Только играй

Глава 9

Испытание Джареда оказалось для меня сюрпризом.

Нет, сперва всё было отлично! Задание заключалось в том, чтобы сыграть по нотам, бегущей строкой скользящим по электронному табло, и не ошибиться.

Когда заполняла анкету, в ней был этот пункт: «Умеете ли вы играть по нотам?» Я честно ответила, что умею. В этом нет ничего сложного. То же самое, что играть по аккордам, только каждый звук воспроизводя отдельно – не аккомпанементом и на определённой частоте колебаний. Однако, как заверил Джаред, некоторые конкурсанты заполнили анкету не совсем честно, что и было выявлено впоследствии. Так что я даже обрадовалась такому легкому, на мой взгляд, заданию.

До тех пор пока кругленькая платформа подо мной не начала вращаться, так что приходилось выгибать шею и крутить головой до хруста позвонков, чтобы не пропустить ни одной ноты, мелькающей на экране.

А что потом началось!

В лицо ударил тёплый воздух, да таким напором, что в голове автоматом поставилась галочка: «Равновесие не мой конёк». Следом за ветром перепонки сотрясли женские визги, вылетающие из четырёх колонок, установленных по углам тесного, обшитого красными звукоизоляционными панелями помещения. Свист, крики и дружное скандирование «Far-between!» звучали настолько громко, что я собственной игры не слышала! А ещё это всё было настолько неожиданно, что готова поставить пятьдесят баксов – Джаред сейчас ухахатывается только от одного моего выражения лица.

С людьми нельзя так поступать! Это бесчеловечно! У меня чуть инфаркт не случился, когда в глаза ещё и прожектор ударил, а платформа под ногами начала вибрировать!

Симуляция игры на сцене в экстремальных условиях – вот что это было.

– Наш новый гитарист должен быть готов ко всему, – с потрясающе серьёзным видом сообщил Джаред, когда я по окончании испытания, как слизняк, сползла по стене и уставилась на него взглядом: «А что это вообще только что было?»

– Мы часто играем на открытых площадках: под палящим солнцем, под сильным ветром и даже под дождём. Крики фанатов – само собой разумеющееся; как и прожектора.

– А вибрирующая сцена? Тоже в порядке вещей? – безжизненно изрекла я.

– Нет, но, – Джаред коварно улыбнулся, – я решил, что так будет прикольней.

Я допустила две ошибки во время игры. И это, надо сказать, отличный результат, в таких-то условиях!

– Чудик, да ты просто нечто! – довольно посмеивался Джаред, вручая мне четыре золотые звезды из пяти максимально возможных и одну серебряную. А это значит, в моей казне уже сто десять очков вместе с той звездой, что лежит в кармане!

Второй пункт, на котором остановился белый автобус, являлся публичной библиотекой LAPL, расположенной между улицами Гранд-авеню и Флаур-стрит. Потрясающе красивое здание, выполненное в оригинальном сочетании средиземноморской и египетской архитектуры. Оно является главной библиотекой города и хранит в своих стенах редчайшие экземпляры старинных книг. Судьёй здесь был назначен клавишник FB, то есть Ин Хо.

Не очень-то я симпатизирую этому парнишке, который со стопроцентной уверенностью считает мою ориентацию нетрадиционной. И, судя по выражению лица моего нового «друга» Винса, рядом с которым я теперь сидела в автобусе, тот разделял мои чувства. Оказывается, на первом туре Ин Хо и его засадил, проголосовав против. Как и его сводный брат Джаред, в общем-то.

Догадаться было не сложно, что нас ждёт на этом пункте, однако когда сопровождающий объявил о викторине, вдруг обнаружила, что старая привычка грызть ногти внезапно вернулась.

Что сказать… особым умом я не выделяюсь. А если уж совсем откровенно – даже историю США в школе как полагается не выучила.

Потрясла кожаным мешочком с шестью звёздочками и сделала вывод, что в этот раз их количество вряд ли увеличится.

Сидя за столом напротив Ин Хо в одном из просторных залов библиотеки, чувствовала себя точно в зале суда, где обвинительная сторона только что вынесла приговор моей тупости.

Пардон, конечно, но как вообще можно быстро ответить на вопрос вроде: «Сколько полей-квадратиков на шахматной доске?» Я-то посчитала и с гордостью сообщила, что их там шестьдесят четыре, вот только Ин Хо с высокомерием самого Канье Уэста в азиатской версии известил, что время для ответа уже вышло. Хоть ответ и правильный.

И таких вот двадцать вопросов – проверка на ум и сообразительность будущего соло-гитариста FB.

Кое-что могу повторить.

«Сколько ног у улитки»?

Что, вы не знали, что одна? Я вот не знала.

Или: «У Америки есть два друга, лучше которых нет и не было ни у одной другой нации. Что это за друзья?»

Ответ: Тихий и Атлантический океаны.

Нет, я догадывалась, конечно… Такой ведь простой вопрос, а главное, вовсе без подвоха!

– Вопрос номер восемнадцать, – с важным видом продолжал Ин Хо. – Какое животное древние египтяне учили прислуживать себе за столом?

– Бабуина, – ответила глупой шутки ради, и не поверите: попала в точку!

Но кое-что всё же знала.

– С латинского языка название этого инструмента переводится как «дуновение»?

– Флейта, – не медля ответила я, и губы Ин Хо недобро поджались. С трудом удержалась, чтобы не состроить рожицу.

– Где впервые появился аккордеон?

О, спасибо дедушке Мики, что заставил меня выучить историю практически каждого музыкального инструмента!

– В Праге, – немного поразмыслив, ответила я, и губы Ин Хо поджались с новой силой.

– В каком году? – сухо поинтересовался он.

– А разве это уже не двадцать первый вопрос?

– Отвечай.

Я пожала плечами и, так как точного ответа не знала, предположила:

– В тысяча восемьсот двадцать шестом.

– Неверно, – натянуто улыбнулся Ин Хо. – В тысяча восемьсот двадцать восьмом.

– Да кому какое дело?

– Две бронзовые звезды. За два правильных ответа. – И он протянул мне две никчёмных звёздочки, равные десяти баллам.

– А почему не две золотые? – пряча злобу, поинтересовалась я.

– Будешь спорить с судьёй, заберу и эти.

Шумно отодвинув стул, поднялась на ноги. Камеры в этот момент прекратили съёмки.

– Можно спросить? – Сузив глаза, я смерила Ин Хо придирчивым взглядом. – Для моей викторины вопросы подбирались индивидуально?

– Нет. Вопросы разные у всех. Но для тебя я очень старался.

Наверняка как и для Винса. Тому досталась одна серебряная звезда. Но судя по кислым минам большинства – мы были не единственными «провалившимися».

Подъезжая к пункту Патрика, салон автобуса тут же наполнился одобрительным свистом. Моё фырканье было единственным.

– Ну и с какой радости нас притащили в модельное агентство?!

А вот с такой.

Стоило дождаться своей очереди и войти в зал, где проводилось испытание, думаю, я стала единственным конкурсантом, у которого в этот момент изо рта не вывалился язык. Прямо передо мной находились десять девушек-моделей, каждая на свой лад хороша: от пампушек до тощих рыбин, от разукрашенных, будто для съёмки в экстравагантный глянцевый журнал, до девушек а-ля «А я вот только проснулась».

Патрик сиял, как лампочки на рождественской ёлке, и тут я опомнилась, что должна выглядеть примерно так же. Облизала губы и восторженно-недоумевающим взглядом оглядела каждую из присутствующих.

Девушки вели себя, как зачарованные. Никто не улыбался, никто не разговаривал. Никто даже не двигался! Точно их зомбировали самым жестоким образом.

Суть задания оказалась проста: произвести на представительниц прекрасного пола хорошее впечатление. Всё зависит от умения правильно вести себя с женщинами и способностей быстрого пикапа, назовём это так. Точнее, так выразился Патрик, пока камеры ещё не снимали.

– Давай, чудик. Я за тебя! – подмигнул он мне и занял место за спинами девушек, с важным видом сложив руки на груди.

С ухмылкой взглянула на Патрика. Ну и кто в этом испытании будет победителем?

Кто как не девушка лучше всех знает о том, что хочет услышать девушка? Так же как и: кто как не девушка быстрее всех сможет разглядеть девушку в обличье парня? Так что, как говорится, краткость – сестра таланта.

– Привет, – улыбнулась я первой модели. – Я Мики. А ты?