Тишина

Глава Пятая. Селёдка

Город блистал новогодними гирляндами. Повсеместная суета, была явным символом приближающегося Нового года. Анна делала явные успехи в вождении. Отношения с инструктором улучшились. Как и со многими другими людьми Анне помог сблизиться юмор.

Теперь Анна ощущала себя не криворукой курицей за рулем автомобиля, а вполне комфортно. Показательным был случай, когда её обрызгал встречный автобус с водительской стороны. Она не предприняла попытки отвернуть руль в сторону обочины и даже не зажмурилась.

Анна радовалась, как ребёнок, скорому приезду её лучшей подруги Маши. Это был особенный человек в её жизни. Их связывала долгая история весёлых неудач и взаимной поддержки.

Маша была ровесницей Анны. Они вместе какое-то время учились в школе, с тех самых пор и дружат. Маша уговорила как-то раз своих родителей даже удочерить Аню, зная её сложности во взаимоотношениях с тётей, но та отказалась.

Маша для Анны как «неверная весна» для Хемингуэя. Невероятно лёгкая, задорная и с таким же фантастическим везением попадать в неприятности – это была родная душа. Аня и Маша внешне были очень разными: блондинка и брюнетка, круглое лицо с маленькими карими глазками противопоставляло овальному с зелеными, невероятно большими, почти размером во всё лицо глазами. Они были как комедийная парочка «толстый и тонкий». Вместе они с усмешкой слушали о том, что женской дружбы не бывает. У них был совершенно разный вкус на мужчин. Маше была важна внешность, то какие руки и глаза у представителя сильного пола. Анна же даже после восьми лет брака не смогла бы сказать какого цвета глаза у Павла. Ей это было безразлично. Зато она могла рассказать какой он человек: надёжный, умный, уравновешенный, заносчивый, но в меру, с раздражающим чувством юмора и очень целеустремлённый.

Один раз, ещё в юности, они вместе ночевали. Уже засыпая, Аня сказала:

– Машуль, знаешь, ты мне не подруга.

Машины глаза округлились, сон пропал из них. Ком встал в горле.

– Ты мне больше, чем подруга. Ты мне как сестра. – добавила Аня, выдержав паузу.

Маша расхохоталась до слёз.

– Ну знаешь… Сейчас я тебя взгрею. Будешь знать, как пугать на ночь глядя. Не подруга я ей. Ишь чего! – не переставая смеяться и плакать Маша кинулась на Аню и начала неистово натирать ей волосы кулаком, в наказание за её седой волос.

Они обе любили вспоминать случай, когда Аня появилась на пороге Машиного дома, как побитая кошка после очередной истории. Они эту историю называли «селёдка».

Аня уже училась в институте, тогда ещё живя в Менделеево. С одногруппницей она отправилась на электричке в Мельникайт. Это был соседний город, но несмотря на это электричка ехала все четыре часа. Хорошо проведя время, девушки возвращались домой после выходных. Даже уже преспокойно сели в вагон электрички, чтобы отправиться обратно.

В вагоне было очень душно, поэтому одногруппница уговорила выйти Аню на пирон купить чего-нибудь попить, освежиться. Ехать четыре часа в духоте без воды было совсем грустно. Поддавшись на уговоры, в последние пятнадцать минут до отправления Аня вышла из вагона пирон, оставив сумку с вещами и телефоном у приятельницы.

Магазин был поодаль от вагона. Продавщица оказалась на редкость не расторопной и прошло минут десять пока наконец Ане удалось расплатиться и направилась к вагону. Но тут выяснилось, что вагон, где осталась её приятельница, уже закрыли. Так, бывало, на этой электричке. Дверь соседнего вагона была открыта, поэтому Аня не задумываясь запрыгнула в него, чтобы перейти в нужный изнутри. Зайдя в вагон, выяснилось, что переход между вагонами закрыт до отправления.

– Интересно она выпрыгнет с моими вещами или останется в вагоне? – приговаривала Аня. – Электрички завтра не будет, денег у меня пятнадцать рублей, благо проездной и билет при мне. Телефон мой у неё. Ключи от дома, – Аня сделала паузу проверяя карманы – тоже у неё. А тётя на сутках. Как быть? – напряжение росло. – А может не сможет выпрыгнуть? Вагон же закрыт?

Наконец поезд тронулся. Ещё, через минут пять, открыли переходы между вагонами. Пройдя в соседний вагон и не обнаружив приятельницы, Аня прошлась по всем вагонам. Нигде её не было. Аня наизусть помнила телефон одногруппницы и на просьбу одолжить телефон за небольшое вознаграждение позвонила:

– Ты выпрыгнула?

– Да. А ты нет что ли?

– Нет я в поезде, – со вздохом проговорила Аня – Что мне делать? Выпрыгнуть на следующей станции? У тебя мой телефон и ключи? Тётя сегодня на сутках, я не смогу попасть домой.

– Нет, не спрыгивай, поезжай лучше ко мне на съемную квартиру. Тебя там все знают и приютят. Не переживай. Я им сейчас позвоню и всё объясню, а завтра, – она запнулась. – ах, да… завтра же электрички не будет. Значит послезавтра, я приеду и всё привезу.

– Ладно.

Аня расплатилась за звонок и у неё остались последние пять рублей в кошельке. Электричка приезжала в город Менделеев очень поздно, её поджидал предпоследний автобус. Последний был для тех, кто не сможет втиснуться в предпоследний. Анна втиснулась, и сохраняя спокойствие ехала к одногруппнице.

Выйдя в городе, в среднестатистическом микрорайоне с унылыми девятиэтажками, серийной советской застройки, Аня уверенным шагом двигалась к нужному дому. Дойдя до дома номер сорок один, она нажала на домофоне номер квартиры – девяносто пять. Никто не отвечал. Тогда Аня снова и снова набирала, раз десять не меньше. Теряя надежду и терпение, она отошла посмотреть горит ли свет в нужном окне. На пятом этаже третьего подъезда, знакомые красные шторы не подсвечивались желтым светом. Во всех окнах интересовавшей Аню квартиры было темно.

Было почти одиннадцать. Приблизительно ощущая время, она кинулась обратно к остановке, чтобы успеть поймать последний автобус и доехать до дома. Даже если там никого нет.

– Может доехать до больницы? К тёте? Правда я совершенно не знаю в каком она корпусе и пустит ли меня охранник? – размышляя так, Аня бежала к остановке.

Бегун из Ани был скверный. Пробежав половину пути, она увидела пронесшийся без остановок последний автобус. Что было делать дальше она не знала. Но как часто в жизни бывает, в моменты, когда кажется, что всё пропало, жизнь подбрасывает лимоны, чтобы ты сделал лимонад. Анну окликнул её одногруппник.

– Ты что тут делаешь? – недоумевая, спросил Андрей.

– Бегаю, – иронично отвечала Аня. – думаю о вечном: как быть?

– Что случилось?

Все, кто хоть ненадолго попадал в окружение Ани, знали о её талантах попадать в неприятности, поэтому не удивлялись решительно ничему. Ночью встреча посреди безлюдного района явно означала неприятности.

Вскоре рассказав всё, Аня просто села на лавочке и мысленно перебирала какие имеются варианты. Обсудив с Андреем, решено было, всё-таки, ехать к дому, а там будь что будет. Андрей проводил до места, где всегда стояли такси и пошел договариваться:

– Добрый вечер, сколько будет до Школьной, дом 4?

– Шестьдесят.

Проверив карманы, Андрей увидел у себя лишь сорок рублей. Он уже был в курсе, что у Ани из денег осталось лишь пять рублей.

– Не хватает пятнадцати рублей, – в пол сказал Андрей.

– Я, что должна на конечке натурой расплачиваться? Глубокий вдох. Извините, пожалуйста, минутка истерии. Теперь всё прошло.

– Довезешь за сорок пять? – с надеждой спросил Андрей.

– Садитесь, – со вздохом, говорил таксист – довезу.

– Спасибо большое, простите за сцену, пожалуйста, – смущаясь проговорила Аня. – Я тебе завтра всё верну, в институте. – сказала она, обращаясь к Андрею, и пожимая его руку.

– Ладно, езжай, давай, – махнув рукой сказал Андрей.

Аня ехала в машине такси и думала: «ну вот приеду я и что дальше? Как попасть в подъезд? Ну допустим, как-нибудь попаду. Можно попробовать позвонить соседке». Тут у Ани блеснула надежда, так как она начала вспоминать, что вроде бы двоюродный брат должен был вернуться из командировки. «Может он, будет дома, не поедет ни к каким друзьям». Жиденькая надежда, зная этого человека, которого видела от силы месяц в сумме за почти двадцать лет.

Вот и запертая подъездная дверь. Уродливо свисавшие ветки деревьев в лучах уличного фонаря, производили жуткое впечатление. Район ко всему прочему был не самый благополучный, виднелись то тут, то там силуэты шатающихся сомнительных личностей. Откуда-то из темноты Аня услышала пьяный крик и судорожно набрала на домофоне номер соседки:

– Доброй ночи, Людмила Федоровна. Это Аня. Простите за поздний звонок, а можете открыть дверь? – затараторила Аня.

Дверь запищала, и Аня вбежала в подъезд, успев сказать спасибо своей ночной спасительнице.

Поднявшись на самый верх хрущевки, Аня начала стучаться в черную металлическую дверь. Каждый стук отражался неприятным звоном, нарушая тишину. Была уже почти полночь, все старушки, жившие в этом подъезде, спали или по крайней мере пытались спать.

Пять минут Аня барабанила в дверь и тихо, и погромче, разными переборами, но ответа не было.

– Ну, хотя бы в подъезде. Здесь сухо. Можно сказать безопасно, – Аня остановила мысли, так как внизу, кто-то открывал дверь. – Ох, этого только не хватало – подумала она.

На лестницу, проснувшись от барабанящего звука выходил сосед снизу – названый брат двоюродного брата Ани, а по совместительству настоящий наркоман.

– Ань, ты что ли? – сказал Вова. – Ты чего тут делаешь, барабанишь? Домой не можешь зайти что ли?

Вроде трезвый. В этот момент из двери выглянула жена Вовы, это был добрый знак. Так как она была с ним только, когда тот был в завязке и пыталась помочь ему победить зависимость.

– Доброй ночи. Дома никого. И ключей у меня нет. – застенчиво проговорила Аня.

– Бедняжка, заходи к нам, – приветливо сказала Юля, жена Вовы.

Аня не горела желанием заходить, так как компания была сомнительной. Юлю она знала поскольку постольку, изредка встречаясь на лестнице и здороваясь как всякий добропорядочный сосед.

– Не удобно как-то, – застенчиво проговорила Аня.

– Да ладно тебе. Что тебе делать тут? На лестнице, что ли спать будешь?

После ещё пары минут уговоров Аня зашла к ним. Её накормили вкусным ужином: пюре с котлетой и подливой. Юля очень вкусно готовила, как оказалось она была поваром в детском садике неподалеку. После Аню уложили на диван, где она не очень спокойно, но уснула.

Как только рассвело, началась жизнь в квартире. В очередной раз отблагодарив своих спасителей, Аня отправилась в институт на занятия. А там и тётина смена заканчивалась, можно было ехать домой. Благо был проездной, поэтому Аня спокойно могла ездить по городу, не думая о деньгах.

– Всем доброе утро! – заходя в аудиторию сказала Аня, приветствуя своих одногруппников.

– А где Люда? Вы же, вроде, вместе уезжали? – сказала одна из девушек.

– Ох, это долгая история, но она пока что в Мельникайте, с моими вещами и ключами. А также с телефоном. – ироничным тоном и улыбкой проговорила Аня.

– Ну, у тебя, как всегда, – со смехом сказала девушка.

– Жизнь бьёт ключом, при чем гаечным и по голове, – смеясь, говорила Анна. – Всё в лучших традициях.

В этот момент зашёл преподаватель:

– Всем доброе утро! Я пришёл сообщить, что на сегодня занятия отменяются, так как в здании нет воды и по пожарным нормам мы не можем проводить занятия.

– Да вы издеваетесь?! – подумала Аня, – Куда мне теперь? – сделав мысленную паузу, нащупывая идею – Точно к Марусечке! Теперь автобусы до неё ходят. Я могу попробовать поехать к ней.

У самых ворот института, где училась Аня ходили два автобуса: девятка и единичка. Ни один из этих маршрутов не ехал до Маши. Аня решила не садиться здесь на автобус, а немного пройтись и сесть сразу на нужный, чтобы не делать потом пересадку.

Маршрут был совершенно неживописный, нужно было пройти почти километр, но времени у Ани было более, чем достаточно. Даже поглазеть, несмотря на расстояние, было не на что. Взору открывался чудесный вид на проржавевший, покосившийся забор. Это был памятник обещаний о расширении территории института, о том, что у них будет своя спортивная площадка. Пока что все занятия спортом проходили на площадке школы, которая располагалась через дорогу от института. По другую сторону были по шарпанные девятиэтажки, которые совершенно не радовали глаз. Вообще Ане казалось, что небо серое, солнце куда-то спряталось и люди все вокруг идут грустные и хмурые.

– А если она уехала в свой институт? Ладно будь что будет. Если что буду кататься до посинения, – проговорила Аня вслух, из-за чего на неё обернулся прохожий. Пристыженная Аня засеменила быстрее.

Ехать нужно было минут тридцать. Маршрут петлял по всему городу, поэтому можно было расслабиться и любоваться городом. Особенно нравилось Ане, когда проезжали мимо Кремля. Белокаменные толстые стены, переливающиеся золотом и небесно-голубым цветом купола даже в пасмурную погоду, как сегодня были прекрасны. Кремль был излюбленным местом для прогулок местных жителей, а также туристов.

Маша в то время жила в аварийном деревянном доме, на первом этаже. Пол гулял под ногами, как палуба во время качки. Некогда прямоугольные дверные проёмы, больше напоминали параллелограмм из задачки по геометрии. Дверь Маши была старой, деревянной, выкрашенная её отцом белой краской. По всей двери были подтёки, так как отец делал это обычной кистью, не снимая дверь с петель. Провода шли вдоль откоса, какие-то уходили под потолок, один из них шёл к дверному звонку.

Короткое «бзынь – бзынь» – спящий дом никак не реагировал. Аня позвонила настойчивее. Наконец послышалось шарканье по ту сторону двери.