Тихоня для хулигана

Глава 15. Тихоня

– Ты нервничаешь?

Подруга приземляется рядом со мной на подоконник в коридоре, протягивая мне высокий стакан с молочным коктейлем. Я никак не реагирую на её жест. В моей голове прокручиваются печальные мысли.

– Карамельный, твой любимый!

Подруга машет стаканчиком у меня перед носом. Я улавливаю сладковатый аромат карамельного лакомства и, чтобы не расстраивать её, беру стаканчик, отблагодарив улыбкой.

– Ты так сильно расстроилась. Из-за чего?

– Я должна Акуле кучу денег. За ремонт байка он запросил две штуки баксов, – отвечаю со вздохом. – У меня нет таких денег. Значит, я попала в его рабство.

– Две тысячи долларов за помятое крыло и пару царапин? – с недоверием спрашивает подруга. – Да он тебя дурит! Потребуй, чтобы он отогнал байк в мастерскую при тебе. Пусть мастер осмотрит повреждение и озвучит цену. Реальную цену, а не заоблачную!

Подруга говорит с пылом и пытается поддержать меня. Но она знает Акулу только по слухам и столкнулась с ним лишь сегодня. А я прекрасно знаю, что его жизнь – это не просто пугающие слухи о криминале и опасности для жизни. Это суровая правда. Я смотрю на свои пальцы, держащие плотный пластиковый стаканчик с радужной трубочкой, торчащей из крышки. Вот эти самые пальцы месяц назад зашили две длинные резаные раны. И вместо того чтобы думать о том, как избежать гнёта навязанного рабства, я начинаю думать – остался ли у Акулы шрам на животе? Сразу вспоминается его тело – мускулистое, знойно-загорелое и тренированное, полное жгучей, резкой силы и опасности. Внутри что-то начинает звенеть, а сердце болтается в груди, как сбрендивший маятник.

Ох, не к добру эти признаки сердечной аритмии!

– Эй! – подруга щёлкает пальцами у меня перед носом, возвращая меня с грешных красочных низин в серую реальность.

– Потребовать, – повторяю я, недоверчиво покачав головой. – Я бы посмотрела ролик об этом, но с участием кого-то другого в главной роли.

– У тебя есть старший брат. Ты можешь рассказать ему!

Рассказать брату. Очень смешно. Чтобы он снова взбесился и отвесил мне затрещин, окончательно оторвав голову с плеч.

– Да, пожалуй, я попробую переговорить с Максом, – я фальшиво улыбаюсь и целую Луизу в щёку на прощание.

Есть вещи, о которых не знает даже моя лучшая подруга. Она в курсе некоторых проблем крохи Бо, знает, что Дэн замкнут. Но моя солнечная Лу ошибочно считает, что это из-за трагической гибели родителей. Я не рассказывала ей, что брат иногда поднимает на меня руку. Это позорная тайна, которой я стыжусь. Но больше опасаюсь, что правда выплывет наружу.

Мы же живём в благопристойном районе. Наш дом опрятен снаружи и не менее чист внутри, хоть ремонт и мебель нельзя назвать новыми, скорее, уже хорошенько потёртым, у нас почти всегда вкусно пахнет домашней выпечкой. Мы участвуем во всех мероприятиях, которые затевают соседи – охотно соглашаемся на барбекю, если нас приглашают, и заглядываем на воскресный пирог к пожилой паре, живущей напротив, время от времени тоже приглашаем соседей посидеть на открытом воздухе на заднем дворе своего дома. Иными словами, я всеми силами поддерживаю имидж счастливой семьи. Счастливой, несмотря на то, что я и два младших брата висим на шее Макса – самого старшего из нас.

Иногда мне приходится прятать синяки под одеждой, но по лицу Макс ударил меня всего однажды – этим летом. Просто у старшего был очень тяжёлый день и неудачный вечер игры в покер. Единичный случай. Это можно потерпеть – так я успокаиваю себя. Больше всего я боюсь, что правда о побоях и жестоком обращении просочится наружу. Если об этом узнает хоть одна живая душа, они могут донести в органы опеки. Тогда у Макса отнимут опекунство на Бо и Дэном. Органы опеки просто отправят моих братьев в детский приют. И я не смогу забрать их, потому что не самостоятельная, не имею ни жилья, ни источника дохода. Поэтому я терплю перепады настроения Макса, его тычки и рукоприкладство, надеясь, что однажды это прекратится.

Будто мне мало своих проблем, на голову свалился ещё проклятый хулиган Акула. Ему девятнадцать, скоро исполнится двадцать лет! Чёрт бы побрал этого великовозрастного студента-первокурсника!

Я встаю, медленно иду по коридору колледжа. Вообще-то занятия уже закончились. Можно выгрузить все учебники в шкафчик и отправляться домой. Но меня в стенах колледжа держит это проклятое задание Акулы – вернуть бандану. Можно было бы попытаться улизнуть прочь, наплевав на требования отморозка, но байк Акулы ещё стоит на парковке колледжа. Значит, этот хищник находится в здании и рыщет…

Оставив учебники в своём шкафчике, я ещё долго не могу решиться на проступок. Я знаю привычку преподавателя по физике оставлять свой пиджак на спинке стула в кабинете. Мне придётся залезть в карманы чужого пиджака! Это сродни воровству, хоть я и не собираюсь красть ценности или деньги.

Я долго мнусь в конце коридора, опасаясь приблизиться к кабинету, хотя преподаватель вышел и снова зашёл уже раз пять, не меньше. У меня было множество возможностей, но я не воспользовалась ни одной. Я просто отчаянная трусиха!

Боюсь того, что меня вычислят по камерам, установленным в коридоре. Но успокаиваю себя тем, что в классах камеры не работают. Парни болтали, что они не подключены, а установлены просто для острастки. В конце прошлого года была серьёзная драка, сломали пару столов и доску, но виноватых парней не наказали. Были бы камеры – последствия не заставили бы себя долго ждать.

Это всё я говорю про себя только для успокоения, пытаясь приструнить расшалившиеся нервы. Преподаватель по физике в очередной раз выходит из аудитории. Оттуда же гурьбой вываливаются студенты. Теперь кабинет пуст – это мой шанс. Лучше может и не быть!

На негнущихся ногах я иду к кабинету. Пульс грохочет в висках. Он оглушает меня и делает невосприимчивой к другим звукам. Кто-то налетает на меня плечом, но я едва замечаю это, замирая возле приоткрытой двери. Меня не покидает ощущение, что кто-то наблюдает за мной со стороны. Я нервно оглядываюсь – никому нет до меня дела. Наверное, это просто прицел камеры жжёт мне спину.

Набрав полные лёгкие воздуха, словно перед прыжком в воду, я залетаю в аудиторию и сразу же бросаюсь к пиджаку преподавателя. Я не видела, куда мистер Браун затолкал бандану. Сминаю пальцами подкладку – во внутреннем кармане лежит бумажник. Я отдёргиваю руку, словно кожаный бумажник меня ужалил. Потом осматриваю наружные карманы. В одном из них я нахожу скомканную бандану. Быстро засунув комок чёрной ткани в наружный карман своего рюкзака, я выметаюсь из аудитории. Несусь по коридору быстрее ветра и наталкиваюсь в холле на первом этаже на самого мистера Брауна, задев плечом.

– Смотри куда идёшь, Тамилла! – недовольно поправляет очки на носу преподаватель по физике.

Боюсь, как бы это нечаянное столкновение не вышло мне боком – уж слишком сильно недолюбливает меня преподаватель.

Выйдя из главного корпуса, пытаюсь восстановить дыхание. Чёртова бандана ощущается, как нечто грязное, непристойное и оттягивающее рюкзак к низу. Из-за этого гнусного трофея мой он, кажется, весит целую тонну. Не знаю, где найти Акулу. Просто ума не приложу, где может таскаться этот криминальный элемент. Не придумав ничего лучше, я топчусь возле его байка. Минуты утекают в никуда, а хулигана не видно. Я с беспокойством смотрю на часы – мне пора быть дома! Устав стоять, я прислоняюсь попой к сиденью байка. В тот же момент раздаётся:

– Сначала твоя попка должна заслужить право гнездиться на моём байке!

Я вскакиваю и отряхиваю попу, как будто она могла запачкаться о байк симпатичного негодяя, стоящего в паре футов от меня.

– Очень надо. Вот, держи свою тряпочку! – я впихиваю в руки Акуле его бандану и отхожу. Вернее, пытаюсь, но хулиган хватает меня за локоть.

– Я тебя ещё не отпускал. Завязывать умеешь?

Я запрокидываю голову, заглядывая в сумрачные глаза негодяя, полные опасных огней.

– Ты такой дылда! Мне подпрыгнуть? И нет, не умею завязывать.

– Я так и думал.

Акула отпускает мой локоть. Но по коже гуляют мурашки от фантомного эха его прикосновений. Он будто обжёг меня. Я растираю кожу, украдкой рассматривая себя – не остались ли следы на самом деле.

– Что ты чувствовала?

Неожиданный вопрос застигает меня врасплох. Я даже приоткрываю рот от изумления, с недоверием глядя на Акулу. Он ловко повязывает бандану и сокращает расстояние между нами до преступного минимума.

– Что ты чувствовала, когда воровала?

– Я не воровала, – говорю сдавленным голосом.

– Изъяла незаконно. Так звучит лучше?

– О, ты знаешь такие умные слова? Я рада. Может быть, теперь я могу уйти?

Я делаю шаг в сторону, Акула движется синхронно. Он загоняет меня в ловушку, прижимая к байку.

– Можешь уйти. Разумеется. Но тебе хотелось кое-чего, да?

Близость мужского тела действует на меня пьяняще. Я не в своей тарелке и меньше всего хочу чувствовать этот зудящий жар во всём теле, вплоть до самых кончиков пальцев. Но больше всего жар концентрируется в низу живота и вспыхивает ещё сильнее, становясь безумным, когда Акула задевает талию и опирается ладонью на сиденье байка и давит на меня, прогибая своим телом. Мне приходится немного отклониться назад. Негодяй пользуется этой паузной и пришпиливает меня к своему монстру на двух колёсах. Прижимается так тесно, что бедром я чувствую… большую разницу в наших ощущениях.

Если я трясусь и покрываюсь мурашками от страха – иначе быть не может, то…

Матерь божья, Акула возбуждён.

Его член натягивает большим бугром ширинку джинсов. Акула дико, сильно возбуждён, и едва не раскладывает меня на байке, нагло вклинив колено между моими бёдрами.

– Что ты творишь? Отпусти меня! – шепчу еле слышно.

Акула поглаживает кожаное сиденье своего байка широкой ладонью, словно намекает на что-то.

– Он гарцует, как жеребец… – нажим бёдрами. Плавный и медленный толчок, от которого внутри взрывается фейерверк непонятных эмоций, а колени начинают дрожать, но так приятно и сладко чувствовать вибрацию натянутых струн, что даже страшно. – Хочешь, прокачу тебя? С ветерком… – шепчет на ухо.

Кажется, он говорит не только о байке. Или совсем не о байке?

Его губы коварно и пошло задевают моё ухо. Чаша моего терпения переполняется, когда хулиган медленно проводит языком по мочке, прихватывая её зубами. Крошечный взрыв. С моих губ срывается всхлип, смешанный со стоном.

– Воу, ща отжарит! – слышится похабный смешок. Его доносит издалека, но именно он отрезвляет меня.

Я толкаю Акулу в живот. Намеренно туда, где сама зашила ему рану. Он отодвигается, но успевает зафиксировать мой кулак.

– Там остался шрам. Хочешь поглядеть?

– Мне плевать! Отпусти! У тебя есть подружка для таких грязных развлечений на людях!

Мне удаётся вырваться из порочного плена отпетого отморозка. Я спешу к своему «Форду» и трясущимися пальцами пытаюсь попасть ключом в замочную скважину.

– Расслабься. У тебя всё получится, – приходит откуда-то сверху в мои волосы.

Акула накрывает мои пальцы своими, помогая справиться. Чёртов мерзавец не может просто так отпустить меня, не облапав как следует! Он прижимается ко мне своим телом, особенно той самой длинной, напряжённой штукой в штанах. Я снова чувствую всю длину его члена, Акула с довольным видом потирается стволом о мою попку, тараня между ягодиц. Как будто уже трахает меня сзади! Похотливое животное. Он делает это на людной парковке. Извращенец!

– Ублюдок!

Распахнув дверь, ныряю внутрь. Акула успевает вклиниться – настырный, проворный и скользкий, словно угорь.

– Я могу научить тебя водить. Имею в виду, по-настоящему водить, а не насиловать это ржавое корыто, сбивая всех и вся.

– Ты сам виноват. А теперь отойди. Я спешу.

– Ага. Щас… – Акула втискивает своё мощное тело в салон «Форда» и вытаскивает мой телефон, набирая чей-то номер. Через секунду из кармана джинсов Акулы раздаётся назойливое пиликанье. Мерзкое, бьющее по ушам.

Я уже даже не сопротивляюсь, понимая, что просто хочу избавиться от хулигана как можно скорее. Избавиться и забыть. Пусть делает что угодно с моим номером – большого секрета в нём нет.

– Теперь будем на связи. Не забывай – ты должна мне. Скоро созвонимся…

Только после этого он захлопывает дверь и уходит. Наконец-то уходит!

– Иди. Ты. К чёрту. Козёл! – выкрикиваю, сидя в машине.

Но у меня нет времени на то, чтобы злиться. Я уже опаздываю вернуться домой. На целых двадцать минут, а нужно ехать ещё столько же…

Мне придётся выполнять для этого разгильдяя все задания. Хочется верить, что на этом всё и кончится…