Тихий холм

глава 13

Винсент чувствовал презрение. И ещё – радость оттого, какое впечатление произвела новость на союзницу. Союзницу, надо же, с усмешкой подумал он, глядя, как задрожали тонкие губы Клаудии. Он бы ничего не имел против, если бы она умерла сию же секунду здесь же.

А ведь совсем недавно всё было нормально. Если не война, то хотя бы мирное сосуществование. Клаудия занималась своим делом, он – своим. Каждый во благо себе. Пока не нашлась эта взбалмошная девчонка и Клаудия не тронулась окончательно...

- Ты... Зачем? Зачем ты подослал её к моему отцу?

Надо же, какая трогательная забота о папаше. Аж готова разрыдаться. Уж кто-кто, а Винсент хорошо знал, что судьба отца волнует Клаудию Вульф в последнюю очередь.

Но он подхватил правила этой знакомой игры и со своей стороны сделал вид, что донельзя удивлён:

- А что такого?

- Ты не понимаешь? Из-за тебя он...

- Но это же хорошо, не так ли? Значит, он был избран Богом, как всегда и говорил. Я только помог исполнить его мечту.

Клаудия выпрямилась; губы перестали дрожать, но глаза ещё влажно блестели. Она смерила Винсента пронизывающим ледяным взглядом, от которого ему всегда становилось не по себе:

- Те, кто насмехаются над Богом, не получат спасения. Ты отправишься в ад, Винсент. Ты никогда не почувствуешь радостей вечного Рая.

Рай, ад... Раньше Винсент благополучно пропускал эти её бредни мимо ушей, но в последнее время это раздражало его всё больше. Возможно, потому, что он чувствовал: пройдёт немного времени... и её слова могут действительно сбыться. Если сидеть без дела и ждать...

Впервые он понял это, когда увидел фото потенциальной Богоматери, данное ему старым детективом. Тогда он увидел больше, чем обычную немного неряшливо одетую девушку, и здорово струхнул, хотя и не подал виду. Показать Клаудии свой страх было бы ошибкой. Большой ошибкой.

Поэтому он невозмутимо парировал:

- А тебя, значит, Он спасёт? Не смеши меня.

- Да что ты знаешь об этом? – тихо взорвалась Клаудия. Ободранные обои на стенах на мгновение прогнулись под волной невидимой энергии. Винсент не обратил на это внимания. Клаудия не всегда контролировала себя и порой выкидывала подобные штучки. Но фокусы были вполне безобидными и скорее забавляли Винсента. Он завидовал ей, представляя, какую власть он бы получил с её силой.

А вот та, другая...

- Я знаю всё о радостях этого мира, - ответил он. – И хочу найти своё счастье, пока я ещё здесь. Неужели это непонятно?

Во взгляде женщины появилось сочувствие и снисхождение. Бедный пропащий парень, мне его уже не спасти. Вот это Винсент ненавидел больше всего. Ему немедленно захотелось ответить тем же, вылить грязь в её душу... Это он умел. Он подчёркнуто тщательно поправил и без того безупречно сидящие очки и холодно улыбнулся, поднимаясь с пыльной кровати:

- Ты спрашиваешь, зачем я сделал это?.. Но ты ведь ненавидела своего отца, так? Я видел, как он ругал тебя, бил, и ты плакала. Но он бил тебя снова. Я это помню, а ты?..

- Да! – вскричала Клаудия, сжимая и разжимая кулаки. Винсент почувствовал, что ещё немного, и очки оплавятся под её горящим взором, но не отводил глаза. – Да! Я ненавидела! Но ты знаешь, что это было не со мной одной. То же самое происходит каждый день... каждый час в любом месте, где ступала нога человека. Вот почему нам нужен Бог и Его вечный Рай. Нам всем нужны.

Благими намерениями вымощена дорога в ад. Винсент это помнил. Ну тогда, самодовольно подумал он, путёвка в ад мне не достанется. Чем бы эта женщина в чёрном балахоне ни грозила.

- Ты похожа на ребёнка, - сказал он сухо, зная, каково Клаудии слышать такие слова. – Вот почему ты до сих пор одна. Ты не повзрослела ни на йоту с тех пор, как забивалась под стол, прячась от отца.

В комнате повисла тишина. В полумиле от места, где они находились, двадцатью футами ниже Хизер направляла дробовик на чудовище из коллектора. Клаудия устало закрыла глаза как раз в тот момент, когда палец задел курок и каменные стены озарила вспышка выстрела.

- Ты не понимаешь, - глухо сказала она, отводя взгляд от довольного жизнью Винсента. – Никто из вас не понимает.