Теория риторики

Генерализация принципов контентанализа по отношению к аудитории была произведена в начале 30х г. контентаналитиком Ласуэллом [44]. Ласуэлл создал систему общих мест, по которым должен проводится контент

анализ любого текста. Эти общие места исчерпываются следующей формулой: кто говорит?, кому говорят?, что говорят? через какой канал (т.е. в каком виде словесности) и с каким эффектом? Эти общие места позволяют оценить не только характеристики одной группы текстов, но и всей совокупности текстов, циркулирующих в обществе.

Развитие контентанализа далее шло по линии детализации этих общих мест в целом и применительно к конкретным видам словесности

. Филологическое и статистическое уточнение общих мест применительно к конкретным видам текстов, представленное в работах Карни

[41], позволило на основании естественного принципа восприятия текста человеком (а не понимания текста под своим углом зрения) показать, что каждый вид текста обладает своей системой конкретных общих мест

, т.е. имеет свою схему понятий, составляющих качественный инвариант текстов. Для этой цели разные виды текстов подвергались обследованию с точки зрения их филологической членимости и синонимизации частей текста методами дистрибуции

с последующей статистической обработкой

.

Большим успехом метода Карни стало выявление так называемого "символического зонтика" (simbolic umbrella) в массовой информации, т.е. исчленение и описание системы символов текстов массовой информации в данное время и в данном месте.

Филологический контентанализ Карни был теоретически предсказан идеей фанероскопии Пирса [48], который рассмотрел последовательности и показал своеобразие каждого вида словесности с точки зрения общего смысла текста, а также во многом аналогичным идеям Перельмана

[49]. Это позволило возвратиться к пониманию того, что в каждом виде словесности присутствует своя генеральная модель действительности, что было уже фактически высказано русской частной риторикой 1820_1850-х г. XIX в. (И.И. Давыдов

, Н.Ф. Кошанский, К.П. Зеленецкий) [12; 14; 15; 17; 18].

Таким образом, контентанализ охватил следующие проблемы научной риторики:

1. Отношение между восприятием и пониманием конкретной речи.

2. Смысловые возможности восприятия и понимания текста аудиторией конкретной и общей.

3. Анализ отношения аудитории к тем или иным фактам действительности.

4. Общие места

любого текста и общие места каждого вида словесности.

Наряду с контентанализом возникла потребность усовершенствовать ораторскую речь в условиях массовой коммуникации

, так как массовая информация наряду с письменной формой речи ввела и устную речь не только через электронные средства, но и в непосредственное общение. В американской системе образовани появилась новая дисциплина, которую стали называть "Речь" (Speach). До этого обучение активной речи строилось по литературно художественным образцам, на школьном театре, декламации и письменных сочинениях на литературные темы, преимущественно в плане литературной критики (Literary criticism). Эти средства обучения активной устной речи

были сочтены недостаточными, так как практически исключали навыки изобретения речи. "Речь" должна была дать не только навыки элоквенции, но и навыки инвенции и элокуции и составлять вместе с композицией

и декламацией существенную часть обучения активной речевой практики.

В теоретико-дидактическом плане "Речь" потребовала возрождения истории риторики. История риторики

в трактовке Д. Кларка

предполагала развитие особой историографии риторики [43]. Историографические принципы Кларка в основном сводились к проведению связи в области организации речи через обычай и закон от Римской республики

к американской демократии

и, отсюда, к утверждению, что ораторская речь в ее содержании может изменить ход истории, т.е. ораторская речь

(не экономика!) изменяет духовное состояние общества и дает импульсы к направленному изменению общественной жизни. Эти идеи истории риторики позволили иначе посмотреть на историю литературы. Если в Европе история литературы включает в себя историю художественной литературы и художественнолитературной критики, то в Америке вводится понятие литературной истории Америки. Литературная история включает в себя как ораторскую прозу, так и поэзию и представляет собой историю общественной мысли, выраженной в речи.

Существенным дополнением литературной истории стали хрестоматии образцовых речей, повернувших ход истории США и подлежащих обязательному изучению как высшие образцы стиля. Изучение хрестоматий составляет основную часть обучения идеям американизма как государственной идеологии США. Наряду с хрестоматиями, дающими прецеденты речевой практики, развивается теоретическая дисциплина, называемая риторической этикой. Риторическая этика представляет собой учение об этических нормах именно речи. Исторически это продолжение различий между эристикой, софистикой и диалектикой

в плане условий формирования смысла речи. Нильсен предлагает отнести все приемы эристики к "пропаганде" и запретить ее как нечестную речь [47]. Речь диалектическую и софистическую cледует строить по трем "альтернативам": выбор личной темы, которой надо заниматься предположительно на протяжении всей ораторской карьеры, выбор аудитории, перед которой можно успешно осуществлять свою речь по поводу своих проектов; и в ходе речи излагать свой проект на фоне возможных альтернатив ему. Таким образом, задача оратора --- соединить ораторику и гомилетику в преследовании своей цели, активизировать изобретения и довести их до реализации.

Кроме вышеназванных дисциплин, стала развиваться также теория коммуникаций (Theory of communication или communication theory). Смысл теории коммуникаций --- изучение проблем влиятельности и эффективности речи

. Теория коммуникаций исходит из того, что с лингвистической точки зрения речевая коммуникаци происходит как процесс кодирования и декодирования языковых знаков, и если оба участника коммуникации одинаково владеют языковым кодом, то передача мысли должна быть всегда успешной. Однако этого не происходит, и слушающий и читающий не воспринимают смысла речи полностью или воспринимают не так, как того хотели говорящий и пишущий. Необходимо было исследовать, отчего это происходит.

Теория речевых коммуникаций занялась перечислением факторов, могущих служить помехой в восприятии и понимании речи, т. е. выяснением так называемых "шумов". К этим факторам пришлось отнести действительные технические помехи в канале коммуникации (неясное произношение, нечеткость восприятия сигналов и др. подобные факторы, создающие отвлечение внимани переменами в окружающей обстановке), отсутствие у реципиента

навыка в восприятии данного вида речи или так называемых фоновых знаний, которые могут быть различны у коммуникатора (говорящего и пишущего) и реципиента

.

Наиболее полный перечень факторов такого рода произвел Вильбур Шрамм [50; 51]. Он же дал оценку этим факторам и описал их сравнительные характеристи ки. Одним из факторов оказалось толкование полученной речи. Одна посылка текста (message) всегда сосуществует с другими, полученными по этому же или другим каналам коммуникации

(т.е. видам словесности). Реципиент

поэтому воспринимает единичную речь

(message) на фоне других речей и совместно с ними. При этом разные речи являются помехами одна другой, так как каждая не только занимает время и внимание реципиента, но и содержит свою содержательную информацию, которая не обязатель но согласуется с другими речами по смыслу.

Для понимания речи в любом виде словесности

(канале коммуникации) эти сопутствующие высказывания играют существенную роль. Для толкования смысла речи решающим является обращение к основным, исходным видам речи, т.е. к устной диалогической речи в обыденном общении. Обыденная речь происходит в так называемых неформальных группах

(в кругу соседства и родства). Речь в неформальных группах управляется лидерами этих групп --- неформальными лидерами. Толкование, которое дают речи эти лидеры, является решающим дл понимания и осознания содержания речи более высоких видов речи (книг, сообщений СМИ и др.). Исследование факторов общения

в теории коммуникаций повлекло за собой серию психологических экспериментов по речевому общению

, а изучение толкований речи в неформальных группах

--- ряд работ по социологии речи

. Дисциплина "Речь" стала объединяться с теорией коммуникаций в единый университетский курс.

Научная риторика в США рассмотрела основные формы организации отдельного высказывания: 1. Отношение между участниками коммуникации --- риторическая этика. 2. Оценка общего содержания речей --- контент-анализ

. 3. Факторный анализ

восприятия речи в психологическом и социальном аспектах. 4. Подготовка современного речедеятеля с целью активизации его действий и продвижения своих проектов (риторическая этика).

1.2.11. Языковое существование человека

и народа

Роль речевой деятельности как ведущего начала общественного развития была утверждена в теории и на практике в Японии, где соединение теории речевой деятельности и практики получили название "языковое существование" (человека и народа). Речевая деятельность была истолкована как естественная среда бытия общественного человека. Развитие этой среды в целом и нахождение в этой среде и успешное пользование ею рассматриваются как критерий успеха человека и общества.

Практика "языкового существования" показала, что речевые действия основной ресурс социального и экономического развития. "Языковое существование" включает в себя следующие части:

1. Развитие этикетных форм общения, которые позволяют создать благоприятный эмоциональный климат в обществе.

2. Развитие образования на основе образовательных стандартов, построенных на словарной основе, позволяющих сформировать высокий уровень знаний, при котором научные знания слиты с языковыми.

3. Усовершенствование языка общения, его словарного состава на основе широких статистических обследований

лексики и лексикостилистики и создание рекомендаций пользования словарем речедеятелей, принадлежащих к разным профессиям.

4. Регулярные статистические обследования времени, затрачиваемого на речь: говорение, письмо, слушание, чтение --- разными категориями людей, различаемыми по их занятиям.

5. Регулирование массивов речи

по суткам, неделям и месяцам так, чтобы каждый вид речевого общения имел наибольшую эффективность. Особенно это относится к массовой информации.

6. Создание легко читаемых и легко исполняемых форм документов

, стандартных личных и деловых писем.

7. Поощрение массового непрофессионального литературного творчества, создание предпосылок для речевого искусства всей массы речедеятелей.

8. Статистические обследования, учет и систематизация распределени времени на речевые действия

в их отношении к неречевым действиям: труд, отдых, сон, гигиена тела и т. п.

Все это вместе образует картину речевой деятельности общества и возможность управлять этой деятельностью в интересах прогресса общества в целом (образование, здоровье, оптимистическое самочувствие, успехи в трудовой деятельности). Это достигается регулированием объема каждого вида словесности

в обществе в целом и в его отношении к отдельным категориям людей

, различаемых по полу, возрасту и профессии, построением содержания образования на историкокультурной основе, распределением тематики речи в зависимости от запросов общественной жизни и производства.

Всесторонний охват аспектов речевой деятельности

, их обследование и регулирование в конечном счете привели к процветанию японского народа после разрушитель ных войн и застоя, сложившегося в предвоенные годы.

1.2.12. Основные этапы развития риторики

от искусства к науке

Основные этапы развития учения о речи --- риторике --- показали, что сложившаяся в античности теория речи

как инструмента развития общества полностью подтвердилась на всех этапах развития европейского и азиатского общества: педагогическая система Квантилиана --- гомилетика --- рациональная риторика --- поэтика

и поэзия --- научная риторика

XX в.

Схема 1.12 иллюстрирует эти этапы развития (стр.58).

Схема 1.12

На схеме 1.13 показано, что развитие теории речи --- риторики --- совершает как бы своеобразный круг, в котором общественные задачи риторики как исходного средства существования и развития общества дифференцируются по своим частным задачам и интегрируются снова в научной риторике

.

Схема 1.13

Так обнаруживаются функции риторики: общественное управление

, формирование морали, нравственности и этики, формирование стиля, исследование психологии речетворчества. Эти функции риторики могут быть поняты и как ее задачи.

Современная научная риторика

не отменяет искусства риторики в ее задачах педагогических (моральных), стилистических, психологических, но, напротив, служит осознанию и научному анализу этих задач. Так новая область риторического исследования

средствами теоретической науки

(а не только из прецедентов) позволяет глубже уяснить суть феномена речи

и тем, в частности, помочь риторическому искусству.

1.3. Этос. Пафос. Логос.

1.3.1. Определение терминов

Термины "этос", "пафос", "логос" --- основные для риторики. Этосом принято называть те условия, которые получатель речи предлагает ее создателю . Эти условия

1.3. Этос. Пафос. Логос.

касаются времени, места, сроков ведения речи, и этим определяется часть содержания речи, по крайней мере, ее тема, которую получатель речи может считать уместной или неуместной. Неуместную речь получатель речи вправе отклонить. Главным признаком уместности является тема речи, при условии, что время, место и сроки речи согласованы между участниками речевой коммуникации.

Пафосом принято называть намерение, замысел создателя речи, имеющего цель развить перед получателем определенную и интересующую его тему. Пафос ограничивается категорией этоса с одной стороны, т.е. может реализоватьс лишь в пределах ее места и времени. Другим ограничением пафоса являютс словесные средства, которыми располагает создатель для установления контакта с получателем речи.

Логосом принято называть словесные средства, использованные создателем речи в данной речи при реализации замысла речи. Логос требует, помимо воплощени замысла, использовать такие словесные средства, понимание которых было бы доступно получателю речи.

Таким образом, этос создает условия для речи, пафос --- источник создания смысла речи, а логос --- словесное воплощение пафоса на условиях этоса.

Проиллюстрируем это на примерах: Франциск Асизский проповедовал птицам. Его пафос был ничем не стеснен, но птицы не предложили проповеднику никаких условий этоса, и поэтому само воплощение пафоса в логос в проповеди никого не затронуло. Вот пример чистого пафоса

.

Гулливер попал в страну Гуингмов. Гуингмы --- существа вежливые, они позволяли Гулливеру говорить, но он не знал языка гуингмов, поэтому не мог им объяснить своих мыслей. Вот пример нужды в логосе

.

Дурак из сказки приветствовал похоронную процессию словами: "Таскать вам --- не перетаскать" и был бит. Эти слова он выучил от людей, занятых уборкой урожая, и применил неуместно. Вот пример этоса.

Это литературные примеры. Теперь жизненный пример. Собрание назначается в определенном месте, в определенное время и на определенную тему. Это --- этос. Замсел речи у участника собрания должен быть им продуман в связи со временем, местом и темой собрания. Это пафос. Участники собрания должны применять только те языковые средства, которые понятны всем. Так, на ученом совете Киевского университета можно выступать и поукраински, и порусски, а на ученом совете Колумбийского университета можно построить речь только поанглийски. Это логос.

Три основные категории риторики

--- этос, пафос, логос --- находятся в связи друг с другом и как бы переходят одна в другую.

1.3.2. Последовательность речевых действий

Риторика представляет речь в виде последовательности речевых действий.

Последовательность речевых действий

бесконечна, на каждом звене этой последовательности получатель речи

становится создателем речи

:

Функции получателя речи (П) и создателя речи (С) присущи каждому звену последовательности речевых действий, поэтому при каждом речевом действии каждое последующее звено предъявляет предыдущему требования этоса.

Но речевая цепь оборвалась бы, если бы каждый создатель не выполнял бы требований пафоса, т.е. намерения высказать содержание, неизвестное очередному получателю речи.

Изображение символически показывает, что видимой в данном речевом действии частью является логос (Л), а пафос (Пф) и этос (Э) невидимы, так как они представляют условия совершения данного речевого действия: пафос скрыт в душе создателя речи, а этос скрыт в предшествующих речевых действиях, в которых создавались условия, определяющие возможность принять речь.

Но пафос есть то, что вызовет речь, а этос --- то, что создаст для нее условия: и этос, и пафос находятся как бы в человеке. Человек слушающий --- носитель этоса --- становится говорящим --- носителем пафоса и, отсюда, по признакам пафоса и этоса человек меняет свое место в речевой цепи: из носителя этоса как получатель речи, он становится носителем пафоса как создатель речи.

Квадратные скобки обозначают этос, а круглые скобки обозначают логос как понятное обоим слово. Логос --- речь материально осязаемая, а услови этоса известны из содержания предшествующей , нередко далеко предшествующей речи.

По скобкам речевая цепь может быть поделена на два отрезка:

Оба отрезка имеют по три позиции и по составу позиций могут быть записаны в виде трех столбцов:

(номера I, II и III обозначают позиции). Запись столбцами имеет смысл потому, что получатель речи есть тот же человек, что и говорящий. Он сочетает в себе символ человека (Х) и символ речи ( ), т.к. меняет свои функции от получателя к создателю и наоборот.

Первая строка может быть записана следующим образом:

"Создатель речи --- речь --- получатель речи",

Вторая строка записывается так:

"Получатель речи --- создатель речи --- речь".

Это позволяет уточнить отношения этоса, пафоса и логоса.

"Создатель речи --- речь --- получатель речи"

"Получатель речи --- создатель речи --- речь"

Рассматривая появление категорий этоса, пафоса и логоса по позициям, устанавливаем:

I

II

III

пафос

логос

этос

этос

пафос

логос

В таблице 1.2 связь позиций и терминов показана в виде матрицы.

Таблица 1.2

1.3.3. Диалектика

--- источник категорий речи

Перед нами элементарная матрица дистрибутивного различения, котора позволяет различать в речи, данной в виде логоса, т.е. словесно выраженной звуком или на письме, важные смысловые категории, которые не могут быть объяснены звуком, но тем не менее существуют-то как часть личной психологической природы человека (пафос), то как часть его социальной природы (этос). Дл наблюдателя смысла речи эти индивидуальнопсихические и социальные категории включены в ее словесно осязаемую (видимую и слышимую) природу и одушевляют эту природу, так как без этоса и пафоса логос теряет смысл.

Идея такого троичного различения структуры речевого действия

, несомненно, восходит к практике античной диалектики, когда философы установили, что для того, чтобы совместно искать истину (а не личную выгоду или что-либо еще), нужно, чтобы был правильный диалог

, когда философ, выслушивая речь полностью, дает на нее полный же ответ, т.е. по правилу диалектики участник диалога из слушающего становится говорящим, рассуждая на ту же тему и по тем же смысловым правилам.

Принципы риторики

происходят из диалектики. Характерно, что цивилизации Востока не разработали принципов риторики, так как диалектическая философская беседа не была свойственна их культурам. Арабский исламский мир разрабатывал риторику по греческим образцам и главным образом как гомилетику и логико-философские трактаты, индуизм сосредоточился на философско-психологической проблематике; буддизм, разработав логику, использовал ее как гомилетику; китайская филология использовала логику "Книги перемен

" для композиционных форм письменно-литературных сочинений. Поскольку диалектика

как диалог по особому условию не стала обычаем восточного общества

, представлять человека как создателя и получателя речевой семантической информации

как бы не было нужды.

Категории этоса, пафоса и логоса можно отыскать только в литературной критике, но эти категории в литературно-критических сочинениях существуют имплицитно

, их можно выделить только путем специального анализа.

1.3.4. Место риторики: противопоставление поэзия - - проза

Риторика традиционно противопоставляется поэтике, грамматике и стилистике. Этос, пафос и логос ярче объяснятся, если рассмотреть, как эти главные понятия риторики сополагаются с отправными понятиями этих наук.

Традиционно считается, что риторика относится к ораторской прозе или к прозе документной, научной

и пр., а поэзия --- к поэтическим произведениям. Считается, что поэтика и риторика отвлекаются от разного эмпирического материала

текстов, и поэтому они различны.

Действительно, эмпирический материал

текстов, являющихся примерами и образцами для поэтики и риторики, различен. Аристотель показал, что важнейшими родами ораторской речи являются судебная, совещательная и показательная речь с их разным отношением ко времени предмета описания: совещательна говорит о будущем, судебная --- о прошлом, а показательная --- о связи прошлого с будущим [7, 116]. Роды поэзии иные. В поэтике Аристотеля родов поэзии тоже три: эпос, лирика и драма. Они различаются не отношением ко времени описываемых событий, а степенью украшенности: малой --- эпос, средней --- лирика и полной --- драма [7, 117]. Под украшенностью понимается не словесный строй речи

, а внешние по отношению к речи семиотические действия

: костюм, музыкальное сопровождение, театр и все сюда относящееся, кроме речи.

Эта классификация действительно является индуктивным отвлечением от практики ораторской речи, с одной стороны, и художественной речью, с другой. Но Аристотель одновременно показал, что прозу и поэзию разделяют более глубокие принципы: задачей риторики является убеждение, а задачей поэзии --- подражание. Аристотель не отнимает у поэзии учительной стороны, но говорит, что учительные свойства поэзии не стойки, что хотя и можно поучиться на поэтических текстах, но слушатель скоро забывает их вразумляющий эффект.

Как видим, диалектика

при этом сопоставлении не рассматривается.

Полезно соположить эти основные эмпирические качества. Поэзия: цель --- подражание; роды --- эпос, лирика, драма. Риторика: цель --- убеждение; роды --- совещательная, судебная, показательная (речь). В обоих случаях есть категория цели и есть разделение на роды. Несомненно, что цель как побудительный источник речи относится к категории пафоса, роды поэзии и прозы связаны с организацией собрания людей (театральное зрелище, домашнее музицирование, публичное исполнение эпоса, народное собрание, праздник, суд), т.е. они есть проявление категории этоса в его разновидностях (различия в социальной организации речи). Что касается логоса, то есть общие и различные части. То, что относится к делению слогов, звуков

, частей речи

(трехчастное деление: подлежащее, сказуемое --- предикат, член --- связь между ними) равно относитс и к поэзии, и к прозе. Это же относится и к начаткам категории стилистики

. Но то, что различает поэзию и прозу, --- это категория общих мест в риторике и ее отсутствие в поэзии, хотя есть ссылки на мифологию и быт в сфере подражани --- мимесис. Это значит, что у Аристотеля фактически присутствует понятие логоса как общее понятие для поэзии и для прозы и в частных разновидностях для этих областей речи.

Отсюда следует, что и к поэзии, и к прозе равно применимы категории: этос, пафос, логос, так как, исходя из этих понятий, развиты специальные понятия поэтики и риторики, и эти категории являются категориями речевой деятельности

вообще и, следовательно, категориями риторики как учения о речи. Поэзия, как это дано у многих позднейших риторов, является разновидностью речи и, следовательно, подчиняется прежде всего общим законам риторики

, а потом уже частным ее законам применительно к поэзии. Сводить риторику к какому-либо частному виду речи --- ораторике, гомилетике, научной прозе

и пр. --- нельзя, так как это тоже разновидности речи

. Отсюда можно определить поэтику как частную риторику художественной речи, видоспецифической особенностью которой является мимесис.

1.3.5. Место риторики: отношение к грамматике

Отношение риторики (или ораторики и поэтики вместе) к грамматике (или лингвистике) имеет иной характер. Принципом грамматики является выделение и описание тех элементов речи

, которые достаточно регулярно и по определенным правилам воспроизводятся (а не производятся) в разных по авторству и аудитории речевых действиях. Грамматика отвлекается от того, кем, когда, для кого, на какую тему и каким образом было создано высказывание. Схема 1.14 показывает, как граматика, рассматривая высказывания, которые произведены во всех мыслимых условиях, находит в них близкие по материальной форме, значению и использованию части и делает их предметом описания.

Схема 1.14

Схема 1.14 изображает, что из трех реальных высказываний (1, 2, 3) грамматику интересует факт их делимости на части (a, b, ....) и места, которые эти части занимают в высказывании. То, что относится к речевому действию

, т.е. цель его, кто на кого воздействует, какими средствами, с каким результатом, для грамматики не существенно. Поэтому любое, самое разное речевое действие называется нейтральным словом "высказывание". Для грамматики основным свойством высказывания является его делимость на части и возможность отождествить полученные в результате деления части с подобными частями других высказываний.

Части, отождествляемые в разных высказываниях в зависимости от места, занимаемого ими в разных высказываниях, сводятся в особые классы --- парадигмы. Это делается для того, чтобы одну какую-либо единицу из парадигмы, в случае нужды, выбрать и поставить на свойственное данному классу единиц место.

Грамматика (современная лингвистика) служит для создания возможности построить любое высказывание, т. е. совершить любое речевое действие

, независимо от его замысла и назначения.

Это свойство грамматики (лингвистики) обычно обосновывается тем, что каждый из говорящих является и слушающим, т. е. на том, что речь обратима и едина в создании и восприятии.

Это допущение лингвистики является источником построения ее категорий, таких, как синхрония --- диахрония

, язык человека --- язык общества, норма

--- отклонение от нормы

. Все эти основные категории основаны на понятии правильности построения высказываний

и ошибок при отклонении от правил. Для пояснени своих категорий лингвистика прибегает к образу шифровки и дешифровки, кода и сообщений. Для того, чтобы передать секретное сообщение, его зашифровывают, чтобы нежелательные лица не узнали его содержания, а затем дешифруют. На схеме 1.15 показано, что говорящий и слушающий, используя язык в лингвистическом понимании, поступают точно также: придают мысли зашифрованную в виде условных знаков форму, а затем дешифруют и узнают содержание сообщения.

Схема 1.15

Этот образ хорошо передает принципиальное различие в действиях грамматика и ритора.

Шифровальщик и дешифровщик не интересуются содержанием сообщения. Содержание сообщения важно для тех, кто его создает и получает, т.е. для речедеятелей, совершающих речевое действие. Шифровальщик и дешифровщик лишь перекодируют элементы сообщения и создают возможность секретной передачи сообщения. Им неважно, на кого и как сообщение воздействует. К смыслу сообщения они не должны иметь интереса. Если такой интерес проявится, то это будет, по меньшей мере, нарушением служебной этики.

Схема 1.16 иллюстрирует, что лица, заказывающие шифрование сообщений, напротив, есть реальные участники речевого действия

.

Схема 1.16

Риторика анализирует речевое действие, грамматика говорит о том, как обеспечить понятность слов и выражений, составляющих речевое действие.

Для риторики смысл всякого речевого действия

у создателя речи один, а у получателя другой. Для грамматики смысл у обоих участников коммуникации с помощью речи одинаков.

Для риторики те, кто образуют речевое действие, получают речь, всегда различные категории людей, для грамматики это не значимо.

Для риторики существенен результат речи

, для грамматики это несущественно.

Это различие показывает, что ни риторика, ни грамматика в отдельности не могут считаться наукой о языке только потому, что они изучают как материал наблюдения речевую деятельность людей. В одном и том же материале эти науки видят разное, так как каждая из наук имеет свой принцип, свои отправные понятия и те факты и стороны наблюдаемого предмета, от которых они отвлекаются.

1.3.6. Место риторики: отношение к грамматике

и стилистике

Еще одной наукой о языке является стилистика

. Роль стилистики состоит в соединении риторических и грамматических представлений о языке. Существуют риторическая

и поэтическая стилистика

, с одной стороны, и лингвистическая

--- с другой.

Стилистика

--- более широкая область наблюдений. Она относится, по сути дела, к любым поступкам человека, может быть стиль инженера, политика, архитектора, музыканта, стиль правления, стиль времени и т.п. При изучении фактов речи стилистика развила следующие категории:

а) тропы

и фигуры речи

, которые обычно излагаются в риториках и поэтиках, --- назовем их риторической стилистикой; б) стилистические пометы в словарях, вроде: просторечие, возвышенное, специальное и т. п., --- назовем это лингвистической стилистикой; в)функциональная стилистика; учение о том, в каком виде словесности какие композиционные построения

и какие лексические единицы

и грамматические конструкции

употреблены.

Эти три категории стилистики относятся именно к речевым действиям. В работах по литературоведению

применяются категории, которые соединяют не только речь, но и другие виды деятельности, говорят о готическом романе, литературе барокко

, классицизме

и модернизме в литературе

и т. п. Эти классификации относятся к стилю деятельности

вообще, и в том числе к литературной деятельности.

Что касается стилистики речевой деятельности

, то она противополагается и сополагается с поэтикой

и риторикой

, с одной стороны, и с грамматикой

(лингвистикой

), с другой. Назовем ее речевой стилистикой . Таблица 1.3 показывает, как различаются и соединяются категории речевой стилистики.

Таблица 1.3

Таким образом, виды речевой стилистики составляют единство и каждый вид рассматривает стиль речевого действия

или стиль высказывания

со своей точки зрения. Композиция

--- существенный индивидуальный момент речевого действия, речевого поступка

. Есть типы композиций

, характеризующие вид словесности, например, показательную речь или документ, но конкретный текст данного вида обычно придерживается типа композиции, но может и изменять отчасти этот тип, добавлять или опускать что-либо из типовой композиции.

Слова и выражения всегда стилистически определены, их определение может быть дано либо по отношению к виду словесности: научное, специальное, церковное и т. п.; либо по отношению к конкретному слову: нейтральное, возвышенное и т.п.; либо по происхождению, например: церковнославянское, тюркское, латинское и т. п. Характеристики лексики по происхождению и употреблению пересекаются, и в каждом словаре есть своя система стилистических помет.

И риторическая стилистика, и лингвистика отличаются одним общим свойством. Они представляют собой инвариантные единицы

, выделенные из разных речей, принадлежащих разным видам словесности, т. е. по методу образования эти единицы стиля речевых произведений такие же, как лингвистические единицы

. Например, метафора

или риторический вопрос как категории стилистики отвлекаются от явлений речи так же, как и грамматические формы. Они, так сказать, "аграмматичны" по способу наблюдения и описания.

Пометы стилистического характера, даваемые в словарях, служат для выбора слов при построении данного высказывания. Выбор слов не факультативная, а обязательная часть речевого поступка. Речевой поступок

, речевое действие и выбор слов в нем отражает пафос, регулируется этосом и представляет собой логос. По методу использования это риторика. Композиционная сторона высказывани может быть типовой (как лингвистический инвариант) и элементом индивидуализации высказывания (как вариант). Отношение вариантов к инварианту есть отношения культурного образца

и действия с учетом образца, т.е. относится к использованию культуры, к культуре речи

(отсюда типовые письма в письмовниках, открытки со стандартными текстами и др.).

Это значит, что стилистика применяет грамматический метод наблюдени и описания ради риторического использования по законам речи. Стилистика составляет то, что соединяет и различает риторику и грамматику. Стилистика в ее отношении к грамматике и риторике объясняет особенности подходов риторики и грамматики к высказыванию, речевому действию. Таблица 1.4 иллюстрирует сказанное.

Таблица 1.4

К таблице 1.4 следует сделать такие пояснения. Стилистика не является обязательной составляющей любого высказывания. Человек, плохо владеющий языком, например, только что изучивший его грамматические основы

, совершает речевое действие. Для того, чтобы оно состоялось, достаточно его намерения сообщить что-то и приблизительно правильного грамматического построени при соблюдении элементарных правил речевого поведения. Высказывание (речевое действие) будет неискренним, но все же состоится. Категории риторической стилистики (тропы

и фигуры

) представлены не во всяком высказывании, стилистические пометы (лингвистика) могут быть неизвестны, а композиция высказывания

(функциональная стилистика) может совпадать с грамматической формой предложения. Это же относится к детям, изучающим язык, и к лицам, плохо владеющим языком. Без логоса нет речи. Стиль же еще не логос.

Уместность речи не требует грамматики. Грамматика ничего не говорит о месте речевого действия, о времени речевого действия и о предмете речи

. Грамматика не называет географической или социальной точки пространства, наречия и существительные места говорят о соотносительности понятия места, но не о реальном месте, в риторике и стилистике речь идет о конкретном месте. Время в грамматике также относительно, но в риторике это реальное астрономическое и историческое время также, как и в стилистике. Для грамматики неважен конкретный предмет --- материя речи

, категории предметности

, субъектности

, объектности

, действия, страдания и т. п., есть особые грамматические понятия, с помощью которых можно вести речь о любой материи (о людях, животных, звездах и т.д.). Это значит, что грамматика незначима для уместности речи как категории этоса.

Риторика, имея целью воздействовать на другого и других, не обязательно использует общественную культуру речевого общения

. В особых обстоятельствах ритор иногда допускает ради своих целей замену речи жестом или действием, которые иногда могут заменить письменную и устную речь. И грамматика, и стилистика оказываются ненужными в таких обстоятельствах. Но грамматически верная речь всегда сопрягается с определенным стилем, по меньшей мере, функциональным.

Соотношение риторики, грамматики и стилистики устроено так, что для красноречия, т.е. совершенной по форме и смыслу речи, ритор должен владеть грамматикой

и речевой стилистикой

. Иначе ритор будет, а красноречия не будет. Наша практика показывает это ежечасно и ежеминутно. Для того, чтобы риторика была краснословна, риторов обучали сначала грамматике, а потом стилю. Но риторика в категориях этоса, пафоса и логоса не зависит от красноречия. Определения риторики как учения о красноречии по существу не верны. Они относятся только к привлекательной речи, прежде всего поэтической, но вовсе не к любой речи. Законы риторики

и практика красноречивых риторов не одно и то же. Красноречивый человек нередко не умеет и не может решить конкретную задачу речевого действия

.

Практика революционных ораторов, в частности, отечественных, показывает, что действенную речь может сказать оратор некрасноречивый, на это же указывает и Цицерон в своих замечаниях об ораторах в диалогах по ораторскому искусству

, ставя на первое место образованность и осведомленность как основу ораторства.

Связь этоса, пафоса и логоса выявляется в основных делениях областей риторики и видов ораторской практики. Это деление определяется этосом как отправной категорией.

1.3.7. Эристика, диалектика, софистика

Области ораторской практики деляется на эристику, диалектику и софистику. Разделение это, идущее из античности, связано с тем, на каких условиях ведется речь. Эристика как искусство спора предполагает выигрывание его независимо от того, какими средствами ведется спор, цель речи --- утвердить свое право на поступок и оставить за собой окончательное суждение.

Приемов эристики достаточно много, но принципы у них однородны: не дать закономерно и последовательно развить мысль, чтобы дело полностью прояснилось и утвердить свой интерес.

Таким образом, эристика --- диалог вне диалектических правил.

Правила диалектики противоположны правилам эристики. Они состоят в том, что участники диалога совместно ищут объективную истину.

Например, как по Платону:

В: "Является ли Эрот богом?"

О: "Нет, он не бог".

В: "Является ли Эрот смертным?"

О: "Нет, он не смертный".

В: "Кто же он?"

О: "Среднее между богами и людьми".

В: "Как называются те, кто посередине между богами и людьми?"

О: "Это гении (даймоны)".

В: "Что они делают?"

О: "Они передают волю богов людям".

В: "Значит, Эрот --- один из гениев?"

О: "Да".

Так можно упрощенно представить фрагмент диалога между Сократом и Диотимой в сочинении Платона "Пир" [27, 131 132].

Диалектика противоположена эристике. Она требует:

а) держаться одного и того же смысла терминов в процессе всего рассуждения;

б) не изменять темы обсуждения;

в) не пропускать фактов, относящихся к теме обсуждения, все факты должны быть рассмотрены;

г) не допускать эмоционального давления на оппонента;

д) не опровергать оппонента иначе как в интересах истины и терпеть неудобные суждения;

е) не подходить к делу предвзято.

Между противоположными этическими требования ми диалектики и эристики находится софистика. Смысл софистики как этики речи состоит в видимом следовании диалектике, но с эристической целью --- добиться выигрыша спора. Для этой цели используется действие с объемом понятий

. Всякое понятие расширено или сужено, если оно не определено строго предварительно.

Прием сведения к абсурду --- характерная черта софистики.

Обобщить сказанное можно в таблице 1.5, из которой видно, что эристика, диалектика и софистика различаются отношением к этосу.

Таблица 1.6 показывает, как основные категории речевых действий различаютс через виды пафоса.

Соответственно с категориями этоса и пафоса можно построить в таблице 1.7 отношение эристики, диалектики и софистики к категории логоса.

Сводная таблица 1.8 позволяет видеть взаимозависи мость между этосом, пафосом и логосом (стр. 88).

Так, эристика предполагает: преследовать свою пользу (этос), презирать оппонента (пафос) и не считаться с силлогистикой (логос). Диалектика

предполагает доказательство истины (этос), уважение к оппоненту (пафос) и применение силлогизмов (логос). Софистика предполагает, доказывая, решить в свою пользу (этос), ввести в обман и угодить (пафос) и применять силлогизмы и софизмы (логос).

Таблица 1.5

Таблица 1.6

Таблица 1.7

Таблица 1.8

Это различие, отраженное в трех таблицах, предполагает оценки речи с точки зрения слушающего. Такими оценками являются "хитроумие, красивость и сила". Эти оценки обычно относятся к внешности ритора. Оценке подвергается внешность оратора, так как слушающие оценивают не его речи, а его самого, хотя в самом деле они оценивают речь.

Эти оценки заставляли ораторов быть хорошо подготовленными атлетически, обдумывать свой костюм, а в наше время --- отдавать себя так называемым стилистам, занимающимся костюмом, прической и макияжем, и развивать в себе находчивость в диалоге.

Квинтилиан в своей системе воспитания ораторов предлагает в качестве пропедевтики риторического образования наряду с грамматической подготовкой формирование соответствующих физических кондиций: силы, быстроты, выносливости, координированности, как бы мы сказали это современным словами. Внешние качества оратора составляют его образ. Хитроумие, красивость, сила составляют образ оратора только в ораторике , так как ораторика фактически совмещает в себе эристику, диалектику и софистику. Виды речи, не относящиеся к ораторике, предполагаютиной образ оратора. Так, в гомилетике важнейшим качеством оратора является благообразие, в сценической речи образ говорящего меняется в зависимости от того характера, который он представляет в данной пьесе.

Ораторика через оценку образа оратора аудиторией предполагает комплекс целей риторики: убедить, увлечь и доставить удовольствие своей речью. Легко видеть, что эти качества речи фактически отражают стороны образа оратора в ораторике.

Требование к оратору и его речи, таким образом, связаны с оценкой оратора аудиторией. Это как раз то, за что Платон в диалоге "Горгий" бранит ораторов, сравнивает ораторское искусство

с кулинарным искусством поваров и называет ораторскую практику "угодничеством". Если три разных этических принципа используются нерасчлененно, то ничего другого, кроме "угодничества", ораторское искусство предложить не может.

1.3.8. Речь искусная и речь действенная

В отличие от других филологических наук, риторика неоднократно подвергалась критике как "пустая речь" или "пустая, несмотря на то, что украшенная". Эта критика в теории всегда была связана с обобщенными требованиями к оратору: увлечь, убедить, доставить удовольствие, --- которые, взятые вместе, подчиняют оратора аудитории, делают его поваром, угождающим вкусам гастрономов. Если на практике общество находилось в состоянии застоя, то публичная ораторская речь переставала делиться на эристику, диалектику и софистику. Застой вместе с ораторической обобщенной системой требований приводил к критике ораторики и к ее отрицанию. Расцветы и падения ораторского искусства, однако, в свете этих данных оказываются важными для историка и социолога, так как они характеризуют динамику интенсивности общественных процессов, переходящих от фаз застоя к фазам интенсивного развития. Для риторической науки это значит, что как только идеей, овладевающей ритором, является угодничество, то добиться развития можно, только изменив риторическую теорию

и вместе с ней практику. Таким образом, упреки в угодничестве справедливы и для теории и для практики, так как в угодничестве разрушается действенность речи. Речь

, не приводящая к действию, есть речь пустая.

Как показывает опыт, бороться с пустой речью, вызываемой требованиями угодничества, можно только одним способом: изменить этос, тип соглашени между создателем и получателем речи, что повлечет за собой изменение пафоса и логоса.

Платон в "Горгии" так и поступает. Сократ у Платона предлагает софистам в лице Горгия, Калликла и Пола перейти на этические принципы диалектики. Как только это совершилось, речь стала действенной. Платон, как видим, покончил с "угодничеством" путем дифференцирования критериев этоса, заставив своих оппонентов спорить не на неопределенных и, потому, внекультурных этических требованях, а на дифференцированных, определенных, конкретно-диалектических.

Сила "Риторики" Аристотеля состоит именно в делении речей на виды [8, 24], так как каждый вид обладает своим этосом, конкретно определенным. Взгляды Цицерона, отраженные в его диалогах по риторике, возвращают риторику к диалектике. Цицерон говорит о гражданском и судебном ораторстве, но в центр риторики ставит образованность оратора, его общую культуру и конкретные знания в предмете данной ораторской речи (знание истории, права, прецедентов и др.) [39, 228]. Это, по Цицерону, предпосылки успешной речи. Образованность и осведомленность позволяют оратору успешно действовать. Образованность и осведомленность --- основа действенности речи, украшаемой ораторской техникой, куда включаются психологические и социальные моменты, опытность в ораторской практике и умение владеть голосом.

Образованность и осведомленность предполагают позитивные и объективные знания, которые достигаются средствами диалектики в конечном счете. Доводы ораторов должны быть построены на объективном знании. Сам замысел речи, ее пафос зависят от позитивного решения вопроса, которое невозможно без объективного знания. Диалектика

становится смысловым основанием действенной ораторики. Так устанавливается принципиальная связь между риторикой и логикой.

В настоящее время и в прошлом построение связи между логикой и речью было сложным предметом исследования. Естественно, что логически правильная речь возможна только на этических условиях диалектики --- совместного искания истины. Если отказаться от этого условия, то правила логики установить нельзя. Правильность мысли может быть установлена только анализом речи, целью которой является истина. Логика

начинает с того, что устанавливает истинное или ложное в суждениях и тем становится наукой о правильной мысли.

"Аналитики" Аристотеля начинаются с анализа предложений языка. В предложениях Аристотель устанавливает основное членение предложения: субъект суждения

, предикат

и связка

[5, 118]. Эти три члена предложения являются чисто смысловым делением предложения. Особенностью этого смыслового деления является то, что оно не может быть обосновано формально, т.е. словами и частицами или порядком слов. Все эти языковые средства

ни в одном языке не могут служить семантическому разделению предложения, такому, как в аналитиках. Только связка, которая, по Аристотелю, выражается в том числе и интонацией , может быть признаком такого деления, но этот признак не является универсальным, и до сих пор не установлено ясных соответствий между делением логическим и грамматическим.

Кроме этого, Аристотель оговаривает, что рассматривает не все, а только "правильные" предложения, разумея под этим не только грамматическую, но и смысловую правильность, так как есть немало реальных предложений, мысль которых абсурдна.

Вместе с тем есть и такие предложения, в которых логическое деление может быть только предположено и не выражено словесно: Вечерело. Пожар. Как хорошо! Наконец, вопросительные предложения одним из членов имеют вопрос или, в случае общего вопроса, сами представляют собой не суждение, а лишь потенцию суждения, если на вопрос будет получен ответ.

Все это значит, что если любое предложение риторично, то только часть предложений логична.

Развитие логики привело к символической логике

, где была разработана система символов

, заменяющих части "логичных" предложений и позволяющих логике освободиться от пут языка.

Рациональная риторика и рациональная грамматика

фактически ставили своей целью образовать логически более правильную речь и строили образ такого речедеятеля, который объяснялся бы таким языком, который был бы близок к правильному мышлению. Правила рациональной риторики и рациональной грамматики строились так, чтобы исключить предложения, не подлежащие логической интерпретации из правильного языка.

Рациональная риторика, как было показано на разборе риторики Ломоносова, строила аналитико-синтетическую процедуру: сначала тема речи подвергалась логическому анализу путем соотнесения этой темы с общими местами, которые фактически представляют собой вопросы к членам предложения, а потом, после ответов на эти вопросы, можно было в зависимости от риторической задачи раскрыть и распространить часть итогов логического анализа

или, в предельном случае, ответы на вопрос.

Что касается рациональной грамматики

, то она, рассматривая строй предложения, фактически выделяла словосочетания, составляющие предложения: предикативные, атрибутивные, дополнительные

, обстоятельственные

. Каждый тип связи определялся вопросом. Таким образом, между грамматикой и риторикой образовывалась связь в виде терминов-вопросов, содержание которых дает представле ние о предмете мысли, но не о форме мысли.

Содержание каждого вопросительного слова или вопросительного местоимения интерпретируется бесконечным рядом синонимов: "какой?" --- "хороший, плохой, синий, деревянный, механический, лунный...". Это самые широкие синонимические отношения, где гиперонимом выступает вопрос: "какой?" --- качество, "кто?" --- персона, "что?" --- вещь, "как?" --- способ действия и т.д.

Оказалось, что таких наиболее общих слов немного. Каждый синонимический ряд может быть поделен назначением новых гиперонимов в этом ряду. На схеме 1.17 показано, что возникает тезаурус

, т.е. система подчиненных и рядоположенных слов, взятая в их семантических значениях.

Схема 1.17

Тезаурусный принцип расположения понятий и установление отношений между ними позволяет состояться содержательной логике, т.е. логике, оперирующей реальными понятиями в реальных условиях общения. Когда операции над понятиями выделяют в свой предмет исследования, устанавливается формальная логика

, исследующая связи между понятиями.

В риторике важен логический анализ

, прежде всего как инструмент риторической критики. В риторике такой анализ можно произвести только через тезаурус

. Вне тезауруса приложить логику к словесному произведению нельзя, хотя такие попытки делаются. Связь между логикой, риторикой и грамматикой проходит через общие места и топы.

Под общими местами понимают обычно высшие уровни тезауруса лексических значений, а под топами

--- низшие уровни. Высший уровень лексических значений подвержен малым изменениям --- общие места относительно прочны, но топы достаточно подвижны:

"Красть нехорошо" --- общее место

.

"Красть у чужих опасно, но можно" --- топ в практической этике.

"Красть --- безусловно, смертный грех" --- топ в духовной морали.

Сказанное означает, что топика зависит от этоса, вызывает пафос

и соответствующий логос

. Силлогизмы

, энтимемы и примеры

в своей содержательной логике зависят от этоса как специального установления, организующего речь.

1.4. Законы речи и правила риторики

1.4.1. Индукция и дедукция в риторике

Античная риторика, гомилетика, рациональная риторика выводили свои положени из практики ораторского и проповеднического красноречия. Они представляли собой обобщение удачных приемов ведения убеждающей речи

и обосновывались риторами эвристически.

Однако любое положение, закрепленное термином риторики, фактически скрывало две стороны: объективные законы реальности речи, с одной стороны, и правила удачного использования этих законов, с другой.

Риторика Аристотеля начинается от различения трех видов речей: показательной

, судебной

и совещательной

[8, 24]. Это разделение дано эвристически: "есть такие виды речей". Но в этих начальных терминах скрыты, во-первых, категории этоса --- виды собраний, где может быть публична речь, вовторых, категории пафоса --- прославить или проклясть кого-либо и чтолибо, рассмотреть прошедшие и не видимые сейчас события, склонить или отклонить предлагаемые решения, и, в-третьих, категории логоса --- способы создания понятной и эстетически совершенной речи. Все эти категории: пафос

, этос и логос

--- объединяются в свою конфигурацию в данном высказывании.

Ораторская практика

античности не могла дать ясного разделения законов и правил, так как и в народном суде, и в народном собрании употреблялись судительность и совещательность речи одновременно, нередко призывали богов в свидетели, хвалили и проклинали --- все в одном и том же высказывании. Современная ораторская практика, например, в суде также показывает, что судебный оратор хвалит закон и осуждает беззаконие, советует принять суду то или иное решение и разбирает дело, как говорят, по существу. Таким образом, строгое различение, проведенное Аристотелем, --- плод теоретической мысли, хотя и опирающейся на практические прецеденты ораторских удач и провалов. Таблица 1.9 обобщает теоретические идеи, лежащие в основании разделени видов речи

.

Таблица 1.9

Из этой таблицы следует:

а) всякий вид речи есть закономерное единство этоса, пафоса и логоса, специфическое для данного вида речи;

б) все виды речи в категории логоса выделяют такой вид речевого смысла как отношение ко времени;

в) все виды речи в категории пафоса выделяют модальность --- отношение к действительности через действие

: отсутствие действия, изучение результатов действия, намерение совершить действие;

г) все виды речей

в категории этоса выделяют реальные и мыслимые поводы для создания аудитории в ораторской практике: объединение людей (торжественное собрание), установление справедливости в споре (суд), обеспечение будущей безопасности (народное собрание). Эти три повода создают общежительство. Поэтому, по Аристотелю, пределы государства --- речевая досягаемость (внутренние, а не внешние границы);

Аристотель как бы спрашивает себя и отвечает:

_ "Где границы государства?"

_ "Границы внутренние, общежительство".

_ "Что минимально необходимо для общежительства?"

_ "Объединение, справедливость, безопасность".

_ "Как можно достичь этих критериев общежительства в условиях политики?"

_ "Торжественными собраниями, народным судом, народным собранием".

_ "Как такие аудитории при целях объединения, справедливости, безопасности требуют самым простым и эффективным образом построить речь?"

_ "Говорить о будущем или прошлом или связи будущего и прошлого раздельно --- по видам речи, определенным аудиториями".

Это значит, что фактически разделение речей на виды есть результат дедукции

, совершенный неявным образом, внешне как бы эвристически, но в самом деле путем умственного усмотрения.

Для того, чтобы совершить такое логическое движение, необходимо иметь исходные аксиоматические положения. Такими положениями у Аристотеля являютс связи: полития

--- границы государства --- его цель --- средства:

1. Если средства --- речь, то границы государства определяются речевой досягаемостью.

2. Если средства государства --- речь, то нужны минимальные и достаточные виды собраний

.

3. Если есть виды собраний

, то каждому соответствует вид пафоса

.

4. Если виды пафоса

соединить, дать справедливость и безопасность, то минимальные средства логоса

состоят в дифференцированном отношении к прошлому и будущему.

Эта дедуктивная цепочка фактически определяет разделение видов речей

, а практика только дает подтверждающие примеры (в виде положительного или отрицатель ного опыта).

Но сама дедуктивная цепочка, изображение на схеме 1.18, построена по законам конструктивной логики

.

Схема 1.18

1.4.2. Понятие законов речи

Как видим, структура суждений отразила закономерность социальной организации. Для того, чтобы государство достигло своей цели, нужен исходный материал --- дописьменная устная речь --- к которому предложен метод деления речи на виды. Благодаря этому каждый вид речи обретает правильное единство своих свойств: этоса, пафоса и логоса --- так получается государство, преследующее свои цели. Этим фактически обнаруживается объективный закон:

Речь обеспечивает государство и его цели путем разделения речи на три основных вида.

Этот закон проявляется в том, что если бы не было речи, то не могло бы быть государства, и если бы публичная речь

не делилась на виды, то невозможно было бы реализовать цели государства. В этом основном законе присутствуют и дополнительные законы:

Всякий вид ораторской речи представляет собой единство этоса, пафоса и логоса.

Всякий вид ораторской речи имеет свое отношение к действительности и времени.

Первый закон речи устанавливает связь между общежительством и речью. Второй и третий законы устанавливают законы различения речи и смысла речей. Поэтому первый закон может быть назван законом общежительства ; второй --- законом цельности внешнего и внутреннего содержания ; третий --- законом смыслового ограничения речи. Эти три закона должны быть названы законами Аристотеля по их фактическому автору. Аристотелю удалось открыть основные объективные законы речи.

1.4.3. Законы речи и правила риторики

Объективные законы речи далее у Аристотеля подкрепляются правилами. Правила --- это рекомендации для ораторской практики, не входящие в противоречие с законами речи. Например, если лицо, говорящее показательную речь

, не соединяет данные и смыслы о прошлом с данными и смыслами на будущее, то показательная речь не будет иметь успеха. Если лицо, говорящее совещательную речь, начнет вносить в свою речь разбор событий, имевших место в прошлом, то совещательная речь может не состояться. Если лицо, говорящее судебную речь

, будет много рассуждать о будущем, то смысл прошедших событий не будет обследован и обнаружен.

Правила указывают на возможные ошибки оратора: так, при произнесении тостов ограничиться благопожеланием --- значит не развить мысль, не дать обоснование, принизить силу благопожелания; если при разборе того, как надо предотвратить неприятности, станут говорить о прошлом, то выйдет, что кого-то надо осудить, кого-то оправдать, но не будут приняты меры к предотвращению грозящих неприятностей; если сторона в суде будет советовать, что следует сделать на будущее, то проиграет процесс, так как не даст анализа событиям, имевшим место в прошлом.

Эти правила риторики могут быть подкреплены множеством случаев удачной и неудачной ораторской практики. Поскольку же оратор никогда не имеет абсолютной удачи и не терпит абсолютной неудачи, то реальная ораторская практика

и ее негативные и позитивные моменты смешаны. Удача всегда имеет обратной стороной неудачу или включает в себя частично неудачу, подобно всякому поступку, содержащему в себе и доброе и лукавое. Соблюдение правил, основанных на законах, делает речь менее погрешной . В этом практический смысл риторических правил.

1.4.4. Генерализация законов речи Аристотеля

Законы речи Аристотеля имеют фундаментальное значение для учения о речи

. Законы Аристотеля построены для частного случая речи --- ораторской речи. Но уже во времена Аристотеля существовали другие виды речи, которые не могут быть названы ораторикой. Это домашняя, бытовая речь

, философская диалектика

, учебная речь

, документ

, личное письмо

, ученый трактат

, поэтическое сочинение, театр

.

Эти виды речи не вошли в трактат "Риторика", но легко видеть, что эти виды речи подчиняются сходным закономерностям.

Бытовая речь существовала в семейном и соседском окружении; философска речь совершалась на условии искания истины между образованными людьми; речь учебная совершалась педагогами и имела своим условием передачу опыта поколений в гимнастике и мусике; документы писались на основе устных договоров, в них определялась ответственность сторон за соблюдение договора; личные письма предполагали общение на расстоянии через посыльных и потому были по смыслу таким аналогом бытовой речи, при котором отсутствует бытовой контекст, а есть только контекст письменный и литературный; ученые трактаты переписывались, рассылались и хранились в личных или публичных библиотеках и, будучи обращенными к ученым людям, предполагали соблюдение в письменном монологе правил формирования смысла философского диалога; поэзия --- сочинения и театр --- предполагали мимесис, широкую аудиторию зрителей и слушателей.

Все эти виды речи не относились к государству. Они имели свои цели, материал, методы, средства и результаты, которые составляли негосударственную жизнь людей

: семью, школу, ученость, деловые отношения (производственные и коммерческие), развлечения. Все это составляло жизнь людей вне государства и его интересов и интересов людей к государству. Каждый из видов речей служил общественной структуре и формировал ее.

Поэтому законы Аристотеля

могли быть сформулированы и в общем виде:

Речь обеспечивает общественную структуру путем разделения на виды.

Всякий вид речи представляет собой единство этоса, пафоса и логоса.

Всякий вид речи имеет свое отношение к действительности --- модальность и время.

Так, дописьменная устная речь делится на виды: диалог по предметам общежития, молву и фольклор. С точки зрения этоса они различаются тем, что в диалоге по предметам общежити смена реплик не регулируется, в молве

передать сообщение одному человеку можно только один раз, а в фольклоре слушающий обязан принять одно и то же сообщение бесконечное количество раз. Соответственно с точки пафоса диалог по предметам общежития завершается действием, молва информирует и не обязательно приводит к действию, а фольклор должен содержать обязательные нормы жизни. Отсюда диалог

--- действенная речь, предметы в нем именуютс прямо; молва

--- информирующая речь, в ней сообщаются сведения о событиях прошлых или наступающих; фольклор содержит нормы культуры

.

Письменная речь делится на письма, документы и литературу, а литература делится на ученую, историческую и художественную, художественная, в свою очередь, делится на драму, эпос и лирику.

Контакты устной и письменной речи выражаются в том, что образуется устно-письменна литературная речь, содержащая диалектику

, учебную речь

и сценическую речь. Каждый вид речи

обладает своими свойствами этоса, пафоса и логоса.

Законы Аристотеля в расширительном толковании оказываются справедливыми и для неораторской речи в любых ее разновидностях.

1.4.5. Генерализованные законы речи

и общественно-речевая практика

Делимость речи на виды и разновидности обеспечивает развитие и существование общественных структур. На схеме 1.19 показано, что дописьменная речь обеспечивает существование общежительства, отношения соседства и родства.

Письменная речь

делится на документы, письма и литературу. С точки зрени этоса документы

обязательны к исполнению, их получение контролируется. Они обязательны к приему, письма можно принимать или не принимать, действия по их содержанию не обязательны, литература с точки зрения этоса предполагает свободу выбора сочинения читателем. Это значит, что получатель текста сам контролирует выбор текста для прочтения.

Схема 1.19

Соответственно распределяются пафос и логос. В письмах

следует писать об интересующей стороне дела и не быть назойливым в просьбах, в документах надо

писать так, чтобы действие по ним обязательно наступило, а в литературе важно вызвать интерес (познавательный или развлекательный). С точки зрени логоса

, письма --- как бы аналог монолога в бытовом диалоге, документы содержат договор или подготовку договора, а в литературе должна быть строгость композиции и стиля, обеспечивающая ее чтение и понимание независимо от места и времени. На схеме 1.20 показано, как соответственно этому складывает ся социальная роль письменной речи

--- объединение и обслуживание образованных людей в отличие от необразованных.

Схема 1.20

Устно-письменная литературная речь делится на диалектику, учебную речь

и художественную речь

. По признаку этоса диалектика --- совместное искание истины, учебная речь --- научение, художественна речь --- развлечение. По признаку пафоса

диалектика --- доказательства и опровержения, учебная речь принудить ученика овладеть письменной культурой, художественная речь развить воображение. По признаку логоса

диалектика обеспечивается формами силлогистики (и вместе с формами эристики и софистики, которые осознаются и отрицаются, т. е. происходит смысловой разбор форм речи); учебная речь по признаку логоса должна выполнять требования методики: от простого к сложному во временной дозировке; художественная речь по признаку логоса --- выразить переживание автора и заразить этим переживанием аудиторию. Отсюда устно-письменная речь обеспечивает контакт между образованными и необразованными людьми и служит развитию образованности путем приобщения людей к письменной речи, именно тех людей, которые уже овладели устной речью. Таким образом, как показано на схеме 1.21, устно-письменная литературная речь формирует сферу образования.

Схема 1.21

1.4.6. Закон связи речи и общества

Приведенные примеры позволяют сформулировать следующий закон:

Становление, развитие и существование любой общественной структуры

обеспечивается становлением, развитием и существованием определенных видов речи, и наоборот.

Это можно назвать законом связи речи и общества.

Прочность этого закона подтверждается эмпирически невозможностью указать на исключения. С другой стороны, любые отступления от этого закона предполагают создание такой общественной ситуации

, когда новые социальные структуры не могут существовать.

Приведем примеры:

1. Возникновение неформальных социальных групп, претендующих на образование нового стиля и его распространение на все общество или его часть, обычно сопровождается созданием жаргона ("язык лабухов", "язык митьков", воровские жаргоны и т.п.). Жаргон

держится как показатель социальной группы до той поры, пока он не переходит в другую социальную среду

. Если жаргон переходит в другую социальную среду, неформальная группа

с ее обычаями и установлениями распадается.

2. Цивилизации, возникнув на основе письменной речи

, располагают письмами, документами и литературой. Так, древнеегипетская цивилизация, цивилизаци Шумера, Вавилона и т. п. обладали этими видами письменной речи. Независимо от разных причин, приведших к прекращению тех или иных цивилизаций, их письменные тексты

вышли из употребления. Можно утверждать и обратное: цивилизации прекратили свое существование потому, что их письменные тексты вышли из употребления и лишь потом были дешифрованы с научными целями много веков спустя.

3. Изменение системы образования от средневекового тривиума и квадривиума на поурочно-предметную Яна Каменского изменяет систему физической культуры, организации так называемой новой науки и связано с созданием нового искусства (послевозрожденческого). Справедли во и обратное утверждение: поурочно-предметная система образования возникает благодаря "новой науке", послевозрожденческому искусству и введению физической культуры в систему общего поурочно-предметного образования.

1.4.7. Фактура речи и структура речи

Обращаясь к античной практике, замечаем, что помимо государственной и правовой ораторской речи, для которой написан трактат "Риторика" Аристотеля, система речи как целое имела следующую структуру:

Как показано на схеме 1.22, эта система речи есть совмещение в одной синхронии исторически двух этапов развития речи: дописьменного и письменного

(стр 106).

Схема 1.22

Понятие фактуры речи заимствуется в риторику из общей филологии. В общей филологии фактурой речи называют материал речи, обработанный орудиями речи для создания языковых знаков. В устной речи фактурой речи являются колебани воздуха, созданные аппаратом артикуляции с целью образования членораздельной и осмысленной речи. В письменной речи фактурой речи являются материалы письма, обработанные орудиями письма для создания языковых письменных текстов.

Фактуры устной и письменной речи разноприродны как с точки зрения физически определяемой, внешней стороны: колебания воздуха или письменные знаки, так и с точки зрения психофизических действий человека. В письменной речи, в отличие от устной, органами речи являются не органы артикуляции --- части аппарата дыхания и пищеварения и слух, а глаз и рука, создающие и прочитывающие письменный текст и письменные знаки. Между устной и письменной речью образуется средостение --- устная или устно-письменная литературная речь. В устном варианте это нормированное литературное произношение, а в устно-письменном варианте это конспекты или предварительный письменный текст, который воспроизводится устно, или протокол, или стенограмма, запись произнесенной речи.

История речевой деятельности позволяет зафиксировать законы преемственности риторики:

Введение в систему речи

новой фактуры речи предполагает создание новых видов речи, каждый из которых обладает своим этосом, пафосом и логосом.

Введение в систему речи новой фактуры речи не уничтожает старой фактуры речи, но развивает ее, образует в старой фактуре речи новые виды речи, каждый со своим этосом, пафосом и логосом.

Введение в систему речи новой фактуры речи обязательно сопровождается установлением преемственности между языковыми знаками разных фактур речи.

Фактура письменной речи, как видим, породила три новых вида собственно письменной речи: письма, документы, литературу. Вместе с тем, письменная речь не уничтожила ни бытовых диалогов, ни молвы, ни фольклора, сохранив эти виды речи

. Письменная речь образовала новые виды устной речи: ораторику, гомилетику и сценическую речь. Каждый новый вид речи образовал свои разновидности: ораторика --- показательную

, судебную

и совещательную речь, гомилетика --- диалектику

, учебную речь

и проповедь

, сценическая речь --- эпос, лирику

и драму

. Новая фактура письменной речи через алфавит и систему письма поставила в связь устную

и письменную речь

в пределах одного литературного языка

. Но, кроме того, в письменную речь вошли записи фольклора и мифологии, а в устную --- виды письменной и устно-письменной речи. Таким образом, не только на уровне системы языка

, но и на уровне текстов формируется согласование устной и письменной речи

.

1.4.8. Развитие фактуры речи и развитие

общества

Соединяя закон фактуры речи и закон связи речи и общества

, можно получить вывод о том, что развитие структуры общества зависит от развития фактуры речи:

Введение в оборот речи новой фактуры речи создает возможность создания новых структур в обществе, и потребность общества в новых структурах может быть реализована только введением новых фактур речи.

Этот вывод подтверждается историей риторики

. Создание миссионерских религий строится на проповеди, а проповедь

есть вид речи, возникающий из связи устной и письменной речи. Создание государства связано с письменной речью, когда складывается возможность создавать документы и общаться письмами, преодолевающими расстояние и время, расширяющими круг общения со временем и на расстоянии. Создание религии (как немиссионерской, так и миссионерской) и учености связано с созданием литературы и другие подобные примеры.

Осознание связи развития структуры общества

в связи с развитием фактуры речи привело риторику ХХв. к новым риторическим дисциплинам: контент-анализу

, теории коммуникаций

, риторической этике, теории речи> speech science и т.п. Появление контент-анализа как статистического метода прочтения и статистического анализа текста связано с тем, что массовая пресса и, шире, массовая информаци делают невозможным прочтение или выслушивание всего массива текстов. Получатель текстов может освоить текст массовой информации только по фрагментам. Вместе с тем, он заинтересован в том, чтобы воспринимать содержание массовой информации как целого текста. Единственным способом решить это противоречие является статистическое представление содержания текста. Статистическое представление содержания текста значимо не только для получателя текста, но и для создателя текста. Создатель текста массовой информации

с помощью контент-анализа

сам получает итоговое представление о содержании своего текста в ряду других подобных (например, одна газета в отношении к другой), степени влиятельности и характера влияния своего текста.

Таким образом, контент-анализ как частная риторическая дисциплина становится посредником между создателем текста и получателем, посредником, объясняющим их отношения по смыслу. Контент-анализ выполняет функцию обратной связи в том виде словесности, в котором эта связь не может быть образована непосредственно. Печатный текст, имеющий большой тираж, не может обеспечить обратную связь между создателем и получателем текста, так как получатель текста не имеет в своем распоряжении техники, создающей тиражный текст массового применения. Поэтому он может ответить создателю текста, а точнее одному из его представителей, только письмом или устно и этот ответ не может быть ответом на целый текст повременного издания, а только на его фрагмент. Поэтому текст массовой информации течет в одну сторону: от создателя к получателю. Этим нарушается принцип возвратности, диалогичности речевой деятельности, лежащий в основании категорий этоса, пафоса и логоса.

Компенсирует эту возвратность контент-анализ

, который дает статистическое обобщение содержания постоянно текущего массового текста. Этим образуется обратная связь между создателем и получателем текста и таким образом восстанавливаются основные категории риторики

, а вместе с ними и система управления обществом в сфере рекомендуемых массовых действий и настроений большого количества людей. Контент-анализ, возникнув из нужд массового управления, с помощью массовой коммуникации может

применяться к широкому анализу мыслей и чувств массовой аудитории в социологических исследованиях и для анализа содержания текстов текущей книжной продукции, больших массивов документов, телефонных разговоров и устной речи в бытовой и ораторской практике. Обследование этих видов речи позволяет ориентировать содержание и идейную направленность текстов массовой информации или ее отдельных материалов. В этом случае имитируется принципиальная диалогичность устной речи.

Контент-анализ полностью оправдал себя на фоне тех ареалов массовой информации, где он не применялся, т. е. в Италии, Германии, СССР, Китае и ряде других стран, где временно возобладал так называемый тоталитарный режим. Этот режим привел к большим неприятностям для тех, кто его создал, не посчитавшись с законами речи и нарушив своими действиями основные категории риторики. Наоборот, там, где обратные связи массовой информации оказались компенсированы тем или иным образом, особенно посредством контент-анализа, тоталитарный режим не имел базы для возникновения.

Развитие учения о речи (speech theory) в США создало основание для подъема речи в тех видах словесности, которые возникли раньше (устная деловая речь, документы, письма, книжная литература). Это обеспечило активизацию частной жизни и коммерческой деятельности путем интенсификации речевого обмена

и совершенствования его качества --- компрессию информации, содержащейся в нем.

Интенсификация речевого обмена была стимулирова на учением о речевой этике (риторической этике), которая требовала от каждого владеющего литературным языком активности в речевых действиях. Развитие теории коммуникаций

(communication theory) на базе психологических и социологических исследований позволило установить факторы, обеспечивающие действенность отдельной речи: материала внутри выпуска массовой информации, рекламы, документов, содержащих оферты и другую информацию. Теория коммуникаций рассматривает действия получателя речи и, таким образом, создатель речи, ориентируясь на факторы восприятия речи, корректирует уместность и действенность своей речи, обеспечивая ей успех.

1.4.9. Общественное управление речью

Все эти новейшие учения о речи (соединенные и развитые в Японии в одно целое под названием "языковое существование") показывают направленность правил речи, сложившихся в условиях создания нового вида речи --- массовой информации

. К этим правилам

относятся:

обеспечение обратной связи, диалогичности общения в условиях, когда фактура массовой информации предполагает речь, текущую только в одну сторону (от создателя речи к получателю);

обеспечение обратной связи через контент-анализ и теорию коммуникаций служит для того, чтобы можно было реализовать категории этоса, пафоса и логоса.

Когда вводится новая фактура речи, формируются новые виды речи

и отвечающие им социальные структуры, для правильного развития жизни общества должны быть сохранены категории этоса, пафоса и логоса, иначе сложатся нездоровые явления в жизни общества.

При введении новой фактуры речи и отвечающих ей новых видов речи для правильного развития речи

и общества

должны быть обеспечены развитие и смысловая трансформация тех видов речи, которые сложились до того, как была введена новая фактура речи.

В начале ХХ в. и позднее с появлением и развитием массовой информации, т. е. кино, радио, затем телевидения и массовой периодической прессы заново встала проблема авторского права

и цензурных ограничений. Потребовалось, например, соотнести авторское право на роман с кинопроизведением, содержащим экранизацию этого романа или авторское право на роман с использованием словесного материала романа при радиопостановках. Сложности возникали и при воспроизведении песен, принадлежащих определенному автору в ситуации их граммофонной или иной записи и при их "живом" вопроизведении разными исполнителями для разных аудиторий, использованием их в кино или на радио и другие подобные проблемы.

Эти проблемы потребовали нового законотворчества в области авторского права. Оно было пересмотрено и соответственно усовершенствовано. Изменилась и структура цензурных установлений в смысле ответственности за нарушение цензурных правил и интерпретации их содержания.

Это юридическое усовершенствование развили в США, а затем и в других странах права copyright и структуру реализации цензурных запрещений. Все эти действия были связаны с потребностью сохранить в области этоса и, следовательно, пафоса и логоса содержательную преемственность нового вида речи --- массовой информации --- по отношению к имевшимся до этого видам речи.

Так было реализовано еще одно правило:

Необходимо выдержать смысловую преемственность

между новым видом речи и имеющимися ранее видами.

Как видим, правила а, б, в возникли в связи с появлением новой фактуры речи --- массовой информации

и, соответственно, правила а, б, в оформили фактурный закон риторики в виде законодательных установлений, научных разработок и практических действий. Новые правила (а, б, в) создали в США ситуации правильного речевого поведения

в обществе и тем гарантировали приток населени и социально-экономическое развитие.

1.4.10. Принцип развития речи

Все перечисленные законы риторики фактически строятся на том, что речь развивается в своей фактуре, форме и содержании. Развитие речи с точки зрения этих законов и отвечающих им правил (например, а, б, в) дается как данность: речь не может не развиваться. Однако это утверждение можно лишь логически вывести из законов и правил.

Фольклор

любого народа отводит значительное место правилам ведения речи. Начало этих правил относится к установлению порядка ведения речи. Этот порядок включает в себя старшинство как принцип преимущественного права на речь. Старшие разрешают говорить младшим, но сами не спрашивают у младших разрешения на речь. Принцип преимущественного права на речь у старших представлен в любом фольклоре. Этот принцип отводит старшим право и обязанность распоряжаться речью.

Распоряжение речью --- компетенция старших --- предполагает определенные нормы смены реплик.

Первой такой нормой является преимущество речи перед всеми другими действиями. Если кто-то обращается к кому-либо с речью, то адресат должен приостановить любые занятия: труд, развлечение, занятие искусством, игру, обряд и т.д. и выслушать речь. При этом слушающий должен, если он вежлив, принять соответствующую позу, которая поощрит говорящего продолжить речь, и жестом, мимикой и голосом побуждать говорящего к тому, чтобы он продолжал говорить. Это Правило предпочтени речи любому действию.

Если говорящий в момент своей речи вопреки правилу предпочтения речи действию был перебит другой речью, он должен остановиться и выслушать обращенную к нему речь. Это Правило предпочтения слушания говорению. Правила предпочтени речи другому действию и предпочтения слушания связаны с правилами ведени диалога (букв. "черезсловия"). По этим правилам на всякий обращенный к человеку вопрос должен быть дан ответ. Ответ может быть дан словом или действием, отвечающим на вопрос предметно. Например, на вопрос о дороге, можно показать рукой, по какой дороге идти спросившему.

Если речь содержит повеление или просьбу, то следует исполнить повеление или просьбу, или ответить, почему эта просьба не может быть выполнена.

Если речь содержит повествование (не вопрос и не повеление), то на него следует ответить повествованием, но можно задать вопрос или высказать просьбу, т. е. ответить речью на речь.

Из приведенной ниже таблицы 1.10 видно, что вопрос и повеление (или просьба) предполагают ответы как действием, так и речью, но не предполагают ответа умолчанием. Повествование не предполагает ответа действием (ответ действием возможен тогда, когда повествование реально представляет собой не повествование, а вопрос или просьбу и так истолковано слушающим), но может иметь ответом умолчание, которое заключает в себе мысль, т. е. потенцию к речи или действию.

Таблица 1.10

Это значит, что все виды реплик в диалоге переходят в речь, часть из них омертвляет речь, переходя в действие, другая часть переходит в мысль, содержащую в себе потенцию и действия и речи. Это значит, что речь в любом случае управляет действием и приводит к мысли.

Отсюда фольклорные тексты ставят мысль в положение источника действия

и источника речи

, но, как показано на схеме 1.23, источником мысли

, в свою очередь, является речь.

Схема 1.23

Таким образом, правила смены реплик в диалоге предполагают, что речь должна быть источником развития, ей предписана правилами ведения диалога эта роль. Поэтому тезис речь не может не развиваться получает оправдание в виде правил диалога. По этим правилам диалогическое развитие речевого общения должно быть источником развития деятельности.

1.4.11. Эффективность речи

Однако

Таблица 1.11

Различение новизны, уместности и правильности по сути дела предполагают отношение к этосу (ограничение аудитории), отношение к логосу

(возможность словесной коммуникации) и отношение к пафосу

(соотношение нового и данного). Эти отношения проиллюстрированы в таблице 1.11, доказывая, что сочетание новизны, правильности и уместности --- основа эффективности речи и действия. Это значит, что к тезису речь не может не развиваться надо добавить тезис развитие речи и действия зависит от эффективности речи

и, следовательно, от того, насколько правила речи

содействуют реализации категорий этоса, пафоса и логоса.

1.4.12. Общество, государство, организация речи. Гласность

Речь и ее законы и правила связаны с общежительством. Роль организатора общежительства со времени античности, т. е. с момента становления государства, греческой политии или восточной монархии берет на себя государство. Государство прежде всего определяет право голоса, т. е. круг лиц, которые имеют право своей речью влиять на государственные дела. В греческой политии это право принадлежало свободным гражданам. Понятие "свободный" было противопоставлено понятию "раб", который был говорящим орудием. Рабы выполняли работу любую, в том числе и ученую, и педагогическую, но они не имели права голоса. Греческие города располагались так, что они были окружены негреческим населением. Это население было источником рабов. Поэтому свобода была свободой слова и противопоставлялась рабству --- утрате свободы слова.

Свобода, о которой говорили и говорят политики и ученые, предполагает всегда право голоса одних и рабство других, иначе это слово --- свобода для всех --- бессмысленно. Это хорошо видно на суровых законах Ликурга, по которым спартиаты должны были жить свободными, постоянно совершая набеги на негородское население, грабя и убивая.

Христианская проповедь отменяет этот варварский образ жизни, предполагая право речи каждого. Этический строй мысли

изменяется, и слово "свобода" в своем классическом смысле утрачивается. Свобода совести предполагает только личную ответственность за последствия помышления и поступка и проверку своих помыслов и действий на их соответствие нормам духовной морали. Тесная связь демократии и рабства и их противопоставление снимается совестью. Но монархический строй общества все равно, наделяя всех правом голоса, предполагает речевое неравенство, неравенство реальных возможностей влиять на общественную жизнь своей речью. Монархия тем не менее расширяет юридически право голоса, наделяя им, как юридической нормой

, каждого.

Новая демократия конца XVIII в. во Франции и США в отношении свободы слова и права голоса вела себя по-разному. В США был сохранен институт рабства, во Франции были уничтожены сословные привилегии на речевую свободу. Церковь как институт гомилетики подвергалась запретам, а сословные права дворянства --- ограничению или уничтожению. Если революция в США возвращалась к греческому полису, то французская революция --- к общинным фольклорным правилам наделения правом голоса всех взрослых. Все это происходило в условиях развитого книгопечатания.

Социалистические революции ХХ века в России, восточной Европе и Китае монополизируют средства книгопечатания и средства массовой информации, делают их собственностью государства и на этом условии наделяют правом устного выступления и письменного обращения каждого. В других странах происходит тот же процесс, но с той разницей, что средства книгопечатания

и средства массовой информации становятся предметом государственно -частного монопольного владения.

Таким образом, история права голоса

говорит о том, что государство распоряжается этим основным правом на возможность осуществить речь.

Соответственно этому государство устанавливает законы и правила ведения речи. Поскольку законодательство

есть особого рода искусство, в разное время, в разных странах это законодательство получало разные формы. Эти формы как правила речи

то в большей, то в меньшей мере соответствовали основным категориям речи: этосу, пафосу и логосу. Соответственно изменялась жизнь подданных и граждан государств. Общество модифицировалось, подчиняясь этим законам и своим культурным традициям.

Развитие письменного языка требовало выделения образования в особую специализированную деятельность. Образование

сообразовалось с потребностями меняющегося общества, правилами речи

и ее законами

и интересами государства

. Схема 1.24 иллюстрирует эти отношения.

Схема 1.24

Таким образом, реализация категорий речи (этос, пафос, логос) есть сложный комплекс различных по своему содержанию влияний на реализацию этих категорий. Если эти влияния позитивны, то развитие идет благополучно; если негативны, то развитие стагнируется, а люди испытывают дискомфорт, так как страдают новизна, уместность и правильность речи. Этот дискомфорт не только результирует в настроение людей, но также порождает демографические, социальные, экономические и экологические трудности.

Развитие компьютерных технологий изменяет статус речевых отношений, поскольку речь получает новую фактуру с новыми свойствами дальности и быстроты коммуникаций и мультимедиа. По закону фактуры речи (4) предполагается образование новых видов речи

и новых социальных структур

, отвечающих этим видам речи (2 --- закон связи речи и общества). Пока компьютерная речь реализует только фактурные законы преемственности (3.1; 3.2; 3.3). Так речь записывается и воспроизводится с помощью компьютеров, речевая и другая информация концентрируется в системах информационного поиска (ИПС), ведется автоматизированный перевод (МП), осуществляется автоматизация управления (АСУ). Эти основные системы дополняются моделирующими системами, позволяющими делать прогноз о поведении объектов, игровыми системами, обучающими системами, системами искусств (музыкального, изобразительного и компьютерной анимации), системами автоматизированного проектирования (САПР).

Все эти системы воспроизводят часть функций существующих семиотических систем

, кроме танца и обряда --- систем, связанных с воспитанием.

Возможно появление каких-то новых систем, которые в принципе не воспроизводят функций до сих пор известных семиотических систем. Однако таких систем пока нет.

Особенностью существующих информационных систем

является особая связь между словом и другими видами семиозиса

. Эта связь состоит в том, что семантические потенции

слова специализируются и углубляются так же, как специализируется и углубляется семантический потенциал

изображений всех видов и звучащих знаков музыки и речи. Так складывается новая область знаковой семантики

.

Информационные системы создаются организациями, специализирующимися на информационных продуктах. Эти организации ведут свою деятельность на коммерческих началах и в условиях конкуренции. Создание и использование этих систем складывается как всеобщее (для общего пользования) и специализированное. Последнее имеет информацию большой ценности, а первое располагает обширной информацией малой ценности, но отличается от СМИ, частично обладающей культурной значимостью.

Возрастают погоня за ценной информацией, развитие криптографии и дешифровки.

Пользователь информационных систем может вступить с ними и в денежную, и в информационную связь путем абонирования в информационной системе или иного выбора культурно-значимой и текущей информации.

Сами информационные системы фактически отрицают секретность частной жизни человека, так как его денежные траты, его состояние здоровья, служебное положение, образовательный статус, контакты с правоохранитель ными органами, органами страхования, земельными органами и т. п. фиксируются информационными системами, делают его освещенным со всех сторон, его частная жизнь фактически не безопасна с точки зрения секретнос ти физической жизни и духовных помышлений.

Быстрота и глобальность средств связи могут быстро локализовать человека в его действиях и помышлениях. Это состояние рождает по меньшей мере следующие проблемы:

1. Деление людей по уровню и характеру семантических операций

и создание новых общественных классов по уровню и характеру усваиваемой для оперировани информацией (старая проблема античной политии: деление на рабов и свободных, но не в смысле свободы слова, а в смысле глубины понимания).

2. Конкуренция в области секретной информации в информационных системах необщего пользования порождает в этом классе пользователей своеобразный информационный аристократизм и одновременно внутригрупповую борьбу.

3. Информация в системах общего пользования

становится столь объемной, что неизвестно как ею пользоваться, с одной стороны, а с другой, она настолько тривиальна, что не позволяет принимать значимые решения. Одновременно человек "освещен", находится "под колпаком" информационных систем, над ним может быть осуществлен любой диктат.

Эти проблемы формируют новый информационный кризис общества. Отсюда необходимость в новой серии правил риторики, разрешающих этот кризис и отвечающих общим объективным законам речи

.

2.1. Теория монолога

2.1.1. Задачи и теории

Классическая риторика

исследовала монолог и обучала ему. Развитие теории монолога --- достояние, оставшееся в наследство от греко-римской античности. Хотя теоретически обосновать структуру монолога вне структуры диалога нельзя, античные авторы сумели разработать теорию монолога на примерах лучшего гражданского и судебного красноречия

. Опираясь на этот эмпирический материал, они сумели подтвердить свои разработки не только анализом речей по гражданским и судебным вопросам, но и обучением ораторов. Созданная ими ораторска школа доказала способность научить людей искусству риторики

, прежде всего устной, и тем была доказана правильность созданной ими теории.

Несомненно, что, строя теорию монолога, античные авторы, как и в иных случаях, опирались на фольклорную речевую культуру. Отсюда возникли две системы понятий риторики

: система понятий Аристотеля и система понятий Квинтилиана. Одна из них --- аналитическая

, ее создал Аристотель, друга - синтетическая, ее окончательно оформил Квинтилиан. Аристотелева система отражает правила для слушающего, а Квинтилианова --- правила для говорящего. В силу этого система Квинтилиана послужила основой обучения и воспитани ораторов. В основании системы Квинтилиана положены четыре основные понятия: изобретение, расположение, словесное наполнение (

элокуция) и исполнение речи (элоквенция). Нередко эти четыре поняти сводили к трем, соединяя изобретение и разработку темы, так как в первых двух случаях речь идет о структуре мысли, в третьем случае речь идет о воплощении мысли в слове как носителе смысла, а в четвертом --- об искусной фонации

(или графике).

Каждый из разделов риторики

, по Квинтилиану, предполагал свой состав понятий методикодидактического характера. Так, поскольку изобретение речи

зависит от творческих способностей человека, следовало озаботиться развитием этих способностей. Необходимо было разделить врожденную одаренность изобретать, или талант, и благоприобретенную способность --- образование.

С этого времени искусство риторики

различает талант, образование и тренировку. Талант как врожденное качество дано немногим. Признание риторического таланта сложно, потому что речью, в отличие от других видов искусств, пользуетс каждый. Но не каждый --- талант. Однако в отличие от музыканта или геометра - людей, избранных самой профессией, --- ритор уравнен в своих правах с каждым обывателем, а многие обыватели не склонны уступать звание оратора такому же человеку, как и он сам.

Поэтому ритор, чтобы не зарыть свой талант в землю, должен овладеть профессией, требующей специальных знаний и навыков. Это профессия, как бы мы теперь сказали, управленца и юриста. Такое ограничение риторских профессий было признано в Риме потому, что управленец, т.е. гражданский, военный и административный деятель, делал карьеру в области управлени обществом. Юрист, вооруженный знанием законов и навыками судебной практики, стоял, по условиям жизни римского общества, в преддверии гражданской карьеры, так как решением судебных споров завоевывал авторитет и голоса избирателей.

Для управленца и юриста требовался круг специальных навыков и знаний. Эти люди должны были происходить из состоятельных и влиятельных семей. Семейное происхождение гарантировало воспитание в условиях, когда наследник готовился принять управление сложным домашним хозяйством, гарантирующим имущественный достаток, необходимый для начала юридической и гражданской карьеры. Он должен был с младенчества укрепиться в навыках хорошего литературного произношения, что было фундаментом его будущей ораторской практики. Поэтому Квинтилиан рекомендует брать кормилицу с хорошим произношением.

Затем ребенок и отрок должны получить полное общее образование

, включающее физическую культуру, грамматическую подготовку, знания по математике, философии. Последнее в современных условиях представлено естественными и общественными (гуманитарными) науками и изящными искусствами. Это образование включало также обучение позитивным знаниям и воспитание навыков. Ребенок и отрок погружались не только в систему понятий, но и в знание исторических прецедентов. Было замечено, что лишь эрудированный человек может быть хорошим оратором. Одновременно хорошие знания в науках, искусствах и ремеслах --- удел рабов и вообще неглавных людей, так как профессия вместе с разделением труда ставит человека в цепочку деятельности, задача же управляющего распоряжатьс самой цепочкой. Поэтому нужно сильное общее образование, которое поможет разобраться в необходимых случаях с профессиональными проблемами.

Так формируется наука для господ. Господа и являются ораторами. Господин является как бы профессией. Профессиональная подготовка господина --- общее образование, знание культуры. Этот важный урок был хорошо усвоен странами, где латинские традиции составляют основу образования (из европейских стран - Италия, Испания, Франция, Великобритания, Германия и т. п.). Некоторые страны под воздействием идей Возрождения отторгались от средневековой латыни и говорили о преимуществах родного, вульгарного языка. Но Британия и страны Пиренейского полуострова --- Испания и Португалия наоборот удерживали латинское образование. Поэтому устремленность образования в странах была иной, чем в тех, где образование активно переводилось на родные языки. Латинские, а точнее --- квинтилиановские традиции, играли в Британии, Испании и Португалии большую роль. Сильное общее образование и его устремленность на ораторскую подготовку дало тот эффект, который виден сейчас на языковой карте мира. Бедные тогда страны средневековой Европы оказались более изобретательными, чем богатые (Франция, Фландрия, Австрия, Италия). Пруссия в конце XVIII - начале XIX в. стала перестраивать свое классическое образование.

Роль общего образования для управленцаритора была решительно подчеркнута Цицероном --- великим практиком риторики

и сторонником аристократической республики.

Риторическому изобретению в методике Квинтилиа на отводилось место завершени образования управленца. Были разработаны задачи на риторическое изобретение. Типы этих задач как учебные тексты сохраняют свое значение до сих пор. Изобретение как основа риторики

теряет свою силу лишь тогда, когда профессиональное научное и техническое изобретение, к тому снабженное правом на патентование идей, входит в полную силу, т. е. в XIX в. Тогда стало казаться, что профессиональное изобретение отменяет и обесценивает изобретение риторическое.

Выделение риторического изобретения как изобретения по вероятию было обосновано Квинтилианом через понятия фигуры мысли в отличие от фигур речи.

В отличие от фигуры речевые (сравнения, уподобления, бессоюзия и т. п.) фигуры мысли, по Квинтилиану, сводятся к следующему:

1. Уничтожение позиции противника.

2. Уничтожение смысла предмета речи.

3. Уничтожение отношения к предмету речи.

4. Поддержание контакта с аудиторией.

Фигуры мысли

есть фактически модусы риторического изобретения в диалоге. Из перечня фигур ясно, что они есть ответы на сказанную или вероятную речь противника. Если ответ на предложенную мысль в речевой форме требует от оратора поддержки позиции предшествующего оратора, на это не нужно тратить умственных усилий, достаточно согласиться. Но возражение на предыдущую речь, напротив, требует изобретения. Корабль государства движется под воздействием противоречий в буквальном смысле слова.

Можно не согласиться с выводом, сделанным предшественником, признав его исходные положения. В этом случае надо проследить цепь его доказательств, указать на ошибку и исправить смысл того, что сказано.

Можно доказывать неактуальность для аудитории самого предмета речи, иначе --- его фактическое отсутствие.

Можно согласиться с предметом речи, но не согласиться с его актуальностью. Например:

1. Вы признали, что действующий президент совершает ошибки, но призываете голосовать за него. Зачем нужен президент, постоянно делающий ошибки? Его поведение доказывает, что он и дальше будет делать ошибки. Поищем нового!

2. Вы признаете за президентом как достоинство его особую харизму. Но есть ли вообще харизма? Покажите мне, что это такое.

3. Допустим, что действующий президент обладает данными харизматического лидера (хотя неизвестно, что это такое!), но в настоящее время харизматическа приверженность к курсу президента не нужна, поскольку сам президент настаивает на правительстве, составленном из специалистов. А мы знаем, что быть специалистом в политике значит обладать общей культурой, а общая культура и профессионализаци вряд ли совместимы.

Таким образом, логические ошибки, неактуальность предмета и ошибки в отношении к предмету есть принципы, на которых строится изобретение как ответное риторское действие в диалоге. Но в любом случае для аргумента ции необходимо доверие аудитории к оратору. Доверие аудитории к оратору - решающий момент изобретения. Как заставить данную аудиторию в данном месте и времени довериться оратору, составляет основной момент изобретения. Для этого надо знать аудиторию, ее современные вкусы и надежды. Этот предмет может быть освоен только опытом и интуицией оратора (а не социологическими обследованиями, каждое из которых есть собственное ораторство членов аудитории, с их фигурами мысли). Поэтому опыт и интуиция оратора, отраженная в его предмете речи и основанная на его культуре и опыте, есть фактически главна фигура мысли

.

2.1.2. Метод Квинтилиана

Для развития этой фигуры мысли, т.е. основной способности к изобретению, Квинтилиан разрабатывает методику обучения ораторской мысли

. Эта методика состоит в следующем.

1. Изучение теории риторики

. В данном случае, помимо знания фигур речи и фигур мысли, необходимы знание и следование положениям хорошей ораторской практики. Эта хорошая практика складывается из следующего: выбор темы, волнующей оратора и посильной его эрудиции. Нередко тема задается самими обстоятельствами жизни, например, клиент просит оратора выступить в суде по его делу. Тема, таким образом, задана.

2. Изучение классических образцов ораторского искусства. Это значит, что надо сначала подвергнуть произведение ораторского искусства филологическому анализу и лишь затем перейти к собственно риторическому осмыслению, т.е. к гражданским обстоятельствам произнесения речи, аргументам противников и эффекту речи в аудитории ее произнесения.

3. Подражани е. Всякий оратор рождается от оратора. Должен быть хороший оратор, к которому начинающий поступает в ученики. Ученик должен, вопервых, помогать учителю в сборе и подготовке материалов и, вовторых, смотреть и слушать, как учитель готовит и произносит речь.

4. Собственная ораторская практика. Она начинается от школьных учебных речей, а затем постепенно ученик должен сам начать выступать и после всякого выступления оценивать успех или неудачу своей речи.

Эти четыре момента и на сегодня являются основой развития ораторской интуиции. При любом самом явном таланте нельзя миновать этого процесса воспитания, так как речь идет о введении человека в практику диалога, который есть непрерывный процесс, куда оратор должен войти и начать действовать в нем.

Основываясь на хорошей практике, Квинтилиан дает советы, как приготовить речь. Эти советы есть методичес кий алгоритм действий оратора:

1. Выбрать тему, назвать ее и рассмотреть ее логически и прагматически.

2. Собрать материал к речи как можно более полно, разобрать и проанализировать его. Материал представляет собой как письменные, так и устные источники. Границы этих источников составляют, так сказать, материю речи и связаны с ее замыслом, с одной стороны, и временем, потребным на подготовку речи, с другой.

3. Создать самую речь, т.е. расположить аргументы в соответствии с замыслом речи, с одной стороны (т.е. с фигурами мысли), а с другой --- посчитатьс с характером и интересами аудитории. Отделать речь в соответствии с правилами стилистики, с использованием полноценного литературного языка и применением, по пристойности, фигур речи

, т.е., в конечном счете, соединить фигуры речи

и фигуры мысли. Написать и выучить речь.

4. Произнести речь. В этом случае следует обратиться к дикции. Дикци в системе ораторского воспитания начинается предварительно от языка кормилицы и семьи, затем от уроков дикции в актерской школе, т.е. в актерской системе обучения дикции, а затем в практике выслушивания ораторских речей и в собственном опыте произношения. Хорошее обучение дикции предполагает также возможность справиться с ораторским волнением, так сказать, естественным смущением перед аудиторией.

Важным вкладом в теорию риторики

у Квинтилиа на является учение о расположении и его окончательное выражение в теории частей речи. Восемь частей речи, по Квинтилиану, вошли в обиход всей позднейшей риторики

:

1. Обращени е. Его цель --- привлечь внимание аудитории к оратору и расположить аудиторию к оратору.

2. Именование темы, т.е. о чем оратор будет говорить, т.е. настроить слушателей на предмет, заставить их вспомнить, что им известно по этому предмету, и приготовить их к слушанию речи, сознательно углубляться в предмет.

3. Повествование состоит из описания истории предмета по существу, т.е. как возник вопрос, который подлежит разрешению, и как сложилось само дело.

4. Описание --- рассказ о том, каково дело в настоящее время, т.е. необходимо дать системное представле ние состояния дела.