аурой» магнетического притяжения, именно этим и объясняется паломничество к мировым культурным центрам, желание насладиться красотой памятников культуры. В этом пространстве сильны восходящие и нисходящие «токи», периоды хаоса и кризиса сменяются стабилизацией и гармонией, но эти циклы перемен всегда относительны. Иногда эти циклы растягиваются во времени, а иногда перемены совершаются и в короткие сроки. Цикличность таких изменений можно проследить по смене модных увлечений, популярности лидеров и кумиров, динамике ценностных предпочтений.
Культурное пространство обладает «пористой» структурой, т. е. очень древние, почти реликтовые пласты, артефакты способны подняться в современные слои культуры по внутренним «лифтам» и включиться в культурный процесс. Пути их подъема и движения из глубин древности трудно предсказуемы и не поддаются рациональному объяснению. Так происходит ныне с эзотерическими учениями, мистикой, астрологией, колдовством и шаманством. Они возникли в отдаленные эпохи, а теперь вновь оказались востребованными, захватив ареал в культурном пространстве современной цивилизации. Современная цивилизация породила и порождает особые разновидности пространств, в том числе и культурных.
12.1.4. Киберпространство – новый тип реальности
История мировой культуры убедительно свидетельствует об освоении человеком все более обширного пространства, о создании новых миров, которые трансформируются в новый тип виртуальной реальности или «параллельного мира».
Понятие «виртуальная реальность» сравнительно недавно вошло в научный лексикон и повседневную жизнь. Оно имеет ряд значений – это особая сфера информационной деятельности; способ расширения диапазона познания, средство моделирования возможных ситуаций; сфера общения и межличностных контактов, диалог культур и способ включения в мировое культурное пространство. Все эти и многие другие аспекты виртуальной реальности могут стать предметом специального исследования.
Информационное общество, век электронных технологий, глобальная информационная сеть Интернет, виртуальная реальность, «цифровая революция» – таковы лишь некоторые признаки и новые контуры культурного пространства современной цивилизации.
Еще совсем недавно о новой эре электроники дискутировали футурологи, их прогноз многими воспринимался как далекая утопия, но скорость распространения новых информационных технологий превзошла все ожидания.
Американский социолог А. Тоффлер отмечал:
Шквал перемен не только не стихает, но все больше набирает силу. Перемены охватывают высокоразвитые индустриальные страны с неуклонно растущей скоростью. Их влияние на жизнь этих государств не имеет аналогов в истории человечества.[364]
«Киберпространство» – новый термин, характеризующий информационные технологии. Оно включает ареалы распространения языков общения, средства передачи информации и трансляции культурного наследия на основе компьютерных технологий и сети Интернет. Киберпространство постоянно расширяется, включая в свою орбиту все новые регионы и социальные группы. Оно увеличивает интеллектуальные и эмоциональные ресурсы человека, его познавательные, творческие и коммуникативные возможности.
Киберпространство приобретает транснациональный характер, создает свободную зону в мировой культуре и цивилизации, независимую от пограничных кордонов, экономических пошлин, политических запретов и цензуры. Мощность информационных потоков стимулирует развитие культурных контактов, открывает возможность реального диалога с массовой аудиторией и одновременно создает ситуацию предельно индивидуального общения.
Поиск необходимой информации в национальных библиотеках мира, доступность архивов и фондов, ознакомление с коллекциями музеев разных стран и детальное их изучение, расширение круга личных знакомств и ускорение переписки на основе электронной почты – таковы лишь некоторые преимущества киберпространства. Моделирование виртуальной реальности средствами когнитивной графики создает новое представление о картине мира, альтернативных формах и путях развития ситуаций. Оно стимулирует художественное творчество, порождая новые ассоциации и фантастические образы, развивая воображение и проектирование.
Возможности Интернета как глобальной «паутины» иногда сравнивают с великими географическими открытиями, которые содействовали сближению народов и культур. Владение информационным пространством приобретает значение «новой собственности», влияющей на мировое признание, общественный авторитет и лидерство.
Борьба за источники информации, скорость передачи и принятия сообщений становится основой конкуренции в принятии экономических и политических решений. На этой основе создаются особые сообщества со своими правилами игры, ценностями, нормами, законами, стилем общения и символикой поведения. Информационное пространство учит человека в сжатые сроки проводить мысленный эксперимент, моделировать многообразные варианты развития ситуаций в различных сферах деятельности и принимать оптимальные решения, выбирая для этого соответствующие средства. Искусственная реальность, созданная действиями оператора, позволяет наблюдать происходящие в ней изменения, проверять гипотезы и ставить эксперименты.
Это находит применение как в естественных, так и в гуманитарных науках (экономике, финансовом деле, политике, криминалистике, дипломатии, истории культуры, рекламе и искусстве).
В сфере художественного творчества виртуальная реальность «населяет» мир фантастичными образами, которые стимулируют воображение при создании новых музыкальных и живописных композиций, танцевальных сюжетов, литературных и поэтических форм.
Все это в значительной степени активизирует интеллектуальную деятельность, заставляет искать альтернативные варианты и освобождает сознание от привычных стереотипов. Человек, погружаясь в виртуальное пространство, сохраняет при этом все признаки «живого» общения и сопереживания, подключает эмоции и имитирует реакцию среды. Нередко возникает уникальная ситуация, абсолютно новая и ни на что не похожая, а поиск решений сопровождается ответственностью и риском.
Еще предстоит более обстоятельно изучить социальные, психологические и культурные последствия взаимодействия человека и кибер–пространства. Возможно, что при этом обнаружатся как позитивные, так и негативные влияния на личность, поскольку созданный виртуальный мир имеет чрезвычайно широкий спектр действий.
Известный итальянский писатель и публицист Умберто Эко во время посещения России прочитал лекцию под названием «От Гутенберга к Интернету». На вопрос, является ли Интернет только инструментом, облегчающим работу и общение, или все же он новая метареальность, Эко ответил:
Вне всякого сомнения – это новая реальность. И сегодня мы не в состоянии предугадать, куда она нас заведет.
Не так давно Интернет объединял всего лишь 2 миллиона человек, потом – 20, теперь – уже 200 миллионов. При таких темпах развития почти невозможно давать какие–то разумные прогнозы. Абсолютно непредсказуемо, каким будет воздействие, которое Интернет окажет на страны третьего мира. Например, сегодня в Индии или Китае он играет куда более важную роль, чем в Европе, поскольку является почти единственным средством, с помощью которого осуществляется контакт между культурами.
Сейчас трудно об этом говорить, но не исключено, что развитие кибер–пространства будет иметь не только положительные, но и негативные последствия. С одной стороны, в странах, где у власти находятся диктаторские режимы, увеличение количества информации – это прямой путь к революции. С другой стороны, избыток информации не сулит ничего хорошего. Слишком много – это все равно, что ноль. Раньше я шел в библиотеку, вспоминает Эко, рылся в каталогах, выписывал себе две–три книги по интересующей меня теме, нес домой и читал. Сегодня я лезу в Интернет и с одного–единственного запроса получаю десять тысяч названий, и что прикажете с ними делать? В подобной ситуации десять тысяч книг равнозначны нулю. Однако книги никуда не денутся, заверил писатель, хотя бы потому, что Интернет пока что нельзя читать «лежа в ванной», а книги можно. Безусловно, пророчества насчет «смерти» книги сильно преувеличены. Они неоднократно возникали в истории, а книга продолжала жить и радовать людей. Дело заключается не просто в замене одного средства массовой информации другим.[365]
Компьютер несет с собой новые культурные нормы, иные ментальные стереотипы и житейские привычки. Уже сегодня все чаще вместо привычного понятия «читатель» употребляется «пользователь» специальных программ, участник виртуального действия, которое может разворачиваться каждый раз непредсказуемо, по закону случайных чисел, как в лотерее. И это, несомненно, будет доставлять интеллектуальное удовольствие, как когда–то было наслаждением «рыться в книгах» или перебирать их на полках.
В Интернете «есть все» (горячие новости, сенсации, столичные и провинциальные газеты и журналы, котировка акций на мировых биржах и процент по займам, курс валют на данную неделю и расписание международных рейсов). Не отходя от компьютера, можно встретиться с президентом, задать ему вопрос и получить ответ. Можно назначить свидание и обсудить самые волнующие проблемы.
Компьютер меняет привычный ритм труда и отдыха, создавая особую зону то ли работы, то ли досуга. Но почти всегда «человек за компьютером» вызывает почтение и уважение. Это сродни тому священному трепету, с каким в недавнем прошлом относились к «человеку грамотному».[366]
Споры о влиянии компьютеризации на социальную и культурную жизнь общества становятся все более напряженными и острыми, а восторженная эйфория сменяется обсуждением серьезных проблем.
Уже сейчас на первый план выдвигаются вопросы законодательного регулирования пользования Интернетом, внесения соответствующих корректив в авторское и международное право, запрета пиратства и плагиата, сбора и распространения компрометирующей информации и ложных сведений, проведения нелегальных операций.
Определенную трудность представляет исчисление экономических затрат и установление платы за услуги.
Неравномерность распространения Интернета в разных странах и районах, социальных и возрастных группах увеличит дифференциацию культурного уровня, различия между поколениями. Они будут жить в разных культурных мирах, использовать разные источники информации, иметь разные возможности для творчества. Интеллектуальные ресурсы у одних групп будут развиваться быстрее, чем у других, и это создаст неравенство на начальных этапах профессиональной деятельности.
Особенно сложно прогнозировать влияние Интернета на моральные ценности и психологические установки личности, ее эмоциональную сферу. Самодостаточность и одиночество, замена реального общения виртуальными контактами, возможность спрятаться под маской анонима или создать вымышленный образ, вступить в игру и уклониться от ответственности – все эти новые грани человеческих отношений требуют обсуждения. В этих условиях возникают эмоциональные стрессы, дисгармонии, драмы и конфликты, депрессии и неуверенность в себе, страхи и новые комплексы.
Широко обсуждаются медико–биологические проблемы охраны здоровья, режима труда и отдыха, способы психологической защиты, коррекции зрения и снятия напряжения.
Под влиянием компьютеризации меняются личные предпочтения и интересы, ценностные ориентации и жизненные позиции, настроения и взгляды. Новая среда обитания в виртуальном пространстве, расширение сферы коммуникаций, изменение интеллектуальных и эмоциональных ресурсов личности оказывают влияние на процесс возникновения новой формы ментальности, человека современной цивилизации.
12.1.1. Культура в пространстве и культурные пространства
Пространство по–разному понималось философами, физиками, математиками и трактовалось ими как некое вместилище, пустота, наполняемая сгустками материи, вещами и их отношениями. В земном, чувственном мире все действительно находится в определенном трехмерном пространстве, а с учетом временной координаты – четырехмерном. И то, что мы называем культурой, тоже находится в нем. На Земле пространственность реализуется как разнообразие геокосмической и географически ландшафтной реальности, особые протяженности, объемы, площади, разнообразие. И это чрезвычайно важно по отношению к культуре, а точнее к культурам, возникающим и развивающимся в конкретных физико–географических условиях.
Многие особенности культурной жизни обусловлены рельефом местности, ландшафтом и протяженностью территории. В истории культуры известны цивилизации различного типа: речные, морские, океанические, горные, степные, лесные, пустынные. Казалось бы, все это связано лишь с природными факторами. Но от них во многом зависит организация жизни, хозяйственный уклад, тип жилищ, способы сообщения, кулинарные предпочтения и технологии, верования, т. е. характер и формы культуры в целом. Так, бескрайность просторов или, наоборот, пространственная стесненность, зажатость, в значительной степени определяют своеобразие культур, их ценности и формы выражения.
Наряду с этим в жизни общества формируется то, что именуют социальным пространством – различные сложно организованные системы отношений, в которых и протекает жизнь людей. Это социальное пространство практически всегда социокультурно. Культура, возникая и развиваясь, порождает и изменяет те пространства, которые не совпадают полностью ни с физико–космическими, ни с физико–географическими, ни даже с собственно социальными пространствами, хотя с последними они связаны теснейшим образом.
Пространство, которое мы называем культурным, имеет не только внешние контуры, оно «расположено» в духовном мире социума и личности. Этот пространственный пласт, или объем, особенно важен, так как воздействует на мотивацию поведения людей.
Культурное пространство взаимодействует с географическим, экономическим, политическим, этническим, лингвистическим и информационным пространствами. Оно, как и все перечисленные, имеет свою специфику, особую конфигурацию и архитектонику, способы трансляции и динамику изменений.
Но что же все–таки представляет собой культурное пространство в отличие от пространств, в которых находится культура и с которыми она взаимодействует?
Культурное пространство – это поле (по аналогии с физическими полями), порождаемое взаимодействиями и воздействиями ценностей культуры и их систем.
Ценности культуры как специфические отношения между людьми, воплощаются, опредмечиваются в различных носителях и создают своеобразную духовную атмосферу. Если в архитектуре, скульптуре, музыке или словесности, а главное – в поступках людей так или иначе действительно воплощены вера, любовь, честь, красота, порядочность, вкус и т. д., то появляется пространственно–эмоциональная насыщенность, аура добра и милосердия, порядочности, благородства и изящества. Другими словами, появляется атмосфера, воздействующая на людей, которые живут в ней. Например, архитектура Санкт–Петербурга – это не просто красивые дома, а ансамбли, улицы, площади, в которых сконцентрированы ценности культуры.
Разумеется, из этого не следует, что все люди или даже большинство живущих в подобной концентрированной культурной среде соответствуют ей. Но благодаря пространственной концентрации ценностей культуры возможности духовного совершенствования и культурного развития явно расширяются. И не только возможности духовного совершенствования, но и тенденции к облагораживанию среды, или, по крайней мере, к сохранению культуры.
Несмотря на то что культура может распространяться повсеместно, она все же локализуется в так называемых центрах культуры, достигая там необычайной выразительности и действенности. Существует множество примеров такой исторической локализации. Это культура и Древнего Египта, и Древней Греции, и Парижа с его уникальной ролью культурной столицы не только Франции, но и всей Европы. Места локализации культуры постоянно меняются.
Но до сих пор, несмотря на то что цивилизация обеспечила колоссальные возможности для более равномерного, чем раньше, культурного развития, в различных точках планеты все еще остаются культурные центры и провинции. Причем там, где в наибольшей мере концентрируются овеществленные ценности культуры, чаще всего обострены и антикультурные процессы. Каждый из нас живет в определенном культурном пространстве, а точнее пространствах. Это связано с тем, что разные системы ценностей (их ансамбли) создают разные культурные пространства, которые взаимодействуют друг с другом, будучи частями более или менее целостного культурного пространства региона, страны, города, места.
12.1.2. Архитектоника культурного пространства
Пространство является жизненной и социокультурной сферой общества, «вместилищем» культурных процессов, главным фактором человеческого бытия. Культурное пространство имеет территориальную протяженность, в нем очерчены контуры культурных центров и периферии, столицы и провинции, городских и сельских поселений.
Россия – грандиозный культурный ансамбль народов, объединенных общим гражданством и территорией проживания. Культурное пространство объединяет эти народы, создавая неповторимый узор самобытных культур, сохраняя их уникальность и увеличивая притягательную силу энергетически мощной ауры. Культурное пространство включает ареал распространения национально–этнических языков, традиционные формы бытового и хозяйственного уклада. В нем сохраняются рецепты народной кухни, приемы воспитания детей, архитектурные и художественные памятники, региональные центры народного и профессионального искусства, религиозные конфессии, природные заповедники и исторические ландшафты, города–музеи и университетские комплексы науки и образования, места памятных исторических событий.
Культурное пространство России многомерно и не поддается унификации, ибо культура не может существовать как одномерная, универсальная, одинаковая для всех эпох и народов. Это противоречит ее природе и сущности, поэтому она сопротивляется всяким экспериментам, даже если их инициаторы исходят из благих побуждений.
Культура всегда существует как «дробное множество», объединенное в целостную систему, где все регионы взаимозависимы и дополняют друг друга.
Культурное пространство может выполнять собирательную функцию, т. е. способствовать объединению и сплочению нации, государства, всех социальных сил. Но возможна и другая модель, когда культурное пространство уменьшает «силы притяжения» между регионами, делая их обособленными и замкнутыми. Эта «рассеивающая» функция культуры значительно ослабляет и тормозит возможность интеграции народов и их стремление к взаимопониманию.
В России процесс социального реформирования и модернизации оказал существенное воздействие на состояние и перспективы развития культуры. Одни сферы распались, другие лишились государственной поддержки и должны были «выживать» самостоятельно, третьи приобрели новый статус и приоритет. Пока еще трудно предсказать, какими будут последствия этих перемен, их влияние на ценностные ориентации людей, особенно молодежи. Культура вышла из–под жесткого идеологического контроля, но попала в тиски финансовой зависимости.
Динамика культуры получила импульс для реализации плюралистической модели развития. Культурное пространство органично сочетает в себе историческую преемственность, непрерывность и дискретность. Оно создано многовековой деятельностью человека и напоминает «Древо Жизни», имеющее глубокие корни и разветвленную крону. В определенном смысле культурное пространство подобно природе, в которой многообразие сочетаний бесконечно.
Множественность проявляется во всех формах культуры, даже в языке, где преобладают общие понятия, словарный запас и грамматика, но при этом существует масса диалектов, сленгов, арго, особых смыслов и интонаций. Соединение всеобщего и особенного, подобного и единичного становится основой многообразия и многоликости культурного пространства.
Но было бы неправильно представлять культурное пространство в виде «лоскутного одеяла», где каждый кусочек имеет свою форму и окрашен в свой цвет. При всем разнообразии оно имеет общую конфигурацию, благодаря которой выполняет свое предназначение. Дискретность регионов вписывается в общий объем и архитектонику культурного пространства. Разнообразие отдельных местностей создает их неповторимый колорит и уникальность.
Изоляционизм так же опасен, как и унификация, стирающая своеобразие культур. Искусственное разъединение сужает сферу культурного пространства, нанося непоправимый вред духовному развитию народов и поколений. Культурные контакты – это живой диалог культур, который осуществляется повсеместно и по разным поводам, в будни и праздники, поскольку его основой является взаимный интерес к культуре и стремление людей к пониманию и взаимодействию.
Но такой диалог не всегда возникает стихийно. Он требует особого внимания, отношения и поддержки, объяснения различий между культурами и преодоления высокомерного возвеличивания одних культур и пренебрежения к другим. Иначе может начаться конфликт культур, который увеличивается в объеме, как снежный ком, и захватывает все новые и новые сферы общественной и личной жизни. Разделение культурного пространства на «своих» и «чужих» вызывает взаимную неприязнь, склоки, ссоры и ослабление сотрудничества. Отношения между народами могут стать такими, что спровоцируют социальную и психологическую агрессию.
Поэтому значение культурной политики, всемерно содействующей диалогу культур, очень велико.
В каждом регионе, будь то Север или Юг, Запад или Восток, культурное пространство имеет свои центры притяжения и ареал влияния. Это выражается в стиле застройки городов и сельских поселений, в укладе жизни, соблюдении обычаев и ритуалов, способе проведения праздников и встреч, в общении, интересах, предпочтениях и ценностях.
Исторически Санкт–Петербург сложился как многонациональный город, и каждый этнос внес свой вклад в создание общего «петербургского» стиля. Ю. М. Лотман в статье «Символика Петербурга и проблемы семиотики города» пишет о множественности образов и сравнений: русский Амстердам, русская Венеция, город А. С. Пушкина и Н. Гоголя, Ф. М. Достоевского и А. Блока;А. А. Ахматовой и И. Бродского… Петербург – это императорская резиденция и «колыбель революции», мужественный герой Блокады и центр науки, культуры, искусства. И все эти разные «города» объединены общим культурным пространством.
Ю. М. Лотман удивительно точно писал об этом:
Петербург сделался городом культурно–семиотических контрастов, и это послужило почвой для исключительно интенсивной интеллектуальной жизни. Петербург по праву может считаться уникальным явлением мировой цивилизации.[362]
Не менее интересный подход к описанию целостного пластически–пространственного образа Петербурга предложил М. С. Каган.[363] Он отмечает, что Петербург с самого начала развивался как взаимосвязь четырех главных подсистем: Улица—Площадь—Парк (сад, сквер) – Река (канал). В этом заключен ансамблевый принцип организации культурного пространства города.
Д. С. Лихачев обратил внимание на то, что для пространственной структуры Петербурга характерно сочетание трех уровней горизонтальной протяженности:
♥ уровня воды в реках;
♥ уровня набережных, улиц, проспектов;
♥ уровня приблизительно одинаковых по высоте крыш домов.
В поэтическом пространстве Петербурга Ю. М. Лотман отметил две особенности: призрачность и театральность. Они поддерживаются уникальным петербургским колоритом, мягкой цветовой гаммой, сочетанием водной магистрали Невы с многочисленными каналами, сезоном Белых ночей и удивительными закатами.
Театральность воплощена в архитектурных ансамблях исторического центра и кольце пригородов, органично дополняющих общее впечатление. Город воспринимается как огромная сцена, на которой разворачиваются праздничные спектакли и повседневная жизнь. Театральность требует от петербуржцев постоянного внимания к своей внешности, создает атмосферу праздничности и внутреннего протеста против неопрятности, запущенности, вульгарности и пошлости. Культурное пространство формирует тип горожанина и особый петербуржский стиль жизни: восприимчивость к классическому искусству, деликатность, веротерпимость, отсутствие национальной и социальной спеси, чувство собственного достоинства и преданная любовь к городу, к своей стране.
Культурное пространство страны – это «Дом», среда повседневного обитания людей. В нем они живут, работают, ходят за покупками, занимаются спортом, отдыхают, общаются между собой, учат детей, посещают храмы и театры.
Людям нравится, когда этот «Дом» прочный, надежный и безопасный, открытый, добрый и теплый, красивый и интересный.
Культурное пространство как «Дом» выполняет сакральную функцию защиты от невзгод, где человек может найти помощь и поддержку. Эта атмосфера соучастия и сочувствия особенно необходима человеку. Недаром многие так хорошо отзываются о приветливости петербуржцев–ленинградцев, которая стала знаком городской культуры.
Культурное пространство – это не только родные места и памятники культуры, но и чувство «родственной» близости населяющих его людей. Образы культурного пространства как «семейного гнезда», спасительного ковчега прочно укоренились в народном самосознании.
Духовная оторванность от «Дома», утрата связи и близости с ним даже при сохранении места жительства порождает чувство «бездомности».
В петербургском журнале «Ступени» были опубликованы «материалы Круглого стола», посвященного проблеме «Дома». В выступлениях обсуждалось несколько моделей, с помощью которых можно описать специфику организации жизни в культурном пространстве. Приведем некоторые из них.
«Дом–очаг». В таком доме нет места бездействию и лени, так как очаг нужно постоянно поддерживать и заботиться о нем. Он дает человеку приют и отдых, защиту и пропитание, общение и право быть самим собой.
Идея культурного пространства как домашнего очага есть у всех народов мира. И сейчас эта идея – построить «Дом» как универсальное здание нашего микро–и макрокосмоса – близка многим.
«Дом–очаг» – пока далекий идеал, но достичь его можно, хотя бы в пределах родного дома, края или города как малой родины.
«Дом–крепость». Его главным назначением является охрана культурного пространства от внешних влияний и посягательств. В его основе заложен архетип врага, который может нарушить покой, нанести вред, унизить достоинство. Поэтому главная забота обитателей такого дома – возведение крепостных стен, установка сторожевых постов, смотровых башен и пограничных полос. Идея «железного занавеса» тоже выражает архетип «Дома–крепости».
«Дом–тюрьма». Еще более отчужденная модель культурного, а скорее даже антикультурного, пространства. Его двери плотно заперты, и все обитатели живут в «запечатанном пространстве». Жизнь в этом «Доме» заторможена, труд бессмыслен, очаг не греет. Сила и диктат сторожей удерживают всех вместе. В таком пространстве все подвержены страху, постоянно ожидают коварства и предательства.
«Дом–кладбище». Также безрадостная модель. Из этого дома ушла жизнь, «отлетела» душа, погас очаг. Всюду тьма, грязь, разруха и запустение. Человек в таком пространстве чувствует бессмысленность своего существования, он одинок и бессилен. Тоска и уныние парализуют его волю и желание действовать. Покой и лень порождают равнодушие ко всему, человек влачит существование, находясь между жизнью и смертью.
«Дом–вокзал». Эта модель выражает отношение к культурному пространству как к временному пристанищу, укрытию во время скитаний.
Это «казенный дом», где лишь пользуются услугами, не внося ничего своего. Человек здесь только пребывает, а не живет полноценной жизнью. Он подчиняется заранее установленному порядку, зная, что его нарушение приведет к расплате. Ожидание перемен и желание покинуть временный приют определяют душевное состояние человека.
«Сумасшедший дом». Такой тип пространства, и вряд ли культурного, тоже заслуживает внимания. В нем есть относительный порядок, но его отличительной особенностью будет одиночество. В таком доме каждый слышит только сам себя и не способен к диалогу. В нем угасает очаг, дающий тепло, потому что никто не заботится об общем благе.
«Дом–келья». Это своеобразное одиночество и заточение. Созданное пространство намеренно отгорожено от внешнего мира. Люди довольствуются малым, все их помыслы направлены на служение идее личного духовного совершенствования и творчества. Такое пространство мало трогают бури и невзгоды, происходящие за его пределами. Больше всего ценится покой и возможность погружаться в привычные занятия и размышления.
«Дом–чаша». Воплощает стремление людей максимально насытить пространство многочисленными вещами, как полезными, так и бесполезными. Накопительство, стремление не отстать от других, «быть как все» делают дом холодным и временным пристанищем, так как никто не проявляет заботы о духовном благополучии.
«Дом как любовь». Это наиболее точное отражение самого главного назначения культурного пространства. Важен не только тот материал, из которого строится дом, но и те духовно–душевные отношения, которые дают возможность ощутить радость бытия. Такой дом начинают строить «с крыши», т. е. тех духовных ценностей, которые обеспечивают взаимное притяжение людей.
«Дом как любовь» определяет весь спектр человеческих отношений: к природе и материальному обустройству жизни, детям и старикам, историческим традициям и современному новаторству. Он выявляет духовные потенциалы человека и способствует их реализации. Культурное пространство должно быть «овеяно» любовным отношением, только тогда оно становится желанным.
Возможно, «Дом как любовь» – это и есть «дом как культура». Строят его сами люди, и от того, действительно ли этот дом – культура, зависит и мироощущение и поведение не только тех, кто его строил, но и тех, кто в этом процессе не участвовал, однако попал в это пространство. Культурное пространство – это своеобразное зеркало, которое отражает множественные модели «Дома». Некоторые из них весьма прочно укоренились в жизни, другие мелькают пунктиром, третьи вообще стали призрачными тенями прошлого.
«Дом» может быть богатым и бедным, ухоженным и запущенным, желанным и нелюбимым, добрым и злым, теплым и холодным, открытым и закрытым. Все зависит от насыщенности культурного пространства ценностями и динамики перемен.
Поверхностный прагматизм и вульгарный материализм нанесли большой ущерб культурному пространству России, вызвав распространение примитивизма и варварства. Разрушение городских и сельских храмов, осквернение исторических памятников, опрощение и засорение русского языка, беспорядочность застройки, загубленные водоемы и мертвые ландшафты, уничтожение старинных жилых кварталов, пренебрежение к русским национальным истокам и традициям народной культуры – все это нанесло колоссальный ущерб культурному пространству России. Потребуется немало сил и времени для его восстановления.
Культурное пространство – это национальное достояние России, и каждый несет ответственность за его сохранение и развитие. Преодоление социально–политических барьеров и усиление культурных контактов может стать основой процесса интеграции, постижения культурных ценностей как необходимого условия человеческого существования.
Культурное пространство и страны, и региона, и культурного центра изменяется. Будучи весьма динамичным в своем развитии, оно зависит от наших усилий, воздействий и взаимодействий.
12.1.3. Динамизм пространства и культурные контакты
В культурном пространстве возникают волны культурных контактов, исходящие из внешних или внутренних регионов. Византийская, татаро–монгольская, французская, германская, американская, турецкая, китайская, японская и иные волны влияний оставили заметный след в культурном пространстве России. Они могут затрагивать, казалось бы, автономные области, будь то мода на одежду, новинки техники, реклама товара, «заморские» продукты, породы собак, оформление офиса или городские вывески. Но в любом случае они меняют облик культурного пространства.
Вторжение иных культур всегда сопровождается целым комплексом перемен, то более кратковременных, то более длительных. Иногда со временем многие заимствования начинают восприниматься как собственные достижения.
В силу целостности культуры любые влияния не проходят бесследно, а влекут за собой немало изменений в других, казалось бы, отдаленных сферах культуры, изменяя образ мысли и жизни, создавая новые черты в облике человека.
Новая волна культуры, вторгаясь в традиционное культурное пространство, производит существенные перемены, меняя систему ценностей.
При контакте двух разнородных культурных пространств возможны следующие варианты перемен.
1. Утрата народом своей культуры под влиянием другой, располагающей либо большим авторитетом; либо более значительными средствами воздействия, либо особой привлекательностью, которая соответствует уже сложившимся ожиданиям и установкам. Этот процесс может протекать спокойно, постепенно меняя культурное пространство традиционной и самобытной культуры.
Но может быть и другая ситуация, когда предпочтения новых ценностей оттесняют собственную культуру на второй план. Это приводит к «отчуждению» и смене ценностей, утрате связи с историческими «корнями».
2. Под натиском новой культуры в культурном пространстве активизируются силы противодействия и защиты традиционной основы этнической самобытности, появляются призывы к борьбе с иноземным влиянием и утверждаются идеи «почвенничества». Примером могут быть идеи «западников» и «славянофилов».
3. Под влиянием культуры–донора в культурном пространстве возникают новые ориентации. Они меняют некоторые ценности, но сохраняют общий самобытный облик данной культуры. Например, такие частичные перемены произошли в культурном пространстве Японии.
4. Культурные контакты могут порождать возникновение совершенно новых культурных форм, которых не было ни в одной из взаимодействующих культур.
Процесс изменения, происходящий при контакте двух и более культур, в американской культурной антропологии был назван «аккультурацией» (Р. Линтон, М. Мид, М. Херсковиц). Этот термин широко используется в эмпирических исследованиях.
В последние годы возросло число исследований, посвященных изучению процессов «японизации», «русификации», «африканизации», «европеизации» и т. д. Причем исследовались формы заимствований и включений в европейскую или американскую культуру музыки, скульптуры, живописи других народов и постепенное расширение культурного пространства, возникновение принципиально нового культурного синтеза. Примером таких влияний могут быть распространение джаза, техники японской борьбы и индийской йоги.
Динамизм культурного пространства не исчерпывается лишь внешними влияниями и контактами. Культурное пространство постоянно меняет свои очертания, расширяется или сужается, насыщается новыми ценностями и культурными символами, освобождается от устаревшего, отжившего свой исторический срокивтожевремя реанимирует, реставрирует, возрождает «седую старину».
Оно никогда не остается пустым, и рассуждения о «вакууме» ценностей не отражают реальности, просто на смену прежним ориентирам приходят новые.
Культурное пространство «пульсирует» и «дышит», как живой организм. Оно обладает «аурой» магнетического притяжения, именно этим и объясняется паломничество к мировым культурным центрам, желание насладиться красотой памятников культуры. В этом пространстве сильны восходящие и нисходящие «токи», периоды хаоса и кризиса сменяются стабилизацией и гармонией, но эти циклы перемен всегда относительны. Иногда эти циклы растягиваются во времени, а иногда перемены совершаются и в короткие сроки. Цикличность таких изменений можно проследить по смене модных увлечений, популярности лидеров и кумиров, динамике ценностных предпочтений.
Культурное пространство обладает «пористой» структурой, т. е. очень древние, почти реликтовые пласты, артефакты способны подняться в современные слои культуры по внутренним «лифтам» и включиться в культурный процесс. Пути их подъема и движения из глубин древности трудно предсказуемы и не поддаются рациональному объяснению. Так происходит ныне с эзотерическими учениями, мистикой, астрологией, колдовством и шаманством. Они возникли в отдаленные эпохи, а теперь вновь оказались востребованными, захватив ареал в культурном пространстве современной цивилизации. Современная цивилизация породила и порождает особые разновидности пространств, в том числе и культурных.
12.1.4. Киберпространство – новый тип реальности
История мировой культуры убедительно свидетельствует об освоении человеком все более обширного пространства, о создании новых миров, которые трансформируются в новый тип виртуальной реальности или «параллельного мира».
Понятие «виртуальная реальность» сравнительно недавно вошло в научный лексикон и повседневную жизнь. Оно имеет ряд значений – это особая сфера информационной деятельности; способ расширения диапазона познания, средство моделирования возможных ситуаций; сфера общения и межличностных контактов, диалог культур и способ включения в мировое культурное пространство. Все эти и многие другие аспекты виртуальной реальности могут стать предметом специального исследования.
Информационное общество, век электронных технологий, глобальная информационная сеть Интернет, виртуальная реальность, «цифровая революция» – таковы лишь некоторые признаки и новые контуры культурного пространства современной цивилизации.
Еще совсем недавно о новой эре электроники дискутировали футурологи, их прогноз многими воспринимался как далекая утопия, но скорость распространения новых информационных технологий превзошла все ожидания.
Американский социолог А. Тоффлер отмечал:
Шквал перемен не только не стихает, но все больше набирает силу. Перемены охватывают высокоразвитые индустриальные страны с неуклонно растущей скоростью. Их влияние на жизнь этих государств не имеет аналогов в истории человечества.[364]
«Киберпространство» – новый термин, характеризующий информационные технологии. Оно включает ареалы распространения языков общения, средства передачи информации и трансляции культурного наследия на основе компьютерных технологий и сети Интернет. Киберпространство постоянно расширяется, включая в свою орбиту все новые регионы и социальные группы. Оно увеличивает интеллектуальные и эмоциональные ресурсы человека, его познавательные, творческие и коммуникативные возможности.
Киберпространство приобретает транснациональный характер, создает свободную зону в мировой культуре и цивилизации, независимую от пограничных кордонов, экономических пошлин, политических запретов и цензуры. Мощность информационных потоков стимулирует развитие культурных контактов, открывает возможность реального диалога с массовой аудиторией и одновременно создает ситуацию предельно индивидуального общения.
Поиск необходимой информации в национальных библиотеках мира, доступность архивов и фондов, ознакомление с коллекциями музеев разных стран и детальное их изучение, расширение круга личных знакомств и ускорение переписки на основе электронной почты – таковы лишь некоторые преимущества киберпространства. Моделирование виртуальной реальности средствами когнитивной графики создает новое представление о картине мира, альтернативных формах и путях развития ситуаций. Оно стимулирует художественное творчество, порождая новые ассоциации и фантастические образы, развивая воображение и проектирование.
Возможности Интернета как глобальной «паутины» иногда сравнивают с великими географическими открытиями, которые содействовали сближению народов и культур. Владение информационным пространством приобретает значение «новой собственности», влияющей на мировое признание, общественный авторитет и лидерство.
Борьба за источники информации, скорость передачи и принятия сообщений становится основой конкуренции в принятии экономических и политических решений. На этой основе создаются особые сообщества со своими правилами игры, ценностями, нормами, законами, стилем общения и символикой поведения. Информационное пространство учит человека в сжатые сроки проводить мысленный эксперимент, моделировать многообразные варианты развития ситуаций в различных сферах деятельности и принимать оптимальные решения, выбирая для этого соответствующие средства. Искусственная реальность, созданная действиями оператора, позволяет наблюдать происходящие в ней изменения, проверять гипотезы и ставить эксперименты.
Это находит применение как в естественных, так и в гуманитарных науках (экономике, финансовом деле, политике, криминалистике, дипломатии, истории культуры, рекламе и искусстве).
В сфере художественного творчества виртуальная реальность «населяет» мир фантастичными образами, которые стимулируют воображение при создании новых музыкальных и живописных композиций, танцевальных сюжетов, литературных и поэтических форм.
Все это в значительной степени активизирует интеллектуальную деятельность, заставляет искать альтернативные варианты и освобождает сознание от привычных стереотипов. Человек, погружаясь в виртуальное пространство, сохраняет при этом все признаки «живого» общения и сопереживания, подключает эмоции и имитирует реакцию среды. Нередко возникает уникальная ситуация, абсолютно новая и ни на что не похожая, а поиск решений сопровождается ответственностью и риском.
Еще предстоит более обстоятельно изучить социальные, психологические и культурные последствия взаимодействия человека и кибер–пространства. Возможно, что при этом обнаружатся как позитивные, так и негативные влияния на личность, поскольку созданный виртуальный мир имеет чрезвычайно широкий спектр действий.
Известный итальянский писатель и публицист Умберто Эко во время посещения России прочитал лекцию под названием «От Гутенберга к Интернету». На вопрос, является ли Интернет только инструментом, облегчающим работу и общение, или все же он новая метареальность, Эко ответил:
Вне всякого сомнения – это новая реальность. И сегодня мы не в состоянии предугадать, куда она нас заведет.
Не так давно Интернет объединял всего лишь 2 миллиона человек, потом – 20, теперь – уже 200 миллионов. При таких темпах развития почти невозможно давать какие–то разумные прогнозы. Абсолютно непредсказуемо, каким будет воздействие, которое Интернет окажет на страны третьего мира. Например, сегодня в Индии или Китае он играет куда более важную роль, чем в Европе, поскольку является почти единственным средством, с помощью которого осуществляется контакт между культурами.
Сейчас трудно об этом говорить, но не исключено, что развитие кибер–пространства будет иметь не только положительные, но и негативные последствия. С одной стороны, в странах, где у власти находятся диктаторские режимы, увеличение количества информации – это прямой путь к революции. С другой стороны, избыток информации не сулит ничего хорошего. Слишком много – это все равно, что ноль. Раньше я шел в библиотеку, вспоминает Эко, рылся в каталогах, выписывал себе две–три книги по интересующей меня теме, нес домой и читал. Сегодня я лезу в Интернет и с одного–единственного запроса получаю десять тысяч названий, и что прикажете с ними делать? В подобной ситуации десять тысяч книг равнозначны нулю. Однако книги никуда не денутся, заверил писатель, хотя бы потому, что Интернет пока что нельзя читать «лежа в ванной», а книги можно. Безусловно, пророчества насчет «смерти» книги сильно преувеличены. Они неоднократно возникали в истории, а книга продолжала жить и радовать людей. Дело заключается не просто в замене одного средства массовой информации другим.[365]
Компьютер несет с собой новые культурные нормы, иные ментальные стереотипы и житейские привычки. Уже сегодня все чаще вместо привычного понятия «читатель» употребляется «пользователь» специальных программ, участник виртуального действия, которое может разворачиваться каждый раз непредсказуемо, по закону случайных чисел, как в лотерее. И это, несомненно, будет доставлять интеллектуальное удовольствие, как когда–то было наслаждением «рыться в книгах» или перебирать их на полках.
В Интернете «есть все» (горячие новости, сенсации, столичные и провинциальные газеты и журналы, котировка акций на мировых биржах и процент по займам, курс валют на данную неделю и расписание международных рейсов). Не отходя от компьютера, можно встретиться с президентом, задать ему вопрос и получить ответ. Можно назначить свидание и обсудить самые волнующие проблемы.
Компьютер меняет привычный ритм труда и отдыха, создавая особую зону то ли работы, то ли досуга. Но почти всегда «человек за компьютером» вызывает почтение и уважение. Это сродни тому священному трепету, с каким в недавнем прошлом относились к «человеку грамотному».[366]
Споры о влиянии компьютеризации на социальную и культурную жизнь общества становятся все более напряженными и острыми, а восторженная эйфория сменяется обсуждением серьезных проблем.
Уже сейчас на первый план выдвигаются вопросы законодательного регулирования пользования Интернетом, внесения соответствующих корректив в авторское и международное право, запрета пиратства и плагиата, сбора и распространения компрометирующей информации и ложных сведений, проведения нелегальных операций.
Определенную трудность представляет исчисление экономических затрат и установление платы за услуги.
Неравномерность распространения Интернета в разных странах и районах, социальных и возрастных группах увеличит дифференциацию культурного уровня, различия между поколениями. Они будут жить в разных культурных мирах, использовать разные источники информации, иметь разные возможности для творчества. Интеллектуальные ресурсы у одних групп будут развиваться быстрее, чем у других, и это создаст неравенство на начальных этапах профессиональной деятельности.
Особенно сложно прогнозировать влияние Интернета на моральные ценности и психологические установки личности, ее эмоциональную сферу. Самодостаточность и одиночество, замена реального общения виртуальными контактами, возможность спрятаться под маской анонима или создать вымышленный образ, вступить в игру и уклониться от ответственности – все эти новые грани человеческих отношений требуют обсуждения. В этих условиях возникают эмоциональные стрессы, дисгармонии, драмы и конфликты, депрессии и неуверенность в себе, страхи и новые комплексы.
Широко обсуждаются медико–биологические проблемы охраны здоровья, режима труда и отдыха, способы психологической защиты, коррекции зрения и снятия напряжения.
Под влиянием компьютеризации меняются личные предпочтения и интересы, ценностные ориентации и жизненные позиции, настроения и взгляды. Новая среда обитания в виртуальном пространстве, расширение сферы коммуникаций, изменение интеллектуальных и эмоциональных ресурсов личности оказывают влияние на процесс возникновения новой формы ментальности, человека современной цивилизации.
12.2. Культура и время
12.2.1. Хронотоп культуры
Пространство и Время являются необходимыми координатами исторического исследования культуры. Каждый факт, событие, памятник или открытие в истории культуры всегда имеют достаточно четкие пространственные и временные контуры, обозначенные ответами на вопросы «где» и «когда». Единство этих двух жизненно связанных координат выражено в понятии «хронотоп». Этот термин получил широкое признание в философии для определения духовного и исторического измерения природы и общества; в психологии для понимания процесса становления и развития человека.
Понятие «хронотоп» получило широкое распространение в трудах эстетика и культуролога М. М. Бахтина.[367] Анализируя творчество Ф. М. Достоевского и Ф. Рабле, он отмечал особенность субъективного переживания пространства и времени в разных исторических эпохах и культурных ситуациях.
Действительно, человек может чувствовать, как останавливается время и сжимается пространство, и как оно же способно мелькать и расширяться. В работе «Формы времени и хронотопа в романе»[368] и многих других трудах М. М. Бахтин отмечал наличие множества смыслов хронотопа, которые отражают многослойность и полифонизм культуры. Раскрытие этих культурно–исторических смыслов отношения к пространству и времени становится основой диалога в разных культурах, стимулирует понимание и переживание культурных ситуаций прошлого, взаимное общение. Далекие культурные миры преодолевают пространство и время, становятся близкими и понятными. Бахтин вводит понятие «большого времени» истории мировой культуры, которое способно выводить из далекого прошлого разные события, сюжеты, ценности и биографии и восстанавливать, «воскрешать» их жизненный смысл и значение, тем самым сближая историю и современность.
В культуре нет ничего «абсолютно мертвого», как писал М. М. Бахтин. Эта мысль является основой диалога культур и доступности ушедших эпох для понимания людьми исторически иного пространства и времени. Бахтин создает Образ Диалога мировых культур, в котором на равных правах участвуют и исторический памятник, и его автор, и современный читатель, слушатель, зритель.
Для более подробного исследования различных свойств и образов Времени как категории историко–культурного анализа, отделим друг от друга пространство и время, учитывая их единство в культуре.
12.2.2. Модели времени в науке
Время обладает целым комплексом всеобщих признаков, которые проявляются в космосе, природе, обществе, культуре и человеческой жизни. Ничто не может оказаться вне его объективных свойств. Время имеет длительность, ритм и темп, последовательность смены отдельных этапов и необратимость. Оно «течет» от прошлого к будущему, и его бег ни на миг не остановить. В истории культуры эти объективные свойства времени всегда вызывали субъективное стремление замедлить или ускорить его неумолимое движение, повернуть его назад, стереть из памяти отдельные периоды, приблизить будущее, перескочить через этапы. Легенды и мифы об эликсирах молодости, о вечной жизни, параллельном мире «Зазеркалья» лишь подтверждают утопичность подобных желаний.
Мыслители разных эпох много спорили о сущности времени, и эти дискуссии продолжаются до сих пор. Вот некоторые из спорных вопросов.
♥ Является ли время объективным свойством или произвольной мыслительной конструкцией, созданной по человеческому замыслу?
♥ Имеет оно единую систему измерения или множество различных способов, не сопоставимых друг с другом, и потому в разных культурных мирах время не только отсчитывается иначе, но протекает по–разному?
♥ Возможно ли «накопление» времени, создание его запаса и последующего использования, или время уходит безвозвратно, растрачивается впустую?
♥ Как различаются между собой физическое, астрономическое, биологическое, историческое, социальное, культурное и личное время? Существуют ли между ними взаимосвязи?
Время как категория бытия всегда привлекала внимание ученых (Галилея, Ньютона, Эйнштейна). Механическая идея длительности и последовательности опирается на представление Аристотеля о том, что время есть число движения. Время – это определенное расстояние между двумя точками, которое необходимо затратить в процессе движения. Время можно представить в виде непрерывной линии длящихся процессов, разделенной на отдельные отрезки. В известных «Апориях» античного мыслителя Зенона об Ахиллесе и черепахе, в афоризме «летящая стрела покоится» выражено представление о времени как процессе, имеющем длительность и размерность. Модель времени как рисунка интервалов, отрезков, моментов между непрерывно текущей длительностью, которая имеет вектор движения от прошлого через настоящее к будущему, является самой распространенной в культурах разных исторических эпох.
В науке XIX в. эти представления о сущности времени были дополнены.
Благодаря теории относительности Эйнштейна эта классическая модель времени была существенно изменена. Она поставила время в зависимость от скорости движения: чем выше скорость перемещения в пространстве, тем медленнее идет время по сравнению с другой системой, движущейся с иной скоростью. Это положение касалось в первую очередь физических объектов, но может быть распространено и на социальную сферу. Новое понимание времени изменило представление о его свойствах. Возникли понятия многомерности, обратимости, разветвленности, возможности движения «вспять», взаимопревращения причины и следствия, удвоения событий во времени, понятия суперпространства, «черной дыры», асимметрии, запаздывающих и опережающих полей.
Оригинальную модель времени предложил физик Н. А. Козырев. Он предположил, что течение, или ход, времени – это физическая величина, которая может быть источником механического движения всех тел мира, в том числе скрытой причиной непрекращающегося свечения звезд во Вселенной. Время обладает не только геометрическими свойствами, оно так же образует силовое поле, которое может воздействовать на физические системы и становиться активным участником мироздания. Этот вывод был признан крамольным и не согласующимся с диалектическим материализмом. На долгие годы его гипотеза была забыта и лишь теперь к ней стали возвращаться.[369]
Идеи В. И. Вернадского о том, что реальное время создается движением жизни, вызывают несомненный интерес. Время идет в ту сторону, в какую направлены жизненный порыв и творческая эволюция, поскольку это является основным условием существования Мира. Назад процесс идти не может, утверждает В. И. Вернадский: «Время есть проявление созидания творческого мирового процесса».[370] Вся история Земли есть история биосферы. Это означает, что биологическое время или жизнь совпадает с возрастом планеты и, по современным данным, колеблется в пределах 4–5,5 миллиардов лет. Изучение времени в живых системах выдвинуло на первое место проблемы ритма процессов, роста, самоисцеления и самовозобновления жизни на основе взаимодействия внешних и внутренних факторов.
Оригинальную гипотезу о роли и сущности времени в культурно–историческом процессе высказывал в 20–е гг. русский ученый В. А. Муравьев (1885–1932). По своим взглядам он был близок к В. И. Вернадскому, А. Л. Чижевскому, Н. Ф. Федорову, К. Э. Циолковскому. Единственный напечатанный при его жизни трактат назывался «Овладение временем как основная задача организации труда».[371]
Муравьев сближает историю Земли и Космоса. Культура – это часть Вселенной и обладает космической энергией. В Мире происходят энтропийные процессы утраты и рассеяния энергии, но наряду с этим существует движение к собиранию и концентрации энергии. Именно это организующее свойство принадлежит Культуре. Разум, воплощенный в произведениях культуры и деятельности человека, выражает это всеобщее свойство, способствующее сохранению Вселенной. Творческий акт человека одушевляет материальный мир, обладает способностью «зажигать» сознание в разных местах мира, создавать индивидуальные силовые центры концентрации энергии. Этот процесс происходит во времени и напоминает «кристаллизацию насыщенного раствора».
Вселенная подвластна мощной интеллектуальной деятельности человечества. Аккумулированная энергия сообщается посредством символов, слов, числовых знаков, языка искусств и ремесел. Человеческая активность в космическом балансе сил приобретает времяобразующее значение, продлевая жизнь Вселенной и Земли как ее части. Предназначение человека состоит в том, чтобы в процессе деятельности порождать и накапливать время, тем самым спасая мир от падения в бездну, от необратимого процесса рассыпания и умирания.
Идеальные ценности, произведения, памятники культуры буквально заряжены энергией творчества. Это своеобразный конденсат энергии, накапливаемый на Земле и оказывающий воздействие на Космос. Человек «делает время» свойством действующей, активной природы. Время – свойство тех вещей и процессов, которые обладают внутренней энергией и страстью, стремлением к гармонии и совершенству. Культурно–созидающая активность, которая преобразует мир из хаоса в гармонию, есть одновременно и времяобразующая деятельность.
Преодоление смерти, конфликтов, войн создает позитивное напряжение в потоке жизни, соединяет творческий акт и организованное коллективное действие. «Времяобразование» происходит везде, где совершается активная творческая деятельность.
Это положение меняет представление о культуре как о «вторичной» сфере и придает ей значение активного фактора, способствующего обновлению жизни и творческому долголетию.
Культура постепенно преодолевает случайное, спонтанное время и открывает простор для созидания и проективной деятельности. Разные личности и социальные слои заряжены неодинаковым творческим потенциалом и потому вносят разный вклад в процесс накопления энергии. Время – это другое название для жизни, заключает В. А. Муравьев. Завоевание человеком пространства раздвигает горизонты его возможностей, создает стимул для реализации творческой энергии и овладения временем.
Новые подходы в изучении свойств времени открывает синергетика, получившая широкое признание и применение как в естественных, так и в гуманитарных науках. Одним из основателей этого направления был И. Р. Пригожин, лауреат Нобелевской премии за работы по термодинамике неравновесных систем.[372]
Синергетика продуктивно использует многие положения теории вероятности, информационно–кибернетического подхода, структурного функционализма, взаимодействия в режиме диалога для обоснования принципов самоорганизации сложных систем, к которым относится культура.
Понятие динамической неустойчивости дает возможность нового осознания роли «хаоса», в результате которого возникают альтернативные пути развития, способные привести систему к обновлению и процветанию, а не к «тепловой смерти Вселенной». Синергетическая методология ориентирована на изучение разнообразия тенденций культурного развития, соотношения традиций и новаторства, Востока и Запада, Севера и Юга, многополярности культурного мира.
Идея рождения нового через хаос заинтересовала академика Д. С. Лихачева.[373] Хаос – это состояние чрезвычайно неустойчивое и разнообразное, может быть ограниченным и длительным.
Но хаос не может длиться вечно. В самом хаосе существует воля к его преодолению, к установлению относительного порядка, но уже иного, чем прежде. Д. С. Лихачев подчеркивает: «Без рождающего хаоса переход к новой системе в любой области культуры совершиться не может». Разнородность и неустойчивость хаоса делает его удобным «строительным материалом» для появления новых систем.
Хаос и система связаны друг с другом, так как означают переход из одного состояния в другое, каждое из которых не является абсолютом.
Для перехода нужно время. Оно может быть кратким и длительным. Отрадно, что состояние хаоса – это временное явление, которое не может быть вечным. В хаосе может преобладать зло как несостоявшееся добро. Это убедительно показано Ф. М. Достоевским в «Братьях Карамазовых» и М. Булгаковым в «Мастере и Маргарите». Особенность хаоса заключается так же и в том, что в нем возникают одновременно несколько систем, которые могут смешиваться, наслаиваться, существовать параллельно. Это делает его «избыточным», в нем зарождаются разные стили, альтернативные возможности. Культура Серебряного века славилась своим многообразием, хаотичным нагромождением различных направлений: акмеизма и футуризма, кубизма и супрематизма. Они создавали чрезвычайно пеструю картину культуры. Искусство находилось в постоянном движении и смене форм, при этом объясняя российскую действительность, стимулируя появление новой идеологии и новых ценностей. Все это позволяет сделать вывод о том, что хаос не так страшен, как его представляют в обыденном сознании. Старение любой системы подтверждает значимость фактора времени, который дает импульс для динамичного развития культуры. Время определяет рамки и грани созревания нового, выполняя в переходный период функцию катализатора и фермента.
12.2.3. Образы времени в истории культуры
Представления о смысле и значении времени неоднократно менялись в истории мировой и отечественной культуры. Античный философ Платон предложил два термина для его обозначения: «эон» (греч.) – вечность, век, божественное время;«хронос» (греч.) – земное время, имеющее длительность и меру.
Эон в мифологических представлениях в эпоху Римской империи изображался в виде мощного скалящего пасть старца с львиной головой, с обвившейся вокруг его тела змеей. Таким был образ вечного времени. Хронос, или Кронос, тоже образ греческой мифологии, а в римской он известен под именем Сатурна. Эти боги персонифицировали время. Кронос изображался в виде бородатого старца, пожирающего собственных детей, поскольку, согласно предсказаниям, его собственный сын должен был лишить его власти. В этой бесконечной борьбе со временем проходит жизнь человека. Статуя Кроноса находится в Санкт–Петербурге, у входа в Летний сад, и всегда привлекает внимание детей и взрослых.
В Олимпии и Афинах были популярны кронии (в Римской империи – сатурналии) – празднества в честь бога времени. Они длились семь дней и справлялись в декабре. Во время сатурналий прекращались все общественные дела, дети освобождались от занятий, делались подарки, всюду царило веселье. Многое из таких празднеств вошло в христианские святки.
В древнеиндийской мифологии тоже есть божество, воплощающее образ времени, имя его – Кала. Он описывается как состоящий из дней и ночей, месяцев и времен года, поглощающих в своей бесконечной череде человеческие существа. Вращение колеса символизирует созидание, сохранение и уничтожение мира.
В китайской мифологии великое божество времени – Тай–Суй. Перед началом всех значительных работ в честь Тай–Суй совершаются жертвоприношения. На старинных гравюрах он изображался с секирой и кубком или с копьем и колокольчиком, улавливающим души.
В христианских теологических учениях единство прошлого, настоящего и будущего представлено в идее Троицы. Бог, сущность которого едина, но бытие представлено в трех ипостасях: Отца – безначального Первоначала, Сына – Логоса, воплощенного в Иисусе Христе;Духа Святого – животворящего начала.
Единство и равенство «трех лиц» воплощены Андреем Рублевым в иконе «Троица», признанного шедевра мировой культуры. Христианство вносит новое измерение в историческое время европейской культуры. Христианское вероучение отлично от природной мифологии, так как дает новое понимание движения человеческой истории. Ветхий и Новый завет, божественное начало Сотворения мира и человека, пришествие и воскресение Иисуса Христа – таковы главные события библейской истории. Библейское время определяется линейным вектором «от начала к концу», от сотворения мира к Апокалипсису и Страшному Суду. Связь времен приобретает финальный смысл и сопровождается надеждой на искупление грехов и покаяние. Библейская история нашла великолепное отражение в искусстве.
Регулярность, ритмичность и повторяемость течения времени оказывали влияние на традиционный характер поведения, регламентировали начало и окончание сезонных работ, чередование будней и праздников, заключение браков, регистрацию рождения и смерти, подчинение строгим ритуалам и обрядам. Сакральное время насыщено священными событиями, его нельзя перенести «на другой срок», поскольку это повлечет за собой гнев богов, вызовет опасность, которая может иметь роковое последствие для последующей жизни.
Священные места (храмы, часовни, кладбища, места ритуальных событий, памятники) находятся под особой охраной и покровительством церковной и светской власти. В этих местах время соединяется с вечностью.
Прошлое являлось «зеркалом» будущего, оно предопределяло все события, которые возникнут в жизни человека. Мифы, легенды, сказания, жития святых, генеалогия предков были своеобразными системами счета времени. Прошедшее, настоящее и будущее не были разделены четкой гранью, а были прозрачны для постижения и понимания, располагались на одной плоскости исторического времени. Это время определялось движением небесных светил, длиной пути до поселения или до берега моря, реки, до перевала через горы. Все эти сведения хранились в памяти и передавались последующим поколениям. Архаическое сознание подчинялось циклическому времени, наблюдаемому во всех природных явлениях. Периодическая смена восхода и заката, продолжительность сезонных периодов года, рост, созревание и увядание растений, рождение и смерть человека – все это имело определенную длительность, неизбежно совершалось и повторялось в установленном ритме и темпе. Поэтому цикл движения во времени есть во всех древних цивилизациях. Нередко цикличный характер истории связывали с периодами солнечной активности, движением Луны, Юпитера.
Архаичное представление о времени составляет «нижний» пласт народного сознания. Этот реликтовый слой образует фундамент всех последующих понятий о времени. Более того, он не только не исчезает как устаревший, но в том или ином виде всегда присутствует в сознании человечества на всех этапах истории. Линейное и циклическое время не противопоставлены, а дополняют друг друга. До сих пор используются приметы, пословицы и поговорки, образы «стрелы времени», «колеса Фортуны», «Ухода–Возврата».
Несмотря на весьма длинную историю познания свойств времени, оно по–прежнему остается загадочным, действует неумолимо и требует особой осмотрительности от человека.
В 1905 г. писатель Андрей Белый подметил 12–летний цикл русской истории XX в., отметив значение «года змеи», предсказав значительные события в 1917, 1929, 1941, 1953 г.
Экономист Д. Кондратьев выявил циклы истории продолжительностью примерно в 50 лет.
Циклический характер мировой истории был также подмечен и многими культурологами. Понятие цикла использовали итальянский философ Д. Вико в работе «Основания новой науки об общей природе наций»;Н. Я. Данилевский в книге «Россия и Европа»;историк А. Тойн–би, социолог П. А. Сорокин и др.
Интересный расчет циклов творческой активности человека представил исследователь А. Жабин. Рассмотрев 11 842 биографии знаменитых людей – от античности до современности, он обнаружил, что через каждые 15 лет наступает период максимальной активности. В 15, 30, 45, 60, 75 лет происходит творческий взлет человека, обновление его замыслов. В 75 лет творческая активность была присуща Гете, Леонардо да Винчи, Л. Толстому, Ч. Чаплину. Весьма оптимистическая перспектива для поддержания творческого долголетия!
Человек осваивает время и на разных жизненных этапах относится к нему неодинаково. В молодости время кажется бесконечной дистанцией, где предстоит многое сделать. В старости «часы идут быстрее», мелькают не только недели, но и годы. В разных исторических условиях человек способен обгонять время, становясь непонятным для своих современников и получая признание у будущих поколений.
Но возможна и другая ситуация – отставание от хода времени, консервация сознания и поведения, утрата чувства реальности. В политике время использовалось в качестве обоснования идеи о возможности ускорения, движения на повышенных скоростях с целью досрочного выполнения намеченных планов.
В романе В. Катаева «Время, вперед!» оно рассматривалось как фактор, способный поторапливать, заставлять работать быстрее, брать дополнительные обязательства, чтобы приблизить будущее. Время обретало идеологический смысл, оно становилось соучастником исторических событий и замыслов.
Вольное обращение со временем проявляется в практике совмещения и переноса праздничных дней, уменьшения срока службы «год за два», изменения часовых поясов, перехода на сезонное время. Индивидуальное восприятие времени связано с ритмами общества.
Субъективное восприятие времени может не соответствовать его реальному ходу. При сильной эмоциональной нагрузке и предельной сосредоточенности, концентрации внимания чувство времени обостряется. Время «летит», когда человек влюблен, увлечен или полон впечатлений. Французский философ и социолог Ж. Гурвич выделил восемь состояний времени в современном обществе: длящееся, обманчивое, неустойчивое, циклическое, замедленное, переменное, идущее вперед, взрывчатое. Культуры соревнуются между собой за выбор соответствующего типа времени. Кроме того, существуют «макро и микро» структуры времени, т. е. один и тот же человек может жить в разных временных мирах, переходя из одной системы в другую.
При всех обстоятельствах время является важным ресурсом развития общества и человека.
Итак, мы рассмотрели различные понимания культуры и ее ценностей, ценностных смыслов. Выявили ее связи с пространством и временем. Но как бы мы ни трактовали культуру в ее ценностном и семиотическом аспектах, как бы мы ни понимали ее антропологический смысл, наше понимание всего этого в известной мере удостоверяется и проверяется историческим развитием того, что называют культурой, тем или иным видением реальных процессов ее возникновения и трансформации, исторической динамики. И в этом плане культура не просто существует, а существует во времени, хотя и сама порождает некоторые особенности времени, отношений с ним, его ценности.
Естественно, наибольшую остроту все культурологические проблемы обретают в том временном периоде, который именуют современностью, как бы ни понималась ее суть и специфика.
12.2.1. Хронотоп культуры
Пространство и Время являются необходимыми координатами исторического исследования культуры. Каждый факт, событие, памятник или открытие в истории культуры всегда имеют достаточно четкие пространственные и временные контуры, обозначенные ответами на вопросы «где» и «когда». Единство этих двух жизненно связанных координат выражено в понятии «хронотоп». Этот термин получил широкое признание в философии для определения духовного и исторического измерения природы и общества; в психологии для понимания процесса становления и развития человека.
Понятие «хронотоп» получило широкое распространение в трудах эстетика и культуролога М. М. Бахтина.[367] Анализируя творчество Ф. М. Достоевского и Ф. Рабле, он отмечал особенность субъективного переживания пространства и времени в разных исторических эпохах и культурных ситуациях.
Действительно, человек может чувствовать, как останавливается время и сжимается пространство, и как оно же способно мелькать и расширяться. В работе «Формы времени и хронотопа в романе»[368] и многих других трудах М. М. Бахтин отмечал наличие множества смыслов хронотопа, которые отражают многослойность и полифонизм культуры. Раскрытие этих культурно–исторических смыслов отношения к пространству и времени становится основой диалога в разных культурах, стимулирует понимание и переживание культурных ситуаций прошлого, взаимное общение. Далекие культурные миры преодолевают пространство и время, становятся близкими и понятными. Бахтин вводит понятие «большого времени» истории мировой культуры, которое способно выводить из далекого прошлого разные события, сюжеты, ценности и биографии и восстанавливать, «воскрешать» их жизненный смысл и значение, тем самым сближая историю и современность.
В культуре нет ничего «абсолютно мертвого», как писал М. М. Бахтин. Эта мысль является основой диалога культур и доступности ушедших эпох для понимания людьми исторически иного пространства и времени. Бахтин создает Образ Диалога мировых культур, в котором на равных правах участвуют и исторический памятник, и его автор, и современный читатель, слушатель, зритель.
Для более подробного исследования различных свойств и образов Времени как категории историко–культурного анализа, отделим друг от друга пространство и время, учитывая их единство в культуре.
12.2.2. Модели времени в науке
Время обладает целым комплексом всеобщих признаков, которые проявляются в космосе, природе, обществе, культуре и человеческой жизни. Ничто не может оказаться вне его объективных свойств. Время имеет длительность, ритм и темп, последовательность смены отдельных этапов и необратимость. Оно «течет» от прошлого к будущему, и его бег ни на миг не остановить. В истории культуры эти объективные свойства времени всегда вызывали субъективное стремление замедлить или ускорить его неумолимое движение, повернуть его назад, стереть из памяти отдельные периоды, приблизить будущее, перескочить через этапы. Легенды и мифы об эликсирах молодости, о вечной жизни, параллельном мире «Зазеркалья» лишь подтверждают утопичность подобных желаний.
Мыслители разных эпох много спорили о сущности времени, и эти дискуссии продолжаются до сих пор. Вот некоторые из спорных вопросов.
♥ Является ли время объективным свойством или произвольной мыслительной конструкцией, созданной по человеческому замыслу?
♥ Имеет оно единую систему измерения или множество различных способов, не сопоставимых друг с другом, и потому в разных культурных мирах время не только отсчитывается иначе, но протекает по–разному?
♥ Возможно ли «накопление» времени, создание его запаса и последующего использования, или время уходит безвозвратно, растрачивается впустую?
♥ Как различаются между собой физическое, астрономическое, биологическое, историческое, социальное, культурное и личное время? Существуют ли между ними взаимосвязи?
Время как категория бытия всегда привлекала внимание ученых (Галилея, Ньютона, Эйнштейна). Механическая идея длительности и последовательности опирается на представление Аристотеля о том, что время есть число движения. Время – это определенное расстояние между двумя точками, которое необходимо затратить в процессе движения. Время можно представить в виде непрерывной линии длящихся процессов, разделенной на отдельные отрезки. В известных «Апориях» античного мыслителя Зенона об Ахиллесе и черепахе, в афоризме «летящая стрела покоится» выражено представление о времени как процессе, имеющем длительность и размерность. Модель времени как рисунка интервалов, отрезков, моментов между непрерывно текущей длительностью, которая имеет вектор движения от прошлого через настоящее к будущему, является самой распространенной в культурах разных исторических эпох.
В науке XIX в. эти представления о сущности времени были дополнены.
Благодаря теории относительности Эйнштейна эта классическая модель времени была существенно изменена. Она поставила время в зависимость от скорости движения: чем выше скорость перемещения в пространстве, тем медленнее идет время по сравнению с другой системой, движущейся с иной скоростью. Это положение касалось в первую очередь физических объектов, но может быть распространено и на социальную сферу. Новое понимание времени изменило представление о его свойствах. Возникли понятия многомерности, обратимости, разветвленности, возможности движения «вспять», взаимопревращения причины и следствия, удвоения событий во времени, понятия суперпространства, «черной дыры», асимметрии, запаздывающих и опережающих полей.
Оригинальную модель времени предложил физик Н. А. Козырев. Он предположил, что течение, или ход, времени – это физическая величина, которая может быть источником механического движения всех тел мира, в том числе скрытой причиной непрекращающегося свечения звезд во Вселенной. Время обладает не только геометрическими свойствами, оно так же образует силовое поле, которое может воздействовать на физические системы и становиться активным участником мироздания. Этот вывод был признан крамольным и не согласующимся с диалектическим материализмом. На долгие годы его гипотеза была забыта и лишь теперь к ней стали возвращаться.[369]
Идеи В. И. Вернадского о том, что реальное время создается движением жизни, вызывают несомненный интерес. Время идет в ту сторону, в какую направлены жизненный порыв и творческая эволюция, поскольку это является основным условием существования Мира. Назад процесс идти не может, утверждает В. И. Вернадский: «Время есть проявление созидания творческого мирового процесса».[370] Вся история Земли есть история биосферы. Это означает, что биологическое время или жизнь совпадает с возрастом планеты и, по современным данным, колеблется в пределах 4–5,5 миллиардов лет. Изучение времени в живых системах выдвинуло на первое место проблемы ритма процессов, роста, самоисцеления и самовозобновления жизни на основе взаимодействия внешних и внутренних факторов.
Оригинальную гипотезу о роли и сущности времени в культурно–историческом процессе высказывал в 20–е гг. русский ученый В. А. Муравьев (1885–1932). По своим взглядам он был близок к В. И. Вернадскому, А. Л. Чижевскому, Н. Ф. Федорову, К. Э. Циолковскому. Единственный напечатанный при его жизни трактат назывался «Овладение временем как основная задача организации труда».[371]
Муравьев сближает историю Земли и Космоса. Культура – это часть Вселенной и обладает космической энергией. В Мире происходят энтропийные процессы утраты и рассеяния энергии, но наряду с этим существует движение к собиранию и концентрации энергии. Именно это организующее свойство принадлежит Культуре. Разум, воплощенный в произведениях культуры и деятельности человека, выражает это всеобщее свойство, способствующее сохранению Вселенной. Творческий акт человека одушевляет материальный мир, обладает способностью «зажигать» сознание в разных местах мира, создавать индивидуальные силовые центры концентрации энергии. Этот процесс происходит во времени и напоминает «кристаллизацию насыщенного раствора».
Вселенная подвластна мощной интеллектуальной деятельности человечества. Аккумулированная энергия сообщается посредством символов, слов, числовых знаков, языка искусств и ремесел. Человеческая активность в космическом балансе сил приобретает времяобразующее значение, продлевая жизнь Вселенной и Земли как ее части. Предназначение человека состоит в том, чтобы в процессе деятельности порождать и накапливать время, тем самым спасая мир от падения в бездну, от необратимого процесса рассыпания и умирания.
Идеальные ценности, произведения, памятники культуры буквально заряжены энергией творчества. Это своеобразный конденсат энергии, накапливаемый на Земле и оказывающий воздействие на Космос. Человек «делает время» свойством действующей, активной природы. Время – свойство тех вещей и процессов, которые обладают внутренней энергией и страстью, стремлением к гармонии и совершенству. Культурно–созидающая активность, которая преобразует мир из хаоса в гармонию, есть одновременно и времяобразующая деятельность.
Преодоление смерти, конфликтов, войн создает позитивное напряжение в потоке жизни, соединяет творческий акт и организованное коллективное действие. «Времяобразование» происходит везде, где совершается активная творческая деятельность.
Это положение меняет представление о культуре как о «вторичной» сфере и придает ей значение активного фактора, способствующего обновлению жизни и творческому долголетию.
Культура постепенно преодолевает случайное, спонтанное время и открывает простор для созидания и проективной деятельности. Разные личности и социальные слои заряжены неодинаковым творческим потенциалом и потому вносят разный вклад в процесс накопления энергии. Время – это другое название для жизни, заключает В. А. Муравьев. Завоевание человеком пространства раздвигает горизонты его возможностей, создает стимул для реализации творческой энергии и овладения временем.
Новые подходы в изучении свойств времени открывает синергетика, получившая широкое признание и применение как в естественных, так и в гуманитарных науках. Одним из основателей этого направления был И. Р. Пригожин, лауреат Нобелевской премии за работы по термодинамике неравновесных систем.[372]
Синергетика продуктивно использует многие положения теории вероятности, информационно–кибернетического подхода, структурного функционализма, взаимодействия в режиме диалога для обоснования принципов самоорганизации сложных систем, к которым относится культура.
Понятие динамической неустойчивости дает возможность нового осознания роли «хаоса», в результате которого возникают альтернативные пути развития, способные привести систему к обновлению и процветанию, а не к «тепловой смерти Вселенной». Синергетическая методология ориентирована на изучение разнообразия тенденций культурного развития, соотношения традиций и новаторства, Востока и Запада, Севера и Юга, многополярности культурного мира.
Идея рождения нового через хаос заинтересовала академика Д. С. Лихачева.[373] Хаос – это состояние чрезвычайно неустойчивое и разнообразное, может быть ограниченным и длительным.
Но хаос не может длиться вечно. В самом хаосе существует воля к его преодолению, к установлению относительного порядка, но уже иного, чем прежде. Д. С. Лихачев подчеркивает: «Без рождающего хаоса переход к новой системе в любой области культуры совершиться не может». Разнородность и неустойчивость хаоса делает его удобным «строительным материалом» для появления новых систем.
Хаос и система связаны друг с другом, так как означают переход из одного состояния в другое, каждое из которых не является абсолютом.
Для перехода нужно время. Оно может быть кратким и длительным. Отрадно, что состояние хаоса – это временное явление, которое не может быть вечным. В хаосе может преобладать зло как несостоявшееся добро. Это убедительно показано Ф. М. Достоевским в «Братьях Карамазовых» и М. Булгаковым в «Мастере и Маргарите». Особенность хаоса заключается так же и в том, что в нем возникают одновременно несколько систем, которые могут смешиваться, наслаиваться, существовать параллельно. Это делает его «избыточным», в нем зарождаются разные стили, альтернативные возможности. Культура Серебряного века славилась своим многообразием, хаотичным нагромождением различных направлений: акмеизма и футуризма, кубизма и супрематизма. Они создавали чрезвычайно пеструю картину культуры. Искусство находилось в постоянном движении и смене форм, при этом объясняя российскую действительность, стимулируя появление новой идеологии и новых ценностей. Все это позволяет сделать вывод о том, что хаос не так страшен, как его представляют в обыденном сознании. Старение любой системы подтверждает значимость фактора времени, который дает импульс для динамичного развития культуры. Время определяет рамки и грани созревания нового, выполняя в переходный период функцию катализатора и фермента.
12.2.3. Образы времени в истории культуры
Представления о смысле и значении времени неоднократно менялись в истории мировой и отечественной культуры. Античный философ Платон предложил два термина для его обозначения: «эон» (греч.) – вечность, век, божественное время;«хронос» (греч.) – земное время, имеющее длительность и меру.
Эон в мифологических представлениях в эпоху Римской империи изображался в виде мощного скалящего пасть старца с львиной головой, с обвившейся вокруг его тела змеей. Таким был образ вечного времени. Хронос, или Кронос, тоже образ греческой мифологии, а в римской он известен под именем Сатурна. Эти боги персонифицировали время. Кронос изображался в виде бородатого старца, пожирающего собственных детей, поскольку, согласно предсказаниям, его собственный сын должен был лишить его власти. В этой бесконечной борьбе со временем проходит жизнь человека. Статуя Кроноса находится в Санкт–Петербурге, у входа в Летний сад, и всегда привлекает внимание детей и взрослых.
В Олимпии и Афинах были популярны кронии (в Римской империи – сатурналии) – празднества в честь бога времени. Они длились семь дней и справлялись в декабре. Во время сатурналий прекращались все общественные дела, дети освобождались от занятий, делались подарки, всюду царило веселье. Многое из таких празднеств вошло в христианские святки.
В древнеиндийской мифологии тоже есть божество, воплощающее образ времени, имя его – Кала. Он описывается как состоящий из дней и ночей, месяцев и времен года, поглощающих в своей бесконечной череде человеческие существа. Вращение колеса символизирует созидание, сохранение и уничтожение мира.
В китайской мифологии великое божество времени – Тай–Суй. Перед началом всех значительных работ в честь Тай–Суй совершаются жертвоприношения. На старинных гравюрах он изображался с секирой и кубком или с копьем и колокольчиком, улавливающим души.
В христианских теологических учениях единство прошлого, настоящего и будущего представлено в идее Троицы. Бог, сущность которого едина, но бытие представлено в трех ипостасях: Отца – безначального Первоначала, Сына – Логоса, воплощенного в Иисусе Христе;Духа Святого – животворящего начала.
Единство и равенство «трех лиц» воплощены Андреем Рублевым в иконе «Троица», признанного шедевра мировой культуры. Христианство вносит новое измерение в историческое время европейской культуры. Христианское вероучение отлично от природной мифологии, так как дает новое понимание движения человеческой истории. Ветхий и Новый завет, божественное начало Сотворения мира и человека, пришествие и воскресение Иисуса Христа – таковы главные события библейской истории. Библейское время определяется линейным вектором «от начала к концу», от сотворения мира к Апокалипсису и Страшному Суду. Связь времен приобретает финальный смысл и сопровождается надеждой на искупление грехов и покаяние. Библейская история нашла великолепное отражение в искусстве.
Регулярность, ритмичность и повторяемость течения времени оказывали влияние на традиционный характер поведения, регламентировали начало и окончание сезонных работ, чередование будней и праздников, заключение браков, регистрацию рождения и смерти, подчинение строгим ритуалам и обрядам. Сакральное время насыщено священными событиями, его нельзя перенести «на другой срок», поскольку это повлечет за собой гнев богов, вызовет опасность, которая может иметь роковое последствие для последующей жизни.
Священные места (храмы, часовни, кладбища, места ритуальных событий, памятники) находятся под особой охраной и покровительством церковной и светской власти. В этих местах время соединяется с вечностью.
Прошлое являлось «зеркалом» будущего, оно предопределяло все события, которые возникнут в жизни человека. Мифы, легенды, сказания, жития святых, генеалогия предков были своеобразными системами счета времени. Прошедшее, настоящее и будущее не были разделены четкой гранью, а были прозрачны для постижения и понимания, располагались на одной плоскости исторического времени. Это время определялось движением небесных светил, длиной пути до поселения или до берега моря, реки, до перевала через горы. Все эти сведения хранились в памяти и передавались последующим поколениям. Архаическое сознание подчинялось циклическому времени, наблюдаемому во всех природных явлениях. Периодическая смена восхода и заката, продолжительность сезонных периодов года, рост, созревание и увядание растений, рождение и смерть человека – все это имело определенную длительность, неизбежно совершалось и повторялось в установленном ритме и темпе. Поэтому цикл движения во времени есть во всех древних цивилизациях. Нередко цикличный характер истории связывали с периодами солнечной активности, движением Луны, Юпитера.
Архаичное представление о времени составляет «нижний» пласт народного сознания. Этот реликтовый слой образует фундамент всех последующих понятий о времени. Более того, он не только не исчезает как устаревший, но в том или ином виде всегда присутствует в сознании человечества на всех этапах истории. Линейное и циклическое время не противопоставлены, а дополняют друг друга. До сих пор используются приметы, пословицы и поговорки, образы «стрелы времени», «колеса Фортуны», «Ухода–Возврата».
Несмотря на весьма длинную историю познания свойств времени, оно по–прежнему остается загадочным, действует неумолимо и требует особой осмотрительности от человека.
В 1905 г. писатель Андрей Белый подметил 12–летний цикл русской истории XX в., отметив значение «года змеи», предсказав значительные события в 1917, 1929, 1941, 1953 г.
Экономист Д. Кондратьев выявил циклы истории продолжительностью примерно в 50 лет.
Циклический характер мировой истории был также подмечен и многими культурологами. Понятие цикла использовали итальянский философ Д. Вико в работе «Основания новой науки об общей природе наций»;Н. Я. Данилевский в книге «Россия и Европа»;историк А. Тойн–би, социолог П. А. Сорокин и др.
Интересный расчет циклов творческой активности человека представил исследователь А. Жабин. Рассмотрев 11 842 биографии знаменитых людей – от античности до современности, он обнаружил, что через каждые 15 лет наступает период максимальной активности. В 15, 30, 45, 60, 75 лет происходит творческий взлет человека, обновление его замыслов. В 75 лет творческая активность была присуща Гете, Леонардо да Винчи, Л. Толстому, Ч. Чаплину. Весьма оптимистическая перспектива для поддержания творческого долголетия!
Человек осваивает время и на разных жизненных этапах относится к нему неодинаково. В молодости время кажется бесконечной дистанцией, где предстоит многое сделать. В старости «часы идут быстрее», мелькают не только недели, но и годы. В разных исторических условиях человек способен обгонять время, становясь непонятным для своих современников и получая признание у будущих поколений.
Но возможна и другая ситуация – отставание от хода времени, консервация сознания и поведения, утрата чувства реальности. В политике время использовалось в качестве обоснования идеи о возможности ускорения, движения на повышенных скоростях с целью досрочного выполнения намеченных планов.
В романе В. Катаева «Время, вперед!» оно рассматривалось как фактор, способный поторапливать, заставлять работать быстрее, брать дополнительные обязательства, чтобы приблизить будущее. Время обретало идеологический смысл, оно становилось соучастником исторических событий и замыслов.
Вольное обращение со временем проявляется в практике совмещения и переноса праздничных дней, уменьшения срока службы «год за два», изменения часовых поясов, перехода на сезонное время. Индивидуальное восприятие времени связано с ритмами общества.
Субъективное восприятие времени может не соответствовать его реальному ходу. При сильной эмоциональной нагрузке и предельной сосредоточенности, концентрации внимания чувство времени обостряется. Время «летит», когда человек влюблен, увлечен или полон впечатлений. Французский философ и социолог Ж. Гурвич выделил восемь состояний времени в современном обществе: длящееся, обманчивое, неустойчивое, циклическое, замедленное, переменное, идущее вперед, взрывчатое. Культуры соревнуются между собой за выбор соответствующего типа времени. Кроме того, существуют «макро и микро» структуры времени, т. е. один и тот же человек может жить в разных временных мирах, переходя из одной системы в другую.
При всех обстоятельствах время является важным ресурсом развития общества и человека.
Итак, мы рассмотрели различные понимания культуры и ее ценностей, ценностных смыслов. Выявили ее связи с пространством и временем. Но как бы мы ни трактовали культуру в ее ценностном и семиотическом аспектах, как бы мы ни понимали ее антропологический смысл, наше понимание всего этого в известной мере удостоверяется и проверяется историческим развитием того, что называют культурой, тем или иным видением реальных процессов ее возникновения и трансформации, исторической динамики. И в этом плане культура не просто существует, а существует во времени, хотя и сама порождает некоторые особенности времени, отношений с ним, его ценности.
Естественно, наибольшую остроту все культурологические проблемы обретают в том временном периоде, который именуют современностью, как бы ни понималась ее суть и специфика.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги