Тернистый палисад: Академия Флос Петал [СИ]

Глава 20: Пророчество

В субботу утром, в десять часов, вернулся Тимеус. Поездка его сильно изменила: глаза стали ярче и живее, а улыбка, которой он встретил друзей, более искренней. Он даже обнял их всех по очереди, чего не делал ранее.

— Я так рад вас видеть, вы себе не представляете! — говорил он, — Сильно скучал по вам и академии, эти стены для меня почти родные, как никак. Так хочется все рассказать, ну, то, что рассказывать можно, но я так устал.

— Ничего страшного! — сказал Кристиан, провожая его в сторону спальни, — Ты отдохни, поспи, мы всё понимаем.

— Я сам дойду, ты не беспокойся, — остановил его Тимеус и направился в спальню один. Наверное, догадался, что друг захочет обсудить с друзьями такое изменение.

Кристиан вернулся к поджидающим его Селесту, Паулу и Фелипо. Правда, сейчас весь класс обсуждал перемену — никто не видел Тимеуса, типичного грубого и закрытого парня, таким счастливым и умиротворенным.

— Что? Что с ним? — не могла успокоиться Паула, поворачиваясь к каждому из них, надеясь на ответ.

— Ритуалы повлияли, походу, — предположила Селеста, — Может они там как-то мидитировали, а в этом деле надо тише воды ниже травы быть. Вот и привык он к такой жизни.

— Вы видели, у него какая-то штука на груди была? — спросила Паула.

— Да, это тоже! — согласился Кристиан, — Бусы, ожерелье — даже не знаю, как это назвать. Веревка с камнями.

— Тоже ритуальное, — догадалась Селеста.

— А мне кажется, что не в ритуалах дело, — произнес Фелипо и не понимающие взгляды трех друзей устремились на него, из-за чего он начал улыбаться, будто знает какую-то тайну.

— Ну, — сказала Паула, дожидаясь ответа.

— Это было бы смелое заявление, но, — начал Фелипо, — Вы заметили, что наш Одуванчик часто нервно усмехался и его щеки были более зеленые, чем обычно? Так вот, я думаю, он познакомился с какой-нибудь дамой.

Паулу начало разрывать от смеха, да и сами Картэры еле сдерживались, чтобы не засмеялся во весь голос.

— Я всего-то предположил, — попытался угомонить друзей Фелипо, — Умоляю, не говорите ему об этом! Возможно, он стыдится своих чувств и ему будет очень дискомфортно. Не удивлюсь, если он даже мне все не расскажет. Да и мало ли, может он сам не понимает, что влюблен.

— Не могу! — продолжала задыхаться Паула, — Представляю, чтобы он — да и с какой-нибудь девочкой за ручку!

— Паула, угомонись, ты нас спалишь, — попыталась угомонить подругу Селеста, — Ничего в этом такого нет. Ну что он, не хербу, и не может позволить себе полюбить кого-то?

— А потом он ей ножом в живот тыкнет, — случайно вырвалось у Кристиана. Хоть он друга и простил, но такое варварство он долго не забудет.

От этого смех Паулы перешел в вой дикой гиены, из-за чего все смотрели только на них. Селеста дала брату подзатыльник за то, что тот рассмешил неугомонную подругу ещё сильнее. Правда, тому стало от этого ещё смешнее, но больше шутить он не рискнул. Хотя, от его шутки даже Фелипо засмеялся.

Правда, вскоре тот покинул их компанию и опять собрался уйти.

— Если что, с Тимеусом мы потом поговорим, — сказал он напоследок.

— Ты уточнил по поводу летних каникул? — решила проверить Селеста. Даже сквозь спину она почувствовала, как друг закатил глаза. Да и Кристиан, что находился сзади, то же.

— Зачем тебе это? — ответил вопросом на вопрос Фелипо, — Я не знаю, какой распорядок будет в поместье и когда я смогу уехать, поэтому все решится на месте.

— Распорядок? То есть, ты не сможешь уехать, если что-то произойдёт?

— Я понял, к чему ты клонишь. Повторяю, я не буду рассказывать.

— Это касается только нарциссового поместья, а не ваших отношений с хозяином. Так что ты имеешь право рассказывать нам что-либо.

Паула и Кристиан переглянулись — а их подруга довольно-таки хитрая.

Фелипо развернулся и его голос опустился до шепота:

— Когда в поместье приезжает старший брат Алфорда, то я обязан быть рядом. И я очень жалею, что вообще рассказал вам о контракте.

После он развернулся и ушел, уже в плохом настроении.

— Теперь нам известна слабость нашего главного врага, — сказала Паула, — Правда, мы опять обидели Фелипо.

— И мы не будем применять эту практику, — заявил Кристиан, — Тогда хозяин поймет, что его слуга в чем-то проболтался. Да и хоть я плохо знаю МакАлистера, но что-то мне подсказывает, что он опасный соперник. Особенно в последнее время — выглядит, будто из гроба вылез.

— Если что серьезное будет, то он там и окажется! — усмехнулась Селеста.

Кристиан ничего не ответил. Такое состояние мести за друга у Селесты, обычно, длится не долго. Её часто злила любая несправедливость и жестокость, поэтому когда все смирились с тем, что это — контракт, и ничего с этим не поделаешь, то она все ещё всполыхала при одном воспоминании.

Кристиана и Паулу это иногда пугало, ведь при таких случаях показывалась жестокая и огненная сторона их подруги. Они привыкли видеть её умной и строгой, читающий книги, а не разрушительным монстром.

— Ладно, — внезапно произнесла Паула, — Он сказал мне, что расскажет о причине контракта тогда, когда он истечет.

— Что!? — ещё сильней удивилась Селеста. Концы её темных волос немного воспламенились, но сразу же потухли. Заметил это только Кристиан.

— Не говорите, что я вам сказала, — начала умолять Паула, — Он сказал, что не обещает, что наберется смелости все сказать, поэтому не хотел давать ложных надежд.

— Ладно, — пообещал Кристиан, — Мы ничего не скажем. Да? — спросил он у сестры.

— О, конечно. — согласилась она.

— А теперь о другом. Твои волосы воспламенились. Да нет, не сейчас! Тогда, когда Паула рассказала нам свой небольшой секрет.

Селеста недоумевающе уставилась на него. Паула же наоборот, заулыбалась.

— У нашей Картэр опять начался синдром Воспламенения! — сказала она.

— Чего-чего? — спросили брат и сестра.

— Такое с огненными магами случается, когда они испытывают острые чувства. Я ещё во время той битвы заметила, что волосы Селесты немного воспламенялись, а на долю секунды огонь даже на плечи зашел. Нет, нет, такой огонь не физический! — успокоила она подругу, — Наоборот, это очень классно. Вот бы со мной такое произошло, но увы — я не огненный маг. Лишь глупая земля.

— Не скажи, — остановила Селеста, — Я читала, некоторые могли вырывать землю огромными кусками и кидаться ими. Или, контролировать природу и заставить растения подчиняться и нападать на жертв! Это гораздо круче, чем сжигать все и вся.

Так они проговорили про стихии до самого обеда. Когда они встретились за столом с Фелипо, то опять вспомнили про секрет Паулы и начали строить в голове невообразимые теории о том, что же такого постыдного скрывает их хербориальный друг.

К счастью, к концу обеда к ним присоединился и отоспавшийся Тимеус, что опять же выглядел счастливей некуда.

— На меня не накрывали, наверное, — расстроился он.

— Можешь пойти в буфер и попросить, — предложил Кристиан, — Думаю, про тебя они знают и все поймут.

— Хорошо, так и сделаю.

Он пошел в сторону буфета. Паула, не умея контролировать свои эмоции и мысли, хихикнула.

— Не смейте говорить об этом при нем, — сказал Фелипо, глянув уничтожительным взглядом на Паулу. Та сразу же сникла, и улыбка на её лице пропала.

«Наверное, хочет поставить какой-то психологический тест и не хочет, чтобы все сбилось в ненужное русло» — подумала Селеста.

Тимеус вскоре вернулся в подносом напитка из тритгамы — злакового растения на Альтатонии, супом из клубнекур, двумя кусками хлеба и сладким батончиком.

— Нам батончики не давали! — усмехнулся Кристиан, когда друг сел рядом, — Походу к тебе, одаренный, особое отношение.

— Хах, наверное, — усмехнулся он, — Начать рассказывать?

— Да нет, ты сначала поешь, голодный ведь, — сказал Фелипо.

— И что вы, будете на меня глазеть, пока я ем? Лучше тогда я сначала расскажу, а потом поем.

— Тогда все остынет. Если надо, мы может уйти и ждать тебя в гостинной.

Тимеус задумался.

— Да, пожалуй, так и сделаем.

Вся четверка встала и пошла к выходу.

— Может, у двери подождем? — предложил Кристиан.

— Зачем? — спросил Фелипо.

— Ну, чтобы побыстрее узнать. Не знаю, как вам, но мне интересно абсолютно все, что было в этом приключении.

— Почему бы и нет? — сказала Селеста, поддерживая идею, — Меня очень интересует хербориальная культура, а так я стану к ней ближе.

Все посмотрели на Паулу, дожидаясь её ответа. Она не очень любила стоять, а в гостинной были мягкие кресла и диван, поэтому она могла бы и не согласиться.

— Ладно, останемся стоять тут, — со вздохом согласилась она.

Они облокотились об стены и начали ждать. Появилось чувство, что время кто-то замедлил и Тимеус будет есть вечно. Всех же так распирает любопытство, он не может побыстрее!

К счастью, рано или поздно эти длительные минуты подошли бы к концу — спустя пятнадцать-двадцать минут, он показался в дверном проеме! Присутствие друзей его удивило.

— Я думал, вы спокойно ждете меня в гостиной! — сказал он.

— Ага, как же, — буркнула Паула и кивнула в сторону Кристиана, — Его идея.

— Нам просто было интересно узнать все быстрее, — объяснился Кристиан.

— Вот оно как. Ну ладно, расскажу все по пути в гостинную.

Они двинулись в сторону лестницы и Тимеус начал долгожданный рассказ:

— Меня привезли на окраину одного города, название сказать не могу. Потом к секретному месту, о нем я тоже ни слова сказать не могу. Но обучение! О нем, конечно, тоже без подробностей, но оно просто волшебное! Все хербу такие добрые, они были со мной аккуратны и бережны даже в первый день, когда я всем только и делал, что грубил. Они сказали, что волноваться не о чем и я вполне зрелый для обряда, поэтому вряд ли умер бы. Хотя, после такого жить хочется ещё сильнее! Там природа ещё — хоть картины пиши. Жалко, у меня нет фотоаппарата и я не мог заснять. У меня столько браслетов и ожерелий после этого — девать некуда. Хотите вам подарю?

— Как хочешь, но нам много не надо, — сказала за всех Селеста, — Хербу сами их делали?

— О да! У них это выходит потрясно. Я вам все покажу, сами увидите. Завтра обряд, вы же в курсе? Будете присутствовать?

— Конечно! Да! — почти одновременно сказали Селеста и Кристиан.

— Эх, зря мы ничего не увидим, — вздохнула Паула.

— Ничего, мы вам потом все расскажем, — усмехнулся Тимеус.

Паула лишь удрученно вздохнула. Ну вот, опять она пропустит все веселье!

— Не расстраивайся, ты хоть сувениры первее увидишь, — сказал Фелипо, — Мне же опять надо идти…

— Опять твой хозяин, да? — догадался Тимеус, — Он без тебя уже и ложку держать не может, я так понимаю. Ну иди, я все потом покажу.

Друг виновато улыбнулся и ушел. Ну вот опять!

Украшений действительно оказалось много: шесть ожерелий, четырнадцать браслетов — семь толстых и семь тонких.

— Надарили тебе, конечно, — удивилась Селеста. Даже у неё столько не было.

Так же, там была круглая картина, вышитая крестиком или чем-то похожим. Это был какой-то лесной орнамент из веток с небольшими круглыми ягодами. Правда, Тимеус сразу же его убрал.

— Эй, покажи, я не рассмотрела, — сказала Паула.

— Да нечего там смотреть, — запротестовал Тимеус, — Картина как картина.

— Да не стесняйся ты, — поддержал подругу Кристиан, — Если это ты вышил, мы смеяться не будем.

— Не я! И вообще, не важно кто.

Все трое переглянулись, поняв в чем дело. От этого Тимеус смутился ещё сильнее, видимо, догадываясь, что его друзья все поняли.

Он сразу же сменил тему, попросив рассказать, что случилось за время его отсутствия. Селеста, Паула и Кристиан рассказывали о уроках, что они проходили, что было на переменах — абсолютно все. Даже рассказали о том, что нашли в интернете о крестной двойняшек. Друг, конечно, был в шоке, хотя известие его тоже порадовало — сам немного слышал, какой ужасной была жизнь у мисс Марлоуи.

Так и пролетел весь день. Даже не верится, что завтра будет роковой обряд, во время которого все и произойдет. Тимеус совсем не боялся этого, или же очень хорошо притворялся, что ему не страшно. Страх был у Селесты и Кристиана, на глазах которых у Августины оторвало руку.

На следующее утро Кристиан проснулся первее сестры. А все из-за того, что на него резко прыгнул его друг.

— Просыпайся!

— Ааа твою мать! — закричал от неожиданности Кристиан, — Чего ты пугаешь так?!

— Обряд же сегодня!

— Да, но зачем ты разбудил меня?

— Он через пятнадцать минут, одевайся!

— Почему так рано?!

— Нет времени объяснять, одевайся, — Тимеус столкнул друга с кровати и тот упал на пол, но быстро встал и потянул руки к одежде.

— Ты о сестре моей подумал? — спросил брат, застегивая рубашку, — Как мы её позовем?

— Я отправил ей мависа с запиской, он её разбудит, — спокойно сказал Тимеус.

— Ты уверен, а если не разбудит?

— Разбудит.

Кристиан недоверчиво посмотрел на своего друга. Он уже понимал, что его способ, каким бы он ни был, безумен.

Когда они вышли, то Селеста тоже плелась из своей комнаты совсем невыспавшаяся. Неудивительно, скоро всего-лишь шесть часов утра!

— Ещё раз ты так сделаешь! — ожила она, увидев друга, — Только ты додумался бы подослать мне Гудящее письмо.

— Но зато ты пришла, — оправдался Тимеус.

— Зачем так рано? — повторила она вопрос брата.

— Просто мы занимались по ранним утрам и мне так комфортнее.

Брат с сестрой были вне себя от такого эгоизма, но ничего не сказали. Не хватало им ещё ссориться перед таким событием.

— Судя по всему, вы взволнованы, — заметил Тимеус.

— Есть немного, — ответила Селеста, — Разве ты не переживаешь?

— Я повторил весь ритуал и знаю его наизусть, ничего плохого случиться не должно. Чем быстрее мы с этим расправимся — тем лучше.

— Пожалуй, твоя самоуверенность прибавляет мне сил, — сказал Кристиан, после чего друг усмехнулся.

Правда, атмосфера была все ещё напряженной: лучи недавно вставшего солнца лишь немного пробивались сквозь густые тучи, из-за чего было довольно-таки темно. Ветра сегодня не было, поэтому не было слышно даже деревьев и их веток, что иногда стучали по окнам. Были слышны лишь их шаги в коридоре и стук собственного сердца.

Когда они дошли до столового зала, то он был в том же состоянии, что и при обряде Августины: столы и стулья были аккуратно сдвинуты к окнам.

— Мама была посередине, а вы по бокам, да? — спросил Тимеус, выходя на середину зала.

— Да, — неуверенно согласились Картэры, беря себе стулья. Тот случай был все ещё у них в голове.

Они заметили, что и их друг перестал вести себя так спокойно. Рука, в которой он держал палочку, задрожала.

— Ты все знаешь, — сказал Кристиан, положив руку Тимеусу на плечо, — Ты читал, ты все помнишь, у тебя все получится.

— Я знаю, — сказал он, хотя в его голосе промелькнули нотки беспокойства, — Занимайте свои места.

Селеста и Кристиан сели за стулья, сочувственно глядя друг на друга. Их мысли сейчас были в одном и том же месте — в прошлом. Все постепенно повторяется и только они знают слова об опасности ритуала, сказанные в директорском кабинете.

Отвлекло их от мысли начало ритуала, сопровождаемое поклоном. Теперь оставалось лишь надеяться.

Дальше все пошло так же, как и с Августиной: ромб над головой, песня на мертвом языке и танец. Правда, теперь их друг кружился не только на деревянном полу, но и стоял между жизнью и смертью.

«Лишь бы все вышло нормально, лишь бы все вышло нормально» — повторяли про себя Картэры.

Когда Тимеус достал палочку, то они заметили, что та горит светло-зеленым светом, как и недавно открывшиеся глаза их друга. Неужели на это повлияла его стихия?

Потом начал появляться дым, что уплотняясь становился более ярким. Вот-вот и Тимеус придет к начальной точке, на которой когда-то пролилась кровь.

И тут, он резко её достиг. Дым опять начал расходиться в разные стороны, но уже по-другому: на этот раз он был словно магнитная волна. Когда она достигла Кристиана и Селесту, то они почувствовали сильную головную боль.

Правда, хоть новый купол и ощущался больнее, но стекло он на этот раз не пробил. Он вышел за пределы здания и появилось чувство, что все вокруг гудит.

Потом он остановился и услышался резкий удар. Белый свет заполонил окна, будто при ударе молнии, но начал медленно потухать.

И тут случилось самое ужасное — Тимеус упал на пол и выронял уже потухшую палочку.

— ТЫ В ПОРЯДКЕ? — сразу же кинулся к нему Кристиан и Селеста.

— В полном, — ответил он еле-еле, — Просто на это требуется много сил, вот и не смог устоять.

— Зови врача, — распорядилась сестра.

— Не надо мне никакого врача! — возмутился Тимеус и попытался встать — не без помощи друзей, конечно, — Я жив, здоров, и не пострадал. Единственное, что мне сейчас надо, это поспать.

— Да, да, мы проводим тебя, — сказала Селеста.

Тимеуса окончательно вывело, что с ним обращаются, как с ребенком. Он высвободился из их рук и засунул палочку обратно в карман. Выглядел он действительно нормально, что не могло не радовать, правда, очень измотанно.

Когда они вышли из столового зала, их ожидал неожиданный сюрприз: ученики. Некоторые в пижамах, некоторые одетые в повседневную одежду. И их очень много.

— А вот и наш герой прибыл! — крикнул кто-то и все радостно завыли.

Тимеус резко смутился. Не ожидал он, конечно, такой реакции.

Дальше все принялись поздравлять и благодарить его за то, что спас академию. Всем стало не до Селесты и Кристиана, поэтому они потихоньку выбрались из этой толпы.

— Вот вы где! — услышали они радостный крик и увидели Паулу, рядом с которой стоял до смерти счастливый Фелипо.

— У вас вышло, поверить не могу! — говорил Фелипо, — Вероятность неудачи была больше, но вы справились!

— Я сам до чертиков боялся, — начал рассказывать Кристиан, — Когда Тимеус упал, то я подумал все — мы пропали. Но он такой встал, мы ему помогли конечно, и сказал, что в порядке!

— Вааау…

Селеста слушая в половину уха вглядывалась за угол. Ей казалось, что кто-то следит за ними. И она оказалась права: потом показался белый призрачный силуэт мисс Лилии. Она заметила взгляд Селесты на себе, поэтому позвала её рукой и скрылась обратно.

Селеста дергнула Кристиана на рукав. Тот недовольный, что его прервали, кинул на неё сердитый взгляд. Сестра шепотом объяснила, в чем дело, чтобы её услышал только он, и они покинули компанию.

За углом их все ещё ждала одна из директрис.

— Мисс Роза не одобрила мое поведение, — сказала она, — Но её тут нет, поэтому я главная. Пройдите за мной.

Селеста и Кристиан опять начали недоумевать. Хоть мисс Лилия и выглядела спокойной и хрупкой, одетой вечно в шелковые и атласные облегающие платья, что делали её силуэт ещё более грациозным, а фата добавляла загадку, но на самом деле в глубине души она была безумной хербу. От таких можно ожидать все, что угодно.

Она, как и ожидалось, привела их в свой кабинет и попросила сесть за лавочку. Сколько они уже тут были?

— На данный момент, вы не можете ничего говорить, ничего спрашивать, — начала она, — Все, что мне надо сказать, я скажу. Лишней информации я не дам.

Селеста и Кристиан невольно переглянулись.

— Дело в том, что когда ваша мать, Сильвия Картэр, была беременна вами, все были озадачены. Не каждый день рождаются разнополые близнецы, не так ли? Они решили с помощью сложного заклинания узнать, какая у вас будет судьба. Дух, что отвечает на этот вопрос, очень сложен и никогда не говорит прямо. Единственным, что он сказал про вас, было «Один унаследует судьбу матери своей, другой отца своего». Сначала, никто не нашел это пугающим и чем-то важным. Но потом, когда ваш отец, Атилиус Картэр, перешел к врагу, мы осознали, что именно значило то пророчество. Один из вас станет героем, а другой — злодеем, Селеста и Кристиан Картэр. Никто не знает, кто именно, мы наблюдали за вами, но все ещё не понимаем. Поэтому прошу вас: не будьте предателями. Судьбу сложно обойти, но хотя бы постарайтесь это сделать. Свободны.

Селеста и Кристиан вышли из кабинета. Они поняли, что не готовы были услышать такой вердикт и лучше бы директриса молчала.

— Обещаю быть героем и показать судьбе, на что я способен, — сказал Кристиан, протягивая мизинец. Он понимал, что больше склонен к нарушению закона и мог бы оказаться тем самым злодеем.

— Обещаю быть героем и показать судьбе, на что я способна, — ответила на его жест Селеста и протянула свой мизинец. Внешне она была больше похожа на папу, да и характер был сквернее. Ей очень не хотелось быть тем самым проклятым ребенком.

Каждый сомневался и надеялся на лучшее.