The Heroin Diaries. A Year in the Life of a Shattered Rockstar.

7 марта 1987.

Вэн Найс, 19:45.

Мы закончили You’re All I Need, песню, над которой мы с Томми вчера работали. Я предполагаю, что это как в Таксисте (Taxi Driver – фильм 1976 года, в гл.роли Р.де Ниро) в смысле, что, если ты действительно любишь кого — то, ты убьешь его, чем отдашь другому, верно?

Я имею в виду, что вряд ли смогу когда–нибудь действительно полюбить кого–то, но убить – без проблем…, учитывая, что эта гребаная шлюха трахала кого–то еще, в то время как я был в туре. Как она посмела обмануть меня? Так что сегодня Винс запишет вокалы, и я планирую вечером отвезти лично кассету Николь, чтобы видеть, оценит ли она шутку. Если это действительно шутка.

2 часа ночи.

Только что вернулся от Николь – все прошло превосходно. Когда я приехал к ней, она выглядела немного нервной, но я сел рядом с ней и сказал, «У нас были действительно хорошие отношения, но нам пришлось нелегко, так что я написал песню для тебя, о том времени, когда мы были вместе.» Николь была очень взволнована и напомнила мне, что в нашу последнюю встречу я обещал ей перерезать горло. Я забыл это. Я сказал ей, что изменился.

Я включил песню, и Николь понравилось красивое фортепианное вступление. Когда начался первый куплет, я сидел, скрывая свою улыбку. Когда Винс пел You’re All I Need , я видел, о чем она думала, это — песня Джека! Поэтому, когда песня закончилась, она только посмотрела на меня и сказала, ты — гребаная задница, и ты всегда был задницей. Превосходно!

Я сказал ей, что она может оставить кассету себе, и, уходя, спросил, Как дела у Джека? Она ответила, что понятия не имеет, о чем я говорю. Я сказал, передай Джеку, чтобы он поцеловал свои колени на прощание…

НИККИ: Когда я вернулся домой той ночью, то позвонил одним местным байкерам и предложил им работу. Они должны были ждать в кустах возле телевизионной студии, чтобы разбить коленные чашечки Вагнеру, говоря при этом, что Никки Сикс посылает ему свою любовь.

УЭЙН ИСХАМ (WAYNE ISHAM) - режиссер: я снимал видеоклип Motley «You’re All I Need», но тогда я не думал о том, что эта песня об отношениях Никки и Николь. Никки был настоящим параноиком, его страхи перед ее изменой были полностью необоснованны. Николь была классной девочкой с очень милой улыбкой, но Никки утащил ее с собой на дно. Каждый раз, когда ты видел ее, то не мог не заметить, насколько ее затянул этот омут. Было очень жаль, потому что она была по–настоящему хорошим человеком.

Отвезти песню к Николь, так мог сделать только Никки. Он любил такие вещи. У него всегда была дьявольская улыбка в глазах. Думаю, именно поэтому он всегда носил темные очки.

8 марта 1987.

Вэн Найс, 15:50.

Николь только что позвонила и с плачем сообщила мне, что я сукин сын, потому что из–за меня Джеку сломали ноги. Я сказал ей, что понятия не имею, о чем она говорит, но это круто, твою мать!

НИККИ: Это было действительно странно. Вскоре после звонка Николь, позвонил мой наемный работник и принес извинения, что не смог разобраться с Джеком. Я был сбит с толку, пока в местных новостях не сообщили, что по чистому совпадению Вагнер упал во время съемок в тот день и сломал ногу! Моя голова была настолько испорчена, я думал, что это было божественное возмездие.

9 марта 1987.

Вэн Найс, 23:30.

Я поступил сегодня очень глупо, мать твою,…, я до сих пор не могу поверить, что сделал это. Я позвонил Рику Нильсену (Rick Nielseen), чтобы сказать привет. Когда он поднял трубку, я попросил подождать минутку, затем пошел и выпил целую бутылку воды, принял дозу, проблевался в джакузи, и поднял трубку, чтобы говорить с ним. Рик ждал возле телефона все это время. Видимо, у него были гребаные причины, чтобы спросить, все ли у меня в порядке, и не принимаю ли я наркотики. Я сказал, что не употреблял наркотики уже много месяцев …

ПОЧЕМУ Я ВСЕ ЭТО ДЕЛАЮ? ЧТО, МАТЬ ТВОЮ, НЕПРАВИЛЬНО СО МНОЙ?

НИККИ: Рик Нильсен из Cheap Trick прежде был моим героем. Я не могу поверить в то, что я был таким гребаным придурком, позвонить ему, затем заставить его ждать, в то время как я ширялся и блевал прежде, чем поговорить с ним. Еще сложнее поверить в то, что я думал, будто он не заметит мое идиотское поведение.

РИК НИЛЬСЕН (RICK NIELSEN – гитарист «Cheap Trick»): Никки иногда звонил мне домой и говорил, будто у него проблемы. Он звонил и говорил, что под кайфом и не хочет таким быть – или говорил, что он чист, но я знал, что это не так, слышно было по его голосу. Я говорил ему, «Ты можешь лгать своей маме или своей подруге или священнику, но не мне!»

Я обычно говорил ему, что он может мне рассказывать обо всем – что он употребляет наркотики, или трахает девочку, или что у него член не стоит. Друг скажет тебе правду, что твое дыхание воняет, и тебе нужно помыться. Враг говорит тебе, что ты выглядишь великолепно и не должен ничего менять.

Я помню, как Никки один раз позвонил, а затем отошёл от телефона на несколько минут. Я предположил, что он просто решил нюхнуть кокаина. Я понятия не имел о том, что он колется; Я был далёк от всей этой дряни. Затем он вернулся к телефону и едва мог ворочать языком, но он утверждал, что ничего такого он не делал. Дураку, чтобы ему поверили, нужен другой дурак, а я, чувак, определённо слышал дурака на другом конце.

Когда Никки звонил мне в обдолбанном состоянии, то я говорил, что должен идти, но чаще всего он был довольно ясен. Мне было приятно, он хотел говорить со мной, даже о ерунде. Кому еще может позвонить музыкант? Он звонит своим пэрам (peers – себе подобным). Он не может рассказать другим парням в группе о своей беде, потому что они скажут менеджеру. Иногда он звонил мне, весь взволнованный, говоря, что нам надо собраться и написать песню, и я спрашивал, когда? Тогда он становился неопределенным. Я говорил ему, будь честным, попробуй обратиться в AA (общество анонимных алкоголиков), посвяти хоть один день этому…, но он был довольно упрям.

Прежде, чем он стал наркоманом, Никки Сикс был большим игрушечным мишкой с чудесной улыбкой. Он едва мог играть на басу, заметьте, что это никогда не останавливало Джина Симмонса (Gene Simmons–басист KISS). Я хотел помочь ему, но все, что мог сделать, это наточить его меч, если потребуется моя помощь.

11 марта 1987

Вэн Найс, полночь.

Я разработал небольшую теорию, которую назвал своей теорией личной гигиены, в основном, это очень просто …

1. Зачем принимать душ, если ты снова испачкаешься?

2. Зачем застилать постель, если ты снова ляжешь спать?

3. Зачем становиться трезвыми, если ты собираешься снова напиться?

Мыться надо в том случае, когда люди вокруг тебя будут отворачивать носы от твоей вони. Единственная причина быть трезвым – если тебе надо что–то сделать. Когда у меня есть возможность провести пару дней, не выходя из дома, я придерживаюсь своей теории.

12 марта 1987.

Вэн Найс, 3:30.

Сегодня вечером случилось то, что испугало меня. Я был в своем туалете, беспокоясь, что услышу голоса в стенах,… тогда я пошел, поставил на сигнализацию все двери в доме, и понял, что мне только нужно нажать на кнопку, чтобы связаться со службой охраны (West Tech).

Кто мне скажет, слышат ли они, как я нажимаю на кнопку или нет? Кто скажет, есть ли у них гребаные секретные камеры видеонаблюдения за мной?

НИККИ: Когда я сидел на кокаине, Служба Безопасности (West Tech Security) была проклятьем моей жизни, а я был в свою очередь их проклятием. Они были компанией безопасности, которая установила в моем доме охрану, и у меня также была аварийная кнопка, которую я мог нажать в случае появления злоумышленников. Когда я вмазывал, или курил кокс, мне постоянно мерещились ОМОН на крыше и группа захвата в саду, и часто заканчивалось тем, что я звонил в службу охраны. Потом, когда я окончательно убедил себя, что компания безопасности шпионит за мной, наши отношения стали очень напряженными, мягко говоря.

13 марта 1987.

Вэн Найс, 4:20.

Сегодня вечером мы с Питом ездили в Кэйтхаус (Cathouse–ночной клуб). Я чувствовал себя довольно спокойно. Я впервые одел свой новый сделанный на заказ жакет, с большой нацистской нашивкой на рукаве. Нацисты, может быть, больные на голову люди, но они выглядят так круто. Рикки (Rikki Rachtman – совладелец ночного клуба Cathouse) проводил нас в VIP–бар, мы с Питом устроились в углу, рассматривая девочек.

Я попросил Рикки проводить меня в VIP–туалет …, он отвел меня туда, и я спросил, есть ли у него пробка от бутылки для дозы. Рикки очень удивился, но он принес мне бутылочную пробку, я достал мешочек с дурью из ботинка и вмазался в туалете. Когда я вышел, то увидел круглые от удивления глаза Рикки. Он смотрел с отвращением… мать твою, ничего, переживет.

15 марта 1987.

Вэн Найс, 2:30.

По сути, моя жизнь имеет смысл только когда я здесь, в своем туалете.

Люди для меня не важны…, у меня нет зоны комфорта. Я не знаю, как жить. Я чувствую себя подобно иностранцу.

Когда люди говорят со мной, я не слышу их. Когда я иду куда–нибудь, то чувствую себя одиноким. Я вижу сообщения в телешоу …, я слышу вещи, которых не слышат другие…, я различаю вранье…

Я действительно безумен? Иногда кажется, что самоубийство — единственное решение.

ТОММИ ЛИ: я понял, насколько Сиксу было некомфортно в его собственной коже, когда увидел его трезвым, и он не мог выйти из дома. Он был настолько антисоциален, что не мог находиться среди людей больше двух минут. Трезвый Никки Сикс никогда не входил в комнату, полную незнакомцев – никогда, мать твою. Я смотрел на него и видел как напряжены его скулы, и я видел, как он потел и думал, что должен уйти: я не знаю, как действовать, что сказать. Все это читалось у него на лице, и я говорил сам себе, Внимание, Сикс уйдет отсюда через одну минуту! Когда он был под кайфом, он был прекрасен со всеми, но когда трезвел, главной проблемой для него было общение с людьми.

16 марта 1987.

Вэн Найс, 19:35.

Не иметь в запасе шприцов, когда ты – законченный наркоман, самое худшее на свете. Вчера вечером я застреливал последним шприцем, и он сломался. Игла переломилась пополам. Я так хотел ширнуться, что пытался воткнуть обломок иглы в мою гребаную вену …тыча и разрывая кожу. Кровь била фонтаном по всему туалету, и я только пытался вколоть наркотик себе под кожу, надеясь избавиться от боли. Слава Богу, получилось.

ДОК МАКГИ: в то время Никки употреблял героин не для того, чтобы достичь кайфа — он делал это, чтобы чувствовать себя нормально. Это – способ наркоманов со стажем: они используют героин, чтобы не чувствовать боли. Он убирает синдромы ломки и боли, и теперь мне ясно, Никки употреблял героин, чтобы избавиться от боли, которая стала постоянной спутницей его жизни.

17 марта 1987.

Вэн Найс, 3:40.

Я думал о Лите сегодня …, нам было здорово вместе …

Возможно, если бы я встретил ее позже в своей жизни, то было бы все иначе, но я тогда был просто не готов.

Но мы хорошо провели время. Когда я встретил ее в прошлом декабре, я увидел, что она потрясена моим состоянием. Возможно я тоже, но она ничего не сказала. По некоторым причинам, люди редко это делают.

Они видят, насколько я обдолбан, – почему, мать твою, молчат?

НИККИ: я встретил Литу Форд (Lita Ford) в 1982 в Трубадуре в Лос–Анджелесе. Она подошла, представилась и положила мне половинку таблетки (quaalude) на язык, и мы стали жить вместе. Тогда я был настоящим животным, помешанном на тусовках, и после того, как Motley Crue закончили тур Shout at the Devil, я переехал из ее квартиры, чтобы жить с Робином Кросби (Robbin Crosby) из Ratt.

Мы встретились снова как раз перед Рождеством ’86, когда я написал песню «Falling In and Out of Love»для ее альбома. И она была в ужасе от моего состояния. Я был истощен, безумен, непрерывно употребляя наркотики, снюхивая кокс прямо с пианино, когда мы писали песню. Я зашел слишком далеко, чем она когда–либо могла представить, и она не узнавала меня. Лита любила поразвлечься, верно, но я стал распустившимся наркоманом.

19 марта 1987.

Вэн Найс, 1:15.

Я только что посрал и обнаружил, что снова не купил туалетной бумаги…

22 марта 1987.

Вэн Найс, 11:30.

Вчера вечером это случилось снова.

Я помню, как вошел в туалет и вытащил коробку Dom Perignon. Я люблю, когда эта коробка полна. Кому–то может показаться, что это как стоять одной ногой в могиле, а для меня это равнозначно лучу Божьего света. Всякий раз, когда открываю ту коробку, я знаю, что через секунду буду чувствовать себя хорошо…

Затем я застреливаю кокс, в шею, ногу, руку или даже в член …, и потом это начинается. Я знал, что служба Охраны (West Tech) прослушивает меня, что они могут услышать мое сердцебиение, что у них были камеры скрытого видеонаблюдения за мной. Я стоял с прижатым ухом к коробке безопасности, не смея дышать, и я был испуган. Вызвали ли они полицию за мной, или парней со смирительными рубашками? Они знают, что я безумен, верно?

Затем я понял, что был неправ …служба Охраны мне не враг – они могут спасти меня от людей, пытающихся попасть в мой дом.., поэтому я нажал аварийную кнопку. В тот момент я не знал – нажал ли на самом деле? Или я только думал, что сделал это?

В результате я … голый, обдолбанный, с заряженным дробовиком, зная, что сейчас в дом ворвутся люди …, чтобы спасти меня, или забрать меня? Так что я быстро смыл свои наркотики в унитаз и ждал того, что произойдет. Я не мог решить, что мне делать….сидеть тихо или открыть огонь?

Сейчас я проснулся, понимая, что это была всего лишь еще одна ночь безумия. Я не нажимал кнопки, и ничего не было … кроме, что снова смыл все свои гребаные наркотики в унитаз.

Полдень.

Я ненавижу утро как сегодня, когда я просыпаюсь или прихожу в себя…, не важно…, и у меня такое ощущение, будто мои воспоминания — это не мои воспоминания, а то, что я видел по телевизору или прочитал в книге. Все труднее понять, где находится граница реальности.

23 марта 1987.

Вэн Найс, полночь.

Что ж, сегодня мы наконец закончили альбом Girls. В целом я думаю, что получилось довольно неплохо… конечно, так всегда говорят о новом альбоме, не правда ли?

Мы уезжаем завтра в Нью–Йорк для мастеринга. Это всегда страшно выматывает…так что я предоставлю судьбе решать, будет ли это крутой альбом Motlеy Crue или просто альбом Motlеy Crue. Но тот факт, что мы вообще закончили его, меня поражает.

НИККИ: Томми и я вылетели первым классом в Нью–Йорк на мастеринг альбома. Наш инженер и режиссер, Дуэйн Бэрон (Duane Baron) и Пит Пёрдал (Pete Purdul) вылетали следующим днем. Так что мы с Томми нашли ночной дискоклуб в Нью–Йорк Сити (NYC). Все было хорошо, пока мне было интересно – я был на расстоянии в несколько тысяч миль от героина, и наш альбом был закончен. Но как обычно дьявол носит много масок…, он шептал и шептал мне в ухо про то, что не плохо было бы найти тут чего–нибудь …ну и я конечно нашел, и вернулся с полным карманом…слава богу кокаина. Ну и конечно до самого мастеринга мы не спали.

31 марта 1987.

Вэн Найс, 21:15.

Только что вернулся с мастеринга альбома. Я забыл взять тебя с собой, дневник, но если бы и взял, сомневаюсь, что написал бы что–нибудь. Говорят, что Нью–Йорк — город, который никогда не спит. Предполагаю, что мы смогли проверить это на себе, мать твою…мне нужно поспать …

Апрель 1987

Моя болезнь отталкивает от меня подобно гребаному запаху?

1 апреля 1987.

Вэн Найс, 18:40.

У меня только что был неожиданный гость. Это последнее, чего я ожидал. Рэнди Рэнд (Randy Rand) внезапно появился на пороге…, я не видел его несколько месяцев. Когда я открыл дверь, его челюсть буквально отвисла в шоке, будто он увидел призрака. Он сказал мне, что я похудел фунтов на 50 с нашей последней встречи. Я рад этому, но Рэнди, казалось, не видел в этом ничего хорошего. Затем, когда я предложил ему войти, он покачал головой и сказал, что должен идти …, моя болезнь отталкивает от меня как гребаный запах?

Я жду Tи–Бона.

НИККИ: Рэнди Рэнд был из группы Автограф (басист группы Autograph), разогревающей нас на нескольких концертах в туре Theatre of Pain . Я однажды украл его бас–гитару из комнаты репетиций в Голливуде, потому что она звучала лучше моей. Он — отличный парень …, он никогда не бил меня по морде из–за этого, до сих пор …

2 апреля 1987.

Вэн Найс, полночь.

Сегодня ездил на рыбалку с Томми и Дуэйном Бэроном (Duane Baron). Мы нюхали кокс всю ночь, пока не пришло время уезжать на озеро. Мы то и дело плавали за пивом, когда приехал Док МакГи, чтобы встретиться с нами. На озере мы раз за разом прослушивали альбом Girls на маленьком магнитофоне Томми.

Док сказал нам, что Джон Бон Джови (Jon Bon Jovi) думает, что мы написали самую крутую песню в нашей карьере. Я спросил, какую именно, и он сказал You’re All I Need. Я спросил, слышал ли Джон слова, и Док сказал, А в чем дело? Я, хихикая, рассказал ему, и Док сказал мне, что я – больная гребаная задница,… справедливое замечание, я полагаю.

НИККИ: Томми и я были настолько под кокаиновым кайфом той ночью, что в наших умах палатка летала как ковер — самолет. Мы реально думали, что летаем по воздуху вокруг озера в палатке. Я помню Томми, велевшего мне уставиться на него и не двигаться. С моими спутавшимися волосами и тенью от фонаря, отражавшейся на моем лице, я казался ему этакой злой ведьмой. Он настолько верил в это, что помню, как я задумался, кто из нас более безумен? Я, неподвижно сидящий в течение многих часов, или Томми, ловящий глюки, глядя на меня? Я не думаю, что на той рыбалке мы поймали хоть какую–нибудь рыбу, но определенно у нас был один безумный полет на ковре–самолете …

ТОММИ ЛИ: Вспоминается «There Goes the Neighborhood» («Вот такие соседи» — комедия Б.Филлипса, 1992 г.)! Читатели, только представьте себе — семейный палаточный лагерь с детьми, велосипедами, удочками, водными лыжами, походными кострами, и т.д. И в тот момент, когда Вы думаете, что все спокойно…, сюда приезжает неприлично–длинный черный лимузин из ада! Это не то, что вы обычно видите в любом палаточном лагере, куда приезжаете, но с другой стороны вы никогда не ездили со мной и Никки! Я знаю, что вы думаете: Господи, эти чуваки настолько плохи и лимузин должен отвезти их домой, верно?? НЕТ! Лимузин привез кокаин! Представьте, как мы выползаем из нашей темной палатки на свет божий, вмазываемся – не очень приятное зрелище! Бедный водитель лимузина в итоге сделал еще несколько поездок туда и обратно, чтобы поддержать наш полет на ковре — самолете.

4 апреля 1987.

Вэн Найс, 2:20.

Думаю, что дела идут на лад. У нас с Питом теперь есть порно–звезды, приносящие нам наркотики, … Сначала появилась Лоис (Lois). Она – интересная личность. Она вошла, и мы выпили немного пива, и затем она сказала, что хотела показать нам ее новое видео…, мы согласились. Так что она сходила за видеокассетой, вставила ее в магнитофон и вуаля! Это были восемь черных парней, кончающих ей на лицо. Даже я был потрясен, но Лоис гордится этим, … говорит, по ее мнению, это – своеобразный мировой рекорд …

Что еще более важно, Лоис согласилась съездить к Уоттсу (Watts), и взять для нас немного наркотиков. Скажем прямо, что это не лучшее место для татуированного белого парня, чтобы иметь успех. Но после просмотра ее видео, казалось, что у Лоис возможны особые отношения с тем дилером. Эй, практика делает успехи…

Эти пилюли — мой новый любимый наркотик. Я люблю их. Ты не можешь пошевелиться, абсолютный коматоз! Они как героин на стероидах. Я не могу ждать …

НИККИ: препарат был сочетанием двух различных видов пилюль. Берешь три штуки одного вида и две — другого, и буквально через десять минут ты под таким кайфом, что даже не можешь встать. У нас был вполне научный подход к смешиванию, чтобы достичь эффекта, достаточного, по меньшей мере, для какого–либо функционирования. Когда я был подростком, мы обычно употребляли транквилизаторы для слонов. Эффект тот же.

После того, как Лоис вернулась с наркотиком вчера вечером, кое–что изменилось…

Она привела с собой другую девочку. Я узнал ее по порнофильмам, которые были у Пита. Я не помню ее имени …, а знал ли я? Но она уехала через несколько минут. Так или иначе, после того, как я принял вторую дозу, и мне не хватило кокаина, чтобы вывести себя из оцепенения, эта девочка решила провести ночь со мной…, кто бы спорил?

Единственной нашей проблемой был мой член, который совершенно не реагировал на нее. Она продолжала спрашивать меня, что не так, и я был настолько вне себя, что решил, будто она имеет в виду, что неправильно в мире, так что я начал говорить о глобальной бедности и дерьме. Я не удивлен, что она ушла…, подозреваю, что она больше не вернется.

5 апреля 1987.

Вэн Найс, 1:45.

Был сегодня в книжном магазине и купил несколько классных книг по театральному искусству. Еще взял такую же книгу, которую мне присылала моя бабушка, когда мне было 17, называется Автобиография ЙогА (Autobiography of a Yogi).

6 апреля 1987.

Вэн Найс, 2:40.

Сегодня думал о том, как в прошлом году вернувшись со свадьбы Томми, я нашел письмо от Чака Шапиро (Chuck Shapiro–бухгалтер группы), сообщающего, что мне грозит банкротство, если я продолжу свои бессмысленные траты…, черт, я совершенно не изменился. Забавно, даже если я разорюсь и меня вышвырнут из группы, все, что мне нужно будет комната как этот туалет, и достаточно дури, чтобы остаться под теплым одеялом … забуду Motley и фанов, забуду даже музыку. Я думаю, что смогу быть счастливым…, я думаю.

НИККИ: Чак Шапиро (Chuck Shapiro) был бухгалтером группы. В тот день в 1986, когда мы с Николь вернулись со свадьбы Томми, Чак оставил мне записку, написанную от руки. В ней было написано, Вы потратили за 4 дня пять тысяч долларов. Пять тысяч умножаем на семь — тридцать пять тысяч долларов в неделю. В месяц — 140000 $. Через одиннадцать месяцев Вы будете полностью разорены, если не умрете.

Это была довольно жестокая записка, так что я сделал единственную вещь, возможную в данной ситуации. Я совершенно проигнорировал ее.

Стивен Тайлер (Steven Tyler) сказал мне однажды, что раньше он не мог представить себя без героина. Вспоминаю, что тот период своей жизни я думал точно так же. Ощущение полного превосходства твоих демонов безнадежно, но когда ты не можешь выбраться из этой ямы, ты обычно ложишься на землю и называешь это домом.

7 апреля 1987.

Вэн Найс, 2; 30 утра.

Джейсон должен прийти с небольшим количеством настоящего героина на основе фенталина (pure china white), круче, чем обычный персидский героин … Перс – отличная штука, но приходиться много возиться с лимонами, и ватой. Опиумный кокс (сhina cooks) чище, добавляешь немного кокаина… чувак, это – кратчайший путь на небеса.

Кстати, опиум похож на кокаин, и ты можешь его без проблем нюхать. Конечно, ты можешь нюхать перс, но он всегда жутко воняет, и нюхать эту коричневую дешевку – смерти подобно. Кроме того, никто не знает, что ты нюхаешь героин. Они думают, это что–то безвредное (Ха!) типа кокаина.

Я надеюсь, что он не приведет с собой свою проклятую подружку. Иногда она начинает болтать, когда я отрубаюсь и когда прихожу в себя, она все еще говорит. Обычно о себе, так что мне все равно, что я пропущу из ее болтовни.

НИККИ: Степени зависимости менялись в течение этого года. Иногда я чувствовал, что у меня все под контролем, и я только весело провожу время. К сожалению, веселье не вечно. Если ты играешь с драконом, то в итоге все равно обожжешься.

БОБ МАЙКЛС (BOB MICHAELS): Иногда Никки в открытую употреблял героин, и мне предлагал зависать вместе с ним. Иногда он по–настоящему чего–то боялся. Он мог сходить в ванную, застрелить там, блевануть, затем возвращался и садился смотреть со мной кино. Все это могло занять девяносто секунд, и я понятия не имел, что он сделал это. Никки был очень хорошим актером.

8 апреля 1987.

Вэн Найс, 23:00.

Итак, я сижу здесь. Опять один. Игла в моей руке. Опять изображаю гребаную жертву – или мученика?

Насколько я люблю свою группу, настолько также ненавижу их, потому что они окружены любимыми людьми. Я не понимаю, почему, несмотря на мое большое сердце, я так одинок.

Может быть, я сам выбрал такой путь?

Может быть, у меня нет выбора?

Может быть, я не знаю?

Может быть, я задаю себе вопросы только, чтобы услышать свою речь?

9 апреля 1987.

3:00.

Как мои родители могли так обойтись со мной?

Как мой отец мог исчезнуть, и совершенно не заботиться о сыне, которого он принес на Землю?

Как моя мать могла любить меня, или говорить, что любит, а затем отсылать меня прочь в течение многих месяцев и лет каждый раз, когда у нее появлялся очередной новый гребаный друг?

У меня нет матери …, у меня нет отца …, у меня нет друга. И они определили мой путь, которым я иду. Они сделали меня таким.

БОБ ТИММОНС (BOB TIMMONS): По моему мнению, Никки Сикс страдал от депрессии в течение всей своей зависимости. Было много грусти: он неоднократно говорил мне, что чувствовал, будто люди хотят быть с ним только потому, что известен, а не из–за того, кем он был на самом деле. Зависимость — только признак основных проблем, и, по–моему, Никки пытался наркотиками самолечить эмоциональную травму своего детства, и разлуку с матерью. Что он хотел? В общем–то, он хотел человеческой любви к себе.

Проблема в том, что задавая вопросы, ты иногда получаешь ответы, которые лучше бы не слышать

23:00.

Господи, это теперь такая проблема — выйти на улицу. Я не могу идти по улице или зайти в магазин, не будучи окруженным поклонниками, желающими поговорить, или взять автограф, или пойти со мной домой. Несомненно, я люблю наших фанов, но твою мать …

Я собираюсь вернуться в книжный магазин, потому что, кажется, у меня начинается депрессия. Может быть, там есть то, что поможет мне? Я не могу управлять своим настроением. Я чувствую, что разваливаюсь на части…, даже когда не употребляю наркотиков. Если бы они только знали.

Кажется, что я всегда разваливаюсь, всегда разваливаюсь на куски …

10 апреля 1987.

Вэн Найс, 5:00.

Сегодня вечером я снова в панике нажал аварийную кнопку. Но я не виноват. Каждый раз, идя в туалет поссать, я вижу лица в окне, и слышу голоса за дверью. От туалета до сигнализации вероятно футов 50 (примерно 15,00 м), но меня потребовался час, чтобы добраться до нее. Казалось, что мне нужно преодолеть расстояние с футбольное поле.

Затем, когда прибыла Служба Охраны (West Tech), я не пустил их…, только продолжал кричать на них через дверь, чтобы убирались от моего гребаного дома, или я буду стрелять в них. В конечном счете, они ушли. Слава Богу, у меня было немного героина, чтобы прийти в себя.

ДУГ ТАЙЛЕР (DOUG THALER): Примерно в то время я однажды позвонил Никки домой. Ему не терпелось закончить телефонный разговор, и тогда он сказал мне буквально через минуту: Что? Мне надо идти». Я спросил его, почему, и он сказал, «Дуг, вооруженные мексиканцы лезут через мой забор ”.

15:15.

Док МакГи (Doc McGhee) только что звонил. Он говорит, что ему прошлой ночью звонили из Западной Службы Безопасности (West Tech security). Их парень утверждал, что, приехав по вызову, он обнаружил голого меня и грозящего ему дробовиком, обвиняя в прослушивании моего дома. Кажется, что они волнуются по поводу их «личной безопасности» и угрожали отменить наш контракт. К счастью Док переубедил их и исправил ситуацию.

Это и есть хороший менеджер, верно?

ДОК МакГи (DOC McGHEE): Никки всегда мерещились мексиканцы и карлики, бегающие вокруг его гребаного дома. Его нарко–паранойя была абсолютно неконтролируемой. Я принимал звонки из Службы Безопасности, сообщающие, что он вызывал их и отказывался открыть им дверь. Или мне звонили из полиции, потому что сосед Никки сообщал им, что Никки ползал по саду среди ночи с дробовиком. Ладно, если бы это случилось, хотя бы раз, но это дерьмо повторялось, по крайней мере, два раза в неделю.

12 апреля 1987.

Вэн Найс, 3:15.

Был в стриптиз–баре с Tи–Боном и Уэйном (Wayne Isham – видеорежиссер), присматривая местечко для съемок видео Girls girls girls. Я думаю, что этот подойдет. Уэйн догадывается, откуда мы…, позор, что этот ублюдок крадет наши идеи для Бон гребаного Джови…

УЭЙН ИСХАМ (WAYNE ISHAM): я снял много видео с Motley, но я встретился с ними впервые еще до того, как стал режиссером, когда я был ассистентом звукозаписывающей студии A&M в Лос–Анджелесе. Они пришли, чтобы записать видео «Shout at the Devil».. У меня был небольшой офис рядом с гримеркой, и слышал, как они жаловались друг другу, что им нужно выпить перед съемками. Я сказал им, что у меня есть немного Джека (виски), и они все вломились в мой офис, со своими начесанными волосами и ботинками на платформе и всё выпили.

Моим первым видео Motley было «Smokin’ in the Boys’ Room» как раз в начале моей карьеры. Я встретил Никки и Томми накануне съемок, и мы болтали все ночь, затем они сказали, «хорошо, чувак, пойдем!» Я говорю, «нет, нет, нам завтра работать», и Никки сказал, «Ну что ты за п**да такая?» У них был настоящий, гм, вкус к жизни.

Все мы тусовались тогда так энергично, пили так сильно и принимали столько дури, я предполагаю, что мы чувствовали себя неуязвимыми. Никки никогда не выглядел хуже других, хотя, когда мы записывали видео «Home Sweet Home», несколько раз мне пришлось переделывать видеоряд, чтобы убрать некоторые моменты, взятые крупным планом. Впервые я подумал, или ты трахнешь всех, или все трахнут тебя?

Никки был настоящим Джекил — Хайдом (Jekill and Hyde–двуликий герой романа Р.Л.Стивенсона). Он мог быть последовательным, дружелюбным и красноречивым, но через минуту он превращался в настоящую язвительную хитрую бестию и подонка. Он был полон этой положительной энергии, затем словно переворачивает страницу и становится настоящей задницей — и что особенно подло — бил меня.

Никки ненавидел Бон Джови (Bon Jovi), и он всегда бил по моим яйцам, называя меня предателем из–за работы с Джоном. Он обвинял меня в предательстве, когда я снимал видео с Бон Джови, и говорил мне, что я сдирал ну, в общем, стиль Motley, но извините меня, я думал, что был универсальный стиль, не только Motley! Он всегда кричал мне в лицо «Пошел ты», и однажды схватил меня и избил очень жестко. Ты отчасти привыкаешь к этому.

НИККИ: я всегда доставал Джона – я просто ненавидел музыку его группы. Это была противоположность всему, что я любил и во что верил. Я мог сделать из его группы отбивные в прессе, затем, могли сидеть рядом за обедом, и он говорил, «Спасибо», и мы оба смеялись. Я думаю, что ему нравилось быть рядом с настоящей рок–н–рольной задницей, которой на все насрать.

Когда они впервые записались с Доком, и мы были в Европе, Джон и я пошли вместе в бордель в Германии. Мы были в комнате с двумя двухспальными кроватями, и у каждого из нас была девочка. Мы были оба в жопу пьяные, и я поднял голову и увидел постер Мика Джаггера (Mick Jagger) и над кроватью Джона висел точно такой же.

Девочки делали свою работу, а Джон без умолку отпускал свои шутки со своим нью–джерсским выговором, и мне это мешало. Наконец я сказал, «Брат, можешь замолчать?» Он сказал: «О’кей!», и продолжал бормотать. Сказать, что я переплатил, было бы преуменьшением, помимо прочего я заплатил Джону Бон Джови (Jon Bon Jovi) за его шутки, в любом случае я не прогадал.

13 апреля 1987.

Вэн Найс, 4:20.

Сегодня вечером сняли видео Girls. Мы здорово развлеклись. Я даже захватил с собой домой небольшой сувенир… понятия не имею, как ее зовут. Доставила мне удовольствие сегодня вечером.

УЭЙН ИСХАМ (WAYNE ISHAM): Когда Motley предложили мне идею снять «Girls Girls Girls» в стриптиз–клубе, я конечно предпринял тщательные многократные ночные вылазки в поисках соответствующего учреждения. Мы хотели использовать Body Shop, но там было много обнаженки и не подавали алкоголь, так, что мы остановились на местечке под названием Seventh Veil. Никки и Томми однажды ночью пошли со мной – помню, как мы отправились в клуб с множеством стриптизерш.

У нас было одно на уме – снять на видео – мы просто высказали друг другу, «Думаешь, они нам заплатят за это? Мы должны платить им!» Это было сутью Motley – они были забавными парнями, и я не думаю, что видео эксплуатировало женщин. Но мы были подвергнуты неоднократной цензуре MTV, потому что в то время клип считался скандальным.

К тому времени, когда мы закончили снимать в Seventh Veil, ни один из нас не был в дееспособном состоянии. Мы покинули клуб в разных машинах, чтобы отправиться в мою студию неподалеку сводить фильм. Томми ехал в моем автомобиле, и я предложил притормозить возле мексиканского ресторана по пути, чтобы немного вмазаться. Когда мы вошли туда, Сикс уже был в баре, занюхивая пару дорожек. Он просто посмотрел на нас и сказал, «Какого хрена, парни, вы тут делаете?»

Сейчас, когда я смотрю это видео, глаза Никки полуприкрыты… на самом деле он реально под кайфом. Обратите внимание на кадр, где он показывает камере палец …, думаю, справедливости ради стоит отметить, что он обдолбан. Но я не могу утверждать, что замечал это в то время. Это похоже на Хиллела Словака (Hillel Slovak — один из основателей RHCP, умер от овердоза 27 июня 1988г.) из Chili Peppers – он был забавным парнем, и впервые я заметил, что что–то не так, когда он вошел и умер.

16 апреля 1987.

Вэн Найс, полдень.

Мне жаль, что я уже несколько дней не писал, но творилось нечто безумное. Ты знаешь, как это иногда бывает.

Вэнити появилась внезапно пару дней назад. Это так на нее похоже …, я не вижу ее в течение многих недель, затем она внезапно появляется, и мы не можем расстаться друг с другом…, как долго на сей раз? Четыре дня? Пять? Это не может быть нормальным …, но как я думаю, мы с Вэнити здоровыми точно никогда не были.

В общем, она появилась как обычно с огромным мешком кокса, и мы жили в снежной буре последние дни. Но, так или иначе, я никогда не веду себя настолько безумно, как Вэнити со мной. Возможно, я слишком ненавижу ее, чтобы позволить ей когда–либо увидеть меня наиболее болезненным и уязвимым.

Я никогда не колю героин при Вэнити и не хожу с ней в туалет, но все это превращается в гребаное безумие. Вчера мы лежали на кровати, и я слышал голоса…людей, окруживших дом. Я начал кричать, затем выстрелил своим 357–м сквозь дверь. Конечно, там не было никого. Это было радио, и я стрелял в свои новые колонки, купленные у Боба Майклса…, твою мать.

Уходя, она сказала самую гребаную вещь, которую я когда–либо слышал. Она сказала, что мы задушевные друзья и попросила жениться на ней …, даже не знаю, как мне удалось сохранить невозмутимое лицо, но я сказал такую же глупость…, я сказал да. Я не мог видеть ее начинающегося безумия и других аргументов, и какое значение имеют мои слова? Раньше свадьбы могут быть мои похороны.

БОБ МАЙКЛС: Никки позвонил мне однажды ночью, когда он пустил пулю через дверь спальни в колонки JBL, которые он купил у меня. У него были галлюцинации, что в дом ломились люди, и полицейские были там, и он с Вэнити забаррикадировались в спальне посреди ночи. Он позвонил мне снова на следующий день, и они были все еще забаррикадированы там.

ЕВАНГЕЛИСТ ДЭНИЗ МЭТЬЮС (DENISE MATTHEWS): Моя помощь могла прийти только от Бога. Ни одно из моих отношений, в том числе с Никки, не было способно к обнаружению любого вида любви или счастья, потому что я никогда не смотрела в корень своей проблемы, которым, несомненно, была я сама. Я была очень испорчена, и пришло время изменяться или умирать.

Мы раскрашивали свои тела красивыми красками, но внутри нас мертвые человеческие кости. Боль навалилась на нас, становилась настолько большой и уродливой, увеличиваясь, как раковая опухоль, оплетая наше сердце, которое в итоге стало холодным и черствым и скучным к любви. Мы принимали похоть за любовь и глотали больше таблеток, принимали больше наркотиков, напивались до чертиков или умирали, блюя в туалете, выворачивая свои внутренности наизнанку.

Что касается меня, я ненавидела каждую секунду жизни в этом разбитом теле. Я хотела новое изнутри тело. Я хотела полностью очистить свой ум – особенно от боли. Иисус сделал это для меня.

17 апреля 1987.

Вэн Найс, 18:50.

Час назад приходил Слэш…, я не говорил ему, но в прошлом году Том Зутаут (Tom Zutaut) спросил меня, смогу ли я спродюсировать альбом Ганзов. Я только повернулся и ушел. Я был слишком обдолбан, чтобы заниматься этим. Все, что я мог тогда сделать, это сосредоточиться на Motley и остаться в живых …

Хорошо, что я не взялся за это. Я знаю, что мог бы спродюсировать крутой альбом для них, но не тогда, когда сижу на наркоте …, я слишком испорчен даже для тех парней.

НИККИ: Том Зутаут обратился ко мне с предложением продюсирования Appetite for Destruction для Guns N’Roses. Я пошел посмотреть их концерт в Roxy, но я не думал, что они были так круты. Правда, тогда мне было не до чего, и я понятия не имел, кто хорошо работал и кто не очень. Твою мать, в то время я как раз смог стать продюсером и нажимать кнопку PLAY на магнитофоне.

ТОМ ЗУТАУТ (TOM ZUTAUT): я словно пса косточкой пытался заставить Никки продюсировать Ганзов, потому что я думал, что они были следующим поколением Motley, но более похожим на Sex Pistols и Zeppelin, как Motley сочетали в себе New York Dolls и Kiss. Точно так же как Никки понял роль каждого из членов Motley, я думал, что он смог бы сделать то же самое для Слэша, Эксла, Иззи, Даффа и Стивена. Я надеялся, что GN’R могли бы научиться кое–чему от Никки, так как он проделал путь со дна самой грязной улицы в Голливуде (которая была также их местом рождения) к вершине славы. Но Никки был в то время обдолбанной самовлюбленной задницей, и он продолжал посылать меня и даже не посмотрел видео GN’R, который я послал ему.

Думаю ли я, что он был в состоянии сделать хорошую работу по продюсированию альбома? Учитывая состояние, в котором он был, вероятно, нет.

СЛЭШ: забавно …, я никогда не знал ничего об этом. Верно, что Зутаут отчаянно пытался найти кого–нибудь для продюсирования Appetite for Destruction, кто смог бы иметь с нами дело. Я помню, что Пол Стэнли (Paul Stanley) из KISS снизошел однажды, но для него мы были слишком.

19 апреля 1987.

Вэн Найс, 16:50.

Вчера кое–что понял, когда я под кокаином, приходя в себя и осознав, что был на грани безумия, я начинаю скучать по тем голосам. Я реально надеюсь услышать их, похоже, я схожу с ума. Ах да, мои друзья — демоны …

Мне нужно идти. Я договорился встретиться с Энди Маккоем (Andy McCoy – гитарист Hanoi Rocks) в клубе сегодня вечером.

20 апреля 1987.

Вэн Найс, 4:00.

Ночь была настоящим стихийным бедствием.

Я встретил Энди в клубе, и он был в толпе других людей. Я чувствовал себя неудобно и неловко сразу после прихода, примерно через полчаса я сказал Энди, давай уйдем, давай уйдем отсюда.

Все вокруг заволновались, потому что Энди теперь чист, и они знают, что я — нет, и он всегда находится на грани того, чтобы начать все заново. Но меня это не волновало, меня вообще ничего не волновало…, я только хотел уйти оттуда.

Я привел домой Энди и показал ему свой туалет. Я выложил все свое дерьмо и сказал, давай вмажем. Он просто стоял в своей цыганской одежде, и говорил мне, ты — наркоман! Ты обдолбан. Я пытался возразить, но этот чувак видел, как я чуть не умер однажды, он знает правду. Затем он уехал.

Один за другим мои друзья оставляют меня.

21 апреля 1987.

Вэн Найс, 21:30.

Пит звонил просто узнать, что я делаю …, что же он думает я могу еще делать? Как обычно…, брожу по своему мавзолею, жду Джейсона, думаю об уколе, ненавижу сигнализацию, тихо схожу с ума …

Пит звонил из стриптиз–клуба. Он собирается приехать с парой девочек. Может неплохо завести несколько новых друзей. Я просто еще позвонил Слэшу и Стивену.

22 апреля 1987.

Вэн Найс, 13:00.

Я проснулся утром, дом замусорен бутылками и пустыми пакетиками от дури и сигаретным пеплом …, это — зона бедствия. Кругом лежат люди, некоторые нагишом, некоторый полуголые…, я пошел в ванную, где нашел Стивена Адлера (Steven Adler), трахающего девочку, которую нам нравится называть Рабыней (Slave) … и Слэша, обоссавшего во сне мою запасную кровать. В такие моменты хочется только одного, чтобы все эти люди ушли…

Вероятно что–то не так с уровнем сахара у меня в крови или в структуре ДНК, потому что вместо того, чтобы быть самым счастливым парнем в мире, я стал самым злобным, сердитым ублюдком в одно мгновение. Этой ночью я ни о чем не мог думать, вместо этого я охотнее делал. Теперь я ненавижу это …

Я ненавижу это …

Я ненавижу это.

СЛЭШ: Чувак, я помню эту вечеринку… там было столько дури и виски. Я трахал много девочек, и следующим утром проснулся в запасной спальне Никки с несколькими цыпочками. С жутким похмельем, в обосанной постели, и я должен был быть в студии звукозаписи через двадцать минут. Черт знает, как я добрался туда, но я смог.

Я не буду отрицать, что после пьянки, бывало, я мочился в кровать. Случай у Никки был не самым худшим. Я помню, как однажды проснулся в холле гостиницы в Канаде. Я лежал обоссаный на кушетке. Затем выяснилось, мало того, что это была не та гостиница, в которой я остановился, но я понятия не имел, где находится моя гостиница или как она называется. Я несколько часов бродил по округе в жуткий мороз. Мокрые штаны не помогали.

24 апреля 1987.

Вэн Найс, 14:40.

Я чувствую себя как крыса в колесе. Сначала я начинаю движение, затем хочу остановиться, но только раскручиваю его все быстрее и быстрее. Я падаю, меня подхватывает, и я просто не могу остановиться …

У нас есть немного свободного времени, так чем мы заняты? Винс путешествует по Карибскому морю и развлекается с Бон Джови. Томми играет в гольф и катается на своем грязном байке. Мик доволен покупкой оружия и надеется на Третью Мировую войну … а Сикс? Я схожу с ума, пойманный в ловушку в этой могиле …

25 апреля 1987.

Вэн Найс, 10:10.

До чего все дошло… в три часа ночи я сидел голый на корточках в своем туалете, думая, что весь мир ломится через дверь. Я осмотрелся и увидел себя в зеркале. Я был похож на жертву Освенцима (Auschwitz) … дикое животное.

Я согнулся, пытаясь найти вену, так что смог уколоться в член. Когда наркотик попал в мой член, я думал, что выгляжу фантастически, мать твою. Я не могу продолжать делать это, но я не могу остановиться.

LOST LYRIC

26 and I’ve never even lived

I’ve been too busy slow–dancing with death

Maybe a bullet to my head

Will make somebody love me

Maybe a bullet in my head

Would make somebody care.

27 апреля 1987.

Вэн Найс, 22:30.

Прошлой ночью я прятался за кроватью с двухстволкой моего деда. Я целился в дверь, зная, что за ней толпятся люди. Я не могу держать окна на улицу открытыми, чтобы каждый мог меня увидеть. Сегодня я позвонил в компанию по изготовлению ставень, и завтра они приедут, чтобы установить мощные деревянные ставни на каждом окне.

Я думаю вернуться в центр реабилитации, но у меня слишком много дел сейчас.

28 апреля 1987.

Вэн Найс, 11:40.

Этим утром я проснулся с оружием в кровати. Девочки перестали приходить, и теперь я сплю с оружием. Я помню, как вчера вечером засунул пушку себе в рот, и хотел нажать на курок только, чтобы остановить безумие … я хотел прострелить себе башку и прекратить все это.

Так или иначе, из человека, смеющегося над самоубийцами, я сам чуть не стал самоубийцей… замечательный прогресс, твою мать …

Полночь

Новые ставни чертовски крутые.

БРАЙЕН БРАЙДЕНТЕЛ (BRYN BRIDENTHAL – рекламный агент): я был пиар–менеджером Motley Crue много лет – впервые я встретился с ними в тот день, когда они заключили свой контракт с Электрой (Electra). Я сразу заметил этот особый блеск в глазах Никки. Он знал, куда они шли: у него была общая идея, каждый альбом, детально изложенный в его голове. Томми был просто большим кокер–спаниелем, Мик был настоящей тихоней и что касается Винса … что ж. Давайте просто скажем, что Никки Сикс был мозгами Motley Crue. Я уверен, что до сих пор.

Одной из ранних привычек Никки было его самоподжигание во время интервью. Я помню, что он сделал это в самом первом телевизионном появлении Motley. Я всегда боялся, что огонь перекинется на его залитые лаком волосы, и он полностью будет охвачен огнем, но Никки, казалось, это никогда не беспокоило: он думал, что неуязвим.

Никки был лидером, и он был очень умен, но у него была огромнейшая дыра внутри. Ее не заполняли ни деньги, ни успех или власть: то, что он действительно хотел, было уважением к его песенному творчеству. Но я провел так много времени с ним, и я понятия не имел, что вся его темная лирика идет из него самого. В то время, когда он был плох; очень, очень плох, но я и не подозревал, что он принимает наркотиков больше, чем все остальные тогда.

В то время я знал о наркоманах не очень много. С тех пор я работал с Нирваной и Кортни Лав (Courtney Love), так что стал более информированным. Но 80–ые были днями, когда я регулярно входил в офис руководителя студии звукозаписи и находил белый порошок на его столе. Героин был всего лишь очередным искушением – не лучше и не хуже остальных.

Никки Сикс никогда не казался мне дисфункциональным. У него было так много драйва и энергии и, несомненно, он не пускал слюни, валяясь в сточной канаве. Он так хорошо все скрывал: он ловко танцевал, но в одиночестве. Думаю, что только наркоманы могут быть настолько хитрыми.

29 апреля 1987.

Вэн Найс, полночь.

По причинам, мне неизвестным, я думаю, что проживу не слишком долго. Я умираю медленной, несчастной смертью, окутанный смятением и вопросами. Я не понимаю, как сам стал наркотиком, и наркотики стали мной …, мы живем вместе в полной гармонии.

Однажды возникает вопрос, любознательный интерес, любопытство даже, что тебя ждет в конце. Это – смерть, которой мне не избежать. Я не смогу избежать этой тюрьмы, пока не пройду весь путь. Это закончится так же, как и началось, с меня самого. Как и рождение, смерть – лично прожитый опыт.

Как сказал Хемингуэй, единственной вещью, которая может испортить день, это люди. Я — человек, который испортил свою жизнь …

Я потерял счет времени здесь.

30 апреля 1987.

Вэн Найс, 5:10.

Когда Джейсон уезжал прошлой ночью и закрыл дверь, у меня было чувство, что он закрывал дверь склепа.

Здесь так темно, мать твою …, я чувствую себя призраком. Так что я схватил молоток и обежал вокруг дома, отрывая ставни на окнах, и бросая их во двор… они заставляли меня чувствовать себя как в клетке.

Проснувшись сегодня, я не принимал никаких наркотиков.

Май 1987.

Он попросил меня встать на колени и молиться Богу, чтобы тот избавил меня от наркозависимости.

1 мая 1987.

Вэн Найс, 3:00.

Сегодня я сделал кое–что, о чем не мог и подумать…, я позвонил Бобу Тиммонсу и попросил о помощи. Боб приехал, и я сказал ему, что просто не могу остановить злоупотребление кокаином и героином. Я думаю, что кокаин усиливает мою героиновую зависимость в десять раз. Боб согласился и сказал, что он в курсе, насколько сильна моя зависимость. Он попросил меня встать на колени, и молиться Богу, чтобы избавиться от этой наркозависимости… я не буду делать этого. К черту! Я не буду становиться на колени. Боб сказал, что он стоял на коленях с парнями, покруче меня, например, с лидером Ангелов Ада, но он смог забыть это.

БОБ ТИММОНС: Частью 12–шаговой программы избавления от зависимости было признание большей власти в мире, чем ты сам. Необязательно, чтобы это был Бог, кто угодно, но Никки был всегда слишком упрям, чтобы сделать этот шаг. Он был просто слишком эгоистичен, и не мог позволить мне помочь ему. Это был Никки Сикс – он всегда был под своей броней.

2 мая 1987.

Вэн Найс, 16:40.

Что ж, я должен завязать с героином и кокаином прежде, чем мы поедем в тур. Я не могу отправиться в дорогу в таком виде…, это убьет меня.

Странная штука, кокс — худшая часть этого, но ты не преодолеешь ломку, пока не вмажешься. Героин — другая история. Я прямо сейчас так обдолбан …, я не могу ни дня без этого. Я должен буду взять с собой в тур так много дури или оформить еженедельную доставку через FedExed (почтовая служба), что может свести с ума… что, если я пропущу свою поставку? Как я буду играть?

Как другие ребята умудряются колоться в туре? Я не хочу знать, я собираюсь завязать с этим, я смогу. Может будет хреново, но скоро это закончится. Я надеюсь, что не буду опять звонить Бобу. У меня есть план, и я только что позвонил Джейсону …

19:00.

Джейсон только что уехал, и все прошло как надо. Я объяснил ему, что должен стать чистым перед туром Motley в следующем месяце. Я подсчитал, что трачу сейчас больше 500 долларов в день на героин … кокс, мне просто нужно остановиться. Мой план состоит в том, чтобы с каждым днем снижать дозу, затем, когда я достаточно уменьшу ее, продолжать с метадоном и отказаться полностью. Так что он привез свои весы, и мы сделали 30 пакетиков с дурью, каждый меньше, чем предыдущий, рядом с каждым новая игла. Нам потребовался час …, мне потребуется примерно неделя, чтобы очиститься. Когда мы все сделали, это было похоже на полк наркотиков, режим …, это было похоже на армию.

Завтра начнется прекрасный новый мир…, уходя, Джейсон пожал мне руку и высказал свою надежду, что я справлюсь. Да, точно…

ДОК МакГИ: Никки всегда выдумывал фантастические способы соскочить с иглы, лишь бы не ложиться на реабилитацию. Однажды в 1986, он с Николь, его бывшей подругой, решили, что смогут пройти курс детоксикации за пять дней в моем доме. Те пять дней были подобны гребаному году. Никки был настолько болен — я должен был постоянно держать дома ванну с горячей водой, потому что у него были сильнейшие судороги.

И Николь была та еще штучка. Она продолжала думать, что Никки хочет ее убить. Однажды Никки вошел в мою спальню под утро и сказал, «Чувак, ты должны зайти к Николь». Я вошел в их комнату, и она красилась. Она сказала, «мне нужно на фотосессию», и я сказал, «Посмотри в зеркало — кто захочет фотографировать вот ЭТО в три часа утра?»

Она посмотрела на меня и начала рыдать, и спросила у меня швейную иглу, просто швейную иглу, потому, что ей станет лучше, если она воткнет ее в руку. Это было на второй день из пяти — и, поверьте мне, лучше не стало.

БОБ ТИММОНС: я помню эту детоксикацию, о которой говорит Док. Как мы и предполагали, это была неудачная идея. Только Никки мог подумать, что сидя в горячей ванне у Дока и поедая леденцы, он сможет очиститься от героина за два дня. Я – наркоман со стажем и поверьте мне – все не так просто.

5 мая 1987.

Вэн Найс, 20:00.

Я чувствую себя довольно неплохо, учитывая, что снизил дозу. Я спасался от своей жажды валиумом и клюквенной водкой…

7 мая 1987.

Вэн Найс, 21:30.

Том приехал из Айдахо на несколько дней. Меня это пугает. Я люблю Тома, и мне приятно его видеть, но я не могу позволить ему видеть меня в таком обдолбанном состоянии, как сейчас…, но это здорово, что мы остались близки и он никогда не напоминает мне о тяжелом времени после похорон Ноны. Я уважаю его за это. Я собираюсь быть сильным для него.

Я израсходовал больше своей заначки, чем думал. Я скатываюсь.

НИККИ: в детстве я провел месяцы и даже годы, живя со своим дедушкой Томом и бабушкой Ноной в Айдахо и Техасе, когда почувствовал, что безразличен своей матери. Том строгий, но справедливый, хороший человек, и я был невероятно близок с Ноной, которая любила меня и относилась ко мне лучше матери. Она всегда прощала меня, и я мог быть совершенно гребаным диким ребенком.

Нона заболела в 1986, и я проигнорировал это. Когда она умерла, и Том мне позвонил, земля ушла у меня из–под ног, но я был настолько трахнут, что не мог даже плакать. Я собирался полететь на похороны, но был слишком обдолбан и пропустил время отлета. Я должен был встретиться со своим прошлым, встретиться с матерью и провести время с семьей, из которой сбежал. Было слишком много проблем. Они оставили меня, и я оставил их.

Звонили люди, говорили, что я должен был приехать, но я не слушал их. Я любил свою бабушку, и она была очень важна для меня, но я не мог справиться с этим. Вместо этого я разбил трубку, стыдясь и чувствуя себя виноватым, и написал «Nona», песню для нее, которую мы включили в Girls, Girls, Girls. В моем гребаном состоянии, это было лучшее, что я мог сделать.

ДИАНА РИЧАРДС (DEANA RICHARDS): Никки разбил мне сердце, говоря, что я не заботилась о нем в детстве. Я любила его больше жизни, и люблю до сих пор. Я все время хотела рассказать ему правду, но у меня никогда не было возможности – и правда в том, что моя собственная семья, моя мама и мои сестры, объединились против меня, чтобы отнять Никки.

Я не знаю, когда это случилось. Я была так наивна. Ты не можешь понять, что твоя семья сможет так поступить, но они отняли Никки. Они добились этого постепенно. Сначала они говорили мне отправить Никки к ним на выходные. Затем они просили, чтобы я оставила его на несколько недель, или на месяц, потому что по их словам, рядом с ним должен быть мужчина и оказывать мужское влияние.

Я очень скучала по Никки, но я думала, что они пытались помочь мне, и он скоро вернется ко мне, даже когда он в итоге проводил с ними в Айдахо все лето. Но они говорили ему, что я сумасшедшая, а затем стали говорить мне, что они не отсылали его назад ко мне, потому что он сам не хотел ехать.

Я не понимала, что они настраивали его против меня, до тех пор, пока ему не исполнилось лет десять. Я сходила с ума от разлуки с ним, и я позвонила, чтобы сказать ему, «Никки, тебе пора вернуться домой». И Никки сказал мне, «Нет. Когда у тебя появятся корни, нормальная жизнь, и ты сможешь заботиться о ребенке, тогда я приду домой». Услышать такое от ребенка, было не сложно догадаться, кто научил его таким словам.

Затем, когда моя мать умерла, Том и мои сестры даже не сказали мне о дате ее кремации. Том просто сказал мне позже, когда мои сестры уже побывали дома и взяли из ее вещей все, что они хотели.

ТОМ РИЗ (ТОМ REESE): Полная чушь! Нона и я никогда ничего не говорили против Дианы в присутствии маленького Никки. Мы были очень осторожны, говоря о ней. Она может говорить всякую чушь о нас, но мы уверены, что не говорили о ней в присутствии Никки.

Всякий раз, когда Диана звонила и просила прислать Никки, мы говорили ему об этом. Мы никогда не пытались управлять жизнью мальчика – он стоял на своих собственных ногах. Если Никки хотел повидаться с матерью, мы оплачивали его дорогу туда и обратно. Если он не хотел ехать, он не ехал – но он всегда ездил, каждый раз, пока он ему не исполнилось примерно лет тринадцать.

Диана бросала его постоянно. Она бросила его в Лос–Анджелесе и в любом другом чертовом месте, где она была. Никки звонил нам и спрашивал, «Бабушка, я могу приехать домой?» и мы отправляли ему деньги на дорогу. Однажды Диана просто оставила его с одной женщиной в Спарксе (Sparks), штат Невада, и уехала с парнем. Женщина позвонила нам, «Что, по вашему, мне делать с этим мальчиком?» и я поехал и забрал его.

У Дианы «поехала крыша» из–за наркотиков. Ты знаешь – ЛСД, марихуана, она обычно употребляла их. Она принимала наркотики до рождения Сеси, до рождения Лайзы – даже до рождения Никки. Она полжизни была под кайфом.

Никки был очень лоялен к матери в течение многих лет и даже больше, чем она заслужила – когда он спрашивал у нас что–нибудь, мы обычно давали ему. Если он спрашивал что–нибудь у Дианы, она посылала его к черту. Никки хорошо к ней относился до того момента, когда он переехал к ней в Сиэтл в возрасте тринадцати лет, и она его и там бросила. После этого он абсолютно не имел никакого отношения к ней. Я предполагаю, он просто решил, что безразличен ей.

НИККИ: Какая сторона лезвия острее? Ложь или правда? Без разницы, когда твое горло перерезано, и ты лежишь в луже крови перед всем миром.

8 мая 1987.

Вэн Найс, 22:00.

Том еще здесь, и я думаю, что для меня это даже хорошо. Я не могу расслабляться при нем, так что принимаю необходимую дозу в ванной.

Томми приехал сегодня вечером. Мы выпили немного Джека (виски) с Томом и поболтали. Томми сказал, что я — больной. Том спросил меня, не хочу ли я пойти к врачу, я сказал, что это — просто грипп…, если я пойду к доктору, и он увидит мои вены, то моментально вызовет Нью–йоркскую полицию!

Я собираюсь завтра пойти в клинику Burbank и зарегистрироваться для 30–дневной программы, но просто схожу туда три или четыре раза и хватит …

10 мая 1987.

Вэн Найс, 23:40.

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ.

Был сегодня в клинике и получил свою первую дозу. Я освобождаюсь от наркотиков. Я выбросил все свои принадлежности, даже коробку Dom Perignon. Я должен сказать тебе, что мне так хреново. Я достал поддельный рецепт на Валиум и Перк (Percocet или Percodan — обезболивающие препараты, содержащие алкалоиды опия), которые все мы используем. Они всегда помогают ослабить боль.

У меня жуткий понос и рвота, но я пытаюсь держать себя в руках при дедушке,…слава Богу, что он есть…

НИККИ: я помню, как Том приезжал в Героиновый Дом. Когда ты в центре кризиса, не легко заметить боль других людей. Оглядываясь назад, мой дедушка, скорее всего, испытывал невероятную боль. Потеря Ноны была для него серьезным испытанием в его жизни, и вдобавок к этому мальчик, которого он воспитывал, находился в глубокой заднице и был близок к ранней смерти. Вероятно, он спас мою жизнь, и я в долгу перед ним за это. Я буду всегда сожалеть, что меня не было в те дни рядом с ним.

ТОМ РИЗ (ТОМ REESE): Когда Нона умерла, Никки был подавлен, но при этом он оставался гребаным придурком. Я приезжал к нему несколько раз, и его образ жизни мне совсем не нравился. И он был таким худым! Хороший порыв ветра мог оторвать его от земли.

Никки не кололся при мне, но было очевидно, что он делал это. Он мог сидеть и разговаривать со своими приятелями, и возможно их наркоманские разговоры имели для них смысл, но мне они казались полной тарабарщиной. Я видел людей в таком состоянии в свое время в армии. Меня это никогда не интересовало.

В то время, когда я гостил у Никки, я часто открывал дверь вместо него. Иногда это были девочки; я впускал их, за исключением малолеток, которых прогонял. Я никогда не впускал торговцев наркотиками. Однажды я помахал своим дробовиком перед лицом особо настойчивого, и после он больше не возвращался.

Я волновался за Никки, и говорил ему, что думаю, но он только пропускал мимо ушей. Остановить Никки значит попробовать остановить торнадо. Я не мог сделать ничего, кроме как присматривать за ним … и надеяться.

DANCING ON GLASS

Can’t find my doctor

Bones can’t take this ache

If you dance with the devil

Your day will come to pay

My fuel injected dreams

Are bursting at the seams

Am I in Persia

Or lost in Spain

I’ve been to hell,

Hope I never make it back

To dancing on glass.

11 мая 1987.

Вэн Найс, полночь.

ДЕНЬ ВТОРОЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ.

Я не могу поверить, что уже два дня без наркотика! Когда ходил за дозой (метадона), видел несколько знакомых парней. Гребаный героин … просто разрушает жизни людей. Сначала это кажется настолько сладким, затем однажды ты превращаешься в монстра.

Увидимся завтра … слишком болен, чтобы писать. Мне надо восстановиться…, я так мало спал…

12 мая 1987.

Вэн Найс, 23:30.

ДЕНЬ ТРЕТИЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Я не употреблял уже три дня. Это воздержание — самое болезненное, интенсивное, из всех моих ломок, как шоковая терапия. У меня лопаются кишки, меня мучают рвота и понос, я принял бы чего–нибудь, но я не сдамся. Сегодня самый хреновый день. Так всегда - … на третий–четвертый день большинство парней сдается. Я не могу спать из–за боли.

Я слышал истории о проститутках, которые скорее трахнуться с ослом за наркотики, вместо того чтобы пройти через это. Вот такое это дерьмо.

Сегодня была моя последняя доза … можно еще прийти завтра, но я не хочу быть зависимым от метадона. Если ты подсядешь на него, отказаться потом почти невозможно.

Я настолько болен. Слава Богу, я принял метадон, иначе определенно умер бы от боли. Я так болен, даже устаю писать о своей боли в этом дневнике.

UNUSED LYRIC

I’ve never been to Eden

But it’s nice I hear tell

When I die I’ll go to heaven

‘Cause I’ve done my time in hell

13 мая 1987.

Вэн Найс, 10:20.

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Последний поход за метадоном этим утром. Я ничего не ел, кроме леденцов. Я слишком болен, чтобы пойти в магазин и видеть людей. Пит принес мне пакет леденцов и мороженого … каждый раз, когда мне хочется вмазать, я ем эти сладости…, что дальше? Я собираюсь стать гребаным толстяком? Все тело раскалывается на части, невозможно даже близко описать, что я чувствую.

14 мая 1987.

Вэн Найс, 4:35.

ДЕНЬ ПЯТЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Должен был пойти на презентацию альбома. Я все еще болен как собака, но горстка болеутоляющих, и много виски подправили меня. Вэнити появилась, когда я разговаривал с той черной стриптизершей, и Вэнити стала странной и резкой. Я – так болен, я чувствую себя хрупким. Мне не нужно многого, чтобы рассыпаться на миллион частичек.

P.S. Кстати, о собаках. Я забыл, что заплатил за короткошерстного немецкого пойнтера (German short – haired pointer). Я не мог забрать его сразу, потому что он был слишком маленький, но завтра его привезут …, я назову его Виски (Whisky).

НИККИ: Презентация Girls, Girls, Girls была в Body Shop, стриптиз–клубе на Сансет. Группа позировала фотографам с пятью стриптизершами, на трусах которых было написано MO–TL–EY CR–UE. Вэнити сошла с ума, потому что стриптизерша, стоящая рядом со мной, была черной девочкой. Еще, что я помню о той вечеринке, — появление засранца Ингви Мальмстина. Он преследовал группу в прессе еще до этой презентации, так, что наши охранники надрали ему задницу. Но я был так болен из–за наркотиков, так что это единственное, что я смог сделать, чтобы сдержаться.

15 мая 1987.

Вэн Найс, 17:00.

ДЕНЬ ШЕСТОЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

MTV отказались от клипа Girls, Girls, Girls из–за обнаженных до пояса стриптизерш. Мы послали им тот неформатный вариант, так что они теперь будут счастливы получить другой клип, который, мы надеемся, они будут показывать. Мы послали им сначала такое видео, которое они бы не приняли, пусть думают, что им удалось нас укротить…болваны.

Том уехал сегодня, но я думаю, что смогу привести себя в порядок, очистившись перед туром. В этом мне поможет, например, моя новая собака по имени Виски…, он только приехал сегодня. Тому он понравился.

Именно когда я предоставлен сам себе, я становлюсь гребаным безумцем. Я всегда был слишком хорош, развлекая сам себя. Я могу уверенно сказать, что больше не буду употреблять героина снова …, это — только кошмар. Я чувствую себя намного лучше, но мои простыни на кровати воняют от галлонов ядовитого пота, лившегося с моего тела. У меня в туалете куча одежды, испачканной дерьмом в первые дни. Я теперь могу поспать несколько часов подряд, и съесть что–нибудь другое, кроме конфет. Появилась надежда.

СЛУЧАЙНАЯ МЫСЛЬ

Мытье является грязной работой.

ДОК МакГИ (DOC McGHEE): Никки всегда заводил таких собак, которые были своего рода грязными и мокрыми. Я обычно называл их героиновыми щенками. Я могу сказать тебе кое–что нехорошее? О Вэнити я тоже думал как о героиновом щенке.

16 мая 1987.

Вэн Найс, 20:00.

ДЕНЬ СЕДЬМОЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Итак, выходит очередной альбом Motley Crue, и мы типа жертвуем очередной гребаный кусок прибыли студии звукозаписи Neglektra. Почему им должна принадлежать наша музыка?

Эта индустрия – самый гребаный бизнес. Музыканты тратят свое детство, учась играть на инструментах у себя в спальнях, затем они тратят свои жизни в студии звукозаписи, создавая музыку,…затем приходит какой–нибудь подонок в костюме и говорит, что будет нашим дистрибьютором, я собираюсь продать ПРОДУКТ, чтобы создать ПОТОК НАЛИЧНОСТИ для моей КОРПОРАЦИИ …, в каком пункте, спрашиваю сам себя, мы потеряли музыку?

Мы сочиняем музыку. Это — наши песни, наше видение, наше сообщение, наша тоска, так, как может какая–то компания звукозаписи ИМЕТЬ музыку Motley Crue или Aerosmith или Led Zeppelin? Что за дерьмо? Эта система — рабство. Это — наша музыка, наш бизнес…, нам должно принадлежать это …

Я не могу поверить, что чист. Я чувствую себя ясным, бдительным и живым. Я прошел через ад, и мои нервы на пределе, но я чист – самое время, чтобы стартовать…

17 мая 1987.

Вэн Найс, полночь.

ДЕНЬ ВОСЬМОЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Приходил Слэш, и мы просто потусовались, играли с Виски и играли на гитарах. Затем мы вышли, чтобы обедать, …Слэш даже сказал мне, что, по его мнению, я выгляжу лучше. Я сказал ему, что просто вышел из ломки, самой худшей в моей жизни. Он сказал, что он знает, как трудно это.

Вэнити продолжает звонить, но я включил автоответчик. Я не готов сейчас к общению с ней. Я делаю успехи, но я все еще хрупок – теперь более эмоционально, чем физически.

UNUSED LYRIC

South Street Sam sells it by the box

Half–price murder and double–price rocks

Easin’ in 20, he’s looking 85

He’ll be pushing up daisies

By the time he’s 25

18 мая 1987.

Вэн Найс, 21:00.

ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Я столкнулся с Джейсоном сегодня, когда делал покупки на Мэлроуз (Melrose) и, в общем–то, проигнорировал его. Он заметил меня и подошел и спросил, почему я не звоню ему в последнее время. Я просто сказал, что у меня есть его номер, если что, но я не собираюсь ему звонить. Паразиты паникуют, потому что их бесплатная еда закончена!

НИККИ: Когда я прочитал эти записи дневника, удивлялся, какой силой воли я обладал, когда решил прекратить все это. Я не знаю, был ли это страх или жадность, которая, в конечном счете, привела меня к тому пункту, но как бы там ни было, это, казалось, работало … временно …

19 мая 1987.

Вэн Найс, 23:20.

ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Днем встречался с менеджментом. Они хотят нанять самолет для тура, так, чтобы мы могли уезжать прямо после концертов и поселить нас в городе на всю неделю или больше, пока не отыграем концерты по соседству.

Док сказал, что это сэкономит наши деньги, но я не дурак…, я знаю реальную гребаную причину. Они боятся, что я и Томми и Винс будем зависать в клубах после каждого концерта…, они думают, что смогут следить за нами, таким образом, и мы не сможем вляпаться в дерьмо каждую ночь во время перелета.

Я вижу их план, но я согласился с ним … это и правда то, что мне нужно. Я сказал, что мы согласны, но самолет будет черным с большой обнаженной цыпочкой на боку. Дуг побледнел, но сказал, что он посмотрит, что можно сделать.

Они, казалось, удивились, что у меня появился цвет кожи, и я прибавил немного в весе. Я даже немного позанимался с гантелями у себя в гараже.

НИККИ: Мое подозрение в стратегии нашего менеджмента оказалось абсолютно правильным. Их план был благородным, но был один важный промах: заселение в городе на всю неделю, а не на одну ночь, давало нам много времени, чтобы разыскать все местные услуги и поставки, которые мы не должны разыскивать.

ДОК МакГИ: Это всегда был более легкий способ передвижения в туре Motley Crue, чем на автобусах. Мы могли долететь за один час, а не за пять или шесть, и на автобусах они были гребаным проблемами. Они всегда были окружены пьяными или раздраженными людьми. И учитывая состояние Никки, мы хотели иметь возможность быть рядом и следить за ним.

20 мая 1987.

Вэн Найс, 21:30.

ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Качался с гантелями в гараже и катался на велотренажере каждый день. Хорошо, что на этот раз мои мускулы болят по серьезной причине. Одно плохо, отказ от наркотиков прибавляет в весе. Что хуже? Быть обдолбанным или жирным?

21 мая 1987.

Вэн Найс, 23:30.

ДЕНЬ ДВЕНАДЦАТЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Сегодня нет особых дел, кроме нескольких интервью по телефону об альбоме. Все журналисты – одинаковы. Они все задают идентичные вопросы, будто они единственные, кто когда–либо спрашивал об этом. Я ненавижу прессу настолько, насколько они ненавидят меня … ха ха …, но действительно, когда они будут спрашивать о МУЗЫКЕ? В чем смысл песни «Nona»? Или знаю ли я, что Girls, Girls, Girls был альбомом Элвиса Пресли? Ну…

Я действительно счастлив быть без наркотика. Я не могу поверить, что наконец сделал это – самостоятельно, тем не менее. Ехать по дороге, конца которой не видно, и затем достигнуть цели, такое прекрасное ощущение. Похоже, что безумие прекратилось. Я действительно счастлив.

Пит все еще зависим, и, как я слышал, Король (King) тоже. Я не могу быть рядом с теми, кто принимает наркоту, я просто не могу …, даже если они — мои лучшие друзья.

22 мая 1987.

Вэн Найс, 23:20.

ДЕНЬ ТРИНАДЦАТЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Tи–Бон только что уехал. Моя голова все еще гудит от разговора с ним. Прошлой ночью он мечтал об игре на барабанах вверх тормашками, и он хочет превратить это в реальность. Так что, он сказал менеджменту, что хочет установку, которая может вращаться подобно гироскопу, в то время когда он будет играть…, они думают над этим.

Томми такой энтузиаст, и я надеюсь, что это сбудется, лучше с ним, чем со мной. Когда я пытаюсь побороть похмелье, последнее, чего бы я хотел, это вращаться, мать твою, вверх тормашками. Я надеюсь, что передним рядам нравится вкус блевотины.

P.S. Знаешь, что странно? Я даже не знаю, где живут Винс или Мик.

23 мая 1987.

Вэн Найс, 11:50.

ДЕНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Сегодня прекрасный день. Нет никаких дел, никто не звонит по телефону, светит солнце, двери открыты. Прямо сейчас я лежу на спине в своем внутреннем дворике, пишу сюда, загораю, слушаю Aerosmith и Bad Company.

Я не обдолбан, и поэтому чувствую себя отлично. Я чувствую, что наконец получил контроль над монстром. Я возбужден … что за чудесный день.

24 мая 1987.

Вэн Найс, 17:45.

ДЕНЬ ПЯТНАДЦАТЫЙ БЕЗ НАРКОТИКОВ

Сегодня мы ходили смотреть самолет, который нанимаем для тура, но кажется, что менеджмент «забыл» сказать им о некоторых необходимых нам аксессуарах Motley Crue.

Так что я терпеливо объяснил парню, что нам нужен черный самолет и обнаженная девочка, нарисованная с боку. Он начал заикаться, что они не могут раскрасить самолет в черный цвет, и я только посмотрел на него и сказал, О, очень жаль, тогда мы отказываемся от него. Он сказал, что посмотрит, что можно сделать и вернется. Мы сошлись на компромиссе – на борту самолета можно нарисовать девочку верхом на бомбе.

Черт — иногда люди не способны справиться с самыми простыми просьбами! Я думаю, в словаре не должно быть слова НЕТ, когда дело касается творчества.

P.S. Я сделал это… совершенно чистый… удивительно. Я уже не тот человек, которым я был две недели назад. Я играл так много музыки, репетировал, писал, собирая все идеи для тура. Шоу, самолеты, гостиницы, еда, декорации, новые басы, усилители… да… я вернулся!

Группа репетировала сегодня. Я так завожусь от игры… Пит хочет прийти после, но я не могу с ним больше тусоваться. Он сидит на метадоне, но, тем не менее, я должен защищаться. Я чувствую жалость к нему, потому что я — его единственный друг, и он знает, почему мы не можем больше общаться. Героин разрушает жизни и дружбу. Я надеюсь, что он тоже очистится.

27 мая 1987.

Вэн Найс, 23:00.

Прошлой ночью ходил в Кэйтхаус (Cathouse–ночной клуб) один. Там всегда полно знакомых мне людей. Я выпил Джека (виски) и текилы, но всего несколько порций. Я трахнул девочку в туалете и привел домой другую, но утром не смог вспомнить ее имя, и не мог дождаться, когда она уедет …

Девочки стараются, но они никогда не смогут заменить наркотики, потому что наркотики не обещают вернуться.

Небольшая репетиция сегодня, но мы хорошо звучим…, у меня было небольшое похмелье, и чувствовал себя хреново после хорошего самочувствия в течение прошлых двух недель.

ДИАНА РИЧАРДС (DEANA RICHARDS): После переезда Никки в Лос–Анджелес я практически не получала известий от него. Он иногда звонил мне, поздним вечером или в середине ночи, требовал денег. Я собирала все, что могла и посылала ему, и затем я опять не получала от него новостей, пока он не вляпался в настоящее дерьмо.

Когда Motley Crue стали известными, я гордилась Никки, но видела какова плата за это. Я так боялся за него, потому что знала, что это убивало его. Было очевидно, что он принимал наркотики, и я дважды пыталась предложить ему помощь, но он даже не хотел обсуждать это. Он сказал, что у него нет проблем , это у меня проблемы.

Позже, когда он женился в первый раз, и я поехала к нему в Лос–Анджелесе, он сказал мне, что единственная причина, по которой он начал принимать наркотики, это то, что я пила и употребляла наркотики в течение многих лет. Что ж, я никогда не принимала наркотики — и начала пить, когда Никки уехал из Сиэтла и отказался возвращаться.

Selling my soul would be a lot

Easier if I could just find it.

29 мая 1987.

Вэн Найс, 11:00.

Только проснулся. Телефон звонил. Это был Джин Симмонс (Gene Simmons – басист KISS), напоминая мне, что мы собирались сегодня писать музыку вместе. Хорошо, что он позвонил, потому, что я забыл об этом…

22:00.

Джин приезжал на своем новом черном Ройллсе. Уезжая, он сдавал задом и его автомобиль был в дюйме от стены. Он разнервничался, что чуть не разбил свою гребаную машину. Мы с Питом только рассмеялись – так ему и надо за его слова о моей лирике.

Ах да – Пит пришел после обеда. Он выглядит лучше, с тех пор как я видел его в последний раз. Он почти чист – без героина, только на метадоне.

НИККИ: Однажды мы с Джином Симмонсом написали песню, но когда я показал ему лирику, он сказал, что она «слишком радикальна», чтобы звучать по радио. Позже, я использовал те же самые слова в песне«Girls, Girls, Girls ”, и не было никакой проблемы с радиоэфиром. Он всегда был странным парнем. Помню, как он впервые пришел ко мне домой. Я занюхал пару дорожек, выпил таблеток, много алкоголя и спросил Джина, не хочет ли он чего–нибудь. Он сказал, что не принимает наркотиков и не пьет. Я спросил его, что он делает вместо этого. Он сказал, «я трахаюсь». Так что я спросил его, «Что ты делаешь после того, как потрахаешься?» Он сказал, «я трахаюсь снова». И я спросил его, «Почему????»

Потому что Правило Номер один:

ДЕВОЧКИ=ПРОБЛЕМЫ.

Июнь 1987.

Вероятно, следование за нами этих дилеров было плохой идеей.

1 июня, 1987.

Вэн Найс, 0:50.

Сегодня приятно было репетировать. Мы решили нанять бэк–вокал для тура. Поскольку мы раскручивались как группа, то естественно начали использовать больше бэк–вокала, но на живых выступлениях могли быть сложности (и скучно стоять возле микрофона всю ночь), так что мы решили использовать женский бэк–вокал как Роллинги. Мы будем прослушивать девочек всю неделю на репетициях. Должно быть интересно.

В этом туре группе требуется меньше репетиций, чем обычно. Старого материала мало, а новый еще не забыт. Я думаю, что новый материал более простой и временами более блюзовый. Его просто легче освоить. Это обычное волнение по поводу организации тура, распространяющееся повсюду подобно вирусу. Я люблю эту часть … часть, где визуальность встречается с музыкой.

У нас есть представление, каким будет шоу… подробности позже. У меня гудит в ушах. Пора в кровать … с утра работать…

НИККИ: Когда ты сидишь в самолете на высоте 40 000 футов, смотришь из окна, мечтая о своем светлом будущем, или, может быть, просто наблюдаешь за каплями дождя, стекающими различными узорами при скорости 400 миль в час, ну, в общем, жизнь кажется прекрасной. Чувствуешь себя в безопасности, ремень пристегнут, ноги вверх. Затем падают кислородные маски, самолет трясет и подкидывает. Люди начинают кричать, младенцы плачут, все в ожидании объявления по радио, что самолет терпит бедствие. Именно тогда, когда твоя жизнь проносится у тебя перед глазами, ты слышишь свой голос, «Господи, если останусь в живых, то я остановлюсь (заведомая ложь) навсегда». Когда нос самолета приподнимается и капитан говорит, «Вот это да, люди, все позади. Все в порядке, мы приземлимся через тридцать минут, и мы все живы и здоровы, … извините за панику …»

Это – как будучи помешанным на героине, и пережив ломку, прежде всего ты не можешь поверить, что когда–либо снова войдешь в самолет. Вопрос, ты полетишь когда–нибудь снова?

3 июня 1987.

Вэн Найс, 22:45.

Сегодня мы прослушали около десятка певиц. Некоторые из них умели петь, а некоторые — танцевать. Одни, могли петь, не умели танцевать, другие, симпатичные, но не умеющие петь, третьи, уродливые, пели как Дженис Джоплин. Какой кошмар!

Завтра будут другие. Одна девочка танцевала перед нами, крутя бедрами возле микрофона, и затем подошла к Мику и пела ему в лицо. Мне пришлось опустить глаза, чтобы не рассмеяться. Я чуть не обоссался от смеха после ее ухода… весело прошло время.

Мик играет, надрывая свою задницу. Я давно не видел такого огня в нем. Я думаю, что перерыв пошел ему на пользу.

5 июня 1987.

Вэн Найс, 23:20.

Мы наконец выбрали себе бэк–вокалисток – девочек по имени Эми и Донна. Я сказал группе первое правило тура – никто не трахает бэк–вокалисток. В турах и так достаточно разных драм и проблем без нас, и не надо импортировать дисфункциональные отношения в гребаное сердце группы. Но было удивительно услышать вокалы поверх всех гитар и барабанов. Это определенно переход на другой уровень …я тащусь!

Конечно, я предвижу проблемы. Я подразумеваю, девочки=проблемы.

Сегодня много разговаривал по телефону с менеджментом, обсуждая в последнюю минуту мелкие детали тура. Если у нас будет еще одна репетиция, я думаю, что сорвусь. Они, кажется, думают, что раз мы все вместе работаем, то они могут решать за нас, сколько нам нужно репетировать.

Я не знаю, возможно, это не так и плохо. Но чересчур отрепетированная рок–группа может звучать стерильно.

ДУГ ТЭЙЛОР: Мы прослушивали бэк–вокалисток в студии в Burbank. Одна из них была Эми Каньон (Emi Canyon), и, оглядываясь назад, я должен был предположить, что с ней у нас будут неприятности. Когда она приехала на прослушивание, то была замужем всего шесть месяцев. И она уже тогда сказала нам, что едет в тур, убегая от мужа.

Никки установил правило – не спать с бэк–вокалистками, и вся группа согласилась, это было крайне нелепо, учитывая, что Винс уже попробовал свою удачу с обеими девочками на прослушивании и ему отказали. Но когда Эми позже обратила свое внимание на Мика, это была совсем другая история.

12 июня 1987.

Вэн Найс, 9:30.

Я только понял, что не писал в дневнике почти неделю… может быть потому, что я просто наслаждался жизнью, как и все нормальные люди? Репетиции проходили великолепно, я пил не больше полбутылки Джека за ночь. Даже Джейсон перестал мне звонить. Это хороший признак. Возможно есть две вещи, которые я перестал делать – писать в этом дневнике и звонить Вэнити, ха ха …

Теперь самое трудное – удержаться в туре.

15 июня 1987.

Вэн Найс, 11:00.

Так сегодня я упаковываю вещи для тура. Я написал список (и проверил его дважды), …

• нож

• две пары кожаных штанов

• восемь футболок

• ботинки

• презервативы?

• черный лак для ногтей

• черная косметика для глаз (подкупить)

• $ 3000 наличными (обратиться в офис)

• два грамма

• никаких шприцов

• снотворное

• ароматические свечи

• фляжка

• дневник

• чистая бумага

• виски для дружеских посиделок.

Теперь вопрос к киллеру – как скоро я смогу избавиться от психованной подружки? Скоро выяснится. Следуйте за мной …

16 июня 1987.

Отель Шератон, Тусон, Аризона, 14:30.

Вошли в отель час назад. Сразу же спустились в зал. Не терпится увидеть сцену. После всех наших помпезных выступлений в прошлом и всех дешевых имитаций движений, наше руководство на сей раз поступило более просто. Это ободранный, голый задник, но огромных размеров…, вся суть в огнях, пиротехнике и нашем огромном оконечном усилителе (PA–Power Amplifier).

Завтра у нас фотосессия для обложки Rolling Stone, и я хочу видеть интерьеры для съемки. Так как я решил приложить все усилия, чтобы держать нос чистым в этом туре, я попытаюсь писать помногу каждый день. Когда–нибудь возможно у меня будут дети, и они смогут прочитать эти дневники … или нет, может быть нет.

Журналист из Rolling Stone заранее передал нам вопросы. Я хочу, чтобы он оставил нас в покое. Он не знаком с рок–н–ролльным дерьмом. Те же самые типичные глупые вопросы: сколько девочек мы трахнули? Как часто мы устраиваем вечеринки? Ни одного вопроса о музыке, духе, лирике, душе, ни одного вопроса о the Dolls или Ангусе Янге, только эта старая дерьмовая журнальная жвачка…

17 июня 1987.

Отель Шератон, Тусон, Аризона, 1:40.

Ничего себе, сет получился удивительным. Все так, как мы и задумывали. Так много уровней и различных видов. Соло Томми безумно, среди крутящихся барабанов. Реально, я думаю, что он – сумасшедший… слава Богу!

Я должен сказать, что если тебе когда–либо понадобится приехать в Тусон в июне …, не делай этого. Здесь гребаная жара. Я думаю настолько жарко, что даже гремучие змеи прячутся. Ты выходишь на улицу, и волна высокой температуры бьет тебе в лицо. Ощущение, будто ты засунул голову в гребаную духовку.

Сегодня вечером пришли все обычные сомнения. Я сказал нет всему, кроме двух дорожек и немного выпивки. Я не начинаю тур с похмельем. Не могу поверить, что я больше не героинщик – что эта ужасная история в прошлом. Но я должен быть внимательным, потому что наркоманы просто, кажется, найдут меня. Слово на улице, что я чист и им это не понравится.

Я хочу помочь Слэшу, и дать его группе несколько концертов. Они не принесут много денег, но я верю в них. Крутая новая группа, но вокалист похоже настоящая задница – что тут нового? Я предвижу, что они с Винсом столкнутся лбами.

Здорово увидеть Фреда снова, с его потрясающими волосами и бородой Гризли Адамса (Grizzly Adams), всего покрытого татуировками. Он всегда дьявольски ухмыляется, так или иначе привлекая к себе больше кисок, чем парни в группе. Как только Фред вошел в комнату, я понял, что мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО снова вернулись в путь. Все наняты, самолет находится на взлетно–посадочной полосе, грузовики и автобусы прогреваются, и одуревшие фаны возле концертных площадок.

Так позвольте начаться безумию …, потому что я знаю, что так и будет …

ФРЕД САНДЕРС (FRED SAUNDERS – охранник): я был в охране туров Motley Crue, начиная с тура Shout at the Devil.. Когда Док МакГи впервые нанимал меня, он сказал, что группа настолько дикая, и я должен, как бы тяжело это ни было, сдерживать их. На самом деле, он сказал, что выдаст мне премию каждый раз, когда я побью их. Я сказал ему, что он сам это предложил.

Я бил Motley не раз. Однажды сломал нос Томми в Индиане, много раз ломал ребра Никки и выбивал дерьмо из Винса, потому что … ну, потому что он – задница. Я думаю, что даже как–то побил бедного Мика. Просто до кучи.

Никки был всегда самым сильным из парней. Он был самым умным и у него были самые безумные идеи. У Винса просто синдром ведущего вокалиста, Томми был типичным барабанщиком – 100 миль в час, и все в порядке. Мику просто всегда хотелось выпить своего вина, и чтобы никто его не беспокоил. Так что, все, что случалось с Motley, зависело от настроения Никки.

Мы стали с Никки друзьями и имели хорошие взаимоотношения в целом. Мы вместе напивались как свиньи, резали себе руки и братались кровью. Но Никки был очень диким, непредсказуемым парнем. У него было очень много масок – он редко показывал свою настоящую личность. Я также много работал с Оззи Осборном, и между этими парнями есть много общих черт.

РОСС ХАЛФИН: Фред был тем огромным парнем из Ангелов Ада, и его работа для Motley Crue предполагала также поставку кокаина. Они обычно называли это креллом (krell), как в том фильме Хэви–метал (Heavy metal), о монстрах с большими носами с планеты Krell, прилетевшими на Землю. Они говорили, «Где человек–крелл?» и спрашивали Фреда, «Чувак, ты крелльнешь мне?»

Другой работой Фреда было останавливать и предотвращать мордобой. Одна вещь о Motley Crue, они никогда не откажутся от драки. Винс, Никки и Томми бесстрашны. Если будет пятьдесят человек, то они будут бороться с ними – их остановишь, только треснув кирпичом. Они завоюют мир.

9:20.

В чем проблемы у гребаных горничных? Они просто продолжают стучать в мою дверь. Теперь я не могу спать …, твою мать. Похоже, день будет длинным.

14:40.

Только что проснулся. В конце концов, около 10:30 утра я заказал две порции Джека на завтрак, так что смог снова лечь спать. Женщине из обслуживания номеров было лет 65, и она отдала мне заказ с видом недовольной бабушки. Факт, что я был накрашен сильнее, чем она сама, вероятно не помог.

Сегодня приезжает Вэнити, и я боюсь беды. Почему я попадаю в такие ситуации? Я на самом деле должен научиться говорить нет. Она будет

1. смущать меня

2. будет сукой

3. будет чересчур активной

4. жаловаться

5. принимать наркоту

6. спотыкаться повсюду пьяной

Не пойму, это что, МОЯ гребаная работа? Я мог бы спать со старой леди из обслуживания номеров.

18 июня 1987.

Отель Шератон, Тусон, Аризона, 4:30.

Вэнити спит в другой комнате. Лежа на кровати, ее волосы раскиданы по подушке подобно обольстительной Медузе, кожа цвета молочного шоколада на белоснежных простынях и подушках из гусиного пуха. Можно подумать, что она была подарком божьим, но, так или иначе, мы похожи на огонь и лед, нефть и уксус, и главным образом это очень болезненно. Мы спорим много, не все время, но много … можно сказать, все заканчивается спором, обычно по пустякам. Так или иначе, я всегда чувствую себя школьником во время наших ссор, потому, что они просто необоснованны. Я уверен, что она чувствует то же самое, я знаю, потому что она сказала мне об этом, перед тем как послать меня и лечь спать вчера вечером.

Я просто вознаградил себя дозой в ванной (хорошо, признаюсь, что взял с собой маленький узелок с наркотиком). Боже, я люблю это теплое чувство, которое на меня накатывает (хорошо, я признаю, что захватил еще и один шприц). Это — лучшее чувство в мире, поскольку ты резко проваливаешься, и все в жизни становится прекрасным …

Я знаю, что обещал не употреблять снова, но это было просто прощальным поцелуем … просто одобрительным похлопыванием по спине, по поводу отказа от наркотиков, верно?

Теперь я буду спать как ребенок. О да, мы фотографировались сегодня для обложки Rolling Stone. Завтра первый концерт. Надо немного поспать…, жизнь хороша …

P.S. Я получил наркотик через Пита. Он сорвался.

НИККИ: Знаешь, что я сейчас думаю, прочитав эти записи? Предполагаю, что знаешь, что только сумасшедший лжет сам себе в своем собственном дневнике.

БОБ ТИММОНС: я всегда думал, у Никки и Вэнити были чрезвычайно нездоровые отношения. В основном, они были наркотоварищами. Всякий раз, когда Никки оказывали внимание, Вэнити разыгрывала свою ревность. Если он был в комнате, разговаривая с людьми, то она могла залезть на стол и начать танцевать. Она вовсе не была поддержкой для Никки, потому что по существу они всегда соревновались друг с другом.

ЕВАНГЕЛИСТ ДЭНИЗ МЭТТЬЮС (DENISE MATTHEWS): Горько умирать молодым. А именно, когда мои мечты заманили меня до тех пор, пока реальность не привела в замешательство, в шоке очнувшись в мрачной яме смерти. А именно, когда я молила Иисуса о моем спасении от смерти. Я страдала в преисподней от кокаиновой зависимости. Высоко поднимаясь и опускаясь вниз подобно стальной балке…, я курила достаточно кокаина, чтобы ты мог поднять меня и засунуть в ближайшую холодную могилу.

Впадая в глубокую депрессию, я скрывала свою боль за большим количеством косметики и ложной улыбкой. У меня есть шокирующая медицинская история высокого кровяного давления более чем 250 на 190, плюс сердечный приступ, инсульт и почечная недостаточность из–за моей зависимости. У меня были сгустки крови в мозгу и только три дня в запасе, чтобы перестать быть тем несчастным безжизненным существом. Это было пятнадцать лет назад, я сказала, «Забери все, что хочешь, Господи, только не дай мне умереть ”.

19:35.

Сегодня много репетировали и больше «побыстрей и подожди». Шатались по отелю…, Рич Фишер (Rich Fisher) все еще пытается разобраться с самолетом, но я предполагаю, что покраска в черный цвет займет больше времени, чем мы думали. Вероятно, нам придется арендовать самолет a Lear на нескольких дней.

Так хорошо себя чувствовать вдалеке от Лос–Анджелеса, всех искушений и лузеров, окружавших тебя …, меня слегка мучила совесть, что принял немного наркотика, но сейчас все прошло и я в порядке. Я должен зарядиться музыкой. Лучше сходить в музыкальный магазин. Без музыки я умер бы…, я чувствую, что вернулся к жизни.

Должен заметить, что группа звучит убийственно. Мы всегда теряем голову прямо перед туром. Репетиции в Лос–Анджелесе, казалось, тянулись бесконечно…, играть песни в мрачной маленькой комнатушке просто не интересно. Как только мы собираемся в дорогу, мы всегда набираемся энергии, и звук становится что надо.

Но одна вещь беспокоит меня – Винс не похож сам на себя. С момента несчастного случая он выглядит озлобленным и замкнутым. Я чувствую, что он отдаляется от всех нас. Он, кажется, не хочет быть в команде. Он движется в своем ритме, это замечательно, но я предполагаю, что он ненавидит нас из–за того, что отправился в тюрьму …, могу ли я обвинять его?

О’кэй, я должен идти прямо сейчас. Я еду на мексиканский обед с Фредом и ребятами из группы и команды. Сегодня никаких наркотиков… завтра первый концерт…

ВИНС НИЛ: Никки и Томми были настоящими гребаными задницами по отношению ко мне в предыдущем туре, Theatre of Pain. В то время, когда мне не разрешали пить или употреблять наркоту из–за моего обвинения в убийстве, но мы сидели в своем самолете, и им казалось забавным говорить мне, «О Винс, передай меня, пожалуйста, кокс?» Я, как предполагалось, был трезвым, и всем было нассрать – они только пили и весело проводили время. Все были заняты только собой, и Никки был самым язвительным из всех.

Так что у нас с Никки не было особых отношений в туре Girls Girls Girls. Никки и Томми были друзьями и независимо от того, что они делали, я убеждался, что делаю все наоборот, я не принимал участия в их многочисленных развлечениях, и мне это не было нужно. Имею ли я в виду героин?! Чувак, я могу выпить коктейль, или немного кокса, но не вижу никакого кайфа обдолбаться героином! Мне было некомфортно рядом с Никки – я просто не хотел быть втянутым.

НИККИ: Винс трезвый в туре Theatre of Pain? Думаю, вы не берете в расчет все таблетки, он был…

19 июня 1987.

Tucson Community Center, Тусон, Аризона.

Отель Шератон, Тусон, Аризона, 3:30.

Я сейчас слишком пьян…, слишком много Маргариты за ужином. Я поругался с Вэнити (опять!). Она просто не могла замолкнуть, так что я велел ей заткнуться или уйти домой.

Спокойной ночи, мать твою. Хорошее начало тура…

13:00.

Ничего себе, я только что проснулся. Я чувствую себя превосходно. Сон – отличный целитель. Я должен пойти на радиостанцию с Томми через некоторое время, но сначала я собираюсь пойти немного поплавать и позагорать.

Я не могу дождаться, когда Вэнити свалит отсюда. Она всем мешает своими танцами и лекциями о дерьме. Кто она такая, чтобы учить нас? Она — просто гребаная наркоманка.

16:15.

Был на радиостанции и затем на саундчеке. Сегодня вечером на первом концерте здесь соберется весь гребаный мир. Проклятье, нам не помешало бы несколько концертов, чтобы уладить все дефекты. Плюс к этому маленький концерт, 9000 человек или около того. Да, все распродано, но даже в этом случае … пожелай нам удачи!

Увидимся позже, Сикс.

20 июня 1987.

Veterans memorial Coliseum, Феникс, Аризона.

Отель Шератон, Тусон, Аризона, 1:30.

Гребаное шоу было просто великолепно. Я забыл, как здорово себя чувствуешь, играя эти песни. Признаюсь, что все же был не в лучшей форме, так что я блеванул за сценой во время соло Томми. Это было отчасти из–за сильного напряжения, пронизывающего мое тело в течение полутора часов.

Теперь в кровать. Мы уезжаем в Феникс в 2:30 завтра днем. Я думаю, что проныра журналист из Rolling Stone собирается полететь с нами. Этого парня – клянусь, — я частенько бил в школе. На самом деле, может быть я и сейчас должен дать пинка ему под зад. Он похож на фана B52 … слабак.

P.S. Хорошие новости – сука вернулась в свой бордель … или дурдом.

ВИНС НИЛ: Гребаная подружка Никки Вэнити приперлась на наше шоу в Тусоне. Как обычно, она начала танцевать все свои сумасшедшие танцы перед нами, в то время как мы пытались играть. Это был такой кошмар, что я сказал Никки, «Чувак, убери отсюда свою гребаную цыпочку!» Она сводила всех с ума. Это был настоящий идиотизм, мать твою.

РОСС ХАЛФИН (ROSS HALFIN): Вэнити была отвратительна и ужасна. Она обычно танцевала в яме для фотографов, чтобы все могли видеть ее. Все, что она могла делать каждую ночь, танцевать, будто это ее шоу. Она просто приседала вниз с широко раздвинутыми ногами, похожая на танцовщицу у шеста в стриптиз–баре.

ДУГ ТЭЙЛОР (DOUG THALER): Вэнити была из тех цыпочек, читающих лекции о вреде Кока–Колы для твоих зубов, и способных ободрать краску автомобиля, затем она шла домой и нюхала кокаин. Она всегда взвинчивала группу, когда они нуждались в отдыхе. Мне жаль, но она была настоящим геморроем в заднице.

ЕВАНГЕЛИСТ ДЭНИЗ МЭТТЬЮС (DENISE MATTHEWS): мы просто не любим, когда другие лгут нам, но мы не чувствуем своей собственной лжи? Как я могла целиться в чье–то окно и разбить их стакан, когда мое собственное окно было уже разбито, и я потеряла все свои камни … или еще лучше, свой мрамор? Во–первых, я должна была сама собраться тогда и затем попытаться помочь другому, но кто может на самом деле удалить Божьи шипы? Он следит, чтобы мы не умерли от потери крови от стеклянных осколков, разбросанных под ногами на нашем пути.

НИККИ: мы прилагали все усилия, используя наши средства. К сожалению, все, что у нас было, это трубки для крэка, шприцы, кокаиновая соломка и бутылки виски.

В самолете к Фениксу, 15:25.

Я в самолете, который мы наняли, пока наш не будет готов. Неудачник из Rolling Stone с нами! Я собираюсь его достать и подсунуть ему кое–что … может быть, я смогу просветить его.

Эти журналисты всегда целуют тебя, а когда выходит журнал, твое горло перерезано. Я говорю, прячь своих друзей, держи своих врагов поблизости … тогда, ты сможешь увидеть, когда потемнеют их глаза.

Марс здорово сблизился с бэк–вокалисткой Эми. Подозрительно. Марс всегда держит в себе, но у него просто слегка самодовольный и хитрый вид. Правило номер один, никто не трахает бэк–вокалисток – кто бы мог подумать, что Мик первым его нарушит?

ДЕВОЧКИ=ПРОБЛЕМЫ.

21 июня 1987.

Выходной.

Отель Клэрион, Феникс, Аризона, 1:30.

Шоу было впечатляющим, еще лучше, чем первое. Дэнни Зелиско (Danny Zelisko–промоутер) сказал, что он видел нас неоднократно, и это шоу было лучшим, чем когда–либо. Все мы закончили в ванной в Колизее, вынюхав тонну порошка. Было много горячих цыпочек, и Винс как обычно первым выбрал лучших и смылся. Мик зависал с этой бэк–вокалисткой, а мы с Томми нюхали до тех пор, пока все телки разошлись, затем мы отрубились в сортире… неудачники. Так что я собираюсь принять снотворного (Halcion), помастурбировать и лечь спать… скучно.

ТИМ ЛЬЮЦЦИ (TIM LUZZI): тур Girls, возможно, определил массовое употребление кокаина, но я помню, что некоторые из Motley обычно сами готовили его в микроволновке в раздевалке. Я не сразу заметил появление микроволновой печи, а лишь спустя несколько дней, и задался вопросом, почему она была чертовски важна, так же как жены группы, подруги и горячие цыпочки за сценой.

НИККИ: Правило Номер Два:

НЕ ДАВАЙТЕ РОК–ЗВЕЗДЕ МИКРОВОЛНОВУЮ ПЕЧЬ В ЕГО ГРИМЕРКУ.

Это – как дать спички поджигателю.

Полдень.

Свободный день. Я собираюсь весь день провалятся в кровати и смотреть телевизор. Я говорил тебе, что MTV раскритиковало наш клип? Плохие новости — все эти выходящие группы являются хреновой копией Crue категории В и С. В итоге звукозаписывающие компании, гоняющиеся за наличными, убьют нас, если не остановят это дерьмо…, мне неудобно перед фанами.

Рич Фишер (Rich Fisher) всегда пытается запланировать что–нибудь в наш выходной, и я всегда говорю, Это — выходной, оставьте меня в покое. Предполагаю, раз мы платим по счетам, это в его интересах, верно? Я действительно собираюсь быть хорошим сегодня.

16:00.

Только что проснулся. Я как раз вспомнил, как мы с Томми на пару отымели одну цыпочку за барабанной установкой Kiss, в то время как они играли Rock ‘n’Roll All Night здесь в Скотсдейле (Scottsdale). Мы думали, что это была просто фанатка, потом мы узнали, что это была подруга барабанщика (Ой). Хорошая девочка (думаю, что ее звали Бэмби). Она из тех, которых хочется отвести домой маме. Ты можешь себе представить? Привет, мама, это — моя будущая экс–жена, Бэмби…

Это было хорошенькое начало нашего самого первого тура.

НИККИ: Знаешь, что было хуже, чем испортить тур Kiss поведением группы? Слушать, как Джин Симмонс (Gene Simmons) говорит о себе круглые сутки напролет. Иногда я просто сидел там и говорил, «Угу» и «Верно» пока он не замолчит. Все равно я люблю Джина за весь его эгоизм и дерьмо. Но я не могу любить его сильнее, чем он любит сам себя. Это просто невозможно.

22 июня 1987.

Tingley, Coliseum, Альбукерке, Нью–Мексико

На пути к Нью–Мексико, 14:30.

Прямо сейчас я нахожусь в нашем самолете, мы стоим на взлетно–посадочной полосе, готовясь взлететь. Твою мать, это безумие. Он — черный …, ты когда–нибудь видел черный самолет? Я добился его. У нас есть бортпроводница (блондинка), у каждого из нас есть свое собственное именное кресло (кожа). Я уже нашел хорошее местечко спрятать наркоту при пересечении границ. Концерт распродан … 11000 человек.

Все в приподнятом настроении, так что мы пустили бутылку Джека по кругу. Томми жестом показал мне в хвост самолета, и незаметно сунул мне пакетик. Это – мой парень…

RANDOM SCRIBBLES (случайные заметки):

We are the future but the future looks bleak

I have no interest other than being uninterested

All these vampires masquerade as leaders

and prey on the minds of the weak

All I know is I don’t care

And even if I cared I’d have no hope

to carry me to where I’d need to go

Что я должен сделать:

1. Продать Героиновый дом

2. Бросить Вэнити.

23 июня 1987.

County Coliseum, Эль–Пасо, Техас

В Motley — самолете к Эль–Пасо, 1:30.

Хорошее шоу, но я чертовски устал. Я не мог найти дозу в этом гребаном городе. Я знаю, что у Фреда есть… Дуг и Док наняли его, чтобы контролировать меня. Если я устал, и я делаю свою работу, почему я не могу расслабиться? Они относятся ко мне как к ребенку.

Это идиотизм, мать твою. В следующий раз я куплю 8 доз, так что мне не придется мучаться.

Мы прилетаем в Эль–Пасо сегодня около 2:30 или 3 ночи, так что думаю, что просто буду хорошим мальчиком сегодня вечером. Скучно. Я ненавижу, когда люди пытаются управлять мной.

РОСС ХАЛФИН (ROSS HALFIN): Никки никогда не был бормочущим наркоманом–затворником – он всегда, казалось, сдерживал себя, но мог при этом ворчать все время. Я мог попросить, чтобы он сделал кое–что на фото–сессии, и он говорил, «Чувак, я не могу, я устал». Как–то я сказал ему, «Похоже, тебе трудно постоять пару минут у стены, чтобы ты мог быть на обложке журналов. Иди тогда работай шахтером или работником в Woolworth (небоскреб на Манхэттене)». Он заорал, «Пошел ты!» своим обычным ответом на все вопросы. Но его отношение в целом – что способствовало успеху Motley Crue – было, «К черту весь мир».

Никки никогда не был таким же противным как Винс. Я приехал отснять одну фото–сессию, и Никки с Томми говорят, «Мы должны поговорить с тобой, есть проблема с Винсом». Оказалось, что в предыдущую фото–сессию, Винс сказал мне, чтобы я сделал его на фото худым – что было не всегда легко – и я рекомендовал ему носить черную футболку. Это было двумя годами ранее, и он все еще размышлял об этом. Это – насколько Motley Crue были далеки от действительности.

НИККИ: Росс Халфин был таким забавным в достижении своих целей. Мы просто могли скулить и ворчать, даже если у нас не было никаких причин жаловаться. Ему нравилось усложнять свою работу, потому что каждый раз использовал приманку. Я недавно был в Европе с Россом, и я сказал ему, что в течение всех этих лет думал, что он был геем. Он приблизился и спросил: Почему? Как мог я? Он сказал, что он был женат и у него есть сын. После того, как мы прошли немного дальше, я сказал, «Росс, две вещи: Даже если и был, кого это волнует? Я только завел тебя (снова)».

Вот такой Росс – самый легко заводимый в рок–н–ролле, но чертовски милый парень (но и не конфетка).

Отель, Эль–Пасо, Техас, 15:00.

Странно думать, что я жил здесь раньше. Я ездил с моими друзьями на велосипедах к Пигли–Вигли (Piggly Wiggly – амер. небольшой магазин самообслуживания), чтобы посмотреть на самые новые автомашинки Hot Wheels и игрушки. При входе в магазин обычно делали попкорн, так что мы брали наполовину заполненный кулек попкорна, и затем шли в отдел Hot Wheels. Мы прятали машинку в своем попкорне и уходили. Чувак, я скучаю по гребаному детству. Это было невинное время. Мне жаль, что я не могу вернуться, потому что эта жизнь так сложна.

Хорошие новости. Томми встретил этих дилеров, и они собираются следовать за туром через Техас. Мы улетаем самолетом, и они следуют в своем автомобиле … теперь, это – доставка от двери к двери!

24 июня 1987.

Выходной.

Отель, Остин, Техас, 14:00.

Марс ведет себя с Эми как школьник. Я думаю, что это мило и все же она – нанятый работник. На сцене вчера вечером они смотрели друг на друга как голубки – я чуть не блеванул.

Девочки=проблемы.

Томми трахнул подружку Робина Кросби, с которой он расстался (Тони Китэн, Tawny Kitaen — голливудская актриса, 1961 г.р., экс–жена Д.Ковердейла. Известна ролью в «Мальчишнике» с Томом Хэнксом, 1984 г.). Теперь она с певцом из Whitesnake, и они хотят открывать наши выступления. Я уже сказал …

Девочки=проблемы.

Тони Китэн обычно ширялась с Робином, и после того, как я встретил ее, она продолжала просить меня, чтобы я достал для нее немного наркоты. Я уже сказал …

Девочки=проблемы.

P.S. К слову о неприятностях, здесь, в клубе, бармен засек меня. Думает, что я получил пакетик героина.

ДУГ ТЭЙЛОР (DOUG THALER): я могу понять, почему другие парни были не рады, когда Мик начал встречаться с Эми Каньон. Она была наемным работником, и когда она сблизилась с Миком, у нас внезапно возникла ситуация, в которой гитариста группы казалось водил за нос наемный работник. Мик — прекрасный парень, но он — один из тех парней, который отдается полностью во власть каждой подружки, с которой встречался. Всегда одна и та же история. Меняется лишь имя девушки.

25 июня 1987.

Frank Erwin Center, Остин, Техас

Отель, Остин, Техас, 5:15.

Только что вернулся с Beale Street. Заходил в несколько разных клубов. Томми, Винс и я с Фредом нашли изумительный стриптиз–клуб. Девочки завели к себе и предложили пару дорожек и бесплатно трахнуться. Только в Америке. Благослови, Господи, Техас!

Эта симпатичная девочка по имени Эшли (Ashlee) дала мне номер парня, который продает пакетик за 5 $. Он предложил 12 пакетов …просто отлично иметь при себе, никогда не знаешь, когда они тебе потребуются (витамин В? ха ха). Концерт распродан и нет саундчека, так что я собираюсь устроить небольшую вечеринку для себя одного в моей комнате, но я обещаю, что я лягу спать не позже 7 утра.

10:30.

Твою мать, я сделал это снова. Я до сих пор не спал и галлюцинировал в туалете отеля. Я принял двойную дозу снотворного около получаса назад, так что прямо сейчас я совершенно спокоен…, но я уверен, что скоро ко мне нагрянет служба безопасности отеля. Я ненавижу кокаин.

Опасность – мое ожидание.

(Dangerous is my anticipation)

18:45.

Только что проснулся. Рич сказал, что все волновались, почему я не открывал им дверь…, черт возьми, я просто спал как убитый…, я хочу, чтобы все просто расслабились (я не собираюсь умирать). Пора собираться на концерт, а потом … куда–нибудь. Мне нужно посмотреть в книжке …, я понятия не имею.

Росс Халфин здесь с ребенком, выглядевшим невинно и никогда прежде не покидавшем Англию. Думаю, что ему, возможно, необходимо нечто гребаное в Crue–стиле.

ДЖЕЙСОН БРАЙС (JASON BRYCE): мне было шестнадцать в 1987, когда я прилетел из Лондона с другом моего отца Россом Халфином, чтобы встретиться с Motley Crue в туре Girls Girls Girls: Росс фотографировал их для английского журнала и пригласил меня с собой как своего ассистента без оплаты. Мой папа не хотел, чтобы я поехал, потому что он думал, что Motley Crue испортят меня, но Росс обещал заботиться обо мне.

Это была моя первая поездка куда–либо, но на самом деле, я могу сказать, это было настоящим рок–н–ролльным туром. Никки был рокером, без конца пьющим Джек и нюхающим кокс, и как только он видел меня, начинал, «Чувак, выпей немного Джека! Нюхни немного крелла (krell)!» Винс был тихоней, но остальные были круты.

На третью или четвертую ночь моего пребывания с ними, все мы пошли поужинать в мексиканский ресторан. По закону я был слишком молод, чтобы пить, но Никки влил мне в горло клубничную Маргариту. С нами была эта фанатка, блондинка в чулках, ростом 180 см., и Никки сказал ей, «Если ты хочешь быть с Crue, то займись моим юным другом ”. Так что мы вернулись с ней в мою комнату. Она была… очень талантлива.

Никки был человеком настроения. Перед концертами он обычно сидел, поникший и замкнутый в себе, и смотрел что–нибудь депрессивное типа Сид и Нэнси. Но после концерта, если он хотел праздновать, то не оставлял тебя в покое до тех пор, пока ты не присоединишься к нему.

Казалось, он находился где–то поблизости в те таинственные часы, когда все ещё спали. Однажды ночью он пришел ко мне с Россом и несколькими девочками. Это был около четырех утра, и они не могли больше заказать алкоголь в сервисе обслуживания номеров. Так что Никки позвонил на рецепшн и сказал, «Слушайте, я – Никки Сикс, мне нужна бутылка Джека прямо сейчас, и я заплачу за нее тысячу баксов ”. Но они по–прежнему не хотели связываться с ним. Они просто сказали ему, «Сэр, ложитесь спать. Вам достаточно».

26 июня 1987.

Convention Center Arena, Сан–Антонио, Техас

В Motley–самолете к Хьюстону, 1:00.

Вчерашнее шоу было убийственным, но я реально волновался. Какие–то гребаные фаны перед сценой держали в руках большой плакат с надписью ВЭНИТИ. Эта безумная сука сообщила всем журналам о нашей свадьбе…, она не имеет НИКАКОГО ПРАВА так поступать. Я должен избавиться от нее!

MUSIC TO GET ON CD (записать на CD музыку)

1. Sweet – Give Us a Wink

2. Deep Purple – Come Taste the Band

3. Mott the Hoople – Greatest Hits

4. Bowie – Diamond Dogs

5. Queen – I, II and Sheer Heart Attack

6. Alice Cooper – Billion Dollar Babies

7. Sex Pistols – Never Mind the Bollocks

8. Iggy and the Stooges – Raw Power

9. AC/DC – Dirty Deeds

10. Lou Reed – Transformer.

27 июня 1987.

The Summit, Хьюстон, Техас

Отель, Хьюстон, 15:00.

Проверил свои сообщения на домашнем автоответчике. Дэвид Кросби (David Crosby) звонил – он сказал, что переломает мне руки, если я свяжусь с наркотой. Думаю, что не буду перезванивать ему. Автоответчик был полностью забит сообщениями, так что я стер остальные, даже не слушая … там, действительно нет ничего такого, о чем я хочу говорить, так или иначе.

Группа чертовски напряженна. Все находятся на музыкальном автопилоте, толпа безумствует, все концерты распроданы. Можно подумать, что я счастлив сейчас.

Я читаю Дневник Рок–звезды Яна Хантера (Ian Hunter). Может быть, однажды я выпущу свой дневник как книгу… да, правда, ты можешь себе представить?

P.S. Дуг звонил сегодня и сказал, что всем понравилась идея снять видео на Wild Side. Эту песню крутят также на радио. Я думаю, что концертное видео – то, что надо. Сейчас мне пора на встречу.

P.P.S. Я сказал Слэшу, когда мы были еще в Лос–Анджелесе, что попытаюсь взять его группу (Guns N’Roses) на разогрев в туре. Похоже, что все получится. Я играл музыку парням, и им она понравилась. Сейчас к ним нет никакого интереса, но возможно это поможет им (все лучше, чем Whitesnake). Слэш — хороший парень, когда не мочится в кровать … ха ха.

P.P.P.S. Возможно, следование за нами этих дилеров, плохая идея.

28 июня 1987.

Выходной.

Отель, Хьюстон, 17:00.

К слову о Хьюстон … Док сказал мне, что когда альбом был Номером 2, он должен был стать Номером 1. У нас был лучший альбом в стране, но по таинственным причинам (может взятка?) Номером 1 стал альбом Уитни Хьюстон (Whithey Houston). Что за фигня. Girls должны были быть нашим первым альбомом Номер 1.

Гребаная чернокожая цыпочка – кажется, это становится тенденцией в моей жизни.

Пойду в комнату Ти–Бона. У дилеров есть 2 дозы героина …, они принесли его нам. Почему бы и нет, это – выходной, верно?

ФРЕД САНДЕРС (FRED SAUNDERS): В туре Girls у каждого участника группы был свой собственный, отличный от других, подход к выходным. Винс постоянно трахался с девочками. Мик был с Эми. Томми просто интересовался происходящим, и Никки был вроде как… изменчивым. Он периодически исчезал из поля зрения, но с ним было трудно иметь дело, потому что его настроение менялось из–за наркотиков.

Никки мог быть очень чувствительным и эмоциональным – у нас с ним иногда были длинные ночные разговоры, которые заканчивались совместными рыданиями. С другой стороны, он мог также быть настоящей задницей – я даже не могу припомнить, сколько раз в туре он ударил меня кулаком или посылал меня. И я всегда давал ему сдачи.

НИККИ: думаю, что это и есть пьяная удаль (liquid courage). Зачем тебе бить экс–Ангела Ада (ex–Hells Angel), у которого черный пояс четвертого разряда (is fourth–degree black belt)? Но у Фреда было огромное сердце, несмотря на всю его показную храбрость. Мы с ним обычно разговаривали до поздней ночи, и мирились …

Девочки=проблемы.

Наш следующий альбом, Dr.Feelgood, стал Номером 1, но я всем до сих пор говорю, что это был наш второй альбом Номер 1.

30 июня 1987.

Myriad Coliseum, Оклахома

За сценой, 19:30.

За сценой самое скучное место на Земле, когда ты пытаешься быть хорошими. В реальности это — самое скучное место на земле, даже когда ты плохо себя ведешь. Я не писал в дневнике некоторое время. Мне, похоже, не о чем писать (тебе, так или иначе). Мне сложно вести дневник в дороге, потому что все будто покрыто сплошным туманом. Каждый день одно и то же, кроме шоу. Видеть лица этих детей…, я клянусь, что это — единственная причина жить…

Что ж, лучше я подготовлюсь к шоу. Каждый сам по себе, отлично … никаких проблем. Мы уезжаем после шоу в Шривпорт (Shreveport) . В Хьюстоне я играл на гитаре в своей комнате все время и записал несколько крутых риффов и идей.

Я рад, что мы уезжаем из Техаса, от этой кокаиновой снежной бури. Я следовал по улице, которую видел прежде и знал, что со мной будет дальше. Я принимал много Хальциона (Halcion–снотворное), которым меня снабжал Рич Фишер. Среди этих таблеток и всего этого кокса все выглядело так, будто употребляешь спидбол с разрешения группы.

Мое самое новое изобретение — растолочь Хальцион и смешать его с кокаином в трубке – мы назвали эту смесь зомби–пылью (Zombie dust).

ТОММИ ЛИ: Хальцион (Halcion) похож на Ксанакс 80–х (Xanax). Просто принимаешь одну, и моментально – спокойной ночи – тебя нет до следующего утра. Отлично, мы принимали по четыре или пять таблеток, потом начинали пить Джек – и потом мы уезжали из отеля и гуляли всю ночь. На следующее утро мы обменивались историями – «Чувак, ты помнишь, что случилось вчера вечером?» «Понятия не имею, но я обоссал свою постель!» «Эй, чувак, я тоже!» Просыпаясь утром, мы понятия не имели, где находимся. Те пилюли были волшебными – абсолютное беспамятство, и в том туре мы принимали их в гребаном количестве.

РОСС ХАЛФИН (ROSS HALFIN): В туре Girls мы с Никки принимали кокс каждую ночь. Мы могли тусоваться до десяти утра следующего дня, так что он научил меня принимать Nyquil (сироп для снятия симптомов простуды для спокойного сна), чтобы отключаться. Обычно люди выпивают ложку в случае гриппа. Мы выпивали всю бутылку, и затем отключались.

Антракт.

Курс на столкновение был очевиден, однако я был слишком упрям, чтобы понять намек.

Ну не знаю, как вам, а мне нужно отдышаться. Возможно, даже принять холодный душ.

Как говорит Мик Марс, «Это меня пугает, но мне не страшно».

Может быть это — подходящий момент, чтобы на секунду выйти из темноты на свет.

Так что позволь мне отвлечься на минуту и дать пару комментариев прежде, чем мы пойдем дальше.

Когда я впервые взял в свои руки эти пыльные старые дневники, обрывки бумаг и прочие разрозненные заметки и каракули, меня переполнили всякие чувства — в первую очередь, абсолютный шок и изумление, что я вообще был в состоянии играть какую–либо музыку в то безумное время. Думаю, музыка заводит меня (иногда сводит с ума), и написание песен — по–прежнему единственное, в чем я могу зарыться так, чтобы меня не нашли…, это мой единственный наркотик, и я конечно увлекся им. Но в сочетании стихов и музыки о передозе не может быть и речи.

Я совершенно потерял перспективу, и музыка заняла в основном незаметное место среди голосов в моей голове и демонов в моем туалете. Я был похож на парня, который бросает якорь за борт корабля, но забывает прицепить его к чему–нибудь. Ты просто бесцельно дрейфуешь в Море Глупости. Единственная надежда состоит в том, что тебя скоро спасут, но к твоему сожалению, ты находишься посреди океана, а поисково–спасательный патруль в отпуске. В какой–то момент ты спрашиваешь себя, Кто на самом деле виноват — ты сам, потому что глуп, или спасатели, потому что были недоступны? Всё, о чём я знаю, музыка была парусами, которые нужны мне, чтобы добраться до суши, но но они были мокры от слёз, которые были размером с Гималаи.