В комнате почти темно, шторы закрыты. Светит только слабый желтоватый ночник. В полумраке неясно видна обстановка комнаты. Помещение невелико, в нем находятся лишь небольшой шкаф, секретер, кресло, тумбочка и двуспальная тахта, на которой крепко спит Девочка. На второй половине тахты разлеглась собака.
Кухня. Светло. Отец и Мать завтракают. Между ними идет совершенно пустой бытовой разговор. Вся эта сравнительно длинная сцена снята одним кадром из-под стола: нам видны только ноги героев. Мать сидит в разбитых домашних шлепанцах и халате, отец уже одет в костюм и обут в начищенные ботинки.
МАТЬ (после долгого молчания, как бы забрасывая удочку). Неплохо было бы выехать за город в субботу…
Пауза.
Или в воскресенье?
Пауза.
ОТЕЦ (многозначительно). М-да-а-а…
Длинная пауза.
Н-да-а… В субботу — за город… За город — в субботу… (Пауза.) Или в воскресенье.
Длинная пауза.
За город. Надо посмотреть.
Пауза.
Тормоза прокачать.
Короткая пауза.
МАТЬ. Так прокачай… Сегодня вечером.
Пауза.
ОТЕЦ (неопределенно). М-м… Надо ведь еще масло в дифференциал залить.
МАТЬ (нерешительно). Залей… Это долго?
Короткая пауза.
ОТЕЦ. Да нет… но!.. Шаровая проклятая, шаровая…
МАТЬ (явно не поняв). Что — шаровая?
Пауза.
ОТЕЦ. Шаровая. Шаровая опора.
Короткая пауза.
МАТЬ. Что?
Довольно длинная пауза.
ОТЕЦ. Боюсь я.
МАТЬ. Боишься?
Короткая пауза.
ОТЕЦ. Накроется.
Мать, что-то напряженно соображая, невнятно произносит нечто среднее между «Ага» и «Угу».
Пауза.
МАТЬ. Что ты молчишь?
Отец издает неотчеливый звук.
МАТЬ. Ты о нашей дочери подумал? У нее же сплошные контрольные, вся жизнь в четырех стенах.
ОТЕЦ (четко и раздельно, с дикторской интонацией). Это — удар ниже пояса. (Назидательно.) Ты знаешь, что я думаю о ней в первую очередь.
Пауза.
МАТЬ. Так мы поедем или нет?
ОТЕЦ. Опасно! Ты понимаешь или нет — опасно?!
МАТЬ. Чем это грозит?
ОТЕЦ (зло). В ящик сыграем — вот чем!
Очень длинная пауза. Слышно лишь звяканье посуды. Внезапно Отец заливается веселым, совершенно идиотским смехом. Он смеется тридцать или сорок секунд.
Помнишь… (смеется) я рассказывал тебе про «Альфа-Зет»?
МАТЬ (скорбно). Ну…
Отец смеется булькающим смехом.
ОТЕЦ. Мало того, что два блока никак включить не могут… Позавчера он весь покрылся каким-то желтоватым налетом, помнишь, я говорил?.. (Смеется.) Этот налет отправили на экспертизу… И знаешь, чем он оказался? (Пауза.) Мочой. (Пауза.) Ты поняла? Его обоссали.
Мать ничего не говорит на это, но на ее лице, видимо, написано снисходительное изумление.
Пауза.
Внезапно раздается мягкий шлепок: на пол падает кружок докторской колбасы. Отец нагибается, чтобы поднять его, и теперь мы видим лицо Отца. Оно свирепо. Подняв колбасу, Отец садится по-прежнему и некоторое время молча ест. Вдруг от души ударяет кулаком по столу. Громко дребезжит посуда.
ОТЕЦ (истерически). Я не могу больше так! (Пауза.) Эта колбаса… (Произносит реплику тихо, но с большим посылом.)
МАТЬ (заводясь). Ты разлил полчашки кофе!
ОТЕЦ (зло). Ну и что!
Пауза.
МАТЬ. Тебе пора.
ОТЕЦ (важно). Да.
Он встает, и его ноги выходят из кадра. Мать следует примеру.
Комната Девочки. Ничего не изменилось.
Входит Мать. Собака мгновенно поднимает голову и смотрит на нее умными глазами. Не обращая внимания на собаку, Мать садится на край тахты и будит Девочку.
МАТЬ. Вставай. Опоздаешь в школу.
Девочка просыпается.