Только будь со мной рядом

ГЛАВА IV ВСЕ ИДЕТ НЕ ТАК, КАК НАДО

Дима тоже ничего не понимал. Все получилось как-то неправильно. Не так, как он думал поначалу.

Все началось с того, что…

Собственно говоря, не началось, а закончилось. В этом году.

…Они дружили с самого детского сада. Он увидел ее в группе, как только пришел. Инна была самой красивой, это он понял сразу. И хотя на самом деле подбородок у нее был тяжеловат, уши торчали в стороны, а брови были короткие и рыжеватые, но она казалась ему самой красивой! Уши она — или ее мама? — умело прикрывала волосами, брови чуть позднее стала подкрашивать, удлиняя, а голову гордо держала, поднимая подбородок вверх. Он не обращал на это внимания. Его это не интересовало. Просто она была — самая лучшая.

Когда они пошли в школу, Димка больше всего боялся, что их разведут по разным классам. И когда оказалось, что Инна потребовала от своих родителей, чтобы ее отдали в тот же класс, то он был просто счастлив. Главное — что она будет рядом!

Почти восемь лет они просидели за одной партой. Учителя дружно пытались их рассадить — у них вообще мания рассаживать. Как только видят, что людям хочется быть рядом, так сразу стараются раскидать учеников по разным партам, желательно подальше друг от друга. Но ни у кого это не получилось. Инна смирненько отсаживалась на другую парту, но только до конца урока. А на следующем — снова усаживалась с ним рядом. И сидела с гордым видом — только троньте!

Их опять рассаживали, и снова — только до следующего урока. В конце концов учителя сдались. И в самом деле — на уроках они не болтали. Им вообще не надо было разговаривать — они понимали друг друга с полуслова. По крайней мере Диме тогда так казалось.

Одноклассники сначала не обращали на это никакого внимания. Потом, когда в шестом классе прокатилась волна легких влюбленностей, стали над ними подхихикивать. Но Инна чихала на эти шуточки, и Димка тоже перестал переживать и драться.

От них отстали и даже зауважали. Но это не имело никакого значения. Главное — что Инна была рядом. Они вместе шли в школу, вместе возвращались домой, и вообще — практически все время были вместе. Инна всегда знала, чем им заняться в свободное время. Они то ходили в кино, то катались на роликах — ей подарили роликовые коньки на день рождения, и Дима упросил родителей купить ему такие же. Инна занималась танцами — и Дима тоже стал ходить в ее танцевальную секцию.

Талантов особенных у него не было, но мальчишки там были наперечет, и без пары он не остался. Правда, Инна занималась с другим партнером. У них были шансы на победу: тот и правда здорово танцевал. Зато домой с Инной шел Дима, а не этот Витька, так что это не имело значения — кто с кем танцует.

Когда в этом году Инна выступала на ответственных городских соревнованиях, Димка прогулял школу. Он не мог ее оставить в такой день одну! Сидел на трибуне и почему-то ужасно переживал. Ему казалось, что если она выиграет сейчас, то все будет хорошо. Что именно — он не задумывался. Просто хорошо.

И она выиграла! Их поздравляли, вручали какой-то приз, какие-то грамоты — Димка от нетерпения еле сидел на своем месте. Он не мог дождаться, когда все закончится и они поедут домой. Она, ее родители и он. Он расскажет, какая она была необыкновенно красивая в этом своем танцевальном платье, как здорово они танцевали. И что в зале не было никого лучше ее.

Но вокруг собралось слишком много народа, и Инна совсем потерялась в этой толпе. А он не решался подойти ближе. Она была такая взрослая там, на этом паркете…

Потом толпа рассеялась, а ее не оказалось. Она ушла. Вот так — взяла и ушла…

Дима просидел в зале до самого момента, когда уборщицы стали, покрикивая и перекликаясь, громыхать спинками стульев и швабрами — или чем там еще убирают мусор? Он все надеялся, что она вспомнит про него и вернется. Уборщицы выгнали его из зала, и Дима пошел домой.

Вечером1 он позвонил ей, поздравил с победой, а она рассеянно поблагодарила и сказала, что перезвонит попозже. Они ждут важного звонка.

В общем, повод серьезный, и Дима не стал возражать. Но попозже она не перезвонила. Все это было немного странно, тем более что на следующий день она не пришла в школу.

Димка разволновался, сразу после школы помчался к ней домой, но и там никого не было. Он прождал ее до вечера около дома. Как раз в тот день была жуткая погода — казалось, что вернулась зима. Мокрый снег падал на землю, а ветер пробирал просто до костей. Небо — свинцово-серое — наваливалось на плечи, и на душе была тоска. Отчего-то казалось, что случилось что-то ужасное.

Но подъехала машина — незнакомая! — и оттуда выпорхнула Инна. Следом вышли ее мама и еще какой-то человек. Он пожал руку маме Инны, кивнул девочке и сел обратно. И машина ушла. При этом шофер из машины не выходил. "Крутой мужик, раз с шофером раскатывает!" — подумал тогда Дима.

А Инна с мамой зашли в подъезд. Дима хотел идти навстречу, но замешкался, а Инна его так и не заметила. Димка еще потоптался немного у подъезда и пошел домой. У него было чувство, что его бросили.

На следующий день Инна пришла в школу, принесла справку, что у нее болела голова. И ничего Диме не сказала. Намекнула только, что скоро у нее будут большие перемены в жизни. Дима промолчал. Его только резануло то, что она сказала, что перемены будут у НЕЕ, как будто у НЕГО при этом ничего не изменится.

Две недели она упорно молчала о том, что произошло тогда, на следующий день после конкурса. А потом пришла в школу гордая и счастливая — забирать документы. Оказалось, что она переходит в экстернат. В соседнем районе.

Девчонки обступили ее, затормошили, расспрашивая о том, что такое экстернат и почему она туда переходит.

Инна отвечала, блестя глазами, что экстернат — это такая школа, в которую ходить не обязательно. Надо только учиться дома и время от времени сдавать экзамены, переходя из класса в класс. Экстерном.

А почему? — спрашивали девчонки, заранее завидуя: надо же, в школу ходить не надо!

Потому что я теперь в команде. Буду танцами всерьез заниматься. Владислав Сергеевич сказал, что у меня огромный потенциал и что мне надо идти дальше.

— Куда? — поинтересовался подошедший Дима.

Но Инна даже не поняла, что это спросил именно он. Она ответила небрежно, как на любой другой вопрос:

Много есть конкурсов, городской — это не предел.; Сейчас мне подбирают другого партнера. Витя — он, конечно, ничего для этого уровня, но дальше мне надо кого-то посильнее и постарше. И заниматься буду больше, и потом — поездки могут быть всякие. Например, сейчас программу подготовим — ив Чехию уезжаем.

В Чехию! — ахнули девчонки и загомонили: ах, Чехия, ах, танцы, ах-ах…

Инна покрутилась в классе до звонка и пошла вниз, туда, где ее мама разговаривала с директором. Но в кабинет не вошла, а осталась в коридоре — около окна.

Немного поодаль скучал охранник, запоздавшие ученики бежали в классы. За окном светило яркое апрельское солнце, пели птицы, весенний ветер раскачивал ветки деревьев, росших в школьном дворе. Дима медленно подошел к Инне, и та обернулась на звук шагов:

Димка, как хорошо, да?

Он пожал плечами. Что может быть в этом хорошего? Он не понял, что она говорит о погоде.

Ему не было никакого дела до погоды. Инна уходила из его жизни. Вернее, уже ушла. Она про него забыла! И это было самое главное сейчас.

Что случилось? — глухо спросил он.

Ничего, — пожала она плечами и отвернулась к окну. Инна нервно тряхнула головой, убирая с лица непослушную прядь волос. — Все меняется, Димочка, и мы меняемся тоже.

Я — не изменился, — упрямо сказал он. — Это ты…

Что — я? — резко развернулась к нему Инна. — Да ты… ты… Ты просто завидуешь! У меня все хорошо, я выиграла конкурс, жизнь теперь меняется. Конечно, придется много работать, — она явно повторяла чужую фразу. — Но зато я могу многого достичь. А ты… Ты так и останешься в этой жизни никем!

Дима попятился. Он ничего не понимал.

Инна, ты что? — пробормотал он.

Да я всю жизнь тебя тащу, а ты ничего сам. придумать не можешь! — наступала она. — Танцами он занялся! Умора! Ты бы на себя посмотрел в зале. Чудо в перьях! Да я хоть вздохну сейчас свободно. А то без тебя чихнуть нельзя! Ходит — на пятки наступает.

Инночка! — позвала ее мама от кабинета директора, и девочка побежала к ней, вмиг забыв о разговоре.

А Дима остался в коридоре как оплеванный. Он просто шевельнуться не мог. Сколько он так стоял? Но только вновь открылась дверь в кабинет директора, оттуда вышла очень довольная Тамара Николаевна, мама Инны, а сама Инна шла ни на кого не глядя. Похоже, она была уже в Чехии — мыслями.

Димочка! — вдруг заметила его Тамара Николаевна. — Что же ты не заходишь? А у нас — видишь, какие перемены. Приходи как-нибудь, поговорите, чаю попьете…

Дима посмотрел на Инну. Та вскинула голову и отвернулась.

Я приду, — пообещал Дима ждущей ответа маме Инны, и та вместе с дочкой ушла из школы. Инна ушла насовсем.

И из Димкиной жизни — тоже.

В этот день он ушел из школы, даже не заходя в класс и не думая, что будет с его рюкзаком. Просто зашел в раздевалку, надел куртку и отправился домой. Дома лег на диван и пролежал так, не шевелясь, пока в дверь не позвонили.

Сначала он сел и даже не собирался идти открывать. У родителей ключи, а он никого не хотел видеть. Но звонили не переставая, долго и упорно, и Дима нехотя пошел к двери. Посмотрел в глазок — у него еще была надежда, что это соседи. Но там стоял Вадим.

Вадим сидел на парте сзади него и почти никогда с ним не разговаривал, только по делу. Он вообще в классе ни с кем не тусовался. А теперь Вадим стоял за дверью и в руках держал Димин рюкзак.

Дима открыл дверь и впустил одноклассника в квартиру.

Привет, — протянул ему рюкзак Вадим. — Ты чего вещи бросаешь?

Да так, — пожал плечами Димка. Объяснять ничего не хотелось. Но приятель и так все понял:

Брось, не переживай. Давай тебе уроки дам.

Димка кивнул и прошел к себе в комнату. Вадим снял куртку, кроссовки и прошел следом. Огляделся в комнате:

Неплохо живешь. Один здесь?

Один, — Дима не понял, что в этом странного.

Безуха. А у меня еще сестра в комнате живет. Мелкая — пять лет. И вредная. Вечно мои тетрадки таскает. У нас в квартире две комнаты, а нас четверо. Хорошо еще, бабушка на даче. У нас дача теплая. А так бы вообще…

Он расстегнул свой рюкзак и достал дневник:

Записывай!

Дима нехотя достал свой дневник и переписал домашнее задание. Двигаться, если честно, вообще не хотелось. Потом Вадим, который с любопытством в это время рассматривал рисунки на стенах, поинтересовался:

Это откуда взял?

Сам, — кратко ответил Дима.

Как это — сам? — не поверил Вадим и подошел поближе. — Ты чего, вот это все — сам? А как?

— Ну, на компьютере. С помощью Photoshop совмещаю изображения, потом там еще есть программа, с помощью которой можно рисовать, — Дима поневоле оживился. Это было его увлечение. Как-то он попытался Инне объяснить, как все это здорово, но она быстро заскучала, и больше он ей ничего про это не говорил.

— Покажи! — загорелся Вадим. И пояснил: — У меня есть Photoshop, но такого я не умею.

Димка включил компьютер, запустил нужную программу и стал показывать. У него была целая коллекция картинок.

Они сидели за компьютером до позднего вечера. Когда пришли родители с работы, Димка попытался соврать, что уже пообедал, но мама быстро его раскусила и усадила ужинать обоих. Вадим еще посидел потом немного и ушел страшно довольный, унося дискеты с записями некоторых программ, которых у него не было.

А Дима проводил его, потом сел за уроки и вдруг с удивлением почувствовал, что острая боль, которая осталась в душе после разговора с Инной, превратилась в ноющую и тупую. Хотя еще днем он думал, что ничего хорошего в его жизни уже не будет, просто не может быть. Что все кончено. Слишком много в его жизни было связано с Инной. А он даже не понимал — что же теперь случилось? Почему все так произошло?

Ему и в голову не приходило, что в предвкушении того успеха, который ей был обещан, она вначале просто забыла о том человеке, который был рядом все эти годы. А потом, когда поняла, что была неправа, разозлилась и сама обвинила его во всем. Так бывает иногда с людьми. Особенно со слабыми. А Инна сильной не была, хотя себя такой и считала. Но где разобраться в этом четырнадцатилетнему мальчишке?

Дима сделал уроки, хотя на это ушло немало времени — отчасти оттого, что сегодня много задали, отчасти оттого, что время от времени он тупо смотрел в учебник и никак не мог понять, что же он должен делать. Перед глазами стояла разъяренная Инна.

На следующий день он немного опоздал в школу, и первого, кого он увидел, придя в класс, — это Вадима, который сидел на месте Инны. Димка даже приостановился на мгновение, но потом бросил свой рюкзак рядом..

Слушай, если ты не хочешь, чтоб я тут сидел, то я уйду, — сразу предупредил тот. — Только понимаешь, у меня есть один вопрос…

И он развернул листик, на котором четко была написана компьютерная проблема, с которой он не смог вчера справиться.

Дима сначала не понял: зачем писать, когда можно все сказать словами, — но потом сообразил: урок уже начался, и разговаривать было опасно, чтобы не нарваться на замечание. А в перерывах между объяснением учителя и разбором примеров он спокойно решил проблему приятеля и написал, как устранить ее.

Так что на перемене Вадим просто задал несколько уточняющих вопросов и все понял:

Надо же, как просто! Я думал, что так можно, но боялся. Вдруг полетит что-нибудь. Ты давно этим занимаешься?

Лет с восьми.

Ого! Тогда ты классный спец!

Ну уж, — пожал плечами Дима. Он занимался этим для собственного удовольствия, в свободное время, которого, впрочем, было не так много — все оно без остатка уходило на Инну. Но теперь ему было приятно, что есть что-то, в чем он силен. Он не забыл, да и не мог забыть, что Инна крикнула ему в коридоре: "Ты никто!"

Они еще поговорили с Вадимом о программах, потом прозвенел звонок и они вместе пошли в класс.

Так с того дня и сидели вместе. Вадим оказался классным парнем. Он не набивался в друзья — ему это было не особенно надо. Зато с ним всегда можно было поговорить о чем угодно. И положиться на него можно было. Правда, иногда он обрывал телефонный разговор:

Ко мне пришли!

И потом никогда не говорил — кто и зачем. Да Дима и не спрашивал. Должна же быть у человека личная жизнь!

Так постепенно подошел к концу учебный год. Год этот был не слишком удачным. Все-таки расставание с Инной даром ему не прошло, и в дневнике оказалось полно троек. Папа крякнул, увидев это безобразие, но ничего не сказал. А Вадим вообще заметил философски:

Бывает и хуже.

И поинтересовался, куда Дима собирается поехать летом.

Дима не знал. Вообще-то родители за удачное окончание года обещали отправить его в Болгарию, в детский летний лагерь. Там море и фрукты. И заграница — какая-никакая. Но теперь… Вряд ли они ему хотя бы велик теперь купят. С его-то отметками.

Вадик рассмеялся, увидев его кислое лицо, и дружески похлопал по плечу:

Не боись, в Москве тоже можно неплохо провести время. Я-то знаю!

В первый день каникул они целый день просидели за компьютером, оттягивались на полную катушку. Дима показал свои рисунки. Один был особенно удачным: на нем Инна стояла на фоне Эйфелевой башни, а небо закручивалось немыслимыми фиолетово-розовыми вихрями. Казалось, что она — инопланетянка. Вадим посмотрел на нее и неопределенно хмыкнул. Потом сказал:

Видел я ее на той неделе. Ходит, никого не замечает. И хмырь какой-то рядом.

Дима промолчал, потом нажал пару кнопок на компьютере и напрочь стер картинку из памяти.

Ты чего! — ахнул Вадим. — Красиво же было!

Другую нарисую, — пообещал Дима.

Кстати, насчет другой, — оживился Вадим. — Хочешь, с классной девчонкой познакомлю?

Как это? — не понял Димка.

Да очень просто. Позвоните друг другу, сходите куда-нибудь. Я с ней на одной тусовочке познакомился. Она такая классная!

Девочка?

Тусовка, балбес, — захохотал Вадим. — Меня туда старший брат пригласил.

У тебя еще и старший брат есть? — удивился Дима. Он помнил только про младшую сестру.

Ну да, он взрослый уже, отдельно живет, работает. У них на работе билеты давали на вечеруху. Ну, танцы, караоке, закуски. А народу там была прорва. Не только с его работы. Так что она тоже с кем-то пришла, а потом мы весь вечер проболтали. Танцевали, целовались…

Димка удивленно посмотрел на друга. А тот непринужденно продолжал:

Она целуется классно. Потом встречались несколько раз, ну, ты понимаешь…

Димка ничего не понимал. Ничего себе, оказывается, какие личные дела у Вадима! А так — и не скажешь, что он такой опытный. Но Дима ничего не сказал по этому поводу, а Вадик между тем продолжал:

Ну, это перед Новым годом было, а потом у меня свои дела закрутились. Я на ВВЦ с Валей познакомился, она такая крутая — на мопеде ездит. Ну, и как-то перестали с Дашкой видеться. Да она и не настаивала. А чего — погуляли, разбежались. Но телефон ее у меня остался. Хочешь, дам?

Дима отрицательно покачал головой:

— Я никому звонить не буду.

— Ну и напрасно! — пожал плечами Вадим. — Сходишь куда-нибудь, проветришься. Чего одному сидеть? Или все про Инну свою вспоминаешь? Так она и думать обо всем забыла. Между нами, со стороны видно: она никогда тебя всерьез не воспринимала. Ну скажи, вот ты всюду за ней ходил, а она хоть раз пошла, куда ты хотел?

Нет. Это Дима помнил. Несколько раз он приглашал ее на компьютерные выставки. На выставку фотографий. Но она только смеялась. И еще — она никогда не приходила к нему на дни рождения.

Знаешь, — решил Вадим. — Не хочешь звонить — не надо. Я тогда твой телефон ей дам, пусть она сама тебе позвонит. А там — сами договоритесь!

Ничего не надо никому давать! — рассердился Димка.

Ладно, ладно, — Вадик успокаивающе выставил вперед ладони. — Как хочешь. А вообще-то зря.

Они расстались только в двенадцатом часу. На следующий день Вадим уезжал куда-то к родственникам за город на неделю. Там был то ли сенокос, то ли картошку пришла пора окучивать. В общем, требовалась грубая мужская сила, а за это Вадьку обещали поить парным молоком и кормить пирожками.

Баба Дуся такие пирожки печет! — сладко жмурился Вадим. — А еще там девчонок в деревне полно, веселые…

Димка с удивлением посмотрел на друга. Да, не ожидал он, что Вадим такой шустрый. А в школе — и не скажешь. Там он на девчонок даже не глядит. Хотя… Может, он все выдумывает? Ну, впрочем, это его личное дело и Димки совершенно не касается.

Так он думал до сегодняшнего утра.

А утром раздался телефонный звонок. Родители уже ушли на работу, и в первый момент он подумал, что это звонит кто-то из них. Мало ли, может, забыли что-то?

И когда в трубке раздался незнакомый голос, он решил, что ошиблись номером. У них бывает такое: АТС работает как хочет и соединяет с кем хочет. Зимой к ним каждый день звонили — шины хотели купить. Причем номер, по которому они звонили, был совершенно другой, не такой, как у них. Значит, люди набирали номер правильно, но попадали почему-то к ним. Папа даже на телефонную станцию звонил, ругался. Но там развели руками — мол, ничего не понимаем. Все в порядке. А через месяц все само собой кончилось. То ли линии телефонные наладились, то ли фирма шинная разорилась.

Но голос в трубке сказал, что ее зовут Даша и что ей дали его телефон.

Димка замер. Получается, что Вадим все-таки соврал. Обещал, что никому давать номер не будет, и дал… Да, точно — он сказал, что его подружку зовут Даша! Значит, это она? Пауза затягивалась, девушка тоже почему-то молчала, и наконец Дима выдавил из себя:

— Ты — Даша?

Она заявила, что сейчас свободна и может с ним встретиться. Димка от неожиданности с трудом соображал, что говорить. Хорошо еще, что запомнил, где им надо встретиться. И еще — она сказала, что будет в белой футболке и джинсовой юбке. Ну, это просто — он тоже всегда так ходил: футболка с джинсами. И сейчас немного обрадовался — значит, они хоть чем-то похожи. Потом одернул себя — подумаешь, белая футболка! Это еще ни о чем не говорит.

Она положила трубку, а Димка лихорадочно засобирался. Он не представлял, что делать, о чем говорить, куда они пойдут, и от всех этих переживаний уже через пять минут выбежал на улицу. Там остановился и сообразил, что на самом деле они встречаться будут только через полчаса. Но не возвращаться же домой! В конце концов — ну, постоит он на платформе немного. Ничего не случится.

И он спустился в метро.

На платформе было прохладно и суетливо. Народ сновал туда-сюда, подъезжали и уезжали поезда, а он стоял у края, в сторонке, чтобы не толкаться, и пытался представить, что же это за девчонка. Какая она? Он не собирался с ней встречаться, поэтому и не спросил вчера у Вадима — высокая она или маленькая, с короткой стрижкой или нет. Единственное, что он сейчас про нее знал, — это то, что ее зовут Даша. И еще — что у нее очень приятный голос.

Тут он вспомнил, что Вадим говорил, будто они целовались в первый же вечер и недовольно встряхнул головой. Он сразу представил ее, выше на полголовы, крупнее раза в два и с маленькими хитрыми глазами. Иначе чего она полезла целоваться в первый же вечер?

В классе могли думать что угодно, но сам Дима еще ни разу не целовался. С Инной? Но она была всегда умнее, сильнее и лучше знала, что им надо делать. А ей это и в голову не приходило — целоваться. Ну и хорошо, если учесть, чем вся их история закончилась. А что" она закончилась — Дима знал твердо.

Дима повернулся к подошедшему поезду и заметил невысокую девчонку, которая вышла из первого вагона. Симпатичная, в джинсовой юбке и серо-голубой трикотажной кофточке. Он еще подумал: жаль, что это не Даша. И отвернулся. До назначенного срока оставалось еще пять минут, а он слышал, что девчонки любят опаздывать. Да и Инна — всегда ее приходилось ждать.

Через пару минут он посмотрел в сторону лестницы — может, она придет оттуда? И наткнулся взглядом на эту девочку, в голубой кофточке. Надо же, она тоже кого-то ждет. Интересно, подружку, компанию, или…

Девочка рассеянно посмотрела на него и отвернулась. Нет, все-таки это не Даша. А он-то вдруг подумал… Но Вадим должен был ей рассказать поподробнее, как он выглядит, и она могла бы его узнать. А эта — похоже, ждет кого-то, кто на него ничем не похож. И снова он подумал: жаль.

Они постояли еще минут десять, причем эта девочка стала откровенно нервничать: смотрела на часы, крутила головой. Наверное, этот "кто-то", кого она ждет, порядочный поганец. Он бы, Дима, никогда не стал заставлять ждать такую девчонку. Что-то в ней было такое… Вот из-за такой в древние времена рыцари садились на коней и отправлялись в дальние походы. Чтобы в ее честь покорить страшного дракона. А несчастная девушка в это время ждала своего рыцаря и горько плакала: зачем он уехал!

Дима поймал себя на мысли, что он уже решил, будто она ждет мальчика, а не девочку. И тут девочка ахнула и помчалась в другой конец платформы.

"Наверное, договорились встретиться у головного вагона, а он все перепутал", — сообразил Дима, и тут до него дошло, что он-то тоже встречается у головного вагона. И, между прочим, скорее всего Даша его в лицо не знает! И он ее — тоже. Тут он занервничал. А что — время совпадает, место — тоже. Кстати, на ней джинсовая юбка. А что кофта другая, так это пустяк.

Ему вдруг ужасно захотелось, чтобы это была та самая Даша. И неважно, что там говорил про ее Вадим. В одном он прав: она — классная!

Димка неожиданно затосковал. Вдруг эта девочка сейчас встретит на том конце платформы того, к которому приехала, они уйдут вместе и Дима больше никогда ее не увидит?

Или сейчас придет ЕГО Даша, которую сосватал ему Вадим?

Народ с очередного поезда схлынул, встал в очередь к эскалаторам, и на опустевшей платформе Дима увидел ту самую девочку. Она не спеша шла к нему, с усталым и немного огорченным выражением лица. На какой-то миг их глаза встретились, и мальчик поверил, что она действительно идет к нему. Он выпрямился, сделал шаг навстречу удивившейся девочке и слегка хриплым от волнения голосом спросил:

— Ты — Даша?