Точки над Ё, или Ключ от всех замков

Глава 1

Раздражение накрыло меня с головой. Я пыталась успокоиться, но только ещё больше бесилась. Крышу сносило до самого фундамента!

Вот уже почти месяц мы торчим на этой мёртвой планете и никак не можем понять зачем. Что мы вообще ищем? Для чего нас сюда послали, если тут нет никакой жизни, вообще никакой, даже самой примитивной. В этом месте есть всё, что нужно: вода, прекрасный климат, кислород — живи и радуйся, но некому радоваться. Но ни одной травинки, ни одного листочка, ни одной занюханной амёбы, ничего — только камни, голая почва и безжизненный океан. Я раньше даже не подозревала, насколько отсутствие зелёных растений давит на психику!

— Всё, сколько можно шарахаться по этому аду?! Нам тут делать нечего. — Раздражённо сказала я. — Совершенно идиотское место.

Ребята посмотрели на меня с пониманием, но никто ничего не сказал, да и зачем что — то говорить, если всем и так всё ясно. Мы торчим здесь, как прикованные и сами не понимаем зачем.

Нас пятеро: я, Соф, Ирф, Ари и Шарт — новенький, из-за которого всё и началось.

Шарт — почти человек, если не считать совиных глаз и мертвенно бледной кожи. Да он и не может выглядеть как — то иначе — он и все его сородичи обитают под землёй или ведут ночной образ жизни. Днём жизнь на его родной планете замирает из-за невыносимой жары. Но ведь даже там есть растения! Отвратительные, но есть! На Тартре все растения — хищники, та ещё планета — все друг друга жрут.

— Шарт, ты-то хоть можешь мне объяснить, что мы здесь ищем — прицепилась я к бледному созданию.

— Не знаю — ответил он виновато.

Он не знает, я не знаю, никто не знает, так какого же чёрта мы здесь торчим, как гвоздь в заднице.

Вот и Ирф вернулся после очередной вылазки, злой, как чёрт, все мы тут остервенели.

— Ничего! — Резко бросил он — Это просто парадокс какой-то — идеальная планета и никакой жизни! Зато на Тартре условия чудовищные, а жизни там хоть отбавляй. Что за бред такой?

Месяц назад нас всех вызвали на базу и послали сюда, ничего не объясняя. Нам даже не сказали, что именно мы должны здесь искать, сказали только: «Ищите» и всё. Да Наставники и сами, по — моему ничего не знают.

— Пора нам отсюда сваливать! — Вдруг заявил Ирф.

И все мы дружно согласились, все, кроме Ари.

— Нет, мы должны здесь остаться! — Заупрямилась она.

Мне вдруг захотелось её придушить и, думаю, не мне одной. Ирф так посмотрел на неё, что я даже испугалась. Не собирается ли он осуществить мое желание. Трёхметровый гигант мог бы запросто превратить Ари в груду сломанных костей.

— Мы должны здесь остаться и всё выяснить. — Упрямо повторяла она, не обращая внимания на громы и молнии, которые метал взгляд Ирфа.

— Ну, раз ты такая умная, то, может быть, ты объяснишь всем нам, что именно мы здесь должны найти? — Ехидно поинтересовался Соф.

Я понимала, что всех нас больше всего бесит неопределённость и неизвестность. Раньше мы бывали в довольно серьёзных переделках, но никогда не было ничего подобного, потому, что всё было ясно и понятно, и мы могли хоть как — то ориентироваться в своих действиях.

— Вот именно — подхватил мои мысли Ирф — здесь с нами ничего он может случиться, мы даже не заболеем, потому, что здесь нет ни бактерий, ни вирусов, но именно здесь мне по-настоящему страшно.

Это уже что — то новое! Чтобы Ирф вдруг признался, что он чего — то бояться!.. А, ведь и я испытываю какой — то необъяснимый страх. Но чего, чего здесь бояться?

— Я думаю, что вы ошибаетесь, — тихо сказала Ари — здесь есть что — то, только я не могу понять что именно.

Ари — вампир и у неё чутьё на всякую чертовщину. Её народ — варды запросто общаются с духами и владеют древним искусством колдовства. Если Ари говорит, что тут не всё в порядке, то, скорее всего, так оно и есть.

Я закрыла глаза и попыталась пообщаться со своим скарром, но он молчал. Моя вторая половина — загадочная разумная энергия крайне редко и неохотно себя проявляет. Обычно все его подсказки исходят как — будто от меня самой. Эта планета похожа на Землю, но на мёртвую Землю.

Я автоматически пересыпала песок из одной руки в другую и эта тонкая нить песчинок мне что — то напомнила. Но это что — то было слишком смутным.

— Шарт, напомни мне, что там у вас происходит — попросила я.

Все недоумённо переглянулись. Историю Тартры все знают прекрасно и без напоминаний, но мне нужно было услышать это ещё раз.

— Вы же были на моей планете. — Начал он. — Там и так жизнь не сладкая. Но вот уже два года, как стало совсем паршиво.

У него неприятный, пронзительный голос и к тому же, манера разговаривать, какая — то завывающая. Интересно, почему все ночные существа имеют такие неприятные голоса, вечно они или верещат, или воют.

Шарт бросил на меня недовольный взгляд и сменил тембр голоса на более низкий.

— Уже два года у нас не рождаются дети или рождаются мёртвыми. Сначала мы даже не заметили этого, но потом всё стало ясно — мы вымираем.

— А что случилось? — Спросила Ари.

— Да ничего особенного, просто дети у нас на Тартре больше не рождаются.

Была я на его Тартре и, вот, что скажу: наверное, высшие силы, таким образом, проявили свой гуманизм. Чем всю жизнь провести на этой адской планете — лучше вообще не рождаться!

Соф толкнул меня локтем в бок — ему не понравились мои мысли. Почему — то я никак не могу заставить себя читать чужие мысли, а для всех остальных — это так же просто и естественно, как разговаривать вслух. Ладно, пусть слушают мои мысли, я уже к этому привыкла.

— Слушайте, раз уж время для нас всё равно не имеет значения то мы могли бы немного отдохнуть где — нибудь в более приятном месте.

— На Тартре — предложил Шарт.

Я вздрогнула, только этого мне не хватало!

— Ну и шутки у тебя! — Возмутилась я — Отдых на Тартре — это даже не шутка, это — приговор. Зря я так, но Тартра — это самый настоящий кошмар!

— Согласен — неожиданно поддержал меня Ирф.

Я окинула взглядом всех остальных и поняла, что мы с Ирфом оказались в меньшинстве. И так всегда, я постоянно оказываюсь в гордом одиночестве, чью бы сторону я ни приняла. И мне это надоело до чёртиков!

В некоторых мирах нас считают богами, голову мне это никогда не кружило, но было приятно. Но в компании остальных Наблюдателей — Координаторов я чувствую себя дура — дурой, полным ничтожеством возможно, мне достался не самый сообразительный скарр…

— Ну, и при чём тут скарр? — Спросил Соф.

— А при чём Тартра? — Ответила я ему вопросом на вопрос.

— Видишь ли, Саня, но здесь мы решаем проблему Тартры — напомнила мне Ари.

Я взбесилась, у меня даже в глазах потемнело от возмущения.

— Но почему здесь? Если проблемы у Тартры, то и решать их надо на Тартре! Здесь — то мы что ищем?

— Так решили Наставники — робко напомнил Шарт.

Можно подумать, что я этого не знаю. А тут еще погода испортилась, похолодало, гроза вот — вот начнётся. Кому нужна гроза на мёртвой планете? Кому здесь нужен дождь? Но это всё — же лучше, чем адская жара на Тартре в окружении всех её кровожадных обитателей. На Тартре мы прожили всего лишь неделю, но мне этого хватило с головой Мы прибыли туда в своих собственных телах, поскольку Тартра входит в Союз Разумных Миров и удивить их сомнительной внешностью трудно. От невыносимой жары сразу же испортилось настроение, и плюс к тому же жили мы в подземном городе, что тоже никого не радовало, кроме Ари. Но под землёй сразу стало легче. Но вот. Что меня поразило больше всего — это город. И, хотя город этот был погружён в вечные сумерки, он был великолепен! На Тартре только под землёй можно было найти нормальные растения и воду. Моря, озёра, реки — всё это находилось на Тартре не на поверхности, а под землёй и там же располагались города «кротов» — так я их про себя назвала.

Старик Император принял нас в необъятном рубиновом зале. Искусственный свет преломлялся в кристаллах, и багровые блики создавали иллюзию пожара и хоть как — то скрашивали смертельную бледность сидящего на троне человека. У него были длинные волосы, совершенно седые, сморщенное лицо, сухая, почти неживая кисть держала ватху — символ монаршей власти и ничто не выдавало в этом тщедушном человеке величайшего из смертных, правителя одной из самых высокоразвитых цивилизаций — императора Ратира.

Но меня интересовал не столько сам император, сколько ватха. Это был плоский металлический диск, внутри которого неизвестный ювелир поместил необычный камень круглой формы. Левая часть камня была ярко красной, и казалось, что внутри прыгают искры, заключённого в темницу всепожирающего пламени, а вторая половина камня была снежно — белой и внутри неё лениво шевелились облака.

— Наш мир очень древний и не всегда здесь было так, как сейчас, — Голос императора, казалось, принадлежал другому человеку, сильный звучный — голос молодого, уверенного в себе человека, а вовсе не дряхлого, высохшего старика. — Наши далёкие предки когда — то жили на поверхности Тартры. До сих пор там, наверху остались руины древних городов и остатки дорог. Но постепенно климат изменился, а вода ушла с поверхности планеты в глубь Тартры, и нам тоже пришлось уйти под землю. И здесь мы сохранили свой мир таким, каким он был давным-давно, а на верху всё поменялось. Растения и животные трансформировались, приспосабливаясь к новым условиям, изменились те люди, которые остались на поверхности. Мы тоже видоизменились. А теперь — о главном.

Он замолчал. Мы терпеливо ждали продолжения.

— Уже два года, как на Тартре не рождаются дети, а те, кто родились, оказались мёртвыми. Наши учённые провели все мыслимые и немыслимые исследования, но так ничего и не нашли. Мы думаем, что причина кроется где — то на поверхности, но там мы ничего не можем сделать — мы не приспособлены к жизни на поверхности, да и верхние люди нам не очень рады. Я прошу вас отправиться наверх и выяснить в чём тут дело.

Ах, ты — ж старый пердун! Как лихо он всё придумал! Они, значит, своими жизнями рисковать не хотят, а нашими, получается, можно. Я собиралась сказать всё это прямо в лицо императору, но Шарт вовремя дёрнул меня за руку, и я прикусила язык. Ладно, хрен с ним, промолчу пока, но потом я всё равно скажу этому старому козлу всё, что я о нём думаю.

Когда мы вышли из рубинового зала, Шарт набросился на меня:

— Ты, что, с ума сошла?! Это же император! Что ты о себе возомнила?!

Соф усмехнулся, догадываясь, что последует за этим.

— Император? — Заорала я. — Это он для тебя император, ясно? А для меня он — старый, гнусный козёл. Своих он жалеет…. А нас, значит, можно хоть в мясорубку.

— Но я — то иду с вами!

— Ну, и тебя заодно. Одним больше, одним меньше, какая ему разница?

— Дура! — Выразительно сказал Соф. — Если бы ты не была такой щепетильной и, как все нормальные люди, слушала чужие мысли, ты бы, милая моя, знала бы, что Шарт — сын императора. Заметь — единственный сын, можно сказать, наследник престола.

Ну, ни фига себе! Среди нас, оказывается, принц крови!

— И, что, мне его теперь называть «ваше высочество»? — Спросила я нервно.

— Совсем не обязательно — успокоил меня Шарт.

Наверх не хотелось никому. Шестидесятиградусная жара — это ещё не самое страшное, гораздо больше меня пугали хищные растения верхнего мира и, что бы мне ни говорили все остальные, я точно знаю, что растения не должны есть людей, вообще никого не должны есть! Деревья, цветы, кустики, ну что в них может быть страшного?..

— Ха, — усмехнулся Шарт, — ты ещё местных зверюшек не видела.

Точно, не видела, и видеть не хочу. Подозреваю, что местные зверюшки ещё хуже, чем местные растения.

Решено было подняться на поверхность ночью, когда будет хоть немного прохладнее, а до ночи нужно было успеть перестроить свои тела для этого непростого дела. Если Ари и Соф превосходно видят в темноте, то мы с Ирфом не так хорошо ориентируемся ночью. А ведь ещё надо подогнать кожу под местный климат, чтобы не сгореть.

Я тупо смотрела, как меняются мои глаза — становятся большими и жёлтыми, а кожа потемнела, и меня уже невозможно было узнать. Вообще — то неплохо получилось.

— Ты похожа на нурга — услышала я за спиной голос принца, вернее Шарта.

— Это ещё, что такое?

— Не что, а кто. Нурги — это верхние люди. Сам не понимаю, как они ухитряются выживать в таких условиях!

Я тоже этого не понимаю, как, впрочем, и того, как люди нижнего мира умудрились достичь такого уровня развития, живя в совершенно неестественных условиях: без солнечного света, под землёй.

Шарт похож на привидение — такой же бедный и хрупкий. Мы шли с ним по коридорам роскошного дворца. Он рассказывал о жизни на Тартре, и я тихо приходила в ужас. Мне не хотелось подниматься на поверхность!

Я думаю, что мы сами превращаем свою жизнь в ад и ожидание неприятностей гораздо страшнее самих неприятностей — именно это со мной и происходило. Бледная рука, схватившая меня за плечо, оказалась на удивление сильной.

— В чём дело?

— Я хочу сказать, что ты права. И самое трудное — это сделать первый шаг. Когда мы окажемся на поверхности, станет гораздо легче.

А вот в этом я не уверенна.

— Ваше величество, а почему верхние люди вас не любят? — Спросила я.

Он смутился.

— Можно пригласить тебя к себе? Видишь ли, это закрытая тема и мне не хотелось бы, чтобы нас кто-нибудь услышал.

Я понимаю, что у каждого народа, как и у каждого человека, есть свои покойники в шкафу, а история — это очень неточная наука.

— Что ж, пошли, Ваше величество. Мне даже интересно, как живёт царственная особа.

Он махнул рукой и рассмеялся весело.

— Поверь, ничего особенного.

Я обратила внимание на то, что его голос перестал меня раздражать.

Мы шли по подземному городу, и я не переставала восхищаться его красотами, но стоило мне поднять глаза вверх и вместо синего неба увидеть свод купола, как всё окружающее стало казаться мне ненастоящим — грандиозными декорациями. Настроение немного испортилось.

— Не обращай внимания, мы к этому давно уже привыкли, и редко кто из нас видел что — то другое. Нам кажется, что всё так, как и должно быть. В любом случае, наверху гораздо хуже!

Его апартаменты я бы не назвала царскими, уютная просторная квартира, ног не более того. Я уселась на некое подобие стула и осмотрелась — непривычное сочетание странных призрачных предметов и волне реальных, почти земных вещей.

— Ну, так что там у вас с людьми из верхнего мира? — Повторила я свой вопрос.

Он задумался. Я поняла, что гораздо проще было бы залезть к нему в голову и прочесть его мысли, чем ждать, когда он подберет, наконец — то нужные слова, но так и не смогла заставить себя это сделать.

— Спасибо, — сказал он, — я рад, что этого не делаешь. Мне это не приятно, я никак не могу к этому привыкнуть.

— Я тоже.

Наконец — то он собрался, и вот что я от него узнала:

— Очень давно, когда часть людей ушла под землю, а часть осталась на поверхность, один император, тогда он назывался просто лидером, решил объединить наши народы. Нурги уже тогда здорово отставали от нас в развитии — им приходилось постоянно бороться за своё существование. Но и у нургов тоже был свой лидер, и он совсем не хотел делиться властью. Он умел убеждать людей «Мы не черви, — говорил он, — чтобы зарываться в землю. Это наш мир и никто не сможет нас заставить бросить его и уйти. Никто не отнимет у нас наш мир!». Может быть, он был прав? Не знаю. Но, так или иначе, наш лидер решил добиться своего, он объявил своего противника преступником, убийцей, сумасшедшим, который готов угробить свой народ под палящими лучами Сарды — это наше светило, лишь бы не лишиться власти. Они стоили друг друга, эти два лидера и действовали почти одинаково. Они оскорбляли друг друга, прикрывались красивыми лозунгами и в итоге развязали войну, долгую и жестокую. Мы чуть не истребили друг друга. Я усмехнулась.

Всё правильно — сказала, — Мне всегда казалось, что фраза «я сделаю тебя счастливой» звучит, как угроза, Навязанная силой свобода — это уже не свобода. Заметь — чем бездарнее руководитель, тем отчаяннее он цепляется за власть! А тот, кто умеет руководить, как правило, к власти не очень — то стремиться. Наверное, здесь всё дело в том кто как воспринимает эту самую власть. Один считает, что это огромная ответственность, а другой — огромные возможности.

— Согласен. Эти двое пытались расширить свою власть, а в итоге наши два народа стали непримиримыми врагами. И с тех пор никому не удавалось нас примирить друг с другом.

Значит, кроме хищных растений и животных, невыносимой жары и прочих «прелестей Тартры», нам ещё предстоит столкнуться с воинственно настроенными нургами. Что — ж, по крайней мере, скучать нам не придется.

— Да, забыл предупредить — никто из нургов не должен знать кто я такой. Сама понимаешь почему.

— Ну конечно! Заполучить единственного наследника престола — это такой козырь, что в любой игре можно выиграть.

И тут в комнате появился Соф! Свинство, какое! Он никогда не предупреждает о своём появлении, словно хочет подловить меня на чём — то нехорошем.

— Ой, да кому ты нужна! — Услышала ответ на свои мысли.

Было время, когда я думала, что наши отношения должны как — то измениться, но время шло, а ничего не менялось — мы, как собачились, так и продолжаем собачиться.

— Ты чего заявился? — Спросила я раздражённо. — Тебя приглашали?

Он улыбнулся одними только кошачьими глазами.

— А меня и не надо приглашать, мне и так всегда рады.

Ничего себе самомнение! Шарт рассмеялся. Его Императорское высочество было в прекрасном расположении духа, чего нельзя было сказать обо мне.

— Значит так, дети, — начал Соф таким заунывным голосом, что мне захотелось заклеить ему рот скотчем. — Через два часа мы поднимаемся наверх. Вы. Ваше Высочество, должны привести себя в надлежащий вид, что это ещё за аристократичная бледность? Пора вам немного посмуглеть. А вот Саня — молодец! Сашуль, ты потрясающе выглядишь!

Не люблю я его комплименты, они всегда звучат, как издёвка.

Соф рассмеялся. Что это его так развеселило?

— Видели бы вы Ирфа! Ему пришло скукожиться почти вдвое, и теперь он чувствует себя ужасно. Он злой, как чёрт. А мне он таким даже больше нравится, такой маленький и смешной! Ирфа мне немного жалко — превратиться из трёхметрового гиганта в обычного человека среднего роста…. Представляю, какой он чувствует дискомфорт! А чуть позже дискомфорт почувствовала я. Меня стал раздражать этот комфортный, безопасный и абсолютно искусственный мир. Всё здесь стало казаться мне не настоящим. Не хотела бы я здесь жить, не смотря на великолепные здания, прекрасные сады и все блага цивилизации. Жизнь здесь напоминает мне жизнь рыбки в аквариуме. А ещё я поняла — нурги должны довольно сильно отличаться от таргов — людей нижнего мира.

Ари испытывала те же чувства, что и я. Верхний мир её пугал, а нижний — раздражал. Ари парила в воздухе — на самом деле она просто отдыхала — здесь нет кроватей и где — то вмонтирована антигравитационная установка — станешь на то место, где должна размещаться кровать и тут же исчезает сила притяжения — спи себе в невесомости. Здорово, но непривычно.

— Мне здесь не нравится — призналась Ари.

— Мне тоже.

— Здесь что — то не так.

— Да здесь всё не так!

Ари — вард и она чувствует то, чего я почувствовать, не способна — присутствие духов, я же ощущаю просто дискомфорт.

— Саня, я ничего не могу понять — здесь отсутствуют самые важные духи — духи жизни. Ты понимаешь, что это значит? Это значит, что Тартра мертва. Я не знаю, как здесь было раньше, но теперь здесь жить нельзя!

Вот такие пироги! Много тысячелетий назад здесь бурлила жизнь и вдруг оказывается, что жизни здесь не может быть вообще! Я доверяю Ари, но в такое мне трудно поверить, поэтому я вышла из своего тела и осмотрелась по сторонам. Моё бесплотное существо могло видеть то, чего невозможно увидеть глазами — духов. То, что я увидела, меня испугало.

Они здесь водились. Но какие это были духи! Вокруг сновали жуткие создания, тёмные и злые, казалось, что они слеплены из грязи и пыли. И они были повсюду — огромные и нелепые. На меня смотрели чёрные, пронзительные глаза, а кривые лапы с длинными когтями тянулись к моему горлу. От них веяло таким холодом, что, казалось вода, замёрзнет в стакане.

— Ари, что это за мразь?

— Дурные духи, древние. Такие обитают на тех планетах, где жизнь ещё не зародилась. И, заметь, духов жизни здесь нет совсем!

— Я не знаю, как должны выглядеть духи жизни, но думаю, что их в этом месте просто не может быть — ведь всё здесь искусственное: деревья, воздух, светило, абсолютно всё! Знаешь, я хочу быстрее свалить отсюда!

И в это время в комнату вошёл Ирф. Узнать его было невозможно! По-прежнему высокий, но гораздо ниже своего обычного роста, смуглый и большеглазый. Ирфа в этом парне я узнала лишь благодаря едва уловимой вибрации скарра.

— Девчонки, пора на работу!

— Это ты так пошутил?

Мы шли по этим искусственным улицам и радовались тому, что покидаем это гиблое место, хотя прекрасно понимали, что там, наверху будет гораздо хуже.

Соф посмотрел на меня с интересом. Что это он обнаружил во мне нового? Он лишь улыбнулся, но ничего не ответил.

Приблизительно через полчаса мы подошли к лифту. Какой там лифт — скорее пылесос, хотя и это не верно. Сначала появилась невесомость, а потом какая — то неведомая сила подняла нас на поверхность Тартры. Чем выше мы поднимались, тем жарче становилось. Когда мы, наконец — то оказались на месте, я выругалась.

— Пошли обратно, — попросила я, вытирая пот. — Мне тут не нравится.

— Тебе не угодишь — пожал плечами Соф.

Короче, моё появление на поверхности Тартры — это появление маленькой рыбки на раскалённой сковородке — ощущения те же.

И чему я должна была радоваться? В сердце неприятно зашевелилось предчувствие скорой беды или, как минимум серьёзных проблем. Похоже, что и все остальные чувствовали то же, что и я.