Тигрица

Глава 21

— Быстро мы вернулись, — сказал с лёгкой усмешкой Илларион. Как было хорошо у грифонов. Там он был тихим и растеряным.

— И куда дальше? — спросил Горни, он огляделся. — Я десять лет не был в столице. Здесь многое изменилось.

— Для начала пойдём, познакомлю со старшим братом, — Власа взяла за руку Горни и посмотрела на меня. — Ты идёшь с нами?

— Конечно, — мои губы растянулись в широченой улыбке. — Я этого не могу пропустить.

— Ося, — Илларион взял меня за руку. — Давай завтра вечером встретимся. Сейчас мне нужно домой. Родители ждут и переживают. Я должен предупредить, что все хорошо. Я уверен, что о воре уже известно. Вора нашли, а меня нет. Мама теперь вся извелась. А завтра я освобожу вечер, что в провести с тобой.

— Хорошо. Я позвоню когда освобожусь.

— Договорились, — Илларион нагнвлся и поцеловал меня в щеку. — Увидимся завтра. — Он ушёл.

А мы все трое направились к дому, где жили Яслав и Власлава. По времени Лада должна быть ещё на работе. Значит, Яслав один дома.

Мы без стука вошли в дом. У Влаславы был ключ. Власа глубоко вздохнула и посмотрела на меня в поисках поддержки. Я кивнула.

— Яслав, мы вернулись! — крикнула Власа во всю мощь лёгких.

Яслав не спустился, а слетел со второго этажа. Да, наблюдая за тем, как Яслав сбегает со второго этажа, я сомневалась, что Яслав взрослый мужчина. Так спуститься может только ребёнок

Мы с Власой не успели поскнуть, как оказались в крепких мужских объятиях.

— Вернулись. Знаете, что я за эту неделю передумал, когда вы не выходили на связь. Я даже не отвечал на вызовы родителей. А что я мог им ответить, что вы гуляете где-то в империи, — сказал Яслав на одном дыхание.

— Яслав, ты нас задушишь, — промычала я ему в грудь и постучал по руке, которой он нас обнимал.

— Больше так не делаете, — Яслав отпустил нас и строго посмотрел на нас. — Я уже не знал, что думать. И уже придумывал как буду отчитываться перед родителями обеих, — тут он заметил Горни и подозрительно прищурился. — А что здесь делает горг?

— Полукровка, — поправил Горни.

— Какая разница. Горг он есть горг, как его не назови, — сказал сухо Яслав.

— Яслав, — Власа взяла за руку Горни. Глаза Яслава грозно проследили за их сцепленными руками. — Познакомься это Горни Крэй. Он мой истинный. И он знает о аэйрисах. Горни, а это мой старший брат Яслав

— Горг твой истинный? — удивился Яслав.

— Да, — подтвердила кивком головы Власлава.

Мы все трое насторожились. Но Яслав расплылся в довольной широкой улыбке, а янтарные глаза довольно загорелись.

— Сестрёнка, я знал, что ты безбашеная, но чтоб настолько, — Яслав покачал головой. — Только подумать, горг твой истинный, — он потёр довольно руки. — Вот родители обрадуются. Это такая удача, — Яслав протянул Горни руку для рукопожатия. Горни пожал руку. — Добро пожаловать в семью Горни. Обидишь сестру, не посмотрю, что ты горг, убью, — он так сжал руку Горни, что тот поморщился.

— Я люблю Влаславу и не обижу, — сказал, морщась, Горни. Яслав не спешил отпускать его руку.

— Я рад, — Яслав отпустил руку Горни. — Но что же, — он положил руку на плечо Горни. — Пойдём поближе познакомимся, — Яслав увёл Горни.

— Ты не останешься? — Власлава посмотрела на меня.

— Нет, — я покачала головой. — Меня заждались в замке. Да и действие папиной броши скоро закончиться. Да и тебе ближайшие дни будет не до меня. Боюсь, тебе придётся следить, чтобы Яслав где-нибудь не прикопал Горни.

— Ты права, — Власлава улыбнулась. — Удачи тебе.

— Тебе она тоже не помешает.

Мы попрощались с подругой и я побежала к замку. Там меня уже заждались.

Я снова под иллюзией служанки прошмыгнула в замок. В замке скрываясь под тенями, прошмыгнула к своим покоям. Через охранников было нелегко прошмышгнуть. Но мне сопутсвоврвала удача. Около моих покоев никого не оказалось. Куда-то ушли. В замке не было никаких мероприятий. Значит, ушли просто гулять.

Я зашла в покои и на ходу снимая одежду, направилась в ванную. Как же хорошо смыть с себя трехдневную пыль и грязь. Последние три дня мы путешествовали там, где не было мало-мальского ручья, чтобы помыться. Умывались мы из прихваченных с собой запасов воды.

Я как раз вышла из ванной, когда в комнату зашла моя тень, а за ней Голуба и Саввий. Увидев меня воочую, Голуба забыв о наших разных статусах, кинулась ко мне. Она крепко обняла меня.

— Вернулись. Как же я рада, — она отстранилась. — Я боялась, что вы не успеете. Ваша тень уже начала истончаться. Я боялась, что она исчезнет прямо на виду у всех. Потом пришлось бы объяснять куда делась княжна Тировская.

— Я вовремя вернулась, — улыбнулась я. Я взяла Голубу за руки. — Со мной за эти недели столько произошло, — я посмотрела на Голубу, потом на Саввия. — Я видела грифонов, — я повела плечами. — Они прекрасны и одновременно опасны. Моя тигрица при их виде забилась в угол и не показывала пока мы не ушли оттуда. Я потом вам все расскажу. А вот это, — я сняла брошь с Голубы, — тебе больше не понадобиться. Я больше не собираюсь так надолго покидать замок. Мне ещё продержаться два месяца, — я села на кровать и горесно вздохнула. — Только видно мне придётся задержаться.

— Почему? — спросил Саввий, встав напротив меня.

— Мой истинный гордый и непробиваевый. Я вижу, как он ко мне относится, но он не хочет открывать свои чувства. Я даже не уверена, что он поедет со мной в Аэйрискую империю знакомится с семьёй. Да он уверен, что я обычная девушка. Я ему так не сказала, что я аэйрис.

— Почему не сказали? — спросила Голуба. Она села рядом со мной на краешек кровати.

— Не знаю, — я пожала плечами. — Каждый раз когда я хотела признаться, но меня будто что-то останавливало. Не знаю называете это как хотите, но я чувствовала, что ещё не время об этом говорить.

— Видно, ещё не пришло ваше время, — сказал Саввий. — Если нужно будет мы останемся. Только нужно будет предупредить князя.

— Он не только не знает, что я аэйрис, но и княжна.

— Каждый холостой мужчина в этом замке старается обратить на себя ваше внимание, чтобы стать князем. А тот, кто действительно может стать князем дяже не знает об этом, — заметил Саввий.

— Да знаю я! — я вскочила. — Саввий, он ни разу не сказал о своих чувствах. Ни разу. Если ему трудно говорить о любви, хотя бы сказал, что я ему нравлюсь. Да он целует и обнимает. Но ни разу не сказал, что я для него значу, — я стукнула себя по груди в районе сердца. — Я его люблю. Всем сердцем. Он не просто стал для меня истинным. Я его полюбила. И за этот месяц так к нему привыкла, что уже не представляю как я буду без него. Я как то раз намекнула ему о чувствах, а он сделал вид, что меня не слышал. Но я не сдамся, если нужно задержаться, мы задержимся. Но он будет моим.

— Узнаю нашу княжну, — улыбнулась Голуба. — Но надеюсь нам не придётся задержаться. У вас ещё есть два месяца, чтобы завоевать истинного, — она посмотрела на мужа. — Попросите совета у Саввия, он точно знает, как завоевать истинного.

— У меня не было выбора. Ты меня не замечала, — развёл руками Саввий.

Я засмеялась. История любви Голубы и Саввия это отдельная история. Это сейчас она мягкая и нежная. А двадцать лет назад, она была другой. И Саввию пришлось приложить много усилий, что Голуба обратила на него внимание. Но как видите, у него получилось. И Голуба права, если у меня ничего не получиться, спрошу совета у Саввия. Даже у мамы не могу спросить. У них с отцом все было тихо и мирно. Мама мне рассказала, что папа ей сразу понравился. Тогда она ещё не знала, что он княжич.

Голуба права, у меня есть ещё два месяца чтобы завоевать Иллариона. Если он не захочет со мной быть, я не смогу его заставить. Но я постараюсь приложить все свои силы, чтобы он ответил мне взаимностью.

Следующий день пришлось мне быть княжной Тировской. За этот месяц я отвыкла от слащавых комплиментов. Мне даже весело стало.

Я еле дождалась вечера. Сославшись на головную боль, я ушла пораньше. Саввий и Голуба знали причину этого.

Голуба помогла мне собраться на свидание. Она где-то добыла синее длинное до щиколоток платье. Платье было простого покроя, но оно облегала менч как вторая кожа. Вроде бы скромное, но в тоже время провокационное. Но куда же без длинного жакета. Голуба сказала, что сегодня будет прохладно.

Я взяла маленькую сумочку, в которую уместились все женские мелочи и обычным путем вышла из замка. До утра меня никто не схватится. Голуба обещала меня прикрыть.

Я достала переговорник и вызвала Иллариона. Он ответил через минуту.

— Привет, — поздоровалась я с ним. — Я освободилась.

— Прости, но я немного задержусь.

— Что-то случилось? — заволновалась я.

— У меня дела в Министерстве магии. Это из-за моего медальона. Если хочешь, можешь подождать меня около моего дома. Я напишу на переговорник адрес. Найдёшь?

— Я почти месяц путешествовала по Алисте и не заблудилась. Думаю, в городе точно не потеряюсь. — Не буду же ему говорить, что найду дом по его запаху.

— Отлично. Тогда жди адрес, — Илларион отключился.

Через минуту на переговорник пришёл адрес. Мне это ничего не дало. Но запах Иллариона меня быстро выведет к нужному дому.

Так и произошло. Через двадцать минут я стояла около одноэтажного зелёного дома со светло-коричневой плоской крышей. Дом был окружён небольшим салатовый забором. Алистовцы действительно любят все яркое.

И как только я зашла в калитку, хлынул дождь. Конечно не ливень, но неприятный. И спрятаться у Иллариона негде. Только небольшой козырёк над порогом дома. Под ним я и спряталась. Но он особо не спасал от дождя. Благодаря козырьку дождь не хлестал меня. А дождь усиливался.

И когда я окончательно замёрзла. Даже теплообмен аэйрисов перестал спасать, появился Илларион. Он шёл под зонтом размереным шагом. Но стоило ему увидеть меня как он изменился в лице и забыв о дожде кинулся ко мне.

— Ося! — он подбежал ко мне и схватил промокшую и дрожащую. — Богиня, да ты вся промокла и замёрзла. — Он быстро открыл дверь. — Почему ты не пошла домой.

— К-к-ка-к? — спросила я. У меня от холода зуб на зуба не попадал. Вроде бы лето, но почему же дождь такой холодный, как у нас на севере. Но и спросить не могу, почему так. Илларион сразу поймёт, что я не из Алисты. Каждый житель Алисты знал, почему летом такие холодные дожди. — До-до-ждь сразу на-на-ча-лся как я п-при-шла. — Да что же так холодно!

— Бегом в ванную. Ты замёрзла. У тебя губы синие.

Илларион поднял меня и вместе со мной ушёл вглубь дома. Он открыл вторую дверь справа и внёс меня. Это была небольшая ванная комната.

Илларион быстро набрал тёплой воды и вышел, обещав принести, что-то из одежды.

Я скинула с себя мокрое платье и нырнула в тёплую ванную. Какое блаженство! Вот и сходили на свидание. Но ничего так даже лучше. Пора начать завоёвывать этого гордого мага.

Я отогрелась и вылезла из ванной. Я выглянула в коридор. Около двери лежала небольшая стопка. Я взяла стопку. В стопке лежало чистое полотенце, мужская сорочка без пуговиц и тёплые мужские носки.

Я быстро вытерлась и надела сорочку прямо на голое дело, не о чем не думая. Сорочка оказалась мне чуть выше колен. Но ничего, мы не гордые, пощеголяем и с голыми коленками. Носки оказались слегка велики. Но зато удобные и тёплые.

Распустив влажные волосы, я потопала на поиски хозяина дома. И судя по запахам еды, он находился на кухне.

Кухня быстро нашлась. Пока я отмокала в ванной, Илларион успел заварить чай. И приготовить лёгкий ужин.

Он посмотрел в мою сторону и его глаза стали чёрными. Я мило улыбнулась и прошла на кухню, сев за круглый стол, на котором уже дымилась чашка чая. Я отхлебнула и блажено прикрыла глаза. Блаженство. Даже моя кошка заурчала. Тоже отогрелась.

— Дождь обещали на всю ночь, — сказал Илларион, ставя передо мной тарелки с салатом и бутербродами.

— А я никуда на спешу, — пожала я плечами. От этого нехитрого действия правый рукав спустился, оголив плечо.

— А твои родные не будут волноваться? — спросил остипшим голосом Илларион, не спуская с меня взгляда.

— Нет, — я помахала головой. — Я совершеннолетняя. И у нас в семье не принято следить за каждым шагом совершеннолетнего. — И не одного слова не соврала. У аэйрисов действительно отпускали совершеннолетнего в свободное плавание. Только в пределах разумного. — Я сказала, что иду на свидание. У меня понимающие родные и понимают, что со свидания я могу прийти утром.

Илларион встал и подошёл ко мне. Он положил руку на спинку стула по обе стороны от моей головы и навис надо мной.

— Ты так спокойно об этом говоришь. Ты одна в доме мужчины. Понимаешь, что может произойти? Я же не железный.

— Понимаю, — я подняла голову. Наши губы оказались друг напротив друга. Я облизала губы. Илларион посмотрел на мои губы тёмным взглядом. — И если ты хочешь этим меня напугать, то не напугал, — прошептала хрипло я. Куда пропал голос?

— Совсем-совсем не боишься? — хрипло спросил Илларион, продолжая нависать надо мной.

— Нет, — прохрипела я. Где мой голос!?

Кажется, от превкушения и волнения я потеряла голос. Но меня сейчас волновало не голос.

— Я заметил, что ты храбрая, — Илларион провел кончиком пальца по моему обнаженому плечу. — Я не смогу остановиться, даже если будешь умолять остановиться, — его палец оказался на моей шее и ласкал шею.

— Не попрошу, — кажется от этой невинной ласки я даже замурлыкала. И моя кошка тоже.

Она активизировались и попросила взять этого сильного самца себе. В коем веке я с ней не спорила и была полностью согласна.

Илларион преодолел разделявшее наши губы расстояние и накинулся на мои губы. Жадно, словно путник, который много дней не пил воду. А я так же жадно отвечала.

Он подхватил меня на руки и понёс куда-то, не прерывая поцелуя. Я обняла его за шею. Точнее одной рукой. А вторая рука уже растегивала рубашку Иллариона и гладила оголеные участки тела.

Не помню, как оказались в спальне и на широкой кровати. Куда-то делась вся одежда. На мне и была только одна мужская сорочка.

Все мысли вылетели из головы. Я таяла под умелыми ласками и поцелуями. Для меня перестал существовать весь мир. Сейчас моим миром стал Илларион и его умелые руки. Я с ним взлетела высоко в небо.

Я взлетала высоко всю ночь. Я была счастлива. Мы стали одним целым с моим истинным. И пусть этого он ещё не понимает. Слишком гордый. Но я ему помогу. Покажу, как можно быть счастливым.