Террорист по прозвищу Капитан Свобода

Через один час двадцать минут после окончания операции

Генерал Семёнов, как это и было ему предложено, первым делом послал своему сыну, работавшему в действительно марионеточном правительстве России, столицей которой стал Санкт-Петербург, весьма пространное письмо, приказав ему немедленно уйти в подполье и пробираться в Химки. В своём послании он так и написал: — «Сергей, хватит сотрудничать с американцами и их союзниками Товало, пора браться за оружие!» После этого он принялся просматривать базу данных, предоставленную в его распоряжение капитаном Бабичем и уже очень скоро убедился, что тот его не обманывал, говоря и подземной опорной базе. Она оказалась не только очень большим подземным складом, расположенным на глубине в сто пятьдесят метров, но ещё и прекрасной базой, в которой могли укрыться несколько десятков тысяч человек и её можно было увеличивать и дальше, ведь на ней Капитан Свобода оставил несколько десятков специальных землеройных машин. Они не только пробуривали под землёй тоннели пятиметрового диаметра, но ещё и облицовывали их стены спечённым и уплотнённым до плотности камня грунтом.

На этой базе имелось всё необходимое для множества повстанцев, но самое главное, что из неё можно было выбираться на поверхность в нескольких десятках мест среди руин Химок, в которых уцелели одни только малоэтажные здания на севере города.

Многоэтажки на юге, приняв на себя основной удар докатившейся до города ударной волны, рухнули почти все, но во многих местах каким то чудом сохранились первые два, три этажа. В руинах Химок жило несколько десятков тысяч человек, а всего вблизи уничтоженной атомными взрывами Москвы жило около миллиона человек и все эти люди практически поголовно были повстанцами. По мере сил и возможностей они сражались с американцами и Товало, которые встали вокруг бывшей российской столицы кольцом за пределами третьего транспортного кольца. В каком-то смысле слова генералу Семёнову предстояло отправиться в самый центр русского повстанческого движения.

Генерал так увлёкся изучением данных, что даже не заметил, как в балок вошел капитан Бабич и его отвлекло от компьютера только то, что он коснулся рукой его плеча. Он быстро повернулся и увидел, наконец, Капитана Свободу без боевого облачения, в просторных солдатских камуфляжных штанах с тяжелыми бутсами на нога и тёмно-зелёной майке. Тот лётчик, которого когда-то доставили к нему в штаб округа, тоже был очень высокого роста, но не имел плеч такой ширины и столь мощной атлетической фигуры, но зато лицо его практически не изменилось его лицо, как и тогда мрачное и очень сосредоточенное. Как и все те люди, которые сотрудничали с американцами и их космическими союзниками, генерал Семёнов благодаря их медицине выглядел не старше тридцати лет, хотя ему уже и было за семьдесят. Невольно подумав о том, что этот лётчик может и изменить своё решение, он встревоженным голосом спросил:

— Капитан Бабич, скажите мне честно, вы действительно намерены отправить меня в Химки?

— Что, Игорь Матвеевич, страшно стало? — Мрачно поинтересовался у него Капитан Свобода — На миру и смерть была красна, а теперь, когда мы в этой конуре одни, очко заиграло? — Не дожидаясь ответа он сказал совсем уж зловещим тоном — Не бойся, убивать тебя я не стану, хотя мне очень хочется это сделать хотя бы за то, что вместо благодарности от тебя я получил почти трое суток жестокого допроса и все эти трое суток меня избивали твои контрразведчики. Они били меня даже тогда, когда в твоём грёбанном штабе загрохотали сапоги звёздных мечников Товало и американских морпехов, по которым никто из них не сделал ни единого выстрела. Ну, ничего, с ними я ещё встречусь, а тебя я действительно отправлю в Химки, но предупреждаю, если ты в течении суток не выберешься наружу, то туда мною будут посланы куда более решительно настроенные люди. Запомни, генерал, я сохранил тебе жизнь только потому, что ты занимаешь очень высокий пост в правительстве и добился от американцев, чтобы они направляли в некоторые районы страны конвои с гуманитарной помощью. Эти пластиковые пакеты с продовольствием и дешевым шмотьём мои друзья даже прозвали «семёнками» и они у них котируются наряду с самой главной валюты повстанцев, — патронам к калашам и разрядным батареям к бластерам.

Генерал Семёнов глубоко вздохнул и сказал в ответ:

— Капитан Бабич, я постараюсь не задерживаться на этом свете слишком долго.

Благодаря этим негодяям Товало я имею прекрасную физическую подготовку, а потому смогу лично возглавить один из диверсионных отрядов. Не знаю, скажет тебе это о чём-либо, но мне эти космические пришельцы так ни разу и не доверили оружия, но зато рядом со мной всегда крутилась парочка агентов этих проклятых Товало. Ладно, капитан, тебе не нужна моя дружба, а мне твоя и если ты не передумал, то отведи меня на эту базу, а дальше я как-нибудь без тебя разберусь, что и как я буду говорить всем тем людям, которые живут в Химках.

Капитан Свобода молча кивнул головой и пошел к выходу, а генерал быстро закрыл ноутбук и бросился вслед за ним, пока не закрылась дверь. Валерий не спеша пошел к столу, на котором стоял генератор прохода, уже открывший проход в подземное убежище, взял со стола портативную радиостанцию и сказал, протягивая её генералу Семёнову:

— Возьми, Игорь Матвеевич. Такая же есть не только у меня, но и ещё у одного парня, которого зовут Бракен Яголо. Будет туго, свяжешься с ним, если я не смогу выйти с тобой на связь. Постарайся никогда с ней не расставаться. Время от времени я буду связываться с тобой и направлять действия твоего отряда, а для начала, когда у тебя появится свободная минута, просмотри папку под названием «Барсучья нора» и немедленно начинай работать по этому плану. С помощью той техники, которую я оставил на твоей базе, вы сможете прорыть несколько тоннелей за пределы третьего транспортного кольца. Куда именно, ты узнаешь из моих файлов.

Если вы будете действовать аккуратно, то Товало не смогут вас засечь из космоса.

Иди, генерал, доказывай, что ты патриот и защитник отечества, а не кусок дерьма.

Генерал Семёнов с укоризной посмотрел на капитана Бабича, но тот смотрел на него с такой отстранённостью, что он отказался от мысли пожать ему руку на прощанье и молча шагнул из пещеры в едва освещённый тоннель. Капитан Свобода выключил генератор прохода и отправился в столовую, где члены его временного боевого отряда беседовали с Бракеном Яголо. Он прошел к столу, молча достал из кармана пульт управления и включил большую плазменную панель. Телевизионная антенна, расположенная на вершине горы Кингс-Пик в горах Юинта, ловила практически все телеканалы, но в данном случае его интересовала только та телепередача, которая велась из Нью-Йорка, с небольшой автоматической телекамеры установленной на ближайшем к статуе Свободы небоскрёбе.

Все тотчас умолкли, увидев эту картинку на большом экране, на котором до этого, по вечерам, бойцы отряда смотрели по большей части старые боевики, комедии и мелодрамы. На этот раз им предстояло посмотреть на совершенно иное кино, которое не транслировалось по одному из телеканалов. Было хорошо видно, что вокруг статуи Свободы не осталось ни одного человека. Джузеппе Наполи поверил звонку своего старинного приятеля и эвакуировал из этого места всех туристов, а потому в радиусе добрых трех километров ни на воде, ни на суше никого не было и даже полицейские вертолёты старались держаться подальше от главного американского символа. Минут через пять голова медной статуи внезапно превратилась в облачко зеленовато-бурой пыли, стремительно вращающегося вокруг своей оси, которое стало быстро опускаться вниз и одновременно увеличиваться. Это сработала небольшая экструзионная бомба.

Телекамера передавала не только картинку, но и звук, а потому все услышали глухой, всё нарастающий, шелестящий шум, в котором всё больше и больше преобладали высокие ноты и вскоре, когда крутящееся облако достигло постамента, он перешел в визг. Когда дело дошло до камня, облачко стало быстро сереть и вот оно уже оно достигло воды, но вскоре исчезло и на том месте, где ещё пару минут назад стояла статуя Свободы, по воде стало быстро расплываться мутное пятно.

Капитан Свобода произвёл ещё один террористический акт, направленный на этот раз против самого главного американского символа. Юдифь брезгливо сплюнула и воскликнула:

— Ну, и чёрт с ней! Раз американцы не смогли отстоять свою свободу, то так им и надо. — После чего хмуро спросила — Командир, теперь, похоже, ты точно отправишь нас со своей базы куда подальше? Можешь ничего не говорить нам, командир, но если мы тебе понадобимся, то мы в любой момент будем готовы отправиться с тобой хоть в ад. Ты только позови. Мы и там, куда ты нас отправишь, продолжим тренировки, чтобы быть готовыми к любой новой операции.

— Даже не надейся на это, Кобра. — Ответил женщине Валерий — Вы своё уже отвоевали, а потому лучше подумай о том, чем ты займёшься после победы. Ну, всё, ребята, пошли.

Так и не присев, Капитан Свобода вышел из столовой, а весь его отряд последовал вслед за ним. Первыми на Сантиру были отправлены бойцы его отряда и четверо людей, спасённых Бракеном Яголо, после чего траканец спросил:

— Капитан Бабич, мы сто же, так и не поговорим?

Валерий пожал плечами и ответил глухим голосом:

— Извини, Бракен, но я не настроен сейчас на разговоры. Не знаю, захочется мне разговаривать с тобой о чём-либо позднее, но сейчас я точно не хочу с тобой разговаривать. У тебя есть две моих рации, так что постарайся одну из них постоянно держать при себе. И вот ещё что, Бракен, я отправил в Москву генерала Семёнова, который должен вскоре начать свою собственную войну. Если тебе не будет это в напряг, надави на Товало, чтобы они сняли блокаду с руин этого города.

— Сделаю, Капитан Свобода. — Кивнув головой ответил ему траканец и протянув руку сказал — Поверь, я не в обиде на то, что тебе не до разговоров со мной. Когда ты поймёшь, что я и без приказа своего деда готов отдать жизнь за свободу всех людей, тогда и поговорим, но только и после этого наш разговор будет касаться только нашей работы.

Валерий пожал руку сначала ему, затем Джону Мак-Грегору и открыл для них проход в их особняк. Выключив генератор он сложил его, вышел из пещеры и отправился в свою берлогу, где ещё пахло женщиной. Лайналы постарались и здесь, сделав рецепторы в его носу ничуть не менее чувствительными, чем у хорошей овчарки. Он глубоко вздохнул, разделся, лёг на кровать и быстро уснул, поскольку чертовски устал за последние несколько недель и держался на одних транквилизаторах.